Проданная генералу. Второй шанс для дракона

1

— Пикнешь, и я перережу тебе глотку, — услышала холодный, как сталь, голос.

Открыла глаза и тут же ощутила ледяное прикосновение металла к горлу.

Лица преступника не увидела, оно было скрыто в тени, но запах… Металлический привкус страха наполнил рот.

Парализованная ужасом, я не могла пошевелиться. Боялась даже дышать, каждая клеточка тела заледенела от ужаса.

— А теперь поднимайся и вперед — на выход, — угрожающе прошипел всё тот же голос, заставляя сердце биться как сумасшедшее, грозя выскочить из груди.

Кричать и бороться я не посмела. Была не в том положении, хотя пока об этом никто не догадывался. Осторожно поднявшись, я было потянулась за халатом, чтобы в одной сорочке не идти, но наёмник чуть сильнее надавил лезвием на горло, и пришлось оставить эту идею.

Был шанс сбежать, когда мы окажемся в коридоре, ведущем из спальни к запасным выходам замка, но и тут меня ждал облом.

Нож от горла переместился к лопаткам, и я двинулась вперёд. Осторожно. Шаг за шагом. Босыми ногами по холодному камню пола, который казался мне сейчас огненной лавой.

— Прошу минуточку! — услышала я голос свекрови и застыла.

Впрочем, как и мой похититель.

Надо же, от кого не ждала помощи, так это от этой мегеры, но стоило поблагодарить богов, что они сжалились надо мной и малышом.

Она выступила из тени, и я узнала, как на самом деле разбиваются надежды. Снисходительная полуулыбка говорила сама за себя.

— Ваша светлость, — заискивающе проблеял наёмник за моей спиной.

Свекровь даже взгляда на него не бросила, всё смотрела мне в глаза и ухмылялась.

— Такой серой мыши, как ты, не место в нашей семье. Эйнар передавал пламенный привет, — она помахала перед моим лицом свитком с именной печатью моего мужа. — Мужчинам свойственно ошибаться. Мой сын не исключение, но он всё осознал и уже везёт из похода новую жену. Благородную, статную и, что самое важное, драконицу.

Я поверить не могла в услышанное.

Нет. Он не мог.

— Эйнар любит, — ком подкатил и сковал горло, не давая продохнуть.

В ушах застучала кровь, а в носу защипало.

— Не истери. Будет только хуже, — ее спокойный тон не оставлял надежды. — Ты девочка умная, хоть и бракованная. Должна была понимать, что Эйнару рано или поздно надоест играть с тобой и окажешься ты на помойке, как всякая дворняга без роду и племени.

Я неверяще покачала головой и присмотрелась к посланию. Протянула руку, но, разумеется, мне передавать никто не собирался.

— Мы женаты, — я сглотнула подкатывающий ком тошноты.

Он не мог так поступить.

Леди Колум лишь покачала головой.

— Не думала же ты, что станешь для него одной-единственной и на всю жизнь, — рассмеялась она так громко и мерзко, что слёзы сами брызнули из глаз, а может, всему виной гормоны. — Деточка, собери остатки гордости и не сопротивляйся судьбе.

Да, я думала, что буду с ним, пока смерть не разлучит нас! Об этом говорил его страстный шёпот в ночи перед миссией, на которую его отправил сам император.

Бросила взгляд за окно.

Рассвет.

— Эйнар бы так никогда не поступил! — выкрикнула я. — Я дождусь его, и пусть он сам скажет, что я ему больше не нужна!

— Увести. Продать в самый вонючий из борделей на островах. Она всё равно бесплодна. За пять лет брака так и не смогла зачать, так что новому владельцу не придётся топить её щенков.

Дыхание перехватило от ужаса.

Голова закружилась ещё сильнее. Ноги подкосились, и я поняла, что начала оседать на пол, но упасть мне не дали. Громила за моей спиной убрал нож и перехватил за талию, а затем закинул на плечо так, что выбило воздух из лёгких.

Издав глухой стон, я закашлялась, но в ответ наёмник отвесил пару шлепков по моей филейной части и гнусно заржал.

— Я и сам повеселиться для начала не прочь.

Только через мой труп!

Приступ не заставил себя ждать, и как только он повернулся, чтобы обойти леди Колум, я всё же выдала остатки ужина ей на платье, мысленно даже обрадовавшись такому исходу.

Взвизгнув, женщина что-то завопила, но я её уже не слышала, уплывая в спасительное забытье, где не было ни страха, ни боли, ни предательства.

2

— Эта дикарка только блюет и извергает проклятия, — ругался наёмник вознице, пока я, скрюченная, валялась в углу крытой повозки, на которой меня везли к гавани.

Оттуда мы должны отправиться к островам.

Всего три дня пути, и я буду куклой для забавы сотен грязных преступников и портовых грузчиков. Но поруганное тело было на самом деле не так страшно, как жизнь моего малыша. Он заслуживал, чтобы появиться на свет и увидеть его своими глазками. Поэтому нужно было найти способ, чтобы меня сочли непригодной, но не убили.

Мне было все равно, девочка это или мальчик. Лишь бы был здоровым.

Он должен жить! Только об этом я могла беззвучно молиться все это время.

Я готова была кричать об этом всему свету, и мои молитвы рано или поздно должны достигнуть небесной канцелярии.

Ради малыша я не сдамся и буду бороться!

А Эйнар… Мне все еще не верилось, что он мог так поступить с нами. Он меня любил… Шептал, что я его единственная с того самого момента, как наши взгляды встретились.

Тогда я только переместилась в этот мир. Была напугана и сбита с толку.

Меня окружили военные в форме, и я не понимала ни что происходит, ни где я. Но появился он на смоляном коне, почти как в сказке. Подал мне руку, и весь мир заиграл новыми красками.

С той самой минуты я жизни без него не видела, а сердце сурового генерала растаяло, хотя к своим бойцам он был все так же строг и требователен.

Зато его мать…

— Оприходуй ее, и дело с концом, — гнусаво посоветовал ему возница, и парочка тут же заржала, возвращая меня в реальность.

Скоты!

— Доберемся до порта, и непременно. Она мне ответит за всё, и не раз. Как представлю ее под собой, аж поднимается настроение… — мужчины громко заржали, а меня передернуло от мерзости его слов.

Плевать.

Меня ему не тронуть, оторву своими же руками всё, чем он посмеет попытаться в меня тыкать…

Собрав остатки сил, я приподнялась.

— Только попробуйте ко мне прикоснуться, — прохрипела я, выплевывая слова с такой злобой, что даже сама удивилась своему голосу. — Клянусь, я вас обоих на куски разорву!

Наёмник расхохотался.

— Ого, а она ещё и огрызается! Люблю строптивых. Только это тебя не спасёт, кошечка.

Возница снова заржал, ударив по лошади плетью. Повозка затряслась ещё сильнее, и меня снова замутило. Но я не позволила себе упасть. Не сейчас.

Забившись в угол, я прижалась к стенке повозки, стараясь унять тошноту. Погладила по животу и постаралась успокоиться.

Нельзя было позволить, чтобы они узнали о моем положении. Понятное дело, что я им нужна была для продажи, а от ребенка они избавятся любым доступным способом, будь то снадобье знахарки или простой пинок ногой в живот…

Этого я никак не могла позволить.

— Ты будешь жить, — устало прикрыв глаза, прошептала я, приложив руку чуть пониже пупка. — Мы справимся. Мы обязательно выберемся отсюда.

Внезапно повозка резко накренилась, и я едва не завалилась на пол. Снаружи послышались крики и звон металла. Что-то происходило.

— Что там? — заорал наёмник, хватаясь за оружие.

— Не знаю! Похоже на засаду!

Моё сердце пропустило удар. Засада?

Может, я смогу бежать?

Собрав все силы, я метнулась к выходу из повозки, готовая использовать любую возможность для побега. Но прежде чем успела что-либо предпринять, наемник забрался внутрь, схватил меня за волосы, намотал их на кулак и притянул к себе.

— Стоять! — зло прошипел он. — Рыпаться команды не было.

Пока я пыталась вырвать руку, он одним движением со всего размаху влепил мне пощечину. Челюсть, показалось, что хрустнула, и перед глазами заплясали звездочки. Я начала оседать на грязный пол повозки, но спасительная тьма так и не накрыла меня, оставив валяться у его ног.

Будь ты проклят, мерзавец! Я найду способ отомстить!

3

Сырой, пропитанный морской солью воздух обжигал лёгкие.

— Села! — рявкнул наёмник, больно ухватив меня за локоть, когда мы взошли на небольшое торговое судно, которое промышляло незаконными перевозками.

Я вжалась в угол, стараясь стать как можно незаметнее, но холод пробирал до костей. Деревянные доски палубы были влажными от морской воды, а стены трюма источали запах плесени и гниения.

Так началось трёхдневное изнурительное плавание.

Тухлая рыба, казалось, пропитала здесь всё: стены, пол, даже воздух.

Желудок сводило спазмами, и я крепко обхватила колени руками, пытаясь сдержать подступающую тошноту. Живот болезненно сжимался, но я стиснула зубы, не позволяя себе показать слабость.

Корабль покачивался на волнах, но я не должна была терять сознания.

Малейшая слабость, и любой мужчина на корабле воспользуется этим. Хотя тут были и другие девушки. Их содержали в отдельных отсеках.

Слёзы навернулись на глаза, но я быстро вытерла их грязной ладонью. Нельзя сдаваться. Только не сейчас, когда от меня зависит жизнь моего ребёнка.

Где-то наверху слышались грубые голоса матросов и обрывки их фраз.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании, чтобы не думать о голоде, холоде и жажде.

Скрипнула дверца трюма, и в проёме вновь появился наёмник. Он ухмылялся, держа в руках бурдюк с водой.

— Ну что, красотка, — протянул он, медленно приближаясь ко мне. — Жажда замучила?

Я бы сейчас и душу продала за один лишь глоток воды…

Его глаза блестели недобрым огоньком, а пальцы крепко сжимали горлышко бурдюка. Он демонстративно помахал им перед моим лицом, словно дразня голодного пса.

— Может, поцелуешь меня, а? — прорычал он, придвигаясь ближе. — Тогда, может, и дам.

Я отпрянула, вжимаясь в сырую стену. Каждая клеточка тела кричала от отвращения, но жажда становилась невыносимой. Горло пересохло, а во рту появился металлический привкус.

Наемник заметил мою реакцию и громко расхохотался.

— Вижу, что хочешь. Но нет, так просто ты его не получишь. Сначала заслужи.

Он сделал шаг вперёд, и внутри меня всё заледенело от страха.

Его грубые и мозолистые пальцы потянулись к шнуркам на поясе.

Я замерла, чувствуя, как кровь отступает от лица, а сердце замирает в груди.

Наемник медленно наклонился ко мне, его дыхание стало тяжёлым и прерывистым, предвкушающим своё грязное преступление. В глазах читалось неприкрытое желание, от которого меня замутило еще сильнее.

Я вжалась в стену, пытаясь стать невидимой, но это было бесполезно.

Внезапно снаружи раздался резкий окрик:

— Эй, ты! Куда запропастился? Капитан хочет поговорить!

Наёмник замер. В его глазах промелькнуло раздражение, но приказ есть приказ. Он выругался сквозь зубы, бросив на меня голодный взгляд.

— Загляну попозже, — усмехнулся он и поправил орган в штанах.

— Только через мой труп, — процедила я сквозь зубы, сверля его взглядом.

Его лицо исказила гримаса злости.

— Посмотрим, как ты заговоришь через пару часов, — бросил он, разворачиваясь к выходу. — Жажда — она такая… Умеет размягчать самые твердые сердца.

Дверь захлопнулась, оставив меня наедине с тишиной, холодом и невыносимой жаждой.

4

Время тянулось бесконечно медленно. Каждый вздох давался с трудом, а жажда становилась всё невыносимее. Я уже начала терять надежду, когда услышала шаги на лестнице.

Раздался скрип. Ручка повернулась, а в дверном проёме появился мальчик лет шести, с испуганным взглядом и перепачканной рубашкой. Он огляделся по сторонам, словно боясь, что его кто-то увидит.

— Вот, — прошептал он, протягивая мне небольшое, чуть подпорченное яблоко. — Я… Я видел, как тот мужчина издевался над вами.

Я замерла, не веря своим глазам.

В этом царстве жестокости и бессердечия кто-то сохранил человечность.

