Предатель. Ты всё разрушил!

Глава 1

Мой обожаемый малыш появился в нашей жизни внезапно, никто даже опомниться не успел. Сестра Ника вернулась из Москвы на последних месяцах беременности, её сразу положили на сохранение, а через неделю среди ночи нас разбудил звонок, разделивший жизнь на до и после, коротко сообщили, что сестры не стало.

Шок следующего месяца даже не помню, всё как в тумане. Хотелось отмотать время назад. Хоть бы успеть поговорить с сестрой, но она всё равно ничего не хотела рассказывать про свою жизнь и про отца малыша. Фамилия наша, отчество Иванович, так она просила.

Пока ребёнок лежал в перинатальном центре, я бегала и оформляла документы на опеку. Больше некому, родители пожилые, у мамы давление зашкаливает, у отца тоже свои проблемы со здоровьем. Тётя хоть и молодая, но детей не любит, и мне даже в голову не пришла мысль, что мой родной ребёнок, может кому-то помешать.

Наняли няню, какую одобрил муж, теперь даже успеваю сбегать на работу, отчитаться по удалёнке, сделать свои дела в центре.

Малыш спокойный никому не мешает, даже по ночам не плачет, как сказала медсестра: «Это потому, что он первый месяц был один, их там не балуют вниманием, вот Данюшка и некапризный!»

Данюшка нет, а кое-кто другой неожиданно начал показывать характер. Да так, что я не смогла поверить в реальность происходящего. Я замужем за Иудой?

***

Сегодня мне нужно появиться на работе, всего на пару часов и эту встречу никак не отменить. Еду на машине в центр. Сердце вдруг защемило, боль такая неприятная, словно я сейчас совершаю преступление, и меня уже поймали с поличным. Это панический страх или адреналин? Ничего не понимаю! Вроде бы всё нормально?

Что-то с ребёнком!

В сознании вспыхнула мысль, и я уже ничего не могу с собой поделать. Встала на краю дороги, включила аварийку, набираю няню, она не отвечает.

Мама недалеко живёт, но боюсь её пугать после смерти Ники они с отцом от каждого звонка потом сутки отходят.

Разворачиваюсь и еду домой. Бегом поднимаюсь на наш этаж, запыхалась, мне кажется, что я слышу плач Дани, но это иллюзия. В нашем доме такие толстые стены, что ничего не слышно. Открываю двери, вхожу домой и вот он крик моего сына.

Материнский инстинкт? Я чувствую малыша? Слёзы текут из глаз, беру ребёнка на руки, он давно проснулся, хочет есть, подгузник пора менять.

— Т-ш-ш! Всё, мама дома! Прости меня, прости! Сейчас всё сделаю! Детка моя! Любимый! Наверное, Денис прав, надо брать декретный отпуск, как все нормальные мамочки и заниматься с сыном, а не пытаться усидеть на всех стульях сразу, — приговариваю, пока кроха успокаивается, надо бы сделать смесь.

— А где твоя няня?

С малышом на руках выхожу из детской, на кухне никого. В гостиной тоже. Гостевая спальня пустая.

Почему я не пошла сразу в нашу спальню?

Потому что снова ужасное предчувствие. Я понимаю, что если открою дверь, то ничего хорошего меня за ней не ждёт.

Уже слышу, что там кто-то есть! Открываю и вижу традиционную картину измены. Муж, няня и жена, которую не ждали?

Или ждали? Это всё для меня?

Денис сразу вытащил наушник из уха, улыбнулся и как не в чём ни бывало, сказал:

— Мы сейчас закончим, займись своим ребёнком, раз уж пришла.

Я ожидала всего чего угодно, но не такого цинизма, не такой наглости.

Няня, дёрнулась, пытаясь сбежать, но муж её схватил за волосы и приказал продолжать.

Скандал? Истерика?

Нет! Он именно этого добивается, хочет меня унизить. Просто закрываю двери и ухожу на кухню, делать ребёнку смесь, потом подгузник, а потом собирать вещи и уйти к родителям, к этому всё и шло.

— Ты уволена, шалава! — слышу голос Дениса, раз я не повелась на провокацию, он сорвал злость на няне, она только игрушка в его плане.

Няня, приходящая на два-три часа, оказалась неплохая и опытная, но молодая и её одобрил муж, другие ему категорически не нравились. Я согласилась, ведь Денис с ней и не встречался бы. Днём он в офисе. Однако сегодня ради своего какого-то извращённого плана, он приехал раньше и сделал то, что сделал.

Слышу, как дверь закрылась. Няни у меня больше нет. И мужа тоже.

— Можно было попросить развод, не унижая меня! Не унижаясь самому. За что ты так со мной? — шмыгаю носом, слёзы текут, но я не рыдаю. Наш разговор как шипение двух злющих змей, мы не повышаем голос, чтобы потом не перекрикивать плач ребёнка.

— Дура, я тебе облегчаю жизнь. Если бы потребовал развод, ты начала бы просить всё оставить как есть, а так свалишь в туман и без вопросов. Не благодари! — цинизм в его голосе душит меня. Это же мой любимый муж. Немного эгоистичный, немного пижон и даже циник, но мне казалось, что это все успешные мужчины такие, им есть чем гордиться и могут себе позволить нотки снобизма в характере.

И теперь вот это! Пошлая, банальная измена с няней. Но это не измена, это что-то большее, и более жестокое.

— Облегчил, ничего не скажешь. Дело в ребёнке? Я тебя полностью устраивала, а теперь нет?

Данила начал снова плакать, смесь уже готова, и я тут же даю ему бутылочку, вижу, как Денис смотрит, не скрывая отвращение. Меня передёрнуло.

— С чего ты решила, что мне нужен ребёнок? Тем более чужой, тем более нагулянный твоей шлюшкой сестрой! Не спросила, просто принесла и поставила перед фактом! Вот теперь мои факты, я шпилю няню, и жду, когда ты свалишь в туман, не забудь забрать подкидыша, — цедит сквозь зубы.

— Ты вообще так к детям относишься? Или конкретно к этому малышу. А если бы я сказала тебе, что беременная? — до меня вдруг начало доходить, что я совершенно не знаю своего мужа, два года живём вместе, и все считали нас идеальной парой.

Глава 2.

Я достала конверт и спрятала его в сумку среди своих деловых бумаг. Дома меня ждёт сын, мама, наверное, уже устала, надо её сменить. Не могу пока осознать случившегося.

Кто настоящий отец Дани Вероника не призналась, но Денис-то откуда смог узнать? Только я подумала о муже, телефон проиграл мелодию вызова.

— Привет, жена! Как тебе новости? — его радостный голос вызвал во мне бурю гнева.

— Как ты мог? За что ты так со мной? Отобрать у матери ребёнка, это верх жестокости, — начинаю рыдать, голос дрожит, потому что сил нет. Хватаю сумку и снова бегу к машине, спрятаться там от посторонних глаз.

— Маша, ты мне спасибо должна сказать, я нашёл этого мужика, он очень богатый, обрюхатил твою сестру, ребёнок ни в чём не будет нуждаться. Это отличное решение наших проблем!

— Денис, ты бездушный эгоист! Ребёнок нуждается в материнской любви! Любви! Я его мама! А ты за тридцать сребреников продал меня, — пытаюсь докричаться до холодного, бессердечного мужа. Но он ничего не понимает. Ни-че-го!

— Не глупи, поигралась и хватит! Отдай отцу его родного сына, и возвращайся домой! У него такие деньги, что никто не устоит в судах, даже если кто-то подумает встать на твою сторону. Всё, ты проиграла. Можешь только попросить о встречах с ребёнком! Это будет справедливо, но не как мать, а как родная тётя. И вся моя помощь безвозмездно, это исключительно по доброте.

— Денис, за что ты так со мной? Я же ничего плохого тебе не сделала…

— Маша, ты разрушила мою привычную жизнь, я был счастлив с тобой! И теперь всё возвращаю на круги своя, измена с няней, это не измена, это просто чтобы тебя позлить, заставить ревновать. Шутка! Перевернём лист нашей книги и начнём новую главу.

— С того, что мне вырезать матку за ненадобностью, чтобы наверняка у меня детей не было?

Я сказала с такой злостью, что телефон чуть не расплавился, но Денис только рассмеялся:

— А что так можно? Не глупи, Машунь, без суда отдай то, что не принадлежит тебе, и возвращайся домой. Через месяц полетим отдыхать! Развода не будет. Я к тебе привык и мне никто не нужен, няня тому лишнее подтверждение, ты лучше всех! Ладно, не психуй, остынь, потом спасибо скажешь.

— Спасибо! Тварь! — рявкнула я, но опоздала, он уже нажал отбой. Ничего не пробивает этого мужчину. Он на сто процентов уверен, что причинил добро! А я должна отдать моего ребёнка непонятно кому! Просто отдать? Боже, люди котов теряют, с ума сходят от переживаний. А Данюшка — единственное, что осталось от моей любимой сестры Ники.

Несколько минут я сидела в машине, боясь открыть проклятый конверт.

Закрыть глаза на зло невозможно, оно не пропадёт и не исчезнет. Если я не прочитаю содержимое этого конверта, будет следующий. А потом придут люди и заберут малыша, мне надо хотя бы понять, с кем имею дело.

Но перед этим хочу осознать предательство мужа. Осознать, что он мой первейший враг, отца Дани я даже могу понять. Если Денис нашёл мужчину и наврал про меня и вообще обо всём, что ребёнку тут плохо. То любой нормальный человек не оставил бы свою кровиночку. Любой, но не Денис. Этот бы и маму продал.

В моём сознании не укладывается его цинизм. А ещё моя глупость. Я же жила с ним и теперь понимаю, что он никогда не скрывал своих принципов «всё для себя любимого», но я думала, что это в пределах нормы, всё же немного эгоисты. Но Денис — эгоист на все сто процентов. Придётся мне самой подавать документы на развод.

И тут я понимаю, что, если с судом за малыша, я начну ещё суды бракоразводные. То шансов у меня нет. Доход маленький, условия жизни так себе, отдельной жилплощади нет и так далее и тому подобное.

Денис реально загнал меня в угол. А теперь с наслаждением смотрит, как я загибаюсь.

Конверт от адвоката держу в руках, продолжаю плакать над своей ужасной ситуацией.

Пора домой, тянуть время больше не могу. Решаюсь и вскрываю конверт, вытаскиваю несколько листов, обычное заявление в котором описано, что истец Иван Матвеевич Чернов жил в гражданском браке с Вероникой Андреевной Лариной, между ними произошла размолвка и сожительница, будучи на последнем месяце беременности, уехала, во время родов умерла и остался сын Данила. Отцу сообщили, что ребёнок умер вместе с матерью. Но через время недоразумение разрешилось и истец требует восстановить справедливость.

Дальше про условия жизни, про то, что он отец и ребёнка необходимо отдать ему. Никаких подробностей, почему Вероника сбежала. Но я же помню какой у неё был несчастный вид, она же так и не призналась, что между ними случилось. Думаю, что от хорошего мужа не сбегают на последнем месяце перед родами.

Данилу отдавать нельзя! Понимаю, что надо придумать хоть что-то в свою защиту. Но никаких идей нет.

