Потерянный рай

глава 1. Скайлар. 21 марта.

Смена, как всегда, завершается надоедливой уборкой. Непонятно, почему официанты должны заниматься протиркой столов и барных стоек. Закончив с очередным столиком, я поднимаю глаза на сестру. Айрин, с явным раздражением, протирает шваброй последний участок пола.
— Сестричка, давай повеселее! Смена закончилась! — радостно восклицаю я и подбегаю к ней сзади, обнимая.
Айрин вздрагивает от неожиданности и смущенно улыбается, словно цветок, пробивающийся сквозь асфальт усталости. В ее глазах, цвета темного шоколада, все еще плещется буря невысказанного.
— Ты как вечный двигатель, Скай, — ворчит она, пытаясь вырваться из моих объятий, — а я, как выжатый лимон, мечтаю только о подушке.
- Ну же, брось! Представь, что ты Золушка, и злые мачехины задачки остались позади! Теперь нас ждет карета отдыха! — Я кручу сестру в объятиях, словно вихрь, выбрасывая вместе с ней остатки рабочей тоски.
Айрин, сдавшись, начинает смеяться. Ее смех разносится по опустевшему залу. Именно в такие моменты я вижу свою настоящую сестру – сильную, живую, готовую поглотить мир вместе со мной. И чертова уборка уже не кажется такой уж невыносимой, когда рядом есть плечо, на котором можно отдохнуть.
Айрин все же вырывается из моих объятий и идет в гардероб.
Наш лаунж-ресторан – это настоящий оазис релакса и удовольствий, раскинувшийся на двух этажах и предлагающий гостям пять уникальных зон. Кстати, он так и называется: «Пять зон».
Первая зона, расположенная прямо у входа на первом этаже, – это коктейльная зона. Здесь, в окружении элегантных диванов и мягкого освещения, можно насладиться освежающими безалкогольными коктейлями, искусно приготовленными нашими барменами, и легкими закусками, идеально дополняющими атмосферу непринужденности. Пройдя чуть дальше по первому этажу, вы попадаете в барную зону – сердце ресторана, где царит оживленная атмосфера. Здесь можно не только заказать классические и авторские алкогольные коктейли, но и понаблюдать за виртуозной работой барменов, создающих настоящие шедевры. Поднявшись на второй этаж, вы окажетесь в мясной зоне – настоящем раю для любителей сочного мяса. Здесь, в окружении ароматов дыма и жареного мяса, можно насладиться стейками, приготовленными по традиционным рецептам, и разнообразными гарнирами, идеально дополняющими вкус мяса. Еще одна зона на втором этаже – это кофейно-чайная зона. Здесь можно отдохнуть от суеты и насладиться ароматным кофе, изысканным чаем и восхитительными десертами, созданными нашими кондитерами. И, наконец, пятая зона, расположенная в отдельном зале, – это кальянная. Здесь, в атмосфере музыки и неона, можно расслабиться и насладиться различными видами кальяна, а также потанцевать под зажигательные ритмы.
Каждая смена начинается с распределения обязанностей и зон, для того чтобы обеспечить безупречный сервис.
Когда я дотираю последний стол, из гардероба уже выходит Айри.
- ну что, пошли? – не поднимая взгляда спрашивает она, усердно ища что-то в сумке.
- конечно. – я вешаю фартук и надеваю куртку, а затем выхожу из заведения.
Айрин все же находит в сумке то, что искала. Машет мне ключами от ресторана и тоже идет к выходу. После закрытия здания, мы идем к моей машине. Я езжу на черном кабриолете. Одно из наших любимых с сестрой занятий, это кататься по городу без крыши и с музыкой. Вы только представьте: ветер раздувает волосы, а из колонок громко играют любимые песни.
Спустя час:
Ночной город – холст, разукрашенный неоновыми мазками вывесок и фарами движущихся машин. Кабриолет, словно черный конь, рвется в эту даль, крыша опущена, звезды – бриллиантовой россыпью над головой. Ветер треплет наши волосы. Музыка, словно пульсирующая кровь, бьется в такт нашего дыхания.
