Просто работа

Глава 1. Заказ №10

Симпатичная блондинка с валийским акцентом громко возмущается по поводу приема стоя посреди кухни, где сейчас копошатся почти тридцать человек. Валийка одна из официанток на этом приеме на 300 человек. На всех гостей всего 6 официантов – прием делался в условиях жуткой экономии. И хоть валийка возмущается, но все же исправно носит бокалы с шампанским. Большинство обслуживающего персонала солидарно с валийкой пусть и не выражают свои эмоции так ярко. Большинство запомнят ее как яркую и активную девушку. Несмотря на дефицит кадров, прием явно удается. Он сделан в честь удачной сделки фирмой Уорека Даласа. Далас редкостный ловелас и в наглую флиртует при жене Диане с большинством гостей-женщин на приеме, а иногда даже с официантками. Диана негодует – она старше мужа на 18 лет и именно благодаря ее деньгам и связям Далас смог так подняться, что в свои 34 руководит фирмой с годовым оборотом в 1,5 миллиона фунтов стерлингов. Диана осматривает официанток беглым взглядом – даже в связи с малым количеством времени на организацию приема, большинство официанток словно модельки – 2 блондинки, 3 брюнетки и одна эффектная рыженькая. Среди них была и Ребекка – одна из блондинок и бывшая любовница мужа, по мнению частных детективов, нанятых Дианой. Далас около года крутил отношения с Ребеккой и при каждой встрече обещал девушке расстаться с женой. Однако расставания не произошло - Диана все еще жена, а Ребекка всего лишь официантка. Что у Даласа не отнять – это умение унижать людей. Наверняка Даллас знал, что жена в курсе любовницы, и все же нанял её в официантки. В другой день Диану бы разрывали чувства ревности к официанткам и гостьям. Но не сегодня. Сегодня чертовски важный день! Она всматривалась в нанятый персонал. «Кто же из них? Кто?»

Далас ликовал настолько, что у него кружилась голова и поднялась температура. Мало того что он только вчера заключил несомненно сделку века, но ему сегодня светил секс как минимум с двумя симпатичными девушками в полном его распоряжении! Далас обожал официанток – на все готовые, многие жадные до денег они были легкодоступны и просты. Сегодня он предвкушал встретится наедине с симпатичной брюнеткой – мулаткой и рыженькой, от взгляда на которую дух захватывал. Еще он хотел соблазнить Анну –блондинку с валийским акцентом, но не вышло. Пока что. «Может если приплатить, будет проще» - думал он. В зале становилось все душнее – пот буквально волнами охватывал его. Думал о Ребекке и том, насколько иронично, что она все же согласилась быть официанткой на его приеме. Он всячески намекал на возобновление отношений с ней, и она каждый раз наивно велась. Пару месяцев назад она серьезно заболела – даже отправилась в больницу. Больная любовница не входила в планы Далласа и он не слишком порядочно с ней расстался. За эти месяцы Ребекка сильно похудела и сильно нуждалась в деньгах на оплату медицинских счетов, потому и согласилась быть официанткой. «Может позвать ее в постель тоже, вместо Анны?»- думал Далас. Нет, это слишком цинично. А по поводу чувств своей жены Дианы Даллас никогда не задумывался. Старая богатая кошёлка! «Когда-нибудь. – обещал себе Далас. – я разведусь». Даласу становилось все хуже – дышать все сложнее. В горле будто ком застрял, который он судорожно пытался запить шампанским. «Наверное, заболел.» – думал Далас. Хороший секс разгонит болезнь – как всегда. Горло сужалось, он стал задыхаться. От недостатка кислорода Далас упал на колени, Анна, заметившая это, закричала. Народ вокруг стал расходится, а изображение блекнуть.

-Спас…- проскрипел Далас паникующей рядом с ней Анне и …умер.

