Прости за любовь - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Елена Третьякова (самиздат)

Пролог

Лада

К пяти утра моё беспокойство достигло такой степени, что я уже была готова обзванивать морги. Останавливало только то, что Никита, которого я разбудила час назад, уверял, что с Владом точно ничего не случилось.

— Да мы с ним в такие переделки попадали, — убеждает меня Никита, — и ничего. Выбирались.

— Но сейчас же не переделки. Он на корпоратив пошёл! А ты почему не с ним?

— Ну так я… не презентабельный. А там же нужные люди, важные связи.

«Не презентабельный»… царапнуло по сердцу. Да, Никита со своим диагнозом не вписывался в понятие успешных людей, но зато он добрый, порядочный, умный и очень светлый человек.

— Да скоро явится Влад, точно тебе говорю. Может, перебрал. На такси прикатится или кто-нибудь подвезёт. Не переживай, Лад.

На некоторое время слова Никиты меня успокоили, но потом меня снова начала охватывать паника.

Телефон, который я не выпускаю из рук, пиликает. В мессенджер падает сообщение с неизвестного номера. Обычно я удаляю спам не глядя, а тут взгляд зацепился за большие буквы сообщения.

«А ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧЕМ ЗАНЯТ СЕЙЧАС ТВОЙ МУЖЧИНА?» и смеющиеся смайлики.

Я нажимаю на видео, которое прикреплено в сообщении.

На экране видно край стола, уставленный бутылками и стаканами. Спина в черном пиджаке периодически перекрывает видимость. Картинка размытая, мутная. В кадр попадает кальян, кто-то курит, выпуская дым в сторону камеры. То и дело ярко вспыхивают лучи, прорезая темноту ночного клуба. Слышна музыка. Пару секунд картинка не меняется, потом мужчина, который закрывает обзор встаёт, и уходит из-за стола.

И теперь перед моими глазами разворачивается действие, от которого сердце в прямом смысле замирает и никак не может биться в такт.

На диване, расслабленно развалившись, сидит Влад. Его лицо, довольное, улыбающееся, снято теперь крупным планом. Сверху, оседлав его бедра, вытанцовывает девица. Она, эротично выгибаясь, снимает с себя топ и закидывает вещь в сторону. Влад обнимает её и одобрительно кивает. Потом он встаёт вместе с девицей, прижимая её к себе, и выходит из-за стола под улюлюканье мужских голосов.

Следующий кадр уже в другом месте. Тише и светлее, нет толпы вокруг, музыка ариглушенная. Наверное, в приватной комнате. Снято сбоку и как будто из-за шторы.

Полностью голая девица, громко стонет, недвусмысленно изгибаясь на лежащем Владе. После особенно громкого её стона останавливаю видео. Пытаюсь вдохнуть, но ком стоит в груди, разрастаясь, давит на горло. Чувствую, как кружится голова. Хватаю воздух открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег.

Сильный спазм сжимает желудок. Я несусь в туалет. Меня тошнит.

Противный желчный вкус во рту смываю водой, умываюсь. Ладонью пытаюсь растереть грудь, где кажется остановилось сердце и теперь болит так, что не могу толком вдохнуть.

Как он мог? Вот так… пошло, походя, с первой попавшейся под руку девицей в клубе…

Как… он… мог?..

***

Дорогие читатели, рады приветствовать вас в новинке.

История выходит очень эмоциональная, но обязательно будет счастливый конец!

Ваша поддержка в виде звездочек и комментариев очень приятна!

Глава 1

Лада

На кафельном полу больницы, куда скорая привезла нас с Владом, сидеть, наверное, холодно, но я этого не чувствую. Мой холод идёт изнутри. От страха… Обжигающий, парализующий любые другие чувства и эмоции, страх сковывает меня. Я могу только дышать, с трудом проталкивая воздух сквозь ком в горле.

— Лада, встань. Простынешь. — Голос Андрея доносится как будто сквозь толщу воды. Суть сказанного от меня ускользает.

Я цепляюсь за слова, но не понимаю.

Андрей, откуда-то взявшийся здесь, присаживается рядом на корточки, теребит меня за руку. Я вижу все его движения, но не чувствую прикосновений, тепла от его пальцев тоже не ощущаю.

Я окоченела…

В голове набатом стучит одно: «Только живи! Только живи! Только живи!».

— Ну всё, хватит. — Андрей поднимается на ноги и силой дёргает меня наверх.

Моё тело не сопротивляется.

— Прям там конец света! — зло кидает он и тут же извиняется: — Прости-прости, я не то имел ввиду. Я хотел сказать, что о себе тоже надо подумать.

Что он имел ввиду, проходит мимо моего сознания.

Я просто послушно сажусь на холодный металлический стул, на один из тех, что рядком стоят вдоль стен в больницах. О том, что он холодный, я знаю скорее по опыту, но не ощущаю сейчас ничего.

— Ладка, ну что ты расклеилась? Всё хорошо будет, — продолжает бубнить над ухом Андрей. — Я тебе точно говорю.

А я ему не верю.

Владу бы поверила, а Андрею — нет.

Владу я всегда верила, и он ни разу меня не обманул.

До сегодняшнего дня…

Точнее до сегодняшней ночи…

Если бы от боли можно было бы спрятаться, то я бы забилась в самый темный угол.

Если бы от страха можно было бы скрыться, я бы зарылась под землю.

Но страх за Влада и боль от его поступка они внутри, и от них не спрятаться. Некуда просто.

То, что двери реанимации открываются, я не вижу, а чувствую. Я как радар настроена на окружающую действительность, при этом Андрей с его заботой и участием воспринимается как досадная помеха.

Хирург медленно подходит ко мне. У него уставшее, ничего не выражающее лицо и красные от напряжения глаза.

Я пытаюсь вдохнуть воздух, он становится поперек горла, я закашливаюсь и давлюсь непролитыми слезами.

Тяжёлая рука хлопает меня по спине.

— Всё нормально. Всё нормально, — голос врача пробивается сквозь шум и гул до моего сознания. — Воды? Успокоительного?

Я мотаю головой. Сказать что-то членораздельное увы не могу. Смотрю ему в глаза, пытаясь там найти ответ: обманывает или нет?

— А всё-таки пройдёмте на укольчик. Лишним не будет, — врач берёт меня за руку.

У него тёплая рука. И я это чувствую, как чувствую, что огромная ледяная глыба страха начинает понемногу оттаивать в груди вместе со словами врача.

— Позвоночник цел, спинной мозг не задет. Сотрясение головного мозга есть, конечно. При таком-то ударе и не мудрено, но будем наблюдать. Нога правая — перелом, без смещения. Всё постарались сделать красиво. Ходить будет. И бегать. Отплясывать ещё будет. Ага. Ещё ушиб рёбер, синяки повсеместно. Внутренние органы целы, кровотечений нет. В общем и целом жить будет, — врач всё говорит, говорит, говорит. Мимо мелькают коридор, пост с медсёстрами, двери. — В рубашке он у вас родился. Ну, и машина хорошая оказалась. Так что будет теперь праздновать второй день рождения.

— Он и первое не празднует, — зачем-то сообщаю хирургу эту ненужную ему информацию.

Влад не любит свой день рождения.

— А второе пусть празднует. Нечего бога гневить, надо уметь быть благодарным.

И вот я уже сижу на стуле перед процедурной медсестрой. Она ловко обламывает ампулу, набирает в шприц лекарство и делает мне укол.

— Только за руль не садитесь. Это успокоительное. Если нужно снотворное, то могу дать. Дома выпьете.

Я согласно киваю. Не представляю, как я сейчас смогу уснуть. Меня начинает немного подташнивать.

— А сейчас поезжайте домой. Отоспитесь. Завтра уже в палату переведем пациента, придёте навестить.

— А сегодня?.. Сейчас нельзя к нему? Просто посмотреть, — я хватаю врача за руку. Голос у меня сиплый и тихий, пытаюсь повторить громче. — Хоть одним глазком… Убедиться, что… — сил договорить не остаётся, я громко всхлипываю.

— А вот истерики не надо, — так же безэмоционально продолжает разговаривать со мной врач.

Тут влезает Андрей.

— Лада, такие порядки. Завтра придём.

Он тянет меня к себе за руку, но я крепко держусь за ладонь хирурга. Она у него тёплая, крепкая и жёсткая.

— На минуточку, — смилостивился хирург. — Только убедиться.

Глава 2

Лада

Влад лежит на кровати, накрытый простыней по грудь.

Его только перевезли в палату, медсестры суетятся, устанавливают капельницу, какие-то аппараты. Крупный мужчина заносит что-то похожее на деревяшку и, отставляя её, помогает медсестре придвинуть к кровати монитор.

Всю суету я воспринимаю фоном, отвлекающим фактором. Главное — лицо Влада. Бледное. И мерно вздымающаяся грудь.

Он дышит, спит, жив.

— А теперь домой. Давайте-давайте. Не мешайте нам работать, — хирург выводит меня с порога палаты, дальше он меня не пустил. — Завтра приходите. Завтра.

Я пытаюсь его благодарить, сбивчиво, путаясь в словах. Он устало кивает головой, подталкивает на выход из отделения.

Уже в холле больницы я никак не могу вспомнить, где моя шуба? А сумка? Мобильник?

— Лада! — окликает меня Андрей от двери. — Все твои вещи в машине остались. Я её только успел закрыть.

Он подходит ближе, берёт меня за руку и долго смотрит в лицо. Мне неудобно от его взгляда и хочется отвернуться. Но Андрей искренне помогает, мне не хочется его обижать ещё сильнее.

— Подвезешь?

— Конечно. О чём разговор? До машины придётся пробежаться. На улице мороз.

Значит, пробегусь…

В салоне тепло, Андрей заблаговременно об этом позаботился.

— У тебя новая машина? — спрашиваю только, чтобы не молчать.

— Да. Поменял.

Киваю. Андрей всегда любил дорогие и качественные вещи, окружать себя сдержанной роскошью. Он умел показать свое благосостояние с достоинством. Интересно, а ту машину, что мы вместе выбирали, он не стал забирать? Или не интересно… Просто не к месту вспомнилось.

Повисает молчание. Тяжёлое, натянутое, давящее.

Андрей выруливает с парковки.

Я не знаю, что ещё спросить.

Как дела?

Что на работе?

Как с личным?

Обычные вежливые вопросы, которые в нашем с Андреем случае неуместны.

Поэтому я молчу, смотрю на мелькающие за окном дома невидящим взглядом.

От укола седативного я непробиваемо спокойна. Мысли заторможено крутятся в голове. Завтра накроет откат, но сейчас мне хорошо. После пережитого это как глоток чистого воздуха. Можно не бояться, можно выдохнуть.

— Это ещё хорошо, что сам влетел, — продолжает свой монолог Андрей. А я, оказывается, выпала из действительности и не услышала начала. — Никого не задел, хоть без жертв обошлось. А если бы он тебя протаранил, Лад? Или на встречку выскочил? Так хоть в отбойник… Что у вас произошло? Он сам или?..

Я молчу. Андрей продолжает свое бубубу.

Влад бы ни за что добровольно не стал врезаться ни в меня, ни в отбойник. Он слишком любит жизнь.

— Просто он не справился с управлением. Дорога… сам же видел, — мне приходится высказаться, иначе, Андрей сейчас придумает своё объяснение, и его потом не сдвинешь с этой точки зрения.

— И ведь трезвый! — Качает головой, перестраиваясь в правый ряд на повороте.

— С чего ты взял?

— Так врач сказал.

— Ааа.

Трезвый. Значит, он трезвый был, когда…

Когда…

Кадры видео мелькают перед глазами…

Боль острой иглой истязает сердце. Становится трудно дышать. Я пытаюсь вдохнуть глубже.

— Лад, ты же знаешь, я всегда тебе помогу. Можешь на меня рассчитывать. — Андрей ждёт от меня реакции. Я послушно киваю. Лишь бы он побыстрее замолчал. — Мы же не посторонние люди.

Странно, но Андрей воспринимается именно как посторонний. Несмотря на все, что было между нами. Он — чужой, а Влад — родной.

Был…

До места аварии добираемся через минут двадцать, Андрей так и продолжает развлекать меня разговором. А мне хочется закричать на него и попросить заткнуться, но я молчу, уговаривая себя, что это истерика, это надо просто пережить.

Моя машина так и стоит припаркованная на обочине. Машину Влада с места аварии уже эвакуировали, осколки и мелкие детали смели к обочине. Следы шин на асфальте начали затираться другими. Если не знать, что рано утром здесь произошла страшная авария, то и внимания не обратишь, мимо проедешь.