Прячу бумаги подальше, чтобы мама не увидела случайно. Жду, когда лицо хоть немного высохнет от слёз, и поднимаюсь домой к сыну.

Взяла на руки малыша и теперь не могу сдержать слёзы. Как я без него? Как? Это немыслимо!

Хлопоты немного отвлекли от переживаний, а вечером я увидела в телефоне два пропущенных вызова. Неизвестный номер, но заботливый оператор связи подписал, что это абонент из Московского региона. Номер слишком красивый, а на конце 66-66.

Мне предстоит сделка с дьяволом? Перезвонить? Договориться? Или бежать и прятаться?

— Мамуль, уже поздно, но мне надо в супермаркет сбегать, присмотришь за Даней! — решение принято быстро, надо поговорить с этим мистером 66-66. Может быть, смогу его убедить или узнаю историю сестры.

Выбегаю на улицу, снова сажусь в свою машину, и набираю страшный номер.

— Добрый вечер. Вы мне звонили? — пытаюсь справиться с волнением, но бесполезно голос дрожит.

— Вы Мария? — на том конце слишком приятный мужской голос, именно так и разговаривает дьявол, когда хочет соблазнить. Денис продался. А я?

— Я Мария, мама Данюшки. А вы хотите у меня отобрать сына, это бесчеловечно! Жестоко и…

Не сдерживаюсь, эмоции накатывают, и я начинаю рыдать, боже, что я творю! Знаю же, что истеричек не любят, кажется, я рою себе могилу, с этим человеком мне суды не выиграть! Но я не сдамся, еще есть шанс...

Глава 3.

— Мария, решение принято, ребёнка я забираю! Это моя кровь и плоть, без вариантов. Я не обязан с вами говорить, но хочу попытаться по-человечески договориться, чтобы не уничтожать отношения с семьёй матери МОЕГО сына. Начнутся суды, и мы станем кровными врагами!

Я слушаю его и приглушаю свои всхлипы, понимаю, что он уже всё для себя решил. Мы для него только помеха, которую можно раздавить, но он великодушно решил пнуть нас с дороги и спокойно идти дальше!

— Я такая же кровная родственница Данюшке, а теперь мама. Он и моя кровь и плоть, а вы разве не знали, что сестра в положении, что у неё проблемы? Она родила, умерла, и вы даже на похороны не приехали, даже веночка, цветочка от вас не было! Какой вы отец! — вдруг мой разум взорвался идеей, ведь реально, мы не скрывали, что Ника умерла, даже из Москвы приехали её подруги. Уж от них он мог узнать о сыне, если бы очень захотел? Денис же его за три дня нашёл.

— А вас мои отношения с ВерОникой не касаются! — он теперь говорит сквозь зубы, холодом от него даже через километры расстояния веет. И это ударение на «О», оно меня взбесило!

— Вот уж получилось так, что касается! У меня маленький шанс на то, что сын останется со мной, всё же есть! Бывает удача и слабым улыбается! Не всё измеряется деньгами! — сама удивилась своей дерзости.

— Значит, НЕТ? — он выдал итог и прервал поток моих «нападок», я же как тойтерьер тявкала на льва, но ничего, пусть знает, что так просто не сдамся.

— А какая нормальная мать отдаст своего сына кому-то, кто даже не знал о его существовании! Через мой труп, вы сначала убейте меня, и потом скажете, когда Даня вырастит, что обе его матери пали жертвами вашей заботы.

— Ваш муж примерно так о вас и говорил. Встретимся в суде, гражданка Ларина. И про труп, это вы правильно сказали! Так и будет.

Я его взбесила, он не сдержался, сказал гадость и закончил разговор.

Моё сердце бешено колотится, в машине запотели стёкла, я дышу как рыба на берегу, не хватает воздуха! Задыхаюсь, открываю дверь, пытаюсь выйти и падаю.

— Маша! Машка! Денис сказал, что уже бежит, — надо мной склонилась подруга детства. С собакой вышла погулять и тут я как мешок с картошкой выпала из машины. Она успела сделать самую большую глупость. Позвонила моему мужу.

Поднимаюсь и сажусь на сиденье водителя, ноги на земле, голова кругом.

— Боже, зачем? Мне ещё этих проблем не хватало. Это нервы, у меня обычное нервное истощение, Оль, ну зачем, — всхлипываю, подруга влажной салфеткой вытирает мне лоб и щёку.

— Машунь, ну а кому? Маме твоей? После Ники им ещё тебя с асфальта соскребать! Пожалей родителей!

Теперь меня не остановить. Истерика началась, такая, что Оля, не спрашивая моего согласия, вызвала скорую.

— Привет! Что случилось? Маша, у тебя лицо разбито, это кто? — Денис прибежал, присел на колени передо мной, и у него такой заботливый вид, что меня чуть не вырвало!

— Ты! Это всё ты! Твоих подлых рук дело! — рычу на мужа, он и сам понимает. Но непробиваемый.

— Послушай, он всё равно пришёл бы за ним и забрал! Что за глупости! Я тебе сказал, что бесполезно сопротивляться, звони ему, пусть приедет, заберёт Даню, а я забираю тебя!

В этот момент я уже не могу сдержаться, начинаю по-женски наотмашь лупить по мужу, господи, сколько у меня ненависти к нему! Это невозможно понять, если не почувствовать и не пережить.

Оля ошалело смотрит на нас, соседи начали собираться, и приехала скорая.

— Моей жене очень плохо, у неё несколько трагедий подряд, можно укол какой-то, и я её домой заберу.

Как ни в чём не бывало Денис говорит про меня, словно я псих. Фельдшер обработала раны на лице и руку, и сделала укол с каким-то успокоительным.

— Женщина, вы доведёте себя, нельзя же так реагировать, всё в жизни случается, надо продолжать жить, ради семьи, мужа, детей, — приговаривает фельдшер.

— Этот муж отобрал у меня всё, так что скоро у меня не будет ни-че-го! — мой стон заставил врача посмотреть внимательно на Дениса, но тот стоит у двери скорой, и на его роже такое волнение и забота, что я снова выгляжу как истеричка и лгунья.

Оля ушла домой, уроки сына проверять. Скорая уехала на следующий вызов, а я молча пошла домой, мама пару раз звонила, в окно скорую видели около моей машины. Волнуются.

— Маша! Прими, как данность! Оставь эту глупость и возвращайся! Развод я тебе не дам.

— Я так просто не сдамся! — огрызнулась я и ушла в свой подъезд.

Родители испугались, но сказала, что запнулась о бордюр, всё нормально, и ушла в комнату к сыну.

До суда с Черновым ещё три недели, и мне многое предстоит сделать. Печально, что два синяка на лице. А с другой стороны, в юридическом бюро все решили, что муж меня избил. Хотелось рыдать и смеяться одновременно. На дорогого адвоката денег у меня нет. Молодая и неопытная девушка провела консультацию по моему делу и выдала резюме, какое я и без неё знаю.

«Всё зависит от судьи. Есть мужененавистники, есть женоненавистники, а есть нейтральные, тут лотерея, а по закону у вас проигрышная позиция, там же все считают на деньги, на обеспечение, на условия, я его адрес в Яндекс картах посмотрела, и уже в шоке. Он очень богатый! Очень. Может, ребёнку будет с ним лу…»

Я молча встала и вышла из кабинета. Это не юристка, а тряпка!

И другого у меня нет.

А через несколько дней я дождалась ещё одного «Приглашения в суд» теперь уже от мужа.

Развод?

Нет! Он впутал меня в одну грязную историю с фирмой, где я работала главным бухгалтером.

Вариантов нет, они меня обложили, как волчицу, и скоро начнут стрелять.

— Денис, а что просто меня не убить? — тут же набрала мужа и уже открыто задаю ему вопрос, который давно меня изводит.

— Дурочка, я люблю тебя! И спасаю от себя самой! Это не иск, ты там свидетелем, месяц по судам придётся побегать, но это тебя придержит от нелепых попыток рыпаться против Чернова! Но ведь я могу и переиграть, и обвинения в растратах лягут на тебя!

Глава 4

Три дня душевного ада я проведу в ожидании отца моего сына. Даже не представляю, что это за человек. И маме не могу сказать, что я задумала. Потому что сначала мне нужно с этим самым человеком 66-66 поговорить лично. Окончательно принять решение и потом уже действовать.

— Маша, мы с отцом в поликлинику, пару часов нас не будет. Сами тут справитесь с Даней? — прошептала мамуля в приоткрытую дверь.

— Да, конечно! Не волнуйтесь, я сегодня дома, на работу не нужно.

Только за родителями закрылась дверь, я достала из встроенного шкафа две сумки, с какими приехала домой сестра. После её смерти мы так и не нашли в себе силы проверить личные вещи. Я видела, как она сама их складывала перед роддомом. Не думаю, что там хоть что-то важное есть. Надо бы выпить успокоительное, но я спешу. Сначала открыла небольшую сумку.

Мне снова очень плохо, запах её духов, вещи, воспоминания.

— Ника, как я по тебе скучаю. Любимая моя! — шмыгаю носом, руки дрожат, но надо переступить через невыносимую боль и сделать это.

Перебираю личные вещи, бельё, красивый пакет с детским, кто-то подарил приданое малышу. Даня уже вырос из этого набора. Мягкая игрушка, какие-то документы. Дипломы, свидетельство об окончании курсов. Какие-то чеки. Старый договор на аренду квартиры. Выписки из банковского счёта, и там негусто. У сестры последнее время дела шли из рук вон плохо. Наверное, жила за счёт Чернова, с работы уволилась, с квартиры съехала.

Никаких зацепок или подсказок нет, так и непонятно, что её вынудило сбежать домой. Нам отдали её личный телефон из роддома. Ника, как знала и перед родами удалила все данные. Мы ничего не смогли выяснить об отце ребёнка, хотя пытались. Только одна общая подруга в соцсетях спросила о сестре, и мне пришлось ей сообщить печальную новость. Так они втроём и приехали. Про отца ребёнка никто из этих девочек и не знал. Слышали, что очень богатый, и Ника жила у него.

Наступила очередь чемодана. И тут тоже только личные вещи. Вообще ничего. Курточка Ники, мне такие тоже нравятся, проверяю карманы и нахожу разряженный телефон. Не надеюсь, что смогу его реанимировать и обойти блокировку, но один шанс есть. Мы с ней раньше пароли делали я её день рождения, а она мой. Если этот вариант сработает, то мне повезёт.

Собираю все вещи, снова складываю обратно в сумки, оставляю только мягкую игрушку для Дани. Наконец, пара делений заряда, и я включаю смартфон. Жду, предлагает ввести четырёхзначный код. День и месяц моего рождения.

Сработало!

Я даже подпрыгнула на месте. Не может быть! Не выключая зарядное устройство начинаю проверять всё на телефоне. Мессенджер, соцсети и галерею.

Очень много фоток. Ника в разных красивых местах. Этот телефон, как хранилище её печальной истории.

К сожалению, везде она одна или с подругой, которую я не знаю.

Сижу, рыдаю, разглядывая родное лицо моей девочки. Как же так? Такая молодая, красивая, умная и несчастная. Пересылаю на свой телефон несколько фотографий, хочу, чтобы они были у меня.

