Преклоняя колено. Наследие.

Глава 1. Хазари

Медленно и мучительно, заживали раны на теле графа Ричарда Дэвона. Целый месяц провел он в хижине на дереве в лесу Хазари, куда его, израненного и едва живого, доставили верные солдаты — остатки некогда славной кавалерии короля Уильяма Осканвинда.

Жители поселения приняли их с холодным равнодушием, отказываясь помогать израненным в бою солдатам и их генералу. Только благодаря Кассандре, дочери старейшины Минелая, они смогли остаться. Эта воинственная амазонка, как прозвал ее Радгар, смогла убедить своего отца оказать помощь смертельно раненному Ричарду, балансирующему на грани жизни и смерти. Ее настойчивость и умелые руки, а так же опыт местных целителей стали единственной надеждой для генерала. Они использовали целебные травы, собранные в опасном лесу, и древние методы врачевания, что передавались из поколения в поколение. Бережно очищая и обрабатывая глубокие раны мужчины, они боролись с инфекцией, поддерживая его жизненные силы. Каждый день превращался в схватку за жизнь, а ночи были полны боли и тревог.

Разлад между Ричардом и королём Уильямом случился не на поле брани, а задолго до этого, в стенах королевского дворца. Затянувшийся конфликт, порождённый безответной любовью со стороны Уильяма к Амиции, ревностью и крушением надежд, политическими интригами и разногласиями в стратегических планах, достиг своего апогея в преддверии решающей битвы. Уильям, обуянный жаждой могущества и слепой верой в свою непогрешимость, использовал доверие Ричарда для достижения личных целей, а затем, в стремлении укрепить своё положение и устранить соперника, подстроил ситуацию, приведшую к истреблению не только армии противника, но и элитной части собственной армии. Поле боя было усыпано телами павших, среди коих было множество преданных Ричарду воинов. Однако, несмотря на многочисленные утраты, король удалился с этого побоища бесспорным победителем. В своём расчёте он просчитался лишь в одном, не приняв во внимание глубину преданности, связывающей солдат с генералом, и мощи женской любви.

Артур Норфолк и его дочь Дания были амнистированы формально, а по факту пребывали под негласным домашним арестом и жили в предчувствии неминуемой расплаты.

Королева Амиция возвратилась во дворец вместе с принцем Леонардом. После тягостных ожиданий возвращения своего возлюбленного Амиция узнала о том, что она ждет дитя от Ричарда. Под страхом кончины верные генералу люди задумали дерзкий, но рискованный план, целью которого был побег королевы и принца в леса Хазари. Однако любовь Леонарда к отцу помешала выполнению плана. Мальчик отказался пойти за матерью.

Амиция, очутившись в безвыходном положении, прибегла к отчаянному поступку: она отравила своего супруга, короля Уильяма. Этот поступок был обусловлен не только стремлением отомстить за предательство, совершенное Уильямом, и спасти своего еще не родившегося ребенка, но и глубоким желанием изменить обстановку в королевстве, избавить его от тирании и установить справедливость. Завладев властью, Амиция начала жестокую чистку, истребляя всех, кто выступал против ее законов.

Глава 1. Хазари

Солнечный луч, проникая сквозь щели в грубо сколоченных стенах лачуги, безжалостно ослепил Ричарда. В голове гудел набат вперемешку с птичьим щебетом и далёким плачем младенца. Попытка приподнять голову обернулась вспышкой боли, пронзившей всё тело. Тошнота подступила к горлу, заставив его снова упасть на грубую подстилку из сена. Мир вокруг поплыл, солнечные лучи стали невыносимо яркими. Прикрыв глаза ладонью, он все-таки повторил попытку и смог сесть, опираясь ладонями на согнутые в коленях ноги.

Воспоминания, как обломки разбитого зеркала, начали неспешно складываться в полную картину. Близкие и родные сердцу лица промелькнули перед глазами. Мгновения счастья, смеха, смерти, ноющей в груди боли — все разом нахлынуло на него. Опустив голову, Ричард взглянул на свои ладони. Его грудь была перевязана, а резкий запах травяных настоек остро ударил в нос. Осторожно, с опаской он отодвинул повязку. Рваная рана чуть выше сердца, края которой начали затягиваться, была обработана с удивительной тщательностью. Такая же повязка скрывала рану на его торсе в области пресса. Это была ещё одна рана, которую он даже не заметил в пылу схватки.

