Придонье

Глава 1. Добро пожаловать в Волгодонск

Яркий оранжевый диск медленно опускался к горизонту, уступая небесное пространство седой луне и далёким звёздам, прохладный весенний ветер переносил с места на место пыль и всякий мусор, валявшийся тут и там, и заставлял перешёптываться высокие стебли камыша, коими порос весь берег залива.

Бродяга стоял на потрескавшейся тротуарной плитке набережной, оперевшись на поржавевшие металлические перила, наблюдая прекрасный закат. Он посещал любимое место города каждый раз, когда выдавался удобный случай. Вид заходящего солнца и ощущение порывов ветра создавало внутри этого человека чувство внутреннего умиротворения, бродяга сразу же забывал о трудностях выживания и насущных проблемах.

–Красиво, да?- обратился он к медному всаднику, неподвижно стоящему справа от человека.

Походный казачий генерал Яков Бакланов врядли мог предположить, что через две сотни лет на набережной молодого города будет открыт мемориальный комплекс, в центре которого будет запечатлён сам генерал – всадник из меди на вздыбленном коне со вскинутой пикой в руке и горделивым взглядом, устремлённым в недостижимую даль.

Конечно, былой лоск изваяния был смыт кислотными дождями, но от этого статуя не теряла того уважения, что внушала бродяге.

–Вечно тебе не нравится всё.- проворчал бродяга, не удостоившись ответа, и повернулся обратно к закату.

На этот раз взгляд бродяги привлекли несколько многоэтажек, находящихся далеко позади прибрежных зарослей. Разваливающиеся бетонные джунгли сменили спокойствие навеянное закатом на ностальгию по сгинувшему миру. В памяти бродяги всплыли воспоминание о тех днях, когда можно было ходить по улице без респираторов и противопыльных масок, когда не нужно было беспокоится, что из-за угла или разбитого окна выпрыгнет мутировавшая тварь, а в ружье или автомате закончились патроны. Он скучал по тем временам, но они ушли безвозвратно. Теперь на пустынных улицах города властвуют дикие исчадия ядерного пламени, призванные природой для уничтожения безволосых обезьян, которые спрятались в своих домах, превращённых в непреступные крепости, и глубокие железобетонные норы.

Эти самые "железобетонные норы", ставшие для волгодонцев новым домом, до сих пор помогают людям выживать. Волгодонск – небольшой город на юге страны, занимавшийся атомной промышленностью. Недалеко от города, на берегу цимлянского водохранилища, находилась атомная электростанция, а в самом городе завод энергетического машиностроения. Эти два объекта, наряду с ЦГЭС, должны были стать целью по уничтожению, но ни на один из них не упала боеголовка. Однако, пусть не благодаря бомбам, радиация и другая научная дрянь, которую учёные запихали в стальные корпуса ракет, достигла города с помощью природы – несколько дней шли проливные дожди, которые заражали территорию города губительным излучением. Это событие выжившие окрестили "Ливнем".

В разгар летнего дня, когда большинство жителей города находилось на улице, раздался противный вой сирены. Сначала люди не обращали на него внимание, думая, что это очередные учения или проверка исправности динамиков, но вскоре людей стали загонять в гражданские убежища сотрудники правоохранительных органов. Тогда-то люди и стали бежать напролом ко входам в убежище. Полиции никак не удавалось организовать спуск в убежища, толпа паниковала, кричала, затаптывала оступившихся людей, кто-то стал мародёрствовать и бесчинствовать, кто-то побежал домой, чтобы провести время с семьёй, а кто-то просто стоял на своём месте, допивая бутылку пива. Вскоре гермозатворы стали запирать входы и, оставшиеся люди, стали паниковать ещё больше – они не успели зайти в спасительный подвал. Те, кто попал в убежище, сидели в тишине. Они сидели внутри убежища почти сутки, но ничего не происходило. На следующий день добровольцы решили выйти из убежища. Они надели прорезиненные комбинезоны и противогазы, вооружились дозиметрами и пистолетами, которые были у полицейских, и открыли гермозатвор.

