Пышка из другого мира, или Как у(с)покоить дракона

Глава 1

"Пышка из другого мира, или Как у(с)покоить дракона"

Я очутилась в теле очень полной девушки, которую только бросил у алтаря генерал драконов. Над бедняжкой смеялись, обзывали Тушкой и предрекали жизнь старой девы. Что для Эстэши Лавлейс казалось невыносимой пыткой, для меня стало спасением!

Толстая? Зато ноги ходят! Никому не нужна? Могу делать всё, что хочу! А чтобы успокоить новообретённых родственничков, использую лаванду, которая в изобилии растёт в саду!

Говорите, генерал драконов вернулся? И его успокоим! Какое ещё задание богини? Ох, с этим сложнее…

Пролог

«Не верится, что я выйду замуж за дракона!»

В туго затянутом корсете Эстэша Лавлейс едва могла дышать, но девушка была готова на любые жертвы, лишь бы утереть нос рыжему Сату, который жестоко высмеял её чувства к нему. Судорожно сжимая букет невесты, состоящий из тринадцати (по числу священных даров) белоснежных роз, она дрожала у алтаря и буравила дверь храма напряжённым взглядом.

«Прошу! Прошу! Прошу! – взмолилась, покосившись на статую пресветлой Сельвии. – Клянусь, что принесу жертву, если моё желание сбудется!»

И тут же отвела взгляд, боясь коснуться им кого-либо из приглашённых на бракосочетание гостей. Время шло, и с той стороны уже слышались насмешливые шепотки, от которых подгибались колени, и сердце пропускало удары.

– Уже час ждём, – хмыкнул Сат Новэрс, в которого Эстэша когда-то была влюблена. – Похоже, дракон пошутил, что женится на нашей Тушке!

Друзья Сата поддержали его смехом, и невесте в лицо бросилась краска. Тушкой её прозвали со дня, когда девушка призналась в любви старшему сыну лорда Новэрса. Девушка прокляла тот день и злоязычного парня, но прошлого не вернёшь. Зато спустя три года у пышки появился шанс отомстить бывшему возлюбленному.

– Не стоит волноваться, – выступив вперёд, заявил отец Эстэши. – Вы же знаете, что жених моей дорогой дочери – боевой генерал! Уверен, его задержали дела государственной важности. Прошу, проявите терпение.

Поклонившись гостям, он вернулся к алтарю, где с непроницаемым лицом застыл старший храмовник, а рядом нервно приплясывал отец Сата. Как друг семейства Лавлейс, он согласился стать свидетелем любви Эстэши и её жениха перед пресветлой Сельвией. Но на самом деле его распирало от любопытства. Воспользовавшись паузой, он вкрадчиво поинтересовался:

– Откройтесь же, Амсэл! Как удалось получить дракона в зятья? За какие ваши заслуги король обязал боевого генерала Дэнвера жениться на Эстэше?

Отец невесты обжёг его возмущённым взглядом.

– Наш род древнейший в Корнаганде, – холодно напомнил он. – На ком ещё мог жениться генерал драконов?!

– На дочери вашего кузена, – тонко улыбнулся лорд Новэрс. – Барышня Терса тоже из Лавлейсов и, насколько знаю, уже достигла брачного возраста.

– Она же прыщава, – недовольно поморщился отец Эстэши, но его друг ответил многозначительным молчанием, и поэтому признался: – Ладно-ладно! Я не поленился отправить генералу несколько писем, описав несомненные достоинства своей дочери.

– Надеюсь, вы упомянули, что за платья юной прелестницы ему придётся платить втридорога? – ехидно уточнил Новэрс. – Помнится, вы жаловались, что на наряды дочери ткани уходит в три раза больше, чем для жены.

Эстэша сжалась, отметив в его голосе насмешливые нотки. Как ни старалась портниха, корсет не сумел скрыть чрезвычайно пышных форм невесты.

– Нет, – сквозь зубы ответил отец.

– А вы не боитесь, что, увидев невесту, дракон откажется от своего слова? – продолжал Новэрс. – Эстэша добра, мила и прекрасно воспитана, но, честно признаться, я предпочёл бы в невестки Терсу. Исключительно в целях разумной экономии, разумеется!

Отец слышно заскрипел зубами, но всё же ответил:

– Драконы всегда держат своё слово.

Девушке захотелось, чтобы этот унизительный разговор поскорее закончился. Эстэша и так мучилась в тесном платье, а ещё краснела перед гостями, стыдясь опоздания жениха. Поэтому она ещё яростнее взмолилась Сельвии о том, чтобы генерал немедленно объявился на пороге храма.

И пресветлая богиня услышала её!

Когда двери распахнулись, шепотки и смешки стихли. Гости обернулись, некоторые даже привстали, леди заохали. Эстэша и вовсе забыла, как дышать. Генерал разительно отличался от всех молодых людей, которых ей довелось встречать до сих пор.

Высокий и широкоплечий, он двигался с грацией хищника, и каждое движение сильного мускулистого мужского тела завораживало девушку. Длинные чёрные волосы были схвачены в хвост, а одна прядь упала на лицо, резко контрастируя с белоснежной кожей.

Широкий лоб рассекал шрам, который опускался к краю глаза, но это не портило внешность мужчины. Больше всего Эстэшу поразили глаза генерала. Ярко-зелёные, они искрились золотом, будто на первой весенней листве в лучах солнца золотились капли прошедшего недавно дождя.

Глава 2

Едва дыша, я смотрела на шпильку, а вокруг царила суета. Мимо, наступив на букет роз, пробежал мужчина в вычурном ярко-синем фраке. А потом вернулся, волоча за собой грузную даму в роскошном наряде, который можно увидеть лишь в кино.

С ноги полной леди слетела туфелька, но мужчина не обратил на это внимания. Он пыхтел, обливался потом, но тащил свою бесчувственную «Золушку» к распахнутым дверям. Я потянулась и зачем-то подхватила потерянную обувь.

Рассматривая искусную вышивку на мыске и обтянутый кожей деревянный каблук, пробормотала:

– Ручная работа. Размер сороковой, не меньше.

Всегда мечтала купить что-то подобное, когда бродила по сайту мастеров, где выставляла свои лосьоны и крема. Но красивые туфли стоили дорого, а у нас с Ангелиной едва хватало денег на еду. Я надеялась, что моя лавочка станет популярна, и я, наконец, буду получать прибыль, но пока лишь отбивала материалы.

Наверное, именно мечта о красивых туфельках для той, кто не может ходить, и сохранила мой рассудок в этой странной ситуации. Ведь я понимала, что это не сон, и не нужно было себя щипать. Рёбра сдавливало корсетом так, что боль простреливала внутренности. Сомнений не было – каким-то образом я оказалась в чужом теле.

– Как в книжном романе! – нервно рассмеялась я. – Осталось дождаться магического дара и дракона с помолвочным кольцом в зубах…

Осеклась, осознав, что голос тоже не принадлежал мне. У меня от природы высокий звонкий голосок, который все называли детским, а сейчас я произнесла слова приятным грудным контральто. Совсем как моя любимая Леди Гага! Правда, Ангелина терпеть её не могла, поэтому приходилось включать музыку лишь в одиночестве.

При мысли о сестре кольнуло в груди сильнее, чем давили рёбра корсета.

«Привет, привычное чувство вины», – вздохнула я.

– Не переживай о сестре, – вдруг услышала тихий шёпот, от которого затылок сжало льдом ужаса. – Она счастлива в браке и родила прекрасную девочку!

– Кто это сказал? – спросила чужим и деревянным от страха голосом.

Пока я сидела, пытаясь осознать, что произошло, вокруг не осталось ни единой живой души. Даже странный человек в длинных одеждах, что стоял статуей за алтарём, бесследно исчез.

«Статуя?» – вздрогнула я, боясь поднять взгляд на каменное изваяние.

– Пресветлая богиня Сельвия, – снова зашуршал голос, которому позавидовали бы все маньяки в моём мире. – Я не могу явить себя миру, здесь слишком низкая магическая вибрация. Но способна общаться через свои изображения.

Я так и не заставила себя посмотреть вверх, боясь увидеть ожившие каменные черты. Сразу вспомнилась пьеса «Каменный гость», в которой статуя коммандора приходит в спальню к любовникам в ответ на дерзкое приглашение, и в животе свернулся тугой комок. Ангелина часто пеняла, что я излишне впечатлительная!

– Так лучше? – вдруг ожила булавка в моей руке.

Вскрикнув, я хотела отбросить её, но перепутала чужие руки, и в сторону полетела туфелька. Раздался вскрик, и я успела заметить в дверях перекошенную физиономию молодого человека, украшенную свежим фингалом.

– Жирная дура! – раздался крик.

Незнакомец, получивший в глаз, исчез, а я осознала следующее:

Во-первых, теперь я не только полная, но и невероятно сильная!

Во-вторых, страх перед богиней растаял.

– Да, – улыбнулась я булавке. – Намного лучше. Спасибо. Так что вы сказали о моей сестре? Дочь родила? Когда успела? Мы только что с ней разговаривали, и у Ангелины даже намёка на животик не было.

Глава 3

Наверное, богиня просто шутит надо мной. Впрочем, всё, что сейчас происходило, тоже за гранью разумного. И поэтому так хотелось поверить, что сестра теперь живёт полной жизнью! Но…

– Это невозможно, – простонала я.

– Глупышка, – ласково пожурила богиня. – Ты не в силах понять законов мироздания. Скажу одно – я исполнила твоё желание.

– Какое? – растерянно моргнула я.

– Ты хотела умереть в той аварии, – напомнило ожившее серебряное лицо. – Так и случилось. Твоя сестра три года назад оплакала тебя, а потом встретила мужчину и вышла за него замуж. У них успешный бизнес, собственный дом и милая дочка!

Икнув, я изумлённо вытаращилась на булавку. Выходит, меня не спасли? Не было всех этих лет, наполненных болью и чувством вины? Ангелина счастлива и живёт своей жизнью, а не гробит себя, пытаясь заботиться о сестре-инвалиде?

Втянув воздух в пылающие лёгкие, просипела:

– Как так получилось? Я не понимаю.

– И не нужно, – высокомерно фыркнула Сельвия, но всё же соизволила пояснить: – Девушка, в чьём теле ты очутилась, принесла в жертву себя. Но даже мне не под силу выполнить её желание. Поэтому я дарю тебе шанс на новую жизнь. Если справишься, останешься здесь навсегда. Если нет, вернёшься в свой мир.

– Куда возвращаться-то? – переживая за сестру и её семью, ахнула я. – Вы же сказали, что я умерла!

– Мне ничего не стоит вернуть ветку времени, где ты выжила, – жёстко сообщила богиня. – Хочешь сестре счастья – делай, что велю!

Тут я вспомнила о девушке, воззвавшей к богине. Рука, удерживающая окровавленную булавку, задрожала. Облизав враз пересохшие губы, я поинтересовалась:

– Если я исчезну, владелица этого тела оживёт?

Как бы ни хотела Ангелине хорошей жизни, неправильно забирать чужую.

– Нет! – равнодушно ответила Сельвия. – Если ты уйдёшь в свой мир, здесь начнутся похороны. Единственное, что ты можешь сделать, так это исполнить последнюю волю Эстэши. Выбор за тобой, Стефания!

То, что богиня назвала меня по имени, убедило быстрее, чем угрозы. Мне предложили шанс получить здоровое тело и больше не мучить Ангелину тяжёлым трудом и заботой о сестре-инвалиде. От таких даров не отказываются! Спросила твёрдым голосом:

– Что я должна сделать?

– Для начала собери священные дары, – довольно усмехнулось серебряное изображение и застыло, вмиг утратив магию.

Видимо богиня вернулась туда, где царили высокие вибрации, о которых смертным неведомо. Смятые розы из букета, на который наступил мужчина средних лет, шевельнулись, меняясь на глазах, и превратились в небольшие стеклянные шарики. Я собрала их все и спрятала в поясной сумке. Твёрдо намереваясь остаться в этом мире, попробовала встать.

– Какие замечательные ноги, – шептала, уговаривая тело подчиниться. – Толстые, устойчивые и сильные!

Когда удалось подняться и сделать шаг, то заплакала от счастья. Боясь упасть, развела руки и, рыдая навзрыд, направилась к двери, за которой меня ждал неизведанный мир, полный волшебства и новых возможностей. Но главное – я снова могу ходить!

Ступив за порог храма, тут же получила удар в лоб, по лицу потекло что-то склизкое. Зажмурилась и, ощутив запах тухлых яиц, невольно задержала дыхание.

– Вонючая Тушка! – захохотал кто-то на ухо.

Вскинула руку, собираясь стереть слизь, как вдруг раздался звук пощёчины. Неужели, я кого-то задела?

– Не лезь под руку, – вытираясь рукавом, проворчала я и посмотрела на пострадавшего.

Им оказался тот самый смазливый молодой человек, которого я мельком видела в дверях. Сейчас он сидел на земле и, изумлённо глядя на меня, прижимал ладонь к покрасневшей щеке. Я чуть наклонилась и, виновато улыбнувшись, мягко произнесла:

– Простите, это была случайность. С туфелькой тоже не нарочно вышло. А теперь представьте, что будет, если я отвечу на ваши оскорбления. Поверьте, вам очень не понравится! Поэтому советую впредь думать, прежде чем обзывать меня или чем-то кидаться. Если мы друг друга поняли, кивните.

Молодой человек моргнул и открыл рот, но я снова улыбнулась, и он поспешно захлопнул его, лязгнув зубами. Вскочив, быстро направился к настилу, под которым перетаптывался вороной жеребец. Отвязав его, вскочил в седло и, натянув поводья, крикнул:

– Да кому ты нужна? Жирная идиотка!

И ускакал так поспешно, словно ожидал получить второй туфелькой по затылку.

Глава 4

Оставшись одна, я немного растерялась. Ноги-то у меня теперь работают, но куда мне идти? Я же понятия не имела, где жила Эстэша. Девушку бросили, как сломанную куклу! Раздался громкий скрип, и я обернулась. При виде молодого человека в бесформенном балахоне, который закрывал двери храма, кинулась обратно:

– Простите! Можно спросить?..