Айрин, с ее вечно ищущим взглядом и тихой улыбкой, кажется частью этого ночного пейзажа. Она – мое счастье, моя опора, моя сестра. Вместе мы – две искры, пропавшие в океане ночи, но объединенные одной мелодией, одним ветром, одной дорогой. Каждая поездка – это побег от серости будней, это глоток свободы, это возможность почувствовать себя живыми, настоящими, парящими над землей.
И пусть завтра снова начнется рутина, сегодня мы – королевы ночи, правящие своим черным конем, в объятиях ветра и друг друга.
Спустя еще час:
Когда мы заходим ко мне домой, мы сразу же заваливаемся на кровать. Голова гудит после громкой музыки и шума ветра, мы продрогшие с ног до головы, ведь на улице не тепло, но мы счастливы. Айрин всегда была моим самым близким человеком. Она та, на кого я могу положиться, та, кому я могу рассказать все. Даже перед лицом смерти я буду улыбаться, видя улыбку на ее лице.
Ее смех – это солнечный зайчик, пробивающийся сквозь тучи моей жизни, он разгоняет тени сомнений и наполняет сердце теплом. Когда она рядом, мир становится ярче, краски насыщеннее, а звуки – мелодичнее. Ее глаза – это два глубоких омута, в которых можно утонуть, забыв обо всем на свете, в них отражается целая вселенная, полная нежности и понимания.
Как сказал Экзюпери: "Единственная настоящая роскошь – это роскошь человеческого общения". И с Айрин каждая минута – это бесценное сокровище, которое я храню в глубине души. Она мой якорь в бушующем океане жизни, маяк, указывающий путь в темноте, и звезда, которая всегда светит для меня, даже когда я сама потерялась во мраке.
Вместе мы – как два крыла одной птицы, как две половинки одного целого. Мы можем спорить и ссориться, но наша связь всегда остается нерушимой, как клятва, данная на небесах. И я знаю, что пока она рядом, я смогу преодолеть все.
– Может, фильм посмотрим? – предлагает она, и я, конечно же, соглашаюсь, предвкушая уютный вечер.
– Давай. – Я спрыгиваю с кровати, хватаю ноутбук и перебрасываю его сестре. – Выбирай пока, а я чего-нибудь вкусного принесу.
– Ты опять своей травы натащишь? – подкалывает она. Наше вечное разногласие – еда. Я преданный веган, а Айрин этого не понимает.
– Очень смешно. Попкорн будешь?
– Соленый? – тут же оживляется она.
– Соленый. – Киваю и направляюсь на кухню.
Моя небольшая квартира-студия – мой тихий, светлый мир. Здесь есть компактная ванная, туалет, кухонька и одна спальня с широкой кроватью. Ремонт выполнен в исключительно белом цвете. Этот подарок родители преподнесли мне на восемнадцатилетие. Они знали, как мы с Айрин близки, и позаботились о том, чтобы она жила в соседней квартире. Квартиры одинаковы по планировке, но радикально отличаются в интерьере. Моя сестра – настоящая готка, и обожает черный цвет до мозга костей. Я ни разу не видела ее ни в белом, ни в каких-либо других оттенках с тех пор, как ей исполнилось восемь. Родители пытались бороться с этим протестом, но Айрин – скала, которую невозможно сдвинуть с места.
Я закидываю попкорн в микроволновку и жду пока он приготовиться.
Спустя 5 минут я уже несу миску с перекусом в комнату, где меня ждет Айрин.
- предлагаю вот этот фильм. – говорит она с горящими глазами, едва я появляюсь на пороге спальни и поворачивает ко мне экран.
- о, ужастик. Включай. – мы с сестрой обожаем фильмы ужасов. Адреналин что течет по венам во время напряженных моментов, почти невозможно описать словами.
