Предательство Его Имя

ГЛАВА 1

АЛИСА

Я сидела в стерильном кабинете врача, нервно ковыряя собственный ноготь. Мягкий свет лампы над столом доктора едва освещал кабинет, создавая ощущение уюта, но ей было трудно расслабиться. Всё здесь – от резкого запаха антисептика до стука клавиш на компьютере – напоминало ей о том, сколько месяцев она уже провела в больницах. Часы, потраченные на консультации, обследования, анализы, казались бесконечными, но надежда всё ещё жила, где– то глубоко внутри.

Врач склонился над результатами её очередных анализов, сосредоточенно всматриваясь в экран. Я затаила дыхание, ожидая его вердикта.

– Алиса Сергеевна, – начал он, опустив руки на стол. – По результатам ваших анализов, у вас всё в пределах нормы. Да, некоторые показатели немного занижены, но это не критично и не может быть основной причиной проблем с зачатием. Мы можем попробовать гормональную терапию для поддержания баланса, но...

Он сделал паузу, и я поняла, что дальше последуют слова, которые я не хотела слышать. Словно бы на автомате кивнула, чтобы он продолжал.

– ...я настоятельно рекомендую вам обсудить вопрос обследования вашего мужа. В таких случаях важно учитывать оба фактора.

Я скривилась. Сеня не любит больницы и врачей, да и времени у него, совершенно, нет. Не представляю, как я смогу его уговорить сдать анализы. Снова.

Я вспомнила, как в самом начале нашего пути к родительству мы уже проходили через это. Тогда Сеня сдал спермограмму, и результаты были идеальными. Абсолютно нормальные показатели, и врачи успокоили нас, что с ним всё в порядке. После этого он был уверен, что проблема только во мне, и каждый последующий поход к врачам ложился тяжёлым грузом на мои плечи. Пытаясь держаться, я всегда говорила себе, что всё это ради нашей мечты, что однажды это всё будет позади.

Но время шло, а результата всё не было. Теперь, когда снова заговорили о том, что проблема может быть не только во мне, я не знала, как он отреагирует.

Доктор Карпов, казалось, прочитал мои мысли.

– Алиса Сергеевна, я понимаю, что такие разговоры могут быть сложными. Но, пожалуйста, постарайтесь донести до вашего мужа, что обследование – это необходимая часть процесса. Зачатие – это не только вопрос одного партнёра. Многие факторы могут меняться со временем, даже если раньше всё казалось идеальным.

Я молча кивнула, понимая, что слова врача логичны. Но где найти силы снова пройти через это? Снова уговорить Сеню, снова подвергать нашу жизнь проверке?

***

Я сидела на скамейке в парке, под ногами шуршали осенние листья, а в воздухе витал прохладный ветер с запахом сырости и увядающей травы. Людей было немного – тихий, будничный день, который словно замер в ожидании вечера. Но те, кто здесь были, не давали мне покоя.

Молодые мамочки, одна за другой, медленно катили коляски по дорожкам парка. Их разговоры сливались в невнятный фон – о детях, о кормлении, о первых шагах и зубках. Я старалась не смотреть в их сторону, но мои глаза всё равно, как по волшебству, находили их. Сначала одну, затем другую. Маленькие пинеточки выглядывали из– под одеял, мягкие, нежные звуки, которые издавали младенцы, долетали до меня, заставляя сердце болезненно сжаться.

С каждой мимо проходящей коляской я ощущала всё более тягостное чувство, словно меня лишили чего– то, что принадлежало мне по праву. Внутри меня бурлили эмоции – грусть, обида, и да, зависть. Глупая, горькая зависть, которой я не могла избавиться. Все эти женщины выглядели такими спокойными, счастливыми. Их миры были полны любовью, и я больше всего на свете хотела оказаться на их месте.

Мне казалось, что каждый их взгляд, каждое слово – это напоминание о том, чего у меня нет. Я давно старалась не обращать внимания на других, не сравнивать себя, не тешить надежды, но в такие моменты было невозможно не думать об этом.

