Притворимся парой, или Подари мне крылья

Аннотация

Моё будущее под угрозой. Я лишилась крыла, провалила демонстрационный полёт и потеряла партнёра. Нет, он не погиб, он бросил меня, чтобы обеспечить будущее себе, разрушив тем самым и мою репутацию. И тогда мой друг детства, с которым мы находились в ссоре три года, предложил решение — притвориться парой. Теперь главное — не забыть, где правда, а где лишь игра, ведь я больше не собираюсь поддаваться губительным чарам любви.

Однотомник. ХЭ. Книга входит в цикл Разлом, но спокойно читается отдельно.

История пишется в рамках моба (не)враги в академии!

Пролог

— Волнуешься? — Яннис заглянул в мои глаза.

Я залюбовалась их яркостью и уверенной улыбкой на его губах.

— Нет, — моментально ответила, надевая на голову шлем.

— И я — нет. Мы лучшая двойка академии.

— Любишь ты хвастаться, — весело закатив глаза, я на миг взяла его за руку и тут же отпустила.

Нельзя демонстрировать отношения, пока брат не разрешит нам брак.

— Идём, — мы выступили под свет солнца.

Вакуум звукозащитных заклинаний остался позади, на нас обрушился гомон голосов, криков и смеха. Трибуны выстроенного амфитеатром учебного полигона академии ломились от количества желающих понаблюдать демонстрационные полёты будущих выпускников. Для них это захватывающее зрелище, а для нас — билет в будущее. От этого полёта во многом зависит распределение после завершения академии. Мы с Яннисом рассчитывали на лучшее, потому так усердно тренировались, и сегодня нам предстояло показать всем, чего мы достигли.

— Алекса! Алекса! — раздалось откуда-то сбоку, и я отыскала взглядом источник воодушевлённых криков.

Айлин и Кассия, девушки, что лишь недавно стали мне подругами, кричали громче всех, поддерживая меня в этом испытании. Радостно помахав им, я кивнула брату. Он тоже находился там. Такой сильный, уверенный в себе, надёжный… недосягаемый. Актеон был легатом, членом избранного самим королём узкого круга сильнейших воинов, называемого пантеоном. Все годы учёбы я старалась всего добиться самостоятельно, через ссоры не позволяла ему вмешиваться в свою судьбу, усердно работала, возможно, ради этого дня. Сегодня я покажу и ему, чего достигла. Продемонстрирую, что ему пора позволить мне жить свободно, ослабить контроль. Ну и разрешить нам с Яннисом помолвку. Актеон кивнул, безмолвно поддерживая меня. Я ему улыбнулась. Чтобы он верил в меня, нельзя в себе сомневаться.

Объявили начало испытаний. Будущие выпускники с периодичностью в пятнадцать минут начали подниматься в небо и исчезать среди облаков. Демонстрационные полёты опасны, потому проводятся в горах за пределами города. К счастью для зрителей, они всё увидят через специальные экраны.

— Скоро мы. Проверим артефакты, — предложил Яннис, разворачиваясь ко мне.

Мы собирались служить в особом отряде боевых двоек. Мастерство таких пар заключается в объединении резервов двух магов и в синхронности действий. Нам надлежало действовать максимально слаженно, каждая фигура полёта строго регламентировалась в протяжённости, расположении партнёров, иногда даже в скорости. За годы совместной работы мы с Яннисом научились понимать друг друга без слов, реагировать на малейшее движение крыла. В личной жизни, конечно же, всё намного сложнее, но мы любили друг друга и мечтали связать наши жизни не только в небе, но и на земле, в качестве супругов.

— Всё в порядке? — раздался в ухе его приятный голос.

Прикреплённый к шлему артефакт работал превосходно, мы уже проводили проверку. Похоже, Яннис нервничал сильнее, чем говорил. Об этом сообщала и лёгкая нервная дрожь, пробегающая по перьям его белоснежного крыла, второе синеватое астральное тоже чуть подрагивало. Но я не могла винить свою пару, тоже испытывала мандраж и учащённое сердцебиение. Только знала, что в небе все переживания останутся позади, и мы просто покажем фигуры, которые натренировали до уровня рефлексов.

— Вот же позёр, — вдруг поморщился Яннис.

Сначала я растерялась, следом проследила его взгляд и посмотрела на экраны. Показывали полёт Теориса. Моего друга детства и названого брата. Но теперь мы чуть ли не враги.

