Притворись нашей мамой

Глава 1

Злата

- Откройте! Немедленно! – Барабанят в дверь.

Вздрагиваю. Три часа ночи! Что происходит?

Крадусь на цыпочках к двери. Замираю.

В глазке вижу нескольких полицейских с дубинками в руках.

Нерешительно открываю дверь и цепенею от ужаса, на меня набрасываются мужчины в форме. Они заламывают мне руки за спину, как преступнице!

- Пустите! – пытаюсь вырваться.

Один из полицейских достаёт из кармана серебристые металлические наручники.

Неужели он собирается застегнуть их на моих запястьях? Верится с трудом. Ошарашенно взираю, как клацают наручники на моих тонких запястьях.

- Это недоразумение! Отпустите! – скулю, от бессилия на глаза выступают слезы.

За ними врывается ещё один непрошеный гость. Он резко останавливается, хватает меня за грудки.

- Если ты с ней что-то сделала, я тебя линчую! – орёт мне в лицо.

Я вся трясусь, не понимая, что происходит.

- Алёна! Алёна! – взбудораженный мужик носится по квартире.

***

Злата Чайкина

В два часа ночи возвращаюсь с работы. У подъезда встаю, как вкопанная, прислушиваюсь к необычным звукам из кустов.

Открываю подъездную дверь, и снова слышу жалобный звук.

- Точно не котик!

Возвращаюсь, раздвигаю кусты… а там сидит маленькая девочка.

На вид лет пять, светлые волосики падают локонами на худенькие плечики, губки трясутся, маленькое личико с пухлыми щёчками зарёвано.

- Господи! – роняю сумки на землю.

Лупит на меня большие глазищи, цвет которых не могу рассмотреть в темноте, плаксиво подмечает:

- Я не «Госпади», я Алёна.

- Вылезай, - прошу, но моя «находка» не хочет.

- Кого ты боишься? Мы здесь одни!

- Собаку!

Пытаюсь схватить малышку за талию, но она выкручивается.

- Алёна, я тебя не обижу, - уговариваю, ухватившись за край джинсовой юбки, тяну девчушку на себя. Корябаю руки о кустарник, с трудом вытаскиваю подкидыша.

Скольжу взглядом по ребенку. На девочке желтая футболка и синяя джинсовая юбка.

- Мамочки! А почему ты без сандалий? – в шоке вижу, что девочка босая.

До меня начинает доходить, что случилось что-то страшное.

- У тебя что-нибудь болит? – осматриваю со всех сторон. Руки и ноги оцарапаны. Надо быстрее обработать…

- Алёнушка, послушай, - глажу пальцами перепачканное лицо с огромными глазищами, умолкаю.

Боюсь напугать ребенка.

Кусаю нижнюю губу, обдумывая тактику.

- Почему ты без обуви? – осторожно спрашиваю я.

- Я вышла в коридор посмотреть, кто пришёл, а дверь закрылась. Упс! – девочка театрально разводит руками, и тепло растекается в моей душе.

Давно я не общалась с детьми. Очень давно…

Два года убегала, боялась, что не выдержу смотреть в детские глаза, обнимать хрупкие плечики, трогать маленькие ручки, слушать их весёлое щебетание. Но сейчас другое дело! Ребёнок явно в беде, нуждается в помощи взрослого. Оглядываюсь, пустынный тёмный двор. Даже фонари кто-то повыбивал.

- Где твои родители? - с тревогой спрашиваю я.

- Галя с Витей целуются, папа с обезьянами в цирке, - шмыгает носом девчушка.

Так! Зоопарк какой-то, у них шведская семья? Наверное, цирковые так живут, откуда мне знать.

Всё равно нехорошо получается. Пока взрослые развлекаются, малышка гуляет ночью на улице одна, босиком.

- А мама знает, что ты ушла? – от напряжения сводит скулы. Похоже, я делаю ошибку, нужно сразу вызвать полицию. Правоохранители сами в опеку позвонят. Там и разберутся с любвеобильной семейкой.

- Мама? – голубые глазёнки удивлённо глядят на меня. – Мамы неть!

- Как так-то? У всех есть мамы, - мягко возражаю.

- Неть. Папа говорит, что неть.

Становится совсем не по себе. Продолжать допрос малявки хочется всё меньше и меньше. Она уже засыпает на ходу, трёт глазки…

Так кто такая Галя?

Фу ты! Встряхиваюсь, пытаясь снять морок и развидеть картины, представшие перед глазами.

- Из какого ты подъезда? – с гаснущей надеждой спрашиваю у неё.

Уже перестаю верить, что удастся вернуть малышку её родителям. Давно со мной не происходило непредвиденных ситуаций. Я их сторонюсь. Мой психотерапевт предупредил: - Милочка, во избежание эксцессов, избегайте шоковых ситуаций. -Легко сказать, особенно, учитывая мою работу – я врач.

- Там! - девочка тычет пальчиком в сторону многоэтажек.

- Кошмар! Значит, ты потерялась!

Глава 2

Демид Удальцов

- Ладно, две тысячи за ночь!

- У меня другие планы, - тянет молодая, набивая себе цену.

- Галя, - уговариваю соседскую девчонку, - меня срочно вызвали на службу, посиди с Алёной!

Знаю точно, что семнадцатилетней соседке эти деньги кажутся такими же баснословными, как и мне!

Вынужден платить двойной тариф, так как дневная няня Татьяна Ивановна отказывается работать по ночам. А нанимать вторую полноценную няню накладно. По возможности не беру ночные дежурства, и начальство избегает ставить меня в ночные смены, все знают, что Удальцов – отец – одиночка, мать - на половину ставки для пятилетней дочки-непоседы.

Мои родители живы и здоровы, живут в другой стране, и к огромному моему огорчению не собираются переезжать в Россию.

- Сынок, привези внучку, мы её сами вырастим.

- Сейчас, бегу, спотыкаюсь, визу оформляю! Я без дочки дня не могу прожить. А о моём переезде в чужую страну даже речи не может быть!

Москва устраивает. И работа тоже. Преступников стало меньше, они все переместились в интернет! Баба с возу, кобыле легче!

Целую спящую дочурку в щёчку, накрываю одеялом, укладываю рядом с ней потрёпанного слона, которого ей купила её непутёвая мать, укатившая с хоккеистом НХЛ.

Выхожу из комнаты, аккуратно прикрываю за собой дверь, боюсь разбудить Алёнку. Если бы она знала, что я иногда по ночам отлучаюсь из дома по делам службы, то перестала бы спать от страха. А так дочурка уверена, что папа, как верный пёс, всегда рядом на страже её спокойного сна.

