Проклятый венеролог

Глава 1. Греховный соблазн

- Машенька, Дашенька, - доктор Зайцман растерянно озирался на грудастых блондинок, окруживших его, - девочки не стоит меня благодарить!

- Ещё как стоит, Иннокентий Арнольдович! - Даша грациозно опустилась на колени. - Если бы не Вы, где бы мы сейчас были?

- Ага, ага... Если б не Вы, то мы б к работе вернуться не смогли... А кроме как трахаться, сами понимаете, мы ж ничего не умеем, - близняшка Маша расстегнула на нем халат и погладила по груди, призывно заглядывая в глаза.

Потомственный венеролог – Иннокентий Арнольдович Зайцман - был мастером своего дела и в случае со жрицами любви - сестрами Таран - тоже показал себя профессионалом. А вот теперь девушки решили его отблагодарить тем единственным способом, которым они умели.

Он искренне пытался быть примерным мужем, хотя от такого соблазна как две блондинки с аппетитным формами, призывно смотрящие в глаза, очень трудно остаться на "светлой стороне".

Он блаженно вздохнул и прикрыл глаза, когда губы девушки – пухлые и горячие прильнули к области паха, посылая в сладостный водоворот. Пальчики умело защекотали мышцы живота, спустились ниже и ласково, виртуозно надавили на нужную точку так, что бёдра Иннокентия непроизвольно разошлись в стороны, позволяя легче добраться до эрогенных зон. В то же время вторая блондинка, расстегнула рабочую куртку и царапала ноготками его грудь, густо покрытую курчавыми волосками, пробегалась по ребрам и нашептывала откровенно-пошлые слова.

Иннокентий забыл обо всём: что женат, что любит супругу, про верность, честь, достоинство и соблюдение профессиональной этики. Все отошло на второй план, оставив лишь плотское влечение и предвкушение оргазма.

- Какой вы сексуальный, - ворковала Даша, когда ненадолго отрывалась от процесса. – Какой красивый и вкусный мужчина, - издавая пошлые звуки, заглядывала в его блаженное лицо.

- Какие кубики пресса, - вторила комплименты Маша, - оглаживая косые мышцы живота, щекотала пальчиком пупочную впадину, - так и хочется, чтобы вы измерили длину своего органа мною, Иннокентий! – просила неистово.

Доктор Зайцман сдался под натиском ласк сексуальных близняшек и едва сдерживая крик, с глухим стоном завершился, представляя лик своей жены – любимой Маргариты.

Как долго он хотел ее любить таким способом!

Ухватив блондинок за волосы, с силой прижимал к своему телу, впадая в неистовое безумие. Как давно он мечтал о таких ощущениях: о ласках без цензуры, о фееричном соитии.

Когда Иннокентия размеренно покачивало на волнах экстаза, он почувствовал на себе чей-то сверлящий взгляд. Доктор Зайцман открыл глаза, и встретился взглядом с Маргаритой, застывшей в дверях кабинета.

Иннокентий подскочил, практически сбросив с себя Машу, и стал лихорадочно одевать брюки, забыв про трусы. А белье, как назло, скрутилось узлом на щиколотках, и не позволяло быстро натянуть штаны.

- Ритуля, я все объясню! - срывающимся фальцетом заверещал он.

Обе девушки - виновницы семейной драмы - нагло улыбнулись и оценивающим взглядом прошлись по докторше – Маргарите Александровне Зайцман (в девичестве Третьяковой).

Она была миловидной брюнеткой, лет тридцати, с подтянутой стройной фигурой. Девушки считали себя явно эффектнее, чем она, и демонстративно, как по команде, выпятили грудь.

Маргарита, выдержав театральную паузу, ядовито заметила:

- Не стоит, Кеша! Не суетись, займись девочками, а то замёрзнут!

- У нас либидо зашкаливает, потому нам не холодно! Не переживайте, мадам, - с ухмылкой ответила Даша, по своему скудоумию, не задумываясь о том, что разбивает чужую семью.

- С этого момента, потаскушки, оно у вас пропадет и больше никто вас не захочет, - произнесла Маргарита так, что все в кабинете почувствовали, будто ледяной ветер ворвался в помещение.

Иннокентий от ужаса округлил глаза. Это только на вид Марго была безобидной, но ему прекрасно было известно о том, что в ее роду были ведьмы. Маргарита без труда выигрывала в лотереи, чувствовала приближение опасности и предугадывала события. У его жены были черные, как ночь, глаза, доставшиеся по наследству от той самой прабабки-колдуньи.

- А ты, пиписькин доктор, - обернулась она к нему, - теперь будешь завидовать своим пациентам! Потому что впредь свой хобот тебе никуда не пристроить! - сверкая глазами, зловеще выдала Марго и, словно фурия, удалилась, напоследок хлопнув дверью.

- Ой, напугала, - рассмеялась Даша, - Иннокентий Арнольдович, не расстраивайтесь. Глупости это все!

И только тут до Иннокентия дошло, что он натворил. Венеролог осел на кушетку и схватился за голову: «Марго не простит! А все потому, что не захотела идти мне на встречу! Разве я многого просил? Всего лишь хотел разнообразия в интиме, и вот к чему это привело…».

_____________________________________

⚠️ВНИМАНИЕ ⚠️

⚠️ Данное произведение несёт исключительно развлекательный характер. Книга имеет возрастные ограничения 18+ и не предназначена для несовершеннолетних.

⚠️Настоящим автор уведомляет, что события, персонажи, а также присущие им особенности мировоззрения полностью вымышлены. Любые совпадения с реальностью случайны. Автор не разделяет точки зрения ни одного из героев.

