Поверь в мою любовь, ведьма

Глава 1. Последние дни каникул

Сирень

— Он ответил, — тихо сказала Рина и резко перевернула телефон экраном вниз. Щёки обдало жаром.

Рядом сидящий на кушетке Оливер даже поставить игру на паузу не успел, в которую играл на портативной приставке, как со всего магазина сбежались девочки.

— Что? Что ответил?! — взволнованно спросила Эми, одним лишь чудом умудряясь держать охапку вещей с неё размером.

Камилла молча смотрела, но блеск в глазах выдавал, что её распирало любопытство не меньше. И даже Лия подошла ближе, перебирая теперь белые блузки у соседней вешалки.

— Ничего… просто скинул фотографию.

— Показывай!

Молча протянув телефон подругам, Рина ещё сильнее раскраснелась, услышав их восхищённые визги и возбуждённое хихиканье. Перед глазами продолжало стоять фото, которое скинул Кас. Всего нескольких секунд хватило, чтобы бесстыдная картинка врезалась ей в память в мельчайших подробностях. Рине даже смотреть на неё повторно не было нужды — знала, что привело девочек в такой неописуемый восторг.

На фото Кас стоял перед зеркалом в одном полотенце с ещё мокрыми волосами, с которых стекала вода по подкаченному смуглому телу в татуировках. Половину лица закрывала рука с телефоном, а другая улыбалась, слегка прикусив нижнюю губу.

— Ну ты глянь, как в наглую нашу Рину совращает, гад? — хохотнула Эми, продолжая разглядывать с неприкрытым удовольствием бесстыжую похабщину.

— Да, этот игрок выкладывается на максимум, чтобы её подцепить, — подтвердила Камилла, державшая телефон, и кинула беглый взгляд на Оливера, который снова вернулся к игре на приставке.

— Статистически, парни, рассылающие подобные фотографии, редко заинтересованы в долгосрочных отношениях. Это демонстрация доминирования, не более, — сказала Лия, вытащив блузку с широкими рукавами. Что-то прочитала на её бирке и повесила обратно на вешалку. — Самцы приматов тоже трясут ветками, чтобы привлечь самок. Разница лишь в том, что у Кассиана вместо ветки — полотенце.

— Думаешь, без полотенца вид был бы интереснее? — уточнила Эми, из-за чего все сошлись на ней взглядами, но она не смутилась, а лишь шире улыбнулась: — Чего? Я не в ту сторону подумала?

— Извращенка мелкая, — хмыкнул Оливер, а уже в следующую секунду закатил глаза, увидев, что умер в игре.

Лия никак не стала комментировать, но взгляд, который она бросила на подругу, был красноречивее любых слов и едва отличался по смыслу от сказанного другом детства. Камилла же засмеялась и стиснула Эми в объятиях. И у той половина вещей выпала из рук, разлетевшись по отполированной до зеркального блеска плитке.

Рина тоже улыбнулась, искренне радуясь, что находилась сейчас здесь с ними, а не дома в привычном окружении книг. Она посмотрела через панорамное окно на улицу, утопающую в сумерках. В столице летом они на несколько часов растягивались.

Разговоры и смех подруг заглушал тревожные мысли о куче всё ещё нерешённых проблем. Но уже через неделю ей предстояло снова окунуться в студенческую жизнь.

Сразу после окончания учебного года Рина задержалась в академии, из-за пропавшего Шалфейского садовника, чтобы помочь следствию. А бабушке пришлось лететь и дать официальное согласие на ментальное воздействие, поскольку Рина ещё не достигла возраста, когда могла самостоятельно это сделать. В конце июня ей стукнуло лишь двадцать четыре года, частичная дееспособность наступала у ведьм и магдаров в двадцать пять, а полная — в тридцать.

После того как менталисты исследовали её память и подтвердили факт, что она непричастна к исчезновению одной из ценнейших Живых книг академии, она уехала домой в Розмарий. Больше месяца варилась в переживаниях, и только на днях, из-за уговоров Эми, в которых приняла участие её мама, согласилась погостить у них пару недель до начала учёбы.

