Просто Макс

Вечеринка

На вечеринку Максим попал случайно. Все потому что Алина, с которой он был знаком без году неделя, решила показать его своим друзьям. А уж если она что решила, то так тому и быть.
Вцепившись мертвой хваткой, она давила на него с очаровательной улыбкой:
— Ну, Максик, что ты упрямишься как… Как не знаю кто. Там никто тебя не укусит и не съест.
Алина сверкнула ровным рядом белоснежных зубов, и Максиму показалось, что укусить его готова она сама.
— Слушай, я там никого не знаю...
— Тебя тоже никто не знает и что из того?
Какая-то логика в ее словах была: выступаете на равных, дескать. Судя по уверенности в голосе и твердости взгляда, ей она казалась железобетонной. Проблема была только в том, что так казалось только ей самой.
— Что я там буду делать в незнакомой компании?
Максим подозревал, что Алина хочет представить его своим подругам в качестве нового парня, и доказать тем самым, что такие, как она, подолгу в одиночестве не засиживаются. Тем более, после разрыва отношений с «бывшим». Про него Максим ничего не знал, кроме нескольких вскользь брошенных фраз, а развивать тему он не считал нужным, не рассчитывая на длительные отношения.
Но Алина рассудила иначе, и тащила его в круговорот своей жизни. Отказывать девушкам Максим считал дурным тоном, а придумать достойное оправдание у него не получалось.
Шумные компании он не любил. Как и слово «Максик», уменьшительное от сокращенного имени. Конечно, все знакомые его иначе, как Максом не называли. Но не Максиком же! Самое главное, что Алина знала это, но произнесла так специально, чтобы вывести из равновесия. Есть такая психологическая методика. Когда надо выбить оппонента с занимаемой позиции, следует вывести его из равновесия. Металл куется, когда его разогреют.
— Как что? Познакомишься, выпьем, потанцуем. Сыграем в настолку, если не хочешь ногами подрыгать.
Вот уж чего-чего, а насчет подрыгать ногами было точно не к нему. Максим внешне походил на небольшого медведя: невысокий, но плотного телосложения, он выглядел увальнем, хотя, на самом деле таковым не был. Годы занятий борьбой с латиноамериканским названием и истинно русскими корнями подарили ему неплохой мышечный каркас и научили твердо стоять на ногах не только на борцовском ковре, но и в жизни. Работа следователем, пусть пока и местном Управлении, это приличный и уважаемый социальный статус. Еще была перспектива перевода в Следственный Комитет, и это открывало будущее совсем другого порядка!
А тут ногами подрыгать… «Да что я теряю, в конце концов, — мысленно подготавливал Максим почву для капитуляции, — схожу разок. От меня убудет, что ли?» Единственное, что ему не нравилось в этом деле — его бесполезность. Алина вела себя так, как ей хотелось, ошибочно принимая податливость Максима за его слабую волю. На самом деле, для себя он уже все решил и поддерживал отношения лишь в той мере, чтобы их разрыв произошел, как само собой разумеющееся.
Алина горячо говорила что-то еще, убеждая в необходимости появления вечеринке, как будто для нее это было вопросом жизни и смерти. Ее настойчивость должна была насторожить, но Максим не хотел задумываться и просто согласился, чувствуя, что обыденно начавшийся разговор готов вылиться в скандал. Удивило его разве то, что обычно наряжавшаяся не менее часа девушка, подхватила его под руку и потащила из дома сразу, как только получила его согласие. И, всего через четверть часа, они уже стояли на другом конце города перед большим и красивым домом из стекла и бетона.
Большая квартира-студия встретила их громкой музыкой, множеством голосов и легким запахом сигаретного дыма, подтягиваемого из неплотно прикрытой двери на лоджию — местную Мекку курильщиков. Такие квартиры возникали только в новостройках, и будь она поближе к центру, то стоила бы баснословные деньги.
Хозяйка, высокая ярко накрашенная блондинка, бросила оценивающий взгляд на Максима и кивнула в сторону украшенной комнаты со столиком посредине и столпившийся вокруг модно одетой молодежи:
— Ну где вы ходите, все уже давно здесь!
В ее руке небрежно покачивался треугольный фужер, в котором плавала зеленая маслина.
— Пппрошу! — развернулась она вполоборота.
От резкого движения ее опасно повело в сторону, и нога на высоком каблуке слегка подломилась, круто наклонив тело. Не задумываясь, Максим подхватил ее за талию и прижал к себе, не позволяя качаться.
— А-а-а, — она погрозила пальчиком, — молодой человек не промах. Гляди, Алька, уведу мужчину!
— Далеко не уйдет, — Алина поддела Максима за локоть и потянула в сторону. — Под моим присмотром.
— По какому случаю банкет? — встрял между ними Максим.
— Алька разве не сказала? — хозяйка похлопала длинными ресницами и с видом заговорщицы прошептала: — Хэппибевдим Веронику. Вероника — это я.
Алина дернула руку Максима посильнее и громко заявила:
— Пойдем познакомимся с гостями!
