Последняя из Слизеринов. Книга 2

ПРОЛОГ

Поступки говорят о людях, которые их совершили, гораздо больше, чем их слова. Вот и мой поступок заставил все магическое сообщество не одну неделю стоять на ушах. С моей экстравагантной выходки в Дурмстранге прошло почти два месяца. За это время я успела посетить слушание Визенгамота, на котором пытались разобраться, почему четверо студентов были изуродованы пламенем, которое я сама на них и наслала. Они выпытывали все подробности, а когда разобрались с происшествием в Дурмстранге, то принялись копаться в моей родословной и тайнах замка, пока я находилась под сывороткой правды…

Все бы закончилось куда плачевнее, если бы я не выпила до этого заранее приготовленное зелье, которое придумал мой отец, позволяющее врать, находясь под действием Веритасерума. Я лишь призналась, что четверо студентов были перенесены домовиком в мой родовой замок — Нигрумкор. Там они провели одну ночь, а я их потом заставила во всем признаться, якобы, угрожая тем, что иначе обращусь в Министерство Магии, а так как одним из них было применено Непростительное заклинание, то я пообещала им, что серьезные проблемы будут у всех.

Как ни странно, но мне поверили. И самым тяжким проступком стал заколдованный огонь, которым я нанесла серьезные увечья… При определенных обстоятельствах мне бы могли сломать палочку и запретить обучение в любой школе, но я потребовала с тех ребят Непреложный обет, поэтому они не могли выдвинуть какие-либо обвинения в мою сторону и взяли всю вину на себя. Добавить к этому мои дружеские отношения с Малфоем-старшим и Министром Магии Фаджем, и получалось, что все удалось замять. Я даже не настаивала на наказании для тех четырех ребят, считая, что они свое получили. Меня обязали взять все затраты, связанные с их лечением на себя, что я не считала проблемой. Отец позаботился, чтобы у меня не было проблем с деньгами, и забил сокровищницы Нигрумкора золотом и драгоценными камнями, посчитав, что они всегда будут иметь большую цену, и не прогадал. Поэтому я всегда могла обменять золото на галеоны в Гринготтсе. Золото это, между прочим, и не собиралось подходить к концу, уверена, мои дети, а также их дети и, возможно, ещё и внуки вполне могут вести безбедное существование благодаря огромным запасам.

За эти два месяца я ужасно соскучилась по друзьям, но единственным моим другом, с которым я общалась, был Драко Малфой. Письма от него приходили почти каждую неделю. Остальные скоро прекратили их слать, к тому же, я их все равно не решалась читать потому, как боялась увидеть в написанных строчках неодобрение или презрение, что было бы еще хуже. Почему-то я была уверена, что друзья не смогут понять моих мотивов…

Учиться в Дурмстранге мне бы дальше не позволили, но, признаться, я этого и не хотела. Институт был для меня не самым приятным местом и так и не стал для меня вторым домом. С каждым днём нахождение в стенах замка становилось все более сложным, а каменные стены и продуваемые ветрами коридоры навевали тоску и чувство безысходности. Только из-за друзей нахождение там было сносным, но теперь они вряд ли захотят и дальше со мной общаться…

Ладно, это уже не имеет смысла, сейчас главное собраться с мыслями и пойти в новую школу с новыми силами. К тому же, меня там уже кое-кто ждёт. Мне и самой не терпелось поскорее там очутиться. Признаться, я с самого детства мечтала там учиться, разглядывая колдографии этого величественного замка, стоящего на берегу Черного озера, но мои родители, которые оказались и не моими вовсе, решили, что будет лучше, чтобы я поступила в Дурмстранг, где я и проучилась два года. Теперь же мне предстояло учиться в школе, к созданию которой приложил руку мой отец — Салазар Слизерин…

Новая школа и не только...

Я сидела за обшарпанным столиком в «Дырявом котле», ожидая, когда один из профессоров встретит меня здесь и сопроводит в Хогвартс, где я должна буду сдать небольшой экзамен, благодаря которому смогу подтвердить свои знания. Именно таким было условие моего перевода из Дурмстранга. К экзамену я была готова и больше всего хотела поскорее оказаться в Хогвартсе.

Как только я вошла в этот бар, то стала сразу объектом для любопытных взглядов и шепотков. Еще бы, двенадцатилетняя девочка, сжигающая других людей одной только силой мысли, да, это, пожалуй, только одна из причин, по которой многие меня уже занесли в список темных волшебников, а репутация бывшей студентки Дурмстранга только подтверждало это все. Меня такая реакция окружающих даже веселила. Разглядывая расклеенные по стенам газетные вырезки с портретом какого-то беглого преступника, я не заметила, как ко мне кто-то подошел.

— Мисс Слизерин? — раздался голос позади меня, заставив меня обернуться.

Передо мной стояла сурового вида женщина в темно-зеленой мантии и с собранными в пучок темными, а местами и седыми, волосами. Волшебница окинула меня строгим взглядом поверх квадратных очков.

— Верно, — ответила я, кивнув.

— Мое имя — Минерва Макгонагалл, я преподаватель в Хогвартсе, — сухо представилась она.

— Приятно познакомиться, — растянув губы в улыбке, произнесла я, пристально рассматривая женщину. — И что же вы преподаете, профессор?

Я до последнего надеялась, что за мной пришлют Снейпа, даже его холодность на порядок лучше сухости этой Макгонагалл.

— Трансфигурацию, — бросила волшебница. — И нам пора, не стоит терять время.

Макгонагалл развернулась и направилась к камину, а я последовала за ней, с облегчением поняв, что мы направляемся к камину, а не к вокзалу на поезд, как обычно добираются студенты до школы.

Воспользовавшись камином, мы оказались в просторной круглой комнате. Первое, на что я обратила внимание — это какофония посторонних звуков. Множество странных приборов, стоящих то тут, то там. Все они жужжали, тикали, стучали и позвякивали. Следующее, что бросилось в глаза — стены, увешанные портретами разных людей, а в самом центре стоял огромный стол, ножки которого были сделаны в форме когтистых лап, а за ним на полке лежала очень потрепанная, вся в заплатках, шляпа, которая вообще не вписывалась в окружающую обстановку. С другой стороны от стола на жердочке сидела очень красивая птица, огненно-красного оперения, размером чуть больше лебедя. Это же феникс! Догадка поразила меня, заставив с восторгом рассматривать птицу.

