Предвидящая

Глава 1

Глава 1

Если бы Михаил Давыдов знал, как перевернется его жизнь из-за простого желания выпить йогурт, он бы десять раз подумал, прежде чем спуститься в торговый зал. Но мужчина, как и абсолютное большинство людей, не мог предвидеть будущее.

Рабочий день в центральном офисе крупной розничной сети супермаркетов «Бригантина» уже завершился. Несмотря на это, в большинстве помещений, расположенных со второго по четвертый этаж над сияющими витринами торгового зала, горел свет. Сотрудники и рады бы уйти пораньше, но последние две недели декабря являлись решающими для выполнения планов по товарообороту и прибыли, что напрямую влияло на размер годовых бонусов менеджеров и уровень капитализации компании.

Последний показатель больше всех волновал номинального владельца торговой сети Леонида Романовича Скворцова. В преддверии продажи своего детища иностранному инвестиционному фонду он понимал, что красивая годовая отчетность существенно поднимет акции компании. А избавляться от собственности стоимостью под два миллиарда долларов требовалось срочно.

В ближайшее воскресенье должны были состояться выборы в Государственную Думу. Господин Скворцов, как щедрый спонсор, был включен в верхнюю часть списка одной из лидирующих партий. Это гарантировало очередное прохождение в Думу. Однако вместе с остальными документами у председателя партии хранилось заявление господина Скворцова о добровольном отказе от депутатского мандата в пользу следующего по списку кандидата. Подобные заявления писали все. Таковы правила игры на политическом Олимпе.

После успешных выборов можно было дать ход любому заявлению и как угодно перекроить список. Яркие политики снимались добровольно. Зачем терять министерские и губернаторские кресла ради включения в многоликую депутатскую ораву? Другое дело — средние чиновники и бизнесмены. Для них депутатская неприкосновенность являлась манной небесной. Она гарантировала в случае серьезных неприятностей возможность выбирать между жесткими нарами и отъездом в гостеприимный к тугим кошелькам Лондон.

Крупных бизнесменов, в соответствии с новой установкой президента, в парламенте не приветствовали. Допускалось владеть восьмизначными счетами в офшорных компаниях, но управлять реальным бизнесом — ни-ни! Леонид Скворцов формально не руководил сетью «Бригантина». Уже более двух лет он демонстративно занимал офис в совершенно другом районе города, а контрольный пакет акций передал в доверительное управление Веронике Самошиной, коммерческому директору сети и по совместительству верной любовнице Скворцова.

Красивая умная Вероника соблюдала приличия, не создавала скандальных ситуаций и цепко контролировала ключевые денежные потоки компании. Она была хороша во всем: и в постели, и в бизнесе, с ней даже было о чем поговорить, но… она безвозвратно теряла былую девичью свежесть и очаровательную наивность. В ухоженной тридцатилетней платиновой блондинке с жестким взглядом с трудом угадывалась та молоденькая сотрудница отдела рекламы с пухлыми губками, высокой грудью и распахнутыми от удивления голубыми глазками, в которую в свое время позволил себе влюбиться чопорный Леонид Скворцов. Сейчас она напоминала ему заморское яблоко из холодильника — идеальной формы, достаточно сочное, но разве по вкусу и аромату оно сравнится с тем, которое срываешь с ветки в солнечном саду под ленивое жужжание пчелы и стрекот кузнечиков?

С ней становилось скучно. Как всякую избалованную даму Самошину уже трудно было чем-то удивить или обрадовать. Разве что новые, еще более крупные бриллианты в обрамлении ювелирных шедевров дизайнеров с мировым именем вызывали чувственный трепет Вероники. Но такие подарки весьма накладны даже для миллионеров. Поэтому одновременно с розничной компанией Леонид Скворцов твердо намерился расстаться и с изрядно надоевшей любовницей.

И сделать это нужно срочно! Иначе после выборов чинуши-перестраховщики дадут ход его заявлению и закроют двери к заветному креслу в Госдуме. А иноземные покупатели-крохоборы, как назло, тянули с окончательным решением. Все подсчитывали будущие барыши и перепроверяли документы со времен создания компании. Было от чего нервничать российскому бизнесмену, которому на протяжении многих лет приходилось делать постоянный выбор между серой совестью и черным налом. Скупые цифры денежных знаков, впрочем, всегда побеждали, а рубцы на душе давно не кровоточили.

Вдобавок к рутинной нервотрепке последних недель серьезно напугал сегодняшний неожиданный звонок в избирательный штаб. Мутный призрак из прошлого мог бросить тень на безукоризненно подготовленные к продаже бумаги компании. Но для таких экстренных дел у депутата имелся верный цепной пес, начальник службы безопасности Викулов Валерий Васильевич. Уж он-то предпримет надлежащие меры и эффективно устранит угрозу благополучию шефа.

Михаил Давыдов, директор по информационным технологиям компании «Бригантина», беспечно спустился в торговый зал супермаркета. После ударной дозы крепкого кофе раздраженный желудок требовал чего-нибудь успокаивающего. Михаил выбрал йогурт с натуральным соком и уже расплачивался на кассе, как вдруг услышал строгий возглас охранника:

— Хватит играться! Быстро проходи, туда или сюда!

Охранник магазина обращался к девочке-подростку, застывшей в тамбуре между двумя автоматическими раздвижными дверьми. Мимо сновали покупатели, стеклянные двери разъезжались и съезжались, а странная девочка оставалась на месте. Она словно что-то продумывала, прежде чем войти в магазин. Охранник беззвучно выругался и хотел уже было прогнать глупую девчонку, но та рывком проскользнула сквозь двери и вбежала в торговый зал.

Глава 2

Глава 2

Девочка-провинциалка завороженно провела пальцем по синей коробке с пестрым изображением салюта. Такие же фейерверки и ракеты лежали в ее комнате на втором этаже загородного дома.

…Ей было тогда шесть лет. Папа только что привез огромную сумку с праздничной пиротехникой, а она сразу же стала канючить:

— Запусти, запусти!

— Дина, завтра, — одергивала мама.

— Я хочу салют. Ну, папочка…

— Только одну, — сжалился строгий отец. — Остальные — завтра, в Новый год. Выбирай.

Она вытащила самую большую ракету на толстой палке. Ее воткнули в сугроб перед домом. Чиркнула зажигалка, яркий огонек бодро побежал вверх по фитилю. Ракета с шипением ушла в темное небо и с озорным треском рассыпалась на десятки разноцветных мерцающих звездочек. Улыбающийся сильный папа обнимал за плечи красивую добрую маму, а Дина прыгала рядом и радостно кричала. В какой-то момент она взглянула на их вздернутые вверх лица.

Такими она их и запомнила. Счастливыми и молодыми.

А ночью она увидела кошмарное и яростно-прекрасное огненное зрелище. Пылал их дом, а над пламенем во все стороны разлетались злобные вспышки фейерверков. Одетая в тонкую пижаму, девочка пряталась во дворе за пушистой живой елкой, которую накануне наряжала вместе с мамой. Босые детские ножки тонули в снегу. Но Дина дрожала не от холода, а от дикого страха…

Михаил Давыдов опустил бутылочку из-под йогурта в высокую урну на выходе из магазина. Он вышел на ступени, чтобы проветриться. Морозный декабрьский ветерок нагло пробирался сквозь плотный пуловер и рубашку. Вдохнув свежего воздуха, Михаил собрался вернуться на рабочее место.

Неожиданный крик: «Пожар! Пожар!» — заставил его вздрогнуть. В торговом зале звонко кричала та самая странная девочка. Она испуганно пятилась от мирной горки пиротехники, беспомощно заслоняясь ладошками, словно перед ней бушевало жаркое пламя. Крикнув еще раз, девочка пробежала между кассами, ударилась о раздвижные двери и выскочила на улицу, чуть не сбив с ног Давыдова.

«Да у нее и с головой не все в порядке», — с жалостью подумал Михаил. Однако дальнейшие наблюдения заставили его изменить свое мнение.

Девочка поначалу метнулась вправо, в хорошо освещенную зону парковки, затем проскользнула между автомобилями и решительно изменила направление. Мимо Давыдова пробежал охранник с выпученными глазами, покрутил бритой головой и устремился в сторону, противоположную той, в которой скрылась беглянка.

Михаила развеселила отчаянная ловкость девчонки. «Да это находчивый голодный ребенок. Пусть полакомится шоколадкой, или что там она стащила».

Но через пару секунд забавное происшествие предстало в совершенно ином свете. На паллете с фейерверками неожиданно вспыхнул столб пламени. Сработал один из огненных фонтанов. Сразу же начали рваться и полыхать соседние коробки с пиротехникой. Ракеты разлетались по торговому залу, чиркали об пол, врезались в стеллажи и осыпались жаркими хлопьями. Покупатели в панике ринулись к выходу. Едкий пороховой дым клубами поднимался к потолку.

Пока потрясенный Михаил таращился на вспышки взрывов, на удивление слаженно среагировали охранники. Сразу несколько человек в синие форме прибежали с огнетушителями. Пенные струи обрушились на горящие фейерверки. Дыма стало больше, но огонь поутих. Сработала система пожаротушения, и с потолка брызнул веерный дождь.

Обычно спокойный и невозмутимый, Давыдов поначалу растерялся. Но колебался он недолго.

«Девочка не просто воришка, а полный отморозок. Она должна понести наказание!»

Михаил быстро оценил обстановку. Все охранники заняты устранением паники и пожара. Тот, кто побежал первым, выбрал неверное направление. Остается он. Надо действовать. Он хорошо запомнил девочку, заметил, куда она скрылась, и сможет ее догнать!

Михаил соскочил со ступеней и устремился вдоль автостоянки. Глаза рыскали по заснеженным автомобилям и встревоженным людям. Отвязной девчонки нигде не было. «Неужели у нее был сообщник на колесах?» Он дернулся во двор — никого. Развернулся и побежал к боковой улице. За ней — торговый центр, где легко затеряться, а там уже и метро.

Он выбежал к дороге и чуть не наткнулся на тонкую фигурку в клетчатом пальто. Это была она! Растерянная девочка стояла у нерегулируемого перехода, явно опасаясь переходить улицу. На ее лице было такое же напряженное ожидание, как и перед раздвижной дверью супермаркета.

«Попалась!» — решил Давыдов и потянулся к ее худенькому плечу.

Он все еще не догадывался, что это событие перевернет его размеренную жизнь.

Глава 3

Глава 3

— Прошляпил поджигательницу! Не смог поймать паршивую девчонку! Где она? — ревел начальник службы безопасности Викулов, отчитывая подчиненного.

Бритый круглолицый охранник сконфуженно оправдывался:

— Да я, Валерий Васильевич, как только, так сразу побежал. А она…

— Я, она! Куда твои тупые зенки пялились? Ты для чего здесь стоишь?

— Охраняю…

— Зачем дал ей выбежать? Я же предупреждал. Надо было хватать здесь!

— Я не понял. Огня еще не было…

— Было, не было... Видишь, бежит — лови! Кто нам компенсирует ущерб?

