"Три звезды" миллиардера. Отель для новобрачных

Глава 1

— Милаш, не вертись, а то получится криво, — говорю дочери, пока завязываю у нее на поясе пышный бант цвета сливочного мороженого.

У всех троих девочек одинаковые платья и ободки для волос. Ободки украшены цветами и ленточками.

— Вы похожи на сладкие карамельки! — говорю детям.

— Карамельки цветные, мамочка. Мы зефирки! — поправляет меня Миланка.

— У меня вот тут торчит, — показывает моя младшенькая, Марьяша, на выбившийся локон, и я беру расческу.

— Готово! — откладываю расческу и расправляю на платьице воланы.

— Мы красивые, мамочка? — спрашивает моя старшенькая, Маргаритка, стоя перед зеркалом.

— Очень! Вы у меня как куколки! — обнимаю дочку так, чтобы не растрепать аккуратно уложенные локоны, и целую в носик.

— А меня? — Миланка обнимает за шею, собираясь по привычке влезть на колени, но вовремя останавливается, чтобы не измять воздушное платье.

— И тебя, — чмокаю и ее в нос.

Они сегодня снова «цветочные» девочки, и мы целое утро посвящаем прическам и нарядам. Меньше просто не получается.

В другие дни, когда я тороплюсь, прошу помочь кого-нибудь из персонала, но сегодня у меня свободное утро. И я рада, что могу провести его со своими детьми.

Марьяша протискивается между сестрами и тоже подставляет мордашку. Все правильно, три носика, три поцелуя, как обычно.

Только бы они снова не начали спрашивать, на кого они похожи. В прошлый раз у меня получилось вовремя переключить их внимание на белочку, выскочившую на аллею парка.

Сейчас под рукой подходящей белочки нет, есть только толстый, отъевшийся Марсель. Но вряд ли он способен кого-то отвлечь. За все это время этот ленивый комок шерсти даже не пошевелился. Съел утреннюю порцию и спит в кресле, свернувшись клубком и накрыв лапой нос.

Это все новый повар Андреас. Это он спросил у моих девочек, в кого они такие блондинистые. А откуда мне знать, в кого? Ладно у них глаза голубые. У их отца, Артема Асадова, они темно-синие, может и у девчонок потемнеют.

Но волосы у Артема темные, у меня тоже. А все мои три девочки светленькие как одуванчики.

Сказать детям «я не знаю» не поворачивается язык.

Хотя, если мне повезет, и они забыли...

— Мамочка, а на кого мы похожи? — спрашивает младшая, Марьяша.

Черт. Не повезло. Как я сама могла забыть?

Так и не подготовилась.

Принимаюсь лихорадочно перебирать в голове близких и дальних родственников. Но, как назло, никто на ум не приходит.

Говорить, что они похожи на папу, тоже не хочется. Во-первых, это не так. Во-вторых, я показала девочкам фото папы, только своего. Сказала, что он катался на лыжах в горах и разбился.

А мой папа тоже был темноволосым. И мама. Даже бабушка, хоть она уже седая.

Ну не было у нас в семье блондинов, ни одного.

Три пары глаз выжидательно смотрят, я уже близка к панике. Но пока мне снова везет. И даже без белочки.

— Где мои девочки? — заглядывает в кабинет пиар-менеджер Джессика. — Скорее, гости уже подъезжают! Только корзинки не забудьте.

— А разве мы их хоть раз забыли? — возмущенно передергивает плечами Марьяша. — На секундочку!

Я непроизвольно вздрагиваю. Вот интонацию младшей дочки точно ни с кем не перепутаешь.

Хорошо, что здесь нет хозяина этих интонаций. Нет и быть не может.

Или... нехорошо?

***

Мы спускаемся в холл. Девочки бегут впереди — у них ответственное задание. Они первыми должны встретить юбилейную пару новобрачных.

Какую-то там бла-бла-тысячную, я такие цифры не запоминаю. Это не в компетенции управляющей, моя задача, чтобы гости остались довольны обслуживанием.

Да, я уже целых полгода сама управляю отелем. Мария ушла в декрет, и компания доверила руководство мне. Мистер Рич шутил, что я попаду в книгу рекордов Гиннеса как самая молодая управляющая в истории отельного бизнеса.

Вполне возможно, я все собираюсь загуглить, но забываю. Конечно, завистники утверждают, будто это из-за того, что я владею акциями отеля. Но я-то знаю, как много я работала, чтобы занять эту должность.

И разве такая компания как «Цитадель» стала бы утверждать мою кандидатуру только потому, что я акционер? Смешно.

Отель перестроили и переименовали, он уже давно не «Паладин», а «Три звезды». Не знаю, кто предложил так его назвать, но на собрании акционеров больше всего голосов получило именно это название. А мои девочки, когда подросли, стали его символом.

Они без преувеличения считаются визитной карточкой отеля. Я не планировала, все получилось само собой. Мы делали рекламную фотосессию, моих дочерей нарядили «цветочными» девочками.

Рекламный постер получился настолько удачным, что название «Три звезды» стали связывать исключительно с моими малышками.

Я не знаю, кто пустил этот слух, но я лично слышала от нескольких инсайдеров, что девочки Плохие — это талисман. Если они встречают новобрачных, это хороший знак. Значит у пары гарантированно не будет никаких проблем с деторождением.

Глава 2

Новобрачная оборачивается к Асадову.

— Дорогой, сделай что-нибудь! Черный кот на свадьбе это ужасная примета!

— Он не везде черный! — протестующе вскидывает голову Милана.

— У него белые лапки! И грудка! И на носике пятнышко! — вступается за незаслуженно оболганного кота Маргаритка.

— На секундочку, — одновременно говорят Артем с Марьяшей и поворачиваются к возмущенной новобрачной. А затем Артем в изумлении вперяется взглядом в Марьяшу.

Марсель явно чувствует поддержку. Он встает и вразвалку, не торопясь подходит к своим хозяйкам. При этом словно проводит невидимую границу между детьми и «юбилейной» парой.

— Какой ужас! Он перешел нам дорогу, — истерично вопит молодая жена, и я вижу как морщится Артем.

Мда... Не могу утверждать о собственной непредвзятости, но и назвать Асадова счастливчиком у меня не поворачивается язык. Девушке перед замужеством не мешало бы подлечить нервы.

Судя по лицу ее любящего супруга, он тоже так считает, потому что обрывает любимую жену на полуслове.

— Дети правы, Влада. Прекрати истерику.

— Дорогой, это очень плохой знак, — наша гостья послушно понижает уровень шума.

— Это не знак, это Марсель, — супит брови Марьяша и поворачивает ладошку вверх. — Он кот.

— Марсель? — Асадов внезапно замолкает и хмурит лоб, как будто пытается ухватить за хвост призрачное воспоминание.

Миланка поднимает кота на руки, Артем пристально разглядывает животное.

«Боже, Боже, Боже, — шепчу одними губами, глядя на высокий потолок, — он не может его помнить. Он не должен его узнать!»

Артем покусывает нижнюю губу и тоже смотрит в потолок.

Смотрит долго. Приказываю себе успокоиться.

Не узнает. Разве можно узнать в вальяжном восьмикилограммовом коте размером со среднюю собаку крошечного мяукающего котенка? Его, кстати, и собаки боятся.

Замираю, влипнув в колонну. В холле тихо, лишь тикают большие часы над ресепшеном, а по самим дальним уголкам отеля эхом разносятся глухие удары. Это мое сердце стучит с утроенной силой.

Асадов оглядывается по сторонам и поворачивается к притихшим администраторам.

— Позовите управляющего отелем, — говорит он сухим тоном. — Здесь вообще есть управляющий?

— Есть, — отвечает ему Марьяша, и он с удивлением опускает глаза вниз.

— Ты его знаешь?

