Пышка с пробегом

1

Глава 1

День первый

КЕТО

— В общем, я сварила суп. Два литра. По всем правилам. Углеводов ноль, жирный, белка много. Куриный суп. Без вермишели я терпеть не могу его, но бросила туда яйцо. На безрыбье, как говорится. Короче, не работает эта ваша диета, доктор.

— Катя, а как обстоят дела с физическими нагрузками? Мы говорили, что вы начнете бегать.

— Я и бегала, — шмыгнула я носом, вспомнив, что когда очнулась возле пустой кастрюли с супом, я ее подтирала коркой белой булки. Маленькой такой корочкой, что осталась от батона, за которым я, судя по всему, сбегала, находясь в пограничном состоянии. — В магазин, за хлебом. Не помню вообще, как это случилось. Может меня НЛО похищало. Ну как в секретных материалах, помните? Там исчезало время и мгновения жизни у бедолаг, которых “хитили” зеленые человечки. В общем, фуфло эта КЕТО диета. И подсчет калорий... Доктор, а нельзя как-нибудь просто... Ну, гипноз там какой. Чтобы я глаза закрыла, а очнулась красоткой в “эсочке”?

******

— В общем, этот шарлатан диетолог, мне сказал, что если я не начну соблюдать режим питания и бегать как лось от пожара по три километра, высунув язык, я так и останусь толстой промсарделькой и сдохну в одиночестве от хронической девственности и плесени во всех местах, — всхлипнула я, помешивая ложечкой пышную пену в жирнючем капучино.

— Что? Прям так и сказал? — хмыкнула моя заклятая подружка Ритка, слизывая со своих губок-бантиков пышные кремовые усы.

— Ну, почти, — рявкнула я, с завистью глядя, как эта нахалка заглатывает углеводную бомбу, сладкую, вреднющую, очуменно вкусную. — Велел считать калории.

— Ну, одна ты не умрешь. Твой курчавый горластый Хер не даст тебе заплесневеть еще лет пятнадцать. Ему бы, кстати, тоже, движения не помешали. Он уже поперек себя шире. Толстый хер, для Сладкой хозяйки. Прямо название любовного романа, — дать бы ей ложкой по башке. Той, которую эта мерзавка облизывает с таким видом, будто сейчас прямо тут от оргазма вкусового отдуплит.

— Больше на порно похоже. И вообще. Моего пуделя зовут Херальдиньо Де Бругальон Ферзиперский. Будь любезна относиться с уважением к моему любимцу. В конце концов, у него родословная круче, чем у тебя. А ты его...

— Правда? Я? — хихикнула Ритка. — А когда он сбежал, кто орал на всю улицу “Херушка мой пушистенький, вернись, я все прощу”. Аж бабка Дуся из окна чуть не выпала с третьего этажа, чтобы разглядеть “таку драму”. А ей почти сотка, на минуточку. И она глухая, как утконосиха.

Ну, вообще справедливо. Я подцепила пальцем пену и сунула ее в рот. Без сахара все мне кажется безвкусным и мерзким.

И вся жизнь, с момента, как мне прописали диету и похудение стала бесцветной и унылой. И если бы не мой гинеколог и его предсказание... В общем, у меня есть два года. Всего два, чтобы найти мужчину и забеременеть. Мой шикарный организм как-то неправильно вырабатывает гормоны, и если я не похудею и не рожу, скорее всего к тридцати годам я обзаведусь шикарным климаксом, и всеми вытекающими из него, восхитительными ощущениями. А знаете, что самое смешное? Нет? Ну тогда держитесь. Я не могу забеременеть, если не скину эти чертовы тридцать кг. И совсем не потому, что никто не позарится на мои роденовские мощи. Нет, все бы это можно было решить легко, пусть и слегка затратно. Я не могу забеременеть из-за чертова моего лишнего веса. Замкнутый круг, по которому я пытаюсь бежать как белка по колесу. Точнее я по нему бегу, за хлебом, блин.

— Кать, ну ты бы сходила к другому гинекологу. Мало ли, что один дурак там сморозил. Надо пройти обследования, анализы повторить все, — вздохнула Ритуля, явно прочтя на моем лице все эмоции. — Ты же красотка. Сейчас не модно вообще худой быть.

—Он не дурак. Он светило, — нет, не вкусный капучино. Сахара бы в него ложки три. — Бегать буду.

— Эй, а на меня ты чего смотришь? О, нет. Нет, нет, умоляю. Бегай с Хером. Эпично будет знаешь как? А я не могу, у меня с утра дел куча. Проснуться там, не сдохнуть, ну там постирать колготки. Да мало ли.

— Я думала мы подруги, — вздохнула я, используя запрещенный прием. Ну а что? Ей можно мной пользоваться, а я что лысая. Господи, слава богу, что хоть не лысая. Это было бы вообще ужасное зрелище.

