Последний вампир - 2. Путь на Остров Тайны

ПРОЛОГ

…С моря веет прохладный утренний бриз. Он слегка колышет подол моего пышного платья, когда я медленно поднимаюсь по трапу большого мачтового корабля с гордым именем «Святая Сэлла». В моём мире эта богиня покровительствует путешественникам, отправляющимся в далёкий путь.

Но поможет ли она мне – той, которую отправляют в путешествие против воли?

Между ног слегка щекотно, когда я делаю шаги. Это мой маленький секрет – только таким способом я смогла сохранить медальон с изображением Григориана, спрятав его глубоко внутри своих нежных складочек. Что ж, Филипп преподал мне полезный урок, а я прилежная ученица и учусь быстро. Перед тем, как мы приехали в порт, меня снова полностью переодели, включая бельё. А своих вещей рабыням иметь не полагается. От прошлой жизни у меня не осталось ничего, кроме воспоминаний и собственного мужества.

И ещё – чёрной метки на руке, способной уничтожить вокруг всё живое. Наследие погибшего племени. Смертоносная магия, которой я могу воспользоваться только один раз.

Только вот, поможет ли мне всё это в долгом путешествии?

Сколько раз за истекшие дни я порывалась воспользоваться этим оружием! Сколько раз моя рука сама сжималась в кулак, а губы так и хотели прошептать заветные слова! Но каждый раз я останавливалась, потому что эта кара приготовлена для одного-единственного человека – Филиппа.

Пожалуй, только желание отомстить Филиппу определяет мою цель в жизни, придаёт какой-то смысл моему существованию. Ведь если бы не он, ничего этого со мной бы не случилось.

Оказавшись на палубе, я на несколько секунд останавливаюсь и, положив руки на бортик, смотрю вниз. Корабль большой, трёхмачтовый, и с верхней палубы открывается замечательный вид на порт, залитый ласковым утренним солнцем. Внизу я вижу незнакомых людей, матросов, грузчиков, которые беспрестанно таскают какие-то вещи, ожидающих свой корабль пассажиров и просто зевак, пришедших поглазеть на такое чудо. Паруса ещё не подняты, и голые мачты отбрасывают на палубу тени в виде крестов.

Крикнуть бы отсюда что-то, позвать на помощь… Только это не поможет. Никто не спасёт меня, ведь я продана и куплена по всем правилам.

Ветер треплет мои волосы, выбивающиеся из-под красивой шляпки. Один из прохожих, что прогуливался внизу, поднимает голову и смотрит на меня. Он похож на бродягу в длинном походном плаще и капюшоном, накинутым на голову. Наверное, принял меня за леди, которая отправляется в весёлую романтическую поездку…

Наши взгляды встречаются, и в какой-то момент я вздрагиваю. Как он сильно похож на…

– Григориан?.. – изумлённо шепчут мои губы.

Неужели это действительно он?

ЧАСТЬ 1. Ветер севера

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Ветер севера

Глава 1.1.

– …Возмутительно! Вы обещали мне трёх прекрасных рабынь! Но из тех, что вы нам показывали, князь не смог выбрать ни одной! НИ ОДНОЙ! Вы понимаете, что это значит???

Громкие голоса привлекли моё внимание как раз в тот момент, когда я заканчивала раскладывать возле шатра свежевыдубленные шкуры. Недавно прошёл дождь, и часть шкур промокла. Их надо было почистить перед долгой дорогой. Я выпрямилась, отбрасывая вспотевшие волосы назад. Мне жарко, но лихорадка, похоже, уже проходит. А голоса между тем приближались.

– Князь Альвиан очень недоволен! Куда вы подевали всех нормальных рабынь? Или у вас их и не было? – продолжал яростно возмущаться всё тот же голос, и я увидела его обладателя: богато одетого, но худого как щепка мужчину в плаще, который, тем не менее, важно восседал в седле коня. Рядом с ним ехал Мансур, «правая рука» нашего вождя. Он выглядел растерянным.