— Это наша мама, — говорит Маргоша.

Артем вновь присаживается перед девочками на корточки. Милаша протягивает ему Марселя.

— Хотите погладить?

Асадов рассеянно протягивает руку, но вовремя спохватывается.

— Так где же ваша мама?

«Заболела, на карантине. Нет, в больнице. А лучше в коме. Нет, в тюрьме»...

Он не должен меня видеть. Я, конечно, уже не восемнадцатилетняя девочка, но и что я изменилась до неузнаваемости, тоже не скажешь.

Отлипаю от колонны, задом пячусь в спасительную темноту коридора, дальше перехожу на бег. Я должна долететь до кабинета быстрее, чем туда придет Асадов.

А что, если он уже догадался? Или откуда-то узнал о дочках? Зачем владельцу сети отелей высшего класса понадобились наши «Три звезды»? И ведет он себя странно.

Почему сам решил завязать девочкам ленты на туфельках? У моих детей все время что-то развязывается, как не ленты, так шнурки. Никому в голову такое не приходит. Как правило, сразу зовут меня.

Значит, все-таки знает? Холодею от одной такой мысли и удваиваю скорость.

Мчусь в кабинет, по пути затягивая волосы в хвост. И почему я не ношу парики? Как просто и элегантно было бы спрятаться от Асадова за париком, раз уж я не удосужилась сделать пластическую операцию...

Влетаю в кабинет и опускаю жалюзи. Полумрак, уже что-то.

Лихорадочно роюсь в сумке. Неужели я не взяла очки-обманки? Я специально их купила, как только совет директоров утвердил мою кандидатуру, чтобы добавить образу солидности. И парочку лишних лет.

Не могу их найти, попадаются только солнцезащитные очки.

Но если я буду сидеть в кабинете в солнцезащитных очках, Асадов точно что-то заподозрит. Еще и в темноте.

Выдвигаю ящик и радостно вскрикиваю. Есть! И очки, и упаковка медицинских масок. Мысленно возношу краткую благодарность карантину, напяливаю очки, маску, падаю за стол и рывком открываю крышку ноутбука.

Успеваю в последнюю секунду. Дверь распахивается, на пороге возникает Артем Асадов.

Это он такой высокий и широкоплечий или у меня слишком узкий дверной проем?

Сама себя мысленно одергиваю. Я не должна о нем думать как о мужчине. Он для меня постоялец, новобрачный, молодожен — кто угодно, только не красивый мужчина с шикарным, прокачанным торсом.

Лучше бы он растолстел. Или облысел. Мне бы сейчас было намного легче.

Глава 3

Артем ошалело разглядывал недоразумение в очках с прилизанной головой, которое пряталось за крышкой старенького ноутбука, и глазам своим не верил.

И это тот самый супермозг, в адрес которого он уже задолбался выслушивать дифирамбы? Правда, еще Аристотель утверждал, что не может быть великого ума без примеси безумия. Только в данном конкретном случае все наоборот. Здесь налицо примесь гениальности.

И как теперь его переманивать? Или ее...

Эти «Три звезды» давно стоят у Асадова костью в горле. Когда прошел слух, что Отоносы купили третьесортный отель, никто и внимания не обратил. Мало кто там что продает и покупает. Никто, кроме Артема.

Его сразу насторожила сумма, которую они собрались влить в свое новое приобретение. Он даже с отцом поругался, доказывая, что Георгос Отонос не станет ничего делать просто так. И ничем не примечательный отельчик тоже куплен не просто так.

Старший Асадов порой бывал совершенно невыносим, особенно когда дело касалось бизнеса. Это потом, когда его не стало, Артем понял, что тот нарочно его провоцировал. Вызывал на эмоции, заставлял выдвигать предположения и аргументированно их отстаивать.

Теперь приходится самому выводить себя из равновесия и самому себе доказывать правильность собственных теорий.

Предчувствия не обманули Асадова. Популярность не самого роскошного и не самого удачного с точки зрения локации отеля «Три звезды» побила все рекорды.

И это очень нервировало. До бешенства.

А как по-другому, если туда прут все без разбора. Ладно бы отель был какой-то особенный, но нет же. Отоносы, конечно, вбросили в него денег, но он так и остался всего лишь четырехзвездочным. На секундочку!

Пусть технологии там применили самые современные, пусть при ремонте постарались и не сэкономили на дизайнерах. Так а кто на них экономит?

Взять к примеру его самый свеженький, только недавно открытый «резорт» — гордость сети «Параллель». С массой наград и регалий. По сравнению с ним «Три звезды» — дешевая ночлежка для бомжей.

Сколько денег было вложено в промоакцию! Рекламу запустили, когда еще в самом разгаре шли отделочные работы. На открытие съехалось столько звезд, сколько не на каждый «Оскар» съезжается.

И даже там, на праздничном фуршете в собственном отеле, Асадов слышал, как обсуждали «Три звезды». Это вообще можно выдержать?

Кстати поначалу название всех сбивает. Асадов тоже повелся, решил, что это звездность так обозначена. Но нет, звезды там четыре. Крепкая такая четверочка.

Тем более, по всем законам маркетинга с таким названием отель должен был пролететь с грохотом и звоном. А он не звенит и не летает, туда прут даже те, кто в нормальном состоянии предпочитает Асадовские «Параллели». В нормальном, это значит не в состоянии женитьбы.

И это бесит особенно сильно.

Последней каплей стало то, что собственная мать, пряча глаза, вручила в качестве свадебного подарка сертификат на три ночи в гребучих «Звездах».

— У них по статистике минимум пар, которые разводятся, сынок, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы с Владочкой тоже жили долго и счастливо. А еще говорят, что у постояльцев отеля часто рождаются двойни и тройни, потому что...

Дальше Артем слушать не стал.

Мало того, что он вынужден жениться на малознакомой и безголовой Владиславе только из-за своего обещание отцу, которое дал перед его смертью. Осталось теперь еще и в «Трех звездах» засветиться.

На этом терпение Артема закончилось.

Значит, не разводятся? Отлично, пора бросить парочку камней в эту застоявшуюся болотную водицу. Так сказать, подправить статистику.

Он будет первым, кто разрушит глупые беспочвенные мифы, которые возникли далеко не сами по себе. Асадов твердо убежден, что все эти слухи и сплетни имеют вполне приземленное происхождение. И автора, конечно же.

Пусть это и выглядит довольно примитивно, но раз людям зашло, надо брать и пользоваться.

Артем не мог не признать, что автор такой гениальной концепции человек очень талантливый и креативный. Настоящий супермозг.

Оставался только один вопрос: почему этот супермозг до сих пор не работает на Артема Асадова?

Ответ не могла дать даже служба безопасности, персонал оказался неожиданно неприступным и неподкупным. Никакой информации изнутри получить не удалось даже у самого опытного сотрудника. Такого в практике Асадова еще не случалось.

Поэтому здесь подарок матери оказался очень кстати.

Нужно создать прецедент, развеять липкий как сироп и ванильный до приторности ореол отеля — символ семейного счастья с кучей сопливых детей. Артем сумеет, он в себе не сомневался.

И когда репутация «Трех звезд» рухнет ниже плинтуса, талантливые креативные сотрудники сами побегут от Отоносов, как крысы с тонущего корабля. Люди не меняются. Рыбка всегда ищет, где глубже, а человек — где лучше.

Так что в отель Асадов входил с нужным настроем и в полной боевой готовности. Даже Влада не так раздражала как обычно. Но стоило попасть внутрь, все пошло наперекосяк.

Виной всему были три чудесные создания, похожие на зефирки, в воздушных платьях цвета сливочного мороженого, которых он увидел, как только переступил порог.

Глава 4

В который раз захотелось поискать на голове невидимую шапку, но Артем сдержался. Поднялся с колен, оглянулся и увидел черного толстого кота с белой манишкой и белыми лапками.