— Отлично летит, — холодно отметила я.

Теорис показывал одну из фигур второго уровня школы высшего полёта, несясь параллельно земле в окружении разрушающих всё на своём пути осколков скал.

— Мы будем лучше, — возразил Яннис, сердито блеснув взглядом.

Он не любил моего названого брата, даже ненавидел.

— Вот и сосредоточься на нашем полёте, — вздохнула я, отворачиваясь от экрана.

Разрыв отношений с Теорисом болью отдавался в груди, мне стоит сосредоточиться на предстоящем испытании, а не грустить о потерянном.

— Алекса, Яннис, в небо, — раздался приказ.

— Есть! — мы синхронно выпрямились и так же синхронно взмахнули крыльями, моментально поднимаясь на метр от земли.

Фениксы начинают летать раньше, чем учатся говорить. Полёты у нас в крови, как и защита родной страны. В подтверждение своей решимости на пути служения родине каждый из нас отрезает одно крыло при поступлении в академию, а там создаёт новое, астральное, которое становится магическим усилителем и хранилищем изучаемых нами заклинаний. Это очень удобно, обе руки всегда свободны, чтобы творить волшебство и держаться за свою пару в небе.

Под нами стремительно пронеслись здания Виссеры, столицы нашей родины, сменившись полями, но мы летели дальше без устали, пока не показались серые скалы горной цепи. А стоило миновать алую линию начала испытания, как мы перешли к демонстрационному полёту. Скорость наша возросла в три раза. Она являлась одним из оцениваемых показателей, потому мы не собирались снижать темп, но и сильно рисковали, ведь любая ошибка могла стать фатальной.

— Всё хорошо, — раздался в ухе радостный голос Янниса.

Я оказалась права, в небе волнение отступило, и мы полностью отдались исполнению фигур, которые так долго тренировали. Ветер ласкал лицо, трепал короткие пряди, что умудрились выбиться из хвоста. А мы то летели навстречу палящему солнцу, то уходили в головокружительные снижения, лавируя между высокими серыми скалами. И когда настал момент, обратились к магии. Вокруг меня заплясали языки родной стихии огня, а Янниса объяли водные жгуты. Мы приступили к демонстрации элементов высшей школы полёта, но продолжали двигаться синхронно быстро и точно. Огонь щекотал руки, мягко оглаживал щёки, даря успокоение. Я улыбалась, наслаждаясь моментом.

— Давай последнее, — вдруг предложил Яннис.

— Ты о чём?

— Круговорот. Мы же тренировали.

Глава 1

/Алекса/

— Что с ней теперь будет? — донёсся сквозь сон почти неслышный голос Айлин. — Её ведь не выгонят из академии?

Пугающее предположение мгновенно вернуло меня в ужас моей теперешней реальности. Я никогда не слышала о фениксах, лишившихся крыльев во время обучения. Целитель предположил, что мне позволят сплести второе астральное крыло, но так ли это? В столичную академию попадают сильнейшие, мне правда дадут возможность восстановиться или отправят в заведение ниже уровнем? И что тогда будет? Мои планы, грёзы о будущем — всё обратится в прах?

Очнись, Алекса, ты потеряла крыло во время демонстрационного полёта! И ещё не понятно, что с телом, вдруг вместе с полётами потеряна и возможность ходить.

— Не должны, — тихо ответила Кассия. Она тоже была фениксом, но застряла в другой стране из-за закрытых границ и лишь недавно вернулась на родину. — Но наверняка для продолжения обучения в столичной академии выставят условия. Хотя, конечно, Актеон может…

— Нет, ему не стоит вмешиваться. Она не перенесёт, — возразила ей Айлин.

— Согласна, — ответила Кассия.

Несмотря на ситуацию, на сердце потеплело. Кассия и Айлин — прибывшие по обмену новобранцы из соседней страны драконов Кириус. Я знакома с ними всего месяц, но в момент беды они рядом, верят в меня и готовы поддержать.

— Спасибо, девочки, — просипела я, с трудом открыв глаза. — Спасибо, что верите в меня.

— Конечно, верим, — Айлин подошла к кровати и аккуратно сжала мои пальцы.

