Последний вздох

Глава 1.

3 октября 2023,

Утро 09:07

Нехотя открываю глаза. И тут же зажмуриваюсь. Чертово похмелье. Голова на части раскалывается.

Ну что, Тали, довольна собой? Опять отличилась, молодец. Я даже не помню, как оказалась здесь.

Открываю глаза и медленно поворачиваю голову. Рядом лежит... боже, да это же настоящий секс-символ. Темные волосы, идеальная линия челюсти, губы... Черт, на такие губы можно смотреть вечно. И почему я не помню его имя? Как вообще можно забыть имя такого красавчика?

Прищуриваюсь от яркого света, пытаясь собрать в кучу обрывки вчерашнего. Так, бар — это помню. Текила? Виски? Да какая разница, главное — много.

А потом появился он. Просто материализовался у барной стойки. Я делала вид, что не замечаю его взгляда — ха, как будто можно не заметить, когда на тебя смотрят ТАК. Будто раздевают и трахают одновременно.

Через полчаса мы уже терлись друг о друга на танцполе. Его руки на моей попе казались самой правильной вещью в мире. Первый раз за полгода я чувствовала себя... живой? Желанной? Да просто сексуальной.

Сейчас смотрю на него спящего и не могу понять свои чувства. Обычно после таких ночей хочется свалить побыстрее — стереть номер, забыть лицо, сделать вид, что ничего не было. Но сейчас... Черт, да у него даже во сне есть эта маленькая морщинка между бровей. И губы чуть приоткрыты. Хочется провести по ним пальцем. Или языком...

Тихонько сажусь, стараясь не разбудить спящую красоту. В комнате прохладно. Озираюсь в поисках своих шмоток и... Господи боже. Это что за поле битвы? Мои трусики висят на спинке кресла. Платье валяется у двери скомканной тряпкой. А лифчик...

Задираю голову и не могу сдержать нервный смешок. Мой любимый кружевной лифчик красуется на люстре. Это как вообще?

Крадусь к платью, пытаясь не шуметь. Молния заедает. Дергаю сильнее — и она цепляет прядь волос. Больно!

— Черт бы тебя побрал... — шиплю сквозь зубы.

— Куда-то спешишь, малышка?

От неожиданности подпрыгиваю. Он лежит, подперев голову рукой, и смотрит с ленивой улыбкой.

— Нельзя так пугать людей!

Он приподнимается на локтях, и простыня сползает ниже. О боже. О БОЖЕ. Это же произведение искусства, а не торс.

— Прости, птичка. Не хотел тебя пугать, — он улыбается, и от этой улыбки у меня подкашиваются колени. — Знаешь, обычно утром я просыпаюсь в гордом одиночестве. Приятная перемена.

— Не привык, что девушки остаются? — выпаливаю, прежде чем мозг успевает включить фильтр.

— Скорее не привык, что хочется, чтобы остались, — он потягивается, и я пялюсь как идиотка. — Раз уж ты все равно здесь, может, повторим?

Он серьезно? Такая прямота выбивает из колеи. И этот взгляд...

— У меня вообще-то планы были свалить незаметно.

— Но молния подвела? — он ухмыляется.

— Ага. Зараза заела.

Он встает одним плавным движением. Господи, он же голый. Совсем. Я пытаюсь смотреть в сторону, но глаза предательски косят вниз. Ну и размерчик...

— Давай помогу, — он подходит ближе, и я чувствую жар его тела.

Его пальцы аккуратно распутывают волосы из зубчиков молнии. Каждое прикосновение отдается электрическим разрядом. Наконец замок поддается.

— Вот и все. Свободна.

Он не отходит, стоит так близко, что чувствую его дыхание на шее. Пахнет от него одуряюще.

— Уверена, что не хочешь остаться? Я делаю убийственные блинчики. С клубникой, сливками...

Поворачиваюсь к нему лицом, собираясь отказаться, но... Черт. Эти глаза. В них плещется что-то такое... опасное? Манящее? Не могу подобрать слово, но точно знаю — если не уйду сейчас, не уйду никогда.

— Блинчики? — тупо повторяю.

— И кофе. Настоящий итальянский эспрессо. Гарантирую, лучше не найдешь.

— Звучит заманчиво, но... — делаю шаг назад, натыкаюсь спиной на дверь. — У меня дела. Важные.

Он не пытается меня удержать. Просто стоит и смотрит с этой своей полуулыбкой. Нащупываю ручку. Еще секунда — и я свободна.

— Тали.

Замираю на пороге.

— Забыла кое-что.

Оборачиваюсь и вижу в его руке мой телефон. Розовый чехол с дурацкими котятами выглядит нелепо в его крупной ладони.

Медленно иду обратно. Он не двигается, заставляя меня подойти вплотную. Протягиваю руку, но он поднимает телефон выше.

— Серьезно? Тебе, пять лет?

— Знаешь что? — его голос становится ниже. — Обычно я не предлагаю женщинам завтрак. И уж точно не прошу остаться.

— Ну и я обычно не сплю с незнакомцами, — подпрыгиваю, пытаясь достать телефон. — Так что мы квиты. Давай сюда!

Его свободная рука ложится мне на талию, притягивая ближе. Ох черт. Теперь я чувствую каждый дюйм его тела.

— А ты точно хочешь уйти? — его пальцы скользят по моей щеке, заправляя прядь волос за ухо.

Нет. Нет, я совсем не хочу уходить. Хочу остаться здесь, в этой комнате, в его объятиях. Хочу, чтобы он снова целовал меня так, как ночью. Хочу...

Черт, да что со мной такое? Это же просто случайный секс! Ничего особенного!

Но когда он наклоняется и его губы оказываются в миллиметре от моих, все доводы разума идут к черту.

— Мне правда нужно идти, — шепчу, но даже сама не верю своим словам.

И тогда он целует меня. Его язык скользит по моим губам, и я открываюсь для него. Руки сами обвивают его шею, пальцы зарываются в волосы.

Когда мы отрываемся друг от друга, оба тяжело дышим.

— Беги, птичка, — его большой палец проводит по моей нижней губе. — Пока я не передумал тебя отпускать. Но учти — я найду тебя. Обязательно найду.

Киваю, не доверяя голосу. Хватаю телефон из его руки и выскальзываю за дверь.

Глава 2.

3 октября 2023,

Утро 09:46

Каждый шаг отдается в ступнях адской болью. Когда покупала эти туфли за космические деньги, думала — вау, какие крутые. А теперь готова выкинуть их прямо посреди подъезда.

Только вот проблема — без каблуков я превращаюсь в гномика. Рядом с такими здоровяками, как тот, от которого только что сбежала, вообще теряюсь.

Тыкаю в кнопку лифта как одержимая. Раз, два, десять раз — бесполезно. Он ползет медленнее улитки. Наконец двери разъезжаются с таким скрипом, что хочется заткнуть уши.

Смотрю в зеркало и не узнаю себя. Какая-то помятая девчонка с размазанной тушью и спутанными патлами. На успешную журналистку не тянет от слова совсем. Роюсь в сумке в поисках хоть чего-то спасительного. Расческа, конечно же, на самом дне.

Провожу пару раз по волосам и лифт останавливается.

— Эй, красотка! — какой-то алкаш материализуется у входа. — Чего грустим?

От него несет перегаром за километр.

— Отвали, — рычу, вцепившись в сумку мертвой хваткой.

Он делает неуверенный шаг ко мне:

— Да брось, детка. Давай познакомимся поближе?

— Слушай, придурок, — в голосе появляются стальные нотки. — Еще шаг — и я набираю полицию. Понял?

Вру как дышу — телефон сдох. Но этот кретин пятится назад, бормоча что-то про "зазнавшихся сук".

Выскакиваю на улицу. Солнце бьет по глазам. Какое же оно яркое.

— Такси! — ору, размахивая руками. — Эй, желтенький, тормози!

— Куда едем?

— Блеквуд-Авеню, 22, — плюхаюсь на заднее сиденье.

Прислоняюсь лбом к холодному стеклу. Картинки из вчерашней ночи мелькают обрывками — бар, громкая музыка...

Стоп. Не думать. Забыть. Вычеркнуть. Я никогда, слышите, НИКОГДА раньше так не напивалась. Ну бокальчик вина после тяжелого дня — это святое. Пара коктейлей с девчонками в пятницу — тоже норм. Но чтобы вот так, до полного отруба... Что на меня нашло?

— Приехали, — таксист выдергивает меня из самокопания.

Пытаюсь достать деньги, но пальцы не слушаются. Купюры выскальзывают, путаются, падают на пол. Черт, черт, черт!

— Вот, — всовываю ему скомканную пачку. — Сдачи не надо.

Его презрительный взгляд прожигает спину, пока я ковыляю к подъезду. Двадцать метров превращаются в марафонскую дистанцию.

Лестница — это вообще отдельный круг ада. Каблуки цокают по ступенькам, и каждый звук эхом отдается в черепушке. На площадке второго этажа делаю передышку.

Ключ никак не попадает в замочную скважину. Наконец дверь поддается, и я буквально вваливаюсь в квартиру.

Ммм, лаванда. Мэри помешана на этих освежителях воздуха. Скидываю проклятые туфли. Пол под босыми ногами — просто кайф.

— Талия Беннет! — Мэри вылетает из кухни с чашкой в руках. — Ты вообще в курсе, что я тут с ума схожу? Сколько раз звонила? Десять? Двадцать?

Желудок урчит. Со вчерашнего вечера ничего не ела, кроме алкоголя. Может, стоило принять его предложение позавтракать? Блинчики с клубникой...

— Прости, — бормочу, старательно не встречаясь с ней взглядом. — Телефон сдох. Я... я сейчас не очень...

— Да я вижу, — Мэри окидывает меня оценивающим взглядом.

— Мне нужен душ. Срочно. Иначе я сейчас...

— Стоять! — она ловко блокирует проход. — Так не пойдет. Ты исчезаешь на всю ночь, не берешь трубку, а теперь хочешь просто смыться? Я, между прочим, переживала.

Вздыхаю, прислоняясь к стене. Ноги подкашиваются.

— Я просто вчера немного перебрала. Ну, может, не немного. Может, сильно перебрала.

— Судя по твоему виду и вот этому шикарному засосу на шее, вечер был весьма насыщенным.

Рука автоматически летит к шее. Черт!

— Ого! — глаза Мэри становятся размером с блюдца. — Ты краснеешь! Боже мой, моя младшая сестренка наконец-то оттянулась! Кто он? Рассказывай немедленно!

Боже, ее энтузиазм сейчас просто убивает.

— У меня голова раскалывается, — массирую виски. — Единственное, чего я хочу — залезть под горячий душ и смыть с себя... все. А потом забыть, что вчера вообще было.

— Настолько плохо? — в ее голосе появляется сочувствие. — Он оказался козлом?

— Нет, — отвечаю слишком быстро. Черт. — То есть... я не знаю. Все как в тумане. Сложно объяснить.

Мэри молча протягивает мне свою чашку. Делаю большой глоток. Боже, как же вкусно. Идеальная температура, идеальная крепость, щепотка корицы и капелька меда — именно то, что нужно моему измученному организму.

— Ладно, — она улыбается. — Иди отмокай. Но потом — никаких отмазок. Выложишь все. Я хочу знать каждую пикантную деталь.

Благодарно киваю. Мэри — лучшая сестра на свете. Она всегда чувствует, когда можно давить, а когда лучше дать мне время прийти в себя. Хотя любопытство так и светится в ее глазах — еще бы, я же никогда раньше не приходила домой в таком состоянии.