Фильм начинается и на экране появляется главный злодей…
Спустя полчаса просмотра начинается настоящая жесть. Леденящий душу ужас сковывает, а адреналин вспыхивает яркой, обжигающей волной – это не просто эмоции, а симфония страха, заставляющая сердце биться в безумном ритме, словно пытаясь вырваться из груди. Каждый вздох – словно предчувствие неминуемого, каждый звук – шепот надвигающейся беды. Это не просто просмотр фильма, а погружение в бездну, где тьма сгущается, и даже самый крошечный проблеск надежды кажется обманом, заставляя содрогаться от первобытного ужаса, обнажая самые уязвимые уголки души. Каждый кадр фильма ужасов – это как погружение в ледяную пучину, где кровь застывает в жилах, а сердце бешено колотится, словно птица, бьющаяся в клетке. Эмоции захлестывают, как цунами: от ужаса, заставляющего вжаться в кресло, до болезненного сочувствия героям, обреченным на трагическую борьбу. Каждая гримаса боли, каждый отчаянный крик отзываются эхом в нашем собственном сердце, напоминая о хрупкости жизни и всепоглощающей силе тьмы. И даже когда титры ползут по экрану, остатки леденящего ужаса еще долго живут внутри, напоминая о пережитой буре чувств – это и есть те самые эмоции, ради которых мы с Айрин смотрим такие фильмы.
После окончания фильма, мы с Айрин все еще доедая попкорн обсуждаем просмотренный ужастик, как вдруг у меня звонит телефон.
Странно – думаю я – кто может звонить в такое позднее время. Я беру в руки телефон и смотрю на имя звонящего. Теон. Вот это еще страннее. Ведь мы не общались почти 4 года…

глава 2. Скайлар. 21-22 марта.

Я принимаю вызов, и в трубке слышится то ли испуганный, то ли нервный голос Тео.
- Скай, привет. Не занята? Извини что поздно.
- Привет. Ничего страшного. Что-то случилось?
- Мне нужна твоя помощь. Встретимся завтра? Когда тебе будет удобно? – нервно тараторит он.
- Тео, не пугай меня. Мы не общались 4 года, а теперь ты звонишь и говоришь, что тебе нужна помощь. Что случилось?
- Он делает глубокий вдох, словно собираясь с мыслями, и отвечает:
- Ты, наверное, не знаешь, но у меня есть девушка. Мы встречаемся уже 3 с половиной года. Ее зовут Луиза. Мы с Лу почти никогда не ссорились, но пару часов назад сильно поругались. Скай, я люблю ее, но сейчас мы на грани расставания. Она не отвечает на звонки, я не знаю, что делать. Ты же меня знаешь, я не умею правильно извиняться, не умею правильно выражать свои чувства. Я даже не совсем понимаю, что сделал не так. А ты училась на психолога, проходила курсы. Тем более ты девушка. Ты можешь помочь мне?
- Тео, боже! Как же ты меня напугал. Конечно же, помогу. Давай завтра в 7 вечера?
- Спасибо, Скай, ты чудо!
6 лет назад я начала встречаться с парнем по имени Уайтер. У него был младший брат. Теон. Мы сразу сдружились. Тео прекрасный человек. Веселый, добрый харизматичный, но в глубине души очень чувственный и ранимый. Он был моим лучшим другом, но, когда спустя 2 года отношений мы с Уайтером расстались наше с Тео общение свелось на нет. Лишь реакции на сторис. Он безусловно очень хороший, но каждый взгляд на него – это болезненное напоминание об Уайтере. О мужчине, который когда-то был моей вселенной, моим солнцем и луной, моей жизнью и моей смертью. Человеке, который безжалостно вырвал мое сердце из груди, хладнокровно вонзил нож в мою душу. Он ушел, оставив за собой лишь пепелище из разбитых грез и несбывшихся надежд. И теперь, в моменты, когда я смотрю на Тео, я вижу лишь тень Уайтера, призрака моей любви и невыносимой боли. Как помочь одному, видя в нем другого, причинившего столько страданий? Я до сих пор люблю Уайтера, но никогда не скажу об этом вслух, ведь я помолвлена.