Большинство гостей, всех официантов, поваров и жену Диану забрали в участок. Последняя как могла скрывала выражение лица как у кота объевшего сметаны. Часть официанток уже опросили. Моника тряслась как испуганный зверь, Ребекка же сидела и смотрела в одну точку не меняя выражение лица. Анна же отпросилась в туалет, что бы умыться, подвести итоги и привести себя в порядок. В туалете она поправила парик, удостоверилась, что линзы не сползли. Сейчас просто необходимо максимально правдоподобно изобразить страх, а это не так уж и сложно – достаточно вспомнить лицо матери во время буйных ссор с отцом.

Будучи хоть и симпатичной, но все же эмигранткой, мать Анны всю ее сознательную жизнь была бесправным существом. Она была старше своего мужа на два года и в одиночку тянула его, и двух детей берясь за любую работу, хоть и самую грязную. Анна догадывалась, что возможно в работу входили и половые связи с «дружками» отца за плату. Потому ничего удивительного не было в том, что выглядела куда старше, чем была. Излишне худая, уставшая и замученная она передвигалась по дому как тень. Джейкоб, отец, по воспоминаниям Анны, не работал ни дня. В ранние годы Анны он промышлял махинациями и воровством, однако, вскоре, и это у него получалось перестало получаться хорошо в связи с просто не контролируемыми вспышками ярости наступавшими время от времени. В раннем детстве детей, отец их не трогал, однако по достижению восьми лет отец стал регулярно избивать преимущественно Тони, запирая Анну в комнате. Мария, временами, защищала сына от мужа, но не всегда у нее это получалось.

Несмотря на то, что Анна и Тони были двойняшками, они были не слишком визуально похожими. Тони обладал почти прозрачными голубыми глазами, опушенными длинными ресницами. Все это в сочетании с аристократическим прямым носом и темными волосами делали его весьма привлекательным ребенком, что не мог не подметить один из «дружков» Джейкоба - Брюс. Анна же хоть и обладала густыми темными волосами, чуть светлее, чем у брата, и зелеными глазками, и отличалась куда более простой, хоть и обаятельной внешностью. Брюс же давно заметивший за собой странное возбуждение, не покидавшее его при виде маленьких мальчиков, а не женщин, не мог не заметить Тони. Он таскал мальчишке машинки и сладости, и даже по-своему подружился с ним. Вскоре Брюс предложил довольно приличные деньги Джейкобу за пару часов наедине с Тони. Джейкоб дураком не был, и понимал, что хоть деньги были и не малыми, сына ему было жалко, хоть и бил он его смертным боем. И возможно так бы все и оставалось, если бы однажды при достижении десяти лет Тони не решил дать отпор своему отцу. Худенький и маленький, он, хоть и дрался стремительно, и даже смог разбить отцу нос, но все же толком противостоять он не смог, и был избит. Мария, как и в прошлые разы, пыталась защитить сына – однако Джейкоб как котенка отшвырнул жену на полку, да так что стукнувшись спиной от боли она потеряла сознание. Джейкоб же дабы проучить мальчишку вызвал Брюса и запер полуживого мальчика в комнате с взрослым мужчиной.

Глава 2.Заказ №11

Этот вид убийства Анна не любила больше всего. Прошло четыре месяца с момента предыдущего заказа и хоть деньги еще были, но врач сказал, что Марии день ото дня становилось все хуже.

«Публичную Казнь», которую заказали в это раз, Анна не любила больше всего, потому что она опасна для киллера, да еще и способ был выбран отвратительный. Необходимо было стрелять снайперской винтовкой с крыши одного из неподалеку стоящих зданий, в машину. У нее была любимая проверенная снайперская винтовка, но слишком многое просто могло пойти не так - могут заметить соседи, полиция, винтовка может заклинить, в конце концов, жертва может попросту поехать по другому маршруту. Но заказ есть заказ, заплатить обещали очень прилично, а матери нужны лекарства. Да и у Тони жизнь, вроде как, налаживается. Он с каждым днем все больше общается со Скарлетт, правда пусть он и не находит ее умной девушкой, как и саму Анну, но первый кирпичик в стену социализации был положен.