Глава 3.

3 октября 2023,

Утро 10:03

Вода горячая, почти обжигающая. Хорошо. Может, смоет с меня следы вчерашнего безумия. Стягиваю платье через голову — оно липкое от пота и пропитано его запахом насквозь. Табак, виски и что-то еще... мужское, тягучее. От одного воспоминания низ живота сводит.

Залезаю под душ, подставляю лицо струям. Вода стекает по спине, и я машинально тру кожу мочалкой — сильнее, еще сильнее. Будто можно стереть память о его руках, о том, как он...

Черт. Опять.

Намыливаю волосы, массирую виски. В голове каша — обрывки ночи мелькают хаотичными вспышками. Его взгляд через весь бар. Рука на моей талии во время танца. А потом... потом все смазалось в один сплошной марафон из поцелуев, стонов и оргазмов.

И его голос. Низкий, с хрипотцой. «Птичка». Черт, от одного этого слова между ног начинает пульсировать.

Выключаю воду резким движением. Хватит.

Вытираюсь, стараясь не смотреть в зеркало. Но периферийным зрением все равно цепляю этот засос.

Натягиваю шорты и футболку. Волосы мокрые, спутанные. Расческа застревает в колтунах, и я со злостью дергаю. Больно, но терпимо. В конце концов сдаюсь и скручиваю все это безобразие в пучок.

На столе уже ждет тарелка с яичницей. Стакан воды и две таблетки аспирина.

— Обожаю тебя, — плюхаюсь на стул и закидываю таблетки.

— Еще бы, — Мэри садится напротив, подпирает подбородок рукой. — Ну? Колись давай.

— Чего колись? — ковыряю желток, избегая ее взгляда.

— Талия, не тупи. Кто он, откуда взялся, и почему я узнаю о твоем бурном романе только сейчас, когда ты приперлась домой в семь утра с засосами?

Ну вот. Началось.

— Это не роман, — бурчу, запихивая в рот кусок хлеба. — Просто... случилось.

— Ага, само собой случилось, — сестра наклоняется ближе, ее глаза блестят от любопытства. — Давай, рассказывай. Где познакомились?

Вздыхаю. От нее все равно не отвертеться.

— В "Барреле". Том новом заведении в центре.

— О, модненько. И?

— И ничего. Сидели с девчонками. Он появился ближе к полуночи. Сел за барную стойку...

— И сразу начал тебя клеить?

— Да нет же! — почему-то это задевает. — Он просто... смотрел. А потом подошел. Предложил выпить.

— И ты согласилась, — в голосе сестры сквозит ехидство.

— А что такого? — огрызаюсь. — Нормальный мужик. Красивый. Уверенный в себе.

— Как зовут?

Молчу. Усердно размазываю остатки яичницы по тарелке.

— Талия! — сестра в шоке. — Только не говори...

— Может я и знаю его имя, просто не могу вспомнить.

Помню только его руки везде, его язык у меня во рту, и как он шептал всякие пошлости мне на ухо...

— Слушай, я правда рада, что ты начинаешь оживать. После Калеба ты совсем закрылась, но...

При упоминании бывшего желудок скручивает. Вскакиваю так резко, что стул чуть не падает.

— Не начинай.

— Тали...

— Нет! — разворачиваюсь к ней. — Я не хочу это обсуждать. Ясно?

Ухожу к окну, прижимаюсь лбом к холодному стеклу. Мэри молчит за спиной.

Вспоминаю тот вечер. Как пришла домой раньше с работы — хотела сделать сюрприз. И застала их. На нашей кровати. Даже лица той суки не разглядела — сбежала, захлебываясь слезами.

— Прости, — Мэри касается моего плеча. — Не хотела растравлять старые раны.

— Все нормально, — вру. Внутри все горит. — Расскажи лучше про свои планы на день.

— Хотела устроить нам девичник, — она возвращается к столу. — Фильмы, попкорн, вино... Как в старые добрые времена.

— Блин, прости. У меня статья горит. Шеф убьет, если не сдам.

— В выходной?

— Ага.

— Опять про моду? — Мэри морщится. — Сколько можно писать про тренды сезона?

Качаю головой, возвращаясь к столу за кофе.

— Хуже. Серийные убийства. Большой материал с анализом, комментариями экспертов... Полный расклад.

— Что?! — чашка в руках сестры опасно кренится. — Ты это серьезно?

— Абсолютно. Одиннадцать трупов за месяц. Все молодые женщины. Полиция в шоке.

— Господи... — Мэри бледнеет. — Тали, это же опасно! А если этот псих...

— Да что он мне сделает? — отмахиваюсь. — Я же не собираюсь за ним гоняться по темным переулкам. Просто проанализирую факты, возьму пару интервью. Обычная работа.

— Обещай, что будешь осторожна.

— Обещаю-обещаю, — закатываю глаза.

— Ладно, иди работай. Я пока приберусь тут. Вечером погуляю, не жди.

В своей комнате включаю ноут. Пытаюсь сосредоточиться, но мысли постоянно соскальзывают на прошлую ночь.

Его руки. Его губы. Его член между моих...

— Черт, — бью себя по щекам. — Соберись. Работать надо.

Но в голове крутится его последняя фраза. "Я найду тебя". Сказал это таким тоном... будто пообещал. Или пригрозил?

И почему от этой мысли между ног становится мокро?

Глава 4.

3 октября 2023,

Ночь 23:11

Резко открываю глаза. Опять за ноутом вырубилась. Шея затекла так, что хоть вой. Медленно разгибаюсь, чувствуя, как позвонки хрустят один за другим. На щеке отпечаталась клавиатура.

Сколько я дрыхла? Час? Два? Тру лицо ладонями, пытаясь проснуться окончательно. На экране все те же файлы с жертвами. Одиннадцать женщин смотрят на меня с фотографий. У каждой была жизнь, планы, мечты. А теперь они просто папки в полицейской базе.

Встаю, потягиваясь. Тело протестует — каждая мышца ноет от неудобной позы. В голове начинает пульсировать — похоже, мигрень не за горами. Срочно нужен кофе. Литров пять минимум.

Иду на кухню, не включая свет. Квартира пустая — Мэри опять где-то зависает. Наверное, у своего нового хахаля. Вечно она читает мне лекции про безопасность, а сама шляется неизвестно где с типами, которых знает пару дней. Лицемерка.

Черт, где эта чертова кофеварка? А, вот. Насыпаю кофе, жду, пока сварится.

Возвращаюсь к ноуту с огромной кружкой. Телефон вибрирует — я вздрагиваю и проливаю половину кружки на стол.

— Черт! — шиплю, хватая салфетки.

Пытаюсь спасти бумаги от кофейного потопа. На экране высвечивается имя, от которого внутри все сжимается. Калеб. Четыре месяца молчания, и вдруг звонок в одиннадцать ночи.

Палец зависает над кнопкой ответа. Что ему надо? Соскучился? Решил проверить, как я тут без него? Или совесть проснулась? Хотя какая к черту совесть у человека, который трахался с другой в нашей постели.

Все-таки нажимаю. Молчу, жду, пока он заговорит первым.

— Тали... — его голос звучит странно. Напряженно.

Меня будто током прошибает. Я все еще реагирую на его голос как последняя дура. Ненавижу себя за эту слабость.

— Чего тебе? — максимально холодно. Пусть не думает, что я тут по нему убивалась.

Он молчит. Слышу только его дыхание — частое, прерывистое. Что-то не так. Калеб обычно знает, что сказать. А тут...

— Калеб, не молчи. Говори, зачем звонишь.

— Тали, я... — он запинается. — Черт. Не знаю, как сказать.

Внутри все холодеет. Калеб никогда не мямлит. Он всегда четкий, собранный. Коп до мозга костей.

— Это про Мэри.

Мир останавливается. Воздух становится густым, как кисель. Не могу вдохнуть. Не могу пошевелиться.

— Что с ней? — еле выдавливаю.

— Ее нашли... — пауза тянется вечность. — В лесопарке за городом. Час назад. Она... она мертва, Тали.

Нет. НЕТ. Это какая-то ошибка. Мэри не может быть мертвой.

— Это ошибка, — шепчу. Губы онемели, слова даются с трудом. — Скажи, что ты ошибся. Пожалуйста.

— Господи, Тали... — его голос срывается. — Мне так жаль, милая.

"Милая". Это слово добивает окончательно. Он не называл меня так с той ночи, когда я застукала его с другой. Телефон выскальзывает из рук, падает на пол. В ушах звенит. Перед глазами темные пятна.

Мэри мертва. Моя старшая сестра, единственный родной человек — мертва. Ноги подкашиваются. Валюсь на пол. В груди будто дыра — все вытекает через нее.

— Тали? Ты там? Ответь! — голос Калеба доносится откуда-то снизу.

Смотрю на свои руки. Они трясутся. Странно, как в такие моменты замечаешь всякую фигню. Вот заусенец на большом пальце — надо срезать. Вот чернила на запястье — когда успела измазаться? Вот шрам от утюга — Мэри тогда так переживала, мазала какой-то вонючей мазью...

Мэри. Которой больше нет.

— Я приеду. Двадцать минут, и я буду у тебя...

— Нет.

Откуда-то берутся силы поднять телефон.

— Что "нет"? Тали, тебе нельзя сейчас одной...

— Не приезжай, — каждое слово дается с трудом. — Не хочу тебя видеть.

— Послушай, я понимаю...

— Нихрена ты не понимаешь! — кричу в трубку. — Моя сестра мертва! Мэри больше нет! И последнее, что мне нужно — твоя жалость!

Швыряю телефон в стену. Он ударяется с хрустом — экран идет трещинами.

Не может быть правдой. Просто не может. Мэри же была здесь утром. Живая, теплая, настоящая. Варила свой дурацкий капучино с корицей. Хотела устроить девичник...

А я как отказалась. Работа важнее оказалась.

Реву в голос. Не могу остановиться. Зажимаю рот ладонями, но крик все равно вырывается. Эхом отскакивает от стен пустой квартиры.

В голове мелькают воспоминания:

Мэри заплетает мне косы перед школой. Ее пальцы нежные, она напевает какую-то дурацкую песенку.

Мэри держит меня за руку на похоронах родителей. Мне восемь, ей четырнадцать, и мы остались совсем одни.

Мэри обнимает, когда тот придурок из десятого класса кинул меня. Гладит по голове, шепчет, что все пацаны — козлы.

Мэри...

Зажмуриваюсь до боли в глазах. Может, если очень сильно захотеть, все окажется кошмаром? Открою глаза - а она стоит в дверях с кружкой кофе. "Ты чего ревешь, дурында? Опять драму устроила?"

Но когда открываю глаза — вокруг все та же темная комната. И тишина. Гробовая тишина.

Горло саднит от слез. Нос заложен. Но хуже всего — эта пустота внутри. Будто вместе с Мэри умерла часть меня.

Телефон снова вибрирует на полу. Экран разбит, но сообщение видно: "Тали, пожалуйста. Дай знать, что ты в порядке".

В порядке? Как я могу быть в порядке, когда моя сестра мертва?

Поднимаюсь, держась за стену. Ноги ватные, но надо двигаться. Делать хоть что-то. Иначе сойду с ума.

В ванной плещу холодной водой в лицо. Капли стекают за шиворот, но мне плевать. В зеркале — опухшее от слез лицо. Красные глаза.