— Возьми, — настаивал мальчик, делая шаг вперёд. — Пожалуйста.

Слёзы навернулись на глаза. Я осторожно приняла яблоко.

— Спасибо тебе, — прошептала я, с трудом сдерживая эмоции. — Спасибо большое.

Мальчик быстро отступил к двери.

— Только никому не говорите, что это я, — тихо произнёс он. — Они не должны узнать.

— Конечно, — кивнула я. — Спасибо тебе ещё раз.

Он исчез так же внезапно, как и появился, оставив меня вновь одну.

Яблоко было немного подгнившее с одного бока, но для меня сейчас это не имело никакого значения.

Я откусила маленький кусочек, стараясь растянуть удовольствие. Сок потек по подбородку, но я не обращала на это внимания.

Доев яблоко, я осторожно, стараясь не шуметь, закинула огрызок в одну из бочек с тухлой рыбой, чтобы никто не узнал об этом маленьком акте милосердия.

Не успела я перевести дух, как услышала знакомый скрип открывающейся двери. В проёме снова появился мальчик, на этот раз с небольшим бурдюком в руках.

— Я… Я принёс вам воды, — прошептал он, озираясь по сторонам. — Только очень тихо.

Я не могла поверить своему счастью.

— Спасибо, — прошептала я, едва сдерживая слёзы.

Мальчик быстро передал мне бурдюк и отступил назад.

— Пейте скорее, — торопливо проговорил он. — А то хватятся, и я отхвачу нагоняй от капитана… Вы не заслуживаете такого обращения.

Я припала к горлышку бурдюка, жадно глотая прохладную воду.

Казалось, я никогда не напьюсь, но всё же вернула бурдюк мальчику, едва сдерживая слезы облегчения.

Прежде чем я успела что-то сказать, он исчез, словно призрак.

Дрожа от холода, я свернулась калачиком в углу, пытаясь согреться. Мокрая одежда липла к телу, а сырость трюма пробирала до самых костей. Зубы выбивали дробь, но укрыться было абсолютно нечем — ни одеяла, ни даже куска ткани.

Внезапно дверь с громким скрипом распахнулась. Я уж было понадеялась, что мальчик принес мне что-то накинуть, но на пороге стоял наёмник. Его лицо исказила злорадная ухмылка. Он явно наслаждался моим положением.

— Ну что, красотка, — протянул он, медленно приближаясь. — Пить хочешь? Теперь пора отрабатывать.

Его глаза жадно скользили по моему телу, и я почувствовала, как страх сковывает движения. Он остановился в шаге от меня, наслаждаясь моим ужасом.

— Тебя никто не спасёт, — прошипел он, наклоняясь ближе. — Ты моя, и я сделаю с тобой всё, что захочу.

Я вжалась в стену, пытаясь отстраниться от его смрадного дыхания. Каждая клеточка тела кричала от отвращения и страха.

— Да пошёл ты, — процедила я, с трудом сдерживая дрожь.

Его лицо исказила гримаса ярости.

— О, ты ещё и дерзишь? — прорычал он, хватая меня за плечо. — Посмотрим, как ты заговоришь, когда я…

Он не успел закончить фразу. Внезапно снаружи раздался громкий крик:

— Тревога! К нам приближаются военные корабли! Всем по местам!

Наёмник замер, его рука всё ещё сжимала моё плечо.

— Проклятье, — выругался он, отпуская меня. — Не пытайся бежать.

Он вылетел из трюма, оставив меня одну.

Я тяжело дышала, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

Военный корабль… Неужели Эйнар всё узнал и мчится ко мне?

5

Военный корабль!

Эйнар не мог бросить меня на растерзание. Он, конечно же, раскрыл заговор и теперь всеми силами старался спасти.

Мой герой…

Я знала, что он не мог бросить меня!

Оставалось только привлечь внимание. Я металась по трюму, как птица в клетке. Стучала кулаками в дверь, кричала, звала на помощь, но никто не откликался.

— Помогите! — вопила я, колотя в дверь изо всех сил. — Здесь пленница! На помощь!

Прижалась ухом к двери, пытаясь уловить хоть какие-то звуки борьбы, крики, шум сражения. Но ответом мне было лишь поскрипывание корабля, шум волн за бортом и далекие разговоры.

Никто не слышал моих призывов. Никто не спешил на помощь.

Но ведь надежда все еще была!

Что, если они пройдут мимо? Что, если никто не остановит это проклятое торговое судно?

Дверь с оглушительным скрипом распахнулась.

Я рванулась вперёд, готовая броситься навстречу спасителю, но впечаталась в своего пленителя. Отскочила и замерла, увидев на пороге того самого наёмника. Его лицо было искажено злобой, а в руках он держал нож.

— Попалась, птичка, — прошипел он, оскалившись. — Теперь тебе точно никто не поможет.

Я отшатнулась, сердце замерло в груди. Все мои надежды рухнули в одно мгновение. Он шагнул вперёд.

— Только попробуй приблизиться, — прошептала я, хотя голос предательски дрожал.

Наёмник лишь рассмеялся, обнажая жёлтые зубы.

— Думаешь, сможешь меня остановить? — его голос сочился ядом. — Задирай сорочку.

Он сделал ещё шаг, а я отступала назад, понимая, что за спиной только холодная стена трюма.

Бежать было некуда.

Он схватил меня за волосы, намотал их на кулак и притянул к себе. От ужаса я даже дышать не могла. Но, казалось, что это его только раззадорило.

— Проклятый извращенец! — закричала я, когда ледяное лезвие ножа коснулось моей шеи.

Наемник потянул мою копну волос и резко развернул к себе спиной. Прижал к стене с такой силой, что из лёгких выбило весь воздух. Его тяжёлое дыхание обжигало шею, а грубые руки шарили по телу.

— Кричи сколько хочешь, — прохрипел он мне на ухо. — Здесь всё равно никто не услышит.

Я извивалась, пытаясь вырваться, но его хватка была железной. Свободной рукой он пытался задрать подол сорочки.

Внезапно корабль содрогнулся от мощного удара. Наёмник пошатнулся, выронив нож, и я, воспользовавшись моментом, резко ударила его локтем в живот.

Вышло не очень сильно, но нужного эффекта достигла. Охнув от боли, он ослабил хватку.

— Не трогай меня! — закричала я, вцепившись в его руку, которая тянулась к моему лицу.

— Тварь! — хлесткая пощечина, и я почувствовала, как всё вокруг закружилось.

Мир вокруг начал расплываться. Я пошатнулась, чувствуя, как подкашиваются ноги. Сознание начало уплывать, но в этот момент корабль содрогнулся от еще одного мощного удара.

Треск!

Судно заскрипело. Деревянные балки под натиском застонали. Наёмник, стоявший надо мной, потерял равновесие и отлетел к стене.

Я отпрыгнула назад, ища что-нибудь, чем можно защититься.

Взгляд упал на металлический крюк, торчащий из стены. Не раздумывая, я схватила его.

— Только подойди, — прошипела я, подняв крюк над головой. — Я убью тебя, если ты ещё раз ко мне прикоснешься.

Наемник медленно поднялся, вытирая кровь с губы.

— Ты сдохнешь тут, тварь, — процедил он сквозь зубы.

Раздался новый оглушительный грохот.

Палуба накренилась, и я увидела, как в стенах трюма появились первые трещины. Вода начала просачиваться сквозь щели, медленно заливая пространство вокруг.

Корабль получил пробоину, и теперь вода заполняла трюм с пугающей скоростью.

Наёмник, осознав опасность, бросился к выходу, а выскочив, вовсе запер дверь.

Трещина в корпусе становилась всё шире, и вода хлынула внутрь неудержимым потоком.

С трудом приподнявшись, почувствовала, как ледяная вода касается моих ног.

Я осталась одна в этом хаосе, но теперь у меня исчез реальный шанс выбраться из этого кошмара. Перспектива стать кормом для рыб была гораздо вероятнее выживания.

А вода поднималась всё выше и уже достигала колен.

6

Вода поднималась всё выше, ледяные волны окатывали меня с головы до ног. Я дрожала не только от холода — от страха и отчаяния. Казалось, что это конец.

— Нет, нет, нет! — шептала я, колотя кулаками по двери. — Кто-нибудь, помогите!

Мои крики эхом отражались от стен, но ответа не было. Только вода продолжала подниматься, заполняя каждый уголок трюма. Я вскарабкалась на какие-то ящики, чтобы не утонуть, когда ее станет еще больше, но понимала — это лишь временная отсрочка.

Внезапно дверь заскрипела. Я замерла, не веря своим ушам. Кто-то пытался её открыть!

— Помогите! — закричала я, теряя голос от волнения.

В проёме появился тот самый мальчик. По его лицу от лба стекала тонкой струйкой кровь, немного бледный, но живой.

— Быстрее! — прокричал он, протягивая мне руку. — Судно сейчас пойдёт ко дну.

Не раздумывая, я спрыгнула с ящиков и по пояс в воде направилась к двери.

— Спасибо тебе… — начала я.

— Поберегите силы. Нужно уходить!

Мы бросились к выходу из трюма. Корабль продолжал крениться, вода заливала палубу. Мальчик уверенно вёл меня, словно знал каждый уголок этого судна.

— Куда мы? — спросила я, спотыкаясь о разбросанные вещи.

— К спасательным шлюпкам! — крикнул он, указывая наверх. — Я видел, как матросы их спускали.

Мы выбрались на палубу. Здесь царил хаос: крики, суета, грохот выстрелов. Но я не обращала на это внимания. Главное — мы были живы.

— Быстрее! — подгонял мальчик. — Они скоро заметят, что я вас спас.

Я кивнула, и мы побежали к борту корабля, где покачивались на волнах спасательные шлюпки.

— Куда? — прошептала я, сжимая руку мальчика.

Он указал на шлюпку.

— Теперь нам нужно успеть до неё добраться.

Я замерла на миг, не понимая, как это можно сделать…

— Прыгайте в воду, леди! — он подтолкнул меня к краю.

Я погладила по животу и слегка нажала чуть ниже пупка.

Всё будет хорошо. Всё должно быть хорошо. Мой малыш всё выдержит и станет самым сильным на свете драконом…

Сердце колотилось как сумасшедшее. Страх сковывал тело, но медлить было нельзя. Корабль продолжал крениться, а вода свободно плескалась по палубе.

— Я не могу… — прошептала я, чувствуя, как паника сжимает горло. — Я не умею плавать!

Мальчик посмотрел на меня с удивлением.

— Просто прыгайте, а там я помогу!

Перед глазами пронеслась вся жизнь: Эйнар, наш дом, мечты о будущем… И малыш. Мой малыш, который должен был появиться на свет.

Ради него я должна выжить в этом аду.

— Я здесь! — крикнул мальчик, уже оказавшись в воде. — Прыгайте!

Собрав всю волю в кулак, я сделала шаг.

Холодная вода встретила меня, словно тысячи острых игл.

Страх с новой силой захлестнул меня. Я начала хаотично бить руками по воде. Силы кончались, а вода не давала сделать вдоха…

Оставалось только сдаться и закрыть глаза навечно.

Я закрыла глаза, представила лицо Эйнара, его любящий взгляд. Это придало сил.

— Держитесь! — кричал мальчик, борясь с течением. — Я сейчас!

Почувствовала, как меня хватают за руку и тянут вверх.

Как только моя голова оказалась на поверхности, закашлялась. Соленючая вода вытекала одновременно из носа и ушей, волосы налипли на лицо и мешали вообще что-то увидеть, но я была рада, что все-таки жива.

Мальчишка оказался не по годам сильным, что в принципе и понятно, если он дракон…

— Ещё немного! — подбадривал мальчик, помогая мне забраться в шлюпку.

Я упала на дно, дрожа от холода и пережитого ужаса.

Шлюпка закачалась на волнах, унося нас прочь от тонущего корабля, течением.

Казалось, что самое страшное позади. Только казалось…

Корабль, который разбомбил наше судно был совсем близко. Превозмогая усталость, я поднялась на ноги и начала махать руками, привлекая их внимание.

— Эй! Мы тут!

7

Мои отчаянные крики, казалось, тонули в шуме волн и треске уходящего под воду судна. Но чудо произошло — один из матросов на военном корабле заметил нас.

— Сюда! — заорал он, указывая на нашу шлюпку.

Вскоре нас подняли на борт.