Завопила Влада, Асадов поморщился. Кот и кот, еще не хватало обращать внимание на суеверия. Пока Влада продолжала вопить, кот вразвалочку подошел к детям.

— Это не знак, это Марсель, — сказала насупленная малышка.

Ее сестренка со свесившимся на личико локоном подтянула кота за передние лапы. Артем испугался, что животное поцарапает ребенка, но тот даже не пошевелился.

— Хотите погладить?

И тогда его прострелило. Марсель.

Котёнка, которого шесть лет назад с его крыши сняла Аля, тоже звали Марсель. Не сразу, конечно, звали, она его потом так назвала. И следом нахлынуло запретное, о чем он запрещал себе думать. Но которое все равно периодически настигало и добивало.

Это из-за неё он не мог заводить нормальных отношений. Из-за неё получил звание женоненавистника и вечного холостяка. Из-за нее у них так ничего и не получилось со Златой, когда Артем уступил и согласился попробовать начать сначала. Дать им шанс.

Он тогда так устал от этой грызни внутри себя, так захотелось поверить, что у них получится. И он все еще любил Златку.

Только сам не смог. Чего-то ему больше не вставляло в этих отношениях. И он больше не верил ни в любовь, ни в искренность.

Артем садился в самолет, когда получил сообщение от Алены. Что от нее, не усомнился ни на секунду, об их отношениях больше не знал никто.

Вот так в один миг разбиваются иллюзии, когда получаешь сообщение с требованием денег, иначе о твоих грязных помыслах узнают все твои друзья и знакомые. Круто так прилетело от невинной овечки, которой прикидывалась Алена.

Она наверняка заметила, что он наблюдает за ней из окна, потому и раздала деньги. Знала, что он поведется и расслабится.

Асадов так разозлился, что даже не стал читать досье на эту расчетливую лживую суку, которое подготовили его эсбэшники. Порвал распечатку и удалил из почты файл.

Но потом чем больше думал, тем больше сомневался. Поручил безопасникам потрясти дочь уборщицы Гордеевых, и неожиданно та призналась, что захотела таким образом помочь подруге.

В который раз он прокололся с этой странной девушкой, Аленой. Думал даже найти ее, но случилась авария, и Артему стало не до Алены.

Теперь ее кот оказался у управляющей отеля «Три звезды», а сама управляющая — тем самым супергениальным мозгом. Причем, явно с приветом. Иначе не сидела бы в темноте из-за перегоревшей лампочки.

Но главное, чудесные «цветочные» девочки оказались ее дочками. Ее и какого-то незнакомого мужика, которому так повезло, и который так бесил Асадова.

На секундочку.

***

— Что? Что вы сказали? — переспрашиваю потрясенно. — Вы шутите?

От шока даже забываю, что мне нужно прятаться, опускаю ноутбук и приподнимаюсь над стулом. Маска мешает дышать, ее я тоже стягиваю.

Ушам своим не верю. Как наяву из памяти всплывает картинка: Артем привлекает к себе девушку в короткой шубке, берет ее лицо в свои руки. Они целуются под нарядно украшенной омелой, вокруг шумит и сверкает Рождественская ярмарка, а я стою в двух шагах с багрово-красным распухшим носом, мокрыми глазами и большим животом.

Слишком близко, чтобы не видеть, как нежно он ее целует. Слишком близко и слишком больно. За себя и за своих девочек, которые тогда еще не родились.

Меня Асадов целовал рвано, жестко, требовательно, потому что только хотел. А ту девушку он любил, это было видно невооруженным глазом.

Так что же случилось? Что произошло за эти шесть лет? Почему он расстался с любимой девушкой и женился на другой?

Я не успела как следует рассмотреть жену Артема, но мне она показалась достаточно красивой. Достаточно, потому что фоном к ней шел Асадов, а он задает слишком высокую планку.

Мне не повезло, он не успел ни постареть, ни полысеть. К моему глубокому разочарованию. Скорее наоборот. И заметить кого-то рядом с ним можно только, если этот кто-то будет хоть немного выделяться на таком безупречном фоне.

Теперь Асадов, который только что женился на красивой девушке, требует, чтобы я сорвала ему брачную ночь.

Интересно, кто из нас сошел с ума. Неужели я? Это совсем некстати, скоро собрание акционеров, и еще у меня дети...

— По мне заметно, что я шучу, госпожа Плохая? — слышу совсем рядом хриплый голос и вздрагиваю.

Я слишком увлеклась своими мыслями и напрочь забыла о присутствии Асадова. А вот он обо мне не забыл, как нависал, так и нависает. Его дыхание щекочет висок и мочку уха, и я заливаюсь мучительным румянцем.

Ну почему он на меня так действует? До сих пор действует, несмотря на пропасть между мной сегодняшней и Аленой шестилетней давности.

Сглатываю и бормочу в ответ:

— Вообще не заметно, сэр... мистер... господин Асадов...

— Тогда почему вы даже рот раскрыли?

Глава 5

Выглядываю из кабинета и, убедившись, что Асадова нигде нет, осторожно выхожу в коридор.

Нужно отвести девочек домой. Скоро обеденный перерыв, а я стараюсь каждый день обедать дома, с дочками.

Я снимаю квартиру в том же квартале, где расположен отель «Три звезды». Недвижимость здесь слишком дорогая, и я не могу себе позволить собственное жилье.

Но благодаря опциону и акциям у меня есть стабильный ежемесячный доход, и аренда квартиры в двух шагах от моей работы мне вполне по карману.

С девочками мне очень помогла бабушка. После неудачной попытки сообщить Асадову о своей беременности я уехала на каникулы домой.

Пришлось, конечно, выдержать и слезы, и упреки. Бабушка обиделась, что я не призналась ей сразу, как узнала про девочек. И что про Артема сразу не рассказала.

— Не думала я, Аленка, что ты мне настолько не доверяешь! — выговаривала она. — С чужим человеком готова была поделиться, лишь бы не с родной бабкой! Ладно я старая и бестолковая, но он тоже не мальчик.

Так я поняла, что она ревнует меня к мистеру Ричу. Единственное, что ее с ним примирило, это опцион.

— Ну хоть какой-то толк с этого старого пенька, — ворчливо соглашалась бабушка.

И я до сих пор благодарна ей, что она и в мыслях не допускала, что я сделаю аборт.

Я перевезла бабушку с Марселем к себе. С документами помогла Мария, у нее остались какие-то связи. Она же помогла мне снять квартиру и нанять няню.

Но несмотря на помощь няни доучиться я смогла только благодаря бабушке. Я познакомила их с мистером Ричем, и бабушка отнеслась к нему довольно прохладно.

— Знаешь, в чем вы похожи, детка? — заявила она, когда мы остались одни. — У вас у обоих фамилии не соответствуют действительности. Ты по фамилии Плохая, а в жизни хорошая и добрая девочка. Он Рич, значит должен быть богатый*, а какой из него богач, если он беден как церковная мышь?

— И ладно, бабуль, — отвечала ей я, — главное, что человек он хороший.

С этим бабушка соглашалась, и как бы она ни ворчала, когда мистер Рич приходил к нам в гости, проявляла все свое гостеприимство.

Он как и прежде то появлялся, то исчезал на несколько месяцев. Вернувшись, останавливался в отеле. Приходил к нам, дарил всем подарки, и опять пропадал на долгое время.

Девочки его обожали, называли дедушкой Джорджем, а бабушка снова недовольно ворчала.

Мистер Рич был к ней очень внимателен, я бы даже подумала, что он на нее запал, если бы она не была такой неприступной. Он вел себя подчеркнуто вежливо, часто упоминал семью, так что возможно мои подозрения оказались беспочвенными.