– Но… здесь вы точно не найдёте то, что вам нужно, господин Блез, – запинаясь, ответил он. – Здесь мы держим только самых неблагонадёжных и строптивых рабынь… Из тех, кто попал в плен недавно, и они не совсем…

– Мне плевать, откуда вы их взяли, – перебил его мужчина в плаще. – Покажите, князь хочет увидеть весь товар.

Он слегка кивнул назад, и я увидела, что чуть в отдалении едет ещё один мужчина.

Я сразу задержала на нём взгляд. Очевидно, что он принадлежал к высокому сословию: на нём была очень дорогая одежда, украшенная ценным мехом, на голове – меховая шапка с пышной оборкой. Но лицо у князя было сердитым, губы сжались в брезгливую складочку, и смотрел он только перед собой. Его вороной конь с украшенной драгоценными камнями уздечкой вышагивал также важно, как и восседал в седле его хозяин.

Но что эти двое забыли тут, в племени дикаря Ориекаса?

Мужчина лишь слегка скользнул по мне взглядом и сразу отвернулся. А я с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть. Я узнала его!

Князь Альвиан Рорийский из Цуара. Однажды я уже видела его – он приезжал в Нарбуртский замок и сватался ко мне через отчима. Но тот отказал ему, потому что во-первых, князь был беден, и во-вторых, я тогда уже была заочно помолвлена с Григорианом, и Альвиан уехал ни с чем. И пожалуй, это был единственный случай, когда я была искренне благодарна отчиму за его решение, ведь князь Альвиан мне решительно не понравился – у него были ужасные грубые манеры, и выглядел он как оборванец. Его грязные волосы напоминали чёрные сопли, а костюм, казалось, был местами изъеден молью. Сейчас же мужчина был одет более чем помпезно. Какая горькая ирония! Надеюсь, он не узнает меня.  А впрочем, даже если я назовусь, меня сочтут самозванкой, все ведь думают, что Аврора Нарбуртская давно умерла. В любом случае, мне лучше не показываться князю на глаза. Так, спокойно, Аврора, дыши глубже, сказала я себе. Вот же зараза! Ни черта я не спокойна!

Бросив шкуры, я хотела спрятаться за шатром, но ко мне подскочила Тиона, одна из младших жён вождя, и больно дёрнула за руку.

– Быстро, за мной! – злобно прошипела она.

– Куда? – удивилась я, но она уже больно толкала меня перед собой, вынуждая идти быстрым шагом.

1.2

– Пошевеливайся и помалкивай, а не то пожалеешь, – пригрозила она мне, и я увидела, что на небольшом пятачке свободного пространства, между шатрами, стоят человек восемь растерянных рабынь. Все они испуганно переглядывались между собой, но разговаривать не решались – рядом находились двое охранников из племени Ориекаса с длинными плетьми в руках, и они не сводили глаз с пленниц. Тиона толкнула меня туда же, и я оказалась рядом с Хадией.

– Что происходит? – шёпотом спросила я и натолкнулась на её умоляющий взгляд.

– Не знаю… Ах, лучше молчи, – жалобно простонала она и, всхлипывая, закрыла рот ладонями, когда один из охранников шагнул к нам, готовя плеть. Но он только взмахнул ею над нашими головами и скомандовал:

– Выстройтесь в ряд, живо!

Девушки, как могли, вытянулись в одну неровную линию, обращаясь испуганными лицами к охраннику и подъехавшим к нам мужчинам. Я оказалась в ряду третьей с краю и встала, опустив голову, стараясь не привлекать к себе внимания. Только бы не встретиться с ним взглядом! Мансур спрыгнул с коня и, униженно кланяясь, помог князю спуститься на землю.