Когда они вернулись, на них не было химзы и противогазов. Они радостно рассказывали, что город цел, не было бомбёжки. Город пострадал только от мародёров. Люди вышли из убежищ, радуясь, что всё обошлось, но радость пропала, когда они начали находить трупы людей. Одни были затоптаны, у других были колотые раны. Люди стали хоронить погибших, а ближе к вечеру на небе собрались огромные чёрные тучи. Люди вошли в свои квартиры, решив отдохнуть перед экранами телевизоров и мониторами компьютеров, но ни то, ни другое не работало. Антенны, роутеры, телефонная связь – всё это не работало, а затем дозиметры, имевшиеся у немногих горожан, стали трещать. Эти люди могли спуститься в убежища, но они твёрдо решили оповестить всех, кого смогут. Они бегали по городу, рассказывая и убеждая. Те, кто им поверил стали спускаться в ближайшие убежища или так же бегать по городу, оповещая других. Дождь шёл несколько дней. Многие смельчаки из тех, что оповещали горожан, вскоре умерли. Во многих убежищах ставили небольшую памятную стену этим героям, благодаря которым жители убежищ всё ещё живы.

По всей логике, выжившие горожане должны были сплотится, помогать друг другу, но, вопреки ожиданиям, начались междоусобицы. Сначала внутри убежищ, а затем между убежищами. Сражались за всё: еду, воду, фильтры, патроны, одежда, лекарства. Через четыре года после Ливня убежища стали собираться в общины, и битвы за вещи первой необходимости переросли в сражения за более-менее чистые территории. Историки, которые вели летопись тех лет, назвали битвы за территории "Войной за пустошь". В ходе Войны общины разделились на две стороны: Новый и Старый город. До Ливня так называли два района города, а после – два воюющих друг с другом государства.

Глава 2. Важное задание

–Дядь Яр, расскажи нам что-нибудь!- хором голосили трое сорванцов.

Бродяга сидел за одним из столов в общем блоке, доедая обеденную порцию: жаренную картошку с грибами и свиной отбивной, запивая свежеприготовленную пищу виноградным компотом.

Компот, как и овощи, попадали в Волгодонск, благодаря казачьим общинам Цимлянска, находившегося в двадцати километрах к северу от города. В 834 году на месте этого города находилась хазарская крепость Саркел, позже захваченная князем Святославом и переименованная в Белую вежу, а в 1670 году там возник казачий городок Усть-Цимла, а позже станица Цимлянская. Существует легенда, что в апреле 1709 года Петр I остановился на ночлег у казака Клеменова, выдав себя за простого офицера. Хозяин долго спорил с ним о новых порядках, которые государь установил на Дону. На утро Петр I, открывшись ему, созвал стариков и рассказал о виноградниках, увиденных за границей. Затем собственноручно посадил несколько кустов винограда. 

С тех пор Цимлянск был известен своими винами и шампанским, которые производились по древним казачьим рецептам. Станица процветала, жители были счастливы, но в 1950 году она оказалась в зоне затопления водохранилища Цимлянской ГЭС, и её перенесли, преобразовав в посёлок. Многие жители станицы отказывались оставлять свои дома и не уходили до последнего момента. Но не смотря на протесты жителей, станица всё таки была затоплена, а жители стали жить в новоиспечённом городе Цимлянске.

Ливень практически не коснулся казачьего городка. По слухам, заражена только северная часть города и несколько небольших районов. В день, когда звучали сирены, цимляне так же, как волгодонцы, укрылись в приспособленных подвалах домов и немногочисленных гражданский убежищах. Первые месяцы жизни в цимлянских убежищах мало отличались от того, что происходило в Волгодонске. Разве что, Войны не было. Люди просто начали перебираться в чистые районы, где теперь стоят основные общины. Низкий радиационный фон позволяет людям жить в домах на поверхности, выращивать овощи и виноград, разводить домашний скот.

Обитатели Волгодонска узнали о выживших цимлянинах, благодаря одному старику, который смог привести в порядок старый радиоприёмник и передатчик. Несколько дней он ловил частоту, пока из динамиков не послышался голос человека. Старик этот никак не рассчитывал, что выжившие окажутся на столько близко от города. Власти Старого города тогда собрали экспедицию и отправили в Цимлянск с просьбой помочь в войне с Новым городом. По не известной причине Цимлянск отказался помочь и выставил экспедиторов из города. С тех пор отношения между двумя ближайшими общинами слегка накалены – Цимлянск по прежнему отказывается пускать волгодонцев в город. Единственное, что сглаживает конфликт – торговля. Цимлянск даёт нам овощи, мясо, виноград и одежду, которую шьют из шкур скота или диких животных, а Волгодонск отправляет взамен боеприпасы и некоторые другие товары, коих в городе достаточно.

–Ладно,- согласился бродяга.- Что вы хотите услышать сегодня?

