Последний шанс палача

Часть 1. Глава 1.

Все персонажи романа вымышлены,

любое их сходство с реально существующими лицами - случайно.

Республика Златогорье и Волчеозерский край являются собирательным образом нескольких регионов Западной Сибири.

Отдельную благодарность автор выражает творческим людям, чьи песни и образы упоминаются в тексте для создания колорита эпохи: СПАСИБО, без вас роман не имел бы вкуса и запаха!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Д А У Н Ш И Ф Т Е Р Ы

Глава 1

Кто ходит в гости по утрам?

Лето 2010 г.

   С утра, как обычно, болела голова. Невыносимо трещала. Первая сигарета спасения не принесла, да и горный воздух оказался мертвому припаркой. У крыльца, на вкопанной лавке Глеб закурил вторую – только тут глаза потихоньку открылись, и тиканье в затылке сделалось легким шумом. Теперь умыться, принять пару капель, улыбнуться миру окружающему…

   Окружающий мир того стоил! Сопки, кипень тайги, да ледяные пики на горизонте. Ни мошки тебе, ни комарика, способных испортить человеку утреннее похмелье! Такой вот уголок Швейцарии на юго-западе Сибири, туристический рай. Забор из тесаных бревен сбит покрепче острожного – от зверя, не от грабителей – а двухэтажный теремок кемпинга сочится круглый год смолистым янтарем. Пачкает стильные куртки и ветровки зазевавшихся туристов, но рабочему камуфляжу такое не страшно. Нагретая кедровая доска кажется спине мягкой, догорающая сигарета пахнет ностальгическим, подзабытым уже. Недешевое, кстати, «Sobranie», какого в ближайших селах и улусах не купить. Одно из немногих, позволяемых себе «барств».

   Первые полгода в этом Эдеме мелькнули для Глеба быстрее московского метро – прежняя жизнь забывалась, легкие привыкали к кедрово-озоновому коктейлю, да и болячки многие ушли сами собой. Ненадолго! Такая уж тварь человек, что от хорошего быстро устает. Зачем вот, скажите на милость, квасить теперь в одиночестве – конкретно и ежедневно?! Тремором зачем мучиться посреди такого пейзажа? Табаком травиться, чтоб кашлять потом? Не знаете?!

   Привычка говорить (и пить) наедине с собой родилась у него именно здесь. Обратная сторона природной благодати, когда из всех собеседников на ближайшую сотню кэмэ – одна молчаливая женщина по имени Айла. Вот и она, кстати:

- Гхлеб! Дрова нету совсем!

   Другого от нее не услышишь, пожалуй. Пожилая неграмотная дочь айланского народа – почти коренного для этих мест, повидавших и скифов и Чингисхана. За восемь сотен лет потомки монгольских оккупантов глубоко зарыли меч войны, вернулись к охоте и скотоводству, сделавшись вполне приятными в общении. Нормально принимали и казаков с крепостями-острогами, и урядников государевых, и красных комиссаров – тайга всё стерпит.

   Конец буйного XX века подарил айланам пресловутый суверенитет, что, по мнению Глеба, на пользу им не пошло абсолютно. Златогорская автономная область немедленно стала республикой, переименована была в Айла-Тау и обзавелась полноценной бюрократической обоймой, включая парламент и президента. Название, впрочем, не прижилось – в отличие от «слуг народа», наводнивших единственный в республике град-столицу Златогорск. Сам народ к «слугам» примыкать не спешил, продолжая, в массе своей, населять горы и почти не отрываясь от природы. Оно и к лучшему.

- Гхлеб, водичка тоже нету! Нести надо!

- Да погоди ты, ёлки! Мертвого задолбаешь! – проворчал, заставляя себя встать. Соревнование в упрямстве с Айлой изначально лишено перспектив – не зря ее Петрович сюда поставил! Костьми старыми ляжет, но порядок на базе будет обеспечен! Для нечастых туристов Айла готовила национальные блюда, себя и Глеба кормила наваристой мясной похлебкой, а для прочего не годилась в силу возраста и вредного характера. Жили как брат с сестрой, охраняя десять соток здешней земли, обнесенных тем самым забором. Глебу большего и не требовалось. Устал от людей еще в прошлой жизни… ладно, не будем о грустном. Колун отыщем, ткнем клавишу раздолбанного китайского «Павасоника», помолимся, для порядку, чтоб кассету не зажевало…

…Зачем казаку добрый конь?

Чтоб степь под копытами пела!

Точеный клинок да гармо-онь…

   Глеб подпел про баб, которые «…последнее дело», и в походке его заметно прибавилось бодрости. Толстенный сосновый ствол, распиленный вчера на чурбаки, ожидал в траве позади терема – чем не фитнесс-тренажер?! Средство сублимации от подзабытого нынче персонажа Челентано, да и Николай-император не брезговал, говорят. Сочный бас Шуфутинского сменился хип-хоп скороговоркой, и топор рухнул на первый чурбан, обратив его в россыпь трескучего золота. Смолой запахло, задором, жизнью. Пошел процесс!

   Девушку Глеб увидел на пути к дому, загруженный под завязку древесиной и вполне уже счастливый. Тормознул даже, чуть поленья не рассыпав.

   Откуда она взялась?!!