Вместе с мужчиной в плаще они принялись осматривать девушек – одну за другой, причём в самой унизительной форме: вертели как хотели, осматривая фигуру, ощупывали их грудь и ягодицы, смотрели зубы и трогали волосы, словно проверяя их мягкость. Настоящий невольнический рынок! И каждый раз, когда Блез вопросительно поворачивался к князю, тот только презрительно кривился и отрицательно качал головой. Очередь постепенно приближалась ко мне. Я несколько раз осторожно взглянула на князя, наблюдая за его реакцией. Для чего ему вообще понадобились рабыни? Неужели он занялся работорговлей, этим грязным и унизительным делом? Тогда понятно, как ему удалось так быстро разбогатеть! Но похоже, что когда-то великий Цуар прогнил до дна.

Может, до меня всё-таки очередь не дойдет? Ну пожалуйста, мысленно умоляла я. Но боги в тот день ко мне добры не были.

Когда очередь дошла до Хадии, Блез начал её осматривать, а Альвиан неожиданно шагнул ко мне.

Ах! Неужели он всё-таки меня узнал?..

– Какая… красивая девушка, – проговорил Альвиан, пристально разглядывая меня. Он поднял мой подбородок повыше, заставляя смотреть ему в лицо, и наши взгляды встретились. Князь улыбнулся краешком губ. – Почему вы прятали её от меня?

По всей видимости, он обращался к Мансуру, который тотчас оказался рядом с нами.

– Мы… не прятали, – испуганно пробормотал он. – Просто она попала в наше племя относительно недавно, и мы не были уверены… что она не попытается сбежать, – выдохнул он и под гневным взглядом князя сразу будто стал меньше ростом.

– Какая у тебя нежная кожа, просто бархат, – взяв меня за руку, Альвиан провёл по ней пальцами, продолжал сверлить меня глазами, и наконец, повернулся к Блезу. – Я забираю её, – бросил он мужчине. – И вот эту тоже, – он кивнул на Хадию. – Подготовьте их. Больше никого смотреть не буду.

Развернувшись, он вернулся к своему коню и запрыгнул в седло.

– Не позже чем через час, Мансур, – предупредил он. – Я их купил и хочу видеть у себя как можно скорее.

Дернув за поводья, медленно поехал прочь от нас.

Остальные девушки, облегчённо выдохнув, начали расходиться, а я увидела Мансура, который стоял бледный, как мел, и его губы мелко дрожали. К нему подошла Тиона и что-то сказала, он досадливо махнул рукой и отошёл от неё, а женщина, гневно сверкая глазами, повернулась ко мне. Мне показалось, что она хочет испепелить меня взглядом.

Ох, похоже, сейчас на меня польётся новая порция оскорблений! Но что я такого сделала-то?

1.3

– Чего застыла? – сердито окликнула меня Тиона, грубо дёргая за руку. – Или оглохла от счастья? Теперь ты принадлежишь этому важному господину.

Вместе с Хадией нас торопливо проводили в отдельный шалаш, где рабыни готовили ванную для одной из жён вождя. Но той пришлось подождать – в большой кадке с горячей водой незамедлительно оказались мы с Хадией, а рабыни принялись с таким ожесточением тереть мне спину и руки мочалкой, что казалось, хотели содрать кожу.

Я не возражала, позволяя делать с моим телом всё, что им захочется. Пока меня купали,, я полностью погрузилась в собственные воспоминания.

Прошло уже несколько месяцев с того жуткого дня, когда племя кочевников Халуана проклял и истребил вождь другого племени – Ориекас. Там же, под хлопьями пышного первого снега, остался Буран – сын вождя и наследный принц Ишерианского королевства. Единственный человек, который мог хоть как-то защитить меня в этом аду. Он обещал освободить меня, но его больше нет, и я осталась совершенно одна, без помощи и без какой-либо надежды на побег.

Всю зиму я прожила в плену людоеда Ориекаса. Слухи о нём оказались правдивыми – эти кочевники действительно не брезговали ничем, особенно в голодную зимнюю пору, и если кто-то из пленниц пытался сбежать, их ловили и делали из них мясное блюдо, которым кормили всё племя. Иногда насильно – если кто-то из рабов отказывался от этого «щедрого» угощения.