Руки двигаются сами — мышечная память. Натягиваю джинсы, свитер. Пальцы не слушаются, молния на ботинках никак не застегивается.

— К черту, — плюю на это дело.

Мне нужно в участок. Сейчас. Немедленно.

В прихожей надеваю куртку. У двери останавливаюсь, оглядываю квартиру. Везде следы Мэри — ее плед на диване, книги на полке, кружка в прихожей...

"Я помою, когда вернусь", — сказала она, когда уходила.

Глава 5.

3 октября 2023,

Ночь 23:54

Внутри воняет кофе, хлоркой и еще чем-то специфическим — таким затхлым канцелярским духом. Линолеум под ногами скрипит, и в ночной тишине это звучит просто оглушительно.За стойкой дежурного никого — только монитор мигает да кофе остывает в чьей-то кружке.

Стою посреди этого пустого холла как дура. В голове каша полная. Как я вообще сюда доехала? Вроде такси вызывала... Помню только обрывками — желтые фары, дождь по стеклам, таксист косился на меня в зеркало...

Где-то в недрах здания хлопает дверь — аж подпрыгиваю. Из коридора слева доносятся голоса. Явно не в духе кто-то. Инстинктивно жмусь к стене, прислушиваюсь.

— Одиннадцатая, Сандра! — мужик говорит уставшим голосом. — Ты же понимаешь, что это значит?

— Конечно понимаю, — женщина отвечает резко.

— Лаборатория должна была...

— Да плевать мне на твою лабораторию! — она уже почти орет. — Где, черт возьми, результаты токсикологии по прошлой? Эрик клялся вчера все принести!

— Ты же знаешь, как это работает...

— Заткнись! — в ее голосе столько злости, что мурашки по коже. — У нас одиннадцать трупов. И ни хрена зацепок! Журналюги скоро пронюхают, начнется такая паника, мама не горюй. А твой драгоценный Эрик жопу греет!

Ноги подкашиваются, приходится опереться о стену. Одиннадцать. Одиннадцать женщин. И Мэри... Господи, Мэри последняя в этом списке. Меня начинает трясти.

Каблуки стучат. Вжимаюсь в стену, пытаюсь стать невидимой. Сердце колотится так, что кажется, сейчас выпрыгнет. Идиотка, зачем вообще приперлась сюда ночью? Без плана, без ничего. Но возвращаться в пустую квартиру, где все напоминает о Мэри... Нет, это еще хуже.

— И какого черта ты здесь забыла?

Подпрыгиваю и поднимаю глаза. Передо мной стоит высоченная блондинка в форме. Лицо у нее такое, будто из камня вырубили — острые скулы, тонкие губы, глаза прищурены.

— Я... — голос не слушается, приходится прокашляться. — Мне нужно...

— Участок закрыт, — она делает шаг вперед. От нее несет кофе и еще чем-то металлическим. — Уходи.

— Пожалуйста, — слова застревают в горле комом. — Моя сестра... Ее нашли сегодня... Мертвой.

Что-то мелькает в ее глазах — вроде как узнала? Но тут же снова каменная маска.

— Слушай, — она скрещивает руки на груди. — Если твоя сестра правда... мертва. Приходи утром. В рабочее время.

— Сандра.

От этого голоса меня будто током шарахает. Низкий такой, с хрипотцой.

Медленно поворачиваю голову. В конце коридора стоит он. Только сейчас он совсем другой. Костюм строгий, рубашка выглажена идеально. И смотрит так холодно, оценивающе. Где тот весельчак, который вчера шептал мне пошлости на ухо?

— Картер! — Сандра раздраженно машет рукой. — Я тут как раз выпроваживаю эту...

— Она со мной.

Что? Пялюсь на него, пытаясь понять, что происходит. Он едва заметно качает головой — типа молчи?

— С каких это пор ты водишься с... — Сандра осекается под его взглядом.

— Мисс Беннет работает со мной над делом. И да, у нее есть допуск.

Сандра фыркает, но отваливает:

— Как знаешь. Сам разбирайся со своими... помощницами.

Глава 6.

4 октября 2023,

Ночь 00:15

Каблуки Сандры стучат по коридору все тише и тише, пока совсем не затихают за поворотом. Остаемся вдвоем.

Черт, надо что-то сказать. Хоть что-нибудь. Но горло сжимается, и я просто стою как идиотка, теребя рукав свитера. Мэри всегда смеялась надо мной за эту привычку — мол, выдаешь себя с потрохами, когда нервничаешь.

— Ну что, будем молчать до утра? — Картер скрещивает руки на груди.

Боже, да что с его голосом? Утром в постели он шептал всякие пошлости таким мягким баритоном, а сейчас режет как ножом. Холодно, отстраненно. Будто и не было ничего между нами.

— Я просто... спасибо, что...

— Бросай эти церемонии, — он делает шаг ближе, и я инстинктивно отступаю. — Лучше расскажи зачем пришла в участок посреди ночи.

— Мою сестру убили.

Картер изучает меня как какой-то особо интересный экспонат. Взгляд цепляется за растрепанные волосы, за темные круги под глазами, за дрожащие руки.

Господи, наверное, выгляжу как последняя наркоманка. Хотя какая разница?

— Давно ела? — его вопрос выбивает из колеи.

— Что?

— Еда. Знаешь такое слово? Или только виски в твоем рационе?

Пытаюсь вспомнить. Утренняя яичница с Мэри кажется такой далекой, будто прошла целая жизнь. Ее фирменный капучино с корицей... Желудок скручивает от одной мысли о еде.

— Какая разница? Я не за этим пришла.

— Ясно, — он достает пачку сигарет, вертит в пальцах, но не закуривает. — Пошли. Здесь не место для разговоров.

Его кабинет оказывается в самом конце коридора. Маленькая комнатушка, забитая папками до потолка. На стене висит карта города, вся исчерканная маркерами. Пахнет табаком, кофе и еще чем-то... мужским.

— Садись, — он кивает на видавшее виды кресло.

Опускаюсь на самый краешек. Картер остается стоять, нависая надо мной. Мэри бы сказала, что он пытается подавить меня психологически.

Мэри... Господи.

— Говори, что знаешь про убийства.

Его тон не терпит возражений. Ну и ладно, мне тоже не до игр.

— Официально — десять жертв за три месяца. Теперь одиннадцать, — голос садится, приходится прокашляться. — Все женщины. Никакой системы в выборе жертв.

— Умница, — в его усмешке мелькает что-то хищное. — А теперь скажи, кто я такой, по-твоему?

Хороший вопрос.

— Понятия не имею.

Он усмехается шире:

— Частный детектив, птичка. Мэр лично попросил подключиться к расследованию неделю назад.

Картер подходит к допотопному шкафу, достает бутылку воды.

— Пей. А то грохнешься тут мне в обморок.

Хочется послать его к черту, но он прав — в глазах и правда темнеет время от времени. Делаю несколько глотков. Вода теплая, с металлическим привкусом, но хотя бы горло не дерет.

Пью медленно, маленькими глотками. Руки все еще подрагивают, но голова начинает работать яснее. Смотрю на него поверх бутылки — он стоит, прислонившись к шкафу, и наблюдает за мной. Не пялится — именно наблюдает. Профессионально. Оценивающе.

"Частный детектив". Эти слова крутятся в голове, не желая укладываться в общую картину. Человек, с которым я провела ночь, человек, который шептал всякие пошлости мне на ухо, оказался...

— Почему именно вас? — вопрос вылетает сам собой. — В смысле... у нас же есть полиция...

Он достает сигарету, прикуривает. Дым поднимается к потолку, и я невольно слежу за ним взглядом.

— Одиннадцать трупов, ноль зацепок. Ни ДНК, ни отпечатков. Профессиональная работа полиции.

— Намекаете, что в полиции работают идиоты? — внутри поднимается волна возмущения. Все-таки среди них есть нормальные люди. Тот же Калеб...

— Хуже, милая. В этом деле столько дерьма, что ты и представить не можешь. Поверь, я знаю, о чем говорю.

От его уверенности по коже бегут мурашки. Он говорит так, будто...

— Думаете, кто-то из полиции замешан?

Картер открывает рот, но тут в коридоре раздается топот. Он мгновенно подбирается, вся расслабленность слетает как шелуха. Я вжимаюсь в кресло, сердце начинает колотиться где-то в районе горла.

Дверь распахивается так, что чуть не слетает с петель. На пороге — Калеб. Взъерошенный, в помятой форме, глаза горят.

Твою мать. Только его не хватало.

— Талия, какого черта ты забыла в участке? — он переводит взгляд с меня на Картера, и в его глазах вспыхивает что-то опасное.

Рот открывается и закрывается как у рыбы. Все слова куда-то испаряются. Полгода избегала встреч, и вот — пожалуйста.

— Росс, мисс Беннет здесь по моему приглашению. — Картер вклинивается между нами, и я мысленно благодарю его за это.

Калеб сжимает кулаки. Я слишком хорошо помню этот жест — он всегда так делал перед тем, как сорваться.

— С каких пор консультанты таскают в участок кого попало?

Кого попало? Вот так, да? Четыре года вместе, и я теперь "кто попало"? Хочется вскочить и дать ему пощечину, но я заставляю себя сидеть спокойно. Не показывать, как больно. Только не сейчас.

— С тех пор, как ваши ребята начали тормозить, — Картер отвечает лениво, но я чувствую напряжение в его голосе. — Мисс Беннет — журналистка. Ее помощь может быть полезна.

Откуда он, черт возьми, знает про мою работу? Я же не говорила...

— Я не давал разрешения работать с прессой! — Калеб делает шаг вперед. — Это закрытое дело!

— Мне не нужно твое разрешение, — Картер упирается ладонями в стол. — У меня полномочия от мэра.

Тестостерона в воздухе столько, что можно ножом резать. Еще немного, и они сцепятся прямо здесь.

— Ты думаешь, раз тебя мэр пригласил, можешь вытворять что угодно?

— Думаю, мэр пригласил меня делать вашу работу. Потому что вы с ней не справляетесь.

— Мне нужно поговорить с ней. Наедине, — Калеб сверлит меня взглядом.

Киваю. Спорить бесполезно — он все равно не отстанет. Картер недовольно хмурится, но отходит к окну.

Глава 7.

4 октября 2023,

Ночь 01:23

Выхожу из кабинета Калеба. В коридоре темно, только дежурные лампы мерцают через одну. И тут вижу - Картер прислонился к стене напротив, руки в карманах, поза расслабленная.

— Ну что, душу излила?

Злость во мне вскипает моментально. После всего, что произошло, после Мэри, после... черт, после нашей ночи - он еще и издевается?

— Не ваше дело, — бросаю резко, пытаясь пройти мимо.

Но куда там. Картер отлипает от стены, идет следом. Чувствую его взгляд между лопаток.

— А как же наша незабываемая ночь?

Резко останавливаюсь. Он чуть не врезается мне в спину. Разворачиваюсь, и щеки горят от злости и стыда одновременно.

— Послушайте... — начинаю, стараясь говорить спокойно, хотя внутри все кипит. — То, что между нами было - ошибка. Я была пьяная, вы воспользовались моментом. Давайте забудем и разойдемся.

— Забудем? — наклоняет голову, разглядывая меня как какую-то диковинку. — Ладно. Идем, — вдруг командует и разворачивается.

— С какой стати я должна за вами идти?

Он оборачивается через плечо:

— Потому что нам нужно поговорить о деле. О твоей сестре. Или это тоже "не мое дело"?

