Последняя наложница императора.

1

Я сплюнула песок, который в очередной раз попал мне в рот. Жажда была невыносимой. Я уже вторые сутки находилась неизвестно где, и это понятие «вторые сутки» было весьма условным. Часов у меня не было, и о времени я могла судить только по солнцу, которое медленно поднималось над горизонтом и так же медленно опускалось за него.

Мои мысли путались. Где я? Почему я здесь? Последнее, что я отчётливо помнила, это как наша экскурсионная группа попала в песчаную бурю. Ветер поднимал тучи пыли, песок забивался в глаза и рот, мешая дышать. Мы укрылись в передвижном доме бедуинов, который оказался достаточно прочным, чтобы выдержать натиск стихии. Я помню, как все устали, как мы расселись вокруг небольшого костра, что-то пили, пытаясь согреться, и обсуждали, сколько ещё нам придётся здесь куковать.

И на этом всё... Я совершенно не помню, как уснула.

А вот пробуждение было резким и весьма впечатляющим: я оказалась одна на раскалённом песке, под палящим солнцем. Вокруг не было ни души.

Одежда. Она была чужой и странной: облегающий комбинезон из неизвестного мне материала. Высокие сапоги на плоской подошве, доходящие почти до колен. На поясе был зафиксирован широкий эластичный ремень с ножнами для странного оружия, по форме напоминающего обрубок кинжала. Ещё была сумка-рюкзак с непонятными предметами в нём.

Солнце стояло высоко, и его палящие лучи обжигали лицо и потрескавшиеся губы. Вокруг были только песчаные дюны, которые тянулись до самого горизонта.

— Знаете, Георгий Данелия, что я вам скажу, не знаю, как ваши герои вообще выжили на той планете Плюк без пищи и воды. Но вот у дяди Вовы хотя бы Скрипач был, спички и разная понятная мелочь в отличие от меня. — Я в очередной раз вытряхнула из сумки-рюкзака предметы, какие-то металлические палочки, пластины и чёрный квадрат.

— Чёртова Кин-дза-дза какая-то! Скрипач! Люди! — громко и отчаянно прокричала я, чувствуя, что крыша моя скоро съедет окончательно.

Осознание того, что я давно веду диалог сама с собой, вызвало истерический смех. Я упала на колени, закрыла лицо руками.

— Это просто... это просто... — бормотала я, задыхаясь. — Это просто какой-то кошмар. Я подняла голову и завыла, как раненый зверь.

Мой вой оборвался так же внезапно, как и начался, когда я бросила взгляд на горизонт. В небе, на фоне бескрайнего знойного простора, что-то стремительно приближалось к месту, где я находилась. Моё сердце замерло, и я застыла, не в силах отвести глаз от странного летательного аппарата.

Первым инстинктивным порывом было закричать и замахать руками, но что-то внутри меня внезапно переключилось. Не испытывая ни малейшего сомнения в своих дальнейших действиях, я мгновенно упала на живот, а затем, не оглядываясь, начала пятиться назад, осторожно сползая за дюну.

Моё тело сгруппировалось, в любой момент готовое к прыжку, а рука потянулась к ножнам.

— Что это я? — Я замерла, пытаясь проанализировать происходящее со мной. Все мои действия были чёткими, отточенными, как будто бы я это проделывала не один раз. Но додумать эту мысль я не успела, так как нарастающий гул отвлёк всё моё внимание на себя.

Что-то тяжело приземлилось, сотрясая дюны, за которой укрылась я. Гул смолк, послышался лязг, и вслед за этим раздались мужские голоса. Говорили на незнакомом языке, но, к своему огромному удивлению, я отчётливо понимала каждое слово.

— Сигнал был отсюда, — сказал голос.

— Я видел, — пробурчал другой.

Первой мыслью было, что меня нашли и это спасатели. Но дальнейший разговор ввёл меня в ступор.

— Не нравится мне всё это, ты сказал, что это лёгкие деньги, поймать девку и вернуть владельцу. Только я разузнал про неё. Гладиатор с планеты Арена, ещё та штучка, на её счету тысяча убийств.

— Не переживай, хозяин заверил, что ей удалили память, связанную с Ареной, теперь она простая человека.

— Ну-ну. Однако она умудрилась сбежать, убив при этом всю охрану. — Мужской голос замолчал на некоторое время и вновь продолжил: — Я вот всё никак не могу взять в толк, за кой она сдалась императору такая, по мне так наши карри куда красивее, покорнее, услужливее, а уж в ублажении им просто нет равных.

— Наши карри слабые и не могут принести сильного потомства, и потом, кто мы такие... — другой мужчина не успел договорить от внезапно раздавшегося пронзительного звука.

И в тот же миг я почувствовала боль в правом ухе. Мочка вспыхнула огнём, я инстинктивно дёрнула головой, пытаясь избавиться от этого неприятного ощущения.

— Тихо, я её засёк, приготовь сеть.

Осознав наконец, что речь идёт именно обо мне, я резко вскочила с места. Не раздумывая ни секунды, я бросилась прочь. Ноги несли меня с такой скоростью, что песок под ними сливался в одну сплошную пульсирующую жёлтую линию. Горячий воздух свистел в ушах, заглушая все звуки вокруг. Мир вокруг превратился в размытое пятно, а я продолжала бежать, чувствуя, как адреналин бурлит в крови, а страх подгоняет вперёд.

Боль настигла меня внезапно. Судорогой сковало мышцы, и я, потеряв равновесие, с громким криком по инерции полетела вперёд, не в силах остановить скольжение по песку, обдирая лицо в кровь, как наждачной бумагой.

Нарастающая боль стала невыносимой,но прежде чем потерять сознание и погрузиться в темноту, последнее, что я услышала, было:

— Вот это скорость!

— Нам с тобой очень повезло, мой друг, что она от нас побежала, а не кинулась крошить нас на мелкие кусочки.