Глава 2. Экзотический букет

Маргарита работала врачом-медэкспертом при больничном городке, проще говоря – патологоанатомом. И тот орган, что не вылечили пациенту при жизни, она находила, изучала, но увы не лечила, ибо было поздно. Работу свою Марго любила. Тишина, запах стерильности и никаких претензий от больных. Идеальная работа!

- Дрочильный хобот! Диплококк вонючий! Кобель! – сыпала оскорблениями Марго, надевая перчатки и халат перед началом вскрытия. – Я устрою тебе сладкую жизнь!

Помощник-лаборант Василий осторожно подал скальпель и пилу, опасаясь, как бы доктор Зайцман от злости попросту не искромсала бездыханное тело, или того хуже – разделала и его заодно.

Тем временем Иннокентий спешно придумывал, как загладить свою вину перед дражайшей супругой. Работа валилась из рук, и он повесил табличку на двери: «приема нет». Пытался дозвонится до Марго, караулил у ее рабочего кабинета, но жена тщательно скрывалась, и тогда он направился в морг – в святую обитель усопших.

Темные тоннели подземных коридоров тускло освещали настенные лампы, вторя сумрачному настроению Иннокентия. Зайцман ненавидел безмолвные стены морга, давящие на его тонкую натуру. Он спешно подошел к операционной комнате, нерешительно потоптался у распашной двери, собираясь с духом, и вздохнув, резко открыл ее. В нос ударил едкий запах формалина и метанола, а яркий свет искусственных ламп на миг ослепил глаза.

Маргарита невольно обернулась, а присмотревшись к вошедшему, неприязненно скривилась.

- Что ты здесь забыл, Кеша?! – грозно спросила она, поправляя резиновый фартук на груди.

Иннокентий поморщился и, старательно отводя взгляд от бездыханного тела, лежащего на столе, запинаясь, произнёс:

- Кошечка, я оступился, я виноват, но я очень дорожу нашими отношениями... – заискивал он, шаркая сланцами по бетонному полу и делая безуспешные попытки подойти к ней поближе.

Марго словно фурия носилась вокруг стола. Она с нарочитым вниманием одной рукой вынимала кишечник из трупа, вытягивала его, рассматривая на свету, а потом фыркая, делала записи в блокнот правой рукой, что была не в перчатке.

- Какими такими отношениями, Иннокентий Арнольдович? - хмыкнула Маргарита.

- Как какими? Нашими... - удивлённо вытаращил он глаза.

- У нас с Вами, Иннокентий Арнольдович, - Марго надменно поджала губы, - могут быть только одни отношения! - последние слова она воскликнула так, что стены в помещении задрожали и ассистент, ставший невольным свидетелем семейной драмы, содрогнулся.

- Какие? - загипнотизировано спросил Кеша.

- Отношения врача и пациента, - зловеще зашипела Марго.

Воцарилась гробовая тишина и в данном помещении это вовсе не казалось фразеологизмом.

- Кошечка, это очень несмешная шутка. Я понимаю, что ты злишься, но уверен, ты не желаешь мне смерти..., - залепетал Зайцман.

- Зря ты уверен в этом, Кеша. Я с удовольствием посмотрю, что там ты ел сегодня на обед!

Марго намекала на тот самый обед, который по причине занятости не смогла разделить с ним.

- А может ты и не обедал, а? - она впилась в него взглядом, - Может, ты ещё каких-нибудь проституток трахал вместо этого?

- Ритуля, ну прекрати! Прошу! Что мне сделать, чтоб ты простила меня? - взмолился он и протянул к ней руки.

Марго просканировала изменника-супруга прищуренным взглядом, обдумывая что бы эдакое попросить.

- Пойди купи мне цветы, - ответила вкрадчиво, - Записывай!

- Ага, - Иннокентий с готовностью вынул телефон, открыв раздел заметки.

- Букет мне нужен, - Маргарита надела на лицо прозрачную маску, - из азалий, гортензий и осеннего шафрана.

- Ого! Ритуля, где ж я все это найду? - изумился ее странной прихоти Иннокентий.

- Ну не знаю…, изловчись, Кеша, - Маргарита взяла в руки пилу, - Но не это самое главное! – тут она посмотрела на него пронизывающим взглядом через стекла защитной маски. - Главное, Кеша, что все это тебе надо его съесть!

Зайцман замер, пытаясь понять скрытый смысл в ее словах, а Василий, который уже догадался, к чему Маргарита ведет, сокрушенно опустил глаза.

Маргарита включила пилу и поднесла к трупу. Послышался мерзкий звук разрезаемых костей, в нос ударил специфический запах, кровь и куски плоти полетели во все стороны. Одна из кровавых брызг попала на очки Иннокентию, и он в ужасе отшатнулся.

- А-ха -ха! – зловеще хохотнула Маргарита. – Вот: так же тебя вскрою, а внутри букет!

Все перечисленные Маргаритой цветы содержали ядовитые вещества. Ей, хорошо знающей токсикологию, было известно, что такой набор точно бы убил ее неверного мужа.

Иннокентий поморщился. Достав из кармана брюк белоснежный платок, снял очки и судорожно вытер испачканные стекла. Прийти в морг и пытаться достучаться до разума жены было ошибкой. Маргарита упрямо не шла не конструктивный диалог. А шутка с подарочным букетом вообще была за гранью. Она настолько рассержена, что желает ему смерти.

- Рита! - Зайцман угрожающе произнес. - Дома поговорим!

Черный юмор супруги он не понимал. Бросив телефон обратно в карман, Иннокентий круто развернулся и быстрым шагом удалился по полутемному коридору. Ему в спину еще долго летело эхо зловещего смеха Маргариты.

