Прекрасное чудовище: сердце полукровки

Пролог

Один из Чужих, тощий и длинный, метнулся к нам. Грэй, действуя на чистом рефлексе, рванулся вперёд. В его руке блеснул тренировочный кинжал — жалкое оружие против такой угрозы. Но он был точен: клинок с глухим звуком вонзился в бок нападавшего.

И в этот миг второй, высокий и могучий, с плечами лесоруба, схватил Тари. Её короткий, обрывающийся крик пронзил меня острее любого заточенного ножа. Чужой, не тратя времени, грубо закинул её на плечо и поволок прочь.

— ТАРИ! — закричала я и бросилась вдогонку, забыв обо всём.

Но путь мне преградил первый, раненый, но яростный. Он встал, и его искажённое лицо заполнило всё пространство передо мной. Ужас, холодный и липкий, пробежался по спине. И в тот же миг на моей груде вспыхнул кулон.

И тогда это началось.

Из меня, из самого нутра, вырвалась волна неконтролируемой, дикой энергии. Она не имела цвета, но искажала воздух, словно жар над раскалённым камнем. Удар прокатился по двору, сметая Чужих как кегли. Тот, что держал Тари, пошатнулся и рухнул, выпустив её. Она приземлилась на землю, вскочила и побежала.

Но сила не унималась. Била из меня пульсирующими, все сокрушающими волнами, выжигая изнутри. Я стояла, запрокинув голову, чувствуя, как моё тело выгибается в неестественной, мучительной дуге. Кости горели, словно их погрузили в расплавленный металл. В висках отчаянно стучало, сливаясь в оглушительный гул. Я не выпускала силу — она сама рвалась на свободу, дикая и неуправляемая, готовая уничтожить всё вокруг, начав с меня самой.

Артефакт не слушался, пожирая мою плоть, моё сознание. Вторая волна, более мощная, вырвалась наружу. Земля вокруг меня почернела и оплавилась.

— А-а-а-а! — моё горло разрывалось от крика, но я почти не слышала собственного голоса, оглушённая рёвом собственной мощи.

Ноги подкосились. Я рухнула на землю, корчась от боли, не в силах сдержать дикие спазмы. Мир поплыл перед глазами, залитый багровым, кровавым светом. Я чувствовала, как тело трещит по швам, не выдерживая мощи, что рвалась наружу. Это было похоже на то, как будто меня разрывают на части изнутри миллионы невидимых когтей. Две мои сущности — волчица и драконица — метались в панике, усиливая внутренний хаос.

— Помогите... — я хрипела, вцепляясь пальцами в землю.

Сквозь пелену боли я увидела, как ко мне, спотыкаясь, пробивается Тари.

— Эвия! Что с тобой?! Держись! — её голос дрожал. Она попыталась сделать шаг ко мне, но очередная волна невидимой энергии отшвырнула её назад, на камни.

— Я не могу... остановить... — мой голос был полон страха. Я горела заживо, и воды, чтобы потушить этот пожар, не существовало.

И тут снова возник рядом. Грэй. Его руки, испачканные в грязи и чужой крови, с силой схватили меня за плечи, буквально пригвоздив к земле, не давая мне биться в агонии.

— Эвия! Держись! Чтобы не сжечь себя дотла, нужно перенаправить силу! Перекинуть на другого!

— Не могу... — я рыдала, чувствуя, как сознание начинает уплывать в тёмную, холодную пучину. — Больно... Горит всё... Всё...

— Дай мне разрешение! — его лицо было совсем близко. — Дай мне поставить метку альфы! Между нами возникнет связь, и тогда смогу принять удар на себя! Я достаточно силён, чтобы выдержать!

Сквозь пламя, пожиравшее меня изнутри, до меня дошёл смысл его слов. Метка альфы. Связь. Потеря свободы. Но выбор был между добровольным рабством и мучительной смертью.

Глава 1

Эвия:

Карета гремела на кочках и убаюкивала. Я прислонилась к стенке, закрыла глаза на минуту и провалилась в сон, в котором стояла посреди леса. Ночь была слишком яркой — луна висела низко, будто её можно было достать рукой. В груди жгло, дыхание сбивалось. Сначала захотелось запрокинуть голову и завыть, как делает волк, но в тот же миг лопатки пронзила другая боль, распирающая, жгучая — словно под кожей расправлялись крылья.

Две силы встретились посреди груди, сцепились, решая, кто главный. Я подняла руки. На левой кожа блеснула мелкой чешуёй. На правой из-под ногтей выдвинулись узкие когти. Я не знала, что страшнее — потерять контроль или наконец понять, какая я на самом деле.

В испуге я попыталась закричать, но голос утонул в тишине леса. Плечи свело. В глазах потемнело. Сжала кулаки, чтобы почувствовать боль и удержаться. Когти впились в ладонь, выступила кровь. Я упала на колени во влажную траву, зажмурилась.

Проснулась не сразу. Сначала вернулся стук колёс, потом тусклый свет и запах пыли.

Пальцы свело, и я поняла, что сжимаю кулаки так сильно, что ногти вошли в кожу. Тонкие полукружья, будто нацарапанные маленьким зверем, уже наполнились кровью, а вокруг одного из порезов тускло мерцал чешуйчатый отлив, едва заметный, как тайна, о которой нельзя произносить вслух.

Карета подрыгнула на очередном ухабе, едва не сбрасывая меня с сиденья. Я вскинула голову и замерла: за запылённым стеклом, в проёме между холмов, мелькнули острые силуэты башен. Каменные, строгие, с высокими арками, уходящими в самое небо, будто вбитые в облака. Они казались древними и неприступными, как зубы гигантского чудовища.

Королевская Академия.

Почему её так назвали, оставалось загадкой. Здесь учились не короли, а обычные люди, оборотни и драконы. И все делили одни аудитории, одни комнаты в общежитии, одни экзамены.

Только вот мир между ними держался плохо. Волки и драконы никогда не ладили. Каждый считал себя сильнее, хитрее, нужнее этому миру. У них были вечные споры, драки, состязания, даже в спорте или науке они умудрялись мериться силами. А люди оставались в стороне — для них оба вида казались слишком опасными, но без них Академия не была бы полной.

Ворота, кованые, с рисунком, где переплетались луна и драконье крыло, распахнулись неторопливо. Карета остановилась. Я спрыгнула с подножки и сразу почувствовала запахи. От оборотней — трава, дождь, лес. От драконов — металл и жар, будто они вышли прямо из кузницы. Всё это ударило слишком резко, и внутри меня шевельнулись обе половины. Я заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть, как учила мама.

На площади столпились студенты. Молодые оборотни, в которых чувствовалось озорство и сила стаи. Волки перекидывались шутками и короткими фразами. Драконы держались холоднее, будто каждый знал себе цену и никому не собирался уступать.

Я решила держаться у края. Лучше посмотреть, где расписание, общежитие и библиотека. Но едва успела сделать шаг, как в центре вспыхнула драка. Кто-то толкнул меня локтем, я споткнулась и замерла на краю круга, который сам собой образовался вокруг двух противников. Светловолосый волк с прищуром хищника стоял напротив дракона с прямой спиной и спокойным взглядом. Они не нуждались в словах. Все знали, что это состязание. Оборотни хотели доказать, что их скорость и ловкость лучше. Драконы — что сила и выдержка важнее. Так было всегда.

Волк шагнул первым и резко нанес удар. Дракон едва повернул корпус и пропустил удар, словно даже не посчитал его серьёзным. Толпа зашумела, а я почувствовала, как моё сердце ухнуло вниз, а вместе с ним поднялось другое — зов. В груди снова столкнулись две силы. В спине дрогнуло, хотелось или взлететь, или завыть. Я заставила себя считать вдохи. Раз. Два. Три. Ещё немного — и сорвусь. Нельзя.

Волк снова бросился, дракон удержал его за запястье, развернул и отпустил. Они разошлись на шаг, и кто-то из толпы выкрикнул их имена. Для меня это были просто «волк» и «дракон» — две силы, между которыми застряла с самого рождения.

Всё во мне рвалось бежать, спрятаться, раствориться в толпе, стать невидимкой. Вдруг пространство вокруг сжалось — кто-то придвинулся ко мне вплотную, нарушив хрупкую границу моего личного пространства. Я кожей ощутила исходящее от незнакомца тепло.

Это был Дракон. Он стоял так близко, что я различала тонкий запах озона и дыма, что исходил от его кожи, и видела каждый блик на его чёрных волосах. Драка, для него словно не существовала. Его пронзительный взгляд был прикован ко мне. Казалось, он не смотрит, а сканирует, видит насквозь, читает строки затаённой правды, спрятанные глубоко внутри. Уголок его рта дрогнул в едва уловимом подобии улыбки. Он наклонился так, что его слова, произнесённые тихо, коснулись моего уха, как опасная ласка.

— Ты… другая.

Просто два слова. Но в них прозвучал не вопрос, а констатация факта.

Холод пробежал по спине.

Если он расскажет… все узнают, что я не волк и не дракон. Я — полукровка. Позор для одних и отродье для других. Та, кого не примет ни стая, ни клан. Ошибка, которой не должно быть.

Сердце забилось так, будто хотело вырваться наружу. В горле застрял крик. Я представила, как завтра шёпот разнесётся по Академии, как взгляды будут скользить по мне с отвращением и насмешкой. Для них я стану не студенткой, а уродливой ошибкой, которую терпят лишь до поры.

Глава 2

Эвия:

Я отвела взгляд, словно обожглась. Внутри всё дрожало, и оставалось лишь одно желание — уйти, не позволив никому заглянуть под кожу и увидеть скрытое. Я пробралась сквозь толпу туда, где в каменной арке высился вход в главный корпус. Гул голосов позади постепенно стихал, студенты расходились по своим делам, но ощущение тяжёлого, преследующего взгляда не отпускало, будто невидимая нить соединяла меня с тем, от кого я пыталась убежать.

На холодных каменных ступенях я остановилась, чтобы перевести дыхание и загнать обратно предательскую дрожь в коленях. И в тот же миг тень упала рядом — тот самый дракон снова появился словно из воздуха.
— Меня зовут Арианн, — произнёс он так просто и естественно, будто мы были старыми знакомыми, продолжающими прерванную беседу.

— И что? — слова вырвались резко и холоднее, чем я хотела, выдав моё смятение. — Мне это не интересно.

Я развернулась и пошла вверх по ступеням, к массивным дубовым дверям корпуса, где у доски с расписанием уже толпился народ. Шаги за спиной прозвучали почти сразу, ясно давая понять, что он идёт следом.

— Обычно здороваются в ответ, — заметил Арианн.

Я ускорила шаг, стараясь влиться в живой поток студентов. Голоса вокруг гудели, смешиваясь в единый шум, но даже он не мог заглушить его навязчивое присутствие.

— Обычно драконы не пристают к людям, — бросила я через плечо, делая вид, что с интересом изучаю списки на доске.

— Ты новенькая? — он не отступал.

— А ты любопытный, — парировала я, чувствуя, как закипает раздражение.

— Я видел, как ты дрожала, — произнёс он почти шёпотом, и его слова показались обжигающими. — Но я знаю... это был не страх.

Я замерла, будто вкопанная. Затем медленно, преодолевая внутреннее сопротивление, обернулась, встречая его внимательный взгляд.

— Знаешь?

— Ты другая, — повторил он.

Мне не хотелось больше продолжать этот опасный разговор, я отвернулась снова к доске, стараясь сосредоточиться на буквах. Нашла своё имя. Комната 214. Соседка — Тари Энгер.

— Ты где будешь жить? — Голос Арианна был безразличным, но глаза, скользнувшие по тому же списку, выдавали интерес.

— Тебя это не касается, — я выдавила слова сквозь стиснутые зубы, так сильно сжимая ручку чемодана, что костяшки пальцев побелели.

— Иногда соседство многое меняет, — он оторвал взгляд от списка и уставился на меня. Его глаза были не просто тёмными — они были цвета тёплого янтаря, с золотистыми искорками внутри. — Стеснительные предпочитают тишину и тень. А другие... — он сделал крошечную, но очень значимую паузу, — ...любят быть поближе к действию. Люди часто не замечают того, что мы чувствуем.

Ему нравилось говорить намёками, которые впивались в кожу как занозы, заставляя тревожиться. По спине побежали противные мурашки, и единственным желанием было развернуться и бежать без оглядки. Я резко шагнула в сторону, ожидая, что он последует за мной, продолжая свой допрос с навязчивым упорством. Но дракон не двинулся с места, позволив мне уйти.

Я чувствовала его изучающий взгляд у себя на спине. Старалась идти ровно и уверенно, хотя ноги стали ватными и непослушными. Только отойдя на приличное расстояние, я позволила себе выдохнуть и немного расслабиться. Эта беседа была окончена, но ощущение, что он всё ещё видит меня насквозь, не исчезало, оставляя неприятный осадок.

Почти силой заставила себя сосредоточиться на следующем деле. Впереди ждала обязательная регистрация. Процедура заняла гораздо больше времени, чем я предполагала: бесконечные списки, подписи, заполнение карточек, наконец, ключ от комнаты. Нашла её без труда. Она оказалась совсем не такой, как я представляла, ожидая чего-то казённого и безликого, вроде казармы: одинаковые кровати, серые стены, строгие правила. Но когда открыла дверь, то увидела вполне обжитое, почти уютное пространство.

Две кровати у противоположных стен, шкаф, общий стол у окна. На подоконнике стояли несколько горшков с цветами, уже слегка увядшими от недостатка внимания, но всё же живыми и цепляющимися за жизнь. Над одной кроватью висели фотографии в простых рамках и пара постеров с видами незнакомых городов, на столе аккуратной стопкой лежали учебники и тетради. Вторая половина комнаты была пуста, терпеливо ожидая моего прибытия.

Поставив свой чемодан, я села на кровать. Матрас оказался жёстким, даже немного колючим, но после долгой дороги и перенесённого стресса я восприняла его как дар. Пока я раздумывала, с чего начать распаковку и как лучше обустроить свой скромный уголок, дверь внезапно открылась без стука.

— Привет, соседка! — в комнату буквально впорхнула девушка с рюкзаком за плечами. Она была чуть выше меня, с тёмными, живыми глазами и светлыми волосами, собранными в небрежный хвост. — Я Тари. Человек, если это для тебя важно.

Её открытая улыбка оказались настолько неожиданной, что я невольно улыбнулась в ответ.
— Эвия. Приехала всего пару часов назад, — ответила я, чувствуя, как часть напряжения потихоньку уходит.
— Отлично! — она одобрительно кивнула, бросая рюкзак на свою кровать. — Значит, мы вместе будем героически переживать все эти учебные будни и экзамены.

Мы быстро разговорились. Тари оказалась удивительно лёгкой в общении и болтливой.
— Я из западного королевства, — рассказывала она, непринуждённо развалившись на кровати и перебирая пальцами край своей простой хлопковой юбки. — Родители были категорически против моей учёбы в Академии. Они видели мою жизнь расписанной по часам: помощь в семейной лавке, выгодное замужество, куча детей, тихая жизнь в четырёх стенах нашего старого квартала. Они искренне хотели, чтобы я шла по их протоптанной, безопасной тропинке, не сворачивая.

Визуализация Эвии и Арианна

Друзья, добро пожаловать в мою новинку!
Я очень рада, что вы заглянули именно сюда. Чтобы не потерять книгу и первым узнавать о продолжении, подписывайтесь на автора и добавляйте историю в свою библиотеку.

⭐ Если вам понравится, не забудьте поставить звезду — так вы поможете другим читателям найти её и вместе с вами отправиться в это путешествие.

А пока — держите немного визуалов, чтобы сразу почувствовать атмосферу. Наслаждайтесь! 🌸

Эвия

Арианн

Глава 3.

Эвия:

Я быстро разложила книги и папки на своей койке в углу, но задерживаться в общежитии не хотелось — мне не терпелось увидеть, как живёт Академия изнутри, почувствовать её пульс. Первой на очереди была столовая. Уже на подходе доносился нарастающий гул голосов, а когда я вошла, меня окутала волна звуков и запахов. Просторный зал, казалось, тянулся до бесконечности, упираясь в высокие окна с цветными витражами

Воздух был густо насыщен ароматами — горьковатый, бодрящий запах свежесваренного кофе, душистая свежесть только что испеченного хрустящего хлеба, сладковатая нота каши и пряный, аппетитный шлейф жареного мяса.

Студенты сидели кучками, и с первого взгляда было видно, что каждый инстинктивно держался среди «своих». Волки обосновались ближе к центру зала, создавая зону неугомонной, кипящей энергии. Они были шумные, громкие, словно не умели общаться иначе, кроме как через смех. Они толкали друг друга плечами, о чём-то горячо спорили, перебивая друг друга, и даже в этой кажущейся хаотичности чувствовалось единое дыхание стаи, связанной невидимой нитью общности.

Драконы, напротив, держались обособленно, ближе к окнам, где было светлее и просторнее. Их ряды выглядели неестественно упорядоченными: никто не садился слишком близко к другому, каждый чётко сохранял неприкосновенное личное пространство. Они ели медленно и размеренно. Идеальная выправка, скупые, медленные жесты, невозмутимые, почти отстранённые лица — даже здесь, среди общего гама и соблазнительных запахов еды, в них ощущалась железная дисциплина и невидимое, но ощутимое «я выше этого», словно принадлежность к другому, высшему уровню не позволяла им опускаться до простых человеческих слабостей.