Рина очень соскучилась по девочкам и совсем забыла, что одна из них оказалась свидетельницей признания Каса. И зачем он только ляпнул, что обязан знать, какая проблема у его девушки, чтобы решить её? Раскрыл их перед самым неугомонным человеком в академии.

Сначала были пытки, то есть допросы с пристрастием, а теперь в их компании все в курсе мельчайших подробностей договора о фиктивных отношениях, тайных занятиях в библиотеке, первого поцелуя Рины и даже случайно подслушанного разговора Каса со старшекурсницей. Однако глубоко внутри она была рада, что девочки обо всём узнали. Ей стало легче на душе.

— И что теперь ему ответить? Этот говнюк намекает, что тоже хочешь что-то эдакое? — спросила Эми, выразительно поигрывая бровями. — Давайте ему задницу Олли пошлём?

— Свою задницу пошли, — со смешком огрызнулся он.

— Нет. Не думаю, что Кассиан ждёт от Рины чего-то пикантного. Но я согласна с Лией, — сказала Камилла и отдала Рине телефон, после чего, откинув льняные волосы за плечи, прищурилась и улыбнулась той хитроватой улыбкой, которая появлялась, когда она знала больше, чем говорила. — Всё просто, на самом деле. Такие парни делятся на три типа: те, кто шлёт полуголые фотки без задней мысли, те, кто делает это, чтобы манипулировать, и те, кто ждёт твоего ответного хода. Если хвастун — забей. Если манипулятор — кинь в чёрный список. Но если он ждёт… Тогда решай сама, готова ли ты играть на своих условиях в его игру?

— Но я не хочу ничего такого ему скидывать, — категорично отрезала Рина, и пальцы сами сжались в кулаки, стоило подумать о фото. Для неё такие вещи неприемлемы. Бабушка учила, что женское тело, как семейный алтарь: не всякий заслуживает право к нему прикоснуться. А уж если мужчина торопится раздеть на фото раньше, чем в жизни, значит, он коллекционер, а не жених. Положит к себе в альбомчик с трофеями и переключиться на следующую.

— Правильно! Я тоже считаю, что не заслужил он трусы в горошек нашего цветочка! — поддержала Эми и присела на корточки, чтобы подобрать с пола одежду.

— Нет, не надо никакие трусы. Тем более в горошки. — Камилла покачала головой и коварно ухмыльнулась: — Нужно что-то с намёком. Чтобы он сам додумывал.

От автора: персонажи и карты

Начну с просвещения тех, кто ещё не понял, куда попал :D Это прямое продолжение цикла Шалфейская академия, а первая часть тут: «Притворись моей ведьмой». История Рины и Каса запланирована, как дилогия, и я приложу максимум усилий, чтобы она не разрослась до трилогии. Однако 100% гарантии давать не могу.

В последующем от этой истории отпочкуются ещё вбоквелы со второстепенными героями. Я частенько практикую такую тему внутри своей авторской веселенной, о которой подробнее можно узнать в «Путеводителе по Мальдоре».

Напоминаю, что героев дофига, и чтобы в них не запутаться подготовила для вас вот такую карточку:

Полноразмерные визуалы персонажей в компании с небольшими анкетами можно найти в моих соцсетях.

И продублирую карту академии:

И в завершении хочу заранее поблагодарить всех активных читателей за поддержку! Я всех замечаю и запоминаю 😉❤️

Глава 1.2

Когда совсем стемнело, а девочки накупили кучу вещей, за ними приехал папа Эми на джипе. Этот огненно-рыжий и ещё совсем молодой мужчина понравился Рине с первой встречи: пусть невысокий и коренастый, но зато всегда на позитиве, щедрый и крайне приветливый к целой ораве подруг дочери, оккупировавших его дом.

— Так, детвора, скажите госпоже Коул, что это я задержался и приехал за вами поздно, — объявил он, смотря на наручные часы, а потом перевёл взгляд задорных голубых глаз на широко улыбающуюся Эми. — Если она узнает, что вы опять опоздали на последний автобус, урежет тебе деньги на карманные расходы на полгода.

