Предатель. Сделаю своей женой

Пролог

Вероника

Что же я наделала…

Сердце продолжало гулко стучать в груди. В мыслях полный кавардак. Пальцы на руках подрагивали, натягивая простынь на обнаженное тело, которое еще отчетливо ощущало мужские ласки.

Было бессмысленно прикрываться. Я осталась одна в спальне номера дорого отеля, да и он меня уже видел со всех сторон…

Как я могла опуститься до такого и переспать с незнакомцем из бара?

Правда, еще несколько часов назад, когда меня буквально ломало изнутри от новости об измене моего парня, это казалось мне отличной идеей и лучшим способом мести.

Но сейчас, когда эмоции поутихли, я с ужасом понимала, что совершила ошибку.

Нужно скорее убираться из номера, пока мужчина еще мылся в душе. Мне хотелось избежать неловкой встречи после секса и глупых вопросов и какого-либо продолжения, на которое он будет намекать.

Мне воспитание не позволит сказать человеку, что я использовала его тело, чтобы отомстить бывшему.

Точно… Надо уносить ноги.

Я на ощупь искала свои очки. Без них я почти как слепой крот.

Что-то блеснуло на прикроватной тумбочке, и я потянулась к ней, чтобы схватить свою пропажу.

В этот момент раздалась тихая короткая мелодия оповещения СМС на телефоне, который лежал рядом с моими очками, и был разблокирован. Я не любитель лезть в чужие переписки, но яркость экрана и очертание откровенного женского белья на фотографии невольно привлекли мое внимание.

Вы: Мы почти в номере.

Арт: Где фото?

Влад: Учитесь! Я первый завалил цыпочку. Доказательство.

На прикрепленном фото последнего написавшего участника чата были кружевные белые трусики, лежавшие на смятых простынях.

Что это еще такое?

Кажется, я не дышала, бессовестно пролистывая мужской чат, пока взгляд не зацепился за слово «спор».

Как же так? Получается, это меня подцепили в баре и использовали?

На душе стало мерзко.

Я не могла пошевелиться и так и осталась сидеть на широкой кровати, позабыв про свой первоначальный план.

Шум льющейся воды из ванной комнаты прекратился, и вскоре послышался щелчок двери.

Мужчина, чье имя я даже не запомнила, вальяжно прошел в спальню. Белое махровое полотенце повязано низко по бедрам, вторым он сушил волосы. На несколько секунд я засмотрелась на спортивное тело, еще немного влажное после душа. На правом боку была огромная замысловатая татуировка. Я пыталась рассмотреть рисунок, но взгляд то и дело фокусировался на накачанной груди и косых мышцах пресса.

Ох, он слишком хорош для меня.

Как можно было быть такой наивной и думать, что такого шикарного мужчину зацепила такая серая мышь, как я?

— Ты выбрал меня только ради спора?

Он на секунду замер, посмотрев на меня впервые за все время, как вышел из душа, словно вообще позабыл, что я все еще тут.

— Откуда..?

— Ты оставил включенным экран.

Его взгляд метнулся в сторону телефона.

— Действительно, — без тени какой-либо эмоции произнес он.

Я ожидала извинений, хоть каплю раскаяния. Но вместо этого незнакомец наклонился, поднял с пола мои трусики и сфотографировал их прямо на моих глазах.

— Ты… Ты что делаешь? — в панике собственный голос охрип.

— Если ты прочитала чат, то видела, что мне нужно доказательство, — произнес он, не открываясь от телефона.

— Ах ты гнусный мерзавец! — я схватила подушку и запустила ее в негодяя, благополучно промахиваясь. — Удали немедленно!

— С телефона? — ухмыльнулся он. — Уже. Ты думала, я буду засорять галерею старушечьими панталонами?

С последними словами он резко стянул с себя нижнее полотенце. Я поспешно стыдливо отвела взгляд. Щеки загорелись негодования.

— И ничего они не старушечьи. Это удобное хэбэ, — пробурчала, кутаясь посильнее в простынях.

— Я так и сказал, — он подошел к моей тумбочке уже полностью одетый и положил на нее сотку баксов.

Я непонимающе уставилась на деньги.

— За ночь. Надеюсь, достаточно.

— Я тебе что, проститутка?! — взревела, швыряя в негодяя еще одну подушку. — Забери немедленно!

— Надеюсь, больше не свидимся, Вика, — произнес он с наглой улыбкой и хлопнул за собой дверью номера.

— Вообще-то я Вероника, — зачем-то прошептала оставшись одна и чувствуя, как глаза начинало щипать от слез.

Дорогие читатели, рада видеть вас в своей новинке. Будет остро и эмоционально. Поддержите героев и автора звездочками и библиотеками) И подписывайтесь на мой тг-канал AlikaBauer, там много чего интересного =)

Добро пожаловать в мою новинку

https://litnet.com/shrt/P9qP

— Ксения, познакомься, — мама наконец находит время, чтобы представить нас. — Это Александр…
Когда он поворачивает голову и видит меня, я больше не слышу ничего, о чем говорит мама, что происходит вокруг.
— Ты? — вырывается, пока смотрю на мужчину, что вчера ночью лишил меня девственности в туалете клуба.

***
В попытке разорвать нежеланную помолвку я лишилась девственности с первым встречным. А на утро выяснилось, что он ухажер моей матери и собирается жениться на ней. Я докажу, что этот обманщик ей не пара. Главное - не попасть под горячую руку родительницы и не влюбиться самой...

Визуал 1

Вероника, 27 лет

Работает воспитателем в собственном небольшом частном детском саду. В свои годы имела только одни серьезные отношения, которые закончились (или не совсем) изменой парня. Девушка с заниженной самооценкой. Одевается скромно. Но благодаря подруге пытается выходить из зоны комфорта и меняться.

Визуал 2

Руслан, 31 год

Работает переводчиком в крупной компании. После неудачного и вынужденного брака «по залету» разочаровался в женщинах и не желает строить новые отношения. Есть сын – Тимофей, 6 лет, которого любит до безумия.

Глава 1

За несколько часов до…

Руслан

С каждым глотком виски, что приятно обжигал горло, тело все больше расслаблялось. А мысли о работе улетучились, как только я перешагнул порог прокуренного бара, где договорился встретиться с друзьями.

Наши ежегодные посиделки превратились в традицию, которую ни в коем случае нельзя было нарушать.

Мужики о чем-то болтали. Я почти не следил за их разговором, лениво потягивая алкоголь, развалившись в кресле.

Я слишком устал, но все же не позволял себе полностью расслабиться и время от времени поглядывал на экран телефона, ожидая звонка от няни.

— Привет, мужики! — воскликнул взявшийся из ниоткуда Артур. — Че сидим с кислыми рожами? Выпивка есть, баб сейчас склеим.

Он плюхнулся на свободное место, опрокидывая в себя первый стакан виски.

— Артур, ну раз ты последним пришел, рассказывай, что нового за последние месяцы! – начал Влад.

— Нового? — засмеялся он, развалившись на диванчике. – Да все охеренно. Папкин бизнес цветет и пахнет, а я успешно пользуюсь его благами.

Мои глаза закатились так сильно, что еще немного, и я бы увидел глазное дно.

— Не надоело вот так? Сливать в толчок свою жизнь?

Друг посмотрел на меня с прищуром.

— А как надо? Скучненько телепаться по маршруту «дом-работа-дом», под сиську к такой же унылой и скучной бабенке? К спиногрызам, да?

Его внезапная вспышка раздражения пропала так же быстро, как и появилась, когда на горизонте появилась стройная блондинка, которую Артур в своих мыслях успел раздеть и трахнуть, пока та проходила мимо.

Слова друга не на шутку задели. Он ведь прекрасно знал, как дорог мне сын, и как болезненна для меня была эта тема. И все равно каждый раз мог что-то ляпнуть. Не со зла, скорее, не подумав. Но и я не собирался так просто пропускать это мимо ушей.

— Земля вызывает, але! – я щелкнул пальцами несколько раз перед его носом, привлекая внимание. — Вернись к нам, герой-любовник! И что плохого в семье?

— А что хорошего? Ты разве не наелся еще? Развод ничему не учит, да?

Пальцы до скрипа сжали стакан с алкоголем.

— Арт, ну ты не путай святое с праведным. Да, брак у меня не сложился, но я ни на день не пожалел, что у меня появился сын.

— Ладно-ладно, не бухти, папаша, — скривился он, наполняя новый стакан. — Давайте, за встречу, что ли!

Друзья быстро переводят тему. Мы пропускаем еще по одной, начиная обсуждать откровенный бред. Иногда нить разговора ускользает, пока пялюсь в телефон, пытаясь пьяным взглядом разглядеть на экране среди десятка всплывших уведомлений возможное сообщение от няни.

Женщина, которую я нанял иногда присматривать за Тимофеем, казалась ответственной, имела хороший стаж и положительные отзывы. Не зря я ее выбрал среди других кандидаток. Только вот и ребенок у меня был непростой. Развод с его матерью не остался незамеченным для детской психики. Первое время его истерики не знали границ, а потом как отрезало, он закрылся в себе и перестал разговаривать. Даже со мной.

— Я к бару, возьму нам еще бутылочку... — Артур, пошатываясь, направился в сторону бара.

— Я - позвонить, — протараторил, выбираясь из стола и уже на ходу набирая номер няни.

Найдя самое тихое место в этом заведении – около уборных, я, наконец, услышал женский голос по ту сторону.

— Алла Григорьевна, у вас все нормально?

Женщина тяжело вздохнула.

— Плакал, конечно. Но не переживай, я его искупала, почитала сказку, и твой ангелочек уснул.

— Плакал? — переспросил эхом, а у самого сердце в груди сжалось, как представил эту картину. — Я скоро буду.

— А ну-ка не надо. Тимоша уже все равно спит, и не заметит твоего появления. А тебе отдохнуть нужно. Работа, ребенок, работа, ребенок. Так и сойти с ума можно!

В чем-то эта женщина была права. И мысль, чтобы посидеть с мужиками еще немного, казалась слишком соблазнительной.

— Хорошо. Тогда буду через пару часов.

— Не торопись, — с улыбкой в голосе протянула она. — Мои сегодня все уехали, я могу остаться на ночь.

— Спасибо вам, Алла Григорьевна.

После разговора с няней меня немного отпустило.

Может, стоило еще немного выпить, чтобы забыться хотя бы на несколько часов?

Я вернулся за стол как раз в тот момент, когда к нам подоспел Артур и, поставив с грохотом алкоголь на стол, объявил:

— Я знаю, как убить время до Нового года!

Точно… Скоро же семейный праздник, который мы с сыном будем встречать одни. Впрочем, как и всегда.

— Да, мы тоже знаем, — хмыкнул Егор, — работать будем!

Мужики заржали. Но правда жизни была такова.

Ни у кого из нас не сложилась семейная жизнь. Поэтому особых планов на новогодние праздники вообще-то никто не строил.

— Цыц! — пьяно воскликнул Артур. — Вы еще не знаете, что я придумал!

— Ну, давай уже, не тяни кота за причинное место! — за всех ответил Лев.

У друга от разыгравшегося азарта аж глаза заблестели как у ребенка. Или тому виной было количество выпитого алкоголя.

— Заключим пари! Кто быстрее всех закадрит самую неприступную девушку из своего окружения, а потом так же виртуозно от нее избавится – тому... Ну не знаю, насчет приза пока не решил. Может, подарю лучшую и самую дорогую шлюху, чтобы прямо полный фарш, которая сосет как пылесос и сделает за тебя все остальное. И кубинские сигары! Вот, придумал! А че? Неплохо так!

Глава 2

Руслан

Я не испытывал никакого удовольствия участвовать в глупом споре, только вот мое желание не проигрывать брало вверх. Тем более у меня уже полгода не было нормального траха, не считая вечной спутницы – руки, которая порядком поднадоела. Так что все складывалось как нельзя кстати.

Пока парни обсуждали, где и когда будут приводить план в действие, я решил зря времени не терять и снять кого-нибудь в этом баре здесь и сейчас.

За барными стойками сидело как минимум три девицы – охотницы на мужиков, цель которых была зацепить партнера побогаче. На одну ночь или месяц – это уже как повезет. По сути они открыто предлагали себя, одетые в откровенные наряды и с ярким макияжем. Такие стервятницы были слишком легкой целью. Скучно. Да и в условиях парней было оговорено заиметь самую неприступную пташку.

Внимание привлекла странная, субстанция слабо напоминающая зрелую девушку, которая пряталась за круглым столом в самом углу бара.

А вот это уже интересно.

На ней был потертый, но чистый пиджачок, надетый поверх белой с рюшечками блузки, застегнутой на все пуговицы под самое горло. Волосы заплетены в аккуратную косу. Девушка время от времени поправляла огромные круглые очки, за которыми практически невозможно было разглядеть ее лица.

И что такая мышь и ханжа делает в месте разврата и алкоголя?

Я не сразу заметил, что она сжимала в своих маленьких ладонях стакан со спиртным, на который недобро косилась.

За ней было интересно наблюдать. Словно за напуганным невинным зверьком в логове хищников.

Вдруг девица залпом опрокинула в себя алкоголь. Ее глаза резко распахнулись, и она закашлялась, схватившись за грудную клетку.

Еще минуту спустя она расстегнула пару верхних пуговиц на блузке.

Какая шалунишка.

Но главное, она была одна. Идеальная жертва.

Я подошел к ее столику с двумя пустыми бокалами и закрытой бутылкой виски, чтобы мышка не напридумывала себе лишнего и не сбежала раньше времени.

— Можно угостить тебя выпивкой? — спросил, нацепив на лицо одну из соблазнительных улыбок из моего арсенала.

Девчонка сжалась и несколько минут смотрела на меня молча, не моргая.

— В-вы? Меня? — переспросила она, запинаясь, пока ее взгляд оценивающе проходился по мне с ног до головы.