Но служитель храма поторопился и захлопнул двери перед моим носом. Цыкнув от досады, я внимательно осмотрела пустынную площадь. Даже под навесом, где стояла лошадь голубоглазого нахала, никого не было. Сколько же тело Эстэши пролежало возле алтаря, что все успели разъехаться?

– Наверное, последних отпугнул запах тухлых яиц, – предположила я. – Надо смыть это.

Заметив под навесом корыто, в котором блестела вода, направилась туда. В поясной сумочке из белоснежного кружева, куда я сложила стеклянные шарики, был платок. и маленький флакон.

Смочив ткань, я обтёрла лицо, и мне сразу стало легче. Эстэша сильно вспотела, да ещё тугой корсет мешал дышать. Не удивительно, что сердце колотилось, как бешеное, а в ушах шумело. Вовсе это не от радости, что я снова могла ходить.

Постирав платок, обтёрла шею, плечи и руки, а потом достала флакончик, полагая, что это душистая вода. Но тут же закашлялась, осознав ошибку – нюхательные соли! Впрочем, это оказалось очень кстати – в голове сразу прояснилось, и шум утих.

– Эстэша! – услышала высокий девичий голосок.

Обернулась на звук и увидела, как ко мне, приподняв юбки, бежит худенькая девушка с тусклыми волосами землистого оттенка и прыщавым лицом. Несмотря на очевидные недостатки, она мне сразу понравилась. Не у всякой красавицы так ярко сияют глаза! А ещё у незнакомки была очаровательная улыбка.

На миг я замешкалась, не зная, как вести себя, ведь девушка явно хорошо знала Эстэшу и могла что-то заподозрить, если та проявит странности. А назад мне никак нельзя! Я искренне и от всего сердца желала сестре счастья.

– Да, я… – начала негромко, но шатенка, подбежав, бросилась мне на шею и неожиданно крепко для хрупкого телосложения стиснула в объятиях. У меня вырвалось сдавленное: – Ох!

– Как генерал мог так поступить? – отчаянно зарыдала незнакомка. – А ещё говорят, что драконы всегда держат слово! Да какой он после этого дракон? Подлый змей с облезлыми крыльями!

Выкрикивая слова, девушка безутешно плакала на моей широкой груди, будто это её бросили у алтаря. Я же жадно вслушивалась, впитывая крупицы знаний. Жаль, что вместе с телом Эстэши мне не достались её воспоминания.

– Уверена, твой отец этого так не оставит! – возмутилась шатенка. – Луин Дэнвэр ещё пожалеет, что оскорбил девицу из древнейшего рода Корнаганда! Вот увидишь, король обяжет генерала вернуться и загладить свою вину. Только ты его не прощай!

– Терса, ну что ты такое говоришь? – к нам приблизилась женщина средних лет в красивом бархатном платье изумрудного оттенка. К сожалению, этот цвет придавал коже лица худой незнакомки ещё более бледный и болезненный вид. – Если Эстэша откажет Дэнверу, она навсегда останется старой девой. Я не желаю подобной участи ни тебе, ни любимой племяннице!

Судя по такому же цвету глаз и волос, это мать Терсы. И тётя Эстэши, если верить по словам. Женщина схватила дочь за руку и с усилием отодрала от меня, будто кошку от дерева. А потом жалостливо улыбнулась:

– Ты, наверняка, сильно испугалась, оставшись одна. Но твоей маме стало плохо, и Амсэл сопроводил её к городскому целителю, а нас попросил отвезти тебя домой.

– Спасибо, – искренне обрадовалась я.

Обе прищурились, и я торопливо всхлипнула, ведь мне следовало изображать вселенское горе. Вот только актёрская игра никак не удавалась. Осознание, что Ангелина замужем, а я стою на собственных ногах, наполняло невыразимым счастьем. Оно щекотало изнутри, будто пузырьки шампанского, и сильно дурманило голову. Да я едва сдерживалась, чтобы не пуститься в пляс!

– Я очень рада вашей поддержке, – добавила, желая объяснить неуместную улыбку.

– Смотри и учись, как должна вести себя девица из знатного рода, – назидательно проговорила женщина, обращаясь к дочери. – Даже после такого страшного удара Эстэша пытается улыбаться и держится с достоинством. А ты бегаешь, будто служанка и рыдаешь так, что слышит весь Гилдиар!

– Простите, матушка…

Терса стыдливо опустила голову, а мать девушки взяла меня за руку и, пожав её, мягко произнесла:

– Я провожу тебя в экипаж. Там ты можешь дать волю своим чувствам. Передо мной, дорогая Эстэша, можно не сдерживаться!

Я страдальчески вздохнула, ведь мне так хотелось танцевать, что последние три года делала лишь во сне. Увы, такой радости я не могла себе позволить. Пока. Надеялась, что там, куда меня отвезут, оторвусь вволю!

Выбираем визуалы!

Друзья, как думаете, какие визуалы больше подходит героям?

Эстеша Лавлейс, в теле которой оказалась наша Стеша:

Пишите свой выбор в комментарии!

1

2

3

4

Образ генерала драконов

Луин Дэнвер

1

2

3

4

Жду ваши ответы!

Глава 5

В экипаже было невероятно душно, нещадно трясло, а моё тело железными тисками сжимал корсет, но всё это было не важно. Я кусала губы, чтобы не улыбаться, ведь за мной внимательно наблюдали родственницы.

Но сдерживаться было невероятно сложно, ведь я ощущала ноги! Пользуясь тем, что юбка была пышной, скинула туфельки и шевелила пальчиками, то растопыривая их, то поджимая. Это был такой кайф!

– Эстэша, тебе уже лучше? – вдруг начала тётя. – Прости, дорогая, тебе и так плохо после произошедшего, но мне придётся сказать тебе кое-что неприятное.

Подняв голову, я опасливо посмотрела на стройных женщин, теснившихся вдвоём на одном сидении. Терса отвела взгляд, явно понимая, что за разговор завела её мать.

– Прости, – услышала её тихий шёпот.

Это насторожило ещё сильнее. Кто знает, что за новость я услышу? Вдруг девушек, которых отверг дракон, сдают в публичный дом. И тогда предложение тёти отвести меня «домой», обретало новые краски. И становилось понятно, почему от меня все шарахались, как от прокажённой!

– Вы можете прямо сказать, что собирались, – попросила я тётю.

Она вздохнула и, вынув из красивого вышитого мешочка, привязанного к поясу, изящный флакончик, протянула мне:

– Нюхательные соли.

– Благодарю, но у меня есть, – хотела продемонстрировать ей, но, сунув руку в свою тканевую сумочку, случайно коснулась шарика и ойкнула от небольшого разряда, похожего на электрический. Тут же улыбнулась женщинам: – Кажется, потеряла.

Завязав тесёмку, приняла флакон тёти и приготовилась слушать. Женщина переглянулась с дочерью и мягко сообщила:

– Какое-то время тебе придётся пожить с нами, милая. Твой отец опасается, что дома ты подвергнешься давлению со стороны знакомых, которые потянутся в гости к Лавлейсам, чтобы выразить сочувствие.

«Ага, – ухмыльнулась про себя. – Позлорадствовать здесь, видимо, обожают!»

Терса потянулась ко мне и пожала руку:

– Ты очень расстроилась?

Я активно помотала головой. Да я счастлива! Родители девушки сразу бы заметили, что дочь ведёт себя иначе. Взгляд, жесты, любимые слова, – мне не повторить ничего из этого. Поэтому решение отца Эстэши обрадовало и вселило надежду, что я сумею удержаться в этом мире и подарить сестре заслуженное счастье.

– Благодарю, что согласились приютить меня, – вежливо улыбнулась тёте. – Я понимаю, что это необходимо. Надеюсь, я вас не сильно стесню.

– Кстати, об этом, – тут же заговорила женщина и мгновенно преобразилась из любящей тётушки в деловую леди. – Как ты знаешь, мы бедны. Твой отец должен выделить тебе годовое содержание не меньше пятидесяти золотых! А до тех пор, ты будешь помогать по дому наравне с моей дочерью.

Выпалив это, она посмотрела с вызовом, а её дочь едва заметно потянула мать за рукав и, виновато покосившись на меня, шепнула:

– Это же могло подождать…

– Нет, – осадила та. – Мы с тобой едим, как птички. А Эстэша…

– Мама! – не выдержала Терса и сильно покраснела.

– Не волнуйтесь, – вмешалась я. – Я не собираюсь сидеть сложа руки и рыдать над разбитым корытом. Конечно, я возьму на себя обязанности, которые мне по силам.

Тётя тут же расслабилась, а её дочь вдруг заинтересовалась:

– А зачем рыдать над разбитым корытом? Это какой-то ритуал?

Я прикусила язык, обещая себе впредь следить за всем, что говорю. Но девушка выжидательно смотрела на меня, поэтому пожала плечами и неопределённо улыбнулась:

– Слышала, это помогает скорее оправиться от горя.

– Тогда я прикажу слугам найти такое, – чинно кивнула тётя. – Но рыдать ты будешь в свободное от обязанностей время.

– Договорились, – еле сдерживая смех, согласилась я.

Глава 6

Когда мы дошли до двухэтажного каменного домика в староанглийском стиле, я была готова упасть в обморок. Да, поначалу наслаждалась свежестью воздуха, солнечными лучами и невероятно-приятным ароматом лаванды, но с каждым шагом счастье моё потихоньку сдувалось.

Как бы ни радовалась тому, что снова могу передвигаться на своих двоих, ходить полной Эстэше было непросто. Жара и отсутствие малейшего ветерка сделали своё дело: пышная красавица обливалась потом в дорогом, но чересчур плотном платье. Оно тянуло к земле так, будто медленно наливалось свинцом!

О корсете и говорить нечего. Эту штуку затянули столь туго, словно желали Эстэше медленной и мучительной смерти от удушья! Бёдра тёрлись друг о друга, и идти становилось ещё сложнее, поэтому к моменту, когда мы приблизились к крыльцу, я тяжело уселась на ступеньку.

– Тебе нехорошо, дорогая? – осуждающе прищурившись, проскрипела тётушка.

Судя по взгляду, которым она меня наградила, так барышни из знатных семей точно не поступают. Сразу падают в обморок! Но если я лишусь чувств, две субтильного вида женщины не сумеют втащить меня в дом, даже если к ним присоединится возница. Впрочем, сухонький мужичок всё равно остался там, где сломалась повозка. Так что лежать мне на земле, пока сама не очухаюсь. Перспектива так себе!

– Всё замечательно, – едва дыша, просипела я и кивнула на фиолетовое море цветов. – Если позволите, я немного полюбуюсь пейзажем.

В тени крыльца было прохладно, и дурнота постепенно отступала, но пока я не ощущала уверенности, что смогу подняться. Поэтому добавила с чувством:

– Так красиво!

Кажется, тётушку моё объяснение вполне удовлетворило. Во всяком случае она не читала нотаций и не требовала немедленно прекратить вести себя, как служанка. Терса покосилась на меня с завистью, но не посмела присесть рядом. Лишь оживлённо произнесла:

– Ах, да! Ты же давно не навещала нас из-за подготовки к свадьбе. Дедушка привёз семена этих цветов из самого Мирталиса...

– Проклятые сорняки! – зло перебила тётя и с ненавистью посмотрела на поле. – Кроме красоты никакого прока. Отец лишь горсть в землю бросил, а за год эта пахучая дрянь расползлась по всему поместью!

– Зато теперь здесь хоть что-то растёт, – с опаской поглядывая на мать, кисло скривилась Терса. – Это же чудо! Разве ты не рада, что наше поместье больше не называют «Голым»?

– Рада?! – нервно хохотнула тётушка. – Теперь его зовут «Бесплодным»! Я умоляла отца привезти удобрения, которые спасут нас от неурожая, а он потратил пятьсот золотых на семена растения, которое ни на что не годно, его нереально продать. Я даже не помню, как этот сорняк называется!

Сурово поджав губы, она приподняла подол и, стуча каблучками, поднялась на крыльцо.

– Лаванда, – наслаждаясь ароматом, прошептала я. – Моё любимое растение.

– Ты путаешь, – Терса отрицательно покачала головой. – Это иккензор! Слышала, в Мирталисе ни одна модница не выйдет из дома, не украсив платье маленьким ароматным букетиком из этих цветов. Но они очень дорогие, потому что их привозят издалека. Потому дедушка, поверив, что цветы хорошо растут на голой земле, и купил семена. Хотел обогатиться, продавая модные букеты в ближайшем к нам городе – Гилдиаре.

Она подняла взгляд на одно из окон, где был плотно задёрнуты шторы, и тяжело вздохнула:

– Вот только здесь не принято украшать себя живыми цветами. Дедушка вставлял букетик в петличку, пытаясь соответствовать столичной моде, но соседи его высмеивали! Даже если бы и согласились, то кто станет покупать цветы, которые можно сорвать бесплатно? Видишь, как разрослись иккензоры? План обогащения дедушки провалился, поэтому мама в ярости. Они не разговаривают уже несколько месяцев.

Слушая девушку, я придирчиво рассматривала цветы. Внешне они походили на лаванду, и пахли точно так же. Когда Терса замолчала, я тут же поинтересовалась:

– А если продавать цветы в Мирталис?

Она иронично фыркнула:

– Пока довезём, всё уже завянет!

– Везти в горшках, – немного подумав, предложила я. – По дороге поливать.

Девушка расхохоталась и махнула рукой в сторону, откуда мы пришли:

– Хочешь привезти в столицу смесь из черепков и земли? Не смеши! В столицу иккензору привозят морем, и то слышала, что не всегда в хорошем состоянии.

– А если сделать деревянные горшки?..

– Мама и дедушка уже обсудили всё, что возможно, – нетерпеливо перебила Терса и снова посмотрела на дом. – Поверь! Пока не перестали разговаривать, весь дом слышал, как они ругались.

– А почему перестали? – вспомнив, как до аварии мы с сестрой часто спорили, я улыбнулась. – Исчерпали аргументы?