Я взяла поднос и пристроилась на краю одного из столов, стараясь раствориться в толпе и не привлекать ничьего внимания. В этот момент ко мне, словно из ниоткуда, подсела Тари. Я уже собралась что-то сказать, как за соседним столом группа волчиц оживлённо начала вполголоса обсуждать последние спортивные результаты.

— Наши всё равно быстрее на трассе, — уверенно, с вызовом в голосе заявила одна, оглядывая подруг.
— Да, но попробуй победи дракона в силовом, — усмехнулась другая, играя салфеткой. — Они стоят, как скалы, и сдвинуть их невозможно.

Тари тут же наклонилась ко мне, многозначительно кивая в сторону столиков у окон:
— Видишь этих? Это драконы из столичного рода. Высокомерные до безобразия, считают, что весь мир создан для них одних.

— А вон там, гляди, волки, серый клан, — тут же шепнула шепнула, показывая глазами на самую шумную компанию в центре зала.

Я невольно посмотрела туда. В самом эпицентре всеобщего внимания сидел высокий парень с челкой, небрежно спадающей на лоб, и пронзительными серыми глазами, в которых скользила тень чего-то дикого и опасного. Он держался нарочито расслабленно, развалившись на скамье, но в каждой его мышце, в сдержанной пластике движений читалась скрытая, прирученная сила. Его улыбка была резкой, чуть насмешливой, и даже в том, как он лениво откинулся назад, наблюдая за происходящим с видом хозяина положения, угадывался врожденный авторитет альфы.

— А вот тот красавчик, — подтвердила Тари, следуя за моим взглядом, — это их альфа, Грэй. Из-за него половина Академии забыла, как дышать. Ходячий идеал для всех, у кого в жилах течёт хоть капля звериной крови.
— Интересно, а по кому сохнет вторая половина? — не удержалась я и пошутила, чувствуя, как меня затягивает этот странный новый мир.

— По Арианну, конечно! Это дракон с торсом, высеченным из мрамора. Видела бы ты эти кубики на его прессе…

— А ты сама-то к какой половине принадлежишь? — спросила я, скользнув взглядом по её оживлённому лицу.

— Ни к какой, — пожала плечами Тари, и в её голосе прозвучала лёгкая, но чёткая грань. — Мы, простые люди, здесь вообще без шансов. Наша участь — наблюдать со стороны и втихомолку обсуждать, кто из этих полубогов красивее. Так… безопаснее.

Её слова прозвучали легко и беспечно, но где-то глубоко внутри меня что-то кольнуло. Безопаснее… Может быть, для неё. Для меня этот год в Академии точно не будет безопасным.
Внезапно массивная дверь в столовую распахнулась, и в зал уверенной походкой вошла группа девушек. Запах ударил в нос почти сразу — резкий, свежий, дикий, слишком узнаваемый. Волчицы.

Впереди шла та, на которую невозможно было не обратить внимания. Высокая, статная, с густыми тёмными волосами, уложенными в идеальную, ниспадающую на плечи волну. Каждое её движение было отточенным, лёгким и невероятно точным, словно она с пелёнок привыкла к всеобщему вниманию и давно научилась не просто принимать его, но и властно им управлять.

С ней было ещё несколько девушек-волчиц, но они невольно держались на полшага позади, будто свита, подчёркивающая её негласный статус. Девушки взяли подносы и направились к длинному столу, где уже сидели парни из серого клана. Я не смогла отвести взгляд и проводила её восхищённым и одновременно настороженным взглядом.

— Это… кто? — выдохнула я, обращаясь к соседке.

— Мелисса, — фыркнула та, скептически закатывая глаза. — Самая популярная, самая влиятельная и, по совместительству, самая противная волчица во всей Академии. От неё и её своры лучше держаться подальше, если не хочешь проблем.

— Она что, с Альфой? — уточнила я, заметив, как уверенный взгляд Мелиссы скользнул в его сторону и задержался на нём на долю секунды.
— О, если бы! — рассмеялась Тари. — Она только мечтает стать его Луной. Пока что безуспешно. Он, кажется, вообще её не замечает.

Визуализация Грэя и Тари

Встречайте Грэя и Тари

Грэй

Тари

Глава 4.

Эвия:

После обеда прошла вводная лекция, посвящённая истории королевств. Аудитория встретила нас гулом голосов и запахом старых книг. Преподаватель в очках уже стоял у кафедры, листал конспекты и иногда поправлял очки, словно собирался начать лекцию в любую минуту, но нарочно давал студентам время рассесться.

Волки, как всегда, заняли задние ряды — шумная, беспокойная группа, откуда то и дело доносился смех. Казалось, их не слишком заботило, что скажет преподаватель, зато им было важно чувствовать плечо соседа, толкнуть его локтем, переглянуться и ухмыльнуться.

Драконы устроились ближе к кафедре, ровными рядами. Они сидели с прямыми спинами, движения их были чёткими. Лица почти без эмоций, но каждый жест выдавал уверенность, что лекция, даже самая скучная, заслуживает их невозмутимого внимания. Со стороны могло показаться, что им и вправду интересно, но в их взглядах скорее читалась привычная выдержка и демонстративная дисциплина.

Люди старались раствориться в общей массе. Они рассаживались ближе к середине или краям, тихо переговаривались между собой, но явно избегали излишнего шума, словно каждое слово могло привлечь ненужное внимание.

Я и Тари выбрали места где-то посередине, между двумя мирами — шумными волками и выправленными драконами. Сидеть здесь казалось безопаснее: не слишком на виду, но и не на отшибе.

— Моё имя — профессор Элварт, — начал преподаватель негромко, но так, что голос сразу заполнил всё пространство. — Сегодня у нас вводная лекция о королевствах. Вы должны понимать, в каком мире живёте, и какие силы делят его между собой.

Он взял мел и уверенно нарисовал на доске круг, разделив его на четыре сектора:

— Наш мир делится на четыре великих королевства: Северное, Восточное, Западное и Южное. И каждое из них уникально.

— Северное королевство, — продолжил он, — земля холодных ветров и лесов. Здесь сильнее всего влияние кланов волков. Их стаи привыкли к суровым зимам, к охоте, к жизни плечом к плечу. Северяне-люди всегда отличались выносливостью, но настоящую власть на протяжении веков держали в руках волчьи кланы. Именно они устанавливали правила и решали, по каким законам жить остальным.

— Восточное королевство, — профессор отметил новый сектор, — держится на дисциплине. Там правят драконы, их кланы древние и гордые. Они создали города из камня и огня, где каждый камень хранит отпечаток силы рода. Восток — это власть, порядок и закон крови.

Студенты-драконы выпрямились в рядах, будто их лично похвалили.

— Западное королевство считается самым открытым. Здесь люди составляют большинство и умеют удерживать равновесие между стаями и кланами. Торговля, наука и ремёсла расцветают на каждом шагу. Но за этой видимой гармонией скрывается иная сторона. Именно здесь чаще всего зарождаются интриги и хитрые заговоры.

Кто-то из студентов засмеялся, а преподаватель строго постучал мелом по доске.

— Южное королевство, — сказал Элварт, — земля пустынь и рек. Там нет единого порядка: кочевые стаи волков, драконьи кланы, города людей — всё перемешано. И именно там чаще всего встречаются Чужие.

По залу прошёлся шёпот.

— Чужие — не люди, не волки и не драконы, хотя внешне могут быть похожи на нас. Но внутри они другие. Они несут хаос. Появляются внезапно, как буря, и нападают на пограничные земли. Никто не знает, откуда они приходят. Одни считают их порождением магии, другие — проклятием, третьи — расплатой за старые войны. Но одно ясно: Чужие не знают союзов. Они не ведут переговоров, живут только ради разрушения.

Я почувствовала, как зал затаил дыхание. Даже волки перестали переговариваться.

— И именно из-за Чужих, — продолжил преподаватель, — нам нужны Академии и равновесие королевств. Волки, драконы и люди могут соперничать сколько угодно, но если Чужие прорвутся на север или восток, падёт весь мир.

Тари чуть подалась ко мне, и её плечо коснулось моего. От этого лёгкого прикосновения веяло таким страхом, что по моей коже сразу побежали мурашки. Её шёпот был едва слышен:
— Я боюсь их.

Отложив перо, я повернулась к ней. На её обычно оживлённом лице застыла маска неподдельного ужаса, глаза были расширены, а пальцы судорожно сжимали край стола.

— Ты их видела? — выдохнула я, сама не понимая, почему тоже понизила голос до шёпота, будто опасаясь, что само упоминание о «них» может привлечь внимание.

Она быстро замотала головой, и её светлые волосы заплясали у неё на плечах.

— Нет. Слава небесам, нет. Но даже думать о них страшно. Говорят, они приходят с наступлением темноты, бесшумные, как тени. И похищают девушек.

— Зачем? — спросила я, пытаясь звучать спокойно. — Что им нужно?

Тари сглотнула.

— Никто не знает. Тех, кого увели… они не возвращаются. Никогда. Ни единого следа. Ни звука. Просто… исчезают, словно их и не было.

Я открыла рот, чтобы спросить ещё что-то — может, о том, откуда эти слухи, кто их видел в последний раз, — но в этот момент профессор Элварт резко поднял взгляд от конспектов. Казалось, он уловил вибрацию нашего страха сквозь воздух аудитории. Его пронзительные глаза, увеличенные стёклами очков, уставились прямо на нас.

— Достаточно, — произнёс он, подходя к первым рядам. — Это не тема для пустых сплетен и детских страхов.

Глава 5.

Эвия:

После лекции мы медленно выплыли из аудитории в общий коридор. Голоса вокруг сливались в шумный поток: волки и драконы уже начали спорить, кто лучше — Волки лучше всех справляются с Чужими, — громко сказал кто-то впереди, и несколько голов тут же закивали.

— Конечно, — поддержал другой, — у нас скорость и нюх. Ни один Чужой не уйдёт.

— Ну да, — вмешался высокий дракон, и его тон был немного насмешливым. — А потом вы сдохнете от усталости. Мы выносливее. Мы держим бой дольше, ломаем Чужих силой, а не беготнёй.

— Ошибаешься, — заметил третий. — С Чужими вообще нельзя справиться одному. Ни стае, ни клану. С ними нужно бороться вместе.

На секунду повисла тишина, но затем спор вспыхнул с новой силой. Волки фыркали, драконы усмехались, и никто не хотел уступать.

Я шагнула к стене, чтобы пропустить спешащих студентов, и в этот момент почувствовала, как кто-то остановился вплотную. Высокая тень заслонила свет. Я подняла глаза и столкнулась со взглядом альфы.

Его серые глаза смотрели пристально, слишком близко. Грэй чуть наклонился, ноздри дрогнули. Затем вдохнул, задержал дыхание, будто пытаясь разобрать мой запах по нотам. В груди у меня всё замерло. Он не сказал ни слова, лишь прищурился, словно что-то отметил для себя, и пошёл дальше по коридору, оставив меня с бешено колотящимся сердцем.

— Что это сейчас было? — шёпотом спросила Тари, когда мы свернули в сторону нашего корпуса. — Мне показалось, он тебя обнюхивал.

— Тебе показалось, — отрезала я, стараясь звучать спокойно.

Мы шли молча через двор, потом поднялись по ступеням общежития и наконец оказались в нашей комнате.

Сумка тяжело плюхнулась на пол, и этот звук разбил оцепенение. Тари снова заговорила:
— Первый день семестра… и уже столько всего. У меня голова кругом.

Я опустилась на край постели, пружины тихо заскрипели под весом. Взгляд сам потянулся к окну.
— У меня было другое представление. Думала — обычные пары, книги, лекции. Никто не говорил, что всё начнётся с драки и споров.

Соседка усмехнулась, завалилась на подушку и вытянула ноги.
— Я тоже думала, что будет спокойнее, — протянула она и зевнула. — Но спокойствия здесь не ищи, его тут не бывает. Каждый день что-то новое, и от этого всё только интереснее.

Она перевернулась на бок, подложив ладонь под щёку, и улыбнулась так легко, словно привыкла к переменам и считала их частью игры.

— Утром у нас тренировка, — добавила она, словно между делом.

— Тренировка? — переспросила я.

— Конечно. Волки и драконы каждый раз меряются силами. Это уже традиция. Волки пытаются доказать, что быстрее, драконы — что сильнее и выносливее. Иногда тренировки больше похожи на сражения.

Я тяжело вздохнула.
— Отличное начало учёбы.

— Не переживай, — подмигнула Тари. — Главное, завтра встать вовремя и хотя бы позавтракать. На голодный желудок сражения смотреть трудно. Кстати, я рассказывала, как на прошлой неделе волки устроили соревнование, кто быстрее добежит до столовой за дополнительной порцией жареных кур?

Я отрицательно покачала головой, и лицо Тари озарила широкая улыбка.

— Так вот, Грэй, дал сигнал, и вся стая рванула с места как ошпаренная. А драконы как раз выходили из спортзала. И один из них, самый громадный, не растерялся — шагнул в сторону и наступил на шланг, которым поливали газон. Струя хлынула под ноги передним волкам. Они понеслись по мокрой траве как по льду! Двое сразу сели на шпагат от неожиданности, а третий влетел прямо в спину повару, который как раз выносил тот самый поднос с курами! Пара волков так и неслись до самого леса по инерции, а драконы просто легли от смеха. Теперь это называют «Великой куриной битвой». Грэй, говорят, три дня ходил сам не свой и рычал на собтвенную тень.

Тари залилась смехом, и я невольно улыбнулась, представляя эту нелепую картину.

— Ну вот, — выдохнула она, утирая слезу. — Может, и завтра что-то интересное приключится. По крайней мере, скучно не будет.

***

Утро встретило звуком будильника. Мы встали рано, позавтракали в столовой и отправились на тренировку. Тари болтала, то и дело возвращаясь к «куриному забегу», а я кивала, чувствуя, как в груди снова просыпается напряжение.

На тренировочной площадке уже собрались студенты. Я остановилась недалеко от группы людей, стараясь держаться в стороне. Но в этот момент один из волков, проходя мимо, втянул воздух и уставился прямо на меня.

— Чужая, — сказал он тихо, но достаточно громко, чтобы услышали остальные.

— Никакая она не Чужая, — тут же отозвалась Мелисса, стоявшая неподалеку. Её глаза скользнули по мне с преувеличенным отвращением. — У неё просто странный запах. Аж дышать рядом невозможно, в горле першит.. — Затем сморщила нос и демонстративно отвернулась.

— Ну и не дыши, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, и тоже отвернулась в другую сторону.

И в этот момент я почувствовала чей-то взгляд. С противоположной стороны площадки, среди волков, стоял Грэй. Его серые глаза были холодными и хищными, но слишком внимательными, будто он принюхивался даже на расстоянии. Он не моргал, не отворачивался, просто смотрел, и от этого становилось не по себе.

Глава 6.

Грэй:

Запах я почувствовал ещё в столовой. Он был, как странная приманка — дерзкий, вызывающий, и в то же время манящий, будто дразнил меня. Не волчица, не дракон, и уж точно не человек. Смесь, которую нельзя объяснить словами. Он раздражал и злил, бросал вызов, но в то же время тянул сильнее любого аромата крови.

Я поднял голову, скользнул взглядом по залу. Стая сидела слева: ребята шумели, спорили, кто кого «положит» на завтрашней тренировке. Пара драконов стояли у окна, как всегда, словно им принадлежит половина неба. Люди тихо ели, стараясь не лезть под лапы. Откуда он идёт, этот запах?

— Грэй! — у локтя выросла Мелисса. — Ты слышал, завтра нас ставят первыми на спринт. Я готова бежать хоть сейчас.

Запах сорвался с её кожи, как удар. Ярый, настойчивый, липкий. Он забил ноздри, перекрыл всё остальное. Я еле сдержал раздражённое «уйди», просто кивнул и отодвинулся. Волчица, которая ищет волка, всегда пахнет одинаково. От этого тошнит.

— Не сейчас, — сказал я. — Поешь.

Она надула губы, но отступила. Я попробовал поймать тот запах снова, но он пропал. Ладно. Если в стенах Академии появилось нечто, что прячется от моего нюха — я всё равно найду. Долго ждать не пришлось.

На лекции запах вернулся. Вдох — и я снова почувствовал его, тонкий, но упрямый. Я искал глазами — и нашёл. Девушка сидела впереди, чуть повернувшись боком. Тёмные волосы падали на плечо, движения напряжённые, будто каждое слово профессора она записывала с усилием воли. Я смотрел только на неё. И запах становился сильнее, когда она волновалась. Особенно тогда, когда речь зашла о Чужих.

Всю лекцию я не слушал профессора. Пытался разгадать, что это значит. Почему в её запахе чувствовалось сразу всё — лес, металл, дождь — и ничего конкретного. Ни одна нота не совпадала с тем, что я знал.

Когда мы вышли в коридор, она шла с какой-то блондинкой, которая болтала без умолку. Я поравнялся, задержал шаг. Вдохнул глубже. Волосы на коже встали дыбом. На секунду всё внутри сжалось, и меня качнуло. Хотелось прижать ее к стене, подавить, заставить подчиниться — и в то же время разгадать, как головоломку. Почему от неё пахнет так, будто она вообще не принадлежит этому миру?

Она подняла глаза, встретилась со мной взглядом и тут же отвернулась. Я усмехнулся самому себе. Ну что ж. Загадка так загадка.