Галя закрывает за мной дверь, и я с тяжёлым сердцем отправляюсь в дежурку. Боюсь, меня ждёт тяжёлый вечер…

К моему удивлению пойманный быстро колется, и в два часа ночи я уже свободен. К трём возвращаюсь домой.

Галя спит глубоким сном растущего организма, свернувшись в клубок на диване. Иду к дочке в спальню, поцеловать, уже соскучился, и … нахожу пустую кровать.

Наверное, пьёт на кухне водичку или в туалет отправилась?

Огромными шагами преодолеваю квартиру, оставленную мне родителями, влетаю в кухню. Пусто.

Твою ж мать!

Сердце бешено отбивает ритм. Несусь в туалет – дочки нет.

- Га-ля! – ору на всю квартиру, остервенело шагаю к девушке. Грубо хватаю её, поднимаю на ноги.

- А-а! Что? – пучит чёрные заспанные глазищи.

- Где моя дочь? – мечу в соседку яростные взгляды.

- Спит!

- Ты берега не попутала? Её нет в квартире.

- Не может быть! – трёт глаза, бегает по комнатам, возвращается.

Бессильно падаю на стул, склоняю голову к коленям, зажимаю виски руками:

- Что теперь будет? Неужели Серый осуществил угрозу? Отомстил! Всех убью, если с её головы упадёт хоть один волосок.

- Демид, - соседка тихонько стучит меня по спине, - вот водичка, выпей.

- Галя! – поднимаю глаза и сурово смотрю на девчонку. Неформалка, с чернильными, как смоль волосами, в черных джинсах и темной футболке с надписью «фак ю». – Если ты причастна к похищению моей дочери, тебе конец, - чиркаю рукой по шее.

- Клянусь мамой! Я не при чём, - мотает головой.

- Рассказывай, всё как было! – рычу.

Она опускает глаза в пол, нагло цедит:

- Ну… я спала, сквозь сон слышала шум… но не уверена.

- Пошла вон, и чтобы из дома ни шагу! Усекла? – не верю ни единому её слову. Коза малолетняя!

Осматриваю квартиру, замечаю в холле батарею из сандалий дочери, понимаю, что все на месте.

- Эти гады унесли её даже без сандаликов?!

Меня всего трясёт от злости. Замираю, закрываю глаза, пытаясь сконцентрироваться. Готов сейчас разорвать в клочья весь мир.

Вызываю наряд из ближайшего участка. Вчетвером осматриваем близлежащие дворы.

Из участка поступает звонок:

- Удальцов, нашлась твоя Алёнка! Камеры зафиксировали её у новостройки в ЖК Ласточка. Это там, рядом с тобой.

- Хоть что-то! – облегчённо выдыхаю. Зацепка – это всегда хорошо.

У элитной новостройки притормаживаем, но не выходим из машины, осматриваемся, выжидаем чего-то. Квартиры в доме ещё не сданы, фонари побиты, непонятно где искать…

***

- Рассредоточимся по подъездам? - предлагает старший наряда.

Неодобрительно мотаю головой.

- В доме шесть подъездов, пятнадцать этажей, более половины квартир не заселены. Камеры в трёх подъездах не рабочие! Информацию не получим из центра.

- Что предлагаешь? Волонтёров подключим?

Хочу думать, что дочку похитил не Серый, но не могу. Что если он снял квартиру в этой новостройке, там сидит его человечек, и дочурку мою он же похитил. Тяжело вздыхаю.

Стоим у дома минут пятнадцать, с включённым проблесковым маячком, будим людей. Где-то уже и свет загорелся в окнах.

Глава 3

Злата

- Вы меня в халате повезёте? Можно я переоденусь? – плакать перестала и почти смирилась.

Сухарей сушёных конечно не припасла на такой непредвиденный случай. Нужно хотя бы собрать сумку с самым необходимым… Еду, думаю, не стоит брать с собой, там… накормят.

Полицейские переглядываются.

- Ладно. По-быстрому! – с меня снимают наручники. Тру затекшие запястья. Дую на них…

Через двадцать минут спускаемся к полицейскому воронку.

Двери закрываются с гулким скрежетом, отделяя меня наивную от враждебного внешнего мира. Машина едет в раздражающем звуковом сопровождении мигалки. Оно проникает мне под кожу, разрывает мозг изнутри.

Ёжусь. Вжимаюсь в спинку сиденья.

Не верю, что этот кошмар происходит со мной. Наверное, я смотрела боевик и уснула.

Вижу себя, словно со стороны…

Полицейский бросает на меня злобный взгляд, поворачивает голову к товарищам:

- Умеют же бабы накосячить на срок, а затем изображать из себя невинных овечек.

Его напарник смотрит на меня в упор:

- Чайкина, не строй из себя жалкую, ничего-то непонимающую потеряшку! Бесполезно! Удальцов - лютый зверь, матёрый следак, он тебя будет пытать морально столько, сколько нужно. Вмиг расколешься!

По щекам катятся жгучие слёзы обиды и страха. Ловлю их соль губами. Нервно сглатываю.

Не понимаю, откуда взялся свидетель, утверждающий, что я тащила девочку к себе? На улице никого не было! А если там был человек, почему он не подошёл к малышке?

Разве так можно? Быть таким безразличным.

Сижу на жёстком сидении, с ужасом смотрю на свои руки, закованные снова в наручники.

Ловлю обрывки судорожных рекомендаций моего врача:

- Злата Дмитриевна, избегайте тревожных ситуаций! Может быть повторный срыв.

Как я могу избежать, если весь мир против меня!

Не знала, что невинного человека можно обвинить в похищении живого человека! Сюр! Мотаю головой из стороны в сторону.

Страшно до одури. Как тогда два года назад.

В груди жжёт, нечем дышать. Открываю рот, делаю глоток воздуха.

Окидываю затравленным взглядом ментов.

- Приехали! Чайкина, на выход, - грубый толчок выводит меня из оцепенения.

Выбираюсь из машины. Осторожно спускаюсь на землю. Кружится голова, в глазах всё плывёт. Неожиданно пухлый взрослый полицейский поддерживает за локоть.

- Спасибо, - отвечаю на автомате.

Иду в участок на негнущихся ногах.

- Чайкина, сюда! – подводят к клетке в полицейском участке,– Посидишь тут до утра, подумаешь, там и Удальцов подъедет. Будь с ним милой и пушистой, расскажи всё как есть, сдай подельников, тогда он точно определит тебе хорошую койку в достойной хате!

Меня всю трясёт. Шмыгаю носом, глотаю слёзы.

- Можно один звонок, - сиплю еле слышно.

- Прости малышка, но майору это не понравится, - мужчины красноречиво переглядываются. - Все просьбы к Удальцову. Он теперь вершитель твоей судьбы.