Часть 1. Глава 2

Глава 2

Засада

   Мотоцикл на подъеме гудит надсадно, горная дорога петляет меж кедрами, жмется к обрыву, над ревущей внизу Хотунью. Не дорога, тропа – других здесь нет. Можно пешком чапать, можно на вертолете, а Глеб предпочитал старенький «Иж-Юпитер», лохматого года выпуска, переименованный, как положено, в «Харлей-Дэвидсон». Шутки оставьте при себе – на здешних козьих тропах ветеран мотопрома вел себя достойно, а особых скоростей тут не требуется. Полтора метра вширь, хруст щебня под колесами и неясная, самоубийственная тяга сорваться через край – красиво, как в кино.

   Говорят, со многими такое бывает. Очень даже разумные люди начинают в здешних местах чудаковать, видят и слышат вещи, недоступные окружающим, а то и творят всякую чушь. Лезут голышом покорять скальные стены в муаровых базальтовых разводах, обнимаются с вековыми кедрами, духов вызывать пытаются. Айланы на приезжих озорников глядят снисходительно, а местные русские (к коим Глеб теперь и себя относил) странностям не подвержены вовсе – бытовыми вопросами заняты, вроде пропитания и обогрева. Сплошные проблемы местным от этих туристов!

- Быстрой езды не боишься? – спросил Глеб с часик назад.

- Я ничего уже не боюсь… наверное, - ответила зеленоглазая Дина, родом из славного града Новосибирска. Разговор близился к финалу, многое было ясно, а прочее не стоило внимания.

- Я их сама вчера узнала, - начала Дина исповедь пару часов назад, когда чай, наконец, был подан (не айланский, обычный – без всяких там соли, масла и сухарей в напитке), а для снятия стресса стол украсила поллитра местного самогона.

- Купилась, дура, на дешевую путевку, решила ваше Златогорье посмотреть! Таких как я еще десяток набралось…

   В целом, история выглядела банальной – до определенного момента. Поучительный пример из серии «не гонись за халявой». Группа подобралась сплошь мужская и пьющая, заряжаться начали еще на старте, а к Златогорску многие не вязали лыка. Тут-то, в кафе при гостинице, подошел к Дине бородатый мужичок с лицом фольклорного крестьянина, улыбнулся ласково…

- Представляете, Глеб, он меня ведьмой назвал! Сказал, что они святые, типа монахов, спасают человечество от нечисти!

- Занятно. И по каким признакам?

- Да ненормальные, секта какая-то! И меня ведь знают – имя, фамилию!

- Ну, это, как раз, не проблема, - улыбнулся Глеб, наливая себе заветный стопарек. – В турфирме твой паспорт отмечен, дальше дело техники.

- Вот уроды! А главное, он вначале и не грозил! Надо, говорит, испытания всякие пройти…ОРДАЛИИ, во! Если всё подтвердится, так они мне назначат искупление, типа, чтоб очистилась. Переживу искупление – стану белая и пушистая!

- Круто! Ночной Дозор, всем выйти из сумрака! – рюмаха скатилась в желудок, делая Глеба благодушным. – А ты, ведьма темная, ужас, летящий на крыльях ночи, от ОРДАЛИЕВ отказалась?

- Это не смешно! Я тоже хотела свести в шутку, а он пугать начал. Типа, если ведьма не кается, то ее положено казнить, да еще мучительной смертью…

   Дальнейшая картинка в изложении Дины выглядела сущим триллером. В гостинице спасли соратники-туристы, которым пришлось-таки, нажаловаться, потом группу забросили в горы вертолетом, высадив на плато с кучей домиков. Натуральное сближение с матушкой природой – при полнейшем отсутствии сервиса! Мужики, похмелившись, взялись таскать дрова и воду, потом дошло до шашлыков, и гульба свелась в новый запой. Массовой оргии Дина избежала ввиду глобальной конкуренции между самцами, а ко второму дню научилась держать их на расстоянии. Наладилось все, в общем. До тех пор, пока утром третьего дня из тайги не вышли ОНИ – знакомый бородач с ласковым взглядом и глухонемой верзила с лицом убийцы. Постояли рядом с базой, заставив Дину похолодеть, а бородатый ей рукой махнул, почти по-дружески.

- Тут я и решила уходить, - подытожила зеленоглазая, дернув зябко плечами. – В домиках не спрячешься, на мужиков надежды мало. Думала, найду дорогу, потом автостопом…

- Смелое решение, - признал Глеб, делаясь все более серьезным. Даже опьянение прошло от активной мыслительной деятельности. А история, показавшаяся тупой шуткой, выглядела все мрачнее. С сектантами сталкивался и раньше – Москва ими просто кишит, да и в здешние горы паломничают регулярно. Страну Шамбалу ищут, размещенную дедушкой Рерихом, аккурат, в этих местах. Глеб себя традиционно считал православным, и хоть в храмах бывал редко, но крестик носил. На шее. О крестах, прилаженных к стилетному клинку, слышать не приходилась – эта деталь придавала истории жутковатую достоверность.

- В ментовку тебе надо, - решил Глеб к завершению трапезы. – До Усть-Моксы довезу, там отделение.

- И что скажем?

- Как есть. Заяву напишешь, кинжал отдадим. Мы ведь с тобой люди законопослушные, да? Ждем от родной милиции помощи и защиты. А стрелялки с чокнутыми устраивать не нанимался, извини.