— Ну блин, па, я же невиновата, что телефон разрядился!

— Ага, у твоих друзей телефонов нет, я в курсе, — хохотнул господин Коул и кивнул на машину. — Залетайте, чертята.

Пока он и Оливер загружали пакеты в багажник, Лия первой прошмыгнула в джип, устроилась на переднем пассажирском сидении, им же вчетвером предстояло как-то уместиться на заднем.

— Чего застыла? — тоже забравшаяся в салон Камилла окликнула Рину. И пришлось последовать за ней, усевшись по центру. Места оставалось не так уж и много. — Эми лёгкая. На руках прокатится.

— У кого?

— Точно не у тебя, — ответила она с загадочной усмешкой. — Ты же Кассиану ничего не стала отправлять?

— Нет, я не поняла, что надо отвечать, — честно призналась Рина, ковыряя ногтем край лямки рюкзака, лежащего у неё на коленях. Ей захотелось написать Касу сразу, как получила фотографию, но останавливала неопытность. Она банально не знала, что писать. Отчитать за то, что слал ей всякие непотребства? Но ей не то чтобы прямо так сильно это не понравилось… Но и хватить как-то странно. А девочки вроде и дали советы, но Рина не поняла, как ими воспользоваться. — Что ты имела в виду, когда говорила о намёках?

— Не думаю, что у меня получится тебе объяснить. Завтра помогу ответить.

— Завтра? Но я же прочитала сообщение сегодня. Он увидит это.

— И что? — Камилла непонимающе посмотрела на неё, а потом вздохнула. — Я никогда не отвечаю сразу.

— Почему?

— Потому что это ставит меня в проигрышную позицию. Несколько дней можно спокойно обдумывать ответ, даже если парень знает, что ты прочитала сообщение. Порой полезно дать им потомиться в ожидании. Они становятся более… так скажем, восприимчивыми.

— Это такая техника пикапа? — уточнила Рина. За последние несколько дней Эми ей все уши прожужжала и даже книжку выдала с соответствующим названием: «Женский пикап: осмысленный и беспощадный».

— Да, примитивная манипуляция, — прокомментировала с переднего места Лия с саркастическим смешком. — Формирующая тревожную привязанность.

— Женская мудрость, — не согласилась Камилла, заметно смягчив тон голоса, что говорило о раздражении. Чем слаще звучала её речь, тем чаще в ней проскальзывал яд. Самые язвительные гадости она, как правило, произносила елейным голоском с нежнейшей из улыбок. — Не думаю, что тебе близко это словосочетание. Надеюсь, хотя бы знакомо.

— Как ни облачай низменное в ризы возвышенной риторики — суть его пребудет неизменной под любыми словесными покровами, — холодно ответила Лия, приподняв подбородок и распрямив лопатки. А вот главным показателем того, что она начинала злиться, был переход на литературно-изысканный или академически-научный язык, с резким съездом на вульгарную брань, чем окончательно всем мозги взрывала. — И я нахожу очаровательным то, как ты превращаешь обычные межличностные отношения в цирковое представление. Вот только давай без иллюзий? Ты не искусный кукловод, а заурядная стерва из дешёвого мыльного сериала.

— Девочки! — вдруг вырвалось у Рины громче, чем она планировала. Сама удивилась собственной резкости. А в наступившей за этим тишине она сделала над собой усилие и продолжила говорить, следя за тем, чтобы голос звучал, пусть и не так уверенно, но хотя бы без дрожи: — Мы сегодня целый день ходили по магазинам… все устали. А когда устаёшь, чужие слова могут сильнее цеплять. Вы... обе правы, но каждая по-своему. Давайте, не будем ссориться? Мы же все хорошие подруги.

— Не уверена, что она считает нас подругами, — с явной обидой ответила Камилла и отвернулась к окну.

— Как же не считает? — искренне удивилась Рина. — Лия столько раз помогала нам с учёбой! Разбирала ошибки и показывала логику решения, не просто давала списать, а тратила своё время на объяснение работы формул. И специально для тебя ещё схемы разработала с тезисами из конспектов перед экзаменом по зельеварению.