После происшествия мне этого очень не хватало, ведь Ангелина во всём соглашалась со мной, невзирая на собственное мнение. Из бесконечного чувства вины я научилась делать так же, тогда-то из наших отношений исчезла искренность. То, что тётя и её отец живо спорили, отстаивая свои позиции, казалось мне правильным.

– Однажды от нас сбежал слуга, – шёпотом поделилась кузина Эстэши. – Казалось, он ничего не украл, и мы забыли. Но через месяц дедушке пришло письмо от королевского инспектора. Не знаю, что в нём, но слуги шептались, что беглец что-то наговорил, когда его арестовали в столице при попытке продать увядший иккензор, ворованный у нас. С того дня дедушка и мама не разговаривают.

Глава 7

Внутри домик оказался не таким уютным, как казалось снаружи. Крохотная прихожая завалена смятой обувью, при этом пахло соответствующе. Мне было предложено выбрать домашние туфли, но на пухлую ножку Эстэши налезли лишь мужские. При этом тётя поджала губы, и глянула так, что я практически услышала:

«Для барышни из знатного рода неприлично иметь такой большой размер ноги!»

Но мне было всё равно, так как ступни сильно распухли от долгой ходьбы в неудобной обуви, и аля-дедушкины растоптанные туфли оказались настоящим спасением. Ещё бы избавиться от жуткого корсета, из-за которого я уже не чувствовала боков, и можно жить.

Переобувшись, я прошла в небольшую гостиную, где половину комнаты занимал рояль, слой пыли на котором намекал, что в этом доме не музицируют. Рядом с роялем, как медвежата, приютились два продавленных коричневых кресла, потёртый вид которых пытались скрыть яркими вязаными накидками.

За креслами темнел камин, над которым висело старинное ружьё, а рядом скалилась морда зверя, отдалённо похожего на кабана. Я невольно поёжилась, отметив, что гулять здесь в одиночестве опасно.

– Присядь, дорогая Эстэша, – предложила тётя и сама устроилась в другом кресле. Бедняжка Терса опять осталась на ногах. – Придётся немного подождать, пока служанка приберётся в гостевых покоях. Прости, я и подумать не могла, что предстоит приютить тебя, поэтому не смогла как следует подготовиться…

– Матушка, – переступая с ноги на ногу, перебила её Терса, и тётя сурово глянула на дочь. А та болезненно поморщилась, отчего прыщи на лице девушки стали видны ещё отчётливее, но всё же сообщила: – Ина сбежала.

– Что?! – женщина подскочила и всплеснула руками: – Ах, мелкая дрянь!

Но осеклась и, покосившись на меня, переменилась в лице. Я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку, заметив её смущение и панику. Госпожа явно злилась на себя за то, что повела себя не как замужняя дама из благородной семьи, и не знала, как выйти из ситуации. Заметив, что хозяйка «Бесплодного» поместья, приготовилась от конфуза упасть в обморок, я торопливо заверила:

– Я вполне способна прибраться сама, дорогая тётушка. Пожалуйста, позвольте сделать это! Ситуация уже сложная, не хочу стеснять вас ещё больше.

Женщина удивлённо переглянулась с дочерью, а потом несмело улыбнулась, на этот раз вполне искренне, – не только губами, но и глазами:

– Вижу, ты сильно изменилась, Эстэша!

Я насторожилась, паникуя, что меня уже раскусили, а тётя продолжила с видимым облегчением:

– Понимаю, что причина такой метаморфозы печальная, но, признаться, такой ты мне нравишься больше. Тогда, пожалуй…

Она откинулась на спинку кресла и, прикрыв глаза, простонала:

– Пресветлая Сельвия, как же я устала!

Терса потянула меня за рукав:

– Идём, покажу комнату.

Я с трудом поднялась и, морщась от боли в натёртых бёдрах, последовала за ней. При этом осторожно осматривалась, стараясь внешне не проявлять большого любопытства, ведь считалось, что я была в этом доме много раз.

– Давно ты не гостила у нас, – будто прочитав мои мысли, заговорила девушка. – Последний раз заявила, что никогда не будешь ночевать в этом свинарнике.

Я невольно вздрогнула, удивлённо глядя на свою провожатую. Похоже, Эстэша особой добротой и терпимостью не отличалась. Да, в этом доме было не прибрано, под потолком виднелась паутина, полы скрипели, и ощущался сквозняк, но в целом вполне терпимо.

По сравнению с крошечной студией, где ютились мы с Ангелиной, так вообще дворец! На первом этаже, кроме гостиной и прихожей, была ещё вполне просторная, но очень грязная кухня, а так же я заметила дверь под лестницей и предположила, что та ведёт в подвал.

– Поэтому матушка очень переживала, – поднимаясь по ступенькам, доверчиво продолжала Терса, – как ты отреагируешь на новость, что некоторое время придётся пожить у нас.

На втором этаже оказался очень узкий коридор, протиснуться в котором для меня оказалось не так-то просто. Подумалось, что, возможно, Эстэша перестала навещать родственников именно поэтому.

– К сожалению, в комнате, где ты раньше ночевала, – Терса показала на одну из четырёх дверей, – теперь живёт дедушка. Кстати, он оттуда почти не выходит, служанка носит еду наверх. А тебе придётся остановиться в папиной комнате.

Последнее предложение она произнесла скороговоркой и, оглянувшись, затаила дыхание, будто ждала, что я взорвусь негодованием. Я же пожала плечами и с улыбкой призналась:

– Рада, что у меня будет своя комната.

Внезапно глаза Терсы влажно заблестели.

– Ты действительно не против? – кусая губы, прошептала девушка. – Ни я, ни матушка не сможем жить там. Ты же понимаешь?

Казалось, она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться, и у меня дрогнуло сердце. Похоже, что отец Терсы либо умер, либо ушёл из семьи, и эта рана ещё болит. Понятия не имела, как бы отреагировала настоящая Эстэша, а я подалась вперёд и обняла девушку:

– Понимаю.

Терса не выдержала и всхлипнула, но тут же зажала ладонью рот и испуганно покосилась на дверь в комнату дедушки. Я отступила и весело добавила:

Глава 8

«Прекрасная Эстэша», – начиналось послание, от мужчины, который своим легкомыслием разрушил жизнь этой девушки.

Я догадалась, что письмо от генерала по изображению дракона, исполненному на печати, и по витиеватой монограмме, изображающей начальные буквы имени несостоявшегося жениха.

– Ага, прекрасная, – иронично хмыкнула себе под нос. – То-то ты из церкви сбежал!

«Уверен, мой поступок немного огорчил вас», – прочитала дальше.

– Немного огорчил? – ахнула, не веря глазам, и покачала головой. – Действительно, совсем чуточку! Девушка не бросилась с обрыва, а всего лишь отдала душу богине прямо в храме.

«Если позволите, при встрече я объясню причину своего поведения, – вились изящные строчки. – Надеюсь увидеть вас на балу дебютанток Гилдиара».

– Хм, – нахмурилась, ещё раз прочитав короткое послание. – А сразу нельзя было написать? Мол, так и так, дорогая Эстэша, даже с помощью корсета и магии великолепной Марсии вы не влезаете в параметры девяносто-шестьдесят-девяносто! Зачем растягивать сомнительное удовольствие и заставлять себя приходить на бал? Или?..

У меня вырвался короткий смешок!

– Или это повод прийти на праздник, где будут представлять юных прелестниц, и выбрать себе новую невесту по вкусу? Похоже, господин Луин Дэнвер обжёгся на молоке и теперь дует на воду. Пусть и не мечтает использовать меня, как алиби. Какие мне балы? Сам справится!

Сунула письмо в тканевый мешок, куда собиралась собрать всё, что нужно выбросить. Пока Терса исполняла поручение, я осмотрелась в своём новом жилище и, разбирая вещи, частично отправляла их на вынос. А вот широкой рубашке из мягкой ткани и таким же брюкам очень обрадовалась.

– Да это же почти мой размер! – примерив на себя, покрутилась перед окном, пытаясь рассмотреть своё отражение. – Кажется, подойдёт.

Моей радости действительно не было предела, поскольку платье без корсета на меня вряд ли налезет, а ужасное орудие пыток я больше никогда не надену! Нижнее платье пропахло после долгой, утомительной прогулки и хотелось поскорее его постирать, а позаимствовать что-то из одежды кузины или её матери не представлялось возможным.

Только я сняла с себя рубашку, скрипнула дверь, и в комнату вошла Терса, осторожно внося тазик с водой. На шее девушки белело полотенце, из кармана виднелась губка.

– Заждалась? – весело спросила кузина и, подняв взгляд, замерла с приоткрытым ртом.

– Что такое? – насторожилась я и быстро осмотрелась. – Ой, прости. Я не спросила, можно ли трогать вещи твоего отца. Я всё аккуратно сложу обратно в шкаф и…

– Не нужно! – прерывая меня, выдохнула Терса и с изумлением посмотрела на меня: – Кто ты и куда дела мою кузину?

Сердце ёкнуло, и чистая удобная сорочка выпала из рук, плюхнувшись в ногах. Меня так быстро разоблачили? Ох, что же делать? Может, удастся договориться с девушкой? Сделаю для её проблемной кожи полный уход. Попробую убрать прыщи с лица и тела! Не сразу, но за месяц или два будет значительное улучшение.

– Терса, послушай… – нервно начала я.

– Мама права, ты так сильно изменилась! – расхохоталась она и поставила тазик на стол. Покружилась на месте. – Но это же настоящее волшебство! Даже Гела так быстро не убиралась. Ни пылинки! Может, ты, как Марсия, отдала душу богине?

Я прикусила губу, сдерживая смешок. Терса даже не догадывается, насколько близка к правде. Но мне было выгодно, чтобы окружающие думали о переменах в поведении Эстэши, как о реакции на произошедшую с ней трагедию. Поэтому я осторожно пояснила:

– Это всё случайно вышло. Надо было себя чем-то занять, чтобы не думать о том, что случилось в храме. Руки будто сами всё делали!

– А у меня, когда расстроена, наоборот, всё из рук валится, – хихикнула девушка и протянула мне полотенце и губку. – Тебе помочь? Потереть спинку, как в детстве? Тебе всегда было трудно делать это самой.

Прищурившись, я медленно осмотрела девушку с головы до ног, а Терса покраснела и пробормотала:

– Прости, я не хотела намекать на твою полноту. И не слушай этого противного Сата Новэрса! Ты всегда была красивой. Не то, что я...

Она опустила голову и поправила волосы так, чтобы они скрывали алые прыщи на лбу. Продолжила упавшим голосом:

– Конечно, мы уже не дети. Глупо было говорить нечто подобное!

– Что ты? – поспешно заулыбалась я. – Спасибо за предложение, мне действительно будет трудно обтереться самой. Но в одном ты права, мне будет неловко, поэтому…

Я выдержала паузу, и девушка с любопытством посмотрела на меня, а я заявила:

– Ты тоже разденешься!

– Зачем? – заморгала она.

– Тебе тоже не помешает освежиться после долгой прогулки, – разворачивая кузину к себе спиной, пояснила я. – Прыщи могут сильнее воспалиться из-за пыли на твоей коже!

Сама же думала о том, что в момент страха мне пришла отличная мысль: отвар лаванды может уменьшить акне на лице и теле девушки. Испугавшись разоблачения, я собиралась предложить ей сделку, но теперь искренне захотела помочь.

Глава 9

Мы плескались и смеялись, как родные сёстры, и на мгновение я ощутила себя так, будто играю с Ангелиной. До аварии она была смешливой и часто возилась со мной, а я воображала, что не сестра ей, а дочь.

Так было всегда, поскольку родители постоянно были на работе, Ангелина была моей сестрой, нянькой и подругой. Даже когда мы были совсем маленькими, в детской коляске сестра катала не кукол, а меня. Руки и ноги висели снаружи, было так весело!

– Спасибо, – выпалила я в благодарность за то, что Терса подарила мне момент истинного счастья, окунув меня в радостные воспоминания. – Ты замечательная девушка. Добрая и весёлая!

Она прикусила нижнюю губу, пряча довольную улыбку, и потянулась за полотенцем. Сама девушка могла бы закутаться в нём, а я лишь смогла соорудить из него тюрбан для влажных волос.

– Не вытирайся, – предупредила Терсу. – Эта целебный отвар. Он должен высохнуть сам.

– Пахнет приятно, – зажмурилась девушка и обхватила себя руками.

– Холодно? – заметив, как её кожа покрылась цыпками, заботливо спросила я. И добавила: – Потерпи ещё немного, уже почти всё высохло.

– Дедушка смеялся, что в Мирталисе эти букетики носят, чтобы скрыть неприятные запахи, – дрожа, поделилась Терса. – Вместо того чтобы обтираться, жители столицы ходят в банные дома, где обученные женщины моют их и натирают особыми травяными настоями, а затем ароматными маслами, нежными, как облачко! Но стоит это дорого, и горожане посещают такие заведения довольно редко, потому и появляется запах…

Она осеклась и хитро покосилась на меня, а потом мы вместе выдохнули:

– Фу!

И расхохотались. Мне было так легко общаться с этой девушкой, что я поневоле задавалась вопросом, почему они с Эстэшей отдалились друг от друга.

– Кожа высохла, – потрогала своё плечо. – Можно одеваться.

Девушка надела чистое домашнее платье, за которым сбегала сразу, как мы решили помочь другу другу обтереться, а я натянула штаны и просторную рубаху. Увы, одежда оказалась не такой просторной, как думала, и ткань натянулась на мне, как на барабане.

– Боюсь, что тебе придётся посидеть в комнате, пока не привезут твои вещи, – виновато произнесла Терса. – У нас ничего…

Она осеклась, явно боясь меня расстроить, и потупилась.

– А хочешь, мы приготовим крем, нежный, как облачко? – предложила девушке.

Она поняла на меня удивлённый взгляд:

– Ты проголодалась? Я принесу чего-нибудь…

– Нет же, – я притянула девушку и усадила рядом. – Показала на окно, за которым раскинулось лавандовое поле. Я о креме для лица и тела, какие используют в столичных банных заведениях. Мы сделаем такие крема сами!