Возле окна стоял пожилой волшебник, который и привлек мое внимание, обернувшись ко мне и улыбнувшись.

Альбус Дамблдор. Даже ни разу не видев его, я без труда угадала, кто передо мной.

— Доброе утро, мисс Слизерин! — добродушно произнес старик, поймав мой взгляд. — Позвольте представиться — Альбус Дамблдор, директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Добро пожаловать!

— Здравствуйте, и благодарю за ваше гостеприимство, — ответила я, опустив взгляд. — Приятно познакомиться с вами, директор.

Я ощутила неприятный толчок в сознании и тут же спрятала все свои мысли и чувства в огромный каменный сейф в своей голове. Индивидуальные занятия с профессором Бабетом по окклюменции пригодились.

— Присаживайтесь, — произнес директор, указав на стул рядом с огромным столом. — Минерва, благодарю вас. Мы с мисс Слизерин немного поболтаем, а через полчаса спустимся в ваш кабинет, где пройдёт первый экзамен.

Макгонагалл только кивнула и покинула кабинет, а я осторожно присела на предложенное место и старалась успокоиться. Применение легилименции было неожиданным и весьма неприятным.

— Может, чаю? — предложил Дамблдор, а я решила, что, пожалуй, ничего в этом кабинете пить не буду, и отрицательно покачала головой.

— Простите, директор, — произнесла я, улыбнувшись. — Немного нервничаю перед экзаменами.

— Понимаю, понимаю, — произнес он, усмехнувшись в бороду. — Тогда, полагаю, у вас есть множество вопросов, я постараюсь на них ответить, если… вы тоже ответите тем же. Надеюсь, вы простите старику такую прихоть.

— Ну, разумеется, — кивнула я. — Тогда спрашивайте.

Дамблдор сцепил длинные пальцы, опустив на них подбородок, и окинул меня строгим взглядом.

— Ваша репутация, мисс Слизерин, идет вперед вас. Я надеюсь, вы понимаете, что в Хогвартсе есть определенные правила. Могу ли я от вас ожидать их беспрекословного соблюдения?

Ну, конечно. Теперь старик опасается, как бы я не стала сжигать его студентов. Не удивлюсь, если он думает, что с моей стороны может что-то угрожать грязнокровкам, учитывая мою-то родословную!

— Могу вас заверить, что правила школы я буду стараться выполнять, — произнесла я, а потом, немного подумав, продолжила. — И поверьте, никого сжигать я больше не намерена, если только меня не вынудят защищаться. Но, я надеюсь, что студенты Хогвартса высоко ценят чужую жизнь и неприкосновенность, и, если это так, то мы будем сосуществовать вполне мирно. И не имеет значения, какая у кого кровь, директор.

Дамблдор только одобрительно хмыкнул, окинув меня любопытным взглядом.

— Для двенадцатилетней юной девушки вы рассуждаете здраво и так по-взрослому, — произнес он, откинувшись на спинку кресла. — Это весьма приятно, однако, должен вас предупредить, что любое изучение темных искусств в стенах этой школы запрещено. Надеюсь, вы это осознаете?

— Конечно, профессор Дамблдор.

Директор какое-то время оценивающе смотрел на меня несколько секунд, а потом улыбнулся.

— Тогда я спокоен, — произнес он, а его голубые глаза задорно сверкнули из-за очков-половинок. — И уверен, что в Хогвартсе станет на одного одаренного студента больше.

— Благодарю вас, профессор Дамблдор, — произнесла я, снова растянув губы в улыбке.

Директор мне абсолютно не нравился, и хотелось поскорее покинуть кабинет.

— Должно быть, у вас тоже есть вопросы. Не стесняйтесь, постараюсь ответить на них.

Предвкушение

Последний месяц каникул прошел в постоянном ожидании. Из замка я никуда не выходила, в замок тоже никто не приходил, за одним исключением. Однажды его посетили Люциус и Драко. И если первый был по делам Министерства, то Драко пришел с отцом за компанию. Друга я была рада видеть, и мы весело провели несколько дней, а показала ему свою новую метлу, от одного вида которой он пришел в дикий восторг.

— Я надеюсь, что ты будешь пробовать попасть в команду? У нас даже свободно место охотника. Правда, должно было освободиться и место капитана, но Флинта оставили на второй год. Этот дубина завалил все экзамены. Удивительно, что ему разрешили дальше играть в квиддич, — произнес Драко, чьи глаза уже зажглись в предвкушении.

— Ты тоже уверен, что я поступлю на Слизерин? — спросила я, усмехнувшись.

В ответ Драко закатил глаза.

— Разумеется, — хмыкнул он, — ты видишь тут еще какой-то вариант? Хотя, представляю, какой переполох ты бы устроила, попади в Гриффиндор.

Я рассмеялась, представив лица преподавателей и студентов.

Когда Драко вернулся в мэнор, я снова погрузилась в изучение книг, хранящихся в библиотеке отца. Брать что-то из этого собой в Хогвартс я пока опасалась, мало ли, может по прибытии туда все вещи подлежат осмотру.

У меня возникло странное чувство, будто некоторых книг не хватает. Это мне показалось странным… Неужели Елена стала изучать подобную магию?

Спрашивать об этом я не стала, мгновенно забыв и переводя внимание на практические занятия, во время которых я уделяла большое внимание беспалочковой магии. А еще любопытство во мне снова пересилило здравый смысл и я начала практиковать некромантию. Признаться, я была удивлена, что к ее изучению относят не только оживление трупов, но и возможность создавать и уничтожать приведений. Мне попалась литература, в которой описывалась классификация приведений, а я даже и не подумала, что их бывает так много! Но, когда от теории перешла к практике, то испытала очень сильно отвращение.