— Всё равно сейчас Ледышка первая начала.

— Ну, тут да… — Ей всё же пришлось признать правоту Камиллы и перевести взгляд на угрюмо молчащую Лию. Эти двое, наверное, всегда будут покусывать друг друга. Слишком уж они разные.


Как считаете, у Камиллы и Лии всегда будут напряжённые отношения или с возрастом они перерастут это?
И продолжаю держать вас в курсе событий, в ТГ-шке у меня проходит розыгрыш)

Глава 1.3

На водительское место забрался господин Коул и с глухим хлопком закрыл дверцу. И этот хлопок всколыхнул воздух в салоне, в нос ударил запах жвачки, синтетического апельсина, скорее всего, от висюльки под зеркалом заднего вида и едва уловимый аромат взрослого, мужского парфюма.

— А что тут у вас за атмосферка такая интересная? Будто скунс сдох.

— Рин, подержи, пожалуйста, — сбоку произнёс Оливер и протянул Рине портативную приставку — массивную, как кирпич, с потёртыми краями и облезающим стикером на корпусе. Такую штуковину просто в карман на джинсах не засунешь.

Он уселся рядом, а потом похлопал себя по ногам и с дразнящей ухмылкой бросил:

— Иди сюда, гном.

— Пап, поезжай по дороге с кочками! — крикнула Эми, вскарабкавшись на друга, а уже сидя на коленях у Оливера, повернулась к нему лицом и с чересчур радостным оскалом пообещала: — Я тебе все ноги отдавлю, великанище.

— В тебе хоть сорок килограмм есть?

— Целых сорок два!

— Ого, я впечатлён! Почти как барбариска.

— Блин, не сравнивай меня со своей собакой! — фыркнула она, но без подлинного возмущения. По-настоящему её разозлить очень сложно. За целый год, что Рина была с ней знакома, лишь один раз застала вспышку реального гнева, когда подруга прямо в драку полезла. В остальное время Эми либо дурачилась и отшучивалась, либо просто не обращала внимания на источник раздражения.

На самом деле, с ней особо никто и не конфликтовал. Одним она нравилась, другие — побаивались. Особенно после некоторых её совершенно сумасшедших выходок на тех же вечеринках.

— А с кем тебя ещё сравнивать, если даже барбариска весит сорок пять килограмм?

— А чего она такая толстая?

— Она нормальная, это ты тощий коротышка.

— Ой, можно подумать, ты дофига мясной!

— Вы взрослеть вообще не собираетесь? — насмешливо пожурил их господин Коул, глянув в зеркало заднего вида, и выехал на проезжую часть. — Уже почти двадцать пять лет, а они всё в войнушки играют.

— Какие войнушки? У этого другое название, пап, — возразила Эми и с довольным видом добавила: — Задержка развития!

— Ты такая самокритичная, — с настолько наигранным удивлением подметил Оливер, что только слепой не разглядел бы притворства. Карикатурно переигрывал, корча ей рожицы. — Никого раньше не встречал, кто так жёстко сам по себе проехался бы.

— Ты у меня сейчас договоришься. Хомяка заведу!

— Тебе сравнений с барбариской не хватает?

— Да блин, иди в задницу! — буркнула Эми, но тут же рассмеялась: звонко, беззлобно, словно маленький колокольчик. Этот смех, казалось, растопил лёд в салоне. Даже Лия, до этого сидевшая, как каменное изваяние, позволила себе лёгкую усмешку.

Рина же смотрела на спорящих друзей детства с открытой улыбкой. Они вроде и подкалывали друг друга, но не слишком обидно. Хорошо чувствовали границы.

Оливер одной рукой держался за ручку у потолка таким образом, что затылок подруги упирался ему в плечо, а другой — на спинку водительского сидения. Сама Эми просто навалилась плечом ему на грудь, а когда переключилась на разговор с папой, пытаясь выяснить, как сильно ей достанется от мамы, ещё и за шею обхватила. А то, что Эми достанется, никто не сомневался. Мама её без устали ругала.