Плетусь за ним по бесконечным коридорам. В участке ночью жутковато - тени длинные, звуки гулкие. И Картер идет так уверенно, будто тут живет. Наверное, так и есть. Частный детектив, которого мэр лично пригласил...

Он приводит меня обратно в кабинет. Падаю на жесткий стул, скрещиваю руки на груди.

Картер обходит стол, садится напротив. Откидывается в кресле, сцепляет пальцы в замок. Смотрит на меня в упор.

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— О последней встрече с Мэри. Когда видела, о чем говорили. Все детали.

В животе неприятно скручивается - то ли от его манеры, то ли от необходимости вспоминать.

— Обычное утро было, — начинаю. — Позавтракали вместе. Она куда-то собиралась...

— Куда?

А вот это хороший вопрос. Куда собиралась Мэри? Почему я не спросила?

— Не знаю, — признаюсь. — Она... мы не лезли друг к другу. У каждой своя жизнь была.

— Серьезно? — он приподнимает бровь. — Одиннадцать женщин убито, а ты не поинтересовалась, куда сестра идет?

Его слова бьют больно. Потому что он прав.

— Я не думала... — голос предательски дрожит. — Она же взрослая, сама может о себе позаботиться.

Или не может. Уже не может.

— В последнее время что-то странное замечала? Изменения в поведении?

Закрываю глаза, пытаюсь вспомнить. И правда - Мэри последние недели была какая-то... дерганая. Нервная.

— Неделю назад примерно... она стала странно себя вести. Телефон постоянно проверяла, вздрагивала от звонков. Я подумала – дело в её новом парне.

— Парень? — Картер подается вперед. — Что за парень?

— Откуда я знаю? Она только упомянула, что встречается с кем-то. Без подробностей.

— И ты не спросила с кем?

Вот тут меня прорывает:

— Мэри не любила, когда я спрашиваю о её личной жизни. Мы часто ссорились из-за этого. Поэтому, да не спросила.

Голос срывается. Зажмуриваюсь изо всех сил, только бы не разреветься. Не хватало еще перед ним слезы лить.

Слышу, как он встает. Шаги приближаются. Напрягаюсь - что он задумал? Но Картер просто кладет передо мной пачку салфеток.

— Извини, — говорит тихо. — Перегнул палку. Просто... любая мелочь может помочь.

Киваю, не доверяя голосу. Вытираю глаза.

— Давай по порядку, — он садится на край стола, и от его близости становится душно. — Когда именно она упомянула нового знакомого?

— Три недели назад, — выдавливаю. — Мы сериал смотрели, ей сообщение пришло. Она так улыбнулась... по-особенному. Я пошутила про тайного поклонника. Она стала немного недовольной, как обычно. И я поняла, что парень какой-то новый.

— И все? Больше ничего?

— Нет. А я и не стала расспрашивать, чтобы не ссориться, как обычно. У меня ещё эта статья...

— Какая статья?

Блин. Зачем я это сказала?

— Про убийства эти. Для газеты.

Он хмыкает:

— Любопытно. Дело засекречено, а ты пишешь статью. Что удалось накопать?

Вот тут нужно быть осторожной. Я все еще не знаю, можно ли ему доверять.

— Да ничего особенного. Официальные сводки, общие данные...

— Тали, — он наклоняется ближе. — Я понимаю, ты осторожничаешь. Но мы же в одной лодке. Я тоже хочу поймать этого урода.

— Правда? И почему вы так рьяно взялись за это дело?

На секунду его маска слетает. В глазах мелькает что-то темное, больное. Но тут же лицо снова становится непроницаемым.

— У каждого свои причины.

— И какие у вас?

— Не важно. Вернемся к делу.

В этот момент дверь распахивается с грохотом. На пороге - Калеб. Растрепанный, бледный, с безумными глазами.

— Блейк! — выдыхает он. — Срочно. Вызов.

Картер моментально подбирается:

— Что?

— Еще одно тело. Женщина. Тот же почерк.

У меня все плывет перед глазами. Еще одна. Двенадцатая. Боже...

— Погоди, — Картер хмурится. — Это невозможно. Между убийствами всегда минимум неделя была.

— Знаю. Но факт остается фактом.

— Ладно. Тали, жди здесь. Вернусь - продолжим.

— Нет.

Они оба поворачиваются ко мне. Встаю на непослушных ногах.

— Я еду с вами.

— И не думай, — рычит Калеб.

— Исключено, — добавляет Картер.

Ну конечно. Сговорились.

— Почему? Боитесь, что слабонервная девочка в обморок грохнется?

— Если честно - да, — отвечает Картер прямо.

По крайней мере, не врет.

— Слушайте, — пытаюсь говорить спокойно. — Моя сестра мертва. Еще одна женщина мертва. Вы думаете, я смогу просто сидеть тут и ждать?

Они переглядываются. В их молчаливом диалоге читается все - от раздражения до... сочувствия?

— Два часа максимум, — наконец говорит Картер. — Сиди тихо. И не вздумай рыться в документах.

Глава 8.

4 октября 2023,

Ночь 02:15

Открываю — и сразу жалею об этом. Фотографии. Черт, столько фотографий. Молодые женщины с мертвыми глазами смотрят на меня со снимков. У некоторых шеи... Боже, эти раны. Захлопываю папку, но картинки уже въелись под веки.

Ладно, Талия, соберись. Ты же не из пугливых. Снова открываю папку, заставляю себя смотреть. Изучать. Запоминать каждую деталь, потому что одна из них — Мэри. Моя сестра теперь просто еще одно дело в этой проклятой стопке.

Следующая папка — экспертные заключения. Медицинские термины плывут перед глазами. "Механическая асфиксия", "перелом подъязычной кости"...

В животе все переворачивается. Нет, только не блевать. Не здесь, не сейчас.

Третья папка. Показания свидетелей. Листаю страницы, цепляюсь взглядом за обрывки информации. "Мужчина в темной одежде" — серьезно? Это лучшее, что у них есть? "Черный седан без номеров" — да таких в городе сотни. "Крики около полуночи" — и никто не вышел проверить, конечно же.

Черт, да это же просто набор клише из дешевого детектива. Неужели за три месяца расследования они не нашли ничего конкретнее?

Стук каблуков в коридоре. Паника накатывает волной. Судорожно запихиваю документы обратно, молюсь всем богам, чтобы не перепутать порядок. Сердце колотится так громко, что, кажется, слышно в соседнем квартале.

Дверь распахивается без стука. На пороге — Сандра. Ее холодный взгляд скользит по мне, по столу, по папкам.

— Ну-ну, — ее губы растягиваются в улыбке, которая не сулит ничего хорошего. — И что это мы тут делаем?

Мозг лихорадочно ищет оправдание.

— Картер попросил подождать здесь.

— Правда? — она входит в кабинет, ее каблуки выстукивают угрожающий ритм. — И конечно же, он разрешил тебе рыться в материалах дела?

— Я ничего не трогала.

Боже, как же неубедительно это звучит. Даже я сама себе не верю.

— Где сам Блейк?

— Вызов. Новое тело.

Ее брови взлетают вверх. Явно не ожидала такого ответа.

— И он оставил гражданское лицо одно в своем кабинете? С доступом к конфиденциальной информации?

Молчу, потому что любые слова сейчас только ухудшат ситуацию.

Сандра подходит ближе, и я чувствую запах ее духов — что-то холодное, металлическое. Она наклоняется, ее лицо оказывается в паре сантиметров от моего.

— Еще раз увижу тебя здесь без сопровождения — вылетишь так быстро, что не успеешь пискнуть. Поняла?

Киваю. Что еще остается?

Она выпрямляется, окидывает меня последним презрительным взглядом и направляется к двери.

— Ах да, — оборачивается на пороге. — Передай Картеру, что я буду ждать объяснений. Утром. В кабинете начальника.

Дверь захлопывается. Я выдыхаю — даже не заметила, что задержала дыхание.

Руки дрожат, когда достаю телефон. Надо чем-то себя занять, пока Картер не вернется. Листаю новостную ленту, но все заголовки сливаются в одну бессмысленную кашу. "Скандал в мэрии", "Новый торговый центр", "Погода на выходные"... Как люди могут жить обычной жизнью, когда где-то рядом ходит убийца?

Достаю блокнот из сумки. Старая журналистская привычка — всегда носить с собой. Пытаюсь восстановить по памяти то, что успела увидеть в папках. Почерк выходит корявым — руки все еще подрагивают от адреналина.

"Жертвы — женщины 22-38 лет. Удушение + разрез на шее. Почерк одинаковый. Следов борьбы почти нет — значит, либо знали убийцу, либо были застигнуты врасплох. Свидетели — полный ноль."

Перечитываю написанное. Мало. Слишком мало для трех месяцев работы целого отдела.

А что, если убийца не просто осторожен? Что, если он знает, как работает полиция? Знает, какие улики искать, как их уничтожать?

Скрип двери выдергивает из размышлений. Ручка выскальзывает из пальцев, падает с глухим стуком. Торопливо прячу блокнот в сумку — не хватало еще, чтобы кто-то увидел мои заметки.

На пороге — Калеб.

— Какого черта ты все еще здесь?

Он буквально падает в кресло напротив, даже не пытаясь скрыть усталость.

Пожимаю плечами.

— А куда мне деваться? Картер велел ждать здесь.

Он смотрит на свои руки, будто видит их впервые. На манжете темное пятно. Кровь? Грязь? От одной мысли, что это может быть кровь очередной жертвы, становится дурно.

— И где он сам?

— На вызове ещё. Координирует работу криминалистов.

— Что там случилось?

— Ты правда хочешь знать подробности? — наконец поднимает на меня взгляд.

— Я журналист, Калеб. И сестра одной из жертв. Так что да, хочу.

Он долго молчит. За окном проносятся машины, их фары на секунду освещают кабинет призрачным светом. Где-то хлопает дверь.

— Еще одна, — наконец выдавливает он. — В центральном парке. У фонтана "Три грации".

Перед глазами встает картинка. Знаю это место - там всегда полно народу. Влюбленные парочки, мамы с колясками, старики кормят голубей.

— Но это же... это же центр города. Там всегда людно.

— Вот именно, — Калеб трет лицо ладонями. — Он больше не прячется. Словно хочет, чтобы его заметили.

— И какой у вас план?

Он смеется. Невесело так.

— План? Опрашиваем свидетелей, которые ничего не видели. Ждем результаты экспертизы, которые ничего не покажут. Молимся, чтобы он допустил ошибку.

— Это не план. Это ожидание чуда.

— А что ты предлагаешь? — он наклоняется вперед. — Тали, мы имеем дело с умным ублюдком. Он не оставляет следов. Выбирает жертв по какому-то своему принципу, который мы не можем вычислить. И теперь еще и дразнится.

Встаю, начинаю ходить по кабинету. Не могу сидеть на месте.

— Должна быть связь. Что-то общее у всех жертв.

— Думаешь, мы не искали? Разный возраст, разные профессии, разные районы. Единственное общее - все женщины и все мертвы.

Тишина повисает между нами тяжелым одеялом. Хочется что-то сказать, но слова кажутся пустыми, бессмысленными.

Глава 9.

4 октября 2023,

Ночь 03:49

Пристегиваюсь, стараюсь устроиться поудобнее. Джинсы неприятно врезаются в бока.

За окном мелькают редкие фонари. Город спит.

— Может, включить музыку? — Калеб барабанит пальцами по рулю. Нервничает, значит.