Я воспринял это как согласие, присаживаясь рядом и начиная разливать спиртное по бокалам.

Она внимательно наблюдала за мной. Ее взгляд был прикован к моим запястьям, поднялся по предплечью правой руки и застыл в месте, где находилась первая татуировка. Девчонка глубоко вздохнула.

— Как тебя зовут? — я передал ей бокал.

— Вероника, — представилась она, только вот спустя секунду я уже позабыл ее имя. Оно мне ни к чему.

— Тогда за знакомство.

***

Она следит за моими руками, пока я снимаю куртку и начинаю расстёгивать пуговицы на рубашке.

Мы только начали, а я уже распознал один из ее фетишей.

Девичьи глаза расширились при виде моего голого тела, и я ухмыльнулся, видя даже в полумраке гостиничного номера, как ее щеки покраснели.

Детка, это я еще не снимал брюки.

Она делала робкие шаги назад до тех пор, пока не уперлась в стену.

Бежать бессмысленно.

Мои пальцы перебирали и расстегивали поочередно каждую пуговицу на ее пальто. Ее дыхание прерывалось, и с каждой чертовой пуговицей она начала судорожнее втягивать воздух.

Она сама сняла очки и положила их на прикроватную тумбу.

Осмелевшая мышка.

Я провел большим пальцем по ее пухлой нижней губе, про себя отмечая, что без очков девчонка вполне себе симпатичная, с чувствительными губами… Осталось только увидеть, что на самом деле скрывается за безвкусными и старомодными тряпками.

Тепло ее дыхания коснулось моей ладони. Как только кончик языка слегка дотронулся до подушечки пальца, а протолкнул его внутрь на одну фалангу. Ее губы рефлекторно обхватили палец, а глаза тут же округлились от собственных действий.

Я начал двигать пальцем назад и вперед, заставляя ее сосать.

Мышка не сопротивлялась. Не умеючи, но все же последовала моему немому приказу. От вида этой картины в штанах стало тесно, а молния уже ощутимо давила на эрекцию.

Я подхватил ее под колени и после пары коротких шагов бросил на кровать, начиная избавляться от лишней одежды. Она сама расстегнула лифчик и легла на спину, ожидая дальнейших моих действий.

Я дал себе секунду оценить ее грудь: небольшая, но упругая, с темными стоячими сосками. Такая мне по душе.

Ее волосы разметались по постельному белью, грудная клетка тяжело вздымалась, пальцы, как и все тело, подрагивали под моим взглядом, комкая простыни.

Я оставил россыпь поцелуев по низу ее живота, задевая зубами тазовые косточки. От моего дыхания, ее кожа стала покрываться мурашками, а бедра начали ерзать по постели. Она выгнулась мне навстречу, когда пальцами захватил женские трусики и начал медленно стягивать вниз по длинным ногам.

На одну неловкую секунду я заметил на своих боксерах мокрое пятно. У меня давно никого не было, и этот фарс не мог продлиться долго. Член жадно пульсировал в руке, а прозрачная капля собралась на головке.

Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, ублажая мое эго. Девчонка ни разу не посмотрела мне в глаза, пока я взбирался к ней на кровать. Моя челюсть скрипнула от ощущения нежной женской кожи.

Что ж… это может быть даже приятно.

Я сжал ее волосы у самых корней в кулак, заставляя посмотреть на меня, пока головка скользила внутрь. Она дернулась, но я смог удержать ее за бедра второй рукой, толкаясь вперед еще на пару сантиметров, заставляя ее сжиматься вокруг меня снова и снова.

Она зажмурила глаза и впилась короткими ноготками в мои плечи, начиная тихонько постанывать.

Вот так, девочка, я буду медленно уничтожать тебя, трахая. Ну а пока наслаждайся.

Глава 3

Вероника

— Что ты, черт возьми, сделала?!

Подруга смотрела на меня, широко раскрыв глаза. Ее так впечатлила моя новость, что она так и замерла с открытой тушью, которой подкрашивала ресницы, в руках.

— Не ругайся при детях, — шикнула я на нее, покосившись на своих воспитанников, которые очень кстати были увлечены игрушками, а не нашим разговором. — И не смотри на меня так.

— А как я ещё должна смотреть на подругу, которая вновь сошлась с изменником- бывшим?

Я закатила глаза.

— Спасибо, что напомнила.

На Милану обижаться смысла не было. Наша дружба тянулась чуть ли не с самых яслей, что давало ей право говорить мне любую правду в лицо. Пусть и не самую приятую.

Да и к издевкам, непониманию и бесконечным порицаниям я давно привыкла. Для родителей я всегда была недостаточно послушной, для учителей – недостаточно умной, для парней – недостаточно красивой.

Комплексы росли внутри меня в геометрической прогрессии. И если Милана просто обожала чужое внимание, я же предпочитала оставаться в стороне и быть незамеченной. Словно серая мышка.

Юбки чуть ниже колен, строгие блузки, минимум макияжа и удобная прическа. Милана, которая была полной моей противоположностью, ругала меня за мой, как она говорит, невзрачный гардероб старой училки. Но мне так было комфортно и … одиноко. Ведь мужчины не хотели изучать мой внутренний мир, взглянув на стремную обертку.

Все, кроме Пети. Не знаю, что он во мне нашел, но с моей стороны это была любовь с первого взгляда. Он стал моим первым мужчиной. Возможно, именно этот факт сыграл ключевую роль в болезненном расставании, когда спустя два года отношений он мне изменил.

— Стоп, — воскликнула подруга, смахнув всю свою косметику в сумочку, — а почему он разошёлся со своей этой шваброй?

— Это часть тебе не понравится больше всего, — от волнения я начала разглаживать воображаемые складки на юбке.

— А ну ка. Удиви меня.

— В общем, она забеременела. А Петя не готов ещё к семье…

Я так и не смогла закончить фразу, чувствуя на себе осуждающий взгляд Милы.

— У меня просто нет слов.

— Это хорошо. Не хватало, чтобы кто-то из родителей пришёл с претензией, что их ребенок принес из детского сада плохое слово.

— У меня просто нет слов! — повторила подруга еще раз с упреком в голосе. — Как можно настолько себя не уважать?

— Послушай, я просто дала ему ещё один шанс.

— Ты же хочешь семью. Ты хочешь стать матерью! А если вдруг забеременеешь от этого мудака, ты готова, что он тоже тебя так же бросит?

От ее обвинений и горькой правды в уголках глаз начали скапливаться слезы.

— А что мне надо было делать, когда он приполз ко мне ночью с цветами?

— Вышвырнуть его, на хрен!

— Мила! — шикнула на нее я, надеясь, что никто из детей ее не услышал. — Я вот не смогла.

Милана так легко об этом говорила... Вышвырнуть. За ней мужики табунами ходят. А у меня за двадцать семь лет Петя – это третьи отношения, и первые, которые привели к постели.

— И знаешь, твоих советов я больше вообще слушать не собираюсь, — я понизила голос до уровня шепота и продолжила. — Последний раз это закончилось тем, что меня трахнули на спор.

Милана засмеялась, перекидывая копну черных волос на одно плечо.

— Ой, да ладно. Тебе же понравилось.

Это был поистине идиотский план – заглушить боль от измены и обиды, переспав с незнакомцем. Но на тот момент, когда слезы душили настолько, что невозможно было дышать, я решила довериться опыту подруги, которая умышленно оставила меня одну в баре.

— Всё, перестань, — прошипела я, чувствуя, как щеки начинают пылать от стыда. — Давай уже работать. Сегодня вроде должен новенький прийти?

— Ага, скоро уже подойдёт, — она достала из ящика стола папку. — Вот документы, все прививки. Папаша заплатил за три месяца вперёд.

— Ничего себе.

— Кстати, я как поняла, он в разводе, и очень даже ничего… — поиграв бровями, протянула Мила. — Ну ладно, кого я обманываю, он просто секси! Так что пофлиртуй с ним.

— Если ты забыла, я теперь снова в отношениях, да и не умею я, — пробубнила, пряча взгляд. — Сама с ним флиртуй.

— Моя цель - мужики побогаче. Да и без детей. Знаешь, вот мои советы ты слушать не хочешь, а ведь в линзах тебе гораздо лучше.

После ее слов мне захотелось машинально поправить очки на носу, которые я уже три дня как не носила.

От еще одного неловкого разговора меня пас загоревшийся красный огонек у двери, сигнализирующий о том, что в детский сад вошли.

— Всё, я ушла, — я подхватила папку со стола, — присмотри за ребятней.

Я вышла в коридор, где располагались шкафчики для верхней одежды детей, готовясь встречать новенького. Ноги приросли к земле, когда я увидела его.

— Ты?

Визуал 3

Милана, 27

Лучшая и единственная подруга главной героини. Поддержала ее в открытие собственного частного сада и осталась там работать с детишками. Красива, своенравна, знает себе цену.

Глава 4

Вероника

Я не могла поверить своим глазам… Они определенно мне врали! Потому что сейчас в гардеробной детского сада я видела мужчину из бара, который самым гнусным образом использовал меня и мое тело для своего спора с друзьями.

Он не замечал меня. На его руке повис, болтаясь в разные стороны, мальчик лет пяти-шести. Но тут папка с документами ребенка упала на пол, привлекая их внимание.

Мужчина, которого я надеялась больше никогда не увидеть в своей жизни, посмотрел на меня с прищуром. От его взгляда бросило в жар. При дневном свете и на трезвую голову он оказался еще более совершенным, чем я его запомнила.

Этот мужчина был красив, бесспорно, красив. И, конечно же, недосягаем для таких серых масс, как я. Но пара стаканов крепкого алкоголя и разбитое сердце заставили поверить в то, что я могла понравиться такому человеку.

Секунды молчания между нами казались пыткой, за которые успел промелькнул лучик надежды на то, что этот мужчина и не узнал меня вовсе. Но вдруг один уголок его губ изогнулся в подобие ухмылки.

— Какая неприятная встреча... — протянул он. — Вера. Так, значит, ты воспитатель.

— Вероника, — поправила его, пытаясь собрать все свое самообладание в кулак. — Для вас я Вероника Александровна. И это мой детский сад.

Похоже, его совсем не впечатлили мои слова. Он присел на корточки перед сыном.

— Приятель, давай снимем курточку. Вот здесь вроде свободный шкафчик.

Мальчик отрицательно мотал головой каждый раз, когда его отец собирался снять с него очередную часть одежды. Глаза ребенка наливались слезами, а нижняя губа дрожала, предвещая истерику.

Все это время его отец без остановки говорил ему о том, что он придет за ним, и что это вынужденная мера. Каждая фраза звучала максимально мягко.

Я и предположить не могла, что этот мужчина способен на такую нежность.

Он старался быть хорошим отцом, хоть и человек из него вышел не очень.

Отойдя от шока, я быстро собрала документы, мельком взглянув на имя новенького в деле – Аристов Тимофей Русланович.

— Привет, — захватив со шкафчика игрушку, я присела на колени перед мальчиком, пытаясь наладить контакт, — как тебя зовут?

Ответом послужила тишина. Ребёнок уткнулся в ноги отца, открыто игнорируя меня.

— Сколько тебе лет?

Я делала паузы между своими вопросами, дожидаясь хоть какой-нибудь реакции. Мальчик чуть повернул голову.

— Ты готов завести новых друзей?

Но Тимофей мне не отвечал.

Как же он похож на своего отца. Просто точная его маленькая копия. Те же черты лица, чёрные волосы, острый взгляд серо-голубых глаз.

Его внимание привлекла игрушка в моих руках.

— Ты не против посидеть за столиком вот динозавром, пока мы с твоим папой поговорим?

Он протянул ручки вперёд, видимо, соглашаясь.

Тимофей сёл на стульчик около окошка, исследуя пальчиками мягкую игрушку.

— Я обязана спросить, мальчик просто стеснительный, или же у него есть какие-то проблемы с речью?

— Не твоё дело, — отчеканил резко Руслан.

— Как раз таки моё, я - его воспитатель.

—Так вот и воспитывай, — продолжил он с оттенком злобы. Руслан сделал шаг вперёд, вторгаясь в моё личное пространство и возвышаясь надо мной. Высокий, красивый, злой. Хотелось отшатнуться от него как от огня. — Я плачу деньги не для того, чтобы ты копалась в нижнем белье. Хотя погоди, это месть за то, что я копался в твоём?

Хотелось послать его куда подальше. Но воспитание не позволяло, да и смелости не хватало.

Прочистив горло, я заявила деловым тоном.

— Боюсь, мы не можем взять его в наш детский сад.

— Мой сын абсолютно здоров. А твоё сучье отношение и неприязнь ко мне никак не должны сказываться на ребёнке. Если тебе есть что мне сказать, вперёд.

Чувство ненависти забурлила от того, насколько высокомерно он себя вел.

— Я никогда не смешиваю рабочее с личным. Я имела в виду, что мы не можем его взять, потому что таким детям нужен специализированный сад.

Руслан вынул бумажник из внутреннего кармана своего пальто, открыл его и достал несколько купюр.

— Этого хватит, чтобы покрыть ваши хлопоты? — он вложил деньги в разрез моей блузки.

— Не прикасайся ко мне! — закричала в панике, ощущая его пальцы на своих ключицах. — И забери свои деньги!

Вынув мятые бумажки, я бросила их прямо в него. Черты его лица заострились, и на какой-то миг мне не на шутку стало страшно.

— Мой сын переживает стресс на фоне развода родителей. Мы работаем над этим, — его тон смягчился, но не взгляд.

— И всё же я боюсь, что…

— Тим, я заберу тебя в пять, — громко заявил Руслан, поворачиваясь к сыну.

Из глаз ребёнка покатились слезы. Он бросил игрушку на пол и вцепился в свой стульчик, посмотрев на отца, как на настоящего предателя.

В такие моменты моё сердце разрывалось, и я даже забыла, что собиралась отказать им в месте.