Снова возвращаюсь в последние дни Ники в Москве, по датам это легко понять.

Видео! Как я его пропустила?

Включаю и не могу сдержать слёз. Это прощальное послание для меня. Она, как чувствовала, знала, что не переживёт эти роды. Панически боялась и никому ничего не сказала. Не могу досмотреть, пока не могу.

Мне плохо иду на кухню, умываюсь. Самое время выпить успокоительного. Беру себя в руки и включаю видео снова.

Когда я досмотрела до конца, то всё поняла. Не получится у нас с Черновым разговор. Перекидываю последнее послание сестры на свой телефон и теперь просто жду звонка от 66-66.

Кажется, что проблема, как рассказать маме о том, что происходит с нами, отпадает. Моя задача всё оставить так, как есть! Мы с сыном никуда не едем.

Утром в назначенный день на мой телефон позвонил Иван Чернов.

— Мария, я уже в городе, времени мало, жду вас и моего сына у вашего подъезда и едем домой.

— Доброе утро! Нам нужно поговорить, есть некоторые моменты, какие вы должны знать! Я спущусь одна, без него.

— Опять игры? Вы меня разочаровываете, Мария! Два часа ехал за вами и в результате снова какие-то условия! — он уже рычит в трубку. Но я готова, пусть он притормозит на поворотах.

Спускаюсь во двор. Конечно, такую дорогую машину сложно не заметить, подхожу.

— Добрый день, Мария Андреевна, — водитель открыл дверь машины, и я села. В руках у меня только мой телефон. Удивительно, но я вдруг собралась и успокоилась, наверное, все эмоции израсходовала на мужа за последние недели.

Странно, мы забыли поздороваться, очень гнетущее ощущение, я понимаю, что он точно в таком же состоянии.

Мы сидим рядом, неудобно его рассматривать, от этого мужчины удушающая аура богатства. Денис цыплёнок в сравнении с Иваном Матвеевичем. Отец Дани крепкий, мужественный, я бы сказала. Правильные черты лица, но довольно обычные. Он красивый, но не красавчик, от таких мужчин не теряют голову на первом свидании, только если они не такие богатые и от них нет дурманящего, еле заметного аромата парфюма и денег.

На секунды я смутилась, он тоже меня слишком внимательно рассматривает. Ищет схожесть с сестрой? Но мы не близнецы, она выше, крупнее и эффектнее, как фотомодель. Я в мамину породу, миниатюрная, иногда незаметная, симпатичная, но всегда в тени сестрёнки. Может быть, Чернов сейчас хотел бы спросить, а мы точно сёстры?

Наши «гляделки» продолжаются, мы, как противники на поле боя примеряемся друг к другу. Конечно, он победитель по жизни, но у меня есть один маленький и жутко неприятный сюрприз.

— Я случайно нашла в вещах сестры телефон и вот это видео. Знала бы заранее, то вообще не допустила бы этой ситуации. Не позволила бы вам приезжать. Однако, вы должны увидеть. Это послание мне. Она записала, но не отправила и полностью стёрла все воспоминания о вас, единственное, что осталось, это отчество у ребёнка.

Он сидит молча. Но его рот сжат, понимаю, что довожу мужика до кипения, чтобы не тянуть, включаю видео, немного промотав часть, записанную лично для меня, и показываю ему самый неприятный момент откровений.

Глава 5

У меня был план, поехать с Иваном Матвеевичем, если бы он реально выиграл суды, то я бы попросила оставить меня с сыном. Мы жили бы как обычная семья после развода. И у меня второе условие, это защита от нападок Дениса. Понимаю, что он не остановится. Раз закусил удила, то бесполезно ожидать от него разумных шагов.

«Муж» ещё попытается «вразумить» меня и заставить отдать малыша.

И он заставил, но только таким способом, что мне совсем непонятно, на какие отношения он рассчитывает после всего, что сделал.

На следующее утро в домофон позвонили, оказалось за мной из следственного отдела для дачи показаний по хищению средств в организации, где я работала главным бухгалтером до того, как в моей жизни появился Данила.

У родителей шок. Мне рекомендовали собраться, потому что ещё непонятно, какие у следователя ко мне вопросы.

— Вы меня арестовываете?

— Мария Андреевна, арестовывают по решению суда. Вас могут задержать на некоторое время для дачи показаний.

— Но пока я работала, всего год, в конторе был образцовый порядок.

— Ну, что вы волнуетесь, посмотрите на бумаги, подпишите свои показания и поедете домой.

И вот я уже в кабинете следователя. Он только начал со мной работать, как его куда-то вызвали. Меня забрали и «посадили» в небольшую комнату. Часов на шесть, без телефона. Принесли сосиску в тесте и кофе, дважды проводили по пустынному коридору в туалет и снова ждать. Следователя так и нет.

— Может быть я пойду домой, а завтра приеду, у меня родители больные, грудной ребёнок дома. Умоляю вас, отпустите, пожалуйста. Вы не имеете права! — кричу через двери.

Меня трясёт и от страха, и от бешенства. Последний раз такое ужасное ощущение беззащитности и хрупкости жизни я испытала, когда гроб с телом Ники медленно опускали в землю. Я чуть не скатилась за ней. Девочки меня поймали за руку.

Сейчас поймать за руку меня некому.

Понимаю, что это какой-то мерзкий план, снова розыгрыш моего придурка мужа. Я же помню, что в этой организации были проблемы за год до моего прихода. Денис же её перекупил, сказал, что она уже чистая, и взял меня бухгалтером. А потом вскрылось, что пара активов продана, а денег нигде нет. Я там вообще не при делах. Элементарно даты посмотреть и подписи. На моём месте кому и сидеть, так Денису за подлог.

Но это его месть. А может быть он решил, меня так задержать и договориться с Иваном? Тоже дебилизм, на каком основании, Даня не котёнок? Опека определила меня опекуном сына. Все остальные претензии от лукавого. Это похищение. Я уже узнала, что ему придётся самому пройти все горнила социальных служб. Вот когда всё это испытает на собственной шкуре, господин Чернов, тогда и поговорим.

Я очень злая. Злая, обессиленная и опустошённая. Свернула плащ, положила под голову и на столе свернулась калачиком. Сидеть уже сил нет. Хоть посплю, всё время быстрее пролетит.

Кажется, я задремала.

Дверь неприятно лязгнула замками. И я услышала знакомый голос.

— Мария Андреевна, я за вами.

— За мной? — я села на столе, и заикаясь переспросила, это же тот самый адвокат Чернова, что в первый раз вручил мне конверт.

— Да! Претензии к вам надуманы, и не правомочны, и задерживать вас не имели прав, это давление на свидетеля. Так что они скоро получат иск за превышение полномочий.

— А как же…

Я пытаюсь встать, но нога от неудобного лежания затекла. Мужчина помог мне спуститься.

— Я отвезу вас домой к ребёнку. А завтра, Чернов просит вас с сыном приехать к нему в гости, очень просит. Для него потеря Вероники такое же горе, как и для вас. Она ушла, ничего не сказала, пряталась у подруг, потом вернулась домой и случилось то, что случилось.

Он ведёт меня к выходу по пустым коридорам, никакой следователь к нам так и не вышел.

— А как получилось, что Иван не знал про ребёнка?

— Нам сказали, что и мать, и ребёнок не выжили. Неточная информация, оказалось, что мы звонили в другой родильный дом. Совпадение.

— После этих пыток мне тяжело быть адекватной. И ещё тяжелее согласиться на поездку. Учитывая последние обстоятельства. Мне бы вообще залезть в норку и никого не видеть.

— Тогда сидите в норке, как будете готовы, я вас отвезу. Иван Матвеевич сказал, что-то по поводу видео, он разберётся, и отказываться от сына не намерен. Но понял, что с вами неправильно себя повёл. Просит у вас второй шанс. Он сам с вами хочет поговорить.

— Он здесь?

— Да, в машине, — коротко отрезал юрист.

А я теперь дрожу и от холодного ветра и страха. Эти бесконечные часы в комнате для допросов, подействовали на меня не лучшим образом.

Но не успеваю ничего сообразить, оказываюсь снова в машине Ивана. И вижу, что на его кулаке ссадина.

— Добрый вечер, Мария, мама моего единственного сына! Я, Чернов Иван Матвеевич, так получилось, что мы с вами родители нашего мальчика.

Если бы не усталость и голод, я бы рассмеялась. Но смогла только улыбнуться, слёзы на глазах, до меня дошёл смысл его слов. Я связана с этим мужчиной самой судьбой…

— Добрый вечер, отец моего сына! А с рукой что?

— Проучил одного мудака, он обидел мать моего сына, а такое я не прощаю…

Я просто закрыла лицо ладонями, спрятать свои эмоции, потому что вдруг захотелось уткнуться в его широкую грудь, чтобы он обнял меня и спрятал от всего мира. Но сдержалась, долгий выдох…

— Вам пора познакомиться с сыном.

— Да, пора. Поедем?

Глава 6

Бедные родители, им за этот день пришлось столько пережить. Даже тётя Люся пришла помогать с малышом. А это для неё личный, моральный подвиг, она панически боится малышей, говорят, в детстве кого-то уронила и ей знатно попало от бабушки. Надо было видеть их лица, когда я растрёпанная, уставшая вошла в квартиру, и мне сейчас надо сказать им неприятную новость.

Закрываю лицо руками, только на секунду, медленно выдыхаю и собираю остаток сил:

— Мам! Уже всё хорошо! Только не волнуйтесь, да что я глупости говорю, после того, что вы сегодня пережили. Отец Дани меня вытащил. И он сейчас в машине сидит и ждёт, когда я вас приготовлю морально, — говорю тихо и так спокойно, как только могу. Но вижу, что у родителей новая волна паники. И это неудивительно.

— Я не желаю с ним знакомиться, он причина смерти Ники, — воскликнула мама и заплакала. Мне будет непросто. Очень непросто.

— Мамуль, причина смерти Ники аномалия в сердце, которую заметили уже во время беременности. Да, у них всё непросто. И я сопротивлялась, как могла его настойчивости. Но Денис в своей неистовой подлости не остановится. Только Иван Матвеевич меня защитит от нападок мужа. Не хотите с ним знакомиться, тогда посидите полчасика в комнате, я ему покажу Даню, а завтра мы поедем к нему, пока на месяц.

— Дочь! Ты совершаешь такую же глупость, как Ника. Ещё не хватало тебя похоронить! Не пущу! — неожиданно мама пошла в атаку, я даже опешила. Не думала, что у них настолько мрачные мысли.

— Мам, ну что такое ты говоришь? Моя глупость, это брак с Денисом, он же придурок, каких поискать! — пытаюсь хоть немного внести ясность в происходящее.

— Ну, если муж не хочет детей, живите бездетными, Даню мы воспитаем, но в Москву не пущу! Поняла! Даже не смей думать!

Я стою, раскрыв от ужаса глаза и открыв рот. Они готовы терпеть идиотизм Дениса, готовы сами заниматься с Даней, но только бы не отпускать меня с Иваном?

Не думала, что у меня ещё и такая проблема возникнет.

