Призрак песочного замка

Глава 1. Узники замка погибшей любви

Под кроной кипариса – 2.

Призрак песочного замка

Мне нравятся мужчины, у которых есть будущее,

и женщины, у которых есть прошлое…

(Оскар Уайльд)

Глава 1. Узники замка погибшей любви 

Каждая женщина только раз встречает мужчину,

который делит её жизнь на две части: до встречи с ним и после…  

(Эльчин Сафарли «Если бы ты знал...»)

Мы не уникальны, и ни одна жизнь не ценнее другой. Попробуй кто-нибудь заявить об этом с трибуны, и он исчезнет. В любом обществе есть классы, которые считают иначе и делают всё, чтобы остальные с этим добровольно соглашались. Именно эти люди, считающие себя пупками земли, строят себе рай на этой планете в то время, как остальные тратят крохи воображения на воздушные замки и остатки сил на бесплотные мечты и не имеющие никаких шансов на реализацию планы…

Костик проснулся ранним зимним утром и ощутил тягучее нежелание идти на любимую работу. Он повернулся к жене, чтобы поделиться с ней самым сокровенным – сезонной депрессией, но его Фея ещё крепко спала, и он сник.

Зимнее солнце светит как летнее, но греет меньше. Так и любовь в браке – спустя несколько лет после свадьбы она тоже есть, но не так бросается в глаза, как накануне дня обмена кольцами, особенно при том, что звезда по имени Солнце определяет биоритмы условных «сов» и «жаворонков» в мире людей, определяя и их совместимость в совместном быту. Кому-то в браке подходят бурные ночи, а кто-то создан для взрывного утра. И лучшие точки соприкосновения находятся средь бела дня, на пике бодрствования… Вспомнив об этом, Костик встал и с улыбкой потянулся. Мышцы буграми перекатились под бронзовой кожей.

- Обожаю, как ты это делаешь, - промурлыкала Фея.

Костик улыбнулся и упал на кровать, опершись на локоть около её головы. Он пригладил взлохмаченные, сильно отросшие с последней стрижки, чёрные пышные волосы, и поцеловал её в голубые глаза, ещё прикрытые чёрными ресницами, которые всегда ему улыбались раньше манящих пухлых вишнёвых губ, и прижал её к себе всю, тёплую и податливую.

- Привет, соня.

И он чмокнул её в прямой тонкий нос.

- Эй, ну не спи!

- Не могу. Сплю.

Он бы всё равно её растормошил, но зазвонил телефон…

Костик положил айфон и повернулся к жене темнее тёмной ночи.

- Вставай, Фея. Мы едем в Париж.

- Что? – и она приподнялась на постели, - у нас годовщина, а я забыла?

- Нет, не забыла. У нас несчастье, дорогая. Мне очень жаль…

***

Утренний дождь гораздо хуже послеобеденного. Он впускает в новый день ноту сожаления о вчерашнем и не даёт настроиться на лучшее или хотя бы на новое.

Каждый раз, засыпая, словно умираешь, оставляя во тьме скорбь, проблемы и сомнения. Спишь – значит не существуешь, не осознаёшь, не мучишься. Сон – блаженство забытья, побег в небытие, убежище от безумия, погружение в вечность. 

Просыпаться каждым утром – мука включения в повседневность. Мука осознавать, что всё, что было накануне, вовсе не сон, не кошмар, а жуткая реальность. Мука биться спутанным ото сна сознанием над неразрешимыми вопросами – что теперь делать и как теперь жить? Мука дышать и жить дальше, как будто дальше ещё что-то есть, есть хоть какая-то перспектива, есть надежда.

Госпожа Альфия, романистка и сценаристка, лауреат двух престижных литературных премий в России и Франции, мастер любовных историй и автор десятков бестселлеров, вдруг со всей остротой поняла, что никаких надежд и перспектив для неё не осталось. Никто и никогда не полюбит её так, как любил Рашит, её единственный рыцарь, и самое главное – она никогда никого не полюбит так, как любила его.

Она и к этой любви пришла на закате женственности, потратив полжизни на другого, не достойного её мужчину, и всё, что осталось из чувств в её сердце, отдала Рашиту. Слёз не осталось. И слов не осталось. Она ощутила в душе пустоту глубокой штольни, которую захотелось немедленно засыпать…

Костик посмотрел в окно с третьего этажа особняка в 6-ом округе Парижа Люксембурге на левом берегу Сены, спокойного и ухоженного, и вздохнул. Этот полузимний-полувесенний дождь не прибавит его тёще оптимизма, и они потеряют ещё один день в бесплодных попытках вытащить её из мрака глубочайшей тоски, в которую она погрузилась сразу после похорон мужа, утрату которого они все ещё не могли ни принять, ни пережить. Преждевременный уход Рашита Чегодаева, трагически погибшего в феврале в автокатастрофе, всех их выбил из колеи, но госпожа Альфия не просто из неё выпала, она совсем заблудилась и потерялась в своей скорби, и они всерьёз опасались за сохранность её рассудка.

Костик вздохнул и обернулся к жене. Свернувшись калачиком на огромной кровати под парчовым голубым балдахином, Фея сладко спала под мерную дробь воды по подоконнику, и он не стал тревожить её поцелуем. Натянув джинсы, он пошёл вниз, осторожно ступая босыми ногами по отполированным многими поколениями деревянным ступеням старинной лестницы с чугунной резной оградой. В самом низу последняя ступень взвыла под его ступнёй страдальческим скрипом. Костик злобно хлопнул ладонью по широким деревянным перилам.  

