Присвою навсегда

Глава 1

— Хоть ты и работаешь недавно, но руководство пошло на уступки и сделало огромную скидку на лечение твоей матушки. А ты задерживаешь оплату. Некрасиво с твоей стороны, — ощущаю себя провинившейся двоечницей под строгим взглядом заведующей отделением. Хотя в институте я отличница. Чувство стыда перехватывает горло. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.

— Дайте мне, пожалуйста, два дня, — взмолившись, чуть не плачу. — Зарплату должны перечислить, я еще денег займу и все оплачу.

Мне невыносимо стыдно постоянно просить денег, но ради мамы я готова терпеть все унижения.

— Смотри, Маш, а то выставят твою мать из палаты, и лечи ее где хочешь, — Светлана Юрьевна высокомерно задирает нос и, поправив модную прическу, направляется на выход.

— Нет, что вы, — бросаюсь к двери и не даю ей выйти из кабинета. — Это убьет маму. Сейчас ее наблюдает лучший кардиолог в городе, если вы ее выпишете сегодня, то все лечение насмарку.

— Все в твоих руках, — стервозно усмехается.

— А может, я еще работу возьму? Например, полы буду мыть в клинике. Я все могу. Только, чтобы маме помогли. Умоляю, дайте пару дней отсрочки, — шепчу подрагивающими губами.

— Значит, ты готова на все? — неожиданно ее взгляд меняется с надменного на заинтересованный.

— На все, — сжав кулаки, отвечаю, не задумываясь. — Могу по ночам работать после института и в выходные.

— Какое рвение. Ладно, проверим на что, ты годишься. Прими этого пациента, — принимаю из ее рук карточку и быстро пробегаю взглядом.

Огнестрельное ранение. Недавно оперировался в нашей клинике. На карточке стоит синий крестик. Несколько раз я замечала это обозначение на других историях болезни. Спрашивала у коллег, но мне всегда отвечали, что это не мое дело.

— Надо всего лишь взять анализ крови.

— И только? — непонимающе смотрю на нее, ведь брать анализы входит в мои ежедневные обязанности.

— Да. Все очень просто. Если примешь сейчас человека, то я отсрочу тебе платеж. Только учти, что пациент очень непростой, — ее глаза расширяются и загораются ярким блеском.

— Все сделаю.

— Он должен остаться доволен, — игриво улыбнувшись, заведующая поправляет мне халат и уходит.

Интересно, что это за важный таинственный пациент? Хотя в нашей клинике простых пациентов не бывает. Чиновники, олигархи с женами и любовницами, певцы. Говорят, что бандиты построили для себя. Закупили лучшее оборудование, наняли известных врачей, чтобы они их латали после разборок. Я в слухи не верю, глупости это все. Да и какая разница, сколько у человека денег на счету. В чужие карманы я не лезу. Мне со своими проблемами разобраться надо, которые все никак не заканчиваются.

Когда кладу карту на стол, глаза цепляются за имя: Рустам Алиев. Фамилия знакомая. По телевизору часто мелькает в сводке криминальных новостей. Если не ошибаюсь, этот человек в страхе держит весь город. «Рустам Алиев» проговариваю еле слышно. Почему-то тревога взрывается в груди, словно петарда. И легкий холодок пробегает по спине. Ну чего я так разволновалась? Это просто однофамилец. Неужели сюда заявится самый главный бандюган, чтобы анализ крови сдать? Глупости.

Погрузившись в свои мысли, роняю ручку. Только наклоняюсь за ней, как без стука открывается дверь.

— Красиво меня встречаешь, медсестричка, — в тишину врезается властный жесткий голос, от которого меня настолько парализует, что я так и продолжаю стоять, наклонившись задом.

Еще не видя человека, чувствую, как внутри все сжимается от предчувствия надвигающейся катастрофы.

— Простите, — быстро выпрямляюсь, отдергиваю халатик и поворачиваюсь. Шестое чувство меня не подводит, когда меня пригвождает мощной мужской энергетикой.

Едва мы встречаемся с ним глазами, как я тихо вскрикиваю от неожиданности. Ведь в кабинете стоит незнакомый накаченный мужчина огромного роста, по виду которого сразу становится понятно, что это и есть очень важный пациент. Слишком властный и жесткий взгляд кричит, что человек привык командовать и брать от жизни все, что он хочет.

— Здравствуйте, проходите, — прокашливаюсь, стараюсь унять волнение. — Садитесь на кушетку.

— Зевс, мы за дверь, — в дверном проеме замечаю охранников.

Я застываю в полной растерянности, не в силах совладать с нахлынувшей паникой. Зевс? Это что, прозвище? Неужели передо мной действительно криминальный авторитет, хозяин города, с которым все бояться связываться и произносят его имя шепотом?

— Вы мне не понадобитесь. Не думаю, что такая милая девушка захочет меня убить, — подмигнув мне, двигается медленно, уверенно разрезая пространство широкими плечами.

Он такой мощный, что в процедурном кабинете становится невероятно тесно и жарко. Захотелось глотнуть воды.

— Ну, привет, медсестричка, — мужчина надвигается на меня, как огромный ледяной айсберг. Его оценивающий взгляд блуждает по моему телу. Как назло, я пролила кофе на платье и сняла его, чтобы высушить пятно. На мне ничего нет, кроме белья и халата, который мне сейчас кажется слишком коротеньким, потому что великан словно физически лапает мое тело, воспламеняет кожи. И ему явно нравится то, что он видит. Единственное, что мне сейчас хочется — это бежать без оглядки, но я должна выполнить свою работу.

— Садитесь, — еще раз повторяю свою просьбу.

— Мария Сергеевна, — касаясь бейджа на халате, читает имя и как бы случайно задевает грудь, отчего я вспыхиваю, как спичка. – Бери моей кровушки, для тебя ничего не жалко.

Поспешив от него отвернуться, я роняю карты со стола. Боже, да что со мной? Я никогда не была неуклюжей. Это присутствие взрослого грозного незнакомца, который смотрит на меня похотливо, так действует. На меня мужчины никогда так не смотрели, да на меня в принципе особо никто не обращал внимания. Я должна собраться, быстро взять у него кровь, и он уйдет.

Пока я дрожащими руками, выполняю все необходимые манипуляции: готовлю иглу, наклеиваю штрихкоды на колбочки, бандит раздевает меня взглядом. Между лопаток начинает гореть, затем тепло постепенно стекает по позвоночнику и вспыхивает в пояснице. Никогда со мной ничего подобного не было, и я не понимаю, почему тело так реагирует на опасного жесткого мужчину.

Глава 2

— Что вы делаете? — испуганно пищу, как мышка.

— Готовлю тебя к самому горячему сексу в твоей жизни, Кроха, — похотливый блеск в глазах не оставляет сомнений, что он не шутит и не позволит мне сбежать. Я в ловушке.

Зевс не обращает внимания на мои слова. Отодвигает бюстгальтер, гладит, мнет сосок. Каждое движение грубое, властное, не принимающее возражений. Дышит часто, раздувает ноздри. Кожа моя покрывается мурашками от его горячего возбужденного дыхания. Мне страшно до дрожи в коленях оставаться наедине с этим человеком, для которого нет запретов. Ведь он может сделать со мной все, что угодно. Тело парализует, сердце готово выпрыгнуть из груди. Но бандита это не останавливает.

— Делай свою работу, Кроха, и не мешай мне. Ты такая шикарная. Хрупкая, а грудь тяжелая. Трешка? Все, как я люблю. Драть тебя буду долго и качественно.

Первое желание — залепить пощечину, но мне страшно потерять работу. Не зная, как реагировать, просто теряю дар речи. Язык прилипает к небу, и я не могу вымолвить ни слова. Хотя должна возмутиться, оттолкнуть хама. Но с таким опасным человеком связываться себе дороже. Он похож на огнедышащего дракона, который готов спалить меня дотла.

— Нравится? — словно искуситель наблюдает за моей реакцией.

— Нет.

Не могу расслабиться и четко выполнить свою работу. Пальцы подрагивают. Рустам продавливает меня взглядом, полным похоти.

Грязные ласки длятся несколько секунд, а мне кажется, что прошла вечность, прежде чем я заканчиваю брать кровь и резко отшатываюсь от наглеца.

Теперь я могу выдохнуть с облегчением. Сейчас бандит уйдет, и я забуду этот случай, как страшный сон. Но не тут-то было. Мерзавец не собирается так просто меня отпускать.

— Перевяжи мне рану, — неожиданно заявляет.

— Нет, я не могу, — испуганно качаю головой и жмусь к стене. — Это вам врач будет делать.

Еще раз прикоснуться к огромному похотливому бандиту, который пугает меня до предобморочного состояния? Нет. Никогда. Ни за что.

— А я хочу, чтобы твои волшебные пальчики поколдовали надо мной, — вальяжно снимает футболку, демонстрируя мне мощный рельефный пресс, словно выбитый из камня. — Ты такая нежная и ласковая. Разве ты можешь отказать пациенту?

Если бы не мама, я бы залепила ему пощечину и послала куда подальше. Но мне нужна отсрочка за лечение, поэтому, сжав зубы и умирая от страха, приступаю к осмотру.

— Не стесняйся, — взгляд подавляющий, такому мужчине нельзя не подчиниться.

— Рана затягивается хорошо, — голос дрожит, ноги подкашиваются. Пока накладываю новую повязку, грубые мужские ладони касаются моих ног и скользят вверх, задирают халатик.

— В чулочках, — удовлетворенно тянет мой мучитель. – Как же ты меня заводишь. Какая же ты красивая.

— Да что вы себе позволяете? — не выдержав, вспыхиваю. — Отстаньте от меня.

Отбегаю от него подальше к столу. В дверь ломиться нет смысла, там его охранники. Можно попробовать выпрыгнуть в окно. В любом случае, без боя я не сдамся.