Глава 3. Пашотница

Все время, что занимала дорога домой, Иннокентий обдумывал свой предстоящий разговор с женой: искал новые оправдания и аргументы, которые заставят Маргариту остаться с ним. Погруженный в свои мысли, он поднялся в лифте на свой этаж и оторопел. На лестничной клетке стояла его дорожная сумка, набитая вещами под завязку, да, так, что молнию невозможно было закрыть. Поверх лежала бесформенная куча вещей с торчащими рукавами его рубашек и брючных штанин.

У него засосало под ложечкой от дурного предчувствия. Это была "жирная точка" в несостоявшемся разговоре, поставленная Маргаритой заранее. Иннокентий рассвирепел. Он бросился к двери квартиры и забарабанил по дверному полотну кулаками.

Не прошло и нескольких секунд, послышался звук открываемого замка и дверь распахнулась, явив Маргариту. Возле её ног терся полосатый кот Матроскин, который вторя настроению хозяйки, посмотрел на хозяина осуждающе.

Марго была в черном пеньюаре с кокетливыми пёрышками и черной косметической маской на лице. В таком виде она была похожа на падшего ангела, и образ дополняла ее кривая усмешка.

- Вы что-то хотели, Иннокентий Арнольдович? - с вызовом спросила она.

- Рита! Это и моя квартира тоже! Я никуда не уйду! - завопил он, размышляя над тем, как обойти жену, загородившую собой вход.

- Поделим после развода, - невозмутимо парировала она. - А пока иди ночуй к своим потаскухам с выменем пятого размера!

Кот тем временем тоже принял участие в выселении блудного мужа. Матроскин демонстративно пометил туфли Зайцмана, которые стояли у двери. Иннокентий задохнулся от возмущения.

- Ах ты ссыкун полосатый! – закричал он на кота, – Я тебя, заморыша на помойке нашел, вычистил от блох и глистов, а ты!? Предатель!

Матроскин, тряхнув задней лапой, протяжно мяукнул, отвернулся, показывая хозяину хвостатый зад, и чинно удалился, оставляя Маргариту разруливать ситуацию.

Зайцман с шумом выпустил воздух и посмотрел в лицо супруге, пытаясь разглядеть её глаза в прорезях угольной маски.

- Рита! Немедленно впусти меня! - потребовал Иннокентий, пытаясь протиснуться между ней и дверным косяком.

- Ага, сейчас! Бегу, аж спотыкаюсь и волосы назад, - отпустила она свою очередную шуточку и толкнула сумку ногой.

Сумка покачнулась и с глухим стуком перекатываясь, стала падать вниз по лестнице. Вещи, лежавшие на ней, рассыпались по ступеням.

- А! Что ты наделала?! - схватился за голову Иннокентий и бросился собирать свои пожитки.

Маргарита со злорадной усмешкой наблюдала за ним и вдогонку запустила помеченные котом туфли.

- Ой! Чуть не забыла самое главное…, - что-то вспомнив, спохватилась Маргарита и захлопнула дверь, ненадолго исчезнув в квартире.

- Кошмар! Мои шелковые и поплиновые рубашки! - сокрушался Иннокентий, встряхивая белоснежную и лиловую идеально отглаженные сорочки.

Дверь на лестничной клетке этажом ниже приоткрылась и в проёме появилась седовласая старушка.

- Иннокентий, - прокряхтела любопытная соседка, округлив глаза. - Что тут происходит?

- Мы немного повздорили с Маргаритой. Не обращайте внимание, Любовь Алексеевна, - прокомментировал он, изо всех сил пытаясь скрыть раздражение в голосе.

Иннокентий поднял на нее глаза и испытал невероятный стыд. Прямо перед ногами старушки лежали его трусы. Он поторопился спуститься и буквально подхватил их пока она не успела наступить на белье.

- Миленькие, - прокряхтела та, - имея ввиду принт из мишек на боксёрах.

- Вот! Держи, аристократ хренов! Яйца теперь у тебя будут исключительно всмятку! Во всех смыслах этого слова! - раздался сверху хохот Маргариты и вниз с оглушительным стуком покатилась металлическая пашотница.

Иннокентий был интеллигентом до мозга костей, потому даже в его пищевых пристрастиях и манере употреблять пищу прослеживались царские замашки. Он предпочитал на завтрак яйцо в мешочек. Поставив его в специальную подставку, которая теперь сиротливо валялась на ступенях, он стучал по скорлупе серебряной ложкой и, прикрыв от блаженства глаза, принимался трапезничать.

Маргарита с грохотом захлопнула дверь. В одночасье Иннокентий Зайцман лишился всего: дома, жены, кота и семейного уюта. У него осталась лишь его любимая работа. Венеролог Зайцман еще не знал, что его злоключения только начинаются.

- А Вы знаете, Иннокентий, главный секрет в приготовлении яиц всмятку? - загадочно произнесла соседка.

- Нет, - пробурчал Зайцман, поднимая с пола пашотницу.

- Главное, это щедро их посолить, тогда белок не вытечет! - хитро улыбнувшись поделилась она тайным знанием.

- Спасибо! Непременно воспользуюсь Вашим советом, Любовь Алексеевна, - нехотя поддерживал беседу Зайцман.

- Но в твоём случае, Иннокентий, лучше помириться с женой, - старушке было скучно, и она ни в какую не желала уходить.

- Это ещё почему? - удивился он.

- Потому что ты абсолютно не приспособлен к жизни на воле. Ты, как домашний кот, на улице - тебе кранты, - старушка засмеялась в кулачок и добавила, - и твоим яйцам тоже.

