Проданная олигарху. В порочном плену

Глава 1

Василиса Истомина

— Посмотри на меня, — прорычал бандит низким бархатным голосом со стальными нотками. — Подними голову!

Его приказу невозможно было не подчиниться.

С бешено колотящимся сердцем, желая проснуться, вырваться из кошмарного сна, что не отпускали меня с тех пор, как согласилась стать присяжной на суде бандита по кличке “Бархат”.

С тех пор, как впервые увидела его в зале заседаний.

Согласившись стать стать присяжной на заседании по делу этого подонка и мерзавца.

Вскрикнула, вцепилась пальцами в ворс ковра, когда из темноты пророкотал низкий мужской голос.

Некоторое время назад, когда я возвращалась с работы, меня просто похитили прямо с улицы.

Сколько прошло времени с тех пор, как на улице дорогу мне преградил черный тонированый гелик?

Открылась дверь, и два бритоголовых бугая, просто подхватили меня под руки, и не смотря на крики, запихнули в салон дорогой тачки. Сами сели рядом, зажав меня между собой.

— Лучше не ори, кукла, если хочешь вернуться в свой клоповник живой, — угрожающе прорычал бандито, сидящий слева.

— Будешь брыкаться, быстро найдем чем занять твой сочный ротик, и другие дырки, — усмехнулся бритоголовый номер два справа.

И я подчинилась. Замолчала, оглушенная страхом и ужасом. Даже не осмеливалась спросить, куда и к кому меня везут.

Догадывалась.

Сколько времени, мы мчались по улицам города, и куда мы ехали, сквозь тонированные стекла разглядеть не получилось.

Я смогла осмотреться лишь когда мы приехали, бандиты вышли, и выволокли меня следом.

— Приехали, лялька. — Бандит ухватил меня за руку, и вытащил на улицу. Мы находились в каком-то загородном доме посреди леса. — На выход!

От отчаяния мне хотелось выть и кричать.

Сбежать отсюда не получиться.

Мне просто не перепрыгнуть высоченный трехметровый железный забор, окружающий дом со всех сторон.

Семенила за бандитами, что подхватили меня под руки, и потащили в дом.

Легкий ночной ветерок трепал подол летнего легкого длинного сарафана на широких лямках.

Светло-сереневая ткань холодок облегала фигуру, и струилась вниз по телу до самых щиколоток.

Лиф-корсет выгодно подчеркивал мою упругую двоечку.

Сейчас, под липкими взглядами бандитов, что бродили по территории с оружием наперевес, мне как никогда захотелось чем-нибудь прикрыться.

Сопротивляться и кричать, звать на помощь бесполезно, это я осознала четко.

Даже несмотря на ужас, и волнами накатывающую панику, мне удалось осмотреться.

Небольшой одноэтажный бревенчатый домик, вполне приличный на вид, окруженный садом, за которым виднелся высоким железный забор. Вдалеке шелестели от ветерка высокие верхушки деревьев.

Что со мной тут сделают?

Зачем сюда привезли?

Это выяснилось, когда бандиты открыли двери.

Я уперлась, не желая входить внутрь, оказаться в ловушку с самым опасным хищником в мире.

— Нет! Прошу, не надо! — взмолилась, чувствуя, что войдя внутрь, изменюсь навсегда, и моя жизнь уже никогда не станет прежней.

Бандиты легко преодолели мое сопротивление.

Втолкнули внутрь настолько сильно, что я влетела в комнату, рухнула на колени, и прокатилась по пушистому ковру до огромного дивана.

На котором сидел развалившись ОН.

Кошмар всей моей жизни.

Остановилась, склонив голову.

Уставилась на блестящие начищенные до блеска черные туфли.

Двери за моей спиной тихо захлопнулись, и я оказалась в ловушке.

Наедине с хищником.

Зверь, склонился надо мной, жадно, с наслаждением втягивая мой страх и ужас.

Он словно впитывал его всем своим существом.

Я сидела у его ног, словно собачка, склонив голову, боялась пошевелиться.

Слышала, как жадно он дышит, как втягивает воздух, наклонившись надо мной.

Вцепилась пальцами в пушистый бежевый ковер. Будь моя воля, я бы мимикрировала, слилась с этим ковром, лишь бы не находиться в одном помещении с Бархатом.