— Кроха, ты не можешь отказать пациенту, — заявляет нагло и самоуверенно. Как будто он привык, что каждая девушка раздвигает перед ним ноги.

— Перестань сопротивляться. Я отдал за тебя хорошие деньги.

— Что вы такое говорите? Я не проститутка. Никаких денег вы не могли за меня платить.

— Конечно, не проститутка, просто деньги очень любишь и трахаться.

— Не смейте меня оскорблять. Я даже не пробовала ни разу.

— Вот это мне сокровище в руки свалилось. Как у такой красавицы не было мужика? Неужели ни разу на члене не скакала? — его глаза загораются адским блеском. Зря я ему это сказала. Ой, как зря.

Бандит медленно поднимается с кушетки и вальяжно подходит ко мне. Проводит большим пальцем по губам, слегка надавливает. Я дергаю головой в сторону.

— Какие губки у тебя сладкие и глаза голубые. Сожру сейчас.

— Вы, наверное, только со шлюхами и общаетесь? А я не такая. Немедленно покиньте кабинет.

— Я уже понял, что ты девственница. Слегка помял тебя, так ты чуть в обморок не грохнулась. Сейчас я тебя трахну, и ты войдешь во вкус. Сама будешь ко мне на член прыгать и умолять, чтобы поимел.

— Немедленно замолчите. Я не могу слушать пошлости. Вы меня пугаете, — скатываюсь в истерику. Сердце колотится бешено.

— Я тебя приласкать хочу, а ты пугаешься. Кроха, будешь вести себя хорошо, и я тебя не обижу.

Даже представлять не буду, что у нас возможен секс с этим ужасным пациентом. Живой я ему не дамся.

Я совсем по-другому представляла свой первый раз. Точно не в процедурном кабинете и не с бандитом, с которым только познакомилась.

Сглатываю противный комок, который застревает в горле и мешает нормально дышать. Огромная мужская фигура закрывает свет, я на его фоне такая крохотная, что приходится задрать шею и посмотреть в его жесткое лицо.

Зевс подходит очень близко, нарушая личные границы. Да плевать он хотел на границы и рамки приличия. У него свои правила, и все должны плясать под его дудку.

Когда я понимаю, что в ловушке, дергаюсь в сторону, но уже поздно. Зевс, словно зверь, загнавший свою добычу, наслаждается ее последними конвульсиями. Он проводит носом по моей шее и громко втягивает воздух, словно пожирает мой запах.

— Пожалуйста, отпустите меня, — губы дрожат, кажется, вот-вот разревусь.

— Мне даже нравится твоя игра в недотрогу, — рычит в лицо. Рустам возбужден и из него мощными потоками прет тестостерон. – С огромным удовольствием тебя буду укрощать, как строптивую кобылку.

— Прекратите немедленно, — понимаю, что коридоры клиники пусты и меня никто не услышит. Да и не поможет никто.

Подхватив меня под бедра, сажает на стол, широко разводит колени и впечатывает в свое мощное разгоряченное тело. И даже рана ему не мешает. Он словно сделан из железа и камня. Ему не знакомо, что такое боль.

— Какая хорошенькая. Нежная, хрупкая, а главное, что нетронутая. Только моей будешь. Не подвела Светка, пообещав сладкую девчонку, — его глаза горят неприкрытым желанием.

Глава 3

«Мы еще не закончили, Кроха. От меня не убежишь. Я найду тебя везде и жестко трахну».

Нажав на дверной звонок, в сотый раз перечитываю сообщение, умирая от страха.

— Что с тобой? – подруга открывает дверь и, глядя на меня огромными глазами, отшатывается назад.

— Привет, Олесь. Можно войти? – обнимая себя за плечи, шмыгнув носом.

— Конечно, ты почему дрожишь? На улице вроде тепло, — она достает мне тапочки и приглашает на кухню.

Плюхнувшись на табуретку, смотрю в одну точку, пытаясь осознать, что все позади, и я смогла выбраться из передряги с минимальными потерями.

— Чай будешь?

Молча киваю, пока подруга суетится с чашками и ставит на стол корзинку с конфетами.

— Рассказывай, что случилось. На тебе лица нет. Маме опять плохо с сердцем?

— С мамой все хорошо. Только мне надо денег собрать. Сможешь дать взаймы? Зарплата будет на следующей неделе, а мне счета надо завтра оплатить, — от стыда прячу глаза.

— Конечно. Я же обещала, — взяв телефон, подруга перечисляет деньги.

— Спасибо огромное. Я все отдам.

— Так, а теперь рассказывай, что случилось, — сев напротив, буравит меня насквозь.

— Меня заведующая подложила под Алиева, — произношу на выдохе и сжимаю кулаки до боли. Меня колотит лишь от упоминания его фамилии.

— Чего? Как это?

Рассказав ей все в мельчайших подробностях, срываюсь в истерику и начинаю громко плакать.

— Неужели тот самый Алиев? По прозвищу Зевс, — в голосе Олеси слышится заинтересованность и любопытство.

— Он самый.

— Я как-то видела его в клубе. Он же огромный, как терминатор, — мне показалось, или подруга восхищенно говорить об отморозке? - Шикарный мужик. Я мечтаю оказаться под ним.

— Не знаю, как от страха в обморок не свалилась. Он жуткий и грозный, как зверь. Я думала, он меня разорвет. Лапал тело, целовал, в трусики мои залез.

— Счастливая. А мы с девчонками вокруг его столика крутились, танцевали, жопами виляли, но он нас не заметил. А тебе так повезло.

— Ты серьезно? Он бандит, хам, мерзавец. Чуть не изнасиловал меня, — перед глазами снова все плывет.

— Маш, ну ты дурочка! – осуждающе покачав головой, цокает языком. – Такой мужик к тебе яйца подкатывал. А ты…

— Олесь, ты что говоришь? Я же не шлюха, чтобы с первым попавшим спать. Все будет по любви, сначала повстречаемся, и когда я смогу довериться мужчине, тогда и случится первый секс.

— Ну ты даешь. Тебе двадцать, а ты все в девственницах ходишь. Как я тебе завидую, вот бы меня заперли в кабинете с Зевсом, я бы своего не отпустила.

Не найдя понимания и поддержки в лице подруги, я спешу домой. Идти минут десять. По дороге набираю маме, узнаю, как ее самочувствие. Мамуля меня радует, рассказав, что анализы пришли хорошие и скоро ее прооперируют. Вот только мне надо собрать деньги и завтра же оплатить счета за ее лечение. Я сделаю все, чтобы вылечить ее.

Едва успеваю открыть дверь в квартиру, как в нос мне бьет запах перегара. Отчим снова напился. Я стараюсь не попадаться ему на глаза, когда он пьяный. Тихо снимаю обувь и сразу же иду в душ.

Оказавшись в ванной, запираюсь на замок и включаю воду. Сорвав с себя платье и белье, брезгливо бросаю их на пол. Я не смогу, это надеть, после того, как бандит касался своими грязными ручищами. Стоит вспомнить, как сидела перед ним на столе с раздвинутыми ногами, как он жадно и похотливо рассматривал меня, так сразу же перед глазами все плывет.

Тщательно натираю тело мочалкой несколько раз, хочу уничтожить все следы его прикосновений. Это было мерзко и пошло. Губы горят огнем и болят от его жесткой щетины. Никогда не думала, что можно так развратно целовать, пожирая плоть, словно хищник. Если у Зевса так прелюдия выглядит, то как же он сексом занимается? Даже представлять не хочу.

Глупости. Я забуду все, как страшный сон. Надеюсь, мерзавец тоже обо мне не вспомнит. По нему сохнет много женщин, он найдет с кем утешиться.

После душа закутываюсь в халат и на носочках, чтобы не разбудить отчима, скрываюсь в своей комнате.

Большую часть денег я собрала, недостающую вытаскиваю из-под матраса. Открываю конверт и застываю от ужаса. Денег нет.

Горло стягивает удавкой, лишая меня кислорода. Смотрю в пустой конверт и давлю в себе всхлипы отчаяния. Неужели отчим способен своровать деньги на лечение мамы?

За что мне все это? Как он мог украсть все деньги, которые я с огромным трудом зарабатывала? Где я только не подрабатывала, пока не устроилась в клинику. Ночи недосыпала, во всем себе отказывала, каждый рубль берегла. А он просто забрал все на пьянки. И что же мне теперь делать?

Упав лицом в подушку, горько плачу от отчаяния. Мне во что бы то ни стало надо вылечить маму, но я безумно боюсь не справиться. Сломаться, не выдержать. Ничего, завтра будет новый день, и я обязательно найду выход.

Утром, проснувшись от шума на кухне, подскакиваю, как ошпаренная, хватаю телефон. И понимаю, что проспала.

Быстро одеваюсь, проигнорировав завтра, и выбегаю из квартиры. По дороге в институт пишу Олеське сообщение с просьбой еще одолжить денег. Мне безумно стыдно перед ней, но больше мне не к кому обратиться. Если она откажет, то я окажусь в безвыходной ситуации. Страшно подумать, сколько же мне придется работать, чтобы вернуть все долги. Подруга соглашается, но шутит, что она скоро, как банк, начнет с меня брать проценты. Проблемы валятся на меня не переставая. Я скоро сломаюсь под их тяжестью.

На первые пары я успешно опаздываю, поэтому иду в столовую, где обычно в это время собираются мои друзья. Поставив на поднос тарелку супа, салат и компот, расплачиваюсь и оглядываюсь по сторонам.

Заметив девчонок из моей группы, протискиваюсь через толпу студентов к их столу, с трудом удерживая поднос с едой.

— Привет, девчонки, — сажусь на свободный стул. – Что читаете?

— Хирургию. А тебя чего утром не было?