Глава 4. Широкая кость

Зайцман провел тревожную ночь. Снилась обнаженная Марго, летящая над городом на метле. В голове продолжал звучать ее зловещий смех даже когда он проснулся. Иннокентий сел на раскладушке, спустив ноги на пол и потряс головой, пытаясь смахнуть с себя ночной кошмар.

У него раскалывалась голова. Не выспавшийся, злой и подавленный, он слонялся по ординаторской в одних трусах и майке, совершенно позабыв о времени и месте, где находился.

- Оу! Иннокентий Арнольдович... - за его спиной послышался удивленный возглас старшей медсестры отделения – Зинаиды Ивановны Брюшкиной.

Иннокентий испуганно вздрогнул, обернулся и только сейчас осознал, что он находится в больнице и, мягко говоря, в непристойном виде. Сощурив близорукие глаза без очков, растерянно уставился на вошедшую.

- Миленькие, - игриво произнесла тучная Зинаида, намекая на принт кроликов на его трусах. – Так и хочется потянуть пушистика за ушки, - и смущенно хихикнула.

"Черт!", - Иннокентий спешно принялся прикрывать причинное место, так словно стоял в защите на футбольном поле, при пробивании пенальти.

- Да, бросьте, Иннокентий Арнольдович, - кокетливо взмахнула рукой Зинаида, - Я видела Вас в белье. И даже без него. Забыли, как я вам укол в ягодичную мыщцу ставила?

"Когда это?", - изумился Иннокентий, совершенно позабыв о своей крапивнице на тетрациклин.

- Поссорились с женой... - Зинаида пожала плечами и деловито направилась к холодильнику. Открыв, принялась раскладывать продукты по полкам. - С кем не бывает.

Иннокентий, отыскав в комнате, чем бы прикрыться, сорвал со спинки стула чужой медицинский халат и накинул на себя. Чтоб одеться в свои вещи надо было как-то разминуться с Зинаидой в проходе у холодильника, а это Зайцмана смущало, потому он нашел вот такой выход из ситуации.

- Не расстраивайтесь! Ещё помиритесь, - дальше продолжала наставлять она, копаясь в морозилке и гремя ящиками.

"И чего она так долго возится - разделанного слона что ли утрамбовывает?", - злился Иннокентий на то, что Зинаида задерживалась, не позволяя ему одеться и найти очки, без которых он был как без рук.

- О! Я Вам кофе с коньяком сделаю! – она, наконец, закончила с раскладыванием продуктов и обернулась, широко улыбаясь.

- Что Вы, что Вы, Зиночка! Не стоит! - вяло стал сопротивляться Зайцман. – У вас работа, обязанности, право, не утруждайте себя.

Но Зинаида не могла упустить возможности поухаживать за доктором, по которому сохла с первых дней работы в коллективе.

- Ещё как стоит! - Зинаида выпрямилась и стукнула по кнопке электрического чайника, стоящего рядом с ней на столешнице, - По себе знаю! Кофе с утра просто необходим, чтобы проснуться! - она положила руку на объёмную грудь, ходящую вверх-вниз, задыхаясь от нагрузки.

Ещё бы: заполняя холодильник, она выполнила незапланированную кардио-нагрузку - присела и поднялась без помощи рук! Зайцман и не думал, что она на такое способна.

Зинаида оперлась огромной задницей на столешницу, заняв ее почти всю.

Зайцман неловко попятился, так и не придумав, как вырваться из этого спонтанного плена, устроенного ему главной медсестрой. Пока он продолжал раздумывать над этой сверхзадачей, чайник закипел. Зинаида на удивление проворно поставила чашку, высыпала несколько ложек растворимого кофе и залила кипятком.

- Сахар не кладу: он вызывает ожирение, - с одышкой произнесла она, быстро оказавшись рядом с Зайцманом и буквально принуждая его взять чашку с дымящимся напитком.

"Интересно, а то, что с ней она ожирением не считает? И оно видимо не от сахара, а с воздуха получилось", - комментировал про себя Иннокентий. Произносить колкости вслух он не решился. Воспитание не позволяло, да и его внешний вид для острот был не подходящим.

- А что же Вы стоите, доктор? - неожиданно засуетилась Зинаида, - и подпихнула под его пятую точку офисное кресло на колесах.

Иннокентий только хотел что-то возразить, как Зинаида толкнула его в грудь кулаком, который уместнее было бы назвать кувалдой. Он, повинуясь законам физики, приземлился в кресло и кофе, сделав волну в чашке, что он пытался удержать в руках, смачно плюхнулось ему прямо промеж ног.

- А! - истошно завопил он, ошпарив мужское достоинство и рядом прилегающие части тела. – Что Вы наделали?

- О, Боже! Иннокентий... – глаза женщины расширились от страха, и она запричитала: - Сейчас, сейчас, - Зинаида немедля бросилась к холодильнику, нырнула туда с головой и достала из морозилки замороженное мясо.

Иннокентий с ужасом смотрел, как приближается дородная медсестричка с глыбой заморозки. Что называемо из огня, да в полымя.

- Вот, вот... сейчас станет полегче, - Зинаида бухнулась на колени перед ним и приложила ледяной пакет к его обожжённым гениталиям. – Спасены драгоценные кукони!

В этот момент дверь ординаторской резко распахнулась. В дверном проёме показалась Маргарита и удивленно уставилась на Зайцмана, возле ног которого расселась Зинаида Ивановна, а ее мясистые и шустрые руки вцепились в волосатые бёдра ее супруга, так, будто в руках она держит не рисованных зайцев, пытающихся сбежать из трусов, а сами яйца Фаберже.