—Клянусь, я убью тебя, если ты завтра проспишь, — прорычала Ритка. А мне страшно стало. Я в жизни не умела быть сильной и ловкой. А уж физкультура... В школе меня даже не допускали до занятий физрой, после того, как я выкосила пол класса скакалкой и вырубила мячом физкультурник Олега Мирославовича. Его, кстати, с моей легкой руки, все звали Мимосралович. И дядька меня ненавидел и боялся все одиннадцать моих чудесных школьных лет. А потом, говорят, праздновал неделю, впервые за всю свою многолетнюю карьеру “пэдахоха. — Слушай, а ты точно уверена, что этот город уцелеет, если ты начнешь заниматься спортом.? — вкрадчиво поинтересовалась моя подруга детства, с которой мы со школы вместе. Тоже, поди, бедолагу Мимосралыча, вспомнила. Ни в чем я не уверена, если честно. Но, я всю жизнь мечтала о ребенке. И если для того, чтобы стать матерью, мне придется перевернуть мир, я это сделаю. Даже если мне велят оббежать земной шар, питаясь только комарами.

Я лишь молча кивнула. Конечно я не просплю завтра. Пфффф. Естественно. Как начну бегать, как похудею, и... Что и? Господи, я ведь просто обычная толстуха, на которую не зарится даже игроман Додик из соседнего подъезда, а он заигрывает даже с бабой Дусей, прости господи. И от кого же я рожу?

От кого?

— Сама не продрыхни, знаю я тебя, — буркнула я, гоня грустные мысли и поднялась из-за стола. — Ладно, пока, некогда мне. Надо еще костюм купить спортивный.

2

Глава 2

День второй

Омлет из двух яиц на обезжиренном молоке — 143 калории.

Кофе (черный как моя жизнь) —2 калории

Яблоко зеленое — 40 калорий

Печенье, кусок батона с вареньем, конфета шоколадная “Мишка”. Три конфеты. Зефирина.

Я слабачка. Это провал.

Пробежать на сто километров больше. На двести.

Оооооо.

Спортивный костюм моего размера покупать то еще удовольствие. Продавцы в магазине на меня смотрели с жалостью и сомнением. В общем я то их даже понимаю, ибо меня тоже терзают прям вот совсем не смутные сомнения относительно того, что я начну бегать и стану трепетной ланью с ногами голенастыми и бодрым блеском в глазах. Но все равно обиделась, потому что из всего шикарного ассортимента огромного спортивного аутлета, оторвать мне удалось лосины очуменно кислотного, зубодробительно-малинового цвета и олимпиечку-размахайку, увидь которую даже страшный огр Шрек удавился бы от зависти.

— Футболку еще с мембранами надо, надо, чтоб дышала, — улыбнулась миленькая худышка. Самая противная из всех продавщиц, уж больно стройная.

— Кто, чтоб дышал?

— Ткань, а соответственно ваше тело. Очень удобная, со скидочкой. Размер подберем. Этот бренд выпускает шикарную линейку для дам вашей комплекции, — улыбнулась мерзавка и захлопала ресничками. И чего я на нее ополчилась? Милая девочка, вежливая и внимательная. Хотя, ничего удивительного. Скоро совсем мои гормоны превратят меня в старуху Изергиль, я буду ходить по улицам с раскабаневшим до безобразия Херальдиньо на поводке и...

Черт. Да не буду я такой. Я начну бегать, похудею, рожу ребенка. Да я...

— Беру. Заверните, — рявкнула я, гордо вздернув свои богатые подбородки. Хотя Ритка говорит, что лицо у меня как у богини. Врет, поди. — Пусть у меня все дышит.

Короче, я еще купила кроссовки, бутылочку с нарисованным пуделем, для спортивных напитков, утяжелители (не знаю зачем, но решила, что мне очень надо) кучу какой-то абсолютно не понятной мне фигни и спортивный костюм для Херальдиньо, в той же цветовой гамме, что и мой. Да сама офигела, что и такое теперь продают. Вот что интересно, на пуделя размера супер-кинг-сайз барахлишко легко отыскалось, а на меня - вспотела, пока нашла. В общем шла я на вход в весьма приподнятом настроении, хотя потратила такую уймц денег, что кровь зубами чуть не пустила. Но отмахнулась от припадка огненной жадности. Один раз же живем. И я даже почти умудрилась выйти из торгового центра счастливой. Почти...

— Роб, куда ты меня привел? — проныла шикарная длинноногая фея, остановившись в стеклянных дверях, как статуя греческой весталки. Окинула меня таким взглядом, что я чуть не окаменела. В общем Горгона, которая Медуза, нервно ковыряет пальцем в носу. Настроение резко устремилось куда-то в район самой глубокой ветки метро, пробив пол магазина, верхний слой почвы, перегной, гумус, что там еще бывает, я не сильна в геодезии. И не в геодезии тоже. Представления не имею, какая наука изучает строение земной коры. География, может? — Боже, это же...

— Ты хотела спортивный костюм, — насмешливый мужской голос разлился в пространстве велюровым плюшем. — Здесь же продают барахло для занятий йогой? Девушка. Эй, девушка...