Короткие каштановые волосы девушки пребывали в беспорядке, серые глаза потускнели, веки припухли. Кажется, пока я спала, она только и делала, что плакала. Нас познакомил мой брат. Как оказалось, Айлин изнасиловали три года назад, из-за чего она боится мужчин, даже простые прикосновения вводят её в ужас, и Актеон пытается ей помочь преодолеть свои страхи. Впрочем, кажется, брат просто влюбился в эту верную и добрую девушку. Именно поэтому она может повлиять на моего временами чрезмерно деспотичного брата.

— Пожалуйста, поговори с Актеоном. Он не должен вмешиваться, — попросила я у Айлин.

Серые глаза на мгновение расширились от удивления.

— Обязательно, — отозвалась она без раздумий.

— Алекса очнулась? — словно почувствовав, что мы говорим о нём, в проходе появился мой брат.

Показалось, в небольшом помещении сразу стало тесно под влиянием его мощной огненной ауры. Тёмные волосы разметались по широким плечам, карие глаза наполняли все испытываемые им тревоги. Даже крылья — белоснежное и бледно-алое астральное — понуро повисли, словно намокший плащ. Сияющий золотом доспех легата вступал в полнейший диссонанс с его состоянием. Не представляю, что Актеон испытал, когда увидел моё падение. И страх за меня во многом может повлиять на его дальнейшие решения.

Наши родители погибли во время прорыва тварей Разлома, когда мне было пять лет, а Актеону пятнадцать. Он взял на себя ответственность за меня и Теориса, ещё одного сироту. И несмотря на сложности жизни с двумя детьми на плечах, он сумел стать одним из сильнейших магов страны, прошёл через множество опасных миссий, впечатлил короля, за что тот включил его в пантеон. Но Актеон сложный феникс, временами жёсткий, склонный к контролю, особенно когда дело касается меня. Не счесть, сколько раз мы сталкивались с ним, когда поднимался вопрос его вмешательства в мою жизнь. Потому я боялась, что в этой ситуации он лишит меня права выбора и принятия решений.

— Тебе что-нибудь нужно? — заботливо обратилась ко мне Айлин.

— Воды, — просипела я. — Актеон даст. Позвольте нам поговорить.

Айлин и Кассия сразу же нас оставили. Я осталась один на один с мрачным братом.

— Как ты себя чувствуешь? — карий взгляд Актеона носился по моему изломанному телу почти в отчаянии, в его глубине постепенно нарастало ярое пламя.

Актеон, как и я, маг огня, потому он бывает скор на расправу. Мне следует сразу обозначить свою позицию, пока меня не увезли во дворец на восстановление, и он сам не взялся за создание нового крыла. Как же это больно, только утром одна из сильнейших новобранцев академии, сейчас я лежу изломанная, не в состоянии даже сесть, и боюсь ко всему прочему лишиться свободы воли.

— Ты не должен вмешиваться, — сообщила я бескомпромиссно, прямо глядя в глаза брата. — Я не хочу, чтобы ты вмешивался, Актеон.

— Ты предлагаешь мне просто стоять в стороне? — пророкотал он, потемнев лицом.

Показалось, воздух в комнате накалился за мгновения. Астральное крыло брата засияло внутренним огнём.

— Поддерживать меня, — пояснила я опустошённо.

Мне больше ничего не надо, только его любовь, вера и присутствие. А если он не будет в меня верить, если начнёт решать за меня, то как мне потом не возненавидеть себя за беспомощность? Но мне нужен не только он, но и Яннис. Я хотела увидеть любимого, и не желала верить, что он не появляется по своей воле. Он не мог меня бросить, только не он.

— Ты не пускаешь ко мне Янниса? — высказала я осторожное предположение.

Актеон изначально за что-то невзлюбил моего партнёра, потому я, как могла, скрывала появление между нами чувств. Месяц назад Яннис просил у него разрешения на брак со мной, брат категорически отказал, потребовал подождать ещё год. Был жуткий скандал.

— Я тебе не враг, Алекса, — взгляд Актеона потух. Мне стало стыдно за свою категоричность. — Не знаю, где он. Мы с Доросом принесли тебя сюда, он не появлялся.

Вот как… Брат с его другом и легатом Доросом отправились за мной на дно ущелья, позаботились обо мне. Благодаря им я здесь.

— Спасибо, что сюда, а не во дворец, — мне стало больно смотреть на расстроенного брата, и я прикрыла глаза. — Где Руфь? — спросила, пытаясь отвлечься от мыслей о любимом.

Руфия — моя лучшая подруга с первого курса. Не хотелось бы, чтобы мой провал разрушил и её будущее.

