Предлесье.

Пролог: От самых дальних звёзд.

Ящерица поглядывала на Олега Ивановича, внимательно, но спокойно, без эмоций, сквозь стекло её клетки; её террариума.

Старик бросил ей корма, налил воды. Питомец немедленно начал кушать, а хозяин тем временем улыбался: он любил свою зверушку, не меньше чем собственных детей.

Ящерица доела, Олег Иванович вышел во двор, подышать и набрать дров. Отпуск на этот раз он решил провести на даче, в спокойствии. Его ему в последнее время сильно не хватало: работа в институте утомляла; преподавание не давало того же удовольствия, что и в старые времена. Да и город теперь казался слишком громким, быстрым, мучительным. Здесь же на душе было спокойно.

Старик наложил побольше дров подмышку, вдохнул летнего воздуха в последний раз, и вернулся в дом; а там как раз чайник вскипел. Любил Олег Иванович чаю глотнуть вечерком.

Налил себе старик горячего напитка, подкинул дров в печь и уселся перед телевизором, плоским и не большим. Большой телик на дачу тащить не хотелось - здесь и маленький сойдёт.

По «ящику», вернее теперь, по «доске», показывали всё то же, что и всегда, только в ином контексте. Свои и своё расхваливалось, а чужие и чужое обругивалось.

Обсуждали ближний восток, технологии, военные разработки, такие как экзоскелеты БЭК 20-2 и сторожевые роботы «коробка»; поругали американцев за их политические решения; похвалили нашего премьер-министра.

Олегу Ивановичу это сильно надоело, и он включил кино, но не успел старик понять, что за фильм показывали, как вдруг в дверь постучали.

Только сейчас хозяин дома заметил, что через жёлтые занавески на окнах пробивался яркий свет от фар. Сегодня он не ожидал гостей, однако если уж постучали, то нужно открыть - хотя бы ради вежливости. Так старик и сделал.

В разгоняемой фарами полутьме, стоял высокий мужчина средних лет: побрившийся, опрятный, с бурыми волосами, мужественным лицом и бородавкой на подбородке.

- Кто вы? – Спросил Олег Иванович с некоторой долей удивления и волнения. Он не знал этого человека, да и к тому же за ним стояло аж три джипа и, кажется шесть очень серьёзных людей.

- Иван Берёзов. – Незнакомец показал удостоверение с надписью ФСБ. - Собирайте необходимые вещи, Олег Иванович, у страны есть задание для вас.

- Какое ещё задание? - Вновь спросил старик.

- Объясню по дороге. А теперь прошу вас, собирайтесь. Нас ждёт самолёт в Шереметьево.

Олег Иванович выполнил указание. Достал сумку из шкафа, положил в неё всё необходимое: сменную одежду, лекарства, средства личной гигиены и крекеры для перекуса. Далее, он позвонил соседке, попросил прощения за поздний звонок, и подрядил её приглядеть за ящеркой на время его отсутствия.

Пока старик собирался, Берёзов успел докурить сигарету и отчитаться уже назвонившему начальству. Когда старик вышел из дома и запер дверь, его усадили в автомобиль, на мягкое и комфортное сидение. Рядышком уселся Берёзов, и машины поехали.

- Простите, что так поздно вас побеспокоили. До утра не было времени ждать. – Сказал Берёзов, доставая из кейса папку наполненную документами. – Ознакомьтесь.

Олег Иванович взял папку и раскрыл. Документы представляли собой отчёты с фотографиями. В суть первых старик не особо пытался вникать, ведь в них была написана какая-то чушь и фантастика. Он только и воспринял, что-то про Нюрнберг. Но его отношение поменялось, когда он рассмотрел фотографии.

На первой, учёный увидел место падение некоего небесного тела, - предположительно метеорита, - имеющего оболочку из неизвестного науке металла и каменную сердцевину. Разрушения от падения были совсем не значительными, да и к тому же метеорит упал в лесу.

На следующей фотографии, – сделанной через два дня после первой, – старик увидел заметные изменения. Там где, только пару дней назад была выжженная земля, теперь буйно росла растительность, и на каждой последующей фотографии эта тенденция продолжалась.

- Хм… Странное дельце вы мне подсунули. – Сказал старик.

- Я полностью с вами согласен. Мне всегда казалось, что нечто подобное только в фантастике бывает, а оно вот как оказалось.