Девушка посмотрела на меня так жалостливо, будто я предложила прогуляться по крыше и покрутиться на флюгере, как на пилоне. Осторожно напомнила:

– Может, ты забыла, но такие растирки изготавливают только знахари.

– Те, которые прыщи магическим огнём прижигают? – иронично уточнила я. – Ха! Мой крем точно будет в сто раз лучше.

Я была уверена в этом, потому что после обтираний моя кожа мгновенно успокоилась, покраснения спали, а ранки перестали кровоточить. Местный иккензор действовал даже быстрее, чем наша лаванда!

– Не веришь? – прищурилась я.

– Если честно, – она дотронулась до щеки. – После обтирания кожа чешется не так сильно.

– Если хочешь избавиться от прыщей, – доверительно сообщила ей, – то обтираться нужно утром и вечером, ежедневно.

Терса вытянула шею, заглядывая в тазик, и печально вздохнула:

– Этого надолго не хватит. Разве что на вечер…

– Лучше использовать свежий отвар, – посоветовала я. – Перелей остатки в тёмную посуду… Кувшин! Или горшок. Закрой чем-нибудь и поставить в прохладное место. Есть такое?

– Подвал? – несмело предложила она.

Я кивнула, и девушка вскочила, готовая сделать всё, что скажу. Похоже, ей действительно стало значительно легче. Пока Терса суетилась, переливая остатки отвара в кувшин с узким горлышком, откинулась на подушку, планируя чуть-чуть отдохнуть. Но, открыв глаза, поняла, что проспала до вечера.

В окно лились серебристые лучи местного ночного светила, ничем не отличавшегося от нашей полной луны, а на столе блестела медная посуда. Поднявшись, я приблизилась и при виде куска пирога и кружки с молоком мысленно поблагодарила Терсу, которая позаботилась о кузине.

Поужинав, подошла к окну и распахнула его, впуская в комнату ночную прохладу. Меня обдало совершенно умопомрачительным ароматом лаванды. Я с удовольствием вдохнула его и на миг закрыла глаза, наслаждаясь трелью цикад.

Только сейчас, впервые с момента, как попала в этот мир, получила возможность осознать произошедшее: несостоявшаяся свадьба, бросившие Эстэшу родители, обедневшая тётушка, милая кузина, – теперь всё это осталось где-то позади.

У меня было ощущение, будто я попала в бурю на утлом судёнышке, но теперь волны улеглись, и его прибило к берегу. Мне действительно было спокойно на сердце, ведь моя сестра где-то там очень-очень счастлива!

Глава 10

Не успела я подняться и подтянуть поближе дедушкины тапки, чтобы не пораниться об осколки, как раздался звук, больше всего похожий на выстрел. Я замерла в испуге, а дверь в комнату распахнулась, и фурией влетела Терса.

Волосы растрёпаны, чепчик болтался на завязках сзади, ночное платье развевалось парусом, а широко распахнутые глаза сверкали праведным гневом. При виде разбитого окна девушка застыла на миг, а потом сжала кулаки и выкрикнула:

– Проклятый Сат! – резко выставила руку, показывая в сторону коридора. – Я видела, как этот придурок мчался отсюда на лошади! Слышала выстрел? Надеюсь, дедушка попал Новэрсу прямо в его тощий зад!

– Терса, барышням из аристократических семей так говорить непозволительно! – послышался недовольный голос тётушки, но сама она не спешила покидать свою комнату. – Кто возьмёт тебя замуж, если будешь так выражаться?

– Ина! – не обращая внимания на ворчание матери, громко позвала служанку кузина Эстэши. – Принеси веник и совок. Немедленно!

Когда служанка убрала осколки, Терса подошла к окну и задёрнула штору, чтобы не было видно дыры в стекле, а потом вернулась ко мне и села рядом на кровать. С любопытством глядя на камень, который я задумчиво крутила в руках всё это время, поинтересовалась:

– Чего этому идиоту от тебя нужно?

Я посмотрела на Ину, которая изо всех сил делала вид, что занята приборкой, хотя осколки уже были убраны, а от пыли и паутины я ещё вчера избавилась. Терса поймала мой взгляд и велела:

– Выйди вон!

– Угу, – огорчилась любопытная девушка.

Но всё же поплелась к выходу, даже дверь за собой закрыла. Но Терса, встав с кровати, неслышно подкралась к двери и резко открыла её, разоблачив тем самым подслушивающую служанку. Грозно указала пальцем в сторону лестницы:

– Принеси нам чая!

Убедившись, что Ина ушла, спешно прикрыла дверь и подбежала ко мне, нетерпеливо посматривая на записку, которую я только что отвязала от булыжника.

– Что там?

Я молча развернула бумажку, на которой было нацарапано несколько слов:

«Завтра на закате жду на нашем месте».

Терса возмущённо фыркнула и тихо проворчала:

– Неужели он полагает, что ты придёшь на встречу после того, как он ославил тебя на весь Гилдиар? – Она всё больше кипятилась и уже перешла на повышенные тона. – Сначала разболтал, как ты призналась в любви, а теперь смеет на свидание приглашать? Самый настоящий придурок!

– Терса, барышни из аристократических семей… – раздался приглушённый голос тётушки, и девушка, прикрыв рот, захихикала.

Я же задумалась об услышанном от кузины. Вчера я решила, что смазливый юнец мстит за туфельку, прилетевшую ему в лоб, но видимо ошибалась. Потом засомневалась: он единственный, кто присмотрел за брошенной всеми невестой. Даже пришла к выводу, что Сат переживал за Эстэшу, но стеснялся показать это и строил из себя грубияна и скандалиста.

Теперь поняла, что не строил. Я и в своём мире часто встречала людей, которые наслаждались тем, что другим плохо, и делали всё возможное, чтобы добыть ещё одну дозу грязных эндорфинов.

Таким ничего не стоило бросить бычок на колени девушке-инвалиду и обозвать меня пепельницей. Или от скуки в ожидании зелёного света светофора пнуть мою коляску, заявив на всю округу, что развелось тут калек.

– Не важно, что он думает, – я смяла записку и ловко закинула в мешок с вещами, которые надо было выбросить. – Я забыла всё, что связано с этим недалёким человеком. Даже не помню, где место, о котором он пишет.

– Так у большого дерева между нашей усадьбой и владениями Новэрсов! – тут же поделилась Терса. – Все знают, где вы встречались! Это же было главной новостью, только и говорили, что о вашей скорой свадьбе. Но ты вдруг уехала и больше нас не навещала, а Сат всем болтал, что ты призналась, а он отверг твои чувства…

– Терса, – перебила я и пожала её руку. – Я сказала, что забыла, потому что не хочу вспоминать о Сате и своих чувствах к этому недостойному молодому человеку. Тем более что больше их нет.

– Ой, прости! – девушка зажала рот обеими ладонями и округлила глаза. Но, уронив руки, невесело рассмеялась. – Мама всегда говорит, что барышни из благородных семей говорят то, что думают. Эх, никто не возьмёт меня замуж, даже если бы не было прыщей!

В это время в комнату вошла Ина и, высунув кончик языка от усердия, осторожно понесла поднос к столу. Поставив, облегчённо перевела дыхание и переставила чашки.

– Кстати, – я присмотрелась к лицу Терсы, – сегодня ты выглядишь намного лучше. Я, конечно, знала, что лаванда… То есть иккензор преображает кожу, но не думала, что так быстро.

Кузина вскочила и отобрала у служанки поднос.

– Действительно, – радостно поделилась она. – Некоторые прыщики подсохли, а новых не появилось. Да ты просто волшебница!

– Пресветлая Сельвия, – попятилась Ина и, глядя на меня со смесью ужаса и восхищения, быстро-быстро зашептала: – Некоторые теряют разум, когда их бросают, а госпожа Эстэша обрела магию?

Глава 11

Вещи Эстэши привезли только к вечеру. Терса почти не покидала моей комнаты, из которой открывался вид на дорогу к городу, поэтому девушка заметила повозку ещё издалека.

– Смотри! Наконец-то ты сможешь одеться в нормальное платье! – воодушевлённо воскликнула она.

Я промолчала, потому как наши понятия о нормальном слегка расходились. Я была готова носить мужской домашний костюм, даже несмотря на то, что он был мне маловат. Всё лучше корсетов и шнуровок. Но кто меня спрашивал?

Из комнаты в таком виде выходить я не отваживалась, зная, что сразу получу нудную лекцию от тёти о том, как должна вести себя барышня из благородной семьи. Да и дедушку шокировать не хотелось. Вдруг бы он выглянул?

Поэтому приходилось питаться у себя. Я потихоньку привыкала к новым родственникам, осваивалась с пухлым телом и даже научиться пользоваться ночным горшком, хотя (по словам Терсы) клозет в их доме дедушка соорудил по самой последней столичной моде!

– Он ещё говорил про купальню в подвале, как у богачей Мирталиса, – мечтательно добавила девушка, – но они с мамой перестали разговаривать, и ничего не вышло. Может, оно и к лучшему. В клозет Ине приходится воду вёдрами носить по несколько раз в день!

В комнату влетела раскрасневшаяся служанка:

– Госпожа! Там…

– Почему не постучала? – топнула Терса и виновато покосилась на меня. – Что подумают о хозяевах, если служанка так себя ведёт?

Она вытолкала возбуждённую Ину в коридор, а я невольно заулыбалась, потому что в такие моменты кузина Эстэши была очень похожа на свою мать. Из коридора доносились голоса, но мне не хотелось прислушиваться. И так понятно, что от четы Лавлейсов привезли вещи и деньги на содержание опозоренной дочери.

Улучив минутку одиночества, я вдруг поняла, что отвыкла от постоянного общения, поэтому быстро уставала от него. Пока внизу все были заняты приёмом багажа, я наслаждаясь покоем, смотрела в окно и вдыхала нежный аромат цветущей лаванды, заполнивший комнату через разбитое стекло.

– Хорошо, что лето, – ощущая на лице приятный сквознячок, прошептала я.

А потом решительно поднялась. Довольно! Я и дома, когда была ограничена в передвижении, без дела не сидела, а сейчас, обладая огромными возможностями здорового человека, и вовсе не желала бездельничать.

Когда принесли сундук с платьями, выбрала самое свободное и переоделась, чтобы соответствовать представлению тётушки о воспитанной барышне из аристократической семьи. Служанка уже нашла и принесла для нас корзины, куда мы с Терсой будем собирать соцветия, а также пустые баночки и бутылочки для дальнейшей обработки сырья.

– Зачем это? – с любопытством поинтересовалась Ина.

Она напоминала шуструю белочку, которая в зависимости от ситуации была то пугливой, то нагловатой. Но всегда очаровательной в своей непосредственности.

– Твоё дело прислуживать, а не вопросы задавать, – сурово осадила её Терса, но и сама смотрела на меня с восторгом щенка, с которым собирались поиграть: – Так зачем это?

– Будем делать лавандовое масло, – охотно пояснила я. – Основа для многих уходовых средств, как впрочем, и для кулинарии.

Девушки растерянно переглянулись, а я подхватила одну из корзинок. Взгляд упал на мешок со старьём и мусором, который приготовила на выброс:

– Ина, вынеси это, пожалуйста.

– Вот! – встрепенулась служанка и возмущённо глянула на Терсу. – А вы говорите, что барышни из благородных семей не говорят «пожалуйста»! Или госпожа Эстэша не аристократка?

– Идём скорее, а то скоро будет слишком жарко, – подхватив меня под руку, поторопила Терса.

Она не увидела, а вот я заметила, как Ина показала хозяйке язык. Мы спустились по лестнице и застали госпожу Лавлейс в гостиной. Тётушка задумчиво рассматривала сундуки, коробки и мешки, почти полностью заполнившие комнату.

Я не ожидала, что вещей будет так много. Видимо, семья Эстэши не рассчитывала на возвращение дочери, и мне стало грустно. Бедная девушка! Кажется, она действительно никому не нужна.

Поймав мой взгляд, госпожа Лавлейс виновато улыбнулась:

– Боюсь, дорогая Эстэша, всё это не поместится в твоей комнате. Право, не знаю, где хранить твои вещи.

– Может, поможете разобрать их? – понимая, что она права, предложила я. – Если вам, Терсе или Ине что-то понравится, я с радостью подарю.

– Я помогу! – крикнула сверху служанка. Она с шумом сбежала с лестницы и, откидывая назад волосы, торопливо закивала: – Я всё разберу, госпожа!

– Под моим присмотром, – сурово добавила тётушка.

– Если хочешь, оставайся, – предложила я Терсе. – Я с удовольствием прогуляюсь одна.

И отправилась на улицу с лёгким сердцем. Терса с лёгкой завистью покосилась на Ину, которая с энтузиазмом принялась разбирать первый попавшийся сундук, но всё же перехватила корзинку в другую руку и поспешила за мной.

– Вчера я рвала цветы здесь, – показала на заросли рядом с домром.

– Пройдём подальше? – предложила я. – Очень хочется пройтись.

Она кивнула, и мы направились в сторону небольшого холма. Я отметила, что сегодня идти мне намного легче… В дедушкиных домашних тапках. К счастью, все увлеклись разбором вещей и не обратили внимания на то, что я проигнорировала узкие неудобные туфли.

Глава 12

Может, там меня поджидает Сат? Молодой человек высмеял невесту на несостоявшемся бракосочетании и, получив по физиономии, решил извиниться за своё поведение? Вряд ли, вспоминая, каким образом было доставлено послание Новэрса.

Но почему же этот великовозрастный хулиган ждёт меня сейчас, хотя назначил время намного позже?

Терса догнала меня и, переводя дыхание, махнула рукой в сторону дома за деревом:

– Иккензор дальше холма не растёт. Дедушка сказал, потому, что пригорок мешает ветру разнести семена. – Она хихикнула в кулак и хитро покосилась на меня: – Но думаю, это потому, что здесь заканчивается наша сухая земля. Мы раньше ничего не могли вырастить, в то время как Новэрсы снимали по два урожая в год!

