Предание о последнем беловежском зубре

Глава 1

1.0

Всю ночь я ворочалась в постели и никак не могла уснуть. Будто бы и спала, но вместе с тем ощущала каждый свой поворот с бока на бок и слышала, что происходит вокруг.

В дверь кто-то постучал. Видимо, в звонке снова села батарейка. Настойчивый стук раздался снова. Была середина ночи. Кто мог прийти в такой час?

Стук не умолкал, начиная изрядно раздражать. Я поднялась с постели и в полусонном состоянии приоткрыла входную дверь, даже не взглянув в глазок. На пороге оказалось нечто, и оно сказало:

— Он придет к тебе за тепловым ключом.

А затем наступило утро, и я проснулась. Знать бы еще, было это на самом деле или просто мне приснилось. И что это такое — тепловой ключ?

1.1

Я вышла из ванной и зацепилась рукавом льняной рубашки за ручку. Вот почему, когда опаздываешь, двери так и норовят устроить разборки?

Наспех сделала пару глотков кофе, чтобы хоть немного взбодриться, и выбежала из квартиры. А затем вернулась.

Я открыла ключницу и пересчитала содержимое: запасной от квартиры, от подъезда, от почтового ящика, от лавки, связка брата. Никакого теплового ключа у меня нет. Да и разве вообще можно всерьез воспринимать этот ночной бред?

Когда я вышла из подъезда, приложение сообщило, что водитель прибудет на место через три минуты, и я замерла в ожидании. Под козырьком, укрывшись от дождя, наш дворовой кот Базыль лакомился остатками чьего-то завтрака. Я открыла сумку и поняла, что из-за спешки забыла взять сухой корм, который в шутку называю кошачьими чипсами.

Сколько Базыль у нас уже живет: год или три? После 27 лет я перестала ощущать ход времени. Год рождения — единственное, что я помню про свой возраст. А тут — уличный кот.

Я потянулась, чтобы погладить Базыля, но он отстранился. Как всегда. Не то чтобы я хотела забрать его домой, но все равно обидно. Когда-то я дала себе обещание, что возьму того кота, который бросится мне в ноги. И дело здесь не в добром сердце или жалости к животным. Просто я хочу узнать, какого это – когда тебя выбирают.

Телефон завибрировал в руке. Это Барбара. Я предупредила ее в сообщении, что опоздаю. Но раз Барбара звонит, значит... Прогоняя из головы картины всевозможных катастроф, я нажала кнопку ответить.

— Уршуля, у нас большие проблемы.

Во двор как раз заехало такси, и я отвила максимально коротко:

— Уже еду.

Я протянула руку вперед, и тяжелые дождевые капли упали на ладонь. Типичная погода типичного белорусского лета. Я раскрыла зонт и нырнула в этот странный день.

1.2

Когда такси свернуло во дворик Троицкого предместья, я заметила у антикварной лавки патрульную машину. Вход в здание был огорожен желтой лентой — именно так отмечают места преступлений.

— Вы хозяйка? — спросил мужчина в форме, когда я проскочила под желтой лентой.

— Я.

— Следователь Корецкий. Нам поступил вызов от вашей сотрудницы, — он кивнул в сторону Барбары. — Гражданкой были обнаружены следы проникновения злоумышленников.

Пока следователь распинался своей канцелярской речью, я оглядывалась по сторонам и пыталась сдержать слезы. Мир старинной Беларуси, тщательно выстроенный моими родителями, теперь был разрушен. И я ума не могла приложить, кто это осмелился сделать.

— Вы можете сказать, что они искали? — спросил следователь.

— Так их было несколько? — спросила я.

— Пока мы только предполагаем. Возможно, видеозапись наружного наблюдения прояснит ситуацию.

— Это муляж. Камера не работает.

— Мы уже запросили видеозапись с камер бара напротив.

Посреди этого бардака я заметила кошку. Она сидела в корзинке из лозы, которую никак не могла продать мама, а потом и я. Помню, как мама притащила ее из какой-то деревни после очередного рейда в поисках бесценных сокровищ белорусского наследия. И никто, никто за всю историю нашей лавки так и не поинтересовался этой корзинкой. Кроме кошки.

Она была невероятная. Черная с белыми хаотичными пятнами по всему тельцу. Одно пятно расплющилось прямо на глазу. Как будто кто-то кинул в кошку снежок. Она смотрела на нас со следователем и, кажется, никуда не собиралась уходить.

— Так что же они искали? — снова спросил следователь.

Я огляделась и пробежала взглядом по пустынным полкам.

— Понятия не имею, — ответила я.

— Вроде ничего не пропало, — к нам подошла Барбара.

Она положила руку мне на предплечье и сдавила пальцы. И что бы я без нее вообще делала?

— Мы проведем полную инвентаризацию, — сказала я следователю, — и тогда сможем сказать точнее.

— Здесь было что-то ценное? — спросил он.

— Это антикварная лавка, — ответила Барбара. — Для кого-то все это хлам и пережиток прошлого. А для кого-то самое ценное сокровище. Все зависит от точки зрения.

— Вот здесь подпишите, — следователь протянул мне заявление. — Сообщите, как закончите с инвентаризацией.

После ухода следователя мы с Барбарой выпили по чашке утреннего кофе и принялись за работу.