- Разве я не имею права на звонок? Я видела в кино…

Полицейские громко расхохотались.

- Злата Дмитриевна, отдыхайте, - язвительно произнёс полицейский, протолкнув меня вглубь пустой клетки.

Со скрежетом за спиной лязгнул замок. Прижавшись щекой к железным прутьям, я с мольбой смотрю, как стражи удаляются…

Оглядываюсь вокруг. Я тут совершенно одна. Похоже, остальные ведут себя хорошо, не нарушают закон.

Темно сыро и очень страшно. Обнимаю себя руками. От реалистичности происходящего в венах стынет кровь. Падаю, как подкошенная на скамейку…

Не замечаю, как засыпаю… Мне снится сон. Мы с Наташей гуляем на причале в родном Сочи. На улице лето, полно приезжих, но мы никого не замечаем, мы так счастливы.

- Мамочка, купи мороженое!

Я отворачиваюсь от пятилетней дочери всего на минутку. Поворачиваюсь назад с мороженым в руках.

Наташа исчезла…

Глава 3.2

Бегу по набережной к дому, обвитому виноградной лозой. Поднимаюсь по винтовой лестнице. Врываюсь в комнату ребёнка.

- Нет! – кричу я, оседая на пол. Смотрю в огромные печальные глаза дочери на фотографии… с чёрной лентой в уголке.

Она как живая, смотрит на меня. - Мамочка! – эхом отдаётся в ушах.

Но моё сердечко знает наверняка, что всё…

- Нет!..

Сквозь сон слышу лязг отпираемых запоров, морщусь от неприятного звука, закрываю уши ладонями.

- Чего «нет»? Вставай! Разлеглась тут! – меня толкают в бок. - Сейчас Удальцову всё сообщишь и отоспишься в СИЗО.

Меня ведут к Удальцову на допрос.

Глава 4

Демид

После тяжёлого рабочего дня и жуткой ночи, откидываюсь на спинку рабочего кресла, прикрываю глаза. Представляю сексуальную женщину из глянца, с аппетитными щёчками, пышной грудью, пухлыми губками. Мысленно касаюсь её везде.

Крутая медитация. Трудности рабочего дня забываются моментально.

Также помогает, когда на меня наезжает на планёрке подполковник Лисицын.

Вместо его лысой головы представляю красивую женскую грудь. Дотрагиваюсь до неё, а когда открываю глаза и вижу перед собой злое лицо босса, плохое настроение как рукой снимает.

Вот и сейчас рассчитываю на бонус, закрываю глаза…

… и вместо грудастой блонды вижу эту – чокнутую, с рыжими кудряшками, миловидными заплаканными щёчками, задранным носиком, и огромными печальными ореховыми глазами.

Твою мать!

Впервые воображение даёт осечку.

Тяжело вздыхаю, пытаюсь вернуть себя в нормальную медитацию. На реальную женщину у меня сейчас нет ни времени, ни денег, ни желания.

Если честно, устал бороться с Алёнкой. Она ревнует меня ко всему женскому полу. Два раза пытался привести в дом жену, но оба раза мой чертёнок изгонял их из ада…то есть из дома.

Воображение рисует очертания блондинистой женщины с пышными формами. Касаюсь лица красотки:

- Смотри на меня! – шепчу ей.

Она вскидывает … свои испуганные карие глазёнки.

Пытаюсь её обнять, а она затравленно пятится назад, мотая головой с рыжими кудряшками бесноватыми кудряшками.

Льну к женщине. Касаюсь женских волос щекой. Мягкие пряди касаются моей шеи, становится щекотно и сладко.

Перестаю бороться с собой, целую «то», что подкинуло моё воображение.

Губы мягкие, влажные, податливые…

В рабочий чат падает сообщение. Дзинь.

- Какого ляда? – нехотя распахиваю глаза, смотрю на часы.

Время 17.59. До конца рабочего дня ровно одна минута.

В обычный день я бы открыл файл, не задумываясь. Но сегодня намерен провести вечер с дочуркой.

Выключаю компьютер, поднимаюсь из уютного кресла. Растягиваюсь. За день всё тело затекло. Сегодня провёл день за бумагами, отчётами, допросами.

Мобильный разрывается. Приходится ответить:

- Удальцов.

- Демид, я отправил тебе файлы по Злате Чайкиной. Сочинские ребята из УГРО раскопали в архивах двухлетней давности. Удивись! Бумаги-то под грифом Секретно. А это значит, что расценки за информацию другие.

- Сочтёмся, - глухо отвечаю я.

-Ты уже читаешь? Закачаешься, да. Вот это переплёт! Агата Кристи отдыхает.

- Уваров, я сегодня не в том состоянии, чтобы изучать эту Чайкину, мне к ребёнку надо, - остужаю пыл друга. Не буду же обсуждать с ним по телефону матёрую преступницу.

- Ладно! Передавай Алёнке от меня привет. Может, на следующих выходных вы к нам на дачу заглянете?

- Попробую вырваться! - кладу трубку. С жадностью смотрю на выключенный компьютер. Так и подмывает включить и почитать дело Чайкиной.

Вместо этого застёгиваю китель, двигаюсь на выход из управления.

По дороге заезжаю в цветочный магазин, покупаю малышке букет ярких оранжевых цветов.

Через тридцать минут уже вхожу в квартиру.

Запах исходящий из кухни - крышесносный. Мясной, как я люблю.

- Татьяна Ивановна, - пахнет волшебно. – Вы - богиня кухни.

- Так себе комплимент! Раздевайся, мой руки, - приказывает мне как ребёнку. – У меня котлетки.

- Где Алёна? – с тревогой спрашиваю у няни, когда она выходит в холл.

Глава 4.2

Обычно моя неугомонная обезьянка встречает меня у дверей, а сегодня я её даже не слышу. Тут же начинаю беспокоиться как мать-наседка.

- В спальне спряталась, весь день носа не показывает. Тревожно как-то, после того что случилось…

Осторожно приоткрываю дверь, наблюдаю, как моя девочка играет в куклы:

- Мамочка, ты не бойся. Мы с папой приедем и заберём тебя из цирка.

- Дочка, скажи папе, что я Вас жду.

Снова играет в дочки-матери. Опять накатило, скучает по блудной мамке.

Подхожу, тихонько зову:

- Алёнушка, - протягиваю букет ярких цветов.

Дочка радостно вскакивает, убирая упавшую светлую прядь волос с глаза.

А затем замирает, будто что вспомнила. Дует пухлые губки, ставит руки в боки:

- Мы должны забрать Золотце из цирка!

Удивлённо взираю на дочь. Такой обиженной я её давно не видел.

- Пойдём, - тяну малышку за собой на кухню.