Слёзы подступали к глазам, но я заставила себя их сдержать. Пару месяцев назад я дала себе обещание не плакать из– за этого больше, не поддаваться эмоциям. Но сидя здесь, окружённая этими идеальными картинками материнства, я чувствовала себя сломанной.

Моя рука непроизвольно легла на живот, как будто я могла силой мысли сделать чудо реальностью.

С тихим вздохом я поднялась и поплелась в сторону дома. Моя голова гудела от накопившихся вопросов, от постоянного давления, от бесконечных мыслей о том, как снова начать разговор с Сеней об обследовании. Всё внутри будто разрывалось на части, и мне просто хотелось побыть дома, в тихом уюте, где, казалось, всё ещё можно было найти покой.

Когда я подошла к нашему дому, что– то сразу показалось странным. Машина Сени стояла на месте, хотя обычно в это время он должен был быть в университете. Я удивилась, но решила, что, возможно, у него отменились лекции или встреча с коллегами, и он решил поработать дома. Я даже обрадовалась – подумала, что это хороший момент, чтобы поговорить с ним. Открыла дверь, тихо вошла в квартиру, стараясь не издавать шума.

Первое, что привлекло моё внимание, была тишина. Слишком тихо. Обычно, если Сеня дома, он включает музыку или работает за компьютером, а тут – абсолютная тишина. Я сбросила пальто и прошла в гостиную, сердце начинало колотиться быстрее.

И тут я услышала это. Шёпот. Тихий, приглушённый смех, словно, где– то за стеной. Он шёл из нашей спальни.

ГЛАВА 2

АЛИСА

Ноги сами привели меня к двери нашей спальни.

– Котик, когда ты уже разведешься с этой своей старой курицей? – донеслось из нашей спальни.

Старой? Мне всего двадцать девять!

– Пока не могу, малышка, – промурлыкал он в ответ. – Ты же знаешь ее папочка работает в Минобрнауки, а наш брак устроили наши родители.

– Но ты ведь обещал, что это всего лишь временно! – запротестовала она, и я могла представить, как она наклонилась к нему, запрашивая его внимание, словно маленькая девочка, требующая у взрослого своего любимого игрушку.

– Знаю, знаю, – ответил Сеня. – Нужно немного подождать, малышка. Эта клуша помешалась на ребенке, а для меня это будет отличной причиной для развода. На хрена мне непригодная пустоцветка? И кто будет разбираться, что это я подмешивал ей противозачаточные все это время.

Эти слова прокатились по мне, как волна холодного моря. Я ощущала, как мир вокруг начинает размываться, а сердце, казалось, вот– вот выскочит из груди. Я стояла как вкопанная, не в силах уйти и не в силах остаться. Всё, что я могла делать, это слушать, как они обсуждают свою жизнь, как будто меня в ней не существует.

– Я уже устала ждать, – продолжал канючить женский голос.

– Не парься, или сюда, – в голосе моего мужа появилась сексуальная хрипотца, так мне знакомая.

Из– за легкой преграды двери послышали приглушенные стоны и шлепки. Я не могла поверить своим ушам. Я почувствовала, как холод проникает в каждую клетку моего тела, а сердце колотится, как будто пытается вырваться на свободу.

Секунды тянулись как вечность. Мне стало трудно дышать. Слезы беззвучно катились по моим щекам. Я зажала рот рукой и собрав последние силы сделала шаг назад. Прочь. Я побежала прочь из квартиры.

Сквозь слёзы я едва различала дорогу, но ноги сами вели меня, не позволяя остановиться. Я бежала мимо парка, мимо знакомых магазинов, мимо людей, которые не знали, что в моем сердце сейчас царит пустота. Каждый вдох давался с трудом, а мысль о том, что он предал меня, словно нож вонзалась в грудь.