К утру я уже выяснил нужное: новенькая, Эвия. Некоторые люди в списках писали «Эви», но с именами у них всегда беда, режут, как удобно. Прибыла с севера, городок ближе к границе. Родни в стаях не значится. Пустая графа. Пустая графа — лучше любого крика: кто-то спрятал след.

На тренировку она пришла с той же блондинкой, соседкой. Встала чуть в стороне, будто не желала привлекать внимание. Парень из младших волков, проходя мимо, втянул воздух и сказал вслух:

— Чужая.

Я повернул голову. На секунду захотелось ответить так, чтобы он лег на песок. Но Мелисса опередила меня:

— Никакая она не Чужая. Просто пахнет… — сморщила нос. — Неприятно.

— Ну и не дыши, — отрезала Эвия и отвела взгляд. Голос у неё ровный. Без дрожи.

Хорошо. Сопротивляется. Значит — живая.

И тогда она повернулась и встретилась взглядом со мной. Глаза холодные и настороженные. Я вдохнул её запах ещё раз. Та же странная смесь, от которой внутри что-то срывалось с цепи.

Сбоку я поймал взгляд Арианна. Он стоял чуть в стороне от своих, руки были заведены за спину — прямая осанка и сдержанность выдали в нём того, кто привык командовать молча. Его глаза скользнули по мне, затем на Эвию, и снова вернулись ко мне. У меня есть привычка — отвечать взглядом на взгляд. На мгновение мне показалось, что в уголке его губ дрогнула тень ухмылки. Отлично. Любая игра становится интереснее, когда появляется достойный соперник.

Я подошел к ней, будто случайно.

— Ты знаешь, что от тебя пахнет неправильно? — сказал я негромко, так, чтобы слышала только она.

Она чуть дернулась, мелкая судорога пробежала по плечу, но взгляд не опустила. Её глаза, широко распахнутые, смотрели прямо на меня, и в них читался вызов:
— И что?

Губы сами растянулись в усмешке.
— Это раздражает. — Я склонил голову, приближаясь так близко, что наши дыхание почти смешалось, нарушая все неписаные правила приличия. — Как фальшивая нота в идеальной мелодии. Сбивает с ритма. Мешает дышать.

— Знаешь, — её голос прозвучал с ледяной чёткостью, — а твоя манера вторгаться в личное пространство пахнет куда хуже. Навязчивость — это твой фирменный аромат?

Эвия не отступила ни на миллиметр. Напротив, её подбородок чуть приподнялся.

— Если мой запах так мешает твоему тонкому обонянию, — продолжила она, и в её интонации появились ядовитые нотки, — решение простое. Отойди подальше. Или тебе нужна помощь с этим?

После её реплики в воздухе повисло напряжённое молчание, которое было оглушительнее любого крика. Но ему не суждено было затянуться, резкий свисток тренера разрезал воздух, возвещая начало упражнений.

Тренировка превратилась в хаотичный вихрь. Забеги на скорость, силовые упражнения, спарринги. Я старался сосредоточиться на заданиях, отдаться физическому напряжению, но периферийным зрением постоянно ловил её силуэт. Она двигалась с удивительной для новичка грацией, не сдаваясь даже когда силы, казалось, были на исходе.

Глава 7.1.

Эвия:

После тренировки я вернулась в общежитие, ноги будто налились свинцовой тяжестью, отказываясь слушаться и волочась за мной по пыльному коридору, но внутри было ещё хуже — там бушевала настоящая буря. Мысли, острые и беспощадные, не давали покоя.

Студенты, чужие запахи пота, обрывки слов, любопытные и осуждающие взгляды — всё слилось в один оглушительный гул, от которого закладывало уши и сжималось горло. Я едва дотянулась до своей комнаты, захлопнула за собой дверь, отсекая шумный мир, и сразу направилась в ванную, будто в единственное убежище.

Заперлась изнутри, повернула ручку крана до упора, чтобы шум льющейся воды перекрывал хоть что-то, хоть на мгновение заглушил тот хаос, что бушевал у меня в голове и в крови. Закрыла глаза, пытаясь отдышаться, но вместо темноты увидела снова те лица: удивление, любопытство, холодную настороженность. Коснулась груди дрожащими пальцами.

Под тонкой тканью спортивной формы ещё теплом пульсировал амулет, отдаваясь странным эхом где-то глубоко в костях. Он выскользнул на тренировке во время рывка, того нечеловеческого ускорения, и все видели, как тёмный камень на миг вспыхнул яростным внутренним светом, ослепительным и неоспоримым. Я стиснула его ладонью, впиваясь пальцами в кожу, будто могла силой воли, болью спрятать этот предательский свет обратно, вглубь, вернуть всё как было.

— Другая, — навязчиво вспомнились тихие, но чёткие слова Рианна. Его взгляд, холодный и проницательный, будто сканирующий, будто он с первого взгляда увидел все мои трещины и тайны, сразу понял, что я не такая, как остальные, что во мне скрыто нечто чуждое и неподконтрольное.

— Твой запах неправильный, — и настойчивый, низкий голос Грэя, его чуть расширившиеся ноздри, улавливающие тот диссонанс в моём естестве, ту странную смесь, которую невозможно скрыть. Я знала, почему они так говорят. Всегда это знала, с самого детства, с первой же обиды, когда детвора из волчьего клана шарахалась от меня, морща носы.

Посмотрела в запотевшее зеркало и видела сразу две себя, два отражения, борющихся за право быть единственным. В одной угадывались черты матери: прямая, гордая осанка, упрямый, прямой взгляд, то, как губы сжимаются в тонкую, решительную линию, если я не хочу отвечать или когда гнев подкатывает к горлу. В другой — неумолимо проступал отец: тень его дикой гордости в глубине глаз, что-то слишком хищное, слишком острое, неукротимое для внешности обычной девушки, что-то, что заставляло людей инстинктивно отступать на шаг.

Отец был драконом. Настоящим, древним, из рода Огненных Крыльев, чьи имена всё ещё записаны в старых летописях. У него была сила, которой боялись соседние кланы, и гордость, из-за которой он не умел склонять голову даже перед старейшинами. Но однажды он встретил женщину, которая могла смотреть на него прямо, не опуская взгляда, в чьих глазах горел такой же дикий огонь.

Мама. Волчица. Сильная, смелая, до безумия упрямая.

Их союз был невозможен, немыслим, плевок в лицо вековым традициям. Волки и драконы никогда не ладили, их вражда уходила корнями в эпоху Великого Раздела Земель. Для одних чужая кровь всегда пахла врагом, для других — считалась величайшим позором, пятном на репутации рода. Но они всё равно выбрали друг друга, бросив вызов всему миру.

Одни говорят, отец, ослеплённый страстью, украл её прямо со свадьбы, назначенной старейшинами с другим. Другие шептались, что мать сама бежала к нему глубокой ночью, не выдержав давления клана и не желая жить по указке. Я не знаю, что правда, а что уже стала легендой, но знаю одно: они поженились тайным обрядом и уехали далеко, на самую границу между севером и западом, в маленький городок, где никто не искал в соседях врага и не задавал лишних вопросов о крови.

Там, в этом тихом уединении, я и родилась. Полукровка.

Детство моё было странным, разорванным пополам. С одной стороны — мама, которая учила чувствовать землю босыми ногами, слушать шепот леса, понимать язык запахов и ветра, читать следы. С другой — отец, который показывал бездонное небо, рассказывал о древних родах, о звёздных путях и о том, что крылья — это не проклятье, а великий дар, что пламя — это не только разрушение, но и жизнь.

Но ни там, ни там я не была своей, желанной. Волки отворачивались, когда мы изредка приходили на их праздник: они чуяли во мне странный, чужеродный запах. Драконы — вообще не знали обо мне, потому что отец тщательно скрывал наше существование, зная, что сородичи не простят ему такого мезальянса.

Я росла в подвешенном состоянии, между двух миров, не принадлежа ни одному из них.

Главе 7.2

Эвия:

В детстве это казалось увлекательной игрой: то неудержимо хотелось бежать босиком по мокрой от росы траве и выть на луну, чувствуя, как в груди отзывается зов предков, то внезапно хотелось взмахнуть руками, представляя, что за плечами вот-вот расправятся огромные кожистые крылья и я воспарю.

Но с возрастом всё стало сложнее, болезненнее. Волчица во мне требовала стаи, единства, своего места в иерархии, своего логова. Дракон — требовал силы, власти, высоты, полёта, безраздельной свободы. Я пыталась затеряться среди людей, жить тихо и незаметно, подражая их обыденности, но в какой-то момент стало ясно: маска не помогает. Я никогда не стану просто человеком.

Тяжелее всего мне даётся моё собственное тело, эта непокорная плоть. Я способна лишь на частичную, уродливую трансформацию. Стоит мне разозлиться, испугаться или потерять контроль над эмоциями — и кожа наливается жаром, удлиняются острые когти, появляются волчьи уши на макушке и клыки, царапающие губы.

Но вместе с этим, предательски, из плеч рвутся наружу зачатки драконьих крыльев, тёмные, кожистые и неловкие, словно чужие, слишком тяжёлые и не предназначенные для меня. Иногда чешуя проступает на коже змеиным узором, иногда — только серебристая волчья шерсть на руках и спине. В такие моменты я сама себе кажусь чудовищем: ни оборотень, ни дракон, ни человек — просто ошибка природы, существо, не знающее своей формы.

Внутри меня всегда идёт тихая, изматывающая гражданская война. Волчица зовёт к земле, к корням, к запахам хвои и крови, к ночному небу, полному голосов стаи. Дракон рвётся ввысь, требует абсолютной силы, всепоглощающего огня в груди и свободы выше облаков. И я не знаю, кому из них принадлежит моё сердце, разрывающееся на части.

Отец говорил, гладя меня по голове: «Когда придёт время ты сама сделаешь выбор. Не умом, а самой своей сутью. Тогда артефакт, наследие моего рода, поможет тебе, и твоя истинная трансформация завершится. Ты станешь целой, такой, какой должна быть». Но разве легко сделать этот выбор, когда оба голоса в крови звучат одинаково громко и правдиво? Когда одно сердце бьётся в ритме полной, гипнотической луны, а другое — в бешеном ритме взмахивающих крыльев?

Теперь я здесь. В Академии, куда меня прислали родители в надежде, что здесь я найду ответы. И все эти взгляды, запахи, слова — лишь жестокое напоминание: где бы я ни была, я всё равно другая. Навсегда. Полукровка, застрявшая между волком и драконом, между землёй и небом, между прошлым и будущим, не имеющая настоящего.

В дверь ванной постучали, прерывая тягостные размышления.
— Эви? Ты там? — раздался встревоженный голос Тари.

Я вздрогнула, отшатнувшись от зеркала, затем, сдерав глубокий вдох, открыла дверь и вышла, стараясь выглядеть спокойной.

Соседка сидела на своей кровати, обняв колени, и смотрела на меня во все глаза. Увидев моё, должно быть, бледное лицо, она сразу заговорила, пытаясь заполнить тягостную паузу:
— Ну ничего себе! Ты сегодня на трассе была просто невероятная. Я уже думала, та волчица тебя точно обгонит на последнем вираже, а ты ее обошла.

Я попыталась изобразить что-то вроде улыбки, чувствуя, как напряжены мышцы на лице.
— Да она просто слишком быстро выдохлась, азарт взял верх над расчётом.

— Не скромничай, — махнула рукой Тари, её хвостик взметнулся за движением. — Все видели. И… слушай, Эви, твой кулон. Он же в тот момент светился, я своими глазами видела! Ты заметила?

Я машинально коснулась груди, где под тканью снова лежал холодный, безмолвный камень, хранящий свою тайну.
— Заметила, — тихо выдохнула я.

Она хотела спросить еще что-то, глаза горели любопытством, но я резко перебила, умоляюще глядя на неё:
— Тари, давай просто забудем. Пожалуйста. Я не хочу это обсуждать.

Та прикусила губу, задумавшись, но после паузы кивнула, уважая моё желание. И всё же её глаза по-прежнему сияли неподдельным восхищением и, возможно, легким страхом.
— Ладно. Но знай, ты сегодня всех просто поразила, — сказала она, понизив голос. — Даже тех зазнаек-драконов.

Я отвернулась к окну, и прошептала так тихо, что почти не было слышно:
— А ещё, кажется, хорошенько напрягла одного конкретного волка.

Глава 8.1.

Эвия:

В библиотеке было тихо, словно сама тишина жила здесь давно и чувствовала себя хозяйкой. Ровный свет из высоких окон падал на длинные ряды полок, ложился мягкими пятнами на тёмное дерево столов. В воздухе стоял запах старой бумаги и пыли, перемешанный с чем-то терпким, едва уловимым. Редкие шаги библиотекаря по ковру звучали так осторожно, будто он боялся нарушить хрупкое равновесие этого острова спокойствия.

После столовой и перегруженных коридоров библиотека казалась другим миром, местом, где можно наконец перевести дух и спрятаться от нескончаемого шума академии. Здесь даже дыхание становилось размереннее и тише, будто стены сами просили уважать их вековую память.

Я заняла стол у стены, достала тетрадь с загнутыми уголками страниц, положила рядом тяжёлую книгу по истории. Машинально потянулась к кулону на шее. Привычное движение: пальцы перебирали цепочку, находили холодную гладкость подвески, скользили по её граням. Только так я могла удержать внимание и собрать рассеянные мысли.

Неожиданно страницы книги тихо зашелестели, как под пальцами пробежала дрожь — тонкая, как искра от разряда. Казалось, кулон на миг ожил: не громко, но ощутимо, словно внутри него что-то дышало.

Я сначала решила, что это всего лишь игра воображения.

Но через секунду металл потеплел, а затем стал горячим, будто его поднесли к огню. Цепочка натянулась и едва слышно звякнула, выдавая то, что происходило.

— Только не сейчас, — выдохнула я и прижала кулон ладонью к коже, словно могла усмирить его упрямое биение.

Книга передо мной сама перевернула страницу. Затем ещё одну. Я замерла. Бумага дрогнула, будто по ней прошёл электрический разряд. На соседних столах несколько человек подняли головы.

— Видели?
— Сквозняк, — отозвался кто-то.

Сквозняка не было. Кулон пульсировал, как сердце. Я упёрлась локтями в стол, пытаясь дышать ровно. В груди поднялись два знакомых зова.

— Тише там, — недовольно бросил библиотекарь, даже не поднимая глаз.

Я кивнула, хотя он не смотрел. Хотела встать и уйти, но запястье словно прилипло к деревянной столешнице. Попыталась отвлечься, читать строки, но буквы не хотели складываться в слова.

Именно в этот миг, когда я пыталась совладать с внутренней дрожью, из-под ворота моей рубашки выскочил кулон. Он сорвался наружу при моём резком движении и, поймав падающий луч солнца, ослепительно засветился, бросив на страницы открытой книги яркий блик. Серебристый свет был неестественно живым и глубоким, словно в сердцевине камня билось крошечное солнце.

Я подняла глаза, и сердце дрогнуло: напротив стоял Грэй. Без рюкзака, руки засунуты в карманы, плечи расправлены так легко, словно он привык быть в центре. В его позе не было ни тени стеснения, только уверенность и превосходство. Серые глаза сузились от прищура, и от этого взгляд он становился ещё более хищным. Его взгляд сразу же упал на светящийся артефакт, и в глазах вспыхнул немой вопрос, смешанный с любопытством.

Рядом с ним держались двое из его стаи. Они стояли чуть позади, но их тела и взгляды ясно говорили: «Мы уже здесь». Им не нужно было подходить ближе, чтобы давить на пространство. Достаточно было самого их присутствия, чтобы воздух стал тяжелее.

Я спрятала кулон под рубашку. Захотела скрыть не только его блеск, но и собственное беспокойство.

— Ты везде не к месту, — произнёс альфа, без приветствия. — В столовой — твой запах. На стадионе — тоже. — Он сделал короткую паузу. — А теперь ещё и книги сами шевелятся.

— Просто сквозняк, — ответила я, стараясь, сохранить спокойствие .

— Угу. Сквозняк. — Он склонился чуть ближе, вдохнул. — Пахнешь не как люди. И не как мы. А твои украшения ведут себя странно.

Я сжала ладони под столом. Кулон снова обжёг кожу, и я едва не поморщилась.

— Отойди, — твёрдо сказала, глядя в глаза волка.

— С чего вдруг? — угол его рта дёрнулся. — Ты на нашем этаже, за нашим столом, в нашей библиотеке.

Кто-то за соседним столом зашептался. Но стоило Грэю повернуть голову в ту сторону, как разговор сразу оборвался. В библиотеке снова стало тихо, даже слишком.

— Грэй, оставь девушку, — лениво заметил один из его дружков. — Библиотекарь пасть порвёт.

— Молчи, — не глядя, сказал альфа. И, всё так же не отступая, наклонился ещё ближе ко мне. — Покажи это.

— Что?

— То, что у тебя на шее.

— Нет.

Он очень медленно вытянул руку, будто собирался откинуть край воротника и посмотреть. Я отодвинулась, стул скрипнул. Пара голов повернулась. Библиотекарь наконец поднял глаза, но, оценив, кто перед ним, сделал вид, что снова читает.

— Хватит, — раздался от двери спокойный голос. — Это библиотека, а не ваш вольер.

Глава 8.2.