- И это произошло где-то возле Нюрнберга?

- Так точно. Примерно в десяти километрах. Поэтому готовьтесь к долгому перелёту.

***

Частный самолёт приземлился в аэропорту Нюрнберга почти в час ночи. Через несколько минут, из него высадили пожилого человека и сотрудника российской разведки. Их посадили в гражданский вертолёт и подняли в воздух.

Пока это происходило, за ними следили работники германской разведки.

Вертолёт, не сразу полетел по намеченному маршруту. Сперва он покружил над городом, показал гостям достопримечательности, и только после этого отправился на место.

Вновь пролетел над аэропортом, и двинулся дальше на север, над лесами.

Олег Иванович заметил место падения через восемь минут. Для большей конспирации, ночью его подсвечивали не сильно; хотя, даже при таком освещении, можно было понять, что настроили там не мало. Чуть восточнее места падения, наставили кубических строений, судя по всему, представляющих собой: герметизированные жилища, лаборатории, склады и прочее - всё под маскирующей сеткой и присмотром военных. Техники кстати, здесь тоже было предостаточно. Да вся военная, покрытая бронью, стоящая в несколько шеренг на выделенном месте и по периметру ещё.

Вертолёт приземлился на подсвеченной площадке. Берёзов вылез из него первым, чтобы помочь старому учёному.

Встретили их военные с автоматами и ещё один, слегка полноватый, с седеющим светлым волосом, строгим лицом, не знающим что такое улыбка. Судя по знакам различия офицер, оберст.

- Приветствую вас. – Сказал офицер гостям, на ломанном английском и пожал им руки.

- Садитесь в машину, отвезу вас в ваше жилище и по пути расскажу об обстановке.

Гости сели в «Енок», на заднее сидение; Оберс сел спереди.

Автомобиль проехал мимо стоянки техники, инженерного и медицинского корпуса, кухни. Обо всём оберс говорил, да что-то рассказывал. Здесь вот инженеры с золотыми руками, здесь медики с алмазными ручками, а вот тут кормят в принципе неплохо.

Глава 1: Наперегонки с апокалипсисом.

- Всех жителей и гостей города Санкт-Петербург, власти просят эвакуироваться в кратчайшие сроки. Корреспонденты нашего канала сообщают проверенную информацию от источника из военного министерства. Судя по ней, угроза под кодовым названием «Лес», уже пересекла границы Российской Федерации…

Вадим выключил телик к чертям и бросил пульт куда-то: весь тот галдёж его уже порядком взбесил. Всё болтают и болтают. Дельных советов крупица, а всё остальное, бессмысленный пиздёжь.

Крепкие руки молодого семьянина, складывали вещи в сумки, словно всю жизнь только этим и занимались. Только совсем редко, что-нибудь перепутав, Вадим перекладывал вещи.

Его жена Арина, приносила всё необходимое из соседних комнат, но и не нужную дрянь несла; и это Вадим сразу выкидывал, прямо на пол, не церемонясь.

Уже две сумки были заполнены тряпьём, едой, лекарствами и некоторыми вещами первой необходимости.

В последнюю сумку, которой сейчас занимался Вадим, супруги решили сложить средства личной гигиены и ещё немного тёплой одежды: кто знает, сколько продлиться этот кошмар. Да, тёплая одежда была определённо нужна, особенно Арине, её круглому животику. Жена Вадима носила его ребёнка вот уже семь месяцев. Глава семейства прикупил все, что могло пригодиться молодому организму: кроватку, игрушки, соски там всякие и прочее. Превратил пустующую комнату в детскую и стал ждать малыша, свою дочь. Но случилось то, что не мог ждать ни один адекватный человек, беда уже признанная самым страшным событием в истории человечества - «Лес».

Сперва, он уничтожил Нюрнберг, а потом взялся за всё остальное, продвигаясь на многие километры за одни сутки, не выбирая направлений, а расползаясь во все стороны.

- Не помнишь где зарядка от моего телефона? – Спросила Арина. – Нам пригодиться запасная.

- Вон в кресле. – Указал головой Вадим.

Жена прошла через всю гостиную и взяла зарядку; на том, кажется, сборы были закончены.

- Еда, одежда на месте; документы, лекарства на месте; всё остальное на месте. - Пробубнил себе под нос Вадим, а потом повернулся к жене. – Бери клетчатую: она самая лёгкая. Остальное потащу я.