— Лучше не надо. Голова и так раскалывается.

Он кивает, выруливает на пустой проспект. Машина мягко набирает скорость. В салоне повисает неловкая тишина. Раньше мы могли часами молчать, и это было комфортно. А теперь каждая секунда тишины давит, заставляет искать слова.

Светофор. Красный свет заливает салон. Калеб останавливается, и я чувствую его взгляд на себе. Тяжелый такой, изучающий.

— Хватит пялиться.

— Я не... — он запинается. — Просто переживаю...

— Не надо! — обрываю его. — Серьёзно, Калеб. Ты потерял право переживать за меня, когда решил трахнуть первую попавшуюся.

Зеленый. Машина трогается с места. Калеб крепче сжимает руль - костяшки белеют от напряжения.

Ну давай, скажи что-нибудь. Оправдайся. Расскажи, как сильно жалеешь. Как будто это что-то изменит.

— Я знаю, что облажался, — наконец выдавливает он. — Предал твоё доверие. Но ты всё ещё важна для меня...

— Важна? — фыркаю. — Настолько важна, что первым делом побежал трахаться с кем-то ещё?

— Это была ошибка.

— Нет, Калеб. Ошибка — это когда носки разного цвета надел. А измена — это выбор. Ты выбрал залезть к ней в трусы.

Он резко сворачивает к обочине. Разворачивается ко мне всем телом, и я вижу в его глазах эту знакомую боль. Ту самую, которую видела в день, когда всё узнала.

— Думаешь, я не корю себя каждый день? Не проклинаю за то, что разрушил лучшее в своей жизни?

— А мне-то какое дело? — пожимаю плечами, хотя внутри всё скручивается. — Ты получил что хотел. Свободу, новые ощущения. Разве не за этим ты пошёл налево?

— Господи, Тали... — он трёт лицо ладонями. — Я был полным идиотом.

Смотрю на него и не знаю, что сказать. В горле ком, в груди - пустота. Хочется заплакать, закричать, ударить его. И одновременно - прижаться и забыть обо всем. Но я просто сижу и молчу.

— Поехали дальше, — наконец выдавливаю из себя.

Калеб кивает, заводит машину. Остаток пути проходит в молчании. Я считаю фонари за окном, пытаюсь не думать о Мэри.

Мой дом. Калеб паркуется у подъезда, глушит мотор. Несколько секунд мы просто сидим, не решаясь пошевелиться.

Тянусь к ручке двери. Его рука накрывает мою - теплая, знакомая. От этого прикосновения по коже бегут мурашки.

— Тали... Может, мы могли бы попробовать начать заново? Не как парень и девушка. Просто... друзья?

Друзья. Это слово застревает в горле колючим комом. Мы были всем друг для друга - любовниками, лучшими друзьями, семьей. А теперь он предлагает жалкие крохи от того, что было.

— Я подумаю, — вру. Не буду я думать. Некоторые раны не заживают. Некоторые предательства не прощаются.

— Тали, — он отпускает мою руку. — Завтра... тебе нужно будет в морг. Для опознания.

Киваю и выскакиваю из машины. Быстро иду к подъезду, чувствуя спиной его взгляд. За дверью подъезда сползаю по стене. Всё. Больше не могу. Слёзы душат, но я не плачу. Просто сижу на холодном полу и пытаюсь дышать.

Опознание. Завтра мне придется смотреть на мертвое тело Мэри и подтверждать, что это моя сестра.

Поднимаюсь по лестнице на автопилоте. Ключ никак не попадает в замочную скважину - руки дрожат. Наконец дверь открывается, и я буквально вваливаюсь в квартиру.

Тишина оглушает. Раньше Мэри всегда встречала меня - даже если спала, обязательно просыпалась, выходила в коридор сонная, в своей дурацкой пижаме с единорогами. "Как дела, сестренка? Есть будешь?"

А теперь - пустота.

Механически скидываю куртку. Ботинки упрямо не хотят расстегиваться. Плюю на это, стаскиваю их силой. Один улетает к стене, второй остается валяться посреди прихожей. Мэри бы отругала за такой бардак.

Добираюсь до спальни, падаю на кровать прямо в одежде. Джинсы неудобно врезаются в живот, но нет сил даже пошевелиться. Сворачиваюсь клубком, подтягиваю колени к груди.

Холодно. Забыла закрыть окно, и теперь в комнате как в морозилке. Но вставать и закрывать - выше моих сил. Может, если замерзну достаточно сильно, то хотя бы на время перестану чувствовать эту рвущую боль внутри.

Телефон вибрирует где-то в складках одеяла. Нащупываю его вслепую. Пятнадцать пропущенных от Калеба. Сообщение от редактора - "Жду материал до конца недели". Ага, конечно. Какой материал, когда я даже думать нормально не могу.

Экран снова загорается. Входящий от неизвестного номера.

Почему-то именно на него нажимаю.

— Еще не спишь?

Голос Картера. Усталый, с хрипотцой. Где-то на фоне слышен ветер - он все еще на улице?

— Нет. А ты, похоже, тоже.

Слышу, как он прикуривает. Щелчок зажигалки, глубокий вдох. Почему-то от этих обыденных звуков становится чуть легче. Жизнь продолжается. Люди курят, работают, живут. Мир не остановился, хотя мне и кажется обратное.

— Я еще на месте. Нужно проверить все, пока следы свежие.

— Понятно.

Неловкая пауза. О чем вообще говорить в такой ситуации? Есть зацепки? Когда поймаете ублюдка?

— Завтра будет тяжело. На опознании.

— Знаю.

— Калеб сказал, что предупредил тебя.

— И что, проверяешь, не сбежала ли я? Не прыгнула ли с моста?

— Нет. Просто... — он замолкает. — Чёрт, я реально не умею утешать.

Неожиданно для себя усмехаюсь:

— А кто умеет? Может, есть специальные курсы для таких случаев?

— Если найдёшь — дай знать. Запишусь.

Почти нормальный разговор. Если забыть, что он сейчас стоит где-то на месте преступления.

— Хочешь совет?

— Нет.

— Все равно скажу. Постарайся поспать. Хотя бы пару часов. Завтра понадобятся силы.

— Ладно, — вздыхаю. — Попробую.

Глава 10.

4 октября 2023,

День 13:23

Выскакиваю из такси у здания морга. Серая коробка с облупившейся штукатуркой — вот где заканчиваются все истории. А напротив какой-то идиот додумался открыть цветочный магазин.

До входа метров двадцать, но ноги будто налиты свинцом.

— Тали.

Вздрагиваю всем телом. Калеб материализуется у входа — помятый, с красными глазами. Когда он успел приехать? Хотя какая разница.

Киваю ему, потому что если открою рот, то либо заору, либо блевану прямо здесь, на асфальт.

— Может, сначала воды? Или кофе? — он кивает на автомат у входа. — Тут есть...

— Нет.

Слово выстреливает само. Резко, грубо. Но мы оба понимаем — любая отсрочка только хуже. Это как с пластырем — надо рвать сразу, одним движением. Иначе боль растянется на часы.

Внутри воняет хлоркой вперемешку с чем-то сладковатым. Желудок делает кульбит.

Коридор тянется вперед. Вроде всего пара поворотов, но кажется, что иду целую вечность. Линолеум под ногами скрипит, флуоресцентные лампы мерцают.

— Подожди, — Калеб хватает меня за локоть. Его пальцы дрожат. — Послушай... Она может... выглядеть не так, как ты помнишь.

— Я знаю, — голос чужой, хриплый. — Давай просто... покончим с этим.

Смотровая оказывается крошечной каморкой. Белые стены, металлический стол посередине, лампы как в операционной. И эта чертова простыня. Обычная больничная тряпка, под которой...

— Готова?

Нет, черт возьми, не готова. К такому вообще можно подготовиться? Но киваю, потому что слова застряли где-то между желудком и горлом.

Он медленно стягивает ткань, и первое, что я вижу — ногти. Темно-синий лак "Полночь в Париже", который мы вместе выбирали две недели назад. Местами облупился. Мэри бы в жизни так не ходила — сразу бы села перекрашивать. Она была помешана на идеальном маникюре.

Поднимаю взгляд выше. И вот тут меня накрывает. Это Мэри. И одновременно — не она. Лицо правильное, все черты на месте, но... Пустое. Как восковая кукла в музее. Будто кто-то вынул из нее все, что делало ее живой, и оставил только оболочку.

— Мне нужно официальное подтверждение... — Калеб что-то бубнит про протокол.

— Это Мэри, — обрываю его. Мой голос звучит как у робота. Механически. Без эмоций.

Он начинает строчить в своем бланке. Ручка противно скрипит по бумаге. А я не могу оторвать взгляд от ее лица. В голове всплывают обрывки воспоминаний, и я начинаю тараторить, лишь бы заполнить эту гробовую тишину:

— Ее любимый фильм — "Завтрак у Тиффани". Смотрела его раз сто, наверное. Ненавидела лакрицу — говорила, на вкус как резина. На правом плече родинка в форме сердечка — я в детстве думала, это знак, что она будет счастлива в любви. В семь лет сломала руку, когда учила меня кататься на велике. Я тогда врезалась в нее на полной скорости...

— Тали, — Калеб мягко касается моего плеча.

Отшатываюсь от него как от прокаженного. Спиной впечатываюсь в стену. Холодный кафель через блузку — единственное, что удерживает от истерики.

— Когда я смогу ее забрать? — слова царапают горло.

— Минимум через неделю. Экспертизы, формальности...

— Неделя, — повторяю как попугай. — Семь дней. Сто шестьдесят восемь часов. Десять тысяч восемьдесят минут.

Считаю автоматически. Мозг цепляется за цифры, чтобы не сойти с ума.

— Я понимаю, это тяжело...

— Тяжело? — истерический смешок рвется наружу. — Это не тяжело. Это... для этого вообще нет слов. Это как если бы из тебя вырвали кусок и сказали — живи дальше.

Калеб молчит. И правильно делает.

— Пойдем. Нужно подписать документы.

Ага, бумажки. Потому что даже смерть в нашем гребаном мире требует правильно оформленных документов. Подпись здесь, галочка там. Будто я квитанцию за коммуналку оплачиваю, а не подтверждаю смерть единственного близкого человека.

***

Выхожу на улицу и жадно хватаю ртом воздух. Мелкий дождь бьет по лицу, смешиваясь со слезами. Или слез нет? Уже не разберу.

— Я отвезу тебя домой.

— Нет.

— Тали, пожалуйста...

— Я сказала нет. Мне нужно... — пауза. О чем я вообще думаю в такой момент? — Нужно купить черное платье. Для похорон.

Его лицо меняется — будто я сказала что-то непристойное. Но это правда. У меня реально нет ничего черного, кроме джинсов.

— Хорошо. Но я поеду с тобой.

— Не надо, Калеб. Я справлюсь.

Вру и не краснею. Справлюсь, как же. Я сейчас еле на ногах стою.

— Позвони, если что.

— Конечно.

Мы оба прекрасно знаем, что я не позвоню. Есть вещи, которые нужно переживать в одиночку. Даже если это похоже на медленное самоубийство.

Разворачиваюсь и иду прочь. Быстро, почти бегом. Только бы не обернуться. За спиной слышу его шаги, но он не догоняет. Умный мальчик. Знает, когда нужно отступить.

В парке через дорогу тихо и пусто. Обычно тут мамашки с колясками гуляют, но сегодня никого. Видимо, дождь распугал. Падаю на первую попавшуюся лавку, обхватываю себя руками. Холодно. Или это шок?