Эвия:

Я повернулась — у входа стоял Рианн. Он не спешил проходить внутрь, просто стоял, и этого оказалось достаточно, чтобы внимание в зале перетекло к нему. Его взгляд скользнул по рядам, легко выхватывая знакомые лица, и безошибочно зацепился за узкий круг вокруг моего стола. Внимание на секунду задержалось на мне, на моей руке, всё ещё прижимающей скрытый под тканью кулон, будто он почувствовал исходящее от него тепло.

— Иди к своим крыльям, — бросил Грэй, даже не оборачиваясь. — Мы не трогаем ваших. Но это — наш вопрос.

— Ваши слова — не закон, — спокойно произнёс дракон и шагнул вперёд.

Грэй не двинулся, но его спутники напряглись, чуть подались вперёд. Несколько студентов, сидевших за соседними рядами, поспешно уткнулись в книги, делая вид, что ничего не слышат.

Кулон под рубашкой вспыхнул жарче. В висках застучало. По столу побежали мурашки, тонкая пыль поднялась, как от вибрации. На верхней полке дрогнула стопка книг и одна съехала вниз.

— Эй! — рявкнул библиотекарь и вскочил.

Грэй рефлекторно выставил руку, поймал верхнюю книгу на лету, швырнул обратно на полку. Другой рукой он всё-таки откинул край моего воротника. Пальцы не коснулись кожи, но этого хватило, чтобы цепочка блеснула. Кулон, будто почувствовав свободу, снова рванулся наружу и на миг вспыхнул коротким ярким импульсом, осветив скулу Грэя бледным сиянием.

— Красиво, — сказал он. — И упрямо.

— Довольно, — теперь Рианн стоял почти рядом, всего в нескольких шагах, и не делал ни одного лишнего движения. Его руки оставались опущенными, он не вмешивался напрямую, только смотрел на Грэя так пристально, будто отмечал каждую мелочь.

— Ты ищешь повод начать драку, — продолжил он ровно, не повышая голоса, и от этого слова звучали ещё весомее. — Но не здесь.

— Я ищу ответы, — сказал волк. — От неё.

На мгновение всё снова притихло. Я услышала свой пульс и тиканье настенных часов. Кулон то ли остыл, то ли спрятал свой жар глубже, но пульсировать не перестал.

— Встретимся вечером на стадионе, — сказал Грэй, как будто подводя черту. — Побегаем, поговорим. Ты расскажешь мне, кто ты. Или я почувствую сам.

— Не хочу, — ответила я.

— Это не был вопрос, Эвия, — его голос стал ниже. — Альфа спросил вежливо. В следующий раз будет как получится.

Он медленно выпрямился, расправив плечи, и, наконец, сделал шаг назад. Двое из его стаи тут же повторили движение, синхронно, будто связаны с ним невидимой нитью. Казалось, они уходят, но в последний момент Грэй наклонился ближе, понизил голос так, чтобы слышала только я:

— И не думай прятаться за драконами. Тебе это не поможет.

Волки наконец вышли, и только тогда я позволила себе короткий, почти незаметный выдох облегчения. Словно всё это время держала воздух в лёгких и боялась выдать себя лишним движением.

Рианн не двинулся сразу. Он стоял неподвижно ещё несколько секунд, как будто проверял, не вернутся ли они обратно, и лишь потом медленно перевёл взгляд на меня.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — ответ прозвучал быстрее, чем я успела подумать.

Он чуть качнул головой, будто сомневался в искренности, и всё же промолчал. Лишь спустя миг заговорил снова:

— Не иди одна. По крайней мере сегодня.

— Я не прошу тебя провожать, — отрезала я.

— Я и не предлагаю. Это просто совет.

Затем развернулся и пошёл прочь. Дверь мягко закрылась за ним, и библиотека снова погрузилась в привычную тишину, но мне казалось, что она уже не была прежней. Воздух, ещё несколько минут назад наполненный покоем и знанием, теперь был заряжен тревогой и невысказанными угрозами.

Я пыталась снова сосредоточиться на книге, когда услышала тихие, но твёрдые шаги. Ко мне подошёл библиотекарь. Его лицо сохраняло профессиональное спокойствие, но в уголках губ читалось лёгкое неодобрение.

— Юная леди, — произнёс он тихо, но чётко, наклонясь так, чтобы слышала только я. — Библиотека — не место для подобных... дискуссий. В следующий раз, если вам потребуется выяснить отношения с сокурсниками, сделайте это, пожалуйста, в другом месте. В коридоре, во дворе, где угодно. Здесь же хранятся книги, и многие приходят сюда за тишиной.

Он помолчал, давая словам проникнуть в сознание, а затем добавил чуть мягче:
— Понимаю, что не всегда всё зависит только от вас. Но постарайтесь, не привлекать к себе такого внимания. Ради сохранения атмосферы.

С этими словами он кивнул и удалился к своему столу, оставив меня наедине со смешанными чувствами вины и досады. Его слова прозвучали не как упрёк, а как констатация факта, отчего становилось ещё неловче. Теперь даже шелест страниц казался мне неестественно громким, а тишина вокруг — осуждающей.

Глава 9.

Эвия:

В общежитии стоял привычный, почти ритмичный шум: глухой стук дверей, из-за которых доносились обрывки чужих разговоров, взрывы смеха и звук льющейся воды. Кто-то возился с заевшим замком, торопливо и раздражённо дёргая ручку, а из дальнего конца коридора тянуло насыщенным, почти осязаемым запахом жареного мяса с луком. Видимо, кто-то из оборотней снова пронёс на этаж запретную сковородку, игнорируя все предупреждения обитающего здесь же призрака-пожарного. Всё это было обыденным, привычным гулом жизни, в котором я обычно растворялась, как в белом шуме, позволяя ему убаюкать свою постоянную настороженность.

Но сегодня сквозь этот знакомый хаос я уловила нечто иное. Шёпот. Он не вплетался в общий гам, а будто скользил за мной по пятам, огибая углы и минуя другие звуки. Негромкий, но настойчивый, отточенный так, чтобы я не могла его проигнорировать. Слова были неразборчивыми, словно их специально произносили на самой грани слышимости, стирая смысл, но оставляя сам факт присутствия. Ощущение пристального внимания было слишком явным.

Я инстинктивно ускорила шаг, сжимая в потной ладони холодный ключ. Когда подошла к своей двери, мне показалось, что шёпот стал ближе, плотнее, обрёл структуру. Он будто исходил прямо из щели под дверью соседей.

— Это та самая, с кулоном… — прошипел один голос.
— Видели, как книги сами падали? — подхватил второй.
— Волки шепчутся, что от неё странный запах. Не человеческий… — добавил первый.

В комнате меня ждала Тари. Она сидела на своей кровати, поджав ноги, с книгой в руках, и выглядела так, будто провела в этой напряжённой позе целый день, ожидая моего возвращения.

— Ну? — выпалила она сразу, едва я переступила порог. Её глаза, широко раскрытые, ловили мои. — Что произошло? Говори.

— Ничего особенного, — я с силой бросила сумку на стол, чтобы руки не выдавали дрожи. Учебники грохнули, нарушая тишину нашего укромного мирка.

— Эвия. — Она отложила книгу с точным, почти механическим движением. — Ты сама прекрасно слышала, что сегодня весь этаж гудит, как растревоженный улей. Говорят, у тебя на шее снова светился тот самый артефакт.

Я тяжело опустилась на постель, провела ладонями по лицу, пытаясь стереть напряжение, сковывавшее мышцы.

— Это просто старое украшение, семейная реликвия. Оно иногда так делает.

— Украшения не заставляют книги выпрыгивать с полок и падать на головы забияк, — сухо, почти профессорским тоном заметила Тари.

Я подняла на неё взгляд. В её тёмных глазах не было ни осуждения, ни отвращения — только жгучее любопытство и лёгкий, но оттого не менее горький страх. Она была человеком, и для её упорядоченного мира любое отклонение от нормы пахло опасностью.

— Ты веришь всем этим слухам? — спросила я.

— Ты моя соседка, — сказала она просто и вздохнула, обхватив себя за колени. — И… пожалуй, единственный друг здесь. Я не собираюсь сплетничать у тебя за спиной. Просто скажи мне честно: тебе грозит опасность? Я должна знать.

Я замолчала. Правду сказать было нельзя. Лгать — значит оттолкнуть и потерять единственное плечо, на которое можно было хоть немного опереться. Поэтому я просто покачала головой, глядя в пол.

— Нет. Всё в порядке. Всё под контролем.

Тари недоверчиво прищурилась, её взгляд стал пристальным, изучающим. Она явно видела фальшь, но спорить не стала, лишь кивнула, давая понять, что отступает.

Оставшись одна, я долго сидела на кровати, уставившись в одну точку на стене, но не видя её. В голове всё перемешалось в ядовитый коктейль: слова Грэя про «неправильный запах», слепящий блеск кулона, десятки взглядов, которые заметили слишком много. Альфа уже начал присматриваться слишком близко, его интерес приобрёл целенаправленный, охотничий характер. Если дать ему ещё одну зацепку, ещё один шанс, он раскопает то, что я скрывала долгие годы,

Вечером часть студентов собиралась на стадион. Там всегда было шумно. Волки гоняли мяч, отрабатывая силовые приёмы, драконы на трибунах с холодным азартом спорили о тактике, люди делали вид, что им не менее интересно, сливаясь с пестрой толпой. Я хотела пойти туда, потеряться в этой суете, дать чужим эмоциям убаюкать свою тревогу. Но стоило вспомнить вычисляющий взгляд Грэя, его уверенную усмешку, как внутри всё сжималось в ледяной ком.

Нет. Нельзя рисковать. Чем реже он будет меня видеть, тем лучше. Я останусь в комнате, в четырёх стенах, которые постепенно начинали напоминать не убежище, а клетку. Мне нужно научиться обходить его стороной, как обходят в лесу расставленные капканы

На следующий день сплетни не утихли — они перешли в новую, более агрессивную фазу. В столовой я заметила, как несколько человек открыто показывали на меня пальцами, думая, что я не вижу. Особенно выделялись волки из стаи Грэя. Сам Альфа восседал со своей свитой за центральным столом, громко смеялся, что-то рассказывал, размахивая руками, но я кожей чувствовала, что его внимание постоянно возвращалось ко мне.

— Он явно что-то задумал, — шепнула Тари, заметив моё напряжение. Она неотступно находилась рядом, как тихий щит. — Грэй никогда не проявляет интереса просто так.

Я сделала вид, что не услышала, уткнувшись в тарелку с едой, которая казалась безвкусной.

На парах тоже стало тяжелее. Даже когда профессор монотонно диктовал материал, я ловила на себе взгляды. Они ползли по спине, как муравьи. Но хуже всего было то, что к этому всеобщему вниманию подключились драконы.

Глава 10

Эвия:

Вечером мы с Тари возвращались в общежитие, когда нас догнали двое оборотней. Один из них был из стаи Грэя. Его взгляд скользнул по мне сверху вниз, и он хмыкнул:

— С таким странным запахом, как у тебя, считай честью, что альфа вообще заинтересовался и хочет поговорить.

Я молчала, чувствуя, как у меня внутри всё напряглось.

— Ты думаешь, можешь игнорировать? — продолжил он, прищурившись. — Грэй всегда получает ответы, которые ему нужны. И если надо, он вырвет их сам.

Тари резко шагнула вперёд, закрывая меня собой.

— Она ничего не обязана вам объяснять.

— Люди всегда думают, что их слово что-то значит, — усмехнулся оборотень и, переглянувшись с товарищем, скрылся в темноте.

В ту ночь я долго не могла уснуть. Кулон лежал рядом на тумбочке, тусклый, как обычная безделушка. Я смотрела на него и думала, что теперь всё стало намного сложнее.

Студенты уже сделали свои выводы. Они перешёптывались за моей спиной, как будто я прошла какой-то невидимый отбор или совершила поступок, достойный внимания. Для них я стала загадкой, которую хочется обсуждать в столовой, на тренировках, в коридорах общежития. Словно они смотрят не на личность, а на задачу, которую нужно разгадать. Хотя я и сама не понимала, кто я на самом деле.

Но сильнее всего мучил вопрос, что нужно Грэю? Его интерес не был похож на увлечение или прихоть. Это было что-то упрямое, настойчивое, будто он пытался дойти до сути неведомой тайны. Я боялась его решимости, потому что альфы редко отступают, особенно такие, как этот. Но чего он добивается? Почему именно я зацепила его?

И Рианн… Его догадка ставила меня в тупик. Драконы никогда не обращали внимания на запахи — им они безразличны, они жили в иной системе ощущений. Его молчание было тяжелее любых слов, и в нём звучало выжидание. Он что-то знал или хотя бы догадывался, но упорно не говорил.

Я отвернулась к стене, натянула одеяло до подбородка и сжала кулак, будто это могло удержать меня от того, чтобы сорваться. Завтра всё повторится. Те же взгляды, те же шёпоты, те же вопросы, которые я не смогу ни подтвердить, ни опровергнуть. Чувствовала, как напряжение расползается по телу, словно невидимая сеть, стягивая движения, дыхание, мысли.

Где-то глубоко шевельнулся страх, что однажды я не выдержу и покажу то, что тщательно скрываю. И тогда уже никто не отведёт взгляда, потому что я перестану быть «странной студенткой» и стану для всех чудовищем.

Ночь оказалась длинной и беспокойной. Сон приходил, но каждый раз рвался на куски от обрывков мыслей и тревожных образов. Мне снились лица — то Грэя, то Рианна, который смотрел слишком пристально, будто видел больше, чем должен. Я вздрагивала, просыпалась, снова натягивала одеяло до подбородка и пыталась заставить себя отключиться, но всё повторялось по кругу.

К утру голова словно налилась свинцом. Будильник звенел противно, и я несколько раз выключала его, пока не поняла, что время завтрака уже ушло. Я так и не пошла в столовую — сама мысль о людных коридорах и чужих взглядах вызывала тошнотворную тяжесть.

Лекции прошли мимо меня, как поток воды, в котором я не могла ухватиться ни за одно слово. Преподаватели что-то объясняли, студенты переговаривались, кто-то старательно записывал, но до меня не доходило ничего. В висках глухо пульсировала боль, мешая сосредоточиться. Каждое движение казалось лишним усилием, мысли путались.

После третьей пары я сидела в коридоре, уставившись в пол и думая, что сил дотянуть до вечера у меня просто не хватит.

Неожиданно рядом возник чей-то силуэт. Я подняла глаза — Рианн. Он держал в руке бумажный стаканчик.

— Выглядишь плохо, — сказал без осуждения, скорее констатируя факт. — Выпей кофе.

Я взяла стаканчик, не сразу решившись сделать глоток. Его взгляд был внимательным, но без лишних вопросов.

Горячий напиток оказался спасением: тепло разлилось по телу, в голове стало чуть яснее, и я смогла хотя бы выпрямиться.

— Спасибо, — выдохнула я.

Он помолчал, словно что-то обдумывал, потом сказал:

— Хочешь, кое-что подскажу?

Я насторожилась, подняв на него взгляд.

— Что?

— Как обойти Грэя во время бега.

Я не сразу поняла, что он говорит всерьёз, и удивлённо уставилась на него:

— Зачем это мне?

— Он вызовет тебя на состязание, — ответил дракон уверенно, будто речь шла о чём-то неизбежном.

— С чего ты взял?

— Твой запах, — посмотрел прямо, не отводя взгляда. — Он бросает ему вызов.

Я нахмурилась, в груди неприятно кольнуло.

— Почему?

— Потому что альфы так устроены. Для них это не просто любопытство, а инстинкт. Ты не похожа на других, и Грэй не успокоится, пока не проверит тебя на прочность.

Я сжала стаканчик с кофе чуть сильнее, чувствуя, как пальцы нагреваются от горячего картона.

— И ты знаешь, как его победить?

— У него есть слабое место. Он слишком уверен в себе. Ближе к финишу он всегда сбрасывает скорость, делая вид, что ему легко, что он может позволить себе играть. Именно в этот момент можно рвануть вперёд.

Глава 11.

Эвия:

Как и говорил Арианн, на следующий же день всё случилось. Едва мы закончили разминку, и тренер отошёл за инвентарем, как Грэй, выделяясь своей лёгкой ухмылкой и властным голосом, шагнул вперёд, обращаясь не ко мне, а ко всем собравшимся, словно объявляя публично:
— Эвия. Состязание. Бег на выносливость. Два круга по полной.

Возражать было бессмысленно: альфа сказал — значит, все остальные только ждали зрелища. Взглядов, обращённых на меня, было слишком много — колючих, любопытных, оценивающих. Сердце забилось быстрее, подступая к самому горлу, но я лишь молча кивнула, избегая смотреть ему прямо в глаза. Внутри всё похолодело и сжалось в ледяной ком.

Мы вышли на дорожку. Я вспомнила слова Арианна. Его совет звучал в голове яснее, чем команды наставников.

— На старт!

Мы рванули почти одновременно. Грэй бежал мощно, легко, словно каждая его мышца знала, как именно распределять силы. Я старалась не отставать, чувствуя, как дыхание рвётся из груди, а в висках стучит навязчивый, зовущий куда-то вперёд ритм.

Альфа обогнал, но не оторвался далеко. Он явно подстраивался под мой темп, оборачиваясь через плечо. В его улыбке было вызова больше, чем в самом беге. Он бежал так, будто дразнил, проверяя мои лимиты.