Я ожидала спасения, тепла, безопасности, но реальность оказалась куда более жестокой.

Нас, как какой-то груз, сбросили в тёмный, сырой трюм. Снова.

Здесь уже находились другие выжившие — грязные, измученные женщины. Их глаза светились отчаянием.

— Куда вы нас везёте? — спросила я у одного из матросов, но он лишь презрительно усмехнулся.

— Молчи, пока цела, — бросил он, захлопывая люк.

В темноте трюма раздавались тихие всхлипывания. Мальчик прижался ко мне, словно ища защиты.

— Не бойся, — прошептала я, хотя сама дрожала от страха. — Мы выберемся.

Женщины перешёптывались между собой.

— Это не спасение… Нас просто перевезли с одного корабля на другой.

— Говорят, их продают… Всех нас.

— Тише! — оборвала их третья женщина. — Не нужно сеять панику. Уж вы-то умаслите вояк. Глядишь, и сжалятся.

Я обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.

В углу трюма сидели двое израненных матросов с нашего корабля. Они переглядывались, словно понимая что-то, чего не знали остальные.

— Почему нас держат здесь? — спросила я у одного из них.

Он лишь покачал головой:

— Дождёмся приказа. Пока мы — никто. Просто груз.

Время тянулось бесконечно. В темноте я различала лишь силуэты людей, слышала их дыхание, их страхи. Мальчик спал, прижавшись ко мне, и это давало мне силы держаться.

Нужно было обязательно спросить про Эйнара. Может быть, он все же на этом корабле. Я все еще не могла поверить в предательство мужа. Трудно было представить мужчину, с которым делила постель пять счастливейших лет жизни, и чтобы он в один миг решился на такую подлость.

Но пока оставалось только ждать с моря погоды, верить и надеяться на лучший исход.

Спустя несколько часов в кромешной тьме мы услышали скрежет открывающегося люка. В трюм проник тусклый свет, и я невольно зажмурилась.

Двое матросов спустили вниз старое ведро и пару запыленных бутылей. Одна из женщин, не раздумывая, бросилась к бутылям, но кто-то из матросов грубо оттолкнул её.

— А ты ничего такая. С нами пойдешь.

Они сразу подхватили ее под руки и потащили наверх. Женщина сначала громко вскрикнула, но затем смекнула, что там наверху была гораздо более приятная обстановка и, скорее всего, сытый стол.

Когда люк захлопнулся, я смогла выдохнуть наконец-то.

Ведро, очевидно, предназначалось для наших естественных нужд. Унижение накатило новой волной. А вот бутылки были быстро откупорены и почти сразу началось распитие. Судя по тошнотворному запаху, в них был алкоголь.

Что ж, замечательно, но в моем положении стоило подождать нормальной воды. Да и мальцу она нужна была.

— Не пей, — прошептала я, поглаживая его по голове, как только он потянулся за бутылкой.

Мальчик все понял и только крепче прижался ко мне. Сейчас лучшее, что можно было сделать, так это поспать и набраться сил. Что-то мне подсказывало, что они нам еще пригодятся.

Во всяком случае, я была безумно рада, что тут не было того самого проклятого наемника, который все время пытался взять то, что ему не принадлежало.

Я закрыла глаза, пытаясь уснуть, но тревожные мысли не давали покоя, все время возвращая к мужу. Как же я мечтала сейчас оказаться в его сильных объятиях, почувствовать тепло его рук, услышать успокаивающий голос. Эйнар всегда знал, как меня утешить, как придать сил в самые тёмные моменты.

Неужели всё это было ложью?

Сердце разрывалось от противоречивых чувств. Часть меня всё еще верила в его непричастность, в то, что он не мог так со мной поступить. Другая же часть кричала от боли и разочарования, обвиняя себя за то, что не увидела признаков предательства раньше.

В темноте трюма слез никто не видел.

Но время шло, а спасения всё не было. Только мерное покачивание корабля и храп пьяных женщин напоминали о реальности. Мальчик пошевелился во сне, и я крепче обняла его, давая понять, что я рядом.

Я и не заметила, как задремала, а потом по глазам ударил свет и заставил поморщиться.

— Эй, свиньи, приплыли! — прокричал матрос в форме. — С вещами на выход.

____________

Яркая история Оксаны Владимировой покорит ваши сердечки "Деспот" https://litnet.com/shrt/_kef

8

Нас выталкивали из трюма, как какой-то груз. Грубо и бесцеремонно.

— Шевелитесь! — орал один из конвоиров, подталкивая.

Архипелаг встретил нас какофонией звуков: крики торговцев, ржание лошадей, грохот цепей и металлический звон. Семь островов, соединённых узкими мостами, представляли собой настоящий лабиринт из складов, лачуг и временных бараков.

Об этом месте я только слышала. Это запретная территория, где процветала работорговля. Место, куда не ступала нога закона и где человеческие жизни ценились дешевле куска хлеба.

— Ну всё, приплыли, — прошептала я, оглядываясь по сторонам.

Я крепко держала мальчика за руку, боясь потерять его в этой суматохе. Мы вышли на пристань, и перед глазами предстала картина, от которой кровь застыла в жилах.

А потом я увидела их… Десяток мужских тел, которые выносили с нашего корабля…

К горлу подкатил ком. Содрогнувшись, я согнулась пополам.

Зловоние моментально заполнило всё вокруг. Они как будто были еще живы, но мало чем отличались от мертвецов. Их даже выносили за руки и за ноги, как трупы, и скидывали в общую массу.

— Что это? — в ужасе прошептала я, но малец меня услышал.

— Те самые военные, которые должны были нас спасти.

Весь мир перевернулся.

Я не могла в это поверить. У нас же самая сильная драконья армия. Мы же непобедимы… Были. Даже Эйнар говорил, что у него секретная миссия, связанная с пиратами и контрабандой. Вроде как они нападали на торговые суда, и никто не мог понять, как им удавалось подоплыть так близко… А оно вон как, они просто курсируют на захваченном военном корабле.

— Там может быть мой муж, — я дернулась к кучке тел, но меня остановил окрик.

Матрос мерзко ухмыльнулся и замахнулся на меня.

— Заткнись, пока цела. Здесь ты никто. Просто товар.

Удар по плечу заставил меня пошатнуться. Мальчик вскрикнул, пытаясь защитить меня.

— Тише, тише, — прошептала я, прижимая его к себе. — Я в порядке.

Нас вели к большому бараку, где уже толпились другие пленники. Воздух был пропитан запахом пота, страха и безысходности.

В голове крутились мысли об Эйнаре.

Я могла лишь оглядываться на живых мертвецов и надеяться, что моего мужа там нет.

Но моя реальность была не менее жестока. Мы оказались в месте, откуда нет выхода, в месте, где человеческая жизнь ничего не стоит. И теперь нам предстояло бороться за выживание в этом аду.

Я крепче сжала руку мальчика, готовая защищать его. Потому что здесь, в этом проклятом месте, мы были единственными, кто мог помочь друг другу.

Нас втолкнули в барак, где уже сидело несколько десятков измученных людей. Помещение было крошечным, душным и пропитанным запахом пота.

— Садитесь там! — рявкнул охранник, указывая на свободное место у стены.

Я опустилась на грязный пол, прижимая к себе мальчика. Он дрожал, но старался держаться храбро. Было даже удивительно, что он рискнул всем, чтобы там на корабле напоить меня и дать яблоко, а тут дрожал как осиновый лист.

Вскоре в барак вошли несколько человек с подносами. Они разбрасывали куски хлеба, больше похожие на камень, чем на еду. Плесень покрывала каждый ломтик, делая их почти несъедобными.

— Ешьте, пока дают, — прошептала одна из женщин, сидевшая рядом, та самая, что плыла с нами. — Завтра может и этого не быть.

Я взяла свой кусок, но даже не смогла заставить себя откусить. Тошнота подступала к горлу при одной мысли о том, чтобы съесть эту гадость.

В центре барака поставили старое ведро с мутной водой. Ни кружек, ни мисок — только это ведро на всех. Люди тянулись к нему, пытаясь зачерпнуть воду ладонями, но охранники кричали, чтобы не толпились.

— По очереди! — орали они. — Не наглеть!

Я старалась держаться подальше от этой суматохи. Отважившись, я подползла к ведру и зачерпнула из него ладонью.

Наконец смогла ощутить влагу во рту. Пусть противную, но сейчас она была мне просто необходима, чтобы не умереть.

Жадно черпая, я наконец смогла избавиться от пустыни во рту. Точно так же смочила кусок хлеба и смогла хотя бы разгрызть его.

Мальчик смотрел с удивлением, но тут же бросился повторять.

Я решила немного осмотреться, как только чуть перебила дикий голод.

В углу барака кто-то тихо плакал. Другие сидели молча, уставившись в пустоту.

Я обвела взглядом помещение. Здесь были женщины всех возрастов, несколько детей, пара мужчин. Все они выглядели так, будто прошли через ад.

Внутри разрасталось отчаяние.

Я прислонилась спиной к холодной стене, пытаясь согреться и собраться с мыслями. Нужно было найти способ выжить в этом кошмаре. Нужно было сохранить надежду, даже когда всё вокруг кричало о безысходности.

Как долго мы сможем продержаться в таких условиях?

9

С первыми лучами солнца барак наполнился суетой. Охранники врывались внутрь, грубо расталкивая спящих людей.

— Вставайте! На выход! — орали они, подгоняя нас.

Меня охватила паника.

Нас вели на рынок, где будут продавать как скот.

Нас выстроили в шеренгу. Женщины впереди, дети посередине, мужчины сзади. Я вцепилась в руку мальчика, не позволяя ему отходить ни на шаг.

Рынок представлял собой огромную площадь. Торговцы уже расставляли свои «товары», осматривая каждого пленника с головы до ног, как лошадей на ярмарке.

— Эта беременна, — услышала я чей-то голос. — Сколько месяцев?

Сердце замерло и пропустило удар. Голова в миг закружилась.

Я медленно повернула голову, но оказалось, что торговец стоял напротив совершенно другой девушки.

— Не знаю, — процедила она сквозь зубы.

— Отлично, — усмехнулся торговец. — За неё дадут хорошую цену.

Было страшно.

Ею могла запросто оказаться я, и это пугало до чёртиков.

Я озиралась по сторонам, выискивая знакомые лица. Среди измученных мужчин, которых вели мимо, я пыталась разглядеть Эйнара. Но каждый раз, когда кто-то поворачивался ко мне лицом, это оказывался не он.

Внезапно моё сердце замерло. В толпе покупателей я заметила знакомый силуэт. Высокий, широкоплечий, с характерной походкой. Нет, этого не может быть…

Или просто показалось…

— Смотрите, какая красотка! — раздался голос торговца рядом со мной. — Молодая, здоровая, с ребёнком. Идеальная рабыня.

Я закрыла глаза, пытаясь унять дрожь.

В этот раз речь точно шла обо мне. К счастью, в комплекте с мальчиком.

Поймала внезапно себя на мысли, что я даже не знала его имени.

Покупатели прошли мимо, а я, не поворачивая головы, всё же решила узнать.

— Тебя как зовут?

— Матью, — тихо ответил малец.

— Элен. Запомни, ты Матью Колум — мой сын. Так будет проще.

Послышался окрик.

— Молчать!

Мальчика оттащили в сторону, чтобы показать другому покупателю. Я рванулась за ним, но крепкая рука схватила меня за плечо.

— Не дергайся, — прошипел охранник. — Твоя очередь ещё придёт.

Я осматривала толпу, каждую фигуру, каждый жест. Инстинкт подсказывал, что Эйнар здесь. Но где? Среди покупателей или среди тех, кого продают?

Торговцы уже выкрикивали цены, покупатели придирчиво осматривали «товар». Меня толкали, ощупывали, оценивали, словно я была вещью.

— Верните сына, — выкрикнула я. — Верните моего сына!

На меня зашипели и больно ткнули посохом в плечо.

— Заткнись, дрянь! Мне плевать, продавать вас в комплекте или по раздельности.

Чтоб провалился этот грязный ублюдок!

Но вслух, разумеется, оставалось только стиснуть зубы.

Матью вернули через четверть часа. Судя по недовольному лицу торгаша, малец никому не приглянулся.

— Буйный, — переговаривались недопокупатели.

Оно и к счастью. Теперь мы снова были вместе.

— Я сказал, что я Матью Колум и меня не стали брать, — горделиво проговорил мальчик. — Кто такой Колум?