Я не могла поверить, что это происходит со мной. Все эти годы я старалась быть хорошей женой, поддерживала его во всем, а он использовал мою доброту, как будто она не имела никакой ценности. В голове звучал его голос, слова, которые он произнес с такой легкостью, будто речь шла, о чем– то незначительном, о каком– то предмете, а не о наших чувствах, о нашей жизни.

Я оказалась на мосту, где волны реки слегка плескались о берег. Только здесь я остановилась. Я пыталась успокоиться, смотря на водную гладь, но обида и горечь только усиливались. Воспоминания о том, как мы вместе мечтали о будущем, как планировали завести детей, наваливались, словно тяжелый груз, и с каждой минутой становилось всё тяжелее.

Я даже не представляла, что душевная боль может быть сильнее физической. Крик вырвался из меня сам по себе. Я больше не сдерживала рыдания.

Мы прожили вместе пять лет. Была уверенна в его надежности и верности. Я перебирала все теплые совместные воспоминания и не могла поверить, что все это было ложью. Я вцепилась в холодные перила моста и села на корточки.

В прошлом году на новогодние каникулы мы вместе сбежали от всего мира в милый дом загородом, где кроме нас не было никого. Мы вместе сжигали одно желание на двоих под бой курантов. Его улыбка тогда казалась мне такой искренней, такой полной любви и нежности. Я чувствовала, что мы были одной целой, что ничто не может нас разлучить.

На самом же деле он врал мне уже тогда. Я совсем не знала собственного мужа.

– Эй, с вами все в порядке? – спросил незнакомый голос.

Я подняла заплаканные глаза и увидела женщину, стоящую рядом, с выражением озабоченности на лице. Ее светлые волосы слегка колыхались от вечернего ветерка, а в глазах отражалась искренность. Мы были примерно одного возраста.

– Да… – пролепетала я, но мой голос дрожал. – Нет.

– Так, понятно, – деловито ответила она. – Поднимайтесь. Пойдемте.

Странная незнакомка помогла мне встать на ноги и куда – то повела. Я машинально следовала за ней, словно в тумане, не в силах противиться. Мы прошли мимо мерцающих огней, которые отражались в темной воде. Каждый шаг давался мне с трудом, но её уверенные движения придавали мне сил. У меня не было страха следовать за ней. Даже, окажись она маньяком, мне было бы все равно. В груди что– то сломалось, оставив за собой лишь пустоту.

ГЛАВА 3

АЛИСА

Странная девушка привела меня к себе домой. И не побоялась же! Заплаканную, она усадила меня на небольшой кухне, где пахло чем–то сладким и успокаивающим, будто здесь только что пекли пироги.

– Чай, кофе, что – нибудь покрепче? – невозмутимо спросила она.

– Покрепче, – икнула я.

– Пиво, шампанское, вино, виски, водка? – продолжала она меня удивлять.

– А как тебя зовут? – шокированная таким поведением спросила я.

– Я – Наташа, а ты?

Она была настоящей роковой красоткой. Точеная фигура в ярком красном костюме, такого же цвета длинные острые ногти, даже макияж у нее был в красных оттенках. Вопроса о ее любимом цвете не возникало? Длинные волосы были выбелены так, словно она была родственником Дейнерис Таргариен, а на обоих руках по нескольку колец. Встреть я ее просто так в толпе, где – то на улице, подумала бы, что она наверняка очень стервозная особа. Да, внешность обманчива.

– Алиса, – представилась я.

– Очень приятно, – ответила она. – Ну, что, Алиса, что пить будем? – снова спросила она, открывая белоснежную дверцу холодильника.

– Эмм…виски, – брякнула я первое, что пришло в голову.

Наташа достала бутылку с янтарной жидкостью, несколько стаканов и лед. Отточенными движениями она разлила напиток. Из холодильника на стол были выставлены креветки, сыр и немного фруктов. Шокированная я сделала первый горький глоток. Виски обжог горло, но при этом по телу сразу разлилось приятное тепло.

– Ну, рассказывай, что случилось? – Наташа села напротив, эффектно закинув одну ногу на другую.