— Позже поговорим. Понимаю, что вы чувствуете, но я не могу поступить иначе. Звоню ему, пусть поднимается. Всё, разговор окончен.

Мама демонстративно развернулась и хлопнула дверью в свою комнату. Мне придётся и тут отстаивать свои права? Понимаю, что если ошибусь в Иване, а это не исключено, то после и от родителей будет столько упрёков. Они-то всё это из добрых побуждений, а я загнана в угол. И к мужу вернуться для меня равносильно проклятью, ненавижу и не доверяю. С такой сволочью жить невозможно. Стоит забеременеть и он мне сам прерывание сделает! Как же ненавижу эту тварь, но родители почти ничего не знают…

Открываю дверь в комнату мамы и говорю то, что не хотела:

— Денис мне изменил, грязно и пошло. Он натравил на меня следствие по надуманному делу, и я сегодня весь день сидела в каталажке по его вине, просто чтобы проучить меня! Ещё продолжить? Я берегла ваши нервы как могла, но кто побережёт меня? Кому я-то нужна? Кроме Дани и теперь вот Ивана Матвеевича? Или хотите, чтобы я в тюрьме по милости зятя вашего просидела лет пять? Так, он вам это устоит. Простите за резкость, но день у меня сегодня такой ужасный, что я не в силах больше терпеть. И в тюрьму не хочу, так что мне одна дорога, спрятаться за отца моего сына или сидеть вместо Дениса за растраты!

Выдала эту жестокость, вышла и закрыла дверь.

Сама спустилась во двор и позвала Ивана. Мы молча поднялись, ничего не хочу ему объяснять, он и сам понимает, что в этом доме ему не рады. Вошли в квартиру.

— Наша с Даней комната там, разувайтесь, проходите, руки нужно помыть, мой голос предательски дрожит, а тяжёлая обстановка в квартире ощущается на ощупь, топор войны, вздумай его кто-то сейчас кинуть во врага, просто увяз бы в пространстве. Даже дышать тяжело.

— Да, конечно! — он разулся, вымыл руки и прошёл за мной.

Данюшка спит в кроватке, сладко посапывая, эх не по режиму его уложили, ночью будет плохо спать. Только я подумала об этом, малыш открыл глаза и улыбнулся.

Боже, надо было видеть лицо Ивана, его глаза изменились! Губы дрогнули, но он держится. Не может поверить?

— Мне сказали, что они умерли, это было ужасно. В жизни всё можно исправить, кроме смерти. Спасибо вам, что заботитесь о сыне. Можно его взять?

Он шепчет, с трудом сдерживая эмоции.

— Да, конечно. Я вам помогу.

Беру сына на руки и подаю его Ивану и понимаю, что сейчас, что-то происходит. Иногда даже между родными людьми нет такой связи, как между нами.

А всё просто, мы оба любим этого мальчика. Он для нас самый родной человечек на свете. Вот и весь секрет нашего единения. Иван держит Даню на руках, и я вижу совершенно другого мужчину, не того грозного, холодного монстра, который хотел отобрать у меня сына. Нет, теперь это отец.

Он не отступится.

Я не отступлю.

— До-о-очь, прости, прости меня глупую, но ты моя кровиночка и Даня, неужели этот поскудыш, так с тобой поступил? — мама, как приведение вошла в комнату, мы даже не услышали, пока она не начала шептать, тоже всхлипывая и вытирая глаза платочком.

— Здравствуйте, — Иван Матвеевич в маленькой комнате кажется ещё внушительнее, сразу поздоровался с мамой. Хотел было что-то сказать, но осёкся.

— Здравствуйте, не могу пока принять вас, не могу принять то, что вы забираете моих детей, но если это правда, что сказала дочь про Дениса…

Она снова вытирает слёзы.

— Мои адвокаты занялись делами вашего зятя, он какие-то незаконные схемы с бизнесами разных людей крутит, покупает, перепродаёт, очень похоже на аферы. И Мария сейчас оказалась замешанной не в одной, а в три сделки. Если я её тут оставлю, то ей придётся несладко. Простите за грубость, но я вижу, что на хороших адвокатов у вас ресурсов нет, — он сказал это максимально деликатно, потому что прекрасно помнит видео Ники, про второсортных людей. Иван боится нас обидеть, но вынужден говорить унизительную правду, которую я и так знаю. А мама всё ещё верит в равноправие.

Глава 7.

Неожиданный звонок от старшей сестры Дениса настолько напугал меня, что я слишком громко выдохнула и этот тяжёлый стон услышал Иван.

— Мария, что-то случилось? — он смотрит на меня в зеркало заднего вида, и я вижу его глаза. Ресницы у Данюшки точно его, можно даже тесты не делать.

Не могу понять, что ответить, чуть было не ляпнула грубое обвинение, но сдержалась. Знаю, какой Денис козлик, и надо бы дать шанс Ивану рассказать, что случилось между ними.

— Мне сейчас очень тяжело, день пыток, потом мама и сборы, а теперь ещё и это! — говорю тихо, чтобы не разбудить ребёнка.

— Что это? Мария, можно не тянуть и сразу говорить факты!

— Нет! Хочу вам дать шанс, в ваших же интересах, рассказать про ссадину на руке, и вообще про то, что происходило между вами и моим бывшим мужем, — пытаюсь говорить максимально спокойно, Даня меня научил, в любой ситуации, если малыш рядом, я остаюсь в адеквате. Но сейчас держусь из последних сил.

— А вам это надо? Он нашёл меня, связался с адвокатом, рассказал о вас и ребёнке и попросил забрать моего сына, потому что в «его важные жизненные планы такой обоз не вписывается», это я дословно цитирую. Больше вам ничего знать не надо.

— Иван Матвеевич, поверьте, это вопрос жизни и смерти. Рассказывайте всё как есть, особенно после того, как я вам показала видео с Никой.

Не успела я договорить, как Иван, заметив заправку, свернул на неё.

— Это непростой разговор. Мне нужно купить кофе, тут есть туалет и можно отдохнуть.

Я беру переноску с Даней и иду в павильон, пока Иван заправляет машину, мы покупаем кофе, влажные салфетки, снеки.

В туалете умылась, посмотрела на себя в зеркало и испугалась. Кажется, что за этот день я постарела лет на десять. В моё лицо, как старая краска въелась грусть, уголки губ опущены, под глазами серые круги, бледная, измученная и испуганная.

Расчесала волосы, собрала в шишку на голове. Немного подкрасила губы, а то они уже трескаются. Выдыхаю, понимая, что такая, как я, никогда не заинтересует такого, как Иван. Я так и останусь непонятно кем в этих отношениях. Одинокая, зависшая между своей личной жизнью, которой уже нет, муж постарался и всё разрушил. И жизнью Ивана и его семьи, где меня тоже не ждут. А может быть, и ненавидят.

Эти мысли пролетели в голове как стрела. В один миг, мне просто стало жалко себя, жалко, что я вообще не могу контролировать свою жизнь. И это ужасно бесит.

Почему меня это волнует?

Да потому что сейчас я узнаю правду от Ивана, и похоже, лучшее решение, это пересесть в свою машину и поехать куда-то в другое место, к папиной тёте в посёлок. К подруге в Сочи. Куда угодно, только не с этими мужчинами. Пока от моей жизни ещё хоть что-то осталось целого, кроме пепла и осколков.

Шмыгаю носом, беру салфетку, чтобы вытирать новые слёзы, и выхожу слушать неприятную правду.

— Рассказывайте, у нас мало времени! — уже за столиком почти командным голосом требую правду от Ивана.

Его брови в удивлении поползли вверх, но он улыбнулся и рассказал коротко об этом ужасном дне:

— Я вернулся домой, с матерью разговор не получился, рано утром мне позвонил ваш муж и сказал, что проблема устранена, можно приехать и забрать малыша. Я уточнил, каким образом проблемы устранились, и он сказал, что его друг закрыл вас на сутки в каталажку в воспитательных целях. Но дело на вас реальное, хотя и притянуто за уши. Мы сейчас с юристами разбираемся с этим.

Он замолчал и сделал глоток кофе. Сын в переноске посапывает. Так мило мы смотримся со стороны, но меня начинает потряхивать. Он тянет время, а времени-то у нас нет! С таким обвинением, ему в любой момент могут позвонить из полиции.

— Иван, умоляю, быстрее!

— Да что случилось-то? — он повысил голос, но тут же осёкся.

— Сначала я должна знать про вашу встречу.

— Да, ничего особенного. Приехал с водителем и юристом. Денис меня встретил, но я спросил, где вас держат, а этот гадёныш, сказал, что это меня не касается. Что вы его жена, и он сам решает, как вас приводить в состояние нормальности. И в этот момент, я схватил его за грудки и встряхнул. Но Дмитрий Николаевич, меня остановил.

Я выдыхаю, и тут же опускаю голову, лбом «ложусь» на стол!

— Маша, да что случилось?

— Ссадина на кулаке от чего? — шепчу из последних сил, сама боюсь взорваться.

— Я стукнул об стену, рядом с его рожей, простите, и он тогда назвал участок и фамилию следователя.

— Фу-у-у-у! — глубоко дышу, поднимаю голову, вопросы ещё есть. — Кроме вашего юриста были ещё люди рядом? Кто-то мог ему скорую вызвать?

— Эта встреча произошла кафе, бармен точно нас видел и слышал. Маша, меня уже тоже трясёт, говорите, что случилось.

— Мне надо было услышать вашу версию, потому что позвонила сестра Дениса, она живёт в Греции, и сказала, что кто-то чуть ни до смерти избил её брата. Ваш конфликт, эта ссадина. Я и ребёнок. Вы хоть представляете, во что может вылиться ещё и это обвинение? Но вам я верю. Денис в последние месяцы изменился, это какие-то другие дела, правда, мутные. Но теперь и вы в опасности. Ведь не просто так эта ненормальная позвонила именно мне и прокляла нас.

Выпалила ему на автомате свою версию, и Иван меня сразу понял. Протянул руку и быстро пожал мою, хрупкая попытка успокоить и поддержать. Он не психанул, что я устроила этот допрос, не разозлился, Денис бы тут истерику закатил.

Денис, Денис, не муж, а проклятье на мою голову. Красивое, стильное и эгоистичное. Теперь ещё и ужасно опасное.

Третий час ночи, но Иван уже набирает кого-то в телефоне. Чтобы не разбудить сына, вышел из кафе, а я осталась допивать кофе. Через несколько минут он вернулся и вид у него мрачнее грозовой тучи.

— Вы были правы, Мария в своих подозрениях. Дениса избили, примерно тогда, когда я забирал вас из участка, но следователь утверждает, что это нанятые мной люди. Потому что ваш муж постоянно шептал, что это всё из-за Машки! Простите, снова дословная цитата.

Глава 8.

Остаток дороги Иван мне коротко рассказывал о своей квартире. Про возможные обвинения от Дениса говорить не хотелось. Надоело! Просто надоело.

— Квартира большая, удобная, всё продумано. Но детских вещей нет. У меня в загородном доме есть надёжная экономка, попрошу её переехать на время к вам. Кроватку с коляской и прочие полезные вещи секретарь закажет и привезут. Не беспокойтесь Мария.