Оливер слегка покраснел? Или это свет от мимо проезжающих машин так падал на его лицо?

— Хватит пялиться, — шепнула на ухо Камилла.

И Рина тут же отвернулась, посмотрев в окно с её стороны. Щёки снова обожгло, но не от смущения, а стыда.

И правда, чего это она так на него уставилась? Как на зверушку в зоопарке.

Фонари мимо которых проезжала машина, растягивались перед глазами золотыми нитями. А неоновые вывески кафе и круглосуточных магазинов, ощущались более статичными, напоминая мельтешение разноцветной гирлянды: вспыхивали лишь на миг малиновым, бирюзовым, ядовито-зелёным.

Машина затормозила на переходе, и Рина скользнула взглядом по зданиям, плотным кольцом окружившим их. Высотки по сторонам кажутся чёрными монолитами, но в их окнах теплятся жёлтые огоньки — чьи-то неспящие жизни. Вот на втором этаже, как раз напротив машины мерцает экран телевизора, через пару тёмных квадратов — силуэт у окна с чашкой в руках.

Цвет светофора сменился, и перед глазами всё снова замельтешило.

Ночной Шалфей казался ей чужим и манящим. Таким же, как эти непонятные правила общения с парнями.

Глава 1.4

Последние дни каникул стремительно таяли, и девочки неожиданно взялись за стиль Рины. В качестве подарка на прошедший день рождения прикупили ей новых вещей, а теперь ещё и затащили в салон оптики.

— А давайте оттеночные линзы возьмём! — предложила Эми, склонившись над витриной — яркой подсвеченной стойкой с рядами прозрачных блистеров, в которых плавали кругляшки всех оттенков радуги. — Тут даже фиолетовые есть.

— Нет ничего красивее естественности, — возразила Камилла, обновляя помаду на губах, стоя перед зеркалом с табличкой «Примерь виртуально!» и QR-кодом.

— Да, бабушка тоже так говорит, — поддержала Рина и неловко улыбнулась, услышав синхронный вздох подруг.

В целом они хорошо относились к ней. Эми порой вырывала у Рины телефон из рук во время видеозвонка, чтобы рассказать бабуле, как у них дела, попутно горячо обещая не давать никому в обиду её драгоценную внучку. Разве что рубашку на себе не рвала, с такой запальчивостью выступала. А бабуля отвечала на это одобрительным смехом и ласково называла Эми егозой. Она всех подруг одобряла, только Камилла разве что её чуть-чуть настораживала.

— Может, всё-таки без линз обойдёмся? — робко предложила Рина, считая, что на неё девочки и так уже сильно потратились. — Мне удобно в очках.

— Да я вообще думаю, что надо просто операцию сделать! — воскликнула Эми. — Она не так уж и дорого стоит. Думаю, где-то в районе сорока тысяч можно найти приличные варианты.

— Нет, для меня это слишком большие деньги, — отрезала Рина, которая ещё до конца не расплатилась за помощь Каса с артефактом: только половину занятий по зельеварению они провели. Наверняка у бабушки были какие-то сбережения. Но на пенсию в семь тысяч кронков не разгуляешься. Оттого ей приходилось продолжать работать в лавке, которая приносила ненамного больше денег.

— Да за деньги не переживай! Считай, что это ещё один подарок.

— Нет, это слишком дорогой подарок, я не смогу его принять.

— Успокойся, нормальный это подарок. Тем более ты очень нравишься моей маме…

— Эми, — одновременно произнесли Камилла и Лия, перебивая слишком уж щедрую подругу.

— Ладно-ладно, не давлю, — пробормотала она, отворачиваясь в сторону стенда с очками. — Но линзы мы всё равно купим!

— Твоя бабушка поддержала покупку линз, — напомнила Лия ровным голосом, смотря на Рину. А потом ещё и процитировала её дословно: — «Риночка, деньги для того и нужны, чтобы делать жизнь удобней и радостней. Особенно молодым. Надо смотреть на мир уверенно. И хватит думать о моём кошельке, он выдержит такие радости…»

— Хорошо, я поняла, — сдалась она, откровенно пугаясь памяти подруги, которая сейчас напоминала живой диктофон. Слово в слово повторила. Если Лия и книги так читала, то неудивительно, что все экзамены закрывала с максимальным баллом.