Следуя описанию, где подробно было изложено, как воскресить умершее существо, разумеется, ни о какой полноценной жизни речь не шла, а лишь о ее жалком подобии. Воскрешенное существо не будет обладать собственными мыслями, волей и чувствами. Скорее это будет какой-то инструмент. Чтобы оживить мертвую мышь, мне нужно было погрузиться в её сущность, словно в разум живого человека, а уже потом почувствовать тонкую нить, за которой и должна буду направить магию.

Глубоко вздохнув и расположив руки с двух сторон от маленького трупика, я закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь почувствовать ту самую сущность. Что-то похожее появилось, я почувствовала, словно мышку окутывали черные липкие нити, образуют вокруг нее какой-то кокон. Найдя в нем небольшую брешь, я проникла внутрь и тут же меня саму окутали эти самые нити. Казалось бы, что они крепко прилипают к моей коже, оставляя на нее грязные и зловонные следы. Испуганно распахнув глаза, я отшатнулась от стола, за которым проводила свой эксперимент и принялась судорожно тереть руки, но бросив на них взгляд, я поняла, что они абсолютно чистые, но липкие нити я продолжала явственно ощущать.

Все эти ощущения вызвали волну тошноты, с которой я едва справилась. Отойдя подальше от стола, я опустилась в мягкое кресло, стараясь делать медленные глубокие вздохи, борясь с подступающей тошнотой.

— Могла бы у меня спросить совета, прежде, чем лезть к мертвым, — раздался недовольный голос отца, а я даже не открыла глаза. — Некромантия оставляет следы, которые могут почувствовать другие волшебники.

Тошнота немного отступила, перестав угрожать моему завтраку эвакуацией из желудка. Приоткрыв глаза, я повернулась к портрету Салазара.

— Да, пожалуй, действительно стоило спросить, — согласилась с отцом я. Это был первый наш разговор после рождества, когда я не разделила мысли отца, который считал, что ничего страшного не произойдет, если в Хогвартсе станет на несколько грязнокровок меньше. После того, как я сообщила ему в весьма эмоциональной форме, что он не прав и покинула лабораторию, громко хлопнув дверью напоследок, отец больше на портрете не появлялся в моем присутствии.

После этого наступило молчание, при котором мы продолжали сверлить друг друга взглядами.

— Ладно, прости. Не стоило мне тебе говорить таких вещей, которые травмируют твою тонкую натуру.

— Это уже не важно. Все маглорожденные вылечились, а Калия мертва, — пожав плечами, ответила я.

— Да, я в курсе, — спокойно ответил отец, разочарованно поджав губы. — Жаль Калию. И мне немного неприятно, что я был не прав. Я не думал, что можно избежать смерти от взгляда василиска. Это оказалось весьма познавательно.

— Да, наверное, — невпопад ответила я. — А я, кстати, теперь буду учиться в Хогвартсе.

Отец окинул меня удивлённым взглядом.

— Не пойми меня неправильно, я этому рад, — задумчиво проговорил он, постучав пальцем по нижней губе. — Но с чем это связано? Я думал, что тебе нравится в Дурмстранге, к тому же, у тебя там есть друзья.

Тяжело вздохнув, я рассказала отцу про свою сладкую месть и о том, что теперь, похоже, я потеряла всех друзей. Отец слушал, не перебивая, но по его глазам я видела, что он мной доволен.

— Отлично продуманно, — произнес отец, сдержанно улыбнувшись. — А наша задумка с зельем была великолепна. Ах, я бы много отдал за то, чтобы хоть одним глазком увидеть это…

Мне было немного странно слышать, как отец поощряет меня в таких поступках, но, все же, его похвала была приятна.

— Скажи, а тебе известно что-нибудь о нынешнем директоре Хогвартса? — спросила я, желая сменить тему.

— Немного. А что?

— Странный он. У меня чувство, что этот старик — тот ещё интриган, — произнесла я, пытаясь вложить все свои сомнения, связанные с ним одно предложение. — А еще он пытался проникнуть ко мне в голову, как только я оказалась в его кабинете.

— Могу сказать, что он весьма талантливый волшебник, но не лишенный расчетливости. Возможно, он заинтересован в том, чтобы привлечь тебя на свою сторону, ведь он один из тех, кто верит в возвращение Тома Реддла. Уверен, что он наслышан о твоих способностях, которые, несомненно, могут ему помочь в предстоящей войне.

Дементоры

Быстро темнело. В вагонах давно зажгли свет, а мы все продолжали болтать. Признаться, меня уже все устраивало. С ребятами я была знакома давно, а сейчас нам было вполне неплохо общаться всем вместе. Пожалуй, меня только немного раздражала Астория, младшая сестра Дафны. Девочка в отличие от своей старшей сестры была довольно легкомысленной и постоянно старалась привлечь внимание Драко, который уже, похоже, сам был не рад тому, какую невесту ему нашли. Их родители давно договорились между собой об этом браке, но сейчас, глядя на Малфоя, мне было его даже жаль.

Началось обсуждение квиддича, оказывается, Крэбб и Гойл в этом году хотели попробовать попасть на место охотника, которое было единственным свободным в этом году.

 — Думаю, их ждет разочарование, — хмыкнул Драко, кинув на меня смеющийся взгляд. — Уверен, что наша мисс Слизерин порвет их всех.

— Ты играешь в квиддич? — удивилась Астория, окинув меня скептическим взглядом. — Я, конечно, мало разбираюсь в квиддиче, но всегда думала, что девушкам не стоит в такие игры играть, а уж тем более становиться охотниками. Тебя ведь могут с легкостью скинуть с метлы.

— Помолчи, Астория, — не выдержал Драко, который, к слову, видел, как я летаю. — И ты права, ты ничего не понимаешь в квиддиче.

— Что ж, — произнесла я, стараясь хоть как-то сгладить возникшую неловкость. — Пусть попробуют сначала догнать, чтобы меня скинуть с метлы.

Тео уже хотел было что-то спросить, но поезд начал замедлять ход. Я обрадовалась, что скоро будем на месте. Но моя радость быстро улетучилась, когда ребята удивленно принялись посматривать на часы.

