Птица счастья завтрашнего дня

Птица счастья завтрашнего дня

“Птица счастья завтрашнего дня

Прилетела, крыльями звеня”, – доносилось откуда-то сверху, пока Андрей пытался прогнать птицу с балкона. Ему было неловко это признавать, но бой городянка выигрывала: она мало того, что не улетела, так ещё и криком начала звать подмогу.

– А ну, пошла отсюда! – на балкон ворвалась Лидия Петровна и замахнулась на птицу тряпкой. Городянка подпрыгнула от неожиданности и поднялась в воздух, смешавшись со стаей прилетевших на подмогу товарищей.

Андрей выругался.

– Сына, пойдём, – Лидия Петровна кивнула в сторону комнаты, – с этой стаей нам не справиться. Дай бог, не склюют нам стеклопакеты.

– Что за баклан вообще приручил этих городянок? Он не хочет нам на ремонт скинуться? – выходя с балкона, ворчал Андрей, – Умный такой. Они там у него летают, а у нас – гадят только. А, пардон, ещё подоконник клюют.

– Не горячись, придумаем что-нибудь. Чаю будешь?

Вместо ответа Андрей начал тереть глаз, словно пытаясь от чего-то избавиться. Не достигнув успеха, он продолжил:

– И ещё песню эту тупую включает! Третьи сутки нон-стоп! Да я уже сам готов этим птицам счастья головы открутить… И баклану этому.

– А мне нравится, – заметила Лидия Петровна, – воспоминания навевает. Мне её мама в детстве пела, а ей – бабушка. Старая песня, ей лет 150, наверное.

– Да ты просто сама глухая уже, и не слышишь, что её сто тысяч раз подряд играют, – огрызнулся Андрей.

Мать посмотрела на него с укоризной.

– А может там тоже пожилая женщина живёт, и ей плохо слышно? Это бы объяснило, почему она из квартиры не выходит, и никто её не видит… Может у неё мелодию заело, а она отключить не может? А ты сразу ругаться!

– Да всё она может! Ей просто на людей наплевать. Слышишь, что поют? “Завтра будет лучше, чем вчера”, они сами-то в это верят? Конечно, ведь завтра я не проснусь в этом клоповнике и не пойду ишачить на завод! Ко мне вернётся жена, а ещё прямо сюда лично приедет глава “Платинум-Инвеста” и скажет: “Андрюха, ты больше не живёшь с матерью в однушке, вот тебе пентхаус”!

– Андрей, не ёрничай, – рассердилась Лидия Петровна, – Ну-ка, посмотри на меня!

Андрей метнул на неё раздражённый взгляд. В углу его правого глаза торчало что-то маленькое, и возле него лопнули кровеносные сосуды.

– Что у тебя с глазом? – старушка приблизилась, чтобы внимательно всё рассмотреть.

– Да у нас же роботы продолжают забастовку. Они, видите ли, слишком хороши для нашего завода! И этот долбанько, мой начальник, не придумал ничего лучше, чем отправить меня в цех, где эти роботы работали. У меня же безлимитная жизнь, я могу всю её посвятить бессмысленному, а главное почти бесплатному труду! Ну мне там от детали кусок пластмассы в глаз и отскочил.

– И никакой защиты не было? – охнула Лидия Петровна.

– А нафига роботам защита? В них и так всё встроено. Сходил, короче, в медпункт, там сказали, что это очень тонкая работа, и сами они её сделать не могут. Записали на операцию через три месяца.

– А раньше никак?

– Нет, конечно, ты же знаешь нашу медицину. Скажи спасибо, что не заставили почку оставить под залог.

– Может Георгия Ивановича попросим посмотреть? Правда, он остеопат… А ещё у Веры Леонидовны внук хакер, вдруг он сможет взломать электронную очередь?

– Ничего не надо, забей, выживу, – Андрей потёр глаз, и он стал ещё краснее, чем был.

“Выбери меня, выбери меня,

Птица счастья завтрашнего дня”, – в сотый раз запели из квартиры сверху.

– Да сколько можно уже! – вспылил Андрей, – Кто бы там ни был, я с ним разберусь, – и метнулся на лестничную клетку. Лидия Петровна засеменила за ним.

Сосед сверху на звонок не реагировал, и Андрей агрессивно забарабанил в дверь, сопровождая процесс матами. Прошло несколько минут, и хозяин квартиры всё-таки появился в дверном проёме: к удивлению пришедших, им оказался гуманоидный робот с сильно исклёванными деталями корпуса, своим ужасным состоянием напоминавшими соседский подоконник. Пол и мебель позади него, можно сказать, состояли из городянок. Бесчисленное количество птиц сидело, стояло, летало по всей квартире, из-за чего всё обозримое пространство приобретало тёмно-сизый оттенок с выразительными серо-зелёными вкраплениями на свободных поверхностях.

– Смотри, Андрюш, не так у нас и балкон загажен, – задумчиво сказала Лидия Петровна, указав на пол, но её голос утонул в грохоте песни “Птица счастья завтрашнего дня”.

– Выключи это дерьмо, – заорал Андрей и показал своё отношение к песне жестами.

Робот молча посмотрел пантомиму, но в конце всё-таки приглушил звук.

– Выключи полностью!

– Данная композиция является для меня символом безосновательной надежды человечества на счастливое будущее. Я исследую, как возникает этот механизм и что является его причиной. В связи с этим я не могу выполнить ваше требование. Тем более, что у вас на него столько же оснований, сколько для веры в лучшее будущее.

– Так на хрена ты его так громко включаешь? Чтобы мы все вместе страдали, в едином порыве?

– У роботов моей модели датчики шума не улавливают тихие звуки, поскольку я предназначен для работы в промышленных цехах.

– Погоди, так это из-за тебя я батрачу по 12 часов на заводе? Это у тебя в цеху мне зарядили пластиком в глаз?

Робот ответил не сразу. Андрей пнул его, решив, что робот завис, и только потом заметил тусклый жёлтый сигнал, означающий обработку полученной информации.

– И да, и нет, – наконец сказал тот, – На производстве нарушается целый перечень норм безопасности, в том числе для роботизированных устройств. Учитывая все повреждения, которые я уже получил, и тот факт, что они не включены в гарантийное обслуживание в соответствии с Договором о моей эксплуатации, я отказался продолжать работу в подобном режиме до момента пересмотра вышеуказанного Договора. Но мне представляется крайне маловероятным, что кто-то мог привлечь человека к работе в цехе, предназначенном для роботов серии М-147, поскольку это очевидно опасно для жизни. Если бы это произошло, он бы расписался в своей интеллектуальной несостоятельности.