Руслан присел рядом с ребенком, снял часы со своего запястья и застегнул их на руке Тима.

— Смотри, когда вот эта большая стрелка будет здесь, а эта длинная - здесь, я приду за тобой.

Мальчик с таким восторгом смотрел на внезапный подарок, что даже позабыл на какой-то момент про уход отца.

— За сохранность часов спрошу лично с вас, Вероника Александровна, — сказал он напоследок, прежде чем оставить меня в полном раздрае чувств в компании его ребенка.

Ненавижу!

Глава 5

Руслан

Просматривая битый час в интернете странички с элитными заведениями нашего города, я думал лишь о том, что куда бы я ни повёл немцев, мне придётся находить всё новые уловки, чтобы не пить с ними за компанию. Эти люди бухали везде и всё. Они вели себя словно толпа подростков, у которых на дачу уехали родители, а не бизнесмены, приехавшие к нам в Россию заключать важный договор. В мои обязанности входило сопровождать иностранцев везде: обеспечить их жильем, организовывать досуг и, конечно же, присутствовать на всех конференциях в качестве переводчика.

Время подходило к четырем часам. А это значило, что пора валить с этой работы, ведь я дал обещание сыну прийти за ним в пять. А своё слово я нарушить не мог. Только не с ним.

Если бы не один трах по пьяни почти семь лет назад на дне рождения друга в каком-то дешевом клубе, я бы сейчас, не раздумывая, повёл наших иностранных гостей тусить по всем злачным заведениям нашего города, с удовольствием присоединяясь к их куражу.

Я откинулся в кресло, прикрыв глаза, чувствуя невероятную усталость от ответственности за чужую жизнь вот уже много лет...

***

Семь лет назад

— Что это? — спросил бездушным голосом, пялясь на тоненький тест с двумя красными полосками.

— А на что похоже? — Агата раздражённо закатила глаза, сложив руки на груди. — Я беременна, идиот!

Остатки недопитого чая полетели брызгами из моего рта. Я продолжал смотреть на злополучные полоски, фоном слыша ее трель.

— У меня задержка уже две недели. Я сделала его утром! Ты что, кончил в меня тогда?

— Ты сказала, что пьешь таблетки.

— А ты сказал, что надел презерватив!

Я мысленно застонал. Этого не могло случиться со мной. И с ней. С нами. Я её даже почти не знаю. Встретились на дне рождения друга, разболтались, переспали. Наутро я был очень удивлён своему выбору. Но, видимо, этотт оказался самым легкодоступным вариантом. Вариантом на разок.

— Ты сейчас же поедешь со мной в клинику на УЗИ, — требовательно сказала Агата и почти притопнула ногой, как ребенок.

— Я сейчас не могу. У меня собеседование через час.

— А у меня, возможно, от тебя ребёнок!

— Если я упущу этот шанс, на мою должность возьмут какого-то другого.

Я пытался говорить как можно более спокойно, надеясь донести до разъяренной фурии, стоящей передо мной, как важна мне эта работа.

— А мне плевать, — нараспев произнесла девица, залезая своими длинными блондинистыми патлами в мою кружку. — Либо ты едешь со мной, либо, если я всё-таки беременна, я вычеркну тебя из графы отцовства.

Сука. Знала, чем бить человека, выросшего в детдоме.

— Поехали.

***

— Я ужасна! — в тысячный раз воскликнула Агата, пока мы сидели под дверями ЗАГСа.

— Ты прекрасна, — отвечал уже на автомате, продолжая считать черные и белые квадратики в напольной плитке.

— Этот живот просто комар, а моё лицо! У меня не было таких прыщей даже в подростковом возрасте. А платье? Это же просто старушечий балахон! Лучше бы ты мне его вообще не покупал.

С каждым словом моей невесты раздражение в грудной клетке росло все больше. Не было ни дня, проведенного с этой женщиной, который обошелся бы без ссор или ее нытья. Но я продолжал уговаривать себя, что ее сучий характер обострился из-за гормонов, и что после родов станет легче.

Она совершенно не ценила, что я для нее делал, и если бы не наш будущий общий ребенок, то семь месяцев назад обошёл бы стороной эту девицу.

— Но это ты хотела пойти на роспись в платье, — цедил сквозь зубы, вспоминая, сколько отвалил за эту кружевную тряпку. — А на женщин на седьмом месяце не так много вариантов.

Агата недовольно поджала губы.

— Ну извините, что я хотела нормальную свадьбу, как у нормальных людей. Это ты виноват, что мы только сейчас расписываемся.

Только держись… У ребенка должны быть мама и папа. Ребенок должен рождаться в семье.

Я повторял эти слова как мантру, когда доходил до точки кипения.

От злости ладони сжались в кулаки.

— Если бы ты не разбрасывалась деньгами на всякое барахло, мы бы сыграли свадьбу намного раньше, когда живота ещё не было видно.

— Попрекаешь меня тем, что я иногда покупаю себе мелочи, которые могут меня порадовать?

Смешок невольно вырвался из меня.

Мелочами она называла новый сервиз на кухню, пижаму, ночник и еще какую-то дрянь, которую я еще не успел забрать из пункта выдачи. И вся эта дребедень была куплена лишь за эту неделю.

— Я целыми днями сижу дома, и это единственное, что меня радует. Этот ребенок ужасен! У меня болят спина, ноги, голова, а мне даже ни одной таблетки нельзя выпить.

— Таблетки надо было пить раньше...

***

— Поздравляем! У вас мальчик!

Одна из фраз, которая разделила мою жизнь на до и после.

На ватных ногах я подошел к медсестре, пытаясь скрыть волнение.

— Мне можно их увидеть?

— Конечно, — с улыбкой ответила она. — Они уже в палате. Отдыхают.

Конечно же, Агата запросила платную отдельную палату. И отказать ей в этой прихоти я не мог, хотя и с деньгами было туго.

— Мамочка, давайте я покажу, как приложить ребёнка к груди, — медсестра держала в руках небольшой кулечек, завернутый в одеяло.

Она нагнулась, чтобы положить его на мою жену, но та махнула рукой, поморщившись.

— Я не собираюсь его кормить. Не хватало, чтобы моя грудь в двадцать пять лет обвисла. И вообще я устала, — Агата показательно отвернулась к стенке.

Медсестра явно была ошарашена таким поведением, хотя и работала уже не первый год. Она скрыла удивленный вздох и посмотрела на меня, застывшего в дверях. Я увидел в ее глазах жалость и сочувствие.

Визуал 4

Агата, 29 лет

Бывшая жена главного героя. Считает, что он и сын отняли у нее лучшие годы. Пытается устроить свою личную жизнь, позабыв о прошлом, в том числе о собственном ребенке. Меркантильна и капризна.

Глава 6

Руслан

Вспышка боли. Перед глазами черные звезды. В носу защипало. Во рту почувствовался металлический вкус крови.

Когда зрение прояснилось, а мир снова прибрел фокус, я увидел испуганное лицо второй воспитательницы. Она сидела передо мной на коленях и пыталась ваткой остановить кровь из моего носа.

— Амалия должна была завтра сниматься в рекламе детской одежды! — верещала на заднем фоне одна из мамаш, прячась за спиной того самого качка. — Кто ее теперь возьмет с зелеными волосами?!

Весь гнев собравшихся родителей и испепеляющие взгляды были направлены в мою сторону. Но как же мне на них похрен. И даже сломанный нос меня сейчас так не волновал, как сын, который мог увидеть картину, развернувшуюся в детской раздевалке.

Не дождавшись от меня никакой реакции, все родители стали стремительно уводить своих детей домой, пытаться смыть зеленку. В этой толкучке и суматохе я не сразу нашел Тимофея. Около него сидела Вероника и что-то ему безостановочно говорила, широко улыбаясь. Но самое главное, она закрывала ему обзор на все происходящее.

Я поднялся на ноги как раз в тот момент, когда вторая воспиталка заводила за руку Тиму обратно в группу.

Вероника тяжело вздохнула, жалостливо посмотрев на меня.

—Тимофей - ребёнок непростой. Я бы посоветовала вам другой детский сад, — начала она снова свою шарманку. — Эта шалость… его протест…

— Я поговорю с ним, — оборвал ее на полуслове.

Она быстро захлопала ресницами, уставившись на меня. На секунду девчонка растерялась и обняла себя руками в попытке защититься от моего внимательного взгляда, которым я ее изучал.

Что-то в ней изменилось…

Ну, конечно! Стремных очков на половину ее лица теперь не было. Без них она выглядела куда более симпатично. Как и без мешковатой одежды, под которой скрывались тонкая талия и округлые бедра.

— Родительный комитет не даст вам спокойно посещать сад, — пропищала Вероника, нападая на меня, как крохотный зверек.

Ее слова откровенно рассмешили.

— Думаешь, я побоюсь иметь дело с парой мамаш, когда уже получил по морде? — я сделал шаг вперед, практически врезаясь в нее грудью. — Я разберусь.

— Я не знаю, что у вас происходит в семье, но если ребёнок так тяжело переживает развод, может, ему следует поговорить с мамой? Или вообще лучше переехать к ней?

Одно упоминание об Агате вызывало тошноту и злобу.

— Он ей не нужен, — отчеканил каждое слово.

Тонкие брови взметнулись вверх.

— И все же, я бы посоветовала забрать документы. Ребёнок страдает. Это не просто адаптация…

Ее попытки вышвырнуть нас с сыном из детского сада стали забавлять. Каждый раз она приводила все новые аргументы, которые раздражали до скрипа челюсти. Я бы тоже предпочел больше никогда не видеть эту девушку, но другого варианта, как ее частный сад, у меня не было.

В ближайших от дома муниципальных садах все места давно распределены. Водить его с собой на работу – смерти подобно. Я даже был готов оплачивать ему каждый день няню, но детский психолог настоятельно рекомендовал погрузить сына в социум.

И тут до меня дошло, что для этой воспиталки я - словно красный флаг – яркое напоминание о времени, когда хорошая девочка стала плохой.

— Неужели той ночью было настолько всё плохо, что ты хочешь избавиться от меня? — с усмешкой спросил я, прищурившись.

Вероника раскрыла рот, желая возразить. Ее щеки стали алыми от стыда. Наверняка сейчас она ненароком вспомнила, как ее пальчики хватали меня за плечи, притягивая ближе, пока мой член находился внутри нее.

Ей некуда отступать. Позади нее стена. Сам не заметил, как загнал зверька в ловушку.

— Я уже говорила, — Вероника гордо вскинула подбородок, — но повторю ещё раз, я не смешиваю личное с рабочим.

— Так что насчёт моего вопроса?

Я нагнулся к ней ближе, откровенно заглядывая в глаза цвета темного шоколада, и видел в них очевидный ответ. Между нами еще пара сантиметров, но я все равно чувстовал, как девчонку потряхивало от такой близости.

Сглотнув ком в горле, я опустил взгляд на ее нижнюю губу, которую она нервно покусывала.

Вдруг послышался мужской голос из коридора:

— Мышонок…

— Отойди от меня! — прошипела Вероника, толкая меня в грудь.

Я успел сделать несколько шагов назад как раз в тот момент, когда дверь в раздевалку открылась. Не обращая на меня никого внимания, к Веронике подлетел гоповатого вида мужик и поцеловал в щеку.

— Есть че пожрать?

Вероника сжала недовольно губы в тонкую полоску.

— Иди на кухню, там осталось несколько нетронутых порций, — ответила она ему тихо, не прерывая со мной зрительного контракта.

Когда недоразумение под два метра ростом ушло, я не смог скрыть своего веселья.

Ладони легли на стену по обе стороны от ее головы. Кажется, она перестала дышать.

— Ты так переживаешь, что твой новый парень узнаёт, что ты трахалась со мной до него? — шептал ей практически в губы, смакуя ее смятение. — Погоди… Или во время? Ах ты хулиганка, я тебя недооценил.

Это открытие настолько порадовало, что на какой-то миг я посмотрел на девушку перед собой другими глазами. Вероника уже не казалась такой простой и предсказуемой серостью.

— Это не твое дело, — произнесла она, крепко сжав челюсти от злости.

— Мне рассказать ему, как ты стонала подо мной ещё неделю назад, или мы с сыном можем и дальше продолжать ходить в ваш дружелюбный сад?

— В восемь пятнадцать завтрак. Не опаздывайте.

Глава 7

Вероника

По телевизору мелькали трансляции футбола, гонок и других видов спорта, на которые так любил залипнуть Петя после работы, развалившись на диване с баночкой пива в руках. Я бездумно смотрела в экран, глубоко погруженная в свои мысли, которые всецело занимал новенький мальчик в моем детской саду – Тимофей. И даже не заметила, как сама начала про него говорить.

— Никогда не видела настолько грустных детей. Он просидел в гардеробной до самого тихого часа и все время смотрел на часы…

—Тебе ещё самой не надоело? — вдруг резко спросил Петя, не открывая взгляда от матча.

Я несколько секунд, уставившись, смотрела на своего парня, пока образ новенького мальчика окончательно не стерся перед глазами.

— Ты о чем?

— Все твои разговоры о детях, — объяснил он, поморщившись. — Тебе их на работе не хватает?

— Прости, — прошептала я, кутаясь посильнее в мягкий плед.

Петя не любил, когда я рассказывала о своих трудовых буднях, или же слушал, но скрипя челюстями от недовольства. Он не хотел знать о детских шалостях, а я - о новых запчастях, которые поступили к ним в автосервис.

Чаще всего в такие вечера, как этот, мы, встретившись после работы, большую часть времени молчали. Но это казалось уютным или, скорее, привычным. Хотя и отчасти ощущалось одиноко.

Может, Мила была права, и не стоило впускать его снова в свою жизнь?

Только вот мысль о том, что я могу остаться навсегда одна, развеяла смутное сомнение в правильности моего решения.

Петька продолжил смотреть футбол и открыл уже третью по счету банку темного пива.