Но думать и рассуждать было некогда, ибо подъехала машина жертвы. Как всегда, перед лишением человека жизни на Анну накатывало странное оцепенение. Возможно, именно такие чувства и эмоции испытывает львица перед прыжком на газель? Бесчувственность?

Анна не успела даже продумать план, когда та бесчувственность продиктовала ее телу спустить курок, мгновение, и Мартин Стоунхоп – политик и скотина, не оплачивающий алименты, по мнению его бывшей жены, мертв.

Как всегда, в таких случаях, в чувства Анну привели крики толпы – она максимально быстро и аккуратно разобрала винтовку и перелезла с крыши на крышу. Накинув капюшон и неся тяжелый рюкзак, она мало чем отличалась от британских подростков заполонивших город в это время года. Исключением были лишь хорошо замаскированная снайперская винтовка в рюкзаке, да толстовка. Она была серой с артом столь ярким и милым, что прекрасно отвлекал внимание от лица. На толстовке была изображена пухленькая розовая танцующая шиншилла в сомбреро с маракасами. Этот рисунок для нее когда-то придумал Тони. Он был сделан по детской фотографии самой Анны, где она пухленькая девочка лет шести танцевала так же в сомбреро с маракасами. Рисунок напоминал ей о детстве, и тех относительно счастливых временах, когда мать была здорова, а отец их так часто не избивал.

Толпа, набежавшая, будто на запах крови, только помогала ей скрыться.

Анна никогда не понимала, почему толпа так любит вид смерти, сама она старалась не смотреть на своих жертв, да и мучить их ей не хотелось. Заказы на женщин она не брала принципиально, но как она недавно выяснила, у Лауры был другой исполнитель для этого дела – здоровенный чернокожий парень по имени Джек – по -крайней мере она видела его пару раз у Лауры, жуткий сексист и зануда.

Анна старалась максимально подбирать заказы, чтобы они были, с её точки зрения, справедливыми. Она старалась убедить себя, что она будто бы карает преступников, до которых власти, по каким-либо причинам, не могли дотянуться. Это был ее моральный кодекс, однако одна вещь, которая проявлялась в ней в себе все чаще, ее все же беспокоила. Она шла запутанными дорогами и размышляла - ее жизнь за эти четыре месяца тоже изменилась, ведь в ней появился полицейский Макс – славный малый, который искренне старался сберечь ее от всех опасностей этого мира. Он не давил на нее, да и встречались они реже, чем большинство парочек. Для Анны эти отношения были весьма странными – она попросту не знала как себя с ним вести, ведь Макс не был ни жертвой, ни братом. И все же своим отношением к ней, своей заботой и тактичностью он плотно зашел в ее мир и она не хотела его отпускать.

- Я дома,– произнесла девушка по привычке, войдя в дом.

Тони был безумно рад видеть её живой и не пойманной, даже не смотря на то, что ему снова пришлось испечь этот треклятый пирог. Юноша нервно расхаживал по комнате, что не могла не отметить Анна. Не утаивая, сестра решила напрямую спросить, что братом не так.

- Понимаешь, кажется у меня некоторые проблемы при взаимодействии со Скарлетт. Я, кажется, начинаю испытывать к ней симпатию. А может быть и что то большее, – Тони заламывал руки.

- Пару дней назад ты считал ее глупой. А до этого – навязчивой. А до этого «странной девушкой, штурмующей наш дом», – не доверительно сказала Анна и положила себе огромный кусок пирога. Внезапно нарастающая симпатия брата и радовала ее и пугала одновременно. Может она ревнует?

- Все течет, все меняется, – смущенно ответил Тони. – Она очень любит общаться и старается быть милой, но меня несколько смущает то, что она воспринимает меня кем-то вроде Рапунцель, запертой в башне злой волей сестры.

- Нет, шевелюру свою ты до такого состояния не отрастил.