Мне бы тоже хотелось знать, кто такой Эйнар Колум.

Я выдавила из себя улыбку.

— Твой отец.

Пусть так. С последствиями я потом буду разбираться.

Сердце забилось чаще, когда охранник толкнул меня вперёд. Я оказалась в центре круга, под пристальными взглядами потенциальных покупателей.

— Вот это экземпляр! — прокричал торговец, хватая меня за подбородок и поворачивая из стороны в сторону. — Молодая, здоровая, с отличным телосложением!

Он грубо схватил меня за руку, осматривая ладони, затем потянул за волосы, проверяя их качество.

— А ну-ка, покажи зубы! — рявкнул он, и я неохотно подчинилась.

Толпа загудела, обсуждая мою внешность. Торговец, довольный вниманием, продолжал нахваливать «товар».

— И ребёнок в придачу! — он указал на Матью. — А если сильно постараться, то через девять месяцев будет новый раб!

Я сжала кулаки, стараясь не показывать своего страха.

Торговец схватил меня за плечо и потянул ткань сорочки вниз.

— Только посмотрите на ее грудь! Прекрасная кормилица получится!

Я попыталась прикрыться, но руки охранника удержали меня на месте. В этот момент я подняла глаза и встретилась взглядом с ним!
_________________
В нашем мобе 7 ярких историй и эта одна из них.
"Дерзкое сокровище дракона" Анастасии Офлиди https://litnet.com/shrt/5lGl

10

Время как будто бы остановилось.

Торгаш резким движением рванул ткань сорочки, и она соскользнула с моего тела. Я застыла, чувствуя, как кровь отхлынула от лица. Холодный ветер обжёг обнажённую кожу, а толпа разразилась одобрительными возгласами.

— Смотрите, какая красавица! — орал торговец, поворачивая меня из стороны в сторону. — Свежая, здоровая! Идеальная рабыня!

Сорочка тут же была подхвачена ветром. Кто-то из толпы поймал её, и началась настоящая свара за этот жалкий клочок ткани. Люди рвали её на части, смеясь и улюлюкая.

Я стояла, закрывая руками грудь и живот, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Но я не могла позволить себе заплакать.

Не сейчас, не перед этой толпой, не перед ним.

Эйнар стоял в первом ряду, невозмутимо наблюдая за происходящим. Его лицо не выражало ни капли эмоций. Он смотрел на меня так же равнодушно, как на вещь, которую можно купить и продать.

— Сколько? — спросил он наконец, доставая кошель с монетами, как будто бы нехотя.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Мой муж, которому я доверяла больше всего на свете, сейчас покупал меня как рабыню.

Кто-то из охранников накинул на меня грубую мешковину, едва прикрывающую наготу. Я дрожала не от холода, а от унижения, от осознания того, что человек, которому я подарила свою любовь, позволил этому случиться.

Я молча смотрела на него и не могла выдавить из себя и слова.

Вот, значит, как. Он все же предал меня.

Боль от предательства Эйнара расползалась внутри меня, как яд, проникая в каждую клеточку тела. Она была острее любого клинка, глубже любого ранения.

Я вспоминала наши ночи, его объятия, его шёпот на ушко. Все эти моменты теперь казались фальшивыми.

Гребаный театр.

Каждая улыбка, каждое прикосновение — неужели это всё было ложью?

Такая боль никогда не притупится временем. Она будет жить во мне, пульсируя в такт сердцу.

Его взгляд был хуже любой пытки.

Я чувствовала, как что-то внутри меня умирает. То, что делало меня доверчивой, открытой, любящей — всё это разбивалось вдребезги. Моё сердце, которое когда-то пело от счастья рядом с ним, теперь умирало в агонии.

От боли я не могла дышать. Она душила меня, лишая сил. Я не могла понять…

Торгаш ткнул меня в ребро, и я, охнув, поморщилась.

— Тысяча золотом, — не растерялся торговец.

В глазах Эйнара было ни жалости, ни сострадания. Только холодный расчёт. Он оценивал меня, как оценивают лошадь на рынке.

Я отвернулась, не в силах больше смотреть в его глаза. Лучше бы он ненавидел меня открыто, чем так — с этим ледяным безразличием, с этой проклятой деловитостью.

Толпа продолжала реветь, а я чувствовала себя так, словно меня вываляли в грязи и выставили напоказ на всеобщее обозрение. И самое страшное, что мой муж был частью этого унижения, его соучастником.

— А ребёнок? — спросил он, слегка прищурившись.

— Твой, — прошептала я одними губами, надеясь, что это вернет ему память о наших ночах, о наших обещаниях.

Но нет. Его лицо оставалось непроницаемым. Ни единой эмоции. Он как будто стал другим — холодным, расчетливым, чужим.

— Вместе с мальчиком, — произнёс торгаш торопливо. — Малой в подарок в знак безмерного уважения Сапфировому дракону.

Внутри меня что-то надломилось.

Все эти годы любви, все обещания — всё оказалось ложью.

Охранники подтолкнули ко мне Матью, и он вцепился в мою руку.

Эйнар подбросил кошель, позвякивающий золотом, и торговец его ловко поймал. Муж тут же отвернулся и зашагал куда-то сквозь толпу, оставив нас. Ему было плевать.

— Что происходит? — прошептал Матью, не выпуская моей руки.

Я с трудом выдавила улыбку, хотя внутри всё кричало от боли и предательства.

— Нас купили, — тихо выдала я.

Матью не стал продолжать.

— За мной, — прорычал охранник. — Считайте, что вам крупно не повезло. Сапфировый дракон славится дурным характером и извращёнными наклонностями.

Трудно было подобное представить, но за последние дни я была готова поверить во что угодно уже.

Меня предал муж и продал… самому себе.

11

Мои босые ноги ступали по холодной брусчатке, оставляя следы на пыльном камне. Грубая мешковина едва прикрывала наготу, постоянно норовя соскользнуть с плеч. Матью крепко держал меня за руку, боясь потерять.

Охранник шел впереди, не обращая на нас внимания. Рынок постепенно пустел, а торги подходили к концу.

Я озиралась по сторонам, пытаясь запомнить дорогу. Возможно, это пригодится позже, если придётся искать путь к спасению. Но сейчас все мысли были заняты предательством Эйнара.

Матью прижался ко мне ближе, и я почувствовала, как он дрожит.

— Не бойся, — прошептала я, хотя сама была на грани. — Ты же мой защитник.

Запах моря смешивался с вонью немытых тел и нечистот. Где-то вдалеке слышался шум прибоя.

Мы миновали несколько узких улочек, заставленных ящиками и бочками. В одном из переулков я заметила группу рабов, работающих под надзором надсмотрщика. Их изможденные лица говорили больше любых слов.

Наконец мы вышли к большому особняку, окруженному высокой стеной. Железные ворота со скрипом открылись перед нами.

Никак не привыкну к магии.

— Добро пожаловать в ваш новый дом, — процедил охранник с издевкой. — Надеюсь, вам здесь понравится.

Я крепче сжала руку Матью, готовясь к новой главе нашего кошмара. К жизни в доме человека, который когда-то клялся любить меня вечно, а теперь стал моим хозяином.

Всё никак не понимала логики. Зачем продавать меня, чтобы потом купить?

Возможно, это был какой-то хитрый план, а может, превратность судьбы.

За годы брака я так и не узнала, чем на самом деле занимался Эйнар. Жили мы хорошо, богато, но законно ли всё это было?

Хотя он был в почете у императора, да и свекровь так гордилась приближенностью ко двору…

Мы оказались в мрачном дворе, вымощенном темным камнем. Почти голые деревья встречали нас не очень приветливо.

С черного хода нас встретила женщина, которую, вероятно, можно было назвать экономкой. Она оказалась настолько худой, что казалось, будто её тело состоит из одних костей, обтянутых кожей и коричневой тканью строгого платья. Седые волосы были собраны в тугой пучок, а губы сжаты в тонкую линию. Совсем как мой учитель физики в школе. Да, были времена…

Её пронзительный взгляд прошелся по мне с головы до ног, задержавшись на лице. В её глазах промелькнуло что-то похожее на жалость, но тут же исчезло.

— Это твой сын? — голос оказался таким же сухим, как и она сама.

Я крепче прижала к себе Матью крепче.

— Да, — смело встретила ее взгляд. — Матью.

Экономка кивнула.

— Меня зовут матрисс Бригитта. Следуйте за мной. Вам предстоит познакомиться с правилами этого дома.

Она повернулась и зашагала прочь, не оглядываясь.

Мы проследовали за ней через почти неосвещенный коридор, стены которого были увешаны старыми гобеленами.

— Здесь будете жить вы, — экономка распахнула дверь в небольшую комнату с минимальным набором мебели: узкая кровать, сундук для вещей и маленький столик. — Я распоряжусь, чтобы нашли еще маленькую кушетку для ребенка.

Я кивнула.

— Спасибо.

— Завтра утром я ознакомлю вас с распорядком дня и обязанностями. А пока у вас есть два часа на отдых. Потом ужин за общим столом на кухне.

С этими словами она покинула комнату, оставив нас приходить в себя.

Я опустилась на кровать, всё ещё держа Матью за руку.

— Тебе нужно отдохнуть, — проговорила я, хотя сама уже на исходе сил.

— А вы?

— А я скоро вернусь. Мне нужно найти себе что-то из одежды, и я быстро вернусь.

Матью нахмурился, но не возражал. Он был слишком измучен. Всё же подобные испытания не по плечу детям.

Во мне всё ещё жила надежда, что я смогу лично встретиться с Эйнаром и всё ему объяснить, и тогда, возможно, закончится этот кошмар.

Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор.

Полумрак и тишина. Ни души. Только тени от светильников плясали на стенах.

Сделав глубокий вдох, я шагнула в коридор. Нужно было найти хоть какую-то приличную одежду, прежде чем пытаться встретиться с Эйнаром.

Я старалась двигаться бесшумно, прислушиваясь к каждому звуку. Где-то вдалеке хлопнула дверь, и я инстинктивно прижалась к стене.

Внезапно из-за поворота появилась матрисс Бригитта.

— Куда направляешься?

Я вздрогнула.

— Я… Мне нужна одежда. Не могу же я ходить в этом.

Экономка окинула меня внимательным взглядом.

— Разумно. Следуй за мной.

Она повернулась и зашагала в противоположную сторону. Я поспешила за ней, стараясь не отставать.

Мы спустились по узкой лестнице в подвальное помещение, где располагалась кладовая. Бригитта открыла тяжёлую дверь, и я оказалась в полутёмном помещении, наполненном запахом старого дерева и пыли.

12

Сжимая в руках сверток с одеждой, я осторожно вышла из кладовой.

Проходя мимо кухни, я уловила голоса и запахи готовящейся еды. Дверь приоткрылась, и в проеме показалась полная женщина в переднике.

— А, новенькая, — пробасила она, окидывая меня оценивающим взглядом. — Матрисс Бригитта уже сообщила о тебе. Пойдём, поможешь с ужином.

— Сначала мне бы хотелось… — начала я, но кухарка перебила:

— Знаю-знаю, тебе нужно привести себя в порядок после этого безобразия. Девочки! — крикнула она в глубину кухни. — Отнесите новенькой таз с горячей водой в её комнату!

Две молодые служанки тут же засуетились, доставая из буфета медный таз и кувшин.

— Вот, возьми, — одна из них протянула мне стопку чистых полотенец. — Идём, провожу.

Картинка начала быстро меняться.

В стайке бойких юных помощниц меня быстро довели до отведённой комнаты. Матью уже успел уснуть, но как только я вошла, он сонно потянулся и открыл глаза.

— Я вернулась, — тихо произнесла я.

— Наконец-то! — мальчик вскочил, как будто бы и не дремал. — Я боялся, что тебя снова увели.

— Нет, всё в порядке. Теперь мы можем немного привести себя в порядок.

Служанки помогли установить таз возле окна, где было светлее. Вода оказалась тёплой — настоящее блаженство после пережитого кошмара.

Сначала искупался Матью. Его удивлённое лицо нужно было видеть. Оно прямо-таки светилось от радости при виде простого круглого таза с водой.

Я, разумеется, отвернулась, чтобы ребёнок не стеснялся. Да и вообще была занята созерцанием сетки трещинок в побелке на стенах.