Подобная участь постигла Динару – её, первую красавицу племени и несостоявшуюся невесту Бурана, съели в первые дни после уничтожения племени Халуана. Вместе с лекаршей Ати они пытались сбежать в заснеженные степи, но их обоих поймали и подали в качестве главного блюда на ужин. Мясо немолодой лекарши скормили в основном собакам, а прекрасное тело Динары стало украшением стола вождя и его приближённых, среди которых был и предатель Мансур. Его прежде любимая жена Хадия подавала им еду, но за стол не садилась  – Мансур её разжаловал, и она стала жить с прочими рабынями и теперь довольствовалась лишь объедками с общего стола.

Вместе со всеми останки Динары ела и Элиан – она стала одной из многочисленных жён вождя Ориекаса. По счастливому стечению обстоятельств, я в те дни ещё сильно болела и пролежала в шатре почти всю зиму без чувств, и местная лекарша не давала мне ничего, кроме отвара лечебных трав. Поэтому я не вкусила сего деликатеса, о чём нисколько не жалею, ведь согласно наставлениям моей матушки, есть человеческую плоть – величайший грех. Болезнь и пережитые потрясения почти полностью лишили меня физических и моральных сил. Я думала, что уже не выживу, но судьба распорядилась иначе.

А вот зима набирала силу. Снег валил почти беспрерывно, а ледяной ветер дул изо всех сил. Шатры утепляли шкурами животных, которых, к счастью, было припасено огромное количество. Тёплые шкуры выдали даже рабам. Мне, как заболевшей, выдали их целых две – правда, тогда я ещё не знала причину столь сильной заботы о моём теле, которое, казалось, душа уже готовилась покинуть. А правда оказалась не менее жуткой и пугающей, а что самое ужасное – неотвратимой.

Сейчас уже началась весна, и мне стало легче, поэтому несколько дней назад я включилась в общую работу. Меня всё время держали отдельно от остальных рабынь. Сначала я думала, что это из-за моей болезни, но затем одна из рабынь, Вайма, прибежала ко мне в шатёр и, плюхнувшись рядом со мной на мягкие шкуры, испуганно зашептала мне в самое ухо:

– Аврора, тебе нужно постараться поскорее выздороветь! Сам вождь Ориекас хочет сделать тебя своей женой!

1.4

– О, нет, – жалобно простонала я, откидываясь на шкуру. – Почему именно меня???

– Ты что, не рада? – изумилась Вайма. – Это же такая честь! И удача! Ты будешь защищена от остальных мужчин, никто не посмеет тебя обидеть! А жёны Ориекаса вроде как всем довольны. У них много еды и одежды, и говорят, даже есть какие-то драгоценности!

– Но я не хочу, – прошептала я. – Мне ничего от вождя не надо!

– Не глупи, – заявила Вайма, вставая. – Не забывай, что тебя привели из племени Халуана, его заклятого врага! Только милость вождя позволяет тебе до сих пор оставаться в живых. Его другие жёны давно бы отправили тебя на тот свет!

Вайма убежала, а я без сил застонала, закрыв глаза и слушая завывания холодного зимнего ветра. Очень плохо, что сам вождь Ориекас имеет на меня виды. Это значит, что как только я полностью поправлюсь, он возьмёт меня в свой гарем, где уже обитают шесть его прекрасных жён. Эта перспектива меня совсем не радовала, но отвертеться, похоже, не было никаких шансов. Может, боги всё же добры ко мне, раз моя болезнь длилась так долго? Меня до дрожи пугала мысль, что теперь за мной могли прийти и отвести к вождю, этому грузному коротышке с пухлыми и постоянно влажными губами, который к тому же постоянно курил какую-то вонючую траву. Я с содроганием ожидала этого момента, когда он начнёт хватать меня своим грязными руками и лезть с поцелуями. А что гораздо страшнее – будет овладевать моим телом, вновь и вновь совать в меня свой влажный отросток и наполнять моё лоно своим противным семенем и даже, возможно, сделать мне ребёнка… Что может быть хуже этого? Ребёнок, конечно, ни в чём не виноват, но смогу ли я полюбить его, если его отец вызывает у меня такое сильное отвращение? И если малыша от меня спрячут, я уже не смогу отсюда сбежать!