Это он мне что ли? Я даже оглянулась за спину, чтобы удостовериться, что сиятельный бог, спустившийся с небес на своей золотой колеснице, снизошел до простой смертной, то есть меня, застывшей с отвисшей челюстью и где-то в глубинах сознания рассуждающей, не упасть ли ниц. Даже не думала, что такие самцы встречаются в человеческом роду. Высокий, широкоплечий, бедра узкие, глаза синющие, как самое синее небо. “Тебе не светит даже вполовину такой” привел меня в чувство внутренний голос. И слава богу. А то небожитель синеглазый уже начал на меня поглядывать с опаской. Видно выражение лица у меня сейчас было абсолютно дебильное.

—Да. Продают. Я вот приобрела. Очень красивый костюм. Цвет, правда... Слегка не мой. Я предпочитаю поспокойнее. Но в целом... — боже, что я несу? Что я несу, господи, вырви мне язык, или трахни меня по башке метеоритом покрупнее. Тунгусским хряпни, чтобы наверняка и выжженная пустыня. — И цены тут ничего так. Нормальные цены.

— Слышала? Не морочь мне голову, Лиза. Тряпки в которых у тебя будет потеть жопа не должны стоить как самолет, — тут же потерял ко мне интерес бог по имени Роб. Ну, ожидаемо, в принципе. Не жили богато, не хрен начинать.

—Бетти, меня надо звать Бетти. Роб, умоляю, не могу прийти в зал, как нищебродка. Не могу, — обморочно прорычала Горгона. Я попыталась сойти с места и свалить в закат. Но, черт, пакет мой с дурацкими, не понятно зачем купленными гантелями вдруг затрещал и проклятая трёхкилограммовая железяка с громким стуком выпала мне на ногу. Я закусила губу, чтобы не взвыть и начала собирать с пола вывалившийся хабар.

— Когда-то костюм этой фирмы был для меня и в пир и в мир и в добрые люди, — абсолютно спокойно хмыкнул синеглазый. — А дурацким козьим именем пусть тебя называют твои подружки. Слушай, ты меня утомила.

- Ты же понимаешь, что жена Соколова не может ходить чернавкой? Я не могу одеваться в магазине для челяди, — перешла на ультразвук Горгона. Проклятая гантель, которую я попыталась запихнуть в рюкзачок, купленный мной в порыве безумного шоппинга впилась мне в спину.

— Лиза, ты мне не жена. А это мой торговый центр. И на деньги, которые я зарабатываю на челяди, прости господи, ты покупаешь трусы своей вонючей тонконогой крысе. За деньги, на которые можно нарядить ту тетку, а для этого надо ткани на весь китайский народ намастырить, — снова кивок в мою сторону, — надо же какое самообладание у мужика. Везет некоторым. И дети у них красивые получатся. Красивые, богатые и састливые . А я... Я стою задрав к потолку ТЦ свой зад объемный, и как неудачник жонглер роняю все, что только могу уронить, поднимаю, тут же снова роняю что-то другое. Еще один пакет порвался. У рюкзачка оторвалась лямка. Вторую гантель наверное я все таки тут брошу. Наверное прямо в наглого синеглазого Роба. Черт, как же обидно.

3

Глава 3

Расстояние полтора километра. Расчетное время 20 минут(???)

Составить расписание пробежек (Обязательно)

Купить себе сумочку напоясную для телефона и наушники беспроводные.

Купить себе перцовый пластырь на все места и мазь обезболивающую.

Боже. Я наверное сдохну.

Взять на работе отгул.

Крем-брюле 500 калорий (слабачка и тряпка)

Бег один час (полубег) -200 калорий (мда. Ушла даже тут в минуса).

Я красотка.

— Дурак ты, Херальдиньо, — пробубнила я, пытаясь натянуть на вертлявое песье тело обновку. — Мы не гулять идем, а бегать. Растрясать нажратые белки, жиры и углеводы. Да не вертись ты, господи. Спасибо скажи, что чувяки тебе не купила, там прикольные были. Стой. Осталось только молнию застегнуть. Красавец.

Красавец замер на месте, явно ошарашенный моими откровениями, ну или тем, что костюмчик его обтянул, как целлофановая оболочка распухшую сардельку.

— Он же сейчас лопнет, — хмыкнула Ритка, разглядывающая нашу с пуделем команду по забегам на супер-короткие дистанции. Ну, очевидно же, что добежать мы с моим песиком сможем до первого ларька с водой и корвалолом. — Ну, или... Слушай, а что если ему еще хвостик сделать на голове, для улучшения термодинамики, ну или какая там динамика когда воздух телом рассекаешь? В общем, ты помнишь, с физикой беда у меня. А так он еще будет на Усейна Болта похож.

—Себе сделай. Хвостик на языке, чтобы чушь не несла. Ничего с ним не случится. И ему идет. Смотри, как зеленый цвет оттеняет абрикосовую шерсть. Слушай, а я как?