— Почему мы остановились? — спросил Драко, стараясь что-то разглядеть в окно. — Нам еще далеко до Хогсмида.

Притихнув, мы прислушались. В тот же момент выключился свет, мигнув разок напоследок. Атмосфера уже заметно накалилась, и я встала, чтобы выглянуть в коридор и спросить у кого-нибудь, что происходит. Выглянув, я заметила, что там пусто. Разочарованно вернувшись в купе, я переглянулась с ребятами, а потом достала волшебную палочку:

— Люмос!

Ребята только переглянулись, а потом Тео сообщил:

— Венера, вообще-то у нас запрещено пользоваться магией везде, кроме школы…

— Уверена, несколько нравоучительных лекций я переживу, — отмахнулась я, заметив, как вместе со словами изо рта вырвалось облачко пара, а температура в купе стала быстро опускаться. Окно покрылось тонкой коркой льда. — И какого гиппогрифа тут творится?

Ребята только испуганно принялись оглядываться, а Тео поднялся с места и тоже выглянул в коридор.

— Мерлинова борода, — воскликнул парень, отскочив от двери и заметно побледнев. — Там дементоры. В коридоре дементоры.

Ошарашенно слушая его, я только грустно вздохнула. Похоже, я слишком рано обрадовалась, и все не может быть так хорошо на самом деле.

Дверь в купе приоткрылась, и с той стороны оказалась высокая, под три метра, темная фигура в черной рясе. Вся кожа в неприкрытых местах была сероватого оттенка и покрыта струпьями, как у начавшего разлагаться трупа. Разумеется, я читала про этих существ, но читать и видеть воочию — две разные вещи. Первой моей реакцией был, разумеется, шок. Раздались крики всех присутствующих, а Драко вообще выскочил из вагона, исчезнув в неизвестном направлении.

Вот идиот!

На душе тут же стало грустно и тоскливо, появилось чувство страха и паники, а в голове всплыли воспоминания моих истязаний в темницах Дурмстранга и гадкий смех Нацевой. Потом дементор подплыл ко мне ближе, а у меня подогнулись ноги, и я рухнула на сидение. Дементор наклонился ближе ко мне, а я зажмурилась и сосредоточилась, вызывая приятные воспоминания и эмоции.

— Экспекто Патронум! — сквозь зубы процедила я, сделав нужное движение рукой.

С кончика палочки сорвалось только небольшое облако, но и его хватило, чтобы дементор отшатнулся и выплыл в коридор.

— Сидите здесь, — сказала я, поднявшись на ноги крепче сжав палочку, и вышла в коридор.

— Венера, твою мать, куда пошла?! — раздался недовольный вопль Тео, но я уже была в коридоре.

Осмотревшись, я заметила с одной стороны двух дементоров, а с другой только одного.
Снова сосредоточившись, я произнесла заклинание, на этот раз получилось гораздо лучше, а из палочки выскочила большая серебристая рысь, мягкой поступью кинувшаяся к дементорам, которые тут же отшатнулись от нее, улетев в конец вагона, а потом и вовсе его покинув.
Позади меня послышался крик и, обернувшись, направилась в ту сторону, где оставшийся дементор уже зашел в чье-то купе. Добежав до туда, я увидела, как эта тварь склонилась к какому-то парнишке. Взмахнув палочкой, я отправила свою рысь на дементора, а в этот же момент мужчина, который до этого сидел в углу, быстро вскочил и тут же применил заклинание Патронуса. Черная фигура, издав непонятный звук, тут же ретировалась, а я обессиленно опустилась на сиденье, вытирая одной рукой лоб, по которому градом катился пот, а второй продолжая крепко сжимать палочку. Меня ощутимо потряхивало, несмотря на то, что в вагоне уже становилось гораздо теплее.

Ребята вместе с мужчиной принялись приводить парня, ничком лежавшего напротив, в чувство, а я с удивлением осознала, что это Гарри Поттер. Помимо него тут был и Рон Уизли, а еще какая-то девочка с пышными кудрями, которую, я, кажется, уже где-то видела. И еще двое — сестра Рона и какой-то толстый парень. Понимая, что сделала, что могла, и купе слишком тесное для такого количества людей, я встала, намереваясь найти Драко, из-за которого, собственно, и вышла из купе.

— Нет-нет, мисс, присядьте, — раздался голос мужчины, а мне пришлось присесть. К тому же, ноги ощутимо тряслись. Свет в вагоне зажгли, Хогвартс-Экспресс снова начал движение, а Поттера привели в чувство.

— Что… что? — принялся он бормотать, слегка приподнявшись и оглядевшись. Потом поправил очки на носу, а я видела, как выступил на его лбу пот, и только хмыкнула. Да, держу пари, что и тошнота нашего Героя тоже сейчас мучает.

Первые дни в Хогвартсе

Хогвартс мне безумно нравился. Первые несколько дней было очень трудно привыкнуть к многочисленным коридорам, лестницам, которые меняли свое направление, а также к ступенькам, исчезающим в самый неподходящий момент на этих самых лестницах. Со мной всегда рядом были Драко или Дафна, с которой мы неплохо поладили, даже несмотря на то, что она была не самым простым человеком. А еще мне очень нравился Тео, который никогда не упускал случая над кем-нибудь подшутить или отпустить остроумный комментарий, пусть иногда и перегибал палку.

В первый учебный день я проснулась очень рано и, не спеша, принялась собираться. Все-таки отдельная ванная была огромным плюсом, как и отсутствие соседок по комнате. Хотя, признаться, по Ирме я скучала…

На завтрак я отправилась вместе с Драко и Дафной, которые заверили Джемму, что помогут мне со всем, и она может обо мне не беспокоиться.

Расписание нам раздал Снейп во время завтрака, а я с удивлением заметила, что уроки в Хогвартсе короче и их меньше, а значит, меньше и нагрузка.

Занятия длились по часу и начинались сразу после завтрака. Потом был перерыв на обед, а затем снова занятия до пяти часов. Таким образом, получалось, что в день у третьего курса было всего по четыре занятия, а два раза в неделю в семь часов вечера была астрономия.