Глава 5. В гареме

Сколько платят персоналу в городской больнице маленького городишки российской глубинки? Правильно, недостаточно, чтоб в нем работали мужчины! Поэтому большинство мужчин-врачей и медбратьев работали в частных клиниках. Зайцман, например, учитывая его редко встречающуюся специализацию, совмещал работу в стационаре с платным приемом в медицинском центре. Словом, в больнице было считанное количество мужчин, среди них: спившийся сантехник Сергей Михалыч, очень пожилой хирург с трясущимися руками, страдающий паркинсонизмом, друг Иннокентия - психотерапевт Степан и собственно сам Зайцман. Нетрудно догадаться, что в женском коллективе немногочисленные мужчины всегда в центре внимания. Их сажают в середину стола на корпоративных вечеринках, им дарят дорогущие подарки на 23 февраля и ревностно следят за их сердечными делами. Опекают, подкармливают, норовят оказать излишнее внимание и, конечно, соблазнить.

Зинаида разнесла новость о разладе в семье Зайцман в течение получаса, и уже к утренней летучке весь женский коллектив больницы был в курсе, что Иннокентий Арнольдович "практически холост" - такова была цитата из уст Зинаиды.

Когда Зайцман вошёл в актовый зал, все присутствующие замолкли и с улыбкой стали рассматривать его. Иннокентий смутился и невольно оглядел себя, вспоминая о фееричном пробуждении с помощью горячего кофе и льда. Бросился к стулу, где обычно сидел с законной супругой. Она тоже была тут, и, как только Зайцман приблизился, громко фыркнула и демонстративно отвернулась, вздернув вверх подбородок.

Иннокентий растерялся от поведения жены, прожигая взглядом обнаженную шею Маргариты.

- Иннокентий Арнольдович, идите к нам, - с томным вздохом произнесла старшая медрегистратор Светлана и взмахнула рукой.

- У Вас там из окна дует, Светочка. Простудите еще доктора, - попыталась переманить на свою сторону гастроэнтеролог. - К нам идите, Иннокентий Арнольдович! – произнесла она, остановившись на раскатистом «р».

Зайцман в растерянности замер посреди кабинета. Свалившийся на него успех у женщин вовсе не радовал. И сейчас он понял, что до сих пор от подобных сцен его надёжно защищала дражайшая супруга. Маргариту побаивались, и никто не смел покушаться на него, а теперь она словно бросила его на растерзание коллегам, сразу же явившим свою суть – больничного гарема.

Иннокентий пристально, с мольбой во взгляде посмотрел на Маргариту, но та старательно делала вид, что все, что происходит, ее не касается.

- Иннокентий Арнольдович, присаживайтесь сюда, - скрипучим голосом произнесла заведующая неврологическим отделением - Даздраперма Филипповна и похлопала рукой по рядом стоящему стулу.

Ее имя уже давало представление о ее возрасте. Она говорила, что ей восемьдесят, но это было не точно. Точно было то, что она видела Сталина, а возможно и Ильича, но не помнила об этом. Маразм в ее возрасте был обычным делом. Лечение, которое она назначала своим пациентам, тоже пахло нафталином и не отличалось разнообразием, потому что старушка просто не запоминала названия препаратов и всем назначала один и тот же.

Ее предложение было как спасательный круг, брошенный утопающему, и Зайцман, не раздумывая ни секунды, подскочил к старушке и занял предложенный стул.

На протяжении планерки все внимание было обращено на Зайцмана. Даже главврач, которая вела летучку, тоже не сводила с него заинтересованного взгляда. Как только было объявлено окончание этого действа, Зайцман подскочил с намерением побыстрее ретироваться из зала, но в его рукав вцепилась Даздраперма Филипповна с мольбой:

- Иннокентий, мне нужна Ваша помощь!

- В чем именно? - отозвался Зайцман, потому что считал теперь себя обязанным ей.

- Дело в том, что я привезла медицинские справочники, а донести их из машины сама не смогла, - прокряхтела она, вставая со стула.

Несмотря на свою немощь, Даздраперма Филипповна умудрялась водить старенькую, но успешно реставрированную Победу. Благо жила она совсем недалеко от больницы, потому езда за рулём занимала от силы десять минут в одну сторону и обратно.

- Да, конечно! - согласился Иннокентий, и галантно предложил ей локоть.

Неспешно они вышли на улицу, прошли по парковке и остановились у ее машины. Старушка долго искала ключи по карманам, силясь вспомнить куда их положила. Затем наконец нашла и открыла заднюю дверь. Внутри салон автомобиля был забит картонными коробками с медицинскими картами, толстыми справочниками и прочей макулатурой.

- Ого! - Зайцман уже пожалел о своем благородном порыве.

- Нет, нет! Не пугайтесь, Иннокентий. Нужно отнести в кабинет всего лишь пару коробок, - успокоила она.

- Каких? - с облегчением выдохнул Зайцман.

- Вон тех, - бабулька указала на те, что стояли на коврике внизу.

Иннокентий с готовностью нырнул внутрь машины и ухватил одну из коробок за край.

- Нет, нет...не эту, - пискнула Даздраперма за его плечом.

- А какую? – недоумённо обернулся к ней Иннокентий.

- Сейчас покажу, - старушка протиснулась в свободное пространство, пытаясь рукой указать нужную.

В этот момент у нее закружилась голова, и она неуклюже упала на Иннокентия. Тот не удержался на ногах, в результате они оба повалились на заднее сидение автомобиля.

Глава 6. Яйца всмятку

Женский коллектив больницы буквально праздновал обретение независимости доктором Зайцманом. Удивительно, как по-разному относится общество к расставшимся мужчине и женщине.