— Спасибо, Андрей, — я выхожу из машины, забрав ключи из его ладони.

— Ну ты же не сядешь сама за руль, — не спрашивает, скорее приказывает Андрей. Он всегда плохо разделял личную жизнь и работу, командовал везде одинаково. — Лада!

Я открываю машину, достаю шубу и надеваю. Потом беру сумку, проверяю телефон, ключи от квартиры. Всё делаю на автомате.

— Лада, я тебя отвезу.

— Нет. Я на такси.

Не могу я быть рядом с Андреем. Тяжело. Я чувствую себя предательницей, хотя всё не так на самом деле. И между нами с Андреем всё давно закончилось и расстались мы ровно, но всё равно мне хочется, чтобы мы больше никогда не пересекались. В нашем большом городе это вполне возможно.

Глава 3

Лада

Такси останавливается напротив дома, я расплачиваюсь и выхожу.

Влад закрыл ворота, но на сигнализацию не успел поставить. Спешил…

Я захожу в дом, который последние полгода считала своим, и как будто вижу его другими глазами. Всё так, как и должно быть, всё на своих привычных местах, но одновременно не так. Или я не та…

Не раздеваясь, прохожу на кухню. Мне надо поесть, хотя совсем не хочется. Через силу запихиваю в себя кусочек сыра, запиваю таблетки водой и иду спать.

Мне просто необходимо поспать.

Просыпаюсь как от толчка. Сердце бешено колотится, горло сдавило так, будто меня душили. Я уснула прямо в одежде. Только шубу хватило сил скинуть на пол и разуться. Сердце болит и голову ломит от пролитых слёз.

За окном светло. Я никак не могу понять, уже завтра или ещё сегодня. И какое сегодня?

Воспоминания потоком обрушиваются на меня, причем в обратном порядке, как будто отматываю фильм назад: бледное лицо Влада в палате интенсивной терапии, скорая с мигалками, авария, Влад в дверях дома.

И именно в последнее окунаюсь с головой, вспоминая всё до мельчайших деталей.

— Привет, — вот он нервно дёргает уголком рта и морщится.

Влад, лохматый и весь какой-то неопрятный, переступает порог дома, закрывает за собой дверь.

Вчера на корпоратив он уходил пижоном. В костюме и рубашке, в пальто красивого серого оттенка, при котором его серо-голубые глаза кажутся тёмными и графитовыми. А вернулся расхристанным, дёрганным и помятым.

Я молчу. Уснуть после полученного сообщения я так и не смогла, досмотреть видео до конца — тоже. Тупо просидела в кресле в гостиной, без мыслей и даже без слёз.

— Лад, я вчера…

— Я видела, что ты вчера, — обрываю.

— Да? Где? — Он стягивает пальто и кидает его на банкетку. Трёт переносицу пальцами. — Голова болит, — Влад издает тихий стон. — Понять не могу, чего меня так развезло. И не пил же... — Он тянется ко мне за поцелуем.

Обычно Влад целует меня легонько в губы, уходя и приходя домой. Даже если мы виделись полчаса назад в офисе, но ехали домой по отдельности. Как-то так сложилось с первых дней.

Вот и сейчас Влад действует не задумываясь.

Я отскакиваю от него, раскрываю рот, чтобы высказаться, и натыкаюсь на непонимающим взгляд серо-голубых глаз. И вот это его непонимание сметает моё… даже не спокойствие, а отупение.

— Можешь не изображать из себя святую простоту. Я всё видела, как ты вчера с «мужиками», — подчёркиваю последнее слово, — в неформальной обстановке связи налаживал. Ты меня за дуру держишь!? — Срываюсь на крик.

— Лад, ты чего? — актер хренов, ещё и глаза в удивлении округляет.

— Я — ничего! Я просто не дура! И не хочу, чтобы ты из меня дуру делал, Влад!

— Лад…

Влад не переносит, когда на него кричат. И я это знаю. И он сам рассказывал, и видела в ситуациях по работе. Но сейчас мне всё равно и на его травмы и комплексы, и на его предупреждающий жест рукой.

— Ту блондинку вы все налаживали? Скопом? В неформальной обстановке, так сказать!

— Лада. — Влад прищуривается и смотрит на меня тяжёлым взглядом.

Да и плевать!

— Лада, успокойся. И объяснись.

На меня его приказы действуют как ушат холодной воды на горячие камни. Я шиплю от боли и гнева.

— Я всю ночь переживала! — даже не пытаюсь сдержать крик. — Я думала, что с тобой что-то случилось! Я уже собралась больницы с моргами обзванивать! А ты с бабами сношался! А теперь домой пришёл?! Потаскался там где-то и как ни в чём не бывало заявился?!

— Лада, остановись.

— Нет, Влад. Нет! Не надо сейчас ничего сочинять. Имей хотя бы смелость признать, что ты кобель обыкновенный!

Влад стоит напротив, сжимая и разжимая пальцы в кулаки. Дышит тяжело. Играет желваками.

Моя гордость, моё окровавленное сердце, измученная душа требуют отмщения. Мне хочется кинуться на Влада и расцарапать ему лицо, его глаза красивые, губы, которые умеют так целовать, что я себя забываю. Мне кажется, что если сейчас дать себе волю и врезать Владу пощечину и не одну, то это принесет мне облегчение, перестанет давить в груди, перестанет так бешено биться сердце.

Но я не кидаюсь разъяренной кошкой на Влада.

Не станет мне легче, и спокойнее не будет. Пара пощёчин не залечит моих ран, не убережёт от предательства, не заставит сердце не болеть и душу не успокоит.

Влад все так же стоит напротив, только руки засунул в карманы. Молчит. И на этом спасибо, что не пытается меня унизить ещё и своим враньём.

Я хватаю с вешалки шубу и сумочку и обхожу замершего Влада. Отпираю дверь и выхожу.

— Лада! Подожди! — летит требовательное мне в спину.

Не слушаю. Иду к машине. Куда поеду, не знаю. К родителям или к себе, но точно подальше отсюда, подальше от него и себя самой.

Глава 4

Лада

Очнувшись от воспоминаний, бреду на кухню. Стакан воды цежу минут десять. Тошнит. Про еду и думать не могу. Я из тех, кто на стрессе не может есть и худеет. Только вот выпить таблетку надо. И не на голодный желудок. Лезу за таблетницей и …с остервенением швыряю всё содержимое в раковину, смываю водой.

Зачем теперь пить противозачаточные? Это с Владом мы планировали заняться вопросом детей после свадьбы… Свадьбы, дату которой даже не назначили, просто обговорили и задвинули тему на потом.

«Потом» уже не наступит.

Умываюсь ледяной водой. И даже от этого не прихожу в себя толком. Звоню в больницу, узнаю, что Влад ещё в палате интенсивной терапии. Что навещать его нельзя сегодня. Но состояние стабильное.

— Пришёл в себя, сейчас спит. Звоните завтра, — спокойно и без эмоций выдает медсестра и отключается.

Пропущенные от Андрея игнорирую. Маме пишу сообщение, что сегодня вечером обязательно перезвоню. Никите отвечаю, что Влад пришёл в себя, и завтра поедем в больницу вдвоём. Даже не помню, когда я ему звонила и сообщила об аварии. Всё как в тумане просто.

Вещи собираю бездумно. Просто швыряю в чемодан платья, юбки, обувь приходиться вытащить из коробок и свалить в одну большую сумку. Косметику собираю в пакет.

Вызываю такси.

Осматриваю дом. В душе тоска, боль и невыплаканные слезы. Их много. Хватит надолго…

Ключи оставляю на столике.

Выхожу за дверь, захлопываю замок. Ставлю дом на сигнализацию.

Последний раз.

Больше я сюда не вернусь…

Если я что-то и забыла, то Влад потом сам выкинет.

На такси доезжаю до своей машины. Спасибо водителю, галантному пожилому мужчине, что помогает мне перетаскивать все коробки в багажник. Сажусь за руль и, погруженная в мысли, еду к себе, стараюсь не спешить. Видела, чем это заканчивается.

До моей квартиры ехать минут тридцать. И путь совершенно не замечаю, гоняя мысли по кругу и при этом ничего толком не осознавая. Время по-прежнему то замедляется, то ускоряется, становясь для меня каким-то мутным киселем. Из него не выбраться, но и погрузиться в точку не выходит.

Последний, кого я хотела бы сейчас видеть, это Андрей. Но именно он стоит возле своей машины прямо напротив моего подъезда. Как будто знал, что сюда вернусь.

— Ты не берешь трубку. Я переживаю, — он подходит ко мне и ждёт, когда я выйду из машины.

Забота Андрея так навязчива, что мне хочется закрыть водительскую дверь и дать по газам. Но уехать от Андрея не выйдет, не тот он человек, чтоб с пути добровольно сойти.

— Спасибо за заботу, но я не слышала твоих звонков, — вру.

— Наверное, на беззвучный режим поставила. — Андрей сам находит объяснение, удобное ему.

Я обхожу его и вытаскиваю чемодан и одну сумку из багажника.

— Как ты догадался, что я здесь?

Андрей спокойно смотрит на мои потуги с сумками, помощи не предлагает. Мне приходится пыхтеть самой.

— Приехал к тому дому, там никого нет. Я решил здесь проверить. Видимо, обогнал тебя где-то.

— Ясно.

Прохожу к подъезду. Андрей идёт за мной, придерживает дверь, вызывает лифт.

— А у тебя тут пыльно, — замечает он, заходя в квартиру, хотя я и не предлагала.

— Я тут давно не живу, — приходится ответить.

— Да? — И покачав головой, продолжает: — И что ты в нём нашла? Молчишь?

А я действительно молчу.

— Наобещал с три короба, а ты и поверила. И вот результат. Лад, — он ловит мой взгляд, улыбнувшись, приближается и касается моих волос, убирает прядь за ухо, пока я заторможено отдаляюсь. — А помнишь, как нам хорошо вместе было? Как свадебное платье ездила выбирать, помнишь? Сейчас была бы замужем за мной и бед бы не знала.

— Андрей, — перебиваю.

Помню, что он страшно не любит, когда ему не дают договорить, когда перечат, но других вариантов у меня нет. Выслушивать его монолог нет сил.

— Мне ещё в больницу сегодня надо успеть, — придумываю находу. — Я благодарна, очень благодарна за твою заботу. Но опека — это излишнее, как и отсылки к прошлому.

— Неужели так плохо со мной было, что ты меня бросила, и к тому же сейчас гонишь?

— Нет, не плохо. Но что было, то прошло.

Андрей досадливо морщится, поджимает губы и не прощаясь переступает через сумки в коридоре. Выходит, громко хлопнув дверью.

Я, вздрогнув от резкого шума, иду закрывать замки.

А потом плюхаюсь на сумку с вещами и, не сдерживая себя, реву.

С Андреем мы познакомились на работе. Меня перевели в ВИП-офис, повысив до начальника кредитного отдела, а Андрей уже тогда был управляющим нашего отделения. Мне он сразу понравился ещё на собеседовании. Симпатичный мужчина, вежливый, корректный, толковый. Задавал нужные вопросы, видно, что понимал ответы. Не выпячивал своей важности, держал дистанцию.

Глава 5

Лада

(Из воспоминаний)

— Ну, Ладка, ты и везунчик, — тыкаясь носом в букет на моем столе, заявляет Юля.

Мы с ней не то чтобы подруги, но хорошие коллеги. На прошлой работе ладили и теперь подстраховываем друг друга, на обед ходим вместе, иногда можем пройтись после работы и поболтать.

Мы с Юлей вместе начинали в другом банке, потом она ушла в ВИП-офис, меня позвала, когда прошлый начальник кредитного отдела ушёл на повышение в головной офис. Именно Юля первая обратила внимание на то, что управляющий «глаз на меня положил». Я тогда отмахнулась от Юлиных слов, мне было не до того. Новое место, новый коллектив, должность, требующая большей ответственности, чем предыдущая.

Но Андрей, действительно, стал оказывать мне знаки внимания, чем сразу же настроил против меня большую часть коллектива.

— Давай-давай, поторапливайся. Обед через три минуты! — Юля пританцовывает на месте, постукивая каблуками и опять ныряет носом в пионы. — Вот уйдешь от нас, и с кем я буду в кафешку бегать? И чай с кем пить?