Он развел мощные волосатые руки, демонстрируя залитый водой товар. Огонь в магазине потушили, а торговый зал закрыли для посетителей.

— Будешь отрабатывать! — пригрозил кулаком начальник.

— Как скажете.

— Я для тебя такое придумаю, такое!.. Ты еще пожалеешь, что на свет родился! — бухтел громовым голосом Викулов, наседая на испуганного охранника.

Несмотря на свои «слегка за пятьдесят», начальник службы безопасности сохранял тело в подтянутой форме, и когда порой игриво зажимал молодых продавщиц в подсобке, в ответ слышал лишь кокетливый поощряющий смех. Самые смелые уступали напору Викулова, о чем, впрочем, не жалели. Крепкие руки большого начальника могли не только тискать молодое тело, но и проталкивать его обладательницу по должностной лестнице.

На улице заныла пожарная сирена. Противный вой усиливался. Вскоре назойливую новогоднюю иллюминацию дополнили красные мигающие фонари пожарной машины.

— Их только за смертью посылать. Как и тебя! — Викулов ткнул понурого охранника кулаком в грудь и направился к командиру пожарного расчета, тыкавшемуся в заблокированные стеклянные двери. — Опоздал! Мы сами все потушили. Для вас работы нет.

— Но надо...

— И единственного пострадавшего уже отправили в больницу.

— Я должен проверить и составить акт, — оправдывался пожарный, безоговорочно признав в уверенном волевом человеке вышестоящего начальника.

— Проверяй. Пустите его. — Викулов пихнул ногой упавшую тележку, перегораживающую проход, и рявкнул на растерянных продавщиц: — Чего рты разинули? Наводите порядок!

И без того хмурое лицо начальника службы безопасности прорезала вертикальная морщина над переносицей. Он понял, какой разговор ему предстоит с владельцем компании. Это с экрана телевизора депутат Скворцов говорит вежливым литературным языком, а в общении с подчиненными его словарный запас мало чем отличается от речи матерого прораба перед гастарбайтерами.

В нагрудном кармане Викулова завибрировала небольшая трубка. Звонил служебный радиотелефон начальника службы безопасности. Такие средства связи были у всех ответственных лиц компании. Валерий Васильевич взглянул на высветившийся номер с фамилией звонившего сотрудника и брезгливо рявкнул в телефон:

— Я занят!

Отключиться он не успел. И не пожалел об этом. По мере того как собеседник что-то сбивчиво рассказывал, мрачное лицо Валерия Васильевича разглаживалось и принимало довольный вид. Он дружелюбно скомандовал:

— Держи ее. Сейчас буду.

— Я не поджигала, не поджигала, — жалобно скулила перепуганная девочка.

Те же слова она твердила, пока Михаил Давыдов тащил ее к служебному входу в супермаркет. Он специально провел упирающуюся хулиганку вдоль витрин торгового зала, изуродованного безумной выходкой, и втолкнул в помещение службы охраны. Здесь было пусто. Все сотрудники занимались устранением последствий чрезвычайного происшествия.

— Ты бы что-нибудь новенькое придумала, — съязвил Давыдов, глядя на съежившуюся в офисном кресле девочку.

Старомодную шапочку она сжимала в ладошках на коленях. Крупная янтарная заколка, стягивавшая черные волосы в конский хвост, сбилась и теперь держалась на честном слове. Из-под густых длинных ресниц на Михаила затравленно таращились красивые серые глаза. Однако сочувствия к малолетней преступнице он не испытывал. Она совершила ужасный поступок и должна за него ответить. Коллеги знали, что точность в делах и стремление к справедливости — две главные черты его характера.

Давыдов позвонил с рабочего телефона начальнику безопасности и сообщил о том, что поймал поджигательницу.

— Теперь другие с тобой будут разбираться, — предупредил он юную хулиганку.

— Не надо других! Я не поджигала, — оправдывалась девочка.

Михаил устало вздохнул.

— Мне можешь не врать. Я слышал, как ты первая закричала «пожар». Огня еще не было, а ты уже вопила! И знаешь почему? Потому что сама зажгла фитиль и знала, что вот-вот все вспыхнет. Хотела под шумок что-нибудь умыкнуть?

— Я не поджигала. Все из-за двадцати секунд, — прошептала девочка.

— И про секунды я слышал. Смени репертуар.

В первые минуты после того, как он схватил у дороги девочку, она заявила, что увидела вспышку огня и крикнула «пожар», а потом, уличенная во лжи, путано твердила про двадцать секунд, о которых совсем забыла от испуга.

— Как тебя зовут? — успокоившись, спросил Михаил.

— Дина.

Давыдову стало жаль несуразного подростка. Худышка выглядела беззащитной неухоженной хрупкой девочкой. Что она могла украсть? Красивую шоколадку, которую никогда в жизни не ела, или дешевые леденцы в яркой упаковке. Если бы это было так, он бы никогда не побежал за ней. Но она устроила пожар, подвергла риску жизни ни в чем не повинных покупателей.

Михаил подавил жалость и жестко произнес:

— Не надо врать, Дина. Не терплю глупых лгунишек.

— Я не вру! Я все вижу раньше, чем вы! Увидела огонь и закричала, хотя он еще не загорелся.

— Хватит!

— Я не обманываю, — беспомощно заплакала девочка.

Давыдов лишь покачал головой.

— Ну как вам доказать? — Дина неожиданно напряглась, уставилась на дверь. — Вот! Сейчас в эту комнату зайдет усатый человек и ударит меня по лицу.

Михаил невольно перевел взгляд с притихшей девочки на закрытую дверь. Из коридора послышались четкие приближающиеся шаги.

Глава 4

Глава 4

Толстая ладонь Викулова обрушилась на лицо девочки. Худенькое тело рухнуло на пол вместе со стулом. Янтарная заколка с дельфинчиком упала с растрепанных волос.

— Зачем? — крикнул Михаил.

— Вали отсюда! — огрызнулся Викулов. — Посмотри, что она в магазине устроила.

— Она утверждает, что не виновата.

— Адвокаты мне не нужны. Сам разберусь.

— Но зачем было бить? Она еще девочка.

— Вижу, что не мальчик. — Викулов по-военному развернулся к надоедливому айтишнику. — Вот что, Давыдов. Я благодарен тебе за поимку поджигательницы. Но дальнейшая работа с ней — моя зона ответственности. Командир здесь я! Иди к своим компьютерам, а в мои дела не лезь!

— Надо действовать по закону.

— А я как, по-твоему, работаю? Дина получит то, что заслужила. По закону!

Девочка приподнялась, размазывая по щеке тыльной частью ладони кровь из разбитого носа. Хвостик на голове окончательно рассыпался, длинные черные волосы свесились на одну сторону, закрыв густой дугой правый глаз. Но достаточно было и одного зрачка под изогнутой смоляной бровью, чтобы понять невысказанный вопрос: «Ну что, я оказалась права?»

Давыдов смутился и повернулся к выходу. Он обязан доверять профессионалу. Каждый должен заниматься своим делом. Викулов — безопасностью, а он — проверкой информационной системы после пожара.

— Перевяжите руку, у вас кровь, — раздался из-за спины голос девочки.

«К кому она обращается? — не понял Михаил. — Кровь есть только у нее». Он скосил взгляд. Странная девочка в упор смотрела на него.

— Какую?

— Левую.

Михаил неловко двинулся к выходу. В тесном незнакомом помещении он не разглядел шнур под ногами и зацепился за него. Со стола съехал плоский монитор. Давыдов дернулся, чтобы поймать его, сумел подхватить, но задел плечом застекленный стеллаж. Из верхней части дверцы выпало большое толстое стекло и стало медленно опускаться. Правой рукой Михаил сжимал монитор. Он попытался удержать стекло свободной левой, но из этой затеи ничего не вышло. Стекло ударилось о край стола и разлетелось на куски. В сжатой ладони Давыдова оказался длинный кривой осколок. Он опустил его на стол, разомкнул пальцы и увидел глубокую поперечную рану на левой ладони.

Потрясенный разум блокировал чувство боли. В голове стучало: «Перевяжите руку, у вас кровь. — Какую? — Левую».

— Во-о-он! — рявкнул побагровевший Викулов.

Йод нещадно жег рану на перебинтованной руке, но мысли Михаила терзала другая хворь. Загадочная девочка опять угадала. Сначала она предсказала пожар, затем ловко ушла от бритоголового охранника, будто заранее знала, куда он побежит, потом предрекла удар Викулова, и вот теперь необъяснимое пророчество о порезанной руке. Один раз — случайность, два — совпадение, три и больше — закономерность.

«Как девчонка могла предвидеть эти события? Про какие двадцать секунд она твердит?»

Давыдов вернулся ко входу в офис службы безопасности. Он решил обсудить необычное поведение девчонки с Викуловым. Происходит нечто странное, в ее словах кроется загадка, нужно вместе расспросить удивительную девочку.

Михаил заглянул в маленькую приемную, куда выходили несколько комнат. Стол при входе до сих пор пустовал — сказывалась общая суматоха из-за пожара. Он робко коснулся двери в кабинет Викулова, но, услышав сквозь щель необычайно мягкий голос строгого начальника, остановился.

Валерий Васильевич разговаривал по телефону:

— Это она… Точно она. Вылитая Альбина… Нет, я предлагаю не мараться. Сейчас внизу работает полиция. Мы предъявим свидетелей, они подтвердят, что девочка совершила умышленный поджог. Всплывет старая история, и психушка ей снова обеспечена. Она опасна для общества… Да, я помню старый прокол. На этот раз я гарантирую, что она оттуда никогда не выберется.

Викулов выслушал инструкцию и подтвердил:

— Так и сделаю. Сейчас спущусь вниз, скажу, что девочку опознали, и все растолкую ментам. Считайте, что новое заключение о полной недееспособности Дины у вас уже на руках.

Услышав прозвучавшее имя, Михаил невольно вздрогнул. Он вспомнил, что Викулов при первой встрече уверенно назвал девочку по имени, даже не спрашивая ее. Начальник службы безопасности узнал Дину! Говорит, что она похожа на Альбину. Кто это? И что за старую историю он упоминает? Почему несовершеннолетнюю девочку надо срочно упечь в психушку, да еще навсегда?

Вопросы терзали душу, от них веяло неприятным душком.

«А если Дина говорит правду? Допустим, она каким-то образом предчувствовала появление огня и убежала от страха. Тогда она не виновна в пожаре. Растерянная девочка упорно пыталась доказать свою способность к предвидению. Она точно предсказала и поведение Викулова, и мою собственную порезанную руку. Разве эти факты не подтверждают ее необычные способности? По крайней мере, заставляют задуматься. А я сам поймал нескладную школьницу и отдал на откуп безжалостному служаке. Нет, так не пойдет. Прежде чем отправлять человека в психушку, надо во всем разобраться. К черту солдафона Викулова!»