— Давай быстрее, — крикнул он, и его голос прозвучал на удивление ровно, без одышки. — Или боишься показать, на что способна?

Волки и драконы кричали, спорили и делали ставки. Тари стояла чуть в стороне, и даже на бегу я заметила её круглые от удивления глаза. Мелисса, наоборот, наблюдала за мной с недовольным выражением, будто я уже совершила преступление, просто посмев встать рядом с Грэем.

В груди что-то дрогнуло. Зов. Ноги сами хотели ускориться, тело просилось вперёд, и это было больше, чем просто бег. Я знала: если отпущу, если позволю силам выйти наружу — сорвусь. Волчица во мне рвалась в скорость, крылья — в рывок. Пятна света заплясали перед глазами, и на мгновение показалось, что дыхание само выравнивается, а мышцы наполняются странной, упругой силой. Я резко прикусила губу, болью вернув себя в реальность, и удерживая темп.

До финиша оставалось немного. Пейзаж по краям дорожки слился в зелёное месиво.

Грэй снова оглянулся, и вдруг резко прибавил, обгоняя меня на целый корпус. А потом — замедлил, встал почти рядом, бежал синхронно, так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло.

— Ты держишься слишком ровно, — сказал он вполголоса, и его слова врезались в сознание острее, чем крики с трибун. — Человек бы давно сбился с дыхания. Волчица — давно бы выдохлась или рванула вперёд на зов стаи. Ты — ни то, ни другое. Что ты такое, Эвия?

— Замолчи, — прошипела я, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

— А если нет? — его голос стал низким и хищным, обещающим. — Я докопаюсь до правды. Ты сама её мне покажешь.

Вспомнив совет Арианна, я вложила последние силы в финальный рывок, решив, что лучше победа, чем ещё больше подозрений. Воздух обжёг горло, мышцы кричали от боли, но я выжала из себя всё, обогнала его за считанные метры до линии и первой пересекла финиш.

Тишина, повисшая на мгновение, оглушила сильнее криков. Потом раздался гул голосов, взрыв недоверчивых возгласов.

— Ты… — Тари подбежала ко мне, её лицо было настоящей маской шока. Она схватила меня за руку, как будто проверяя, реальна ли я. — Ты это видела? Ты реально его обошла! В последний момент!

Мелисса, напротив, сжала губы в тонкую линию, глаза метали искры. Она что-то яростно прошептала подруге, бросив на меня уничтожающий взгляд.

— Как ты узнала? — спросил Грэй, подходя ближе. Его голос был спокоен, но в нём чувствовалось сдержанное, холодное раздражение.

— Что узнала? — я сделала вид, что не понимаю, отчаянно пытаясь отдышаться и выдавить из себя равнодушие.

— Что у финиша я обычно расслабляюсь, — произнёс он жёстко и очень тихо, так, что слышала только я. — Этому не учат на тренировках. Это знают только те, кто бегал со мной много раз. Или те, кому подсказали.

Я непроизвольно бросила быстрый, почти панический взгляд на Арианна, стоявшего чуть в стороне со своим обычным невозмутимым видом. Альфа тут же уловил этот жест и проследил за моим взглядом. Его лицо окаменело.

— Зачем помог ей выиграть? — резко и громко обратился он к дракону, переключая на себя внимание всей площадки.

Арианн усмехнулся, лениво подняв бровь.
— Потому что мне нравится наблюдать, как ты теряешь своё непоколебимое превосходство.

На секунду повисла пауза, напряжённая, густая. Мелисса тут же шагнула вперёд, встав рядом с Грэем, ее голос прозвучал громко и ядовито:
— Не расстраивайся, Грэй. Это чистая случайность. Ты всё равно лучший, и все это знают.

— Даже не сомневаюсь в этом, — ответила я спокойно, стараясь не показывать, как тяжело даётся это равнодушие и как дрожат ноги.

И, не дожидаясь продолжения, развернулась и пошла в сторону общежития, чувствуя на спине тяжёлый, пристальный и теперь откровенно недовольный взгляд альфы. Было ощущение, что он не просто смотрит, а сверлит меня взглядом, пытаясь разгадать загадку.

Глава 12.

Эвия:

После интенсивной тренировки я надеялась просто дойти до общежития, чтобы восстановить силы и отдохнуть. Воздух был прохладным, что приносило облегчение после физической нагрузки. Легкий ветерок касался кожи, создавая ощущение свежести. Тари отправилась в столовую, пообещав принести мне ужин. Я шла по полутёмному коридору, когда услышала за спиной шаги.

— Эвия.

Я обернулась. В нескольких шагах позади был Грэй. Он шёл медленно, но уверенно, и расстояние между нами стремительно сокращалось.

— Ты бежала слишком хорошо, — сказал он, поравнявшись и чуть наклонившись вперёд, чтобы посмотреть мне в глаза. — Для человека.

Сжав губы, невольно прибавила шаг.
— Я уже отвечала.

Волк не отставал. Движением плеча он словно перекрыл мне дорогу, вынуждая замедлиться, а затем перехватил мой локоть. Не грубо, но уверенно, так, что остановиться пришлось.

— Нет, ты не отвечала. Ты играешь в молчанку. А я не люблю ждать.

Я выдернула руку, и отошла на пару шагов назад.
— Отстань.

Он шагнул ближе, и воздух будто сгустился вокруг:

— Ты моя добыча.

Слова прозвучали отчётливо. Как приговор. Я замерла, сердце начало стучать быстрее. Волки привыкли заявлять о праве на то, что хотят забрать себе. Альфа — тем более. Это было не предложение и не игра, а утверждение, с которым придётся жить.

Я подняла голову, сжав кулаки, и выдохнула сквозь зубы:

— Я не твоя.

Он усмехнулся, словно мои слова для него ничего не значат.
— Все так говорят сначала. Но стая всегда слушает альфу.

— Я не из твоей стаи!

— Тем хуже для тебя.

Он собирался наклониться ближе, но рядом раздался другой голос:

— Интересная логика, волк.

Мы обернулись одновременно. В конце коридора стоял Рианн. Его шаги звучали неторопливо, но каждый был как удар по камню. Он шёл прямо к нам, и его взгляд был направлен на Грэя.

— Добыча, говоришь? — в его голосе прозвучала лёгкая усмешка. — А если крылья решили иначе?

Грэй выпрямился, скрестив руки на груди.
— Никто не звал драконов в этот разговор.

— Но ты слишком громко сказал, чтобы не услышать, — спокойно ответил Рианн. — На девушку претендуют и крылатые.

Коридор быстро стал наполняться студентами, которые выглядывали из комнат. Стычка между альфой стаи и драконом-аристократом — редкое зрелище.

— Думаешь, сможешь отнять у меня то, что я выбрал? — голос Грэя стал ниже. — Волки всегда берут то, что принадлежит им.

— Драконы не берут, — Рианн остановился напротив, — они выбирают. И отстаивают свой выбор.

Я стояла между ними, чувствуя, как напряжение гудит в воздухе. Оборотни уже столпились за спиной Грэя, их глаза горели азартом. Драконы — с другой стороны, спокойно наблюдали, но каждый был готов подхватить сторону Рианна.

— Ты моя добыча, — повторил альфа, не сводя с меня глаз. —

— Ошибаешься, — вмешался Рианн. — Не твоя.

Слова повисли как удар. Толпа загудела. Несколько волков зарычали, драконы усмехались. В воздухе витала угроза драки.

В этот момент в коридоре раздались лёгкие шаги, и я сразу узнала походку Тари. Она вернулась из столовой, прижимая кружку к груди, словно драгоценность. Девушка остановилась в нескольких шагах от нас, заметно замешкавшись. Я увидела, как её губы дрогнули — она хотела что-то сказать, но тут же передумала.

Тари прислонилась к стене и, не произнеся ни слова, стала наблюдать. В её глазах мелькнуло что-то тревожное. Мне даже показалось, что она готова была подойти, протянуть руку или вмешаться, но каждый раз, когда её пальцы сжимали кружку чуть сильнее, становилось ясно — она останется в стороне.

Я чувствовала её осторожный взгляд на себе, словно она искала ответы в моей позе, в моём дыхании, в том, как я держусь. И пусть она не решилась приблизиться, её присутствие поддерживало меня.

Она не проронила ни слова. Только тихо переминалась с ноги на ногу и периодически переводила взгляд с меня на волка и дракона, словно колебалась — остаться ли невидимой тенью или всё же вмешаться. Но решимости не хватило.

Я отвернулась от Тари и посмотрела на Грэя. Его взгляд, холодный и неумолимый, впился в Арианна.

— Если хочешь оспорить право альфы, — продолжил он, сжимая кулаки. — Выйдешь на стадион.

— Я не стану тратить силы на пустые игры, — Рианн слегка приподнял бровь. — Но если ты коснёшься Эвию без её согласия, я сломаю тебе руку.

Шёпот в толпе превратился в гул.

— Угрожаешь? — усмехнулся Грэй.

— Предупреждаю, — спокойно ответил дракон.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Казалось, ещё мгновение — и начнется драка. Но альфа резко развернулся и ушёл, его стая двинулась следом. Перед уходом он обернулся:

— Это не конец.

Глава 13.

Арианн:

Спортзал академии всегда жил своим собственным ритмом. Даже вечером, когда большинство студентов расходились по комнатам, здесь царила жизнь — удары по мешкам, звон железа, сдавленные крики тех, кто работал до изнеможения.

Воздух был густой, пах потом, вперемешку с той магической вибрацией, которая оставалась в каменных стенах после каждой тренировки драконов.

Добавляя ещё два блина на гриф, металл заскрипел, и мускулы отозвались лёгкой, привычной болью. Тело знало, что делать. Движение — вверх, вдох, фиксация, выдох, вниз. Всё просто, ритмично, будто дыхание.

— Арианн, — голос прозвучал сбоку. — Я что-то не понял… Ты серьёзно?

Я поднял взгляд. Передо мной стоял Касс — один из тех, кого я знал ещё с младших классов. Дракон с короткими светлыми волосами, всегда склонный к шуткам и насмешкам, но в его глазах сейчас было настоящее недоумение.

— Ты готов из-за этой странной девчонки бросить вызов стае волков? — уточнил он.

Я опустил штангу на стойку, позволил металлу с грохотом врезаться в железные упоры, и только после этого медленно поднялся.

Вокруг нас уже собрались остальные. Рион, всегда слишком серьёзный и резкий. Широкоплечий и молчаливый Марс. Лиан, невысокий, но жилистый, с быстрыми глазами. Все — драконы. Мои друзьяи, с которыми я привык тренироваться.

— Грэй не стерпит, — сказал Рион, сложив руки на груди. Его голос был хриплым, а на висках пробежала тень чешуи. Он всегда нервничал, когда говорил о волках. — Ты же знаешь, какой он. А ведёшь себя так, будто специально провоцируешь.

— Вот именно! — Вмешался Касс. — Ты никогда не тратишь силы на пустяки. А тут… человек. Обычная студентка.

Я взял полотенце, стёр пот со лба и плеч. Только потом ответил:

— Необычная.

— Чем? — спросил Лиан, прищурившись. — Я смотрел на неё. Тихая, взгляд осторожный. Таких в Академии полно.

— Нет, — я усмехнулся. — Она другая. К тому же красивая.

Парни переглянулись, переговариваясь глазами, но я не дал им вставить слово и продолжил:

— Вдвойне приятно будет утереть нос этому выскочке. И увезти добычу прямо из-под его носа.

Касс присвистнул, покачав головой.

— Скажи, что ты шутишь.

— Абсолютно серьёзно, — ответил я.

Рион шагнул ближе, его тёмные глаза блестели настороженно.

— Ты играешь с огнём. Волки не прощают тех, кто уводит у них то, что они считают своим. А она теперь — их мишень. Грэй уже смотрит на неё так, будто она принадлежит ему.

Я почувствовал, как внутри нарастает тихий смешок.

— Пусть попробует доказать.

Марс, молчавший до этого, наконец произнёс:

— Ты говоришь так, будто она тебе нужна не просто ради игры.

— Она хранит тайну. Я это чувствую. И хочу её разгадать.

Слова повисли в воздухе. Драконы не привыкли к тому, чтобы я говорил о ком-то с таким упорством.

— Ты… правда считаешь, что ей есть что скрывать? — осторожно спросил Лиан.

— Считаю, — твёрдо ответил я. — И намерен узнать что именно.

Я взял бутылку с водой, сделал глоток. В памяти всплыл её бег, как она упрямо держалась рядом с Грэем, как глаза сверкали от решимости.

Мы замолчали, и я сел на лавку, задумчиво крутя в пальцах свой амулет. В памяти всплыло, как у неё на шее засветился кулон. Небольшой, на первый взгляд ничем не примечательный, но я узнал его сразу.

Сердце Зверя.

Редчайший артефакт, о котором многие только слышали в легендах. Говорили, что он способен пробудить древнюю силу.

— А ещё она носит кулон. Сердце Зверя.

— Ты уверен? — Рион даже выдохнул слишком резко. — Сердце Зверя? Ты видел?

— Видел, — кивнул я. — И я не мог ошибиться.

Касс нахмурился.

— Тогда всё становится ещё интереснее.

Я усмехнулся, чувствуя, как в груди разгорается азарт.

— Вот именно поэтому я не собираюсь отступать.

Молчание, последовавшее за моими словами, было красноречивее любых возражений. Даже вечный гул зала, казалось, притих, поглощённый тяжестью открытия. Рион первым нарушил тишину, и его голос прозвучал приглушённо, будто он боялся, что стены услышат.

— Если это правда Сердце Зверя… Арианн, ты понимаешь, что это значит? Это не просто красивая безделушка. За этим артефактом охотились веками. Легенда гласят, что он сам выбирает носителя. Эта девчонка может обрести могущественную силу. Если волки узнают…

— Они уже смотрят на неё с интересом, — перебил я его. — Но они видят добычу, трофей. Они не чувствуют истинной природы того, что она носит. Грэй видит лишь очередной вызов своей власти, возможность доказать своё превосходство. Он слеп к настоящей ценности.

Лиан, до этого момента внимательно слушавший, присел на корточки, его глаза загорелись любопытством.
— А ты что чувствуешь? От неё исходит что-то?

Глава 14.

Грэй:

Сегодня было полнолуние. Оборотни в такие ночи никогда не оставались в Академии. Их тянуло в лес, и они подчинялись этому зову. Стаи расходились по своим тропам, и весь город замирал, прислушиваясь к далёкому вою.

Я видел, как разные группы волков покидали двор, двигаясь быстрыми, сдержанными шагами. Их глаза светились в лунном свете, и от них исходила та первобытная сила, которую никакие правила Академии не могли сдержать.

Наша стая тоже вышла на охоту. Мы двинулись цепью, бесшумно, словно тени, и земля под ногами отдавалась гулким ритмом наших шагов. Лес ждал нас. Он пах сыростью, мхом и дичью, притаившейся в чаще. Луна висела так низко, что её серебряный свет ложился на каждую ветку, на каждую шероховатость коры.

— Ну что, Альфа, — первым заговорил Кир, — ты нам так и не расскажешь?

— О чём? — я не сбавил шага.

— Не притворяйся, — ухмыльнулся он.

Никто не спорил, что вожак может себе позволить всё, но любопытство грызло каждого.

— Девчонка необычная, — сказал Кир, уже без насмешки. — Мы тоже чувствуем. Но ты… явно зациклился на ней.

Луна светила ярко, и лес будто прислушивался к каждому слову.

— У неё запах странный, — сказал Дан, морщась. — Даже неприятный. Как будто что-то не то.

— Не такой уж он и неприятный, — возразил Тим. — Резкий, да, но… в нём есть что-то притягательное, что манит.

Я вскинул на него взгляд, и он, похоже, понял, что сказал лишнее. На миг замялся, но потом поспешно добавил:

— Но не настолько, чтобы заинтересовать меня.

В стае раздались короткие смешки. Я не улыбнулся. Только медленно вдохнул, позволяя ночному воздуху заполнить грудь. Запах Эвии стоял в памяти чётко, как вызов.

— Верно, — сказал я спокойно. — Её запах другой. Ни человек, ни волчица, ни дракон. Что-то между.

— Может, она тебе просто понравилась? — не унимался Кир.

— Я не ищу привязанностей, — ответил я резко. — Мне не нужна любовь.

Оборотни стихли. Но Тим не удержался:
— Мы все знаем, почему. Но прошло столько лет…

Я хотел отмахнуться, но слова Дана задели, будто ножом:

— Ты всё ещё таскаешь за собой прошлое. Может, пора уже забыть, что произошло с твоей матерью? Десять лет прошло, Грэй.

Волки редко касались этой темы, но Дан всегда был прямым. Я медленно поднял голову и встретил его глаза, отчего он чуть отступил, но не замолчал.

— Ты мог бы обратить внимание на Мелиссу, — добавил он, будто оправдываясь. — Она сама крутится возле тебя. На каждом шагу.

— Она слишком надоедлива. И запах у неё приторный, сладкий до тошноты.

— Запах у неё что надо, — отозвался Тим. — Как раз волчица, которая ищет своего спутника. Любой альфа счёл бы это подарком.

— Я не любой, и не ищу пару, поэтому её запах для меня, как яд. Слишком липкий, слишком навязчивый.

Кир усмехнулся:
— Вот и вся разница, да? Ты отвергаешь то, что для других — норма, и тянешься к тому, что скрыто.