Детей нахожу в комнате для персонала. На ресепшене мне сказали, что Асадовы поднялись в свой номер и попросили не беспокоить. А затем буквально сразу же Артем спустился вниз и уехал из отеля.

Ломай теперь голову, куда и как надолго.

В их номере четыре комнаты, если он планирует избежать брачной ночи, может обойтись и без моей помощи. Я понятия не имею, чем могу ему помочь. У меня брачной ночи не было и вряд ли скоро будет.

Может, мне повезет, и он обо мне забудет?

По дороге домой пробую выяснить у дочек, какой испытание имела в виду Марьяша.

— Как вам наши гости, девочки? — захожу издалека. — Правда, красивая пара?

Ответ обескураживает. Все трое останавливаются и резко мотают головами.

— Но почему? — спрашиваю растерянно.

— Она ему не подходит, — отвечает за всех Маргаритка.

— Что значит, не подходит? Мы не можем так рассуждать, девочки, — говорю шокировано, — это наши гости.

— Мамуля, ты понимаешь, он прошел испытание! — говорит моя девочка, широко распахивая глаза и наклоняясь ко мне.

— Какое еще испытание? — уточняю, приседая на корточки перед малышками. Надежда на то, что Асадов бредил или что-то не так услышал, растворилась как утренний туман.

Мои девочки переглядываются, словно советуясь, можно ли мне говорить. Я терпеливо жду. У нас с ними договор, что в тайны меня посвящают только по собственному желанию. У нас даже для этого есть специальное время перед сном и специальное место — моя комната.

Если мои дочки хотят посекретничать, они по очереди приходят ко мне. Но сейчас явно заметно, что тайна общая, и девочки молча советуются, посвящать меня в нее или не посвящать.

Наконец, молчаливое соглашение достигнуто, или Миланка просто не выдерживает.

— Испытание для папы! — говорит она торжественно, а я вздрагиваю, теряю равновесие и сажусь на асфальт прямо посреди улицы.

***

После обеда девочки садятся за планшеты, у них дистанционное занятие по языку, а мы с бабушкой пьем кофе.

— Что ты такая вареная, Аленка? Ты и не поела толком. Или я снова суп пересолила? — тревожится бабушка.

Это правда, у меня совсем нет аппетита. Но суп здесь ни при чем, из головы не идет разговор с дочками.

Как все-таки мало я знаю своих девочек!

Глава 6

— Хелена, тебя ищет наш новый постоялец, — заглядывает в кабинет Джессика. Она выглядит перепуганной, и я с опозданием вспоминаю об Асадове. — Требует и говорит, что срочно.

— Требует он, — ворчливо хмыкаю и машу рукой. — Скажи, что я занята, Джес. Или придумай что-нибудь. Скажи, что у меня видеоконференция.

— Уже сказала, — с готовностью отвечает Джессика.

— А он что?

— Возмутился. Какая, говорит, может быть видеоконференция вечером?

— А ты ему скажи, что с китайцами. У нас с ними разница во времени.

Джес понимающе кивает и исчезает, но через минуту появляется снова.

— Он говорит, что у него срочное и важное дело. И он уже здесь, под дверью.

Со вздохом понимаю, что Асадов так просто от меня не отстанет. Где там моя маска?

— Ладно, скажи, что я через пять минут освобожусь. Нет, через пятнадцать, — кричу вдогонку Джессике и бормочу себе под нос: — Пусть помучается.

Выдвигаю ящик, чтобы взять маску и с отчаянием понимаю, что упаковка пустая. Последнюю я надела, когда ко мне ворвался Асадов. Я потом стянула ее с лица и сунула в карман кардигана, а кардиган оставила дома, когда ходила на обед.

Новую упаковку нужно взять у администратора, но в коридоре торчит Асадов.

Что же делать? Он не должен меня видеть, не должен.

У меня была мечта, я так часто себе это представляла!

Я должна была стать успешной и знаменитой. Должна была пройти мимо, не обратив на Артема внимания. Ослепительно улыбаться и принимать комплименты от толпы окружающих мужчин. Он должен был с восхищением смотреть мне вслед.

Как же его «Аля, неужели это ты?»

И мое «О, Артем, как дела? Я тебя даже не заметила! Что-то ты постарел»?

Как же моя мечта?

Я еще не стала блестящей успешной леди, а мои девочки не выросли и не победили в конкурсе красоты. Зато они выбрали себе папу...

Просто жесть.

Лихорадочно роюсь в сумке. Если бы там была карнавальная маска с детского праздника, клянусь, я бы и ее надела. Но там нет ничего кроме упаковки медицинских пластырей.

Смотрю на упаковку — другого выхода нет. Бросаюсь к зеркалу и наклеиваю несколько штук на лицо крест-накрест. Пальцы не слушаются, размазывают помаду, но я тороплюсь, потому что в дверь уже требовательно стучат.

Спасибо, что не ногой.

— Входите, — кричу, падая в кресло за столом, но мое разрешение особо никому не требуется.

— Ну наконец-то вы соизволили меня принять! — Асадов врывается в кабинет и замирает на пороге. — Что с вами, госпожа Плохая? Вас что, избили?

— Нет, конечно, — пожимаю плечами, — с чего вы взяли? Меня просто... просто я... Меня покусали пчелы!

— Правда? — саркастически ухмыляется Асадов. — А я думал, это ваши постояльцы остались недовольны обслуживанием.

И тут же меняет тон.

— Что вы мне голову морочите? Откуда в такое время пчелы, да еще и в таком количестве?

Мда, с пчелами я и правда погорячилась.

— Ладно, — говорю доверительно и понижаю тон, — я вам признаюсь. Но это только между нами, обещаете?

Явно сбитый с толку Асадов недоверчиво наклоняет голову.

— Ну, допустим...

— Это аллергия на инъекции, — сообщаю ему с видом, будто доверяю самую заветную тайну. Видя, что он меня не понимает, терпеливо поясняю: — Уколы красоты. Эстетическая медицина. Омолаживающая терапия.

Брови Асадова взлетают вверх и так там и остаются. Он молча меня рассматривает, подходит к столу и опирается о столешницу. Точно как утром.

— Сколько вам лет, мисс Плохая?

— Мне?

— Ну не мне же. Мне с утра было тридцать три, и я об этом прекрасно помню.

— Двадцать четыре.

— Зачем? — свистящим шепотом спрашивает он, наклоняясь совсем низко. — Зачем вам в двадцать четыре года омолаживающая терапия?

— Это мое лицо, — говорю, защищаясь, — вам какое дело? Хочу омолаживаюсь, хочу — нет.

— А в самом деле, — он обходит стол, — какая мне разница? Давайте перейдем к моему вопросу. Вы уже разработали план?

— Нет.

— Почему?

— Я была занята.

— Китайцами?

— Именно.

Мы перебрасываемся словами, будто теннисными мячиками. Я вижу, что Артем заводится, но отчего, не понимаю.

— Так, что мариновали меня в коридоре целых десять минут?

Он напоминает булькающую кастрюлю с крышкой, из-под которой валит пар. Еще немного, и зашипит.

— Представьте себе, китайцы тоже женятся и выходят замуж. У нас обширная география услуг, к нам едут со всего мира. А что, господин Асадов, вас это как-то смущает?

Глава 7

Пространство будто раскалывается на части.

Я закрываю руками уши и зажмуриваюсь. Ужасно боюсь грома, но не бросаться же на шею Асадову, чтобы он меня защитил.

А хотелось бы...

Внезапно со стуком распахиваются створки, и в окно врывается ветер, пропитанный электрическими разрядами. Мы с Асадовым не сговариваясь бросаемся к окну.

— Вы всегда оставляете окна открытыми? — спрашивает Артем, и я оглядываюсь. На соседней опоре висит рабочая куртка нашего сантехника Йонаса.