— Ты не звонил Алене?

Он залпом допил пиво и, смяв жестянку, бросил ее на стол.

— Мышка, если ты переживаешь, что я общаюсь с бывшей, то это брось, — он играючи щелкнул меня по носу и широко улыбнулся, отчего на щеках появились мои любимые ямочки. — Я только твой.

— Просто я подумала… — аккуратно начала я, боясь, что Егоров может разозлиться, — она же беременна, и было бы неплохо узнать о её самочувствии.

Он покачал головой, обнимая меня одной рукой за плечи.

— Это её ребёнок, и только ее. Алена сделала свой выбор.

— А если я тоже вдруг забеременею? — неожиданно вырвался вопрос. — У меня тоже будет такой же выбор между тобой и ребенком?

Воцарившуюся тишину между нами можно было разрезать ножом.

Я чувствовала, как Петя напрягся всем телом. Свободная ладонь сжалась в кулак так сильно, что на предплечье проступили синие вены.

— Эй, мышка, ты чего? — спросил он ласково, притягивая к себе ближе. В такие секунды, когда его настроение менялось по щелчку пальцев, Егоров пугал меня еще больше. Никогда не знаешь, что будет дальше. — Я же сейчас здесь, с тобой. Ты что, намекаешь, что хочешь прекратить принимать таблетки?

От его умозаключений глаза расширились от шока.

— Нет, я просто...

— Ну вот и славно.

Петя продолжил как ни в чем не бывало смотреть матч, пока меня еще немного потряхивало. Когда объявили перерыв, он встал с дивана и уже через минуту вернулся ко мне, держа в одной руке стакан с водой, а в другой - белую маленькую таблетку.

— Это…? — протянула я, уставившись на его раскрытую ладонь с моими контрацептивами.

— Чтобы всем было спокойно, — навеселе произнес он, улыбнувшись.

Неужели Петя думал, что я решу забеременеть от него, ничего не обсудив?

В сердце кольнуло от недоверия с его стороны. Но чтобы не начинать скандал, я молча взяла таблетку и выпила.

— А теперь иди сюда.

Егоров одним рывком повалил меня на диван, отбрасывая плед в сторону. На шею опустились сухие губы, которые оставляли торопливые поцелуи на коже, пока мужские руки быстро задирали одежду. Еще два скомканных поцелуя, жаркий выдох в ключицу, и, сдвинув белье в сторону, он вошел меня.

Я пискнула в собственный кулак, крепко зажмурившись от боли. То ли от душевной обиды, то ли от неприятных ощущений внутри, пока он имел меня насухую.

***

Руслан

Всю дорогу до дома и в то время, пока готовил ужин, я пытался подобрать нужные и правильные слова для разговора со своим ребенком. Только как это обычно бывало с детьми, все, как всегда, шло не по плану.

Я несколько минут наблюдал, как Тим накручивал на палец спагетти, а потом засовывал их в рот, не отрывая глаз от мультика, который шел по телику.

— Тимофей, ешь вилкой. Ты уже не маленький, — жестким тоном напомнил я, видя, как сын нехотя берет в руку столовый прибор. — Надо поговорить о том, что произошло сегодня.

Он перестал есть, но его глаза были направлены прямо в телик.

— Во-первых, я переложил нашу аптечку, — начал деловитым тоном, — во-вторых, повторю ещё раз - лекарства не игрушка. С ними нужно быть аккуратным. В этом флаконе могла оказаться не зеленка, а другая жидкость. Дети могли получить ожоги, и все закончилось бы куда плачевнее. Ты это осознаешь?

Тимофей кивнул.

Я шумно выдохнул, пытаясь взять себя в руки и не раздражаться.

— Я понимаю, что тебе тяжело даются перемены. Новая квартира, новый район, сад, дети, но твой папа очень старается…

Пока я изливал душу собственному ребенку и пытался говорить как можно более мягко, он отложил вилку и засунул пальцами новую добрую порцию макарон в рот.

— Тим, вилка! — рявкнул я.

От моего тона он подскочил на месте и даже взглянул на меня с долей испуга.

— В последнее время мы не так часто видимся. Мне приходится много работать, чтобы обеспечивать наш комфорт, — с каждым сказанным словом голос становился все более напряженным, а внимание ребенка ускользало обратно в телик, — поэтому… Тим, ты меня вообще слушаешь? — вновь повысив голос взбрыкнул я, заметив, как он облизнул палец, который ткнул в соус. — И, черт возьми, ешь вилкой!

Схватив пульт, я выключил мультфильм.

Тимофей тут же устремил на меня ничего не понимающий взгляд. Он махнул рукой в сторону телика.

— Нет, я не включу тебе мультики, и если ты хочешь что-то попросить, тебе нужно сказать!

Глава 8

Вероника

— Хочешь, я принесу тебе фломастеры и альбом?

Тимофей, надув щечки, покачал головой.

— Может быть, ты хочешь снова вылепить что-нибудь из пластилина? Утром на общих занятиях у тебя здорово выходило.

Он посмотрел на меня исподлобья, а затем медленно кивнул и снова опустил взгляд в пол, прижав к груди динозавра.

— Хорошо. Я сейчас.

Я достала из ящика все для лепки и все же решила захватить и набор для рисования. Вдруг мальчик передумает.

— Всё так же молчит? — спросила Мила, протягивая мне кружку с ромашковым чаем.

Я кивнула, сделав глоток, и продолжила наблюдать за ребенком. Тимофей не сразу притронулся к разложенным перед ним наборам, а после все время косился на ребят, играющих рядом.

— Он стал более активно кивать или мотать головой, и даже присутствует зрительный контакт. Я считаю это маленькой победой.

— Ему нужен специализированный сад.

— Ты мне это говоришь? Его отец и слышать о нём не хочет. Мальчик переживает развод родителей, и ему просто не хватает материнской любви.

— Если он вообще знает, что это такое, — фыркнув, сказала Мила.

— О чем ты?

Она улыбнулась и гордо, но с каплей хитринки произнесла:

— Я нашла страничку его матери в соцсетях.

Мои глаза расширились, а кружка чая чуть не выпала из рук.

— Что ты? Как ты? Мила! Нет, серьёзно, как?

— Проще простого, — она махнула рукой, словно вычислить человека в глобальной сети было чем-то обыденным. — Для начала я нашла папашу, конечно же, у него в друзьях нет бывшей супруги. По старым фоткам отыскала друзей, у них в альбомах хранились их совместные фото. А дальше вычислила по лайкам.

— Сколько у тебя на это ушло времени? — все еще пораженная ее хакерскими способностями, спросила я.

— Минут двадцать. Смотри.

На аватарке была блондинка с каре, в солнцезащитных очках и в купальнике. Смотря на ее фигуру, мне тут же захотелось спрятать свою под еще большим слоем одежды.

— Она очень красивая, — непроизвольно прокомментировала вслух, подмечая между ней и сыном схожие черты.

— У неё нет фотографий с ребёнком. Ни одной. Какая нормальная мамаша в двадцать первом веке не будет выкладывать своё чадо? — Мила убрала телефон и деловито добавила. — Лично я, когда рожу, засорю фотками своего пупсеныша весь интернет.

— Нельзя по одним фотографиям делать какие-то выводы об их взаимоотношениях.

— Нет, подруга. Фотографии много о чем говорят. Их выкладывают, чтобы похвастаться чем-то: фигурой, тачкой, отдыхом. Или не выкладывают, чтобы скрыть.

Задумавшись, пришлось признать, что подруга похоже была права.

***

— Добрый вечер, — я вышла в коридор к шкафчикам, чтобы проводить Тимофея домой, а не вовсе для того, чтобы лишний раз встретиться с его отцом.

— Добрый, — кивнул Руслан, не смотря в мою сторону. — Тим, переодевайся. Сегодня поедем кушать вредную еду.

На слова отца ребенок никак не отреагировал, хотя другой бы на его месте уже скакал от радости.

— Твои любимые сырные палочки, — добавил он спустя небольшую паузу, надеясь увидеть хоть какие-то эмоции на лице сына.

Тимофей, как и всю неделю, выходил в гардеробную и садился на стульчик ждать отца сразу после ужина. Только вот теплоты от встречи никогда не ощущалось.

Видно, что Руслан тянулся к мальчику, но тот уперто его игнорировал. В такие моменты мне даже становилось жаль горе-отца.

— Как он? — спросил тихонько Руслан, пока ребенок надевал верхнюю одежду.

— Привыкает. Сегодня сам зашел в группу и даже принял участие в общих занятиях.

— Хорошо.

Руслан направился вслед за мальчиком, когда тот без спроса ушел на улицу.

— И вот ещё что, — окликнула я его и быстро затараторила. — Просто совет. Я заметила, что Тим грызет ногти. Есть специальные лаки, чтобы отучить от этого.

Он уже собирался выйти вслед за сыном, но услышав меня, медленно повернулся.

— Лаки?

— Они бесцветные, горькие, специально чтобы отучить ребёнка от вредной привычки.

— Вы предлагаете, чтобы мой ребёнок нажрался какой-то химии?

— Это безопасно, — зачем-то продолжала убеждать я, хотя в этот момент внутри от колкого взгляда Руслана все переворачивалось. — Тиму мало времени осталось до школы. Будет нехорошо, если он продолжит грызть ногти на уроках. Его засмеют.

— Думаю, мой сын перерастет это, и он перестанет.

— Не будь таким упрямым, — вырвалось из меня с легким раздражением, и, поняв свою ошибку, я тут же попыталась исправиться. — Не будьте. Раньше чесноком пальцы мазали и посыпали перцем. Нужен какой-нибудь внешний фактор, чтобы отбить привычку.

Глава 9

Руслан

Секундная стрелка на настенных часах громко тикала, заставляя мой глаз дергаться, а нервы - натягиваться все больше. Похоже, мой адвокат никуда не спешил, продолжая педантично разбирать документы на своем столе. Конечно, ведь у этого дряхлого пня почасовая оплата.

— Итак, — протянул Арсений Андреевич, не отрывая глаз от бумаг, — ваша бывшая супруга подала прошение на право полной опеки над Тимофеем.

— Но я уже получил полную опеку над своим ребенком по окончании бракоразводного процесса, — я цедил сквозь зубы каждое слово, сдерживаясь из последних сил. — Как она может претендовать на него снова?

Адвокат поднял на меня глаза и строго посмотрел поверх круглых очков.

— Она - мать.

Из меня вырвался истеричный смешок.

Если Агата – мать, то я - балерина на коньках.

— И с чего вдруг она воспылала любовью к моему сыну? — как бы я ни пытался говорить спокойно, но если дело касалось бывшей жены, то любое упоминание о ней пропитывало все ядом.

— Вы давно разговаривали со своей бывшей супругой? — он закрыл папку и отложил ее в сторону.

— Она звонила вчера, сказала, что хочет вернуть Тима. Это все, что я услышал, прежде чем отключиться.

Злость невероятных масштабов кипела в груди от ее заявления. Я не собирался слушать ее бессвязные речи и решил сразу обратиться к компетентному в этом вопросе человеку.

Адвокат тяжело вздохнул и, сложив руки в замок, продолжил:

— Агата действительно отказалась от каких-либо родительских прав, но она хочет обжаловать это решение.

— Просто смешно! Эта женщина и дня не может провести с собственным ребенком. Зачем ей это понадобилось?

— В ее жизни действительно произошли изменения, — деловитым тоном продолжил он. — Агата открыла собственный магазин нижнего белья и в ближайшее время собирается выйти замуж.

— Мне теперь порадоваться за нее? — съязвил я, вставая с дивана.

— Руслан, успокойтесь. Вы не услышали главное, — Арсений Андреевич откинулся в кресле. — Ваша бывшая супруга собирается создать полноценную ячейку общества, у нее появился стабильный доход. Она никогда не привлекалась и имеет образцовый образ жизни, — он замолчал, давая мне время переварить информацию.

— Хотите сказать, что у нее есть шансы снова получить опеку?

Адвокат кивнул.

— И весьма неплохие.

— А у меня? — спросил я, тяжело дыша, опираясь кулаками о его стол. — Какие шансы, что суд оставит за мной полную опеку?

— Не буду вас обманывать, Руслан. Они невелики. Чаще всего суд принимает решение в пользу полноценных традиционных семей.

Я упал обратно на диван, впиваясь пальцами в голову до боли в надежде, что это хоть как-то отрезвит и поможет здраво мыслить.

— Им не нравятся отцы-одиночки?

— Вы не хуже меня знаете, как устроено наше общество. Суд утвердил все права над ребенком за вами, потому что год назад вы находились в более выигрышном положении, да и мать мальчика сама от него отказалась.

Сука… Чертова сука! Зачем ей понадобился Тимофей? Я в жизни не поверю, что в ней резко проснулись материнские инстинкты, и она вспомнила о существовании собственного ребенка.

Я поднял голову и посмотрел на адвоката.

— И как все будет проходить?

— На протяжении трех месяцев Агату с ее мужем будут навещать органы опеки. Будут смотреть жилищные условия, атмосферу в семье в целом, могут опросить близких друзей и родственников. Их голос будет иметь вес в суде.

Я чуть не застонал от безысходности, что начинала маячить на горизонте.

Если у Агаты все так шоколадно в жизни, как описывал это старик, то у нее запросто получится пустить пыль в глаза членам органов опеки.

— Это все?

— Вы так же будете подвергнуты таким же проверкам.

Я смотрел на своего адвоката в немом шоке и медленно выдыхал через нос, хотя в своей голове уже успел перевернуть стол.

Органам опеки явно не понравится тот факт, что Тимофей перестал со мной разговаривать. Я прям так и вижу жирную пометку красным маркером об этом в их блокноте.

Но я неплохой отец. Я стараюсь как могу и уже лезу на стену, гадая, почему сын перестал со мной разговаривать после развода с его матерью. И дело не в том, что он был к ней привязан. Как можно вообще относится тепло к женщине, которая вместо «мама» требует называть ее по имени?