Глава 5

Глава 5

…Шестилетняя перепуганная Дина прячется за новогодней елкой. В нос ей тычется стеклянный снеговичок. Она сама его вешала два дня назад вместе с мамой. Снеговичок улыбается. Он в шубке и шапке, ему весело и вовсе не холодно. А Дине страшно, и все сильнее мерзнут в снегу босые ноги.

Из горящего дома выскакивают два жутких типа. Один из них, длиннорукий с приплюснутым носом, замечает ее следы. Он смотрит на елку, сердце девочки останавливается от ужаса. Шумит огонь, во вспышках пламени она хорошо видит его лицо. Томительно тянутся секунды. Злой человек убегает. А мамы с папой нет! Девочке хочется кричать, но тогда опасные люди услышат ее и вернутся, и она лишь жалобно скулит... Деревянный дом разгорается все сильнее. Внутри вспыхивают и устрашающе рвутся фейерверки и ракеты. А мамы с папой до сих пор нет! Они не выходят! Они внутри горящего дома и не пытаются из него вырваться!

Дина не выдерживает и с воплем бросается к пылающим стенам.

«Ма-а-ама! Па-а-апа!»

Она швыряет в огонь снег, но жар такой, что под ногами уже чавкает вода. Появляются перепуганные соседи. Они кричат, суетятся, пытаются тушить. Но вскоре понимают, что усилия бесполезны, огонь не победить. Соседи отступают и смотрят, как догорает красивый двухэтажный бревенчатый дом.

«Где мама и папа? Я хочу к маме! Где она?!» — беспомощно дергает всех раздетая девочка.

Люди молчат, некоторые отводят глаза. Кто-то пытается увести Дину. Она вырывается, но ее крепко держат. Дина ощущает на себе укоризненные взгляды и слышит желчный шепот. «Она всегда была ненормальной. Сумасшедшая». «Игралась петардами и подожгла». «Да. Я видел, началось все с салютов. Первой загорелась детская». «Жалко Альбину и Олега. Вот так, ни за что ни про что». «Я всегда говорила им, что Дину надо лечить».

Девочка кусает чью-то руку, вырывается и убегает. Ей страшно быть рядом с озлобленными людьми.

«Ловите ее!»

«Другие дома подожжет!»

Тяжелое дыхание за спиной, Дину нагоняют и валят в снег. Рот и ноздри забиваются холодными льдинками. Щеки колет разбитая ледяная корка. Снег успел подтаять от огня и вновь замерзнуть.

Машина с красным крестом увозит промокшую Дину. Ей так и не дали теплой одежды. Замерзшие детские пальчики сжимают мамину заколку, соскочившую с волос.

Она в маленьком кабинете. Веет сквозняком, но здесь теплее, чем на морозе. Ее осматривает хмурый небритый врач. Он задает вкрадчивые вопросы, и от него сильно разит водкой. Она молчит. Дине дают какие-то предметы, просят что-то проделать с ними. Но в комнатке тесно, руки дрожат, у нее ничего не получается. Врач что-то пишет, и Дину уводит санитар. От него тоже пахнет водкой, но еще сильнее — чесноком.

Она оказывается в комнате с железными кроватями и двойными решетками на окнах. Здесь запах еще хуже, чем изо рта санитара. С Дины срывают родную пижаму, взамен швыряют что-то серое и неудобное. Ей все равно. Она валится на кровать. Острая игла вонзается в попу. Жар охватывает ее. Ей грезится, что она внутри горящего дома...

— Давыдов, сейчас тебя обвинят в убийстве... Как меня в поджоге.

Михаил медленно поднимает глаза. Дина, привязанная к офисному креслу, выкатилась из-за перегородки и смотрит на него. Серые глаза полны сочувствия.

— Надо что-то делать, — с укором говорит взрослому мужчине хрупкая девочка.

«Надо что-то делать», — мысленно соглашается на редкость собранный в привычных ситуациях директор по информационным технологиям. Его гложет болезненное ощущение чего-то непоправимого, перечеркивающего прежнюю размеренную жизнь. Глаза отказываются смотреть на неподвижного человека с окровавленной шеей, с которым он только что боролся.

Распахивается дверь. На пороге возвышается командир охранников Анатолий Бойко. Накачанные ноги, мощный торс и угрюмая физиономия. Стандартный бейджик на широкой груди выглядит столь же крошечным, как княжество Монако на карте Европы. Круглые глазки шарят по комнате, оценивают картину, губы перекашиваются.

— Убил! — сипит он. — Ты зарезал Леху Бритого!

— Это не я. Мы только боролись. Я не убивал его, не убивал, — оправдывается Михаил и ловит себя на мысли, что совсем недавно сам слышал подобный лепет от растерянной девочки.

— Ну погоди! — угрожает Бойко знаменитой фразой Волка из одноименного мультфильма. Только улыбаться от этих слов не хочется. — Я сейчас ребят позову. Уж мы тебя…

Он отступает. Хлопает дверь. Топот тяжелых ботинок говорит о том, что «ребята» скоро получат нужную информацию. И тогда… Если огромному Бойко своих сил показалось мало, трудно представить, что будет тогда.

Михаил поднимается. Девочка права, надо что-то делать, времени мало.

— Как это произошло? — с надеждой обращается он к Дине. Сейчас она подтвердит его невиновность, и он вновь превратится в законопослушного офисного клерка.

— Ты с ним дрался. Из-за меня.

— Ты видела, как я стеклом… — язык не поворачивается говорить об убийстве.

Дина мотает головой.

— Меня оттолкнули. Я ударилась о стену.

— Но я… Я не убивал его! Это невозможно! Я просто хотел поговорить с тобой! — Он с силой сжимает веки, закрывает ладонями лицо и мотает головой. — Этого не может быть.

Девочка тыкается офисным креслом в его ноги.

— Они возвращаются.

Михаил порывисто наклоняется к ней. В отчаявшихся глазах теплятся остатки надежды.

— Вспомни, ты что-нибудь слышала?

— Развяжи меня.

— Да, конечно.

Капроновая веревка туго стянута на тонких запястьях. Ножниц нигде нет. Приходится брать осколок стекла и резать бечевку нить за нитью. Наконец детские руки свободны. Девочка растирает онемевшие запястья и говорит:

— Сейчас сюда ворвутся четыре человека и будут тебя бить, Давыдов. — Глаза Дины сужаются. — Очень жестоко бить. Ногами…

Пока ее предсказания всегда сбывались. За стеной на лестнице уже слышна тяжелая поступь ботинок, которые отобьют его почки, сломают ребра и выбьют зубы. Озлобленные бойцы охраны горят желанием отомстить за погибшего друга. Их понять можно. Но кто поймет его? Он обычный офисный служащий и не убивал этого человека! Как доказать свою невиновность? Он отключился, а потом…

Глава 6

Глава 6

Как же он забыл о проклятой трубке, которую вечно должен таскать с собой! Мог бы хоть звук отключить. Это же надо так опростоволоситься!

Сердце ухнуло, а рука по многолетней привычке машинально потянулась за телефоном. На дисплее светилась фамилия начальника службы безопасности Викулова. Михаил обреченно принял звонок.

— От меня бегать бесполезно, Давыдов. Все равно достану! За свои действия придется отвечать! — пригрозил начальник службы безопасности.

— А я и не бегаю. Я сижу, — равнодушно ответил Михаил.

— Девчонка с тобой?

Дверь шкафа отодвинулась, голубые глаза Вероники удивленно взирали на притаившуюся парочку.

— Где ты сидишь, гаденыш? — не унимался Викулов.

— В своей машине. И мне пора ехать. — Михаил отключил трубку, выдернул из нее аккумулятор и швырнул в угол шкафа.

— Что это значит? — задала вопрос Самошина.

Давыдов тяжело вздохнул.

— Это значит, что я угодил в огромную лужу с дерьмом. Вместе с Диной. И пытаюсь оттуда выбраться.

— С Диной? — переспросила Вероника и перевела заинтересованный взгляд на девочку.

— Ее обвиняют в поджоге нашего магазина, а меня — в убийстве охранника. Но сдается мне, что мы оба невиновны. — Михаил выключил и личный мобильный.

— В убийстве?

— Есть тело. На мне его кровь. Но это не я!

— Откуда такая уверенность?

— Да не мог я убить человека! Не мог! — вскипел Давыдов. Он уже выбрался из шкафа и стоял напротив Вероники, которая даже в пышной шубе выглядела стройной и по-королевски элегантной. — И с Диной не все так просто. Она выбежала из магазина раньше, чем начался пожар.

— Раньше? Почему?

— Она многое видит заранее.

— Не многое, а все, — заметила девочка.

Она цепко держалась рядом с Давыдовым. Тот возмутился:

— Не хвастайся! Почему же ты не предупредила меня, что нас застукают в шкафу?

— Ты сам приказал молчать.

— С каких это пор ты стала послушной?

— С тех пор как мы вместе, — с вызовом ответила девочка.

— Хватит пререкаться, — оборвала ненужный спор Вероника. — Теперь мне все ясно.

Михаил не удивился последней фразе. Он часто по работе сталкивался с коммерческим директором и всегда поражался ее способности мгновенно схватывать суть проблемы. Присутствуя на совещаниях, она могла ничего не знать об обсуждаемой теме, но, выслушав разные мнения и задав уточняющие вопросы, быстро принимала решение, которое чаще всего оказывалось самым оптимальным. Директор по информационным технологиям Давыдов уважал коммерческого директора Самошину. Да что уж там… Она ему нравилась. И если бы не слухи о ее любовной связи с владельцем компании, Михаил наверняка попытался бы сблизиться с красивой молодой женщиной.

— Сначала вам нужно выбраться из офиса, а потом разберемся, — заявила Вероника и коснулась ладони Михаила. — Отключи мобильный. Хватит нам ненужных звонков.

Неожиданное «нам» приятно согрело душу Давыдова. Если влиятельная Самошина на его стороне, многое поправимо.

— Уже выключил. Но как мы выйдем из здания? Кругом охранники.

— Да уж. Видела я их лица. — Пухлые чувственные губы Вероники растянулись в ироничной улыбке. — После встречи с такими монстрами вся твоя зарплата, Михаил, будет уходить на пластического хирурга.

— Это при благоприятном исходе. — Давыдов тоже попытался улыбнуться, но мимические мышцы плохо слушались.

— Поступим следующим образом. — Вероника придирчиво осмотрела фигуру Дины. — Подростки нынче рослые, и это нам на руку. Охрана ищет девочку-замарашку, а мы из нее сделаем девушку-иностранку. Снимай свое страшное пальто, Дина. И ради бога, не дуйся на меня и брось эту шапочку.

Самошина порылась в шкафу, извлекла оттуда ярко-зеленую приталенную куртку с меховым капюшоном и короткие черные сапожки, украшенные тонким орнаментом из золотистых бляшек.

— Какой у тебя размер обуви?

— Не знаю, — буркнула девочка.

— Откуда ты свалилась на нашу голову?

— Из деревни Плетневка. Бабушка Тоня умерла, а я в Москву приехала.

— Примеряй. У меня тридцать семь с половиной. Судя по твоим ботам, у тебя лапки достаточно крупные.

