Последний пикник.

Выходные. Лето.

Наконец-то наступило лето. Дождь, который долго держал город в своих объятиях, сменился ярким солнцем и жаркой погодой. В воздухе витает запах свежей травы и теплого ветра — всё обещает незабываемые выходные.
Сегодня мы с коллегами из отдела собираемся отправиться на природу — устроить пикник, пожарить шашлыки, расслабиться и забыть о рабочих заботах. Взяв палатки и корзины с едой, мы еще только собираемся выехать из города. В предвкушении предстоящих дней мы обсуждаем планы, смеемся и делимся ожиданиями.
Собраться вместе удавалось не так часто — у всех свои дела, у кого-то семьи, дети, дачи и прочие заботы. Но сегодня мы решили сделать исключение. Поехали составом из шести человек: Лена и Наташа — наши маркетологи, Ваня — парень Лены, менеджер по рекламе, а я — менеджер по продажам. Меня зовут Максим, кстати. Еще с нами Сергей и Лёха — тоже менеджеры по продажам.
Вот такой вот офисный планктон решил отправиться покорять дикую природу. В предвкушении приключений мы собирались в дороге, обсуждая планы и шутки, ведь для нас это был настоящий выезд за границы привычной рутины.
Дорога на машине из города заняла около двух часов до выбранной нами точки на карте. Место выбирали просто — исходя из наличия рядом водоёма, чтобы было где искупаться и расслабиться.

На удивление быстро нашли отличную полянку — с минимумом зарослей и потрясающим видом на речку. Работа закипела: расставили палатки, накрыли стол, подготовили мясо для шашлыков. Всё шло как по маслу, пока не случилось то, что всегда бывает — мы вдруг вспомнили, что забыли купить уголь.

Ну ничего не поделаешь. Сергей и Лёха вызвались пойти в лес за ветками для костра, а мы остались налаживать наш временный быт. Прошёл примерно час, а ребят всё нет. Мы начали немного волноваться — не заблудились ли они? Телефоны у них были, но связи здесь не было, и мы никак не могли с ними связаться. Время шло, и мы просто ждали, надеясь, что всё в порядке.

Прошло ещё полчаса. Я начал немного нервничать — всё-таки лес, связь пропала, а ребята всё не возвращаются. Не хотелось сидеть и ждать зря, решил пойти их поискать. Постараюсь не сворачивать с тропинки и хотя бы позвать их по имени. «Вань, останься с девчонками — мало ли, я скоро вернусь», — сказал я перед тем, как отправиться в путь.
Пробираясь сквозь деревья и кусты, я прислушивался к каждому шороху, надеясь услышать голос или шаги. Время шло, солнце медленно клонилось к закату, а мысли о том, что всё в порядке, немного успокаивали.

Я старался думать, что всё в порядке. Зайдя в лес, отметил для себя, что он довольно редкий, без густых зарослей и бурелома — заблудиться здесь было бы непросто. Шёл по протоптанной тропинке, время от времени окликивал парней по имени, надеясь услышать ответ. Вокруг царила тишина: только шелест листьев и мои шаги нарушали спокойствие.
Проходя чуть дальше, я прислушивался к каждому звуку, вслушиваясь в каждое шорохи. Вдруг после очередного крика мне ответили. Но не Лёха или Сергей — голос был старческий, немного хриплый. «Ты чаво это разорался, сынок?» — спросила старушка, стоявшая чуть подальше от меня. Она стояла немного поодаль среди деревьев: в старом платке и с доброй улыбкой на лице.

«Потерял, чёль кого?» — снова спросила она, чуть наклонив голову. Я даже не сразу заметил её — стояла в старом серо-коричневом халате или платье, небольшого роста, и почти сливалась с окружающей природой. Вроде бы часть леса, а не человек.
Да, бабуль, потерял, — ответил я. — Друзья за дровами ушли и уже два часа как нет их. Может, видели их? Один такой пухлый, с тёмными волосами, — описал я Серёгу. — А другой высокий. Я сказал про Лёху.
Она внимательно слушала мои слова, немного прищурилась и задумалась, словно вспоминая что-то важное. Время шло, а я всё надеялся услышать хоть какую-то зацепку или подсказку.

— Нет, милок, не видела. — наконец ответила она, улыбаясь чуть устало. — Я с утра тут по грибы ходила, никого не встречала.