— Проспала, — честно признаюсь.

Глава 4

Увидев сообщение от Зевса, покрываюсь мурашками.

Нервно оглядываюсь по сторонам. Но вокруг много студентов, и никого, хотя бы отдаленно похожего на Рустама или его головорезов, нет.

— Маш, ты чего? – хмурится Илюха. – Кого потеряла?

— Показалось. Пойдем в аудиторию, скоро лекция начнется.

Пока мы идем по коридору, Илья рассказывает веселые истории. Я улыбаюсь, чтобы его не обидеть. Но мысли мои сейчас совершенно о другом. Мне не до смеха.

Я поднимаю голову и не верю своим глазам. Наш ректор беседует с мужчиной, который со спины очень напоминает Алиева. Только сегодня на нем деловой, идеально сидящий костюм. Явно сшитый по индивидуальному заказу. Мощная фигура возвышается над всеми. Словно каменное изваяние смотрит на всех сверху вниз. Чем ближе мы приближаемся, тем больше я убеждаюсь, что это именно Рустам. Ошибки быть не может. В груди начинается паника, мне не хватает воздуха. Возможно, надо бежать, но почему-то инстинкт самосохранения вырубается рядом с грозным мужчиной. Я словно мотылек, который летит, не боясь сгореть.

— Господин Алиев, ваша помощь институту будет очень кстати. Таких сумм нам никто не перечислял, — доносится до моих ушей. Противно наблюдать, как стелется перед ним ректор. Неожиданно Зевс поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами.

Разряд мощного тока, ведро ледяной воды, тысяча иголок одновременно впиваются в мое тело. Вот на что похожа наша встреча. Как бы я ни презирала бандита, но отрицать не могу его мужественную грубую красоту.

Как будто я снова чувствую его наглые прикосновения, которые пробуждают во мне странное томление. Ну как у него так получается, одним лишь взглядом подчинять мое тело и заставлять дрожать, как от лихорадки.

Зевс стреляет глазами сначала на наши с Ильей сцепленные руки, потом хищник смотрит на моего друга. Тут же на меня обрушивает подавляющую гневную энергетику. От страха у меня перехватывает дыхание. Рустам, раздувая ноздри, направляет пристальное внимание на нас, он больше не слушает ректора, плевать он на него хотел, когда его добыча посмела ослушаться.

Несмотря на то, что в груди вспыхивает страх, я не отдергиваю руку, наоборот, крепче сжимаю ладонь Ильи. Мне кажется, или Рустам качает осуждающе головой, словно я совершила провинность и меня ждет наказание.

— Почему этот громила так смотрел на тебя. Вы знакомы? — с ревностью в голосе спрашивает Илья.

— Да ты что. Откуда я могу его знать? — врушка из меня знатная. Самой стыдно.

Бегом залетаю в аудиторию и занимаю свое место под бешено колотящееся сердце. Здесь много людей, я чувствую себя в безопасности. Зевс ведь не посмеет в институте мне причинить вред. Или посмеет?

Преподаватель раздает задание и дает отмашку приступать к зачету.

Пальцы не хотят слушаться и до сих пор дрожат. Вместо ровных букв какие-то каракули получаются. Не хватало еще из-за наглого мерзавца завалить работу. Вроде решаю сосредоточиться на вопросах, но глаза все равно постоянно стреляют в сторону мобильника. Неужели я жду с опаской от него СМС? Глупости. Зевса больше нет в моей голове, и в институте он появился случайно. Просто дурацкое совпадение. У него здесь важное дело.

Когда сеанс самовнушения закончен, я все же решаю приступить к заданию. Концентрируюсь на вопросах и не сразу замечаю, как в аудиторию заходит девушка из параллельной группы.

— Мария Серова, тебя вызывают срочно в деканат, — громко отчеканив, она уходит, а я сижу неподвижно, пока соседка не пихает меня в бок. До меня не сразу доходит, что зовут именно меня.

Встаю и на ватных ногах направляюсь к двери. Сердце бешено колотится, перед глазами все плывет.

— Везет тебе, — тихий шепот летит в спину.

Если бы они знали, что меня ждет и кто на самом деле вызывает. Да я бы лучше десять зачетов написала, чем еще раз встретиться с безжалостным бандитом, который почему-то решил, что я ему принадлежу. А я не сомневаюсь, что это именно он меня вызвал.

Медленно иду по пустому коридору. Неожиданно чья-то сильная рука зажимает мне рот и утягивает за угол. Я даже пискнуть не успеваю. Боже, что со мной будет?

— Попалась, Кроха, — над ухом звучит низкий голос, что приводит меня в оцепенение.

Еще не видя похитителя, я понимаю, что это Зевс. Его запах, его голос и руки. Я уже могу различить его прикосновения.

— Что вы делаете? — когда он освобождает мне рот, я возмущаюсь, но закричать не могу. Горло схватывает жесткими спазмами. — Вы преследуете меня?

Огромные руки перемещаются на ягодицы и начинают их мять. Как хорошо, что я в джинсах, а не в юбке. Вдруг коридор заполняет громкий смех бандита.

— Ты правда решила, что я буду за тобой бегать? У меня есть дела важнее. Я пока наслаждаюсь нашей игрой в кошки-мышки.

— Тогда что вы здесь делаете? — продолжаю отпихивать его и извиваться змеей, но против такой махины я словно крошечная букашка.

— Благотворительность, Кроха. Надо выглядеть приличным гражданином, — мужской низкий голос эхом отдается в пустом коридоре и вызывает дрожь в теле.

— Не думала, что бандиты деньги жертвуют, — дыхание становится прерывистым, когда в нос проникает его аромат. Жгучий, дурманящий. Коктейль из его личного запаха и духов действует на меня, как алкоголь. В голове каша, но мне надо сопротивляться, чтобы не стать добычей хищного чудовища.

— Жаль, что ты не в халатике. Ты в нем особенно сексуальная. Сладкая. Как увидел, так член колом. Даже жаль развращать такую невинную медсестричку.

Набросившись на мои губы, пожирает их. Жестко подавляет мои всхлипы и отчаянные попытки сопротивляться. В голове тут же всплываю картинки, как Зевс меня вчера нагло, похабно лапал в кабинете.

— Отпустите меня, пожалуйста. Иначе я буду кричать, — говорю, задыхаясь, и никак не могу отойти от поцелуя.

— Побереги силы, будешь подо мной кричать, когда буду жестко тебя трахать.

— Этого никогда не будет. Я не для вас храню девственность, — сжимаю губы, чтобы избежать поцелуя, но куда там. Разве Алиева это остановит? Нежная кожа вокруг губ уже болит и огнем пылает от его жесткой щетины.

Глава 5

Приехав в клинику, первым делом иду проведать маму. Поднимаюсь на пятый этаж и как только я выхожу из лифта, сталкиваюсь со Светланой Юрьевной.

— Привет, Маш, — останавливает меня заведующая. — Видела, что ты оплатила счета. Молодец. Скоро твою маму прооперируют, но я очень надеюсь, что ты изменишь свое поведение.

— А при чем здесь мое поведение? Деньги на счету клиники. Операция стоит в плане.

— До меня дошли слухи, что твой клиент остался недоволен, — изогнув бровь, расплывается в надменной улыбке.

— Клиенты у проституток. А я медсестра, и у меня пациенты. А вы себя сутенершей возомнили, если подкладываете меня под своих дружков? — заявляю смело, хотя внутри все дрожит.

— Дурочка, — хватает она меня за руку и отводит за угол, чтобы никто не слышал. — Алиев просил медсестричку на ночь. Я не могла отказать, он заплатил.

— Вы взяли деньги, вот и отрабатывайте, — вырываюсь из ее цепких лап.

— С радостью бы перед таким шикарным мужиком ноги раздвинула. Но теперь он хочет только тебя. Благодари, что я тебя домой к нему не отправила, например, капельницу поставить. Он бы тебя неделю не выпускал, до смерти бы затрахал.

— Вы с ума сошли? Мне, может, еще вам «спасибо» сказать? — от ужаса хватаюсь за голову.

— Если Алиев тебя не трахнет, он нас из клиники вышвырнет. Он же весь город в руках держит. Будь умницей и не выпендривайся. Ты разве не понимаешь, какое счастье тебе привалило? Зевс рядом с собой долго одну женщину не держит. Пользуйся, пока он зациклен на тебе. Будешь ласковой, он тебе и денег даст на операцию, и брюлики подарит, а может, на квартиру перепадет.

— Я увольняюсь. Не буду в вашем борделе работать. Сейчас же напишу заявление, — больше не желая слушать чудовищные вещи, направляюсь в палату к маме.

— Дурочка, Зевс всегда своего добивается, — летит мне в спину. Но я, не оборачиваясь, ускоряю шаг.

В груди от возмущения взрывается бомба. Что за чудовищные вещи я только что услышала? Она мне еще и угрожает. Надо бежать из этого ужасного места без оглядки.

Мама встречает меня радостной улыбкой.

— Дочка, как Петя? — первое, что ее интересует.

Говорить, что отчим каждый день пьет и украл деньги, я не буду.

— Мам, ты сейчас о себе думай. Скоро операция, потом восстановление. Отдыхай, набирайся сил. Ничего с твоим Петей не будет, — поправляю ей одеяло и улыбаюсь, надеюсь, получается искренне. Зачем ей знать о моих проблемах?

Я часто злюсь на маму, но не позволяю себе высказываться по поводу ее отношений с отчимом. Они вместе уже десять лет. Сначала все было хорошо, потом все чаще он стал приходить пьяным, его уволили, и он благополучно сел на наши с мамой шеи и свесил ножки.

— Машунь, такая палата шикарная и врачи. А питание какое вкусное. Ты скажи, во сколько тебе это обошлось?

— Мне, как работнику клиники, сделали огромную скидку. Не переживай.