Но пока что мы вдвоём с Хадией готовили еду, чистили лошадей, топили снег, чтобы получить из него воду, и стирали одежду остальных кочевников-мужчин. Сэйсу, мою единственную подругу, я больше не видела – скорее всего, она тоже погибла при нападении на лагерь Халуана, или её бросили там же, вместе с немногочисленными оставшимися в живых людьми племени. Но насколько я могла судить, шанс долго продержаться в заснеженных степях без провизии, оружия и лошадей у этой выжившей группы был ничтожно мал.

С наступлением весны племя Ориекаса решило двинуться дальше. Мне и Хадии также предстоял долгий путь вместе с племенем по степи. Меня должны были позвать в шатёр вождя со дня на день. Неожиданный приезд князя всё перевернул.

Пока нас одевали после ванны, Тиона рассказала, какая участь нам приготовлена.

– Вас двоих продали в рабство князю Альвиану Рорийскому, – говорила она. – Он очень влиятельный и богатый купец и работорговец из Цуара.

– Значит, мы будем жить у него? – со слабой надеждой в голосе спросила Хадия.

– Насколько я знаю, нет, – Тиона мстительно усмехнулась. – Размечталась! Князь купил вас, чтобы преподнести в качестве подарка своему давнему покровителю – королю по имени Мигас Васстанорн, могущественному монарху королевства Ольвамас! А он, говорят, тот ещё зверь! У него самый многочисленный гарем на восточных землях!

Из моей груди вырвался удивлённый возглас. Значит, я попаду в новый плен, к тому же, мы поедем на другой континент?

1.5

А Тиона продолжала говорить мстительно-радостным голосом.

– Сначала вас отвезут в Цуар, в большой портовый город Джемас. А оттуда на корабле вы пересечёте холодное Северо-восточное море и окажетесь на другом континенте. Будете плыть несколько недель. Надеюсь, вы переживёте эту дорогу, – она снова усмехнулась. – Говорят, что большинство людей не выносит качки, и всю дорогу их тошнит!

– Это нечестно, – возмутилась Хадия, но Тиона слегка шлёпнула её по губам тесьмой от платья, и девушка сразу замолчала, обиженно надув щёки.

Я лишь потрясённо молчала, обдумывая сказанное. Моя ладонь с чёрной меткой снова непроизвольно сжималась. Интересно, если я сейчас вызову призрачного пса, это поможет мне сбежать? Но вдруг он уничтожит не всех, и я снова стану рабыней? Нет, нет, снова говорила я себе. Лучше подождать. И потом, Филипп… Эта месть приготовлена для него.

Никогда раньше и представить не могла, что окажусь так далеко от дома! Восточные земли были для меня вообще чем-то необыкновенно далёким и даже фантастическим, ведь гости оттуда наведывались крайне редко. Кроме торговых отношений, наши материки почти ничего больше не связывало. Жуть охватывала от мысли, что я попаду туда!

Однако Хадия была напугана ещё сильнее, чем я. Она почти ничего не знала об этих странах, и её голова была наполнена кучей мифов и собственных домыслов, большинство из которых были очень далеки от правды.

– Ах, я с ума сойду! – жалобно всхлипывала она, когда Тиона вышла, а рабыни закончили одевать нас в красивые платья и принялись укладывали волосы. – Не хочу туда! Ведь восточные земли населяют не люди, а страшные чудовища! У них по нескольку рук и ног, и они живут исключительно на деревьях!

– Кто сказал тебе эту глупость? – удивилась я.

– Это же общеизвестно, – Хадия удивлённо захлопала глазами, словно поражаясь моей глупости и неосведомлённости. – И ещё, нам придётся плыть через море… Какой ужас!