Юля сразу же поняла плюсы дружбы со мной: отдельный кабинет и преференции от управляющего позволяли ей вести себя чуточку надменнее по отношению к другим в коллективе. Возможно, Юля раньше на что-то рассчитывала в отношении Андрея, но мне не пакостила, интриги за спиной не плела. Могла заскочить ко мне кофе попить в рабочее время или через меня отпроситься пораньше домой. Меня устраивало такое положение вещей: так я узнавала все последние новости большого и разношерстного коллектива.

— Почему это я уйду? — Засовываю телефон в сумку и беру с вешалки плащ и зонтик.

Весна в этом году ранняя, тёплая, но не в меру дождливая.

— Ну так а кто? Андрей упёрся в потолок, выше ему не прыгнуть. Так что будет он здесь до пенсии куковать. А тебя пристроят куда-нибудь после свадьбы.

Останавливаюсь в дверях, уставившись на Юлю.

— Почему меня должны куда-то пристроить? Я не понимаю.

— Так Андрей тебе не сказал?

«Андрей» — Юля всегда в разговоре со мной так фамильярно называла его по имени, что поначалу я задумывалась, а не было ли между ними чего-то личного до моего прихода в банк? Но Андрей никогда не давал повода так думать, Юля тоже на людях не переходила рамки вежливости.

— Что он мне не сказал?

— Ну тогда сама спроси. Я не хочу быть гонцом, принесшим дурную весть. И вообще — обед. — Она постучала пальцем по часам на запястье.

— Ну уж нет. Выкладывай давай.

— Что выкладывать? По внутреннему уставу нашего банка супруги не могут работать в одном филиале и уж тем более в подчинении друг у друга. Так что придется тебе, подруга, менять работу. — Юля обходит меня и открывает дверь кабинета. — Потопали на обед. Я голодная. Потом все спросишь у своего благоверного. Может, он вообще по-другому все планирует. Тебе сюрприз будет.

Я выхожу следом за Юлей и запираю дверь.

— По-другому — это как?

Юля меня огорошила новостями. Я не предполагала, что после свадьбы придется менять работу. Меня эта должность более чем устраивает.

— Ну как-как? Лад, ты чего как маленькая? Заделает Андрей тебе бебика, и отчалишь ты в декрет.

Я качаю головой, но Юле не возражаю. Пусть думает, что хочет. Тем более и так половина коллектива считает, что я Андрея пузом прижала, и всё выискивают у меня лишние сантиметры на талии. Не рассказывать же всем и каждому, что в этом вопросе мы с Андреем единодушно решили повременить и пожить для себя.

Дальше разговор плавно перетекает на погоду, новое Юлино платье. Обед заканчивается, возвращаемся на работу, день идёт своим чередом.

— Я тебя сегодня пораньше похищаю, — Андрей появляется в моём кабинете за час до конца рабочего дня.

— Но я ещё кое-что не доделала.

— Завтра. Всё завтра. — Андрей по-хозяйски придвигает стулья к столу, зашторивает окна. — Мы едем в ресторан, посмотрим там банкетный зал и что с навесом. Надо решить вопросы по меню.

Я откладываю бумаги и выключаю ноутбук. Предсвадебные хлопоты начинают меня немного нервировать. Но, наверное, это нормально. Всё-таки первый раз замуж собираюсь. И то, всё так быстро вышло, стремительно, что я не успела оглянуться, как назначена дата свадьбы.

До ресторана добираемся каждый на своей машине. Андрей никогда не ездит со мной, если я за рулём. А мне потом неудобно без машины, приходится или его просить отвезти меня на работу или вызывать такси.

Ресторан находится за городом. Большая территория, много зелени. Всё очень красиво. Нас встречает приятная женщина, предлагает экскурсию.

— Андрей, зачем такой большой? Мы же договаривались на семейный формат.

— Лад, я подумал, что свадьба — это хороший способ позвать нужных людей, завести новые связи. Позитивный инфоповод для укрепления имиджа.

Я задумывпюст. В глубине души я хотъчу тихую и спокойную свадьбу, чтоб никто не орал «Горько», чтобы никаких дурацких конкурсов от тамады и, не дай боже, сборов в цветные ползунки на мальчика и девочку.

Глава 6

Лада

За час до конца рабочего дня в моём кабинете букет пионов сменился новой композицией с розами. Секретарша Андрея, Ирма Генриховна, строго за этим следит и меняет цветы каждые три дня. Обычно с утра, но сегодня весь день суетной, начиная с утренней планёрки. А теперь ещё и внеплановая летучка

— Ууу, — Юля пришла в кабинет со мной вместе после летучки. — Работа-работа, уйди на Федота. — Она села за стол и отпихнула от себя подальше блокнот. — ВИП-клиентов им, видите ли, мало. А то, что эти ВИПы приносят больший процент по сделкам, они не считают?

— Считают, Юль, считают, но обороты всё равно надо наращивать.

Основное направление деятельности нашего отеления было обслуживание ВИП-клиентов. Индивидуальные продукты, персонифицированные пакеты услуг, личный менеджер, особое, лояльное отношение и высокий уровень обслуживания гарантировали нам, сотрудникам, высокие зарплаты и бонусы.

— Ты же понимаешь, что на старых випах далеко не уедешь, не расширишься. Нужна новая кровь.

— Понимаю. Это я так, постонать. У меня Таська в декрет уходит через три месяца. Куда её любимчиков перекидывать? Никто не хочет менеджера менять, тем более, когда к своему привыкли. А Тася вообще вывозила самых капризных. Она ко многим подход умеет найти.

— Новеньких на замену ищешь?

— Кинула клич по отделениям. С улицы же кого попало не возьмёшь. Но пока что-то тухло. Специфика у нас, сама понимаешь.

Конечно, понимаю.

— Тогда надо выпить кофе и сбегать по домам. Утром с новыми силами приступим за работу.

Пользовалась привилегиями невесты управляющего я не часто, но сейчас после мозгового штурма и стресса, вызванного нововведениями, спущенными сверху, мне просто необходим был хороший кофе, который превосходно варит Ирма Генриховна.

— Всё-таки счастливая ты, Ладка, — подперев щёку кулаком, заявила Юля после того, как секретарь Андрея вышла из кабинета.— Такого мужика оторвала. И кофе тебе в кабинет, и букет, и вон какое колечко на пальчике. — Она пододвинула к себе кружку и отпила напиток. Довольно кивнула.

— Угу, — согласилась.

А что ещё Юле сказать? Что я его не отрывала? Не хомутала?

— А ещё нос воротила, как пришла.

— Я воротила? — не очень понимаю, о чем она сейчас.

— Ты-ты. Такая вся недоступная, неподкупная. Его, знаешь, сколько баб открутить пытались? А повезло тебе.

Мне не нравится ни тон Юли, ни сам разговор.

— Всё-то ты знаешь, — пытаюсь её осадить.

— Всё-всё. И про стоимость колечка, и про планы на отпуск.

Про отпуск я и сама не знаю. Андрей сказал, что будет сюрприз. Хотя он и про необходимость мне менять работу до сих пор не удосужился поставить меня в известность.

— И откуда дровишки?

— Генриховна донесла, — Юля заявляет это таким тоном, как будто секретарь Андрея у неё за подружку. Нет, отношения у Юли всегда со всеми дружеские, она умеет налаживать связи, но такое панибратство всё-таки меня коробит. — Она билеты заказала и отель уже оплатила.

Стало неприятно. Как будто кто-то грязными руками копается в моём белье. Я знаю и про слухи, и про пересуды за моей спиной. В женском коллективе это неотъемлемая вещь, хоть и неприятная. Я обычно делаю вид, что меня это не касается. Но делать вид и действительно так чувствовать — это разные вещи. Мне несмотря на самоуговоры всё равно неприятно.

— Вот знаешь, так молчи. Это мне сюрприз.

— Сюрприз? Пф, — Юля фыркает, чем напоминает мне недовольную лошадь. Хотя вроде симпатичная девушка, но сейчас она мне неприятна. — Сюрприз — это когда что-то спонтанное, неожиданное, а не заранее продуманное и купленное. А вообще вы не похожи на страстных любовников. — И когда это Юля заделаться психологом успела? — Скорее, хорошие друзья. Нет между вами искры, молнии.

Последние её слова попадают в цель. Я и сама над этим задумывалась. Но всё равно спорю:

— А нужно, чтоб были молнии? Битая посуда? Скандалы и бурное примирение? Мы друг друга понимаем, уважаем и любим. И вообще, Юль…

— Этого мне не понять… — Юля перебивает, активно жестикулирует, размахивая руками. — Без искры это не любовь, это физкультура!

Не успеваю ничего ответить, дверь в кабинет резко распахивается.

— Прошу прощения. — Мужчина в дверях произносит это таким уверенным тоном, что сразу понятно: он никакого прощения не просит. Но улыбается так широко и обаятельно, что я отвечаю ему:

— Ничего страшного. Вам помочь?

— Да. Вопрос жизни и смерти. — Он смотрит мне в глаза. И я чувствую, как меня затягивает воронка неожиданных эмоций. Сердце пропускает удар и через мгновение начинает тяжело бухать. — И помочь можете только вы.

Промо на книгу "Все ради тебя"

https://litnet.com/shrt/gmqX

CzEdpWer

Глава 7

Лада

— Ох, — слышу, как Юля вскакивает со стула и принимается с придыханием ворковать: — поможем-поможем. Как не помочь такому мужчине!

Мужчина моргает, я выпадаю из плена его серо-голубых глаз. Прихожу в себя. Сердце колотится и в горле неожиданно пересохло. Пытаюсь зацепиться взглядом за предметы в кабинете, перевожу взгляд на Юлю. Она быстро сориентировалась: расправила плечи, одернула юбку, натянула блузку так, чтоб углубить вырез декольте.

Мужчина пробегает по ней быстрым взглядом, дёргает уголком губ и опять смотрит на меня в упор. Я снова попадаю в капкан его глаз.

— Сама судьба меня привела, — он слегка улыбается, наклоняет голову набок и смотрит на меня не отрываясь.

Наверное, это уже неприлично, так друг друга рассматривать, но я не могу отвести взгляда.

Первым наши гляделки прерывает он. Проходит к столу, протягивает мне руку.

— Влад.

Я вкладываю пальцы в его руку, но вместо пожатия, он неожиданно перехватывает мою ладонь и гладит нежную кожу на тыльной стороне запястья.

Сглатываю.

— Лада.

— Какое у вас красивое имя, — красивые губы растягиваются в улыбке, а я вдруг понимаю, что пялюсь на рот постороннего мужчины.

— Очень красивое, — влезает Юля. — Недаром же в честь Лады назвали машину. Хи-хи.

Влад никак не реагирует на Юлин комментарий, продолжает изучать меня взглядом. Горящим таким и очень волнующим. В нём ни грамма такта, чистое и неприкрытое восхищение.

Мои пальцы Влад так и не выпустил. Рука у него тёплая, по-мужски крупная, на ладони кожа грубее. Подушечка пальца, которым Влад продолжает ласкать мое запястье, шершавая. Мне почему-то тут же кажется, что Влад не белоручка и многое умеет делать руками. Хотя дорогой костюм и шикарная бледно-голубая рубашка прямо указывают на то, что он наш новый ВИП-клиент.

— Вот вы где.

В кабинет входит Андрей. Я вздрагиваю, Влад прищуривается и очарование момента с треском разбивается о реальность. Чуть помедлив, Влад выпускает мою ладонь и здоровается с Андреем.

— Владислав Александрович — наш новый клиент. — Представляет Андрей. — Владелец фирмы «Дис-Моторс». — Лада Максимовна — начальник кредитного отдела. Если кто и сможет подобрать вам лучшие условия кредита, так только она. Юлия, вам пора на рабочее место, — выдворяет Юлю из кабинета и закрывает дверь.

Сажусь на место, пытаясь отыскать остатки самообладания и спокойствия. Появление этого мужчины выбило меня из колеи. Так на мужчин я никогда ещё не реагировала. Влад быстро осматривает букет на моём столе, замирает взглядом на кольце на левой руке. Андрей в это время разливается соловьём, предлагая Владу программы кредитования, расписывая плюсы личного менеджера, и прочее, и прочее.

Слушаю в пол-уха. Непосредственно к моей работе это относится косвенно, пока не перешли напрямую к кредитам, а вот разобраться в себе хотелось бы.

Проработав в отделении больше двух лет, я каких клиентов только не повидала. И властных бизнесменов, и эпатажных звёзд, молчаливо-подавляющих депутатов и просто шикарных, умных мужиков, которые умеют делать деньги. У всех у них была или аура власти, или флёр денег, или самцовость, которая лезла из всех щелей.