— А чего вдруг такой вопрос? — приподняла бровку подруга. — Думаешь встретить этого вчерашнего зазнайку в нашем задрипанном парке и сразить его наповал мощью своей харизмы и спортивного азарта.

— Дура совсем, — черт, и зачем я ей рассказала о вчерашнем позоре своем? И о том, как меня в грязи изваляли бог и Горгона, даже глазом не моргнув при этом. И я потом ночью, с расстройства, сделала набег на холодильник. Два набега. Не важно.

— Кать, да плюнь и разотри. Эти мажоры же ничего сами из себя не представляют. Носы только гнут, да нормальных людей обижают. И фря эта его, леденец на палочке, только до тех пор, пока у парня денежный поток не прервался. Пффф. А ты у нас сильная и самодостаточная. Два высших, зам. начальника юридического отдела, красотка неимоверная. Да ты у нас женщина, которая себя сама сделала.

Точно. Сама. Первое высшее образование — педагог-специалист дошкольного образования, я получила по наставлению моей бабули. Да будет она помянута не к пробежке, Лукерья Ферапонтовна, прости господи. Второе - юридическое... В общем, не знаю, зачем я пошла в шарагу, гордо именующую себя юридическим институтом. Тяги к славе Плевако я не испытывала никогда. Но там было десять свободных мест на человека, потому что находилась бурса для несчастных бедолаг в таком медвежьем углу, что туда даже волки боялись забредать. Точнее знаю, я просто хотела сбежать от бабули, вырастившей меня железной рукой. Зам начальника я в загибающейся фирме, по производству игрушек для собак и кошек. Собственно в отделе нас только начальник да я, его зам. А еще я зам. главного бухгалтера, зам. генерального директора и технический работник. Именно эта должность и записана в моей трудовой. По сути я уборщица. О, да, я себя создала сама.

— Пошли, — рявкнула я, прицепив поводок к шлейке Херальдиньо. И мы пошли.

Как там пишут классики? Осень бросала в лицо несчастных, но сильных женщин и притихшего карликового, распухшего от влаги и стыренной булки, пуделя горсти ледяной мороси и прелые жухлые листья. Небо, будто оплакивало безумство этих героинь, бросивших хмурое утро к ногам олимпийских богов - бегунов. Застывало дождливыми слезами на решительных лицах...

Короче, мерзотная погода только усугубила желание плюнуть на все. Ранний климакс не так уж и дурен, если подумать. Сразу столько проблем отпадает. А вместо детей можно завести еще пару пудельков и кошек.

Херальдиньо вдруг взвыл и рванул в серую туманную морось. Я и хрюкнуть не успела. Уставилась на обрывок поводка в своей лапе, сделанный фирмой в которой я работаю, плюнула на землю. Крикнула “За мной”, обалдевшей Ритке и ломанулась туда, где исчез этот балбес собачий всего минуту назад.

— Катька там... — сквозь слой тумана, донесся дом меня истеричный крик подруги, но я, в порыве азартной погони, остановиться уже не смогла. В общем, тренером по бегу мог бы стать этот ушастый паразит.

Очнулась я от безумия только услышав визг покрышек по асфальту и громкий мат. Мир перевернулся несколько раз, я успела подумать, что как-то быстро отбегалась, и что до парка так и не дошла, и маньяки эксгибиционисты не дождутся меня. Жаль. Сгруппировалась в воздухе, как учила меня бабуля, поджав к груди колени и пихнув между ними голову и с грохотом ляснулась на что-то очень гладкое, теплое и определенно дорогое. Боль, как мне показалось, прошила меня прямо от пяток и до макушки, по ощущениям. Но, даже это оказалось не самым страшным. На меня сверху упало что-то скулящее на ультразвуке и липкое. Боже, ну за что? Если ты еще и Херальдиньо у меня отнимешь... Фу, чем это воняет? Явно не кровью.

— Эй, ты жива? — раздался над моей головой злой голос. Очень знакомый, совсем недавно я где-то его слышала. — Откуда ты выползла, мать твою бегемотиху? тИз ада для булок? Черт, не вовремя вот вообще.

— Хер, — прохрипела я, пытаясь сфокусироваться на лице говорящего злобного огра. — Что с ним?

4

Глава 4

Костюму капец (ай, как жалко)

Костюм Херальдиньо так и не нашли (пуделя из него выбило в момент удара)

Минус одно ребро (трещина), огромный синяк под глазом, ссадина во всю... Ну в общем, лосины выкидывать только. Был бы мозг, наверняка бы было сотрясение (так сказал подонок и мерзавец)

В общем бег — это затратно и нервно и физически, ну и материально.

Снова ушла в минуса.

— Чего? С кем? Твою мать. Ты еще и ненормальная, что ли? Скажи честно, ты сбежала из поднадзорного учреждения?

— Нет, я бегала с Хером и Риткой, а потом он сорвался.

— Кто? Хер? Откуда он мог сорваться?