— Наверное, Йонас забыл закрыть, — бормочу, пряча неловкость, — сегодня по плану профилактический осмотр.

Асадов морщится, но молчит. А я мысленно устраиваю Йонасу разнос за незапертое окно. Обязательно устрою, но потом. Пока поворачиваюсь к Артему, который с интересом осматривает водопроводные трубы.

— Ну что, господин Асадов, вы видите, что с коммуникациями у нас полный порядок, — говорю, выдержав достаточную паузу. — Вы проиграли. Так что теперь ваша брачная ночь это исключи...

Замираю на полуслове, потому что прямо на моих глазах куртка Йонаса вспыхивает и в один миг оказывается охвачена огнем. Я даже не успеваю понять, как это произошло.

Языки пламени облизывают стену и пол, добираются до потолка, и я смотрю на них не в силах пошевелиться.

Асадов матерится сквозь зубы, отталкивает меня в сторону и бросается к опоре.

— Огнетушитель, быстро! — кричит мне и выхватывает из моих рук разводной ключ.

Что он делает дальше, не вижу, потому что мчусь за огнетушителем. Мы столько раз проходили инструктаж по пожарной безопасности, поэтому действия мои достаточно отработанные.

Хоть руки и трясутся как у припадочной.

Бегу обратно. Асадов своим умопомрачительно дорогим пиджаком пытается сбить пламя с горящей куртки, которую он сбросил на пол. А отовсюду из труб хлещут струи воды.

— Давайте я, — кричит Асадов и выхватывает у меня огнетушитель.

Пластырь отлипает от мокрой кожи. Отдираю его и вытираю лоб и щеки локтем.

Узнает так узнает. Это такие мелочи по сравнению с тем, что здесь творится.

Смотрю на Артема, его лицо все в черных разводах как у кочегара. Перевожу взгляд на свои руки и понимаю, что у меня лицо не лучше.

Минуты кажутся часами, но огонь получается потушить довольно быстро. Взглядом, полным отчаяния, окидываю помещение. Часть стены и потолка в черной копоти, на полу плотный слой пены.

И мы с Артемом тоже в копоти и пене. Меня бы сейчас бабушка с детьми не узнали, не то, что он.

— Я перекрою воду, — хрипло говорит Асадов. — Где тут вентиль?

Слабо взмахиваю рукой, он идет по пене как по снегу.

— Артем, — зову жалобно, когда он возвращается, — что это было? Полтергейст? Или магия?

— Не говорите глупостей, — морщится он, наклоняется и осторожно разворачивает обгорелую куртку Йонаса. Невольно отмечаю, что качество нашей спецодежды на высоте. От нее еще что-то осталось.

Артем осматривает бывшие карманы и извлекает продолговатый цилиндр, такой же закопченный, как мы с ним.

— Ну вот, я примерно это и предполагал.

— Что это? — таращусь на цилиндр.

— Вейп. Механический мод. Видите, он без аккумулятора?

— Вижу. И что это значит?

— Сейчас посмотрим, — Артем достает из другого кармана кусок обугленной проволоки. — Что ж, все ясно.

— А мне не ясно. Объясните! Пожалуйста... — добавляю, спохватившись.

— Ваш как его, Йонас? Значит, ваш Йонас вейпер со стажем. Он предпочитает механические вейпы, они очень простые. Вот такая трубка и аккумулятор. Никакой электроники. Если случайно в кармане нажать кнопку, он может взорваться, поэтому вейперы батарейки носят отдельно.

— Так это вейп взорвался?

— Нет, ваш сотрудник добросовестно носил аккумулятор а другом кармане. Но видимо механически положил к нему проволоку, и произошло короткое замыкание. Наверное, когда ветром открыло окно. Поэтому куртка и загорелась.

— Это Йонас его не закрыл, — озаряет меня, — когда свой вейп курил.

— Скорее всего.

— Что же это получается, — от догадки холодею и покрываюсь испариной, — если бы мы не пришли, то не потушили бы пожар?

Артем смотрит на меня непонятным взглядом.

— Я ведь говорил, что везде, где работают люди, присутствует человеческий фактор. И его нельзя не учитывать.

Представляю сгоревший дотла отель, и сердце проваливается в бездну. Нет, конечно, сработала бы противопожарная система, приехали бы пожарные, но...

— Не бывает идеальных отелей, мисс Плохая. И идеальных сотрудников тоже не бывает.

Как я ни держусь, ничего поделать с собой не могу. Начинаю судорожно всхлипывать, сцепив перед собой руки. Слезы прокладывают по щекам влажные дорожки.

Мне ужасно стыдно. И ужасно жаль. И вообще...

Глава 8

Артем шел по коридору, закинув на плечо мокрый пиджак, и улыбался.

Насколько же удачная мысль пришла ему в голову — подключить к своему разводу эту перфекционистку! Такая пока не доведет дело до конца, не отступит. Зубами скрипеть будет, а получит результат.

Значит развод дело практически решенное, можно расслабиться и вернуться к привычной холостой жизни. За него все сделает эта девчонка. Управляющая.

Плохая девочка...

Только почему, вспоминая ее, ему все время хочется улыбаться?

Вспомнил о наличии пока еще официальной жены и достал телефон из кармана брюк. Надо же, целый. И даже работает.

Нашел «Круглова Влада» и нажал на вызов. Она была и останется Кругловой, в брачном контракте прописано, что в случае развода Влада возвращает себе девичью фамилию.

— Артем, — раздался в трубке плаксивый голос, — где ты пропал? Тут такое творится!

— Я знаю, Влада. На техническом этаже из-за грозы начался пожар. Он уже потушен, но пришлось налить немного воды.

— Ты называешь это немного? — возмущенно воскликнула Влада. — Да здесь все стены в потеках, и с потолка капает.

«Бедная девочка, — подумал Артем, — влетела ты на ремонт из-за этого бестолкового любителя механических вейпов».

— Тебя сейчас переселят в другой номер, — постарался успокоить Асадов временную жену. — Я попрошу, чтобы работники отеля помогли перенести вещи.

— А ты? — капризно спросила Влада. — Ты не придешь?

— Нет. Я не приду.

— Но почему?

— Хочу пройтись.

— Ты в окно смотрел? Там же ливень! Ты промокнешь, заболеешь, и твоя мама...

Он отбился, не слушая возмущенных возражений почти бывшей жены, и вышел в просторный холл. Подошел к ресепшену, там его заверили, что госпожу Асадову сейчас переселят в апартаменты в другом крыле. И вещи перенесут.

«Не Асадову, а Круглову», — мысленно поправил Артем и вышел на улицу через стеклянную дверь.

Гроза прошла, а дождь продолжал лить. Вода вертикально падала с неба на асфальт и выглядела сплошной стеной.

Артем вышел из уютного, сверкающего холла отеля и нырнул под дождевые струи.

***

Он сто лет уже так не гулял. Просто шел, пытаясь поймать губами хлесткие струйки, и улыбался. Хорошо, со стороны никто не видит.

В секунду промок до нижнего белья и свернул в первую же попавшуюся кафешку. Он в таких не был тоже лет сто. Статус не позволял. А сейчас в грязной рубашке, промокший до нитки, Асадов вряд ли мог рассчитывать на теплый прием в каком-нибудь привычном дорогом ресторане.

— Что месье желает? — с сильным французским акцентом спросил пожилой бармен.

— Месье желает согреться, — ответил Артем, бросая пиджак рядом с собой на высокий стул.

— Я не стану предлагать вам чай, и не просите, — ухмыльнулся бармен.

— Не буду, — мотнул головой Асадов. — Давайте что-нибудь погорячее.

— Месье влюблен? — подмигнул ему бармен, готовя напиток.

— С чего вы взяли? — удивился Артем.

Вместо ответа мужчина лишь загадочно улыбнулся.