Сорванцы не надолго задумались. Было забавно наблюдать, как десятилетние ребятишки, подперев подбородок крохотными кулачками, думал о чём-либо с серьёзными минами.

–Расскажи про Войну.- наконец, решил белобрысый мальчуган, у которого отсутствовали два передних зуба.

–Какую ещё войну?- возмутился бритоголовый мальчуган.- Расскажи про мародёров.

–Да про мародёров уже сто раз слушали,- третий мальчуган задумался.- Про хеллхаунда расскажи.

Все трое замолчали и выжидательно уставились на бродягу. Немного поразмыслив, бродяга отпил немного компота, откашлялся и начал рассказ.

–После Ливня много животных и растений мутировали, приспосабливаясь к новым условиям окружающего их мира. Те, кто не смог приспособиться, погиб, а выжившие стали разбредаться по отравленной земле. Когда первые бродяги выходили в город, они стали замечать новых представителей флоры и фауны. Многие из них пытались напасть на бродяг, но после того, как люди отпугнули нападавших пулями и картечью, к встрече с двуногими существами звери не стремились.

Так проходили месяцы. Большинство мутантов с людьми больше не связывалось, но вечно так происходить не могло. В один прекрасный момент появился-таки зверь, перед которым человек оказался бессилен – огромный пёс со свалявшейся чёрной шерстью, налитыми кровью глазами и острыми, словно кинжалы, клыками. В холке он был одного роста с человеком, длинные мускулистые лапы с длинными изогнутыми, как крюки, когтями. Они нападали на отряды людей под покровом ночи. Один их вид нагонял страх на самых храбрых солдат. Пули прошивали шкуры этих исчадий ада, но псы-мутанты словно не чувствовали этого, продолжая кромсать бедолаг. Они передвигаются с такой скоростью, что можно не заметить, как он уже отгрыз тебе ногу или руку, а их леденящий душу вой стал верным признаком того, что домой ты уже не вернёшься. Лишь один человек смог рассказать о страшном существе – сильно израненный старик, еле добравшийся до входа в своё убежище. Рассказав страшном хищнике, старик назвал его адским псом, хеллхаундом.

На последних словах, бродяга скорчил жуткую гримасу и зарычал, что заставило сорванцов с диким визгом убежать к родителям.

–Не надоело тебе детишек пугать?- послышался голос из-за спины.

Бродяга развернулся на сто восемьдесят градусов. Позади него стоял его лучший друг Митяй по кличке Цезарь – тридцати летний мужик в джинсах, кроссовках и чёрной футболкой с изображением какой-то рок-группы, поверх которой Цезарь надел джинсовую безрукавку. Бродяга уже и не помнил, почему его стали называть Цезарем, но сам Митяй гордился своим прозвищем. Цезарь и четверо его друзей были участниками местной рок-группы. В основном они живут и выступают в убежище института, но иногда ездят в гастрольные туры по всему Волгодонску, принося в родную общину небольшую прибыль.

Глава 3. Мы поедем, мы помчимся на оленях утром рано

Небесное светило медленно поднималось из-за горизонта, разгоняя ночную тьму. Лучи света распространялись по земле, открывая взору каждый уголок полумёртвого города.

Несмотря на ранний час, пятеро "беженцев" стояли в тени здания вокзала в ожидании своего транспорта. Вокзал – автономное содружество, которое формально не подчиняется властям Старого и Нового города, поэтому без вопросов перевозит беженцев в Цимлянск, на чём не плохо наживается. Наконец, водитель старенького ПАЗа подошёл к своему бронированому транспорту с непонятной платформой, по краям которой проходили металлические перегородки, на крыше и стал подзывать клиентов.

–Эй, народ,- кричал он в самодельный рупор.- Кому хочется попасть в Цимлу – подходи сюда.

Пятеро путников во главе с воякой Соболем подошли к водителю. На вид ему было лет под шестьдесят, одет был в старую спецовку, из-под которой выглядывала горловина серой водолазки.

–По чём проезд, командир?- деловито спросил Соболь.

–Полтинник с носа.- хрипло сказал он.

–Многовато.- попытался сбавить цену Балу.

–Можно и бесплатно.- неожиданно сказал водитель.

–Да ну?- Балу сразу оживился.

–Ага, пешочком.- хитро заулыбался водитель.

Немного подумав, Соболь отсыпал пять "чириков" водителю и забрался внутрь салона. Четверо его подчинённых последовали его примеру и тоже забрались внутрь после оплаты проезда.