Женщине обычно достаются сочувственные взгляды и уничижительное прозвище "брошенка", "разведенка", а мужчина – напротив, после разлуки становится "свободным". Можно подумать, что до этого супруга в браке угнетала и неволила его.

Теперь каждая встреченная Иннокентием женщина, узнавшая о его новом статусе, загадочно улыбалась и стреляла в него томным взглядом. Самые активные непременно хотели позаботиться о венерологе. Только за утро трое предложили жилплощадь, где он смог бы остановиться на время, ну, а лучше насовсем. А в обед началось паломничество коллег в его кабинет с предложением накормить одинокого мужчину, потому что все женщины помнят крылатое выражение о том, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

Первой пришла Зинаида. Она принесла холодец и с извинениями за утренний инцидент, поставила прямо перед ним на стол большое прямоугольное блюдо. Иннокентий ужаснулся размеру холодца, напоминавшего ледовый каток на центральной площади города. Ему с таким и за месяц было не управится.

- Попробуйте, Иннокентий Арнольдович! Я его по рецепту своей бабки готовлю. Главное - это отобрать свиную рульку пожирнее, добавить туда хвосты, мозги и копыта... – эмоционально делилась она.

При слове "хвосты, мозги и копыта" Иннокентию подурнело. Теперь его пугал не только объем, но и содержимое “катка”.

- Господи Боже, Зина! Это ж сплошной холестерин! После такого обеда уже не стоит беспокоится о том будет ли атеросклероз, потому что он точно будет, - возмутился Зайцман.

- Иннокентий Арнольдович, это же экологически чистый продукт, а не это Ваше ГМО! Так что ничего не будет! Посмотрите на меня! Вот я постоянно питаюсь правильно, и отлично себя чувствую, а все женщины завидуют моей аппетитной фигуре, - со смешком произнесла она. - Давайте, хотя бы ложечку! Попробуйте, - Зинаида, щедро заправив студень горчицей, зачерпнула его столовой ложкой и настойчиво поднесла ко рту Зайцмана.

- Нет! Категорически нет! - Иннокентий подскочил с кресла.

Прошлый раз, когда он согласился с ее предложением попить кофе, научил, что не стоит вести себя, как послушный теленок. И теперь он решил стоически бороться за свои права, грубо попираемые беспардонной Зинаидой.

В этот момент дверь приоткрылась и в кабинет заглянула Светлана из регистратуры.

- Иннокентий Арнольдович! А, Вы на обед идете? - с загадочной улыбкой спросила она.

- Я уже принесла ему обед! - рявкнула Зинаида на коллегу, пытающуюся переманить драгоценного мужчину.

- А что сегодня на обед? - оживился Иннокентий и стал осторожно обходить Зинаиду, так и державшую на весу ложку с трясущейся массой.

- Девочки звонили из столовой. Говорят, что сегодня повара превзошли себя. Так вкусно они ещё не готовили, - защебетала Светлана, радуясь тому, что Иннокентий предпочел ее общество. - Прям ресторан уровня Мишлен три звезды!

Зинаида шумно вздохнула и со звоном бросила ложку на блюдо.

- О! Тогда, конечно, я иду с Вами, - Иннокентий поравнялся со Светланой и, бросив кабинет не запертым, потому что побаивался выдворять рассвирепевшую Брюшкину, отправился в столовую.

В столовой весь пищеблок собрался посмотреть на то, как Иннокентий оценит их труды. Женщины умилялись каждый раз, когда он отламывал кусочек мясной запеканки, отрезал кусок пирога, который только ему принесли целиком, а не порционно, как всем, и промокал губы салфеткой. Но настоящий экстаз дамы испытали, когда, поднявшись из-за стола, он произнес:

- Это было великолепно! Спасибо!

Кулинарная команда едва не плакала от счастья. Светлана же бросилась за ним вслед и проводила до кабинета.

Когда Зайцман, наконец, остался один, он с грустью подумал о том, что все эти кулинарные шедевры променял бы на яйцо в мешочек, которое каждое утро безупречно готовила ему Маргарита.

Вечером Иннокентий решил во чтобы то ни стало его приготовить. Он сходил в ближайший супермаркет, где долго блуждал среди полок и, повинуясь инстинктам, покупал совершенно нездоровую еду, не имевшей места в его семейной жизни с Маргаритой: чипсы, газировку, колбасу, но, главное он приобрел десяток любимых яиц.

В предвкушении Иннокентий вернулся в ординаторскую, помыл, выложил три яйца в пластиковую ёмкость без крышки, и щедро посолил, как и рекомендовала соседка Любовь Алексеевна. Из технических средств приготовления еды здесь была только микроволновка. В нее то Зайцман и поставил яйца. Он долго размышлял над тем, какой выбрать режим, а когда включил чудо-печь, то внутри что-то заклокотало, а затем раздался оглушительный треск и хлопок. Стекло и внутренние стенки забрызгало взорвавшимися яйцами. Соль не помогла, а быть может она действовала только на белок? Про желток то никто ничего не говорил.

Иннокентий от ужаса округлил глаза: "теперь у тебя яйца будут только всмятку. Во всех смыслах этого слова" - вспомнил он пророческие слова Марго.

Иннокентий потом ещё долго отмывал последствия своего неудавшегося эксперимента и проникался уважением к жене, которая так легко справлялась с приготовлением еды. Зайцман безумно скучал по ней и, как оказалось, действительно, был совершенно не приспособлен к жизни без Маргариты.

Глава 7. Кончита Вурст

Доктор Зайцман думал, что в своей работе видел все, но как оказалось, ошибался. Когда пациент – Валерий Уточкин - обнажился для осмотра, Иннокентий так и застыл с поднятыми в перчатках руками.