С каждым утром, когда рассвет окрашивает небо в нежные оттенки, во мне просыпается нестерпимая боль. Я – пленница долга, обрученная с человеком, к которому испытываю глубокое уважение и искреннюю привязанность. Он добр, заботлив и готов отдать мне всю свою жизнь. Но мое сердце… оно предательски бьется ради другого. Уайтер… одно лишь имя, словно нежный шепот ветра, бередит мою душу, наполняя ее тоской и одновременно сладостным предчувствием. Только мои лучшие друзья и Айрин знают о тайной войне, развернувшейся внутри меня. Они видят мои фальшивые улыбки, чувствуют дрожь в голосе, когда я говорю о предстоящей свадьбе. Они – мои ангелы-хранители, безмолвно поддерживающие меня в этом хаосе чувств. Каждый вечер, когда я остаюсь наедине со своими мыслями, образ Уайтера возникает передо мной – яркий, манящий, запретный. Я вспоминаю его глаза, полные тепла и понимания, его голос, звучащий словно нежная музыка, его прикосновения… прикосновения, которые я никогда не смогу забыть. Мой жених… он заслуживает счастья, заслуживает любви, которая осветит его жизнь. Но я не могу дать ему то, чего у меня нет. Мое сердце принадлежит другому. И осознание этого разрывает меня на части, день за днем, час за часом, минута за минутой. Я задыхаюсь в этой лжи, утопаю в собственных слезах, молюсь о чуде, которое никогда не произойдет. Я – пленница вечной тоски, обреченная на жизнь без любви.
Мои внутренние страдания прерывает Айрин. Она осторожно касается моего плеча и на ее лице видно сожаление вперемешку со злостью.
- ты опять его вспомнила? – спустя минуту молчания произносит она, на что я лишь осторожно киваю. – Скай, ты же обещала. Мы все давно обсудили и не один раз. Если ты не поняла, я повторю еще раз. Он не достоин и твоего волоса, а тем более твоих слез. – В этот момент я понимаю, что на моих глазах слезы.
Капли предательски стекают по щекам, обжигая кожу, словно кислота. "Не достоин…" - эхом отдается в голове ее фраза. Но разве сердце слушает доводы рассудка? Разве можно вычеркнуть из памяти солнце, которое хоть однажды осветило твою жизнь, пусть и опалило при этом крылья? Он – словно запретный плод, сладок до головокружения и горек, как полынь.
Обещала забыть, обещала быть счастливой… Но как можно приказать сердцу любить по расписанию? Мои слезы – это безмолвный крик души, протест против несправедливости судьбы, которая связала меня с одним, а подарила любовь к другому. Айрин, конечно, права. Но словами не залечить раны, нанесенные любовью. Они – как клеймо, выжженное раскаленным железом, навеки останутся на моей душе. И я продолжаю тонуть в этом море отчаяния, где каждый вздох – лишь напоминание о потерянном рае.
- Скайлар, хватит! Может пойдем завтра после смены в клуб? – предлагает она, но я все же вынуждена отказаться, словно приговоренная к вечному одиночеству на вершине айсберга своих проблем.
- Прости, сестренка, но нет. Завтра в 7 у меня встреча с Тео. – говорю я, и ее брови в секунду взлетают ввысь, словно два вопросительных знака, застывших в воздухе, предвещая бурю.
- Я не ослышалась? С Тео? Это тот, который Теон Форд?
- Да.
- Зачем тебе с ним видеться? - с раздражением спрашивает она, и в ее голосе слышится треск сухих веток, готовых вспыхнуть от малейшей искры.
- У него проблемы с девушкой. Он попросил помочь. Если ты не забыла, Теон мой друг, – пытаюсь успокоить ее я. - Друг познается в беде.
- Ага, а еще он брат твоего бывшего, по которому ты минуту назад слезы лила, словно по потерянному раю. Пусть сам со своей девушкой разбирается! Не хватало еще, чтобы ты играла роль жилетки для чужих страданий!
- Он мой друг. И я должна помочь. Меня не волнует, чей он там брат, – отрезаю я, и в моем голосе звучит сталь, закаленная в горниле жизненных испытаний. "Не судите, да не судимы будете," - словно кричу ей в ответ, но лишь про себя. Теон - как далёкий маяк в бушующем море проблем, и я просто не могу позволить ему разбиться о скалы одиночества. – давай спать. Завтра на смену вставать рано. – говорю я и Айрин медленно кивает.
- ладно. Доброй ночи, Скай.
- доброй ночи, Айри. – я обнимаю сестру, и целую ее в щеку. Затем она идет в свою квартиру, а я остаюсь на едине со своими мыслями и разбитым в осколки сердцем.

глава 3. Скайлар. 22 марта.

Собираю волю в кулак, глубокий вдох, выдох… и я иду к Теону.
– Привет, – говорю, опускаясь на стул напротив него.