Скорее всего, это было сказано в большей степени для гостей, которые стали подтягиваться к ним, привлеченные заминкой с новыми посетителями. Разговоры затихали и очень быстро все, кто был до этого в комнате, выстроились в молчаливый полукруг.
— Это Максим, а для друзей просто Макс, — радостно объявила Алина, прижавшись к руке парня.
Максим сдержанно кивнул, но отметил, что вниманием привлек не он, а кто-то другой, на которого стали оборачиваться присутствующие. Некоторые даже расступились, отодвигаясь от худого парня с лохматой шевелюрой. Тот медленно подошел, не сводя глаз с Алины. На Максима он даже не смотрел.
— Какая же ты… Дрянь! — выплюнул он, сжав кулаки.
— Между прочим, Макс работает в прокуратуре! — крикнула Алина, еще крепче сжав обнимаемую руку.
Максим к прокуратуре отношения никакого не имел, но сегодня для него был вечер открытий, среди которых такой пустяк мерк на фоне остального.
— Променяла на мента!
Парень сделал шаг вперед, и Максим уже приготовился к неприятностям, но тот лишь прошел мимо, толкнув его плечом.
— Алекс, постой! — опомнилась хозяйка и поспешила следом.
В коридоре послышался разговор на повышенных тонах, но Максим не прислушивался. «Не зря идти не хотел, — укорял он себя, — как предчувствовал какую-то гадость. Так ведь уговорила! И сам хорош — мог бы просчитать ситуацию, если бы хоть чуть-чуть задумался. Тоже мне, следак называется…»
Неожиданно Максим почувствовал, что стоит один. Алина уже весело болтала в кругу подруг, оставив его стоять истуканом в прихожей. Первой его мыслью было попросту уйти: «Мавр сделал свое дело. Мавр может удалиться.» Тем более, что гости, по-видимому, считали примерно так же, утратив к нему интерес. Останавливало лишь нежелание пересечься с тем, чей голос еще доносился из коридора. Настроение сразу стало препаршивейшее и остро почувствовалось одиночество на этом празднике жизни.
— Привет, — невысокий парень с вьющимися волосами подошел, протянув руку, — ты же из отдела Макарова? А меня Романом зовут, я у Степанова работаю.
— То-то смотрю знакомое лицо, — Максим ответил рукопожатием. — Неуютно мне здесь как-то… Есть тут что выпить?
— Спрашиваешь! Пойдем, накатим за здоровье хозяйки и за знакомство.
Для удобства гостей имелся мягкий диванчик и несколько глубоких кресел. Остальным приходилось подпирать стены или собираться около заставленного закусками стола. Впрочем, кто-то настроил легкую музыку, и некоторые гости изображали витиеватые движения в танце.
— Давай по второй, — Максим смерил взглядом стопку и покачал головой, — такими мензурками грусть-тоску не зальешь.
После второй рюмки без закуски окружающая действительность уже не воспринималась такой колючей, как показалась в начале. Она даже слегка заретушировалась, смазанная добравшимся до сознания алкоголем.
— У вас с Алиной все серьезно?
— Скорее у нее со мной. Я так думал…
— Алекс неплохой, в принципе, парень. Когда они с Алиной разбежались, сначала и не переживал особенно, а потом тосковать, что ли, начал. Цепляла она его своими выходками, напоминая о себе. Я бы, наоборот, обозлился, а он, видишь, другой. Сегодня пришел, чтобы помириться… Эх!
Роман плеснул по рюмкам еще раз. Максим выцепил маринованный огурчик и положил его на кусочек хлеба. Едва успел закусить, как рядом материализовалась Алина.
— Веселишься?
— Твоими стараниями…
— Не забыл, зачем мы здесь? — Алина кивнула в сторону приближающейся хозяйки.
Максим сделал вид, что не понял ее намека.
— Да уж… Запомню на всю жизнь!
Вероника вышла на середину комнаты и покрутила пальцами, показывая, что надо приглушить музыку. Как только все затихли, она попросила стоящих рядом с винным шкафчиком гостей достать две бутылки без этикеток.
— Сюрприз! Настойка по фирменному рецепту моей бабушки…
— Ныне покойницы, — пьяно ухмыльнулся Роман, но, к счастью, его слышали только те, кто стоял рядом.
Алина шикнула на него, а Вероника даже не повела взглядом:
— Предлагаю оценить по достоинству магию предков, которую они творили по старинным рецептам. Кто самый смелый? Кто первый?
Не долго думая, Максим сделал шаг и протянул рюмку:
— Наливай!
— Тебе уже больше чем достаточно! — Алина попыталась удержать его за руку, но Максим повел плечом и подвинул ее вслед за собой.
— Ого! Не вывелись еще богатыри на земле русской!
Вероника со смехом плеснула из бутылки зеленую жидкость. В воздухе, перебивая ароматы парфюма, потянуло терпкой горечью трав. Все ненароком залюбовались засверкавшим в свете диодных ламп изумрудным цветом.
