Позови меня

1

Росарио Кальветти плавно затормозил свой старенький мотоцикл Ducati из серии 750 Super Sport прямо перед перекрестком на светофоре. Звук работающего двигателя стих, уступая место гулу городского движения. Он аккуратно опустил свою левую ногу на асфальт, чувствуя легкую вибрацию от проезжающих мимо машин. Всего семь часов утра, солнце едва поднималось над горизонтом, окрашивая небо в бледные оттенки розового и голубого, но транспортное движение уже было плотным – поток автомобилей, автобусов и такси неуклонно двигался к центру Лондона. В воздухе висел запах выхлопных газов, смешанный с запахом свежеиспеченного хлеба из ближайшей пекарни.

И сейчас, думал Росарио, он с огромным удовольствием ехал бы по пустой, прямой трассе, ведущей сквозь бескрайние зеленые поля. Представлял себе как ветер треплет волосы, а звук мотора сливается с тихим шелестом трав под колесами. Видел бы вдали пасторальные пейзажи: холмы, покрытые виноградниками, маковые поля, раскинувшиеся до самого горизонта, и одинокие фермерские дома, утопающие в зелени садов.

Вздохнув, он с тоской подумал о Сицилии, о своем родном острове. Там, в маленькой рыбацкой деревушке неподалеку от Палермо, где он провел свое детство, всегда царила особая атмосфера тепла и жизнерадостности. На его острове никогда не было той серой, давящей скуки, с которой Росарио ассоциировал Лондон. Эта скука была не просто отсутствием ярких красок или развлечений; это был гнетущий психологический фактор, ощущение бессмысленности и однообразия, которое постепенно высасывало жизненную энергию. Английская весна, с ее переменчивой погодой и серым небом, казалась ему особенно отвратительной – бесконечные дни, когда солнце лишь мельком выглядывало из-за облаков, а холодный ветер проникал до костей. Даже зимой на Сицилии, с её согревающими лучами солнца и ароматами цитрусовых садов, было лучше, чем здесь, в этом влажном и промозглом Лондоне. Там зимнее солнце грело кожу, а воздух наполняли запахи апельсинов и лимонов, напоминавшие о предстоящем лете и новой жизни. Он вспомнил вкус свежих манго и сочный аромат жаренного мяса на семейных праздниках… И снова вздохнул, понимая, что пока он всего лишь гость в этой чужой стране.

Росарио широко зевнул, обнажив ряд крепких зубов, и по привычке машинально поднёс руку к козырьку своего кожаного шлема авиационного типа. Этот жест был почти автоматическим, ритуальным – он слегка приподнял край шляпы, словно приветствуя город, прежде чем вернуть его на прежнее место. В конце концов, никто не видел его лица под шлемом, скрытого тенью и защищаемого от лондонского смога. Никому не было дела до того, как выглядит усталый человек после работы.

Он должен был попросить Анну, свою давнюю подругу и коллегу, отвезти его домой после столь напряженной ночи в клубе. Работа диджеем требовала полной отдачи сил и эмоций, и сегодня вечером было особенно оживлённо. Но его раздражало, когда кто-нибудь его подвозил, особенно на автомобиле. Ему нравилось ощущать контроль над ситуацией, чувствовать реакцию мотоцикла на каждое его действие, быть частью потока дорожного движения, а не пассивно наблюдать за ним из салона автомобиля. Это было связано с принципами свободы и независимости, которые он ценил превыше всего. Подвозить его на машине означало признать поражение усталости, потерпеть унижение, стать беспомощным пассажиром.

Загорелся долгожданный зелёный сигнал светофора, разрешая ему продолжить путь. Перед тем как плавно, но уверенно, начать движение вперед, он быстро прошёлся пальцем по гладкой поверхности козырька, смахивая остатки влаги, оставленные утренним туманом. Туман был настолько густым, что видимость практически нулевая.

- Что за страна! - пробормотал Росарио себе под нос, глядя на окружающий мир сквозь пелену влаги.

Такое ощущение, что он едет через облако, а не по улицам современного города. Фонари отражались на мокром асфальте расплывчатыми пятнами света, а силуэты зданий казались призрачными и нереальными. Все вокруг было окутано таинственной дымкой, создающей атмосферу загадки и неопределённости. Он ускорил ход мотоцикла, желая скорее выбраться из этого тумана и увидеть солнечный свет.

Когда Росарио остановился на очередном перекрестке, ожидая сигнала светофора, его внимание привлекла ярко вспыхнувшая флуоресцентная жёлтая полоска в тумане — это был шлем велосипедистки. Она подъехала к перекрёстку буквально за секунду до начала цикла сигнала светофора, практически на жёлтый сигнал. Росарио подумал, что женщина явно торопится, возможно, опаздывает куда-то или спешит домой после поздней смены.

Она остановилась прямо у запрещающей линии, совсем близко к перекрестку, не соблюдая необходимого расстояния. Справа от нее остановился огромный, блестящий внедорожник класса люкс, модель Range Rover Vogue цвета глубокого синего металла – типичный представитель богатых кварталов Лондона.

У женщины были невероятно густые волосы – настоящая копна белокурых локонов различных оттенков золота и жемчуга, струящихся по спине словно водопад света. В тусклом утреннем освещении они казались еще более объемными и привлекательными.

Включился зелёный сигнал светофора, и женщина вытянула свою руку влево, четко показывая направление поворота. Автомобиль рядом с ней, элегантный Jaguar XF, свернул налево и немного притормозил, уважительно пропуская велосипедистку. Росарио, который следовал за ними на своём мотоцикле, внимательно наблюдал за развитием событий.