Разочарованием было то, что и летние каникулы из-за этого были короче — всего два месяца, весь июнь придется посвятить учебе и экзаменам…

— Сдвоенная Трансфигурация с Гриффиндором, — скривился Драко, осмотрев свое расписание. — А потом Заклинания с Когтевраном. Еще и астрономия после ужина.

— У всех третьекурсников нашего факультета одинаковое расписание? — спросила я.

— Да, кроме дополнительных занятий, — ответила Дафна, пожав плечами. — А ты что выбрала?

— Руны и Уход, — ответила я, скривившись. — Хотя, признаться, я бы лучше выбрала вместо последнего предмета еще одно занятие по Рунам. Им в Хогвартсе уделяют крайне мало внимания!

— А тоже выбрал Руны, — ответил Драко. — Это лучше, чем Прорицание с Трелони.

— А зря, — отмахнулась Дафна. — Руны сложная дисциплина, а на Прорицании можно хоть немного расслабиться.

— Как знаешь, Гринграсс, — бросил Драко, заглядывая в мое расписание.

Быстро закончив завтрак, мы направились в гостиную Слизерина, чтобы взять необходимые учебники и письменные принадлежности.

— Это нечестно, — раздался недовольный голос Малфоя, когда я спустилась по лестнице из своей комнаты. Ребята ждали меня внизу в гостиной старост. — Я тоже хочу отдельную спальню.

— Все просто. Ты можешь стать старостой, и будет тебе отдельная комната, — ответила я, широко улыбнувшись.

— Но ты-то не староста, — заметила Дафна.

— А у меня особый случай, — пожав плечами, ответила я.

В кабинет Трансфигурации мы пришли ко звонку, а сразу за нами вошла Макгонагалл. Свободна была только первая парта, за которую сели мы с Дафной, а Драко рухнул на свободный стул с Тео через два стола от нас.

— Доброе утро, класс, — произнесла профессор, проходя мимо двух рядов парт.

Раздалось ответное приветствие, а волшебница, поравнявшись со мной, окинула меня строгим взглядом.

— Мисс Слизерин, вам не объяснили какие требования у школы к внешнему виду учащихся? — спросила она, а я скрипнула от досады зубами. Не считая сегодняшнего дня, я одевалась почти как все, за исключением мантии — она была с короткими рукавами и не такая свободная.

— Объяснили, профессор, — ответила я самым спокойным голосом, слегка улыбнувшись. — Но рукава мантии могут мешать, особенно при моей неуклюжести. Извините, но каждый раз марать их в собственной тарелке я не хочу.

Профессор недовольно посмотрела на меня, но ничего не сказала и начала урок. Первый час был теоретическим, а второй практическим, но ничего нового сегодня не изучалось, было только повторение пройденного материала.

Урок Трансфигурации мне понравился, Макгонагалл вела занятие интересно и понятно, а если закрыть глаза на ее строгость, то вполне можно было с ней поладить. В конце урока профессор даже похвалила меня и наградила несколькими баллами.

Заклинания прошли тоже на «ура», Флитвик не забыл про дополнительные занятия, а я согласилась, даже не раздумывая. За обедом ребята наперебой рассказывали вполголоса про историю с василиском в прошлом году.

— И все же мне непонятно, как смог второкурсник справиться с огромной змеей, — недовольно спросила я, ощутив небольшую грусть: мне было немного жаль Калию.

— Если не веришь, можешь спросить у Поттера сама, — хмыкнул Теодор, бросив насмешливый взгляд на гриффиндорский стол.

— А вот и спрошу, — ответила я, задумчиво наблюдая за Поттером, Уизли и еще одной девочкой — Гермионой Грейнджер, которая была маглорожденной, а еще лучшей ученицей на нашем курсе, чем сильно раздражала Драко. Свое отношение к девочке я пока еще не поняла.

Столкнуться с ней вне занятий мне выпал шанс во второй день, когда я пошла в библиотеку в свободное время перед обедом, чтобы взять кое-какие книги для домашней работы.

Гермиона сидела в окружении огромной кучи учебников и справочников и что-то кропотливо писала на свитке. Она сидела спиной ко мне, а я без зазрения совести посмотрела ей через плечо.

Ого! Да тут было много книг по рунам, зельеварению и нумерологии. Девочка сейчас тщательно переписывала способы использования ингредиентов, их обработки и поиска ингредиентов.

Исписанный пергамент по рунам лежал на краю стола развёрнутым — на нем подсыхали чернила. Обратив внимание на него, я поняла, что она переписала все основные понятия, самые распространенные руны и кое-какие простенькие рунные цепочки.

— У тебя тут ошибка, — ответила я, скорее машинально, заметив неправильно построенную рунную цепочку.

Девушка вздрогнула, а с кончика пера упала жирная клякса, которую она окинула недовольным взглядом, потом переключив его и на меня. Увидев, кто именно стоит у нее за спиной, она удивленно вскинула брови.

Дождь и снег

Настроение стало стремительно падать к нулю за обедом, на начало которого я и так опоздала, задержавшись в библиотеке. Войдя в Большой зал, я первым делом обратила внимание на слишком веселых гриффиндорцев.

— Что подмешали нашим львятам? — спросила я у сестер Гринграсс, рядом с которыми кинула сумку, а потом и присела сама.

— А ты не в курсе? — спросила Дафна, подняв взгляд от своей тарелки.

— В курсе чего, Даф? — нахмурившись, спросила я, жуя взятый со стола кусочек сыра.

— Вы не играете в субботу. Флинт сообщил, что из-за травмы ловца. Матч будет между Гриффиндором и Пуффендуем. Правда, не знаю, согласилась ли на это мадам Трюк.

— Вот как? — спросила я, шумно вздохнув. — И что за травма? Что, Малфой опять кого-то когтистого дразнил?

— Нет, но Флинт считает, что рука еще не восстановилась…

Не дослушав Гринграсс, я схватила сумку и направилась в гостиную, где надеялась застать Маркуса. Сказав пароль, я вихрем залетела в гостиную.