- Ну ладно… - сквозь вежливую интонацию проступило разочарование, внезапно Глеба разозлившее. Герой тебе нужен, да?! Одним махом врагов убивахом?! Потом благодарный поцелуй красотки, пару статей на шею и вперед – по ту-ундре, по железной доро-оге!

Часть 1. Глава 3

Глава 3

Ночные бдения

  Ночь. Пещера. Огонь. Древние инстинкты, из первобытных, косматых времен. Странный кайф туриста, сорвавшегося от цивилизации к непонятным ему самому «истокам» – холоду, жесткой лежанке и неустроенности. Бр-р!

- А ловко ты их!

- Кого?

- Ну, этих, сегодня… - интонация Дины особым теплом не блистала. Совсем иначе бы надо мужика благодарить, спасшего тебя, дуру, ну да ладно.

- Я, если честно, думала…

- Думала, я родился сразу с колуном и «флаконом»? – усмехнулся Глеб, прикуривая от синего огонька над таблеткой сухого горючего. Нашлось такое, как ни странно, в гламурном рюкзаке гламурной туристки. От возможных гостей огонек был прикрыт, а трофейное ружье глядело на выход стволами с единственным патроном. Гости, впрочем, больше не совались. Единственная попытка выбраться обернулась щелчком пули у самой головы, отбив тягу к дальнейшим экспериментам. Ночь принесла кромешную тьму – как раз, чтобы со скалы навернуться, на манер хозяина ружья.

- Подождем, - сказал Глеб уверенно. – Ну, не профи же они, не платят им за это! Задубеют и свалят!

   Так и сидели с тех пор, не пытаясь сменить диспозицию. Ждали. В Глебовом поясном кошельке отыскался НЗ для подобных случаев: сало, хлеб, чеснок и фляжка с содержимым крепче сорока градусов. Другая фляга, с водой, осталась при «харлее» – десятью метрами выше их убежища.

- Ну, не то, чтобы родился…

- Сам дошел до жизни такой, - кивнул Глеб понятливо. – А знаешь, тут как раз угадала. Все дело в позиционировании.

- В ЧЕМ?!

- В нем самом. Ты вот глядишь на мою рожу и понимаешь, что мне таких слов знать не положено. А я, может, кайф ловлю от жизненной простоты. Бухаю, не бреюсь, и зеркало заросло паутиной.

- Опускаешься, - вынесла Дина краткий вердикт. – Какие ж вы, мужики…

- Так мужики и есть. Не метросексуалы какие-нибудь, чего с нас взять-то?!

   Пикировка забавляла, уводя мысли в сторону от малоприятной реальности. От человека, сброшенного со скалы, от базы, ставшей за полгода почти родной. Петровичу проблемы ни к чему, рассчитает вмиг, а другой работы в этих краях еще поискать надо. Это если с ментами все обойдется. Идиотов-сектантов в расчет пока не брал – слишком сказочная история на фоне прочих проблем.

- Почему ты постоянно бормочешь? – продолжила Дина атаку тоном классической стервы. Вяло продолжила, по инерции. Может, тоже от мыслей прячется привычным женским способом?

- Бубнишь себе под нос, как старый дед!

- Привычка, - отозвался Глеб миролюбиво, решив проявить понимание. Мы ведь в ответе за спасенных-прирученных… если уж черт дернул!

- Природа-матушка на людей по-разному действует. Одни становятся мудрыми отшельниками с благородной седой бородищей, другие – как я.

- Спиваются, с неопрятной щетиной?

- Слушай, сударыня, а не пошла бы ты! - сорвался он, наконец. – Претензии будешь дома хахалю высказывать! Или мужу, если кто-то с тобой, языкастой, рискнул закольцеваться! Завтра выберемся из этой задницы и пойдешь искать счастья своим ходом!

- Что, устал уже? – растянула она губы в фирменной усмешке сквозь полумрак. – Утомился, герой? Ну, сдал бы меня сегодня ЭТИМ, ты ж хотел!

- Рот закрой, - сказал Глеб угрюмо. Отвык уже от вредин и всего с ними связанного, аж зубы в корнях заломило.

- Хочешь умереть – вали на выход, я не держу. Впух из-за тебя по самые гланды, но это фигня, отмоюсь. Ну?!

   Она смолчала – только усмешка превратилась в тонкую нитку. Дернула клапан рюкзачка, ладони нырнули внутрь так резко, что Глеб ожидал увидеть минимум пистолет.

- Извините за беспокойство, вы мне ничем не обязаны! Вы этого хотели?! Надеюсь, этого хватит?!

   Деньги – рубли, баксы, еврики. Не то, чтобы сильно много, но купюры сплошь сотенные. От эффектного броска в лицо удержалась – сдернула по несколько бумажек с каждой пачки, остальное исчезло во внутренностях «Columbia».

- Нафига тебе столько с собой?! Чисто на булавки? Гляди, народ тут бедный, за сто рублей могут…

   Не ответила – сидела теперь в стороне с видом крайне аффектированным. Фиг бы с ней, если разобраться, а деньги и впрямь не пахнут.

- Спокойной ночи, сударыня.