Супруги взяли сумки, и вышли из квартиры. Перед уходом выключили везде свет и все электроприборы, заперли дверь.

Спуститься вниз попытались как можно скорее. Позади них оставались пустые квартиры; какие-то даже не запертые. Семья Васильевых была в здании практически последней: у других хватило ума и возможностей свалить раньше.

Вадим и Арина миновали один этаж, другой, третий. Постепенно, всё более отчётливо стали слышны звуки улицы: неразборчивая канонада из шумов, слишком шумная даже для Санкт-Петербурга.

Арина первая подошла к домофону и открыла его, чтобы дать мужу спокойно вынести сумки на улицу, в этот гвалт, безумие, ужас.

По Невскому проспекту, еле ползли тысячи машин. На них были номера из разных стран Восточной и Центральной Европы. Из них доносились разные языки, ругательства. Их носители поселились на западе Питера пару недель назад, в лагере беженцев. То было их ошибкой. Теперь они оказались в ловушке, из которой выбраться мог далеко не каждый.

Над городом летала авиация: вертолёты, самолёты разных классов. Все боевые, все движущиеся в одном направлении - на запад: там велась война, такая, какой не имелось в истории человечества, ни по необычности, ни по масштабу, ни по жестокости. Храбрые мужчины и женщины, сражались на западе, гибли один за другим, чтобы хотя бы чуточку приостановить продвижение врага - «Леса» и его порождений. На заражённую местность скидывали бомбы всех размеров и мощностей, напалм, белый фосфор, ядерное оружие. Но как уже понятно - всё без толку. Враг, апокалипсис, смерть неотвратимо приближались, и от них необходимо было сбежать, чего бы это ни стоило.

Вадим снял сигнализацию со своего внедорожника «Мицубиси Паджеро», кинул сумки в багажник и закрепил на мотохвосте, самую дорогую для себя вещь - родненький питбайк, весь покрытый потёртыми наклейками; красно белый красавец. Он проездил столь огромное количество километров, пережил вместе с хозяином столь разные передряги, что теперь являл собой, живой пример парадокса корабля Тесея.

Супруги сели в машину, но сдвинули её с места, лишь через пять минут: иные транспортные средства, ехали слишком частным потоком; в такой было просто нельзя пролезть. Но вот появилась брешь, и Вадим протиснул своего железного коня в неё.

Ехать приходилось медленно, часто останавливаясь. Вадиму это было не привычно: он любил скорость, драйв, любил рассекать по бездорожью, не зная правил и что такое тормоз. Поэтому он когда-то давно решил заниматься этим профессионально.

- Сколько машин. – Пожаловалась Арина. – Мы сможем выбраться из города?

Вадим взглянул на неё - всего на мгновение; на черноволосую красавицу, сероглазку свою.

- Да. Это я тебе обещаю. – Сказал Вадим, и принялся снова следить за дорогой.

А там опять всё встало, загудели машины, заорали водители.

Вадим больше не собирался в этом участвовать. Он заприметил поворот во дворик, чуть дальше, но достаточно близко.

Васильев, наплевав на правила ПДД, выехал на пешеходный тротуар, разгоняя тех самых пешеходов гудком. На него кричали, матерились, да и жена не одобряла таких выходок. Вадим это всё мимо ушей пропускал.

«Мицубиси» завернула, проехала во двор. Дома сразу приглушили шум дороги, здоровенными тушами.

Двор запустел, ни одной машины в нём не было. Дети не бегали по детской площадке. Одна дворняга рылась в мусорке, среди безлюдной пустоты.

Внезапна, из тихого подъезда, выбежала кучка подростков. У всех подмышками вещи всякие. Не их конечно. Неся свои вещи, человек ежесекундно не осматривается. Увидев машину Вадима, те убежали. Ну и похер на них. Если полиции уже на них похер, то Вадиму тем более.

Автомобиль выехал обратно на дорогу. Шествие «мертвецов» не ускорилось. За ним наблюдал кружащий вертолёт: военные использовали гражданскую авиацию, для слежки за обстановкой - не хватало своей. Нагнали они сюда прорву техники и людей, а вот всё равно без пожарных, полиции, МЧС и добровольцев из числа простых обывателей, обойтись не могли. При таком масштабе бедствия, никаких сил не хватит.