— У неё тоже демонстрационный полёт.

— Надеюсь, она справится лучше меня, — просипела я, ощущая, как глаза снова наполняются слезами.

Глава 2

/Алекса/

— Проснись и взлетай, красотка! — Руфия ворвалась в палату лёгким ветерком.

Закружилась на месте, распространяя вокруг себя запахи цветов и ягод, одарила каждый уголок палаты чарующей улыбкой и подплыла к моей кровати. На мою грудь лёг лёгкий белоснежный букет. Сияние голубых глаз, солнечные зайчики в светлых кудрях создавали нежный образ, которому невозможно было не улыбнуться. С появлением подруги и воцарившаяся в мыслях апатия рассеялась.

— Забери меня отсюда, я примёрзла к кровати, — взмолилась, с интересом присматриваясь к принесённым дарам.

Как же хорошо, что хоть челюсть не сломана, можно есть в своё удовольствие, если другие радости жизни недоступны. Сегодня мне было легче, боль и усталость притупились, отчаяние отступило, пришло привычное для меня желание двигаться, нестись к цели. Жаль только, пока невозможно банально встать с кровати.

— Ну, что говорит целитель? Когда мы по магазинам? — Руфь присела на край кровати и поднесла к моим губам ягоду эйлинки.

Я послушно приняла подношение и радостно зажмурилась, ощущая растёкшуюся по языку сладость с ноткой кислинки.

— Сказал, что я буду ходить, — пожала плечами и поморщилась от прострелившей позвоночник боли.

— Значит, и летать сможешь, — заключила Руфия, прямо посмотрев в мои глаза.

Не сомневалась во мне даже на мгновение, когда Яннис сразу начал искать скользкие варианты выхода из ситуации. Хотел воспользоваться моей родственной связью с легатом. Во многом потому у меня почти нет друзей. Когда я пришла в академию, Актеон уже входил в пантеон. Передо мной заискивали, пытались набиться в друзья, стремились через меня выйти на постель брата, иные зубоскалили, принижали мои успехи. Да и сам брат стремился во всём меня контролировать, часто появлялся в академии. Потому я никогда не обращалась к нему за помощью, стремилась всего добиться сама и ведь сумела, сформировала с Яннисом сильнейшую двойку. Вот только вчера всё разрушилось.

Беда оголяла истинную природу тех, кто находился рядом. Айлин, Кассия и Руфия верили в меня и собирались поддерживать. Дорос и Актеон готовы были защитить от всего. Теорис собирался сплести со мной крыло. Его участие дезориентировало так же сильно, как трусость Янниса. А это именно она. Он боялся за своё будущее и намеревался устроить его вопреки моим желаниям. Мне не в чем его винить, я сама в ужасе. Но и сдаться не могу, это не в моей природе.

— Эй, Алекса, если тебе нужно что-то почесать, не стесняйся, скажи, — заговорщицки предложила Руфь, поднося теперь к моему рту кислую коричневую ягоду осокия.

Я кашлянула и рассмеялась, игнорируя боль в сломанных рёбрах. Мне повезло, у меня лучшая в мире подруга. Руфия никогда не обращала внимания на моё родство с легатом, проявляла к нему уважение, но не заискивала. Её больше интересовала моя личность, за что я отвечала ей искренней преданностью. Мы поддерживали и помогали друг другу на протяжении этих сложных трёх лет в академии, делились самым сокровенным.

Моей дорогой подруге повезло больше меня, её партнёр Ионис носил её на руках и был верен ей до конца. Они прошли через тяжёлый период травмы крыла Руфь, но справились. Яннис же, судя по всему, не выдержал проверку сложностями. Мне больно, горько и яростно, но я не знаю, на кого больше злиться, на него или на свою слепоту. За красивым фасадом и деликатными ухаживаниями мне не удалось рассмотреть его слабости. И всё же в глубине души я жду его возвращения ко мне и принятия моих принципов. Хочу, чтобы как Ионис носил свою Руфию на руках, пока она не может летать, так и Яннис помог мне вновь обрести крылья. Вот только моё падение продолжается, а он не спешит его остановить.

— У меня ничего не чешется. Если не шевелюсь, вообще не ощущаю тела, на мне десятки заклинаний обезболивания, — я дёрнула подбородком, указывая на корзинку с ягодами. — Хватит жрать мои гостинцы, корми меня.