Все его мысли стремительно сосредоточились на Уильяме, горделиво восседавшем на своем гнедом скакуне, на его презрительном взоре, на обмане, на клятве, данной под стягом воинской доблести. Не было для Ричарда ничего важнее чести. И последний разговор с королем, его обещания, крепкое рукопожатие — все это сейчас казалось гнусным фарсом. Как он смел? Как он мог предать веру своих людей ради собственной ничтожной выгоды?

Прислонившись к стене и шатаясь, словно подвыпивший матрос, Ричард выбрался из хижины. Свежий воздух наполнил легкие, принося с собой ощущение раскрепощения. Но любоваться природой было некогда. Необходимо было как можно скорее вернуться в замок. Вдруг он услышал знакомый голос.

— Генерал!

Ричард обернулся. Престон выходил из хижины напротив. Его лицо выражало неподдельную радость. Мужчины улыбнулись друг другу, крепко пожимая руки. Престон, не скрывая радости, поддержал Ричарда под локоть и помог сесть на перевернутую бочку.

— Как же я рад видеть вас, генерал, — Престон присел рядом, его взгляд был исповедальным. — Мы не теряли веры, знали, что вы выкарабкаетесь. Нам очень повезло, что Кассандра убедила своего отца помочь нам.

— Кто еще выжил? — хриплым голосом спросил Ричард, его тело пронзила отвратительная слабость.

— Радгар, Демид, Эйнар и один из варваров молодой воин. Мы отпустили его к своим.

Ричард понимающе кивнул, в ужасе подсчитывая потери. Целая кавалерия, свыше четырехсот бойцов.

— Где они?

— Радгар с мальчишками ловит рыбу у реки, — ответил Престон, усмехнувшись. — Остальные, боюсь, напились до бесчувствия и спят.

Престон с грустью уставился на свою ладонь, где недоставало двух пальцев. На поле боя один из варваров отсёк ему их. Ричард, заметив его состояние, взглянул на руку юноши и потер лицо ладонями, пытаясь хоть чуть-чуть восстановить силы и собраться с мыслями.

Глава 2. Наследник

Суровый взор Хэмминга скользнул по мужчине напротив. Рубашка которого была разорвана, штаны грязные, а лицо сильно избито. Хэмминг перевел взгляд на Деониса и коротко кивнул ему.

— Кто вручил тебе флакон с ядом и какие слова при этом произнес? — спросил Деонис, приблизившись к пленнику.

— Яков…

— Что? Громче говори! — строго сказал Деонис.

— Это был Яков. Он вручил мне яд, — Мужчина замолчал на некоторое время, переведя дыхание, продолжил: — Сказал передать на кухню Фатиме, чтобы она подсыпала в суп и подала его королеве.

Деонис тотчас обернулся, махнув одному из стражников, который незамедлительно вышел из камеры.

— Кто еще замешан в заговоре? — спросил Деонис.

— Больше я не знаю ничего, — выдохнул мужчина, опустив голову и шмыгая разбитым носом.

— На виселицу его! — приказал сержант Хэмминг, поднявшись и выходя из помещения.

Деонис сел на стул, положил локти на стол, взял перо и принялся писать доклад о допросе пленного. Это уже была пятая попытка убрать молодую королеву с трона. Приспешники и преданные покойному королю Уильяму люди в который раз готовили заговор и покушались на жизнь Амиции. Благодаря бдительному и всей душой верному сержанту Хэммингу, поклявшемуся защищать свою королеву и наследника престола, она в пятый раз избежала смерти. Но с каждым разом враги становились всё осмотрительнее и кова́рнее. Разоблачать их злонамеренные планы становилось всё труднее и опаснее.

Мрачные тени нависли над королевой после того, как Амиция отравила Уильяма. Его царствование, хотя и отмеченное суровостью, всё же было справедливым и принесло немалое благоденствие королевству. Уильям, несмотря на свой вспыльчивый характер и нетерпение, всегда предоставлял своим подданным возможность объясниться, стремясь к правосудию. Его кончина стала шоком для всего королевства, потрясшего до основания устоявшийся строй. Тысячи преданных подданных оплакивали его смерть, понимая, что утратили мудрого, пусть и строгого властителя.