Маме знать о моих проблемах необязательно. Особенно о домогательствах жестокого бандита по кличке Зевс. Как-нибудь сама разберусь.

***

Хоть и не хочется идти домой, но мне надо подготовиться к завтрашним парам в институте. Иначе успеваемость начнет падать. А этого допустить никак нельзя. Я учусь на бесплатном. Чтобы поступить, много бессонных ночей провела над учебниками. Стать врачом и помогать людям — моя мечта, и я в лепешку расшибусь, чтобы ее осуществить.

Медленно плетусь по дороге. Ноги не несут домой, когда мамы нет. Захожу в квартиру, а на кухне сидит отчим и попивает пиво. Глядя на его пьяную наглую рожу, не могу сдержаться.

— Как ты мог украсть деньги? Я же их копила на операцию для мамы. Мало того, что ты не работаешь, живешь за наш счет, так ты еще и воруешь.

— Мне они нужнее. А ты что, для близкого человека пожалела денег? Я тебя растил, и ты мне теперь должна. Ты еще заработаешь, — встает и, покачиваясь, подходит ко мне. От запаха перегара тошнота подкатывает к горлу. Зажмуриваюсь и отворачиваюсь, но отчим, сжав мою челюсть, заставляет смотреть в его отекшее небритое лицо. Нависая надо мной, сканирует меня маслеными глазами. В последнее время мне стало страшно оставаться с ним наедине. Он не пристает, не лапает, но взгляд у него такой липкий и противный, что хочется убежать в свою комнату, закрыться на щеколду и не появляться.

— А ну, цыц, — грозит мне кулаком перед носом. — Взрослая, что ли, стала? Неси ремень, сейчас наказывать буду.

Я впадаю в ступор, хватаю воздух ртом и не могу вымолвить и слова. Меня спасает от неприятного общения с отчимом неожиданный звонок в дверь, но когда я подхожу и смотрю в глазок, радость моя тут же улетучивается. Я медлю и не решаюсь открыть.

— Чего встала? Открывай, — кричит отчим. И я понимаю, что выхода у меня нет, когда звонок повторяется.

Набрав побольше воздуха в легкие, поворачиваю ключ и осторожно открываю дверь. На пороге стоит мужчина в черной футболке и джинсах. По темной энергетике он похож на Зевса. Но по силе сильно проигрывает.

— Что вам нужно? — испуганно задав вопрос, отшатываюсь и вжимаюсь в стену. Хотя я уже догадываюсь, для чего этот человек появился у меня дома. Высокий накаченный парень суровым взглядом оглядев бедную обстановку в прихожей, бесцеремонно заходит в квартиру. Осмотрев меня с ног до головы, ухмыляется и протягивает коробку золотого цвета, перевязанную пышным бантом.

— Просили передать, — грубый бас эхом разлетается по квартире.

— Вы кто? Немедленно покиньте мою квартиру, — понимаю, что мои слова звучат глупо и бессмысленно, но сдаваться не в моем характере.

— Это что еще за бугай трется у меня дома? Машка, ты мужиков уже начала водить? Точно ремень нужен, — покачиваясь, отчим смотрит на нас, грозно прищурившись.

— Скройся, дядя, — отмахивается, как от назойливой мухи.

— Чего сказал? — отчим закатывает рукава рубашки. Неужели он хочет устроить драку? — Я тебе сейчас покажу.

Но гость слегка толкает отчима в плечо, и тот улетает в конец коридора.

Глава 6

— Здравствуйте, — очень медленно, все еще надеясь, что передо мной стоит другой человек, оборачиваюсь и смотрю на Зевса, по-идиотски улыбаясь.

— Я тебя на ужин пригласил, а ты сбегаешь. Как-то невежливо, — цокнув языком, смотрит на меня с хитрым прищуром.

— Если бы вы нормально меня пригласили…

— В смысле? — не дав мне договорить, бандит перебивает. — Шмотки красивые тебе принесли, карета к подъезду подана, столик в самом крутом ресторане забронирован. Что не так? Чего ты все выделываешься?

От страха сводит скулы и подкашиваются ноги. Глядя по сторонам, оцениваю ситуацию. Кричать смысла нет, двор пустой, а соседи на помощь не придут.

Пользуясь моментом, пока Зевс наклоняется за моим рюкзаком, стартую с места.

— Стоять! — бандит сгребает меня огромной ручищей и закидывает на плечо, как пушинку.

— Ай, помогите, — изо всех сил калачу по широкой спине кулаками.

— Когда же тебе надоест от меня бегать? — отвешивает мне смачный шлепок по попке. Меня это слегка отрезвляет, и я решаю не дергать тигра за усы.

Рустам широким вальяжным шагом несет меня к машинам, которые припарковались возле моего подъезда, перегородив всем проезд. Бандит запихивает меня в салон под мои же громкие крики и садится рядом.

— Отпустите, пожалуйста, — слезы подкатывают, губы дрожат.

Я одна в машине с огромными мужиками, которые увезут меня в неизвестном направлении. Прижав руку к груди, ощущаю бешеную пульсацию. Сердце подскакивает к горлу. Когда мы с Зевсом соприкасаемся руками, тело начинает дрожать, как натянутая струна.

— Гони в Триумф, — командует Алиев, и водитель, такого же бандитского вида, жмет по газам.

— Ну ты чего? — неожиданно в его голосе появились едва уловимые нотки нежности. Это так странно и неожиданно от грубого мужлана. Взяв меня за подбородок, вынуждает повернуться к нему. Я не сопротивляюсь. Глупо, когда силы не равны.

Он смотрит на меня пристально, как будто изучает, фиксирует каждую деталь. Когда мне перестает хватать воздуха, делаю глубокий вдох, и легкие заполняются запахом его духов. Древесный аромат, табак и еще едва уловимые нотки чего-то терпкого и будоражащего.

— Ну, хватит реветь, — шершавым пальцем вытирает влажные дорожки на щеках. — Не трону сегодня.

Потом, громко вздохнув, добавляет:

— Постараюсь.

От его слов становится немного легче. Если обещал, значит выполнит. Зевс не похож на балабола. Я почему-то ему верю.

На протяжении всей дороге меня действительно никто не трогает. Мужчины разговаривают между собой, звучит музыка. Но расслабиться у меня не получается. Рядом с таким мужчиной разве можно? От него мощными потоками идет жар, я такой сумасшедшей энергетики никогда не встречала.

Когда автомобили останавливаются возле самого элитного ресторана в городе, я сначала радуюсь, что в общественном месте, среди людей со мной ничего не сделают, но, с другой стороны, после ужина могут быть последствия в виде сплетен.

Крепко сжав мою ладонь, похититель ведет к входу.

— Добрый вечер. Ваш столик готов, — хостес расшаркивается перед Зевсом, улыбаясь фирменной улыбкой для самых важных гостей.

— Я не пойду, — упираюсь, пока бандит тащит меня через весь ресторан к нашему столику.

— Что опять не так? – вздрогнув, сжимаюсь от грозного рыка.

— Здесь много людей. А вдруг знакомые будут ужинать, и завтра по городу будут слухи гулять, что я бандитская подстилка.

Зрачки и без того темные, сейчас же становятся почти черными. Не понравились мои слова? Разве я неправду говорю?

Приблизившись ко мне, мужчина шепчет на ухо, обдавая горячим дыханием:

— Кроха, ты ведь со мной до конца жизни не расплатишься за свои выкрутасы, — поясницу простреливает горячими иголками, потому что наглые губы впиваются в шею, засасывают кожу. Завтра ведь засос будет. Словно зверь на мне клеймо поставил.

Смутившись, смотру по сторонам и замечаю, что на нас все пялятся. Конечно, нечасто люди видят такого громилу, который является главным бандитом города. Вот только я рядом с ним лишний элемент. Особенно в потертых джинсах и старых кедах. Вокруг барышни сидят в вечерних платьях, бриллиантах и глаз не сводят с Зевса, слюной истекают. Если по-честному, то он сегодня шикарно выглядит. Строгий костюм, белая рубашка, которая контрастирует с его смуглой кожей. Несколько верхних пуговиц расстегнуты и добавляют его брутальному образу легкую небрежную нотку. Красивый мужчина, ничего не скажешь, поэтому все женщины в ресторане, забыв про своих мужчин, любуется Алиевым. А на меня смотрят с ревностью. Даже хочется им всем сказать, что не претендую на него. Забирайте.

— Дамы и господа, — неожиданно раздается громогласный голос Зевса. От полной неожиданности впадаю в ступор. Что он делает? — Ресторан закрывается на спецобслуживание. Оплачиваете счета, оставляете чаевые и быстро валите из ресторана.

— Боже, ну что вы наделали? – чуть не плача и разглядывая, как люди испуганно покидают заведение, задаю вопрос.

— Кроха, ты слишком привередливая. Теперь что не так?

— Я не хотела внимания привлекать, а вы все сделали наоборот.

— Запомни, про меня и мою женщину распускать слухи опасно.

— Я не ваша женщина и никогда ей не буду, — заявляю ему, гордо задрав нос.

Когда мы остаемся одни в ресторане, меня охватывает паника. Мне до дрожи страшно быть с ним наедине. Зевс — опасный и непредсказуемый мужчина. В данную минуту он спокойный, а через секунду завалит меня на столе и воплотит в жизнь свои угрозы.

— Садись, — кивает мне на стул, а сам садится напротив. — Неси все самое лучшее.

Отдав приказ официантам, которые быстро бегут на кухню, он фиксирует все внимание на мне. Чувствуя, как начинают пылать огнем щеки, опускаю глаза вниз.

— Не смотрите на меня так, пожалуйста, — вздрагивая от каждого шороха и мечтаю скорее очутиться дома.

— Как?

— Как удав на кролика.