Я не стал спорить. Они не понимали. Запах Мелиссы был искусственным, как чужая маска, надетая ради игры. Эвия же… её аромат был настоящим. Странным, необычным, путающим мысли, но настоящим. И в этом была его сила.

— У неё есть амулет, — сказал я, не спеша, словно проверяя, как прозвучат слова. — Камень в форме сердца.

— Сердце Зверя? — осторожно предположил Тим.

— Сказки, — фыркнул Дан. — Скорее всего, побрякушка с рынка. Купила за пару медяков, и теперь носит, думая, что это редкость.

— Побрякушки не светятся, — произнёс я твёрдо. — И от них не летают книги.

— Думаешь это и правда древний артефакт?

— Возможно. И это означает, что она не так проста, как кажется на первый взгляд.

В памяти вспыхнул тот момент: книги в библиотеке, словно их поднял порыв ветра, хотя окна были закрыты. И свечение у неё на груди, когда она прижала амулет рукой, думая, что никто не заметил.

Вскоре я почувствовал, как зверь внутри меня поднимает голову, требуя свободы. Нарастало знакомое напряжение — то чувство, когда человек ещё пытается держать себя в руках, а зверь уже скребётся когтями изнутри.

— Быстрее, — бросил я, и стая рванула вперёд.

Шаги перешли в бег, дыхание стало рваным, мышцы напряглись до боли. Вспышка света, и вот уже тело с лёгкостью поддалось превращению: пальцы вытянулись в когти, дыхание стало глубже, острее, слух уловил малейший шорох в траве.

Я был волком. Я был альфой.

Мы неслись сквозь чащу, словно сама ночь породила нас из своей мглы. Тени деревьев сливались в сплошную стену, но для наших волчьих глаз мир был ясен и отчётлив. Каждый лист, каждая травинка, каждый трепещущий лист на ветру — всё было частью одной гигантской, живой карты, которую я читал без усилий.

Ветер принёс запах — нервный, пугливый, пряный. Олень. Молодой и неопытный, забрёл слишком далеко от тропы. Мы рванули. Ветки хлестали по морде, земля уходила из-под лап. Олень метался, ломая кусты, отчаянно вырывался к реке.

Глава 15.

Эвия:

Сопротивляться становилось всё труднее. Луна висела в окне, полная, серебряная, и моя волчица внутри выла, царапалась когтями, требовала свободы. Хотела вырваться, хотела в лес. Я сжимала зубы, стараясь не слушать, но чем тише становилась комната, тем громче было её дыхание во мне. Каждая клетка моего тела отзывалась на зов ночи, на древнюю песню дикой природы, которую цивилизация пыталась, но так и не смогла выжечь из наших душ.

Тари спала, мирно уткнувшись лицом в подушку. Я осторожно оделась, стараясь не скрипнуть ни половицей, ни дверью. «Просто прогуляюсь по лесу, — убеждала сама себя. — Немного подышу воздухом, и ничего не случится». Это был жалкий самообман, и я это прекрасно понимала. Я шла навстречу своей природе, рискуя всем, но остановиться уже не могла. Магнетизм луны был сильнее голоса разума.

Но стоило выйти за ворота Академии, как внутри стало почти невозможно держать зверя. Волчица выла в унисон луне. Когти начали проступать, пальцы дрожали, и я уже почти сдалась, когда где-то рядом хрустнула ветка. Звук был таким резким и неожиданным в ночной тишине, что мгновенно вернул меня к реальности, заставив внутреннюю борьбу отступить на второй план перед лицом потенциальной опасности.

Я втянула когти, и сердце забилось быстрее. В темноте между кустами показался силуэт — большой, серый, мощный. Волк, с густой шерстью и глазами, светящимися в темноте хищным блеском. Я отступила назад, едва не споткнувшись, инстинктивно принимая защитную позу. Он шёл медленно, уверенно, как хозяин леса, и каждый его шаг отдавался в земле и в моей душе тяжёлым стуком. Волк остановился передо мной, зарычал и оскалился, обнажая устрашающие клыки. И вдруг, вместо того чтобы бежать или кричать, я протянула руку и коснулась его.

— Не рычи, дружочек, — прошептала я, проводя пальцами за ухом. — Не такой уж ты и страшный. Очень даже милый. Мои пальцы ощущали грубую шерсть и невероятную мощь. Волк моргнул, будто не веря, и посмотрел на меня с недоумением. Теперь в его взгляде читалось не столько свирепство, сколько глубокая растерянность. И в этот момент всё изменилось. Вспышка света и через секунду передо мной уже стоял Грэй, со взглядом, в котором сквозила и злость, и удивление, и что-то ещё, чего я не могла понять.

— Совсем ненормальная? — сказал он недовольно. — Ты должна бояться меня. Я альфа, а не пушистый комочек, которого гладят за ухом.

В его голосе звучала неподдельная обида и раздражение оборотня, чей авторитет был поставлен под сомнение самым нелепым образом.

— Хорошо. Больше не буду. — Я собралась развернуться и уйти, чувствуя, как жар разливается по щекам от стыда и смущения, но Грэй шагнул вперёд и перекрыл дорогу. Луна отражалась в его глазах, а голос стал давящим, обретая тон, против которого так сложно было устоять:

— Как раз пока мы одни, давай поговорим.

Моя волчица внутри взвыла и завиляла хвостом, чувствуя силу самца. Её тянуло подчиниться, и я не могла её винить. Это был инстинкт, которому невозможно сопротивляться. Но я — не только волчица. Я — больше. Во мне была человеческая воля, прошедшая через годы обучения и самоконтроля.

Он шагнул ближе, и я вынуждена была отступить. Шаг за шагом, пока спиной не упёрлась в дерево. Грэй поставил руки по обе стороны от меня, словно замыкая в клетку. Его близость была подавляющей, а энергия почти осязаемой.

— Так что у тебя за тайна? — его голос был ровным, но в каждом слове слышалась власть. — Что ты скрываешь?

Оборотень наклонился ближе, вдохнул, его зрачки расширились.

— Запах не врёт, — прошептал он. — Расскажи мне свой секрет.

Я сжала губы. Волчица внутри тянулась к нему, жаждала признать Альфу. Но я чувствовала: если открою хоть что-то, пути назад не будет. Правда могла разрушить всё, что я так тщательно выстраивала. Я сглотнула, дыхание сбилось. На мгновение перестала дышать, словно сама боялась выдать себя одним только вдохом. От волнения пересохли губы, и я машинально провела по ним языком, пытаясь вернуть хоть каплю влаги.

Грэй уловил это движение, и его взгляд изменился — в нём промелькнуло что-то запретное, будто ему пришла в голову слишком дерзкая мысль. Он наклонился ближе, так, что я почувствовала тепло его тела, и в этот миг мне показалось, что он уловил мою волчицу. Она тянулась к нему, скреблась, будто признавала силу Альфы и ждала приказа. Я напряглась, плечи вжались в кору дерева за спиной. Он снова вдохнул, жадно, будто впитывал каждую ноту моего запаха, как вдруг раздался голос Арианна, холодный и твёрдый как сталь:

— Отойди от неё.

Грэй обернулся через плечо, но руки не убрал. Его тело всё ещё заслоняло меня.

— Я сказал, отойди, — повторил дракон. — И убери свои руки.

В его тоне не было крика, но звучала такая твердость, что даже лес замер, прислушиваясь к этой новой силе. Медленно, с нарочитой задержкой, Грэй отнял ладони от дерева. Его взгляд обжигал, полный немого предупреждения, но он отступил на шаг.

Арианн подошёл ближе, коснулся моей руки и крепко обхватил пальцами.

— Пойдём. Я провожу тебя. Сегодня в лесу небезопасно, — сказал он, глядя прямо на меня. — Слишком много волков теряют голову под полной луной.

Краем глаза я заметила, как Грэй сжал кулаки так сильно, что костяшки побелели. Но он промолчал. Лишь отвернулся и ушёл вглубь леса, растворяясь в темноте, как призрак, унося с собой напряжение.

Глава 16.

Эвия:

Мы шли по тропе через лес. Арианн не отпускал моей руки, и его ладонь была горячей, будто в ней пульсировала не кровь, а пламя.

— Ты слишком рискуешь, — заговорил он. — Ночью выходить одной — глупо. Особенно в полнолуние.

— Я не собиралась далеко, — пробормотала я. — Просто… хотелось воздуха.

— Воздух можно найти и в Академии. А здесь волки. В такие ночи у многих из них разум сдаёт. И не только разум.

Я сжала губы, но он заметил. Его взгляд скользнул по моему лицу и задержался чуть дольше, чем нужно.

— Грэй, — продолжил дракон, — не умеет останавливаться. Он будет давить, пока не добьётся ответа. Ты это понимаешь?

Я отвела глаза, но не нашла, что сказать.

— Вот поэтому, — он остановился, развернув меня лицом к себе, — тебе нужна защита.
Его янтарные глаза блеснули.

— Я могу быть твоей крышей, Эвия. Достаточно одного твоего согласия. И тогда никто не посмеет прикасаться к тебе без твоего разрешения.

Я вдохнула глубже, пытаясь справиться с внезапной тяжестью внутри. Драконица во мне отозвалась на его слова покорностью, а волчица — с недоумением. Альфа тянул силой, но дракон предлагал защиту, и это звучало почти как выбор.

— Подумай, — добавил он мягче. — Я не тороплю. Но если захочешь, я всегда рядом.

Он отпустил мою руку, но его слова ещё долго звучали во мне как эхо.

Мы дошли до общежития почти в полной тишине. Каменные стены Академии под луной казались холодными и строгими. Арианн остановился у входа.

— До комнаты дойдёшь сама? — спросил он.

— Да, — кивнула я.

— Хорошо.

Я поднялась по лестнице и обернулась. Он всё ещё стоял внизу, в тени, будто проверяя, что я действительно в безопасности.

В комнате было темно и тихо. Тари крепко спала. Я разделась, легла на спину и уставилась в потолок.

Мысли не давали покоя. Слова Арианна звучали всё так же отчётливо: «Я могу быть твоей крышей». Может, он прав? С ним всё было бы проще. Волки оставили бы меня в покое, даже Грэй. Один шаг — и я под защитой драконьего рода, и никто больше не будет задавать вопросов.

Но почему внутри всё сопротивлялось? Волчица во мне ворочалась, словно не соглашалась с этим выбором. И всё же… может, именно это решение избавило бы меня от опасности?

Закрыв глаза, я вдруг увидела серый взгляд. Холодный, хищный, но в тот момент у дерева он был другим. Слишком близким. Слишком интимным.
Почему он так смотрел на меня? Что он хотел сделать? Прижать, заставить подчиниться? Или… поцеловать?

Я резко отвернулась к стене и натянула одеяло.
— Глупости, — прошептала сама себе. — Он альфа. Ему нужны ответы, а не я.

Утро началось слишком рано. Казалось, я только закрыла глаза, а уже пришлось вставать, натягивать форму и идти на пары. Коридоры Академии гудели, студенты спешили, переговаривались, и всё выглядело почти обычно. Почти.

На лекции я пыталась сосредоточиться на словах профессора, но ощущение не отпускало: кто-то смотрит. Я подняла голову — и встретилась глазами с Грэем. Он сидел чуть в стороне, но его взгляд был слишком пристальным. Я опустила глаза, но это не помогло: всё равно чувствовала его присутствие.

— Ты меня слушаешь? — спросила Тари, толкнув меня локтем.

— Слушаю, — соврала я и снова уткнулась в тетрадь, хотя не могла прочесть ни слова.

После лекции я шла по дорожке, ведущей к главному корпусу. В мыслях был хаос, я не смотрела под ноги, и мой каблук предательски угодил в щель старой чугунной решетки, вмурованной в пол для стока дождевой воды. Я рывком попыталась высвободить ногу, раздался неприятный хруст — и каблук остался мертво торчать из решетки, как памятник моему расстройству.

«Идеально, — с горькой усмешкой подумала я, поднимая искалеченную обувь. — Просто великолепно». Чувствуя себя совершенно несчастной, я сняла вторую туфлю и босиком побрела в ближайший внутренний сад — единственное место, где можно было перевести дух.

Трава была прохладной и мягкой под босыми ногами. Я села на холодную каменную скамейку возле фонтана и какое-то время просто смотрела, как капли рассыпаются в воздухе. Затем закрыла глаза и пыталась навести порядок в мыслях. От всего этого — от Арианна, от Грэя, от сломанного каблука.

— Что делаешь? — услышала я за спиной.

Я вздрогнула, обернулась и увидела Грэя.

— Отдыхаю, — выдохнула я. — Без тебя.

— Вижу твоего телохранителя нет рядом, — произнёс он с оттенком насмешки.

Я промолчала, лишь сильнее сцепила пальцы на коленях.

— Ты вправду решила сблизиться с ним? — он наклонился, чтобы заглянуть мне в лицо.

Я подняла взгляд, встретилась с его глазами и резко ответила:

— Это не твое дело.

— Только не говори, что веришь каждому слову, которое он тебе шепчет.

— И что с того? Мне решать, кому верить, а кому нет.

Альфа склонил голову, в его голосе появилось раздражение:
— Драконы не протягивают руку просто так. Он что-то задумал. Ты сама не понимаешь, во что лезешь.

Глава 17.

Эвия:

Несколько дней я упорно старалась избегать альфу. Я выбирала другие коридоры, задерживалась после лекций, уходила в библиотеку. И какое-то время это срабатывало. Я даже начала верить, что смогу держать дистанцию.

Но иллюзия продлилась недолго.

— В пару с Грэем, — сухо бросил инструктор, его голос прозвучал как приговор, не оставив и шанса для возражений.

Я застыла с тренировочным мечом в руках, ощущая, как ладони моментально стали потными. Сердце забилось чаще, отдаваясь в висках навязчивым барабанным боем. Волк уже стоял напротив, его поза была расслабленной, но в каждом мускуле читалась готовность к движению. Уголки его губ тронула та самая хищная, самоуверенная усмешка, от которой одновременно хотелось и закатить глаза, и стереть её с его лица одним точным ударом.

— Кажется, тебе от меня не убежать, — сказал он негромко, крутанув меч в руке.

— Это всего лишь тренировка, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

Он сделал шаг ближе, сократив и без того крошечную дистанцию между нами. Его пронзительные глаза блеснули оттенком серой стали.

— Для меня — всегда больше, чем тренировка.

Мы сошлись в поединке. Я отбила первый удар, затем второй, изо всех сил стараясь не уступить, но он двигался с пугающей скоростью. Его атаки были точными и неумолимыми, методично загоняя меня в глухую оборону. Я злилась, чувствуя, как жар разливается по щекам, пыталась вырваться из навязанного им ритма, но в решающий миг он сделал обманный выпад, молниеносно обошёл сбоку, и я опоздала на долю секунды.

Рывок, резкий толчок — и вот уже мой меч с противным грохотом отлетел в сторону. Спина ударилась о холодный каменный пол, вышибая из груди весь воздух. А сверху навис Грэй. Его рука сжала моё запястье, пригвоздив к полу, а вторая упёрлась рядом с моей головой, отсекая путь к отступлению. Слишком близко. Слишком тяжело. Слишком… властно.

— Подчинись, — произнёс он низко, и в его голосе прорвался хриплый, почти звериный отзвук, от которого по спине пробежали непонятные мурашки.

Я собралась было выкрикнуть «никогда», вырваться, плюнуть ему в лицо, но в тот же миг глубоко внутри встрепенулась и подняла голову моя волчица. Почувствовала зов альфы и отозвалась, будто её сердце ударилось в такт его зверю.

Я замерла, с ужасом осознавая предательство собственной природы.

— Нет, — выдохнула я, отчаянно качнув головой, хотя пульс яростно стучал в висках, обличая мою ложь.

В его глазах мелькнуло неподдельное удивление. Он будто и сам не верил в то, что ощутил этот отклик. Задержал дыхание, будто борясь с внезапной волной внутри себя, и прошептал так тихо, что услышала только я:

— Значит, мне не показалось. Тогда, в лесу, я тоже на мгновение почувствовал твою… волчицу.

Я дёрнулась, пытаясь высвободиться, но его хватка лишь усилилась.

— Тебе показалось.

Его глаза вспыхнули азартом охотника.

— Ты как сложнейшая головоломка, которую хочется разгадать.

— И что тебе даст эта разгадка? — выпалила я, пытаясь скрыть панику за бравадой.

Он наклонился ещё ближе, так что его дыхание, горячее и учащенное, коснулось моей щеки.

— Ещё не знаю, — признался Грэй, и в его взгляде читалось любопытство. — Но я очень хочу узнать.

Я резко извернулась, применив приём, которому нас учили накануне. Используя его же силу против него самого, я перекатилась и оказалась сверху. Теперь его плечо было прижато к полу, а я смотрела на него сверху вниз, пытаясь совладать с предательской дрожью в коленях.

— Тогда гадай один, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и не выдавал бушующий внутри ураган. — Я не собираюсь играть в твои игры.

В этот момент инструктор громко щёлкнул пальцами:
— Перерыв пять минут!

Я едва отдышалась после схватки с Грэем и поспешила к краю площадки. Сердце бешено колотилось, выскакивая из груди. И дело было не только в физической нагрузке — каждое его прикосновение, каждый взгляд, каждое слово отзывалось внутри волнами. Волчица тянулась к нему.

— Эй, странная, — раздался рядом ядовитый голос.

