"Стрела"

Резерв

Из раскрытой двери двухэтажного здания Резерва проводников выскочила девушка…, нет - выпорхнула девушка. Как бабочка. И запорхала в мою сторону. Судя по легкой походке и улыбке у нее было хорошее настроение. Худенькая, высокая, стройная. С бесконечно-длинными и стройными ногами. Мне очень хотелось опустить взгляд на ее красивые ноги, потому что таких длинных ног у людей не бывает, но я не мог себе этого позволить. Это было неприличным, потому что она смотрела мне прямо в глаза.

Я уже видел ее разок, на трамвайной остановке, недалеко отсюда. Она стояла с какой-то подружкой. Ну не то чтобы я запал на нее… таких западальщиков целый город. Лень сразу будила во мне скептика – да вроде и мордашка так, середьне, и грудь - «с трудом-с», еще поискать надо, да и судя по манере держаться она хорошо знает цену себе и своим ногам, да и в конце очереди становиться мне как-то «в падлу», голодный год что ли. И вообще далеко от моей общаги.

Все эти мысли проскочили у меня в прошлый раз, на трамвайной остановке. Тогда я не сопоставил ее с Резервом – мало ли кто на остановке стоит. А сегодня я просто залюбовался ее хорошим настроением. Безумно-короткая плиссированная юбочка только подчеркивала длину и красоту ее ног, облегая бедра. Затаив дыхание, я пропустил ее мимо себя, с намереньем обязательно оглянуться и посмотреть, как эта милая юбочка прикрывает ее попку. Оглянуться, это как на картину посмотреть с другого ракурса, тоже эстетическое удовольствие.

Как это, в популярном питерском шлягере – «Я оглянулся посмотреть, Не оглянулась ли она, Чтоб посмотреть, не оглянулся ли я…». Я немедленно осуществил задуманное и тут же столкнулся с ней взглядом. Нет, не игривым и кокетливым, скорее открытым и подбадривающим. Оказывается, проходя мимо, она так и не оторвала от меня взгляда. А ждала, когда я оглянусь.

Ее ободряющий понятливый хохоток, вдохнул в меня смелости, а в легкие воздуха.

- Куда едешь? – сразу перепрыгнул я через несколько ступенек знакомства.

- В Симферополь.

- Когда?

- Сегодня.

- С Зайцевой?

- Ну.

- Хороший бригадир. Толковый. Место было?

- Я у нее в бригаде с начала лета.

Просто я отбросил все формальности и очевидные вещи, и начал знакомство с середины. Ежу было понятно, что мы студенты, под названием СОП «Стрела», работаем на подмене кадровых проводников, чтобы им без дерганий отгулять свои летние отпуска. К тому же на лето вводят кучу дополнительных «курортных» поездов. Проводников органически не хватает. Бригады формируются прямо на коленке. Главное чтобы на концах поезда и в штабном вагоне были кадровые проводники. Так положено.

И принадлежность к посвященным сближает. Сразу начинаешь на «ты», считая собеседника чуть ли не своим родственником. По крайней мере, мне хотелось бы записать эту девочку в родственницы, ну в какие-нибудь дальние сестры.

- Сам куда?

- Да вот хочу на Киров встать. Если еще местечко есть.

- Фи… - непонимающе разочарованно подняла она брови, в ее глазах я быстро опустился статусом до салаги.

- Ну а что - самое короткое плечо. Короче, чем до Москвы. Сутки туда-обратно. Правда всю ночь калиткой хлопаешь, больше двадцати остановок, и почти все на зонах. Платформы не видно.

Рейс и правда был самым спокойным. На нем обкатывали стажеров. Под чутким руководством стареньких проводниц новички учились самым азам – как растопить титан, как напоить пассажиров чаем, как застелить полку или собрать белье. В общем, стажеры учились быть хозяином вагона и налаживать коммуникацию со случайными в их жизни людьми.

Как-то раз был случай, ребята, на Симферопольском рейсе, купили для дома немного дешевых лимонов. А с утра смотрят, они слегка мягкие. Ну может и не слегка. Чтобы пока не испортились совсем, решили нарезать их с утренним чаем. Чтобы хоть потраченное вернуть. Растроганные таким вниманием пассажиры проявили инициативу - написали благодарность проводникам-студентам у бригадира в бортовом журнале. Пассажиры конечно хотели от чистого сердца, но пацанов тут же сняли с рейса. Ладно еще не привлекли за такой «бизнес».

- Ты сейчас наверху была? – спросил я ее.

- Да.

- Видела, на стене внизу бригада сформирована, а номера поезда нет.

- Это командировка.

- Завтра, только к вечеру состав пригонят. Потом комплектовать начнут. Сейчас собрание бригады у Павловны было. Разрешила накоротке мотануться, пока без дела сидим.