— Как мне на тебя смотреть, если я тебя сожрать хочу. Нет, сначала вылезать всю, а потом уже сожрать.

Глава 7

Смотрю на довольную физиономию Зевса, в тарелку, снова на него.

— Это что? — поднимаю двумя пальцами золотое ожерелье. Зависаем глаза в глаза.

— Тебе. Любишь цацки? — отрезав большой кусок стейка, отправляет в рот и с аппетитом пережевывает. — Назовем это моральной компенсацией.

— Ничего мне не нужно, — брезгливо отодвигаю тарелку подальше от себя.

Хочется швырнуть ему подачки в лицо, но пугают последствия.

— Признаю, что слишком напористо вел себя с тобой. Ну, ты тоже меня пойми, я думал, что ты шлюха.

— Я ослышалась? — даже не верится, что Зевс может признавать свои ошибки. Неужели у безжалостного бандита проснулась совесть? Наверное, он скоро меня отпустит. Сердце отзывается радостным ритмом, а счастливую улыбку не получается спрятать.

— Светка получит от меня за то, что, такую хорошую девочку под мужика подложила. А если бы не я пришел, а другой? Представляешь, чтобы было?

— С трудом, — спину сковывает ледяным ужасом при мысли, что все могло закончиться очень плачевно.

— Тогда начнем все сначала. Танцевать хочешь?

— Нет, — испуганно мотаю головой, когда Алиев, резко поднявшись из-за стола, снимает пиджак и подходит ко мне.

Возвышаясь надо мной, как скала, заставляет меня сжаться комочком.

— А мы все равно будем, — бесцеремонно хватает меня за локоть и тащит на середину зала.

Как по команде, начинает играть медленная музыка. Мужские руки ложатся на талию и крепко прижимают к разгоряченному телу.

Меня простреливает током от опасной близости. От страха впиваюсь ногтями в его мощные предплечья. Дыхание сбивается, и несмотря на то, что Зевс гасит мое сопротивление, я не оставляю попыток вырваться из дурманящего плена.

— Какая же ты маленькая. Сильнее сжать страшно. Сломаю ведь своими огромными ручищами, — ладони медленно сползают на ягодицы. Сглотнув, поднимаю голову и испуганно заглядываю в глаза, которые сверкают адским блеском.

— Отпусти меня, — делаю еще одну жалкую попытку оттолкнуть его, но Зевс сильнее прижимает меня к себе и впивается в губы.

Мы очень близко, тело к телу. Бедром чувствуя его мощное возбуждение. Вздыбленная ширинка упирается в меня, и как бы я ни старалась сохранить дистанцию, чтобы не касаться ее, ничего не выходит. Мое сопротивление лишь распаляет азарт хищника. Он рычит, мнет мое хрупкое тело, оставляя отметины.

Зевс продолжает меня целовать так, словно это его последний поцелуй в жизни. Мне уже не хватает воздуха и кружится голова, но останавливаться никто не собирается. Алиев проталкивает язык внутрь, мучает мои губы. Вгрызается в свою слабую добычу.

— Дурею от твоего запаха, как кот от валерьянки, — водит ладонями по спине, потом по ягодицам. Рассматривает мое лицо поплывшим взглядом. Зевс на взводе. Дышит, как разъяренный лев, раздувая ноздри. Кажется, что в следующую секунду разорвет меня.

— Ты обещал меня не трогать, — новые ощущения погружают меня в пьяный дурман. Меня никогда так мужчины не целовали, не лапали нагло и бесцеремонно. Со мной это впервые. Не знаю, как реагировать. И нормально ли, что по спине бежит волна мурашек от каждого его слова?

— Так я и не трогал. Это так, ерунда, — шепчет на ухо. — Как же я хочу тебя насадить на член и всю ночь трахать. Чтобы ты кричала и умоляла не останавливаться. Чего дрожишь? Не бойся.

Не дождавшись моего ответа, Рустам снова набрасывается на мои губы.

Я задыхаюсь, а он все продолжает целовать. Он пожирает меня изнутри, пьет до последней капли.

— Отпустите. Нет, — сжимаю губы, когда он снова тянется к ним.

— Плевать на твое нет. Подо мной будешь да орать, — меня трясет от его пошлостей.

Не знаю, что на меня действует. Страсть, с которой он на меня смотрит, голос или запах, но с моим телом происходят странные неподвластные мне процессы. Жар волнами разливается по венам и устремляется вниз живота.

Не могу скрыть радости, когда мелодия заканчивается. Я не переживу еще несколько секунд порочной близости с Зевсом. Спина покрывается испариной, несмотря на то, что в ресторане работает кондиционер. На ватных ногах возвращаюсь к столику и плюхаюсь на стул, пытаясь утихомирить разбушевавшееся сердце. Хлестал водку Зевс, а почему-то пьяная из нас двоих, только я. Меня штормит и качает, а под ногами все кружится. Взяв стакан с соком, жадно пью.

— Жуй десерт и поедем ко мне, — поперхнувшись от услышанного, начинаю громко кашлять. Видимо, рано я расслабилась. Зевс не собирается отступать. Он вообще непробиваемый.

— В смысле? — заикаясь, с трудом задаю вопрос, желая прояснить ситуацию. — Ты же узнал, что я не шлюха.

— Я и веду себя с тобой, как с нормальной девчонкой. Свидание тебе устроил, брюлики подарил, деньги. Что еще надо? Мороженкой накормить и цветы подарить? Без проблем. А со шлюхами у меня разговор короткий.

— Почему ты решил, что после ужина я поеду с тобой сексом заниматься? — задыхаясь от возмущения, сжимаю кулаки, впиваясь до боли ногтями в кожу.

— Денег мало? Говори сколько. Готов обсудить, — несмотря на внешнее спокойствие, его глаза полыхают дикой похотью.

— Ты думаешь, что все женщины продаются?

— Конечно. Я непродажных не встречал. И чем больше женщина говорит, что она не такая, тем выше цену заламывает в итоге, — смотрит исподлобья тяжелым взглядом, пробирающим до костей. Словно видит меня насквозь.

— Это история не про меня.

— Ни одна баба еще не устояла, — насмешливо покачав головой, складывает руки на груди.

— Ни копейки мне от тебя не нужно. Я честная, порядочная девушка. Мне нужна любовь, а не деньги. Хотя ты не знаешь, что это за чувства, — стараюсь вложить в свои слова побольше твердости, чтобы сомнений у Алиева на мой счет не осталось.

— Ты уже взрослая, чтобы верить в любовь.

— Никогда я не буду с тобой. У меня есть парень.

— Сморчок из института? — скалится Алиев.

— Он, в отличие от тебя, замечательный, вежливый и воспитанный мужчина.

Глава 8

— Где шлялась? — открывает мне дверь отчим и с порога предъявляет претензии.

— Отстань, — не желая говорить, скрываюсь в своей комнате.

— Не смей мне в квартиру трахарей приводить, — летит мне в спину.

А ничего, что это наша с мамой квартира? Закрывшись на щеколду, падаю в одежде на кровать. На полу валяется коробка с платьем, как яркое напоминание, что это был нестрашный сон, а реальность. Завтра все выброшу. Сегодня уже нет сил.

Веки тяжелеют, я медленно проваливаюсь и засыпаю, но мне кажется, что комната наполняется дурманящим ароматом духов Зевса. Моя одежда пропиталась его запахом и въелась под кожу. Он обещал больше не появляться в моей жизни, но все равно оставил напоминание о себе. Не знаю, сдержит ли он слово, но я так устала, что сил думать об этом сейчас нет.

Мне снится Зевс. Я балансирую между сном и явью. Чувствую его прикосновения, от которых остаются следы на коже. Жаркие поцелуи, от которых горят губы. И я почему-то отвечаю с жадным удовольствием. Ловлю наслаждение от его грубости и необузданности. В его огромных руках я игрушка, которой он вертит, как хочет. Мои стоны прерывают тишину, и я уже не знаю, во сне я это делаю или нет. Мы оба взмыленные, бесконечно долго ласкаем друг друга, доводя до крышесносных оргазмов. Мне не хочется просыпаться и возвращаться в мою грустную реальность.

Резко открыв глаза, чувствуя себя неадекватно.

Тело ломит от неудовлетворенности. Я вытираю испарину со лба и свожу бедра вместе, чтобы унять пульсацию.

— Это просто сон, — отдышавшись, прихожу в себя. — Надо бежать на работу.

***

— Маш! — в кабинет залетает возбужденная Катька. — Ты слышала, что случилось?

Высокая девушка с ярко-рыжими волосами. Единственная, с кем я успела сдружиться в клинике.

— Нет, я только пришла. Даже переодеться не успела, — сбросаю на нее удивленный взгляд, сгорая от любопытства.

— Заведующую нашу уволили, — сообщает мне, глядя огромными глазищами.

— Да ты что? — плюхнувшись на стул, закусываю до боли губу. Неужели Зевс постарался?

— Такой крик стоял. На весь коридор. Как фурия носилась из кабинета в кабинет.

— Неожиданно. А что случилось?

— Не знаю, — пожимает коллега плечами. — По работе вроде проблем не было. Пациенты не жаловались. Но только уволили ее одним днем.

— Даже так? – сердце начинает стучать очень быстро.

— Значит, что-то серьезное. Теперь вздохнем спокойно без этой злой грымзы.

Неожиданно распахивается дверь, и на пороге стоит начальница. Обычно идеально уложенные волосы, сейчас торчат во все стороны, а щеки и шея покрыты красными пятнами. Она буравит меня грозным взглядом, раздувая ноздри.

— Катя, быстро к себе в кабинет, — громко рявкает уже бывшая начальница.

— Не кричите на меня. Вы здесь никто, — девушка с надменным видом складывает руки на груди.