—С поводка. Фуфловые у нас в ИП делают поводья, — я икнула и попыталась распрямиться. Тело свело так, что ни рукой, ни ногой двинуть у меня не вышло. Я посодрогалась в конвульсиях и затихла, красиво выгнувшись в талии. На всякий случай. А вдруг судьба, как в кино, а я лежу как колода.

—Тетенька, милая, скажи, что ты такой и была, пожалуйста, — простонал шикарный мужской бархат. Болезненно и тоскливо. Как Белый Бим черное ухо, прямо. Ой. Такой страшный фильм, не смотрите, если не видели.

— Какой? — игриво всхлипнула я, все еще ничего вокруг не видя, кроме мечущегося вокруг меня силуэта.

— Отбитой во всю голову.

— Да нет, с утра была еще ничего. Но потом позавтракала, поплакала, вышла на пробежку... А дальше провал.

— Сколько пальцев у меня?

Перед моим лицом замаячила огромная ладонь с шикарными длинными пальцами. Голова закружилась адски, в висках заколотили молоточки. Главное не вывернуть мой скромный завтрак на погнутый в виде силуэта моего тела капот, пахнущий машинным маслом. Страшно захотелось бутерброд из белого батона с вареньем и плывущим сливочным сыром. Можно и с маслом. Черт с ним, можно и без варенья. Можно и без масла, но с кусочком сала.

— Думаю что пять, ну если вы конечно не полидакт, — тупо проблеяла я, пытаясь нащупать не шевелящегося пуделя, распластавшегося на моем плече, как меховой палантин. — Если полидакт то...

— Я отвезу тебя в больницу, — вздохнул, все еще, невидимый мне, мой несостоявшийся “убивец”. — Слушай. Давай договоримся. Сколько ты хочешь, чтобы без полиции? Мне реально сейчас не в жилу разбираться с ментами. И ты, между прочим, сама на дорогу выскочила. Жуткое зрелище, я тебе скажу, когда из тумана на тебя выскакивает лупоглазый бегемот - цыган, явно убегающий от кого-то еще более страшного.

— Хераль... Хераль...

— Ну да. Прости, с цыганом я перегнул. У них барахло не такое убойное, — хмыкнул этот паразит. Главное об услуге меня просит, а сам. И голос этот... Да где же я могла его слышать? Я зажмурилась, досчитала до десяти, открыла глаза и уставилась в небесно-синие омуты. Точно, я на небесах.

— Мой Херушка жив значит? — просипела я. Странно. В аду, наверное не должно вонять мокрой псиной. А еще, мертвые же не чувствуют боли. А мое тело, отошедшее от первого стресса, начало расцветать болью, вспышками мерцающей в моем стряхнутом, явно, мозгу. — Где он? Где мой малыш? Просто покажи мне его, даже если он дохленький мой малыш, и я не буду претензий предъявлять? Обещаю. И в больницу не поеду даже.

—Показать? Дохленького? Дура совсем? — прорычал синеглазый. Точно, это же Роб. Бог Роб. А я тут в таком виде валяюсь. О, черт. Черт меня раздери. Голову еще рвет на части болью. И Ритка... Ритка же была где-то рядом? Мой пес не знаю жив или мертв любимый. А я развалилась как кукла свадебная на капоте и несу чушь. — Ничего я тебе показывать не стану. Лучше на зону, за тебя много то не дадут. Ты же живее всех живых. Покажи ей... Очуметь. Может еще тебе подержаться дать? И он не дохленький. Ты бы очень удивилась. Не важно... Ты извращенка что ли? Надо было сразу догадаться.

— Сам ты...— начала заводиться я. Что он там про подержаться то нес? Ооооо. — слушайте, возникло недопонимание. Мою собачку, которуую я выгуливала зовут Херальдиньо, сокращенно.... А вы что подумали? Боже. И вы еще мне говорите, что я чеканько. Да вы сами... как вообще можно было про меня такое подумать? Вы... Вы...

Я не успела договорить. Из тумана вывалилась Ритка, держа на руках завывающего на все лады Херальдиньо. Тогда что на меня упало сверху и так воняло? Я перевела ошалевший взгляд на зареванную подругу, посмотрела на пуделя, от чего-то голого и с проплешинами в прическе, сделанной дорогущим груммером, и начала медленно сползать с капота на землю.

— Катька. Я думала все, — заголосила Ритуля и бросилась ко мне. — Я думала, отбегала ты, молодая и красивая. Я знаешь... Я Херальдо нашла, со страху решила, что не брошу его в память о тебе никогда. Ой, он так летел, когда его машиной выбило из костюма, я чуть не сдохла со... Не важно. Он прямо в воздухе распластался блином, и уши так красиво по ветру развевались. Я за ним кинулась. Ну стресс же...