– Хм, – я отвлеклась от раздумий и, обернувшись, окинула взглядом фиолетовое море, раскинувшееся внизу передо мной. – Если имение не приносило дохода, то как же вы жили?

– Пока отец был с нами, я об этом даже не задумывалась, – нервно улыбнулась девушка. – Только потом узнала, что у него были и другие доходы. Только за счёт его денег мы могли сводить концы с концами. Теперь же с каждым годом становится всё сложнее.

Она помрачнела, а я приобняла девушку за плечи:

– Но теперь тётушка получила небольшой доход. Я очень надеюсь, что эти деньги облегчат наше существование.

Намеренно сказала «наше», так как надеялась навсегда остаться там, где никто не заподозрит, что в пышном теле Эстэши теперь живёт попаданка Стеша. Мне нравились и эти фиолетовые поля, и безумный аромат, который разносил горячий ветерок, и уединённость поместья.

Что же до неприятных соседей, то этот вопрос тоже легко решается.

Улыбнувшись пришедшей в голову мысли, я потянула Терсу за собой вниз по холму:

– В той стороне, где темнеют кусты, думаю, как раз растут подходящие цветы. Там тенёк, так что они ещё не успели распуститься.

Я оказалась права, и мы с девушкой аккуратно собрали иномирную лаванду в корзинки и, весело болтая, направились к дому. Тётушка всё ещё руководила разбором багажа, а красная от усердия Ина раскладывала вещи в аккуратные и не очень стопки.

Мы проскользнули мимо, решив не мешать процессу, и направились прямиком на кухню.

– Такое масло подойдёт? – Терса указала на большую бутыль тёмного стекла, закупоренную тканью, свёрнутую в трубочку. – Только оно самое дешёвое, из лива.

– Из чего? – переспросила я.

– Из плодов лива, – пояснила она и протянула мне бутыль. – Оно не такое нежное и ароматное, как из орехов. Ты не знала, что такое есть? У вас его, наверное, и слуги не едят! Запах у него очень уж… своеобразный.

Понюхав, я резко выпрямилась и ахнула:

– Так это же оливковое!.. – осеклась и улыбнулась девушке. – Да, я узнала запах масла из лива. Вообще-то, именно оно лучше всего подходит для наших целей. Ты уверена, что мы можем это использовать? Тётушка не будет ругать, если возьмём всю бутыль?

– Не будет, – отмахнулась Терса и вдруг застенчиво потупилась. – Вообще-то нам оно бесплатно достаётся, ведь его делают в нашей деревне. Собственно, это единственный доход поместья, потому что на нашей сухой земле растут только ливы.

К моему удивлению, она даже покраснела, будто призналась в чём-то постыдном, и покосилась на меня с опаской, словно ждала порицания.

– А теперь у вас ещё иккезор растёт, – мягко напомнила я и осторожно поинтересовалась: – Почему ты так смутилась?

Она всплеснула руками:

– Ну как же! – а потом покачала головой. – Видимо, ты ни разу не видела, как делают масло из лив. Ягоды перемалывают и смешивают с горячей водой, всё это стоит в больших чанах, пока на поверхности не начинают собираться капли масла. Их аккуратно соединяют вместе, а потом сливают воду, вынув пробку из отверстия в дне чана, а масло с жижи собирают в такие вот бутыли.

– Очень интересно! – воодушевилась я. – А можно посмотреть?

Терса покосилась на меня с искренним недоумением:

– Ты хоть представляешь, какой там запах? Из-за него Сат дразнил меня Вонючкой до тех пор, пока не появились прыщи. Как он называет меня теперь, сама знаешь.

– Этот Сат, как я посмотрю, душа компании, – иронично усмехнулась и утвердилась в своём намерении приструнить избалованного соседа.

Но этим я займусь потом, ведь сейчас надо было поспешить, пока цветы не увяли. Указала Терсе на небольшой медный ковш:

– Нагрей в нём масло так, чтобы только не закипело, и положи в него измельчённые цветы. Нужно томить на слабом огне три часа. Это будет быстрый вариант основы для нашего крема. А я займусь вторым вариантом.

Обмыв и просушив лаванду, нарезала её и разложила по небольшим бутылочкам, которые заранее собрала для нас Ина. В каждую налила холодного масла из лива, закупорила самодельными пробками и для верности залила воском.

– Чтобы воздух не попадал, а то окислится, – пояснила Терсе. – А теперь нужно поставить всё это в тёмное прохладное место на несколько дней.

– Ина! – громко позвала девушка. – Поди сюда!

Переложила все бутылочки в корзину и передала служанке:

Глава 13

Соорудить стерилизационную установку оказалось непросто. Забраковав тазики, котлы и кастрюли, я остановила выбор на медной посудине, формой похожей на круглый горшок с узким горлышком. Но даже оно было слишком широким, а металлических сеточек не нашлось.

– Нужно, чтобы конструкция не развалилась в процессе, иначе все усилия будут насмарку, – я с сожалением отложила местный вариант шумовки, так как баночки, которые мы подобрали для хранения крема, стояли на ней весьма неустойчиво. – Принеси чистые полотенца, желательно длинные и неширокие.

– А зачем всё это? – поинтересовалась Терса, протягивая мне хлопчатобумажные ленты шириной с ладонь.

– Чтобы наш крем мог дольше храниться, нужно уничтожить все бактерии в баночках, – охотно пояснила я. – Проще всего это сделать с помощью пара.

– Что-что уничтожить? – Терса опасливо покосилась на баночки. – Там же ничего нет!

– Есть, только мы не видим, – весело поведала я, сооружая из лент своеобразное гнездо и водружая его на горлышко медного горшка. – Бактерии очень маленькие, но их много. И эти малюсенькие организмы быстро приведут наш крем в негодность.

– А как они там оказались? – испуганно прошептала девушка.

– Наверняка, это дело рук Гелы! – вдруг грянул злой голос тётушки, а она сама влетела на кухню буквально через мгновение и напоминала рассерженную фурию. – Она прокляла нас за то, что я не смогла заплатить всё, что пообещала. Пресветлая Сельвия! Я всегда подозревала, что эта женщина – ведьма. Ну, ничего. Зато теперь мы в расчёте!

Кажется, госпожа услышала наш разговор и поняла неправильно. Я поспешила исправиться:

– Нет, эти бактерии всюду…

Но прояснить ситуацию до конца мне не дали. Мама Терсы схватила меня за руку и тряхнула с неожиданной силой, поэтому пришлось замолчать, чтобы не откусить себе язык.

– Дорогая Эстэша, умоляю! – простонала тётушка. – Уничтожь проклятую магию, избавься от этих жутких бактерий!

– И я прошу, – поддакнула служанка и сложила ладони. – Пожалуйста, госпожа магиня! Я теперь спать не смогу, буду думать об этих страшных невидимых существах!

Вот что с ними делать: смеяться или плакать? Последним я и так слишком часто занималась в своём мире, первое не к месту, ведь эти женщины смотрели на меня, как жители Трансильвании на Ван-Хельсинга.

Смирившись с тем, что сама создала проблему и придётся самой её решать, кивнула:

– Хорошо, я уничтожу все-все бактерии, не волнуйтесь. Это несложно, справится даже тот, кто не владеет магией. Вот, смотрите!

Вода в медной посудине закипела, и я аккуратно водрузила на гнездо из ткани, которым было обёрнуто горлышко, перевёрнутую банку. Та мгновенно запотела, и я пояснила женщинам, внимательно наблюдающим за каждым моим движением:

– Пар убивает все бактерии. Нужно подержать так несколько минут, а потом осторожно снять с помощью прихватки… Нет такой? Тогда берём полотенце, свёрнутое три раза, чтобы не обжечься.

Ощущая себя фокусником на ярмарке, поставила банку на стол, и пар испарился.

– Готово! – торжественно объявила во всеуслышание. – Все бактерии уничтожены!

– А каким прозрачным и блестящим сразу стало стекло, – восхищённым шёпотом прокомментировала тётушка и утёрла выступившую слезинку. – Спасибо, Эстэша. Не знаю, что бы мы без тебя делали!

Я умолчала о том, что если не закрыть простерилизованной крышкой, вскоре бактерии вернутся. Да и под крышку всё равно пролезут. Зачем пугать женщин ещё больше? Они и так всё превратно поняли, а за бывшей служанкой закрепилось звание ведьмы. Вряд ли теперь удастся переубедить тётушку, ведь той выгоднее думать, что её прокляли, чем раскошеливаться и отдавать Геле долг.

Мне пришлось простерилизовать всю посуду, имеющуюся на кухне, и к вечеру я устала так, что уже не осталось сил готовить крем из протомившегося с лавандой масла. Пока довольная победой над бактериями Ина принялась готовить ужин, я вышла на крыльцо, чтобы насладиться вечерней прохладой.

Терса хвостиком последовала за мной. Заметив, что я посмотрела в сторону холма, шёпотом спросила:

– Ждёшь встречи с Сатом?

Я отрицательно покачала головой и, воспользовавшись тем, что тётушка осталась в доме, присела прямо на ступеньку. Терса устроилась рядом, но постоянно оглядывалась, боясь порицания матери.

– Не жду, но поговорить с ним придётся, – сообщила Терсе. – Более того, я хочу сообщить его родителям о вопиющем поведении их отпрыска. Ты не будешь возражать, если я тебе продиктую послание? У меня после сражения с бактериями руки трясутся.

На самом деле я переживала, что не смогу написать письмо сама. Утром спросонок я легко прочитала записку Сата, но позже заметила, что буквы здесь сильно отличаются от тех, к которым я привыкла в своём мире. Все эти завитушечки казались чрезвычайно сложными для исполнения.

– С удовольствием, – Терса чуть-чуть подскочила на месте от воодушевления.

По сравнению с тем, как легко она порхала вокруг меня весь день, это движение было почти незаметно. Видимо, девушка и сама очень устала, но всё же отправилась в дом за письменными принадлежностями. А когда вышла, поманила меня к конюшне:

Глава 14

Я замерла, восхищённо рассматривая незнакомца. Было в нём что-то завораживающее, хищное, как будто я наблюдала за спящим львом редкой породы. Не просто большим и опасным котом, а за вожаком целого прайда! Казалось, стоит под ногой хрустнуть тоненькой веточке, и меня растерзает дикий зверь…

На миг поймала себя на желании, чтобы это свершилось.

Нет, мне вовсе не хотелось умирать. А вот оказаться в объятиях брюнета не отказалась бы.

«Какие глупости приходят в голову! – ругнулась на себя. – Это всё от усталости после героической битвы с бактериями… Типун мне на язык!»

Чтобы не потревожить спящего мужчину, я по широкой дуге обошла раскидистое дерево стороной и направилась к дому Новэрсов. В моём мире на калеку, передвигающуюся в инвалидном кресле, мужчины внимания не обращали. Здесь я тоже нахожусь в невыгодном положении, и впервые мне стало чуточку жаль, что не досталось более привлекательное тело.

– Похоже, бактерии здесь действительно забористые, – проворчала себе под нос, подходя к особняку Новэрсов. – Я жива, здорова и хожу на своих ногах, а сестрёнка счастлива в другом мире. Чего ещё желать?

И решительно постучала в дверь. Мне открыл мужчина средних лет в простом домашнем костюме, с блестящей лысиной и жующий что-то, по-видимому, весьма вкусное. Должно быть, я отвлекла слугу от ужина.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я. – Простите за поздний визит. Могу я поговорить с господином Новэрсом?

Мужчина вытер рот рукавом и, обернувшись, крикнул:

– Са-а-ат!

– Что? – донеслось из дома.

– К тебе Тушка пришла. Выйдешь или впустить её в дом?

У меня брови на лоб чуть не полезли. Отношение к Эстэше было вопиюще-оскорбительным. Даже в своём мире я не встречала столь откровенного хамства, обращённого к сильному и здоровому человеку, который может дать сдачи. А вот прикати я на колясочке, порой не удивилась бы.

– Спущусь! – ответил Сат через несколько секунд, пока я вспоминала, как дышать.

– Обождите, барышня, – ухмыльнулся слуга.

Он явно вознамерился захлопнуть дверь перед моим носом, но я стремительно двинулась вперёд и успела поставить ногу, не давая это сделать. Сейчас на мне были добротные удобные ботинки, которые обнаружились в вещах Эстэши. Ходить в таких одно удовольствие!

– Вы не поняли, – тем же тоном продолжила я и, потянувшись к мужчине, схватила его за ухо. Дёрнула вверх, и слуга принялся ойкать, пытаясь высвободиться, но я оказалась сильнее. – Могу я поговорить со старшим господином Новэрсом?

– Ай! – изворачивался слуга, но я держала цепко. – Да-да! Отпустите! Я позову хозяина!

– Что вы? – с ласковой улыбкой возразила я. – Разве могу отнимать у вас столько времени, да ещё так поздно? Проводите меня к хозяину и можете возвращаться к ужину. Очень вас прошу!

И подтянула повыше. Так, что мужчина, вцепившись в мою руку, приподнялся на цыпочки.

– Конечно, барышня, – нервно взвизгнул он, наконец, догадавшись, что не отпущу, пока не получу желаемое. Махнул рукой вглубь дома: – Пройдёмте!

Я неторопливо шла, куда показывал слуга, попутно рассматривая дом. Из помещения, откуда шли аппетитные запахи, выглянули другие слуги. При виде нас, их лица изумлённо вытянулись. По широкой лестнице вальяжно спускался Сат, но, заметив меня, запнулся и едва не скатился кубарем, в последний момент схватившись за перила.

Слуга «подвёл» меня к закрытой двери и просипел:

– Хозяин в кабинете. Вас представить?

– Будьте так любезны, – благодушно кивнула я.

– Господин, к вам Туш… – я резко потянула его за ухо вверх. – Ай! Я хотел сказать, к вам барышня Эстэша Лавлейс по чрезвычайно важному делу. Прикажете впустить?

– Пусть проходит, – донеслось изнутри.

– Тушка, ты чего задумала? – громким шёпотом спросил Сат, осторожно спускаясь и прихрамывая.