– Но я же тебя совсем не знаю, – промямлила я.

– Тем лучше, – махнула она рукой. – Синдром попутчика. Излить душу незнакомцу иногда бывает проще, чем самому близкому человеку.

– Я, наверное, что – то неправильно поняла. Надо вернуться и поговорить с ним, – я уже было поднялась со стула, но Наташа меня остановила.

– Первая стадия – отрицание, – сказала она. – Только давай сначала, что ты неправильно поняла?

– Ты – психолог? – уставившись на девушку, я села обратно.

– Нет, – мотнула она головой, от чего ее густая шевелюра разметалась по плечам. – Психиатр.

Глубоко выдохнув, я осушила весь стакан с виски и начала рассказывать. Слова лились из меня легко, словно я наконец–то нашла тот клапан, который мог выпустить всю накопившуюся боль. Я рассказала все и про беременность, которая никак не наступала, и про мужа, и про девчонку в нашей постели, и их странный разговор.

– Вот же кабель, – ругнулась Наташа.

– Нет, он не такой. Я не верю, – к моим глазам снова подступили слезы. – Я точно, что – то перепутала.

– Что тут можно перепутать? – строго спросила она. – Но твоя реакция, вполне нормальна в рамках сложившейся ситуации.

– Я же не видела их, только слышала разговор. Может это был кто – то другой?

– Оп, а вот и торг, только ты проскочила стадию гнева, – сказала Наташа.

– Да, что тебе от меня надо?! Ты, вообще, кто такая?! – вспылила я.

– А, нет, вот и гнев, – невозмутимо она сделала глоток виски. – Ответь мне просто на один вопрос. Вот, вы – семейная пара, решили завести карапуза, но что – то пошло не так, опустим, что ты слышала про противозачаточные, и ты уже целый год обиваешь пороги врачей, отказалась от привычной жизни, любимой еды, развлечений, а твой благоверный что? Даже в больницу с тобой сходить не может, – её слова резанули по сердцу. Наташа говорила просто, без жалости, но в её голосе был тот самый холодный реализм, которого я так боялась.

– Он... у него работа, – попыталась оправдаться я, но даже в собственных ушах это прозвучало жалко.

– Работа? – Наташа чуть прищурилась, как будто не верила своим ушам. – А твоя работа, твоя жизнь, желания, мечты, стремления? Ты просто так от всего отказалась? Ладно, оставим это. Слушай, Алис, если он тебя по–настоящему любил бы и хотел ребёнка, разве он не сделал бы всё возможное, чтобы поддержать тебя? Это ведь не только твоё дело, так?

Слёзы снова подступили, и я почувствовала, как моя оборона трещит по швам. Всё, что я старательно отрицала, вдруг стало слишком очевидным.

– Я пойду, – пробормотала я, поднимаясь и на этот раз окончательно. – Спасибо, что помогла.

– Запиши мой номер, – Наташа поднялась вслед за мной. – На всякий. Вдруг пригодится.

***

Я поплелась домой, чувствуя себя полностью разбитой. Весь сегодняшний день казался просто кошмаром. Жутко хотелось проснуться и осознать, что все это был всего лишь дурной сон, который можно стереть из памяти с первым лучом солнца. Но реальность давила со всех сторон.

Шум улицы казался приглушённым, словно я шла в какой–то вакуумной капсуле, изолированной от внешнего мира. Люди проходили мимо, словно не существовало ни меня, ни моих проблем. Вокруг бурлила жизнь, а я чувствовала себя призраком.

Слова Наташи продолжали эхом стучать в голове. А ведь и правда! Я от всего отказалась. Ушла с работы, даже кандидатскую защищать не стала. Полностью отдала себя семейной жизни, даже отдалилась от подруг, потому что Сени они не нравились. Какая же я дура!

ГЛАВА 4

АЛИСА

Вилка замерла в его руке, глаза расширились от неожиданности. На мгновение он выглядел растерянным, как будто не ожидал столь прямого вопроса. Затем он осторожно положил вилку на стол и посмотрел на меня.