Дина послушно надела сапожки, накинула куртку.

— Пройдись, — скомандовала Вероника. Оценивающий взгляд проследил за девочкой. — Сапоги и куртка подходят. А вот юбка никуда не годится.

Из-под нарядной броской куртки виднелся длинный подол из серой плотной ткани.

— Юбка теплая, — похвасталась девочка. — Мне ее баба Тоня из старой шинели сшила.

— Вижу, что от Тони, а не от Армани. Что же делать? Платья я здесь не держу. — Вероника распахнула свою шубу, взглянула на атласные черные брючки. — А, была не была! Скидывай свою юбку.

Дина замялась.

— Снимай, снимай, — поторопила Самошина. — Бери пример с меня.

Коммерческий директор небрежно бросила в руки Давыдову шубку и сняла обувь. Михаил зачарованно наблюдал, как Вероника стягивает со стройных ног мягкие брючки. Вскоре она осталась только в черных плотных колготках и обтягивающей кремовой блузке. Теперь Михаил мог разглядеть все достоинства сексапильной фигуры дерзкой тридцатилетней женщины.

Мягким кошачьим шагом полуодетая Вероника смело профланировала мимо очумевшего Давыдова и протянула Дине свои брюки.

— Надень. Это мои любимые. Можно сказать, от попы отрываю. — Она дождалась, пока девочка выполнит ее приказ, подтянула брючки ей под грудь и скептически вздохнула: — Так все равно лучше. А теперь будем делать из тебя китаянку.

Самошина, вооружившись помадой и тушью, завертелась вокруг Дины. Вскоре девочка-подросток приняла облик холодной азиатской красавицы.

— Супер! — похвалила себя Самошина. — Теперь ты не Дина из Плетневки, а госпожа Нин Дин, наш партнер из Шанхая. Запомнила?

— Ага! — радостно кивнула девочка. — Нин Дин.

— Только рот при посторонних не раскрывай, говорить буду я.

Жеманно покачивая бедрами, Вероника направилась к своей шубке. Она явно любовалась тем эффектом, который производила ее безукоризненная фигура на скованного Михаила. Приблизившись к нему вплотную, она смело улыбнулась. Дамский пальчик острым ноготком подцепил пуловер Давыдова.

Глава 7

Глава 7

— Василич, мы осмотрели все помещения. Давыдова нет, — доложил Викулову начальник охраны Анатолий Бойко.

Если бы требовалась подобрать идеальную модель для киборга, Анатолий Бойко имел все шансы победить. Рост под два метра, широкие плечи, отсутствие живота, накачанные бедра и полная невозмутимость при любых обстоятельствах. Никто не видел, чтобы на его физиономии, словно выточенной из камня, хоть когда-нибудь отражалась боль или радость. Возможно, он и был самым настоящим киборгом. По крайней мере, за глаза подчиненные так и называли своего командира — Толя Киборг.

— Что с его машиной? — хмуро спросил начальник службы безопасности.

— Давыдов к ней не подходил.

— Откуда это известно?

— Окна запорошены снегом. Он до нее не дотрагивался. Верхняя одежда Давыдова в кабинете.

— На мобильный звонили?

— Он его отключил.

— Выходы из здания?

— На всех входах и лестницах дежурят мои люди. Лифт обесточен.

— Тогда он должен быть в офисе! — Викулов жахнул кулаком по столу. — Где его видели в последний раз?

— На третьем этаже. В мужском туалете вместе с девочкой. Я сопоставил время. Лестницы в этот момент уже были под контролем.

— Тогда где же он? Как вы проверяли помещения?

— По двое человек шли с разных сторон. Еще двое постоянно дежурили в коридоре.

— Все комнаты осмотрели?

— Так точно. Мы взяли дежурный комплект ключей. Почти всех сотрудников эвакуировали во время пожара, поэтому затруднений с проверкой не возникло.

На рабочем столе начальника службы безопасности зазвенела и завибрировала трубка радиотелефона. Звонили с центральной проходной офиса. Викулов выслушал короткий доклад и рявкнул:

— Ты что, козел, издеваешься? Это же коммерческий директор!

В неформальной иерархии компании «Бригантина» Вероника Самошина являлась главным должностным лицом после акционера. Ее решениям вынуждены были подчиняться все топ-менеджеры огромного предприятия, включая генерального директора.

Дежурный на выходе пробухтел в свое оправдание, что у постороннего человека отсутствует гостевой пропуск. Викулов не унимался:

— Да. Я приказал задерживать и докладывать мне обо всех подозрительных случаях. Но это же Самошина, ты понимаешь? Тем более она с иностранным партнером. Пропустить немедленно!

— Разрешите взглянуть на партнера по монитору, — подал голос Толя Киборг.

На долю секунды Викулов задумался, его глаза сузились. Он утвердительно махнул ладонью подчиненному. Тот сразу вышел в соседнюю комнату, где были установлены мониторы.

— Передай трубку Самошиной, — решил потянуть время начальник службы безопасности. Он встал из-за стола и тоже направился к мониторам. Суровый мужской баритон приукрасился ласковыми нотками. — Вероника Алексеевна, извините. Викулов на проводе. В связи с сегодняшним происшествием, я прошу, запишите фамилию вашего гостя в журнал дежурного. Это лишь простая формальность… Ах, это гостья. Представитель китайской компании. Да-да, вижу, — проговорился Валерий Васильевич, склонившись к монитору. Он прикрыл ладонью трубку и шепнул Бойко: — Сделай ее покрупнее.

Выходцу из структур госбезопасности сразу что-то не понравилось во внешнем виде молоденькой ярко накрашенной китаянки. Он заколебался.

— Вероника Алексеевна, а почему китаянке не оформили гостевой пропуск?

Давыдов торопливо переворошил кабинет коммерческого директора в поисках веревки. Самое длинное, что он нашел, был полутораметровый сетевой провод от компьютера. На таком приспособлении не спустишься с высоты в десять метров.

Михаил вновь распахнул окно. Морозный ветер гонял одинокие снежинки с крыши. Мужчина посмотрел вниз. Гладкая стена без выступов, под ней асфальтовая дорожка шириной в пару метров. За дорожкой виднелся валик слежавшегося снега. Однако прыгать в него с такой высоты было безрассудством.

Он уже хотел позвонить Самошиной и сообщить, что не сможет быстро выбраться, как вдруг услышал из коридора торопливые шаги. Два человека остановились за дверью. У Давыдова перехватило дыхание. Дверь требовательно затряслась.

— Закрыто, — послышался сдавленный голос.

— Тащи ключи. Быстрее! — последовал приказ.

Михаил вскочил на подоконник раскрытого окна. Отступать было некуда.

— Мы проверили все кабинеты, кроме одного, — бесстрастно произнес Толя Киборг.

Викулов оторвал яростный взгляд от монитора.

— Чей кабинет пропустили?

— Самошиной. Она была там и заявила, что у нее никого нет.

Оскаленный рот Викулова просипел невнятное ругательство. Бойко оправдался:

— Я уже направил туда людей.

Начальник службы безопасности гневно буравил бесстрастное изображение коммерческого директора на экране. Он заметил, как она что-то намеревается сказать, и тут же поднес ранее прикрытую ладонью трубку к уху.

Глава 8

Глава 8

Прежде чем выбежать на парковку перед супермаркетом, Михаил Давыдов предусмотрительно выглянул из-за угла. Двое охранников, вытянув шеи, вертели головами на крыльце закрытого магазина, третий торчал столбом около его автомобиля. С противоположного торца здания, со стороны служебного входа, выскочили еще два человека с рациями в руках. Они что-то крикнули своим коллегам, и вот уже четыре пары ног втаптывали снег, приближаясь к спрятавшемуся за углом беглецу.

Михаил достал мобильник. Пока телефон включался и ловил сеть, первые два охранника преодолели половину расстояния. Давыдов набрал номер Самошиной. Она ответила сразу, но охранники были уже в паре метров от угла здания.

— Вероника, выезжай с парковки направо. Двери не блокируй и не останавливайся, — без предисловий проинструктировал Михаил и выставил из-за угла ногу.

Охранник, бежавший первым, наскочил на препятствие и, охнув, улетел носом в сугроб. Однако второй успел остановиться. С кривой улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, он доложил по рации: «Беглец наш». Нападать он не спешил, а лишь контролировал движения Давыдова, ожидая подкрепления.

У внедорожника «Порш Кайен» черного цвета с номером из трех восьмерок хищно вспыхнули прищуренные фары. Самошина любила цифру 8, даже ее кабинет, в угоду хозяйке, был пронумерован не по порядку.

Широкие колеса уверенно зашуршали по заснеженному асфальту. Автомобиль поравнялся с Давыдовым одновременно с двумя новыми охранниками, заслонившими ему прямой путь к бегству. «Порш», не останавливаясь, проследовал дальше, охранники засучили рукава. У Михаила засосало под ложечкой. Он один, противников трое, а вот и четвертый, злобно ругаясь, ворочается в сугробе.

Нужно было на что-то решаться. Еще час назад он бы робко оправдывался, пятился и призывал к сдержанности. Но сейчас спокойная офисная жизнь оказалась в далеком прошлом. Он — беглый преступник, которого обвиняют в убийстве.

Михаил увидел, как из сугроба приподнимается упавший охранник. Прыгнув ногой на его спину и используя ее как трамплин, он выскочил на расчищенную парковку и побежал за красными огоньками «Порша». Самошина притормозила. Давыдов нырнул на переднее сиденье автомобиля. Из раздвоенной выхлопной трубы вырвались мощные клубы пара, Вероника с наглым ревом вклинила дорогую машину в плотный уличный поток. Позади остались растерянные лица бегущих охранников.

Когда автомобиль успешно миновал оживленный перекресток, Вероника стрельнула голубыми глазками в Михаила.

— Ты все больше меня удивляешь. И высоты не испугался, и с нашими костоломами справился.

— Сам не пойму, как в такое вляпался.

— Сильных испытания закаляют, а слабых… Слабаки мне не интересны. — Вероника повернула на широкий проспект и спросила: — Куда теперь?

— Ко мне домой. — Михаил назвал адрес. — Мне нужно срочно добраться до компьютера, тогда я смогу кое-что проверить.

— В своем ноутбуке?

— Во внутренней сети нашей компании.

— А Дина? Как быть с ней?

— Она пока останется со мной. Попробуем вместе разобраться в этой чертовщине. Ведь все началось с нее.

Давыдов обернулся к девочке, сжавшейся на широком заднем сиденье.

— У тебя есть куда пойти?

— Нет. Когда умерла баба Тоня, вернулся ее внучок и выгнал меня из дома.

— Как это выгнал? Ты имеешь такие же права, как и он.

— Нет, я не родная. Баба Тоня меня приютила шесть лет назад, когда я сбежала из… — девочка осеклась и умолкла.

— Откуда ты сбежала? — уточнила Самошина.

Дина молчала, уткнув подбородок в рыжую меховую окантовку капюшона.

— А деревня твоя, Перловка, где расположена? — задала новый вопрос Вероника.