— У месье на рукаве дыра, — кивком указал он на свисающий со стула пиджак.

— Месье видел, — кивнул Артем.

— Если желаете, у меня есть друг, он портной. Зашьет так, что и следа не останется.

Артем представил, как ему ставят заплату на пиджак, который стоит как вся эта кофейня, и с трудом подавил улыбку. То, что его видят впервые и предлагают помощь, тоже было непривычно. И приятно.

— Желаю. Конечно желаю.

Его пересадили поближе к камину, еще и кондиционер включили на обогрев. Принесли согревающий напиток, пахнущий пряностями и апельсином.

Артем вытянул ноги и блаженно откинулся на спинку. Хотелось думать о Хелен. О Лене. А еще о ее маленьких дочках.

Бусинки... Нет, все-таки зефирки.

Лена сказала, что она не замужем, и это поднимало настроение. Как же отлично все складывается, лучше Артем и придумать не мог.

Нет, он не позволит себе лишнего. Но эта девушка будоражила сознание, притягивала. И не только отпадной фигуркой — Артем успел рассмотреть, пока они шли по коридору. Рассмотреть и заценить.

Личико у нее наверняка не уступает фигуре, лишь бы она не уродовала себя теми чертовыми уколами красоты. Судя по налепленным пластырям, процедура оказалась неудачной. Так было у его троюродной сестры, кузина как-то жаловалась Артему, что у нее обнаружилась аллергия на препарат.

Вот и хорошо. И волосы у Хелены похоже длинные и густые, как ему нравится. Жаль, она их затягивает в слишком тугой узел.

Но главным было не это. Главное, что она помешана на своей работе. Впервые Артем встретил такую же ненормальную, влюбленную в свой отель, как он в свои «Параллели».

И если она способна на такое чувство к отелю, то может и к нему...

Глава 9

Артем помог не только сложить игрушки, а еще и спустить мешки лифтом в холл. Там у него мешки отобрали и настойчиво попытались спровадить обратно в номер. Но он никуда не ушел, пока не усадил девочек и их бабушку в такси вместе с мешками.

Пожилая женщина не переставала обмахиваться ладонью, и Артем всерьез начал переживать, чтобы ей не стало плохо. Вспомнил, что как раз на самом верху в мешке лежит игрушечный веер из перьев. Он лично его туда положил.

Достал и вручил Елизавете Алексеевне прямо перед дверцей машины.

Та взглянула с благодарностью и принялась обмахиваться перьями.

— Простите меня, господин Асадов, это я виновата. Я недоглядела. Сама не понимаю, как эти хитрюги мимо меня проскочили.

Артем не стал выдавать Миланку, а с понимающим видом кивнул.

— Все в порядке, мадам Плохая, не беспокойтесь.

— Но ваша жена, что она подумает?

— Об этом тоже не беспокойтесь. Владе очень понравились девочки. Она слова против не скажет.

«Пусть только попробует...»

Елизавета Алексеевна еще раз махнула веером и неожиданно сообщила:

— Только я не Плохая. Это они Плохие, — кивнула она на насупленных, притихших малышек, — и внучка моя тоже. Я вообще-то прабабушка для этих бусинок. Паша Плохой был моим зятем. Они видать в него пошли, в деда. Это же надо додуматься стащить у Ханны списанную тележку!

— Бабушка Плохих девочек? — улыбнулся Асадов.

— Меня все так называют, — призналась ему Елизавета Алексеевна.

В мозгу Асадова что-то встрепенулось. Встрепенулось и затихло.

— А Хелена где? — спросил он, потирая лоб, и наткнулся на непонимающий взгляд. — Лена, где она?

— Хе..? Але..? А, Леночка! Уехала по делам, скоро будет дома, — глаза пожилой леди странно забегали.

— Я обещал девочкам, что поговорю с ней, — объяснил Артем.

— Знаете что? Приходите к нам сегодня на обед, — внезапно предложила Елизавета Алексеевна, — у нас сегодня курица со шпинатом в сливочном соусе.

— С удовольствием! — заверил Асадов. Подмигнул девочкам, отчего те немного оживились, попрощался с их бабушкой и вернулся в отель.

— Дорогой, нам принесли завтрак! — встретила его Владислава, наряженная в кружевной пеньюар, который, Артем готов был спорить на новый «Резорт», присоветовала его маман.

Он, кстати, такие терпеть не мог. Ему «вставляли» совсем другие модели, короткие и прозрачные.

Представил Плохую Хелену в такой штучке, и еле сдержался, чтобы не поправить ширинку. Не хватало, чтобы временная жена приняла это на свой счет.

— Завтрак? Отлично, — он подошел к столу и откусил половину круассана. — Будь добра, распорядись, чтобы мне накрыли в кабинете.

— Как это? — глаза Кругловой сделались такими же круглыми, как ее фамилия. — Я думала, мы позавтракаем вместе.

Артем налил из кофейника кофе, положил надкушенный круассан на тарелку и доверительно склонился над Владиславой.

— Слушай, Владка, я вот думаю, ты зря не махнулась на динозавра. Поверь, от него было бы намного больше толку. Все-таки, интерактивный!

И направился в кабинет.

— На черта мне твой динозавр, — услышал за спиной ворчливое. — Лучше тогда домик для принцесс.

Артем хмыкнул, закрыл ногой дверь и уселся за ноутбук. Забил в поисковик «Павел Плохой», и как только на экране появилась информация, даже глаза рукой прикрыл.

Как он мог забыть? Известный успешный отельер, который погиб почти двадцать лет назад, и чьи отели прикарманил подонок Берсенев. У Павла оставалась маленькая дочь, Елена. И эта дочь лишилась отцовского состояния из-за глупости своей матери.

Так вот откуда ты взялась, фантастическая Плохая девочка!

Артем ругал себя, что забыл о Павле. Его оправдывало только то, что когда Плохой погиб, Артем был подростком. Но сейчас вспомнились все родительские разговоры.

Нужно попробовать больше нарыть о Берсеневе. Несправедливо, что этот мерзавец обманом пользуется чужим имуществом, а его законная владелица работает управляющей в чужом отеле.

Еще и сама растит троих детей. Не мешало бы еще узнать, куда девался отец-герой. Вот кому Асадов с удовольствием подправил бы аватарку.

И он обязательно сегодня пойдет на обед. Даже если это не понравится Елене Плохой. Не она его приглашала, а ее дочери. И бабушка. А кто в здравом уме откажется от обеда, на который приглашает бабушка?

Артем посмотрел на часы и открыл электронную почту. Надо поработать, пока есть время до обеда. Но все равно при этом не переставал улыбаться.

***

А я еще радовалась, что у меня дочки, а не сыновья!

Обвожу мрачным взглядом понурившую головы троицу.

Это же надо до такого додуматься! Поменять игрушки на Асадова. Представляю его физиономию.

Мда, жаль, конечно, что никто не догадался в этот момент его сфотографировать.

Глава 10

Отчаянно мечусь по комнате, выдвигаю ящик за ящиком в надежде найти спасительное средство. Шапки-невидимки у меня нет, превратиться на время в мышку или птичку я тоже не могу.

Взгляд падает на упаковку с корейской тканевой маской, которыми я недавно начала пользоваться. Мне ее посоветовала Мария. Очень хвалила, я потом почитала в интернете отзывы. Там тоже все хвалили.

Но для меня главное их преимущество в том, что эти штуки просты в использовании. Разорвать упаковку и наклеить маску на лицо. Все. А то у меня вечно на себя не хватает времени.

Зато теперь я спасена!

Разрываю упаковку, достаю изделие и в недоумении смотрю на одно-единственное отверстие. Мда, зря я решила поэкспериментировать и сменила производителя.