— Я сказала, пошла вон, — Светлана Юрьевна, схватив Катю за локоть, вытаскивает ее из кабинета, и захлопнув дверь, переключает все внимание на меня.

— Ах ты, сучка, — часто дыша, женщина надвигается на меня. — Невинную из себя строила, а сама нажаловалась Зевсу.

— Никому я не жаловалась. Он сам понял, что я не шлюха, а вы просто денег хотели на мне заработать, — впившись ногтями в обивку стула, стараюсь сохранять спокойствие.

— Примерную целку из себя строила, а сама прыгнула к нему в постель.

— Остановитесь, — не выдержав такой наглости, осмеливаюсь повысить голос. — Никуда я не прыгала. И это вообще не ваше дело.

— Королевой себя почувствовала? Думаешь, переспала с самим Зевсом, теперь тебе все можно? — кожей чувствую, с какой ненавистью она ко мне относится. Ее выворачивает от злости и зависти. Не удивлюсь, если она влюблена в Рустама. — Только ты рано радуешься. Каждые три дня с ним новые девушки. Так что и тебя он скоро вышвырнет.

— Уходите, — указываю ей на дверь.

Громко хлопнув дверью, бывшая начальница вылетает из кабинета, оставляя после себя удушливый запах сладких духов и чувство отвращения.

Открыв окно, чтобы наполнить кабинет свежим воздухом, делаю глубокий вдох. Щеки пылают, а гадкие слова никак не выходят из головы. Прокручиваю их постоянно в голове и не могу понять, что именно меня так зацепило. Мне хочется выбросить бандита из головы и никогда не вспоминать о нем, но почему-то пока никак не получается. Только с появлением пациентов я постепенно отвлекаюсь и забываю о неприятном инциденте.

Спустя время у меня появляется перерыв, и я бегу проведать маму. Взяв карты пациентов, сначала решаю отнести их в регистратуру, а затем уже поднять в кардиологию. Только я выхожу в коридор, как мне навстречу движется несколько мужчин спортивного телосложения, а над ними возвышается Зевс. Огромный, сильный, он выше всех на голову. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, кто вожак стаи.

Вжавшись в стену, я прижимаю к себе документы, словно они меня могут защитить от бандита. За несколько секунд в груди меняется целый калейдоскоп чувств. Сначала вспыхивает злость оттого, что он не держит слово. Ведь обещал, что больше не появится в моей жизни, а все равно пришел. Потом я решаю поблагодарить его, что вступился за меня и выгнал Светлану.

Не сводя глаз с Рустама, жду, когда он подойдет совсем близко.

— Зевс, — почти шепотом пищу, когда он равняется со мной.

Но он, даже ни разу не взглянув на меня, проходит мимо. Как будто Алиев вообще со мной не знаком, или я пустое место. Это он меня так наказывает за мое вчерашнее поведение? Но так ведь лучше, правда? Глядя ему вслед, понимаю, что сердце бьется неровно. То замедляет свой ход, то ускоряясь до запредельных частот.

***

События вокруг меня закручиваются со скоростью света. Маме проводят операцию. К счастью, все проходит нормально. Несколько дней в реанимации. Каждую свободную минуту я сижу рядом с ней, ухаживаю. Я уже начинаю путать дни недели. Институт, работа, ночи с мамой в палате. Домой забегаю только переодеться. Я настолько вымотана, что засыпаю на ходу. Рустам, как и обещал, больше не появляется в моей жизни.

Глава 9

Я не успеваю даже дернуться, как один из бандитов хватает меня за волосы и заставляет опуститься на колени. Под безумный стук сердца смотрю на них и на отчима.

— Ай, — вскрикнув, впиваюсь в ладонь бандита ногтями, за что получаю пощечину. Рядом валяется отчим, рыдая, целует ботинки ублюдкам и умоляет его не трогать. Какое же жалкое зрелище. Наворотил дел, а теперь пресмыкается.

— Ты знаешь, что твой папаша проиграл нам огромные деньги? — говорит тот, кто меня ударил. — Чем платить будешь?

— Он играл, он пусть и платит. Я ни при чем, он мне даже не отец, — меня колотит от страха, знобит, словно у меня температура под сорок.

— Старшим надо помогать, девочка, — громкий ржач разносится над головой.

— У меня нет денег, — внутренности скручиваются в тугой узел.

— А это уже не наши заботы. Через два дня вернемся за долгом, — отшвыривает меня, и я больно ударяюсь головой о стену.

— Ублюдки, откуда я возьму?

— Она квартиру продаст, — отчим решает подать голос, ползая на коленях.

— Мне плевать, что вы будете продавать. Не будет денег, значит, ты будешь натурой отдавать. И без глупостей. Мы везде найдем, — наклонившись ко мне, мужик мерзко улыбается и проводит рукой по моей щеке. А у меня рвотные позывы подступают к горлу при виде его черных гнилых зубов.

Когда ублюдки уходят, хлопнув дверью, я сижу неподвижно. Глотаю ртом воздух и смотрю в одну точку.

— Ну, чего сидишь? Ищи риелтора, — осмелев, отчим начинает качать права. Он бы с мужиками характер показывал.

— Ничего я продавать не буду, — смотреть на него противно. Жалкое подобие, а не человек. — В полицию надо позвонить.

— Идиотка, какая полиция. Подпольное казино они и крышуют. Матери твоей сейчас позвоню, предупрежу про квартиру.

— Не смей, — не знаю, откуда берутся силы, но я вскакиваю и выхватываю у него мобильник. — Она только после операции. В тебя есть хоть капля святого? Или ты ее убить хочешь. Чем ты думал, когда ставки делал?

— А ты не учи меня. Если бы я выиграл, ты бы рада была, и первая пришла ко мне деньги клянчить.

— Какая же ты сволочь, — от безысходности хочется спрятаться под одеяло и горько плакать. Я так стараюсь вылечить маму, а эта мразь своими действиями ее погубит.

— Телефон я забираю, чтобы ты не наделал глупостей, подхватываю сумочку и направляюсь к выходу.

— Куда собралась?

— Решать твои проблемы, — вложив в слова весь гнев, отвращение и ненависть, ухожу к единственному человеку, который может мне помочь и в то же время погубить. За его покровительство я отдам не только тело, но и душу, потому что никогда больше не смогу себя уважать.

Когда подъезжает такси, мои нервы взвинчены на максимум. Сажусь, откидываю голову и закрываю глаза. Грудь простреливает острой болью, которая пульсирует и с каждой секундой становится только сильнее. Мне начинает казаться, что я сплю и все, что со мной происходит — это дурной сон.

— Дальше не поеду, — выводит меня из оцепенения таксист и останавливает машину возле пропускного пункта.

— Спасибо, — расплатившись, несмело выхожу, и ко мне сразу же подходит грозный охранник.

— Я к Рустаму Алиеву, — прокашливаюсь, потому что горло перехватывает невидимыми тисками. От недоверчивого взгляда мужчины спину сковывает колючий озноб, который парализует каждую часть тела. Меня трясет от страха, а если мужчина меня сейчас не пропустит, я вообще не знаю, куда податься.

— Паспорт, — строгий голос добавляет охраннику еще больше важности. А когда я вижу у него пистолет в кобуре, вообще теряюсь. Он долго рассматривает мое фото, хмыкает и наконец-то открывает шлагбаум.

— Пятый дом слева, — крикнув мне в спину, скрывается в своей будке.

Медленно, на ватных ногах иду по асфальтированной дорожке и рассматриваю шикарные дома. Это элитный охраняемый поселок, здесь живут самые богатые люди города. Жилище Зевса я узнаю издалека. Самая внушительная постройка, обнесенная колючей проволокой.

Подойдя к пятому дому, задираю голову, рассматривая высоченный забор.

Дрожащими пальцами дотягиваюсь до звонка и робко нажимаю. Кожа покалывает, как будто меня бьет током. Наверное, у меня еще есть время передумать и убежать, чтобы не тешить самолюбие Зевса и не попадать к нему в рабство. Представляю, как он сейчас будет нагло и самодовольно издеваться надо мной и унижать.

Я сама его посылала, отвергала ухаживания, клялась, что никогда к нему не приду. Но жизнь распорядилась иначе. Почему судьба со мной так жестока? За какие грехи я расплачиваюсь? Ведь никому плохого не делала, а отчим — алкоголик постоянно подбрасывает мне новые сложности.

Я только одну проблему успеваю решить, как мне на голову валится новая. Вот и сейчас, добровольно иду в лапы чудовища, который использует мое тело, измажет душу в своей грязи, а потом выбросит за ненадобностью. И чем же я лучше шлюхи? Продаюсь за деньги и покровительство главного бандита города.

Я бы еще долго себя пожирала изнутри, но мое одиночество заканчивается, когда металлическая дверь со скрипом открывается.

В темноте я вижу только очертания высокого мужчины. Лишь когда он встает под свет фонаря, могу рассмотреть черты лица и узнаю в нем лысого парня, который привозил платье от Зевса.

— Тебе чего? — он даже не скрывает удивления, смотрит, прищурив один глаз.

— Я к Алиеву, — робко отвечаю, до боли сжимая в руках кожаный ремешок от сумки. — Мне надо поговорить с ним.

Мужской взгляд скользит от щиколоток, поднимается выше и задерживается на моих губах. Молчаливая пауза затягивается.

— Слушай, — протяжно вздохнув, проводит рукой по лысине. — Видно, что ты хорошая девчонка. Домашняя. Иди домой, нечего тебе здесь делать.

— Нет, мне надо к нему, — не собираясь отступать, решительно делаю шаг вперед.

— Ты ведь пожалеешь. Не связывайся с ним. Иди домой, борщи вари.

— Пожалуйста, отведи меня к нему, — молю, чуть ли не плача. Наверное, мои слезы действуют на него и, сжалившись, пропускает внутрь.