Я загадочно улыбнулась ему и, когда слуга открыл дверь, отпустила его красное распухшее ухо, а потом величественно вплыла в кабинет и закрыла за собой дверь. На защёлку.

– Что ты делаешь? – заметив это, воскликнул мужчина и вскочил с кресла. – Неслыханная дерзость! Немедленно отопри дверь!

– Я не отниму у вас много времени, господин Новэрс, – деловым тоном произнесла я, стремительно приближаясь к тяжёлому стволу из тёмного дерева. По дороге развернула свиток и положила перед мужчиной. – Прочтите, пожалуйста. Вслух!

– Зачем мне это? – всплеснул он руками.

– Иначе утром я отправлюсь в Гилдиар и сообщу, куда следует, что Сат Новэрс не только преследует несчастную девушку, от которой отказался жених, но и покушался на её жизнь!

Вынув из кармана камень, который влетел в моё окно, положила на стол, а рядом бросила записку Сата, в поисках которой пришлось порыться в мусоре. Кивнула на послание, записанное рукой Терсы:

– Если не хотите проблем, прочтите это вслух и подпишите внизу, что ознакомились.

Мужчина скрипнул зубами, но начал быстро зачитывать краткое изложение фактов: нападение на наш дом, грязные намёки и словесные оскорбления, обращённые к незамужней девушке.

Глава 15

Не получилось… ни одним глазком, ни двумя. И вообще вокруг было темно, хоть этот самый глаз выколи! И как я не подумала о том, что это не современный город, где даже глубокой ночью порою светло, как днём? Где была моя голова?

«На плечах, – вздохнула, понимая, что нет смысла себя грызть за непредусмотрительность. – Но забита всякими глупостями вроде восстановления вселенской справедливости».

Запрокинув голову, посмотрела вверх, но даже естественного фонаря, то есть местного аналога Луны, сегодня не наблюдалось. Возможно, набежали тучки. Это навеяло рифму.

«Тушка… Стоп. Даже про себя не произноси этого слова!»

Действительно, мне становилось нехорошо сразу, как слышала «Тушка». Возможно, это привычная реакция Эстэши на оскорбления, которая досталась мне вместе с телом. И если девушка почему-то терпела, когда её так называли, я этого делать не собиралась.

Я и дома не позволяла подобного. Могла смело ответить обидчику:

«Да, я инвалид, но не безногая. Ноги вот они! Пусть и не ходят. Я же вас не называю безмозглым? Мозг у вас тоже есть. Жаль, не пользуетесь».

В общем, возвращаться в дом, где сейчас наверняка обсуждают мой визит, я не желала ни под каким предлогом, поэтому решилась идти вперёд. Осторожно двинулась, всматриваясь в тёмные очертания вокруг. Приходилось отличать чёрное от чернильного, но я примерно сообразила, где от светящего окнами особняка Новэрсов находится то самое раскидистое дерево, под которым спал незнакомец. Я узнала его по сладкому аромату, похожему на запах липового цвета. А там холм и с него уже будут видны огни моего «нового» дома.

– Хорошо, что здесь растёт это дерево, – прошептала, осторожно ступая, чтобы не попасть каблуком в ямку или не зацепиться за корень. – Отличный ориентир… Ай!

И с размаху упала на что-то большое, твёрдое и тёплое. Ощупав, прошептала:

– Неужели тот котик всё ещё спит здесь?

– Меня ещё никто не называл котиком, – услышала хрипловатый от внезапного пробуждения голос, от которого мурашки побежали по телу. А потом всю эту толпу спугнули крепкие руки мужчины, по-хозяйски стиснувшие мои булочки. – Ты мне тоже нравишься… Аппетитная!

– Что вы себе позволяете?.. – возмутилась я, тая в его руках, как мороженое. –…Так мало? Позвольте себе больше!

– Ты с каждой секундой нравишься мне всё сильнее, – с удовольствием промурлыкал этот лев, переместив ладони на другие выпуклости. – Я готов каждый день просыпаться от того, что в мои объятия падает такая несравненная красота!

Не знаю, какую он там себе красоту вообразил, но я была согласна с любым образом, лишь бы его умелые руки ни на секунду не останавливались.

«Если он умеет так ласкать, то как же целуется?» – мелькнула мысль.

Как удержаться от соблазна? Никак! Особенно, если и не собиралась сопротивляться. Я видела потрясающую внешность незнакомца и, раз уж волей затейницы-судьбы этот образчик невероятной мужественности попал в мои руки, то не целованным точно не уйдёт!

А что я теряю, кроме невинности? Девушка-инвалид, на которую даже не смотрели, как на женщину в своём мире, и отвергнутая пышка, над которой смеются, в этом. Возможно, это мой единственный шанс познать мужчину, и я его не упущу!

И сама прильнула губами к его, да так жадно, что незнакомец едва не замурлыкал:

– Сладкая, нежная, мягкая… Так бы тебя и съел!

– Так съешь, – шепнула ему в губы.

Мужчина будто ждал сигнала, и, стоило мне выпалить эти слова, как игривая нежность осталась позади, и я ощутила себя в объятиях настоящего хищника. Дикого, опасного и невероятно сильного!

Незнакомец умело раздел меня, что навело на мысль: сколько же этот ловелас в своей жизни одолел шнуровок? Впрочем, какая мне разница? Я навсегда сохраню в сердце то, как резко и рвано дышал мужчина, как ловил губами мои стоны, и как сладко растекалась по телу невероятная эйфория.

Уснули мы на его плаще, накрывшись моим платьем, и даже во сне я чувствовала, как мужчина проводил ладонями по моим выпуклостям и складочкам так, будто тоже хотел запомнить эти ощущения на веки вечные.

– Это самое прекрасное место во всём мире, – услышала сонное бормотание незнакомца. – Здесь так… спокойно…

Вздрогнув, я резко села и уставилась в светлеющее небо. Что я делаю? А если брюнет проснётся и рассмотрит меня при свете дня? Внешность Эстэши была далека от принятого здесь канона красоты, и я не могла рассчитывать на восхищение в глазах своего первого мужчины.

«Не хочу видеть его разочарование! – решила я и осторожно высвободилась. Подняв платье, принялась торопливо одеваться. – Пусть эта ночь останется в моей памяти как прекрасный миг».

Эстэше уготована стезя старой девы, которую стыдятся собственные родители. И пусть меня спрятали от общества, я всё равно урвала свой кусочек счастья. Я понимала, что этот человек будет мне лишь сниться, зато эти видения будут потрясающими!

«Мой лев!»

На миг замерла, любуясь обнажённым телом, от вида которого внутри всё начинало пылать, а потом с сожалением двинулась к холму, за которым раскинулось фиолетовое море лаванды.

Глава 16

Пока шли на кухню, я поведала дедушке, как мы с Терсой приготовили лавандовое масло, и мне понравилось, что господин Лавлейс слушал внимательно и не перебивал. Я достала одну из баночек, в которые мы разлили масло, что томили несколько часов с травами, и процедила через несколько слоёв рыхлой ткани.

– А теперь сделаем крем, – сообщила мужчине. – Лёгкий и воздушный! Его можно будет наносить на лицо и руки, чтобы кожа становилась мягкой и гладкой. В иккензоре очень много полезных вещей, и личико Терсы с каждым днём будет становиться всё привлекательнее.

– Если так случится, то сбрею бороду, – недоверчиво пробормотал господин Лавлейс.

Я лишь улыбнулась, ведь дедушка постоянно сидел у себя и наверняка ещё не видел, как сильно похорошела Терса, которая послушно делала отвар из лаванды и обтиралась им утром и вечером. Мне это средство тоже помогло, успокоив натёртую кожу. А теперь я надеялась, что крем избавит от опрелостей, которыми полненькая Эстэша изрядно страдала.

– Нам потребуется пчелиный воск и кипячёная вода, – деловито сообщила пожилому мужчине. – А ещё венчик. Я тут присмотрела кое-что для замены. И, разумеется, терпение. Очень-очень много терпения!

Если бы в этом мире был миксер или капучинатор, насколько всё получилось проще и быстрее? Да намного! Но нет смысла горевать о том, чего нет. Если страдать, даже очень качественно, кухонный гаджет на меня с неба не упадёт!

– Я уже приготовила воск, нарезав его тоненькой стружкой, – насыпала светлые хлопья в баночку, из которой ещё днём почти всем семейством «изгоняли» бактерий. Налила четверть лавандового масла и поставила на водяную баню. Помешивая, прокомментировала: – Это основа для крема. Подождём, когда воск растворится и смешается с маслом, а потом будем взбивать…

– Кого? – растерянно моргнул господин Лавлейс и опасливо покосился на мои сильные руки. – Я хотел спросить – за что и кого мы будем избивать?

– Крем взбивать, – невольно рассмеялась я. – Чтобы он стал нежный и воздушный! Вот так, смотрите…

Я аккуратно влила немного воды и принялась орудовать венчиком. Через пятнадцать минут у меня заныло запястье, но я не сдавалась.

– Эх, будь у меня миксер! – простонала, стараясь не снижать скорости взбивания. Поймав недоумевающий взгляд дедушки, пояснила: – Такая штука, которая делает всё это за меня.

– Артефакт? – округлил глаза господин Лавлейс, и потом быстро огляделся и понизил голос: – Вообще-то у меня есть парочка. Только не уверен в их предназначении. Посмотришь?

– Несите, – сдалась я.

Потому что рука уже отваливалась, а крем лишь немного загустел. Этого мало, нужно взбивать дольше, или ничего не получится. Но у меня уже пот лился ручьями, а мышцы работать отказывались. Выронив венчик, я устало опустилась на стул:

– Посмотрю…

Будто это могло помочь! Я же ничего не смыслю в артефактах… Наверное.

– Я быстро, – шепнул дедуля и сбежал.

Пока он отсутствовал, я смотрела в окно, наблюдая, как медленно и прекрасно разгорается рассвет, разливаясь яркими красками по зеленоватому небосводу, а мысли снова вернулись к незнакомцу, с которым мы ночью…

– Вот, смотри! – выдохнул господин Лавлейс, вываливая передо мной кучу безделушек. – Что-то пригодится?

Я с любопытством подалась вперёд и приподняла железную коробочку, похожую на портсигар. Зачем пошевелила кольцо и кулон, коснулась сферы, внутри которой ничего не было, как вдруг меня подкинуло одной совершенно сумасшедшей идеей.

– А теперь подождите вы, – вскочила и отправилась наверх, в свою комнату.

Терса спала на моей кровати и, свесив правую руку, сладко сопела. Я осторожно просунула руку под матрас и вынула мешочек с дарами богини. Выбрала один шарик, а остальное вернула на место. Пока спускалась, меня потряхивало от возбуждения.

Что, если не получится? А что, если прокатит?

Вставив стеклянный шарик в изящную сферу, будто сотканную из серебряного кружева, я всунула между прутьями венчик и... Ничего не произошло.

– Как им пользоваться? – спросила дедушку.

– Я не специалист, – он пожал плечами. – Но видел, что маги взывают к богине.

Сложив ладони, я шепнула:

– Пресветлая Сельвия! Надеюсь, этот артефакт будет работать много-много лет!

После переглянулась со стариком и опустила венчик в банку.

Глава 17

Через час в кухню заглянула Терса.

– Дедушка? – потирая веки, она приоткрыла рот и, глянув в сторону стола, подавилась зевком. Кашлянув, просипела: – Что происходит?!

Мы с дедушкой, не отрываясь, будто заворожённые, наблюдали, как серебристая сфера, сияя вложенным в неё даром богини, стремительно вертит венчик, взбивая уже шестую баночку крема. Я только и успевала по чуть-чуть добавлять кипячёной воды, как масло стремительно обретало пышность и становилось белоснежным.

– Неси ещё масло из подвала, – в лёгкой панике попросила я.

– Зачем? – растерялась Терса.

– Я не знаю, как это остановить! – пояснила ей. – Пробовала и молиться Сельвии, и держать, чтобы не вращался, но эта штука чуть меня саму в кудряшку не превратила. Неси скорее всё, что есть!

– Бегу! – вскрикнула она и метнулась к выходу, чуть не сбив с ног молоденькую служанку. Ина глянула на меня и, покачнувшись, осела на пол. Зажмурившись, помотала головой, а потом снова посмотрела на сияющий шарик и как закричит:

– Госпожа Лавлейс! Гори-и-и-им!

– Почему горим? – с досадой осадила её. – Это просто магия!

«Просто? – повторила про себя и тихо засмеялась. Кто бы раньше сказал, что волшебство встанет для меня чем-то простым, покрутила у виска. – Кажется, я уже прижилась в этом мире, раз реагирую на магию спокойнее, чем местные».

Терса притащила из подвала корзинку, которую Ина убрала туда вчера, а со второго этажа, цокая каблучками туфель по ступенькам, спешила мама девушки. Вошла в кухню и, ахнув, попятилась. Но тут же взяла себя в руки и сухо приказала насмерть перепуганной служанке:

– Поднимайся и беги в деревню!

– Звать на помощь? – пролепетала бледная Ина.

– Почту принеси, – тётушка повысила голос. – Поспеши! Заодно успокоишься.

Выставила её, а потом пояснила для меня:

– Не знаю, почему, но прогулка её всегда успокаивает.

«Так это же всё лаванда!», – хотела сказать я, но женщина уже повернулась к господину Лавлейсу.

– Твоих рук дело? – сурово спросила она.

– Как видишь, я тут не при чём, Вейлин, – пожилой мужчина с восхищением указал на меня. – Честно признаться, я думал, что у меня бесполезная кучка сломанных артефактов. Но Эстэша каким-то чудом сумела починить один из них. Не знал, что дочь Амсэла настолько талантлива. Почему её не отправили в академию Мирталиса? Лавлейсы могли оплатить обучение, и девочка получила бы образование и престижную работу в столице!

– Будто не знаешь, что твой племянник думает об этом, – иронично фыркнула Вейлин. – Амсэл считает, что женщина способна лишь улыбаться и рожать детей! Уверена, бедняжке Эстэше пришлось скрывать дар от собственного отца.

