Провинциалка в Лайонбурге

глава первая

Задрав свой бронзовый бок, дирижабль «Провинциальная мечта» тяжело пришвартовался к одной из многочисленных мачт Лайонбурга, пронзавших туманное небо.

Хелен, сжимая в руках протёртый кожаный саквояж, впервые вдохнула влажный, пропитанный угольной пылью воздух огромного города. Ее скромное платье цвета неотбеленного льна казалось совсем блеклым на фоне стальных и медных конструкций, громоздких и элегантных одновременно.

– Ты красивая и легко найдешь работу потом в офисе какого-нибудь богача, – гулким эхом отдавались в голове слова матери. Все их сбережения, туго свернутые в небольшой кошельке из потертой замши, лежали на дне саквояжа – плата за Курсы Секретарей.

Спустившись по винтовым сходням, Хелен растворилась в потоке горожан. Лайонбург был воплощением паровой мечты. Над головой, по ажурным эстакадам, со свистом неслись механические трамваи. По булыжным мостовым грохотали паровые авто, их начищенные до блеска латунные котлы испускали клубы пара, пахнущего маслом и озоном.

Хелен, забыв о цели, не отрываясь, смотрела на витрины: шестеренчатые часы, автоматоны в смокингах, изящные очки-гогглы, отделанные перьями. Дамы Лайонбурга – это был отдельный спектакль: в шелковых турнюрах, с крошечными шляпками, украшенными бронзовыми крыльями стрекоз, и непременными ажурными перчатками. Их кавалеры в приталенных сюртуках и блестящих цилиндрах выглядели не менее впечатляюще.

Она пришла в себя только у входа на Курсы Секретарей при Обществе Механической Каллиграфии. Прижав саквояж к груди, Хелен открыла его... и замерла. Замшевого кошелька не было.

Холодный пот прошиб ее. Она перевернула вещи, вытряхнула платье, но все было напрасно. Кошелек, единственное, что связывало ее с домом и мечтой, исчез. Провинциальная наивность сыграла с ней злую шутку.

Слезы, горькие, как дым, застилали глаза. Хелен добрела до ближайшего сквера, где гигантский, клепаный из меди фонтан-осьминог изрыгал струи пара, и опустилась на чугунную скамейку. Она плакала, не обращая внимания на гул города.

— Мисс? С вами всё в порядке?

Над ней возникла высокая тень. Хелен подняла заплаканное лицо и увидела его. Молодой, симпатичный мужчина. На нем был безупречный жилет из темно-синего вельвета, с золотой цепочкой от карманных часов, и лёгкий, но дорогой плащ. В петлице – крошечный, изящный механизм. Он наклонился с искренней заботой, его глаза были цвета расплавленной бронзы.

– У меня... украли кошелек, – прошептала Хелен. – Все мои сбережения.

– О, бедняжка, – мужчина присел рядом. От него пахло дорогим одеколоном и озоном. – Лайонбург – коварный город, особенно для таких... незащищенных леди. Позвольте представиться. Карлос де Трент. Поверьте, я не из тех проходимцев, что...

Он не закончил, но его добрый, уверенный взгляд убеждал.

– Хелен, – едва слышно ответила она.

– Хелен. Я просто не могу оставить столь очаровательную девушку одну в таком положении. Сначала поедим, а потом я помогу вам найти комнату. А завтра – курсы.

Карлос привел ее в шикарный ресторан «Паровой Дракон». Латунь сверкала, официанты-автоматоны бесшумно скользили между столиками, подавая деликатесы. Хелен впервые в жизни ела такие изысканные блюда. Карлос говорил о том, как легко он устроит ее к одной добропорядочной даме, которая сдает комнаты студенткам.

Его улыбка, его манеры, его обещание помощи – все это окутывало Хелен теплом. Она смотрела на него, и ей казалось, что она влюбляется в этого спасителя.

Вечером Лайонбург преобразился. Газовые фонари, усиленные паровым давлением, превращали улицы в золотистые каналы. Карлос вел ее, держа за руку, и рассказывал о городе.

– А это, – он остановился у тяжелых, богато украшенных дверей, – дом госпожи Тубольт. Дама строгих правил, но прекрасная хозяйка. Я сейчас попрошу ее за вас.

Карлос нажал на кнопку звонка – из стены высунулся механический дрозд, который пропел мелодию. Дверь открыла горничная в накрахмаленном чепце.