Глава 10

Захожусь в немом крике. Меня накрывает волной ярости, пока я стою голой перед чудовищем. Зевс медленно обходит меня по кругу. Кожу покалывает и обдает жаром от его похоти, но внешне бандит ведет себя сдержанно. Контролирует свои движения. Ласково проводит ладонь по спине, ягодицам. А я дышать боюсь под его дьявольским взглядом.

— Я дурею от твоего запаха, — хриплый голос проходится по нервам. Намотав прядь волос, Алиев подносит ее к лицу и с шумом вдыхает аромат. Не знаю, как выдерживаю неизвестность и тяжелую энергетику мужчины. Я такая маленькая беззащитная по сравнению с ним. Его ладонь больше моего лица. Ему ничего не стоит сжать пальцы на моей тонкой шеи и перекрыть мне кислород.

Я впервые набираюсь смелости и разглядываю его лицо так близко. Острый подбородок покрыт аккуратной щетиной, почти черные глаза. Жесткие густые волосы. Мужественный и красивый, но при этом очень опасный мужчина. Такого нельзя любить, иначе море слез обеспечено.

Мои глаза расширяются, когда мужская ладонь скользит по животу вниз и касается складочек.

— Тише, — успокаивает меня, а у самого взгляд плывет, как у пьяного. Водит влажными губами по моим, не целует. Просто нежно касается и согревает горячим дыханием. Становится невероятно жарко, как будто я варюсь в адском котле. Его грудь часто вздымается. Мне безумно страшно. Зевс огромный, его же не остановить. Он порвет меня на части.

Делаю шаг назад, в ответ получаю наглую усмешку. Отхожу, пока не врезаюсь поясницей в стол, а хищник уже рядом и разворачивает меня одним движением. Дышит часто мне в затылок, крепко сжимает талию ладонями. Тело мне больше не принадлежит, у него уже новый хозяин, которому оно беспрекословно повинуется.

— Наклонись, — не сопротивляясь, я выполняю приказ. Упираюсь руками в стол и принимаю пошлую позу. — А теперь прогнись. Вот так, умница.

Зверь удовлетворенно рычит, встает сзади, тесно прижимается. Нежную кожу царапает грубая ткань его брюк и пряжка ремня. Но больше всего меня страшит выпирающий бугор, которым он трется об мои ягодицы.

— Плохих девочек наказывают, Кроха.

После его слов мне становится жутко до черных точек перед глазами. Зажмурившись, кладу голову на ладони и покорно жду своей участи.

Горячие ладони медленно спускаются по позвоночнику, а потом меня пронизывает жгучей болью, потому что Алиев шлепает меня по попке.

Закусив губу, чтобы не кричать, дергаюсь вперед.

— Тише, моя красавица, — гладит, целует место удара. Затем снова удар, но уже ощутимее, и у меня не получается сдержать протяжного стона. — Терпи. Будешь знать, как со взрослыми дядями разговаривать.

— Я все поняла, остановись, — слова царапают горло.

Меня подбрасывает от контрастов. Сначала жгучая боль, потом поцелуи и нежность, в которой Зевс меня щедро топит. Теряя контроль, мышцы расслабляются, не знаю, как еще стою на ногах. Рустам убирает руки, но, как оказалось, я рано радуюсь. Зверь набрасывается на меня с новой лаской, из-за которой я выгибаюсь и хнычу. Одна рука оказывается у меня между ног, а второй он сжимает меня за шею.

— Какая красивая девочка. И такая мокрая. А говоришь, что не хочешь меня, врушка, — Алиев доволен. Не видя его лица, точно знаю, что сейчас на нем отражается самодовольная улыбочка.

Всхлипываю от бессилия. Не может быть, чтобы я хотела Зевса. Нет. Он врет. Я ненавижу его всем сердцем.

Не спрашивая меня, Зевс продолжает свое наказание. Ласково проводит по складочкам, кружит вокруг клитора, размазывая влагу, как будто доказывает, что я действительно теку по нему. Его умелые пальцы меняют скорость, проникают внутрь. Сначала едва ощутимо, затем немного глубже. Я зажимаюсь, пытаюсь свести ноги и помешать ему. Но снова получаю шлепок. Никогда не испытывая таких ощущений, я плавлюсь, словно плыву в неземной эйфории. Как бы я ни старалась, но сдаюсь перед напором лютого бандита и отпускаю себя.

Пульсация между ног усиливалась, я уже не могу ей сопротивляться. В какой-то момент она становится на столько невыносимой, что я начинаю в голос стонать.

— Рустам, — впиваюсь ногтями в его руку, которая кружит по возбужденному клитору.

— Да, Кроха. Если бы ты знала, как я хочу тебя и каких трудов мне стоит себя сдерживать.

— Кончай, — как будто я ждала именно его приказа, отданного грубым голосом. Тело, сведенное сладкой порочной судорогой, разлетается на атомы, и в глазах вспыхивают фейерверки. Пальцы хищника ослабляют хватку не шее. Я падаю на стол, все еще подрагивая. Мой первый оргазм украл бандит, которого я боюсь и ненавижу всем сердцем.

— Мне больше не интересно, — прошептав на ухо, Зевс отстраняется, и мне становится жутко холодно до мерзких ледяных мурашек.

Резко поднимаюсь, желая высказать все, что думаю о самодовольном ублюдке. Мне послышалось, или он действительно меня сейчас послал?

— Зачем ты заставил пройти меня через унижения, если сразу знал, что не поможешь? — мы сцепляемся намертво взглядами.

— Кроха, оргазм — это не унижение. Это удовольствие. Тебе же понравилось. Я сам чуть не кончил от твоих сладких стонов.

— Да пошел ты! — выкрикиваю дрожащими губами, потому что трясет от гнева.

— Не плюй в колодец, а то вдруг напиться придется, — он громко смеется, так что мне хочется его придушить.

Трясущимися руками поднимаю трусы, не сразу нахожу платье. Ругаю себя последними словами. Безумно стыдно. Нельзя так играть с человеком. Я не кукла и не игрушка, которую, если и сломаешь, можно починить, а меня нет.

— Ненавижу тебя, — кричу в сердцах, а Зевс, прикурив сигарету, вальяжно восседает на кресле. На мои горькие слезы ему наплевать.

Монстр, безжалостное чудовище. Ему доставляет удовольствие, когда он унижает меня. Садист.

— Лысый, — громко крикнув, выпускает колечки дыма. Мне кажется, его забавляет моя злость. — Отвези ее домой. А то таким хорошим девочкам нельзя ходить одним по улице. Бандиты могут пристать.

После этих слов он встает и поднимается по лестнице на второй этаж. Вот так просто.

Глава 11

Поднос дрожит в руках. Как бы все не уронить. В комнате много пьяных людей. Девицы, заливисто смеющиеся и бандитского вида мужики. Накурено, аж глаза режет. Во главе стола, который ломится от еды, сидит Зевс. Вальяжно покуривая сигарету, он смотрит, как я расставляю новые блюда.

От его пристального взгляда боюсь сделать что-нибудь не так. Если нажалуются боссу, то подставлю Олеську, поэтому сцепив зубы и дрожа от страха, стараюсь выполнить свою работу безукоризненно. Когда мне надо заменить тарелку у Зевса, я подхожу на ватных ногах к нему ближе, попадая в облако терпкого пьянящего аромата. Кожа мгновенно реагирует покалыванием.

Позволяю себе на секундочку перевести взгляд на него и, как назло, в этот момент он тоже на меня смотрит. Попадаю в плен его черных глаз, которые пробирают своим блеском до самого сердца. Мои эмоции выдают дрожащие губы. Как бы я ни старалась выглядеть сильной, у меня это плохо получается.

Сейчас Алиев выглядит еще привлекательнее и мужественнее. Но красота у него обманчивая, холодная и бездушная. Он, как ядовитое растение, жалит меня и забирает жизнь по капле.

Застыв в немой нерешительности, не понимаю, что предпримет Зевс и каким будет его следующий шаг. Все-таки ему очень подходит прозвище. Самый сильный и главный. Тело, как у древнегреческого бога. Каждая мышца бугрится в свете софитов. Из глаз летят молнии, и почему-то в мою сторону. Теперь-то в чем я перед ним провинилась?

— Ай, — отшатываюсь, и поднос летит на пол. Глядя на разбитую посуду, хочется реветь, не сдерживая слез. Это было последней каплей.

— Ты чего такая пугливая? Я же только за задницу ущипнул, — возмущается толстяк, сидящий рядом.

Его слова смешиваются с общим шумом. Мне становится плевать, даже не слушаю пошлые шуточки в мою сторону остальных бандитов. В миг меня покидают силы.

— Вышли все, — твердый спокойный тон сразу же выделяется на фоне остальных голосов. Наступает зловещая тишина, на мгновение мне кажется, что я оглохла.

Мужики с девицами, уже зная, что спорить нельзя, беспрекословно встают, прощаются и выходят. Я стараюсь затеряться среди них и выбежать из помещения.

— А ты куда? Вернись, — дьявол все больше мне кажется непробиваемой стеной. Вот чего он ко мне привязался?

— Какого хрена ты здесь делаешь? — правую ладонь, лежащую на столе, сжимает в кулак. Мощные вены, оплетающие предплечье, вздуваются еще сильнее. Сглатываю и отхожу от него подальше, вжимаюсь в самый угол.

— Работаю, — холодный озноб пробирает от макушки до пят.

— Утром медсестричка, а вечером развратная официантка, — с нескрываемой иронией выплевывает каждое слово.

— Просто официантка, я не развратная.

— Ты длину формы видела? Еле жопу прикрывает. Она у тебя, конечно, шикарная, но уж очень проблемная. Подойди ближе, — его приказ заставляет меня затаиться и сильнее вжаться в стену.