Вообще странное ощущение. Вроде я здесь, сижу на мокрой скамейке, а одновременно будто со стороны за собой наблюдаю. Как в кино. Вот главная героиня только что опознала труп сестры и теперь драматично страдает в парке.

Краем глаза замечаю движение. Через аллею быстрым шагом идет Картер. Рядом с ним мужик в твидовом пиджаке. Инстинктивно сползаю ниже по скамейке, пытаюсь слиться с тенью от дерева. Последнее, что мне сейчас нужно — встреча с Картером.

— ...определенно образованный человек, — долетают обрывки фразы. — Работа с людьми, вероятно медицинская сфера или преподавание...

Профайлер? Тот самый, который составляет психологический портрет убийцы? Подаюсь вперед, напрягая слух. Может, услышу что-то важное.

— И вы уверены в возрасте? — Картер хмурится, что-то записывая.

Глава 11.

3 октября 2023,

День 15:40

Мэри

Стою у зеркала в прихожей, верчу прядь светлых волос. До встречи еще час, а руки уже потные.

Черт, да что ж такое? Вроде не первый раз иду к нему, а нервничаю как школьница перед экзаменом.

Телефон вибрирует. "Жду в то же время. Не опаздывай". Всего пять слов, а сердце уже колотится где-то в горле.

Иду к шкафу. Зеленое платье - нет, слишком яркое. Серый костюм - да ну, как на похороны. Темно-синее чуть выше колен - вот это да. Тали всегда говорила, что синий мне к лицу.

Тали... Сестренка моя идеальная. Опять строчит статью, даже не заметит, что меня нет. А я тут как дура собираюсь на встречу с мужиком, который... Что он вообще со мной делает?

Проверяю сумочку - помада, кошелек, телефон. Руки подрагивают, когда застегиваю молнию. Последний взгляд в зеркало - волосы волнами, как он любит. Стоп. С чего я взяла, что он любит? Просто однажды сказал, что мне идет. Всего лишь.

Выезжаю на своем стареньком Форде. Двадцать минут до места встречи, но паркуюсь за квартал - так спокойнее. Не хочу, чтобы кто-то видел мою машину у его подъезда. Параноя? Может быть. Но лучше перебдеть.

Иду по пустому коридору. Каблуки выстукивают ритм - тук-тук-тук. В такт сердцебиению. Его дверь ничем не отличается от других, но я узнала бы ее из тысячи. Сколько раз стояла здесь, собираясь с духом постучать?

Поднимаю руку и замираю на секунду.

Стучу. Внутри все сжимается, когда слышу его шаги.

— Входи, Мэри.

Его голос. Спокойный, чуть хрипловатый. От него по спине мурашки. Толкаю дверь и вхожу в знакомый полумрак. Пахнет сандалом, кожей и кофе. Этот запах преследует меня даже во сне.

Он стоит у окна спиной ко мне. Белая рубашка, рукава закатаны до локтей. На запястье поблескивают часы - явно не из дешевых.

— Ты сегодня раньше.

Просто констатация факта, но почему-то хочется оправдываться.

— Я могу уйти...

Делаю шаг назад, но он качает головой, даже не оборачиваясь.

— Останься. Я как раз собирался заварить чай. Зеленый, как обычно?

Киваю, хотя он не видит. Опускаюсь в кожаное кресло - мое место. Наш ритуал. Чай, разговоры, тишина. И эта странная близость, которую я не могу объяснить даже себе.

Наблюдаю, как он возится с чайником. Движения точные, выверенные. Ни одного лишнего жеста.

— Как прошла неделя?

Он ставит передо мной чашку тонкого фарфора. Пар поднимается, пахнет жасмином. Обхватываю чашку ладонями, впитывая тепло.

— Сложно. Тали опять с головой в работе. Домой приходит за полночь, утром убегает ни свет ни заря. Иногда мне кажется...

— Что?

Его брови чуть приподнимаются. Он садится напротив, закидывает ногу на ногу. В полумраке его лицо кажется высеченным из мрамора.

— Что она догадывается. О том, что я что-то скрываю.

Вот оно. Выпалила. То, что мучает уже который месяц. Ведь я действительно скрываю - и свою работу, и эти встречи, и ту историю...

— Ты боишься, что она узнает?

Отпиваю чай. Горячо, но это помогает собраться с мыслями.

— Не знаю. Может быть. Просто... Раньше мы все друг другу рассказывали. А теперь у меня есть целый мир, о котором она не знает.

— И как это ощущается?

Поднимаю на него взгляд. В полумраке его зрачки кажутся огромными, бездонными. Можно утонуть в этих глазах.

— Странно. Волнующе. Страшно.

Он наклоняется вперед, и я чувствую его запах - одеколон с нотками древесины. Дорогой, наверное.

— Почему страшно, Мэри?

Отвожу взгляд, разглядываю узор на ковре. Восточный, с замысловатым орнаментом.

— Потому что я не понимаю, что происходит. Зачем прихожу сюда каждую неделю. Зачем рассказываю вам то, чего никому не говорила. Даже себе.

— А зачем ты приходишь?

Его вопрос мягкий, но настойчивый. Как он умеет - подвести к самой сути, заставить признаться в том, что прячешь даже от себя.

— Потому что не могу не приходить.

Вот так просто. Правда, от которой некуда деться. Я завишу от этих встреч. От его голоса, от внимания.

Чай остыл. За окном уже темно - октябрь, рано темнеет. Мы говорим еще час. О работе - я рассказываю про очередного клиента, толстого банкира с потными руками. О планах - хочу скопить на квартиру, съехать наконец от Тали. О всякой ерунде - погода, новый сериал, распродажа в торговом центре.

Он слушает. Задает вопросы. Никогда не осуждает, не дает советов. Просто... есть. Рядом. И от этого становится легче дышать.

Встаю, чтобы уйти. Комната чуть покачивается. Странно, выпила всего чашку чая.

— Тебе нехорошо?

В его голосе мелькает беспокойство. Настоящее или профессиональное?

— Нет, все в порядке. Просто... голова кружится. Наверное, духота.

Он провожает до двери. Его рука на мгновение касается моей спины.

— До следующей недели?

Оборачиваюсь, ищу его взгляд в полумраке прихожей.

— Конечно.

Он улыбается, но глаза остаются серьезными. Всегда такие серьезные, будто видят меня насквозь.

Лифт ползет вниз мучительно медленно. В голове туман, ноги ватные. Что за черт? Раньше такого не было. Выхожу на улицу, жадно глотаю прохладный воздух. Машина кажется такой далекой...

Шаги. Сзади. Быстрые, уверенные. Обернуться не успеваю - резкий запах хлороформа бьет в нос, чьи-то руки хватают и мир проваливается в темноту.

Глава 12.

3 октября 2023,

Вечер 21:35

Голова трещит. Открываю глаза — и тут же жалею об этом. Какой-то бетонный бункер, что ли? Серые стены, лампочка тусклая мигает. И капает где-то. Кап-кап-кап.

Черт, руки-ноги связаны. Металл врезается в запястья при каждом движении. Да что за фигня вообще происходит? Это не может быть реальностью. Наверное, какой-то дурной сон после...

А, точно. Его кабинет. Чай с жасмином, от которого голова закружилась. Потом темнота. И вот я здесь.

Шаги. Тихие такие, крадущиеся. Мышцы напрягаются сами собой. Он заходит — в белом халате, перчатки резиновые натянул. Прямо как хирург перед операцией. Только вот взгляд у него... пустой какой-то. Будто не на человека смотрит, а на подопытную крысу.

— Ну что, очнулась наконец? — спрашивает таким же спокойным тоном, как обычно. — Как себя чувствуешь?

Молчу. Внутри все дрожит, но показывать страх — последнее дело. Пусть думает, что я крепкий орешек.

— Молчишь? — он садится на край стола, голову набок склоняет. — Обидно. Мы же так хорошо беседовали. Ты про сестру рассказывала интересные вещи.

— Заткнись, — хриплю. Горло сухое, слова с трудом выдавливаю. — Не трогай Талию.

Улыбается. Но глаза по-прежнему мертвые, стеклянные.

— А что такого? Боишься, вдруг расскажу ей про твои маленькие секретики? Про то, как ты ей завидуешь? Как ненавидишь иногда?

Дергаюсь в путах. Металл впивается до крови, но плевать. Злость накрывает волной, заглушая страх.

— Да что ты знаешь вообще! — ору во все горло.

— Знаю достаточно. Например, про тот случай полгода назад. Помнишь? Или надо напомнить?

— Заткнись! — крик отскакивает от стен, возвращается эхом. — Это... это было по пьяни! Я не хотела...

— Конечно, не хотела, — он встает, начинает раскладывать какие-то инструменты на подносе.

Металл поблескивает в тусклом свете.

Скальпели, зажимы. Смотрю на это все, и внутренности в узел завязываются. Но отвести взгляд не могу. Гипноз какой-то.

— Зачем? — еле слышно спрашиваю. — За что?

— А за то, что ты идеальная кандидатура, — он проводит пальцем по лезвию, проверяя остроту. — Снаружи красавица, а внутри гниль сплошная. Но ничего, я помогу тебе очиститься. Как и другим помог.

Другим? Те самые?..

— Они тоже к тебе ходили? Доверились, а ты...

— Они все нуждались в очищении, — пожимает плечами. — Ты не исключение.

Холодная сталь касается кожи. Еле заметно, но я вся напрягаюсь. Он действует медленно, аккуратно. Сначала просто холод чувствуется, а потом начинает жечь.

— Тихо-тихо, — шепчет, делая первый разрез. — Не дергайся, хуже будет.

Кусаю губу до крови, чтобы не заорать. Перед глазами черные точки прыгают. Нет, только не отключиться. Надо держаться. Надо...

Господи, Талия. Сестренка моя. Прости меня за все. За то, что была такой сукой иногда. За то, что завидовала. За Калеба особенно прости. Я правда не хотела, чтобы так вышло. Просто... просто все как-то само получилось.

А потом боль накрывает с головой. И уже не важно, что я пытаюсь сдержать крики. Они все равно вырываются, отскакивают от бетонных стен, превращаются в жуткое эхо.

Он продолжает свою работу методично, сосредоточенно. Иногда что-то бормочет себе под нос — про искупление, про очищение. Бред какой-то. Но мне уже все равно. Боль затапливает все — мысли, чувства, саму реальность.

Где-то на краю сознания мелькает мысль: вот так, значит, все закончится. В каком-то подвале, от рук психа, которому я сама душу открыла. Искала помощи, а нашла смерть.

Тали, если ты когда-нибудь узнаешь... Не вини себя, ладно? Это не твоя вина. Это я сама дура. Всегда была. Думала, что умнее всех, хитрее. А оказалась просто наивной идиоткой, которая поверила первому встречному.

Темнота подкрадывается с краев зрения. Наверное, это к лучшему. По крайней мере, перестанет болеть. Перестану чувствовать, как жизнь утекает по капле с каждым его движением.

Последнее, что вижу — его лицо надо мной. Спокойное, сосредоточенное. Будто он не человека убивает, а лабораторную работу выполняет. И от этого спокойствия становится страшнее, чем от всей боли вместе взятой.

Прости, Талия. Прости за все.

Глава 13.

4 октября 2023,

День 15:46

— Куда мы идем? — спотыкаюсь о какую-то трещину в асфальте, едва не падаю.