— Дурдом. Я думал так не бывает. Думал только в идиотских комедиях. Толстая баба с Хером... Только полная дура могла так пса обозвать. Я думал Дильма вышка. Аллес вообще. Алло, Боря, я не приеду. Да плевать. Отменяй. Мне по хрену. Мне надо срочно нервное напряжение снять. И к психологу меня запиши. Плевать, — рявкнул синеглазый бог в телефон, и пошел к машине. Сейчас он наконец-то уедет, и я смогу зарыдать в голос от боли и унижения. Скот. Ненавижу. Мерзкий самовлюбленный мажор, права Ритка. Даже тренировку мою первую он умудрился ухайдокать. Вот как появляется на моем горизонте пиши пропало. Точно кто-то проклял меня. Даже... Ой, вернулся. Что это? Он что...

— На лечение тебе. И купи тряпки нормальные. Гуччи себе купи. Не знаю, правда твой размер они шьют или нет., — мне в руки легла огромная пачка денег. “Бери. Не копырься” шепнула Ритка, материализовавшись рядом со мной будто из воздуха. — Только бога ради.... Постой, это же ты.

5

Глава 5

Яблоко, три редиски, хлебец из рисовой муки (картон и то вкуснее) и таз листового салата.

Купила “Летящую ласточку”

“Летать” с треснутым ребром очень трудно (установлено опытным путем)

Две конфеты “Мишка” — почувствуй себя слабачкой.

В полиции работают очень отзывчивые люди (особенно тот молоденький капитан, который сказал, что я симпатичная(!) женщина (?)

— Где? — спросила я Ритку, поддергивая на груди то, что осталось от новенькой олимпиечки, и провожая взглядом задние габариты уродской машины уродского гада. Нет, я ему кто вообще? Мне? Деньги предлагать? Я ему что...?

— Что? Мозг твой? Здравый смысл? Что где? Или может деньги, которые ты чуть не промохала? Если бы не я...

— Об этом потом, — это я уже почти прорычала. Даже глаза почувствовала мои, как налились кровью. — Где Херальдиньо? Он был у тебя на руках. Где мой мальчик? И что значит — чуть. Пусть подавится своими серебренниками. Просто верни мне Хера, — взвыла иерихонской трубой, пытаясь понять, что мне так неудобно в груди. Лифчик вроде купила удобный, из парашютной ткани. Другие мои перси не выдерживают.

—Упс, — хныкнула Ритка и начала странно, как-то боком, отступать в сторону чахлой рощицы.

— Упс? — я напряглась. Обычно когда у моей лепшей подруги глаза как у какающего ежика — пиши пропало. Сегодня взгляд у Ритки не просто напуганно-виноватый, а какой-то затравленный. Сердце сжала ледяная рука ооооочень дурного предчувствия. Почти сверхъестественного. Настолько ужасного, что я страшно захотела кусок торта, молочный коктейль и проглотить эту заразу. А потом запить коктейлем, точно. Она явно прочла мысли написанные на моем лице и приготовилась бежать, судя по низкому старту, который приняла. — Упс? Где мой пудель, выдра ты барбидосская.

— Он тяжелый был. Кабан просто. А между прочим, ты сама виновата. Раскормила пса.

— Где он?

— Там короче... Такая оказия... В общем, я пока смотрела, как тебе этот хмырь в лифчик пачку бабосов пихнул, ненадолго, на минуточку совсем... Короче, я Херальдиньо в багажник к этому Шумахеру посадила Ну невозможно же, все руки мне оттянул этот курчавый Х... Херальдиньо. А потом, пока пыталась посчитать, сколько в пачке купюр, ну, на глазок. Катается твой пудель сейчас в джипе. Где бы ему еще такая радость выпала?

— Его укачивает в машине, — проорала я, ухватившись за сердце. Лифчик... Что там эта ведьма мне про него плела сейчас? Потом разберусь. Черт, что же мне так мешает? — Херальдо рвет в машине, ты понимаешь это? Стреляет дальше чем видит. Со всех гаубиц. О, боже. Бедный, бедный...

— Точно, бедный мужик. — хмыкнула Ритка, расслабившись. Думает, наверное, что расплата лютая ее уже миновала. — Загребется багажник мыть. Не его день сегодня.

— Сначала найдем Хера. Потом я тебя порешу, — процедила я сквозь зубы. — Ты хоть номер запомнила, или прямо сейчас тебя вон под той чахлой сосенкой прикопать?

— Чего там запоминать, ноль-ноль-семь. Я еще подумала, прикольный такой номер. И этому красавчику смокинг бы пошел. Прямо писечка бы он в нем был. Прямо такой херр из бундесвер, только наш и красивее. Ну да, у нас самые красивые мужики в мире. А чего? Эй, ты чего? Глаза как у улитки, того гляди повиснут на ниточках. Красотища. Мне нравится. Эй, ты куда?

— В полицию.