— Где Флинт? — спросила я у сидящих на кожаных диванах слизеринцев.

— Только что ушел к себе в комнату…

Я направилась в гостиную старост, где в дверях уже столкнулась с Маркусом.

— Эй, осторожней, — произнес Маркус, когда я его со всей силы толкнула вовнутрь, закрыв за собой дверь. Пожалуй, мне помог только эффект неожиданности, в другом бы случае я этого громилу бы не сдвинула и на сантиметр.

— Какого хрена, Флинт? — возмущённо спросила я. — Почему мы не играем в субботу?

Флинт широко улыбнулся, выставив напоказ свои кривые зубы.

— У Драко травма, мне важнее, чтобы…

— Ой, да оставь эти отмазки тому, кто в них верит. У Драко с рукой давно все в норме.

Флинт скрестил руки на груди, кинув на меня насмешливый взгляд.

— Ладно, у нас есть запасные игроки, — ответила я, выбрав другую тактику. — Я могу сыграть за ловца; поставь кого-нибудь на место охотника, и дело с концом, раз уж у нас Драко обладает крайне плохими способностями к восстановлению!

— А ты на улицу давно выходила? Что, нравится морозить свою пятую точку? — спросил он уже серьезным тоном, а взгляд опустился к озвученной части тела.

— О, серьезно? — фыркнула я, окинув Флинта презрительным взглядом, а потом не удержалась и рассмеялась.

— Ты хоть понимаешь, что над нами будут все потешаться? О, ты, как капитан, в первую очередь берешь все ответственность на себя, — спросила я, насмешливо окинув взглядом Флинта. — Большой мальчик, а испугался непогоды. Это так… мелочно, даже для тебя, Маркус.

— Эй, поосторожней, Слизерин. Даже имя папаши тебе не дает право разговаривать со мной в таком тоне, — злобно прищурив свои темные глаза, произнес Флинт и, сделав шаг вперед, нависнул надо мной.

— Ты мне угрожаешь? — спокойно спросила я, приподняв голову, чтобы смотреть в глаза старосте. — Неужели ты думаешь, что я тебя боюсь?
Маркус неприятно усмехнулся, а потом оттолкнул меня к стене, поставив руки с двух сторон от меня, отрезая пути к отступлению. Моя спина была против такого грубого с ней обращения.

— И даже сейчас не страшно? — спросил он, наклонившись ко мне, а мне ударил в нос запах пота, заставив поморщиться.

— Ох, Маркус, Маркус, — произнесла я и, посмотрев тому в глаза, с недовольством заметила, что его рожа всего в каких-то нескольких сантиметрах от меня. — Отойди.

— Какие мы грозные! — раздался ехидный ответ Флинта, который склонился еще ближе, но резко остановился, почувствовав, как ему в горло уперлась моя палочка. Улыбка тут же слетела с его лица. Надавив еще сильнее, я заставила его сделать шаг назад.

— Ладно, был неправ, — ответил Флинт, приподняв руки в знак примирения.

Отпустив палочку и бросив на него недовольный взгляд, я отошла от стены на несколько шагов, увеличивая расстояние между нами.

— Не отменяй матч, Флинт, — попросила я, — это глупо, и ты выставишь нас всех дураками. Все прекрасно знают, что у Малфоя с рукой уже все в порядке. А непогода… Не всегда ведь нам играть при солнышке и легком ветерке. Я уже играла при непогоде и, поверь, про холод во время матча думаешь в самый последний момент.

— Я уже не могу, — ответил Маркус, разведя руки в сторону. — Малфой сам настоял на этом, а я уже сообщил декану.
— Серьезно? Чего ты боишься? У нас у всех самые лучшие метлы!

— И них есть Поттер.

— А что, Поттер у нас бог квиддича?

— Он хорош. Ты его просто не видела.

Скрестив руки на груди, чем полностью скопировала позу Флинта, я тяжело вздохнула.

— Ты недооцениваешь Драко. Мой брат его многому научил, а летом он тренировался.

— Брат? — вздернув бровь, спросил Флинт. Точно, про мое «родство» с Крамами мало кому известно.

— Виктор Крам, — ответила я, пожав плечами. — Он ловец…

— Тот самый Крам? — широко распахнув глаза, спросил Флинт. — Новый ловец болгарской сборной?

— Он самый.

— Говорят, что он просто великолепен! Жду не дождусь лета, чтобы увидеть его в игре! — восторженно произнес Маркус. — Так значит, он учил чему-то Малфоя?

— Да, было дело. Дай парню шанс.

Маркус тяжело вздохнул, а потом почесал затылок.

— Я попробую поговорить со Снейпом, — начал он, но, увидев мою радость, тут же вскинул руку. — Но с одним условием. Если Малфой плохо сыграет, то я хочу, чтобы ты заняла его место.

Я задумалась. С одной стороны, я верила в Малфоя, а с другой… Виктора здесь не было. Пусть я и считала, что за ловца играть скучнее, чем за охотника, но играть в команде мне нравилось в любом случае… Черт с ним. Пусть потом объясняется с Малфоем сам.

— Идет.

Маркус широко улыбнулся, а потом направился к выходу из комнаты.

Я тяжело вздохнула. Я ждала матч с нетерпением, уж очень хотелось опробовать «Молнию» в действии и не на тренировках.

— Обрадуй Малфоя, что он играет в субботу, — произнес Флинт напоследок, уже выйдя за дверь.

Направляясь на Историю Магии, я поняла, что даже не опаздываю. Зайдя в класс, я сразу направилась к Драко.

Кто есть кто?

После матча события понеслись в привычном ритме: учеба, тренировки и времяпровождение с Драко и его друзьями. Пока что назвать их и своими я не могла, но со многими отношения были вполне теплыми. Малфой не переставал отпускать колкости в адрес Поттера, а на одном из уроков Зельеварения даже получил за это крокодильим сердцем, который запустил в него Рон Уизли. Снейпу это не понравилось, и он снял с Гриффиндора пятьдесят баллов, чем заставил ехидно хихикать слизеринцев.