Обернувшись, я увидела Мелиссу. Её глаза скользнули по мне с ног до головы, и в их глубине вспыхнула откровенная, язвительная насмешка.

— Совет один дам, бесплатно, — протянула она, накручивая на палец прядь волос. — Держись подальше от Грэя. Он мой.

— Ты бы это ему сказала, а не мне, — парировала я. — Это он ко мне подходит.

Губы Мелиссы изогнулись в холодной улыбке.
— Смешно. Ты правда думаешь, что альфа может заинтересоваться такой, как ты?

Я сжала пальцы на рукояти меча, но ответила спокойно:
— Думаю, альфа сам выбирает, к кому подходить.

На миг её идеальная маска дрогнула. Похоже, не ожидала, что я огрызнусь.

— Не обольщайся, — бросила она, резко вскинув подбородок. — И если продолжишь путаться у него под ногами, ты сильно пожалеешь.

Я сделала шаг навстречу, сократив дистанцию.

Глава 18.1.

Эвия:

Последнюю неделю я почти не общалась ни с Грэем, ни с Арианном. Так случайно складывались обстоятельства: у нас расходилось расписание тренировок, задания давали разные наставники, даже на лекциях я умудрялась оказаться на другом конце аудитории. И от этого было чуть легче. Казалось, что я снова могу дышать свободно.

И от этого, казалось, становилось чуть легче. Воздух, не заряженный их противоположными энергиями, казался слаще, а в груди разжималась та стальная пружина, что сковывала меня всякий раз, когда они были рядом. Я почти поверила, что снова могу дышать полной грудью.

Но это спокойствие было обманчивым. Внутри не было и тени умиротворения. Там бушевала тихая, отчаянная война. Я не понимала собственных откликов.

Почему волчица, дикая часть моей сущности, отзывалась именно на Грэя? Он был грубым, высокомерным, смотрел на мир свысока, словно уже заранее знал свое превосходство. Он всегда пытался доминировать, подчинить волю всех вокруг — и мою, в том числе. Разумом я ненавидела это, презирала его бесцеремонную властность, его упрямую уверенность в своем праве повелевать. Но стоило ему приблизиться на расстояние вытянутой руки, как нечто первобытное и необузданное внутри меня пробуждалось, тянулось к нему, признавая в нем своего альфу, своего вожака, противясь моей собственной воле.

Драконицу, огненную и своенравную, я ещё как-то могла понять. Всё-таки Арианн был воплощением холодной, почти ледяной элегантности. Воспитанный, вежливый, его слова всегда были обдуманны и взвешены. Но его отстраненность обжигала куда сильнее открытого пламени, а в глубине его взгляда таилась бездна, манившая и пугающая одновременно. Рядом с ним я не чувствовала прямой угрозы подчинения,

всё равно… её отклик был таким же яростным и всепоглощающим, как и волчий.

Я предпочла бы держаться от обоих на расстоянии пушечного выстрела. Остаться сдержанной, не позволять себе ни единого опрометчивого шага навстречу. Но мои звери, эти две части моей расколотой души, решили иначе. Они не слушались, спорили, рвали меня на части.

Вот почему я оказалась на берегу озера в тот день. Мне отчаянно нужны были тишина и покой, хотя бы на несколько жалких минут. Я нашла плоский, нагретый солнцем камень у самой воды, опустилась на него и машинально, почти не глядя, стала бросать в гладь мелкие камешки, следя за тем, как разбегаются по воде идеальные концентрические круги. Я наивно надеялась, что в этих уходящих в никуда кругах растворится всё мое смятение.

Но мысли, назойливые и тяжелые, не отпускали. Они вились роем, жаля и не давая передышки.

Жар драконицы и зов волчицы ощущались одновременно, смешиваясь в один оглушительный, невыносимый гул. Казалось, внутри меня жили два сердца, бьющихся вразнобой. Мне становилось физически трудно дышать, трудно думать, мир вокруг терял четкость. Если это продолжится, оба зверя вырвутся наружу разом.

Я поднялась, стараясь отогнать мрачные мысли, и пошла вдоль берега, чувствуя, как прохладный ветер шевелит мои волосы и остужает разгоряченную кожу. Еще секунда — и казалось, я почти успокоилась, почти обрела равновесие. Но едва я сделала несколько шагов, как замерла на месте.

Из воды, медленно и величаво, как древнее божество, выходил Арианн. Солнце играло на его мокрой коже, превращая каждую скатывающуюся по рельефу плеч и торса каплю в сверкающий бриллиант. Я невольно вцепилась пальцами в подол своего платья, чувствуя, как драконица внутри содрогнулась от мощного импульса и рванулась к нему с такой силой, что у меня подкосились ноги и я едва удержалась на ногах.

— Ты решила избегать меня? — спросил он, подходя ближе к берегу.

— Я решила побыть одна, — ответила, опуская взгляд

— Странно, — усмехнулся он. — Каждый раз, когда ты пытаешься остаться в одиночестве, я всё равно оказываюсь рядом. Выглядит как закономерность.

— Может, ты просто слишком настойчивый.

— Или слишком внимательный, — поправил он. — Ты ведь сама знаешь, что не умеешь прятать свое настроение. Оно написано у тебя на лице — как карта, по которой я могу прочитать всё.

Затем он обернулся, посмотрел на водную гладь, и в его глазах мелькнула искра озарения, будто мысль уже оформилась и теперь лишь ждала своего часа, чтобы быть воплощенной. Его губы тронула едва заметная, хитрая улыбка, и я сразу поняла: ничего хорошего он не задумал.

— Поплаваешь со мной, — предложил он.

Я замотала головой, отступая на шаг.

— Ни за что. Не хочу.

— Тогда я помогу тебе передумать.

Я не успела даже опомниться, как он стремительно рванулся ко мне. Вскрикнув от неожиданности, я бросилась в сторону, но дракон догнал меня слишком быстро, его движения были молниеносны. Горячие, сильные руки подхватили меня, и я оказалась в воздухе, беспомощно повиснув в его объятиях.
— Арианн! — воскликнула я, пытаясь вырваться, но его хватка была как стальная. — Ты с ума сошёл! Отпусти!

Он лишь засмеялся, и не слушая моих протестов, уверенно шагнул прямо в воду.

Холодные объятия озера обдали меня с головой. Я вынырнула, промокшая до нитки. Легкое платье мгновенно прилипло к телу, очерчивая каждый изгиб, и я почувствовала неловкость. Но несмотря на это, непроизвольный смех сам вырвался из меня.

Глава 18.2.

Эвия:

Он чуть наклонился, и в тот миг, поддавшись магии этого мгновения, я почти позволила бы ему всё. Почти.

— Какая идиллия, — раздался за спиной резкий, как удар хлыста, голос.

Мы обернулись. На берегу, застыв в напряженной позе, стоял Грэй. Он смотрел на нас, и его взгляд был таким тёмным, что, казалось, мог бы прожечь нас насквозь.

Арианн мгновенно выпрямился, его тело напряглось, а все черты лица заострились, превратившись в маску холодной настороженности. Он повернулся к оборотню, заслоняя меня собой.

— Что ты здесь делаешь, волк?

— То же, что и ты, — ответил Грэй, и его пальцы начали расстегивать пуговицы на рубашке. Он скинул ее на траву, и я невольно заметила, как играют под его загорелой кожей мощные мышцы. Его тело было таким же сильным и выточенным, как у дракона, но в его силе была дикая, первозданная грация хищника.

Моя волчица встрепенулась, ясно ощутив близость альфы. Я инстинктивно обняла себя руками, пытаясь скрыть дрожь и заставить себя стоять неподвижно, но мое предательское сердце билось так громко, что, казалось, его стук разносится по всей округе, выдавая мою слабость.

Грэй, не сводя с Арианна тяжелого, испепеляющего взгляда, сделал первый шаг в воду, затем другой. Вода расступалась перед ним, будто чувствуя его ярость.

— Отойди от нее, ящер. Твои игры мне надоели.

— Ты не имеешь никакого права указывать, — голос Арианна стал ледяным.

Два зверя. Два хищника. Между ними висело незримое, но ощутимое напряжение, словно перед грозой.

Я не выдержала этого давления, этой невыносимой энергии, разрывающей пространство между ними. Выбралась на берег, чувствуя, как тяжелое мокрое платье тянет вниз, а волосы липнут к щекам и шее. Я не оглядывалась. Просто побежала прочь, спасаясь от них обоих и от себя самой.

Я бежала, не разбирая дороги, глухие крики и плеск воды остались позади, сливаясь с бешеным стуком крови в висках. Влажная ткань платья оковывала ноги, цеплялась за ветки кустарников, но я не останавливалась, пока не рухнула на колени в густой траве у старого дуба.

Прислонилась лбом к шершавой коре, пытаясь загнать обратно разбушевавшихся зверей. Драконица выла от потери, ее манил холодный след Арианна. Волчица металась в ярости, чуя вызов, брошенный Грэем, и требуя вернуться, доказать свою силу. А я была просто слабой девчонкой, разрывающейся на части между ними.

— Убегать — не самая разумная тактика, когда за тобой охотятся два хищника, — прозвучал за спиной мужской голос.

Я медленно обернулась. В трех шагах от меня, прислонившись плечом к другому дереву, стоял наставник Каин. Его серебряные глаза изучали меня с безмолвным интересом. Он был одет в свой привычный темный плащ, и казалось, сама тень последовала за ним сюда.

— Они… они не охотятся, — выдохнула я, с трудом поднимаясь на ноги.

— Нет? — Он приподнял бровь, и в этом жесте было столько сомнения, что оно резало как лезвие. — А на что, по-твоему, это было похоже? На мирную беседу? Ты ведешь себя как добыча, удивляясь, что охотники проснулись.

Его слова попали точно в цель, заставив сжаться от стыда. Я не хотела быть добычей.

— Я не знаю, как быть, — призналась, выдавая всю свою беспомощность.

Каин оттолкнулся от дерева и сделал шаг ко мне. Он не был таким физически крупным, как Грэй или Арианн, но в его присутствии было что-то неизмеримо более могущественное.

— Внутри тебя бушует война, дитя, — его голос будто проникал прямо в сознание, минуя уши.

— Они не оставят тебя в покое, — продолжал он. — Бегство только разжигает азарт. Выбор за тобой: продолжать быть их игрой или стать игроком.

Каин повернулся, чтобы уйти, его плащ взметнулся бесшумной тенью.

— Подождите! — крикнула я ему вслед. — Почему вы мне это говорите?

Он остановился, не оборачиваясь.

— Потому что дисбаланс вредит всем. И потому что за тобой наблюдают не только они.

И мужчина растворился между деревьев, словно его и не было.

Глава 19.1.

Эвия:

Я вернулась в общежитие, вся промокшая и злая на себя. Даже горячая вода в ванной не смогла смыть из памяти ощущение их взглядов.

Драконица и волчица внутри спорили до глубокой ночи. Я ворочалась под одеялом, пытаясь заглушить их спор.

"Каин был прав", — пронеслось у меня в голове, внезапно прорезав этот шум. Он говорил, что мир делится на игроков и на добычу. Что жертва сама виновата в своей слабости. Я не хочу быть добычей. От этого осознания сжались кулаки. Не хочу чувствовать этот страх. Не хочу видеть эти насмешливые взгляды. Не хочу, чтобы мою судьбу решали другие.

Значит, мне самой надо научиться быть игроком. Игрок не бежит с поля боя. Игрок не бросается в атаку сломя голову. Игрок изучает правила. Просчитывает ходы. И бьёт точно в цель, когда противник менее всего этого ждёт.

Спор внутри будто затих, застигнутый врасплох этой новой, чужеродной для них идеей. Драконица улеглась, наблюдать. Волчица — выжидать. И в этой короткой тишине, наконец, пришёл сон — тревожный, но всё же отдых.

Сознание вернулось утром. В комнате было тихо, только в коридоре слышались смутные голоса студентов. Но я даже не пыталась подняться. Веки налились свинцом, всё тело ломило от усталости после бессонной ночи. Хотелось лишь остаться под одеялом, спрятаться в его тепле и забыть обо всём, хоть ненадолго.

— Вставай, — раздался над ухом звонкий голос Тари.

Я приоткрыла глаза. Соседка уже вернулась откуда-то, волосы собраны в небрежный хвост, в руках — сумка. Наверное, уже успела позавтракать.

— Сегодня мы идём в город, — заявила она так, словно обсуждения и не требовалось.

— В какой ещё город? — пробормотала я, зевая и поворачиваясь на другой бок.

— Ну, тот, что ближе всего к Академии, — невозмутимо ответила Тари.

Я приподнялась на локте.
— Это же запрещено без разрешения ректора. Нас не пропустит стража. Мы даже не сможем выйти из ворот.

Девушка хитро улыбнулась.
— Я знаю лаз в стене.

Я уставилась на неё, будто она сошла с ума.
— Хочешь, чтобы мы сбежали?

— Ну да, — без тени сомнений пожала та плечами.

— Не уверена, что это хорошая идея, — осторожно заметила я.

— Ты что, трусиха? — прищурилась она. — Одевайся. Только не в академическую форму, чтобы нас не узнали.

Посмотрела на неё — упрямую, решительную, — и поняла, что спорить бесполезно. Если Тари что-то задумала, она всё равно добьётся своего. Вздохнув, я сбросила одеяло и начала собираться.

Через полчаса мы вышли из общежития. Сделали вид, что просто направлялись на прогулку по территории Академии. Я нервничала, то и дело оглядывалась, но соседка шагала уверенно, как будто сто раз проделывала это раньше.

Вместо ворот мы свернули к старым складам, где стены были тронуты мхом, а земля пахла сыростью. Обошли кусты, и Тари остановилась у едва заметного углубления в каменной кладке.

— Вот, — с гордостью произнесла она и наклонилась. — Смотри внимательно.

Затем отодвинула ветви, и я увидела низкий лаз, скрытый в зарослях. Сырой воздух тянул изнутри.

— Ты серьёзно? — прошептала я.

— Очень, — отрезала Тари и первой скользнула внутрь.

Я колебалась ещё мгновение, потом последовала за ней. Камни холодили ладони, одежда цеплялась за выступы, и в какой-то момент мне показалось, что я застряну. Но наконец мы выбрались наружу, за пределы Академии.

Я выпрямилась и глубоко вдохнула. Впереди тянулась тропинка, ведущая вниз по склону. На горизонте виднелись крыши. Вскоре мы вошли в городок.

Он оказался совсем не похожим на то, что я ожидала. Узкие улочки петляли между невысокими каменными домами с черепичными крышами. У окон свисали цветочные ящики, на площади шумел рынок: люди переговаривались, торговцы выкрикивали цены, уличный музыкант играл на скрипке. В воздухе пахло свежим хлебом, жареными орешками и медовыми лепёшками.

Всё здесь казалось таким милым и уютным, словно это был другой мир — тёплый, добрый, лишённый постоянного напряжения Академии.

Тари повернулась ко мне с довольной улыбкой:

— Ну что, трусиха, стоило того?

Я кивнула.

Она взяла меня за руку и потащила вперед. Мы останавливались у каждой лавки: то Тари тянула меня к витрине с яркими платками, то я сама задерживала её возле стойки с книгами. Везде хотелось побывать, всё потрогать, ощутить.

И вдруг я заметила её. Небольшая, с потемневшей от времени вывеской, она выглядела скромнее остальных. На вывеске значилось «Антикварные диковины». У входа висел маленький колокольчик, и сквозь пыльное стекло можно было рассмотреть полки, уставленные странными вещицами.

— Смотри, — я кивнула на лавку. — Кажется, здесь есть что-то интересное.

Тари посмотрела, словно оценивая.
— Хочешь заглянуть?

— А почему бы и нет? — я почувствовала лёгкий азарт.

Глава 19.2.

Эвия:

Мы толкнули дверь, и колокольчик зазвенел. Внутри пахло старым деревом и чем-то едва уловимо пряным. На полках теснились книги в кожаных переплётах, бронзовые подсвечники, стеклянные шары, амулеты и даже странные фигурки животных.

Пожилая женщина за прилавком подняла голову и окинула нас внимательным взглядом, в котором было больше живости, чем у большинства преподавателей Академии.

— Добро пожаловать, девочки, — сказала он хрипловатым голосом. — Здесь каждая вещь хранит свою историю. Иногда даже больше, чем вы думаете.

Пока Тари восторженно рассматривала витрину с серьгами и браслетами из потемневшего серебра, я невольно прошла дальше, вглубь лавки. Здесь было тише, словно шаг в сторону перенёс меня в другое измерение.

Я остановилась у высокой деревянной полки. На ней небрежно стояли старые книги, свитки в потрескавшихся кожаных тубусах и несколько предметов, от которых веяло странной силой.

Меня притянул небольшой ящичек, на крышке которого были вырезаны символы, незнакомые и в то же время пугающе знакомые. Я провела пальцами по их контурам — и на миг мне показалось, что знаки будто вспыхнули под моей кожей, а в груди откликнулись оба зверя сразу: драконица — жаром, волчица — низким рыканием.

Я отдёрнула руку, чувствуя, как сердце колотится.

— Тоже что-то нашла? — донёсся из-за спины голос Тари.

Я вздрогнула и поспешила прикрыть ладонью крышку, словно боялась, что сама выдам тайну.

— Просто… показалось интересным, — ответила я слишком быстро.