— Тогда давайте уже купим сразу годовой запас линз и пойдём в кафе. Я есть хочу, — поторопила их Камилла, пропустившая завтрак.

Жара на улице ударила в лицо, как открытая печь. После прохладного помещения с кондиционером воздух ощущался густым, обволакивающим, будто Рина шагнула не на тротуар, а в раскалённое марево. Липкий зной окутал мгновенно, сливаясь с кожей. Он отражался от стеклянных фасадов небоскрёбов и лениво тёк по многополосным дорогам.

— Ненавижу август, — тут же гнусаво пожаловалась красотка, помахивая ладонью с длинными ногтями перед своим лицом. — Дома я никогда сама не хожу по улицам. Меня везде возит личный водитель.

— Аналогично, — сухо поддержала её Лия.

Эми скорчила рожицу для Рины, пародируя этих двоих, и потянула её за руку вперёд к пешеходному переходу. Асфальт под ногами казался мягким, почти пружинящим. И от него тоже поднимались волны тепла.

На другой стороне улицы за стеклянными витринами магазинов манили прохладные тени. Рина на секунду зажмурилась, и ей представилось, как она нырнула в эту синеву, как в бассейн.

Однако Эми тянула её в другую сторону, где не было спасительного холодка. Но даже между шумом гудящих машин, спёртым горячим ветром, несшим сладковатый запах сахарной ваты, нагретого асфальта и бензина, Рина чувствовала себя живой травинкой в раскалённых каменных джунглях. Одной из тех, кто ещё мог ругаться на солнце и мечтать о мороженом.

Именно около пёстрого киоска они и остановились, игнорируя раздражённое фырканье Камиллы, отказывающейся есть калорийную бомбу.

Рина машинально подняла руку, чтобы поправить очки, и запоздало вспомнила, что их больше нет на носу. Интересно, как Кас отреагирует на эти изменения в её внешности? Перестанет видеть лишь удобную заучку, с которой весело играться?

Глава 2. Семейный ужин — ошибка

Кассиан

Рассматривая фото, которое прислал его цветочек, Кас тщетно пытался постигнуть смысл. Нет, он понимал, что на фото коленка Рины, но почему не рука или лицо? За этим наверняка стоял какой-то особый смысл.

Однако чем дольше Кас рассматривал гладкую кожу, чуть блестящую под мягким светом, словно припудренную персиковым сиянием, тем меньше что-либо понимал. Просто любовался, как солнечный зайчик скользил по округлости, оставляя блик там, где выступала косточка. А ещё у неё была родинка у внутреннего сгиба — маленькая точка, будто смыслообразующая запятая в рассказе.

Так странно… Но в этой обычной коленке Кас видел столько нежности, что аж хотелось прикоснуться губами к впадинке под чашечкой.

— Сынок, спускайся на ужин! — выкрикнула мама с первого этажа.

— Дерьмо, — вздрогнув, испуганно выдохнул он с чётким ощущением, что его едва не поймали на просмотре контента для взрослых. Отложил телефон на подушку и потёр глаза. Если так подумать, абсурдная ведь ситуация. Насколько нелепая, что из него вырвался глухой смешок: — Я из-за неё уже коленкофилом становлюсь.

Сбежав по винтовой лестнице вниз, Кас двинулся на аппетитные запахи, доносящиеся из столовой. Но, стоило завернуть за угол, как замер, растерянно смотря на сидящего за обеденным столом мужика. Вот уж кого он точно не ожидал увидеть у них дома.

— А ты какого хрена здесь забыл?

— Ну-ка, не выражайся, — одёрнула его мама, шлёпнув по плечу. — Это я пригласила Дару на ужин. Садись и не выступай.

Криво улыбаясь, Кас сел напротив папаши, стараясь дать понять одни лишь взглядом, что не рад этой встречи.