- Тётя Таня пожарила котлетки с пюрешкой!

Глава 5

Злата

Двери автозака закрываются, сотрясая воздух внутри пыльного фургона.

Жизнь второй раз делится на «До» и «После».

Лязг запираемых запоров проникает прямо под кожу.

Вжимаюсь в спинку сиденья. Вхожу в ступор…

Снова теряю связь с реальностью.

Что происходит? Почему меня везут в закрытом фургоне?

Где Наташенька? Слава с ней? Они не возвращаются с рыбалки уже два дня!

Почему полиция ничего не предпринимает?

Автозак трясёт на ухабе, и я ударяюсь плечом. Тут же прихожу в себя.

Меня! Злату Чайкину обвиняют в похищении живой девочки? Это полный бред!

В фургоне так душно и пыльно, что начинаю кашлять. Пытаюсь дышать, но вместо воздуха в лёгкие попадает пыль.

Стискиваю зубы. Лучше не дышать!

Затравленным взглядом осматриваю фургон. Это уже второй раз в жизни! Когда приходится прокатиться в подобном. Был и первый…

Толчок. Машина останавливается. Лязгает замок. Дверь распахивается.

- Чайкина! На выход! – прихожу в себя, поднимаюсь.

Послушно выбираюсь из фургона.

Июльское полуденное солнце припекает, и я успеваю насладиться его лучами, пока не получаю толчок в руку.

Дёргаюсь, будто электрошокером ударили. Нервы на пределе.

Плохо соображаю, но повинуюсь. Иду вперёд.

Проходим двор, входим в тусклое мрачное помещение. Меня догоняют окрики:

- Лицом к стене!

- Расставить ноги!

- Раздевайтесь!

Такого ещё в моей жизни не было!

Сначала чудовищный допрос… Теперь жуткий досмотр… Переодевание в тюремную одежду…

Я многое в жизни прошла. Но с унижениями встречаюсь впервые.

За спиной гулко захлопывается железная дверь. Понимаю, что этот звук не забуду никогда.

Замок запирают. И сердце ухает в бездну.

Это всё!

Потому что денег на адвоката у меня нет. А справиться с майором, повёрнутом на дочери, мне явно не удастся.

Хотя, стоп! Есть ещё право на звонок.

Неужели придётся просить помощи у главного врача моей больницы?

О звонке я подумаю завтра. Если есть возможность подать жалобу, и выйти под залог! То надо воспользоваться этим правом.

Решительно поднимаю глаза, осматриваю камеру на четверых в изоляторе временного содержания.

Вдоль стен стоят двухъярусные кровати, заправленные коричневыми байковыми одеялами. Почти под потолком небольшое окошко с решёткой.

Ёжусь. Внутренности стягивает жгутом.

Скольжу взглядом по серым некрасивым женским лицам. Три пары глаз нагло уставились на меня.

Встряхиваюсь, пытаясь прийти в норму. Меня трясёт так, будто озноб начался. Боюсь, что сегодняшний нервный срыв во время допроса у майора, не прошёл бесследно для моей покалеченной психики.

Глава 5.2

- Привет, подруга! Чо застыла? Иди к нам знакомиться! – щебечет одна из сокамерниц.

- Здравствуйте, - несмело бормочу я. И до меня доходит, что теперь это моя новая семья, с членами которой мне жить два месяца.

Иду к свободному спальному месту.

- Можно я займу эту койку?

Одна из них новых подруг кивает.

Наверное, она старшая… Вздыхаю, тяжело брякаюсь на нижнюю шконку.

- Я Катя, - произносит та, что разрешила занять койку.

- Злата. Чайкина.

- По какой статье? – со знанием дела цедит худощавая короткостриженная.

Молчу. Не знаю, по какой статье…

- За что загребли, спрашиваю? – усмехается она.

- Ни за что, просто так! – выпаливаю в сердцах, всплёскивая руками.

Женщины дружно ухмыляются.

- Мы все тут ни за что!

- Меня майор обвинил в похищении дочери Алёны. А я нашла её в кустах. Привела к себе, накормить, обогреть. Просто не успела позвонить в полицию.

Раздаётся потрясённый свист.

- Кудряшка! За что майор-то на тебя такую поганую статью вешает. Насолила ему где-то?

- Милашка, ты такая хорошенькая! Может, отказала мужику, вот он и отомстил! – встряла в разговор одна из сокамерниц.

- Я этого майора в первый раз в жизни вижу! – отнекиваюсь испуганно.

- Вывод! – Катя грозит пальчиком, - Чужой ребёнок – не собачка, нельзя тащить к себе в дом!

- Да я только крабиками хотела её накормить! Наташенька очень их любит…

Катя цыкает на расшумевшихся подруг. Они замолкают.

Глава 6

Злата

Двери автозака закрываются, сотрясая воздух внутри пыльного фургона.

Жизнь второй раз делится на «До» и «После».

Лязг запираемых запоров проникает прямо под кожу.

Вжимаюсь в спинку сиденья. Вхожу в ступор…

Снова теряю связь с реальностью.

Что происходит? Почему меня везут в закрытом фургоне?

Где Наташенька? Слава с ней? Они не возвращаются с рыбалки уже два дня!

Почему полиция ничего не предпринимает?

Автозак трясёт на ухабе, и я ударяюсь плечом. Тут же прихожу в себя.

Меня! Злату Чайкину обвиняют в похищении живой девочки? Это полный бред!

В фургоне так душно и пыльно, что начинаю кашлять. Пытаюсь дышать, но вместо воздуха в лёгкие попадает пыль.

Стискиваю зубы. Лучше не дышать!

Затравленным взглядом осматриваю фургон. Это уже второй раз в жизни! Когда приходится прокатиться в подобном. Был и первый…

Толчок. Машина останавливается. Лязгает замок. Дверь распахивается.

- Чайкина! На выход! – прихожу в себя, поднимаюсь.

Послушно выбираюсь из фургона.

Июльское полуденное солнце припекает, и я успеваю насладиться его лучами, пока не получаю толчок в руку.

Дёргаюсь, будто электрошокером ударили. Нервы на пределе.

Плохо соображаю, но повинуюсь. Иду вперёд.

Проходим двор, входим в тусклое мрачное помещение. Меня догоняют окрики:

- Лицом к стене!

- Расставить ноги!

- Раздевайтесь!

Такого ещё в моей жизни не было!

Сначала чудовищный допрос… Теперь жуткий досмотр… Переодевание в тюремную одежду…

Я многое в жизни прошла. Но с унижениями встречаюсь впервые.

За спиной гулко захлопывается железная дверь. Понимаю, что этот звук не забуду никогда.

Замок запирают. И сердце ухает в бездну.

Это всё!