   Н-да, киногероя из него не вышло. Даже на Данди Крокодила не тянул, который, при всей неотесанности, был-таки, ЖЕНТЕЛЬМЕНОМ, разя наповал рептилий и впечатлительных журналисток. Вдобавок, стильный был чувак – у них там, в Австралии, модельеры со стилистами чаще кенгуру встречаются. Одна шляпа с клыками чего стоит! На этой мысли Глебу стало смешно, вытер руки о засаленный камуфляж, и сигаретная пачка выскочила из кармана почти самостоятельно. На воздух потянуло, подальше от психологии.

Часть 1. Глава 4

Глава 4

Специфика таежной контрразведки

   Майор Гайтанов начал день с сущей бюрократии. Отчетность готовил к полугодовому совещанию. В суровой конторе под названием «УФСБ по Республике Златогорье» отчетность весьма ценилась – иногда больше, чем сама работа. Константин Гайтанов, дослужившийся здесь до опера-«важняка»[1] , бюрократию давно принял, как неизбежное зло, и рукой махнул. Щелкал нынче с утра по клавишам компьютера, выделяя фрагменты текста, компоновал «Справку об изменениях в оперативной обстановке», плановые позиции помечал. Так увлекся этим занудством, что телефонный звонок заставил его поморщиться.

- Алло! Видали и поздоровей, Степан. Сегодня? Ну, давай, по прежнему месту.

   Звонил «источник» – один из многих, таскавших «оперативно-значимую информацию» в бездонную копилку Управления. Человеческий капитал, достояние опера, пчелка рабочая… хотя этот, скорее, трутень. Исключить его из аппарата руководство не дозволяет, а сам он, при полной своей никчемности, крайне навязчив.

- Достал ты меня, - сказал Гайтанов замолчавшему телефону, производя в уме нехитрый расчет: двадцать минут на дорогу, обратно столько же, беседа полчаса, минимум. Как раз до обеда. Если перекусываем на встрече – в обеденный час выйдет порешать собственные «головняки». На рынок заехать, машину в сервис загнать… да мало ли что. Оперу точная явка с обеда не требуется, но и «легенда» лишняя не помешает – чтоб не злоупотреблять терпением начальства.

   Через пять минут Гайтанов заглянул в кабинет к Баиру, своему непосредственному боссу:

- На пару часов выскочу. «Домовой» звонил, тема, вроде, интересная.

- Интересная? У «Домового»? – меланхоличный айланец Баир Ботоев отобразил круглым лицом максимум скепсиса. – На справку хоть наговорит?

- А я знаю? – пожал Гайтанов широкими плечами. – То ж странный человек, у него всяко бывает.

   Спустя еще полчаса, «важняк» сидел в кабинете неплохого местного заведения «Ак Тау», смакуя ломоть печеной баранины с травами. К мясу здесь подавали горячий бульон, способствующий пищеварению, и очень любимый за это многими национальными кухнями. Гайтанов, употребивший немало бульона под «жижиг-галныш»[2] в далекой отсюда Чечне, выводы сделал еще тогда и случаев поправить здоровье не упускал.

   Кто пищеварению изрядно НЕ способствовал, так это нынешний собеседник. Субъект люмпенской внешности и неясного образа жизни.

- Бабки нужны, начальник, - завел субъект привычную песню, не успев еще за стол присесть. – Реальная тема выплыла, с наркотой, замутить хочу!

- Тема – это хорошо, - кивнул майор степенно и последующие минут десять расспрашивал «Домового» с ленивой въедливостью, не упустив ни единой детали. Информация, как и предполагалось, не стоила даже потраченного бензина.

- Послушай, Степа, ты опять все забыл, да? Пьяные семейные разборки – это работа не наша и даже не уголовного розыска. Максимум для участкового, понял? Даже если участники разборок курят «траву» регулярно. Ты меня за этим звал?

- Ну, дык… я знаю, где берут «траву»!

- У цыган? В Нуйме? Тебе, может, улицу назвать?

- Ну, дык… Константин Сергеич, я ведь всегда чем могу! Китайцев на той неделе видал, толпа целая! В горы собирались. А нахрена им наши горы, когда у них свои есть?!

- Китайцы – это хорошо… - очередной кусочек мяса оказался жестковат, и Гайтанов потянулся за зубочисткой. Припомнил, заодно, краткую биографию «Домового»: бывший геолог, судимый, спившийся. К негласному сотрудничеству привлечен еще при Советах, для «оперативного обеспечения» границы с Монголией. Последние лет десять висит балластом, занимая место в сейфе и отнимая время оперработников.

- Китайцы были группой? С русским гидом? По маршруту шли? Ну, это шпионы, ясен перец! Все, Степан, хватай ружье, едем брать!

- Мы?! Ну, дык… шуткуешь, начальник, издеваешься над человеческим нездоровьем! Грех это!

- Оба-на, да ты верующим стал, Степан?! Может, в монастырь подашься на склоне лет? Бросишь бухать, просветлеешь лицом?

- Скажешь тоже, Сергеич! – мутный субъект хохотнул, отчего на шее выступил острый кадык, потом во взгляде мелькнуло что-то. – Во, еще вспомнил! Сектантов каких-то люди видели! Странные, черти, со стволами!

- Прям со стволами? – съерничал Гайтанов машинально, уделив внимание бульону. Пересолен, кажется. Ну, точно! У повара руки тряслись?!

- И что за стволы?

- Нормальные! Ружья, карабин с оптикой! Их четверо было, через Усть-Куташ в горы шли.

- Может, охотники?

- Ну, дык… на кой им молитвы петь, охотникам-то?