– Что? – переспросил он, пытаясь придать голосу невинный тон, но я заметила, как уголки его рта чуть дрогнули.

– Ты меня слышал, – холодно повторила я, стараясь сохранить спокойствие несмотря на то, что внутри всё трясло. – Ты мне изменяешь?

Наступила пауза, она казалась бесконечной. Сеня отвел взгляд, потёр пальцами подбородок, а затем глубоко вздохнул.

– Почему ты так решила? Это... полный бред. Ты что, не доверяешь мне?

– Тебя видели, – соврала я.

– Кто меня видел?! – Сеня начал раздражаться. – Опять с подругами своими упорытыми общалась? Веришь им больше, чем родному мужу?

Я посмотрела на его лицо, изучая каждую морщинку, каждую еле заметную эмоцию, как будто надеялась найти в нем правду.

– Ну что ты вылупилась на меня? Я хоть раз давал тебе повод усомниться во мне?

– В больнице я столкнулась со своей старой знакомой из университета, она и спросила, почему видела тебя сегодня в компании студентки, выходящими из корпуса, – тихо сказала я.

Он скривился, будто мои слова вызвали в нем внутренний дискомфорт. Но вместо того, чтобы продолжать оправдываться или уходить от ответа, он неожиданно подался вперед, его лицо стало жёстким, губы сжались в тонкую линию.

– Твоя знакомая тебе напиздела, – прошипел он. – Кажется, что у нее, что у тебя слишком много свободного времени.

Он резко встал из– за стола, словно больше не мог выносить этот разговор.

– Поужинали, блять.

– Просто ответь, – сказала я ему в спину. – Ты изменяешь мне?

Он на секунду остановился у двери, не оборачиваясь ко мне. Было видно, как его плечи напряглись.

– Нет, – сказал он тихо.

***

Всю ночь я провела на диване в гостиной, завернувшись в плед, словно это могло защитить меня от нахлынувших чувств. Мысли путались, сердце колотилось, и вопреки всему я пыталась найти ему оправдание.

Я чувствовала себя чужой в собственном доме.

Когда наступило утро, Сеня тихо собрался, не проронив ни слова. Его шаги были едва слышны, но каждое движение казалось болезненным напоминанием о том, что что– то в наших отношениях сломалось. Я притворилась, что сплю, боясь того, что услышу, если решу заговорить.

Как только дверь за ним закрылась, я села, обхватив голову руками. В груди тянуло, а в голове звучали его холодные слова. Внутри меня всё разрывалось от боли и обиды, но больше всего меня мучила неопределённость и надо с этим что – то делать.

Первым делом я поехала в клинику. У меня как раз был назначен очередной прием.

Внутри меня всё разрывалось от боли и обиды, но больше всего мучила неопределённость, и я понимала, что с этим нужно что– то делать. Откладывать больше не имело смысла. Я не могла больше находиться в этом подвешенном состоянии. Первым делом я решила поехать в клинику – как раз был назначен очередной приём.

По дороге я пыталась сосредоточиться на чём– то другом, разглядывая заснеженные улицы за окном машины, но мысли всё равно возвращались к тому, что произошло. «Что, если... я ошиблась? Может, я зря его подозреваю?» Но тут же в голове вспыхнул их приглушённый разговор из нашей спальни. Я сжала руль так, что побелели пальцы.

В клинике, как обычно, было людно. Женщины с животами разного размера сидели в ожидании приёма, и я снова ощутила ту же смесь зависти и горечи, которую испытывала каждый раз, приходя сюда.

Меня пригласили в кабинет, где доктор встретил меня приветливой улыбкой, но я была слишком рассеяна, чтобы ответить тем же.

– Мы можем попробовать другие методы, если хотите, – предложил доктор, бросив на меня оценивающий взгляд. – Но, честно говоря, я бы порекомендовал вам взять небольшой перерыв. Иногда психологическое напряжение может оказать сильное влияние…

– Доктор, – прервала его я. – Скажите, а какие анализы могут показать, что женщина принимает противозачаточные препараты?