Именно он приказал привезти меня.

Но как он оказался здесь?

Ведь приговор еще не объявили. Присяжные не вынесли свой вердикт. Суд не огласил приговор. Он должен сидеть в тюрьме, под арестом.

Его запах, пряный, терпкий, мужской не спутать ни с чем.

Его тяжелая обжигающая энергетика давила на плечи, заставляя склониться еще ниже.

Бархат не мираж, и не плод моего воспаленного воображения.

Он до ужаса реальный, вольготно развалился на диване, прожигая меня взглядом.

— Вблизи, ты еще прекрасней, Лапуля… — Застыла, окаменела от ужаса, зажмурилась, цепляясь онемевшими пальцами за ворс ковра. — Дерзкая и соблазнительная… Еще более желанная… Молчишь? Уже не такая смелая? Куда подевалась та лапочка, что послала меня… Напомнишь, куда именно?

О, я прекрасно помнила, куда послала и бандита, и его посланника накануне вечером.

Несколько дней назад, когда я возвращалась домой с работы, дорогу мне подрезал черный джип…

Вздрогнула от воспоминаний.

По щекам покатились слезы.

— Дааа, ты все помнишь! — Удовлетворенно рыкнул Бархат, наклонился, и жадно слизнул с моей щеки соленые капельки. — Твои слезы как амброзия… сладкие… вкусные… Очень скоро, я искупаюсь в них сам, и утоплю тебя…

Я дрожала, сидя перед ним на коленях, униженная, слабая, беззащитная.

Возможно, я поступила глупо, отказав бандиту, но зато по совести.

И вот сейчас, тонула в его безумии, в его мгле, и не могла выбраться на поверхность.

“Дверь крутой черной тачки открылась, внутри сидел одетый с иголочки седой господин, с цепким ястребиным взглядом.

— Добрый вечер, Василиса Михайловна, — я смело уставилась на того, кто сидел в машине. Вокруг люди, бандиты не посмеют причинить мне вред. — Господин Бархатов приглашает вас на свидание. Он готов предложить вам внушительную сумму, несколько миллионов рублей, если вы согласитесь провести с ним ночь. И проголосуете за его невиновность. Господин Бархатов очень щедро оплатит ваши услуги. А так же…

Глава 2

Василиса Истомина

Все время, пока длилось заседание, его животная аура давила на меня бетонной плитой.

Окутывала жаром, давила, заставляла испытывать то, что я никогда в жизни не испытывала.

А я, даже взглянуть на него боялась.

Сидела в жюри присяжных, скромно потупив взор. Старалась не поддаваться очарованию и магнетизму бандита. Вообще не привлекать его внимания.

Не вестись на его сексуальную харизму, и какие-то странные чары. Под которые попали, казалось, все в зале заседания.

Бандит был уверен, что все сойдет ему с рук. Что смог купить всех.

Кроме меня.

Жаркие ласки бандита вернули меня с небес на землю.

Заставили рухнуть в порочную обжигающую бездну.

Дрожать, всхлипывать и стонать… да… стонать от настойчивых жадных прикосновений.

Словно Бархат очень долго сдерживался, а сейчас, дорвался до желанной добычи.

Готовый сожрать, выпить полностью все мои эмоции.

— Нет! — Попыталась отшатнуться, вывернуться из жесткой хватки бандита. — Тебя посадят за изнасилование…

Бандит даже не обратил внимания на мои жалкие попытки трепыхания.

Казалось, он озверел от моего очередного отказала.

Подхватил на руки, и кинул на диван.

Рванул сарафан, и ткань с треском разошлась, являя его потемневшему взгляду мою едва прикрытую нижним бельем фигурку.

Навалился сверху, придавливая тяжелым мускулистым телом.

Бандит накинулся на мой рот, жадно пожирая, скользил языком по губам, пытаясь проникнуть внутрь.

Я сопротивлялась, извивалась под ним, охваченная страхом, ужасом и паникой.

Задыхаясь, открыла рот, и Бархат мгновенно этим воспользовался.

Ворвался языком, скользя по щекам, скользнул по зубам, пытаясь проникнуть за них.

Причмокивая, посасывал то верхнюю губу, то нижнюю.

С каждым разом окутывая меня собственным ароматом.

Заставлял дышать им…

Жадно облизывая, проникал языком как можно глубже. Буквально, трахал меня языком.