- А они пели?

Часть 1. Глава 5

Глава 5

Нижний мир

   На исходе вторых суток время в пещере остановилось. Исчезло вовсе по причине полной своей ненужности. Темнота, сырость и холод – эти три вещи составляли сейчас доступную Вселенную.

- А ведь здесь мы и умрем, - сказала Дина на одном из привалов. Спокойно сказала, без эмоций, с жутковатой готовностью.

- Будем бродить в темноте, ослепнем… или не успеем. Воду можно лизать со стен, дольше протянем…

- Нравится мне твой оптимизм! – хохотнул Глеб. – Красочные картины разложения, затерянные души! Может, за любовь поговорим?!

   Говорить было лениво. И двигаться. Думать тоже. Сырая темнота тянет силы как холодное море – пловец барахтается, засыпает и счастливым уходит на дно. К бениной маме такое счастье! Двигаться, говорить, шуметь!!! Алкоголь тут, кстати, лишний – теплоотдачу повышает. Оставим его на крайний случай.

- За любовь? Какая любовь в склепе?!

- Нормальная! Неандертальцы вон миллион лет в пещерах любовью занимались, под красивым названием «промискуитет». Запомнила умное слово?! Ну, пошли тогда, нефиг рассиживаться!

   Шли они давно. Только и делали, что шли, не считая коротких привалов на ледяном полу. Сперва решили по науке: из всех дыр только правую и вправо поворачивать. Не помогло. Нюхали воздух, слушали тишину, пытались интуицию напрячь. Раз почти свалились в подземное озерцо – расклад летальный, учитывая, что одежду не высушить. Снова шли, чтоб согреться, почти без конечной цели. Сало из НЗ, наструганное грубо еще в начале, переделено было на крохотные четвертинки, водку Глеб берег, а чеснок, напротив, пустил в расход быстро. Для профилактики. Только пневмонии сейчас не хватало!

   Вечером вторых суток (или утром третьих?) заночевали в каком-то закутке, прижавшись друг к другу без малейшего эротизма. Пробовали уснуть, но промозглая сырость быстро разбудила. Пара глотков из фляжки вернули иллюзию тепла и легкую эйфорию. Слова вернулись, почти пропавшие. Дина, как всякая женщина, говорить начала первой, и остановить этот поток Глеб не пытался – пусть выговорится, пока крыша не съехала. Про жизнь, про свет, про тепло. Про Новосибирск, где люди платят немало (идиоты!!!) за экскурсию в Златогорье. Про себя саму, мелкую начальницу в филиале иноземной компании. Квартира в кредит, семьи нет вовсе. Главная мечта – умереть красивой. Последнее, впрочем, спишем на «обстакановку» и забудем.

- А ты почему о себе не рассказываешь? Так нечестно!

   В наивных обидах она почти умиляла. Ничего общего с прежней гадючкой, что списал Глеб на обстановку, опять же. Древние инстинкты и все такое. Феминизм явился в мир вместе с сытостью и цивилизацией – на самой кромке темных тысячелетий, где женщина укрывалась привычно за спиной ощеренного самца, не пытаясь его подменить. Иногда кромка истончается. Как раз настолько, чтоб услышать голодное сопение первобытной Ночи, заставляющее встать дыбом отсутствующую шерсть на современных загривках…

- Почему ты молчишь?

- Думаю.

   О себе говорить не хотелось – в сравнительном анализе Глеб от самки явно отставал. Сплошной набор «недо»: недоучившийся студент, невыслужившийся наемник, недоподнявшийся бизнесмен. Отшельника и то не получается – сплошная, блин, недоделка! С другой стороны, у друга Бориса, напротив, все перло по жизни, даже с Наташкой – и где теперь Боря?! А Натаха где?! Ладно, забудем!

- Про дауншифтинг слыхала что нибудь?

- Краем уха. Модное бегство от реальности?

- Почему бегство? – возразил Глеб для проформы, как привык уже в долгих, «сам на сам» беседах. Машешь, бывало, колуном, таскаешь воду, или чинишь надворные постройки – и дискутируешь, блин, до посинения! Оправдаться пытаешься перед собой, любимым, вогнать мозг в состояние перманентного счастья!

- Почему бегство? Так, легкая подвижка в пользу простоты. Кто-то курит «траву» на Гоа, другим хватает местных пейзажей. Чистый воздух и минимум мудачья.

- А ты, конечно, был крутым московским топ-менеджером, устал от красивой жизни и решил «съехать»? Сразу на дно, чтоб не мучиться?

- Угадала. Почти, - сказал Глеб, решив, что стервозность, все же, не лечится. – И московским был, и менеджером, и «топ». Топал по Москве. За людьми. Супруги неверные и все такое.

- Сыщик, что ли?

-Точно. Сыщик и охранник. Потом свое агентство открыли, сопровождение и антирейдерство. Нормально поднялись.

- А потом, конечно, КРИЗИС?

- Он самый, - боль шевельнулась в черепе застарелым похмельем, аж зубы сжались. Кирилл, Киря, Кирюша… сука ты эдакая!

- Кризис-шмизис… кончилось все, короче. Тебе детали нужны?

- Нет. Отдохни немножко, забудь обо всем.