– Эмм… – мужчина явно был шокирован моим вопросом, но все же ответил. – В целом, никакие. Обычно по УЗИ можно предположить подобное и несколько меняется уровень гормонов. Однако, если ты не знаешь о приеме препаратов, то понять по анализам это, практически, невозможно.

– Доктор, а вы можете посмотреть еще раз мои анализы? Может быть такое, что я принимала подобные препараты? – спросила я.

– Алиса Сергеевна, вы меня пугаете, – доктор нахмурился и слегка подался вперёд, явно не ожидая такого вопроса. – Вы же не хотите сказать, что в тайне принимаете КОКи?

Я не ответила, лишь опустила глаза.

– Ладно, давайте посмотрим, – сдался доктор.

Я сжала губы и кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения. Доктор Карпов взял мои карточки и начал перелистывать их, пробегая глазами по результатам прошлых обследований. В тишине кабинета мне казалось, что слышен каждый его вдох и шелест страниц.

ГЛАВА 5

АЛИСА

Я сидела в машине на парковке у больницы, вцепившись в волосы, и молилась всем богам, чтобы я проснулась от этого кошмара. В глубине души я так надеялась, что это все окажется одной большой ошибкой. Не хотела признавать, что мужчина, которого я выбрала оказался конченным мудаком.

«Так! Алиса, возьми себя в руки!!» – дала я себе мысленную оплеуху.

Глубоко вздохнув, я постаралась взять себя в руки и поехала домой. Надо найти эти чертовы таблетки. В дороге меня охватила смесь адреналина и страха. Я пыталась сосредоточиться на вождении, но мысли продолжали метаться. Вспоминала моменты из прошлого. Внезапные командировки. Странные звонки. Я вспомнила, как он задерживался на работе, говоря, что много дел или нужно помочь коллегам. Моменты, когда он был странно холоден или отстранён, хотя я приписывала это усталости или стрессу. Теперь каждый такой эпизод врезался в моё сознание, как осколки разбитого зеркала, складываясь в картину предательства, которую я не могла больше игнорировать. Как я раньше не могла этого замечать?

Открыв дверь в квартиру, я заметила привычный порядок, который раньше приносил мне чувство комфорта. Но теперь каждый предмет казался чужим, фальшивым. Я сбросила пальто на кресло и направилась в спальню. Движения были быстрыми и механическими – как будто если я сделаю это достаточно быстро, то смогу обойтись без лишних эмоций.

Я начала осматривать его вещи: тумбочку, шкаф, ящики. Перерыв всё, я не находила ничего подозрительного, но не могла остановиться. Может быть, он их куда – то спрятал? В ванной, в коробках с медикаментами, в рабочем столе? Ну не таскает же он их везде с собой? Я копалась в каждой мелочи, пока, наконец, не наткнулась на маленький неприметный контейнер, затерявшийся на дне его сумки для тренажёрного зала. Мои руки задрожали.

Открыв контейнер, я увидела небольшую упаковку таблеток. Достав телефон, я быстро пробила название в интернете. Моё дыхание сбилось, и на миг весь мир перед глазами затуманился. Внутри поднялась волна гнева и отчаяния.

Телефон в руке дрожал, и я едва сдерживала порывы просто разбить его о стену. Внутри всё кипело: обида, гнев, разочарование.

«К черту его», – снова пронеслось у меня в голове, и на этот раз я почти услышала, как мои собственные мысли кричат мне о том, что больше не нужно терпеть.

Я сжала телефон и упаковку таблеток в руках так сильно, что побелели костяшки. Эмоции захлестнули меня, словно волна, и я поняла, что меня разрывает изнутри.

***

– Твой папочка, как всегда, – Сеня раздраженно хлопнул входной дверью. – Удружил, так удружил.