Было видно, как презрительное «фи» в глазах девочки меняется на авторитетное «да ну». Про командировку из года в год в Резерве ходили легенды. Дело в том, что каждое лето формировали состав и отправляли его Москве на помощь. Столица с курортниками сама не справлялась. Полностью сформированный состав поступал в распоряжение московской железной дороги. Может на месяц, может больше. Знакомые его видели то в Тбилиси, то в Адлере, то в Риге. Летучий Голландец, легенда, а не состав. Домой возвращались только к осени. Усталые, измотанные, но довольные.

Московская железная дорога относилась к чужим, как к штрафному батальону в войну. Бросали всюду, затыкая дыры. Прямо с места временной приписки, с Курского вокзала, состав уходил переполненным. Не было случая, чтобы какой-то из вагонов был полупустым.

Бригада

Людмила Павловна собрала бригаду в плацкартном вагоне заметно расстроенной.

Долгое время она ходила в рядовых проводницах. Не один год. И ей сильно хотелось стать бригадиром. Но все места бригадиров были приколочены. Оставалась надежда на летние дополнительные формирования. Но и тут ей не подфартило. Обошли ее стороной, кормили обещаниями. Подвернулась командировка. Особо желающих не было. Ведь у всех семьи, дети. А тут на месяц из дома пропасть. Так можно и семью потерять. А ей и говорят - теперь и покажи себя, на что ты способна. И она рискнула.

Из кадровых в бригаде было всего четыре человека. И то с трудом нашли. На одном хвосте Тонька (Тома, Антонина, Тамара) с подружкой, такого спортивного телосложения девица, лет двадцать восемь. Я когда ее видел, у меня возникала одна ассоциация – спартанец. Короткие кудряшки, ноздри огнем дышат, а фигура… одним ударом быка свалит. Ну натурально царь Леонид из фильма «Триста спартанцев». На другом хвосте Ваня, тихий жизнерадостный алкаш лет сорока. Его только что выгнала из дома очередная жена, и ему просто негде было жить. Он надеялся, что за месяц-два все рассосется, успокоится и его примут обратно. Весомый аргумент для возвращения домой были деньги, которые он мог привезти из командировки. Если конечно все не пропьет.

Так положено было по уставу – на концах кадровые. Непредвиденная остановка в пути, авария, катастрофа (не дай Бог) проводник на хвосте обязан был бежать на восемьсот метров, разложить на рельсы петарды и маячить фонарем или флажками идущему следом поезду, чтоб вовремя остановился. А догнать мог запросто. На оживленных трассах время прохождения между поездами сокращалось до пяти-семи минут. Почти как в метро. Случись чего, не будешь же потом студента судить, за то, что он проспал свои прямые служебные обязанности.

Петарды я потом в общагу приволок. Зачем им столько – по шесть штук на каждом конце? Под трамваи подкладывали. Хлопок бывал такой силы, что трамвай подскакивал, и искры выше проводов. Хулиганили.

Кадровых больше не нашли, даже на штабной вагон. Штабной мы с Колей под себя подобрали. А еще соседний плацкарт. И Ленку в компанию взяли. Так же на рельсах, в отстойнике познакомились. Девчонка из пединститута, с мальчуковой стрижкой, веселым добродушным характером, легким матерком на языке и отсутствием талии. Талию у нее можно было обозначить где угодно, от груди до бедер. Кстати, грудь была великолепна, как может быть великолепна грудь третьего размера у девчонки в девятнадцать лет.

Ленок вообще было много. Штук четыре или пять. А вот мужиков в бригаде больше не нашлось. Мы с Колей да Ванька. Девчонки были в основном пединститут, строилка, да немного Лобача.

Я смотрел на бригаду и мне никто не нравился. В плане симпатий. Я никого не мог выделить из серой массы. Все были средне-никакие, только что буде молодость. Ну и хорошо. Не буду шляться по составу. Каким я был тогда наивным!

Людмила Павловна была заметно расстроенной. Да и я был бы не в восторге. Это в фирменных поездах, в туалетах пахло «Красной Москвой». А у нас в купейных вагонах были деревянные полки, стены не пластиковые, а оклеены дерматином и сорок раз покрашенные, вагоны наверно пятидесятых лет постройки, снятые с консервации. Плацкарт, через одного польский, с намеком на кондиционер. Но только с намеком. К щиту управления в служебке было страшно подойти. Умформер то включался, то нет. И такой весь состав, который становился твоим домом на целый месяц. И самое главное – нет вагона-ресторана. Это значит питаться с платформы, чем Бог подаст. Его обещали прицепить в столице. Конечно врали. Откуда в столице вагон-ресторан если даже простых вагонов не хватало.

- Людмила Павловна, ничего, справимся. Положитесь на нас, - подбадривали мы с Колей, - Мы не подведем. Коллектив задорный, молодой.

Павловна только вздыхала:

- А куда деваться. Давайте по рабочим местам. Комплектуйте вагоны.

И закрутилась работа – стаканы-подстаканники, вилки-ложки, занавески-одеяла, огнетушители-ведра…. Торфяные брикеты для титана забивали, куда только могли – где на чужбине их искать. Постельные комплекты и чай с сахаром принимали в конце в тройном размере.

Настроение было радостно-возбужденным. Что нас ждет впереди.