— Пить надо по глоточку, растягивая удовольствие на весь вечер!
— Стерва, — прошипела Алина.
Максим поднял высоко рюмку и, заглушая ее причитания, громко произнес:
— За здоровье именинницы!
И запрокинул в себя ароматное содержимое целиком. В носу защипало, из глаз хлынули слезы, и он зажал рот рукой, чтобы не выплеснуть все хозяйке в лицо.

Видение-1

Нелепая ситуация разрешилась довольно просто. Максим почувствовал, что горечь трав его отпустила, протер глаза и хотел весело заявить, что настоящего богатыря полынью не проймешь, но слова замерли у него на губах.
Глупая улыбка еще блуждала на лице, а вернувшееся зрение вовсю констатировало измененную реальность, посылая тревожные сигналы в мозговые центры.
Во-первых, рядом не было никого, перед кем можно было бы блеснуть остроумием. Максим повертел головой и убедился, что не рядом не было никого тоже. То есть вообще. Во-вторых, вокруг стоял стеной лес. Самый натуральный лес с елочками, осинками и березками, раскинувшими ветки с резными листочками и смолистыми иголочками, куда ни кинь взгляд. А в-третьих, его одежда куда-то загадочным образом исчезла. И этот факт был самым неприятным из всех. Как ему представлялось.
— Ироды, штаны хотя бы верните! — крикнул он и удивился насколько глухо прозвучал его голос.
«То есть, я не в квартире, — наконец осознал Максим. — А где? Только не надо мне парить мозги про лес!»
— Эй, посмеялись и будет! Выходите, я сдаюсь!
«Что за забористая дрянь была в той бутылке? Я только что был в комнате, а теперь в лесу? Значит все, что меня здесь окружает, всего лишь видение,» — Максим попробовал сделать шаг и угодил в крапиву. Ногу ожгло горячим огнем, зато заставило соображать чуть быстрее: «Похоже, я выключился на какое-то время и надо мной подшутили. Ну, Алинка! Вовек не прощу!»
Максим не сомневался, что за ним и кустов наблюдают насмешники и сейчас покатываются со смеху, смакуя его неуклюжие движения. Особенно его бесило отсутствие одежды. Максим потряс в воздухе кулаком, угрожая невидимым шутникам:
— Юмористы, блин! Верните все немедленно или я за себя не ручаюсь!
Ему некстати вспомнился анекдот про пассажира у которого украли чемодан. Он тоже грозил неизвестным, что, если не вернут багаж, то будет, как в прошлый раз. А на вопрос, что же было в прошлый раз, ответил, что в прошлый раз чемодан просто не вернули.
Надо было действовать, тем более, что в воздухе ощущалась сырость, характерная для смешанного леса. Просто идти куда-нибудь — это самое умное, что пришло Максиму в голову. «Шутникам надоест сидеть перед опустевшим местом, поймут, что шутка закончилась и перестанут прятаться. Или пойдут за мной и я легко их увижу,» — рассуждал Максим, представляя, что с ними сделает, стоит им появиться перед ним.
Через сотню шагов он понял две вещи. Первая — ни одной души рядом нет, потому что в любом случае шутники выдали бы себя при движении, если только не стали бесплотными прозрачными духами, парящими над землей.
И вторая — он заблудился. Конечно, нельзя заблудиться, когда ты не знаешь куда тебе нужно выйти в принципе и идти все равно куда. Но, ведь, когда не знаешь куда идти — это блуждание по лесу и есть.
«Ну вот, неизвестно куда попал, а уже столько неприятностей. А еще и с одеждой обнесли… Да как такое может быть?» — Максим еще раз огляделся, все еще не веря своим глазам.
Неожиданно на поляну выскочил заяц. Едва не налетев на парня, он уперся в землю, выкинув задние лапы вперед. Запрокинулся на спину и смешно задрыгал лапами, отчего Максиму показалось, что тот катается со смеху.
— Нет, это уже глюк какой-то, — пробормотал он. — Надо мной уже зайцы потешаются… А ну, брысь отсюда!
Косого не надо было уговаривать, он метнулся стрелой в сторону и исчез в кустах. Зато следом за ним, с шумным треском, из кустов высунулась медвежья морда. И замерла с удивлением рассматривая незнакомца.
— Ну все! Достали вы меня! — выкрикнул Максим, в два прыжка подскочил к медведю и изо всех сил впечатал кулак ему в нос.
Ему даже стало легче. Так бывает, когда негативная энергия взрывается, заставляя бешено вращаться динамические шестеренки. И горе тому, кого затянет под них.
Только прочувствовать облегчение как следует Максим не успел. Медведь взревел, поднялся во весь свой немаленький рост и двинул ему лапой так, что он летел кувырком, продираясь через кусты и ломая ветки, пока не пересекся с колючей елкой.
От удара его обсыпало старыми иголками и закидало прошлогодними шишками. Страх ударил по мозгам еще крепче, поставив их на место, и Максим понял, что его жизнь висит на волоске.
