Проект "Лилит"

Глава 1. Проект "ЛИЛИТ"

Лаборатория доктора Аллена Рейнхардта погрузилась в ночную тишину, нарушаемую лишь гудением серверов и щелчками автоматизированных манипуляторов. На столе, под холодным светом биоламп, лежало тело, бросившее вызов самой природе.

Оно сохраняло женственные изгибы, но там, где у человека должны были расти волосы, голову покрывала мелкая, плотная чешуя цвета тёмной бирюзы, отливающая перламутром. Такая же чешуя, плавно уменьшаясь в размере, тянулась вдоль предплечий к запястьям, где пальцы были соединены тончайшими, почти невидимыми перепонками. Лицо оставалось гладким, но совершенно безволосым, с неестественно большими, закрытыми веками глазами. Грудь и живот были покрыты идеальной фарфоровой кожей, но ниже талии вновь начиналась чешуя, создавая жутковатый и одновременно завораживающий контраст.

Аллен провёл пальцем от гладкого плеча вниз, к чешуйчатому предплечью. Он чувствовал резкий переход от тёплой кожи к прохладной, скользкой текстуре. Это был его шедевр. «Проект Лилит» — синтез человеческой формы и биологии амфибии, созданный для абсолютной пассивности и послушания.

— Активация нейромоторных кластеров, — скомандовал он, его голос прозвучал неестественно громко в тишине.

Манипуляторы ожили. Тело на столе дёрнулось. Чешуйчатая голова беспомощно откинулась назад, обнажив гладкую шею. Мускулы спины напряглись, заставив чешую на бёдрах и руках перелиться тусклым светом. Грудная клетка поднялась в первом искусственном вдохе. Аллен затаил дыхание, наблюдая, как грудь существа плавно опускается и поднимается.

— Реакция в норме. Прекратить стимуляцию, — произнёс он.

Тело мгновенно обмякло, вернувшись в состояние полной покоя. Совершенная кукла. Готовая принять любую форму, которую он пожелает.

Тело мгновенно обмякло, вернувшись в состояние полной покоя. Совершенная кукла. Готовая принять любую форму, которую он пожелает.

В этот момент в кармане его лабораторного халата завибрировал телефон. Он вздрогнул, словно его застали на месте преступления. На экране — «Элли». Аллен сглотнул, сделав глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание, прежде чем принять вызов.

— Дорогой, ты уже скоро? — послышался знакомый, тёплый голос. — Ужин стынет. И Лиза весь вечер спрашивала, когда папа придёт.

— Да, милая, я... почти закончил, — его собственный голос прозвучал странно отдалённо. Пока он говорил, его взгляд скользил по стерильным стенам. Он прошёлся по аккуратно развешанным дипломам и почётным грамотам в строгих рамках — свидетельствам его блестящей, респектабельной карьеры. Затем остановился на запылённой доске, испещрённой сложными формулами и чертежами ранних, неудачных прототипов — немыми свидетелями долгого пути к этому моменту.

— ...просто подписываю последние отчёты, — механически лгал он, и его глаза, будто против его воли, снова притянулись к химерному телу под тканью. В полумраке угадывался контур чешуйчатой головы и изгиб бедра. Реальность жены, говорящей о простых бытовых вещах — об ужине, о их дочери, — сталкивалась в его сознании с немым присутствием его творения. Это создавало оглушительный диссонанс.

— Хорошо, не задерживайся слишком. Я соскучилась.

— Я тоже. Скоро буду.

Он положил трубку, и тишина лаборатории снова поглотила его. Он стоял, разрываясь между двумя мирами: одним — с ужином, дочерью и любящей женой, и другим — здесь, с этим существом, которое было плодом его самого тёмного и сокровенного гения. И в этой тишине он отчётливо понимал, какой из миров тянул его к себе сильнее.

Глава 2. Симбиоз

Прошло две недели. «Лилит» лежала в криостазе, её гибридное тело сохранялось в идеальной стазисе. Но Аллен был неудовлетворён. Его творение было красивым, послушным… но безжизненным. Оно реагировало на стимулы, но в этом не было души, той искры, которая превращала бы акт из простого механического взаимодействия в нечто большее. Он хотел не просто куклу. Он хотел партнёра, пусть и извращённого, пусть и нечеловеческого.

И тогда он вспомнил о «Образце X-17» — ксенопаразите, обнаруженном в гидротермальных источниках Марианской впадины. Его исследования показали невероятное: паразит не просто выживал в симбиозе с носителем, а вплетался в его нервную систему, усиливая и трансформируя сенсорные сигналы. Подопытные организмы, заражённые им, демонстрировали необъяснимо яркие, почти болезненно острые реакции на внешние раздражители.

Жертвовать было чем. Паразит был непредсказуем. Он мог мутировать, мог попытаться взять под контроль высшие нервные функции. Но на кону стояла награда, ради которой Аллен был готов на риск. Он представлял, как это тело, уже идеально сконструированное для его удовольствия, будет реагировать на его прикосновения не запрограммированными спазмами, а настоящими, пусть и индуцированными паразитом, волнами экстаза. Он хотел, чтобы его творение не просто принимало его, а чувствовало его — с интенсивностью, которую не может предложить ни один человек.

Решение было принято.

Теперь «Лилит» лежала на операционном столе. Аллен, в стерильном костюме, с скальпелем в дрожащей от волнения руке, сделал аккуратный разрез у основания её чешуйчатого черепа. Он обнажил спинной мозг — бледный, почти мерцающий тяж. Роботизированные манипуляторы поднесли к разрезу контейнер. Внутри, в питательном геле, извивался тонкий, похожий на серебристого червя, отросток X-17.

— Начинаю имплантацию, — прошептал Аллен, больше для себя, чем для протокола.

Паразит, словно почувствовав близость живой нервной ткани, совершил резкое движение и впрыгнул в разрез. Тело «Лилит» затрепетало. Не слабый, управляемый толчок, а настоящая, глубокая судорога, пробежавшая от кончиков пальцев с перепонками до чешуйчатой кожи головы. Глаза существа внезапно открылись. Они были больше не стеклянно-пустыми. Теперь они были заполнены колышущейся, фосфоресцирующей слизью, излучающей тусклое зелёное сияние.

Аллен замер, заворожённый. Он видел, как по телу его творения пробежала волна мурашек — и по гладкой коже, и по чешуе. Пальцы сжались, а из её глотки вырвался звук — не человеческий, а низкий, булькающий стон.

Это не было запрограммировано. Это была жизнь. Пусть и чужая, пусть и порождённая паразитом. Но это было именно то, чего он хотел.

Он медленно, почти благоговейно, провёл рукой в перчатке по её щеке. В ответ её шея выгнулась, подставляясь его ладони, а в светящихся глазах плеснулась та самая, желанная искра — дикого, неконтролируемого, животного ощущения. Цена могла быть любой. В этот момент Аллен был уверен — оно того стоило.