Но такого как Влад не встречала.

Он так органично уверен в себе, так естественен в своей мужественности, и, чёрт меня побери, так обаятелен, что стоило ему только войти в кабинет, а у меня сердце зашлось в тахикардии.

Я кинула быстрый взгляд на лицо Влада и тут же отвела глаза, потому что он, слушая Андрея, кивая и что-то отвечая, смотрел на меня не отрываясь.

Это было уже неприлично, переходило все рамки вежливости, но Влада явно не заботило.

А меня это тоже не заботило… меня волновало его внимание.

Захотелось тоже поправить блузку, коснуться волос, облизать губы. Вот с губами было труднее всего, они буквально горели от взгляда Влада.

Я поёрзала на стуле, наткнулась на удивленный взгляд Андрея. Он сбился с мысли и замолчал.

Влад тут же заполнил паузу.

— Я заранее изучил все ваши предложения. Меня устраивает. Но всё-таки я бы хотел детальнее переговорить с Ладой Максимовной.

— Да, как вам удобно. Мы подготовили для вас несколько вариантов: стандартный договор и индивидуальный. Можем обсудить.

— Оставьте оба варианта. Я просмотрю, — Влад, разговаривая с Андреем, то и дело переводил взгляд на меня. И в итоге вообще разворачивается ко мне лицом, игнорируя Андрея. — Завтра дам ответ.

Тут совершенно некстати, или наоборот, я никак не могу определится, в кабинет заглядывает Ирма Генриховна.

— Андрей Геннадьевич, вас к телефону.

Андрей понятливо кивает секретарше и прощается с Владом.

Как только дверь за Андреем закрывается, Влад встаёт и протягивает мне руку.

— Лада Максимовна, я приглашаю вас в ресторан.

Глава 8

Лада

— Вынуждена вам отказать, Владислав Александрович. — Имя-отчество сложные, но до чего же весомо звучит.

Едва ли не по крупицам собрав остатки самообладания, я отвечаю так, как требует ситуация.

— Деловой обед? — не сдаётся.

— Конечно. Личным он ни в каком случае быть не может. Я собираюсь замуж.— Влад задумчиво кивает на мои слова, видимо, давая знать, что услышал. Но по лицу его сразу понятно, что особым препятствием мой жених для него на является. — Но и деловые обеды вам надо проводить не со мной, а с нашим управляющим. Я не наделена достаточной властью, чтобы вы были во мне заинтересованы.

— О, вы просто ещё не знаете ничего о своей власти надо мной, — улыбаясь, отвечает мужчина. — Я так понимаю, рабочий день у вас закончился и вас можно проводить до машины? — вроде и спрашивает, но таким тоном, что понимаю: отказ мой он всё равно не услышит.

В подтверждение моих мыслей, пока я выключаю ноутбук, Влад берёт мой плащ и ждёт в дверях. Мы вместе выходим из офиса под удивлённые взгляды девочек в зале. Даже охранник и тот округлил глаза. Хотя ничего же такого: просто выходим с клиентом из кабинета, идём на выход.

— Вы сами за рулём? — спрашивает на парковке.

— Да, Владислав Александрович. — Подчеркиваю, как могу, дистанцию. Красивое всё-таки имя Владислав. Влад. Красивое. Редкое.

— Лада Максимовна, предлагаю перейти на ты. — Он задумчиво перебирает брелок от авто в руке. — Потому что клиентом этого банка я не буду. Так что соблюдать деловой тон нет смысла.

— Почему? У нас лучшие условия для…

— Не сомневаюсь. Я изучил ваши условия. Но я не работаю с людьми, с которыми у меня отношения.

— Но у нас нет отношений.

— Пока нет…

Я открываю рот и закрываю. Решительно, я не понимаю этого мужчину.

Он прощается и отходит к своей огромной машине. Баварец тёмно-синего цвета. Бегемот, а не авто.

Ну что тут скажешь? Видимо, хозяин машины такой же — ничем его не проймёшь.

Вот только все выходные он не выходит из моей головы. А на утро понедельника, приехав на работу, почему-то жду, что «клиент» всё же передумает.

Но в кабинет входит Андрей. Без стука и как раз в тот момент, когда я с тоской смотрю на очередной новый букет из белых лилий.

Красивые цветы, но я терпеть их не могу. И из-за запаха, и из-за восковой и не живой, как по мне кладбищенской, красоты.

— Лада! Ты не отвечаешь на звонки! — Он подходит ближе и встает напротив.

Никогда на работе Андрей не проявляет своих эмоций, не показывает, что мы вместе, даже когда остаёмся наедине.

«Он просто сдержанный человек. И не хочет ставить меня в неловкое положение», — убеждаю сама себя.

— Я была у родителей, потом отдыхала. Я же написала тебе.

— Я прочитал твоё сообщение. Но ты ничего не рассказала про разговор с Владиславом Кузнецовым. Он перспективный клиент.

— Да. Но он отказался с нами сотрудничать.

— Почему?

— Он не пояснил. Думаю, он тебе сам всё сообщит.

— Ему не понравились наши условия? — продолжает допрос Андрей, не слыша меня.

— Андрей, я не знаю. Он не сказал.

— А о чём же вы тогда говорили на парковке?

Сама все выходные промучилась, пытаясь понять, что это за намёки были.

— Андрей, я не понимаю, в чём ты меня сейчас пытаешься обвинить? Что я не удержала клиента? Или, не дай бог, отвадила нового ВИПа от нашего отделения?

— Лада, ты сейчас говоришь ерунду.

— Извини.

— Я понял. Нервы. — Андрей кивает и задумчиво потирает подбородок. — А давай совместим приятное с полезным. Я хочу поменять машину. Этот Кузнецов спец в своём деле.

— Ты узнавал про него?

— Конечно, навёл справки. — С улыбкой произносит Андрей. И мне так не нравится его тон. Про меня он тоже справки наводил? Я тоже для него показалась перспективной? — Начинал он с автосервиса, поднялся до салона автомобилей премиум-класса. Сейчас будет расширяться. Нам надо бы его заполучить к себе в банк.

— То есть ты сейчас поедешь выбирать машину только потому, что банку нужен новый клиент?

— А почему нет, Лад? Что такого? Мне — машина из проверенного салона, банку — клиент, перспективный. А ты просто для интереса прокатишься.

— Какого «интереса»?

— Лад, что ты сегодня мне перечишь всё время?? Поехали со мной, выберем машину. Я потом тебя на ней возить буду.

И я соглашаюсь и сама себя уговариваю, что не из-за Влада я туда еду, не ради того, чтоб окунуться в его заинтересованный взгляд, не ради того, чтоб опять почувствовать обжигающий жар от его присутствия.

Хотя кому я вру?

Глава 9

Лада

Пока добираемся до салона каждый на своей машине, я не могу успокоиться. Нервничаю просто как девчонка какая-то. И тысячу раз загадываю, чтобы этого шикарного Владислава Александровича не было на рабочем месте. А потом тысячу один раз передумываю.

Но в салоне я не могу отключить в себе профессионала и оцениваю новое помещение, хорошее месторасположение. Красивые машины стоят на подиумах, выгодно подсвеченные лампами. Нас встречает молодой симпатичный мужчина, улыбается профессионально.

— Проведите нас к Владиславу Александровичу, — заявляет Андрей с ходу.

Сотрудник, не переставая улыбаться, отвечает:

— Может, я вам смогу помочь?

— Нет, нам нужен Владислав Александрович.

Тон Андрея мне не нравится, от него веет снобизмом и напыщенностью.

— Вам назначено? — не уступает молодой человек.

— Нам надо, — отрезает Андрей.

Мне неловко, я пытаюсь сгладить впечатление об Андрее улыбкой. Сотрудник улыбается мне в ответ чуть искреннее, чем профессиональный оскал.

— Я могу сообщить Владиславу Александровичу о вашем визите. Как вас представить?

— Ромашов Андрей Геннадьевич и Лада Максимовна.

И я тут же сделала себе зарубку: Ромашов, не Ромашовы, или хотя бы мою фамилию мог бы назвать.

Молодой человек уходит, Андрей тянет меня походить между машинами.

— Вот мне нравится. — Он показывает на большой чёрный джип со сплошной тонировкой стёкол. Катафалк, как по мне.

— А мне вот. — Указываю на красный мерседес с поднимающимися вверх дверями.

— Ты специально? — Андрей вроде улыбается, но глаза серьёзные и недовольно прищурены. Смотрит на меня, как будто пытается в голову залезть.

— Нет. Просто красная и маленькая мне нравится больше, чем большая и чёрная.

— Красная привлекает много внимания, я же тебе говорил.

Говорил, да. И убедил купить темно-синюю машину, когда я новую себе брала.

— Вот эта привлекает. — С восторгом смотрю на ярко-желтую Ауди, выставленную посередине салона.

— А вы, Лада Максимовна, знаете толк в автомобилях. — Влад подошёл неслышно и со спины, пока я была занята рассматриванием яркого авто. — В природе чем ярче цвет окраски, тем ядовитее её представитель. Это как сигнал: не лезь, убью, — чуть наклоняясь ко мне, произносит Влад.

— Занятно. — Влезает Андрей. — Нам ядовитых не надо.

Появление Влада напомнинает мне порыв свежего воздуха после полнейшего штиля. Он весь сияет и одним лишь своим горящим взглядом вгоняет меня в краску. Я отхожу на шаг, пропуская Андрея встать передо мной, а сама прячусь… ну точно, школьница.

Андрей здоровается и сообщает о своем желании сменить машину. Говорит прямо, что этот салон ему кто-то советовал из знакомых. Пытается наладить контакт. Но Владислав Александрович, кажется, толком его и не слушает.

— Это будет совместная машина? — Спрашивает зачем-то.

А я об этом даже не думала.

— «Совместная»? Нет, мы предпочитаем на разных, — оборачивается ко мне Андрей, будто только вспомнив, — а Вы, Владислав Александрович, сразу догадались, что мы вместе? Вы очень проницательны!

— На умственные способности не жалуюсь, — Влад дёргает уголком губ в подобии улыбки.

Андрею не нравится быть на вторых ролях. А сейчас он явно не лидирует, начинает нервничать, хотя профессионально держит себя в руках. Поправляет полу пиджака, выпячивает вперёд подбородок.

— Вам очень повезло с Ладой, — произносит вдруг Влад, заставляя меня глотать воздух, как рыба.

Андрей едва поворачивает голову в мою сторону, но сразу кивает.

— Очень повезло. Любимая женщина — это как дорогой автомобиль. Премиум-класс. Требует много заботы, толстого кошелька и внимания. — Кажется, шутит.

Но ни Влад, ни я не смеёмся.

— Так какие марки Вам нравятся? — Влад включает профи.

— Ну… что-то солидное, сами понимаете.

Мы проходим весь салон, даже выходим на улицу, разглядывая выставленные красивые отполированные автомобили. В некоторые даже садимся, вот только у Андрея не получается вывести Влада на разговор о сотрудничестве. И к моменту, когда наконец выбирается та самая машина — белый Вольво, который полностью подходит надёжному мужчине, этот самый мужчина лишь только кажется довольным.

— Ну что за мужик, — шепчет мне, оглядываясь и ожидая, когда Влад вернётся в кабинет с договором купли-продажи.

— Андрей, ну я же говорила. Он не хочет сотрудничать.

— Я к нему и так, и эдак… ничего, и на него найдётся зацепка. Придёт ещё.

— А может, просто оставить человека в покое?

— В покое? Лада. — Произносит назидательно. — Где твоя хватка? Его нельзя вот так отпускать.

Глава 10

Лада

— И всё-таки я приглашаю вас на обед, Лада Максимовна, — Влад протягивает мне руку.

Андрей быстро покинул кабинет, на прощанье просемафорив глазами и бровями мне что-то непонятное. Наверное, решил, что наедине я быстрее уговорю Влада стать клиентом банка. Эта мысль неприятно осела в сознании.

— Это будет деловой обед, — всё-таки собираю мозги в кучку. И напоминаю ещё раз. — Я… я скоро выхожу замуж.

— Да. Я помню. — И руку свою не убирает. Мне приходится вложить свою ладонь в его и встать, подтверждая свое согласие пообедать.

Необычное всё-таки ощущение, когда мужчина ненавязчиво ухаживает: подаёт руку, открывает перед тобой дверь.

— Я ничего не имею против автоледи, — на парковке Влад тянет меня в сторону своего бегемота, — но предлагаю прокатиться на моей машине. Тебя я потом довезу хоть обратно сюда, хоть на работу, хоть куда скажешь.