Бежал он, как греческий бог, то есть совершенно без одежды. Насчет скорости сказать было сложно, но, судя по тому, что медведь остался рычать далеко позади, определенный успех имелся. А, может быть, топтыгин просто не захотел связываться с дерзким боксером, памятуя про набитый нос. Последняя версия Максиму нравилась больше.
— Как я его, а! — выпалил он, стараясь успокоить дыхание и удержать рвущееся из груди сердце.
Максим глубоко дышал и не знал — радоваться ему или плакать. То, что удалось убежать от разъяренного зверя — это, конечно, хорошо. Но то, что тот оказался настоящим — это плохо. Это значило, что все вокруг было не иллюзией и, каким-то неведомым образом, среди этой не иллюзии оказался он сам. Да еще и без штанов!
Максим скрипнул зубами, зажмурился и, для верности, закрыл глаза ладонью. Мысленно сосчитал до десяти и посмотрел одним глазом через щель между пальцами. Лес никуда не исчез.
— Ну хоть попытался, — пробормотал он с досадой.
Но упражнение на внимание принесло неожиданную пользу. Краем глаза Максим заметил вдалеке смутное движение. Наученный неприятным опытом, он встал так, чтобы его полностью закрывало дерево и осторожно выглянул, стараясь не высовываться полностью.
С видимостью было неважно, но Максим услышал тонкий голосок, который, безе сомнения, принадлежал совсем юной девушке, или, вернее — девочке.
Та часть сознания, которая призвана анализировать и делать выводы, уже приняла окружающий мир, как некую реальность, данную в ощущениях. Вторая часть, базовая и консервативная, все еще стояла на позициях скептицизма, воспринимая все вокруг, как нечто сказочное, фантастичное.
Поэтому Максим ожидал увидеть Красную Шапочку шагающую с корзинкой навестить бабушку. Свое сидение в засаде навело на мысль о сером волке, но подобное сравнение было сразу же отвергнуто, как порочащее честь и достоинство работника следственного управления.
Проявив выдержку, достойную индейского вождя, он, наконец узрел лесную певунью. Ей действительно оказалась девочка. Но с Красной Шапочкой ее роднил разве что возраст да корзинка в руке. На этом сходство заканчивалось. Копенка русых волос была прижата к макушке белой косынкой, из-под которой волосы выбивалась светлыми кудрями, а вместо пушистой юбочки с передничком, на ней красовались широкие брюки, зауженные у лодыжек, что, надо было признать, для леса было гораздо практичнее.
Белая косынка уже приблизилась на достаточное расстояние, чтобы Максиму можно было явить себя во всей красе, но как это было сделать, не имея не то что практичных брюк, но даже элементарной тряпки, чтобы прикрыться? Максим огляделся и сорвал большой лист, по виду сильно похожий на лопух, только шелковистей на ощупь.
Присев за кусты, чтобы было видно только голову, он позвал девочку, постаравшись чтобы его голос прозвучал как можно менее грубо.
— Кто здесь!? — белая косынка замерла, готовая сорваться в бегство.
— Милая девочка, на меня напали разбойники и ограбили вчистую. Ты не пугайся, пожалуйста., — придумывал Максим на ходу.
— Как это, вчистую?
Голос прозвучал уже без признаков страха, потому что над ним взяло верх детское любопытство. Максим ошибочно принял его за доверие и совершил роковую ошибку. Он поднялся во весь рост, прикрываясь широким листом.
— Вот так…
— Мама! — пискнула девочка и помчалась со всех ног наутек, отбросив корзинку.
— Постой!
Максим еще раздумывал, как будут выглядеть со стороны его догонялки с девчонкой, как услышал позади хруст веток, рычание и тяжелую поступь приближающегося крупного зверя. В памяти сразу всплыли рассказы о злопамятности и настойчивости особей медвежьего рода, преследующих свою жертву.
— Медведь! — закричал Максим и припустил следом.
Так они и выскочили из леса: впереди сверкающая пятками девочка с криком «Мама!», позади сверкающий голым задом Максим с криком «Медведь!».
Их появление явно озадачило встретившую их троицу. Двое мужчин и женщина в странной, но явно в форменной одежде, смотрели на них с таким видом, будто увидали второе пришествие, анонсированное добрым вестником, пронзительно орущим почему-то «Мама!»
Они не стали вдаваться в теологический спор почему юное создание попутало маму с отцом, а попросту скрутили Максима, заломив ему руки за спину.
— Медведь! — хрипел тот, стараясь развернуться, чтобы встретить зверя с гордо поднятой головой.
Из леса выскочил заяц. Перевернулся в прыжке, смешно подрыгал лапами и задал стрекоча вдоль кромки леса. Шум, что издавал крупный зверь, стих, и ничто не тревожило наступившую лесную тишину. Медведь, если это был действительно он, не рискнул появляться перед таким количеством народа.
— Н-да… — протянул один из мужчин. — Страшнее зайца зверя нет! Ты кто такой будешь?
— Я-то? Теперь уже и не знаю… — сник Максим.