Двенадцатилетний принц Леонард, не имея понятия о страшном злодеянии матери, рос суровым юношей, как две капли воды похожим на Уильяма. Леонард показывал всё большую заинтересованность к государственным делам. Он часами изучал карты королевства, задавал вопросы о границах и стратегических пунктах, настойчиво стремился присутствовать на заседаниях королевского совета. Его упорство в тренировках с мечом и верховой езде говорило о желании стать достойным престолонаследником. Амиция, с одной стороны, пылала гордостью за амбиции сына, с другой же с ужасом осознавала опасность его схожести с отцом. Она безумно боялась, что Леонард узнает правду о смерти Уильяма, а затем и о её причастности к этому.

В тот роковой день, когда сердце короля остановилось, Амиция, не теряя времени, отправила гонца в отдаленный лес Хазари с посланием для Ричарда, в котором подробно описала о смерти мужа и призвала генерала вернуться ко двору. Но гонец не воротился с ответом. И все следующие пропали в пути или же заблудились в лесу. Неопределенность усугубляла и без того трудное положение королевы, брошенной среди врагов. Она осталась одна с сыном, наследником престола, и с тяжелой тайной на душе, которую хранила столь тщательно, но которую могла раскрыть любая случайность или её же собственный начальник стражи.

Спустя две недели после смерти короля начался бунт. Восстание вспыхнуло подобно внезапному лесному пожару, угрожая поглотить всё на своём пути. Амиция столкнулась с необходимостью подавить мятеж. Методы ее оказались суровыми и даже в какой-то степени жестокими. Без колебаний она приказала казнить приблизительно сотню бунтовщиков. Тела их покачивались на виселицах, став жутким предупреждением для остальных заговорщиков. Кровавая расправа хоть и укротила первоначальный взрыв ярости, но не устранила саму причину недовольства. Мятежники и тайные шпионы, словно змеи, затаились в кустах. Их шипение стало тише, но приобрело скрытый, угрожающий характер, предвещая новые, более изощрённые выпады.

Амиция, конечно, помнила и про Дакара, сына её покойной сестры Саяри. Она отправила своих самых надёжных людей в поселение Серевина с приказом вернуть мальчика ко двору. Но это решение оказалось преждевременным и чрезмерно рискованным. Слишком много опасностей висело над Амицией, чтобы подвергать ещё и мальчика этой угрозе. Постоянные покушения на жизнь молодой королевы заставили её отложить возвращение Дакара на неопределённый срок. Узнай враг о том, что сын погибшей сестры самой королевы жив и здоров, они непременно воспользовались бы этим моментом.

Поэтому Дакара скрыли под надёжной защитой королевской стражи. Сержант Хэмминг лично навещал мальчика, убеждаясь в его безопасности и благополучии. Постоянные угрозы, постоянное напряжение, бесконечные заговоры и покушения — всё это отнимало у Амиции последние силы. Бесконечные покушения выводили ее из себя. Ситуация усугублялась ещё и тем, что она была уже на седьмом месяце беременности, и это добавляло ей поводов для беспокойства.

— Когда же всё это закончится?! — в отчаянии простонала Амиция. — Я ничего не сделала такого, что нарушило бы устоявшийся порядок вещей в этом проклятом королевстве! Они заставляют меня быть жестокой! А я не хочу крови…

Последние слова она выкрикнула, судорожно прикасаясь ко лбу. Напротив нее стоял невозмутимый сержант Хэмминг, сохраняя внешнее спокойствие.

— Вы поступаете так, как вынуждают обстоятельства…

— Почему он не возвращается? — перебила она его. — Почему не вышлет послание? Если Ричард жив, он ответил бы мне сразу, как только получил мою депешу!

— Генерал был ранен и достаточно серьезно. Возможно, его состояние все еще…

Амиция, не желала слушать разъяснений, прервав его во второй раз, все более отчаявшимся голосом:

— Значит, нужно немедленно послать кавалерию в леса Хазари! Мы должны найти его!

— Мы не можем отправить кавалерию сейчас, Ваше Величество. Это значительно ослабит наши позиции, сделает нас уязвимыми перед врагом.

Глава 3. Путь домой

Опять кровь, лязг клинков и стоны…

Крики солдат, смерть…

Уильям на гнедом коне заносит свой меч…

Ричард резко проснулся от кошмарного сна. Ноги с трудом коснулись шершавого дощатого пола. Его взгляд упал на крошечного муравья, спешившего по полу к своему жилищу. Генерал следил за ним несколько долгих минут, пока учащенное сердцебиение не успокоилось, и бешеная карусель воспоминаний немного замедлила свой ритм. Вчерашний день был тяжелым. Уставшие, они прибыли в поселение, раскинувшееся на плодородной земле темного леса.