Потому что денег на адвоката у меня нет. А справиться с майором, повёрнутом на дочери, мне явно не удастся.

Хотя, стоп! Есть ещё право на звонок.

Неужели придётся просить помощи у главного врача моей больницы?

О звонке я подумаю завтра. Если есть возможность подать жалобу, и выйти под залог! То надо воспользоваться этим правом.

Решительно поднимаю глаза, осматриваю камеру на четверых в изоляторе временного содержания.

Вдоль стен стоят двухъярусные кровати, заправленные коричневыми байковыми одеялами. Почти под потолком небольшое окошко с решёткой.

Ёжусь. Внутренности стягивает жгутом.

Скольжу взглядом по серым некрасивым женским лицам. Три пары глаз нагло уставились на меня.

Встряхиваюсь, пытаясь прийти в норму. Меня трясёт так, будто озноб начался. Боюсь, что сегодняшний нервный срыв во время допроса у майора, не прошёл бесследно для моей покалеченной психики.

Глава 5.2

- Привет, подруга! Чо застыла? Иди к нам знакомиться! – щебечет одна из сокамерниц.

- Здравствуйте, - несмело бормочу я. И до меня доходит, что теперь это моя новая семья, с членами которой мне жить два месяца.

Иду к свободному спальному месту.

- Можно я займу эту койку?

Одна из них новых подруг кивает.

Наверное, она старшая… Вздыхаю, тяжело брякаюсь на нижнюю шконку.

- Я Катя, - произносит та, что разрешила занять койку.

- Злата. Чайкина.

- По какой статье? – со знанием дела цедит худощавая короткостриженная.

Молчу. Не знаю, по какой статье…

- За что загребли, спрашиваю? – усмехается она.

- Ни за что, просто так! – выпаливаю в сердцах, всплёскивая руками.

Женщины дружно ухмыляются.

- Мы все тут ни за что!

- Меня майор обвинил в похищении дочери Алёны. А я нашла её в кустах. Привела к себе, накормить, обогреть. Просто не успела позвонить в полицию.

Раздаётся потрясённый свист.

- Кудряшка! За что майор-то на тебя такую поганую статью вешает. Насолила ему где-то?

- Милашка, ты такая хорошенькая! Может, отказала мужику, вот он и отомстил! – встряла в разговор одна из сокамерниц.

- Я этого майора в первый раз в жизни вижу! – отнекиваюсь испуганно.

- Вывод! – Катя грозит пальчиком, - Чужой ребёнок – не собачка, нельзя тащить к себе в дом!

- Да я только крабиками хотела её накормить! Наташенька очень их любит…

Катя цыкает на расшумевшихся подруг. Они замолкают.

Глава 7

Злата

Меня выводят в мрачный коридор изолятора.

- Лицом к стене! Руки за спину, - окрик бьёт по нервам.

Неужели меня отпускают?

На запястьях снова застёгивают наручники.

Зачем? Если я выхожу.

- Направо. Пошла вперёд.

Послушно иду. С ужасом осознаю, что мы отдаляемся от выхода, углубляемся в лабиринты коридоров СИЗО.

Что происходит? Чувствую, что истерика на подходе.

- Стоять. Лицом к стене.

Охранница открывает дверь камеры.

- Пошла!

Вариантов нет, от предложения не отказаться. Вхожу в камеру.

Одиночка.

Одна кровать.

Одна тумба, стул. Раковина, туалет за ширмой.

- Что происходит? Вы же сказали на выход с вещами.

- Просили тебя перевести из камеры на четверых. Подальше от Кати. Очень она любит красивых девочек. Как ты.

Я поёжилась.

- До понедельника будешь сидеть одна. Твоему следователю так спокойнее.

- Что произойдет в понедельник?

Майор хочет убедиться в том, что моя шкура останется цела.

Всё ради того, чтобы самому вцепиться.

- У меня есть право на один звонок!

- Передам руководству, а ты пока располагайся. Будь как дома!

Остаюсь одна.

Я люблю одиночество в домашних стенах. Но тюремная камера наводит на меня смертельный ужас. Мне тяжело здесь одной.

Ложусь на кровать, сворачиваюсь калачиком.

Прикрываю глаза.

***

Два года назад

Муж снова пришёл с работы в растрёпанных чувствах.

Обвиваю его шею руками, целую в щёку.

- Стас, мы по тебе соскучились! Почему так поздно?

Мне двадцать три, я студентка медицинского, мать пятилетней девочки, счастливая домохозяйка. Живу в красивом белом доме у Черного моря, выращиваю цветы.

- Натуля спит?

- Час ночи! Она ждала до последнего, так и уснула сидя на диване в холле.

- Прости, родная. Ты же знаешь, что деньги легко не достаются! Рыба сама себя не ловит.

- Раньше всё было по-другому! - от обиды закусываю нижнюю губу. - А сейчас когда твой рыбный бизнес вырос, тебе не до нас! У тебя никогда нет времени!

- Милая, завтра суббота. Предлагаю провести семейный день на яхте. Натуля давно просилась на рыбалку.

- Ты нарочно предлагаешь субботу? Прекрасно знаешь, что я дежурю в больнице!

- Ты работаешь медсестрой! Для души! Попроси, чтобы заменили.

- Нет! Стас, мне не нравится как ты поступаешь со мной! Важен только ты. А мои планы, чаяния всегда идут к чёрту! Ты даже любимую дочь обманываешь!

Мы тебе не важны!

Из глаз катятся жгучие слёзы.

Я так сильно люблю мужа, что прощаю ему всё! Но он совсем обнаглел, и сел на шею. Пора дать ему отпор.

- Котёнок, прости! Хочешь, я завтра Наташу отвезу на рыбалку. Давно не проводил с дочерью целый день!

Я перестала плакать. Моя маленькая Кудряшка давно мечтает о дне с папой и рыбалке.

- Правда?

- Клянусь, - муж целует меня в носик.

Утром я ухожу на смену в больницу. Целую спящую дочь в щёчку.

Если бы я тогда знала, что больше никогда не увижу ни ее, ни мужа.

Они не вернулись с рыбалки ни в этот день.

Ни на следующий.

А через два дня яхту нашли в открытом море.

Пустую...

Следователи постановили, что мужа и дочь унесло течением...

Это был конец.

Но я не верила. Не сдавалась. Даже когда через полгода закрыли дело, продолжала поиски собственными силами.

***

Держу себя в руках до последнего. Пытаюсь сохранять здравый рассудок. Удаётся до тех пор, пока в мою жизнь не вмешивается «случай».

Всё началось с момента вступления в наследство. Ровно через шесть месяцев пришло время вступать в права.

Мужу принадлежало форелевое хозяйство в Сочи и Адлере, и крупный племенной форелеводческий завод под Адлером, куда я меня пригласили для подписания документов.