– Она вас ждет, мисс Хелен. У нее есть комната, – сказал Карлос, подталкивая ее вперед. – Завтра я приду, и мы решим вопрос с курсами.

Хелен шагнула через порог, ее сердце трепетало от благодарности и внезапной надежды. Ей нравился этот город, нравился Карлос, нравилась ее новая судьба.

Внутри стояла женщина в черном, с суровым лицом. Она не улыбнулась. Горничная быстро закрыла дверь. Госпожа Тубольт сделала шаг вперед, и в ее руке что-то блеснуло. Это был платок. Едкий, сладковатый запах ударил в ноздри Хелен, прежде чем она успела вскрикнуть.

Хлороформ.

Мир поплыл, золотистые огни Лайонбурга рассыпались осколками, а ее мечта о курсах и богаче-работодателе захлопнулась, как тяжелая, чугунная дверь. Хелен рухнула на пол.

глава вторая

Хелен очнулась от тяжелого, тупого стука в висках. Голова кружилась, а во рту был неприятный, химический привкус. Она лежала на мягкой постели с балдахином, в комнате, больше напоминавшей шкатулку. Стены обиты бордовым бархатом, мебель из темного, резного дерева, а над ней нависала массивная бронзовая люстра, выполненная в виде рога изобилия.

Единственный источник света проникал через высокое окно, перечеркнутое толстой чугунной решеткой. За решеткой виднелся аккуратный, но дикий сад – пышные, экзотические растения, обвивающие паровую скульптуру.

Хелен вскочила. Она рванулась к двери – та была заперта на увесистый засов. Она бросилась к окну, тщетно пытаясь раздвинуть прутья.

— Помогите! Выпустите меня! — ее крик утонул в толстых стенах. Снаружи был слышен лишь отдаленный гул города и мерный стук какой-то механической установки, работающей в саду.

Спустя время, засов с грохотом отлетел. В дверном проеме возникла госпожа Тубольт. Ее черное платье было из жесткого шелка, а на шее сверкало тяжелое ожерелье из янтаря и бронзовых шестеренок.

— Ах, наша «Провинциальная мечта» проснулась, — произнесла она голосом, в котором не было ни тени сочувствия, лишь холодный металл.

— Выпустите меня! Немедленно! Где Карлос? Он обещал мне помочь! — Хелен отступила, прижимаясь к бархатной обивке.

Госпожа Тубольт усмехнулась, отчего ее суровое лицо стало еще более неприятным.

— Карлос? Карлос – это мой самый искусный «ловец». Он всегда выбирает самое свежее и наивное. А теперь слушай меня внимательно, милашка, — ее голос стал ниже, приобретая стальную жесткость. — Ты теперь здесь, в «Медной Розе». Это лучший Дом Удовольствий в Лайонбурге, притон для богачей, промышленников и столичных чиновников.

Хелен почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног, а недавняя эйфория сменяется ледяным ужасом.

— Я не... я не шлюха! Выпустите меня! Я поступлю на курсы, мне нужно работать! — заплакала Хелен, ее голос срывался.

Госпожа Тубольт медленно приблизилась, скрестив руки на груди. Бронзовые шестеренки на ожерелье глухо стукнули друг о друга.

— Ты не шлюха. Ты девочка для удовольствий. Не надо пачкать наше заведение такими грубыми словами, — поправила она. — Будешь послушной, и все будет хорошо. Совсем не обязательно постоянно работать. У нас здесь своя лотерея. Кто-то из наших богатых гостей обязательно тебя полюбит, возьмет в содержанки. Осыплет подарками, наденет на тебя золотую цепь и сделает своей игрушкой в позолоченной клетке. Разве не о богаче ты мечтала?

— Выпустите меня! — крик Хелен был полон отчаяния. — Я девственница!

— О, это просто превосходно! — Глаза Тубольт загорелись расчетливым, хищным блеском. Она оглядела Хелен с ног до головы, словно оценивая товар. — Отлично, это стоит дороже. Самая высокая цена. Ты принесешь мне целое состояние, моя наивная Провинция. Ты – наш золотой билет. А теперь – умойся. Через час придет портниха, чтобы снять мерки для твоего рабочего платья. И не думай о глупостях. У нас тут камеры с особым газом, если начнешь буянить.