Покинув хижину, Ричард направился к бочке с водой, ощущая острую боль в груди. Жестокое укрощение Хазари открыло зажившие раны, которые вновь начали кровоточить. Холодная вода приятно обдала лицо и шею, проникая под повязку. В этот момент, наблюдая за жизнью поселка, Ричард ощутил резкий контраст между мирной жизнью обычных людей и его собственным, изломанным войной существованием. Женщины готовили пищу у костра, дым от которого смешивался с ароматом жареного мяса. Мужчины, суровые и молчаливые, разделывали туши животных. Одна из девушек, юная и хрупкая, украдкой взглянула на генерала. Ее взгляд был полон любопытства, но и некой настороженности. Она несла деревянную кадушку с вещами, медленно проходя мимо Ричарда. Его взгляд задержался на ней, вызывая в памяти образ Амиции.

— Нужно заменить повязку, — мягкий женский голос прервал его раздумья. Оглянувшись, Ричард заметил Кассандру. Она кивнула, приглашая его следовать за ней.

— Где Престон?

— Спит, — ответила она. — Ему снятся кошмары, так же, как и тебе. Все вы стонете во сне, а иногда хватаетесь за кинжал.

Кассандра распахнула дверь хижины, пропуская Ричарда внутрь. Его глазам предстала та самая девушка, которую он видел ранее, только теперь она складывала вещи в отдельные стопочки. Быстрым, оценивающим взглядом окинув девушку, он сел на грубо сколоченный табурет.

— Freya, taas chokoj ja’,(Фрэя, принеси теплую воду.(Юкатекский яз.)) — попросила Кассандра.

Девушка не сказав ни слова, под немым, но чувствующимся взглядом генерала, быстро покинула хижину.

— Она тебе понравилась? — спросила Кассандра, взглянув на генерала.

Ричард промолчал, расставляя ноги и упираясь локтями в колени. Кассандра подошла к нему, принимаясь разбинтовывать повязки. Её пальцы были легкими, но решительными, они аккуратно развязывали узелки, не причиняя ему лишней боли.

— Фрэя невинна. Даже не думай…

— Занимайся своим делом, — перебил её Ричард, строго глянув на нее. — И поживее, прошу тебя.

Кассандра, слегка раздраженная его резким тоном, но понимающая его состояние, чуть грубее, чем раньше, принялась развязывать оставшиеся узелки. Она быстро размотала ткань, обнажив его раны, и попросила его лечь. Генерал лег на узкую койку, его взгляд был задумчивым, устремленным в потолок. Кассандра осторожно сняла пропитанный кровью лоскут ткани.

— Я предупреждала о том, что тебе нужен покой, — тихо сказала она, качнув головой. В этот момент в хижину вошла Фрэя, неся в руках емкость с горячей водой и новые повязки. Кассандра что-то сказала ей на своём языке. Интонация была резковата, похоже, она о чем-то предупреждала девушку. Фрэя бросила гордый вызывающий взгляд на генерала, затем покорно склонила голову и принялась помогать Кассандре.

В течении нескольких минут Кассандра смачивала тряпицу в воде и бережно промывала края раны, а Фрэя смешивала какие-то травы в ступке. Воздух наполнился травяным благоуханием. Лицо Кассандры исказилось, когда она чуть-чуть надавила на кожу у раны и оттуда вытекла кровь. Девушка тотчас отвернулась, и Ричард взял ее за руку.

— Твой поступок оскорбит его, — сказал он, глядя ей в глаза. — Престон не простит тебе твое молчание.

Кассандра перевела взгляд на его руку, и он отпустил ее. Девушки поменялись местами. Теперь Фрэя смачивала тряпицу и обтирала кровь с тела генерала. Ричард осмотрел ее. Девушка была хороша собой, как и многие женщины этого племени. Ее грудь выпирала из-под рубахи. Все женщины тут носили штаны, комфортную обувь, рубахи и мини-корсеты, умели сражаться и превосходно владели луком. Фрэя дерзко глянула ему в глаза, прикасаясь к ране.

— Ba’ax ka wilik, General? (Что смотришь генерал? (Юкатекский яз.))— спросила она.

Ричард не понял, что она сказала. Она усмехнулась, затем бросила тряпицу в кадку и приняла от Кассандры готовую мазь.

— Jach ki’ichpan, Cassandra.(Он очень красив, Кассандра. (Юкатекский яз.))