— Добрый вечер. Как твои дела, Кассиан? — поинтересовался толстокожий тип.

— Пока твою рожу не увидел, были замечательно, — тихо огрызнулся он, поглядывая в сторону кухни. — Ты зачем припёрся к нам домой? Что-то новое придумал? Только попробуй ещё раз мою маму обидеть.

— В мои планы никогда не входило обижать Айлин, — ответил Дара так серьёзно, что Касу даже немного неловко стало за свой грубый тон, а потом ещё и добавил с мягкой, покровительственной улыбкой: — Она воспитала замечательного сына. Мне приятно видеть, как мужественно ты защищаешь мать.

Чего это он на комплименты рассыпался? Тактику сменил, что ли?

— Так, если кто-то рискнёт сказать, что моя индейка ему не по вкусу, — заговорила мама, выруливая из кухни с огромным подносом.

Кас тут же подскочил, чтобы забрать у неё тяжесть, попутно произнеся:

— Пахнет, как полный отвал башки! Сейчас слюнками захлебнусь.

— Вот же… ты всегда так говоришь!

— И всегда говорю чистую правду, — весело отозвался Кас, поставив поднос по центру стола. — Ты готовишь так вкусно, что это почти незаконно. Всё дело в магии, да?

— Ага, любовная магия, слышал про такую? — усмехнулась она и ласково потрепала его по волосам, после чего села рядом с Дарой. А вот это уже настораживало. Мало того что сама позвала к ним домой этого мудака, так ещё и сесть решила не около сына, а рядом с бывшим.

Ужинали они в той ещё атмосферке. Большую часть разговоров Кас игнорировал, не желая отвечать на тупые вопросы заявившегося папаши. Нет, он к нему, конечно, уже привык за те встречи, что они пересекались на нейтральной территории. Но вот видеть его в собственном доме было крайне неприятно. У Каса буквально волосы на загривке дыбом стояли от едва терпимого желания выгнать чужака.

— Это я виновата в том, что вам сейчас так сложно найти общий язык, — неожиданно сказала мама, ковыряясь вилкой в остатках на тарелке. Подняла взгляд и с грустью посмотрела на него. — Я виновата, что ты рос без отца. И виновата перед Дарой, что лишила его возможности видеть, как ты растёшь.

Кас так растерялся из-за слов мамы, что даже не нашёлся с ответом. Он отказывался верить ушам. Она не могла сказать что-то настолько дикое. Виновата?..

— Свет моих очей, не говори так, — нежно проворковал Дара, положив ладонь поверх её кулачка. — Твоё желание уберечь своё дитя так же естественно, как моё есть, пить и дышать воздухом. Я вспылил в тот день и был непростительно резок, позволил себе грубые…

— Нет, не надо, ты уже много раз извинялся, — перебила мама, по-птичьему вскинув голову в его сторону. А встретившись взглядами, они какое-то время молча смотрели друг на друга в тишине, и она так ласково улыбнулась, как никогда и никому прежде не улыбалась, кроме Каса. — Я правда не держу на тебя обиды. И надеюсь, что ты тоже сможешь меня простить.

Глава 2.2

— Чего?! Какой нахрен ещё «простить»?! — не выдержал он и ударил кулаками по столу, отчего тарелки подпрыгнули со звонким стуком. — Мам, что за хрень ты сейчас несёшь? Ты что, забыла, сколько дерьма из-за этого ублюдка хапнула?!

— Кассиан, не стоит повышать голос на…

— А ты вообще заткнись, — зло перебил Кас урода, кажется, промывшего мозги маме.

— Сынок, наша тяжёлая жизнь — следствие моих неправильных решений, — она же почему-то продолжала нести этот чудовищный бред, а в её тёплых карих глазах даже слёзы проступили. — Дара никогда не давал повода думать о нём плохо. И сейчас я понимаю, что поступила жестоко, когда сбежала от него, даже намёка не оставив о беременности.

Кас шире открыл рот, но всё равно не мог нормально дышать. Само дыхание было резким, прерывистым, как будто лёгкие отказывались наполняться воздухом. Грудь поднималась и опускалась слишком быстро, а сердце колотилось так, что в висках пульсировало.