Глава 2. Эмиграция на родину души

Глава 2. Эмиграция на родину души 

Мы сами выбираем, что делать каждый день:

жить или понемногу умирать.

(Эльчин Сафарли «Я хочу домой»)

Утренний дождь гораздо хуже послеобеденного. Он тихо и незаметно навевает нерешительность и рассеянность, вы тратите гораздо больше времени на сборы, забываете, что хотели сделать, и тут же перепроверяете то, что уже сделали. Неслышное нытьё природы особенно раздражает, когда вам нужно срочно отправляться в дорогу, а её за вами поливает водой, смывая следы… 

Рейс в Симферополь задерживали уже на час, потому что кому-то стало плохо и по полосам аэродрома Домодедово то и дело ездили с сиреной скорые.

Они сидели в салоне самолёта второй час и были раздражены всем: и задержкой, и чувством голода, и невозможностью сходить в туалет.

- Как ты её в итоге уломал? – шепнула Фея мужу на ухо.

Костик тут же повернулся к ней и завладел её губами.

- Тшш, сумасшедший! Увидят!

- Пускай. Пускай все видят, какую красотку я себе из самого Парижу везу!

Фея счастливо хихикала, а Костик вдруг по-настоящему захотел жену и взбесился на эту непредвиденную задержку, и, когда госпожа Альфия поймала его взгляд, он так мрачно на неё посмотрел, что она виновато потупилась и втянула голову в плечи, отвернувшись к иллюминатору.

- Ну, зачем ты так с ней? – с укоризной сказала Фея.      

- Для профилактики, - буркнул Костик, - пусть прочувствует.

Если бы он знал, как остро она всё теперь чувствовала! Чувствовала едкое чувство вины, прожигающее душу, горькое чувство одиночества, потому что всё же никто не мог заменить ей Рашита, ноющую боль от утраты огромной части своей жизни, и гнетущее чувство страха, что она не справится с новыми вызовами её литературному таланту и писательскому мастерству, не справится с грантами.

Этот страх был сильнее всего остального. А если она исписалась? Если выгорела? Если вычерпала из души всё, что там было? Что тогда будет?

- Даже Костик не станет со мною возиться, - прошептала она себе под нос.

Наконец у них попросили извинений за задержку и объявили взлёт…

***

Возвращения домой бывают разными. Долгожданными или вынужденными. Запланированными или срочными. Но всегда – с надеждой на то, что всё решится. Всё же дом – это точка отсчёта всех наших успехов и неудач…

- Здорово, тренер, - хмуро сказал в аэропорту крепкий мускулистый шестнадцатилетний Репей, забирая у Костика ноутбук и пожимая ему руку, - чего задержались-то?

- Кому-то плохо стало, врачей ждали. А чего, Егор? Планы рухнули?

- У меня свидание рухнуло! – буркнул он, - О, привет, малая! Дай краба!

- Краба? А у меня нету, - растеряно сказала ему Нурхаят.

- Лапу давай! Совсем там во Франциях своих русский язык забыли!

Егор с Виталиком получили и погрузили в микроавтобус огромный багаж, пока Фея сходила с малышками Розой и Музой в туалетную комнату матери и ребёнка, а Костик отвёз госпожу Альфию в специальный туалет для инвалидов.

- Вон. Пошли ко мне Фею, - велела она.

- Фея вас не удержит.

- Удержит. Ты в любом случае не будешь заголять мне задницу. Вон.

- Знаете, а у меня идея: найму вам гея, - сказал Костик, выходя из уборной.

- И не рифмуй! Тебе не дано…

Кое-как они запихали в микроавтобус двойную прогулочную коляску, и Костик повёл его в Евпаторию. Виталик следом вёл джип, куда усадили Фею с двумя детьми и госпожу Альфию. У дома Костик всё выгрузил и сел за руль джипа.

- Родной, разве ты с нами не идёшь? – удивлённо спросила Фея.

- Нет, милая. Я приеду завтра.

- Что-то случилось?

- Нет, ничего. Решу в Симферополе пару проблем и приеду к вам завтра.

- Переночуешь у мамы?

- Я не успею в Севастополь. Перекантуюсь в гостинице. Давай, пока.

Он поцеловал жену и дочек и захлопнул дверцу. На машине он вернулся в аэропорт и снова купил билет до Москвы… 

***

Сколько стоит приключение? Впрочем, знать бы, где продаётся, купил бы за любые деньги, всё бы отдал, настолько скучной стала жизнь. Вроде всё хорошо, а выть хочется, словно мир рухнул. От того и жрёт, и пьёт, как свинья, без остановки.

Славик думал об этом, потягивая в баре мартини, как вдруг ему позвонили и предложили странную работу.

Он с ходу отказался, но потом подумал о скуке, которая точила его мозг, как гусеница, и перезвонил по оставленному старым знакомым номеру…

***

У животных и души чище, и память лучше. Во всяком случае Милорд – помесь лабрадора с двортерьером, старый пёс Костика, деливший с хозяином дождь и солнце на пробежках, узнал всех и чуть не сошёл с ума от радости. Он скулил и подгавкивал, лизал всем руки и крутился у ног, особенно Нурхаят, которая больше всех разделяла его радость, и сама его всего облизала.