Прелесть жестокости

Эпизод первый

Эпизод первый

Сервий, тиран южного вольного града, шел по улице в сопровождении гвардейцев, одетых лишь в туники, когда увидел её.

Элона, дочь торговца шелком Клеоника.

У неё был грубоватый нос, но милое лицо, правда лишь под определённым ракурсом, но больше всего Сервия привлекало не это, а её игривый и при том умный взгляд, не похожий ни на что. Она выглядела, как подросток, хотя была уже взрослой, и развелась не так давно после очень короткого брака. Чистой и невинной Элона уже не была, а Сервию это и не было нужно.

Белокаменные верхние кварталы с обилием мрамора в своей архитектуре светились от лучей жаркого полуденного солнца. В воздухе приятно пахло морем, крики чаек доносились издалека.

— Да, это хороший день.

— Приветствую тебя, Сервий! — произнес Клеоник, стараясь вложить в свой голос как можно больше почтения.

— Твоя дочь пойдет со мной.

— Прости?

— Элона, верно?

Но Элона лишь вызывающе посмотрела на Сервия.

Тиран указал на гвардейца с утонченными южными чертами, примечательны были его бараньи глаза.

— Ты.

— Я?

Йохан тогда в первый день отправился сопровождать правителя города. Гуннар, префект гвардии лично рекомендовал его, как весьма способного воина.

— Да, ты. Усмири его.

— Я не буду отнимать дочь у отца без причины.

— Что? — Сервий даже слегка смутился, но потом гнев вернул ему самообладание или то, что он имел вместо него, — Ах… ясно. Этому десять плетей, — гвардейцы взяли под руки своего соратника и вместе угрюмо удалились, — девушка идет со мной.

Когда воины подошли к Элоне, то та лишь изобразила презрительно возмущенное выражение лица. Отец было взял её за руку, но один из воинов сразу же ударил его по лицу, а затем двое других несколько раз пнули его так сильно и правильно, что тот скрючился и застонал от боли.

— Нет, это все-таки очень хороший день! — обрадованно воскликнул Сервий.

Удар!

Удар.

Ещё удар.

Плеть рассекала воздух и отскакивала от спины.

Снова удар.

"Пятый… Или шестой?" — Йохан пережёвывал мысли в попытках отвлечься.

Седьмой удар.

Дышать стало тяжело. Боль тратила воздух. Странное ощущение, его здоровье было превосходным, но теперь он задыхался.

Восьмой, девятый…

Удар!

Всё.

— Как ты? — спросил палач.

— Ха! Отлично… себя чувствую, лучше… не бывает.

Палач подошел и отвязал Йохана от столба, полил ему из чарки воды на руки, потом на голову, дал полотенце, чтобы тот вытерся.

— Хорошо?

— Да. Обожаю нарушать дисциплину.

— Не бережешь ты себя, парень.

Йохан усмехнулся.

— Если бы я берег себя, я бы не пошел в наемники.

Под звездами и луной прекрасен залив. Многими огнями вторя звездному небу пульсирует красота свободного южного города. В этой гористой местности на юго-востоке от королевства много вольных портов, но этот град прекраснее всех.

Гуннар шел по дороге, что вела от верхних кварталов к правительственному дворцу на вершине холма.

Он поцеловал золотой перстень на удачу, как часто делал, если что-то тревожило его. Он вспоминал прежние годы.

Вспоминал, каким был тогда Сервий. Немного лет прошло, но его лицо тогда было будто красивее. Те же выпученные глаза, но без недоброй искры, улыбка его ещё не была подобна оскалу дракона. Молодой сын Акрония, знаменитого флотоводца, разбившего когда-то флот западного королевства при попытке покорения вольного юга. В наследие от отца Сервий получил много денег, а от своего обаяния получил много сторонников.

Город был победителем в невероятном противостоянии. Туча западной монархии развеялась в один день благодаря героическим усилиям. Теперь жители, сражавшиеся за свободу юга требовали для себя более пышного правления и больших прав, как граждан. И Сервий обещал им это. И что-то щелкнуло внутри Гуннара. Он считал, что это был разум и честь свободного человека и воина с севера, но глубоко внутри подозревал, что поддался странному обаянию этого тирана.