Боясь, что в неприметном беженце кто-то распознает бродягу, Яр натянул капюшон своей серой ветровки почти на глаза и постоянно высматривал кого-то знакомого в толпе вокзальных. Благо никто из вокзальных друзей бродяги так его и не увидел. Конечно, можно было бы соврать, что ему надоело жить в Волгодонске, но отчего казалось, что эта ложь врядли сработает.

Салон старенького пассажирского автобуса малость изменился: кое-где вместо сидений находились небольшие столики, в конце салона, у стены, вместо ряда сидений стояла койка, окна были забраны решётчатыми шторками, а на потолке, в том месте, где находится люк, была закреплена складная лесенка. Судя по всему, она помогла забраться на крышу через переоборудованный люк на ту самую платформу. Кроме пятерых подставных беженцев в салон зашли ещё трое настоящих. Бледные, осунувшиеся беженцы постоянно сутулились и бегло озирались. Похоже всё-таки не всем хорошо живётся в городе.

Водитель ждал ещё клиентов примерно минут пятнадцать, но, так никого и не дождавшись, решил везти набравшихся клиентов. Он забрался в кабину и завёл двигатель. Через пару мгновений к автобусу подбежал какой-то паренёк в плащ-палатке и карабином в руках. Он подбежал к металлическим скобам, приваренным к корпусу с боку, и поднялся по ним на платформу на крыше.

–Это что, штатный снайпер?- спросил Балу.

–Вроде того.- ответил водила, который настраивал зеркала заднего вида.- Мало ли что в дороге приключится.

–А это безопасно?- спросил Филин.- Он с крыши не свалится?

–Если страховочный трос зацепить не забудет – не свалится.- сухо ответил водитель.

–А тебя как звать-то, водила?- спросил Балу.

–Капитаном зовите.- ответил водитель и повернул ключ зажигания.

Двигатель завёлся только со второго раза и то для начала покашлял изрядно. Услышав два хлопка по корпусу – стрелок закрепил страховку и готов ехать – водитель вывел автобус из крепости Вокзал и отправился по прямой улице к выезду из города. Трое беженцев, не имевших отношение к заданию, уселись за одним из столиков, Соболь сел поодаль от остальных людей и принялся рассматривать какую-то карту, Балу, Филин и Кот заняли второй стол и стали резаться в карты, а Яр прильнул к окну автобуса.

–Слушай, Капитан,- Балу подсел поближе к водителю, оставив карты.- А правда, что на вокзале бронепоезд строят?

–Конечно правда,- отозвался водитель.- А ещё мы туда ядерные боеголовки сгружаем, которые на Атоммаше строят.- Капитан говорил с напускной серьёзностью, но, увидев непонимание, продолжил:- Да нет, конечно, это слухи всё да байки. Мы вагоны свозим к вокзалу, а затем из них бараки делаем или разбираем. Так сказать, увеличиваем жилое пространство.

Удовлетворённый ответом, здоровяк вернулся к оставленной игре, а Яр, подслушивающий разговор, вернулся к пейзажу за окном.

Снаружи, сменяя друг друга, мелькали рушащиеся здания и растущие повсюду деревья и кустарники. За те двадцать, что прошли после Ливня, природа постепенно отвоёвывала город. Трава пробивала крошащийся асфальт, густой бурьян захватывал места отдыха, дождь и ветер подтачивал бетон "памятников древнего зодчества". Мать Природа стала отвоёвывать оккупированные человеком территории. Спустя ещё пару десятков лет не останется и следа от высоких бетонных крепостей, медных монументов и огромных мостов, а сам человек превратится в деградирующую обезьяну с примитивными инстинктами. Именно к этому всё идёт. Люди давно уже смирились с тем, что остаток жизни проведут в железобетонной коробке под толщей земли. Они подавили в себе природное любопытство, благодаря которому были сделаны великие открытия. А культурное наследие прошлого они отвергают, говоря при этом: "Какое практическое применение может дать история о подростке с волшебной палочкой?". Литературные произведения, на которых выросло не одно поколение выбрасывается в топку, если в нём не сказано, как развести костёр или соорудить самопал. Поколение детей выросшее после Ливня уже не прочитает эти замечательные истории, которые помогают понимать, что такое добро и чем оно отличается от зла. И, когда дети вырастают, они начинают издеваться над теми, кто слабее их или просто немного отличается.