Перехватил обе руки, завел их за голову, связал чем-то, фиксируя над головой. Мешая сопротивляться.

Бархат урчал словно зверь, поймавший давно желанную добычу.

Он жадно облизывал терзал мой рот.

Я всхлипнув, приоткрыла рот, и Бархат мгновенно этим воспользовался.

Ворвался внутрь, жадно вылизывая. Вот теперь, я в полной мере осознала, что значит целоваться в десна. Настоящий французкий поцелуй.

Острый.

Пряный.

Горячий.

Раздался треск, и мое белье превратилось в лохмотья от безумной страсти.

Дернула руками, попытавшись освободится.

— Отпусти! — простонала, чувствуя, что еще немного, и потерплю полное поражение.

Сдамся на волю бандита.

Стану полностью его покорной малышкой.

— Моя! — рычал он, лихорадочно скользя руками по всему моему телу. — Вкусная! Сладкая! Прекрасная!

Покрывал жадными поцелуями укусами лицо, шею, спускался вниз, оставляя синяки и засосы на шее и плечах.

Пугал натиском и страстью, заставлял дрожать от ужаса, задыхаться от паники.

Купал в каких-то новых, ранее неизведанных мною ощущениях.

Жар.

Похоть.

Бандит утягивал меня за собой в омут страсти, смешанной со с ужасом.

Я до ужаса боялась, что он продолжит, завершит начатое…

Или, что остановится.

Бархат умело возносил меня на небеса. Заставляя барахтаться в море новых для меня эмоций.

Даря ощущения от которых все внизу живота скручивало горячей спиралью.

Слизывал мои слезы, смакуя и раскатывая их на языке.

Кайфуя от моего вкуса.

Бандит обезумел, не обращая внимание на мое сопротивление, продолжал терзать тело.

— Нет! — кричала я, извиваясь, сгорая в пучине эмоций, закруживших меня в безумном водовороте. — Не надо! Отпусти! Пожалуйста!

Внутри меня бурлили незнакомые ощущения.

Страх, ужас смешанные с непонятными чувствами.

Казалось, меня всю окунули в кипящую лаву.

Тело зажило своей жизнью, полностью подчиняясь бандиту.

Предавало.

Покоряясь горячей страсти и похоти, исходящей волнами от Бархата.

Отзывалось на каждую его жадную грубую ласку.

По венам заструился огонь, жидкое пламя обжигало все нервные окончания.

Бандит уничтожал меня, заставляя сгорать до тла, и тут же заставлял возрождаться.

Полностью подчинил мое тело своей воле.

Удовлетворенно рыкнул, когда разорвав трусики, прикоснулся к обнаженным губкам без единого волоска.

— Ммм, какая гладенькая писечка, — урчал довольно, на удивление нежно скользя по ним пальцами. — Все как я люблю!

Скользнул пальцами ниже, задев подушечкой пульсирующий влажный чувствительный бугорочек.

— А ты у меня оказывается с сюрпризом, — хмыкнул довольно, навкеняка, ощущая пальцем как увеличивается клитор с каждым его касанием.

Как он выпирает между половых губок, словно ластится к нему, прося горячей ласки снова и снова.

— Отпусти, ублюдок, — всхлипнула я, извиваясь всем телом. — Ты насильник проклятый!

— Насильник? — Бандит поднял голову, прекратил покрывать поцелуями плечи, впился взглядом в мои глаза. — Ты вся течешь на мои пальцы. Вся мокрая, скользкая от смазки… Хлюпаешь так пошло… — Поднес руку к моим глазам, развел пальцы в стороны. — Смотри! Какая липкая густая смазка… Разве жертва насилия течет вот так сильно?

Я смотрела как ниточки смазки растягиваются между его пальцами густой патокой. Как тяжелые капельки срываются с его руки, и капают прямо на мои губы.

Бархат безумным взглядом наблюдал как я неосознанно мазнула языком по губам.

Судорожно сглотнула, ощутив на языке собственный вкус.

Размазал остатки смазки по моим губам, втирая ее в чувствительную припухшую от поцелуев плоть.

Сатанения от безумной страсти.

— Оближи! — Не просьба, приказ.

И я покорно отрывая рот, скользнула снова языком по губам.