   Ее ладонь оказалась теплой и чуть колючей, будто электричество. Мелкие разрядики, унимающие боль и тревогу. Словно руки матери… или женщины, о которой всегда мечтал. Очень далекой отсюда женщины…

Часть 1. Глава 6

Глава 6

Гонки с препятствиями

   …Однажды всё это уже было – совсем давно. Прокаленный июлем лес, стрекот кузнечиков, горький запах срезанной травы. Отец, молодой и сильный расстилает тряпку, мама выкладывает яства, простые, но вкусные до одурения: черный хлеб, вареные яйца, малосольные огурчики. Рассыпчатые клубни картошки пересыпаны укропом, аромат летней сытости дразнит и влечет, но жара сильней. Уйти от зноя, спрыгнуть под глинистый бережок, где вода застоялась в следах коровьих копыт, а зеленые струи реки кажутся плавленым стеклом. Разбег, толчок, удар холода, полумрак. Дна нет. Вверх, к воздуху и свету – а света нет тоже! Холод и мрак тянут вниз водоворотом, ужас дерет легкие… не закричать… держать воздух! Грести!!! Бурые космы водорослей как патлы водяного, путают ноги… отгребать в сторону… еще! Воздух, солнце, лето! Жизнь!!!

   Другая жизнь!

   Валуны вместо глинистого яра, скользкие стволы на отмели, вперемешку с хворостом. Запах гнилого дерева вместо травы и укропа – аромат возвращения к реальности. Нет ни отца, ни его сильных рук, и никто не нажмет на грудь, заставляя выплюнуть тину. Сам должен! Ты снова здесь и сейчас, отвечаешь за себя и за мокрое тело рядом, почти бессознательное. Ты снова жив и обязан двигаться! Без проблем, запросто, сделаем! Минутку полежим и сразу…

***

   Бежать по тайге – удовольствие ниже среднего. Скользкая хвоя и ветки в лицо. Так и хочется ногу сломать или глаз себе выстебнуть… тьфу, тьфу, тьфу! Ладно, пневмония сейчас опаснее – в мокрой насквозь одежке, из ледяных объятий горной реки. Бежать, сушить на себе!

   А объятия были что надо! Не хочется банальностей, но – щепка и водоворот. Никаких иных ассоциаций, да и мыслей уже никаких. Ураган с ласковым именем пронес мимо крупных валунов, берег встретил два тела в расчетном месте, пальцы вцепились в мусор. Выбрались, в общем. Все на том же бешеном адреналине Глеб поднял даму, порывавшуюся лечь пластом, погнал вперед тычками. Дыхание сбилось вмиг, зато согрелись. На шаг перешли. Плевались, хохотали, вопили, будто подростки под кайфом. Потом адреналин в крови иссяк, оставив тошноту и мокрую одежду. Еще ружье с треснувшим прикладом, кучу синяков и шишек… долго перечислять!

- Ладно, привал, - кивнул Глеб, вспомнив про «боевую усталость». На редкость коварная бяка, самых опытных иногда губит. Отдыхать надо, граждане! Не восстанавливаются нервные клетки!

   Первый сюрприз преподнесли спички – мокрыми оказались, вопреки полиэтиленовой запайке! Горючее зажигалок спалили еще в пещере, единственный патрон Глеб решил поберечь, еды не осталось вовсе, а вот фляжка внушала оптимизм. Скромный такой, глотков на несколько.

- На, хлопни разок, - протянул сосуд Дине, сохранявшей, по-прежнему, вид дремотной ошалелости. Мыслями, явно, еще в пещере – на реку глядит и прыгать готовится. Пусть пока, не в этом проблема.

   КУДА ИДТИ?!

   Таежником Глеб за полгода так и не стал, здешнюю свою жизнь привязывал к дорогам и турбазам. Вариантов пути при таком раскладе примерно 360 – по числу градусов в круге. Карту республики кое-как помнил: цивилизация базируется на северо-западе, и по берегу Хотуни к людям выйдешь непременно. Если сил хватит. Златогорье, к счастью, не красноярская тайга, регион вполне обжитой, но возможностей умереть героем достаточно и тут. Основу выживания составляют сущие мелочи, которым в городе рупь цена: качество обуви, к примеру, да и само ее, обуви, наличие.

   Глеб еще со «срочки» знал всё про сухие портянки и разношенные сапоги, а дальнейшие годы настроили его не в пользу многих брендов. До сих пор уважал советские кожаные кроссовки – без всяких «анатомических подошв», зато крепкие как копыто бегового коня. Сейчас такие не шьют, увы. Срываясь в бессрочный свой дауншифтинг, приобрел Глеб уже здесь, в Сибири произведение местной фабрики: бурая толстая замша, простроченная на пять рядов. Короткое лето истрепать замшу не успело, а вот река ей на пользу явно не пошла. Набухли кроссовки, фиг просушишь. С ногами Дины обстояло получше – белоснежный «найк» хлебнул таежных реалий, но форму терять не спешил. Что и нужно сменить, так это носочки, если найдутся в ведьмином рюкзаке сухие, и удастся избежать кровавых мозолей.

   Дина закашляла, прерывая практичный ход мыслей – тяжело и долго. Очень нехорошо закашляла. Усталые глаза, лихорадочный румянец.

- Ты как? – спросил Глеб для проформы, уже роясь в кошеле. Спички кошель не уберег, а вот лекарства… живы, вроде. Что у нас тут из антибиотиков? Или сперва парацетамол дать?

- В груди болит? Температура есть?