– Что случилось? – мой голос оставался спокоен, но кухонный тесак с шумом вонзился в разделочную доску, и я почувствовала, как напряжение нарастает.

Сеня раздражённо отшвырнул свои ключи на полку, прошёл на кухню, стягивая с себя пиджак. Я не обернулась, полностью сосредоточившись на куске мяса перед собой. Он вел себя так буднично, словно вчера не было нашего разговора.

– У нас освободилось место проректора по международным связям. Я целый месяц умасливал Максима Викторовича! Он уже даже намекнул мне готовится к повышению! И что ты думаешь? Один звонок! Один его блядский звонок и уже мое место у какого – то хмыря. Он идеальный кандидат. Закончил МИТ[1]. Только вернулся из США, – Сеня, явно, передразнивал слова ректора университета, в котором работал. – И все это благодаря рекомендации твоего папаши!

– Не смей так говорить про моего папу, – угрожающе предупредила я. – Он и так сделал для тебя слишком много.

Моя рука сжала нож сильнее, но я старалась не поддаваться гневу. Внутри меня всё бурлило от обиды и разочарования. Я до боли закусила нижнюю губу, чтобы не поддаться эмоциям.

– Да, я никогда ему не нравился…, – муженек осекся.

Наконец, он заметил упаковку на столе. Я повернулась к нему лицом, все еще сжимая нож в руках.

Его глаза расширились, и в одно мгновение он понял, что произошло. Его лицо, до этого полное раздражения и злости, побледнело.

– Что это? – голос его стал ниже.

– А ты не знаешь? – не скрывая ироничного тона спросила я. – Это гормональные препараты, предназначенные для контрацепции, которые ты тайно подсовывал мне, пока я бегала по врачам!

– Ты что копалась в моих вещах?!

Я чуть не задохнулась от возмущения.

– Ты еще смеешь мне что – то говорить, скотина?! Убирайся отсюда! Видеть тебя больше не могу!

– Ты все неправильно поняла, – его голос стал гораздо спокойнее. – Послушай, я не хотел, чтобы так получилось. Это была ошибка, я просто... просто не знал, как тебе сказать. Я испугался!

– Чего ты испугался?! Трахать каких – то девок в нашей постели ты не испугался?! – крикнула я, чувствуя, как ярость поднимается с новой силой. Меня трясло от эмоций, а слезы наворачивались на глаза, но я не позволила себе разрыдаться. Не перед ним.

– Ты сама виновата! Так носилась с этой беременностью! Совершенно не обращала на меня внимание! Начала толстеть! Я как представил, что с тобой случится, если ты все – таки забеременеешь, так сразу воротит! Я все же мужчина!

ГЛАВА 6

АЛИСА

Я провалила. В спешке побросала первые попавшиеся вещи в чемодан, даже не думая, что именно кладу. Просто нужно было уйти – как можно дальше от этого дома.

Когда дверь за мной захлопнулась, тишина ударила в уши, но не принесла облегчения. Выйдя на улицу, я застыла на месте. Казалось, что ночь поглотила всё вокруг. Моросил мелкий дождь, холодные капли оседали на щеках, смешиваясь с моими слезами. Я смотрела на пустую дорогу и ощущала, как вместе с домом уходит смысл всего, что было.

Тусклый свет уличного фонаря падал на мокрый асфальт. Мир казался серым и лишённым красок. Ни звука машин, ни голосов – только шорох дождя и моё собственное дыхание. Я медленно выдохнула, сжимая ручку чемодана.

– И куда теперь? – выдохнула я клубок белого пара.

К родителям? Стыдно, хоть и знаю, что они меня примут без лишних вопросов. К подругам? Страшно. Примут ли они меня после того, как я сама от них отстранилась и максимум поздравляла с днем рождения и новым годом.

Я взяла телефон в руки. Я пролистывала контакты, не решаясь кому – то позвонить, пока не добралась до нового имени в моем телефоне.

***

Не знаю почему, в такой ситуации больше всего я доверяла девушке, которую видела один раз в своей жизни, но только рядом с ней я смогла спокойно вздохнуть.