Вода после него была чернее ночи, зато оказалось, что его волосы гораздо светлее, чем казалось раньше. И это даже без мыла и других пенных средств.

Он переоделся и стал больше похож на нормального мальчишку со двора. Разве что худоват немного, но это было делом поправимым.

Пришла моя очередь. Матью как раз забрали на подстрижку ногтей. А он только и рад был компании девчонок с кухни, которые принесли еще одно ведро чистой тёплой воды.

Стараясь не думать о своей собственной боли, я быстро, но тщательно обмылась. Чистая льняная рубашка приятно холодила кожу, а шерстяная юбка оказалась удобной и не стесняла движений. На ногах наконец оказались мягкие закрытые тапочки.

— Теперь лучше? — спросила одна из служанок, пришедшая за вёдрами.

— Да, спасибо вам, — искренне поблагодарила я.

— Не за что, — улыбнулась девушка. — И ещё… Держись своих и избегай хозяев. Ничем хорошим иначе не закончишь, а у тебя, вон, ребёнок подрастает.

Я кивнула, хоть и совсем не поняла, что она имела в виду.

Время неумолимо приближалось к ужину. Нужно было собраться с силами и встретить новую реальность лицом к лицу. Но теперь, в чистой одежде и с чувством относительной чистоты, я чувствовала себя немного живее и готовой к новым испытаниям.

Когда я вошла на кухню, Матью уже сидел за длинным столом, окружённый молодыми служанками. Они что-то тихо ему рассказывали, время от времени бросая на меня осторожные взгляды.

Я заняла место в конце стола, стараясь не привлекать лишнего внимания. Одна из служанок тут же поставила передо мной тарелку с горячей кашей, краюху хлеба и кружку травяного отвара.

Еда казалась непривычно вкусной после всех пережитых испытаний и голода.

Дверь кухни распахнулась, и вошёл высокий мужчина в тёмной одежде. Его взгляд скользнул по мне, задержавшись на мгновение дольше, чем следовало.

Служанки заметно напряглись, разговоры стихли.

— Всё в порядке? — спросил он у кухарки.

— Да, господин управляющий, — поклонилась она, вскочив. — Новенькая уже осваивается.

Мужчина кивнул и вышел, не сказав больше ни слова.

— Пора расходиться, — скомандовала кухарка. — У всех ещё много работы.

Я помогла Матью доесть и собрала наши тарелки.

— Спасибо за заботу, — обратилась я к девушкам, которые так тепло приняли нас.

Они лишь молча кивнули в ответ, продолжая свои дела.

В этот момент в кухню вошла матрисс Бригитта. Её острый взгляд тут же нашёл нас среди прочих слуг. Она остановилась, словно статуя, и её губы сжались в тонкую линию.

— Так-так, — протянула она, — Вижу, ты освоилась.

Я поднялась из-за стола.

— Матрисс Бригитта, — я немного склонила голову.

Сейчас нужно было просто подыграть ситуации, а не показывать зубы. Всему свое время.

— Вот что, — она махнула рукой в сторону выхода, — Бери всё необходимое для уборки. Второй этаж нуждается в тщательной чистке. И чтобы к полуночи всё было готово!

Я кивнула, но внутри всё похолодело. Матью, стоявший рядом, вцепился в мою руку.

— А что будет с ним? — спросила я, указывая на сына.

13

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног, а в глазах потемнело. Мир рушился прямо на моих глазах. Всё стало ясно без слов.

Эйнар не купил этот дом для нас. Он продал меня… продал собственную жену в рабство собственной любовнице. Кровь отхлынула от лица, а сердце, казалось, перестало биться.

С трудом поднявшись на ноги, я чувствовала, как дрожат колени. В груди разрасталась чёрная дыра отчаяния и боли, но я изо всех сил старалась сохранить самообладание.

— Прошу прощения, госпожа, — голос предательски дрогнул, но я заставила себя говорить ровным тоном. — Я приложу все усилия, чтобы отработать свой хлеб.

Блондинка прищурилась.

— Посмотрим, насколько ты усердна, — процедила она, разворачиваясь на каблуках.

Она резко остановилась у двери, словно что-то вспомнив. Её губы изогнулись в притворной улыбке, а рука небрежно указала на ведро с грязной водой, стоящее в метре от меня.

— Ой, какая неловкость! — пропела она, щёлкнув пальцами.

Вода с громким плеском выплеснулась прямо на мои ноги и подол платья. Капли разлетелись в стороны, оставляя грязные лужи на полу.

— Какого…! — я даже не знала, как назвать эту курицу.

— Какая досада! — воскликнула она, прижимая ладонь к губам. — Надеюсь, к полуночи успеешь всё прибрать.

Её глаза сверкнули торжеством, выдавая истинную природу «случайности». В этом взгляде читалось явное удовольствие от содеянного.

— Ах ты…

— Что тут происходит? — прогремел до боли знакомый голос.

На верхнюю ступеньку ступила нога Эйнара, и он пригвоздил меня к месту одним лишь взглядом. Я уж было хотела высказать в лицо всё ему и его… курице, но вслед за ним показался и другой мужчина. Огромный, широкоплечий. У нас про таких говорят — шкаф.

Я сжала кулаки, стараясь сдержать слёзы обиды и возмущения.

Эйнар медленно приближался. Лицо непроницаемо, как маска. За ним следовал тот самый «шкаф» — громила с квадратной челюстью и абсолютно синими глазами.

— Что здесь происходит? — повторил Эйнар, останавливаясь в нескольких шагах от нас.

Холодный и отстранённый, будто происходящее его совершенно не касалось.

Блондинка мгновенно преобразилась, превратившись из ядовитой занозы в покорную любовницу.

— О, нет никаких проблем! — проворковала она. — Ничего страшного. Просто наша новая служанка оказалась такой неуклюжей! Разлила воду, представляешь?

Она бросила на меня победный взгляд.

То есть, теперь я виновата?

Громила усмехнулся. Сделал несколько шагов ко мне и склонился.

— Неуклюжая, говоришь? — протянул он, окидывая меня с головы до ног странным взглядом.

Я с трудом сдержала дрожь. Этот тип пугал меня до глубины души.

Эйнар лишь небрежно махнул рукой.

— За работу, — бросил он мне.

Он повернулся к блондинке, но, ничего не говоря, только окинул взглядом и прошёл мимо в одну из комнат.

Я так и застыла с открытым ртом от осознания. Вот теперь уж точно дошло. Это был не мой Эйнар. Это был совершенно чужой мужчина, которого я не знала.

Я не верила, что такое возможно, но люди менялись. Иногда до неузнаваемости. Сейчас, минуту назад, мой любимый, нежный муж снова стал тем властным, суровым генералом, которого я однажды встретила. Вот только тогда лёд в его сердце растаял, а сейчас…

— Держи, — синеглазый нацепил мне на палец кольцо, которое на глазах уменьшилось в размере и село как влитое. — Оно защитит тебя от нападок Ламари. Хотя уже к утру духа её здесь не будет.

Мои глаза расширились от изумления. В голове крутились тысячи вопросов, но ни один не мог оформиться в связную мысль. Сердце колотилось как сумасшедшее.

— Что… что это? — прошептала я, разглядывая незнакомый артефакт на своём пальце.

Мужчина лишь усмехнулся, но ничего не ответил. Он, коротко кивнув, скрылся за одной из дверей, что была напротив меня. Его поведение было таким же загадочным, как и подарок.

Я стояла, потирая кольцо на пальце, и не знала, что делать дальше. Одно я понимала точно, что сейчас самое время расставить все точки над “ы” с Эйнаром. Сейчас он точно никуда не денется.

Тот Эйнар, которого я знала, никогда бы не продал меня. Или… может, я просто обманывала себя всё это время?

Разум отказывался принимать происходящее. Одна часть меня кричала, что нужно бежать, спасаться, пока есть возможность. Другая же цеплялась за тоненькую ниточку надежды, что всё это дурной сон.

Эмоции накатывали волнами. На этот раз это точно не гормоны. Это был гнев оскорбленной и униженной женщины, которую предали и растоптали.

Перехватив тряпку поудобнее, я постучала в дверь спальни.

Хотя зачем стучать? Я ведь законная жена!

14

Дрожащими руками я повернула тяжелую медную ручку двери. Она с тихим скрипом поддалась, и я шагнула в полумрак комнаты.

Играющие отблески пламени камина и свечей танцевали на стенах.

— Эйнар! — тихо позвала я.

Прошло мгновение. Минута. Тишина.

Я так нервничала, что, казалось, даже забыла, как дышать. Меня как будто бы пригвоздило к месту, и я не могла пошевелиться.

Не мог же он испариться.

Сделала несмело шаг вперед. Дверь хлопнула за спиной.

Раздался внезапный скрип стеклянных дверей балкона. Я замерла, чувствуя, как кровь отхлынула от лица. Тонкий тюль едва заметно колыхался, а за ним проступила тёмная тень.

Сердце забилось часто-часто, как будто бы пытаясь вырваться из грудной клетки.

Холодный пот выступил на лбу, а плечи покрылись гусиной кожей. Я не могла пошевелиться, парализованная страхом.

Тень медленно отступала, и я различала в ней очертания высокой фигуры моего мужа.

Я с трудом сглотнула, чувствуя, как во рту пересохло.

— Эйнар, — прошептала я, но голос предательски дрожал.

Ответа не последовало. Только тень соскользнула вниз. Со второго этажа.

Не раздумывая ни секунды, я бросилась к балконным дверям. Перегнувшись через перила, я вгляделась вниз, в темноту.

Сердце колотилось где-то в горле, готовое выскочить наружу. В ушах стоял звон, заглушающий все остальные звуки. Я всматривалась в тени, но там было пусто.

Ни движения, ни силуэта, ничего.

— Эйнар! — позвала я, но мой голос утонул в шуме ветра. — Эйнар, ответь!

Холодный ветер ударил в лицо, развевая волосы. Он пробирал до костей, проникая под одежду.

Я вцепилась в перила с такой силой, что костяшки пальцев побелели, а ногти впились в дерево.

Сердце колотилось, как безумное, грозя разорвать грудную клетку. Я с трудом могла дышать от предательства и одиночества.

Перед глазами всё плыло, как в тумане. То ли от страха, сковывающего меня изнутри, то ли от головокружения.

Галлюцинация.

Но я ведь точно знала, что он вошел в эту спальню!

Я отступила от перил, чувствуя, как подкашиваются ноги. В голове крутились безумные мысли.

Проклятые кошки-мышки.

Сделала несколько шагов назад. Печально покачала головой.

Кровоточащая рана в груди отзывалась тупой болью. Слёзы застилали глаза, но я пока отказывалась верить, что он забыл меня.

Я ведь видела его глаза…

Мысли путались, сердце всё ещё колотилось как сумасшедшее.

Я буквально влетела в чью-то твёрдую грудь, едва не упав. Сильные руки мгновенно обхватили меня, удерживая от падения.

— Осторожнее, — низкий голос прозвучал прямо над ухом, и по спине пробежали мурашки.

Я подняла глаза и встретилась с пронзительно-синим взглядом того самого громилы. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глубине глаз таилась какая-то странная усмешка.

— Простите, — выдохнула я, пытаясь отстраниться, но его хватка лишь слегка ослабла.

Он не ответил.

Просто смотрел на меня, оценивая.

Его близость действовала на меня странно — одновременно пугала и… будоражила.

— Шпионишь? — наконец произнёс он хрипло.

— Я… да, — пролепетала я, отступая на шаг. — Просто… просто споткнулась.

Он медленно кивнул, не сводя с меня взгляда.

В его глазах было что-то такое, отчего по коже снова побежали мурашки.

— Ночью в особняке бывает небезопасно, — произнёс он всё так же, не сводя с меня своего безумного взгляда.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и растворился в полумраке коридора, оставив меня одну с колотящимся сердцем и странным ощущением, будто за мной наблюдают.

Я прижалась спиной к стене, пытаясь унять дрожь.

Даже представить было трудно, во что я тут влипла. Разум отказывался воспринимать происходящее трезво, то и дело подсовывая образ Эйнара.

Отпустить и забыть?

Разве можно забыть того, чье сердце билось в такт с твоим? Разве можно стереть из памяти годы любви и счастья? Разве мог предать тот, кто ради меня когда-то заткнул рот всему высшему свету империи?

Часы пробили полночь.

Двенадцать ударов, и на верхней ступеньке показалась недовольная матрисс Бригитта. Судя по выражению ее лица, ничего хорошего меня не ждало. Так и оказалось.