– Почему ужас, такая же дорога, только по воде, – проговорила я, чувствуя, как рабыня бережно проводит расчёской по моим волосам. После того, как Филипп отстриг мои волосы, прошло уже много месяцев, и локоны снова отрасли. Пожалуй, они даже стали красивее, чем были, и все пережитые мною злоключения не смогли стереть их блеск и забрать шелковистость. Я поймала завистливый взгляд Хадии, которым она скользнула по моим густым и пушистым волосам. В племени Ориекаса тоже не были в почёте зеркала, и своё отражение я по-прежнему могла видеть только в речке или кадке с водой, но судя по тому, что комплименты мне говорили даже женщины, я действительно была красивой, даже если из моей одежды была лишь грязная звериная шкура.

– Меня поражает, что ты ничего не знаешь, – Хадия раздражённо всплеснула руками. – Дикарка! Море кишит жуткими тварями, которые сожрут нас сразу, едва мы ступим на борт корабля!

Я только усмехнулась краешком губ. Похоже, Хадия действительно не на шутку напугана. Наверное, после известия, что нам придётся плыть по морю много дней и ночей, участь быть съеденной племенем Ориекаса уже не казалась ей самым страшным исходом. У меня же наоборот, появилась пусть призрачная, но всё же надежда на спасение. Путь предстоит долгий, и кто знает, что может случиться… Если мне представится шанс сбежать, я им тут же воспользуюсь. Как-никак, уроки Бурана по фехтованию крепко засели в моей голове, и если мне удастся завладеть хотя бы одним острым клинком, мои шансы на побег резко возрастут.

– Какая же ты красавица, – не удержавшись, вздохнула Хадия. – Жаль, что ты не можешь видеть своего отражения в полный рост. Пожалуй, вот сюда ещё нужно… ой! – она хотела взять со стола маленькую ленту, но вдруг опрокинула большой флакончик с зелёной травяной настойкой прямо на моё платье!

1.6

Или мне показалось, или на лице Хадии действительно мелькнуло что-то, похожее на злую улыбку? Ведь это она попросила служанку Тионы принести эту настойку сюда. Женщины племени Ориекаса использовали это снадобье, чтобы втирать в волосы, делая их гуще и красивее. И если мои волосы со временем стали только лучше, длиные светлые волосы Хадии за зиму сильно выцвели, поредели и сейчас напоминали пакли. Неужели она специально опрокинула склянку? От пролившейся жидкости вокруг меня сразу распространился щекочущий ноздри запах травы.

– Быстрее, пошевеливайтесь! – в шатёр забежала Тиона и окинула нас сердитым взглядом. А я растерянно смотрела на большое мутно-зелёное пятно, растекшееся по подолу моего платья, которое уже никак нельзя было вытереть. – Что тут происходит? Почему вы до сих пор не готовы?

– Мы готовы, – пролепетала Хадия. – Только вот Аврора...

– Неуклюжая девчонка! – накинулась на меня Тиона. – Безрукая, бестолковая дура! Что нам теперь делать, другого платья у меня нет!

Одна из рабынь неуверенно протянула длинный лоскут зеленоватого шёлка, и Тиона, схватив его, наспех повязала его мне на талию наподобие фартука, прикрывая пятно. Только вот сильный запах травы продолжал окутывать меня, словно лёгкое облако. Тиона поморщилась и, бормоча под нос ругательства, грубо вытолкала нас наружу.

Я придерживала длинный подол платья, чтобы не споткнуться. За столько месяцев я совершенно отвыкла от подобных нарядов, и женщина, похоже, не намеревалась ждать ни одной лишней секунды.

– Вы что, хотите, чтобы нас всех вздернули на деревья? – злобно прошипела она. – Быстро, вот сюда!

Она подвела нас к грубо сколоченной открытой повозке. Я уже занесла было ногу, чтобы залезть туда, но тут мои уши пронзил громкий и гневный мужской бас:

– Что здесь происходит??