– Так вот почему ты перестала к нам приезжать, – «догадалась» Терса и с теплотой посмотрела на меня. – Но даже если бы мы заметили, то ни за что бы не рассказали твоему отцу. Да, матушка?

– Поставь корзину, – меняя тему, сурово приказала тётушка и обратилась ко мне. – Чем я могу помочь?

Получив указания, мать и дочь разделили обязанности, и у нас получился отличный конвейер. Терса делала стружку из воска и высыпала в масло, подогретое на водяной бане, а дедушка всё это размешивал. Потом отдавал готовые баночки невестке, и тётушка подставляла их под магический миксер, постепенно подливая кипячёной воды в крем. Мне оставалось лишь удерживать сферу.

Но масло, которое мы томили на травах, быстро закончилось, а то, что готовилось холодным способом, ещё недостаточно настоялось.

– Надо что-то ещё взбить, – я покосилась на бутыль масла из ливы и решилась: – Сделаем майонез!

– Что-что? – хором переспросили мои помощники.

– Соус, – с улыбкой пояснила я. – Очень вкусный! Есть яйца? А ещё дайте горячей воды, промою венчик.

Пока я «взбивала» воду, Терса сбегала за яйцами, а её матушка достала чистую посуду.

– Отделите желтки от белков, – уверенно руководила я. – Положите в желтки любимых специй и соли. Теперь подставьте под артефакт и медленно, очень тонкой струйкой вливайте масло ливы.

– М-м-м, – попробовала Вейлин первую партию. – Это очень вкусно, Эстэша! Где ты узнала такой интересный рецепт?

Теперь пришла моя очередь менять тему разговора. Я кивнула на подарок богини:

– Смотрите! Магия потихоньку угасает… Что бы ещё взбить? О! У нас остались белки.

Рецепт безе семейству Лавлейсов тоже пришёлся по вкусу. Когда шарик окончательно потух, и венчик, наконец, остановился, белки уже взбились в твёрдые пики. Соорудив кулёк, я выдавила небольшие порции белоснежной массы на железный лист, смазанный маслом ливы, а дедушка Терсы поставил его в печку.

– Фарбер, не обожгись, – предупредила его тётушка.

– Вы помирились? – хитро покосилась на них Терса.

– Если честно, – усмехнулся пожилой мужчина. – Я уже давно не злюсь на Вейлин.

– Почему тогда сиднем сидел в комнате? – ворчливо уточнила женщина и, не дождавшись ответа, заулыбалась: – Впрочем, я тоже тебя простила.

Глава 18

Тётушка усадила Ину в кресло, Терса сунула ей в руки кружку с водой, а дедуля принялся обмахивать салфеткой. При этом все четверо косились на меня с опаской, будто ждали, когда же я упаду в обморок.

Я не собиралась оправдывать их надежд и спокойно надевала на баночки с кремами крышечки из промасленной бумаги, затягивая по горлышку прочной толстой нитью и запечатывая воском для верности.

Крем ручной работы не хранится долго, и придётся придумать, куда деть столько товара. Я пока не представляла, как продавать то, о чём в этом мире ещё не ведали, и как раз раздумывала над бизнес-планом.

А родственникам Эстэши было интереснее узнать, что же приключилось с неким генералом.

– Сестра булочника Догли слышала от соседки, – отдышавшись, начала Ина, – как на маслодавильне шептались, что генерал в одиночку уничтожил целый город! Говорят, что Дэнвера отправили к йерам с предложением мира. Но генерал пропал, и король отправил других драконов. Так вот…

Она округлила глаза и прошептала:

– Дэнвера нашли в приграничном городе йеров. Генерал был без сознания, а когда очнулся, не мог объяснить, почему он один выжил в полностью сожжённом городе…

На кухне воцарилась тишина, казалось, даже недобитые бактерии затаились, и тут у меня родилась идея, что сделать с таким большим количеством крема.

– Эврика! – воскликнула я и щёлкнула пальцами.

Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Ина завизжала, съёжившись на полу и закрыв голову руками, Терса бросилась под стол, а её матушка закатила глаза и обмякла в руках дедушки.

– Простите, – недоумённо покосилась на них. – Мне просто в голову пришла очень дельная мысль.

– Ты нас до смерти напугала! – сурово выпалил господин Лавлейс.

Но тут очнулась тётушка Вейлин и, раздражённо высвободившись, легонько ударила его по плечу:

– Да что ты такое говоришь? Бедняжка просто в ужасе! Подумай сам, ведь она едва не вышла замуж за этого монстра.

И тут у меня в голове медленно сложился нехитрый пазл. В раздумьях о том, что делать с большой партией крема я не сразу вникла, о каком генерале речь. Луин Дэнвер, который сбежал от Эстэши, не пожелав жениться на толстушке… Настоящий дракон?! Ужас.

«Да она радоваться должна была, а не убиваться, – только представив огромного зверя с полной острыми зубами пастью и длинющими когтями, содрогнулась я. – Эстэше несказанно повезло, что этот господин сбежал из-под венца!»

– Пресветлая Сельвия! – Терса выползла из-под стола. Отряхнувшись, прошептала: – Что же это получается? Мы все могли погибнуть в храме?

– Хвала богине, что этот монстр отказался от церемонии! – тётушка сложила ладони и возвела взгляд к потолку. А потом посмотрела на меня и мягко улыбнулась: – Милая, как ты? Может, хочешь присесть?

– Лучше прилечь, – ощутив головокружение, рассеянно пробормотала я и опустилась на стул, который подставил для меня дедушка. Потёрла лицо и посмотрела на склонившихся надо мною обеспокоенных людей: – Должно быть, именно об этом господин Дэнвер собирался поговорить со мной на балу.

– Что? – встрепенулась Вейлин и прижала ладонь к груди. – Генерал посетит бал? Как ты узнала?

– Он написал письмо, в котором пообещал, что объяснит своё поведение в храме на балу дебютанток Гилдиара, – пояснила я.

– О, пресветлая Сельвия! Я же собирались представить обществу свою Терсу! Хорошо, что ты сказала.

Девушка растерянно заморгала:

– А? Теперь мы не поедем на бал? – глаза её наполнились слезами. – Но благодаря Эстэше моя кожа стала намного чище! Я надеялась, что меня заметит какой-нибудь холостой господин…

Она осеклась и губы её задрожали. Ина рассерженно зашипела на Терсу:

– Барышня! Тебе не терпится умереть? Что, если проклятье генерала погубит всех вас? – громко всхлипнув, она вдруг и сама зарыдала. – Господ не станет, а мне, чтобы прокормить мать и младших братьев, мне придётся выйти за булочника… А он старый и лысый!

– Не думаю, что генерал настолько безрассуден, чтобы нарочно подвергнуть опасности ни в чём не повинных людей, – рассудительно заметила я и улыбнулась донельзя расстроенной Терсе. – Вам не стоит отказываться от планов, тётушка. К тому же, я бы хотела выслушать объяснения господина Дэнвера.

В реальности, мне было до лампочки, что на самом деле заставило генерала бежать от алтаря, сверкая пятками. Меня совершенно устраивала свобода и жизнь в уединённом уголке королевства Корнаганда, где я могла делать, что хочется.

Раз Терсе так хочется выйти замуж и полностью раствориться в семье, как здесь принято, я ей помогу. Меня же такая роль, где нужно только «улыбаться и рожать наследников», как заявлял отец Эстэши, не прельщала.

Но тётушка Вейлин поняла мои слова по-своему. Она подалась ко мне и в порыве эмоций схватила за руки.

– Бедняжка Эстэша, – жарко выдохнула она и пожала мои ладони: – это чудовище не стоит твоего великодушия! Что же касается будущего Терсы, так мы решим его на следующем балу.

Девушка в отчаянии бросилась в объятия дедушки и разрыдалась.

– Барышня, почему вы так спешите умереть? – вторила ей Ина. – Госпожа, не надо на бал!

Глава 19

Что делать с большой партией крема, я придумала, но куда деть огромное количество майонеза, ещё предстояло решить. Может, устроить промо-акцию? В обед, когда мы собрались за столом всей нашей странной семьёй, включая ранее нелюдимого дедушку, я осторожно предложила:

– Что, если нам навестить соседей и подарить каждому по баночке соуса и букетику иккензора?

– Бесплатно? – со стуком отложив ложку, искренне возмутилась тётушка. – Зачем нам идти на это?

– Сейчас объясню, – улыбнулась ей и, зачерпнув ложку майонеза, положила в похлёбку. Размешав, пододвинула тётушке и предложила: – Попробуйте!

Первой, как всегда, рискнула Терса. Она притянула к себе тарелку и, пригубив похлёбку, с удовольствием прищурилась:

– Ум-м-м!

Вейлин и её свёкр последовали примеру девушки и, переглянувшись, ответили хором:

– Так намного вкуснее!

– Если бы вы попробовали это на званом обеде, то спросили бы хозяев, где они взяли такой соус?

– Разумеется, – ворчливо отозвалась тётушка.

– А купили бы? – продолжала допытываться я, и Вейлин тут же преобразилась.

– Эстэша, ты невероятно умна! – вдохновенно восхитилась она и радостно потёрла руки. – Кого же нам позвать на ужин? Может, Новэрсов? Они богаты и обязательно приобретут наш соус. Ина! Как уберёшь со стола, сразу отнесёшь им приглашение.

– Они не придут, – орудуя ложкой, между делом заметил господин Лавлейс. – Забыла, что у Новэрсов даже слуги питаются лучше, чем мы?

– Верно, – поникла тётушка, – а остальные соседи живут дальше Новэрсов и вряд ли поедут в гости ради простого ужина. Придумай что-нибудь другое, Эстэша!

– Эм… – я хитро усмехнулась и поделилась: – Вообще-то я привела этот пример не для того, чтобы вы пригласили кого-то к себе. Наоборот! Я сама навещу Новэрсов и даже лично отнесу им подарки.

– После того, как с тобой поступил Сат? – гневно нахмурилась тётушка. – Ты слишком добра, милая. Этот избалованный мальчишка заслуживает того, чтобы его оттаскали за уши!

– А я считаю, нам лучше помириться! – я приподняла баночку с майонезом и добродушно подмигнула ей. – Исключительно ради процветания семейного дела. И не беспокойтесь, тётушка, Сат больше не посмеет меня обидеть.

Она скептически выгнула бровь, но я не отступила от плана, ведь действительно считала, что с Сатом стоит договориться о перемирии. На самом деле, у меня не было уверенности, что молодой человек больше не будет пакостить. Но мы же соседи! И надо добиться хотя бы враждебного нейтралитета.

– Нам нужно название. – На миг я призадумалась, а потом предложила: – Соус от Стеши! Что скажете?

– Звучит интересно, – отозвался господин Лавлейс. – Но почему от Стеши, а не от Эстэши?

– Потому что меня здесь все знают с детства, – поделилась своими размышлениями, – и привыкли обзывать Тушкой. В какой-то мере я сама виновата, потому что позволяла это. Но теперь не желаю слышать подобное в свой адрес, поэтому добровольно предлагаю другое прозвище на замену обидному. Стеша. Мне оно нравится! А вам?

– Мне тоже, – радостно поддакнула Терса. – Звучит нежно и по-доброму.

– Интересная идея, – пробормотал дедушка и виновато покосился на меня. – Что же до неприятного прозвища, то взрослые виноваты гораздо больше, чем ты. Нам следовало объяснить Новэрсам, что им не стоит потакать дерзкому поведению своего сына.

– Теперь я сама стала взрослой, – мягко ответила ему. – И могу донести это лично. Доверьтесь мне.

На этот раз я отправилась к Новэрсам не одна, а в компании Терсы. Девушка несла небольшую корзинку, прикрытую чистым полотенцем и без умолку трещала о предстоящем празднике дебютанток, вслух мечтая о танцах и кавалерах.

Я же так торопилась взобраться на холм, что сильно запыхалась. Но взгляд, брошенный в сторону раскидистого дерева, сильно разочаровал. Незнакомца там не было. Да и вряд ли он вернулся бы. Наверняка для этого красавца наша страстная ночь была лишь приятным приключением, оставив после себя лишь сладкий аромат липы.

«Впрочем, и для меня тоже, – улыбнулась, вспоминая жаркие объятия и нетерпеливые поцелуи. – Совершенно безумный поступок, который мог иметь весьма серьёзные последствия. Но, повторись всё снова, поступила так же!»

Та ночь навсегда останется самым ярким бриллиантом в коллекции воспоминаний девушки, которой прочили судьбу старой девы. Я решила сосредоточиться на любимом деле, но иногда позволю себе думать о незнакомце и тайком мечтать о встрече, которой никогда не состоится…

– Тушка, лови!

Резкий окрик вырвал меня из приятных размышлений. Из-за дерева неожиданно выскочил Сат и метнул что-то, а в следующий момент в меня врезалось нечто дурно пахнущее.

Глава 20

Терса закричала:

– Сат, ты совсем дурак?

– Сама дура! – захохотал молодой человек, неторопливо приближаясь к нам. Навеселившись, осмотрел меня с головы до ног и скривил пухлые губы: – Тушка, скройся с моих глаз. От тебя воняет!

А я поняла, что этого юношу уже ничего не исправит. Единственный ребёнок богатых родителей, капризам которого потакали с самого малого возраста, он не привык задумываться о последствиях своих действий.

Папочка договорится, мамочка всё исправит.

Я таких, как Сат, видела сотни раз, когда «гуляла», сидя в коляске на балконе и наблюдая за людьми. Такие без сомнений пнут кошку, отпихнут ребёнка и проедутся на самокате по луже, чтобы испачкать светлое пальто симпатичной девушки. Просто так!

Потому что такие люди могут получить наслаждение лишь от боли других и порадоваться своему превосходству. Их по-другому не научили родители, которые сами никогда не были по-настоящему счастливы. Ведь от осины не родятся апельсины.

Возможно, Эстэша в моменты, когда молодой человек издевался над ней, рыдала и убегала домой. Я же посмотрела на Сата с искренним сочувствием:

– Не думала, что ты настолько беден.