— Это зачем еще? — напряглась подруга, имея которую и врагов не надо. Вечно у меня проблемы из-за нее. Со школы начались. С первого класса. С первого сентября первого класса. В тот день я впервые увидела девочку с печатью пытливого ума на беззубой физиономии в школьном сортире после урока под названием “День знаний”. Беззубый демон в обличии крошечного существа, похожего на ангела, пытался принести в жертву портфель со всем хабаром, посредством ритуального сжигания. И мне вот именно тогда надо было бежать, не жалея колготок и новеньких туфелек, которые бабуля достала по блату.

— У меня похитили ценную собаку. И я хочу найти подонка. Вот и все.

— Все? Или ты просто на красавчика запала? И теперь хочешь найти богатейчика, чтобы совершить над ним... Акт возмездия.

— Если не заткнешься, у тебя что-нибудь западет, — хмуро пообещала я, и захромала в непонятном мне направлении. Надо же, придумала. Дура. Да я на одном гектаре с этим зазнайкой... Да он меня бесит хуже Пиночета. Да он страшный и некрасивый, и вообще. Гуччи не шьют на меня. Да на меня в очередь бы модельеры выстроились. Да я...

Удар тяжелым джипом по Кате сбил в Кате все ориентиры. Тело прошила резкая боль. Я аж рот открыла, пытаясь вдохнуть. Перед глазами заплясали веселые мухи. Да что с лифчиком у меня, мать его? Лифчик, деньги. Ах...

Я ухватилась рукой за грудь, от чего-то за левую, хотя неудобно то мне справа, хватила ртом ледяной воздух, словно рыба выброшенная на берег.

— Он что, меня трогал? За грудь? Этот сволочной мерзавец меня за грудь? Прямо за лифчик пальцами своими кра... мерзотными? — странно, но от чего-то по телу у меня толпой проскакало стадо мурашек. Да конечно от отвращения. От чего же еще то?

— Понравилось да? Еще бы не понравилось. Хотя лифон у тебя конечно...

В отделение полиции мы ввалились через полчаса. Я красная и похожая на кипящий самовар с ручками и сапогом на трубе, и расстроенная до нельзя Ритка, зажимающая ладонью оттянутой мной, начинающее синеть, ухо.

—У меня украли пуделя и честь, — проорала я в окошко дежурной части, прямо в молоденького капитана, которому поганка Ритка прямо сразу начала строить свои глазки противные. — Я хочу написать заявление на подонка. Представляете, он мне в бюстгальтер своими пальцами погаными длинными вот это засунул, — грохнула я огромную пачку денег на стойку, порывшись в своем необъятном бюстгальтере предварительно, перед ошалевшим капитаном. А он симпатичный. Ушастый только и очень тощий. — Это вот так он оценил мою невинность? И пудель. Особые приметы — рыжий, кудрявый.

— Жирный как слон, отзывается на кличку Хер, — перебила меня Ритка, разжав руку на своем ухе, которое засветилось в прокуренном воздухе полицейского участка красивой переливчатой синевой.- Похож на надутую наволочку.

6

Глава 6

Роб Соколов

Мерзкая, отвратительная толстуха, глупая вонючка, от которой несло за версту сладкой сдобой и молоком. Еще к тому же и с гонором. Откуда он только у нее взялся? Зам. директора она, блин. А самомнение какое? Больше нее самой самомнение. Бегемотье. И грудь. Черт. Настоящая грудь, теплая и живая. Не силиконовая грелка, как у Лизки, сидящей на пассажирском сидении, и без умолку несущей пургу. Я ее и не слушаю. Вообще не понимаю, почему она в моей машине, и почему я до сих пор терплю эту пустышку. В постели она, правда, хороша. Затейница. Но этого ведь совсем недостаточно для того, чтобы я что-то к ней испытывал. Да и не умею я испытывать. Разучился. И привязываться я не хочу. Мне хорошо одному.

— Боже, Роб. Ты что, сбил кого-то? Боже, скажи, что это не собачка была. Не собачка же? Хотя, судя по вмятине в капоте это лось был, да ведь? Я угадала?

—Ага, почти. Бешеная лосиха, распухшая и жопастая.

— Где ж ты в городе лося то нашел? — хихикнула Лизка. Я поборол желание остановиться прямо посреди проезжей части и вышвырнуть эту тупую клизму из машины. — И чем так воняет? Бобик, ты же точно не собачку, того...

— Еще раз назовешь меня поганой псиньей кличкой, вылетишь как пробка, — прорычал я. В машине и вправду вонь стоит отвратительная. Я уже даже заехал на заправку и купил десяток ароматизаторов. Но и они, раскиданные по всему салону, и открытые настежь окна не спасают от слезоточивого аромата.

— Это лосик, наверное. Когда ты его сбил, перед смертью...

О, боже. Боже, господи, за что? За какие грехи? Ну да, я не жил праведником, конкурентов не жалел никогда, персонал в своих центрах через колено гнул. Но вот это вот все я не заслужил.

— Лиза...

—Бетси, дорогой, мы же договорились.

— Мы ни о чем не договорились, — уже не сдерживаясь заорал я, в моторе что-то взвыло, или не в моторе, может это у меня из ушей уже пар валит, как из закипающего чайника со свистком. — И сбил я бабу. Не собачку, не сохатого. Я человека сбил сегодня, ты понимаешь это?