— Не бойся, сядь, — кивает на стул, стоящий напротив него.

Показывать характер бесполезно, поэтому я подхожу к столу и присаживаюсь под громкое биение сердца. Положив руки на колени, рассматриваю разбитую посуду на полу и прикидываю, смогу я сегодня хоть немного заработать или все придется отдать за посуду.

— Не нужно таким сладким девочкам зарабатывать. Для этого есть я, — резко перевожу на него взгляд, полный удивления.

— Кроха, слишком громко думаешь. Говори все, что накипело, — крутит между пальцами сигарету, не прикуривает.

Мне много есть что сказать, вот только надо ли? Зачем ему мои проблемы? Я для него пустое место. Девчонка, которая посмела его грубо отшить, и он меня за это проучил.

— Злишься за вчера? — неужели ему интересно?

— Нет. Наоборот, благодарна.

— А вот это уже интересно, — подается вперед, положив обе руки на стол.

— Спасибо, что не воспользовался. Я вчера была не в себе, — вытираю одиноко скатившуюся слезы. — Отчим проиграл много денег. Мне не каждый день к голове приставляют пистолет и угрожают. Я в отчаянии была, не знала, что делать и к кому бежать. Вот и наделала глупостей.

— И как ты собираешься решать проблему? Хочешь, работая официанткой, вернуть долг? — удивительно, что Зевс нормально со мной разговаривает. Не рычит, не приказывает.

— Нет, конечно. Попробую кредит взять.

— А если не дадут? Что тогда?

— Не знаю, я прячусь у подруги. Бандитов, конечно, это не остановит. Может, они мне дадут отсрочку, — наверное, для него мои слова звучат как детский лепет.

— Моя помощь тебе не нужна?

— Нет, — отвечаю твердо, не задумываясь.

— В последний раз тебе предлагаю, — сжав кулаки до боли, молчу, забывая дышать.

— Я настолько тебе противен? Эти ублюдки могут тебя по кругу пустить, но ты даже на это согласна, лишь бы не оказаться подо мной, — невеселая ухмылка появляется на его жестком лице.

Не зная, что ответить, выбираю просто молчать. Так безопаснее.

— Ладно. Иди. За посуду не переживай, — закрыв глаза, Зевс откидывает голову на спинку кресла. Грудь его часто вздымается, и я понимаю, что он в ярости, но не могу представить, каких трудов ему стоит сдерживать себя.

Пулей выбегаю из комнаты, быстро умываюсь холодной водой в туалете и возвращаюсь к своим обязанностям. Продвигаясь с подносом мимо столиков, постоянно чувствую жжение по всему позвоночнику. Словно горячая лава, медленно стекает по спине.

Я знаю, что он смотрит, пожирает, забирается под кожу, не сводит с меня глаз. На словах Зевс отпустил меня, но все равно держит на коротком поводке. Подняв голову, сразу же нахожу его на втором этаже. Он стоит возле перил, сложив руки на груди, возвышается над всеми, продавливает своей властной энергетикой.

Когда смена заканчивается, я переодеваюсь, прощаюсь с ребятами и выхожу из клуба.

Неожиданно мне преграждают путь, и я врезаюсь в мужское тело. Подняв голову, сразу же понимаю, кто это, потому что его уродливая рожа навсегда въелась в память.

Глава 12

Дрожащими пальцами вытираю мокрые щеки. Сердце никак не хочет успокаиваться. Испуганно смотрю на Лысого, сильнее вжимаясь в кресло автомобиля. В прошлую нашу встречу он проявил ко мне заботу, это хоть немного успокаивает.

— Зачем Зевс приказал меня запереть? — решаюсь наконец-то спросить.

— Он за тебя впрягается в серьезные разборки. Лишние проблемы на себя берет. Ты думаешь, просто так? — резко перестраивается в другую полосу, и меня швыряет в сторону.

— Не знаю, — впиваюсь ногтями в кожаную обивку сидения.

— Конечно, нет. Зевс просто так никогда ничего не делает. Даст рубль, возьмет сотню. Будь уверена, он с тебя долг по полной взыщет. Теперь ты без позволения чихнуть не сможешь.

— Не пугай меня, — сердце стучит в висках.

— Я не пугаю. Отморозки, что у клуба к тебе приставали, под Севером ходят. Он мужик отмороженный и давно на место Зевса метит. А теперь у него есть хороший повод развязать войну с Рустамом. Замес будет мощный.

— Я не хотела, чтобы так получилось.

— Поэтому готовься. Ты теперь его шлюха, на коротком поводке в его ногах будешь сидеть. Своей жизни у тебя больше нет. Только извращенные желания Зевса. Девчонок он за людей не считает. Когда наиграется, отдаст кому-нибудь. Он всегда так делает.

— Разве так можно с людьми?

На протяжении всей дороги беззвучно плачу. Если до разговора с Лысым мне было страшно, то теперь я в ужасе. Из-за долга отчима может развязаться целая бойня. И я в эпицентре всех этих чудовищных событий. После разговора с Зевсом в клубе мне показалось, что в нем есть отблески человечности, но слова Лысого окончательно лишают меня иллюзий насчет Алиева. Он чудовище, лютый монстр, который уничтожит меня. Сейчас поможет, но превратит меня в свою рабыню и бессловесную куклу.

По ночным улицам мы очень быстро доезжаем до дома Зевса.

— Иди за мной, — командует Лысый и быстрым шагом поднимается на второй этаж.

Обнимая себя за плечи, следую за ним.

— Говорил же я тебе, не ходи к нему. Себе жизнь угробила и нам много проблем создала. Заходи, — открывает дверь и грубо заталкивает в комнату. Услышав щелчок замка, начинаю горько плакат.

Упав на колени, сжимаю пальцы в кулаки и начинаю тихо поскуливать. Сердце на куски разрывается. Можно я проснусь, когда все закончится? С трудом поднявшись на ноги, выглядываю в окно и подмечаю детали. Высокий забор, по периметру охрана, собаки. Должен же быть выход. Пока не знаю какой, но я обязательно найду. Я начинаю рыскать по шкафам ключ от двери. Понимаю, что надежда маленькая, но мне просто необходимо что-то делать, иначе сойду с ума. Ничего не найдя, обессиленно падаю на кровать. Пахнет Зевсом, теперь этот аромат вызывает у меня тошноту и омерзение. Слова Лысого постоянно звучат в голове. Мне ведь показалось, что Алиев неконченый ублюдок. Но, видимо, я сильно в нем ошибалась.

Не знаю, сколько проходит времени, но я слышу, как на территорию заезжают машины, а потом раздаются мужские голоса. Через несколько минут открывается дверь, и на пороге появляется Зевс. Медленно заходит, не сводя с меня пристально взгляда. Внутри все переворачивается, словно он меня поджаривает в адском огне. Закрыв дверь на ключ, прячет его в кармане.

— Чего глядишь, как испуганный зверек? — сняв футболку и штаны, швыряет их на кресло.

— Я теперь твоя пленница? Когда ты меня отпустишь? Что со мной будет? — отхожу от него как можно дальше, но все равно не чувствую себя в безопасности. Находиться наедине со зверем невыносимо, с каждой минутой паника все сильнее пульсирует в груди.

— Завтра поговорим. Сегодня сил уже нет. Надевай, — достав из ящика огромную футболку, швыряет мне. — Я в душ. Вернусь, чтобы уже лежала в постели.

Мне ничего не остается, как подчиниться. Когда я надеваю футболку, утопаю в его ненавистном запахе, который странным образом на меня влияет, провоцируя появление мурашек.

Ложусь на самый край и сворачиваюсь калачиком. Когда Зевс выходит из душа и видит эту картину, громко хмыкнув, ложится рядом, а у меня горло стягивает болезненным спазмом.

— Не упадешь с кровати? — насмешливый тон раздражает.

Внутренности сворачиваются в комок, когда ладонь проникает под футболку и поглаживает живот. Я, затаив дыхание, жду, что же будет дальше, и уже готова вцепиться в него ногтями и бороться. Мысленно молюсь, чтобы он уснул и больше не прикасался. Зевс резко двигает меня к себе и прижимается всем телом. Он очень горячий, как раскаленная печка.

Оказавшись в стальных тисках, стараюсь не шевелиться и не провоцировать Рустама на дальнейшие ласки. Дыхание щекочет мне шею, каждая мышца напряжена от близости бандита. Мое несчастное сердце неистово барабанит, а кожа горит там, где он касается.

Прислушиваясь к дыханию и только когда оно становится мерным и глубоким, а мужские руки больше не шарят по моему телу, понимаю, что хищник уснул.

Осторожно убираю огромную ладонь с живота и выбираюсь из кровати. Медленно не дыша, подхожу к креслу, где Зевс бросил свою одежду, там должен быть ключ от двери. У меня нет четкого плана, действую на инстинктах, потому что не могу сидеть сложа руки. Судорожно проверяю карманы, и в этот момент включается ночник.

— Кроха, иди спать. Не пытайся сбежать, — поддавшись паническому ужасу, хватаю пистолет и направляю его на Рустама. Тяжелый холодный металл заставляет дрожать еще сильнее. Стараюсь снять с предохранителя, как видела в боевиках, вроде что-то щелкает, и у меня получается.

— Маш, не дури, — он говорит совершенно спокойно, как будто не видит во мне угрозы. Конечно, я против него, букашка. Зевс встает с кровати, потягивается и вальяжно направляется ко мне.

— Не подходи.

— Если направила пистолет на человека, то стреляй, — ни один мускул на его лицо не дернулся, в то время как мое сердце разрывается тахикардией. Делает еще один уверенный шаг.

— Пожалуйста, просто отпусти меня, — слезы льются из глаз, делая картинку нечеткой. Я вижу лишь огромную накаченную фигуру Зевса и больше ничего.