Вот так в одностороннем порядке он перешёл на ты, и мне не оставалось ничего другого, как тоже откинуть деловой тон.

— Хорошо. Потом мне надо будет вернуться за машиной.

Влад открывает передо мной переднюю пассажирскую дверь. Это очень непривычно. В последние годы я даже на дачу вожу родителей сама, поэтому давненько не каталась на пассажирском сидении.

— Ресторан на моё усмотрение?

Я согласно киваю. На деловых ужинах мне не часто, но доводилось бывать вместе с Андреем. Надо побольше улыбаться и все разговоры сводить к выгодному сотрудничеству с нашим банком. Но как вести диалог с Владом, если он сразу дал понять, что сотрудничества не выйдет? Тогда зачем обед?

Я украдкой кошусь на Влада за рулём. Уверенный, спокойный, без суеты и лишних движений он ведёт автомобиль расслабленно, но чётко, без понтов.

Мысль о том, что он мог пригласить меня в ресторан как понравившуюся женщину, а не представителя банка я пытаюсь откинуть сразу. В среде деловых людей так не делается. И я продолжаю ломать голову всю дорогу. Потому что другого объяснения кроме симпатии не нахожу.

В ресторане нас встречает хостес, проводит за столик, помогает с выбором блюд. Она так же как и я мгновенно попадает под обаяние Влада и старается всячески угодить. И я её прекрасно понимаю, таких харизматичных мужчин встречаешь не часто. Но надо отдать должное Владу, он не пытается продавливать окружающих, не клеит девушку, не поддерживает её заигрывания.

Пока ждём заказ, разговор крутится о всякой ерунде, погоде-природе. А после того, как официант приносит еду, я решаюсь задать вопрос. Потому что чувствую себя неловко.

— Так всё-таки какая цель нашего обеда, если не сотрудничество?

Влад усмехается и отвечает:

— Просто обед. Просто пообщаемся, чтобы узнать друг друга получше.

Ясности его слова не вносят в моё положение. Но я решаю, что нервничать тоже не имеет особого смысла, а значит, буду просто следить за ситуацией. И не давать волю эмоциям.

Вот последнее крайне сложно сделать, потому что я сама себя не узнаю. Но с момента как Влад ворвался в мой кабинет, я чувствую себя не рассудительным специалистом, юристом и взрослой женщиной, а растерянной девочкой-подростком, которой вдруг очень понравился мальчик-старшеклассник, и она не знает, что с этим делать и как привлечь его внимание.

— И давно вы вместе с Андреем Геннадьевичем?

— Почти два года, — округляю в большую сторону, для солидности.

— М-м-м.

Обычная реакция знакомых, когда они узнают, что я собираюсь замуж за начальника. Ещё и на лице отражается что-то типа «карьеру делает» или «ну ясно всё, чем заслужила». Но Влад просто тянет своё «ммм», и как будто ничего не имеет в виду.

— Всегда почему-то думал, что все высокие должности, кроме главбуха, в банке занимают мужики.

— С чего эта такая дискриминация по половому признаку?

— Да чёрт его знает. Но начальника юридического отдела крупного банка я бы предположил в виде матёрого мужика, чтоб в пару к крутому безопаснику. И начальника кредитного отдела к ним в компанию. Ну знаешь, такие три акулы зубастые. Крутые, прошаренные, чтоб деньжищами ворочали с лёгкостью, конкурентов списывали в утиль.

Я рассмеялась от его рассуждений.

— А безопасник у нас, конечно, мужик, но крутым его не назовешь. Павел Антонович очень интеллигентный мужчина, в очках и без акульих повадок. В юротделе вообще Галина Анатольевна всем заправляет.

— Система дала сбой, — улыбается Влад и принимается за стейк.

— А в твоей фирме много акул на должностях сидит?

— В моей-то? Никитос на акулу не тянет. Зато на нём вообще всё держится. На нём и на Валентине Алексеевне. Это мой главбух. Ты не ревнуй, она почтенная дама пятидесяти с хвостиком лет.

— Я не ревную, — тут же зачем-то уверяю.

— А жаль, — Влад смотрит на меня в упор, и я чувствую, как краснею от его пристального внимания.

— А начальником безопасности, если его можно так назвать, у меня Никитоса батя. Бывший МЧСник.

Глава 11

Влад

У Лады необычное имя. Я такого и не слышал. И совершенно необычные глаза: светло-карие, как у кошки, которые в темном помещении стали казаться темнее и как будто зеленее. Ну реально кошачьи глаза.

И вообще с момента, как я вошёл в кабинет и увидел Ладу за столом, меня не покидает ощущение узнавания. Как будто нашелся человек, которого давно искал.

Ну и постоянно сравниваю с кошкой, да. Из той породы, что гуляет сама по себе. Из тех величественных красавиц, кому поклонялись в Египте. Ласковой и милой кошечкой Ладу не назовешь. Взрослая, глубокая, гордая.

И так некстати она замуж собралась. Ещё и за отполированного Андрея. Управляющий мне не зашёл сходу. Вот не люблю я таких: прилизанных и идеальных, холеных и отмороженных. Они же как сейфы хранят все свои чувства под семью замками. И нафига Ладе такой?

— А у меня только сестра младшая. Ну, не особо младшая, мы погодки. Но я всегда хотела брата, — с сожалением произносит Лада. — Старшего. Брат — это круто.

И почему-то в этот момент мне представляется, как органично она будет смотреться в доме, полном детей. Как гордая кошка станет отличной мамой котятам. И сможет быть настоящей фурией, защитит котят, если их кто-то обидит. Не чета моей матери, которая сына на штаны променяла.

— Ну не знаю… Как по мне, одному лучше всего, все плюшки тебе перепадают, всё мамино внимание. — Я не любитель делится сокровенным, куда проще навешать девушке лапшу на уши. Это я умею, практикую. Но перед Ладой хочется быть откровенным. Мне её ещё у жениха отбивать. — Мы пока с матерью вдвоём жили, так хорошо было.

Тем более Лада умеет слушать. Вскидывает на меня глаза и внимательно ловит каждое слово. Без подобострастия и заискивания, просто с участием.

— Отец умер. Какую-то операцию ему делали. То ли плохо сделали, то ли не свезло. Я мелкий был, почти его не помню. Вот мы с мамой и жили. А когда я в школу пошёл, мама с отчимом сошлась. Он так-то нормальный. Относительно. Не пил, особо не бил. Но я его бесил. Сплавить меня было некому, родня далеко. И вот он меня терпел. Мать его обожала, всё только ему. Самое вкусное — Пашеньке, куртка новая — Пашеньке, вся забота — всё-всё Пашеньке. А я в одной куртке три года ходил, ботинки вообще бати Никитоса носил. Я потом мыслью дошёл, что он специально купил ботинки поменьше, чтоб мне отдать. Не хотел меня подачками оскорблять. Я как школу закончил, от матери съехал, так вообще не в курсе, как они с отчимом живут. А вот у Никитоса и батя, и тётьВера мировые.

Я поздновато опомнился, что звучит моя история очень уж сопливо. Сейчас Лада как начнёт меня жалеть. А я это конкретно так не люблю.

— В целом нормально всё вышло. Я в семью Никитоса влился.

— И как ты стал владельцем фирмы «Дис-Моторс»? — Умная девочка Лада переводит тему. Жалость если и промелькнула в её глазах, то быстро, я не заметил. Никаких соплей по этому поводу она разводить не стала.

Я морщусь.

— Вот когда ты так произносишь, сразу становится понятно, что название отстой. Но это Никитос придумал. Сократил от имени Владислав.

— Хорошее название. Ёмкое. И запоминается.

— И когда мы регистрировались, ничего похожего не было. Фирма — это прям громко сказано. Я, Никитос, батя его, Валентина Васильевна с девочкой-кадровичкой, семеро водителей. Вот и вся фирма. Мы занимаемся продажей элитных автомобилей. Пригоняем под заказ из-за рубежа хорошие тачки. Помогаем старые хорошие тачки пристроить. Начинали с того, что я сам гонял за машинами. Сейчас ребят нанимаем.

— А я ещё подумала, как ты машину уверенно ведёшь.

— Это ещё батя Никитоса меня учил. Он вообще всему, что мог, научил. Плавать, в нос давать, девочек не обижать, жить по принципам. А водить — как-то легко получалось, мне нравилось. В машинах ковыряться тоже нравилось. Когда работал на сервисе, один мужик предложил прокатиться за машиной заграницу в качестве напарника его водителю. Мне понравилось, сам поездил, потом Никитос придумал, как заказчиков искать. Покрутились мы то там, то тут. И вот доросли до бизнеса.

И мне прям как мальчишке хочется попонтоваться, покрасоваться перед понравившейся девчонкой.

— А у тебя машина не очень. По надёжности слабенькая. Краш-тесты вообще не прошла. Кто её тебе купил?

— Сама купила.

— Сразу видно, что в машинах ты нифига не смыслишь. Выбирала-то как?

— По цене. Ну и так: красивенькая.

— А чего тогда не красная? Мадамская.

— Андрей сказал, что слишком много внимания красной машине.

— Лучше бы он сказал, какая машина надёжнее при столкновении.

Лада поджимает губы. Не нравится ей, что я прилизанного её критикую. А как не критиковать, когда она на табуретке рассекает, а он сам себе практически броненепробиваемый танк купил?

Чувствую, что процесс охмурения Лады пошёл не по плану. Хотя и плана-то не было. Просто после встречи с ней было чувство, что влетел я на всем ходу в стену бетонную, и меня размазало. И добило её сообщением о скорой свадьбе.

А я ведь влюбился с первого взгляда. Посмотрел в её глаза кошачьи и втрескался. Насмерть. Навылет.

Глава 12

Лада

Утром на работу еду в растрепанных чувствах. Не выспавшаяся, измотанная и нервная. Мир вокруг кажется размытым, будто я смотрю сквозь мутное стекло. В голове — каша из тысячи мыслей, в груди — тяжесть, словно что-то навалилось на меня и не дает дышать. То ли это груз сомнений, то ли вес принятого решения.

«А что, если я ошибаюсь?»

«А что, если я зря вот так?..»

«А может, стоит подождать? Присмотреться?»

Мысли бегут по одному и тому же маршруту, как кони на манеже.

Влад… всего один взгляд, одна встреча — и моя жизнь перевернулась. Но разве так бывает? Разве можно доверять этому безумию?

На выходных ездила к родителям. Честно: надеялась, что получу какой-то знак, посыл, чтобы не было так мучительно признавать очевидное. Я совершенно некрасиво поступаю с Андреем, разрывая помолвку. Он этого не заслужил. Я поступаю необдуманно и сумасбродно, кидаясь в пучину страсти. Но утешаю себя тем, что хотя бы честна перед всеми.

Только семейная встреча не принесла мне ни покоя, ни понимания.

Мамин голос звучит в голове: «Не руби сгоряча, дочка. Сердце — ненадёжный советчик». А папа… папа просто молча обнял меня за плечи, и в этом молчании была такая уверенность, что я чуть не расплакалась.

Но ни мама со своим советом, ни папа с его молчаливой поддержкой ничем мне помочь не смогли.

Да и чем тут поможешь? Решение мне принимать самой. Мне же и ответственность за него нести.

Зато я застала Катю на кухне у родителей. Мы давненько не виделись с сестрой. Все занятые, все в своих заботах.

Она сидела на стуле, поджав ноги, и с аппетитом уплетала мамин вишневый пирог. По бабушкиному рецепту. И я, и Катя знаем этот рецепт, но ни у одной не получается так вкусно, как у мамы.

— О, Ладка, почтила нас своим присутствием?! — Катя фыркает, но в её глазах светится тёплое любопытство.

В детстве из-за небольшой разницы в возрасте мы часто ругались, делили кукол, бантики и мамину любовь. Но с возрастом отношения выровнялись, и я даже поняла всю прелесть сестринской любви. Но о старшем брате мечтать не перестала. Сестра — это про чувства, а брат — опора и поддержка, почти как папа, только можно секретами поделиться.

Я плюхнулась рядом, отломила кусок пирога и задумчиво прожевала. Отвечать сестре не хотелось.

— Ты выглядишь так, будто тебя переехал грузовик, — Катя наклонилась ближе. — Рассказывай.

— Не о чем рассказывать.

— Враньё! — Сестра ткнула меня в бок. Она всегда так делает. — У тебя же всё на лице написано.

— Просто… Я, кажется, совершаю что-то безумное.