- Это что? - удивлённо вскинув брови, спросил он.

- Э... в смысле, доктор? - не понял вопроса Уточкин.

- Вот это? - с напором произнес Зайцман, указывая на мужское достоинство пациента.

- Ну... Это ...- замялся он, - Уточкин младший... Селезень... Можно итак сказать.

- Селезень?! - Иннокентий изумился такому названию детородного органа, но это было не главным, - Ну Вы даёте! Я спрашиваю, почему он в зелёнке весь, Ваш селезень?

- А! Это! - наконец, понял пациент, - Для дезинфекции, конечно! - и добавил, понизив голос до шёпота, - Там такое дело доктор. С друзьями пришли в баню, ну и была там одна рыжая, - Уточкин показал в воздухе формы "рыжей", - и по цене такая, что грех не взять. Только вот контрацепции с собой мы не взяли. Бухла взяли, а контрацепцию - нет, - продолжал уже с задором рассказывать он, - Вот мне друг и посоветовал зелёнку. Сказал надёжный способ!

- Ну да! Он то, наверное, сам так раз сто делал, да? - догадался Зайцман.

- Ага! Он так и сказал: "не очкуй, Валера, я сто раз так делал!", - закивал головой Уточкин.

- Хм... И поэтому Вы здесь, - глубокомысленно подвёл итог Иннокентий, осматривая выступившие болезненные покраснения в паху, которые свидетельствовали о наличии заболевания, как раз по профилю Зайцмана.

- Даже не представляю, доктор, почему у меня то не сработало, - сокрушенно вздохнул Уточкин, - Я вот думаю, может просроченная она была?

- Кто? - Иннокентий потерял нить разговора.

- Зелёнка!

- А! Видимо да, - Зайцман решил, что глупость не лечится, а потому нет смысла что-то объяснять, - Чтоб такого не происходило, Вы все же пользуйтесь презервативами. Это точно убережёт Вашего селезня от вот таких последствий. А пока придется пропить курс препаратов, - Иннокентий снял перчатки и принялся выписывать рецепт, - Одевайтесь.

***

В конце дня Иннокентий решительно направился в мужскую душевую, расположенную на первом этаже больничного комплекса. Сняв одежду, он аккуратно все развесил в металлическом шкафчике. Очки аккуратно снял и оставил на полочке, надел резиновые шлёпки, чтоб не подхватить грибок, и вошёл в душевую кабинку.

Душевые отсеки здесь были расположены одним сплошным рядом и не имели ни дверей, ни шторок, как в большинстве бюджетных стационаров.

Иннокентий долго стоял под струями горячей воды, прикрыв глаза от блаженства. Ему так это было сейчас нужно: смыть с себя усталость после тяжёлого дня и плохое настроение. Он так погрузился в телесную негу, что не почувствовал, что в кабинке уже был не один.

В момент его непродолжительного катарсиса на его грудь легла ладонь, а к спине прижалось гладкое и накачанное тело.

Иннокентий вздрогнул, опустил взгляд на руку, и несколько секунд оторопело смотрел на нее. Сетка синюшных вен, выпуклые сухожилия, крупные соединения суставов - рука была мощной, огромной и превосходила по размерам ладонь Иннокентия. При этом на ногтях был кричащий алый маникюр.

Воображение нарисовало Иннокентию, что в затылок ему дышит Кончита Вурст!

Он с омерзением оттолкнул руку и рванул с места.

- А-а-а! Помогите! Насилуют! – Зайцман яростно забарахтался, отталкивая чужое тело, и выбравшись из кабинки, испуганно обернулся.

Под душем, призывно улыбаясь, стояла Альбина.

Альбина занималась лечебной гимнастикой с пациентами больницы в физиотерапевтическом отделении, а в свободное от работы время увлекалась культуризмом. В своем хобби она достигла небывалых высот: обхвату ее бицепса и груди завидовали многие мужчины. Бугрящиеся мышцы перекатывались, при каждом ее движении. А кожа ее, оливкового оттенка блестела глянцем.

- Ну куда же ты, зайчик? - басом прохрипела она. - Иди сюда, сладенький, я тебе спинку потру, уставшие мышцы разогрею, - и Альбина сделала два шага к нему навстречу, намереваясь схватить Кешу и прижать к стенке.

Голос у Альбины из-за приема стероидов тоже был далеко не женский.

- А-а-а! - снова завопил Иннокентий и бросился прочь из душевой.

Но быстро ретироваться не удалось. Не сразу надев резиновые шлепки, что он бросил у входа, он поскользнулся на одном из них, взмахнув руками, и приземлился голым задом на мокрую плитку. Ту самую плитку, на которой гипотетически и гнездился грибок.

Проехав на пятой точке пару метров, Зайцман с размаху задел швабру. Этот коварный инвентарь как в замедленной съемке стал падать на него. Иннокентий ловко успел убрать голову и тогда древко швабры приземлилось ему прямо на причинное место. С диким воплем он подскочил, теряя второй тапок, схватил рядом стоящий таз, и прикрыв им пах, сломя голову выбежал из душевой.

С истошным криком Зайцман бежал по коридору, расширив от ужаса глаза и молясь, чтобы никто из коллег не стал свидетелем его фееричного омовения.

Но удача в который раз обошла венеролога стороной. Завернув за угол, он неожиданно столкнулся с Маргаритой. Увидев ее, Иннокентий остановился как вкопанный. "Теперь у тебя всегда будут яйца всмятку...", - снова вспомнил он ее зловещие слова.

Глава 8. Какой размер?

