Призрак Ржавой Долины

«В ядовитом тумане Ржавой Долины живет чудовище. Убившему его и доказавшему гибель оного — вознаграждение 1000 золотых».

Это послание от короля Гернии, славного Базилия II, разослали всем лучшим рыцарям Ордена Священного Меча, но ни один из них не вернулся назад, уйдя в Ржавую Долину.

Я знал, что её так прозвали из-за рыжевато-коричневого тумана, вечно висящего над землей. Источником этого тумана придворные ученые считали чудовище, живущее в Долине. Жухлая трава и иссушенные деревья дополняли тамошний, вечно тусклый пейзаж ощущением абсолютной безнадеги, будто сама смерть в вечной скорби своей бродит по этим землям. Там давно никто не жил, не засеивал полей. Отчаявшиеся сбежавшие каторжники исчезали, стоило им отправиться в сторону Долины. Их даже не преследовали, поняв, куда они бегут.

Я однажды видел эту мертвую землю с отвесной скалы, слышал странный глубокий рев, доносящийся издалека, и поспешил убраться оттуда поскорее.

Тогда я был юным оруженосцем Брауном, а спустя пятнадцать лет, став рыцарем и взяв благородное имя сэр Лигеус, не входил в десятки лучших. Посредственный воин, но верный слуга. Всего лишь раз повезло победить в турнире, поэтому и письма о награде мне не прислали. Не то что бы я жалел об этом — военная служба и небольшой земельный удел с крестьянами лучше, чем понапрасну рисковать головой. Разве золото может быть дороже и ценнее жизни?

«Тише едешь, дальше будешь!» — так мне всегда говаривала матушка.

Но когда в Ржавой Долине пропали бесследно лучшие воины королевства, письмо от короля доставили и мне. Хмурый герольд в синем гербовом камзоле, в сопровождении столь же мрачной охраны из десятка дворцовых стражей, торжественно вскрыл сургучную печать с оттиском лилии, развернул на вытянутых руках лучшую бумагу, пропитанную цветочными духами, которыми пользуется наш монарх. И зачитал скрывавшийся внутри красивой обертки мой приговор под видом королевской милости.

«Сим повелеваю! В ядовитом тумане Ржавой Долины живет чудовище. Убившему его и доказавшему гибель оного — вознаграждение 2000 золотых».

Раньше все старались просто избегать гиблого места. Ведь почти во всех феодах найдется хоть одно какое-нибудь проклятое место: болото с поющим водяным или ведьмин круг из мухоморов, в центре которого ничего не растет, а если ступить туда, то не сможешь выйти. Еще я слышал, что в Совином Лесу есть место, где постоянно раздается будто бы плач младенца — местные пересуды о призраке, утаскивающего в чащу женщин.

Ржавую Долину тоже до поры до времени не трогали. В монастырских летописях, насколько мне было известно, упоминались времена, когда там находился земельный удел одного из рыцарей. А ни о каком тумане и слыхом не слыхивал. Только Долина, появившись якобы после сильной грозы, начала расти вширь, отравляя прилегающие земли. По прошествии десятков лет она увеличилась вдвое, а после вчетверо. И ядовитый туман из низины теперь достиг подножия скал, на плато которых находятся кукурузные и свекольные поля.

Опасаясь за урожай и прогнозируя возможный, в связи с этим, голод, Базилий решил разобраться с причинами роста Долины. А причиной ученые мужи при дворе, без долгих раздумий, назвали чудовище. Епископ Димитрий добавлял, что это не просто зверь, но демон, проникший в наш мир сквозь разверстые адские врата, дабы насытить черную утробу душами грешников. На фоне начавшихся в народе волнений в его проповеди охотно верили.

Мне не хотелось рисковать головой, но как можно ослушаться короля? Я поклонился герольду, принимая послание из его рук, сердечно поблагодарил Его Величество за оказанное мне доверие и торжественно поклялся, что сделаю всё возможное, чтобы чудовище пало от моего меча, как можно скорее. Если задержусь в уделе, вскоре до двора долетят нелестные слухи о том, что благородный сэр Лигеус пренебрегает волей монарха. Поэтому, а не ради золота, я тем же днем начал снаряжаться в путь.

Приказал оруженосцу до блеска начистить стальные латы, кузнецу отдал палаш, чтобы привел оружие в порядок и заточил поострее. Отправил слугу в конюшни с распоряжением подковать верного гнедого жеребца по кличке Ферро.

В последний вечер перед моим отъездом матушка распорядилась зарезать козленка и подать его на ужин. Я пришел к пожилой родительнице, у которой остался единственным сыном, после того как мои сестры умерли в младенчестве и лишь одна дожила до восьми лет. Старушка носила траурные одеяния с тех пор, как почил мой отец, и в её руках всегда лежал потрепанный черный молитвенник.

Я преклонил колено перед матерью и прошептал:

— Благослови, матушка!

Она положила ладонь на мои коротко остриженные волосы и произнесла:

— Я дам тебе напутствие, Браун, — она назвала меня прежним, детским именем. — Я горжусь тобой. Ты за годы службы престолу принес добрую славу нашему роду, но ты еще слишком молод, чтобы погибать. Мне нужен живой сын, а не мертвый герой. Хватило с меня и твоего отца, который постоянно лез на рожон. Не сражайся с чудовищем, если сможешь избежать этого.

Я взял её руку и поцеловал.

— Я должен выполнить приказ короля, но и ваших слов я не забуду, матушка.

На следующее утро, после обязательно предшествующей любому рыцарскому подвигу исповеди, мой оруженосец, юный Айван, помог мне снарядиться в путь, и вместе с парой слуг мы отправились на восток Гернии. Сначала мы двигались по проселочным дорогам окрестных деревень, после через глухой лес, сквозь который пролегал тракт, соединяющий столицу Гернии — Фронштадт с другими городами.