_________________
Помогите! Спасите! Меня украл дракон! Требует от меня супружеский долг, потому что меня ему ПРОДАЛИ!

“Драконья собственность” Евгении Ломановой https://litnet.com/shrt/urb2

15

Матрисс Бригитта сверкнула гневным взглядом.

— Я приказала закончить уборку к полуночи! — начала она сразу, постукивая каблуком и сложив руки на груди.

Оцепенев, я даже не смогла ничего путного сообразить, чтобы ответить.

— Вода разлилась, — прошептала я, опустив глаза. — Простите, матрисс.

Экономка подошла ближе, почти вплотную, и её лицо побагровело. Она схватила меня за подбородок, заставляя смотреть ей в глаза.

— Слушай меня внимательно, — прошипела она. — В этом доме ты никто. Никто! И будешь делать то, что тебе говорят, когда говорят, и как говорят. Поняла?

Я кивнула, чувствуя, как слёзы обиды подступают к глазам.

— В этом доме график существует, который ты обязана соблюдать. Все работы к рассвету должны быть закончены. Всегда. Хозяин не должен днем спотыкаться о рабов.

Она отпустила меня и отступила на шаг.

— Да, матрисс, — и все же мой голос дрогнул. — Я поняла. Это больше не повторится.

Бригитта отступила на шаг, окидывая меня презрительным взглядом.

— Тебе же лучше, если так и будет, — процедила она. — А теперь марш доделывать свою работу. И чтобы к утру всё блестело, как зеркало. Иначе… я заставлю тебя есть с этого пола…

Она не закончила фразу, но мне и не нужно было знать продолжение. Я уже поняла, что нахожусь в полной её власти.

Пальцы подрагивали, но я снова взялась за тряпку.

Я терла этот проклятый пол, пока капли пота не начали стекать по виску. Колени и поясницу ломило так, как никогда в жизни. Голова начала кружиться, но я должна была привести мысли в порядок и хотя бы на чем-то сосредоточиться, чтобы не изводить себя.

Столько всего сейчас одновременно крутилось в голове, что впору было бы чокнуться. Я то и дело ловила себя на мысли, что мне проще вспоминать все хорошее, что было в этом мире у меня и что подарил мне Эйнар.

Наши первые встречи, его нежные прикосновения, обещания вечной любви…

Как он мог так легко предать всё это?

Как мог продать собственную жену?

Всю обиду и горечь я вымещала на тряпке, но мысли возвращались снова и снова, отравляя душу горечью.

Это просто какой-то дурной сон. Не иначе.

Живот неприятно потянуло, и я почувствовала, как тошнота подступает к горлу. Беременность, о которой я старалась не думать в этом кошмаре, давала о себе знать.

Мне просто нужен был перерыв. А лучше уснуть, проснуться и оказаться дома.

Эйнар же любит меня!

Но разум тут же отвергал эти мысли. Слишком уж всё было продумано. Его холодность, та блондинка, рабство, в конце концов… Всё складывалось в ужасную картину предательства.

Беременность, которая должна была быть временем радости и ожидания чуда, превратилась в пытку. Мыть полы на коленях, терпеть унижения, жить в постоянном страхе — это было больше, чем многие могли бы вынести.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании. Вспоминала, как раньше Эйнар нежно поглаживал мой живот и мечтал о сыне. Или о дочке. Ему было все равно. Теперь это казалось таким далёким, почти нереальным.

Слабость накатывала волнами. В голове шумело, перед глазами плыли тёмные пятна. Но я не могла позволить себе упасть. Не здесь, не сейчас.

Собрав остатки сил, я снова взялась за тряпку. Движения стали механическими, почти автоматическими. Но я продолжала работать, стиснув зубы и молясь о том, чтобы не упасть без сил прямо тут до рассвета.

К рассвету я была на грани обморока. Ноги едва держали, а руки дрожали так сильно, что я едва могла их поднять. Даже представить было трудно, что и в моем родном мире в давние времена женщинам в любом физическом положении приходилось столько работать. Хотя, сдавалось мне, и по сей день не всем доступны блага цивилизации. Робот-пылесос не всем по карману.

Огромный, широкий коридор, лестница, пол первого этажа — все блестело.

Я уже была готова отправиться к себе в комнату, когда услышала голос синеглазого шкафа.

Любопытство заставило меня замедлить шаг и осторожно выглянуть из-за угла. В холле действительно разворачивалась странная сцена: синеглазый стоял, скрестив руки на груди, а у его ног, обхватив себя руками, рыдала молодая девушка-кухарка.

— Прошу вас, господин! — всхлипывала она, размазывая слезы по щекам. — Умоляю, не отсылайте меня!

Мужчина смотрел на неё сверху вниз с выражением холодного презрения.

— Ты нарушила мой приказ, — в его голосе не было и тени эмоций. — И теперь должна понести наказание.

— Но у меня младшие братья! — продолжала умолять девушка. — Кто позаботится о них?

Он молчал.

Я замерла, не зная, стоит ли вмешиваться. Но чувство самосохранения было сильнее. Сердце сжималось от жалости к девушке, но страх перед этим мужчиной был слишком силён.

Внезапно он наклонился, схватил девушку за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

16

— Что вы сделали?! — закричала я, сама не ожидая от себя такой смелости.

Страх придавал сил, несмотря на то, что голос дрожал.

Огромный, он словно заполнял собой всё пространство.

Пронзительные синие глаза прожигали насквозь. В них читалась абсолютная власть.

Прямой нос, чётко очерченные скулы, квадратный подбородок с лёгкой щетиной. Губы — тонкие, сжатые в жёсткую линию.

Почти чёрные волосы были безупречно уложены в тугой хвост на затылке.

Он держался так, будто весь мир принадлежал ему.

“Шкаф” медленно повернулся в мою сторону.

Наши взгляды встретились.

Я застыла, чувствуя, как кровь отливает от лица. Казалось, само время остановилось в этот момент, а меня поймали в гипнотический плен.

— Что ты здесь делаешь? — хоть его голос прозвучал тихо, от этого стало только страшнее.

Я с трудом сглотнула ком в горле. Не теряя ни секунды, я бросилась на пол к девушке. Ей было плохо.

— Вы её отравили? — мой голос сорвался от ужаса.

Его губы искривились в зловещей усмешке. От такой мороз по коже.

— Если бы. Но быстрая и легкая смерть для нее были бы спасением.

Девушка на полу продолжала корчиться, но он не обращал на неё внимания. Его взгляд был прикован ко мне и пронизывал насквозь.

— Она умирает? — прошептала я, не отрывая взгляда от страдающей девушки.

Он наклонился ко мне, и его дыхание обожгло мне ухо. Мурашки пробежали взбудораженной толпой по всему телу.

— Эта настойка для таких, как она. Избавляет от… проблем.

Я непонимающе уставилась на него, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Почему-то казалось, что я догадывалась от каких, и это было ужасно.

— От каких проблем?

Я перехватила голову несчастной и положила к себе на колени, не зная, чем помочь. Её волосы стали мокрыми, а по лицу крупными каплями стекал пот.

— От нежелательных беременностей, глупышка, — его слова прозвучали как приговор.

Меня замутило. То, что я приняла за отраву, оказалось чем-то ещё более ужасным.

— Но она же… — воскликнула я, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.

«Шкаф» выпрямился и посмотрел на меня сверху вниз:

— Молчать! — прорычал он.

Девушка на полу застонала, её лицо исказилось от боли. Я хотела помочь ей, но не понимала чем. Оставалось только гладить её по слипшимся волосам и шептать что-то успокаивающее, хотя маловероятно, что это могло помочь.

Я с трудом сдерживала слёзы, чувствуя, как сердце разрывается от боли и ужаса.

Его глаза сверкнули:

— Не считай меня монстром. Я защищаю мир людей от большей опасности, чем они могут себе представить.

«Разве?» — пронеслось в моей голове.

— Вы чудовище… — прошептала я, едва сдерживая рыдания.

Он только рассмеялся:

— Аэрон Блэкхарт, приятно познакомиться. Я просто поддерживаю порядок. А теперь убирайся отсюда, пока я не решил, что ты тоже нарушила правила… Ты ведь не успела с уборкой, не так ли?

С трудом поднявшись на ноги, я попятилась к выходу.

Но не чтобы уйти. Мне нужно было найти помощь. Девушку нельзя было так оставлять. Тем более что под ней уже образовывалась лужа крови, а спазмы сотрясали тело.

Ноги едва слушались меня, когда я добежала до небольшой каморки рядом с кухней. Там уже суетилась пожилая повариха — единственная, кто относился к нам с подобием сочувствия.

— Помогите! — выдохнула я, врываясь в помещение. — Скорее, помогите!

Женщина обернулась, и её лицо исказилось от тревоги:

— Что случилось? Почему ты вся в слезах?

Я пыталась собраться с мыслями, но слова вырывались бессвязным потоком, слёзы застилали глаза:

— Там… девушка… Ей плохо… Он… он дал ей какое-то зелье…

Кухарка мгновенно всё поняла.

— Где она?

— В холле… Проклятый синеглазый её…

Женщина отряхнула руки и схватила какую-то сумку.

— Иди к себе. Я разберусь.

— Но…

— Никаких «но»! — строго оборвала она меня. — Иди к себе. Рабыню за ослушание в лучшем случае ждут плети. А мне уже ничего не страшно.

Я прислонилась к стене, чувствуя, как подкашиваются ноги. Эмоции переполняли меня, грозя выплеснуться наружу неудержимым потоком слёз. Ужас сковывал моё сердце.

Добежав до своей комнаты, я заперлась изнутри и сползла по стене, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Теперь я знала наверняка, что в этом месте нет ничего святого. Эта новая реальность была слишком жестокой. И я должна быть осторожнее, чем когда-либо. Потому что следующая в очереди на «лечение от беременности» могла оказаться я сама.

17

Я свернулась калачиком на узкой кровати, пытаясь найти хоть какое-то утешение в темноте и тишине. Но сон не шёл.

Перед глазами вновь и вновь всплывала корчащаяся от боли девушка и ледяное спокойствие проклятого синеглазого Аэрона.

Наконец усталость взяла своё, и я погрузилась в тяжёлое, тревожное забытье.

Сон оказался коротким и беспокойным. Едва я успела погрузиться в его спасительные объятия, как резкий стук в дверь вырвал меня из полудрёмы.

— Вставай! — голос матрисс Бригитты звучал набатом. — Быстро!

Я с трудом открыла глаза, чувствуя, как пульсирует в висках.

— Матрисс… — начала я, но она перебила.

— Никаких разговоров! Живо поднимайся! И чтобы через полчаса была готова. Хозяин желает видеть тебя в главном зале.

От этих слов кровь застыла в жилах.

Оставалось только понять, Эйнар или Аэрон тот самый хозяин? Эйнар, мой муж, который предал меня? Или этот страшный Аэрон, от одного взгляда которого кровь стынет в жилах?

Собрав остатки сил, я начала собираться. Тело сопротивлялось предстоящей встрече и ломило. В мутном стекле с трудом различалось моё бледное лицо. Уверена, что и с тёмными кругами под глазами.

Сердце колотилось так, будто готово было проломить грудную клетку, отдаваясь в висках болезненной пульсацией.

Руки дрожали. Пальцы не слушались.

Казалось, время замедлилось, каждая секунда тянулась бесконечно долго.

Живот сводило от волнения, а тошнота подступала к горлу.

Добравшись до дверей зала, я остановилась, не решаясь войти. Сделав глубокий вдох, я толкнула дверь, готовая к очередным злоключениям.

Синеглазый Аэрон уже ждал меня.

Он стоял у окна, наблюдая за мной холодным, изучающим взглядом.

— Ты опоздала, — его голос прозвучал как приговор.

Я с трудом сглотнула ком в горле.

— Простите, матрисс Бригитта…

— Я не закончил, — оборвал он. — Отныне ты будешь приходить по первому моему зову. Без промедления.

Я кивнула.

— Да, господин.

Его губы искривились в подобии улыбки.

— Это мой дом. И ты вместе с ним принадлежишь мне. Понятно?

— Да, господин.

Я стояла перед ним, как приговоренная к казни, не в силах пошевелиться. Один его взгляд заставлял сердце биться чаще.

Его губы растянулись в хищной улыбке, от которой у меня мороз пробежал по коже.