Картер тащит меня за запястье как мешок с картошкой.

— Ко мне домой, — бросает, даже не оборачиваясь.

Окей, значит к нему. А что, нормально — идти в гости к практически незнакомому мужику. Особенно после того, как опознала труп сестры.

Сворачиваем в какой-то переулок, потом еще в один. С каждым поворотом район становится все более депрессивным. Облупленные дома, граффити везде, где только можно, мусор валяется прямо на тротуарах. Серьезно? Частный детектив живет в таких трущобах?

— Ты реально здесь живешь? — останавливаюсь так резко, что он чуть не дергает меня вперед.

Картер наконец-то отпускает мою руку, достает сигареты. В его взгляде мелькает что-то... обида что ли?

— А что не так? Ждала пентхаус с видом на залив и джакузи на балконе?

Прикуривает, выпускает дым куда-то в сторону. Я пялюсь на его руки — длинные пальцы, ухоженные ногти. Совсем не вяжется с этим гетто вокруг.

— Ну не знаю... — пожимаю плечами, не зная как объяснить. — Просто думала, люди твоей профессии живут в более... приличных местах.

— Люди моей профессии? — усмехается он, но как-то горько. — И какие же мы, по-твоему?

А правда какие? Я вообще плохо представляю, чем занимаются частные детективы. В фильмах они все такие крутые, в дорогих тачках, с пушками наперевес...

— Не знаю. Более... респектабельные?

— Респектабельность, птичка, стоит охрененных денег. А я лучше потрачу их на информацию, чем на понты.

Логично. Хотя все равно странно.

Подходим к пятиэтажке, которая выглядит так, будто ее лет сто не ремонтировали. Краска облезла, кирпичи торчат. В подъезде воняет кошками и чем-то кислым. Фу.

— Четвертый этаж, — кидает Картер через плечо. — Лифта нет, так что топаем пешком.

Охренеть. Лестница скрипит под ногами так, что кажется — сейчас провалится. Перила шатаются, лучше за них не держаться. На площадках темно.

— И давно ты в этой дыре обитаешь? — спрашиваю, просто чтобы не молчать.

И еще потому что он идет слишком близко, и от этого как-то... неуютно? Или наоборот?

— Год. Или два. Какая разница?

Вот и поговорили.

Останавливаемся у двери, которая видела лучшие времена. Картер долго возится с ключами. Я пялюсь на него — в тусклом свете его лицо кажется еще более резким. Скулы, подбородок, эта щетина...

— Заходи, — распахивает дверь.

Квартира... ну это жесть, конечно. Маленькая однушка, заваленная бумагами от пола до потолка. На столе горы папок, на подоконнике — тоже, даже на полу какие-то коробки с документами. На стене карта города вся в булавках.

— Прости за бардак, — стягивает пальто, швыряет на стул. — Не ждал гостей.

— Да я вижу, — не удерживаюсь от сарказма. — Ты всегда так живешь? Как... как...

— Как свинья? — подсказывает он, идет на кухню.

— Я хотела сказать — как одержимый маньяк из фильмов.

Слышу, как он фыркает, гремит чайником.

— Это рабочий беспорядок. Тут есть система.

— Какая?

— Моя система, — отрезает. — Чай будешь или кофе?

— Чай. Если найдешь чистую чашку в этом... в этой системе.

Теперь он точно усмехается — слышу по звуку. Осторожно сажусь на край дивана, предварительно переложив стопку газет.

Квартира пахнет кофе, сигаретами и еще чем-то... книжной пылью? Старой бумагой? Странно, но этот запах почему-то успокаивает. Наверное, потому что напоминает редакцию газеты.

— На, — Картер протягивает кружку. Обычная белая, со сколом на ручке. — Ничего особенного, просто пакетированный.

Беру чашку, наши пальцы соприкасаются. Меня будто током шарахает.

Делаю глоток. Чай обычный, даже хороший. Горячий — то что надо. После морга меня все еще потряхивает, хотя прошло уже несколько часов.

Картер садится напротив, крутит в пальцах сигарету, но не закуривает. Весь какой-то напряженный — плечи одеревенели, челюсть играет.

Молчим. Я разглядываю квартиру — везде эти папки, фотографии, какие-то схемы на стенах. Будто попала в берлогу помешанного на работе человека. Или просто помешанного.

Не выдерживаю первой:

— Слушай, когда ты сказал "поговорим", я думала это будет как-то... по-другому.

Уголок его рта дергается — не то улыбка, не то гримаса.

— И как же ты представляла?

— Ну не знаю. Официальный кабинет, стол для допросов, протокол... — обвожу рукой захламленную комнату. — Уж точно не это.

— Протоколы — это все херня, — наконец закуривает. — Люди начинают выбирать слова, фильтровать. А мне нужна правда без прикрас.

Дым поднимается к потолку. За окном уже темнеет, моросит дождь. В сером свете комната выглядит еще более депрессивно.

— Ладно, — ставлю чашку на стол, расчищая место среди бумаг. — Давай без прикрас. На кой черт я тебе сдалась? Зачем притащил сюда?

Картер тушит сигарету, хотя выкурил от силы треть. Движения у него резкие, нервные.

— Потому что мы похожи. Больше, чем ты думаешь.

Я хмурюсь, не понимая к чему он клонит. Картер встает, подходит к окну. В полумраке его фигура кажется еще выше.

Черт, да что за драматизм? Прямо театр одного актера. Хочется сказать что-то язвительное, но что-то в его позе останавливает. Он реально напряжен.

— Неделю назад мне дали это дело, — начинает, не оборачиваясь. — В тот же вечер позвонили из участка. Сказали — нашли тело.

Внутри все сжимается. По спине пробегает холодок.

— Это была Тея. Моя старшая сестра.

Его сестра тоже... Господи.

Глава 14.

4 октября 2023,

Вечер 17:55

В квартире повисла такая тишина, что хоть вой. Пальцы вцепились в чашку, будто от этого что-то изменится. Ну что сказать-то? "Соболезную"? Звучит как издевательство, когда речь о мертвой сестре. Я теперь это на своей шкуре знаю.

Ставлю чашку на стол, заваленный бумагами. Фарфор тихонько звякает. Надо что-то выдавить из себя, но все слова кажутся какой-то бессмыслицей.

— Расскажи мне о деле, — прошу еле слышно. — Каждую деталь.

Картер откидывается на диване, разглядывает свои руки. Я слежу за его движениями — как он сжимает и разжимает пальцы.

— Уверена? — он поднимает на меня взгляд. — Это... неприятная херня.

Мотаю головой. После того, что я видела в морге, вряд ли может быть хуже. Хотя кто знает.

— Двенадцать трупов за три месяца. Женщины от двадцати двух до тридцати восьми. Все при деньгах, симпатичные, с нормальной работой.

Голос у него ровный, будто отчет зачитывает. Но я замечаю, как дергается жилка на виске. Злится? Или что-то другое?

— Метод один — сначала режет горло, потом душит. Находят быстро, обычно где-нибудь в глуши. На шее следы от веревки...

Перед глазами встает Мэри под белой простыней. Синяки на её шее. Меня начинает подташнивать.

— Должна же быть связь между жертвами! Места, где бывали, общие знакомые...

Картер мотает головой, раскладывает фотки на столе веером.

— Смотри сама. Элайза — медсестра, Дакота — юрист, Лаура — учительница...

Рассматриваю снимки. Улыбающиеся женщины смотрят в камеру. Все разные, но что-то общее есть. Красивые, ухоженные, уверенные. И все мертвые.

— Ничего общего, — продолжает он. — Живут в разных районах, ходят в разные спортзалы, пьют кофе в разных местах. Никаких пересечений. Как будто выбирает наугад.

От этой мысли мурашки по коже. Случайный выбор означает, что следующей может стать любая.

— А последняя? — киваю на папку в его руках.

Картер хмурится, но протягивает документы.

— Линда Мэтисон. Тридцать два. Работала в рекламном агентстве. Жила одна.

Открываю папку. Красивая брюнетка улыбается с фотографии. Такая живая на снимке. А теперь просто труп в морге.

— Черт... — закрываю лицо ладонями.

— Профайлер думает, это кто-то с медицинским образованием. Слишком точно режет, знает анатомию. Может, хирург или патологоанатом...

Мы сидим около трёх часов, обсуждая дело. Но там, действительно, не за что зацепиться. Картер откладывает папку, трет переносицу. Устал, видно. Только сейчас замечаю, как стемнело за окном. Ночь уже. А я даже не заметила, как время пролетело.

События дня накатывают — морг, Мэри, все эти фотки и отчеты. Голова идет кругом. Закрываю глаза на секунду, но тут же открываю — под веками сразу встает лицо сестры. Мертвое, восковое.

— Уже поздно, пора заканчивать.

Мысль о возвращении домой вызывает панику. Там все напоминает о Мэри. Её запах, вещи, фотографии...

— Можно я тут останусь? — слова вырываются сами. — Просто... не хочу домой.

Картер смотрит на меня так внимательно, что становится не по себе. Интересно, что он там видит? Слабачку? Истеричку?

— Диван твой, — наконец говорит он. — Я в кресле устроюсь.

— Спасибо.

Он встает с дивана, пальцы медленно тянутся к пуговицам рубашки. В полумраке комнаты каждое его движение кажется замедленным, будто специально растягивает момент.

— Что, уложить тебя спать? — его губы кривятся в усмешке. — Или есть варианты поинтереснее?

Черт. От его запаха голова идет кругом — дорогой парфюм вперемешку с табаком и чем-то еще, что заставляет сердце колотиться как бешеное.

— Картер... — мой голос предательски дрожит. Надо собраться.

Он наклоняется, упираясь руками по бокам от меня. Его пальцы едва касаются моего запястья, но от этого прикосновения по всему телу проходит разряд. Внутри все переворачивается — знакомое чувство голода, желание забыться, не думать о боли хотя бы час.

Господи, да что со мной такое?

— Нам обоим нужно расслабиться после такого дня... — его рука скользит с плеча на шею.

Когда он успел оказаться так близко? Его дыхание щекочет кожу, а рука уже блуждает по моему бедру, поглаживая через джинсы.

— Я не уверена... — выдыхаю, хотя тело уже отзывается на его прикосновения. — Не думаю, что сейчас подходящий момент...

Его ладонь ложится на затылок, пальцы зарываются в волосы. И вдруг все становится неважным — Мэри, эта чертова боль внутри. Есть только его губы на моих.

Картер целует совсем не так, как в первую ночь. Тогда все было быстро, жадно, по пьяни. Сейчас он не торопится — языком обводит контур моих губ, прикусывает нижнюю, заставляя приоткрыть рот.

Черт, он умеет целоваться. Умеет так, что колени подкашиваются, а в голове остается только белый шум.

Его руки уже под моим свитером. Горячие ладони скользят по животу, поднимаются к груди. Я выгибаюсь навстречу, прикусывая губу, чтобы не стонать слишком громко.

— Не сдерживайся, — шепчет, переключаясь на мою шею. — Хочу слышать тебя.

И я сдаюсь. К черту все. Стон вырывается сам собой, когда его пальцы находят сосок через кружево лифчика. Он сминает, перекатывает между пальцами, и я чувствую, как между ног становится мокро.

Как же хорошо. Просто отключиться и не чувствовать ничего, кроме удовольствия.

Одежда исчезает быстро. Его рубашка летит в угол, мои джинсы застревают на лодыжке - приходится пинать их ногой. Смешно и неловко одновременно, но Картеру, похоже, плевать. Он занят моей грудью - целует, посасывает соски, слегка прикусывает.