Застонала, когда мой аромат, смешанный с его мужским запахом, взорвался на моих рецепторах.

Глава 3

Василиса Истомина

Ритмично толкаясь, бандит скользил стволом по клитору.

Высекая искры с каждым соприкосновением головки с моими лепестками.

Периодически соскальзывая вниз, проникал между половых губок во влагалище.

Распаляя во мне пламя страсти все сильнее и сильнее.

С очередным толчком, головкой надавил на узенький вход.

Еще толчок…

И бандит ворвался внутрь, головкой упираясь в девственную плеву.

Ощущала как пульсируют вокруг него стеночки. Стискивают в горячей ловушке. Орошая его влагой.

Слушала как хрипит и задыхается бандит. Как бешено колотится его сердце.

А бандит растягивал меня под свой размер. Давал привыкнуть к такому горячему, жгучему проникновению.

Я заскулила, ощущая как крупная головка растягивает влагалище.

Как пульсирует и сжимается вокруг него киска.

— Бархааат, — простонала, задыхаясь, выгибалась навстречу бандиту, встречая на полпути каждый толчок.

Ожидая боли…

Но ее не было, вообще ни капли.

— Моя Лапуля! — Бандит толкнулся снова, надавив на отверстие в плеве, ворвался в киску.

Зарычал, ощущая как пульсирующее мышечное кольцо стискивает член.

До искр из глаз, до пламени, что растекалось бурным потоком по венам.

— Ааа, горячо, — шептала, метаясь под бандитом в лихорадочном безумии.

Бархат двигался ритмично, проникая с каждым толчком все глубже и глубже. Задевая толстым длинным членом самые эрогенные зоны.

Растирая головкой особенную точку внутри киски.

Высекая искры из моего тела.

Бандит продолжал трахать меня, жестко, глубоко, жадно. Словно не мог насытится.

Я даже не подозревала, что секс может быть настолько крышесносным.

Офигенным.

Бандит все быстрее, все жестче, все ритмичней вколачивал меня в постель.

Жадно впивался поцелуями в рот.

Словно клеймил, заявлял права.

Вновь возносил на пик кульминации.

Кончая на этот раз вместе со мной.

Ворвался членом в киску так глубоко как мог, и замер.

Жар, невыносимый, крышесносный, закрутился внизу живота обжигающей спиралью.

И в следующее мгновение, я закричав, бурно кончина. Изливаясь взрывной кульминацией прямо на член бандита. Стискивая его жадной пульсацией, принимала все, что он мог мне дать.

Чувствуя, как увеличился в размерах член, как пульсируя, выплеснул в меня горячее семя.

Бандит окончательно присвоил меня себе, пометив как изнутри, так и снаружи.

Спермой, засосами, поцелуями.

Я закричала, извиваясь по ним, кончая снова и снова.

Чувствуя, как бандит раз за разом заполняет мою киску спермой.

Мы оба, задыхаясь, упали на постели.

Бандит навис надо мной, удерживаясь на руках.

Стараясь на придавить собственным телом.

А потом, скинул меня прямиком в ад.

— Запомни это мгновение, Лапуля, — прорычал Бархат, все еще жесткий, все еще оставаясь во мне, все еще толкаясь внутри меня, продлевая наслаждение. — Мечтай о нашей следующей встрече. — С каждым толчком, разбивая мои душу и сердце на миллионы осколков. — Засыпай и просыпайся с мыслями обо мне. — Превращал то, что между нами произошло, в постыдный и пошлый трах. — Жди, когда я за тобой приду. Потому что отныне, ты моя собственность!

— Нет! — Я затрепыхалась под ним, еще не до конца отойдя от оргазма. Ощущая, его толчки внутри киски, отвечая на каждое проникновение стонами и всхлипами. — Нет!

— Да! Для меня не существует слова “Нет”! — Еще один толчок, и бандит опять кончил, заливая киску очередным потоком спермы. — Ты уже моя! Я купил тебя сегодня на аукционе. Так что, сделай все что требуется. Не зли своего хозяина, Лапуля!

Скатился с меня, и сел на постели.

— Теперь, одевайся, — встал, и как был обнаженный, отправился в душ. — Не смей смывать с себя мою сперму! Ты отныне, моя собственность, мой маленький питомец! — Обернула на пороге ванной, полоснул по мне яростным взглядом. — Завтра, проголосуй как надо. Не разочаруй меня, питомец. Наказание тебе не понравится!