Наташа сидела напротив, подперев щеку рукой и в ее взгляде не было жалости, лишь понимание и…уверенность.

– Я – то думала, что ты уже на развод подала и наслаждаешься жизнью без этого козла, – сказала она наконец.

Я сжала в руках чашку чая, чувствуя, как тепло проникает в замёрзшие пальцы, но сердце от этого теплее не становилось.

– Я хотела убедиться, – промямлила я.

– И как? Легче стало? – ее слова были резкими и доставляли боль.

– Нет, – горько усмехнулась я.

– То, что твой муженек скотина подзаборная ты убедилась и что ты планируешь делать дальше? – спросила она.

– Ничего, – выдохнула я. – Я ничего не хочу, только убежать скрыться, чтобы меня никто не видел и не трогал.

– Хм…, звучит, как отличная идея, – хмыкнула она. – В целом, свободная комната у меня есть. Можешь пребывать в своей депрессии сколько угодно, только пока плаваешь по волнам уныния, попробуй вспомнить, что до замужества у тебя тоже была жизнь, планы, цены, стремления. Может стоит к ним вернуться. Ты не придаток к мужчине, ты целый человек.

– Почему ты это делаешь? – удивилась я. – Я еще в первый раз хотела спросить.

Она приподняла бровь и слегка усмехнулась, откинувшись на спинку стула.

– Считай, что я просто альтруистка, – усмехнулась Наташа, но быстро продолжила. – Потому что я знаю, каково это – потерять себя, – её голос стал мягче, хотя нотки иронии всё ещё звучали. – Я была по другую сторону баррикад. Он был первым мужчиной в моей жизни. Добрый, умный, веселый, высокий, красивый. Идеал. Я чувствовала себя самой счастливой и даже не заметила, как моя жизнь без него перестала существовать. Потом я узнала, что у него жена и маленькая дочь.

Она на мгновение замолчала, её глаза заблестели, но она быстро взяла себя в руки.

– Мне словно душу вывернули в тот момент, – тихо сказала она.

Я слушала её, чувствуя, как внутри поднимается тихий отклик, хотя и было странно. Не могла представить такую эффектную и прямолинейную Наташу в такой ситуации.

– Что мне делать? – спросила я тихо, почти не надеясь на ответ.

Наташа вздохнула, скрестила руки на груди и посмотрела на меня с серьёзностью, которой я не ожидала.

– Начни с того, что разреши себе жить для себя. Если хочешь остаться тут и спрятаться на время – оставайся. Но помни, прятаться можно недолго. Потом придётся выходить.

РОМАН

Я прилетел поздно ночью. Так приятно было вернуться в Россию. Стоило выйти из самолета, увидеть лица людей, надписи на русском языке, услышать родную речь, и внутри разлилось приятное тепло – я дома. В приподнятом настроении, я поехал к сестре сюрпризом.

Такси мягко катилось по ночным улицам Москвы, город встретил меня прохладным ветерком и огнями фонарей. Я смотрел в окно, наслаждаясь ощущением возвращения. Всё казалось таким знакомым и родным: старые районы, памятные здания. Как я скучал по всему этому.

Когда машина остановилась у подъезда, я задержался на мгновение, посмотрев на окна квартиры. На кухне горел мягкий свет. Я тихо поднялся на этаж, стараясь не шуметь, зашел. Вот же растяпа! Ну кто оставляет дверь открытой!

Оставив чемодан, я прошел. На кухне сидела девушка. Она перевела на меня взгляд своих блестящих и просто огромных, как у олененка Бемби, голубых глаз и мое сердце пропустило удар. Я замер на месте, не понимая, кто она и как оказалась здесь, в квартире моей сестры. Ее лицо выглядело слегка припухшим, а волосы цвета шоколада растрепанными, но даже в таком виде она была очень красивой.

– Привет, – выдавил я, всё ещё пытаясь осмыслить происходящее. – А ты кто?