За мной заехал адвокат мужа.

- Злата Дмитриевна нас уже ждут.

- Нотариус?

- Не только! Ещё и кредиторы Вашего покойного мужа.

Я вздрогнула при упоминании Стаса и проблем.

Глава 8

Демид

Едва открываю глаза, как вижу дочку, стоящую у изголовья. Нарядилась в оранжевое любимое платье. Уже и заляпать его успела… Зубная паста растеклась по рюшкам.

Суёт мне под нос рисунок.

- Дочь, - открыв узкие щелочки глаз, протягиваю руку к сокровищу, глажу по светлой головке. – Время сколько?

- Папочка, маленькая стрелка там «где надо»!

Понятно! 9 утра.

Суббота!

А-а! Хочется закричать. Но молча улыбаюсь.

Затем внимательно смотрю на рисунок. На нём нарисован я. Типа, я, дочь и… доставучая Кудряшка. А рядом с нами деревья и солнце над головами.

Тут же вспоминаю, что сегодня необычная суббота.

Медленно, но верно возвращаюсь к действительности.

Вспоминаю о том, что как приличный человек должен вытащить бедную девушку из СИЗО.

Неприятно ёжусь, воскрешая в памяти некрасивые сцены задержания Чайкиной.

Мда!

На месте Златы, я бы держался подальше от такого как я. До сих пор вспоминаю, как она смотрит на меня карими блестящими глазами, полными слёз. Молит о пощаде.

- Мы поедем за Золотцем! - дочка требует, стискивает кулачки.

- Малыш, сегодня её не выпустят.

- Почему? – притопывает ножкой. – Ты там самый главный! Побей всех и выпусти её!

- Алёнушка, так дела не делаются. Судья должен подписать сначала бумажку. А для этого я должен заставить двух «редисок» подписать честные бумажки.

- Правда? – щурит голубые глазки.

- Клянусь! Не обидишься, если мы с тобой сегодня в парк не пойдём. Отпустишь папу на работу? Я отвезу тебя к няне Тане на пол пару-тройку часиков, – прикладываю два пальца к губам. Это наш опознавательный знак доверия.

Неприятно отказывать дочери в субботней прогулке. Пытаюсь объясниться перед маленьким человеком, чтобы он всё понимал уже сейчас.

Кажется, она даже не замечает той мелочи, что я лишил её любимой прогулки в парке, катания на качелях, мороженого. Её интересует одно! Когда мы заберём Кудряшку.

Смотрю на Алёну, и отцовское сердце щемит. Когда моя дочь успела повзрослеть? Может, это отпечаток того, что растёт без матери.

Чувство вины подгрызает мою плоть изнутри. Ланка просила, чтобы я отпустил с ней дочь в Америку.

Я отказал!

Алёна слишком несговорчива, и как объяснить этому маленькому придирчивому чуду, что суд в выходные не работает, не знаю.

- Малыш, мы в понедельник заберём Злату. Обещаю!

- Обещаешь? – небесные глаза смотрят в упор. Будто пытаются оставить след на моей душе.

- Обещаю!

Тяжело вздыхаю!

В понедельник весь город будет гудеть о моём провале.

Позорище! Майор Удальцов ошибся! Посадил невиновного… Как бы дурная репутация ко мне не приклеилась!

Разве это моя вина?

«Повезло» со свидетелями!

Отвожу дочь к Татьяне, еду на работу. Через час уже захожу в отделение. Прямиком направляюсь к обезьяннику. За решёткой сидят любимые соседи.

- Неплохо смотритесь!

- Да мы на тебя заявление напишем! Всю ночь продержал нас за решёткой!

- А мне кажется, что мы квиты! – нагло ухмыляюсь. Киваю охране головой. – По одному ко мне в кабинет.

Едва справился с эмоциями, не бросился на соседей-недоброхотов Чайкиной. Повезло им, что решётка защитила!

Своими руками бы наказал…

Обречённо вздыхаю. Нельзя! Я выбрал законные методы борьбы с подобными им.

- Галина, ты хоть понимаешь, тебя ждёт серьёзное наказание?

- А что? Оштрафуют и всё! Я же несовершенолетняя.

- Коза ты малолетняя! – шиплю гневно. – Молись, чтобы Чайкина на тебя заявление не накатала за дачу ложных показаний.

Ну ладно, эта хоть молодая дурында, а старик-то куда!

- Мужик, ты осознаёшь, что твой зверь чуть не загрыз мою дочь?

- Что ты майор! Он у меня добрый. Играл…

- Играл? Серьёзно? – я ударил кулаком по столу. Меня аж пот прошиб от человеческой наглости и подлости. – Последнее предупреждение! Если хоть одна человеческая душа увидит твою собаку без намордника, то …

- Что? Угрожаешь, товарищ начальник!

- … то оба будете ходить в намордниках. Клянусь! – цежу я.

- Я буду жаловаться!

- До свидания! Не прощаемся!

Как только свидетели исчезают с глаз долой, торопливо открываю секретный файл с делом семьи Чайкиной. Ровно два часа изучаю материалы.

Слов нет, одни эмоции. А на языке – маты.

Смотрю на часы. Время 16.00. Моя Конфетка уже извелась там. Выключаю компьютер и вылетаю стрелой за дверь.

Глава 9

Демид

Воскресенье проносится незаметно, но сложновато для моей «истерзанной» плоти.

Хочу поваляться, но куда там!

Приходится весь день молить богов о том, чтобы поскорее наступило завтра.

Прилипчивая Алёнка весь день бродит за мной как хвостик.

- Папа, скоро завтра?

- Скоро.

Блондинка подходит, тычет пальцем в циферблат будильника.

- Вот через столько?

- Нет!

- Через столько? – снова крутит пальцем маленькую стрелку.

- Алёна! Не сбей стрелки! – бурчу недовольно.

Смотрю на дочурку обречённо. Затем выглядываю на улицу. Июль. Погода прекрасная. Не больно-то хочется выходить из берлоги, но может, прогулка остудит её пыл.

- В парк пойдём?

- Неть! – размашисто крутит головкой. Подходит к холодильнику, пытается открыть.

Помогаю, заглядываю в морозильного монстра. И душу затапливает счастьем. Пиво…

Домысливаю дальше – футбол, варёные креветки.

Достаю из морозилки мороженое.

- Это хотела?

- Угу.

- Подожди, согреется, - ставлю крем-брюле в стаканчик.

Понятное дело, что футбол дочь так и не даёт досмотреть. Снова притащила будильник.

- Скоро завтра?

- А-а! Давай милая, ляжем спать. Тогда завтра наступит быстрее.