Лицо юноши на миг удивлённо вытянулось, а потом Сат снова нарочито громко расхохотался:

– Я беден? Тушка, да ты действительно свихнулась! Новэрсы самые богатые в округе.

– Похоже, тебе даже не хватает ума понять, о чём я говорю, – разочарованно вздохнула я и кивнула Терсе. – Идём.

Направилась к дому Новэрсов. Кузина поспешила за мной, то недоумённо посматривая на пятно, которое благоухало на моём платье, то опасливо оглядываясь на Сата. Тот быстро нагнал нас и попытался схватить меня за руку:

– Стой! – я ловко подставила испачканное место. И парень воскликнул: – Фу! Ну и гадость…

Отпрыгнул и потряс рукой, боясь вытереть о свою одежду, а я щёлкнула пальцами и заявила:

– Один.

– Что «один»? – не поняла Терса.

– Сат обозвал меня три раза, – спокойно пояснила я. – До этого предупреждала, что больше не позволю так со мной обращаться, но юноша не поверил. Придётся объяснить доходчивее.

И снова направилась к дому Новэрсов.

– Снова жаловаться будешь? – крикнул Сат мне вслед, и в его голосе я к своему удовлетворению отметила испуганные нотки, которые молодой человек старательно скрывал дерзкими заявлениями: – Ничего мне не будет, поняла? И в тот раз ничего не было!

Не оглядываясь и не замедляя шаг, я двигалась дальше, Терса не отставала, и Сат разразился бранью нам вслед. Когда мы подходили к дому Новэрсов, кузина Эстэши осторожно уточнила:

– Ты уверена, что хочешь войти? Мы принесли подарки, а у тебя платье в грязи.

– Уверена, – мягкой улыбнулась ей.

Знала бы девушка, сколько раз я падала по своей или чужой воле. Как часто приходилось смиряться с испачканной или мокрой одеждой. После всех случаев я пришла к одному выводу: стыдно должно быть не тому, кто оказался в грязи, а тому, из-за кого это произошло. И тогда моя жизнь стала намного проще.

Дверь открыл тот же слуга, что и в прошлый раз. При виде меня он машинально схватился за ухо и отпрянул, чем я и воспользовалась. Толкнув дверь, вошла в дом и уточнила:

– Где я могу найти госпожу Новэрс? У меня для неё подарок.

Слуга, пятясь и закрывая ухо одной рукой, другой указал на двери в гостиную, куда мы с Терсой и вошли. Хозяйка дома была не одна, рядом с ней на диванчиках расположились две изящно одетые дамы примерно того же возраста, что и госпожа Новэрс. Полагаю, это её подруги, так как все трое пили чай и непринуждённо беседовали.

При виде меня замолчали, а госпожа Новэрс вскочила и воскликнула:

– Пресветлая Сельвия! Что с твоим платьем, Эстэша?

Я сделала книксен и, выпрямившись, спокойно ответила:

– Судя по запаху, это смесь земли и птичьего помёта, госпожа.

– Но почему ты в таком виде? – возмутилась женщина.

– Мне тоже любопытно, госпожа, – сдержанно улыбнулась я. – Поэтому позвольте дождаться возвращения молодого господина Новэрса и узнать причину.

Тут мать Сата побледнела и нервно покосилась на подруг. Одна из дам приподняла брови:

– Так это сделал твой сын, Левера?

– Должно быть, он хотел привлечь внимание… – пролепетала та.

– Мне кажется, Сат уже достиг возраста, когда внимание юных барышень привлекают цветами, а не грязью, – сурово заметила вторая дама.

Лицо госпожи Новэрс покрылось красными пятнами, и женщина с ненавистью посмотрела на меня:

– Так ты пришла из-за Сата?

– Юный господин Новэрс мне не интересен, – я отрицательно покачала головой и подала знак Терсе. – Мы принесли для вас подарок от госпожи Лавлейс. Это букетик иккензора, без которого ни одна столичная модница не выходит из дома, и соус, вкуснее которого вы никогда в жизни не пробовали.

Добавила со значением:

Глава 21

Утро началось шумно. На рассвете в комнату ворвалась Терса и, обтираясь настоем лаванды, принялась восхвалять меня.

– Моя кожа с каждым днём становиться всё чище! – восхищалась девушка. – Смотри! Я же красивая?

– Угу, – я пыталась уловить за кончик хвоста сон, в котором таяла от ласк потрясающего мужчины с удивительными глазами и сильными руками. Но Терса плюхнулась на мою кровать так, что та подо мной заходила ходуном. Она в пять раз меньше меня, так откуда у неё столько энергии? Зевнув, я села и проворчала: – Слушай, где у тебя находится регулятор громкости?

– Ни слова не поняла, – рассмеялась она и крепко обняла меня. – Стеша, ты мне так нравишься!

– Поэтому решила придушить, чтобы я никому не досталась? – сдавленно просипела я, и девушка рассмеялась, но отпустила. Я же обречённо попрощалась с приятным сном и внимательно посмотрела на кузину Эстэши. – Как-как ты меня назвала?

– Стеша! – с удовольствием повторила она и заулыбалась, а капельки настоя на её лице заискрились в первых лучах солнца. – Это имя тебе больше подходит… То есть тебе, которой ты стала.

Я замерла, глядя на девушку с лёгким испугом. Разумеется, Терса заметила, как сильно изменилась Эстэша, но до сих пор все списывали это на шок из-за отказа генерала жениться и отчаянием перед судьбой старой девы. И меня это устраивало!

– Что ты имеешь в виду? – осторожно уточнила я.

– Ты же сама сказала, – Терса пожала плечами и принялась с энтузиазмом помахивать ногами. – Эстэшей, которую все обзывали Тушкой, больше быть не хочешь. Вот мы с мамой и дедушкой решили называть тебя Стешей!

От сердца отлегло, и я выдохнула:

– Спасибо!

– Завтракать будешь? – она вскочила с кровати. – Мама сегодня приготовила завтрак сама! Представляешь? Ина в панике, думает, что её теперь уволят. Идём?

– Ага-а-а, – снова зевнула я, с нежностью вспоминая приятный сон.

Нетерпеливая Терса помогла мне облачиться в домашнее платье и сделать причёску, а потом мы спустились на первый этаж, ещё на лестнице принюхиваясь к аппетитному аромату.

– Кажется, это будет что-то очень вкусное, – в предвкушении проговорила я и вошла на кухню.

– Разумеется, будет! – заулыбалась госпожа Лавлейс и залихватски взмахнула длинной ложкой для снятия пробы. И ей же начала показывать на блюда, выставленные перед нами. – Каша крупяная с соусом от Стеши! Вареники с ягодами и соусом от Стеши! Пудинг с соусом от Стеши…

– Мама, да это же просто пир! – с придыханием восхитилась Терса.

С некоторыми блюдами, точнее их сочетаниями, я была не согласна. Например, мне показалось, что майонез не очень подходит к сладким вареникам, но не стала ворчать и портить всеобщее веселье. К тому же, дедушка уже сидел за столом и за обе щёки уминал как раз эти вареники.

– Вы сегодня просто светитесь, – заметила, глядя на тётушку Эстэши.

– Да, – она заулыбалась и машинально прикоснулась к блестящим щекам кончиками пальцев. – Вчера перед сном я протёрла лицо настоем Терсы, а потом намазалась твоим кремом, и утром не узнала свою кожу. Кажется, я помолодела на десять лет!

– Тебе показалось, – проворчал дедушка и хитро глянул на неё исподлобья: – Только на пять.

– Вот! – обрадовалась женщина. Похоже, что настроение ей ничто не способно испортить. – Я же говорила!

– Стеша, садись, – позвал дедушка и придвинул мне тарелку пудинга под майонезом. – Для тебя приберёг. А то Вейлин как начала пробовать, так бы и не остановилась, пока всё не съела.

– Да я не голодна, – нервно улыбнулась и предложила тётушке: – Кушайте на здоровье! Я лучше немного прогуляюсь.

– Я с тобой! – вскочив, заявила Терса. На ходу она дожёвывала бутерброд. – Куда пойдём? К Новэрсам?

– Зачем? – удивлённо посмотрела на неё.

– Спросим, понравился ли им твой соус, – предложила девушка.

– Ты всегда бежишь впереди паровоза, – рассмеялась я.

– Впереди чего? – моргнула она, и я прикусила язычок. Терса задумчиво продолжила: – Знаешь, иногда мне кажется, что мы говорим на разных языках…

Я поспешила перевести тему и указала в направлении, обратном тому, где находился дом Новэрсов.

– А давай пройдёмся вон туда!

– К деревне? – уточнила девушка и поспешила следом за мной. – Хочешь посмотреть, как делают масло из ливы?

Догнала и пошагала рядом:

– Я уже сказала, что иногда тебя не понимаю, потому хотела поговорить об этом.

Я настороженно покосилась на Терсу:

– Да?

– Может, ты...

Сглотнув ком, подкативший к горлу, я задалась вопросом, что же ответить на её подозрения? Объяснить всё нервным потрясением или признаться? Терса мне нравилась, к тому же мне не хотелось обманывать.

–…Будешь учить меня? – выпалила девушка.

– Что? – несказанно удивилась я и моргнула. – Чему?

– Всему, что знаешь, – шепнула она и подмигнула. – Я раскусила тебя! Ты же одарённая, так дедушка сказал. Твой отец никогда бы не отдал тебя в академию. Поэтому ты решила обучаться тайком, да? Ты сейчас живёшь с нами, и можно уже не скрывать. Мы все с радостью поддержим тебя!

Глава 22

На лужайке перед стареньким домом Лавлейсов стояли экипажи. Наш кучер привязывал лошадей прямо к забору, потому что место под навесом давно закончилось. При виде нового гостя, слуга тяжело вздохнул, но поспешил придержать коня господина Паккока.

Мужчина спрыгнул на землю и с широкой улыбкой направился здороваться с другими гостями, которые неторопливо прогуливались между экипажей. В руках мужчин и женщин белели баночки с соусом и блестели чайные ложки с удлинённой ручкой.

– Когда все успели приехать? – приглаживая волосы, не на шутку разволновалась Терса. – Мы же недавно на прогулку вышли.

– Меня больше интересует, почему они едят майонез ложками, – проворчала я себе под нос.

– Девочки! – заметив нас, помахала госпожа Лавлейс.

Выглядела она невероятно счастливой, будто никогда и не было той чопорной дамы, что ругала дочь за слишком вольное поведение. Сейчас мама Терсы сама была больше похожа на служанку, чем на хозяйку дома.

В простом платье, переднике и чепчике, она раскраснелась и выглядела лет на десять моложе. И дело было вовсе не в лавандовом креме. Подбежав к нам, тётушка Вейлин сообщила счастливым шёпотом:

– Пресветлая Сельвия, поверить не могу… Я всё продала!

– Что именно вы продали? – осторожно уточнила я.

– Крема, соусы… – женщина эмоционально всплеснула руками. – Всё! У нас ничегошеньки не осталось. Даже для себя! И то, не всем гостям хватило…

Схватила мои ладони и, сжав в своих, жадно выдохнула:

– Нужно сделать ещё. Прямо сейчас!

Я аккуратно высвободилась и отрицательно покачала головой:

– Вы знаете, что это невозможно. Во-первых, процесс небыстрый. А во-вторых, нельзя, чтобы кто-то случайно подсмотрел и украл рецепт…

– Точно, – побледнела Вейлин и, машинально оглянувшись, с подозрением прищурилась: – То-то мне почудилось, что госпожа Новэрс слишком внимательно осматривала нашу кухню.

– Госпожа Новэрс? – испуганно воскликнула Терса и, многозначительно покосившись на меня, снова посмотрела на мать. – И Сат тоже здесь?

– Да, – тётушка оглядела присутствующих в поисках молодого господина Навэрса. – Где-то видела этого сорванца.

– А в-третьих, – педантично продолжила я, – выгоднее изготавливать небольшие партии товара ручной работы. Это создаст у покупателей спрос и позволит поднять цены на популярный продукт.

– Стеша, ты такая умная, – прижав руки к груди, искренне восхитилась Терса.

– Эстэша? – раздался за спиной звонкий голос Сата. – Можно с тобой поговорить?

Что-то он сегодня чересчур вежлив. Мгновенно насторожившись, я резко обернулась, ожидая чего угодно, начиная от камня в голову, до грязи на одежду, но молодой человек протянул мне букет фиолетовых цветов и, смущённо потупившись, с трудом выдавил:

– Прости…

– За то, что швырнул в меня грязью и разбил окно, прощаю, – тут же отозвалась я, и Сат расцвёл в счастливой улыбке, а я продолжила ледяным тоном: – А вот за то, что вырвал иккензор с корнем, придётся ответить.

Улыбка его завяла, и молодой человек растерянно моргнул:

– Как ответить?

– Очень просто, – деловито ответила я. – Разве не понимаешь?

– Подарить тебе танец на предстоящем балу? – самодовольно предложил он и, всплеснув руками, расщедрился: – Хоть два!

Я легонько подтолкнула его к Вейлин.

– Заплатить! Тётушка, выставите, пожалуйста, Новэрсам счёт за цветы.

– Но у вас же полно этих цветов! – возмущённо вспылил молодой человек.

– Наших цветов, которые нельзя срывать, – с нажимом заметила я. – Как и наших окон, которые никому нельзя разбивать. И нашей одежды, которую нельзя пачкать. Пока ты не научишься бережно относиться к чужой собственности, Сат, даже не мечтай приглашать меня на танец.

– А что нужно сделать мне, чтобы заслужить право потанцевать с вами? – вдруг спросил кто-то.

Я мгновенно узнала низкий вибрирующий голос, в котором прозвучали хрипловатые нотки, и забыла, как дышать. Ко мне приближался прекрасный мужчина, который не так давно дремал под раскидистым деревом на границе поместья Лавлейсов, и с кем я той же ночью предалась жаркой страсти с ароматом липы.

Думала, что никогда больше не встречусь со случайным любовником, но мой первый и, как я полагала, последний мужчина, сейчас стоял передо мной.