Она подошла чуть ближе, слегка наклонилась и состроила такую добродушную гримасу, словно просит о небольшой услуге:

— Слушай, сынок, а не помог бы ты мне донести мешок? Грибов-то набрала немало, да спину себе натянула — до дома сама не донесу. Но недалеко совсем, минут 10 идти — там мой домик. Подсобишь старой?
Я посмотрел на неё с улыбкой и кивнул. Как отказать? Когда с детства учат уважать старость, да и вообще — вежливости. Тем более, если тут недалеко, я быстро управлюсь и вернусь к поискам. Я взвалил на спину мешок, отметив про себя, что он очень тяжелый — как она собиралась его нести сама?
Пока мы шли, бабушка говорила много, а я слушал и пытался не упасть под тяжестью мешка. Время от времени она спрашивала: «А вы не местные, видать?»
— Были б местные, не пошли бы сюда, — размышляла она.
— Это почему же? — удивился я.
— Так места-то здесь гиблые, — тихо проговорила бабушка. — Люди пропадают… даже их тела не находят.
В эти слова закралась какая-то тревога. В лесу стало чуть тише, словно сама природа напряглась. Ветер утих, листья зашуршали чуть тише обычного, а в воздухе почувствовался легкий запах сырости и гнили — будто лес хранил свои секреты и не хотел их раскрывать.
Я невольно оглянулся вокруг: деревья казались чуть выше обычного, ветви тянулись в темноту словно когти, а тени казались гуще и длиннее. Время от времени мне казалось, что кто-то следит за мной из-за деревьев или прячется в кустах. Мешок на спине давил сильнее с каждым шагом — тяжелый груз напоминал о себе все больше.

В голове мелькали мысли: а что если тут действительно кто-то пропадает? Или что-то случилось с теми людьми? Почему никто не ищет их тела? Почему лес кажется таким глухим и безжизненным? Сердце забилось чуть быстрее, и я невольно ускорил шаг, пытаясь избавиться от ощущения тревоги и неопределенности.

Пытаясь отогнать от себя тревожные мысли, я проговорил: «Тьфу ты, бабуль, не нагнетай. Наверное, всё это — байки деревенские, слухи да сплетни».
Она хитро прищурилась и пробубнила: «Ну-ну…» — словно проверяя мои слова.
Фух, вот и мой дом, — указала она на небольшую избушку. — Вот тут на крыльце и брось мешок, я потом сама потихоньку перенесу куда надо. Спасибо тебе, помог бабушке — сказала старушка. Давай я хоть угощу тебя? — улыбнулась бабушка. — Огурчики дам маринованные, как раз к столу вам на закуску. Не обижай бабушку отказом. Я ведь эти закрутки делаю, а отдать и некому… одна я, никого нет — грустно проговорила старушка.
Я вздохнул и согласился.
— Вот и славно! — обрадовалась бабушка. — Зайди в сени, там в полу дверь в погреб. Я сама сейчас не залезу туда, — добавила она, схватившись за поясницу и подтверждая свои слова жестом. Я кивнул и направился к крыльцу, чувствуя легкое облегчение после напряженного пути.

Я медленно открыл дверь в погреб. В нос сразу ударил затхлый, гнилой запах сырости, разлагающихся тканей и чего-то ещё — неясного, зловещего. В темноте, словно в бездне, я ощутил тяжесть и холод, а глаза привыкали к мраку, пока я осторожно спускался по деревянной, хрупкой лестнице. Люк погреба пропускал слабый свет — едва заметное мерцание, которое казалось чужим и зловещим. Чтобы лучше рассмотреть всё вокруг, я включил фонарик на телефоне.
Но вместо ожидаемых банок с закрутками перед моими глазами предстали ужасающие картины — фрагменты человеческих тел, висящие на верёвках под потолком как тушки свиньи. Ноги, половинки тел без головы — всё это свисало в мертвом молчании, словно марионетки в руках невидимого кукловода. В воздухе витал запах гнили и разложения, смешанный с чем-то металлическим и острым.
Мои ноги подкосились, сердце забилось так сильно, что казалось, сейчас вырвется из груди. Головокружение охватило меня — мутило так сильно, что я чуть не упал на колени. Но времени на слабость не было — нужно было бежать.
Я молниеносно взобрался вверх по лестнице, сердце бешено колотилось в груди.
В самый последний момент, когда я уже почти выбрался из этого ада, тяжелый люк с грохотом захлопнулся прямо мне на голову. В темноте всё помутнело: ощущение сильной ударной волны пронзило меня до костей. В ушах зазвучал глухой шум крови и эхо страшных шорохов — будто кто-то или что-то наблюдало за мной из тьмы. Всё вокруг погрузилось в абсолютную тьму и зловещий молчаливый ужас.