Катя притихла, потом обняла меня за плечи — так же, как в детстве, когда что-то горестное случалось и мне нужна была поддержка.

— Ну и что? Иногда безумное — это единственное правильное.

Я прижалась к ней, и на мгновение стало легче.

И вот теперь я еду на работу, чтобы поговорить с Андреем начистоту.

Кабинет Андрея встречает меня холодным полумраком — жалюзи опущены, хотя утро уже вступило в свои права.

Андрей кивает, откладывая документы, над которыми работал, и встает, когда я вхожу.

— Ты выглядишь ужасно, — произносит так, как будто это комплимент.

Как будто даже не удивляюсь, я себя в зеркале видела.

— Андрей, нам нужно поговорить.

Он всё-таки подходит ко мне ближе и останавливается напротив. Прищуривается.

— Говори.

Я делаю глубокий вдох и как в воду с головой ныряю.

— Свадьбы не будет.

Тишина.

Андрей не дрогнул. Только бровь чуть приподнимает удивлённо.

— Объяснись.

— Андрей… Мы… Мы хорошие партнёры. Но это не любовь.

— Любовь — это химия, Лада, — принимается пояснять Андрей таким тоном, как с детьми несмышлеными разговаривают, рассказывая очевидные вещи, что трава зелёная, а небо голубое. — Гормоны. Они проходят. А то, что у нас есть — уважение, общие цели, рациональный расчёт — это и есть настоящая основа брака.

Слова Андрея обволакивают. Он умеет убеждать.

А вдруг он прав? Ведь мы столько времени были вместе. Сложились хорошие доверительные отношения.

Вдруг этот огонь внутри — просто иллюзия? Вдруг через месяц я очнусь и пойму, что разрушила всё зря?

Но…

Но вспоминаю, как Влад прикоснулся к моим пальцам в ресторане, как смотрел так, что сердце билось, будто рвется наружу.

Оно того стоит, чтобы рискнуть.

— Лад, это как с крыльями Икара. От слишком сильного жара они расплавятся, и ты упадешь вниз. Это будет больно, Лад. Оно того стоит? Чтобы потерять все, что имеешь, ради человека, с которым всего-то поужинала?

Глава 13

Лада

«Выходи через двадцать минут». — Сообщение от Влада прилетает поздно вечером.

Я как раз металась по квартире и никак не могла решить для себя, где искать работу и что со всем происходящим в моей жизни делать. Финансовой подушки безопасности по моим расчетам должно было бы хватить на три месяца. Но эти мысли меня занимают в самую последнюю очередь.

Неприятным открытием было то, что Андрей за мной все время следил, что его секретарь меня буквально ненавидела без повода, что у Юли был реальный повод меня не любить.

А ещё я ждала от Влада звонка или какого-то шага, чтобы убедиться, что я не зря перевернула всю свою жизнь с ног на голову.

Все эти эмоции смешивались в бушующий в душе вихрь, не дающий мне покоя.

А может, ничего и не делать? Довериться судьбе? Просто хоть раз отпустить руль и посмотреть, куда меня занесет?

«Одевайся удобно».

Стало интересно. Выглядываю в окно. Сумерки сгущаются над городом, постепенно зажигаются фонари во дворе и на проспекте. В воздухе висит давящее ожидание грозы. От волнения покалывают кончики пальцев и хочется приплясывать на месте.

Последний раз я так возбужденно себя чувствовала в юности, когда Демьян Стёпочкин, одноклассник, который нравился мне в старшей школе, позвал меня в кино. После все встречи с мужчинами были из категории «чинно и благородно» и далеко не так волнительно, как сейчас.

Натягиваю джинсы и тонкий белый свитер. Подумав, беру кожаную короткую курточку. Обуваю кроссовки. Кручусь перед зеркалом и сама себе нравлюсь. Глаза горят, щеки с румянцем.

«Выходи».

Хм, какой командир! Захотелось немного пофырчать, но дверь быстро хлопнула, замок щелкнул, а ноги сами несут меня вниз по ступеням.

Какая уж тут гордость? Ерунда всё это. Я чувствую себя шариком, накаченным гелием, лёгкой и невесомой.

Выскакиваю из подъезда и кручу головой по сторонам. Машины Влада нигде не видно. И мгновенно успеваю расстроиться.

— Ссс, — залихватский громкий свист раздается со стороны детской площадки.

На вытоптанном пяточке возле самого въезда во двор стоит припаркованный мотоцикл, блестит хромированным боком. На нём восседает Влад, сняв шлем и повесив его на руль. Сидит и улыбается. В чёрной кожаной куртке с белыми вставками, в джинсах и высоких чёрных ботинках.

Подхожу ближе. В голове никак не укладывается его новый образ. С одной стороны весь такой деловой бизнесмен в дорогущем костюме, с другой — шикарный молодой мужчина на мотоцикле. У Влада даже улыбка другая, задорная, мальчишечья.

Если бы я не влюбилась в него ещё в ресторане, то сейчас точно бы пропала.

— Привет. — Он растягивает губы в улыбке и нетерпеливо барабанит пальцами по бедру.

— Привет. — Замираю в шаге от него.

Влад жестом фокусника вынимает из-за пазухи букет васильков. Ярких, синих, немного помятых, но таких милых васильков.

— Держи, красивая. Прокатимся? — он протягивает мне букетик и кивает себе за спину.

Беру цветы.

— На этом? — в ужасе округляю глаза, осматривая металлического монстра.

Мотоцикл Владу под стать. Мощный, брутальный.

— С ветерком прокачу! — Влад улыбается широко и задорно.

— Ужас! Я никогда не каталась на мотоцикле.

— Тебе понравится. Точно говорю.

Влад соскакивает с сиденья, достает второй шлем и, прежде чем надеть его на меня, быстро целует в губы. Я не ожидала такого и распахиваю глаза от удивления, не знаю, как реагировать.

— Ты так мило краснеешь, что хочется тебя ещё и за косичку дернуть. — И он тут же легонько дёргает меня за кончик хвоста. — А ещё лучше, намотать твои волосы на ладонь, опрокинуть тебя куда-нибудь в горизонталь, — Влад приблизился ко мне вплотную и горячо шепчет на ухо свои пошлые фантазии, — и оттрах… хм… показать тебе … небо в алмазах.

Его дыхание на моей щеке, быстрое и горячее, смысл сказанных слов и в целом атмосфера действуют на меня возбуждающе. Как бы глупо это не было и не серьёзно для моих солидных тридцати с хвостиком лет, но от одного взгляда Влада у меня насквозь мокрые трусики.

У меня пересыхает во рту, я пытаюсь сглотнуть и облизать губы. Влад как хищник следит за моим лицом, закусывает нижнюю губу, стараясь не рассмеяться. А губы у него ужасно целовальные. Я зависаю на них взглядом. Смотрю, как он двигает ими, что-то мне говорит, но смысл до моего расплавленного мозга не доходит.

Всё, тушите свет, сушите весла… Мозг превратился в розовый кисель и в норму придёт не скоро.

— Ладушка, — Влад опять наклоняется по мне и шепчет на ухо, запуская тысячи мурашек по коже, — прокатимся?

— Да, — только и могу выдохнуть.

Хоть на край света с ним…

Глава 14

Лада

Гроза настигает нас на набережной, где мы бесцельно бродим, целуясь под каждым деревом и за каждым столбом. Новая зона для прогулок и отдыха выросла вместе с коттеджным поселком по другую сторону от трассы.

— Я здесь никогда не была.

Вокруг парк, много дорожек, скамеек, навесов, повторяя изгибы набережной, вдоль дороги выстроены здания кафешек, ресторанов, мелких магазинчиков.

— Я тоже мимо обычно проезжаю. Но тут решил, что тебе очень хочется со мной прогуляться, — он самоуверенно улыбается и тащит меня дальше вдоль воды.

У меня ноют ноги от ходьбы и горят губы, голова идёт кругом, а язык уже отваливается от болтовни. Мы с Владом знакомы всего ничего, а кажется, что всю жизнь. Обсуждаем всё и сразу, и глобальное, и незначительное. При этом целуемся и хохочем как два дурака.

— А в детстве самое вкусная смола была черешневая, — заявляет Влад, совсем уж распустив руки, забираясь пальцами под мой свитер.

— Сосновая.

— Нет, черешневая, — он пальцами пробегается по тонкой коже на животе. Меня передёргивает от острого ощущения.

— Сосновая. В ней никогда не было муравьев, — спорю, целуя в подбородок. Выше мне не дотянуться: без каблуков я едва достаю до плеча Владу.

— Так в этом вся соль: с муравьями вкуснее и питательные, — хохочет Влад и задирает подбородок выше, чтобы мне пришлось тянуться за поцелуем.

Мстительно прикусываю ему ключицу сквозь футболку.

— Эй, ты чего? — Влад смеётся, притягивая меня к себе плотнее, почти вдавливая в себя.

— Будешь знать, как со мной не соглашаться!

Чувствую, как грохочет его сердце под моей ладонью, и бугор в штанах тоже чувствую. Мы как озабоченные подростки лапаемся на виду у прогуливающегося мимо народа.

Раскаты грома, которые до этого слышались вдалеке, над заливом, раздаются совсем близко. На набережной становится малолюдно, все в ожидании дождя заходят в кафешки или спешат на парковку к машинам, чтобы ехать домой.

Влад смотрит на небо и задумчиво произносит:

— Кажется дождик начинается. Да, Пятачок?

Я тоже закидываю голову вверх, и первые капли дождя падают на мои горячие щёки.

— Уже начался, Винни.

— Тогда бежим.

Влад крепко хватает меня за руку и мы бежим. Дождь усиливается, превращаясь в сплошной поток воды. Я не знаю, куда мы направляемся, почти не вижу ничего из-за разгулявшейся стихии, но бегу рядом с Владом, крепко вцепившись в его ладонь. И такое пузырящееся чувство счастья наполняет меня, что я смеюсь в голос.

— Ты чего? — спрашивает Влад на бегу.

Ничего не могу ответить, притормаживаю Влада и тянусь, чтобы поцеловать. Мы стоим посередине тротуара и целуемся. Вряд ли мы сильно кому-то мешаем: все нормальные люди попрятались под крыши, заскочили в подъезды и арки. И только мы два влюбленных дурака никак не можем оторваться друг от друга.

Влад оказывается более разумным, прекращает поцелуй и тянет меня дальше.

— Давай быстрее, а то простынешь. И вообще придется тебе табуретку купить для целования, а то я так всю шею себе сверну.

— Я буду тебя лечить массажем.

— А ты умеешь?

— Конечно, — вру. — И банки ставить умею, а ещё уколы колоть.

— Лада, ты страшная женщина! — с восторгом заявляет Влад. Мы уже добежали до припаркованного мотоцикла. — Придется прокатиться под дождём. — Он протягивает мне шлем, надевает свой и заводит мотор.

Через минут десять езды мы оказываемся во дворе коттеджа.

Влад бросает мотоцикл под навесом и ведёт меня в дом, уже в коридоре скидывает мокрую куртку и с трудом стягивает налипшую к телу футболку. С нас на пол натекают лужи воды.

— И как производить на девушку впечатление с такой погодой? — чуть виновато улыбаясь, Влад разводит руками. Но в глазах его довольный огонёк. Знает, что голым торсом производит шикарное впечатление.

— Признайся, ты специально под дождем меня катал, чтобы потом устроить конкурс мокрых маек, — я стаскиваю кроссовки, стягиваю куртку. Волосы мокрые, хоть отжимай.

— Пытаюсь показать тебе товар лицом, — Влад опять берёт меня за руку и ведёт внутрь.

В доме гулко и пустынно. Большая гостиная абсолютно без мебели, в открытую дверь на кухню вижу только барную стойку и стул рядом. Все стены побелены, на окнах нет штор.

— Всё руки никак не доходят, — Влад ведёт меня на второй этаж.

Здесь так же пусто, если не считать за мебель большой матрас, кинутый на пол в спальне и напольную вешалку с одеждой.

— С тебя надо всё снять и обогреть. — И в подтверждение своих слов Влад быстро стягивает с меня свитер и тянет руки свои наглые к поясу моих джинс.

Я не сопротивляюсь — с чего бы? У меня ни одного аргумента против. Только где-то на периферии бьётся мысль, что всё очень быстро. Но а с другой стороны, чего тянуть? С Андреем свидания тянулись почти полгода, пока дело дошло до чего-то существенного, а я и доли того, что чувствую сейчас, не почувствовала с ним.