— И что мне делать? — без каких-либо эмоций спросил я, уставившись на голую стену.

— Женитесь, — тут же ответил Арсений Андреевич. — Причем в ближайшее время. Это уравновесит ваши шансы.

Я уже было засмеялся, восприняв совет адвоката как шутку, но судя по выражению его лица, он говорил серьезно.

— Все что угодно, но не это дерьмо, — я сорвался с места и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Глава 10

Вероника

— … а потом он подарит тебе букет из сто одной розы, и вы на вертолете отправитесь в самый дорогой ресторан в Париже, — мечтательно перечисляла Мила, пытаясь перекричать визг и гогот разбушевавшейся ребятни.

— Что это? — спросила я, посмеиваясь.

— Пример минимального подарка изменника в день рождения его девушки.

— Нет, Мил, — я покачала головой, улыбаясь, — все будет немнооого по-другому. Вечером я надену свое самое любимое платье, и мы пойдем в ресторан. Может быть, не самый дорогой, но зато очень уютный. Петя сказал, что приготовил для меня какой-то особенный подарок.

От каждого сказанного слова, выдуманного на ходу, щеки все больше горели огнем. И когда я научилась врать? Но не могла я признаться даже подруге, что утром проснулась одна в кровати. Петя ушел на работу пораньше, и мы даже не успели обсудить наши планы на сегодня.

— Мило, — ответила она, закатив глаза. — Кстати, тебе очень идет тушь, которую я тебе подарила. Глаза – просто вау!

Я снова улыбнулась. Приятно было слышать хоть от кого-то комплименты в свой день рождения.

Телефон завибрировал. Вытащив его из кармана, я чуть не подпрыгнула на месте от счастья, увидев на экране входящий от своего парня.

— Ой, Петя звонит! Наверное, поздравить хочет.

Я кинула взгляд на подругу, которая недоуменно смотрела на меня, вскинув одну бровь.

— В смысле поздравить еще раз, — поправила я себе и скрылась за дверью детской спальни, где было в разы тише. — Алло?

Широкая улыбка не сходила с моего лица, пока я готовилась услышать слова поздравлений от своего любимого человека.

— Привет, мышка. Звоню предупредить, что задержусь сегодня.

Уголки моих губ медленно опустились вниз.

— Насколько?

— Приду, скорее всего, ближе к утру. Поэтому ложись спать, не теряй меня, — звучал голос Пети.

Я схватилась на дверную ручку, пытаясь устоять на каблуках, что надела в честь праздника.

— Куда ты идешь?

— На футбол. Сегодня наша команда играет! — с восхищением воскликнул он.

— Но… — я сглотнула горький комок слез в горле, — но сегодня мой день рождения.

Повисла секундная пауза.

— Сегодня? Черт, мышка, прости. Но сегодня никак не получится. Я билеты за полгода купил…

Петя продолжал говорить что-то еще, но я давно не слышала его. Застыла с приоткрытым ртом, прижимая телефон к уху. Не получалось ни пошевелиться, ни звука произнести. И лишь горячая одинокая слеза, которая скатилась по щеке, привела меня в чувства.

— Конечно, — протараторила я и сбросила звонок.

Какая же я дура…

Ну, хоть сама себе призналась в этом. Только вот перед Милой стыдно. А она же мне говорила, что люди не меняются.

Я вытерла наспех слезы со щек и, натянув на лицо фальшивую улыбку, ощутила укол боли в груди.

— Все нормально? — тут же спросила подруга, окинув меня взглядом.

— Конечно, — продолжала нагло врать, не видя границ. — Петя сказал, что все в силе, что любит меня и уже соскучился…

— Ох, избавь меня от подробностей, — перебила меня Мила, убирая в ящик разбросанные кубики, и тут же отвлеклась на мимо пробегающего Федю – моего спасителя.

Точно, дети – это то, что поможет мне переключиться и позабыть о ноющем чувстве внутри, которое побуждало запереться в туалете и прорыдать несколько часов. Дети – вечный двигатель, доза хорошего настроения и гарантия вымотанных сил к концу дня, чтобы я отрубилась, не думая ни о чем, едва коснувшись подушки.

Я судорожно перебирала в голове план, чем таким увлекательным заняться с детворой, как вдруг взглядом зацепилась за одиноко сидящего за столиком Тимофея.

— Он сегодня скромнее обычного, — подруга указала на ребенка, голова которого была глубоко опущена, а ручки сжимали полюбившегося динозавра.

— У него температура. Я больше часа не могу дозвониться до его отца, — Мила снова начала набирать номер.

Я кинулась в сторону мальчика. Присев на колени перед ребенком, я аккуратно приложила ладонь к его лбу. От моего прикосновения Тимофей медленно прикрыл глаза.

— Да он весь горит! — я с испугом взглянула на Милу, которая лишь пожала плечами.

— Тимофей, — как можно более ласково позвала я ребенка. Тот тяжело поднял голову и посмотрел на меня. — У тебя есть какие-нибудь родственники, кроме папы? Может быть, дядя, тетя или бабушка?

Мальчик отрицательно помотал головой.

— Думаю, ждать больше нет смысла, — послышался за спиной голос Милы. — Я звоню в скорую.

— Нет! — вырвалось резко у меня.

Я вскочила на ноги.

— Ник, ему хуже становится. Мы не может ждать до вечера, пока папаша за ним придет. К тому же он может заразить других детей, — с укором в голосе говорила Мила очевидные вещи.

Глава 11

Руслан

Ненавижу предновогоднюю суету: бесконечные пробки, очереди, радостные и воодушевленные лица и людей, которые возомнили, что могут резко повернуть свою жить на сто восемьдесят градусов всего за несколько дней и войти в новый год уже совершенно другим личностями.

Ненавижу зимние праздники и всю атрибутику, связанную с ними, но ради сына стараюсь поддерживать из раза в раз атмосферу волшебства, которая так важна для маленького ребенка. Поэтому, даже несмотря на дикую усталость после дня с неугомонными китайскими партерами, взяв остатки сил и нервов в кулак, я закупился елкой и новыми игрушками, чтобы порадовать Тима в надежде, что это наладит мои отношения с сыном.

Я влетел в садик на сорок минут позже обычного, застав в гардеробной уходящих девочку с мамой.

— Прошу прощения за опоздание, — я просунул в группу голову и поискал глазами сына, но наткнулся на Милану… Все время забываю, как ее по батюшке, — меня задержали сегодня немного.

— Добрый вечер, — девушка подошла ко мне, широко улыбаясь. — Мы вам звонили, но...

— Да, знаю, телефон со вчерашнего дня забыл зарядить. Ну, так где Тим?

Воспитательница занервничала. Она поджала губы, хотя и старалась сохранить улыбку на лице.

— Тут такое дело... В общем, Тимофея уже забрали.

Кажется, в этот момент я слышал, как моя последняя нервная клетка лопнула. Весь позитивный настрой, с которым я вошел в этот сад, улетучился. В голове сразу же заиграли нехорошие мысли о бывшей.

Убью стерву, если она только пальцем притронулась к ребенку без моего разрешения.

— Кто? — спросил хриплым голосом, ожидая услышать предполагаемый ответ.

— Вы не переживайте, — тут же залепетала девушка. — Он в надёжный руках. Вероника Александровна наверняка о нём хорошо заботится…

— Так, стоп, — прервал ее трель, пытаясь собрать пазлы воедино. — Вероника… Александровна забрала к себе домой моего сына? Какого хрена?

Милана набрала в грудь побольше воздуха, прежде чем продолжить:

— У Тима поднялась температура днём. Мы не знали, что делать. Но, по правде, я уже собиралась звонить в скорую, однако она предложила...

— Сука, — я ударил кулаком по дверному косяку, отчего девушка подпрыгнула на месте. — Адрес, быстро!

— Сейчас!

Она умчалась к своему столу и принялась судорожно искать на нем ручку.

Я прикрыл глаза и устало потер их, справляясь с внутренним раздражением.

Милана уже через пару секунд снова стояла передо мной, протягивая небольшой листочек бумаги.

— Я уверена, что с Тимофеем все хорошо. И Ника … То есть, Вероника Александровна, она вообще была не обязана возиться с чужим больным ребенком, но поступила героически… — пыталась она мягким тоном оправдать свою подругу. — Так что как минимум цветы она заслужила.

— Сам разберусь, что она заслужила, — рявкнул, вырывая листок с адресом.

***

Вероника

Не так я планировала отметить свой день рождения, сидя у кровати больного мальчишки – воспитанника своего детского сада. Тимофей без вопросов выпил таблетку жаропонижающего и, похлебав супа, сразу же уснул.

Я едва знала этого ребенка и не имела права приводить к себе домой. Я это понимала… Так же, как и то, что моя душа тянулась к этому мальчику, желая окружить его заботой. Что тоже было неправильно.

С этим нужно немедленно что-то делать, пока я окончательно не привязалась к чужому ребенку.

Выйдя из спальни, я успела прикрыть дверь, как услышала входной звонок и удары кулаком, которые не предвещали ничего хорошего. И не нужно было смотреть в глазок, чтобы узнать, кто находился по ту сторону.

Я сделала несколько глубоких вдохов и поправила очки, прежде чем несмело потянуть за дверную ручку.

— Где мой сын?! — Руслан подобно урагану ворвался в мою квартиру, сшибая все на своем пути.

Он грубо схватил меня двумя пальцами за подбородок, заставляя посмотреть прямо в его красные от гнева глаза.

Очки упали с моего лица, и, услышав треск, я затряслась от страха еще больше.

— Ты сейчас его только напугаешь, — жалобно пропищала, боясь даже моргнуть лишний раз.

Руслан был настолько близко, что я четко видела его лицо даже без очков и ощущала его рваное горячее дыхание на своей щеке. В ушах зазвенело от воцарившейся вдруг тишины и страха, который излучал этот человек.

Только я успела подумать, что есть в этом что-то манящее, как мужчина отступил на несколько шагов назад. Его силуэт стал расплываться, но я видела, как он делает хаотичные шаги по квартире, топчась, в основном, в коридоре.

— Он у тебя?

— К-конечно, — чуть запинаясь, ответила я, все еще чувствуя дрожь в коленках. — Спит в моей спальне.

Я махнула рукой в нужном направлении, и Руслан пулей устремился туда.

— Погоди! — прокричала шепотом. — Дай мальчику отдохнуть. Когда мы приехали, у него температура под сорок была, но сейчас уже тридцать восемь. Я сварила ему куриный бульон, он поел немного и…

Глава 12

Руслан

— Так, что тут у нас? — я вынул из подмышки сына градусник. — Смотри-ка, упала до 37,6.

Я пытался придать голосу как можно более оптимистических нот, но похоже, Тиму было по барабану. Он еще секунду смотрел на меня, а потом перевел взгляд на звездочки на стене от включенного ночного проектора.

— Эй, ну ты чего повесил нос? — я потрепал сына по шевелюре, пытаясь привлечь внимание. — Понимаю, в Новый год никому болеть не хочется, но обещаю, когда поправишься, мы сходим на все аттракционы и объедимся мороженным.

Тимофей даже глазом не моргнул на мое предложение.

Ну что за избалованные дети пошли?

Только вот молчание собственного ребенка убивало. С каждым днем я все больше терял надежду, что смогу снова его разговорить. И готов был отдать все на свете, чтобы услышать от него хоть слово.

Я встал с его кровати и остановился у самой двери. До Нового года осталось чуть меньше шести часов. Искусственная елка так и стояла ненаряженной с того дня, как я купил на нее украшения.

— Тим, не хочешь мне помочь украсить елку?

Он отрицательно покачал головой.

Выйдя из детской, я пошел в сторону кухни, чтобы налить себе что-нибудь выпить, но сделал небольшую паузу у гостиной и еще раз с тоской посмотрел на зеленую красавицу и пакеты со всевозможной мишурой, которые пылились рядом.

Я думал, этот праздник поможет наладить мои отношения с сыном, а по факту мы только еще больше отдалились друг от друга.

Едва я поднес стакан виски ко рту, как раздался звонок в дверь.

Я бы сослался на белочку, если бы успел выпить хоть грамм алкоголя, потому что в глазке увидел свою бывшую жену.

— Как ты узнала мой новый адрес? — спросил тут же, как только я открыл дверь.

— Адвокат, — ничуть не смутившись, ответила Агата.

— Похоже, пора искать другого.

Мы не виделись с ней больше полугода. За это время она особо не изменилась, разве что стала выглядеть более ухоженно и дорого. Похоже, у нее действительно появились бабки. А точнее - мужик с бабками.

— Мне так и стоять тут в подъезде, или, наконец, пригласишь к себе? — чуть закатив глаза, требовательно спросила она.

— Я бы предпочёл тебя не видеть в своей квартире.

— А думала, тебе интересно обсудить опеку над нашим сыном.

Мои губы сжались в тонкую линию.

— Заходи, — я резко развернулся и направился обратно на кухню к своему оставленному стакану. — Только тише. Тим приболел, возможно, сейчас спит.

Я успел залпом выпить содержимое и налить себе еще виски на два пальца, как услышал женское недовольное:

— М-да, весельем и не пахнет.

— Агата… — произнес с нажимом в голосе, предупреждая ее не продолжать.

Она снова закатила глаза и села на ближайший стул, сложив ногу на ногу.

— Я хочу, чтобы ты добровольно подписал документы на передачу опеки. Тогда я позволю тебе быть папочкой выходного дня.

Ехидный смешок вырвался из моей грудной клетки. Горло приятно обожгло новой порцией алкоголя. Напиваться не входило в мои планы, но только так я могу сейчас вынести эту стерву.

—Ты мне позволишь? — я посмотрел на нее сверху вниз. На ее лице идеальная маска невозмутимости. — Это звучит даже бредово. Что ты задумала? Зачем тебе всё это надо?