Руфия рассмеялась, показала мне алый от ягод эйлинки язык, но принялась активно меня кормить и параллельно рассказывать об итогах демонстрационных полётов.

— Яннис появлялся? — спросила она осторожно через некоторое время.

— Появлялся, — сладость ягод сменилась горечью от воспоминаний о прошедшем разговоре с любимым. — Он уговаривал меня обратиться к Актеону. Хотел, чтобы я попросила за нас обоих.

— Вот же… трус… — прошипела она, и её волосы взъерошил сердитый ветер.

Руфия была светлым фениксом стихии воздуха, и сама будто являлась продолжением своего покровителя, лёгкой на подъём, беззлобной. Да и внешне хрупкая, с милыми кудряшками, она будто парила по жизни, совершенно не касаясь ногами бренной земли. Потому злое неистовство весьма редкое для неё состояние, которое мне приходилось наблюдать лишь несколько раз. И сейчас случился один из них. Руфь носилась по помещению, сердито сжимая кулачки и гневно сверкая глазами. Из уст лилась отборная брань, которую не услышать в приличном обществе. В помещении разразился небольшой ураган. Я направляла себе в рот ягодки заклинанием левитации и медленно краснела от особо забористых высказываний, но оставалась вполне невозмутимой, ведь успела выплеснуть часть эмоций слезами ещё вчера.

— Ты чего ж такая спокойная?! А, поняла, ты не можешь ему вдарить! — догадалась подруга.

— Ему вдарил Теорис, — выдала я, забрасывая в рот сразу три ягоды.

— Чего-чего? Вот отсюда мне, пожалуйста, подробнее, — Руфь остыла за мгновения и вновь оказалась возле моей кровати. Ураган сразу прекратился. — Теорис вновь напомнил о себе и сразу побил твоего предателя-жениха?

— Яннис меня не предавал, — возразила я по инерции, ведь привыкла защищать его от Актеона и Тео.

Но теперь и сама не знала, как относиться к его поступку. Не хотела думать о нём, как о предателе. Видимо, потому, что ещё наивно надеялась на то, что он одумается и вернётся ко мне.

— Теорис приходил вчера, — начала я нарочито медленно.

— Хватит тянуть! — взмолилась подруга, вскинув руки к потолку. — Он плакал у тебя на груди? Просил прощения за то, что не он твой партнёр?

Глава 3

/Теорис/

Сложно сказать, когда я увидел в Алексе не только сестру. Сколько ни задумываюсь, не могу найти однозначный ответ, как и понять причины. Мы росли вместе, играли в одни игры, временами спали в одной кровати, даже ходили на один горшок. Впервые Алекса вызвала небратское восхищение, когда надела платье, избавившись от мешковатых комбинезонов, из которых почти не вылезала с самого детства. Кажется, тогда и Актеон понял, что его младшая сестрёнка уже не маленькая девочка, потому запретил нам спать в одной кровати. Я сначала возмутился, а потом возрадовался, ведь осознал, что тоже уже не мальчишка, и мысли в голове совсем не детские.

В Альвиане кровные узы так же важны, как общность и душевное единение. Актеон принял меня в семью, я стал Алексе братом, потому всегда старался её защитить, уберечь, поддержать. Но к этим стремлениям постепенно прибавлялось и желание обладать, с которым я искренне пытался бороться. Меня терзали сомнения, мучило чувство вины и неправильности своих мыслей. Я силился бороться с этим, ломал себя, заставляя сосредоточиться на других девушках и учёбе. И сам не заметил, как оттолкнул Алексу.

Само собой, я не отказался от неё, всё так же пытался уберечь и защитить. Но мои стремления вызывали в ней неприятие, переходя в ссоры. Дружба постепенно искажалась, становясь равносильной вражде. Но, признаться, на расстоянии мне стало легче, я почти поверил, что смогу справиться со своим наваждением, даже на какой-то миг уверился в излечении.

Всё изменилось за один разговор. Я связался с Актеоном, чтобы поинтересоваться его делами. Он мне обрадовался, поделился новостями, послушал о моих успехах. Тогда мне и стало известно, что Яннис просит руки Алексы. Добро они не получили, Актеон слишком деспотичен в отношении защиты сестры, но я понимал, это временно. Алекса умела добиваться своего.

«Вы по-прежнему в ссоре?», — спросил меня Актеон, когда разговор приблизился к завершению.