Взгляд вернулся к спокойному лицу Дары, смотрящего на него холодно и оценивающе. Мама защищала его. Оправдывала его. После всего того, что он сделал. Ощущалось это так, будто она Касу остриё ножа под рёбра загнала.

И тут же в глубине души вспыхнул тонкий голосок испуга.

Что, если он всё перекрутил? Что, если преувеличил боль, которую они разделили? Но нет, Кас помнил. Всё слишком хорошо помнил: её слёзы, страх, бесконечное бегство.

— Мам, очнись уже! Ты сбежала не просто так, а потом что у него целая толпа других женщин! И он, сука, ещё гордиться тем, какой охеренный муж, что к нему гарем сами всякие дуры ломятся! — излил он из себя ту горячую волну, что застилала ему разум. Кас не просто злился — он ненавидел. Ненавидел Дару за то, что тот припёрся в их дом, за его фальшивые слова, за то, что мама… мама повелась на эту грёбаную ложь. — Умоляю, мама, сними с себя сраные розовые очки… Ты не станешь для него особенной!

— Говорю в последний раз, — строго произнёс папаша, и его глаза загорелись золотом. — Не повышай голос на мать и не скаль зубы.

Кас уже хотел послать урода, как вдруг почувствовал запах. Воздух стал густым, тяжёлым, словно наполнившимся чем-то по-настоящему древним, звериным, отчего по спине у него побежали мурашки. Нет, это не просто какие-то мурашки, это истошный вопль инстинктов, пропитанный каждой клеткой тела.

От Дары пахло старой кровью, пепелищем и приторной сладостью, но с гнильцой, как у забродившего нектара. И под этим всем явственно чувствовалась ярость. Не та, что вспыхивала и гасла, как пролетающая на небе комета, а глубокая, вечная, как тёмный омут, из которого не выплыть.

Все мышцы тела свело, будто оно пыталось сделаться меньше. И тогда Кас обнажил зубы, вернее, губы дрогнули в немом рыке. Но горло так сильно сдавило, что он ни звука не смог издать. Лишь беспомощно смотрел на отца и ощущал, как кожа покрывалась пупырышками, точно шкура пыталась ощетиниться.

Ему стало страшно. Впервые в жизни стало так страшно.

Пусть даже Кас никогда не видел этого оборотня в деле. Но он знал, что перед ним тот, кто рвал, убивал, чьи безжалостные клыки тонули в плоти врагов.

И самое пугающее во всём этом то, что мама его не боялась. Лицо способно обмануть, запах тела — нет. Она не притворялась спокойной. Ей в самом деле было уютно рядом с этим смертельно опасным зверем. Сидела лишь и обеспокоенно хмурила брови, метаясь взглядом между ними.

Как?! Почему? Кас не мог пошевелиться. Не мог заставить себя не дрожать. Потому что этот не просто запах, который дал почувствовать ему альфа-оборотень. И даже недружеское предупреждение. Это настоящая угроза.

— Дара, прекрати, — попросила мама, кончиками пальцев прихватив его за рубашку на плече.

— Прости. — Он улыбнулся уголками тонкогубого рта, и его глаза потухли. — В моём доме, мужчина в крайнем случае может повысить голос на женщину, но ребёнок на мать — никогда.

— Но сейчас ты в моём доме, — напомнила она и вернулась встревоженным взглядом к Касу. — Сынок, ты в порядке?

Как унизительно. Стыд липким, жгучим комком давил на трахею, а в голове при этом билось лишь одна мысль: «Ублюдок наверняка почувствовал его страх. Наслаждался им и своим звериным доминированием!»

Резко поднявшись из-за стола, Кас двинулся к выходу из дома, пытаясь убежать от тошнотворного чувства. Мама последовала за ним. Что-то кричала в спину, просила остановиться. Но он только ускорился, а за порогом дома и вовсе перешёл на бег. С лёгкостью перемахнул через забор и продолжил бежать вперёд по пустой дороге. Бесцельно. Просто куда глаза глядят.