Соглашается. Нехотя отрываю пятую точку от дивана, беру ребёнка на руки.

Хочется плакать, когда понимаю, что пропустил голевую передачу.

Тёплые маленькие ручки обвивают мою крепкую шею. И сразу всё вокруг становится неважным. Несу своё сокровище в кровать.

- Сказку? – уточняю, усаживаясь рядом. Поправляю заботливо тонкое летнее одеяльце.

-Да, про эльфов.

- Конечно! Только ты закрой глазки, иначе эльфийское благословение не придёт.

- Папочка, мы возьмём себе завтра новую мамочку?

- Алёнушка, Злата не живая кукла, она человек. Если не захочет, то не пойдёт к нам.

- А ты у неё не спрашивай, так бери!

Наутро просыпаюсь от громких причитаний няни Тани.

- Демид, ты чего спишь? Время 10.00 На службу не пора?

В ужасе продираю глаза, смотрю на будильник. Алёнка - стрекоза! Так и переставила стрелки будильника.

- Где она? В садик-то опоздали.

- Примеряет платья у себя.

- Куда наряжается? – рычу недовольно.

Перед уходом залетаю в спальню к дочери. Крутится перед зеркалом в ярко-жёлтом платьице.

- Принцесса! Я тороплюсь. Поцелуй папочку в щёку.

Дочка целует.

- Хочу кудряшки, - показывает на плойку.

Она желает быть похожа на Кудряшку? Этого ещё не хватало. Морщусь.

- Малыш, тетя Таня завьёт тебе кудри.

Стремительно покидаю квартиру.

Суд уже прошёл. Значит, Чайкину освободили. Нужно успеть в СИЗО, чтобы перехватить её на выходе.

Падаю на водительское сидение служебной тойоты. Давлю на газ, выруливаю из двора.

Через час подлетаю к воротам изолятора на своей ласточке. Паркуюсь, при этом чувствую, как капот въезжает во что-то мягкое. Резко останавливаюсь.

Вылетаю из автомобиля, и в недоумении наблюдаю за тем, как Злата Чайкина поднимается с асфальта, отряхивается.

- Вы издеваетесь да? Не смогли посадить, так решили задавить? – шипит на меня коброй.

Что за напасть такая!

- Я не нарочно хотел Вас убить…

Блин! Не то сказал.

- То есть Вы признаёте, что хотели лишить меня жизни. Что ж! Валяйте!

- Да что Вы несёте! Я приехал за Вами.

- За мной! Вы ведь не думаете, что после всего я сяду к Вам в автомобиль?

- Почему нет? – непонимающе жму плечами.

- Или Вы наглец или…

Она явно хочет сказать что-то очень плохое. Еле сдерживается, кусая губы.

Пока девушка подбирает слова, открываю дверцу пассажирского сидения, заталкиваю её в утробу авто. Пристёгиваю ремнём безопасности.

- Да как Вы смеете меня трогать после всего, что между нами было! – верещит девушка, при этом её кудряшки мило дёргаются, напоминая мне причёску Медузы Горгоны из мультика.

Непроизвольно протягиваю руку и зажимаю один локон в руке. Затем вытягиваю его и пытаюсь распрямить.

Отпускаю, и кудряшка вновь собирается в пушистую живую пружинку.

Злата озадаченно кружит по моему лицу ошалевшим взглядом. Я только сейчас замечаю насколько у неё красивые глаза – тёмно-ореховые с чаинками.

Глава 10

Злата

Демид останавливает служебный автомобиль у моего подъезда.

- Злата Дмитриевна, ждём Вас в 17.45.

- Хорошо. – Смотрю на мужчину неотрывно. А он, оказывается, симпатичный, высокий, сбитый (наверное, занимается спортом). Светло-русые волосы собраны в низкий хвостик. Видно, что мужчина выпрямляет вьющиеся волосы с помощью резинки. Вот же засада, следователю ходить с кудряшками.

Несоответствие должности и внешности.

Ему бы в глянце в плавках сниматься, или на обложках женских романов красоваться.

Впервые широко улыбаюсь.

- Чайкина, что тебя улыбнуло? Моя причёска?

Мотаю головой.

- Давай, до свидания. Мне в отличие от тебя нужно на работу, - подгоняет меня.

Спасибо, что напомнил про работу. Я ведь до сих пор не позвонила на свою. Вытряхиваюсь из автомобиля, иду домой.

По иронии судьбы около подъезда напарываюсь на соседа с питбулем. Смотрит на меня своими глазками бусинками с ненавистью. Готов броситься и загрызть. Его отвислые щёки так и плющит от желания впиться в меня.

Ведёт носом, цыкает:

- Ну как, соседка? Спесь с тебя сбили? Вот понаедут в Москву такие как ты, лягут под богача, получат в подарок элитное жильё, - тычет в наш дом, - и ходят, строят из себя королев!

- Иди к чёрту! – шиплю я, пробираясь между старцем и его собакой в наморднике.

Сердце останавливается, когда моя нога касается груди пса. На миг показалось, что он готов освободиться от намордника лишь по щелчку хозяина.

Всё обходится лишь испугом.

Дома принимаю обжигающий душ, звоню начальнице Марие.

- Мария Ивановна, я приболела, поставьте мне сегодня отгул за свой счёт.

В трубке слышу гневное злопыхание.

- Безответственная молодёжь! Свалились интерны на мою голову. У меня без Вас уйма проблем.

- Мария Ивановна, если надо, то я могу помочь Вам в эти выходные на даче. Миленькая, прикройте!

- Ладно, Чайкина. Но чтобы последний раз. На заметку, Главный уже интересовался тобой.

- Да? – во рту тут же неприятно запершило, а по телу пробежала дрожь.

- Очень интересное кино! Зачем главврачу интересоваться интерном?

- Я… я честно не знаю.

Нажав отбой, нервно выдыхаю. Завариваю чашку ромашкового чая. Всегда так делаю, когда нужно успокоиться. Правда, в случае с Игорем Геннадьевичем, не всегда помогает.

Мотаю головой, вытряхивая из головы мысли о нём. Только его сейчас не хватало!

К вечеру надеваю лёгкое платье лимонного цвета, жёлтые танкетки. Долго смотрю на себя в зеркало.

- Мило!

С удивлением вспоминаю, какие взгляды на меня бросал майор. Флиртовал, чтобы расположить к себе?

- Наивно!

Он же, как открытая книга! Небесные глаза сами всё рассказывают за своего хозяина. Предатели в тылу!

Сдуваю кудряшку с глаза, наношу на губы розовый блеск.

Уже на улице вспоминаю про Алёнку.

- Девочке нужен подарок! Она же девочка, а девочкам всегда нужно что-то дарить.