Ладно, пусть это будет рот. Хотя для рта оно слишком круглое. Ну может это для тех, кто подкачал губы? Может. А где отверстия для носа и глаз? И зачем здесь «уши»?

Слышу из коридора голоса и лихорадочно роюсь в косметичке в поисках маникюрных ножниц. Потом буду выяснять, что и почему. Значит, мне как всегда повезло, попалась бракованная маска. А уши тоже надо увлажнять, корейцы не дураки, знают что делают.

Быстро складываю маску поперек и вырезаю отверстия для глаз. Затем ромбик для носа. Здесь мне нет равных, я могу это делать на скорость. Трое детей, а еще и девочек, лучший способ стать профессиональной вырезальщицей масок и снежинок.

Внахлест прилепляю маску на лицо. Губы неудобно сворачиваются в трубочку, но не отдирать же ее теперь, чтобы увеличить отверстие. Раньше надо было думать.

Для моего лица маска явно велика. Или это у меня лицо маленькое? Вроде было обычное, по крайней мере, я ничего такого не замечала. Не хватало теперь начать комплексовать. Наверное, просто взяла не свой размер.

Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов и выхожу из комнаты. Асадова нигде не видно. Тишину взрывает переливчатый детский смех, ему вторит низкий хриплый баритон. Крадусь по коридору к детской комнате, прислушиваюсь.

Так и есть. Он уже там. Просочился к нам как ядовитый воздух. На цыпочках отхожу от двери и пробираюсь в кухню, где бабушка вовсю гремит посудой.

— Зачем ты его позвала, ба? — говорю с упреком, входя в кухню.

— Он помог мне вызвать такси и загрузить мешки, — не поворачиваясь, отвечает бабушка. Она моет овощи в мойке. — Лучше помоги нарезать салат.

— Полный отель сотрудников, — ворчу, вставая рядом, и беру нож. — Некого было попросить?

Бабушка поворачивается, чтобы ответить, и видит меня.

— А! — кричит она и в ужасе отшатывается. — Кто это?

— Бабуль, будешь так кричать, нас отсюда выселят, — стараюсь ее успокоить. — Это я, а на мне маска для лица. Ты не узнала мой голос?

— Господи-Боже, — хватается она за сердце, — разве это маска? Это страх и ужас.

— Она просто телесного цвета, — отвечаю примирительно, — потому жутковато смотрится. Это другой производитель, я решила его попробовать.

— Это хорошо, что ты решила привести себя в порядок, — хвалит бабушка. — Артем такой привлекательный парень! Только не держи долго, не доведи Господь ему тебя в ней увидеть.

— Я ее не собираюсь снимать, бабуль, — отвечаю, кромсая помидоры, — тем более не собираюсь для него прихорашиваться. У него есть жена, пусть ею любуется.

Бабушка ничего не говорит, лишь поджимает губы. Мы быстро накрываем стол в гостиной, и я иду в детскую звать всех к столу.

Распахиваю дверь и застываю на пороге с открытым ртом. Мысленно открытым, в реале это сделать мешает маска.

Асадов сидит на полу за игрушечным столом, разбросав свои длинные ноги в джинсах по бокам. Перед ним стоит тарелка с пластиковой курицей и кукольная чашка с блюдцем. На стульчиках сидят девочки и игрушечный динозавр Максимилиан, бусинкам его подарил мистер Рич.

Максимилиан интерактивный, у него на морде и боках стоят датчики, которые реагируют на касание рук. Он может рычать, клацать зубами, двигать головой, хвостом и лапами.

Теперь выясняется, что динозавр еще может пить чай с Асадовым.

Девочки наперебой болтают, теребят Артема за рукава рубашки, тот блаженно жмурится, откинувшись на стенку шкафа. В общем, по-человечески за столом себя ведет только Максимилиан.

— Пойдемте обедать, — зову я и, спохватившись, добавляю: — Здравствуйте, господин Асадов.

Артем поворачивает голову и цепенеет, впившись пальцами в стол.

— Ой, мамочка, это у тебя что? — дочки подбегают ко мне и обхватывают за ноги. — А можно и нам такое?

Асадов в ужасе вскидывается, но не говорит ни слова. Поднимает руку и машет перед носом, как будто прогоняет видение.

— Что такое, господин Асадов? Вы онемели? — интересуюсь невинно. — Какое счастье... Простите, хотела сказать, какая жалость!

— Я хотел спросить, — выдает он, наконец, сипло, — где ваши уши, мисс Хелена? И что вы опять творите со своим лицом? Я думал, вас пытали.

Хватаю себя за уши. Все на месте. Они просто спрятаны под маской.

Глава 11

— Кто, замуж? Я??? — вскрикиваю и закашливаюсь, Асадов встает и наливает в стакан воду.

— Ты не ослышалась, — он вкладывает мне в руку стакан с водой и пресекает судорожные попытки встать с кровати. — А что тебя удивляет?

— Ты женат!

— Я уже сказал, что разведусь.

— Но зачем тебе снова жениться?

— Чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда. Мне нужны фиктивная жена и фиктивный брак, потому что не нужны настоящие, — он отвечает довольно резко, и я в изнеможении откидываюсь на подушку.

— Ничего не понимаю, — говорю беспомощно, — чем тебя в таком случае не устраивает Влада?

— Устроила бы. Если бы не захотела, чтобы у нас все было по-настоящему.

— Тогда ты должен был ее предупредить, — теперь мне ее становится жаль.

— Ты считаешь меня негодяем, который обманул невинную девушку? — в голосе Асадова звучит холодок. — Конечно, я ее предупредил. Но моя мать... Тебе еще предстоит с ней познакомиться. Так вот, моя мать вбила себе в голову, что мы с Владиславой отличная пара. И сумела это вбить в голову Владе. Ты знаешь, что это она подарила нам неделю в «Трех звездах»? А знаешь, почему?

Мотаю головой так усердно, что подо мной трясется кровать.

— Потому что моя мать мечтает о внуках. И здесь она попалась на твой крючок, Лена.

— На мой? — бубню ошарашенно. — Почему сразу на мой?

— А кто распустил слух, что после брачной ночи у вас в отеле любой паре обеспечена тройня? — даже в полумраке вижу, как у Артема от гнева сверкают глаза. — Кто автор этой бессовестной лжи? Скажешь, не ты?

— Ну... — бормочу пристыженно, — я ничего не говорила про тройни. Мы просто обещаем нашим новобрачным скорое пополнение, не обязательно сразу и много...

— Но моя мать купилась на вашу рекламу, — ледяным тоном возражает Артем. — Можно сказать, стала ее жертвой. Она так и говорила, чтобы я без тройни из «Трех звезд» не возвращался. А поскольку с Владой это исключено, я выбираю твоих детей, Лена. Не хочется разочаровывать маму.

Я понимаю, что это сарказм. Асадов злится и наверное заслуженно, но теперь мадам Асадова меня пугает еще больше.

Она настоящая провидица. Кому и суждено выйти из нашего отеля с тройней, так это Артему. К тому же, без всякой брачной ночи.

— Зачем ты тогда женился на Владе?

— А затем, — он подается вперед, и я вцепляюсь в покрывало, — чтобы она не осталась без денег своего отца, как ты и твои дети остались без отелей Павла Плохого.

— Откуда ты знаешь моего папу? — шепчу изумленно.

— Я должен был сразу сообразить, чья ты дочь. По его учебникам до сих пор преподают в университетах отельного бизнеса. Он был талантливым отельером, а теперь его внучки вынуждены развлекать постояльцев второразрядного отеля! — Асадов не выбирает выражений, и я возмущенно восклицаю:

— Как ты можешь такое говорить! Хочешь сказать, я использую своих детей?

— А как это называется?