— Знаешь, — протянул он, медленно приближаясь, — у меня есть для тебя достаточно привлекательное предложение. Ты можешь стать не просто служанкой…

Он сделал шаг вперед, став почти вплотную, а я отступила назад, чувствуя, как страх сковывает движения. Подкрался к самому горлу, перекрывая дыхание.

— Нет, — мой голос предательски дрогнул.

По интонации было понятно, что он имеет в виду.

Он наклонился так близко, что я почувствовала его дыхание на своей щеке.

— Ты можешь стать свободной.

Я с трудом сглотнула ком в горле. Это было заманчиво, но делить постель ради свободы? Это мерзко.

— Роскошь, власть, безопасность… — продолжал синеглазый.

В любой другой ситуации, возможно, это было бы заманчиво, но нет.

— Благодарю за честь, господин, но я замужем.

Его глаза опасно сверкнули, а улыбка стала похожа на оскал.

— Замужем? Ну не смешно ли? Ты принадлежишь этому дому, а значит — мне.

Я отступила снова.

Игра становилась слишком опасной.

Внутри всё переворачивалось от страха.

Я могла бы препираться и набивать себе цену, думать, что смерть лучше, чем стать его игрушкой, но реальность была страшнее.

Страх парализовал тело, но нужно было держать себя в руках.

Если откажусь — он уничтожит меня. Если соглашусь — предам саму себя.

И так было понятно, что он был способен на всё и не остановится ни перед чем, чтобы получить желаемое.

Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Холодный пот стекал по спине от одного только взгляда этого громилы.

— Я должна подумать.

Всё, что я могла, это выкроить себе немного времени.

Аэрон медленно наклонился ко мне, не отрывая своего пронзительного взгляда.

Холодные пальцы осторожно, почти нежно, коснулись моей щеки. Он отвел выбившийся из косы локон и заправил его за ухо.

Его лицо оказалось непозволительно близко.

— Думай. Времени у нас много.

18

День тянулся бесконечно долго. То тошнота подступала к горлу, то внезапная слабость накатывала волнами.

Беременность давала о себе знать всё сильнее. Даже запахи, которые раньше были привычными, теперь вызывали приступы тошноты. Я старалась не показывать своего состояния, но тело предательски выдавало меня. Грудь стала чувствительной, а живот иногда сводило от спазмов.

Я выполняла свою работу скорее на автомате, как во сне, мысли же были заняты совершенно другим.

Еще до полуночи закончив с натиранием полов на втором этаже, бросив тряпку в ведро, потянулась… Взгляд упал на дверь, за которой скрылся вчера Эйнар.

Может быть, там я найду ответы на свои вопросы?

Собравшись с духом, я осторожно прокралась по коридору.

Страх сковывал движения, но любопытство и отчаяние оказались сильнее. Дверь оказалась не заперта.

Тихо приоткрыв её, я заглянула внутрь.

В камине горел огонь, как будто бы еще совсем недавно тут кто-то был, горели и свечи. Окно было распахнуто настежь.

Я замерла, прислушиваясь.

Тихо.

Осмелев, я все же стала действовать быстрее, перебирая безделушки на полках, книги. Открывала ящики и проверяла белье. В шкафу — вешалки.

Тут не было ничего.

Комната была спальней, но совершенно безликой. У нее не было хозяина. Ни запонки, ни миниатюры. Ничего.

Да тут даже пылинки не было, хотя окно было открыто, а шторы трепал ветер.

Если я и хотела получить доказательства предательства Эйнара или, наоборот, то я ничего тут не нашла.

Внезапно головокружение накатило, и я прислонилась к стене, чтобы не упасть. Беременность делала меня слабее.

За спиной послышались шаги.

Сердце замерло.

Я резко обернулась, прижавшись к стене. В дверном проёме стоял Аэрон, и его синие глаза сверкали в полумраке, как два кусочка льда.

— Любопытная девочка, — его голос прозвучал как приговор. — Я знал, что ты не устоишь перед соблазном.

Сердце забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Кровь прилила к щекам.

Попалась.

— Господин… — прошептала я, пытаясь собраться с мыслями. — Я… я просто…

Я с трудом сглотнула, чувствуя, как во рту пересохло.

Аэрон медленно вошёл в комнату, не отрывая от меня своего пронзительного взгляда. Его губы искривились в подобии улыбки, но глаза оставались холодными и расчётливыми.

— Что ты искала? — его голос был обманчиво мягким, но в нём слышалась угроза.

Я заставила себя выпрямиться, хотя колени дрожали.

— Я… ничего. Просто пыль проверяла, — в голову пришло самое очевидное в данной ситуации.

Он сделал шаг вперёд, и я инстинктивно отступила, прямо вжавшись в стену.

— Врунишка, — произнёс он тихо. — Так и скажи, что надеялась найти мою спальню. Ты ошиблась.

Я виновато склонила голову.

— Вы проницательны.

Аэрон рассмеялся.

Мой взгляд метнулся к окну, затем к двери. Путь к отступлению был отрезан. Аэрон медленно наступал, загоняя меня в угол.

— Ты собираешься сбежать? — прочитал он мои мысли. — Не получится.

В этом я не сомневалась.

Его рука медленно потянулась к моему лицу, но я отпрянула.

— Может, отложим? — пролепетала я. — Мне нужно отчитаться…

Отступать было некуда. Кольцо огромных рук по бокам загнало в тупик.

Если не убьет, так покалечит.

— Я люблю, когда отчитываются на коленях.

Я тряхнула головой, пытаясь скинуть морок. Мне казалось, что я под каким-то гипнозом и никак не могу пошевелиться. Хочу, но почему-то не могу.

В этот момент дверь с грохотом распахнулась.

Я вздрогнула от неожиданности.

На пороге стоял Эйнар.

Его лицо было не выражало никаких эмоций. Наверное, с этим стоило смириться, но я слишком хорошо знала его другим.

— Что здесь происходит? — холодно спросил он.

Аэрон обернулся. Он нисколько не был удивлен внезапному визиту Эйнара. Мне даже показалось, что рад.

— Эйнар, — прошептала я, прижимая руки к груди.

— Так она знает, как тебя зовут на самом деле? — произнес он с насмешкой. — Неожиданно.

Эйнар шагнул вперёд. Его взгляд метнулся ко мне. Затем снова к Аэрону.

Но муж только пожал плечами, словно все это для него ничего не значило.

Сейчас самое время было сказать, что я беременна. Просто выкрикнуть ему в лицо это, чтобы знал и…

И ничего.

Если он с такой легкостью сначала бросил меня одну, потом отдал меня мерзкому насильнику на растерзание. Ему больше не было веры. Он был точно таким же предателем, как и все мужчины вокруг.

19

Эйнар молниеносным движением преодолел расстояние между нами.

В одно мгновение он оказался между мной и Аэроном.

Удар, и Аэрон отлетел к камину, как пушинка.

Тело ударилось о массивную каминную полку. Посыпались книги на пол, а искры из камина взметнулись к потолку. За завесой из дыма и пепла ничего не было видно.

На мгновение воцарилась тишина.

Я закашлялась. Дышать стало нечем.

Когда пыльно-дымное облако осело, Аэрон отделился от стены, и посыпалась штукатурка...

— Впечатляет, — произнес он, стряхивая пыль с рукава. — Давно не видел тебя в деле, Эйнар. Думал, что уже растерял свою форму.

Говорил он спокойно, будто это не он только что был отброшен мощным ударом. Но в его глазах вспыхнул огонёк интереса или даже насмешка.

Эйнар не ответил. Он стоял, закрывая меня собой, готовый к новой атаке.

— Интересно, — Аэрон шагнул вперёд, но Эйнар не двинулся с места. — Думаешь, что сильнее меня?

— Девушка моя, — тихо произнёс Эйнар.

Аэрон рассмеялся. Его явно забавляла ситуация, хотя я в этом не находила ничего веселого.

— В моем доме всё моё, — произнёс он, обходя Эйнара по кругу. — Особенно когда речь идёт о таких интересных игрушках.

Я стояла неподвижно, понимая, что оказалась в центре противостояния двух могущественных сил. Просто пешка.

— Не в этот раз.

Аэрон лишь усмехнулся. Его глаза блеснули. Мне показалось, что он хотел этого конфликта.

Они просто сошли с ума. Оба.

— Так купи ее у меня, — произнёс он с наигранной любезностью. — Сколько дашь?

Эйнар напрягся всем телом. Его рука невольно потянулась к поясу, где обычно находился кинжал.

— Моя, — процедил он сквозь зубы.

Аэрон медленно, как хищник на охоте, двинулся к нам. Можно даже сказать, что с ленцой.

— Тут всё моё, но я могу поделиться, — протянул он, наслаждаясь моментом. — Или уже забыл Мадлен? А Эрику помнишь?

Я замерла, не дыша. Эти слова… Они были как удар под дых.

Перевела ничего не понимающий взгляд на мужа.

Так были и другие, значит.

Любовницы или рабыни, как я?

Эйнар сделал шаг вперёд, но я схватила его за рукав.

— О чём он говорит? — прошептала я дрогнувшим голосом.

Аэрон расхохотался, наслаждаясь моим замешательством.

— А вы ведь знакомы были и раньше, так ведь? — это был скорее риторический вопрос. Он и так отлично понимал всё. — Ах, малышка не знает всей правды? Как мило. Он сам привёл тебя ко мне, сам предложил…

— Замолчи! — рыкнул Эйнар, но было поздно.

Мир вокруг меня начал кружиться.

Это не могло быть правдой. Мой муж не мог меня продать своему «другу», чтобы потом издеваться. Или мог?

Аэрон лишь улыбнулся, наслаждаясь моим смятением.

— Знаешь, что забавно, что ты уже моя.

Он кивнул в мою сторону, и на пальце засветилось кольцо.

Я подняла руку к лицу. Все и так расплывалось перед глазами, но яркое сапфировое свечение даже так отлично различала.

Эйнар резко развернулся ко мне.

— Ты приняла кольцо?

В его голосе послышалось возмущение.

А чему он удивлялся? Я понятия не имею, что это значит. Думала, что защита.

— Я не буду перед тобой отчитываться, — выкрикнула я, отступая. — По твоему приказу меня выкрали, пытались изнасиловать, а затем продали… И прошу заметить, ты сам меня купил!

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Аэрон снова вмешался:

— А я смотрю, у вас насыщенная личная жизнь. Или это такие ролевые игры?

Я отшатнулась, прижимая руку к животу. Мой ребёнок… Что будет с ним? Эти двое готовы разорвать друг друга. Им интересна не я, а соперничество. А я просто хочу защитить своего малыша.

— Довольно! — голос Эйнара прозвучал твёрдо. — У нас есть договор. Ты не тронешь её.

— Договор можно и пересмотреть, — Аэрон сделал шаг вперёд. — Особенно когда на кону такая интересная ставка.

Нужно было что-то придумать. Найти выход из ситуации. Если останусь здесь — погибну. Если побегу — они всё равно найдут.

Остров был одним из десятка в архипелаге, и из одних рук дорога была только в другие.

Тихо, стараясь не привлекать внимания, я начала отступать к двери. Один шаг, второй… Ещё немного…

— Куда-то собралась? — холодный голос Аэрона заставил меня замереть.

Слёзы навернулись на глазах.

Я оказалась в ловушке с двумя монстрами, где один страшнее другого. Каждый готов использовать и ничего взамен.

20

Эйнар замер. Его лицо исказилось от боли, но он быстро взял себя в руки.

— А ты хотела, чтобы тебя купил какой-нибудь бордель? — начал он, но я перебила его.

— Но ведь ты этого и хотел! — мой голос дрожал от гнева и обиды. — Ты продал меня, а потом сам же купил. Зачем? Чтобы мучить?

Аэрон наблюдал за нами с явным удовольствием, потирая руки.

— О, какие страсти! — протянул он. — Может, устроим торги прямо сейчас? Кто больше предложит за такую драгоценность?

Я с отвращением отвернулась от него.

— Замолчи! — прорычал Эйнар, медленно повернувшись к «другу».

— Тогда объясни! — выкрикнула я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Я вообще ничего не понимаю.

Эйнар сделал шаг ко мне, но я отпрянула.

— Не подходи! — предупредила я, выставив вперед руки.

В этот момент Аэрон снова вмешался:

— Видишь, Эйнар, я говорил, что лучше быть мерзавцем, зато честным.