Я теряюсь в ощущениях. Его кожа горячая, почти обжигающая. Провожу ладонями по его спине, чувствуя, как перекатываются мышцы.

Его пальцы скользят между моих ног, и я задыхаюсь. Черт. Я даже не заметила, как он снял с меня трусики.

— Картер, пожалуйста...

Он снова целует меня — жестко, глубоко, так что перехватывает дыхание. Прикусывает кожу на шее, оставляя метки. Завтра будут синяки, но сейчас мне плевать.

Глава 15.

5 октября 2023,

Утро 8:57

Горячая вода хлещет по спине, но толку от нее — ноль. Тру себя мочалкой третий раз подряд, кожа уже горит, а я все никак не могу остановиться. Хочется содрать с себя все — его запах, прикосновения, и главное — память о том, какой дурой я была этой ночью.

Черт, ну как я могла? Сестру ещё даже не похоронили, а я уже ноги раздвигаю...

Телефон на бортике ванны начинает вибрировать. Роняю мочалку. На экране "Шеф". Вот же черт, только его мне сейчас не хватало.

— Да, — хриплю в трубку.

— Беннет! Ты где, мать твою?! — Джим орет так, что приходится отодвинуть телефон от уха. — У меня тут такие новости, а ты!

Прислоняюсь лбом к холодному кафелю.

— Джим, можно без криков? У меня и так голова...

— Плевать на твою голову! — перебивает он. — Полиция дала добро! Официальное сотрудничество по делу маньяка!

Внутри все обрывается. Картер. Он действительно выбил разрешение. В животе скручивается тугим узлом — не пойму, от злости или от чего-то еще.

— Эксклюзив, блядь! — Джим захлебывается от восторга. — Мы первые! Понимаешь, что это значит?!

Понимаю, да. Слишком хорошо понимаю. Это значит, что придется работать с Картером. Видеть его каждый день. После того, что было этой ночью...

— Беннет? Ты там заснула, что ли? — рычит шеф.

— Нет, я тут. Просто... перевариваю информацию.

— Переваривает она! Давай быстро свою задницу в редакцию! Нужно все обсудить, пока конкуренты не пронюхали!

— Буду через час.

— Через полчаса! И попробуй только опоздать!

Отключается. Медленно сползаю на пол. Вода все еще льется, но я даже не замечаю. В голове каша, руки трясутся.

Нужно собраться. Это работа, просто работа. Найти убийцу Мэри — вот что важно. А то, что я... Забыть. Вычеркнуть. Сделать вид, что ничего не было.

Ага, конечно. Как будто это так просто — забыть его руки на моей коже, его язык у меня во рту...

Выключаю воду, выбираюсь из душа. Вытираюсь, стараясь не смотреть на синяки от его пальцев на бедрах. Одеваюсь на автомате — джинсы, первая попавшаяся футболка, кожанка. Волосы еще мокрые, но времени сушить нет.

На кухне глотаю растворимый кофе, морщась от вкуса. На часах уже полдесятого.

На улице, конечно, льет как из ведра. Зонт я, естественно, забыла дома. Как всегда, когда он особенно нужен.

— Такси! Эй, такси! — машу рукой, но машины проносятся мимо, обдавая брызгами.

Какая-то сука на каблуках чуть не сбивает меня с ног, спеша к подъехавшей машине. Я даже не успеваю возмутиться — она уже уезжает, а я стою под дождем как идиотка.

Наконец тормозит какая-то развалюха. Плюхаюсь на заднее сиденье, с волос течет вода.

— На Мэйн-стрит, в центр.

Таксист косится на меня в зеркало, но молчит. Включает радио — оттуда несется какая-то попса. Отворачиваюсь к окну, делая вид, что любуюсь дождливым городом.

Картер выбил доступ к расследованию. Сделал то, о чем любой журналист может только мечтать. И я должна быть благодарна, за возможность поучаствовать в этом расследовании. Но вместо этого меня тошнит от одной мысли, что придется его видеть.

— Приехали, — бурчит таксист.

Сую ему мятые купюры, даже не считая. Выскакиваю под дождь, перепрыгивая лужи. Мои кеды промокли насквозь, носки хлюпают при каждом шаге.

В здании редакции душно и шумно. Коллеги сбились в кучки, перешептываются. При моем появлении затихают, провожают взглядами.

— Беннет! Какого хрена так долго?! — Джим маячит в дверях своего кабинета.

Протискиваюсь между столами, игнорируя шепотки за спиной. У Джима над дверью висит табличка "Главный редактор", но все и так знают, кто тут хозяин.

— Закрой дверь, — командует он, усаживаясь в свое кресло.

Кабинет у него как всегда — бардак. Бумаги везде, кофейные чашки на каждой поверхности, пепельница переполнена. На стене — вырезки из газет с самыми громкими материалами.

— Ну? — Джим сверлит меня взглядом. — Рассказывай, как тебе это удалось.

— Что именно?.

— Не выеживайся, Беннет. Три месяца полицейские всех журналистов посылали. А тут вдруг — пожалуйста, работайте с нами. Как?

Его маленькие глазки блестят от любопытства.

— Повезло, наверное, — пожимаю плечами.

— Повезло? — фыркает он. — Я в сказки не верю, детка. Так что колись — через кого вышла? У тебя же бывший в полиции работает?

При упоминании Калеба внутри все сжимается. Нет, через него точно не выходила. Да и не стала бы.

— Джим, я...

— Слушай, — вдруг смягчается он. — Я знаю про Мэри. Соболезную.

Комок встаёт в горле. Киваю, не поднимая глаз.

— И я понимаю, что тебе сейчас хреново. Но это шанс, Талия. Такой бывает раз в жизни. Книга, документалка, чёрт знает что ещё! Ты станешь главным экспертом по этому делу!

От его циничности хочется блевать. Но где-то глубоко внутри я понимаю — он прав. Это действительно шанс. Единственный шанс узнать правду.

— Что конкретно от меня требуется? — спрашиваю, стараясь взять себя в руки.

— Будешь работать прямо в участке. Тебе выделят рабочее место. Полный доступ к материалам дела, возможность присутствовать на допросах...

При мысли о том, что придется каждый день видеть Картера, внутри все переворачивается. И если там будет Калеб... Черт, это будет весело.

— Только учти, — Джим грозит пальцем. — Все материалы сначала мне. Никакой самодеятельности. Я решаю, что и когда публиковать.

— Понял.

— И еще, Беннет... Не вздумай вестись на эмоции. Это работа, а не личная вендетта.

— Я в курсе, — вру. Потому что для меня это очень даже личное.

— Вот и славно. А теперь марш собирать вещи и дуй в участок. Время — деньги!

Выхожу из кабинета на ватных ногах. Нужно взять себя в руки, черт возьми. Это шанс найти убийцу Мэри. И плевать, что для этого придется работать с человеком, который...

Глава 16.

5 октября 2023,

День 11:32

Автобус тормозит с противным скрипом, и я выпрыгиваю на мокрый асфальт. Полицейский участок. Стою как дура посреди тротуара, пока какой-то мужик не толкает меня плечом.

Тащусь к входу, мысленно готовя себя к худшему. Все равно придется его увидеть рано или поздно.

В холле пусто, только за стойкой торчит пацан лет двадцати с россыпью веснушек на носу. Увидев меня, расплывается в улыбке:

— Вы журналистка? Картер предупреждал. Второй этаж, кабинет номер три.

Киваю и плетусь к лестнице. Ноги ватные. На втором этаже темновато — половина ламп не работает, остальные мигают. Первая дверь... вторая...

Замираю перед третьей. Сердце колотится где-то в горле. Ладно, Талия, ты взрослая девочка.

Толкаю дверь.

Картер стоит спиной ко мне, смотрит в окно. Даже со спины видно — напряжен как струна. Широкие плечи под пиджаком, темные волосы чуть взъерошены.

Черт. Почему он должен быть таким... таким?

Он поворачивается, и наши взгляды встречаются. В его глазах пляшут чертики.

— Всё-таки явилась. А я уж думал, ты решишь слиться после вчерашнего.

Стискиваю зубы до скрипа.

— Я профессионал, — цежу сквозь зубы, заходя в кабинет. — И я здесь исключительно по работе.

Воняет здесь как в пепельнице — табак, пыль, еще что-то затхлое. Везде бумаги — горы, холмы, целые хребты документов. Как он вообще тут что-то находит?

— Профессионал? — Картер достает сигареты, закуривает. — Это ты про вчерашние стоны имеешь в виду? Очень профессионально стонала, да.

Щеки горят, но я заставляю себя смотреть ему в глаза.

— Слушай, давай договоримся. То, что было — было. Но сейчас у нас работа. Моя сестра мертва, и я хочу найти ублюдка, который это сделал. Так что либо мы работаем, либо я ухожу.

Он выдыхает дым мне в лицо — специально, гад.

— Как скажешь, птичка.

Картер подходит к столу, небрежным движением сметает кучу папок на пол. Бумаги разлетаются веером.

— Любуйся. Вся информация по этому делу. Трупы, свидетели, вещдоки — полный комплект, который копы собирали три месяца.

Приседаю, начинаю собирать документы. И тут же замираю — с фотографии на меня смотрит Мэри. Улыбается. Живая еще. Счастливая.

Хватаю фото трясущимися руками. Боже, Мэри...

Следующий снимок вышибает из меня весь воздух. Мэри в платье, которого я никогда не видела. Дорогом, откровенном. Рядом какой-то мужик лет шестидесяти в костюме за пару штук баксов. И его рука... его чертова рука на ее талии.

— Что... что это за хрень? — шепчу пересохшими губами.

Картер молчит, затягивается. Я поднимаю на него взгляд.

— Твоя сестра подрабатывала в эскорте.

Нет. Нет-нет-нет. Это какая-то ошибка. Мэри не могла. Она же...

— Ты врешь, — слова застревают в горле. — Она горничной работала. В отеле. Я точно знаю...

Картер садится на край стола, и я ненавижу его за эту расслабленную позу.

— Удобная версия для родственников. Никто же не скажет сестре: "Привет, я тут богатым дядькам отсасываю за деньги".

Меня будто ледяной водой окатили. Перебираю фотографии дрожащими пальцами — Мэри в разных нарядах, с разными мужчинами. В ресторанах, которые мне не по карману. В платьях, которые стоят как моя годовая зарплата.

Боже. Боже.

— Откуда у тебя эти фото?

— Я ж частный детектив. Информация — мой хлеб насущный.

— Почему Мэри? Почему она вообще... Зачем ей это было нужно?

— Хороший вопрос и мы с тобой это обязательно выясним.

— Думаешь, это кто-то из ее... — язык не поворачивается сказать "клиентов".

— Возможно, — он снова закуривает. — А может, все сложнее. Сегодня поедем к родным одной из жертв. Посмотрим, что там к чему. Может, найдем зацепки.

Смотрю на фотографии, разбросанные по столу. Мэри в опере. Мэри выходит из "Бентли". Мэри целуется с каким-то хмырем в дорогом ресторане.

Это не моя сестра. Это какая-то другая женщина, которую я не знала.

— Почему я должна тебе верить? После всего этого вранья?

Картер пожимает плечами:

— А у тебя есть выбор? Это теперь твоя работа... плюс узнать правду о сестре.

— Ладно, — выдавливаю из себя. — Когда выезжаем?

— Через пять минут. Встретимся внизу.