— Плетневка! Во Владимирской области. Я на электричке в Москву приехала. Без билета.

— И у тебя нет никаких родственников?

— Никого.

Хмурый Викулов метнул раздосадованный взгляд в бесстрастное лицо Толи Киборга.

— Какими олухами ты командуешь! Вчетвером не могут офисного клерка задержать. И что теперь?

Подчиненный молча вытянулся перед сидящим начальником, выпятив вперед и без того широкую грудь. Викулов сжимал и разжимал кулак, словно разминал пальцы.

— Я понял, что мне не понравилось в этой китаянке. У нее не было дамской сумочки. Молодая ухоженная девушка — и без сумочки! Ерунда какая-то. Так не бывает.

— Забыла, — скромно предположил Толя Киборг.

— Современные девки скорее голову забудут, чем сумочку. У них со школы плечи под ремешок заточены. Без трехкилограммового утяжелителя они чувствуют себя голыми чучелами.

Бойко кивнул.

— И девчонку упустили, и айтишника хренова. Полный кирдык, — в сердцах сокрушался Викулов.

— Я своим устрою…

— Только и можешь, что кулаками махать. Ищи Давыдова! Где он, там и пигалица. Парень хоть и струхнул сначала, но не дурак оказался. Сообразил, что девчонка нужна ему как свидетельница.

— А нам она зачем?

— Не твоего ума дело!

— И как его найти?

— В деле его покопайся. Адрес хотя бы узнай!

Когда подчиненный вышел, Валерий Васильевич вспомнил о разговоре со Скворцовым. Скоро у шефа закончится запись на телевидении, и вновь последуют неприятные вопросы. Но прежде чем отвечать на них, следует самому кое в чем разобраться. Уж очень странные события сегодня происходят, люди себя ведут не так, как планировалось.

Он ткнул в одну из быстрых кнопок мобильного телефона, на которых были записаны самые важные номера. Когда ему ответили, Валерий Васильевич привычно нажал значок записи и, еле сдерживая недовольство, прямо спросил:

— И как это прикажете понимать?

Глава 9

Глава 9

Вероника хотела еще что-то уточнить у Дины, но в салоне автомобиля заиграла мелодия ее мобильного телефона. Самошина быстрым движением отключила трубку от громкой связи и прижала телефон к уху. Позолоченный мобильный телефон хорошо смотрелся рядом со стильной золотой сережкой, увенчанной двухкаратным бриллиантом.

— Слушаю… Поподробнее, пожалуйста… Вот как? Партнер в одностороннем порядке решил изменить наши условия. Ну что ж, тогда мы откажемся от сотрудничества. Полностью! Никаких компромиссов. Вопрос с ним решаем радикально… Нет, этого мало. Надо загнать его в безвыходное положение. В начале переговоров с ним вы были на правильном пути. Доведите дело до логического конца. Видимость должна стать реальностью... Именно так… Да, я понимаю ответственность. И жду вашего отчета. Видимость должна стать реальностью! — твердо повторила она и прекратила разговор.

Давыдов вновь позавидовал решительности Вероники. Как быстро ей удается разруливать сложные коммерческие вопросы и преодолевать неожиданные препятствия. А какие емкие слова при этом находит: видимость превратить в реальность! Похоже на слоган рекламной компании.

— По рекламе звонили? — спросил Михаил ушедшую в себя Веронику. Он знал, что все крупные поставщики сети обязаны на платной основе размещать рекламные ролики на плазменных мониторах внутри магазинов. Он прикинул, кто бы мог в это время находиться в центральном офисе, и вспомнил ехидного директора по маркетингу. — Маневич покоя не дает?

— Да-да, Маневич, — отвлекшись от своих мыслей, ответила Вероника и привычно улыбнулась. По-американски, широко растянув губы, но оставив безучастными глаза и душу.

Викулов нервно шагал вдоль стены своего узкого рабочего кабинета, похожего на берлогу. Единственное окно в тесной комнате было занавешено не только жалюзи, но и плотными, вечно задернутыми шторами, входная дверь по старинке обита дерматином. Валерий Васильевич искренне считал, что безопасность излишней не бывает. Каждый раз он проходил мимо шкафа, где среди батареи дорогих бутылок выделялась большая коробка с презервативами и крупно выведенной надписью «365». Накануне, в день рождения, ее подарили Викулову игривые закупщицы, намекая на неиссякаемую энергию начальника службы безопасности. Он еще пошутил, что ему только пятьдесят четыре и до следующего дня рождения этой коробочки точно не хватит. Но сейчас вчерашние глупости казались Валерию Васильевичу очень далекими.

Он остановился напротив Анатолия Бойко, вцепившись в пуговицу на его груди.

— Ты уверен, что первый раз с Лехой Бритым чисто сработал и девчонка ничего не видела?

— Вроде нет.

— Вро-оде, — передразнил начальник. — Учти, во все детали этого дела посвящены только ты и я... И еще один человек.

— Леха Бритый?

— Да какой с мертвеца спрос!

— А кто?

— Не задавай глупых вопросов. Ребята злые?

— Не то слово.

— Показал им Бритого? Объяснил, кто виноват?

— Разорвать подлеца готовы.

— Вот и гони с самыми толковыми мордоворотами на квартиру к Давыдову, а там действуй по обстоятельствам. Если с ним что-то случится, из окна, например, выпадет, всем лучше будет.

— Как скажете. На бонус можно рассчитывать?

— Если будешь действовать с умом — не обижу. Лоханешься — защищать не стану.

— Да я, Василич, ради вас…

— Вот и посмотрим. А пока по факту убийства нашего сотрудника я должен вызывать следаков. Пусть дело заводят, там улик против Давыдова — что грязи. Но надо, чтобы мы первыми беглецов нашли. Незачем им с прокурорскими болтать. Сечешь?

Толя Киборг понимающе кивнул и покинул кабинет. Он всегда и во всем соглашался с начальником. Викулов вынул из шкафа первую приглянувшуюся коробку, грубо вскрыл подарочную упаковку, сорвал пробку и жадно приложился к квадратной бутылке текилы.

За сегодняшние события он намеревался потребовать адекватную цену. И эта цена будет очень высокой.

Глава 10

Глава 10

Михаил Давыдов попросил Веронику Самошину остановить машину напротив въезда во двор его дома.

— Дальше мы сами. Внутри трудно развернуться.

Длинные женские пальчики, украшенные единственным, но очень дорогим перстнем, легли в ладонь Михаила. Вероника задержала их дольше обычного дежурного рукопожатия бизнес-леди. На этот раз ее лучистые глаза действовали синхронно с мягкой улыбкой.

— Михаил, береги себя и сообщай мне, пожалуйста, обо всех трудностях, — попросила Самошина. — А я постараюсь во всем разобраться и помочь тебе.

— Нам, — подчеркнул Давыдов и выразительно взглянул на Дину.

Девочка ревниво хмурилась и нетерпеливо дергала его за плечо.

— Конечно, — согласилась Вероника и ласково чмокнула Михаила в щеку.

Тот смущенно опустил глаза. Последнее, что он видел, выходя из машины, были раздвинутые колени Вероники в черных колготках, призывно торчащие из-под сбившейся шубы.

— Не оборачивайся! — Дина с недетской силой тянула Михаила во двор.

«Возможно, слухи о связи Скворцова с Самошиной — неправда? — терзал себя теплой надеждой Давыдов по пути к подъезду. — А если что-то и было между ними, то давно закончилось. Вероника свободна, и я могу попытаться…»

— Ты уже придумал, как мы будем выкручиваться? — прервала сладкие мечты девочка.

— Есть одна мысль…

— Я в тебя верю, Давыдов, — серьезно заявила Дина. — Ты умный. Ум лучше силы. Вот у нас в деревне был тракторист, уж такой сильный, за Галкой увивался. А та за учителя замуж выскочила, он умнее, хотя и хлюпик.

«Скворцов тоже не дурак, — Михаил перевел слова девочки на свою ситуацию. — А кроме ума и силы, существуют еще и деньги. И их у него… Эх, да что об этом».

Войдя в квартиру, Давыдов сразу же прошел в комнату и включил ноутбук. Погружаясь в виртуальное пространство, он ощущал себя пилотом звездолета, покоряющим таинственные миры.

— Дина, ты можешь пока что-нибудь съесть, — не оборачиваясь, посоветовал он девочке. — Посмотри сама в холодильнике. Только у меня квартира холостяцкая, без разносолов.

Однако девочка тенью следовала за ним, словно боялась остаться одна. Она присела на край дивана, заметила на полу тесемку и потянула за нее. Из-под дивана выполз белый лифчик с довольно большими чашечками.

— Говоришь, квартира холостяцкая? — Дина с укоризной покачивала находку в вытянутой руке.

Михаил оторвал взгляд от клавиатуры, обернулся через плечо, вздернул бровь.

— Откуда это?

— Из-под дивана.

— Понятненько...

— А мне не очень.

— Меня тетка мечтает поженить. Я у нее вместо сына. Познакомила недавно с художницей.

— Как вижу, успешно.

— Не думаю, что нас ждут новые встречи, — Михаил вновь уткнулся в компьютер.

— А художница подстраховалась и нарочно забыла это, чтобы вновь вернуться?

— Ты не по годам смышленая.

— Я с бабушкой много сериалов смотрела.

— Там и такое показывают?

— Типичный приемчик женщины-хищницы. Берегись, Давыдов.

— Во дела! — Михаил раздосадованно щелкнул по монитору. — Мой пароль уже зарубили. Не могу войти на сервер «Бригантины».

— Ты хочешь отсюда проникнуть в компьютер, который находится далеко-далеко? — удивилась девочка.

— Нам же надо разобраться в том, что произошло. — Он со скоростью пианиста-виртуоза щелкал по клавишам компьютера. — Да они все пароли сменили! Шустрые, однако.

— А что ты хочешь там посмотреть?

— Видеозаписи. В торговом зале и офисе стоят камеры, которые все фиксируют и записывают на диск. Хочу увидеть момент возгорания с разных точек.

— Я ничего не поджигала! — поджала губы Дина.

— Но кто-то же это сделал. — Михаил колдовал над компьютером.

— Только не я! Я увидела огонь и убежала.

— Ты выбежала из магазина раньше огня.

— Для тебя то раньше, а для меня… Огонь брызнул мне прямо в лицо!

— Какая ты странная! — Михаил обернулся к девочке, внимательно вглядываясь в нее. До сих пор, в спешке, у него не было такой возможности. — Пока моя программа вытаскивает новые пароли, давай поболтаем.

— Я даже знаю, о чем, — хитро прищурилась девочка.

Давыдов оставался предельно серьезным.

— Дина, ты несколько раз угадала то, что произойдет. Как тебе это удается?

— Я не угадываю, Давыдов. Я вижу.

— Ты опять за свое!

— Я не вру!

— Тогда объясни.

— Когда я была маленькой, тоже этого не понимала. Родители пытались меня лечить. А потом, уже у бабы Тони, я научилась разбираться в часовых и секундных стрелках. Я много раз засекала время, и всегда получалось двадцать секунд.