Глава 2: По извилистой дороге.

Вадим проснулся от стука в дверь. Разлепить веки, было ещё тем испытанием. Пришлось для начала протереть глаза.

По ту сторону стекла, стоял курящий Рустам. На улице уже совсем рассвело, округа блестела влагой.

- Сколько времени прошло? – Спросил Вадим, сонным голосом.

- Три часа. Послушай… Лейтенант, да и я, предлагаем тебе с женой на автобус пересесть. А то зачем вам, на такой побитой тачке колесить.

Вадим, не задумываясь, согласился. Рустам кивну с улыбкой и свалил.

- Арин, просыпайся. – Васильев, слегка потряс жену.

С заднего сидения донёсся не довольный стон.

- Уже ехать пора? – С трудом спросила Арина.

- Нам предложили на автобусе ехать. Я согласился. Так что давай, вставай. В автобусе доспишь.

Арина села, держась за живот, и выпила воды.

Пятнадцать минут ушло у супругов на сборы. С чугунными головами, они ходили вокруг машины, залезая в неё то с одной стороны, то с другой, собирая разбросанные по салону вещи.

Значительный кусок обозначенного времени, Васильев осматривал питбайк, чтобы решить, брать его, или не брать. Дыр от пуль Вадим не обнаружил, так что всё же решил взять старого друга. Ну, а как можно было бросить его?

Рустам помог супругам перетащить вещи в автобус и занести мотоцикл к задним сидениям.

Людей осталось и вправду не так много. Все они пересели на сторону водителя, чтобы не смотреть на разложенные по земле тела.

Новых пассажиров, Рустам усадил поближе к себе, прямо за спину, чтоб было с кем поболтать по дороге, а то из всех людей, с ним сидел лейтенант, прямо напротив выхода. С ним не поболтаешь. Он мужик не разговорчивый.

Позади лейтенанта, сидели трое его подчинённых; два молодых парня и девушка. Для всех троих, произошедшее прошлой ночью, видимо являлось боевых крещением и шоком. Их посадили в автобус просто гражданских охранять, - плёвое дело, если подумать, в нём мега бойцы не нужны, - а им пришлось участвовать в самых настоящих боевых действиях. Оттого часть из них и полегла. Никто просто такого не ожидал.

Рустам надел солнцезащитные очки и завёл двигатель. Автобус медленно поехал, постепенно разгоняясь.

Утреннее солнце светило в лицо, как будто показывая в каком направлении находиться путь к счастью.

Арина больше не могла заснуть. Она положила голову на плечо мужа, и поглядывала на движущийся ландшафт.

Вадим вроде тем же занимался, а может, находился в дрёме.

- Простите, можно вас побеспокоить? – Послышалось сзади.

Арина глянула в щель между сидениями.

На неё смотрела женщина в очках, с неопрятными, серыми волосами, собранными в пучок, крючковатым носом и голубыми глазами. Она уже была не молода. Возраст её подходил к пятидесяти.

- Не найдётся ли у вас, немного еды? – Спросила женщина, смущённо улыбаясь. – Те люди забрали у меня всю еду.

- Конечно, найдётся, сейчас дам. – Арина залезла в сумку и достала из неё банку консервов и пару крекеров.

- Спасибо вам. – Поблагодарила женщина, забирая еду. – Мне этого на весь день хватит. Я много не ем. Как вас зовут милая?

- Арина.

- А я Ксения Петровна. Можете просто Ксюшей звать.

- Откуда вы? – Спросила Арина.

- Из Питера, раньше была из Новгородской области. Всю жизнь в больнице проработала. А вы?

- Я тоже из Питера. И я тоже не коренная. Вообще я москвичка. С недавних пор, занимаюсь юридическим делом.

- Много, наверное, зарабатываете? – Спросила Ксения, открывая банку тушёнки.

- Достаточно. На жизнь хватает, так скажем.

На мгновение, Арине показалось, что улыбка Ксении дрогнула. За не столь долгий срок юридической практики, она научилась подмечать такие детали. Не смотря на это, женщины разговорились.

Автобус проезжал мимо маленьких деревень; все они покинутые, тихие, от своей обветшалости, навевающие жуть.

На севере, над горизонтом пролетела эскадрилья боевых вертолётов ещё трупов для «Леса» повезли.