Старейшины не желали менять порядки. А Сервий рисовал картину совершенно нового строя, в котором люди обретут нравы и счастье. Его друзья были многочисленны, но фаланга ветеранов подчинялась старейшинам, как и многие зрелые граждане, не желавшие отдавать город под опыты молодых политиканов. Гуннар же был опытным воином с севера, много сражался с рыцарями запада и при нем были его ратники. Не известно что бы случилось, и сколько крови было бы пролито, если бы он тогда не сказал свое веско слово.

В городе никогда не было гвардии. Но теперь появилась и состояла в основном из северян, а Гуннар незамедлительно был назначен её префектом.

Тогда он дал власть этому юноше. Пришел момент взять её обратно и, пожалуй, вернуть старейшинам этого города. Но, получится ли все вернуть… не было никакой уверенности. Быть может придется некоторое время править самостоятельно. Но так или иначе нужно искупить ту ужасную ошибку, что была совершена.

На востоке от дворца, располагались трехэтажные казармы, а за ними сад, где отдыхали гвардейцы, от него тропа вела к восточному берегу, крутой склон которого завершался мраморной набережной с ажурной балюстрадой.

Там, у неё его ждали двое из шести гвардейских сотников и ещё пара крепких гвардейцев, одним из которых был Йохан. Слишком большое количество людей Гуннар решил не посвящать для безопасности и ёмкости заговора.

У северного конца набережной небольшая, но богатая вилла в классическом стиле, где жил старый кудесник Гидеон, который и встретил их в атриуме, украшенном скульптурами и колоннами.

— Я поддержу тебя, если ты победишь.

— Не примешь участия? — спокойно спросил Гуннар.

— Я владею посохом, но не кинжалом, ­— отмечал кудесник, поглаживая длинную белую бороду, ниспадающие на его колени.

— Магия ведь многое может, — начал было говорить один из сотников.

Эпизод второй

Эпизод второй

Элона не была так красива, как могло показаться. Но была иной раз так красива, как не ожидалось при её внешности. После того, как она поселилась во дворце, то стала ходить в тоге и с дубовым венком, а волосы красит в пурпур.

В таком виде её и повстречал Йохан, что стоял в тот момент опираясь на мраморные перилла наблюдал море, за которым лежала его знойная родина.

— Эй!

— Приветствую.

— Как дела?

Йохан слегка смутился.

— Я… Я должен идти на патрулирование.

— Знаешь, гвардеец... — Элона слегка откинула взгляд вверх, потом вернула к собеседнику, — мне кажется, он думает о тебе.

— И с чего это?

— Не знаю. Вот я и думаю, какой-то ты не такой, гвардеец. Что в тебе скрыто? — она шутливо прищурилась.

— Ничего. Я честный наемник!

— Ну да, ну да. Так я тебе и поверила, солдатик. Ладно, бывай! Быть может, ещё увидимся!

Йохан попрощался с Элоной своей фирменной легкой усмешкой, не надеясь позже, что она вышла впечатляющей. Растерянность смазывает подобные вещи.

Достав тут же отразившийся в памяти свежий образ девушки гвардеец стал мысленно разглядывать его. И тогда его внутренняя усмешка была уже подлинной. Он мог понять, почему Сервий сделал такой выбор. И Элону нужно было видеть вживую, чтобы этот выбор сделать.

Ночь раскрыла своё жестокое лоно.

Слишком долго этот мир покоился в согласии и усладе.

На юге от Западного королевства людей проснулись варварские расы серокожих гигантов. Орки название их. Двинулись они на север, истребили бесчисленное множество людей, захватили столицу и двинулись дальше, пока не столкнулись с рыцарями севера. Упорство последних человеческих воинов орки не смогли преодолеть и остались на захваченной земле, где правили уцелевшими людьми.

Но на ещё более далеком севере, в тундрах, оберегающих альвийское царство, злые духи отыскали труп последнего героя человеческой расы, что отвернулся от своих сородичей. Духи были предвестниками Потока. Они нарекли павшего героя королем мертвых, дали силу ему, и тот вошел на трон в вымершей столице.