— Замолчи! — Эйнар повернулся к Аэрону, сжимая кулаки. — Это не твоё дело.

— О, но теперь это моё дело, — усмехнулся Аэрон. — Особенно после того, как ты привёл её ко мне, свою знакомую.

Знакомую?!

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Беременность делала меня ещё более уязвимой, а эта ситуация — невыносимой. Но полной дурой я не была.

Само собой, эмоции били через край. Гормоны били по мозгам, но все же думать головой они не разучили меня.

— Довольно! — я подняла руку, останавливая их. — Я не хочу больше слушать этот бред сивой кобылы. Я ухожу.

Конечно, далеко я не уйду. С острова деваться-то особо некуда.

— Уйти? — Аэрон рассмеялся. — Дорогая, ты никуда не пойдёшь. Теперь ты принадлежишь мне.

Я посмотрела на Эйнара, ища поддержки, но он был зол, как тысяча чертей. Тогда я вновь повернулась к синеглазову.

— Я не твоя собственность, — прорычала я, чувствуя. — И никогда не буду. Ничьей!

И с этими словами я вышла из комнаты, оставив их вдвоём. Пусть теперь разбираются между собой, а я найду способ защитить себя, Мэттью и своего ребёнка.

Эйнар резко схватил меня за руку, его хватка была крепкой, но не причиняла боли.

— Пойдем, — бросил он через плечо, таща меня за собой.

Я едва успевала переставлять ноги, спотыкаясь на каждом шагу. Аэрон остался позади, но я буквально чувствовала, как его взгляд прожигал мне лопатки.

Наконец Эйнар остановился перед дверью напротив тупиковой комнаты в коридоре.

Ногой он распахнул дверь и втолкнул меня внутрь. Комната оказалась небольшой: с камином, парой кресел и кроватью у стены.

— Отпусти меня! — я попыталась вырвать руку, но он лишь крепче сжал пальцы.

Только когда дверь захлопнулась за нами, Эйнар наконец ослабил хватку. Он прислонился к двери и внимательно посмотрел на меня.

— Слушай меня внимательно, — прорычал он. — Я на задании. Ты ведь отлично знаешь, что император поручил мне расследовать одно важное дело. Не могу вдаваться в подробности, но, увидев тебя на площади, мне не оставалось ничего другого, как купить тебя.

Я отступила к стене, прижимая руку к животу.

— Все так просто?! — мой голос дрожал от злости. — Ты продал меня, а потом купил! Серьезно?!

Эйнар провёл рукой по лицу, словно пытаясь собраться с мыслями.

— Я не продавал тебя, — наконец произнес он. — Нужно быть полной идиоткой, чтобы так подумать. Я что, недостаточно любил тебя? Баловал? Дарил подарков? Подселил к тебе маму, чтобы тебе не было одиноко.

Я совсем не узнавала своего мужа. Любимого мужчину, который когда-то мог свернуть горы ради меня.

— Маму? — я почти кричала. — Да пусть будет проклята эта ведьма!

Он сделал шаг ко мне, но я отпрянула.

Я не верила ни единому его слову.

— Оставайся здесь, — произнес он. — Ты переутомилась.

Гнев и боль переполняли меня.

Не раздумывая ни секунды, я размахнулась и отвесила ему звонкую пощёчину.

Эйнар замер. Щека медленно краснела от удара. В глазах промелькнуло удивление.

21

Не в силах больше сдерживать эмоции, я развернулась и выбежала из комнаты.

Ноги сами несли меня.

Слёзы застилали глаза, но я бежала, не останавливаясь.

Наконец я оказалась перед дверью в комнату, которую тут «милостиво» нам предоставили.

Дрожащими руками распахнула её и буквально залетела внутрь.

Матью сидел на полу, играя с деревянными фигурками. От шума он вздрогнул и попытался спрятаться, но поняв, что это я, расслабился.

— Что-то случилось? — прошептал он.

Не говоря ни слова, я рухнула перед ним на колени и крепко-крепко прижала к себе. Мальчик растерялся на миг, но тут же обвил мою шею руками.

— Всё хорошо, мой хороший, — шептала я, целуя его в макушку. — Просто я сильно устала.

Его тёплая ладошка гладила меня по щеке, стирая слёзы. В этом ребёнке было столько нежности и понимания, что сердце разрывалось от любви. А уж какой он был храбрый, когда, рискуя собой, помог мне на корабле. Я была ему обязана жизнью и не могла раскиснуть сейчас.

— Ты плачешь, — он заглянул мне в глаза.

— Девчонки всех возрастов жуткие плаксы, — призналась я.

Я отстранилась, чтобы посмотреть на него. Его большие, полные беспокойства глаза были так похожи на Эйнара…

Прижав его к себе ещё крепче, я пообещала себе, что сделаю всё возможное, чтобы защитить его от этого жестокого мира. И пусть Эйнар и Аэрон разбираются между собой. У меня были более важные заботы.

Внезапный грохот за спиной заставил уже меня вздрогнуть.

Дверь с треском распахнулась, и в комнату влетела разъярённая экономка.

— Потаскуха! — прорычала она сквозь стиснутые зубы. — Да я тебя со свету сживу!

Матью испуганно прижался ко мне. Я инстинктивно закрыла его собой.

Если эта гарпия и хотела разборок, то уж явно не при ребенке.

Я ободряюще улыбнулась Матью и попыталась встать.

— Я не…

— Молчать! — рыкнула она. — Немедленно поднимайся. С сегодняшней ночи ты работаешь на кухне, и чтобы духу твоего не было рядом с хозяином!

Я крепче обняла Матью, чувствуя, как он дрожит.

— Я вас услышала, — процедила я сквозь зубы.

Экономка побагровела ещё сильнее.

— Я доложу господину о вашем неподобающем поведении! А пока марш работать! До рассвета.

Она попыталась схватить меня за руку, но я отпрянула.

— Только попробуйте, — предупредила я, наконец выпрямившись. — И вы пожалеете.

Мне было непонятно, откуда такая волна гнева у матрисс Бригитты. Мы с ней мало пересекались, и уж тем более я ни разу не сделала ничего такого, чтобы заслужить подобного отношения.

Рабство рабством, но относиться к людям как к скоту она не имела права. Как и никто другой.

— Вольф, Логан, — бросила она, и в дверном проёме показалось два гиганта безобразной наружности. — Тогда познакомься с моими сыновьями.

Двое громил мгновенно оказались рядом.

Огромные ручищи схватили меня за локти и подняли как куклу.

Я отчаянно пыталась вырваться, но их хватка была железной.

— Нет! — закричала я, когда они оторвали меня от Матью.

Они громко заржали.

Матью, не раздумывая, бросился на одного из них, пытаясь защитить меня. Но здоровяк лишь небрежно отмахнулся, как от назойливой мухи.

Мальчик отлетел к стене. Послышался глухой удар. Хрупкое тельце безвольно сползло по стене.

— Матью! — закричала я.

Я рванулась к нему, но громилы лишь сильнее сжали свои клещи.

Матрисс Бригитта наблюдала за происходящим с садистской улыбкой.

— Не переживай, — прошипела она. — С твоим щенком всё будет в порядке. А вот ты у меня попляшешь.

В глазах потемнело от ярости и страха. Спазм скрутил живот, но я не могла думать о себе. Только о Матью.

— Если вы тронете его хоть пальцем… — начала я, но слова застряли в горле.

— Не тронем, — оскалилась экономка. — Пока что. А теперь марш на кухню, пока я не передумала!

Громилы потащили меня к выходу. Я извивалась в их руках, пытаясь вырваться, но всё было бесполезно.

22

Громилы тащили меня по коридору под руки.

Я продолжала вырываться, но их хватка была железной.

— Отпустите! — кричала я. — Пожалуйста, отпустите!

Мы миновали один коридор. Слуги, попадавшиеся нам навстречу, испуганно прижимались к стенам, отводя взгляды. Никто не осмеливался вмешаться, чтобы помочь.

Наконец они выволокли меня через чёрный ход на улицу.

Холодный ночной воздух обжёг разгорячённую кожу.

— Сюда, — прохрипел один из громил, поворачивая к хозяйственной пристройке.

Они протащили меня через двор, мимо хозяйственных построек, к столбу.

— Пустите! — снова закричала я.

Громилы толкнули меня. Я рухнула на колени, но даже не почувствовала боли.

— Заткнись, — прорычал один из них.

— Чтобы эта девка работала как положено, ее нужно бить, — оскалился второй.

— Десять ударов, — вынесла вердикт Бригитта. — За каждый писк плюс один.

Один из громил схватил меня за руку. Его пальцы впивались в кожу, оставляя, наверное, синяки. Он потащил меня к столбу, как куклу, не обращая внимания на мои попытки сопротивляться.

— Не надо… пожалуйста… — шептала я, но мои мольбы ему были безразличны.

Он толкнул меня к столбу. От боли перехватило дыхание. Второй громила уже держал в руках веревки. На лице не было ни капли сочувствия.

— И ни звука, — прорычал он, обматывая путы вокруг моих запястий. — Будешь дергаться — получишь больше.

Веревки впивались в плоть. Кровь начала пульсировать в запястьях.

Матрисса Бригитта подошла ближе, наслаждаясь моментом с каким-то извращенным удовольствием.

— Смотри-ка, — прошипела она. — Даже не плачешь. Думаешь, ты такая сильная? Посмотрим, как запоёшь, когда плётка разрежет твоей кожи.

Я пыталась сохранить самообладание, но страх сковывал всё тело.

— Пожалуйста… — снова прошептала я, но мой голос дрожал. — У меня ребёнок…

Я вовремя прикусила язык. Кто его знает, какие пытки у них тут предусмотрены для таких, как я.

— Тем лучше, — оскалилась Бригитта. — Вырастет послушным мальчиком. Позовите его. Пусть посмотрит на мать в ее звездный час.

Громила закончил привязывать меня, проверяя узлы. Они были настолько тугими, что я не могла пошевелиться.

Второй двинулся за Матью.

Матрисса Бригитта медленно приблизилась ко мне. В её руках блеснул нож. Губы кривились в довольной ухмылке.

— Вот так у нас наказывают распутных баб, которые пудрят мозги уважаемым господам, — прошипела она.

Бригитта встала за моей спиной.

Холодное лезвие ножа коснулось ткани платья. Она начала медленно разрезать его, от ворота и вниз, вдоль спины.

Второй громила вернулся, волоча за собой Матью. Мальчик вырывался и кричал, но здоровяк держал его железной хваткой.

— Нет! — закричала я, пытаясь вырваться из пут. — Не трогайте его!

— Смотри, Матью, — пропела экономка, обнажая мою спину. — Вот что бывает с теми, кто перечит старшим.

Матью продолжал вырываться, его крики разрывали моё сердце.

Когда платье было разорвано до талии, Бригитта рывком стянула верхнюю часть, полностью обнажив спину.

— Десять ударов, — произнесла она, наслаждаясь моментом.

— Пожалуйста, не надо! — взмолилась я, глядя на мальчика. — Не заставляйте его смотреть на это!

Но Бригитте было плевать. Она уже доставала кнут из ящика рядом со столбом.

Я закрыла глаза, пытаясь найти в себе силы выдержать предстоящее испытание. Но страх за Матью был сильнее любой физической боли.

Бригитта подняла кнут. На ее лице играла торжествующая ухмылка. Она сделала шаг назад, замахнулась…

Я стиснула зубы так сильно, что, казалось, они вот-вот раскрошатся. Всё тело напряглось в ожидании удара.

Небо разразилось оглушительным громом.

Земля задрожала под ногами, а воздух наполнился запахом озона. Так бывает перед грозой.

Все замерли. Даже Матью перестал кричать.

В следующее мгновение посреди внутреннего двора приземлился огромный синий дракон.

Громилы попятились назад, выпустив Матью. Мальчик тут же бросился ко мне, пытаясь дотянуться до верёвок.

Бригитта побледнела так сильно, что её лицо стало почти серым. Она выронила кнут и медленно опустилась на землю.

Дракон поднял голову и издал низкий, вибрирующий рык. Его глаза, светящиеся синим огнём, были устремлены прямо на меня.

— Эйнар… — прошептала я, не веря своим глазам.

Существо сделало шаг вперед. Его облик начал меняться. Чешуя таяла, крылья растворялись в воздухе, а на их месте появлялась человеческая фигура.

— Назад!