— Какие двадцать секунд? Я это слышу уже не первый раз.

Дина нахмурилась. Ее руки комкали бюстгальтер. Красивые серые глаза исподлобья следили за хозяином квартиры.

— Я сейчас не с тобой, Давыдов. Я на двадцать секунд впереди. Мой мир отличается от твоего на проклятых двадцать секунд!

— Как это?

— Возьми книгу. Любую. — Дина сунула Михаилу первую попавшуюся книгу со стола, а сама взяла блокнот и ручку. — Я напишу число. Потом ты откроешь книгу на любой странице.

Михаил недоверчиво раскрыл книгу.

— Страница 226! — воскликнула девочка. — Теперь посмотри, что я написала.

Она подняла ладошку, и на чистом листке Михаил увидел число 226.

— Это фокус? — спросил он.

— Это то, чем я отличаюсь от тебя.

— Давай еще раз.

— Пожалуйста. — Дина посмотрела на закрытую книгу и записала номер. — Открывай.

Михаил пошелестел страницами и прижал их в самом начале книги. Дина помахала блокнотом.

— Четырнадцать, — вымолвили оба. Одна — иронично, другой — потрясенно.

— А что ты еще написала, пока я листал книгу? — спросил Давыдов.

Дина вырвала листок и сунула его Михаилу. Он прочел и смущенно отдернул руку от лица. «Хватит чесать нос», — заранее написала девочка.

— Ты уникум, — прошептал он.

Глава 11

Глава 11

Валерий Васильевич Викулов то и дело посматривал на телефон, ожидая отчета о выполнении задания. События разворачивались совершенно не так, как планировалось изначально и грозили новыми неприятностями.

С первым же звуком он схватил трубку.

— Я не понял, почему не докладываешь? — спросил по телефону Скворцов, не дожидаясь, пока медлительная гримерша окончательно снимет со лба телевизионный грим.

— Вы сказали, у вас съемка, — пытаясь скрыть разочарование, ответил Викулов. — Я не хотел…

— Меня не интересует, что ты хотел или не хотел, — оборвал его депутат. — Я тебе дал задание — изволь доложить!

— Пока новостей нет. Но я надеюсь…

— Ты знаешь куда эту надежду засунь? Тебе прямо сказать или сам допрешь? Мне нужен результат, а не сраная надежда.

— Леонид Романович, я делаю все возможное.

— А нужно и невозможное. Что-то ты нюх стал терять. Стареешь, что ли? Работать разучился?

«Хороший нюх мне сейчас действительно не помешал бы, — размышлял про себя Викулов, слушая брань Скворцова. — Что будет со мной, когда компанию продадут? Оценит ли капитан нашей “Бригантины” многолетнюю преданность? И сдается мне, что не все заинтересованы в этой сделке. За кого держаться?»

— Закрой этот вопрос любым способом. Ясно? — Скворцов в последний раз выругался и отключил связь.

— Что ж непонятного, капитан. Дина не просто девочка с улицы, а дочь Альбины и Олега, — глядя в потухший телефон, произнес Викулов.

Он часто называл Скворцова капитаном, иногда подчеркнуто уважительно — как главное лицо компании с корабельным именем, а иногда и панибратски, напоминая, что когда-то давно, в стране с другим названием, будущий миллионер был молодым капитаном в подчинении прожженного майора Викулова. С тех пор иерархическая пирамида перевернулась. Капитан Скворцов превратился в истинного маршала бизнеса, а Викулова с натяжкой можно было причислить к полковникам охранных служб.

Сотовый телефон вновь ожил. На дисплее появилась надпись «Киборг».

— А вот и хорошие новости, — приободрил себя начальник службы безопасности и включил связь.

Давыдов приготовился к решительным действиям. «Оттолкнуть и прорваться», — по-мальчишески подзадоривал себя айтишник, стоя перед открывающимися дверцами лифта. Он наклонился вперед, готовясь нанести удар ноутбуком в грудь противнику. Сейчас не до сохранности техники, свобода важнее. Кто бы ни был на его пути, ему несдобровать.

Как только образовалась достаточная щель, Михаил выскочил из лифта. Он намеревался снести любого противника и… чуть было не сбил старушку, соседку по этажу. Под ногами противно взвизгнула ушибленная такса.

— О господи! — охнула соседка и запричитала: — Воланд, да что же за день сегодня такой! У тебя сплошные стрессы. Иди, милый, на ручки к своей маме.

— Извините, — просипел Михаил.

Два гневных взгляда, старческий — из-под сбитой набок шляпки и собачий — с рук хозяйки, проводили нахального, несомненно, пьяного соседа и размалеванную девицу с бюстгальтером в руках. Сосед-развратник бесцеремонно тянул ее за руку, та нагло оглядывалась и с весьма довольным выражением лица смотрела куда-то вверх.

— А казался таким приличным, — покачала головой старушка вслед непристойной парочке, вышедшей из подъезда. — Куда мир катится?

Осмелевший Воланд задрал вверх острую мордочку и дважды бесстрашно тявкнул. Старушка проследила за взглядом бесстыжей девицы и онемела. Ее челюсть отвисла аккуратным балкончиком.

Над распахнутым на первом этаже лифтом на электронном индикаторе вопреки здравому смыслу светилось число «16».

Глава 12

Глава 12

— Как тебе это удалось? — восторженно щебетала Дина в вагоне метро, заглядывая в глаза Михаилу.

— Ерунда. У нас лифт часто ломается. Пару раз я помог его починить. С тех пор у меня есть ключ от комнатушки с оборудованием и кое-какие знания.

— Это называется «кое-какие»? Ты скромняга, Давыдов.

— Сначала мы помчались наверх, я думал спрятаться в машинном отделении лифта. А потом пришла другая идея. Заметила, как я переставил клеммы на блоке индикации?

— Ну.

— И шестнадцатый этаж стал первым, а первый — шестнадцатым.

— Йес! Мы их сделали! — Дина с энтузиазмом повторила подмеченный у Михаила жест и тут же уточнила: — Йес — это значит хорошо?

— Вроде того.

— А если плохо, что говорят?

— Отстой. А когда совсем плохо, как у нас сегодня, то полный отстой.

— Нет, Давыдов. Полный отстой — это гораздо хуже, — возразила девочка.

Михаил вспомнил, что сегодняшний вечер подарил ему обещающие прикосновения Вероники, и согласился:

— Средненький отстойчик.

— Неполный йес! — подхватила девочка. — Давыдов, ты обучишь меня современным словечкам?

— Современным? Я уже старый для этого.

— А сколько тебе лет? — тревожно спросила девочка и тут же нахмурила брови: — Тридцать три, говоришь. Много.

— Я ничего не успел сказать, — с улыбкой заметил Михаил. Он постепенно привыкал к способностям девочки опережать время.

Но Дина его не слушала.

— А мне тринадцать. Но скоро будет четырнадцать, я быстро расту! — заверила она и требовательно дернула за рукав. — Девушка, которой почти четырнадцать, может дружить с таким мужчиной, как ты?

Поезд остановился, двери с шумом открылись.

— Ты не ответил!

— Мы приехали. Выходим, — сообщил Михаил. Он не знал, что ответить странной девчушке, с которой его так неожиданно свела судьба.

В центре Москвы на заботливо ухоженных улочках даже климат был иным, нежели на окраинах города. На брусчатой мостовой отсутствовал снег. Давыдов прямо у метро с помощью рабочего в оранжевом жилете приобрел новую сим-карту и защелкал по виртуальным клавишам мобильного телефона. После нескольких безуспешных попыток он сунул телефон в карман и решительно двинулся размашистым шагом. На его лице выражалось недоумение. Дина семенила рядом, стараясь держать рослого мужчину под руку.

— Куда мы бежим? — спросила она.

— К моей тете. Я звонил ей домой, там ее нет. Мобильный отключен. Надеюсь застать ее в магазине.

— Она продавщица? В колбасном отделе работает?

— Почему в колбасном?

— Сосисок хочется. Знаешь, бывают такие тоненькие, их можно со шкуркой есть. Твоя тетя может сосиски в рукаве вынести?

— Что?! — Давыдов чуть не споткнулся от столь кощунственного предположения.

— Или вокруг талии намотать. Если она полная — будет незаметно.

Михаилу пришлось остановиться, чтобы развернуться к девочке и назидательно сообщить:

— Моя тетя, Зоя Сергеевна Давыдова, владелица известного художественного салона. Сосиски она не ворует! Веди себя с ней прилично.

— Салон — это что, парикмахерская?

— Это такое место, куда художники и скульпторы приносят свои работы. А тетя их продает.

— Картинки? И что, покупают?

— А почему бы и нет?

— У бабы Тони пенсии не всегда и на сосиски хватало. Мы кур держали, они нас выручали. Я, знаешь, сколько блюд могу из яиц сделать?

— Как-нибудь проверю, — хмуро пообещал Михаил и потопал дальше. Дина заранее ухватила его под руку.

Свернув на Петровку, Давыдов сразу понял, что с художественным салоном Зои Сергеевны творится что-то неладное. Вывеска и витрина не светились, дверь в магазин была закрыта, а порог окружали люди в масках и камуфляжной форме. За их спинами толпились любопытные. Михаил попытался пробиться ко входу. Его грубо оттеснил один из бойцов спецподразделения.

— Забаррикадировались. Третьи сутки оборону держат, — шепотом сообщила пожилая женщина, видя недоумение на лице молодого человека.

— Кто забаррикадировался? От кого? — растерялся Давыдов.

— Сотрудники магазина. От захватчиков. Им свет, воду и телефон отключили, а они не сдаются, держатся.

— Кто их хочет захватить?

— Известно кто! Тот, у кого мохнатая лапа наверху есть. В нашем районе сначала из квартир людей выкидывали, одиноких выбирали, послабее. Теперь и до магазинов дело дошло.

— Но это же произвол!

— Это закон такой нынче. Бумажку с печатью через суд выправят — и выселяют. Вот, гляди, сейчас начнут.

Перед входом в художественный салон появились два шустрых, хорошо одетых молодых человека. Один раскрыл кожаную папочку и скороговоркой зачитал постановление суда, из которого следовало, что ООО «Московский художник» во главе с директором Давыдовой З. С. незаконно занимает торговое помещение, принадлежащее ООО «Комета Z». Во исполнение решения суда данное помещение должно быть передано законному владельцу.

Глава 13

Глава 13

«Лексус» с неприкасаемым депутатским номером и государственным флагом вместо кода региона, плавно мчался по Рублево-Успенскому шоссе.

— Откуда она свалилась на нашу голову? — злобно шипел в телефонную трубку Леонид Романович Скворцов, сгорбившийся на заднем сиденье шикарного автомобиля последней модели. — Она должна была исчезнуть!

— Я успел пробить по своим каналам кое-какие сведения, — спокойно ответил шефу Викулов. — Девчонка жила в деревне у бабки с такой же фамилией. Даже соседи думали, что это ее приблудная внучка. Поэтому шесть лет назад, когда она сбежала из больницы, мы ее упустили.