— Иван! Может быть, перейдём на ты, пока я уставшая, мне это сделать проще, если не сейчас, то мы так и продолжим разговаривать как бизнес-партнёры.

Сама не поняла, зачем я так сказала, но реальность такова, что мне трудно с ним разговаривать на «вы». Холодом веет от нашего общения. А я уже не хочу холода, меня от него трясёт, как от морозного ветра.

— Да, я бы давно попросил Вас, прости, тебя называть меня Иваном, и на «ты», но всё подходящего момента не случалось! — он ответил быстро и таким приятным голосом, что я невольно улыбнулась. Даже самой приятно стало.

— Да уж, моменты у нас один другого хлеще. Так надеялась хоть немного поспать в дороге. Но нет, не судьба. А еда в квартире есть?

— Да, что-то есть, завтра всё привезут. Ключи от квартиры отдам и карту с деньгами, чтобы ты себя не чувствовала стеснённой. Всё же переезд спонтанный, — он говорит тихо, иногда быстрым взглядом смотрит на меня через зеркало. Словно пытается нащупать мои болевые точки, о чём со мной можно договариваться, а о чём лучше не стоит, чтобы не обидеть.

То, что случилось с Никой, видимо, научило его деликатности. А может он и всегда такой. Вздыхаю и смотрю в черноту ночи. Встречные машины неприятно слепят глаза. Вот и первые рассветные лучи, а с ними и пригороды Москвы.

А потом я вдруг уснула, да так крепко, что Иван не сразу смог меня разбудить.

— Маша! Проснись, мы уже приехали. Даже твоя машина нас догнала, сейчас все сумки отнесём в квартиру и ляжешь спать.

— Уже приехали? Скоро Даня захочет есть, уже не до сна. Надо бы поспешить.

Утренний холод бодрит, сонливость как рукой сняло, взяла ребёнка и его сумку и пошла за Иваном в новую жизнь. Он уже нагрузился моими вещами из машины, остатки несёт водитель. За суетой не сразу заметила, в какое место меня привезли.

Мельком поднимаю глаза и замираю от восторга и удивления!

Что там юристка говорила про адрес. Да уж! Это дом с закрытой территорией, всё идеально, красиво, новый и элитный. Через несколько минут я поразилась ещё больше. Такой красоты не во всяком журнале по дизайну интерьеров увидишь. Ведь Денис тоже небедный, и мне казалось, что наша трёшка верх богатства.

Как я ошибалась. Наша квартира — это слабое подобие дорогого ремонта. Тут же реально всё поражает богатством, но без пошлости.

— Вау! Благородный вид у квартиры.

— Спасибо, мне приятно. Вот санузел, там дальше ещё один гостевой. Эта спальня для вас, кухня с гостиной, гардеробная. Будет время, всё посмотришь.

— А ты?

— Я перееду в старую свою квартиру.

— Так, это неправильно. Сейчас я устала, но позже покажешь вторую квартиру и …

Я не успела договорить, Иван так на меня посмотрел, что пришлось замолчать. Это он не для меня, а для сына. И моё мнение, где нам жить его не интересует.

— Спасибо! — сказал, как точку поставил в моих благочестивых порывах, или неожиданная благодарность за моё согласие?

— За что!

— Что не настаиваешь на своём и очень быстро понимаешь, когда стоит помолчать!

— Вот теперь я окончательно всё поняла, это у меня такое свойство «удобная», как меня назвал Денис. Так что, я удобная, почти не строптивая и даже малозаметная, пользуйся, но в меру, — позволяю и себе небольшую колкость в его адрес. Пока остались последние минутки сна малыша, ушла в комнату, мне срочно нужно в душ, а потом начнётся типичный день мамы ребёнка-грудничка.

Иван пока сидел с сыном, просто смотрел, как тот сопит. Удивляюсь, как мы спокойно доехали, всё же дорога непростая.

Потом начались рутинные дела, суета, подгузники, смеси малышу, себе кофе. Кручусь, заодно знакомлюсь с кухней, и Иван мне показывает пальцем, где тут и что, а сам пока держит Данилу.

Идиллия. Как бы не привыкнуть.

— Иван, сейчас только пять утра, ты же ночь не спал, я уже нормально себя чувствую, сейчас пойдём в комнату, я там с малышом позанимаюсь, с вещами разберусь. А вы, ой, ты поспи. У тебя сегодня очень трудный день. Очень! И я уже переживаю за тебя.

Зачем я так сказала? Да, сказала то, что думаю. Но его взгляд в этот момент! У меня мурашки по спине пробежали, беру малыша и сбегаю. Пока мы в гостиной он так и не отдохнёт.

— Маша, через пару часов меня разбуди.

— Хорошо, в семь постучу в дверь.

Ивану кто-то позвонил раньше, он мне выдал последние инструкции по квартире, карту, ключи, и номера телефонов помощницы по хозяйству и юриста.

— Всё, сын, веди себя хорошо, маме дай поспать и сам отдыхай.

Он поцеловал ребёнка, проходя мимо меня слегка коснулся руки и вышел.

Вышел и пропал, телефон не отвечал ни вечером, ни поздно вечером, ни утром следующего дня. Мне так страшно, что решила даже сумки не разбирать. Машина во дворе, если что, то сама поеду домой. Потом прилетело СМС, коротко «Очень занят» и всё.

В первый день помощница Лидия приехала на несколько часов, провела влажную уборку, приготовила обед, сообщила, что детская мебель заказана на послезавтра. Особо с ней пока не общаемся. У меня нет сил, а у неё времени, надо ещё хозяйскую квартиру проверить и в порядок привести. Что-то такое сказала и уехала, пообещав, что вернётся завтра примерно в одиннадцать утра, и тогда уже обсудим все обязанности.

Я никогда не жила с помощницей по хозяйству, скорее сама выполняла эти функции постоянно, так что как она скажет, так и будет, мне всё равно. Всё внимание на малыше, медкарту забыли, придётся маме идти, потом отправлять транспортной компанией, точно слишком спонтанный переезд и столько с ним ещё проблем. Мне бы все дела привести хоть в подобие порядка.

Глава 9.

Вздыхаю, набираю побольше воздуха на всякий случай, чтобы дольше говорить и не забыться в моменте.

Главное, не нахамить ей, иначе всё рухнет, не успев начать строиться. Она борется за своего сына, а я вступаю в борьбу за своего!

В какой-то мере даже понимаю её, но не принимаю грубого наезда. Говорю теперь на одном дыхании, чуть не скороговоркой:

— У вашего сына есть сын! Ваш внук, Даниил! Его мама — я! Но я не жена вашего сына, и не собираюсь ей быть. Вы Нику обозвали служанкой, она смертельно обиделась. А мне уже плевать, считайте меня няней мальчика, служанкой, вот вообще по фиг! Реально достало всё это чванство! Считаете себя лучше всех, ради бога, корону с вашей головы сбивать не намерена. Я, ещё раз повторю, не собираюсь влезать в постель к вашему сыну. Иван настойчиво требует своего участия и законного места рядом с Данилой. Я даже сопротивлялась, но всё же уступила. Своего мальчика не отдам, всегда буду рядом! Так получилось. Можете сейчас уйти, подумать о ситуации, а потом вернуться и познакомиться с ребёнком, как нормальная, любящая бабушка.

Стоило всё это сказать, потому что лицо женщины вытянулось. Не могу понять, какие выводы она сделала из моего монолога. Чувствую, что и гадость сказать хочет и на ребёнка посмотреть. Но не пущу, пока она не сменит манеру поведения в отношении меня.

Так и стоим у двери, не решаясь что-либо сказать друг другу.

Но мне это только показалось. У неё всё чётко, а может ещё по инерции движется старым курсом:

— Вот как завернула, мама, сын, в постель не собираешься лезть. Да ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны?

— Так и выглядит, у Ивана Матвеевича есть сын от женщины, которую он любил, а вы её унизили, и во время родов она умерла. А я теперь мать ребёнка, — мне уже надоел этот разговор, скоро Даня проснётся, а я ему еду не успеваю приготовить.

— Нет, это выглядит, будто у него две семьи, законная с невестой. И эта нагулянная. И это ненормально, у нас многожёнство под запретом. Поэтому я, предвидя эту ситуацию, и что ты упрёшься, хочу сделать тебе предложение, от которого такие как вы, не отказываются. Заплачу неплохие отступные, и вы с ребёнком уезжаете. С Иваном я еще раз поговорю, и он отпустит вас.

— Вы случаем с моим мужем не родственница? Очень похожие у вас жизненные ценности. А с Иваном поговорите, очень интересно, как у вас это получится. Извините, у меня сейчас ребёнок проснётся, чувствую, что наш разговор ни к чему не приведёт. Решайте все вопросы с Иваном Матвеевичем. Не смею задерживать.

— Я этого так просто не оставлю. Иван не понимает, во что ввязался. Но скоро вас тут не будет.

— И очень хорошо, сама не горю желанием здесь оставаться! Буду благодарна за помощь! Бог в помощь, — меня уже трясёт от бешенства, как Ника с ней общалась-то? Зачем вообще связалась с таким мужчиной, хотя кого я обманываю, он очень классный, я бы и сама влюбилась, не будь между нами пропасть, вот эта мамаша и мой муженёк.

Слышу писк Дани, молча показываю рукой на дверь, и «гостья» сама выходит, уж дверью она хлопнула с такой ненавистью, что всё зазвенело. Странно, как у такой женщины, может быть такой сын?

Неприятно! Но ожидаемо.

Я была готова и к такой встрече, и к давлению, может быть, только подкуп меня удивил. Но понимаю, что я тут ничего не решаю, уеду и Иван снова начнёт меня искать, потом возвращать, а я только силы и нервы потеряю. Это замкнутый круг. И я в нём заложница обстоятельств, и всё благодаря козлу Денису.

— Бабушка твоя приходила, ну и вредная она! Даже не представилась, представляешь! Надеюсь, что ты на неё не будешь похож, — приговариваю Данюшке, пока меняю подгузники. А он улыбается, хитренько так смотрит, и теперь ещё больше похож на своего отца.

Не услышала, как входная дверь открывалась, думала, что должна же приехать Лидия и привезти какие-то детские вещи.

Вздрагиваю от голоса Ивана за спиной.

— Привет, как вы тут? Учуял запах духов Кристины Константиновны, она приходила? — Иван встревоженный, но улыбается сыну, смотрит на малыша мимо меня, кажется, что ему стыдно. Ну, хоть кому-то стыдно. Улыбаюсь.

— Да, значит, Кристина Константиновна, а то мы даже познакомиться не успели. Она предложила мне деньги, чтобы я убралась, а я сказала, что меня можно считать нянькой-служанкой, кем угодно, но я всегда останусь матерью Даниила Ивановича, и тут без вариантов. Она обиделась и ушла, хлопнув дверью. Краткое содержание нашей встречи, расстались мирно, почти.

Иван не рассмеялся, но ухмылка у него довольная! Он специально меня на них натравливает? Или это совпадение? Неприятно, хотела ещё что-то возразить, но Иван начал первый.

— И это правильно! Только не стоит маму моего сына называть нянькой! Она уважаемая женщина, очень умная, смелая и красивая! И тут без вариантов!