Судя по наряду схватившей его троицы, объяснять им что-то про Следственное управление было бесполезно. Такая одежда более подходила для сказки про Синдбада-морехода или про Алладина. А это значило, что окружающий мир ничего общего с тем, который он знал, не имеет. На всех троих были просторные брюки, на мотив шаровар и широкие пояса. На мужчинах — короткие куртки, а на женщине блуза с рукавами до локтей и короткая тонкая юбка поверх брюк. Им подошли бы тюрбаны в качестве головных уборов, но по факту, таковых не имелось. Один из мужчин был лысый, а у второго волосы были зализаны в пучок на затылке. Женщина тоже не могла похвастать красивыми волосами, потому что они были собраны в клубок на затылке.
— Он сказал, что его ограбили разбойники, — доверительно сообщила успокоившаяся девочка и хихикнула.
Максим машинально отметил, что, судя по тону, она особенно и не пугалась.
— Наверное, это после того, как он повстречал медведя, — подсказал лысый и все рассмеялись.
— А это по-твоему что? — Максим кивнул на красные кровоточащие полосы от когтистой лапы, перечеркнувшие грудь.
— Так… Фил, освободи ему руки! — строго приказала женщина. — И раны обработай!
— Но, госпожа лейтенант…
— Сделай, как я сказала! И листок жусана ему верни. Все равно забирать, как вещдок, а так хоть вид будет поприличней.
Максиму стало приятно, что хоть у кого-то он нашел сочувствие. Правда, не такое, какое бы хотелось, но, все же, лучше, чем ничего. Теперь ему не надо было отворачиваться от женщины и он получил возможность рассмотреть ее получше. Первое, что бросилось в глаза — она молода. Едва ли старше самого Максима. А еще она показалась ему очень симпатичной.
— У вас красивый голос, — начал он издалека. — А меня Максом зовут, между прочим. Друзья, то есть.
— Что?
— Не сомневаюсь, что, когда вы поете, все слушают вас, затаив дыхание. Ангелы спустились бы с небес, чтобы услышать звуки напеваемой божественной мелодии.
— Кхм… — лысый кашлянул и переглянулся с товарищем.
«Что я несу?» — удивился себе Максим, но поток красноречивых слов сыпался из него, как из рога изобилия.
— Ваша осанка и тонкие черты выдают в вас благородную натуру, достойную кисти самых именитых художников. Нет, полотно передает лишь оттенки прекрасного образа, и только скульптура способна передать пространственное изящество ваших форм.
Сначала послышался смешок, а через секунду двое мужчин давились от смеха, зажимая рты.
— Взгляд ваших глаз наполнен чарами…
— Довольно! — лейтенант метнула недовольный взгляд на мужчин, и те закашлялись, делая вид, что чем-то поперхнулись. — Когда закончите веселиться, подходите поближе с этим недотепой, только ко мне не прислоняйте.
— Мужики, — прошептал Максим своим конвоирам, — не скажите, куда я попал?
— Куда попал — не скажем, а вот куда попадешь — понятно, в полицейский участок.
Лейтенант подняла руку с красивым браслетом из цветных бусинок, перевернула некоторые из них и накрыла запястье ладонью. Воздух вокруг сгустился и задрожал, как будто разогретый тепловыми потоками, помутнел и…

Видение-2

Сидящий за массивным столом мужчина вертел в руках большой белый конверт, не решаясь его вскрыть. Максим успел рассмотреть каракули на лицевой стороне и темную, похожую на сургучную, печать на другой стороне.
Покатые плечи, короткая толстая шея и руки с выпирающими бицепсами делали мужчину похожим на борца. Смущал только лысый череп и недобрый взгляд глубоко посаженных глаз, придававших ему вид главаря бандитский шайки.
Максим не особенно доверял физиогномике — науке о характере человека на основании его внешности, но, как и всякий следователь, не считаться с ней не мог. Если полагаться на науку, сидящий перед ним человек был груб, решителен и деспотичен. Избыток мышечной массы зачастую компенсировался недостатком серого вещества, поэтому еще и не слишком умен.
Эти выводы искрой промелькнули в сознании Максима, пока он осознавал, что, похоже, снова провалился в старый сон. Он скосил взгляд в сторону, надеясь увидеть знакомую молодую женщину в чине лейтенанта.
Рядом с ним действительно оказался знакомый — конвоир с зализанными волосами. Это было неплохо, с той точки зрения, что подтверждало догадку про продолжение сна, но Максим ожидал большего. «Не все сразу,» — успокоил он себя.
— Кто это? — прошептал Максим, указывая глазами на «главаря».
Конвоир моргнул, будто сгоняя дремоту, одними губами произнес: «Равжа», — и снова погрузился в меланхолию. Максим пожал плечами и стал просто рассматривать помещение. С другого бока никого не было, но комната не выглядела пустой. Ее интерьер изобиловал шкафами с разными предметами за стеклом. Внимание привлекали блестящие чаши в виде кубков, украшения в виде медальонов и фигурки животных из металла и неизвестного камня.