Старушка за прилавком в это время внимательно наблюдала за мной

— Эта вещица ждёт свою хозяйку уже очень давно, — произнесла она загадочно.

Я медленно приподняла крышку. Внутри, на бархатной подкладке, лежало кольцо. На первый взгляд оно было простым — серебряный обруч, в котором был вырезан узор, напоминающий переплетение пламени и когтей.

Грудь сжало так, что я едва смогла вдохнуть. Драконица внутри меня зашевелилась, будто узнала знак. Волчица же взвыла так громко, что мне показалось — звук разнесётся по всей лавке.

Я прикусила губу, пытаясь удержать зверей, но пальцы сами потянулись к кольцу. Когда я коснулась холодного металла, по коже пробежал жар, а в висках загудело.

— Осторожно, — раздался за спиной голос. Хозяйка стояла рядом, хотя я даже не заметила, как она подошла. Её взгляд был пронзительным и цепким. — Эта вещь выбирает не каждого.

— Что это? — хрипло спросила я.

— Старинный знак, — ответила она. — Говорят, оно принадлежало тем, кто носил в себе сразу две силы. Двойным оборотням. Но такие уже давно не рождались.

Я дотронулась до кольца, и вдруг... оно отозвалось. Узор изменился, словно ожил. Пламя вспыхнуло, а из изгибов проступил силуэт волчьей головы.

— Сколько стоит? — вмешалась Тари, подоспевшая к нам. Её глаза блестели от любопытства.

— Для неё? — женщина кивнула на меня. — Ничего. Эта вещь и так ждала хозяйку.

— Спасибо, — выдохнула я.

Тари засмеялась и, шутливо толкнув меня в бок, повела обратно к выходу.

Возвращение в академию было в тишине. Мы шли молча, каждая из нас погружённая в свои мысли.

Мой взгляд скользил по счастливым лицам торговцев, как вдруг движение на периферии заставило меня вздрогнуть. Из-за повозки с яблоками, резко и почти бесшумно, вышли двое мужчин. Высокие, в длинных тёмных плащах, не по сезону плотных и закрытых. Они шли неспешным, но целенаправленным шагом, и их головы были повёрнуты друг к другу, словно они о чём-то совещались.

Их лица были скрыты в тени капюшонов, но ровно настолько, чтобы мельком увидеть профиль одного из них — с острым подбородком и напряжённой линией скул. А потом он резко повернул голову, и его взгляд, дикий, острый, пронзительный, на секунду зацепился за меня. В нём не было ни любопытства, ни интереса — лишь холодная, животная оценка, мгновенный сканирующий луч. Сердце упало куда-то в пятки, а внутри замерли оба зверя, застигнутые врасплох.

Мужчины резко развернулись и буквально растворились в узком переулке между двумя домами, словно их и не было.

Я перевела взгляд на сияющее лицо Тари. Нет. Не стоит её пугать. Мало ли кем они могли быть.

Как только я вернулась в комнату, бросила сумку на кровать и присела, рассматривая кольцо. Внутри него что-то шевельнулось, словно две линии силы встречались и создавали собственный танец.

Я осторожно надела кольцо на палец. Металл, сначала холодный, будто впился в кожу, а затем мгновенно нагрелся до температуры тела, став продолжением меня самой. В висках загудело, и мир на секунду поплыл.

В тот же момент внутри меня что-то произошло, словно две силы одновременно признали своё место. Два моих зверя, секунду назад спорившие, вдруг замолкли в изумлённом, настороженном согласии. Впервые за долгое время внутри воцарилась не хрупкое перемирие, а полная, оглушительная тишина.

Глава 20.

Эвия:

Кольцо на моём пальце прожило со мной уже несколько дней, и за это время оно стало не просто украшением, а частью моего тела, моим якорем, физическим воплощением воли, о которой я сама не подозревала.

Тот хаос, что бушевал у меня внутри, сменился натянутым, но прочным перемирием. Драконица и Волчица не слились воедино — нет, они по-прежнему были двумя разными сущностями, двумя голосами в моей голове, двумя краями пропасти, на краю которой я балансировала. Но теперь они не рвали меня на части, а словно заключили пакт.

Драконица, холодная и расчётливая, теперь наблюдала из-за своего барьера, её пламя не опаляло меня изнутри, а тлело ровно, как огонь в очаге древнего замка, готовый вспыхнуть по моей команде, но более не пожирающий свои же стены. Я чувствовала ее мудрость, выкованную веками, и ее терпение, которое было страшнее любой ярости.

Волчица больше не металась в клетке инстинктов; её энергия, грубая и дикая, была не сломлена, а направлена — как остро заточенный клинок, ожидающий своего часа в ножнах, сшитых из моей собственной решимости. Она научилась выть тихо, ее рык стал низким, предупреждающим гулом, а не оглушительным ревом. Они притихли, выжидали и, что самое главное, слушали меня. Кольцо стало той границей, которую они не решались перейти.

Эта внутренняя стабильность изменила и мою жизнь в Академии. Просыпаться стало легче. Утренний голос Тари: «Вставай, соня!» — больше не вызывал желания зарыться головой в подушку, а был просто констатацией факта начала нового дня.

Учёба, прежде дававшаяся с трудом из-за постоянного внутреннего шума, теперь пошла быстрее. На лекциях я могла сосредоточиться на словах преподавателя, а не на борьбе с головной болью, которую вызывали споры моих «соседок». Буквы на страницах перестали расплываться.

А вчера произошел смешной и показательный случай на тренировке по боевому взаимодействию. Нас вывели на залитую солнцем площадку с плотно утоптанным грунтом, где предстояло отрабатывать совместные приёмы. Я успела заметить, как Грэй и Арианн мгновенно нашли друг друга в толке, переглянулись — этот обмен взглядами напоминал молнию: коротко, ярко, и так, что в воздухе сразу же почувствовалось напряжение

— Ты со мной, — первым сказал Грэй, его голос был низким и не допускающим возражений. Это прозвучало как приказ.

— Нет, — Арианн шагнул ближе и словно заслонил меня плечом. — Сегодня она будет работать в паре со мной.

Раньше подобное соперничество вывело бы моих зверей из равновесия: драконица взвилась бы на защиту Арианна, волчица — рванулась бы к Грэю, отвечая на зов стаи. Началась бы знакомая борьба, от которой темнело в глазах.

Но сейчас кольцо на моем пальце словно обвило сознание мягким, но прочным кругом, очертило безопасное пространство. Я чувствовала их обоих — и холодное, уверенное пламя дракона, и волчью ярость, готовую к броску, — но они не рвали меня на части. Они ждали. Ждали моего решения.

— А если я сама решу, с кем работать? — неожиданно даже для себя вмешалась я, и мой голос прозвучал четко и ровно, без привычной дрожи.

Оба повернули головы ко мне, будто увидев впервые. У Грэя прищурился взгляд, губы чуть тронула удивленная усмешка. Арианн нахмурился, в его янтарных глазах мелькнуло непонимание.

— Решай, — бросил дракон.
— Только не ошибись, — добавил волк.

Я глубоко вдохнула. Кольцо на пальце будто пульсировало в такт сердцу, придавая сил, напоминая о своем присутствии. Затем я подняла руку и ткнула пальцем куда-то в сторону, в самый незаметный угол площадки.

— Буду с… ним.

Все обернулись. У дальнего края стоял долговязый парень с неуклюжей осанкой, которого, кажется, звали Лисандро. Он уже успел притоптать собственный плащ и держал учебный меч так, будто боялся, что тот его укусит, а его взгляд был полон тихого ужаса перед предстоящей практикой.

— Со мной?! — пискнул он, указывая на себя.

— Да, — кивнула я самым серьёзным, невозмутимым тоном, каким только могла. — С тобой.

Арианн и Грэй замерли. В их глазах отразилось на мгновение абсолютно одинаковое выражение — смесь растерянности, шока и недоверия. Дракон чуть приподнял бровь, волк нахмурился так, будто я только что публично нарушила все мыслимые и немыслимые законы природы и здравого смысла.

— Ты уверена? — осторожно спросил наставник, сам едва не улыбаясь.

— Абсолютно, — ответила я..

— Ну что ж, — развел он руками. — Тогда постарайся не пришибить его с первого захода.

Я подошла к Лисандро, который чуть не выронил меч от неожиданности и смущения.

Грэй тихо прорычал что-то сквозь зубы, низкий звук, полный раздражения. Арианн с театральным вздохом закатил глаза, но ни один из них не сделал шага ко мне. Они явно не ожидали, что я вообще посмею выбрать кого-то другого. Что у меня хватит духа проигнорировать их обоих, выбрав третьего, самого незаметного и слабого.

И в тот момент, глядя на их ошеломленные лица, а потом на благодарные глаза Лисандро, я поняла нечто очень важное. Кольцо работает не только как якорь, удерживающий моих внутренних зверей. Оно работает и как свобода для меня самой. Свобода выбора. Свобода быть не призом в чужой игре, а игроком на своем собственном поле.

Глава 21.1.

Мелисса:

Я всегда знала, что Грэй — мой. С первого дня в Академии, когда увидела его серые глаза и почувствовала ту силу, что исходила от него волнами, сковывая и притягивая одновременно. Это была не просто мощь альфы — это была власть. Власть, которую я, дочь древнего и сильного рода Волчьих Теней, была рождена делить. Альфа не может остаться без пары, это противно природе, это слабость. А кто, если не я, с моей безупречной родословной, достойна стоять рядом? Я была идеальным отражением его мощи — огранённым алмазом, созданным для короны.

Но вот появилась она. Эвия. Серая мышка, ничем не примечательная. Ни громкого клана за спиной, ни ауры исходящей силы, лишь какая-то тихая, неуверенная завеса. А ещё этот противный запах, который я не могла идентифицировать — ни волк, ни дракон, ни человек… что-то смешанное, сбивающее с толку.

И именно на ней Грэй задерживал свой взгляд. Слишком часто. Слишком долго. Я видела, как его глаза, обычно скользящие по студентам как по пустому месту, цеплялись за её фигуру в толпе. Как он следил за её неуверенными движениями на тренировках, и в его взгляде было… нетерпение. Жажда разгадать.

Я заметила это сразу, с того момента, когда он пропустил мое слово, глядя ей в след. И это бесило меня до дрожи в кончиках пальцев, до звериного желания вцепиться во что-нибудь. Я знала оборотней, я знала их инстинкты лучше, чем собственное отражение. В его глазах горело то самое охотничье любопытство, которое всегда предшествует признанию. Я не могла позволить этому продолжаться. Не могла допустить, чтобы какая-то никчёмная выскочка разрушила то, что было предопределено судьбой. И именно тогда, в порыве холодной ярости, мне пришла в голову идея.

Безупречная и жестокая. Зов.

У каждого оборотня, да и дракона тоже, есть этот цикл — раз в несколько месяцев тело начинает требовать пару. Это больше, чем просто желание, это зов крови, зов зверя, древний и неумолимый, от которого невозможно спрятаться. Он поднимается из самых глубин, сжигает разум, требует подчинения.

В такие дни мы пьём блокаторы — настойки и отвары, что успокаивают пыл и гасят инстинкт, позволяя сохранять подобие цивилизованности. В Академии это обязательное правило: иначе студенты превращаются в стаю безумцев, готовых сцепиться насмерть или искать пару в любом доступном теле, забыв о чести и достоинстве.

Я знала, что Эвия не понимает всей серьёзности этих законов. Она ещё слишком зелёная, не чувствует подводных течений нашей жизни. И я знала, что стоит ей выпить стимулятор, который в десятки раз усиливает Зов, — и всё её жалкое прикрытие рухнет. Зверь, какой бы он ни был, вылезет наружу во всей своей неприглядной наготе. А когда зверь теряет контроль, все видят его настоящим. Без масок, без условностей. И Грэй, чтящий силу, но презирающий слабость, отвернется от неё. Навсегда.

Я достала настойку у одной знакомой травницы с чёрного рынка. Маленький флакончик с жидкостью, пахнущей пряностями, дымом и чем-то запретно-сладким. Она разжигает кровь так, что даже самые стойкие и дисциплинированные волки сходят с ума, превращаясь в рабов инстинкта. А на людей действует как сильнейший афродизиак. Так что в любом случае эта серая мышь попадёт в ловушку.

Если дать настойку ей прямо перед тренировкой, то в лесу она не сможет совладать ни с собой, ни со своим зверем. А если у неё и правда есть тайна — все увидят её позор. И тогда взгляд Грэя, наконец-то, вернётся ко мне.

Сначала я решила действовать через её соседку — эту глупышку Тари. Хрупкую девчонку, которая почему-то слишком близко прилипла к Эвии, почти защищает её как собачонка. Я поймала её в пустом коридоре, застав врасплох, когда она возвращалась из библиотеки.

— Тари, — я улыбнулась. — Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для своей подружки.

Она замерла, как зайчонок, почуявший волка. Глаза расширились, в них мелькнул испуг, но потом появилась искорка глупого упрямства.

— Что? — её голос дрогнул, но она выпрямила спину, стараясь казаться уверенной.

— Подмешаешь это в её утренний чай. — Я достала из складок платья крошечный флакон, он блеснул на свету густым, зловещим бордовым цветом. — Ей понравится, поверь. Прибавит сил перед занятиями.

Она нахмурилась, ее брови сдвинулись, и она отступила на шаг.

Глава 21.2.

Мелисса:

— Что это? — спросила она прямо, и в её тоне прозвучало неожиданное для человека мужество.

— Настойка, — сказала я мягко. — Всего лишь… для укрепления духа. Особенная.

Но Тари вскинула подбородок. Я не ожидала от неё такой наглости.

— Я не стану ничего ей подмешивать, — произнесла она твёрдо, смотря мне прямо в глаза. — Эвия — моя подруга. Я не предаю друзей.

Маленькая, глупая, но упрямая человечишка. Я усмехнулась и шагнула ближе, нарушая её личное пространство, так что она почувствовала исходящий от меня жар.

— Знаешь, люди в этой Академии выживают плохо, если портят жизнь тем, кто сильнее, — прошептала я почти ласково. — Ты уверена, что хочешь остаться без защиты?

Она сглотнула. Страх застыл в её глазах, но она покачала головой.

— Лучше без защиты, чем предать.

Я смерила её взглядом, полным презрения, и пропустила вперед. Она прошла мимо, стараясь не бежать. Я посмотрела ей вслед и сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Ладно. Этот путь закрыт. Глупая девчонка сама выбрала свою судьбу.

Но у меня оставался другой вариант. Лисандро. Бесхребетное существо, вечно прячущееся за чужой спиной. Да, он человек, но трусливый, как мышь, и до смешного внушаемый. А ещё — он общается с Эвией. Иногда они тренируются вместе, потому что он не справляется с остальными. А она, видимо, из жалости, его терпит. Я знала: на него надавить проще простого.

Я нашла его поздно вечером у пустого тренировочного поля, где он в одиночестве пытался отработать стойку, и выглядел при этом жалко и неуклюже.

— Лисандро, — произнесла я его имя, и он вздрогнул, будто я выскочила из самой тени, уронил тренировочный меч и замер.

— Да, Мелисса? — его голос сорвался.

— Ты ведь друг Эвии. И хочешь ей помочь, верно? — подошла я ближе.

Он кивнул слишком поспешно, глаза бегали, не в силах встретиться с моим взглядом.

— Тогда помоги. — Я протянула ему тот самый флакон. — Завтра на тренировке в лесу, когда она устанет, дай ей попить. Скажешь, что это особый освежающий чай. Она не заподозрит ничего.

Его пальцы дрожали, когда он взял маленькую склянку, будто она была раскалённой.

— А если с ней что-то случится? — прошептал он.

Я улыбнулась, и на этот раз улыбка была больше похожа на оскал.

— Случится только то, что должно случиться. Она станет… сильнее. Ненадолго. Или покажет себя. В любом случае это пойдёт ей на пользу. А ты получишь мою благодарность.

Парень боялся меня больше, чем сомневался в моих словах. Я видела это по его глазам, по тому, как он сжал флакон в потной ладони, будто хватаясь за соломинку. Поэтому знала — сделает. Страх — лучший мотиватор.

И вот настало утро. Тренировка в лесу. Воздух был густым и жарким, пахло хвоей, нагретой землёй и звериным потом. Даже листья на ветках, казалось, дрожали от всеобщего нетерпения и напряжения. Я стояла в стороне, в тени старого дуба, наблюдая. Эвия тренировалась с Лисандро, двигаясь легко и грациозно, с терпением, словно она не студентка, а наставница. Это зрелище вызывало у меня горькую усмешку.

И вот момент настал. Лисандро, весь бледный и в поту, с трясущимися руками, протянул ей свою походную кружку. Жидкость в ней плескалась, выдавая его ужас.

— Попей… жарко, — пробормотал он, глядя куда-то в сторону её ботинок.

Эвия улыбнулась ему той самой доверчивой, глупой улыбкой. Даже не посмотрела на напиток, не понюхала. Просто сделала несколько больших глотков.

Я прикусила губу до боли, чтобы не рассмеяться вслух. Всё шло идеально. Теперь оставалось только ждать.

Зов — неотвратим как прилив. Скоро он прорвётся наружу, сметая все преграды разума и воли. И когда это случится, весь лес, вся Академия увидит её такой, какая она есть на самом деле — жалкой, дикой, неконтролируемой тварью.

И тогда Грэй поймёт, что место рядом с ним принадлежит не ей. А мне.