- Подъезжаем к Оскую. – Сообщил Рустам.

Вадим воспользовался этим, чтобы больше не слушать женской болтовни и подошёл к водителю.

- Видно там кого? – Спросил Васильев.

- Не - никого. Походу, сбежали уже.

Через дорогу пробежала худая, облезлая псина. Она, да пара котов - вот и всё что осталось от жителей Оскуя.

Рустам повернул на Тихвинскую улицу. Пёс, прихрамывая, пытался бежать за автобусом, но куда ему там: «Вояж» слишком быстрый был. Ненадолго пса хватило. Два десятка метров пробежал, заскулил от боли и остановился. Печальные глаза, проводили железную громаду взглядом.

Село осталось позади. Оно в отличие от автобуса уехать не могло, и поэтому стало «Лес» ждать.

- Не очень-то приятно по пустым местечкам ездить. – Признался Рустам. – Не лучшие мысли в башке появляются.

- Понимаю тебя. Словно на кладбище побывал. – Согласился Вадим.

Дорога всё тянулась. Ещё раз прошёл дождь. Других машин не встречалось. Про этот край будто все забыли. Построили дорогу, для не понятных целей и забыли. Ни сёл тебе, не деревень. Только дорога.

Следующий островок цивилизации, появился лишь через полчаса - одиноко стоящая заправка, прижатая деревьями к дороге.

- Бензин интересно есть? – Спросил Рустам.

- Да там, похоже, и людей-то нет. А вон, смотри табличка. Бензина нет, закрыты они.

- Жаль. Ну, может в Тихвине найдётся немного топлива. – Рустам набрал скорость.

Автобус проехал мимо заправки и пересёк перекрёсток.

Чуть далее и деревни появились. Опять же, пустые. Хотя иногда могло показаться, что кто-то там бродит. Это могла быть оставленная животина, как в Чудово, или старики, отказавшиеся ехать. О чём-то большем думать не хотелось. В интернете были сотни видео и снимков, показывающих ужасные побоища, с участием монстров; настоящих монстров, исковерканных, перемешанных образов из ночных кошмаров.

Поглядывая на последнюю из деревень, Вадим краем глаза заметил шевеление возле своего питбайка. Не известный мальчишка ходил возле него, разглядывал, трогал.

Глава 3: Чернорабочие.

- Всем встать! Встать! Встать! К стене! Руки поднять!

Рабочие вскочили на ноги, подняли руки. За две недели, их действия довели до автоматизма: дубинка и говнодавы творят чудеса.

«Охранники» обыскали рабочих. В этот раз, у тех хватило мозгов не прятать что-нибудь под одеждой. На усвоение этого урока, им понадобилось больше недели, а так же два повешенных друга, и один зарубленный топориками.

- У вашей бригады сегодня куча работы. Вы должны закончить замену рам и стёкол на окнах третьего корпуса, а после обеденного перерыва, вычистить выгребные ямы. Всё - пошли!

Рабочих выперли из камеры, погнали по коридорам. Вадим бежал вторым, весь покрытый ссадинами, синяками и царапинами - грязный, вонючий, голодный. На лице выросла двухнедельная щетина, волосы на голове отрасли, левый глаз заплыл.

Перед Вадимом бежал Алес - бывший лейтенант польской армии. Почему бывший? Да, потому что он себя больше не ощущал лейтенантом, и солдатом вообще.

Трое казнённых, были его подчинёнными. Их убили за его ошибки, и ошибки других. И к тому же, не хотели больше зеки с их языковым барьером мучатся.

Девушка из числа солдат тоже погибла. Когда зеки закончили с ней веселиться, от неё живого места не осталось.

Работники выбежали на улицу и побежали трусцой к третьему корпусу, друг за дружкой, под присмотром эскорта из зеков и злющего пса.

Чифирь, лаял на пленников, брызгал слюной. В общем, вёл себя как бешеная тварь, достойная лишь сдохнуть. Эта помесь овчарки и хер знает чего, была приведена в колонию неделю назад, из ближайшей деревни. Она умудрилась не мутировать как всё вокруг, и даже выжить в нелёгких условиях заражённой земли. А ведь там было и вправду опасно. На это указывало хотя бы то, что зеки почти прекратили свои выезды во внешний мир за припасами, и увеличили количество людей на постах.