- Кстати о шевелюре – не побреешь меня? И подстрижешь? – спросил Тони. Стригла и брила брата исключительно Анна с момента образования у него припадков. Когда Тони стал взрослеть, припадок мог начаться даже от собственного отражения в зеркале, потому все зеркала в доме были тщательно занавешены плотными шторами. Вполне возможно, что Тони к своим 27 годам все же пережил уже этот период, но Анна не хотела рисковать. Психолог говорил, что только от юноши зависит вылечиться от припадков он или нет, что ему нужно стараться принять себя как мужчину, но Анна боялась потерять и брата. Боялась, что во время припадков он так же может неудачно ударится, как и мать в свое время, потому не давила на брата и просто принимала его таким, какой он есть.

Вообще девушку поведение брата сегодня смущало – видимо отношения с девушками у него все же не клеились, что логично и обычно любой ответ он искал в Интернете или же в своих книгах. Анна тоже любила читать, но преимущественно публицистическую литературу, полную сопливой романтики и трогательных историй, где влюбленные, преодолев все преграды, остаются вдвоем.

- Дай угадаю, ты все-таки схватил что-то из моих, как ты там выражаешься – недостойных для прочитывания книг? – спросила Анна. Тони хотел было отнекиваться, но все же решил признаться и кивнул сестре.

Глава 3.Заказ №12

- Что значит ей хуже? – в гневе спросила Анна стоявшего напротив врача. Доктор Эддисон, один из лучших врачей диагностов, Тони и Анна стояли напротив закрытой двери в комнату матери последних.

- Онкомаркеры показывают положительные результаты….

- Да с какого… Как вы могли прошляпить рак? – уже почти кричала Анна.

- Опухоль развивается стремительно – быстрее, чем мы думали. Пока неизвестно почему, но моё мнение из-за парализации.

- Ваше мнение? ВАШЕ, ГРЕБАННОЕ, МНЕНИЕ? – Анна порывалась начистить рыло доктору, но ее удержал Тони.

- Простите, мою сестру. Она весьма эмоциональна…

- И я понимаю почему. Я не слепая и вижу всю ту медицинскую технику, которая у вас установлена. Кредиты?

- Наследство, – продолжил Тони. – Есть ли какие-нибудь варианты?

- Пока не известно. Я буду изучать этот вопрос более досконально.

- И что? Никаких экспериментальных методов нет? – Анна старалась справляться с эмоциями. – Ну, там перелить всю нашу кровь, вырезать, что можно и склеить обратно.

- Метастазы распространяются очень быстро, я бы порекомендовала вам лучевую терапию, но и тут шансов мало. А по поводу крови – ни одна из ваших групп не подходит, так что если даже все это не поможет, – врач сохраняла дружелюбие. - Я просто хочу сказать, что я буду делать все максимально возможное для вашей матери…

- Да уж, постарайтесь, – буркнула Анна.

- Но я уже не могу дать никаких гарантий, – Елена Эддисон обращалась к Тони. Именно его она считала более адекватным в этой семье. – Вы должны понимать, что вы и так хорошо потрудились, с такими заболеваниями долго не живут.

- Я знаю, – ответил Тони.

- И я думаю, что Мария гордится своими детьми. Я думаю, что это конец. Но я все же буду искать пути. Я дала вашей матери снотворное – пусть отдохнет. Если что - звоните.

Врач участливо положила руку на плечо Тони и заглянула в голубые и чистые как горные озера глаза. Ей было сорок семь, и ей очень нравился Тони, потому приходила она преимущественно из-за него, тогда как Анна была ей крайне неприятна, хоть и платила она исправно.

«Такие разные и двойняшки. Даже группы крови разные – третья и четвертая» - раздумывала доктор Эддисон.

Последняя надежда Анны стремительно угасала. Ей буквально хотелось выцарапать глаза этой зазнайке докторше, но доктор была права - они держали мать в живых так долго, как могли – принося кровавые жертвы – в прямом смысле.