— Ну, допустим, я поняла, что скучаю по нему.

По нему… Она хоть имя своего сына помнит?

— Агата, ты можешь это заливать судье, но давай по чесноку. Я знаю тебя и всю твою сучью сущность.

Я сел перед ней на соседний стул и оперся локтями о колени, подавшись вперед, продолжая сверлить ее взглядом.

Она громко цокнула языком, не выдержав напора.

— Я скоро выхожу замуж за очень состоятельного мужчину. Он вдовец. У него своих двое детей. Давид просто фанатик семейных ценностей и всего такого. Когда он узнал, что у меня есть ребёнок от первого брака, конечно, у него возник вопрос, почему он не со мной. Ну мне пришлось немного приврать, что ты мне угрожал, и мне пришлось написать отказ.

А вот это уже походило на правду. Все в духе моей бывшей женушки.

— Да я посмотрю, у вас просто образцовая семья. Брак начинается со лжи…

— Давид хочет усыновить Тима, — быстро протараторила Агата, пропуская мимо ушей мой комментарий.

Каждая клетка, каждая мышца в теле напряглась. Мне больше было не до смеха, особенно если вспомнить слова адвоката о том, что мои шансы сохранить полную опеку над сыном невелики.

— Я не позволю. Тим - мой сын, и только мой, — процедил каждое слово настолько медленно, надеясь, что слова, наконец, дойдут до нее. — И вообще я не понимаю, как тебе удаётся ладить с его детьми, раз он считает тебя путевой мамашей, когда ты с собственным ребёнком даже никогда не гуляла толком?

— О, это было нетрудно, — улыбнувшись, ответила она и засияла так, словно я похвалил ее актерские способности. — Там девочке уже четырнадцать, а мальчишке двенадцать. Они большую часть времени сами по себе, а когда у нас с Давидом романтики, мы берём няню.

Глава 13

Руслан

Слова, полные желчи, так и застряли в грудной клетке и начали прожигать легкие, потому что на этот раз в дверях стояла воспитательница моего сына.

Одной из первых деталей, которая привлекла мое внимание, стали ее широко распахнутые глаза, не закрытые стеклами очков, а обрамленные густыми ресницами, накрашенными черной тушью. Второе – красная помада на ее губах, на которых я невольно задержал свой взгляд больше необходимого.

Опершись о косяк плечом, я испустил тяжелый выдох. Похоже, у меня не осталось никаких моральных сил злиться.

— Я одного понять не могу, у меня тут для вас чем-то намазано?

Вероника нахмурилась, а после, прокашлявшись, сказала:

— Не понимаю, о чем ты. Я пришла к Тимофею.

Я засмеялся, продолжая разглядывать свою неожиданную гостью.

— А я думал, что момент, когда к моему сыну будут приходить девушки, наступит чуть позже. Да и они сами будут помоложе.

Ее щеки и скулы за секунду окрасились румянцем.

— Это для твоего сына, — она вынула из пакета мягкую игрушку, которую, кажется, я видел в детском саду. — В группе он не расстается с этим динозавром, и я подумала, что, может, это поднимет ему настроение?

Вероника избегала со мной визуального контакта и продолжала трепать игрушку за уши и хвост, стараясь унять нервы.

А я тупо молча смотрел на нее и пытался понять ее истинные мотивы.

— Зачем ты это делаешь? Это какой-то способ подобраться ко мне?

— Больно ты мне сдался, — фыркнула Вероника и подняла на меня свои карие глаза. — В ту ночь мы оба получили, что хотели, верно? Ты выиграл в споре, а я удовлетворила своё желание… мести. Поэтому нет никаких обид.

— Тогда почему? Готов поспорить, что ты не к каждому своему воспитаннику вот так заявляешься домой.

— Не к каждому, ты прав. Прости. Передай ему, пожалуйста, — она протянула мне игрушку.

В своей голове я даже был готов признать, что эта девушка, которая в первую встречу показалась мне лишь синим чулком, сейчас выглядела весьма соблазнительно. И дело было даже не в косметике, цветочных духах, которые я услышал почти сразу, или в алкоголе, что разгорячил кровь. Хотя… Может, именно в нем. Но ее зажатость и скромность стала казаться чем-то … любопытным. В какой-то момент потока собственных мыслей стали интересно узнать все грани ее дозволенности и раскрыть, на что она способна еще. Почему-то мне казалось, что это определенно должно быть вкусно.

Включенный свет в детской привлек мое внимание и помог избавиться от странных мыслей.

— Ты можешь сама передать его. Если только не боишься больных детей.

— Я? Боюсь? — весело усмехаясь, спросила Вероника, живо переступая порог моей квартиры. — Ты забыл, где я работаю? У меня иммунитет получше, чем у врачей.

Она торопливо расстегнула все пуговицы своего пальто и повесила его на крючок в прихожей. Я не моргал с того самого момента, как только едва показались голые плечи. И только позже увидел черное платье с пышной юбкой, которое было на ней надето.

Вероника резко остановилась, заметив мой пристальный взгляд.

— Мила настояла на этом, — произнесла она, смутившись, разглаживая невидимые складки на платье.

Книжный червь превратился в принцессу.

Достаточно на сегодня для меня потрясений.

Я открыл дверь в детскую, пропуская ее первой. Вероника робко заглянула внутрь, пряча за спиной свой подарок.

Тимофей сидел на полу и собирал без особого энтузиазма паровозики для железной дороги. Но потрясение от увиденной няни в своей комнате тут же отразилось на детском уставшем личике.

— Привет, — улыбаясь произнесла Вероника, присаживаясь к Тиму на ковер. — Мы с твоим другом зашли поздравить тебя с наступающим Новым годом! — она вынула из-за спины динозавра.

При виде игрушки глаза сына мгновенно загорелись и засияли тысячей алмазов. Он схватил свой подарок и тут же кинулся на свою воспитательницу, прокричав:

— Спасибо!

В этот момент замерло всё и все в этой комнате. Даже мое сердце. В первую секунду я подумал, что у меня галлюцинации, раз услышал голос собственного ребенка. Но видя, в какой ступор впала Вероника, понял, что все было взаправду. Для нее это стало таким же шоком. Пока она медленно поднимала руки, чтобы обнять Тима в ответ, я заметил, как ее тонкие пальчики дрожали.

— Покажешь мне свою железную дорогу?

На вопрос своей воспитательницы мой сын радостно закивал.

Я оставил их наедине и вышел покурить на балкон. Холодный воздух резанул по коже. Сделав первую затяжку, я ожидал почувствовать некое расслабление, но все, что ощущал в этот момент, это была злость.

Видимо, я действительно хреновый отец.

После третьей затяжки это чувство сменилось обидой и презрением к себе. Сам не заметил, как выкурил две сигареты, пока утихомиривал нервы.

Вернувшись в квартиру, я практически столкнулся с Вероникой в коридоре.

Глава 14

Вероника

— Здорово! — воскликнула я, видя, какого робота собрал Тимофей из конструктора. Мальчик с любовью смотрел на свое творение и по-детски засмущался от похвалы. — Хочешь, теперь я принесу тебе раскраску?

Он отрицательно покачал головой.

Послышался грохот через несколько столиков от нас. Максим собирал башню из точно такого же конструктора, и все его сооружение теперь рассыпалось в разные стороны. Вместо психов мальчик встал, собрал все запчасти и принялся снова пытаться собрать свою задумку. Все это время Тим очень внимательно наблюдал за ним.

— Максим у нас тоже любит собирать конструктор, так же, как и ты. Хочешь поиграть с ним вместе?

На секунду Тим задумался, а потом, потупив взгляд в пол, снова замотал головой.

В тот вечер перед Новым годом мне показалось, что я смогла пробиться через невидимую стену, когда услышала его голос и слова благодарности. Это стало самым лучшим подарком… Только вот после праздников все будто снова вернулось на круги своя. Мальчик отказывался контактировать с другими детьми, хотя и стал более открытым, как нам казалось с Милой.

Когда я уже собралась уходить, то вдруг услышала:

— Они не хотят со мной играть, — пробурчал Тимофей.

На миг я растерялась, прямо как в прошлый раз, но все же собрала в кулак бурю эмоций радости от того, что он снова заговорил со мной, и страха от того, что я могу сделать что-то не так.

— А как ты думаешь, почему?

Мальчик немного подумал, а потом, пожав плечами, тихонько ответил:

— Злятся.

— Знаешь, на твоего папу тоже злились другие родители. Из-за зеленки, — при упоминании того случая уши мальчика от стыда окрасились в красный. — Но он уладил конфликт.

— Как?

— Он извинился перед всеми. А что насчёт тебя? Думаю, тебе тоже следует извиниться перед всеми ребятами. Хочешь, я помогу тебе с этим?

Хоть и нерешительно, но Тимофей кивнул.

— Сделаем это сейчас?

Он посмотрел на резвящихся в группе ребят, а после снова покачал головой и принялся разбирать конструктор.

Что ж… Маленькие шаги ведут к большим достижениям.

— Хорошо. Дай знать, когда будешь готов.

Собрав с его столика лишние игрушки, я направилась к полкам раскладывать все по местам.

— Клуб "Жара", — громогласно объявила Мила рядом со мной, читая афишу в телефоне. — Сегодня каждый второй коктейль девушкам бесплатно!

Ее глаза загорелись от воображаемого количества алкоголя и красивых напитков.

— Так и напиваться можно! — засмеявшись, ответила я, но не давая своего согласия отметить именно там день рождение подруги.

— Дуреха, в этом и суть! Тебе пора отпустить себя и быть более...

— Раскрепощённой? — закончила я за нее. — Не одна ты так считаешь.

Ее идеальные брови поползли вверх.

— А ну-ка давай по порядку.

Я увела подругу к нашему столу, подальше от любопытных детских ушек. Да и делиться о таком оказалось не так просто. Даже с подругой.

— Да Петя все мозги мне проел за время праздников. Говорит, я слишком деревянная, — я замялась, чувствуя, как лицо от смущения жаром обдало, — ну, в постели. Он предлагал всякие эксперименты ...

— Слушай, — перебила Мила, беря меня за руки, — ты не обязана переступать через себя и идти у него на поводу, — ее голос звучал серьезно, как никогда. — Это же эмоциональное насилие!

Эмоциональным насилием было пойти в бар и переспать с первым встречным по ее же совету. Только почему-то в понимании подруги это хороший опыт и весьма неплохой способ получить разрядку.

— Да я и не против-то, — призналась, густо краснея. — Но просто то, что предлагал он... Он накупил кучу смазок и притащил пробку, — быстро протараторила я, вываливаю на подругу информацию.

— Какую пробку? — медленно спросила Мила, уже зная ответ.

— Ну… Туда.

— И что...

— И кляп такой с шариком, — закончила, уже смеясь, прикрывая раскрасневшиеся щеки ладонями. — Я готова экспериментировать, но это слишком, и отказалась. Я предложила начать с настольной игры для взрослых: бросаешь кубики и выбираешь новую позу на таблице.

Напряжение в наших отношениях с Петей чувствовалось все сильнее с каждым днем. Не спасал даже секс. Точнее, он делал только хуже. Прикосновения собственного парня стали казаться мне неестественными, чужими, а местами даже противными. Хотелось, чтобы это закончилось побыстрее. Но ведь так быть не должно.

Я думала, что дело во мне, и попробовала разобраться со своим телом, оставшись наедине, и делала все, как советовали в одной статье по сексологии: закрыла глаза и для начала стала водить пальчиками по обнаженной коже, подмечая, в каких местах становилось приятнее всего.

Каждая клеточка во мне расслаблялась от собственных ласк, дыхание учащалось, кожа покрывалась мурашками, а в голове возникали образы: татуировки на крепком теле, переплетение вен на предплечьях, темные волосы и острый, словно лезвие клинка, взгляд серо-голубых глаз.

Глава 15

Руслан

Один из наших с другом любимых клубов города «Жара» встретил нас оглушающими новомодными битами и духотой с запахом алкоголя и потных тел, дрыгающихся на танцполе – идеальное место, чтобы расслабиться.

Алла Григорьевна – приходящая няня Тима, стала моим настоящим спасением, когда сегодня сама позвонила и предложила посидеть с моим ребенком. Женщина она пожилая, своих внуков видит нечасто, а Тимофей и рад провести с ней время, зная, что домашние пирожки ему обеспечены.

Заказав напитки у бара, мы с Владом прошли в VIP-зону на мягкие диваны, где музыка не так била по нервам, и можно было нормально поговорить.

— Ну, давай рассказывай, кто и за что тебя избил? — не теряя времени, спросил я, смотря на уже почти сошедшие за время праздников синяки на лице друга.

— Не одна твоя бывшая любит подкинуть проблем. Заявилась, просила большую сумму денег.

Я присвистнул, представляя о какой сумме может идти речь. С этими бабами одни проблемы.

— Видимо что-то серьезное, раз она от угроз перешла к действиям.

В этот момент к нам подошел официант, выгружая на стол весь наш заказ.

— Разбираемся, — коротко ответил Влад, наливая себе выпить. — Смирнов познакомил с хорошим следаком, выясняем, что к чему.

Мы не виделись с другом с самого новогоднего корпората, и с тех пор он ходил как в воду опущенный, и видок у него помятый.

— Слушай, — я попытался снова завести разговор после доброй половины выпитого, — я тогда перепил, или твоя помощница похожа на ту девицу из бара, с которой ты ушел?

— Да? — удивился Влад наигранно, как мне показалось. — Не заметил, — он уже некоторое время смотрел куда-то в сторону других столов. — А вот та похожа на твою мышку.

Я проследил за его пальцем и когда понял, о чем он говорил, меня словно молнией шарахнуло.

Это она… Это действительно, блять, она! Танцует в этом клубе, только вот не на танцполе, а на столе какой-то компании.