Рабыни, сопровождающие нас, сразу присели в низком поклоне. А Тиона склонилась в поясе, испуганно поглядывая на вождя Ориекаса, который в окружении мужчин-кочевников стоял всего в нескольких шагах и как зачарованный смотрел на нас.

Его взгляд быстро скользнул по Хадии и остановился на мне. Я прям отсюда почувствовала, как его дыхание участилось, и увидела, как на его и без того влажных губах выступили капельки слюны. Ещё бы, я сейчас мало походила на прежнюю дикарку: на мне было красивое светло-зелёное платье с декольте и туго утянутым поясом, волосы уложены в простую, но довольно красивую причёску. Мои руки и лицо были тщательно отмыты от дубильного вещества, с которым мне постоянно приходилось возиться. Кулон с портретом я спрятала в туфлю, но и без этого ориентира глаза мужчины безошибочно определили направление, куда смотреть – вглубь моего довольно глубокого выреза на груди, которая не уменьшилась даже во время моей болезни и была всё такой же пышной и круглой, выходя за края платья двумя упругими полушариями. Такое пылкое внимание должно было бы мне польстить, но я обрадовалась про себя, что теперь Ориекас может только смотреть на меня, как на музейную картину, без возможности касаться. Мне показалось, он даже потянул носом воздух, принюхиваясь ко мне. На свежем воздухе аромат самодельных духов раскрылся, и я стала благоухать как свежевымытый дождём цветок.

Вперёд вышел Анурис, старший сын вождя.

– Эти женщины принадлежат вождю, и только ему, – заявил он тоном, не терпящим возражений.

– К сожалению, уже нет, – с грустью отозвался Мансур. Он подъехал верхом на коне и поклонился вождю, не слезая с седла. – Этих женщин выбрал себе князь Альвиан.

1.7

– Кто показал ему? – гневно прорычал вождь. – Кто позволил??

Мансур же хотя и выглядел побледневшим, услышав голос Ориекаса, но сохранял суровость.

– У меня не было выбора, господин, остальные рабыни ему не понравились, – хмуро произнёс он. – Вы же не согласились отдать никого из своих жён? А эти рабыни ничьи, и…

– Они все мои! Ты не имел права распоряжаться МОИМИ женщинами, – прервал его вождь. – Ты забыл, чем обязан мне?

– А вы забыли, чем вы обязаны князю? – не растерялся Мансур. – Он дал вам оружие и людей, чтобы уничтожить племя моего отца! А сейчас вернулся только затем, чтобы забрать своё. Это всем понятно?

Вождь Ориекас, ничего не отвечая на это, шагнул ко мне и схватил за руку с такой силой, что я поморщилась от боли. Ну и хватка у этого урода!

Я отворачивалась, когда он подтянул меня к себе – из его рта воняло просто омерзительно.

– Эта женщина останется со мной, – сердито ответил ему Ориекас.

– Но… – растерялся Мансур, но Анурис уже схватил меня за вторую руку и подтолкнул к другим мужчинам, которые, казалось, только этого и ждали, схватив меня все сразу. Они дружно загоготали, и каждый считал своим долгом как-то коснуться моего тела или ущипнуть. Похоже, исходящий от меня аромат вскружил им головы, меня же объял нестерпимый ужас. Волосы от этих бесцеремонных прикосновений сразу растрепались, а юбка от платья оказалась вздёрнутой вверх.

– Нет, нет! – в отчаянии воскликнула я, но меня никто не слушал, а Анурис уже ладонью плотно запечатал мне рот.

– Отведите её в мой шатёр, немедленно, – приказал вождь, снова окидывая меня вожделенным взглядом. – Я сейчас приду и как следует развлекусь с ней!

Я вырывалась изо всех сил, но разве могла я справиться с целой группой рослых мужчин? Хотя, если бы у меня был меч, возможно, я бы и смогла отбиться… Но ни меча, ни кинжала не было нигде в пределах досягаемости. А я уже радовалась, что спасена от этого вонючего урода! А он всё-таки овладеет мной… По моим щекам потекли слёзы злости и отчаяния.