Не успел Максим определиться — музей это или полицейский участок, как дверь распахнулась и вошла та самая фея, помутившая его разум в первую встречу. Только осознание, что он еще без одежды заставило его усидеть на месте, прикрываясь листком.
— Сьюзан, ты заставляешь себя ждать, — недовольно изрек «главарь».
— Господин капитан, не терпящие отлагательства обстоятельства…
«Все-таки полицейский, а не бандит,» — вздохнул с облегчением Максим.
— Присаживайся, — махнул рукой капитан. — Итак, Кхм…
Сьюзан прошла мимо Максима и он не удержался, чтобы не привлечь внимание, но удостоился лишь холодного взгляда с эффектом ледяного душа.
— Итак, — продолжил капитан, — не изволите ли объяснить любезный, что вы делали в лесу в столь неподобающем виде и почему преследовали молодую особу женского пола, злоупотребив афродизиаком.
— Афро… Чего?
— Афродизиак. Скажите, что не знали свойство листа жусана, которое нацепили на причинное место? Чтобы усилить воздействие, так сказать.
Максим начал понимать, что радость насчет продолжения сна была преждевременной.
— Я ничего не потреблял и понятия не имел про ваш жусан. Я думал, что это лопух! А преследовал… То есть бежал! Только потому, что спасался от медведя.
— Хватит! — капитан решительно хлопнул ладонью по столу. — Давно в наших местах маньяк не появлялся.
— Прошу прощения, господин капитан, — Сьюзан подняла руку, — он не маньяк.
— Могу я поинтересоваться, откуда такая уверенность?
— Все дело в афродизиаке. Я приказала не отбирать у него лист жусана. Он прикрыл им… Кхм… Прикрылся, одним словом. Таким образом я провела криминальный эксперимент, чтобы разрешить возникшие подозрения.
— О, женщины, вам имя вероломство, — простонал Максим. — Почему все, что от вас исходит, имеет циничную изнанку…
— И каков результат? — капитан даже глазом не повел на стенания Максима.
— Результат не то, что отрицательный, а я бы даже сказала, наоборот. В хорошем смысле.
— Хм… Рик, ты же там присутствовал. Ты что скажешь? Рик! Ты меня слышишь? Заснул что ли?
— А? — конвоир встрепенулся и часто закивал головой. — Да, да, все так и было!
— Что было? — нахмурился капитан.
— Все, как она сказала!
— А сказала она то, что хотела. С тобой все понятно. Твое умение спать с открытыми глазами, Рик, феноменально, но для нашей службы оно совсем не полезно.
— Солдат спит — служба идет! — вспомнил прописную истину Максим.
Капитан поморщился, но ничего не сказал. Замолчал и снова стал крутить конверт в руках, что, по-видимому, выражало крайнюю степень задумчивости.
— На вот, солдат, возьми, — прошептала Сьюзан и протянула Максиму сверток с одеждой.
Тот был готов поклясться, что еще секунду назад в ее руках ничего не было, но какое это имело значение, когда на тебя свалилось такое богатство. Он готов был расцеловать ее, но, встретившись взглядом, предпочел лишь смущенно поблагодарить.
Максим натянул бы штаны сразу — чего уж теперь стесняться, тем более, что Сьюзан сделала вид, что рассматривает витрины шкафов. Но резкий треск сломанной сургучной печати заставил его вздрогнуть и насторожиться. Какое-то внутренне чувство подсказывало ему, что произойдет нечто неприятное. И за этим дело не стало.
Бабахнуло так, будто капитан вскрыл не простой пакет, а начиненный взрывчаткой. Яркое объемное пламя полыхнуло, опалив лицо капитану и ослепив всех остальных. Когда Максим прозрел, он увидел длинную бронзовую кочергу, раскачивающуюся в пламени, занимающемся на поверхности стола. Кочерга медленно поворачивалась, качаясь в желтых отблесках огненных языков, отчего казалась живой.
Когда она повернулась в сторону Максима, то на него уставились два светящихся зеленых глаза, и только теперь ему стало понятно, что это не кочерга, а самая настоящая змея! Хотя, какая уж настоящая, если не боится изжариться в разгорающемся костре?
Змея сделала плавное движение в его сторону, а Максим все смотрел в ее глаза, завороженный их изумрудным светом.
— Берегись! — кто-то сильно ударил его в бок, и падая, он увидел струю пламени, что изверглась из пасти змеи, опалив то место, где он только что находился.
— Что за фигня происходит? — прохрипел Максим, пытаясь выбраться из-под придавившего его тела.
Ему почти это удалось, и он обернулся, чтобы увидеть своего спасителя. Рик принял часть огня на себя и лежал без движения. Только по слезам, стекающим у него по щекам можно было понять, что он еще жив и испытывает сильную боль, боясь пошевелиться.
— Беги, парень, сгинуть ни за что — судьба не твоя! — Сюзан кивнула в сторону двери. — Беги и сообщи людям, о том, что Бронзовый змей снова пришел к нам!