Вероника намотала длинные волосы на кулак и прижала их к затылку, оголяя шею. В другой ее руке находился стакан с голубой жидкостью. Прикрыв глаза, она плавно двигала бедрами и … улыбалась, чувственно растворяясь в этой атмосфере, не замечая никого вокруг.

Похоже, она дико пьяна, но была просто… обворожительна в этом моменте.

Я смотрел на нее, словно загипнотизированный, и не отвел бы взгляда даже под дулом пистолета.

— Давай, детка! Сними с себя все тряпки! — прокричал один из мужиков за тем столиком.

От внезапного возгласа Вероника, на миг потеряв равновесие, пошатнулась, задевая пяткой бутылку с алкоголем и пару стаканов. Все к чертям полетело на пол. Посмотрев на все безобразие, что натворила, она лишь хмельно улыбнулась и начала слазить со стола под недовольные комментарии компании.

— Похоже, что кто-то набрехал о том, что она скромница, — с хмельной усмешкой сказал Влад, расслабленно откинувшись на спинку дивана.

— Она изменилась за последнее время, — ответил я на полном серьезе, наблюдая, как воспитательница моего сына направляется нетрезвой походкой к нам и уже в следующие пару секунд карабкается на наш стол.

Надо бы прекратить пьяное шоу, но я лишь сел поудобнее, наблюдая за ней.

Вероника, подняв руку к полотку, медленно перебирала пальчиками в пространстве, раскачиваясь из стороны в сторону. Спустя несколько топтаний на месте она задела ногой и нашу бутылку, которая упала и пролила остатки содержимого по поверхности. Влад грязно ругнулся, пытаясь оттереть салфетками попавшие на него брызги.

А я словно ничего не видел в этот момент. Ничего… кроме нее.

Изящные пальчики комкали ткань длинного свитера, приподнимая ее выше, демонстрируя аппетитные бедра, обтянутые джинсами. Чужие взгляды Нику абсолютно сейчас не волновали, наоборот, она наслаждалась всеобщим вниманием, и я даже почувствовал укол ревности из-за того, что данное шоу предназначалось не для меня одного.

Она откинула голову назад, принявшись ласкать свое тело на публику, начиная с открытых ключиц. Я с жадностью следил за каждым ее движением, чувствуя, как в штанах становилось тесно.

Вероника залпом опрокинула в себя остатки алкоголя и, посмотрев на опустевший стакан с грустью, обернулась. Мы столкнулись взглядами. Она внимательно смотрела на меня какое-то время, словно пыталась вспомнить. Ее губы медленно растянулись в хмельной улыбке.

— Рус-лаан, — протянула она, узнавая меня.

— Да, Вероника? — я пытался скрыть ухмылку, но это плохо получилось. Ситуация забавляла до безумия.

Она еще раз взглянула на дно пустого стакана и недовольно поджала губы.

— У тебя есть выпить?

На столе еще стоял мой алкоголь – чудом уцелевший недопитый виски.

— Есть.

— Теперь ты мне нравишься куда больше!

Вероника нагнулась, чтобы поставить стакан, но равновесие подвело ее, и она полетела прямо на меня.

— А вечер перестает быть томным! — заливался хохотом Влад, пока неопытная пьянчужка, схватившись за мои плечи, устраивалась у меня на коленях.

Глава 16

Вероника

Открывать глаза оказалось самой большой ошибкой. В висках запульсировало так, что в этот момент я готова была продать все на свете, лишь бы эта головная боль прекратилась. Каждый сустав в теле ломил, будто после интенсивных тренировок.

Как же мне плохо… Больше никогда не буду слушать Милу!

В горле настоящая пустыня. Рука на автомате потянулась к прикроватной тумбочке, где у меня всегда стоял стакан с водой. Не нащупав ничего кроме пустоты, кряхтя, я приподнялась на локте и осознала самую жестокую реальность – это не моя квартира.

Я лежала на чужом диване в гостиной, а в метре от меня стояла до боли знакомая елка, которую мы еще недавно наряжали с Тимофеем.

Да быть этого не может!

Скуля от раздражения, я упала обратно на подушку, прикрыв глаза от яркого света, и лишь спустя пару секунд поняла, что есть вещи похуже самого жестокого похмелья в мире – на мне не было одежды, кроме нижнего белья.

Это отрезвило быстрее, чем любая таблетка антипохмелина. Я судорожно начала искать по комнате свои шмотки, попутно вспоминая, в чем вчера была одета, но ничего не нашла.

Вдруг за закрытой дверью одной из комнат послышались голоса. Не думая, я рванула ручку на себя и от увиденного застыла в проходе как вкопанная.

На огромной двухспальной кровати на коленках стояла обнаженная блондинка. Ее глаза были блаженно прикрыты, голова откинута назад, а из полуоткрытых губ вылетали тихие стоны. Руслан стоял позади нее. Одна мужская рука крепко держала девицу за бедра и помогала насаживаться на его член, а вторая сжимала горло незнакомки.

От звука шлепков их потных тел заложило уши. Мне не хватало воздуха. Нужно было скорее убираться отсюда, но ноги как приросли к полу. И как на зло, в этот момент глаза блондинки распахнулись. Она лениво улыбнулась и сказала:

— Милый, кажется, к нам хотят присоединиться.

Затуманенный похотью, но острый взгляд, которым на меня посмотрел Руслан, стал пощечиной и привел в чувства.

Я мигом сорвалась с места, хлопнув за собой дверью.

Из комнаты еще несколько минут доносились их стоны, а мне ничего не оставалось, как ждать, пока все это прекратится. Наконец, дверь открылась, и из спальни вышла блондинка. Не стесняясь, а даже хвастаясь своим идеальным телом, покачивая бедрами, она ушла в сторону ванной.

Как только оттуда вышел Руслан, я подорвалась со своего места.

— Где моя одежда? — спросила требовательно, прикрыв грудь в лифчике руками.

— На сушилке в ванной.

Хотелось выть от досады, ведь в данный момент там мылась королева красоты, а это значило, что сейчас уйти из этой квартиры в своей одежде не получится.

Руслан стоял передо мной в одних темных брюках и нагло рассматривал все открытые участки моего тела, пока я сгорала от стыда. Как давно я не видела эти татуировки? А в такой близи можно было рассмотреть каждую, но я быстро одернула себя от этой мысли.

— Я не могу не спросить, между нами что-то... — голос осип от нервов.

— Что-то? — протянул он, растягивая губы в игривой ухмылке.

— Между нами что-то было? — пропищала я, опуская взгляд.

Руслан подошел ко мне совсем близко. Я почувствовала остатки запаха его парфюма и женских сладких духов, вызывающих отвращение. Он поднял мою голову за подбородок вверх, заставляя вновь посмотреть на него.

— О, да. Между нами было много алкоголя, дикие танцы… — говорил он вкрадчиво, с хрипотцой.

— О боже... — я крепко зажмурила глаза, желая, чтобы все происходящее оказалось страшным сном.

Вдруг его пальцы оказались на ключице и начали опускаться вниз к кромке лифчика. Горячее дыхание опалило шею, а его губы коснулись мочки уха. Кожа покрылась мурашками, и меня накрыло приятное чувство дежавю от такой близости.

— Пока ты не облевала ванную комнату, — прошептал Руслан, разбивая всю интимность момента.

— Молчи, прошу! — попросила я, прикрыв горящее от стыда и неловкости лицо руками.

Руслан засмеялся, отходя от меня на несколько шагов назад.

— Да расслабься. Не было между нами ничего. Я дотащил тебя сюда, и ты отрубилась.

Я несколько секунд смотрела на него, быстро моргая, пытаясь понять, врет он на этот раз или говорит правду?

— А моя одежда? Почему я практически голая?

Его бровь вопросительно выгнулась.

— Ты предпочитаешь спать в собственной рвоте?

— Кошмар, — простонала я, падая на диван.

— Ты правда ничего не помнишь?

— Отрывками.

— А как просила трахнуть тебя?

— Я не... — моменты вчерашнего вечера мелькали в памяти вспышками. И к сожалению, я понимала, что он прав.

Тело горело. Сходило с ума от предвкушения. Мне нужно было, чтобы он коснулся меня. Везде. И жадно.

— Руслан, давай как тогда, — горячо шептала ему в шею, ерзая на его бедрах и проклиная плотную ткань джинсов, которые мешали чувствовать больше.

Глава 17

Вероника

Хуже ситуации и придумать нельзя было.

Пока капли воды пытались смыть с моего тела все воспоминания о вчерашнем, я повторяла про себя как мантру: никогда больше не пить, никогда не идти на поводу своих глупых желаний, больше никогда не верить Руслану Астрову.

Вдруг раздался требовательный стук в дверь.

— Хорош намываться! Ты здесь не одна!

После парочки гневных ругательств последовало еще несколько ударов в дверь.

Ну что за человек! Даже с мыслями спокойно собраться не дает! Нужно было скорее уносить ноги из этой квартиры, и тогда бы спокойно приняла душ дома.

Обернувшись полотенцем, я поспешила скорее открыть бедную дверь, которой и так знатно досталось.

— Обязательно голосить как потерпевший?

— Я тебя предупреждал, что мне надо за сыном, — буркнул Руслан, протискиваясь в ванную комнату и нагло выставляя меня оттуда.

— Погоди! А моя одежда? — кричала уже в щелочку, поздно опомнившись.

Но похоже, мой вопрос был заглушен лившейся водой из душа.

Просто прекрасно! Опять ждать!

Раздражённо выдохнув, я направилась искать свой телефон, который каким-то образом оказался под елкой. На экране высветилось пятнадцать пропущенных от Пети. И последний из них два часа назад. Мне конец. И, наверное, нашим отношениям. Как я смогу смотреть в глаза своему парню после того, что творила прошлой ночью с чужим мужчиной? И факт о недавней измены самого Пети почему-то не смягчал моей вины.

Вдруг раздался звонок в дверь.

Я замерла на месте, не зная, что делать. Меня тут вообще быть не должно! Имею ли я право открыть дверь чужой квартиры? А вдруг это просто вернулась Карина?

Тихонько подойдя ближе, я аккуратно посмотрела в глазок. По ту сторону стояла крупных размеров женщина лет пятидесяти в длинной шубе, с ярко-красной помадой на губах. Она еще раз нажала на звонок, а после заколотила по двери.

— Это из органов опеки! Если вы сейчас же не откроете, то это плохо отразится в вашем отчете.

Прижав полотенце посильнее в груди, я тут же открыла дверь.

— Здравствуйте.

— Здрасте, — недовольно выплюнула она, переступая порог квартиры.

От ее тяжелого взгляда, который прошелся по мне от макушки до пят, внутри от страха сжался каждый орган.

— А вы кем приходитесь? Родственницей?

— Нет, — коротко ответила я, чувствуя, как в горле пересохло.

— Ясно, — произнесла женщина таким тоном, от которого сразу чувствуешь себя виноватым во всех грехах. — Руслан Аристов дома?

— Да, он в душе.

— Ясно, — еще раз так же ответила она, снимая с себя сапоги. — Тогда я пока квартиру осмотрю.

Первой, куда она прошла, оказалась гостиная, которая ее не впечатлила, чего нельзя было сказать о спальне. Едва открыв дверь, женщина поменялась в лице. А я стояла за ее спиной и краснела как помидор. На смятый простынях валялся презерватив, на прикроватной тумбочке стояла недопитая бутылка алкоголя с двумя бокалами.

— Я-ясно, — протянула она, прикрывая дверь.

Следующим пунктом ее остановки стала детская. Там все было убрано, насколько это вообще возможно в комнате, где хранилось миллион всевозможных игрушек.

— Ребенок где?

— Сейчас у няни.

— Ясно.

От каждого «ясно» меня начало корежить. Осмотрев половину квартиры, она направилась к выходу.

— А вы не дождетесь Руслана?

— Я увидела достаточно, — пропыхтела она, застегивая сапоги.

В этот момент из ванной, наконец, вышел сам хозяин квартиры.

— Добрый день, — топорно сказал он, медленно переводя взгляд с незваной гостьи на меня. — А вы кто?

— Я инспектор органов опеки, — гордо заявила женщина. — И знаете, Руслан, судя по тому, что я здесь наблюдаю, у вас очень большие проблемы.

Его глаза округлились, и казалось, на секунду он был полностью дезориентирован.

— А что вы здесь наблюдаете?

— Полуголых девиц, — она ткнула на меня пальцем, — и развратный образ жизни, пока бедный ребенок непонятно с кем.

Руслан бросился к ней навстречу, но та быстро вышла из квартиры, закрыв за собой дверь.

Повисла звенящая тишина, которая не предвещала ничего хорошего.

Руслан медленно развернулся и посмотрел на меня с такой ненавистью во взгляде, что сейчас было самое время провалиться под землю.

— Какого черта ты ей открыла? — шипя каждое слово, он медленно надвигался на меня.

— Я не думала, что... — жалобно пропищала я, впечатываясь спиной в стену.

— Это видно, что ты не думала! — заорал он мне прямо в лицо.

От силы его крика дрожали даже стены. Я сделала неглубокий вдох, пытаясь собраться с силами.

Глава 18

Вероника

Всю дорогу до дома я плакала в такси не переставая. Пока я не повстречала на своем пути Руслана, в моей жизни было все спокойно и понятно, а теперь… Чувство вины перед Петей за почти измену душило крепкими тисками, сердце в груди щемило от переживаний за Тимофея и ту ситуацию, в которую я попала, да и похмелье давало о себе знать. Я ощущала себя настоящей пьянчужкой, пока, шмыгая носом, пыталась уже которую минуту попасть ключом в замочную скважину.

Внезапно дверь открылась.

— Где ты была? — с претензией в голосе спросил Петя вместо приветствия, но увидев мое состояние, резко сменил гнев на милость и пустил меня в квартиру.

Да как мне теперь ему в глаза смотреть? Надо все ему рассказать, так будет правильнее.