Глава 15

Лада

— Ладушка, — с утра меня будят хриплый шепот и поцелуй в плечо. — Я бы тебя не трогал, но мне надо бежать.

Я открываю глаза и тут же зажмуриваюсь. Яркое солнце светит беспрепятственно, ни штор, ни тюли нет на окне.

— М-м-м, — тянусь за поцелуем.

Влад смеётся и быстро целует меня в губы.

— Мне очень-очень надо встретиться с важным, прямо ооочень важным человечком. Иначе, ни за что бы тебя не оставил.

— Мур, — ластюсь к Владу как кошка.

— Муууур, — рокочуще отвечает мне Влад. — Тебе не надо на работу?

— Нет. Я безработная со вчерашнего дня.

— Да? Твой «идеальный» уволил тебя?

— Нет. Сама ушла, — так не хочется начинать утро с проблем и обсуждения Андрея, хочется вернуться во вчерашний беззаботный вечер и ночь.

— Так это отлично!

Влад подскакивает на ноги, тянет меня за собой, с напольной вешалки стягивает рубашку и натягивает её на меня.

— Я, когда ты голая, вообще ни о чём думать не могу. Все мозги в пах стекают.

Я хихикаю от такого заявления. Вот тебе и взрослый мужик, состоятельный, важный и деловой.

— А когда ты смеёшься, вообще всё забываю.

— Какой-то ты слабый на женские прелести, — подкалываю Влада, застегивая рубашку и подкатывая рукава. Получилось ультракороткие платье, но стратегическим места прикрывает.

Влад следит за мной не отрываясь.

— Только с тобой. — Он быстро целует меня и тянет за руку вниз. — Тут кухня. Тут гостиная. Тут кладовка, постирочная, ещё какая-то кладовка. — Влад стремительно проносится по первому этажу, увлекая меня за собой.

В холле останавливается. Он уже почти одет. Натягивает пиджак, обувается, пока я стою и любуюсь им.

— Ключи, — связка ключей ложится мне в ладонь. Я растерянно смотрю на них. Влад сжимает мои пальцы, не дав даже возразить, хотя я и не собираюсь. — Пароль от сигнализации — полная дата моего рождения. Но лучше никуда не ходи, дождись меня. Доставку закажи, карта, — он машет в сторону кухни, — на столе. Пароль — там же. Я быстро. Прилечу к тебе буквально через пару часов. И работу я тебе уже нашёл. Мне позарез нужен толковый помощник. Плачу зарплату и двадцать процентов прибыли фирмы. — Влад быстро целует меня в губы, потом в нос, хмыкает и, чертыхнувшись, даёт себе волю, долго и со вкусом целует. — Всё, иди, а то я про…эээ…пропущу все встречи.

Влад всё-таки выходит за дверь. Я подхожу к окну в гостиной и наблюдаю, как его бегемот выезжает за ворота.

Оставшись одна, иду с инспекцией на кухню. Холодильник, полупустой, посудомойка, раковина. Не густо. На столе стоит банка со вчерашним букетом васильков, тарелка с бутербродами, кофемашина. На белой столешнице маркером нарисована стрелочка указывающая на кружку, и написано «Кофе с любовью» и сердечко. Рядом пластиковая карта, и тем же маркером написан пин-код.

Завтракаю не спеша. В голове розовый кисель из охов-вздохов, что мне совершенно не свойственно. От воспоминаний прошедшей ночи меня кидает в жар, хочется петь и танцевать, несмотря на явный недосып и сверх активную постельную акробатику, внутри всё кипит, энергия требует выхода.

Слова Влада про работу и фирму вообще не знаю, как понимать. И решаю, что об этом подумаю потом, задам вопросы, когда Влад вернётся. Тогда, может, что-нибудь пойму. Потому что пока не представляю, как он так лихо принимает решения после одной ночи. Мне же всегда надо все обдумать, взвесить, спрогнозировать.

Откинув все, невесть как просочившиеся в голову мысли про недопустимость своего поведения, иду на поиски ванной и более подходящей одежды. Нахожу и то, и другое. Влад даже успел кинуть на сушилку мои джинсы и свитер. А вот с бельём выходит засада: трусов нигде нет.

Присаживаюсь на бортик ванной и понимаю, что никогда за столько лет взрослой жизни я не щеголяла в квартире мужчины голой попой.

Первые взрослые отношения приключилось со мной на третьем курсе университета с одногруппником, продлились не больше года и закончились тихо и ровно. Потом я больше занималась карьерой, не то, чтобы была нацелена на вершины, но работа моя мне всегда нравилась, выходило легко подниматься по должностной лестнице. Романы случались, но такие вялые, что и вспомнить не о чем.

Андрей… Самые мои серьёзные отношения. Но с Андреем мы никогда не засыпали вместе, предпочитая разъезжаться каждый к себе. Никогда он мне не готовил кофе и уж тем более не рисовал на столешнице маркером сердечки. Да и я, признаться, не думала об этом, считая, что всё это мишура, а куда важнее стабильность и уважение в отношениях. Мы планировали съехаться только после свадьбы в квартиру Андрея, где все было устроено, как ему удобно, и если так подумать, где я толком ничего не видела. Была только в спальне, ванной и в гостиной.

И вот сижу я в ванной мужчины, с которым знакома пару дней, и думаю, что стены в его спальне покрашу в бежевый цвет с персиковым оттенком и куплю в гостиную картину с морем.

Боже, когда всё успело встать с ног на голову? И обратно возвращаться, видимо, не собирается.

Глава 16

Лада. Настоящее

Трель дверного звонка резко выдергивает меня из воспоминаний. Я так и сижу на сумке в коридоре и давлюсь рыданиями. Открывать дверь я не спешу. Родители не знают, что я вернулась к себе. Соседи, если им сильно надо, зайдут потом, даже если я вдруг кого-то и топлю. Плевать! Все потом!

Но по ту сторону двери настойчиво звонят, потом стучат, и такое ощущение, что ногой. Приходится всё-таки встать с сумки и отпирать замки.

— Лад, — Никита стоит, опираясь на трость, и застенчиво улыбается. — Я приехал к вам домой, а тебя нет.

Шмыгаю носом, пытаюсь стереть слёзы с щёк.

— Проходи.

Никита аккуратно переступает порог, чтобы не зацепиться правой ногой, той, что плохо слушается.

— Ты ушла?... — Ник осматривает сумку и чемодан на полу и сразу всё верно понимает.

— Да.

— А как же Влад?

— А Влад? Я его не брошу, но … но мы теперь не вместе.

Я иду на кухню, чтобы выпить воды, вспоминаю, что перекрыты вентили, приходится топать в ванную комнату. В коридоре чуть не сбиваю с ног Никиту.

— Может, чем помогу?

— Нет. Садись на стул. Сейчас чай соображу.

И вот сидим мы с Никитой, пьем чай, который еле отыскала на полке. Надо бы ему как-то всё объяснить. Но как? Показать видео? Противно, и боюсь, что я не сдержусь и опять начну реветь. Да и зачем ему это видеть?

Утыкаюсь лицом в руки и молчу.

— Лад, я, конечно, инвалид. Я к этому привык. Но я не дурак. Я всё пойму.

— Никит, да я же не поэтому… я же ничего такого. Просто… всё не просто.

— С Владом иногда трудно. Он вообще такой, — Никита задумался, заглянул в кружку с чаем, то ли слова подбирает, то ли ищет истину на дне. — Он побитый жизнью… А вы с ним так хорошо дополняли друг друга. Мама нарадоваться не могла.

Чтобы поставить точку в нашем сложном разговоре, решаюсь и встаю за телефоном.

— Это то, что не прощают, Никит.

Я открываю ему видео от анонима, которое до сих пор не удалила, и выхожу из кухни. Сбегаю от этих кадров.

В комнате пыльно. Я давно не была у себя, полностью поселившись в доме Влада. Вспоминаю про сумки в багажнике машины. Надо идти за ними, и уборку сделать. Шторы постирать, тюль. Надо купить еду, надо взять себя в руки. Надо…надо загрузить себя делами так, чтобы времени не было плакать и убиваться.

— Лад, — Никита стоит в коридоре, крутит мой телефон в руках. — Это какая-то хрень.

— Да, Никит. Полная хрень. Но с этим придётся жить.

— Я не про это… Да не мог Влад…

Перебиваю.

— Ты же видел то же самое, что и я. Поэтому… давай на будем обманываться.

Никита кивает, отдает мне телефон. Перехватывает трость удобнее.

— Он хоть не сам в стену?..

— Нет, Никит, нет. Что ты! Он за мной поехал, обогнал и… на повороте его занесло.

Вспомнилось, как в первый вечер нашего знакомства Влад с жаром рассказывал про безопасность машин, мою ещё критиковал.

Перед глазами мелькает картина, как машину Влада тянет по скользкой дороге, как она врезается в ограждение, как мужчины выламывают водительскую дверь. Я всхлипываю, не в силах сдержаться.

— Лад, ну, Лад, — Никита неловко приобнимает меня одной рукой.

Я цепляюсь за его свитер и утыкаюсь носом в плечо. Не плачу, нет. Просто судорожно и сухо вздыхаю.

— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, — успокаиваю или себя, или Никиту.

Мы ещё немного стоим и молчим, перебрасываясь словами ни о чём, потом Никита уходит, а я остаюсь одна.

Но ненадолго. И опять трель дверного звонка.

— Лада, — Андрей начинает раньше, чем я успеваю удивиться. — Я подумал, что тебе теперь нужна работа.

— Почему это?

От неожиданности его очередного появления я так растерялась, что не понимаю, о чём он толкует.

— Ты что останешься с этим? — И уже с большим возмущением: — Уже простила его измену? Или теперь он будет тебе давить на жалость до конца дней?!

— Почему на жалость?

Я почему-то цепляюсь именно за его последний вопрос. Уж кого-кого, а Влада трудно жалеть. Он это не потерпит, да и не тот он человек, чтобы вообще позволить по отношению к себе проявление жалости. Это для него равносильно слабости. А слабаком Влад никогда не был.

— Ну конечно жалости. Бедный, несчастный, в аварию попал по твоей вине. Ты теперь его и обслуживай, инвалида.

— Андрей, я не понимаю. Влад не инвалид. Сломанная нога — это не смертельный приговор. И моей вины в аварии нет.

Разве что в том, что просто уехала, не выслушав Влада. Или не остановилась потом. Но неужели это я виновата в аварии? Это мысль больно бьёт по нервам. А если бы я осталась или если бы притормозила, Влад бы не врезался в ограду?

Глава 17

Влад

Какое всё-таки отличное выражение «прийти в себя». Никогда раньше не сталкивался с таким, но реально я как будто хрен знает откуда возвращаюсь в своё тело. Сквозь гул в голове пытаюсь понять, где я и что я.

«Что я?», — даже как-то поактуальнее будет.

Глаза разлепляются с трудом. Первое время я вообще ничего не вижу кроме мутной хмари. Потом начинают проступать силуэты соседней больничной койки, стула и какой-то бандуры на колесиках рядом со мной. Сквозь вату в ушах пробивается мерный, до зубовного скрежета противный писк аппаратов.

«Я в больнице», — первая здравая мысль в голове. Дальше — пустота.

Второе моё пробуждение выходит более бодрым. Голова уже не такая чугунная, гул мерный, но тихий. В руке чувствую боль.

— Не дергайся, любезный, — ворчливый голос раздается совсем рядом. — Сейчас кончу, будешь трепыхаться.

Открываю глаза. Даже получается их скосить. Хотя шея не двигается, зафиксированная в одном положении. Пожилая медсестра уже успела нацедить моей крови из вены, и собирается уходить.

— Врача позовите, — сиплю пересохшим горлом.

— Сейчас-сейчас. Подойдёт.

Хочется добавить, чтоб побыстрее пришёл, но сил нет.

Врач действительно приходит быстро, светит мне фонариком в глаза, задаёт вопросы, кивает и довольно улыбается. Не понятно, ему нравится моё неподвижное положение с задранной к потолку ногой, или то, что я не помер, испортив ему статистику?

— Ну что ж, это же замечательно, что вы в сознании. Мы тогда вас переведем в обычную палату. В реанимации вам уже делать нечего.

— Что со мной случилось?

— Авария. Дорога скользкая. Вы не справились с управлением.

— Я один пострадал? — спрашиваю, а сам понимаю, что это самое страшное, если нет.