Я лежала на постели, оглушенная и опустошенная всем произошедшим.

— Я не продаюсь, — прошептала ему в спину. Сглатывая вновь подступившие слезы. — Не продаюсь!

— У всего есть своя цена, лапуля. Нашелся тот, кто тебя продал! Теперь, ты моя собственность! Днем будешь няней для моей дочери. А ночью… — Бандит ухмыльнулся. — Моей игрушкой! Невинная, чистая, непорочная… МОЯ!

Уже на пороге спальни, Бархат остановился от моего крика ему в спину.

— Мне нечего одеть! Ты порвал мою одежду, насильник проклятый! — выплюнула ему в спину.

Бандит замер, даже не обернувшись, прорычал.

— Одежда в гардеробной, выбирай любую.

И вышел, хлопнув дверью.

Едва за бандитом захлопнулась дверь, я тут же подскочив, кинулась в ванную, включила воду, сделав ее максимально горячей.

Черта с два, я буду ему подчиняться.

Проклятый тиран и деспот.

Забралась в душ, под горячую воду, схватила мочалку и гель первый попавшийся гель для душа.

Пошел он к черту!

Не позволю себя сломать!

Бешено водила мочалкой по телу, смывая с себя все следы, что оставил бандит.

Растирала тело до красноты, но так и не смогла полностью очиститься.

Казалось, его запах впитался в кожу, проник в каждую пору, поразил меня всю, до самого нутра.

Сердце.

Душу.

Казалось, запах бандита окутывал меня плотным коконом, и к моей ярости, никак не смывался.

Задыхаясь от горячего пара, выключила воду, и выбралась из душа.

Вытерлась мягким пушистым полотенцем.

Вздрогнула от стука в двери. Замерла испуганным зверьком, вцепившись в ручку двери.

— Василиса Михайловна, с вами все в порядке? — послышался из-за двери женский голос. — Я приготовила вам одежду. Она на кровати. Водитель ждет. Одевайтесь. Вас ждем машина и водитель…

Я приоткрыла двери.

У дверей стояла горничная, в черном платье с белым воротничком.

Глава 4

Святомир Бархатов

— Ты не поверишь, жених ее продал за долги. Утырок мелкий, решил таким образом рассчитаться за свои проигрыши в подпольном казино. Подсел поганец, все проиграл, и невесту свою на кон поставил. А там ты сам знаешь, Амир всем заправляет.

Слушал доклад Ильхама, и охуевал от человеческой глупости и подлости.

— Ты уладил вопрос со своим кузеном?

— Конечно, этот придурок, ее жених, теперь поедет очень далеко… сам будет свои грехи отрабатывать. Амир просил передать свое почтение. Не знал он, что девочка твоя, брат. К ней никаких претензий больше нет!

— Отлично!

— Это еще не все, брат… — Ильхам замялся, настороженно глядя на меня, словно боялся сообщить мне еще нечто жуткое.

— В чем дело? — Всеми мыслями я сейчас находился очень далеко. — Что-то с моей дочерью?

— Нет, — Ильхам успокоил меня, хоть одна хорошая новость. — Ты же знаешь, девочка в надежном месте, под охраной. Ее не достанут… Инфа касается твоей зазнобы… И моей тоже…

— Хам, в чем дело?

— Мои хакеры кое-что нарыли. Приедем в клуб посмотрим, я пока сам толком не знаю…

— Хорошо.

Пока ехали в мой клуб, не переставая думал о Лапуле.

Вспоминал прошедшую ночь, все что с ней вытворял, и член снова вставал колом.

Головка болезненно упиралась в ширинку, яйца снова потяжелели от прилива крови и спермы.

Блядь!

Как теперь работать со стояком?

Да еще потом ехать на заседание. А мне уже не терпелось вернуться к моей девочке.

Благо, черные джинсы хорошо скрывали напряженный до боли член.

Уже представлял, как именно сброшу напряжение уже в скором времени.

Ухмыльнулся.

Даже несмотря на безумный трах прошлой ночью. Даже несмотря на бешеные оргазмы, болезненное возбуждение никуда не делось.

Лишь усилилось.

С тех пор, как увидел свою Лапушку, это мое постоянное состояние.