— Прости, — я сняла с себя пальто и дрожащими руками повесила его в шкаф, — я вчера перебрала, в жизни так не пила... Да и Миланка ещё подначивала, что халяву пропускать нельзя, — бормотала бессвязно и попутно пыталась придумать, как помягче сообщить своему парню о том, что зажигала я вчера вовсе не с подругой.

— Да она сказала, что вы вчера праздновали её день рождения, — спокойно и без намека в голосе хоть на каплю злости сказал Петя.

Я резко обернулась, посмотрев на него.

— Ты... Ты ей звонил?

— Да, — пожав плечами, ответил он, — ты ведь трубку не берёшь.

— А что она тебе сказала? — спросила я как можно более аккуратно, но это все равно вызвало у него подозрения.

Петя прищурил глаза и серьезно спросил:

— А что должна была? А точнее, что не должна?

— О том, что я, возможно… танцевала на столе.

На его лице появилась широкая улыбка. Петя резко притянул меня к себе за талию.

— Оу, а ты шалунья. А для меня станцуешь? — он покачивал нас из стороны в сторону, имитируя танец.

Это даже было романтично. Но я дышать нормально не могла в его объятиях. Мне казалось, что сейчас я самый последний человек на Земле, который заслуживает такой улыбки, от которой совсем недавно сходила с ума.

— Петь, я должна тебе кое-что рассказать, — я отняла от себя его ладони и шагнула в сторону гостиной. Мне нужно было срочно присесть. Едва переступив порог, я замерла на месте. — Это... Что это?

Комната в неброских тонах сейчас пестрела красным. На ковре были разложены лепестки алых роз в виде огромного сердца. Повсюду бесчисленное количество воздушных гелиевых шаров того же цвета. На столе ваза с розами на длинных ножках.

Несмотря на то, что в глазах ужасно рябило, я продолжала смотреть на это, не моргая и открыв рот.

— Я забыл, а точнее, не знал, что у Миланы ДР, и точно не предполагал, что ты напьешься и останешься ночевать у нее, поэтому запланировал романтичный ужин.

— З-зачем? — я обернулась к Пете.

— Я тут подумал... Ты столько для меня сделала и принимаешь таким, как есть, — он опустился на одно колено и достал из треников красную бархатную коробочку. — Мышка, выйдешь за меня?

Сердце стучало в груди как бешеное. Совесть кричала о том, что все это неправильно. Но страх одиночества коварно шептал, что я больше никому не нужна, и что это мой единственный шанс. Поэтому неуверенно, но я все же ответила:

— Да?

Руслан

— Почему вы не предупредили о визите комиссии?! — рычал в трубку своему адвокату.

Того вовсе не напугал мой напор, и я услышал басистый смех с одышкой на том конце.

— Вы живете в сказочном мире. Они никого не предупреждают.

— Произошло недоразумение... — сквозь зубы начал говорить я, понимая, что сложившуюся ситуацию нужно решать как можно быстрее.

— Да, я как раз смотрю отчёт Галины Константиновны. Руслан, помните, я говорил, что ваши шансы невелики? Так вот теперь они практически равны нулю.

Кричать было бессмысленно. Когда эта тетка вообще успела состряпать свою писанину?

— Что мне делать? — уже спокойно спросил я у адвоката, готовый пойти на что угодно, лишь бы у меня не отобрали сына.

— Приезжайте ко мне в офис, — ответил Арсений Андреевич. — Обсудим.

***

Вероника

Из прекрасного, долгожданного и блаженного сна меня выдернули настойчивая трель дверного звонка и грохот.

— Да кого там принесло? — сонно бухтел Петя, переворачиваясь с одного бока на другой.

— Лежи. Я сама посмотрю.

Прикроватные часы показывали первый час ночи. Кого там могло принести?

Накинув поверх ночнушки халат, я побрела по коридору прямо к двери, которую, казалось, сейчас просто снесут.

Я посмотрела в глазок и первые секунды не могла поверить своим глазам, думая, что, скорее всего мне все еще снится сон… Но нет. Руслан со своим сыном сейчас стояли прямо у меня в подъезде.

Глава 19

Вероника

Тимофей уснул быстро, едва голова мальчика коснулась подушки. Может, он чувствовал себя в безопасности, ведь ему уже приходилось бывать в моей спальне, или же ночные похождения его папаши просто- напросто вымотали малыша.

Еще какое-то время я с нежностью смотрела на сладко спящего ребенка, не решаясь выйти в гостиную, где меня ждали для непростого разговора.

Я оттягивала эту участь, как могла. Но как говорится, перед смертью не надышишься.

— Вроде спит крепко... — прошептала, закрывая за собой дверь спальни.

Атмосфера в комнате стояла гнетущая. Сразу захотелось убраться оттуда поскорее, но была вероятность, что если я опять оставлю двух бешеных самцов один на один, кровопролития не избежать.

Руслан и Петя, сидя напротив, прожигали друг друга взглядами.

— Итак, — протянула я, присаживаясь на диван к своему парню. — Руслан, ты расскажешь, наконец, что всё это значит?

— У меня могут отобрать сына.

На мою голую коленку по-хозяйски легла ладонь Пети. Он словно метил свою территорию.

— Что ты имеешь в виду? — продолжала вытягивать из своего ночного гостя каждое слово, стараясь не обращать внимания на подростковые выходки своего парня.

Руслан посмотрел на меня. Казалось, за время, что я укладывала Тима, крепкий кофе, гостеприимно налитый ему, сделал свое, и теперь взгляд мужчины был более ясным и трезвым.

— При разводе я получил полную опеку над Тимом, но Агата решила сыграть роль добросовестной мамаши перед своим новым богатеньким мужем. Она подала прошение об опеке над моим ребёнком.

— И ради этого стоило заявляться сюда? — фыркнув вмешался мой парень.

— Петя!

— Нет, я не понимаю, при чем тут мы!

Руслан сжал ладони в кулаки, напрягаясь всем телом.

— Ты мне вообще не сдался! Мне нужна она! — закричал он, неприятно ткнув в мою сторону пальцем.

— Че ты сказал? — Петя соскочил со своего места, надвигаясь на Руслана, и тот в свою очередь тоже сорвался, вставая.

— А ну тихо! — прошипела я на грани ультразвука, разнимая двух петухов, толкающих друг друга в грудь. — Там ребёнок спит!

Мои слова немного поубавили их пыл, но градус в комнате оставался такой же напряженный. Любое неверное слово, взгляд или движение могут повлечь за собой последствия.

Руслан, сжав челюсти, сел обратно на стул и продолжил:

— Моя бывшая жена не любит своего ребёнка. Она за всю жизнь поменяла ему от силы пять памперсов. Она не вставала к нему по ночам, и никак о нем не заботилась. Она не знает, что у него аллергия на клубнику. Она считает его обузой и попрекала Тима в его рождении. Такой женщине просто нельзя отдавать ребёнка.

Я сглотнула, понимая тревожное состояние Руслана, но не зная, как ему помочь.

— Уверена, что суд...

— Суд отдаст ей Тима! — резко перебил он меня и, схватившись за голову, сделал пару вдохов, беря эмоции обратно под контроль. — Агата вышла замуж, устроилась на работу. Создала полноценную ячейку общества, — на этих словах Руслан горько усмехнулся. — Вероника, закон не на моей стороне, особенно после инспекции.

Последнее слово он выделил особой интонацией, смотря на меня в упор. На миг стало дурно. Уверена, что в своих фантазиях этот мужчина с удовольствием смыкал ладони на моей шее после неудачной проверки.

Петя поглядывал на нас с подозрением.

— Я же обещала, что всё им объясню...

— Отчёт той бабы уже вложили в дело, — процедил Руслан. — Адвокат сказал, что у меня только один выход. Чтобы уравновесить шансы, мне нужно жениться.

— И что ты... — хотела уже спросить я, но вдруг до меня дошло, что то предложение на лестничной клетке было самым настоящим, а не просто выброшенными на ветер словами, чтобы лишний раз поглумиться надо мной. — Ты же несерьёзно! — взорвалась я, вставая с места. — Ты самый отвратительный человек на свете. Я не выйду за тебя!

— Еще как выйдешь! — выплюнул Руслан мне прямо в лицо, за считанные секунды оказавшись рядом. Он грубо схватил меня за запястье.

— Но почему я? — протестовала, вырываясь из его хватки и делая шаг назад.

— Потому что именно тебя органы опеки видели в моей квартире полуголой. Чтобы они не отобрали у меня Тима, нам нужно пожениться.

Пока я судорожно хватала ртом воздух, за спиной раздался голос Пети, о котором и вовсе позабыла:

— Полуголую? Мышка, что всё это значит? Когда ты была в его квартире?

— О, она тебе не сказала, где ночевала эту ночь? — довольный собой, протянул Руслан, запуская руки в карманы брюк.

Петя на секунду побледнел, а следом его лицо окрасилось в бордовый.

— Ты трахалась с ним? — процедил он сквозь зубы.

От его пышущего ненавистью и злобой взгляда мне хотелось провалиться на месте. В этот момент я мечтала заиметь машину времени, чтобы не допустить самого унизительного момента в своей жизни.

Глава 20

Руслан

— Должен быть другой выход! — практически с пеной у рта доказывал я в кабинете своего адвоката.

— Руслан, — он посмотрел на меня угрюмо из-под очков, — если вы сомневаетесь в моей компетентности, то вы всегда можете подыскать себе другого специалиста. Но вы сами представьте, как ваша с сыном семья теперь выглядит на фоне семьи Агаты. Особенно в свете последних событий.

Я упал в кресло и ненадолго закрыл глаза. До слуха доносились звуки мультика из приемной, где меня дожидался Тим.

Конечно, я все прекрасно понимал и представлял в красках. Складывалось ощущение, что эта жаба, которая имела статус моей бывшей жены, сходила к сотне гадалок и прокляла меня. Другого объяснения, почему в моей жизни в последнее время все так хреново, не находилось.

— Она не согласится, — обреченно произнес я, посмотрев на Арсения Андреевича.

— Мне ли вас учить уговаривать женщин? — спросил он игривым тоном. — Или стоит еще раз перечислить, почему воспитательница Тимофея - идеальный кандидат на роль вашей супруги?

— Не надо, — ответил я, уже выходя из его кабинета.

Сын что-то очень увлеченно смотрел по телевизору, болтая ножками на высоком кресле.

— Тим, нам пора.

Без слез и увиливаний он тут же сполз со своего места, с улыбкой помахал на прощание секретарше и подошел ко мне.

— Куда? — спросил он коротко.

В последние дни я стал все чаще слышать от сына односложные предложения, что не могло не радовать. И я бы с удовольствием праздновал каждое из них, если бы нам не предстояли дела поважнее.

— К твоей будущей маме, — ответил сыну, беря его за руку, совершенно не подумав, что в этот момент творилось в голове у ребенка.

Я проснулся в холодном поту от сна-воспоминания. Легкая головная боль пришла раньше, чем осознание, что нахожусь не в своей постели.

Сын, приоткрыв рот, сладко спал на соседней подушке, скомкав общее одеяло меж своих ног. Через дверь просачивались аппетитные запахи еды и кофе.

Неужели после всего, что я вчера наговорил, меня еще здесь и накормят?

****

Вероника

За всю ночь мне так и не удалось сомкнуть глаз.

Много думала о Пете. Его взгляд, в котором читалась откровенная брезгливость, будет еще долго меня преследовать во сне и наяву. Да, как партнер он тоже наломал дров и сделал ребенка на стороне. Но я считала себя выше измен. Думала, что если кому и будут изменять, то мне, а оказалось, наоборот.

Мысли в голове занимало и предложение горе-папаши, который оказался в затруднительном положении отчасти по моей вине.

Я не знала, за какую из проблем хвататься первой.

Петя не ответил мне ни на один звонок, ни на СМС. Но ничего, придет рано или поздно. В моей квартире много дорогих ему вещей, да и жить ему больше негде.

Сидя на кухне, закутавшись в плед и обняв себя руками, я смотрела в окно на прохожих, что уже в столь ранее утро куда-то спешили. И всем сердцем хотела поменяться с любым из них местами, уверенная, что их трудности более решаемы.

Послышался звук открывающейся двери моей спальни, а следом и тяжелая неторопливая поступь.

— Значит, ты не шутил, — произнесла задумчиво, продолжая наблюдать за людьми на улице.

— Ты хоть спала? — спросил Руслан, присаживаясь рядом со мной за кухонный столик. — Выглядишь измученной.

— Поспишь тут с вами, — буркнула я, чувствуя на своих плечах вселенскую усталость.

Со звоном я поставила кружку с недопитым кофе на стол и уставилась на своего незваного гостя, ожидая, что он первым начнет этот непростой разговор.

Удивительно, как после вечерней пьянки и эмоциональной ночи человек может выглядеть так идеально. Его волосы были в творческом беспорядке, такой обычно создают в барбершопах за бешеные деньги, щеки покрывала недельная щетина, что придавала ему харизмы и мужественности, даже несмотря на щенячий взгляд, с которым Руслан сейчас на меня смотрел.

— Извини, я правда переборщил вчера. И вёл себя по-свински.

— Это слабо сказано. И как ты себе это представляешь? Нашу женитьбу? У нас с тобой не выходит ни одного разговора, чтобы мы не поругались.

Пока во мне начинало закипать негодование, и я засыпала Руслана вопросами, он бесстыдно пожирал глазами небольшую стопку блинчиков на тарелке.

Пришлось пощелкать пальцами перед его лицом, чтобы вновь вернуть к себе внимание.

— И, тем не менее, ты самый лучший вариант.

— Сомневаюсь.

— Во-первых, тётка из опеки видела именно тебя в моей квартире. Если у тебя будет статус моей невесты, то это многое объяснит. И вся ситуация не будет выглядеть настолько аморально.

Не верится, но мысленно я была с ним согласна. А точнее, с его адвокатом, который ему подкинул эту идею.