Я чётко помню, как вернулся домой после корпоратива. Как меня встретила Лада, злая и зарёванная. Она кричала какую-то ерунду про баб, злилась, чуть ли не кидалась на меня. Потом выскочила из дома. Я — следом за ней. Потом мы мчимся по трассе в сторону кольцевой развязки. Пытаюсь её прижать к обочине, чтобы вынудить остановиться и поговорить. Но меня заносит, авто не слушается. Волна паники, что я могу зацепить машину Лады. Потом темнота…

— Да. В отбойник врезались. Никого не зацепили.

Значит, Лада жива и здорова.

— Какие прогнозы, доктор?

— Самые оптимистичные, если вы, конечно, не будете бойкотировать лечение. Перелом ноги мы собрали. Теперь только лежать и ждать, как срастётся. Всякое бывает, может плохо срастись. Тогда будем ломать и по-новому пазл складывать. Но пока от нас, да и от вас, ничего не зависит. Лежим, ждём. Позвоночник у меня вызывает опасения, но если что-то и вылезет, то со временем. Сотрясение мозга наблюдаем. Ушибы внутренние контролируем, кровотечений не должно быть, я надеюсь. А в целом: лежим и выздоравливаем. Лежим долго, нудно. Потом, когда встанем, разрабатываем ногу. Тогда будет больно и опять-таки долго.

И где во всем этом доктор увидел оптимистичные прогнозы?

— Как мне позвонить?

— Ох уж эти деловые люди! Самые отвратительные из вас пациенты. В палату переведут, принесут ваши вещи.

— Палата есть отдельная?

— Есть. По контракту. Но не советую — лежать долго, скучно. А так хоть в компании будете.

— Нет. Мне отдельную платную палату. И мой телефон.

Через час где-то меня переводят в одноместную палату со всеми удобствами. Я договориваюсь с санитаркой, чтоб она почаще ко мне заходила и дала свой номер телефона, чтоб я мог до неё дозвониться. За отдельную плату, естественно.

Ладин номер не отвечает, я гашу в себе панику. Без особого результата. Зато сразу же отзывается Никитос.

— Влад! Ты как? Норм? — обрадовано вопит в трубку.

— Жив. В остальном не понял ещё. Лежу, под себя мочусь. Отвратительно, — На то чтобы сказать пару коротких предложений, у меня уходят почти все силы. — Лада как? Не отвечает.

— Ну так… оно… это…

— Чё это?

— Спит, наверное. Я был у неё днём, она сказала, что примет снотворное и поспит. Мы завтра к тебе приедем.

— Спит… Хорошо, завтра. Тринадцатая палата, — из последних сил произношу.

— Да ты везунчик, Владка! — он называет меня именем, которым его бабушка меня всегда величала. Городские меня никогда так не называли, только она. — До завтра.

Попрощаться нормально уже не хватает сил. Отрубает.

Глава 18

Влад

В следующий раз прихожу в себя от ласкового поглаживания по лбу. Рука теплая и мягкая, я тянусь за этим прикосновением, когда оно прекращается, но тело не слушается. Деревянное, всё перебитое и неподвижное, оно диктует свои правила.

— Чччерт, — ругаюсь сквозь зубы.

Глаза не открываются и даже голову толком не повернуть. А рука со лба исчезла, и сразу стало холодно и больно.

— Что такое? Врача, Влад? — Ладин голос тихий и встревоженный.

— Нет. Ща. Глаза разлеплю.

Я пытаюсь поднять руку, но в ней, оказывается, вставлена капельница. Лада перехватывает запястье и ругает.

— Лежи. Нельзя дёргаться. Вену проткнёшь. Никит, позови врача.

Я слышу тяжёлые шаги и хлопок двери. Глаза наконец-то с трудом открываются. Облизываю губы, они все полопались и пекут. В горле пересохло.

— Лад, пить дай.

Она всовывает мне в рот трубочку, я с трудом отпиваю пару глотков. В боку ноет, ребра, сжатые в корсете, не дают толком дышать. Нахожу взглядом Ладу, ощупываю её с ног до головы. Она бледная, с синяками под глазами. Волосы небрежно заколоты, ни следа помады и косметики на лице. В тёмно-синей водолазке под горло выглядит как чёрно-белая фотография. Безжизненная.

— Лад…

— Помолчи. Может, тебе нельзя разговаривать.

— Я хочу…

— Да помолчи, Влад, — громче одёргивает меня и отходит от койки к окну, обхватывает себя руками.

В палату входит врач, вчерашний оптимист, и за ним прихрамывает Никита.

После беглого осмотра эскулап выводит Ладу из палаты, со мной остаётся Никита.

— Ну, ты нас и перепугал, Владка. Мама валокордина напилась годовую норму. Папа выкурил сигарет на всю жизнь вперёд.

— Я не хотел…

— Да это ясно… Просто… Ты ж отлично водишь… И так влететь, — Никита качает головой.

Он сидит рядом на стуле, вытянув вперёд правую ногу.

— Опять болит?

Обычно после курса лечения и реабилитации Никитос не то чтобы бегает, но вполне себе ходит. А сейчас видно, как ему с трудом даётся сидение на неудобном больничном стуле.

— Немного. Да просто… Перенервничал…

Злюсь на себя, заставил всех переживать. Лада сама не своя, Никитос, мама Вера, батя Никиты и тот хапнул со мной адреналина.

— И что они там так долго? — моя злость прорывается раздражением на всех и вся.

— Да где долго? Пару минут…

— И что он Ладе там втирает? — психую. Был бы я поактивнее, точно что-нибудь со всей дури в стену запустил. Но я лежу бревно бревном, глазами лупаю.

Лада возвращается в палату и останавливается в ногах, ближе ко мне не подходит. Взгляд отрешенный.

— Аа… я это, — Никитос подрывается со стула, охает, но натягивает тут же улыбку на морду и шлёпает на выход, — вам поговорить надо.

За ним со скрипом закрывается дверь.

— Врач даёт очень оптимистичные прогнозы, — начинает Лада.

Перебиваю:

— Я не прокаженный, чего так далеко встала?

Отбитыми своими мозгами я понимаю, что веду себя как свинья. Лада ни в чём не виновата. И вообще надо все силы небесные благодарить, что я её не потащил с собой в этот замес, но не получается у меня быть благодарным, когда приходится под себя ходить, когда она такая несчастная и по моей вине.

— Не ругайся, Влад. Я всё понимаю, тебе больно и тяжело.

Как с умалишенным разговаривает, тихо и бесцветно. А хочется, чтобы опять погладила по голове, поцеловала, прижалась щекой.

Выдыхаю, насколько позволяет отбитое тело, пытаюсь успокоиться. Выходит откровенно плохо.

Лада так и стоит, ближе не подходит. Далёкая и отстраненная.

— Лад, что за истерика была тогда? Я не понял…

Её лицо дёргается и застывает маской. Она смотрит на меня и как будто не видит. Молчит.

Да что за фигня?!

— Влад, мы… мы потом поговорим. Когда тебе станет получше. — Голос безэмоциональный. — Я съезжу в дом, соберу тебе вещи. Ты мне только скажи что надо. Мало ли… что-то. И я тёте Вере и дяде Коле сказала, чтоб они завтра приходили. А… — Лада замялась, — маме твоей не стала звонить. Я не была уверена, что надо. Как скажешь, Влад.

Про мать я даже не вспомнил как-то, нет у меня такой функции о ней переживать.

— Нет. Ей не надо. А тёть Веру и батю рад буду видеть.

Не особо, если честно, я бы предпочёл в одиночестве раны зализывать, но с родными людьми так нельзя. А они мне родные, п

ридется засунуть свой характер куда подальше.

Глава 19

Март.

Лада

Не замечаю, как заканчивается зима и когда начинается весна. Всё слилось в однообразное унылое существование. Вы-жи-ва-ние. Ещё и март больше похож на январь, чем на себя самого. Он, наверное, забыл, что по календарю является первым месяцем весны, и сыпет снегом сутки напролет.

Без личного присутствия Влада в делах фирмы многие заказы встали. Личные договоренности они такие. Мы с Никитой в этих моментах ничем не можем помочь. Хотя салон работает как хорошо отлаженный механизм. Да и ребята водители в трудную минуту не подвели.

Но мне трудно. Улыбаться в офисе, держать руку на пульсе в салоне, разговаривать с Никитой, решать вопросы с покупателями. Мне все трудно. Даже навещать Влада…

И не приезжать к нему, не помогать не могу.

Катька утверждает, что я слишком сердобольная, и что надо рубить по живому. Хотя сама который год тащит на себе брак и не видит очевидных вещей у себя под носом. Поэтому я её советов не слушаю.

Я вообще никого не слушаю. Даже себя. Живу как робот по заданному алгоритму, ем, сплю только со снотворным, работаю, иногда соглашаюсь на встречу с Катей или Андреем. Даже испортившийся характер Влада, его раздражение и то, что он не хочет понимать наш разрыв, меня не задевают, идут фоном. Апатия с каждым днём захватывает меня всё сильнее.

— Лад, но невозможно же так жить, — Андрей начинает этот разговор в сотый раз, наверное. — Ну не захотела ты идти на корпоратив, ладно. Кино тебе не нравится, хорошо. Но на выставку-то ты можешь со мной сходить? Тебе понравится.

Я молчу. Время девять вечера. Я до сих пор в офисе. Ехать домой не хочу. Со мной Никита, хоть чай попьём. Работы много, очень много. И она меня спасает.

— Я подумаю, Андрей. Спасибо, что пригласил.

Андрей навязчив. Звонит, пишет, куда-то все время зовёт. Пытался даже приезжать ко мне в гости, но я не открыла пару рад дверь и он перестал так делать. Объяснять ему по сотому разу, что ничего не выйдет, что дважды в одну реку не войдёшь, нет сил. Андрей меня не слышит.

Иногда меня даже посещают мысли сбежать, уехать, исчезнуть. Но держат родители, Катька, Никита, квартира. Или трусость. Просто мне не хватает храбрости всё бросить.

— Что ты подумаешь, Лад, если ты даже не спросила дату?

— А, да? Так я, если решу сходить, тебе сообщу.

Андрей недовольно выдыхает в трубку.

— Хорошо, договорились. У тебя есть время подумать.

Каждое моё утро начинается с того, что я еду к Владу в больницу. Хоть на полчаса, но еду. Докладываю о делах фирмы, привожу что-то из вещей, документов или продуктов. И так же каждое утро думаю о том, что надо что-то менять. И продолжаю бежать по кругу.

Снег в марте сменился проливным дождём к концу месяца. Та ещё погодка. Влад звонит с утра пораньше.

— Лад, с утра не приезжай. У меня консилиум. Лучше часам к пяти.

— Хорошо.

Мне без разницы, планов на вечер у меня нет. Как и на следующий вечер, и на выходные.

— И за руль сама не садись. Лучше дядю Колю попроси покатать. Он не откажет.

Влад даже из больницы продолжает командовать.

— Хорошо, — соглашаюсь.

— Тогда до встречи.

Я кладу трубку и неожиданно для себя понимаю, что если не сейчас, то я никогда не выберусь из этих отношений, которых как бы нет, но они продолжают связывать нас с Владом. Катя права, и надо резать по живому.

***

— Я жду тебя.

Андрей вызвался подвезти меня к больнице, а потом пригласил на ужин. Даже не пригласил, а просто оказался в машине под моими окнами.

— Лад, просто ужин. Что такого? Мы же не чужие люди.

Дружественный ужин, хорошо, потому что что-то иное я не потяну.

Андрей, не поднимая глаз от телефона, остаётся сидеть в салоне, я выхожу.

В больнице привычно пахнет антисептиком, со мной здороваются охранники и медсестра на первом этаже. Я могу пройти этот путь до палаты Влада с закрытыми глазами — третий этаж, поворот налево, дверь.

Влад стоит у окна, спиной ко входу, его плечи напряжены.

— Влад! Ты почему встал? Кто тебе разрешил?!

— Консилиум сказал, что можно, — бросает через плечо, продолжая пялиться в окно.

— Что-то мне не верится…

— Как обычно.

— Влад, мы же говорили…

Я так уже устала от этого. От его давления, от моих сомнений, от мыслей и переживаний, от всего!

— Ты даже не дала мне объяснить!

Да. Я малодушно стараюсь сбежать от выяснения отношений, оправдывая себя тем, что отношений нет. Что об этом думает Влад, меня не интересует.

— Я видела всё, что мне нужно было видеть!

«Не вспоминать. Не вспоминать», — как мантру повторяю себе. Но февральская ночь вновь вспыхнула перед глазами, мои переживания, неизвестный номер, видео, стоны…