Вот теперь я рассмеялась, так приятно получить искренний комплимент за долгие месяцы только шпильки и тычки получала от мужа.

— Спасибо! Что-то случилось? Возьми его на руки, пожалуйста, я не успела из-за визита Кристины Константиновны сделать Дане обед.

— Да, с радостью, скучал по сыну! Извини, что не отвечал, был занят очень неприятными делами.

Мы перешли на кухню. Я занялась едой для малыша. На душе почему-то так спокойно и приятно, что хочется петь, и я начала мурлыкать себе под нос песенку.

— Красивый у тебя голос!

— Ты так и не сказал, что сейчас происходит с этим избиением, и тем, что обвиняют в нём тебя? — уже кормлю Даню, и не могу терпеть, хочу узнать, что происходит, потому что устала бояться.

— Мои адвокаты уже доказали абсурдность обвинений, и у бармена взяли свидетельские показания, и у моего водителя. И я пояснил в чём дело. Меня лишь попросили не менять телефон и если появятся вопросы, то снова явиться на дополнительные следственные мероприятия, если такие будут.

— И всё? Бояться нечего?

Иван нахмурился, встал со стула и вышел, а когда вернулся в руках его папка с бумагами. Достал фото и протянул мне. Обычный парень, наверное, пару раз видела с мужем, на фото он живой.

Глава 10.

После нападок Кристины я имею право знать, что происходит в его семье.

— Алина, дочь маминой умершей подруги, уж не знаю, что они там себе намечтали, но с недавних пор, эта женщина активно позиционирует себя моей невестой. Ей и адвокаты объясняли, что она начинает порочить моё имя и в принципе вся ситуация раздражает. Никаких отношений с ней нет и не было. Встречаемся раз-два в год на мероприятиях. Но Кристина Константиновна не отступает. Всё ещё надеется. Особенно после внезапной смерти Ники.

— И вот в эти отношения, ты хочешь ввергнуть своего сына и меня? Чтобы какая-то там Алина меня начала терроризировать? Извини, но нет! Не для нас вариант. Ничего личного, маму твою обидеть не хочу, но и не прощаю такие нападки.

Я упёрлась и стою на своём, и удобная женщина бывает вредной.

— А если я скажу, что они не приедут в дом, и я им запретил. Алину буквально будут на пункте пропуска разворачивать. Нанимаю вооружённую охрану, понимаешь слово «вооружённая»? В городе таких парней мне поставить не дадут. Поверь, эти женщины самое малое зло, какое сейчас вертится вокруг тебя.

Он вдруг замолчал, потом встал. Опустил голову и, наконец, собрался, чтобы признаться мне в…

— Маша, если и с тобой что-то случится, я не переживу, Нику потерял, сына оплакивал, не мог себя простить за свою тупость, она же мне жаловалась, что её кто-то достаёт, но я не поверил. Слишком всё непонятно звучало, какие-то порчи, сглазы. Но это она сама себя накрутила, а в твоём случае угрозы реальные, этого мужика так избили, что места живого нет. Твой муж как-то легко отделался, говорят, что уже ходит, ему вчера документы на развод адвокат отвёз. Пара-тройка недель и от него ты свободная, а его враги только начнут тобой заниматься. Пойми, это не шутки. Пожалуйста, позволь мне позаботиться о тебе. Хочешь, вообще всем перекрою вход в дом, только проверенная прислуга и охрана. Помоги мне, позволь защитить тебя.

Он простонал последнюю фразу и мне теперь так страшно, что я неожиданно поднялась с кровати, где гладила животик Даниле. Подошла к Ивану, и он меня обнял.

Не помню, сколько мы так простояли, не поняла, что значит наше объятие, но я вдруг поверила ему.

— Извини, ты хочешь сделать всё как лучше. Я понимаю. Понимаю и подчиняюсь. Но только не оставляй меня, а то страшно от всего этого, так страшно, что спать не могу. Ника снится постоянно, но я так и не могу понять, что она хочет мне сказать. Не понимаю.

Слёзы текут по щекам, снова шмыгаю носом, Иван приподнимает моё лицо за подбородок и только касается моих губ.

— Прости, Маша! Не смог удержаться. Всё это слишком рано, но я очень боюсь тебя потерять, очень. Сегодня сможем переехать? Понимаю, как тебе тяжело, но даже одна ночь в этой квартире и то непредсказуемые последствия может иметь. Ведь этот адрес все знают. Прости за это.

И он снова меня целует. И мои ноги становятся ватными, что он там говорил про «выйти за него замуж?» Кажется, я уже согласна, только бы не признаться.

— Всё это устроил мой муж, это его надо «благодарить» за гадости. Пообещай, что не оставишь меня и сына, и что эти женщины не приедут в дом без твоего ведома.

— Клянусь, сегодня же охрану проинструктирую и перед матерью извинюсь, но буду настойчивым.

— Спасибо.

Данила заплакал, и наша внезапная сцена нежности рассыпалась, мне стало стыдно, а ему, кажется, нет. Иван уже всё для себя решил?

Только бы не начать мечтать, особенно сейчас, пока всё так странно и страшно. И я скорее решила сменить тему.

— Мне должны на этот адрес посылку с документами привезти, может быть лучше на офис или на адрес дома. Маме надо сказать.

— На офис, я тебе продиктую. И на моё имя. Ну, так мы снова в дорогу? Собираемся? — Иван наклонился и поцеловал пяточки сына. Быстро поднялся и вышел позвонить.

— Ну вот, сынок. Снова мы переезжаем, хотелось спокойной жизни, но лэй-ла-ла-лэй в крови не позволяет, как цыгане кочуем.

Начинаю собирать свои вещи, радуясь, что не разобрала все сумки накануне. Как же я устала!

Ещё день, до вечера времени много, мне собраться недолго, быстрее скидываю детские вещи в большую сумку.

— Иван, я на кухне пока соберу детское, посиди с сыном, пожалуйста! — шепчу ему в приоткрытую дверь, он кивнул и так, разговаривая по телефону, вернулся в нашу спальню. Быстро и уже привычными движениями складываю наши с Даней бутылочки, детское питание, и прочие мелочи в коробку.

В кармане халата пиликнул телефон.

— Мамуль, мы снова переезжаем, я тебе по этому поводу только что пыталась позвонить. Так что адрес новый скоро напишу. Туда карточки медицинские пришлёшь, хорошо?

— А куда? Что-то случилось?

— Нет, не волнуйся, в дом. Там удобнее с ребёнком. Тут высокий этаж и коляску тягать неудобно. Пока тепло поживём за городом, там воздух свежий, так что на курорт едем. Не волнуйся, пожалуйста!

Решила сказать правду, но не договорить о своих переживаниях, особенно о том, что нас будут охранять мужчины с пистолетами, а может и автоматом. Самой страшно. Но лучше так.

— Ладно, приедешь на место, видео мне пришли, хорошо?

— Кстати, да! И это тебя успокоит! Ну всё, папу чмокни, мне пора собираться, Иван ждёт!

— Благослови вас Бог! Доченька, береги себя, сердце у меня не на месте, — слышу, что мама всхлипывает, я и сама готова заплакать, мне не хочется уезжать из города, тут почему-то спокойнее себя чувствую.

— И вы себя берегите.

Стараюсь не киснуть, ускоряюсь. Быстрее мою бутылочки. Снова звонок.

Мама что-то забыла сказать?

Руки мокрые, принимаю вызов и слышу «милый» сердцу голос шипящего мужа.

— Привет, жена!

— Не думала, что тебе хватит наглости мне позвонить, но рада, что тебе легче, извини, мне некогда! Снова благодаря тебе бегу, спасаюсь.

— Его адвокаты приходили, потребовали развод оформить, доверенность написал своему юристу, пойдёшь на хер, шлюшка, не успела развестись, нашла чувака богаче.

Глава 11.

Иван, не теряя драгоценного времени, набирает номер и очень кратко объясняет суть моей беды. Как выглядит Жаров Денис уже все знают. Потом ещё один звонок в какое-то агентство.

И последний звонок, внезапно матери, прямо тут при мне:

— Добрый день, Кристина Константиновна! Да, спасибо! Но какого лешего происходит? Хотите лишиться содержания? Мы с вами эту тему обсуждали! С этого дня, вам и вашей протеже на пушечный выстрел к дому и к матери моего сына приближаться запрещаю! В доме вооружённая охрана! С боевым оружием. Там осадное положение. Всё ясно-понятно? Всё, мне некогда! Берегите себя, до скорого!

Я пока слушала, чуть не забыла, как я тут оказалась, и кто этот человек. Вдруг память напомнила, наш первый разговор. Чёрт, этот мужчина только кажется тёплым и ласковым сейчас, но в реальности он вот такой! Если я сделаю неверный шаг, то и со мной так будут разговаривать. И с Даней я сейчас осталась только по его милости?

— Ну, вот, ты всё услышала! Они к тебе не приблизятся. А с Жаровым ещё будут проблемы, если он с гипсом бежит, значит, реально чего-то боится или кого-то! И нам стоит начать опасаться! Поверь, я даже в офисе от вас отключиться не могу, не могу работать спокойно. Вас надо спрятать, мои люди разбираются с твоими проблемами. Это максимум на месяц. И вместе со свидетельством о разводе получишь и свободу.

Иван говорит примерно также, как сейчас говорил со своей матерью. Хотелось бы возразить, но что-то не хочется. Он тут же и вышел к ребёнку, а я осталась собирать вещи к переезду. Теперь уже осознанно и без желания протестовать.

Сердце долбится в груди от панического страха, теперь вдвойне за сына и себя. И слова Ивана на меня произвели впечатление. Он не такой, каким кажется! А я снова наступаю на те же грабли, начинаю верить мужчине без оглядки?

В эти дни мне показалось, что Иван такой добрый и мужественный меценат, но, похоже, что я ошиблась. Он тоже действует в своих интересах. И огромное состояние заработать и удержать можно только, имея стальной характер. Вот сейчас я об этом и вспомнила. Это не Денис. Тот верещит, говорит гадости, делает пакости, но я на него смотрела как на пацана, который вроде выглядит как взрослый, но в душе глупый ребёнок. Эта его страсть к быстрым деньгам. Я же понимала, что у него не все чисто. Но ведь муж, и мы семья, и он старается для нас?

Денис разделил свой бизнес на две части, в одной работала команда, как он говорил, надёжные люди. Да уж!

А вторая часть его личное ООО, мы занимались приведением дел в порядок в только что купленных конторах, где можно было поживиться хоть чем-то Денису. Он покупал, распродавал, или объединял и потом все дела снова через продажу передавались в его основную контору. В принципе, ничего противозаконного. Или минипекарня начнёт загибаться и простаивать, или такие, как Денис её приведут в порядок и продадут кому-то более успешному, или возьмут на баланс себе. Почти благое дело для мелкого бизнеса.

Но, видимо, напоролся муж на кого-то более сильного.

Я это прокручиваю в голове, чтобы понять, где мой-то косяк? Первое, что я, как бухгалтер в трёх довольно чистых проектах участвовала: минипекарня, ферма экзотическая и какой-то тур-бизнес сеть хостелов и квартир посуточно.