Прозвучало немного напыщенно, и в любое другое время Максима бы такое обращение улыбнуло, но не тогда, когда его чуть не спалили из живого огнемета.
— Да это дракон какой-то… Малахольный!
Он бросил взгляд на змея. Того окружало множество светящихся линий, образующих хаотичную решетку, а пространство между ними переливалось в отсветах пламени радужной пленкой.
Змей оказался в необычном прозрачном ящике, запершем его на столе. Откуда он появился и что собой представляет было сейчас не важно. А важно было то, что, работая полными зубов челюстями, змей бодро прогрызал в нем отверстие, готовясь прорваться наружу.
Максим мог бы сказать, что никуда не пойдет, потому что своих не бросает, но как же тогда быть с просьбой «сообщить людям»? Увиденное им походило на какую-то чертовщину, которую с некоторых пор стали культурно обзывать магией, и это вводило его в ступор.
И как прикажете нести добро в такой мир, когда добрых слов у тебя хоть отбавляй, а пистолета нет? Да и слова, если по-честному, не такие уж добрые, зато весьма душевные и сыпались из уст Максима, как из рога изобилия. Происходило это непроизвольно, пока он лихорадочно соображал, что предпринять.
Максим промедлил, и это ему дорого обошлось. Змей вырвался на свободу и в мгновение ока встал у него на пути, разинув пасть с множеством тонких длинных зубов. Вблизи он оказался не таким уж и маленьким. Его пасть смотрела прямо парню в лицо.
Максим приказал было себе проснуться, но ни змей, ни обстановка никуда не исчезали, с очевидностью ставя вопрос о решении проблемы здесь и сейчас. Во сне это происходило или нет, но заползающий в душу страх заставлял Максима верить, что он должен действовать так, как будто на кон поставлена его жизнь.
Понятно, что змея было не уболтать, но может ли человек, обделенный природой средствами защиты, противостоять рептилии, основа существования которой — убивать, чтобы жить самой!
Бежать? Но куда, если единственный путь к свободе преградила плюющаяся огнем тварь? Да Максим и не думал отступать. Раз уж судьба повернулась к нему в виде оскалившейся змеиной морды, то надо было встретить ее достойно, чтобы потом не переживать за бесславный момент из прошлого. Будет ли будущее, чтобы потом вспоминать о прошлом, он даже не задумывался. В этот момент для него весь мир сузился до вставшего на его пути змея.
«Хорошо бы огреть его палкой, но где ее здесь взять? — Максим бросил быстрый взгляд по сторонам, но в глаза попали лишь горящий стол, опрокинутые стулья и зеленое пятно листа жусана под ногами. От небрежного обращения он превратился в тряпочку с темными полосами изломов, на которых выступили крупицы сока.
Тем временем змей свернул тело кольцом и сделал выпад. Максим едва успел присесть под щелкнувшими над макушкой челюстями. Руки уперлись в пол, страхуя тело от падения, и кисть одной из них попала во что-то мокрое. Не долго думая, Максим запустил этим предметом в отпрянувшего змея, метя ему в пасть. Лист жусана ударился об его морду, развернулся и налип на ней в виде зеленого старушечьего чепца, залепив оба глаза.
Змей фыркнул, выпустив из ноздрей черный дым, и замотал головой, силясь скинуть прилипший к морде лист.
— Ага! Не нравится?
Теперь Максим перешел в атаку. Он бросился вперед, обхватил гибкую шею и сжал ее в захвате, не давая скинуть удачно налипший лист. Голова змея замерла, зато хвост стал мотаться из стороны в сторону, хлеща парня по спине и ногам с силой хлыста.
— Держи его! — крикнул он оторопевшей от такого зрелища Сьюзан. — За хвост хватай!
Совет оказался не слишком хорош, когда Максим увидел, как девушка повалилась на пол, словив удар по голове. Теперь змей обвился вокруг парня и стал сжимать кольца.
— Да ты еще и удав, оказывается… — прохрипел Максим, задыхаясь.
В его глазах потемнело. Чувствуя, что долго ему не простоять, он вложил всё силы, чтобы удержать лист жусана. Но слабеющая рука лишь сдвинула его с глаз змея ему на ноздри. Перед тем, как повалился на пол, Максим подумал, что обязательно завяжет не только с алкоголем, но и с курением тоже. Если выживет.
Пришел он в себя мгновенно, как только приложился головой об опрокинутый стул. Искры из глаз прорвали накатывающую темноту, вернув падающее в бездну сознание.
Тяжело дыша, Максим приподнялся и с минуту смотрел на зажатый в кулаке мокрый комок, пытаясь понять, откуда он у него в руке. В нем уже трудно было распознать тот листок, что он так опрометчиво сорвал в лесу и который так помог в борьбе с…
— Змей! — память подсказала не только происхождение жусана, но и причину, по которой он развалился в дымном помещении среди расколотой мебели.