«Редко общаемся», — расплывчато ответил я, хотя по факту на тот момент мы практически враждовали.

Большей частью из-за Янниса, он умел филигранно тонко настраивать Алексу против меня.

«Зря, очень зря, Теорис. Вы же родные, — покачал он головой неодобрительно, вызывая во мне чувство стыда. — Но в ваших жилах не одна и та же кровь, — заявил, пронзительно заглянув в мои глаза, и прервал вызов».

Тогда в моей голове пронёсся настоящий камнепад из мыслей и чувств. От мучительного стыда, я перешёл к ошеломляющему пониманию, принятию и робкой надежде. Стало ясным, что Актеон всегда подозревал о моих чувствах. И выходит, никогда не был против, пока я долгие годы мучился в агонии? Мне буквально было дано разрешение на действия, но к тому моменту отношения с Алексой балансировали на грани. Я не знал, как к ней подступиться.

В наши судьбы вмешался случай, но лучше бы жизнь не давала мне шанса. Алекса с Яннисом провалили демонстрационный полёт. Он лишь рисковал лишиться распределения, когда она потеряла крыло. В тот день я принёсся к ней в лазарет сразу же, но застрял там на несколько часов, боясь войти внутрь и ещё сильнее её расстроить своим явлением. Метался, общался с её знакомыми, перехватил встревоженного потерей сильнейшей двойки ректора и сразу ринулся на защиту Алексы. К счастью, он собирался дать им шанс исправить свою ошибку. Наверное, я бы так и мотался по лазарету до наступления комендантского часа, но снова случился разговор с Актеоном…

Он появился в конце коридора угрюмой тенью самого себя. Расстроенный и взбешённый одновременно, словно мечущийся в безысходности. Я хорошо знал своего старшего брата и во времена детства предпочёл бы спрятаться и переждать этот огненный шторм. Но я вырос, меня хоть по-прежнему и страшили вспышки теперь уже легата, но больше не вызывали желание сбежать. Тем более, я разделял его состояние, сам метался раненым зверем, не зная, что могу сделать для Алексы. И на этом фоне снова оплошал, набил морду Яннису. Просто не смог сдержаться, ведь этот трус не спустился за ней в ущелье и позже не зашёл в её палату, а спрятался ото всех. Разве что не смог скрыться от меня.

— Тео, и ты здесь… — отметил Актеон, останавливаясь возле меня.

— Как я мог оставаться в стороне? — отбросив с лица мешающие пряди волос, я мельком глянул на дверь палаты Алексы.

— Тогда почему ты здесь, а не там? — пророкотал он.

— Алексе и так тяжело, — скривился я.

— Ты должен был стать её партнёром, — внезапно обвинил он, снова вызывая во мне чувство стыда и разочарования в себе.

Актеон часто в шутку называл наш с Алексой безбашенный тандем боевой двойкой, мы даже временами обсуждали, как образуем команду. Те счастливые дни давно позади, её партнёром стал Яннис. И подвёл её.

— Она этого не желала, — сипло отозвался я.

— Ты говорил, можешь помочь мне. Не хочешь поговорить с Яннисом? — в голосе Актеона зашипели искры ярости.

— Ну, — я продемонстрировал ему разбитые костяшки пальцев. Бил со всей силы, о чём теперь жалею. Алекса снова будет злиться. — Мы уже поговорили.

— Это хорошо, — Актеон довольно ухмыльнулся. Яннис ему не нравился. — Значит, тебе не всё равно.

В словах брата прозвучал явственный намёк, заставивший меня подобраться.

— Знаю, ты сплёл своё крыло одним из первых… — протянул он, внимательно вглядываясь в мои глаза.

— К чему ты это, Актеон? — подозрительно уточнил я, а сердце крошило ударами грудную клетку.

Казалось, решалась моя судьба, грянул тот толчок, что заставит меня отбросить все сомнения.

— Я поговорю с ректором. Алексе надо будет лишь быстро сплести крыло. И ты ей поможешь, — жёстко заявил он. — Иначе не рассчитывай на хорошее распределение…

Прозвучавший ультиматум вызвал недоумение и замешательство. И всё же пантеон изменил моего брата. Но меня нисколько не покоробили его условия, наоборот, воодушевили. В мыслях, наконец, оформился план действий, намётки которого лишь вспыхивали все эти сложные часы ожидания в лазарете.