Второе, что я жена Дениса и он просто назвал меня крайней, чтобы свалить вину и выиграть для себя время на побег.

— Мария, что задумалась? — голос Ивана выдернул меня из потока размышлений.

— Да, так! Думаю, как меня Денис подставил. Ведь пообещал сейчас, что мою попу прижгут вместо него, а это уже не шутки. Реальная подстава. Но он сказал, что это ты нашёл меня и сына, это правда?

— А ты думала, что это он? Конечно, я искал Данилу, а как иначе? — он смотрит на меня с непониманием, реально тут недоразумение, получается, что это не Денис меня ему сдал, муж только уцепился за предложение? Иван продолжил. — Сейчас его уже ищут в Шереметьеве, следователю позвонили, и службу приставов подключили, у него же долги, и под следствием, надеюсь, не сбежит.

— Или уже успел и звонил с посадки. Странно, он же говорил, что сам нашёл тебя, а оказывается всё иначе, у этого человека вообще правды не дождёшься. Мне за него отдуваться и Кристине Константиновне даже ничего и делать не придётся, меня или убьют как того парня или надолго посадят за махинации мужа. Позаботься о сыне.

— Так! Хватит ныть! Еще ничего не случилось! Останься ты в квартире родителей, то тогда бы за тобой давно пришли. Водитель поднимается за вещами, в доме для вас готовят две лучших комнаты. Живи и радуйся, а я решу все остальные проблемы.

Вот теперь он рычит. От слов я бы начала радоваться, давно мечтала, чтобы кто-то начал решать мои проблемы. Но его тон всё ещё напрягает. Слишком суровый и почти злой.

Молча выношу коробку с детским питанием и посудой. Быстро собираю Данилу и себя. Снова переезд.

Мы так же в машине Ивана, и он сам за рулём, мою машину ведёт водитель. Её лучше спрятать на территории загородного дома.

И нас спрятать, или это элитная тюрьма?

Малыш очень любит кататься, сразу задремал.

— А почему ты маму по имени-отчеству называешь? — мой язык не дал разуму подумать, эта мысль влетела в моё разгорячённое сознание, и я её тут же и выдала. Хотелось прикусить, этот самый язычок, чтобы не говорить глупости впредь.

— Это давняя, неприятная и глубоко семейная история, может быть, позже расскажу. Но сейчас у тебя своих проблем хватает. Но, чтобы ты понимала, у тебя прав находиться в этом доме гораздо больше, чем у неё!

Сказал, как отрезал. А мне словно кто-то очень больно стукнул в солнечное сплетение. Ничего себе, сколько у него самого претензий к этой женщине. А она похоже не понимает? Считает себя вправе распоряжаться?

Если сейчас на пункте пропуска увижу хоть один автомат, то точно грохнусь в обморок, потому что я, похоже, даже не представляю масштабов проблем.

И автомат я увидела. Иван попросил меня выйти из машины, к нам вышли двое в боевом обмундировании, но это не армия, никаких погон и нашивок.

Глава 12

Дальше началось совершенно запредельное действо. Я с сыном на руках почти бегу за Иваном от машины к парадному крыльцу. Вспоминая, в каком состоянии собиралась, после звонка Дениса, как меня потрясло оружие на проходной и слова, что я ЖЕНА! Не успела даже волосы поправить, так и осталась домашняя шишка с торчащими локонами. Костюм спортивный, кроссовки и старая ветровка. Люди в таком виде с собакой-то ночью стесняются выходить на прогулку.

А уж про то, какое у меня выражение лица, мягко говоря, как у кошки, которую напугали пылесосом, и вот в таком состоянии и виде я вхожу в потрясающий дом, даже удивиться не успела, Ника говорила, что тут шикарно. Но чтобы настолько!

И сразу увидела ровненький рядок сотрудников. Просто образцовая линейка первоклассников, только без цветов.

Все улыбаются и буквально впились в меня взглядом. Явно же знают, что я сестра Ники, и они думают, на сколько тут задержусь? Может, и ставки делают? Ника всегда идеально выглядела, она даже просыпалась идеальной. Не понимаю, как у неё это получалось.

Другими словами, в этом великолепном зале единственный фрик — это я! Мило улыбаюсь и мечтаю сбежать, но Иван Матвеевич остановился, обвёл всех взглядом, от которого даже у меня ладошки вспотели.

— Представляю вам мою жену, Марию Андреевну, и моего сына Даниила Ивановича. Любое их пожелание, ровно такое же, как и моё. НО! С этого момента, в дом посторонним вход запрещён. Даже поставка продовольствия до пропуска, увы, сейчас такие обстоятельства. Мария Андреевна, неважно себя чувствует, так что максимально прошу вас оказывать ей помощь во всём. Но не досаждать! Спасибо за тёплую встречу, наши комнаты так и остаются в закрытом режиме, входить только по звонку, и проводить уборку, только после позволения хозяйки. Все остальные правила остаются, такими, как всегда. Остальные вопросы через управляющего. Спасибо, все свободны.

Я внимательно посмотрела на всех встречающих, пользуясь тем, что стояла чуть за «мужем» и мой долгий взгляд заметили только трое первых сотрудников. Всего восемь человек, трое мужчин и пять женщин. С Лидией мы знакомы, даже улыбнулись друг другу как старые знакомые. Остальные женщины равнодушно улыбались, им неуютно стоять перед хозяином. И только одна молодая женщина стоит с недовольным лицом, да она красотка, чёрные волосы собраны в косу и уложены вокруг головы. Очень яркая девица, таким долгим взглядом сверлит Ивана, меня для неё не существует. Синдром самой популярной девочки в школе? Знаю таких!

Уже чувствую, что с ней будут проблемы. Зачем вообще такую красавицу брать на работу в закрытый дом?

В моей голове пронеслись шальные мысли, вспомнился Денис и няня. Неприятно думать, что и у Ивана есть такая же на всё готовая сотрудница.

Держусь, улыбаюсь, делаю вид, что всем рада.

Ревность?

Нет!

Тут другое!

Я объявлена женой, и если у моего «мужа» есть любовница в доме и все об этом знают, то я в лучшем случае стану объектом для жалости, в худшем — для насмешек. В любом из вариантов легко мне не будет.

Иван закончил «приветственную речь», и все разошлись по своим делам. В этот момент водитель принёс мои вещи.

— Поднимите вещи Марии Андреевны в комнату.

— А детское питание? В комнате же кухни нет? — кто про что, мама про еду для малыша. Иван улыбнулся.

— Нет, кухня в доме одна. Тебе принесут, позвонить в специальный звонок у двери, сказать просьбу и ждать.

— Это не интересно! Я сама люблю готовить еду Данюшке, так что, никаких звонков. Особенно ночью, людей дёргать.

— Ладно, как хочешь, дорогая! — это «дорогая» он сказал нарочито громко.

Мы теперь идём в комнаты, Иван сам показал большой холл из него в разные стороны четыре двери.

— Это твоя комната, следующая Данилы, моя спальня напротив, а четвёртая дверь — это мой кабинет.

— Странно!

— Что странно? — он остановился и внимательно посмотрел на меня.

— Ну, дом огромный, а мы тут в четырёх комнатах и зале, можно было бы построить дом меньше, было бы уютнее и экономнее, экологичнее.

Иван рассмеялся.

— На той стороне бассейн, тренажёрный зал и игровая. Прямо от входа хозблок, кухня, прачечная, и комнаты служащих. Под нами гостиная, где мы обедаем. А над кухонным блоком банкетный зал. Так что лишнего в доме нет! А, забыл, над тренажёрным залом ещё комнаты, для гостей. Твоя мама захочет приехать, не раскладушку же ей ставить в здесь.

Он терпеливо объяснил мне, что я наивная дурочка, ничего не понимаю в том, как живут реально богатые люди. Ну, не понимаю и ладно. Вот сейчас и научусь! Жить богато…

Он ещё мне показал разные мелочи, тот самый звонок, и ушёл к себе. А мы с Данилой к себе. Пастель огромная. И уже установлена милая колыбель.

Понимаю, что мой гардероб, манеры, да вообще я не вписываюсь в этот дом. Но раз попала в кузовок, то уже груздь. Хочется быстрее привыкнуть к местному порядку.

Быстрее переоделась, Данила проснулся, и я полностью переключилась на него. По большому счёту, мне всё равно, что тут обо мне думают люди. Важнее всего, это мой малыш.

Меняю ему подгузник, переодеваю и иду вниз, искать кухню.

Надо было бы у Ивана спросить, но мне хочется самой научиться ориентироваться в пространстве.

Спускаюсь, прохожу в то крыло, где должна быть кухня и ещё не успела повернуть, как услышала типичный кухонный разговор:

— Такой мужик пропадает. Блин! Как эти мочалки за него замуж-то умудряются выйти, ни кожи, ни рожи.

— Римка, успокойся! Ты для него прислуга, надо было в школе хорошо учиться, стала бы секретуткой, вот тогда был бы шанс, как у этой Вероники, — другой голос, чуть постарше.

— Думаешь, был бы шанс? Но у меня и так есть шанс, большой и толстый, только бы дался, уж я ему такое сделаю, не забудет, — снова Римма выступает и неприятно смеётся. Эти слова ей дорого обойдутся, очень на это надеюсь.

— Я курить, вы со мной? — ещё один голос.

Пока они не сбежали, вхожу в помещение перед кухней.

Глава 13.

Три дня пролетели в суете привыкания. Но всё оказалось проще, чем я представляла. Сначала разобрала вещи, потом привезли новенькие коляску и манеж для сына. Игрушки и всякие необходимые вещи, от памперсов до детского питания. Я всё проверила, попросила освободить на кухне для детского отдельный шкаф. В прачечной забрала для детского белья одну стиральную машину, просто сказала, что мне самой удобнее стирать. Не жила богато, не собираюсь привыкать. Заметила кривые ухмылки, но в лицо никто слова не сказал.

Постельное и полотенца, ради бога, пусть сами забирают, меняют. Но личные вещи, это личные вещи.

— Она на балконе, поди, верёвку натянет и будет сушить! — снова слышу комментарий в свой адрес, снова я вовремя зашла за детским питанием. Когда они уже привыкнут держать язык за зубами. За долгие месяцы без Ники отвыкли?

— Вас не касается, как я буду сушить бельё! Делайте свою работу! — вдруг довольно грубо ответила на злобную реплику. Сама не ожидала.

— Извините! — проворчала подружка Риммы, которая часто бегает курить.

Без рутинной работы, я тут с ума сошла бы. Постирать, приготовить еду малышу, погулять с ним по маленькому парку, позвонить маме, вот и все мои развлечения. С другой стороны, это намного легче, чем если бы я жила одна, и всё хозяйство было на мне. Тем более что у меня ухудшилось самочувствие, постоянно кружится голова. Позвонила подруге, та сказала, что скорее всего, от эмоций и последствие стресса, но анализы сдать не помешает.

Написала себе в телефоне напоминание, попросить Ивана отвезти меня в больницу! Но позже, пока надо освоиться, понять, что тут к чему.

Однако, хорошему быстро привыкаешь, когда не нужно готовить обеды, не нужно переживать об уборке, мне можно полностью посвятить себя сыну.