- Шевелитесь! Хули, бредёте как задохлики?! – Крикнул зек. Его все кругом называли Радар. Он в основном работал с проблемными бригадами, указывал им правильный путь так сказать.

- Простите господин Радар! Исправимся! – Хором сказала бригада и прибавила шагу.

Третий корпус ремонтировался дней восемь. Когда случился бунт, охрана смогла утихомирить заключённых и закрепиться в нём. За пару часов жестокой перестрелки и киданий горючих коктейлей, здание прилично пострадало; так что каждый божий день, туда сгоняли три бригады, выдавали инструменты, материалы и краски, ну и заставляли ремонтировать. Мужикам, видите ли, жить негде, да и чернорабочих где-то держать надо. Этих тварей столько навезли за последние дни, что теперь хер знает, куда их девать.

Рабочие, выламывали старые рамы монтировкой и ставили новые, не делая ошибок, не тормозя: их научили, как делать правильно и не тормозить. Им стало понятно, как человек при помощи палки стартанул свой прогресс. Нет, он не нашёл палку, и со временем не понял, какие чудеса можно с помощью неё делать. Просто бог взял палку, и стал колотил человека, пока тот не научился уму-разуму.

- Туда ещё немного герметика надо. – Вадим указал взглядом на левый верхний угол, придерживая раму.

Марк, встал на табурет и добавил герметика в указанное место.

- Надоело это всё. – Признался мужчина. – Если бы не сын. Давно бы…

- Ну, так думай про сына, а не про это. – Сказал Вадим и помог другу спуститься.

Марк сильно сдал в последние дни. Он и до попадания в колонию, не казался здоровым человеком, но сейчас на нём буквально свисала бледная кожа, глаза провалились, руки и ноги тряслись.

Мужик держался только благодаря сыну. Не мог он того бросить. И ради этого, был готов работать как проклятый. Чтобы инсулин вовремя получать, чтобы больного мальчика не загружали работой, и дальше продолжали держать у личного радиста Клыка.

- Всё? – Заглянул в помещение Радар. Голос у него был прокуренным, жёстким.

- Дверцы только осталось поставить. – Ответил Вадим, смотря в пол.

- Тогда быстрее заканчивайте и в следующую комнату идите! - В последний раз рявкнул арестант и пошёл за другими следить.

За несколько часов, управились. До обеда было ещё далеко, и начальство решило, что нехер пролетариям на жопах сидеть.

Погнали рабочих в северную часть колонии - арматуру, да мешки таскать. Важным делом, между прочим, заниматься.

Зеки, стены вдоль периметра укрепляли и возвышали, колючую проволоку под напряжением вешали. Для таких дел, у них здесь всё было. Своё небольшое производство железобетонных конструкций, сварочные аппараты, инструмент, техника, и спецы.

Вадиму на пару с Алесом, приказали мешки в газель грузить. Мешков тех пара десятков валялось, тяжеленых, практически не подъёмных. Васильев и поляк вдвоём за один мешок брались, и тащили. Пальцы от тяжести жгло, они не хотели разгибаться, спины ломило.

Один мешок погрузили, а ощущения у обоих, как будто всю работу проделали.

Сильные, но истощённые, голодные мужчины, ходили туда-сюда, с мешками наперевес, сгорбленные, от тяжести их, и жизней своих.

Каждый брел, как мог, держался, ведь у всех была причина бороться, прожить ещё хоть день: жена, дети, просто любовь к жизни. Однако сил хватало не у всех.

Кто-то падал, не в силах больше стоять. С такими долго не морочились. Если после пинков не встанет, то тогда получит арматурой по башке и отправится за стену.

Задохлики, шибко больные, инвалиды, старики, дети, или давно уже померли, или прислугой у хозяев служат.

Рабочие услышали свисток.

- Всё! Хватит с вас пока! Пришло время хавчика! – Сказал священные слова Радар.

Бригада змейкой пошла в столовку, через всю колонию. А там жизнь бурлила, сажались овощи, строились оборонительные сооружения, производился различный досуг. Одни зеки в футбол играли, другие в картишки, третьи из часовни выходили. Иные, только от баб вернулись, или с дежурства на вышке. Хорошо зекам здесь жилось, не поспоришь: самая тяжёлая и грязная работа на плечи других взвалена, жратвы много, оружия достаточно. М-да, хорошо рабовладельцам, при рабовладельческом строе.