В тот же день Сервий захватил власть и стал первым за долгое время тираном на вольном юге.

Мир затаил дыхание. Боги сомкнули глаза, и раскрылась трещина в пространстве. Величайший сонм созданий, именуемый Потоком вошел рекой ядовитой плоти в этот мир. Все жители юга тогда ощутили, как повеяло холодом от тканей реальности.

Сердца альвов сжались, а души вспыхнули. Этот народ сбросил своего слабого правителя, сломал запреты традиции, перешел горы и ринулся в бой с космической нечестью. По всем просторам Запада, по срединным горам и лесам пролегла линия, на которой миллионы существ рубили друг друга, пожирали и сжигали друг друга, а над ним воспарили ангелы, вестники Потока и воители Создателя, и терзали друг друга. Была война на земле и в небе.

И война пролила на юг капли пота и крови. Сперва кристаллы прорезались среди склонов гор, затем хрустальные колосья взошли в долинах и перевалах, а облаках появились летучие твари. В низины спустились монстры, покрытые шерстью гуманоиды с гигантскими челюстям. Безглазые, они утаскивали селян, учуяв их страх, а иногда сжирали на глазах у других.

Люди побежали в город. Три дня беженцы прибывали. А на третью ночь врата города закрылись. И последних замешкавшихся крестьян утащили чьи-то лапы во тьму.

— Сама природа воспротивилась тирану! — сказал Гуннар, видя как меняется мир.

Губами он прикоснулся к золотому перстню. Удача не помешает.

В ту ночь, идя ко дворцу, он увидел ужасающие крылатые тени, мелькающие в небе на фоне луны. То, что происходило с природой, казалось префекту гвардии ярким доказательством его ошибки. Тем пуще ему хотелось скорее исправить свой грех.

Шел дождь, в котором растворялись шаги. Ещё не стих крик последнего земледельца, утащенного чудовищем, как заговорщики двинулись вдоль северной границы дворцовой территории.

Они решили, что управятся лишь с одними мечами. И пусть Гуннар первоначально высказался за дубинки, он все-таки быстро склонился к мечам.

Двигались быстро. Это они охраняли дворец в ту ночь. Поэтому, новые сторожевые во главе с начальником не вызвали у предыдущей смены никакой тревоги. Просто пришли сменить людей, а префект гвардии очевидно проводит инспектирование ночной стражи.

Войдя внутрь они стали идти по залам. К дождю прибавился ветер, который трепал, уходящие во тьму потолка, занавески окон, которые кто-то не закрыл.

Все было быстро. Ворвались в покои тирана. Но Сервий не остался в своей спальне. Он был где-то во дворце, вне сомнений. Гуннар был и в страхе и в гневе, что-то шло не так, и ему это не нравилось. Он рявкнул:

— Найдите его!

И они рассыпались. Гвардейцы побежали, тихо как могли, по разным коридорам и залам, чтобы отыскать своего благодетеля. И первым его нашел Йохан.

Сервий мирно шел по колоннаде, что соединяла два корпуса дворца через улицу. Дождь стих, и он решил выйти и подышать тем самым приятным воздухом, какой наполняет улицу после буйства непогоды. Увидев гвардейца с мечом, он по одной его позе считал свою гибель, попятился назад, запнулся и упал.

Йохан уже пошел и стал готовить по истине судьбоносный для города удар, как вдруг остановился с занесённым мечом в руках. Сервий вдруг увидел в его глазах нечто, столь мягко и спокойно он заговорил:

— Стой!

Интерес заранее вынудил Йохана выделить правителю, как ему тогда подумалось, ещё лишь пару мгновений.

— Что хочешь сказать, тиран? — сказал он, без особого вызова.

— Ты, — говорил Сервий, — ты такой же, как я. Ведь я вижу.

И с того самого мгновения, с той пары реплик они стали друзьями.

Впереди показались остальные. Они уже сбились в стаю, какой входили во дворец, во главе их был сам Гуннар, и он со смешанными чувствами наблюдал нерешительность своего воспитанника.