— Во-первых, им нравится. Во-вторых, я акционер, так что это и их отель тоже. А в-третьих, чек по участию цветочных девочек оплачивается отдельно, и эти деньги я кладу им на счет. Да, не смотри так. У них у каждой есть свой счет. Я каждый месяц перевожу туда деньги им на образование.

— На образование? — удивленно переспрашивает Артем. — Но они еще такие маленькие!

— Их трое, — говорю сухо, — а значит и расходы тройные. Я отдаю себе отчет, что чем старше будут девочки, тем больше понадобится денег. Потому откладываю уже сейчас.

— Почему ты не боролась, Лена? — Артем нависает над изголовьем кровати, а у меня по телу ползут мурашки. В последний раз так было, когда мы...

— С кем я должна была бороться? — пытаюсь его оттолкнуть, но безрезультатно. Асадов твердый как стенка.

— За деньги своего отца. Почему ты позволила Берсеневу все у тебя отнять? — он дышит тяжело, и мое дыхание тоже сбивается. — Ты прямая наследница. Ты должна была оспорить его право на отели.

— Я пыталась. Но мама передала ему управление над отелями, и он их обанкротил, понимаешь? — у меня получается немного отодвинуть Асадова. — Обанкротил и выкупил. Все, что я могла унаследовать, это убытки. Зато Берсенев был так добр, что предложил мне содержание.

Я дрожу. И от присутствия Артема, и от накативших воспоминаний.

— Ты отказалась?

Вместо ответа возмущенно вскидываюсь и не могу удержаться от судорожного всхлипа.

— Подонок, — Артем как сплевывает сквозь зубы. — Вот поэтому мне и пришлось жениться на Владке. Ее отец попал в ДТП вместе с моим, они ехали в одной машине. Я обещал, что не оставлю Владу без поддержки. Но как это сделать, если я не вхожу ни в совет учредителей, ни в совет директоров? Я надеялся, что Влада сможет вникнуть в бизнес, но... Это не про Владу. Зато вокруг толпами стали увиваться желающие подгрести компанию под себя.

— И ты женился, чтобы самому ее забрать? — как ни стараюсь, от Артема не укрывается упрек в моем голосе.

— Я подписал брачный контракт, Лена. Это большая разница, — отвечает он неожиданно мягко. — Юристы занялись слиянием компаний, теперь я как учредитель и генеральный директор принимаю решения. Весь положенный Владе доход поступает на ее личный счет. Она может выйти замуж за кого угодно, ее муж не будет иметь отношения к ее бизнесу. Она не сможет как твоя мать отдать мужу все, что строил ее отец и оставить своих детей без денег, понимаешь? А я теперь могу со спокойной совестью с ней развестись.

Глава 12

Пауза затягивается, внутреннее напряжение зашкаливает. Я жду, затаив дыхание.

Вот сейчас он спросит, что я имею в виду. Я отведу с лица волосы, посмотрю ему в глаза, и будь что будет. Да, я немного зареванная, но не думаю, что красный нос изменил меня до неузнаваемости.

— Хм... Ну наконец-то ты начала мыслить в правильном направлении, Лена, — медленно проговаривает Артем, и я цепенею. Что?.. — Я уже практически похоронил надежду, но ты меня радуешь. Все верно, теперь отец девочек я. И наконец-то ты поняла, что фиктивный брак для тебя такой же выход, как и для меня. У нас здесь у каждого своя выгода. Я помогу тебе с гражданством, а ты возьмешь на себя мою маму. Мои юристы уже занимаются разводом, мы с Владой сегодня съезжаем с отеля... — и потом безо всякого перехода шепчет срывающимся на хрип голосом: — Ммм, какие у тебя волосы, просто отпад...

Этот голос звучит прямо над моей макушкой. Артем наклоняется низко-низко, шумно втягивает воздух возле самого виска, а затем буквально на секунду топит лицо в моих волосах. Бормочет «прости, не удержался», резко поднимается и быстрым шагом выходит из кабинета.

Я не успеваю опомниться. Куда же он? Я ведь сказала правду! Открылась ему. А он решил, что я всего лишь даю согласие стать фиктивной женой...

И еще это его «прости, не удержался». Что это значит?

Нет, Алена, не смей! Больше никаких фантазий. Только не об Артеме. Вспомни, как долго ты его не могла разлюбить. Как тайно мечтала, что он случайно встретит тебя с коляской. Увидит, как его дочки играют в песочнице. Или как они смешно гуськом семенят по дорожкам парка.

И когда ты наконец справилась с этим разрушающим чувством, ты готова снова занырнуть в него с головой.

Или... не справилась?

Сижу на полу, оглушенная и ослепленная этим открытием.

Все это время, с того самого момента, как Асадов переступил порог отеля, я пряталась не от него. И бежала не от него. И даже не от своих воспоминаний.

Я пыталась спрятаться от себя.

Потому что ничего не прошло. Ничего не переболело и никуда не исчезло. Я все так же люблю Артема. И мне абсолютно все равно, в чем он одет — в рабочий комбинезон или в костюм, на который не хватит всех моих сбережений, включая деньги на счетах у дочек.

Наших с ним дочек.

Всхлипываю и накрываю руками голову.

Ну почему я такая дура? Ведь я ему никогда не была нужна. Ему даже вспоминать обо мне неприятно.

«У вас бывали в жизни моменты, о которых хочется забыть навсегда?»

Как ни странно, здесь я Артема понимаю. Когда-то в детстве я пришла домой к однокласснице и увидела у нее фосфорную бусинку. Она светилась в темноте и казалась мне настоящим чудом. Моя рука сама сжалась и положила бусинку в карман.

Два дня меня мучила совесть. Я еле дождалась понедельника, пришла в школу и подбросила бусинку однокласснице в портфель. И с тех пор не могла ни дружить с ней, ни просто общаться, она так ничего и не узнала. А мне было дико стыдно перед ней, хоть виновата была только я.

Вот так и для Асадова наши отношения оказались той самой фосфорной бусинкой. Украденной, а потом подброшенной мне в качестве компенсации деньгами на карте.

Он никогда не сможет меня полюбить, а я так его и не разлюбила.

Встаю с пола, приглаживаю волосы. Вытираю бумажными салфетками лицо.

Открываю ноутбук и смотрю на экран. Я ни за что не потрачу ни единого доллара ни на какую пластику. У меня три дочери, мне надо думать об их будущем.

Но если бы... Если бы была такая клиника, в которой делают операции на сердцах влюбленных дурочек, я бы пешком туда пошла. Хоть в Корею, хоть в Турцию, хоть в Таиланд. Никаких денег бы не пожалела.

Если бы только там смогли вырезать из моего сердца Артема Асадова. Без остатка. Навечно и навсегда.

Только нет в мире таких клиник. И докторов таких нет. Бабушка говорила, что время лечит. Может и лечит, но только не меня. И не от Асадова.

Удаляю историю просмотров и выключаю ноутбук. Жаль, что человеческий мозг нельзя так же отключить. Удалить историю своих действий из души и из сердца. Очень жаль...

Смотрю на телефон — сообщение от мистера Рича.

Картинка с кольцом: «Все проходит и это пройдет».

Я даже ахаю тихонько. Мы иногда перебрасываемся сообщениями, особенно если он в отъезде. Но чтобы вот так в самую точку!..

И тут же принимаю решение: я позвоню ему и спрошу совета. Он мой единственный друг. Даже если он не сможет помочь, я знаю, он обязательно что-то посоветует. Сколько раз его советы меня выручали.

Вытираю глаза и улыбаюсь.

Конечно пройдет. Разве здесь могут быть варианты? И разве они у меня есть?..

***

По-хорошему девушку не мешало бы успокоить, но Артем и так достаточно потерял времени, когда не сумел с собой совладать и зарылся в ее потрясающие волосы. Такие в своей жизни он видел только однажды. У той, которую забыл и не хотел вспоминать.

И теперь вот снова попал.