— Прошляпили девчонку, козлы!

— Упустили, — настаивал начальник службы безопасности. — Кузнецова — фамилия распространенная.

— Я говорю про сегодняшний случай!

— Все шло по плану, но…

— Что ты тянешь кота за яйца!

— В нашей компании оказался предатель.

— Кто?

Викулов на мгновение замялся, вспоминая миниатюрную гостью из Китая, покинувшую офис в сопровождении Самошиной. Эту информацию озвучивать пока рано, надо разобраться в сопутствующих деталях.

— Ей помог Давыдов, начальник программистов.

— Выгнать! Раздавить мразь!

— Я уже принял меры. Теперь его ищем не только мы, но и оперативники.

— А полицию на хрен втягивать в наши дела? Тебе своих костоломов мало?

— Подстраховался. Объясню при личной встрече, — веско заметил Викулов.

Скворцов подавил в себе лишние эмоции. Последние слова начальника службы безопасности напомнили прописную истину: не все темы можно обсуждать по телефону. Опытный служака своим спокойствием вселил в бизнесмена уверенность. Скворцов прочистил горло и спокойно произнес:

— Головой отвечаешь, Валерка. И помни, мне сейчас скандалы ни к чему! Через день выборы.

— Все под контролем, капитан, — снисходительно заверил шефа Викулов.

— Дай-то бог, майор.

Скворцов отключился и нервно взъерошил аккуратную прическу. В последние годы он регулярно красил волосы. Седина на висках слишком банальна для политика. Моложавый вид, открытая улыбка, здоровый цвет лица и подтянутое тело — вот что привлекает сейчас избирателей в развитых буржуазных странах.

Вороная чернь волос, глянцевая белизна зубов и бронзовый оттенок кожи легко покупались за деньги. На то существуют смазливые мастера кукольной внешности и неопределенного пола. А вот над подтянутым телом приходилось трудиться самому. И если ограничения в питании давались Скворцову легко: организм быстро привык к свежим морепродуктам и нежной телятине вместо жирной свинины, к тушеным овощам вместо сдобренной маслом картошки и к великим замковым винам вместо родных крепких напитков, — то ежедневная необходимость изнурять себя на тренажерах ради прежнего размера брюк доставляла сплошные мучения.

Сегодняшние неприятности дали повод Леониду Романовичу увильнуть от посещения фитнес-клуба. Он нажал пару кнопок на мобильном телефоне, чтобы посмотреть во входящих сообщениях ежедневный гороскоп от личного астролога. Скороспелый миллиардер доверял звездам и привык строить свою жизнь с оглядкой на рекомендации специалиста. На дисплее высветилось:

«Сегодня вам захочется замкнуться в себе, но обстоятельства не позволят этого сделать. Придется вынужденно общаться и улыбаться через силу, отвечать на вопросы, делиться планами. Неожиданная встреча ускорит начало нового периода жизни».

Вынужденно улыбаться и отвечать на вопросы Леониду Скворцову приходилось ежедневно, с тех пор как стартовала предвыборная кампания. Да и новые встречи у него в эти дни случались постоянно. Сегодняшнее явление призрака из прошлого назвать полноценной встречей можно было лишь отчасти, но под определение неожиданная оно подходило полностью. А вот начало нового периода могло означать как успешные выборы в Думу и выгодную продажу компании, так и нечто гораздо менее приятное.

«Точнее!» — потребовал Скворцов в ответном сообщении и с силой сжал телефонную трубку.

Гороскоп на то и нужен, чтобы можно было вовремя подстелить соломку. Но падать он не собирается. Предупрежден — значит вооружен. Он пройдет в Думу, и сделка обязательно состоится. Девчонка-сирота не сможет помешать его планам!

— Скворцов — это дядя Леня? — переспросил Дину Михаил.

— Да, а что?

— Она увидела его на предвыборной листовке. Они пачками лежат во всех магазинах сети.

Самошина, стряхнув глубокую задумчивость, обратилась к девочке.

— Итак, тебя зовут Дина Кузнецова, а Леонида Романовича Скворцова ты в детстве называла дядей?

— Дядей Леней. Но он мне не родной. Вот у Давыдова тетя Зоя родная. Да, Давыдов?

Зоя Сергеевна и Михаил дружно кивнули.

— Когда ты его видела в последний раз? — не обращая внимания на второстепенные реплики, спросила Самошина.

— Кого, Давыдова?

— Да нет же, Скворцова.

— Давно. Я была еще маленькой. Мы в первый класс пошли вместе с Юрой, его сыном. А потом я осталась одна. И меня отправили в психушку.

— Так-так-так. Очень интересно, — Самошина вновь о чем-то задумалась.

— Ничего там интересного нет! — отрезала девочка и тихо пробурчала: — Полный отстой. Тебя бы туда.

Михаил спросил:

— Дина, а ты кому-нибудь рассказывала, что знаешь Скворцова?

— Я, как только увидела его фото, решила сама с ним поговорить. Он знал моих родителей. На листовке был записан номер телефона. Я позвонила, мне ответили, что это избирательный штаб. Меня выслушали. Вежливая тетя попросила подождать. А потом я услышала голос дяди Лени.

— Ты разговаривала со Скворцовым?

— Он сначала не поверил, что я — это я. Но я вспомнила, как мы вместе в Юрмале отдыхали. Он спросил, как я выгляжу, и предложил приехать в ваш магазин. Он сказал, что там меня встретят и отведут к нему. Ну, я и приехала. Я умею в метро ездить. А дальше…

— Дальше я видел, — прервал девочку удивленный Михаил и посмотрел на Веронику. — Выходит, Дину в магазине ждали…

Глава 14

Глава 14

— Вы что здесь делаете? — с нижней площадки донесся грозный оклик, который рассыпался между этажами.

Толя Киборг задрал голову вверх и увидел свесившуюся через перила Самошину.

— Вероника Алексеевна, какими судьбами? — осклабился Толя, даже не пытаясь выразить удивление.

— Бойко, вы не ответили на мой вопрос! — настаивала коммерческий директор. — Вы за мной следили?

Баба Шура наконец открыла дверь. Давыдов, не давая ей опомниться, бесцеремонно ввалился в квартиру, показывая жестами, чтобы пожилая женщина молчала. Словесная перепалка, которую затеяла Самошина в гулком подъезде, дала ему возможность проделать этот маневр незаметно. Припав изнутри к глазку, Михаил заметил, как фигуры охранников переместились вверх.

— Спасибо, тетя Шура, вы нас выручили, — рассыпался в благодарностях Давыдов, не забывая поддерживать удивленную старушку, готовую рухнуть в обморок. — Сейчас некогда объяснять, мы уходим, но я вам очень благодарен. Если что-то случится с техникой, помогу.

Баба Шура растерянно хлопала редкими седыми ресницами. Давыдов приоткрыл дверь, убедился, что преследователи скрылись в квартире Зои Сергеевны, и покинул вместе с Диной временное убежище. Быстро проскользнув вниз по лестнице, они выбрались на бульвар.

Ярко-красную «Мазду» Самошиной беглецы обнаружили сразу. Плюхнувшись в уютное кресло, Дина осмотрелась.

— Теперь это твоя машина, Давыдов? — с одобрением спросила она.

— Временно. — Михаил завел двигатель, и автомобиль выехал на опустевший бульвар.

— Хорошо, что мы от нее избавились.

— От кого? — не понял Давыдов.

— От Самошиной. Она такая приставучая.

— Вероника нам помогла.

— Тебе что, она нравится? — скривилась девочка, словно ее заставили съесть лимон.

— Она не модель, но…

— Я так и думала! — Дина насупилась и демонстративно отвернулась.

За окном мелькала праздничная иллюминация центральных улиц столицы. Когда концентрация ярких огней поубавилась, Дина спросила:

— Куда мы едем?

— В одно очень необычное место, скоро увидишь.

— Угу. На двадцать секунд раньше тебя.

— Дина, ты не рассказала, почему попала в психиатрическую больницу…

— Почему-почему. Потому что я не такая, как все! А значит, не-нор-маль-ная! — Девочка сжалась и насупилась. — А еще врачи считали, что я представляю опасность для общества. Они даже решили, что это я сожгла своих родителей.

— Твои родители погибли?

— Наш дом подожгли. Я выбралась, а они — нет.

— Кто его поджег?

— Двое страшных дядек, я их видела. Но все тыкали пальцем, будто это сделала я! Они мне не верили, Давыдов, никто мне не верил… Как и сегодня.

— Я тебе верю, — попытался успокоить расплакавшуюся девочку Михаил. — А ты веришь мне. Вместе мы — сила.

«Мазда» затормозила на плохо освещенной улице возле обветшавшего бетонного забора. Давыдов вышел, давая понять расстроенной девочке, что путь закончен. Пройдя по притоптанному снегу, они пролезли сквозь дыру в заборе и оказались рядом с безликой коробкой замызганного производственного здания.

— Это бывшая фабрика, скоро ее снесут. Видишь, рядом строят небоскребы «Москва-Сити», а здесь запланирован паркинг или развязка. Тут нас не будут искать.

— Как в кино, — девочка, задрав голову, смотрела на темные громадины небоскребов, облицованных зеленым стеклом.

— Сейчас я тебя как раз познакомлю с одним из работников кино.

— Настоящего кино?

— Самого настоящего.

Он приоткрыл широкую металлическую дверь, удерживаемую тугой пружиной, и пригласил девочку внутрь. Гудящий грузовой лифт поднял их на четвертый этаж. Лязгнула отъехавшая решетка, и Дина увидела бетонный коридор, а в нем — высунувшуюся из единственной двери фигуристую женщину в длинном обтягивающем свитере с большим приспущенным воротом.

Курносая дама обеими руками встряхнула копну медно-рыжих волос и шагнула навстречу, плохо скрывая радость. От бетонных стен отразился ее грубый голос:

— А я думаю, кто это на ночь глядя ко мне пожаловал? Привет, Давыд.

— Здравствуй, Маруся.

Хозяйка скосила взгляд на юную пигалицу.

— Давыд, тебе вернули незаконнорожденную дочь?

— Это… это Дина, моя знакомая. Можешь нас приютить на пару дней?

— Вдвоем?

— Ну… — виновато развел руки Михаил.

— Заползай, какие вопросы. — Маруся гостеприимно распахнула дверь в огромную комнату, занимавшую чуть ли не весь этаж производственного здания. В ответ на недоверчивый взгляд Дины она пояснила: — Это моя мастерская. Здесь я творю и живу.

— Ну и где тут кино?

— Маруся — художница по костюмам, она работает на киностудии, — добавил Михаил и спросил хозяйку: — Не боишься, что в одно не очень прекрасное утро тебя неожиданно снесут?