– Скай! Не представляешь, как я рад тебя видеть! – Он придвигается ближе и заключает меня в крепкие объятия. Легкая улыбка трогает мои губы. – Столько лет! Конечно, жаль, что встречаемся при таких обстоятельствах, но все же… – Теон улыбается, не убирая руки с моего плеча.
Я смотрю на него и поражаюсь переменам. Платиновый блондин сменил цвет волос на насыщенный каштановый, привычные футболки и джинсы уступили место спортивному стилю, а на прежде чистой коже расцвели татуировки. Ему шли эти перемены, и несмотря ни на что, я была рада видеть старого друга, с которым нас развела жизнь почти на четыре года.
– Так, что случилось? Выкладывай, – говорю, и Теон, тяжело вздохнув, начинает свой рассказ.
– Мы с Луизой познакомились на музыкальных курсах. Она играет на фортепиано, а я, как ты помнишь, все так же играю на гитаре. Лу сразу запала мне в душу, и я начал ухаживать за ней. Цветы, свидания, прогулки под луной… В итоге она согласилась стать моей девушкой. Все было идеально, за три с половиной года мы поругались, наверное, пару раз, и то по пустякам. Но вчера у нее был концерт с ее группой. Да, я знаю, я обещал прийти, но задержался с друзьями всего на двадцать минут, а Луиза закатила мне такую истерику, словно я вообще пропустил концерт. Да, понимаю, накосячил, но не настолько же, чтобы из-за этого рвать отношения.
– Ты часто пропускал ее концерты, Теон?
– Это… Это был ее первый. – ровным тоном сказал он.
– Ты серьезно?
– Ну да. А что тут такого? – как ни в чем не бывало прозвучал его вопрос.
– Знаешь, сейчас я начинаю понимать ее взрыв. – Теон недоуменно вскинул брови, а я продолжила: – Это был ее первый концерт, Тео! Она утопала в переживаниях, нуждалась в опоре, желала видеть тебя в зале! Ты, хоть и не пропустил все выступление, продемонстрировал чудовищное равнодушие, просто вопиющее неуважение. Уверена, для нее было архиважно ощущать твою поддержку, видеть взгляд любимого человека, а ее парень, как ни в чем не бывало, посвятил двадцать минут друзьям, а теперь не понимает, в чем проблема! Ты, каждым своим действием, показал, что друзья важнее. Всем своим видом дал ей понять, что ее переживания для тебя – пустой звук.
– Блин… А я об этом не подумал, – пробормотал Теон, и в его глазах заплескалось отчаяние. – И что мне теперь делать? – в его взгляде читалась мольба.
– Слушай, вот что мы сделаем… Я закажу ей самый роскошный букет, а ты напишешь записку, полную искренних извинений…
– Но… я не умею извиняться! Как я напишу признание, полное раскаяния и любви?
– Я тебе продиктую, а ты просто напишешь мой текстом своим почерком. Кстати, какие цветы она любит?
- она любит все цветы. Луиза говорила, что в каждом из них она видит что-то волшебное.
– Ясно, понятно, – протянула я. – Потом ты забронируешь столик в ресторане…
– А можно не в ресторане? – вновь перебил меня Теон. – Она обожает кофе. Я могу сводить ее в ее любимый лаунж-ресторан.
– Без проблем. Там, в мягком полумраке, ты скажешь ей, как тебе жаль. Объяснишь, почему задержался, но… Соври немного, скажи, что кому-то из твоих друзей нужна была срочная помощь. И если что, звони мне в любое время дня и ночи, я помогу подобрать правильные слова. Все понял?
– Ага. Спасибо, Скай. – Тео снова заключает меня в крепкие объятия, и я обнимаю его в ответ. – как ты вообще?
- я хорошо. А у тебя как жизнь?
Мне все же удается расслабиться и следующие пару часов мы с Тео просто болтаем о жизни как в старые добрые.
Спустя пару часов:
– Рад был встрече, Скай. Обязательно нужно повторить, – произносит Тео, когда мы выходим из заведения.
– Несомненно.
– Может, на выходных пересечемся?
– Давай. У меня как раз суббота свободная.
– Тогда решено. Созвонимся позже, обсудим время. И я расскажу, как все прошло с Лу, – добавляет Тео. – Ох, ладно, Скай, мне пора. Был безумно рад нашей встрече.