Восемь лет назад. Медицинский институт в Саранске.

Бассейн был разделен натяжной сеткой на две дорожки. Справа занималась женская команда, а слева – мужская и у каждой бы свой тренер. Как и положено женщине, тренер девушек опаздывала, а парни в это время уже построились вдоль бортика.

Студенты-медики стояли по росту, внимательно слушая наставления тренера перед предстоящими межвузовскими соревнованиями.

- Девчонки, а вы в курсе что размер пениса соответствует размеру ноги? - тихо поведала Ирка подругам, которые окружили ее и исподтишка наблюдали за парнями.

- Хм, хочешь сказать, что у Скуратова, он по колено что ли? - хихикнула Лиза.

Скуратов стоял первым в шеренге, и его стопа была не меньше 44 размера.

- Глупости это все! Я читала, что было много исследований на этот счёт и ученые пришли к выводу, что все же связь есть с размером руки. Расстояние от начала кисти и до кончика среднего пальца и есть искомая величина, - ответила Марго, встретившись взглядом с Паниным, которому давно симпатизировала.

Она в деталях успела рассмотрела его красивые руки с правильной формой ногтевых пластин и удлиненными аристократичными пальцами.

- Фигня! Вот слушайте сюда, - близорукая Вера, уткнувшись носом в экран смартфона, стала зачитывать вслух: - Формула длины полового члена: A=35(B+3C)/D, где А - это искомая длина члена, B - размер обуви, C - длина носа, D - вес тела. То есть длина полового члена прямо пропорциональна размеру обуви и длине носа и обратно пропорциональна весу тела. О, как!

- Ого! Не, так мы никогда не узнаем, что там у них в трусах... - разочарованно вздохнула Ирка.

- Да у твоего Варданяна там волосатые заросли, как в джунглях, так что то, что ты хочешь увидеть, можно найти только на ощупь, - хохотнула Марго.

- Ага, а у твоего Панина кривой! - огрызнулась Ирка.

- Это почему это? - удивилась Марго, на мгновение засомневавшись.

- Да, потому что ноги то у него кривоваты, - язвительно отозвалась сокурсница.

- А я знаю, как ваш спор разрешить! Ты, Марго, стянешь плавки с Варданяна, а ты - с Панина. Вот мы и выясним, какой у кого размер, - нашла способ Лиза и подмигнула.

- Хм, ну я б хотела посмотреть сама, а не чтоб все смотрели... - промямлила Ира.

- Слабо, да? Давай! Это чисто в научных целях, - подначивала Лиза, - Вот Марго сделает, так? Ведь сделаешь?

Марго не понравился способ доказательства сомнительной формулы, но она не хотела показаться такой же мямлей как Ира.

- Ок! Только если вместе! Сейчас мы прыгаем с трамплина, подплываем под сеткой, и снимаем. Согласна? - с вызовом посмотрела в глаза подруге.

- По рукам! - неохотно кивнула Ира, и девочки одновременно забрались на вышки.

Переглянувшись, прыгнули и скрылись в толще воды. Только вот под водой парни не сильно отличались друг от друга, да и цвет плавок у большинства был почти одинаковым.

Марго казалось, что вот они волосатые ноги Варданяна, ведь степень волосатости можно было определить лишь в сравнении. Она подплыла к парню и резко сдернула плавки вниз. Плавки легко поддались, оказавшись в шустрых ладонях Марго. И пока жертва спора, дрыгала ногами, девушка бросилась с добытым трофеем к стенке бассейна.

Вынырнув, первое что она увидела над водой - бледное лицо Зайцмана, который сорвав плавательные очки, пытался сквозь толщу воды рассмотреть куда подевался так необходимый ему элемент гардероба.

Марго поискала глазами Панина, который невозмутимо продолжал рассекать брасом по дорожке. Пробежав взглядом по лицам всех ребят, кроме озадаченного Зайцмана, она больше никаких странностей не нашла, зато увидела Иру, которая, выбравшись из бассейна, с победной ухмылкой отправилась к девочкам. Она обманула Маргариту и не выполнила уговор.

Марго рассвирепела и прожигала подругу гневным взглядом, пока бедный Зайцман, пришедший в отчаяние от безысходности своего положения, тщательно искал плавки. Потеряв надежду их найти, он подплыл к бортику, прикрыл свое мужское достоинство рукой. Быстро взобрался по лестнице и бросился бежать в сторону раздевалки. Бассейн взорвался от хохота парней и заливистого смеха девушек.

- А я говорил! Хорошая резинка от трусов для пловца - это уже половина успеха! - гаркнул тренер вслед скрывшемуся Зайцману. – А ну, отставить зубоскалить, задохлики – эскулапы! - рявкнул он на студентов.

Марго, стараясь спрятать плавки в кулачке, тоже выбралась из бассейна и пошла следом за Иннокентием. Она чувствовала себя виноватой. Дурацкий спор, подлость подруги - все было как-то глупо, и тошнило от самой себя.

Она осторожно постучала в дверь мужской раздевалки. Конечно, ей никто не ответил, ведь помещение было огромным, и Зайцман навряд ли услышал ее робкие поскрябывания. Тогда Марго решилась войти. Поблуждав в лабиринтах из металлических ящиков, она увидела макушку Зайцмана. Остановившись немного поодаль, Маргарита тихо произнесла:

- Прости меня, пожалуйста, Кеша. Это был просто дурацкий спор... - призналась она, положив плавки на ближайшую полку.

Зайцман, которого скрывала дверь металлического ящика, вздрогнул от звука ее голоса, гулким эхом раздавшемся в пустом помещении, и выглянул из-за этой импровизированной ширмы.