Без сил она оперлась на стену спиной и медленно осела на пол. Потом подняла голову и взглянула на брата. «Поддержи меня»- будто бы просил ее взгляд.

Тони присел рядом с сестрой, прижимаясь.

- А может это судьба? – спросил он. – То, что мы больше не сможем её поддерживать.

Анна, не веря посмотрела на брата.

- Ты о чем вообще?

- Посуди сама - сколько денег мы уже вложили в то, чтобы мать жила? А я скажу тебе – около 4 миллионов фунтов – не только твоих заказов, но и моих подработок и твоих подработок и даже несколько банковских махинаций.

- Ты что? – Анна встала – Считал те деньги, которые мы потратили на лечение матери?

Тони взбеленился

- Я считаю те деньги, которые тебе и мне достались кровью и потом, рискуя всеми возможными способами!

- Но она поддерживала нас, когда мы были маленькими! Ты что не помнишь? – Анна смотрела на брата и не могла поверить в то, что он говорит.

-Я не помню. Всё, что я помню это то, как она закрывала дверь, когда отец избивал меня, уводя тебя в другую комнату. Я не помню, чтобы она не защищала меня от отца, никогда. И я до сих пор не понимаю почему, – голос его сорвался, Тони взглянул на лицо сестры. - Я помню, как дети из школы тоже надо мной издевались – за отсутствие целой одежды и успеваемость выше среднего. Как Стив Редли бил меня после школы и как ты меня от него защищала. И, как Бил ходил за мной вощле школы, стараясь не попадаться мне на глаза, но попадался. А потом, когда отец умер, и я надеялся, что мы наконец-то освободились, начался этот кошмар, – он обвел руками окружающее пространство.- Бессонные ночи, бесконечные планы и постоянный страх, что тебя схватят или убьют. Этого я боюсь, Эни. Ты - единственный человек, который для меня хоть что-то значит. Ты - моя семья.

Анна положила голову брату на плечо. Тони прижал девушку к себе крепко-крепко, насколько мог.

- Я не могу оставить её. Прости, Энтони.

В это время у Анны в кармане завибрировал телефон, но ей даже не надо было доставать его из кармана, потому что она знала кто это. Лаура. Она всегда звонила после очередного прихода доктора к матери, потому что именно после таких приходов Анне нужны были деньги.

- Кто там? – спросил Тони.

- Макс, – соврала Анна. Ком подкатил к горлу. С каждой минутой она будто сваливалась в преисподнюю, все большему количеству людей делая больно.

- Мне… Мне нужно идти.

- Конечно, – Тони отпустил сестру и похлопал её по плечу. – Передавай ему привет!

- Разумеется, – ком, застрявший в горле, расширился до гигантских размеров не давая дышать. Анна стремительной походкой направилась к выходу.

Она - самый плохой человек на Земле.

Тони снова проверил мать и та, как обычно, спала. После инсульта и последующей парализации она потеряла полностью речевые функции. Тони помнил, насколько плохо приходились первые дни болезни матери, и с годами женщине не становилось лучше. Вообще спала Мария чаще, чем делала что-либо еще, и воспринимать ее живой Тони просто временами не мог. Может, поэтому Анна и не доверяла Тони заботу о матери, постоянно нанимая сиделок? Сейчас они находились в поисках очередной, так что основная работа по уходу была за юношей, за что он, временами, был благодарен. Выполняя однотипную работу по купанию и кормлению, он много думал. С момента последнего заказа прошло всего три недели, но он много достиг в преодолении своих страхов перед мужским полом. После рассматривания себя в зеркале и относительно спокойного к себе отношения, он снес любовно настроенный когда-то фильтр в браузере на компьютере на изображение и видео мужчин. Первые дни было чертовски тяжко, а поскольку от Анны Тони тщательно скрывался, в том числе и, выключая монитор или резко опуская вкладки, когда она заходила в комнату - девушка была свято уверена, что брат просто чаще стал смотреть порно.