— Слава богу не собачку, — хныкнула чертова дура. Так, надо просто разобраться со своей жизнью раз и навсегда. Просто... Я резко вжал педаль тормоза в пол. Джип, скрипя шинами, встал как вкопанный посреди оживленной дороги. Раздались недовольные клаксоны, но мне плевать сейчас было на все. Я хотел только придушить гребаную Дездемону, с губами пельменями и глазами-пуговицами, обрамленными слишком длинными ресницами.

— Не собачку? Не собачку твою мать? Лиза. Что ты за....

— Ууууууу, — взвыло что-то со стороны багажника. Я вздрогнул. Вой звучал потусторонне и ужасающе. Не мог никто выть в моем багажнике. Позвоночник превратился в ледяной гребень, и яйца поджались как у сопляка.

— Кто там у тебя? — в глазках пупсячьих Лизы зажегся огонек интереса. Я сунул руку за сиденье в поисках биты. Сейчас я был даже рад, что она рядом. Сроду никого не боялся, но сейчас... И вонь эта еще, видимо, свела меня с ума. — Баба которую ты сбил? Бобик, ты отбитый вообще? Она ожила что ли? В зомбака превратилась и теперь мозги наши съест?

— Твоими она точно не наестся, — хмыкнул я и начал выбираться из машины.- Что у тебя в башке вообще?

Багажник я распахнул резко, замахнулся битой и чуть не сдох от вони, заслезились глаза. Но даже сквозь пелену, застилающую мои ясны очи я понял, машину придется сжечь в могильнике для ядерных отходов. Нет, сначала напалмом ее всю прожарить, а потом скинуть в жерло вулкана.

И из всего этого вонючего ада, на меня уставилось два шоколадных глаза ужасного говномонстра.

— Собачка, — засюсюкала Лиза. Материализовавшаяся рядом как призрак. — Роб, ты монстр. Собачку в багажник запихнул бедненькую.

— Собачку, — завороженно повторил я, наконец сфокусировавшись на отвратительном лохматом жиробасе, непонятной окраски. И пытаясь сообразить, откуда тут взялось это чудовище. Надо просто выкинуть тварь в придорожные кусты, только вот как ее взять в руки? Перчатки у меня были в бардачке кожаные. Хрен с ними, можно пожертвовать.

— Роб, его надо в ветеринарку отвезти. Хорошая собачка, может у него чип есть. Найдем хозяйку. Как ты тут очутился, бедненький? Плохой дядька Бобик тебя в багажнике запер, — засюсюкала дура, руша все мои планы по избавлению от курчавого монстра и от этой идиотки. Интересно, откуда... Твою мать. Что там несла эта дура сбитая. Хер. Этого уродца зовут Хер.

Моя жизнь превратилась в херовый провинциальный балаган. И катится под откос набирая скорость. Я, Роб Соклов везу воняющее адом отродье в клинику в которой лечат постоянно болеющую лысую крысу моей любовницы. Папа бы мой мной “гордился”.

— Прекрасный пес. Немного раскормленный. Но видно, что чистокровный. На животике, вот тут, видите, клеймо заводчика. И чип есть, — сунул мне через полчаса под нос, отмытого, но все еще смердящего пуделя, ветеринарный врач. Выражение подтянуть хер к носу заиграло новыми красками. Я даже хохотнул нервно. Зачем он мне все это рассказывает? Мне плевать и на пса и на его хозяйку раздутую от булок и самомнения. Чихать я хотел на татуху на пузе у курчавого кобеля. — Господин Соколов, мы пробили по базе чип и нашли адрес хозяйки.

— Так прикажите отвезти этого кобеля ей. Цена значения не имеет. Я заплачу, — прорычал я, борясь с дурнотой. Лизка, сука, свалила еще. У нее маникюр и обертывания, мать ее.

— У нас такой услуги нет. И я думаю... В общем. На собаку ориентировка. Ее ищет полиция. Нам не нужны проблемы. Вы понимаете?

— В смысле? — ошалело спросил я. Это шутка что ли какая-то? Они тут все что ли мозгом поплыли? — Слышь, Айболит, ты что несешь? Какая к херам ориентировка?

— Хозяйка пуделя подала заявление в полицию, о краже пса. Вот, смотрите, — повернул ко мне экран ноутбука добрый Пилюлькин. — Думаю, что вам самому стоит разобраться с ситуацией, во избежание проблем. Вот адрес.

Охренеть. Просто офонареть. Опускаюсь все ниже и ниже. Загреметь на зону из-за сраного пуделя просто верх долбочизма. Думал, что дно было утром пробито, хер там. Ушастый рыжий Хер, глядящий на меня чертовыми шоколадными глазами, болтающий львиным хвостом и вываливший розовый язык. Я убью эту чертову толстуху. А потом я убью придурка пуделя. А потом...