Неотвратимо приближался мой день рождения, про который знал только Малфой, но я взяла с него обещание, что он никому про него не скажет.

Возвращаясь в пятницу с Истории Магии, меня перехватила Джемма, сообщив, что со мной хочет поговорить Дамблдор.

— И что я натворила, что вызвала его интерес? — недоуменно спросила я, а староста сочувственно пожала плечами.

— Думаю, он просто хочет узнать, как у тебя успехи, — неуверенно предположила она. —Идем, провожу тебя.

Грустно вздохнув, я поплелась за девушкой, размышляя, что в этот раз будет спрашивать директор.

Подойдя к статуе горгульи, Джемма произнесла пароль, а потом похлопала меня по плечу:

— Удачи.

Поднявшись по винтовой лестнице, я остановилась за дверью, чтобы поднять ментальные щиты, закрывая свое сознание, а все мысли спрятала в огромный металлический сейф, наподобие хранилища в Гринготтсе, где лежали мои деньги. Только после этого я постучалась в дверь.

— Войдите, — раздался голос Дамблдора, а я толкнула дверь, входя в кабинет, где все так же раздавались со всех сторон различные звуки.

— Добрый день, профессор Дамблдор, — вежливо поздоровалась я, прикрыв за собой дверь и в ожидании уставившись на волшебника.

— Здравствуйте, Венера, — улыбнулся он, — прошу, присаживайтесь.

Опустившись на предложенный стул, я заметила на себе цепкий взгляд директора.

— Хотел узнать, как ваши успехи в учебе. Вам нравится Хогвартс?

— Благодарю, профессор, — улыбнулась я. — Все отлично, никаких сложностей не возникает, а Хогвартс мне понравился с первого взгляда, как и мой факультет. Все очень добры ко мне.

— Я рад это слышать, — улыбнулся Альбус, но улыбка вышла какая-то натянутая, а я снова почувствовала, как моего сознания слегка коснулось чужая магия, но никак не отреагировала, притворившись, что не заметила ее.

Уголок губ директора чуть заметно приподнялся.

— Хорошо, что вы подружились со своим факультетом, но как обстоят дела с остальными? Не возникают проблемы?

— У нас что-то вроде взаимного равнодушия, — слегка улыбнулась я.

— Понимаю, понимаю, — покивал с важным видом директор. — Я слышал, что вы помогли Хагриду. Это было довольно хорошая мысль, собрать для него набор самых необходимых зелий. Признаться, я немного разочарован, что мы не подумали сами об этом раньше.

— Я просто не хочу, чтобы возникла похожая ситуация, как с Драко, только и всего.

— А где же вы раздобыли все эти зелья?

— Приготовила их самостоятельно, директор. Не переживайте все приготовлено правильно и вполне безопасно.

— О, я не сомневаюсь в ваших способностях зельеварения, к тому же, профессор Снейп неоднократно хвалил вас.

Ничего не ответив, я только улыбнулась, а потом снова почувствовала, как Дамблдор применил легилименцию.

— Вы неплохо ладите с Драко Малфоем, признаюсь, я был удивлен этому, — как бы между прочим произнес Дамблдора, а я решила немного поддаться ему.

Показав на поверхности сознания воспоминание о том, как я со своими друзьями, в число которых входит Драко, весело провожу время в Нигрумкоре, но через секунду я спрятала воспоминание вглубь сознания и только ответила:

— Мы давно находимся в дружеских отношениях не только с Драко, но и с его семьей. А с его кузиной мы вместе учились в Дурмстранге.

— Вот как, — произнес Дамблдор, словно удивившись, а на меня опустилось еще большее давление. — А как дела обстоят с другими студентами? Мистер Поттер хорошо о вас отзывался, когда вы помогли ему в поезде с дементорами, а мисс Грейнджер отметила, что вы неплохо разбираетесь в рунах и помогли ей.

Выдавив из себя жалкую улыбку, я боролась с головной болью, а директор все продолжал свой натиск на мою защиту, которая, в прочем, уже трещала по швам.

— Они переоценивают мои качества и весьма добры, — только и смогла выдавить из себя я.

— Думаю, вам не стоит ограничиваться общением только со своим факультетом. Уверен, вы сможете найти общий язык и с другими учениками, — улыбнулся директор, а потом резко отступил, прекращая свои попытки прорваться ко мне в сознание, а я не смогла сдержать облегченный вздох.

— Конечно, — скорее на автомате произнесла я, опуская глаза.

— Что ж, я рад, что вам нравится в школе. Знайте, мисс Слизерин, что вы всегда можете обратиться ко мне. Для меня важен каждый ученик, — произнес напоследок директор, облокотившись на спинку кресла.

— Благодарю вас, профессор Дамблдор, — ответила я, поднимаясь на ноги. — Я могу быть свободна?

— Разумеется, — по-доброму улыбнулся старик, а я чуть ли не бегом кинулась к двери.

Буквально пролетев по лестнице, я кинулась в родные подземелья, намереваясь найти профессора Снейпа. Кровь в голову стучала набатом, отдаваясь сильной болью в висках.

Старый сукин сын! Применять легилименцию к ученику! Да с такой силой! О чем он вообще только думал?! А его намеки про Поттера и Грейнджер? О, не трудно догадаться, что он этим хотел сказать! Считает, что Малфой не подходящая компания для меня! Конечно, дружба с Избранным была бы очень кстати! Интересно, сам Поттер вообще понимает, что Дамблдор тот еще интриган и плетет свою паутину интриг, понятную только ему одному? Ну уж нет, черта вам лысого, господин директор. Хватит вам и одной знаменитости в своей коллекции. Что бы вы ни придумали, но я участвовать в этом не собираюсь.

Остановившись возле двери, ведущей в кабинет Снейпа, я на секунду задумалась, а правильно ли я поступаю…

Но отбросив эти мысли, я постучалась в дверь, за которой почти сразу раздались шаги.

Письмо

Сам факт того, что профессор согласился меня обучать, был невероятным.