- Не знаю. Поспать бы. Не могу уже.

- Нельзя, Дина, ты ж мокрая вся! Влезем на хребет, будем греться! На вот, таблеточку съешь, полегчает!

   Врал, конечно. До заката, судя по солнцу, несколько часов, на подъем не хватит. Нужно открытое место, для безопасности. Начинить патрон тряпкой, или сухим мхом, пальнуть в костровище – тут тебе и огонь, и ночевка. Дальше топать с утра, вслед за солнышком!

Часть 1. Глава 7

Глава 7

Странности продолжаются

   Дом – типичное зимовье. Бревна, срубленные «в чашу», ошкуренные вьюгами, промытые ливнями и прокаленные горным солнцем до цвета старой кости. Крепкая крыша, узкие оконца, защита от зверя и дурной погоды. Практичное охотничье жилище, никакого сравнения с «теремком», где Глеб недавно подвизался!

   Аккурат за порогом благодать заканчивалась. Бардак здесь царил, пошлый и для охотников совсем нехарактерный. Дощатый стол весь в язвах от «бычков», консервные банки соседствуют с пустой стеклотарой (не от «пепси», естественно), постель на широком топчане разворошена и замурзана. Мешок сухарей (явно местный запас) вспорот и рассыпан наполовину. Свинство, в общем. Полнейшее нарушение всех неписанных таежных правил!

- Ну, здравствуй, цивилизация-мать… твою, - проворчал Глеб, не торопясь заходить. Печурка давно погасла, хоть и не остыла, личных вещей и прочих признаков жизни не видно. Обладатели таковых, судя по всему, покинули уютный домик часа полтора назад - да оно и к лучшему!

- Здесь и заночуем. Я смотрю, там даже банька есть!

- Класс! – выдохнула Дина, опускаясь прямо на пол. – Можно я усну, а?

- Нельзя. Лечить тебя буду, да и вообще – мутно тут всё. Нормальные люди под вечер в тайгу не уходят. Сиди тут, а я пока осмотрюсь.

    Следующие полчаса ушли на детальную разведку местности – уж этому в былые времена научился. Тем более, что никто тут своих следов особо и не скрывал. Трое, в кроссовках, абсолютно чужие для этих мест. Много курили и не просыхали. Били бутылки о стену дома, пинали по ней со всей дури (кия-я!), бегали друг за другом. Оружия при себе явно нет – не удержались бы, пальнули хоть разок по тем же бутылкам. Пытались баню топить, напустили дыму, но больше дрова замочили. Идиоты безрукие, в общем. Совсем не тянут на ухватистых ребят с кинжалами-распятиями. Медведя поблизости тоже не видно, благодать!

- Думаю, можно слегка расслабиться, - сообщил Глеб, обнаружив Дину за весьма странным занятием.

   На лавке сидела, босая, с распущенной шевелюрой, обхватив себя руками покрепче любовных объятий. Глаза открыты, но не видят, лицо застыло восковой маской.

- Эй, ты чего это? Тебе плохо?! – вспомнилась пещера с ее дурным газом, шагнул к девушке поспешно, аж ружье опрокинулось. Прочие меры оказались не нужны – вздрогнула Дина, и оживший взгляд уперся Глебу аккурат в переносицу.

- Что случилось?

- Это я хотел спросить! Чего тут устроила ночь живых мертвецов?!

- Не знаю. Ну правда… - теперь в ее глазах было даже смущение. – Понимаешь… оно как-то само, еще с детства. Если мне плохо, или даже не мне… в общем, надо просто нырнуть в себя и найти огонь. Как только увидела костер, зовешь его за собой и он… трудно объяснить.

- Да уж. И к чему такие занятные ныряния?

- Так лекарства же нет? А мне вот уже тепло, и кашлять не хочется.

- Ладно, хватит тут черной магии с разоблачениями! Щас пойдем в нормальную баньку, прокалю тебя, и никакой чертовщины не понадобится!

   Оптимизм оказался преждевременным – в жарком предбаннике Дина окончательно ожила и вытолкала кавалера вон. Пришлось, как дураку, пристроиться у входа, уложив ружье на колени и представив себя телохранителем. Невыносимо хотелось курить, запас табака иссяк еще в пещерах, и настроение от этого всего сложилось соответствующее. Агрессивно-равнодушное. Такое, что и не глянул на распаренную девицу, явившуюся из бани через полчаса. Пускай теперь сама с собой ведет беседу! Каменка до сих пор пыхает жаром, жизнь показалась, вдруг, простой и ясной, будто в детстве. Или – не в детстве, а гораздо позже? Совсем недавно?

* * *

   …Год 2009-й, Подмосковье, зима. Прокаленное дерево баньки втянуло усталость, пар проник до костей, а чай в предбаннике идет не хуже пива.

- Хорошо, Семеныч? – лицо человека напротив светится лукавым довольством. – Поинтересней, чем гадость нюхать по своим клубам?!

- Да не нюхаю я, дядь Саша, совсем завязал. И пить сейчас стараюсь реже.

- Хорошо если так. Мы с твоим батькой могли «беленькой» дернуть по-взрослому, но вот наркотиков до сих пор боюсь как черт ладана. А то, может, всё бросишь да и переедешь сюда? Женишься, наконец! Плохо разве?!