— Она швырнула в рожу охранника деньги… — Вырвал меня из сладких мечтаний Ильхам. Весело ухмыляясь, почему-то довольно сверкал глазами.

— Какие деньги? — Не сразу понял о чем говорил Ильхам.

— Твои, которые ты сунул в ее рюкзак…

Расхохотался, ничуть не удивленный ее поступком.

Выкинуть целое состояние, когда едва сводишь концы с концами.

Она даже не стала проверять, сколько там денег.

Моя невинная гордая Лапуля.

Непослушная.

Своевольная.

Уже представил, как ее накажу, и ухмыльнулся.

Зверь внутри меня довольно урчал, предвкушая развлечение.

Уверен, ей понравится.

— Ты чего лыбишься как придурошный? — спросил Ильхам, а сам улыбался не меньше моего.

— Сам то чего ухмыляешься?

— Да вот недавно, подобная чистая девочка точно так же швырнула мне в рожу пачку налика. Купить ее хотел, а она оказалась неподкупной. Рад, брат, что ты такую же нашел.

— Ладно. Это все лирика. Что нарыл еще?

— Тебе не понравится.

— Рассказывай.

— Нас собираются слить, брат. — Выдал Ильхам спокойно, даже как-то равнодушно. — И тебя, и меня. Сразу после заседания суда, и ликвидируют. Вместе с девушками…

— Что-то они долго медлили, — не слишком удивился я такому раскладу. — Думал, меня еще в камере порешат… Ты уверен про девушек? И твою кралю тоже?

— Да. Значит, план “Х”?

— Да. Сразу действуем немедленно. Во время они не рискнут. А вот после, вполне могут.

— Согласен. Уже все готово. Бабло, документы, транспорт. От Министра пришло сообщение, что все организовано. — Глянул на пиликнувший смарт, читая сообщение от Министра. — Как девушки?

Это меня волновало больше всего.

Уходить без моей Лапушки я не собирался.

— Бархат, зачем нам в клуб? Уходим сейчас.

— Я без Лапушки не уйду, сейчас позвоню, чтобы ее привезли прямо в клуб, минуя заседание.

* * * * *

Василиса Истомина

С тех пор, как меня привезли в дом этого тирана и деспота, места себе не находила.

Охрана просто выгрузила меня у крыльца огромного двухэтажного особняка.

Сказав, что дом в моем полном распоряжении. Выходить на улицу можно только днем, ночью охрана патрулирует территорию.

В абсолютно пустом доме я поначалу растерялась.

Сидела в гостиной, боясь пошевелиться. Что-то сломать, испачкать, повредить.

Сам дом казался абсолютно стерильным, словно нежилым.

Сплошной хай тек, стекло, металл, кожаная мебель везде.

Гостиная, холл, библиотека, кинотеатр, столовая.

Везде стояла черная кожаная мебель, стеклянные столики.

Стены светло-кофейного цвета, с картинами разных размеров. О том, сколько эти картины стоят, даже задумываться не хотела.

Стеклянные лестницы на второй этаж, с коваными стальными перилами.

Несколько спален на втором этаже, оформленные в едином стиле.

Видно было, что над обустройством дома старался дорогой дизайнер. Причем, вся работа была выполнена как по шаблону.

Дом получился богатым, но бездушным.

Там не чувствовалось женской руки.

За все время, что я провела этом царстве хрома, металла и стекла, не встретила ни единой живой души. Даже на кухне царила стерильная пустота.

Единственное, холодильник оказался под завязку забит разнообразными продуктами. Так что, я рискнула приготовить себе завтрак.

Обследуя дом, обнаружила главную спальню, и кучу коробок в углу. В которые кто-то сложил все вещи из моего дома.

Напоминая мне, что жизнь больше прежней не станет, и что бандит меня не отпустит.

Бархат говорил, что я буду няней для его дочери.

Вот только, осматривая дом, не нашла ничего, указывающего, что тут живет ребенок.

Ни игрушек, ни десткой, ничего вообще.

Она живет в другом доме?

И есть ли вообще у него дочь?

Не верилось, что у бандита есть ребенок.

В доме вообще, никого кроме его охраны на выходе, не оказалось.

Настоящая тюрьма. Золотая клетка из которой не сбежать.

Хотела ли я сбежать от него?