Глава 15

Глава 15

На испещренном царапинами кухонном столе отрывисто пиликнул мобильный телефон. Понурый человек, пивший чай, недоуменно приподнял голову, длинная рука потянулась к мобильнику, маленькие глазки над приплюснутым носом сфокусировались на дисплее, брови нахмурились. Мужчина открыл сообщение, состоявшее всего из четырех цифр — «2410», и заметно удивился. Второй раз за последнюю неделю неизвестный заказчик напомнил о себе, хотя до этого молчал почти семь лет. Видимо, для него настали нелегкие времена. Как обычно в таких случаях, исходящий номер абонента был скрыт.

Следопыт, как звали в определенных кругах сидевшего за столом человека, недолго удивлялся. Он не стал прерывать ужин: глотнул крепкого чая, разорвал упаковку глазированного сырка со сгущенкой и медленно, с удовольствием его съел. Это был уже четвертый глазированный сырок. Два малодоступных в детстве лакомства, удачно объединенных в одном продукте, неизменно радовали сорокалетнего мужчину.

Покончив с нехитрой трапезой, Следопыт достал с кухонной полки атлас автодорог Москвы. Пришедшая эсэмэска означала, что поступил очередной заказ, от которого нельзя отказаться.

Следопыт раскрыл атлас на странице 24 и нашел самый верхний из отмеченных на ней супермаркетов «Бригантина». Указательный палец с неровно подстриженным ногтем постучал по найденному значку, глаза зафиксировали адрес. В ближайшие восемь часов он должен явиться в указанный магазин и взять то, что для него подготовил заказчик. Цифры 10 выведут его в нужное место.

Визит в круглосуточный супермаркет Следопыт не стал откладывать. Несмотря на позднее время, он был далеко не единственным покупателем в просторном торговом зале. Надо отдать должное, предусмотрительный клиент всегда выбирал оживленные магазины одной и той же розничной сети. Длиннорукий сутулый Следопыт, вечно смотрящий себе под ноги, за что и получил меткое и не обидное погонялово при первой и единственной сидке, не торопясь, приобрел минеральную воду, замороженные блинчики и дюжину любимых глазированных сырков со сгущенкой. Теперь настала очередь двух последних цифр закодированного сообщения: 10. Возле них его ждет важное послание.

Следопыт выбрал момент, когда рядом не будет других покупателей, и как бы невзначай взял в условленном месте пакет. В нем угадывалась бутылка в подарочной упаковке. Таинственный заказчик предусмотрел для конспирации даже такую мелочь. Разве есть что-то необычное в том, что одинокий мужчина выходит из магазина поздно вечером с бутылкой крепкого алкоголя?

Полученный пакет осторожный Следопыт раскрыл по возвращении домой. Дорогая выпивка его не интересовала, он отставил бутылку в сторону и перевернул подарочную упаковку. Первой вывалилась пачка долларов: десять тысяч — стандартная компенсация предстоящих расходов. Но работал Следопыт отнюдь не за денежный гонорар. Крепкие пальцы извлекли из коробки согнутый конверт. В нем оказались фотография и единственный кадр, вырезанный из цветной фотопленки. Следопыт посмотрел его на свет. Вот за этот кадр семилетней давности ему и предстояло выполнить опасную работу.

В то время он получил обычный заказ на бизнесмена, от которого захотел избавиться компаньон. Но жертва вычислила Следопыта и перекупила его, заплатив вдвое больше. Задача кардинально изменилась, предстояло убить заказчика. Как следует поразмыслив, Следопыт решил отправить в лучший мир обоих склочных товарищей. Все-таки он получил деньги от каждого.

Для этой непростой цели Следопыт привлек Линя, с которым когда-то мотал срок. Дождавшись, когда оба заказчика-компаньона встретятся, киллеры открыли огонь из пистолетов. Дело происходило на летней веранде ресторана «Причал», расположенного рядом с супермаркетом «Бригантина». Красивые вывески гармонично дополняли друг друга. Слаженно сработали и киллеры. Не поделившие бизнес заказчики дружно полегли под перекрестным огнем, а Следопыту и Линю удалось скрыться.

Неприятности начались позже.

Сначала выяснилось, что самый первый заказчик остался жив. У него был поврежден позвоночник, отказали ноги, но голова по-прежнему работала. Следопыту чудом удалось доказать, что он в этот день парился в СИЗО, мол, замели накануне с парой косяков анаши (бабок продажным ментам за эту легенду ушло немерено). Заказчик поверил и свалил нападение на конкурентов, которые одним махом захотели обезглавить его фирму. Следопыт даже поучаствовал в «благородном» мщении. И как только он успокоился — новая напасть.

В почтовый ящик ему подбросили конверт, в котором оказались четыре фотографии, сим-карта для мобильного телефона и атлас автодорог Москвы с отмеченными в нем торговыми предприятиями. На фотографиях были хорошо видны Следопыт и Линь, палящие из пистолетов по злополучному ресторану. Красные цифры в углу показывали то самое время, когда произошло покушение, а особая примета, попавшая в кадр, полностью изобличала Следопыта.

Киллер порвал в мелкие клочья убийственные улики, но это ничего не изменило. Негативы оставались у таинственного незнакомца. Неведомый отправитель изложил свои условия, на которых он вернет их. В противном случае негативы попадут отнюдь не в прокуратуру, а к выжившему заказчику, который по роду своего бизнеса имел связи в криминальном мире. Войну со своими коллегами Следопыт неизбежно проиграл бы, и ему пришлось принять жесткие условия.

Первая эсэмэска из четырех цифр пришла под Новый год. В конверте, который он получил в условленном месте, оказалась фотография счастливого семейства: уверенный мужчина, стройная женщина восточного типа и маленькая девочка с напряженным взглядом, вцепившаяся в их руки. На обороте был указан загородный адрес. Увидев бревенчатый дом с каминной трубой, Следопыт долго голову не ломал. Огонь все скроет. Так и получилось. Пылающий факел он и Линь видели в километре от места расправы.

Тогда был получен первый кадр из четырех улик. Потом семь лет никаких сообщений. Задиристый Линь уже давно погиб в пьяной драке, Следопыт переадресовал входящие на свой номер, а присланную сим-карту выбросил. Но кто-то все-таки оплачивал ее все эти годы.

Глава 16

Глава 16

Пробуждение Михаила Давыдова было приятным. После вчерашней нервотрепки, разом превратившей его из благополучного топ-менеджера в беглого преступника, густой аромат кофе, смешанный с манящим запахом сонной женщины, напомнил ему о чем-то ласковом и добром. Он двинул рукой, ладонь угодила в мягкую ягодицу под тонкой тканью халата. Ухо защекотал влажный шепот:

— Я тебе кофе приготовила. Взбодрись, Давыд.

Михаил разлепил веки. Над ним склонилась пышнотелая Маруся. Разъехавшийся на ее груди халат открывал белокожую мягкую ложбинку, в которую хотелось уткнуться носом. Женщина уловила невысказанное желание, ее пальчики проникли под одеяло, волнующе скользнули по мужскому животу. Маруся наклонилась, и лицо Давыдова утонуло в ее полной груди.

Безмятежное забвение нарушил требовательный детский голос:

— Я кофе никогда не пью! Я чай хочу! Маруся, заварите чай!

Недовольная женщина отмахнулась от проснувшейся девчонки:

— Это там… Сама.

Взбудораженная Дина вскочила с ногами на кресло, прикрывая голое тельце скомканным покрывалом.

— Мне ничего нельзя доверить. Я психованная, могу дом спалить!

Художница вопросительно взглянула на Давыдова.

— Она может, — подтвердил Михаил.

Маруся смерила тяжелым взглядом надоедливую конкурентку, запахнула халат и встала.

— Давыд, обслуживай свою пигалицу сам. Мне на работу пора.

Качнулась «стена» потревоженных картин, недовольная женщина покинула импровизированную гостиную. Михаил и Дина молча сидели друг напротив друга, их разделял низкий столик с ноутбуком и чашкой остывающего кофе. Первой прервала затянувшееся молчание девочка.

— Я тебе кайф обломала, да? Ты, наверное, хотел с ней…

— Не придумывай! — Михаил заметил желто-синие пятна на обнаженном плече девочки. — Откуда у тебя синяки? Охранники били?

Дина плотнее закуталась покрывалом.

— Это старые. Из прошлой жизни.

— Расскажи.

— Не хочу вспоминать. У нас теперь новые заботы.

— Еще какие, — Михаил отхлебнул кофе.

— А я придумала, как нам выпутаться. — Дина залезла коленями на кресло и приподнялась на согнутых ногах. — Мы спокойно обойдемся без помощи женщин. Зачем нам эта наглая Маруся и вертихвостка Вероника? Они только глазки строят, а помочь не могут.

— О чем ты говоришь. Вероника Алексеевна…

— Да видела я, как эта сухая вобла на тебя смотрит.

— Как?

— Оценивающе! Прикидывает, как тебя закадрить.

— Никакая она не вобла. Самошина…

— …коллега по работе. Ты это хотел сказать? Я наперед слышу все твои отговорки. Очнись, Давыдов. Даже я знаю, что мужчина и женщина не могут дружить просто так. Кто-нибудь из них обязательно об этом думает, — Дина многозначительно ткнула пальцем в смятую постель. — Только если между ними большая разница… ну, как у нас с тобой. Тогда дружба получается.

— Теоретик, — усмехнулся Михаил и потянулся за штанами. — Отвернись, я одеваться буду.

— И не подумаю. Друзьям нечего стесняться.

— Хорошая мне подружка досталась, скромная. Лучше скажи, что ты надумала?

— Все очень просто. Ты же стащил доказательства моей невиновности?

— Скопировал.

— Ну вот. Там видно, что я отбежала раньше, чем начался пожар?

— Есть даже видеозапись, как один из охранников кладет что-то на фейерверки и огонь вспыхивает именно в этом месте.

— А кто им командует? Усатый Викулов! Он все подстроил! Сначала против меня, а потом, когда ты начал ему мешать, — и против тебя. Викулов — злой человек. Если мы покажем записи дяде Лене, он во всем разберется, выгонит Викулова, а тебе даст премию.

— Ты имеешь в виду Скворцова?

— Ну конечно! Он дружил с моим папой, он помнит меня и обязательно поможет. Знаешь, как он обрадовался, когда меня услышал! Мы договорились встретиться. Но я приехала слишком быстро, он не успел. А Викулов не хотел, чтобы я встречалась с дядей Леней.

— Это я уже понял. Но почему?

— Да потому! Потому что он плохой человек! Плохие люди всегда мешают хорошим. Вот ты хороший, за меня заступился, поэтому тебе тоже досталось.

— Как все просто.

— Давай покажем записи дяде Лене.

Давыдов задумался. Предложение девочки не лишено смысла. Если с имеющимися видеоматериалами обратиться в прокуратуру, то неминуемо длительное разбирательство, которое бросит тень на всю компанию «Бригантина». А влиятельному депутату Скворцову по силам спустить дело на тормозах, ему ни к чему скандалы. Если Викулов действовал самостоятельно, то шеф найдет способ разобраться с ним так, чтобы не пострадали интересы компании, а Давыдов вернул себе честное имя.

Михаил посмотрел на ожидающую ответа Дину.