В сумке пусто, на магазин времени не осталось. Обвожу изучающим взглядом двор. Вижу красивую клумбу.

- Никто же не обидится, если я возьму три цветочка?

Через пять минут уже звоню в квартиру Удальцова. Если бы ещё вчера кто-то сказал, что я приду к нему домой добровольно, я бы этого доброхота искусала.

Дверь открывается мгновенно. На пороге женщина, перед ней маленькая девочка, одетая как праздничный торт в оранжевое платье с рюшами и оборками.

Господи, этот Демид прививает дочери дурной вкус! Разве можно девочке в пять лет такое носить?

Он вообще с ней занимается, или она у него растёт как цветочек дворовый?

Злата, радуйся, теперь девочка твоя с шести вечера до двенадцати ночи. Можешь, с ней заниматься! – шепчет мне второй голос моего сердца.

Лучше не лезь в её воспитание, иначе будешь иметь дело с её отцом, - напоминает разум первого голоса.

Глава 10.2

- Злата Чайкина, - подаю руку сначала ребёнку.

Малышка не реагирует на руку, сразу бросается и обнимает за талию. Льнёт ко мне личиком, и мелкие светлые кудряшки прилипают к моему платью.

- Очень красиво! – подмечаю я, поддевая пальцем кудряшку, понимаю, что девчушка так старалась ради меня.

- Татьяна Ивановна, - женщина радостно протягивает крепкую руку. – Дневная няня Алёнки и Демида.

Вздрагиваю. Всё-таки Демиду тоже нужна няня? Так я и думала.

Нервно дёргаю бровью. Замираю в коридоре, передумав снимать обувь.

- Я шучу! – улыбается ласково няня.

Глава 11

Демид

- Уваров, ты? – беру трубку внутреннего телефона. С удивлением обнаруживаю на проводе друга.

- Я, - сообщает радостно.

- Ты в холле?

- Да, спускайся. Посидим где-нибудь.

- Э-э, - тяну, обдумывая сложную ситуацию. Время 19.00. Планировал сегодняшний вечер провести с новой няней.

Ну! Не с ней, конечно. А так, хотелось бы проконтролировать её, посмотреть, как она общается с ребёнком.

Немного неспокойно на душе. Всё-таки женщина травмированная.

Может, зря я её к своей малышке допустил?

Что за?.. Снова сомнения раздирают мою душу. Вслед за ними поднимает голову совесть, и насвистывает мне - коль обидел женщину, нужно вылечить её душу.

А то она и так обижена жизнью.

- Я так понимаю, у тебя ко мне разговор?

- Да. Тебе понравится его содержание!

- Надеюсь, ты не собрался свести меня с очередной фифой?

- Расслабься!

- Хорошо, - неуверенно соглашаюсь.

Надеваю поверх лёгкой рубашки с коротким рукавом китель. Ругаю, на чём свет стоит, того, кто заставляет меня носить его в жару. Если бы не совещание, я бы избежал этого наказания. Но сегодня вызывали на ковёр к генералу с отчётом по делу Серого.

Приходится краснеть, давать несбыточные обещания. Обливаться потом и злостью.

В итоге удаётся отсрочить неизбежное.

Начальник обещает отобрать дело, если не раскрою его в течение месяца.

Не слишком ли много у меня в последнее время промахов по работе? Может, я мало времени уделяю службе? Вместо того чтобы заниматься ловлей преступников, круглосуточно отлавливаю тени, окружающие мою дочь.

Похоже, все правы. Давно пора найти Бусинке маму. Забыть о Светлане. В глубине души, всегда думал, что она бросит хоккеиста и вернётся к нам.

Мы её простим… со временем. Лишь бы она у нас была.

Но недавно Света родила своему ледовому энхаэловцу сына. Удалось парню забить шайбу. Снайпер, блин!

И наши с Бусинкой надежды рухнули в бездну чужого счастья.

Придётся строить своё. Понять бы как?..

Неожиданно представляю образ Кудряшки. Лёгкое ажурное бельё. Чуть пухлые губы и мокрые волнистые волосы. Она лежит на золотистом песке и ласково зовёт меня: - Демчик, - манит изящным пальчиком.

- Твою за ногу! Срочно нужна баба!

Через двадцать минут мы с другом уже заходили в пивной бар.

- Как дела? Отпустил свою Чайкину?

- Почти. Она у меня теперь ночной няней работает!

- Ничёси! Ты прыткий. Как она в постели?

- Спятил! – я покрутил у виска. – Алёнкина няня.

- А-а! – разочарованно протянул друг. – Не стоит тебе держать её рядом со своим ребёнком!

- Чего так? – я рухнул в кресло.

- Нам четыре нефильтрованных и креветки, - друг протянул бармену карту.

- Рассказывай, что узнал! – сгораю от нетерпения.

- Дело Чайкиной такое мутное. Я бы на твоём месте отказался от его возобновления и нового расследования.

- Ты не на моём месте, - сжав зубы, цежу я.

Друг тяжело вздыхает, и продолжает уплетать креветки.

- Я тебе не враг. Близкий друг, крёстный Алёны. Подумай о дочери. Из-за чужой бабы рисковать своей кровинушкой, я бы не стал! – отвечает неохотно, но правдиво через время.

- Жалко её, - цежу я. - Молодая красивая баба, а не живёт. Существует. Если я найду убийц и… тела, тогда ей станет легче. Понимаешь? Она сможет поставить жирную точку на прошлом.

- Я-то понимаю, только и ты пойми, что за всей этой историей стоят очень большие деньги и люди. Не мне тебе объяснять, чем это пахнет!

- Имеешь в виду форелевый завод? Так его уже отжали! Форелевые хозяйства она тоже продала, на половину денег купила квартиру в Москве, вторую половину отдала родителям мужа. Нет у неё больше ничего. Понимаешь? Нечего с неё взять!

- А тут ты не прав, - Уваров хитро щурится. – Будем, - протягивает мне свой бокал с янтарной жидкостью.

- Будем, - чокаюсь бокалами, отпиваю прохладный напиток. – Так о чём ты?

- Поговаривают, что муж её, перед тем как исчезнуть заключил очень выгодный контракт. Видимо, что-то подозревал. Потому что все документы за день до исчезновения оформил на пятилетнюю дочь. Чайкину Наталью.

Я поперхнулся пивом.

Если эта информация правдива, то похитителям или убийцам, девчонка-наследница нужна живая.

Шансы найти Наташеньку вырастали на глазах.

- Я берусь за это дело! – выдыхаю после второго бокала пива.

- Ладно! Буду помогать тебе. Для начала поклянись, не возобновлять дело официально. Возьми отпуск на пару недель. Езжай в Сочи. У меня есть там свои люди. Они помогут.