   Улица встречает неслабым декабрьским морозцем. Добежать вприпрыжку до дома, сумка стоит в сенях, а нужный сверток заныкан на самом дне. Объемистый сверток, хоть и очень легкий. Разрушительная мощность сравнима с атомной бомбой – если правильно распорядиться. Реальная цена измеряется в больших нулях – это если купить захотят, а не голову продавцу оторвать. Жуткая, в общем, вещь, пусть пока подальше лежит. Гараж у дяди Саши хлипенький, там всё на виду, пристройки сбиты из крепких досок, но тайные ниши вряд ли найдутся. Чердак, может быть? Или подпол? Хорошо, что снег во дворе заледенел – следов не останется. Не будет дядя Саша лишних вопросов задавать, а потому и сам лишнего не узнает…

Часть 1. Глава 8

Глава 8

Руссо туристо и облико морале

   Проснулся легко – будто в детстве. Кружат в уходящем мареве обрывки чего-то приятного, пахнет медом и травами, свет в глаза. День на дворе!

   Кто удивил, так это Дина – уже на улице, бодра и вполне здорова. Красива, к тому же, во всем ведьмовском шарме! Отстиранные шмотки сушатся себе на поляне, чайник согрет.

- Ну, ты талант, - удивился Глеб сдержанно, не желая выбираться из сна. Тело после вчерашнего ломит по всем сочленениям, а в остальном… нормально, в остальном! Никаких причин пожалеть себя и продлить ленивый отдых. Чудеса!

   Тайга этим утром вела себя примерно. Солнышко грело, но не парило, птицы пели, ветки и бревна под ноги не лезли. Тропа даже отыскалась – явно звериная, зато ведущая прямиком на запад, судя все по тому же Солнцу! Медведя в тылу не наблюдалось. Полная возможность расслабиться и ощутить себя реальными туристами! Глеб, по привычке последних дней, вспомнил базу и Айлу, потом Петровича… Да и фиг с ним! Свет, в конце концов, клином не сошелся, турбаз в Златогорье полно, и работы на них в сезон валом. Признайся уж, что бежишь сейчас обратно из тихого рая, куда грехи не пустили-таки! В цивилизацию поганую сбегаешь, где стал, вдруг, хоть кому-то нужен! Признай и не строй из себя одинокого волка!

   Всерьез злиться не получалось. Слишком вокруг красиво, слишком удобна одежда, и вообще – СЛИШКОМ ХОРОШО! Такая благодать, что аж плюнуть хочется через плечо! Год назад все складывалось аналогично, душа развернулась тогда во всю ширь, и даже пресловутая «пятая точка» не учуяла глобальных проблем, летевших уже на голову как бомба с лазерным наведением… ладно, забудем пока. Представим, что нет в этом мире никаких «законов бутерброда», даже для таких как ты! Учитывая общий процент прежних гадостей, нынешняя «светлая полоска» просто обязана быть широкой!

                                                                                      * * *

   Людей встретили ближе к вечеру – отмахав уже изрядно и утомившись. Спустились в очередной распадок, перешли ручей по скользким камням, тут и донесся сквозь заросли шум людской перепалки.

- Стоп,- сказал Глеб негромко, отпихнув Дину с бережка в кусты. – Пройдусь один, для начала, воздух понюхаю.

   Комментариев, в общем, не требовалось. Не тот случай, чтоб орать сходу: «Лю-у-ди!» и пускать слезу умиления – медведь сейчас будет поприятней некоторых хомо сапиенс! Ружье Глеб, для верности, переломил (патрон в стволе, новых не появилось), нож на поясе сдвинул поудобней. Поймал себя на мысли, что затягивает, самоуспокаивается мелкими жестами перед лицом явившейся, наконец, реальной угрозы. В последний момент вспомнил важное:

- Кинжал где? Тот, с крестом?

- В рюкзаке.

- Достань. Если что – бей снизу, в живот или под ребра.

- Легко сказать…

- Ну да, дело непростое. Только если начнут тебя убивать всерьез, сразу все поймешь.

   Заросли преодолел чисто, почти без шороха, впереди открылась, наконец, поляна. Двое спорщиков устроились на бревне, побросав рюкзаки, дискутируют вольным матерным стилем. Выясняют, что делать, и кто виноват. Оружия при спорщиках не заметно, одеты оба в молодежно-раздолбайском стиле «а-ля турист», за словами абсолютно не следят. В приличном обществе пары таких выражений хватило бы для серьезного мордобоя, а эти ничего, терпят. Слишком хорошие друзья, или просто цену словам не знают? Выглядят оба на 25, от силы, один черняв, невысок и шустр, второй, напротив, здоровяк славянского типа. На сектантов давешних не тянут, вроде. Блин, а рюкзаков-то – три! Вон он, третий, за бревном притулился!

   Сзади зашуршало громко и беззастенчиво. Обернулся Глеб с похвальной быстротой – как раз чтобы столкнуться нос к носу с девушкой. Худенькая, в спортивном костюме, короткие волосы выжжены до пергидрольной белизны.

- Вау! – сказала девица без малейшего страха, да и без удивления особого. – Ты еще, нафиг, кто такой?!

                                                                           * * *

…- Так вот, я тому козлу сразу все заяснил! Типа, говорю, козел ё…ный, ты не в колхозе у себя, понял?! У нас так дела не делаются!

- А он что?

- А че он скажет?! Загасился и умолк!