– А что делать с ней? – в недоумении спросил Мансур, глядя на то, что все тут же потеряли к Хадии интерес. Ориекас, обернувшись на неё, только рукой махнул.

– Пусть отправляется к князю, – небрежно ответил он.  – Кому она тут нужна?

Пожалуй, у Хадии всё отнялось от возмущения. Она только беззвучно открывала и закрыла рот. Её подхватили за талию и усадили в открытую телегу. Что было дальше, я не знала – мужчины грубо потащили меня по лагерю, не забывая сыпать грубые комплименты моей красоте.

Боги! Ну за что же вы так несправедливы со мной!!!

1.8

Спустя всего несколько минут я оказалась в большом шатре вождя. Меня грубо усадили на ворох мягких шкур, которые, по всей видимости, служили постелью этому сластолюбцу. Моё красивое платье было помято и частично даже изорвано, вместо красивой причёски на голове образовалось настоящее воронье гнездо. Я наспех расправила его пальцами, вытерла слёзы и огляделась, лихорадочно высматривая возможность побега.

Рабыни, которые до этого были в шатре, при моем появлении все выскочили наружу. Возле входа остался только один охранник, да и он, казалось, почти не смотрел в мою сторону. Я заметалась по шатру, словно пойманная птица. Сердце колотилось как бешеное, между ног саднило и пульсировало, словно моё лоно уже предвкушало вхождение туда мужской плоти. Я всё ещё помнила, как приятно мне было проникновение Бурана, и видимо, моя память воскресила эти сладкие моменты соития. Я с усилием напоминала себе, что сейчас сюда придёт вовсе не Буран, а жирный и противный вождь Ориекас, который и стал виновником гибели моего страстного дикаря. Но ничего не могла поделать… У меня так давно никого не было… Мне очень сильно хотелось близости с мужчиной!

Я замерла в центре шатра. Может, если я полностью расслаблюсь, отвлекусь… Возможно, даже получу удовольствие.

– Нет, нет, только не с ним, – отчаянно шептала я себе. – Только не Ориекас!..

Полог шатра отогнулся, и вождь шагнул в шатёр, облизывая полные губы и ухмыляясь. Он уже разделся до пояса, и я увидела его свисающий живот в редкой поросли волос и покатые плечи, покрытые некрасивыми царапинами и даже рубцами. Его кожа на вид казалась холодной, жёсткой и неестественно светлой. Я отшатнулась назад. Если до этого у меня и оставались какие-то надежды отдаться добровольно, при виде Ориекаса они рассыпались в пыль.

– Иди сюда, красавица, – промурлыкал он, грубо хватая меня в объятия. Он едва доставал губами до моей щеки, но хватка у него оказалась по-звериному сильной. Я вздрогнула от омерзения, когда его влажные губы начали жадно покрывать мои груди, оставляя на них липкие следы слюней.

– Нет, нет, отпустите меня! – взмолилась я. – Не надо! Я не хочу!

– А я хочу, – прорычал Ориекас. – Ты рабыня, и обязана мне подчиняться!

Он потащил меня к вороху шкур. Швырнув меня туда, он не позволил мне отползти и навалился на меня всем своим массивным телом, обдавая потоками зловонного дыхания. Его пальцы уже торопливо мяли мои груди сквозь тонкую ткань платья.

– Будь умницей, и мы быстро всё закончим! – бормотал он.

На секунду я оторопела. Он сказал – быстро? Он торопится, или… сам не способен на длительный контакт? А Ориекас уже тем временем добрался до подола моего платья и задрал его повыше, получив доступ к моему самому чувствительному месту. Он бесцеремонно смял мои лепестки пальцами, массируя клитор, и я закусила губу от боли и сильного вожделения, которое против воли пронзало моё тело от этих прикосновений.

– Не упрямься, тебе понравится, – уверял меня Ориекас. – Когда я войду, ты уже сама будешь умолять меня не останавливаться!..