Змея нигде было не видно. И это настораживало. Он мог затаиться, чтобы напасть внезапно. Максим замер, пытаясь услышать любой шорох, уловить движение воздуха.
Единственное, что он ощутил необычное — то, что лежит на чём-то мягком. Подсунув руку под себя, он вытащил свёрток с одеждой. Не раздумывая и даже не вставая, Максим сунул ноги в штаны и затянул тесьму. Рубашку одевать не стал, а просто завязал рукавами на поясе. Простые вещи помогли ему воспрянуть духом. Теперь его не испугали бы и два змея!
— Кстати, куда первый-то подевался? — пробормотал он, осторожно поднимаясь на ноги.
Дверь хлопнула неожиданно, произведя эффект пистолетного выстрела, и заставила Максима подпрыгнуть на месте. Но, вместо змея в помещение ввалился среднего роста худой человек в длинном цветном халате.
Он остановился, пытаясь рассмотреть что-нибудь сквозь дымовую завесу. Потом сделал несколько взмахов руками, будто разгоняет дым, как ветряная мельница.
Максиму показалось это комичным, но улыбка застыла у него на губах — сначала погасло разгоревшееся было пламя, потом распахнулось окно и в него активно потянулся дым.
— Где раненный? — громко произнес он. — Ого! Да тут целое побоище… Кора, для тебя есть работа!
Чуть ниже его ростом женщина проскользнула мимо и замерла в нерешительности.
— Что здесь случилось, Дэйв?
— Кхм… — подал голос Максим.
Гости разом повернулись к нему, будто стоящая рядом статуя заговорила.
— Кто это? — произнес мужчина.
— Судя по всему, это тот клиент, за которого хлопотала Сьюзан. Макс, если я не ошибаюсь.
— Тебе не кажется странным, что все вокруг него пострадали больше его самого?
— Я тут, между прочим, с Бронзовым змеем бился, — обиделся Максим. — А вы тут появились, когда все закончилось, и рассуждаете о том, о чем не имеете ни малейшего понятия.
Манера разговора незнакомца Максиму не понравилась.
— А вы сами-то из каких будете?
— Ах, да… Позвольте представиться, Дэйв. Шеф агентства по розыску, в том числе и пропавших вещей. А еще со мной пришла Кора — наш внештатный лекарь. Ее пригласила Сьюзан, чтобы подлечить вас, насколько мне известно, а я увязался за компанию. Однако, как я вижу, в лечении нуждаются все, и вы среди них не самый пострадавший.
Кора, меж тем, добралась до начальника полиции и колдовала над его головой. В буквальном смысле. Она водила руками, не касаясь обожженного лица, и оно покрывалось сеточкой, повторяющей его контуры. По полученной маске пробегали световые всполохи, вспыхивали и гасли разноцветные огоньки. Постепенно движение света замедлялось, пока не прекратилось совсем. Тогда Кора потянула за кончик носа, и маска слезла, как тонкая пленочка, а под ней не оказалось ни следа обгорелой и обугленной кожи, придававших Равжу вид грешника, вытащенного из адового пекла. Потом она коснулась пальцем его лба, и Равжа очнулся. Он обвел взглядом разбитую полусожжённую мебель и произнес:
— Похоже, я пропустил самое веселье?
Увидев его лицо полностью, Максим понял, что с выводами о чудесном исцелении поторопился. Половина щеки и область глаза, ранее не обращенная к нему, приобрели вид апельсиновой корки, напоминающей ее не сколько цветом, сколько бугристой поверхностью.
— Весело тут не было, — покачал головой Максим.
Равжа взглянул на него лишь мельком и повернулся к Коре.
— В живых кто остался, кроме этого чудака?
— Этот чудак, похоже, спас твою тушку и двоих полицейских от зажарки на открытом огне, — заметил Дэйв.
— А-а-а, и ты здесь… Ну конечно, почувствовал, что жареным запахло и тут, как тут.
— Я бы сказал — не пахло, а уже воняло и не жареным, а изрядно паленым.
Равжа поморщился и ничего не сказал. Он подошел к Сьюзан, поднял ее на руки и потряс, как куклу. Убедившись, что она открыла глаза, поставил ее на ноги.
— Вот, и мы кое-что могем.
Сьюзан помотала головой и волосы, собранные хвостом на затылке, рассыпались по узким плечам. На лбу у нее проступала красная вздутая полоса, как память о встрече со змеиным хвостом.
— Ничего не помню, — призналась девушка. — Кора, что со мной?
— Это временная амнезия от удара по голове, скоро пройдет. Если ничего не болит, то я займусь Риком.
Женщина присела и склонилась над почерневшей спиной полицейского. Она стала колдовать, так же, как и над лицом Равжи. Она повторила процедуру несколько раз, а когда закончила, Максим не поверил своим глазам, увидев совершенно здоровое тело, может чуть красноватое отобновленной кожи.
— Ну-с, теперь, когда все мы, — Равжа выразительно поглядел в сторону Дэйва, — и не только мы, снова вместе, ждем от вас, молодой человек, рассказа, что же здесь произошло.