Впрочем, все мысли о ближайшем уроке окклюменции почти сразу вылетели у меня из головы: впереди были выходные и Хэллоуин, который в Хогвартсе отмечали пышным ужином.

В субботу сразу после завтрака я направилась в библиотеку, прихватив все необходимое для выполнения домашнего задания, ко мне никто решил не присоединяться, мол, времени еще много и можно сделать все завтра утром или сегодня вечером. Пожав на это плечами, я пошла туда в гордом одиночестве. Пожалуй, мне в библиотеке все нравилось, здесь царила такая спокойная и уютная атмосфера, что можно было легко забыть про ход времени.

Субботним утром там было немноголюдно: только несколько когтевранцев да Гермиона Грейнджер, которую едва было видно из-за горы учебников.

Заняв самый дальний угол, я решила начать с самого скучного занятия — эссе по Истории Магии. Домашние задания заняли у меня времени чуть больше, чем я рассчитывала, но приятно было знать, что завтра весь день будет свободен!

Утром в воскресенье я проснулась в хорошем настроении, и даже тот факт, что меня поздравил Драко, не сильно его испортил. Он подарил мне книгу «Невербальная беспалочковая магия. Продвинутый курс», пролистав которую я поняла, что эта вещь может оказаться весьма полезной.

На этом сюрпризы не закончились. По пути в Большой зал меня перехватил профессор Снейп.

— Доброе утро, профессор, — улыбнулась я, остановившись возле него.

— Мисс Слизерин, жду вас сегодня к десяти часам в моем кабинете.

— Вы начнете обучать меня окклюменции, сэр? — спросила я, понизив голос, хотя в этом не было необходимости — в коридоре никого не было.

— Вы весьма проницательны, — ответил Снейп, а потом, развернувшись, скрылся за поворотом, оставив меня в небольшом радостном предвкушении.

Ура, наконец-то нормальные уроки от профессионала, коим, я надеюсь, и является Снейп.

Впрочем, моя радость и восторг немного поостыли, когда я пришла после завтрака к нему в кабинет.

Как только я вошла, профессор указал мне на один из стульев посередине его кабинета. Заняв стул напротив, Снейп произнес:

— Мисс Слизерин, вы должны понимать, что окклюменция — сложный раздел ментальной магии и никакие книги вас не смогут обучить ей. Я надеюсь, что вы будете усердно выполнять все, что я буду вам говорить, в противном случае, вы не достигнете никаких успехов, даже несмотря на вашу врожденную способность к этой магии.

Я нисколько не смутилась, а только выдала короткое: «Да, сэр».

— Для начала, я должен понять, что вы уже умеете. Вы готовы?

Я тяжело вздохнула и кивнула, пусть другие и раньше копались в моей голове, но к тому, что произошло дальше, я была абсолютно не готова.

Снейп поднял палочку, направив ее на меня, и произнес:

— Легилименс!

И на мою голову, казалось, обрушился потолок, не меньше.

Я растерялась, не ожидая такого натиска, и вся моя защита разлетелась в щепки.

Снейп попал в мое воспоминание, где я впервые использовала парселтанг, спасая Виктора от змеи на пляже.

Боль прекратилась так же быстро, как и возникла, а я принялась судорожно хватать ртом воздух. Вот она — настоящая легилименция. Черт возьми, я теперь так прекрасно понимаю тех, к кому сама применяла эту магию. Сказать, что моя голова расскалывалась — не сказать ничего. Было чувство, будто черепную коробку изнутри царапают сотней острых ножей одновременно, а потом еще и заливают ее сверху крутым кипятком.

— Вы переоценили собственные силы и, как видите, при встрече с опытным легилиментом, который использовал магию открыто и в полную силу, устоять не смогли. Вы изначально выставили свою защиту неверно…

— Как научили, так и выставляю, — произнесла я, но получилось довольно грубо, — сэр…

Приподняв бровь на мой выпад, Снейп только хмыкнул, а потом принялся объяснять, как именно нужно выставлять защиту. Признаюсь, поначалу мой мозг отказывался что-то воспринимать.

— У вас слишком примитивная защита сознания. Нужно выстроить несколько слоев. Как вы уже догадались, существует несколько уровней защиты, для себя я выделил шесть, которыми и пользуюсь. Для успешной окклюменции нужно населить разум воспоминаниями, которые были бы отвлекающими и не позволили найти, так скажем, лазейку в ваш разум. Начнем с чего-нибудь простого. Закройте глаза.

Сделав то, что велел Снейп я уже вся подобралась и приготовилась к новому жестокому вторжению, но послышался ехидный смешок профессора.

— Нет, мисс Слизерин, сейчас я вас буду учить создавать защиту. Первая моя попытка была демонстрацией того, что ваши познания слишком поверхностны.

После этого я немного расслабилась и приготовилась слушать и выполнять рекомендации профессора.

— Для начала, вам нужно выбросить все мысли из головы, отодвинуть все эмоции на задний план. Если вы сумеете спрятать их от окружающих, то это очень сильно вам поможет в борьбе с опытным легилиментом. Для контроля эмоций я настоятельно рекомендую заниматься каждый вечер медитацией, — тихий голос вводил меня в какой-то транс. — Представьте, что все ваши мысли, чувства, воспоминания спрятаны в каком-то надёжном месте. Представьте это место и покажите его мне.

Стараясь все делать в точности, как говорит Снейп, я выбросила все мысли из головы и представила металлический сейф.

— Вы уже неверно выбрали способ прятать мысли, — прервал меня голос профессора, а я почувствовала, что он поверхностно коснулся моего сознания, собирая образы, лежащие на самой поверхности. Это было похоже на ощущение, которое было похоже на то, что испытываешь, если решишь поцарапать острым предметом стекло. — Ваш сейф в вашем сознании подразумевается, как предмет, который можно открыть.

Нахмурившись, я постаралась придумать какой-нибудь предмет, внутрь которого можно что-то поместить, но который бы не открывался… Перебирая различные варианты, я поняла, что это все не то. А профессор терпеливо ждал, пока я что-нибудь придумаю.