Единственное к чему невозможно привыкнуть, так это к плохому отношению. Понимаю, что меня тут ненавидят. Кто-то из этих «девушек» возомнили себя золушкой, а тут сначала Ника, а теперь я с Данилой.

Вопрос в другом, насколько я нужна Ивану, хоть и сказал, что я его жена, но Кристина Константиновна отчасти права, брак у нас фиктивный и странный. Если он любил Нику, то сейчас никого не хочет считать своей новой избранницей и я для него дополнительная защита от посягательств претенденток?

Скорее всего, так и есть.

Тяжело быть защитным буфером, особенно если мужчина настолько лакомый, а «невесты» настолько наглые и дерзкие.

— Мария! — в мои размышления на прогулке ворвался мужской голос.

— Да, — поворачиваюсь и вижу, что по аллее ко мне спешит мужчина, если его пропустили на территорию, то опасаться нечего.

— Добрый день! Простите, забылся, у вас малыш спит. Я адвокат Ивана Матвеевича Кирилл Антонович Волков, приятно познакомиться.

— Да, спит! Здравствуйте, что вам нужно? — каждый такой визит заставляет нервничать.

— Я по поводу вашего развода. Вы свободны, вот свидетельство. Поздравляю.

Он протягивает мне плотную папку-скоросшиватель, и в нём я вижу свидетельство о разводе. Радость и ощущение свободы от идиота Дениса заставляют улыбаться сквозь слёзы. Ведь думала, что никогда не получу эту бумагу, если он сбежал.

— А он сам? Так и не нашли?

— Нет, вроде бы улетел. Но точных данных нет. Есть мнение, что он старается запутать следы, чтобы спрятаться где-то тут. Через границу он вряд ли решился бы проходить. Ищем.

— Понятно. А нельзя как-то передать его врагам просьбу, чтобы они от меня отстали? — цепляюсь за эту мысль, но уже по реакции адвоката понимаю, что это бесполезно.

— Они тоже затаились, полиция слишком активно начала работать, после побега Жарова. Спохватились, но поздно.

— Не поняла, а как его вообще упустили? — этот вопрос меня давно мучил. Должникам выезд закрывают, а этот под следствием и сбежал.

— Дружок полицейский! Тот, что вас держал. Но и ему теперь по шее стучат, повышение не светит, так что у Жарова появился ещё один враг.

— А что толку? Он же сбежал! Ну враг, ну злится, а крайняя я? — ненавижу плохие новости, а они очень плохие, не всё понимаю, но уже чувствую.

— К сожалению, я к этому и подводил наш разговор. Нам оборону держать тяжелее.

— Так, стоп! А собственно, по какому поводу претензии к Денису Жарову у всех этих людей? И почему так легко они на меня переключаются?

Даня в коляске зашевелился, но решил ещё поспать. Мы перешли на шёпот:

— Он занимался махинациями с фирмами и небольшими компаниями. Что-то вполне законно, что-то не очень. Но ключевая беда в двух моментах. Первое, он все деньги выводил заграницу, и не платил налоги, через месяц к нему должны были прийти с проверкой. А он объявил вас главным бухгалтером.

— Вот сволочь, он же говорил, что хотел сбежать со мной на Бали.

— Да, похоже на реальный его план. Второе, это пара фирм, какие он слишком быстро перекупил, служили буфером для отмыва наркоденег, хозяин в тюрьме за небольшое правонарушение, а его подельник примерно, как ваш муж, решил хоть что-то получить и уехать. Что ему и удалось. Но эти фирмы теперь на балансе той организации, где вы главный бухгалтер, и дела на них такие, что даже страшно открывать документы.

— Я уволилась месяц назад! А зачем Жарову эти фирмы понадобились? — мне совсем плохо, стою только благодаря коляске. Держусь за неё, и боюсь сделать шаг, надо бы сесть.

— Позарился на хороший оборот, и слишком низкую цену. Тут же начал продавать из активов всё, что можно. В этот момент к нему и пришли.

— Он сбежал, и я теперь в центре преступных разборок! А учитывая, насколько состоятельный Иван Матвеевич, то они от меня не отстанут. Теперь начнут и его терроризировать!

Сажусь на скамеечку и начинаю плакать от обиды, страха, да уже не страха, а ужаса. Эта тварь подставила всех. И моих родителей, и моего сына, и Ивана.

— Я не понимаю, как мне быть! Что делать? Как защитить себя и всех родных? Как прокажённая!

— Иван Матвеевич занимается этой проблемой. Мы вышли на этого человека, бывшего хозяина бизнеса, он как бы и не при делах, очень умный, получил всего год, а ведь все знают, какие у него в реальности дела, но не доказано.

Глава 14

Иван теперь каждую ночь ночует в доме, постоянно рядом со мной и сыном. Мне уже лучше, но к врачу на приём записалась, через день Волков меня сам отвезёт в город. Много дел накопилось.

Иван, наоборот, слишком включился в отцовство и ко мне теперь гораздо нежнее относится. Я предчувствую, к какому разговору он готовится. И я готовлюсь ответить «Нет».

— Мария, нам нужно поговорить, в кабинет зайди, пожалуйста! — он тихонько стукнул в дверь и не дожидаясь моего ответа, приоткрыл и прошептал.

— Подожди, Даня засыпает, минут пять!

— Жду! — также шёпотом ответил и прикрыл дверь.

Теперь я стучу в двери кабинета, как-то так получилось, что я тут и не была.

— Входи!

Зашла и немного ошалела от обилия цветов. Три огромных букета. Алые розы, розовые и желтовато-кремовые, очень красивые букеты.

И этот момент настал. Он даже не понимает, во что ввязывается. Такая глупость сейчас говорить о романтике. Не успеваю опомниться.

— Свидетельство о разводе ты получила несколько дней назад. Теперь свободная женщина, я уже назвал тебя своей женой, но необходимо соблюсти формальность.

— Формальность, — я одновременно и обрадовалась, и расстроилась. Это формальный брак, вот что происходит.

— Мария Андреевна, ответь на короткий вопрос, ты выйдешь за меня замуж? И сейчас забудь обо всех неприятностях, они не первые и, наверное, не последние, не стоит даже обращать внимание. Меня интересует только наша жизнь.

— Подожди, пожалуйста! Мне очень приятно, но проблемы нешуточные, это мафия, это претензии ко мне от какого-то авторитета. Я же тебе сказала, что вообще хочу уйти, ты и сам собирался отослать меня подальше. И сейчас делаешь предложение?

— Не уходи от ответа. Ты выйдешь за меня, это, вообще-то, даже не вопрос, это один из шагов в нашей последовательности. Я же сказал, что не потерплю рядом с тобой и сыном никого. Думал, что ты осознала, — он говорит сердито, но улыбается.

Всё я осознала, а вот о нём этого не скажешь. Он вообще не понимает, что творит?

— Нет! Не выйду.

— Ну, я так и думал! А спать со мной будешь, в одной постели?

Не могу удержаться, боже, он оказывается может быть забавным, шутник. Ёлки-палки.

— Приличным женщинам такие вопросы не задают! — смеюсь, правда, милый.

— Вот поэтому и сделал предложение, как спать с неприличной-то?

Он, не дожидаясь моего ответа, взял со стола кольцо, которое я и не заметила, и сам надел на мой палец.

— Всем вам только постель и нужна, — продолжаю смеяться, Иван обнимает меня и нежно целует, теперь уже настойчиво и страстно. Я уже представляла нас, представляла, нашу близость, но дальше поцелуев не могла себе позволить ничего. Память о сестре не даёт. Ничего не могу с собой поделать. Этот родственный барьер…

— Не могу, Ваня, память о Нике…

— Именно, память о Нике! Она была замечательная женщина, и я её любил, но к тебе у меня совершенно другое чувство. Ты моя родная, понимаешь, родная. Я хочу, чтобы так оставалось навсегда. Это больше чем любовь. То, как ты заботишься о сыне, как смотришь на меня. И как я люблю находиться рядом с тобой.

— Но…

— Никаких, но! Это судьба, Ника тебе снится, она и мне снится и знаешь, что говорит?

— Я не могу понять, пытаюсь, но не могу, боюсь, — мой голос дрогнул.

— Она говорит, чтобы я не оставлял тебя и сына, что вы теперь моя семья. И это реально так! Услышь меня и согласись, плевать на сложности, мы с ними разберёмся. Но только если ты будешь рядом.

— Да!

— Да? Это ты согласна стать моей женой?

— Да, я согласна стать твоей женой. Только боюсь последствий!

— Спать со мной боишься? — он снова рассмеялся.

— Нет, боюсь навлечь на тебя неприятности, разрушить твою жизнь. Думала, что если хотя бы ты останешься вне этой истории, то сможешь позаботиться о сыне. А если меня в тюрьму посадят!

Ему надоело разговаривать, надоело слушать мои волнения. Они и мне надоели. Вспоминаю, как меня тянет к нему, как хочется прижаться и спрятаться. И это не про секс, это про жизнь, про душевное спокойствие и защиту, которой мне так не хватает сейчас.

Он снова обнимает меня, и целует, неожиданное ощущение, чужого и одновременно родного мужчины. Я уже привыкла к нему.

— Маша, хочу тебя. Очень хочу. Позволь быть с тобой. Доверься мне и впусти в свою жизнь, мы уже одно целое, только осталось принять это.

Для меня всё, что сейчас происходит ожидаемая внезапность или неожиданность, оксюморон, одним словом. Не готова, всё слишком стремительно, слишком нервно. Его прикосновения жгут даже через одежду. Чувствую желание, напряжение, но…

Двери приоткрыты, и я услышала спасительный плач Дани.

— Извини, мне нужно к ребёнку.

Он улыбнулся, наклонился ко мне и поцеловал, но уже не так, как обычно, языки касаются ещё миг, и я потеряю голову, не смогу остановиться? Он точно не сможет. Медленно отодвигаюсь, освобождаюсь из его объятий и сбегаю. Щёки горят так, словно их на морозе натёрли снегом.

— Даня, милый, что случилось?

Но он крепко спит, мне показалось? Просто, чтобы сбежать? Нужно остыть, пока малыш спит иду в душ. Сердце долбится, его сумасшедший ритм в моих ушах. Внизу живота растекается тепло желания, а из глаз слёзы. Чувство, что я предаю сестру, как мне быть? Не могу, устала от выбора, устала принимать решение.

Тёплая вода течёт по телу, и остыть не получается, стоит перестать врать самой себе, я влюбляюсь в него, закрываю глаза, слёзы и стыд, вот с чем я сейчас пытаюсь бороться. Не моё это место, не я должна быть тут, это место Ники, а я самозванка, занявшая место сестры…

Горячая рука проскользила вниз от шеи по спине, жаром от касания обжигает. Он прижался ко мне со спины, целуя шею. Теперь его не остановить, эти руки тоскуют по ласке, и я чувствую его искреннюю страсть.

Боюсь открыть глаза, чтобы не рассыпался момент. Мне слишком хорошо.

— Маша, не оставляй меня, люблю тебя, именно тебя, — горячий шёпот возвращает в реальность. Я не девочка, и не наивная дура. Между нами стояла только моя любовь к Нике, но его страсть кричит, что мёртвых нужно отпустить.