– Пока, Тео, – отзываюсь я, и он снова заключает меня в крепкие объятия.
Но вдруг тишину разрезает звук подъезжающей машины, и из нее выходит он… Уайтер. Мое сердце, еще секунду назад танцевавшее в унисон с мелодией счастья, вдруг замирает, словно испуганная птичка, завидевшая хищника. Время словно вязнет, застывает, превращаясь в липкую, тягучую патоку. Он стоит там, неподвижный, как мраморная статуя, высеченная из камня моей памяти, такой же неземной, прекрасный и такой же… недостигаемый.
Боль, которую я тщательно похоронила глубоко в сердце, с новой, обжигающей силой вспыхивает, словно бенгальский огонь в темной ночи. Он когда-то выбросил меня из своей жизни, как сломанную куклу, оставив после себя лишь выжженную землю и пепел разбитых надежд. И вот он снова здесь, словно призрак из прошлого, явившийся, чтобы жестоко напомнить о моей уязвимости, о моей… слабости. Мои чувства к нему – это минное поле, каждый шаг по которому может стать последним, обернуться взрывом невыносимой боли.
Не отрывая взгляда, смотрю на него и беззвучно кричу: «Зачем?» Зачем он вернулся? Чтобы вновь растоптать мои чувства? Чтобы поиграть с моей израненной душой, как кошка с мышкой? Или… или, может быть, он тоже чувствует эту невидимую, властную связь между нами, эту тонкую нить Ариадны, неумолимо ведущую нас друг к другу сквозь лабиринты времени, обид и разочарований?
Кровь горячей волной приливает к щекам, ладони покрываются липкой испариной. Он смотрит прямо в мои глаза, и в его взгляде я вижу… что? Раскаяние? Страдание? Или это всего лишь жестокая игра воображения, обманчивый мираж в пустыне моей одинокой, измученной души? Я знаю лишь одно: видеть его снова – это настоящее мучение, сладкая пытка, от которой я не могу… и, возможно, не хочу бежать.
- ты че подъехал?! Я сказал тебе ждать меня на парковке! – с презрением говорит брату, Тео, но тот по прежнему не двигается.
Я чувствую как меня накрывает лавина эмоций, и все что я могу из себя выдавить, это короткое…
-Мне пора. - произношу я, словно приговор, и бегу. Бегу от него, от себя, от той девочки, что все еще живет во мне и наивно верит в чудо. Но чудо для меня обернулось проклятием, сладостным ядом, что медленно отравляет мою душу. Каждый шаг от него – это попытка вырвать с корнем то, что так глубоко пустило корни в моем сердце. Но разве можно убежать от себя? Разве можно стереть из памяти прикосновения, взгляды, слова, что когда-то были наполнены любовью?
Я чувствую его взгляд на своей спине, жгучий, пронзительный, словно он пытается остановить меня, вернуть. Но я не могу остановиться. Не сейчас. Слишком больно, слишком много всего намешано внутри – обида, любовь, надежда и отчаяние. Это гремучая смесь грозит взорваться, уничтожить меня изнутри. Слезы катятся по щекам, обжигая кожу, и я даже не пытаюсь их остановить. Пусть льются, пусть вымоют всю боль, всю тоску.
Останавливаюсь только тогда, когда чувствую, что задыхаюсь. Прислоняюсь к стене дома, пытаясь унять дрожь во всем теле. Смотрю на свои руки, они все еще помнят его прикосновения. Закрываю глаза, и в памяти всплывает его лицо – такое родное, такое любимое и такое… далекое.
Ненавижу его. Ненавижу за то, что он сделал со мной, за то, что пробудил во мне эту боль, за то, что он все еще владеет моим сердцем. Но больше всего я ненавижу себя. Ненавижу за то, что все еще люблю его, несмотря ни на что. За эту слабость, за эту уязвимость, за эту глупую надежду, что когда-нибудь он поймет, что я – это то, что ему нужно.
Но это всего лишь иллюзия, мираж, который я сама себе создала.
Надо идти дальше. Надо забыть его. Надо научиться жить без него. Но как? Как вырвать из сердца человека, который стал его частью? Как забыть того, кого любишь больше всего на свете? Ответа нет. И это самое страшное.