"Ты - мой чёрный ангел"

"Нежданно-негаданно"

Одним дождливым вечером в стенах огромного замка раздавался оглушающий стук каблуков по каменному полу. Вытягивая ножку за ножкой царской и властной походкой хозяйка сия места спешила, гневно цокая своими блестящими каблуками.

Это оповещало всех домочадцев и слуг о том, что она сегодня не в духе, и кто попадется ей на глаза – не жилец. Её грудь тяжело вздымалась от переполняющего её возмущения. Она поправила лямку своего длинного бордового платья с откровенным вырезом на правом бедре, сжимая в руке кусок пергамента. Хоть она и пыталась сохранять хотя бы видимое спокойствие, но прочитанная ею новость молотом отдавала в голове, блокируя здравый смысл напрочь.

Мия пыталась отыскать своего муженька, но на удивление и слуги его сегодня не видели, всунув головы в плечи от грозного вида их мадам и поклоняясь ей ниже обычного.

На удивление в коридоре было непривычно тихо, лишь факелы ярко горели, освещая путь. Картины именитых художников, развешанных на стенах, так и вовсе казались мрачнее, чем обычно. Даже любимая девушкой «Всадница» Карла Брюлова не казалась такой вдохновляющей, нежели чем в другие дни.

Чем дальше она шла, тем больше ощущала холод. Он никак не был связан с её лёгким нарядом; она была уверена, что здесь было что-то другое и девушка кончиками волос ощущала приближение этого «нечто».

Спустя минуту она специально остановилась в центре коридора и прислушалась. До её уха долетели взмахи сильных крыльев, а затем она ощутила почти невесомое касание перьев по своему плечу, что говорило о не самой благополучной посадке приземлившегося. В метре от неё сидел филин, воровато осматриваясь по сторонам и забавно поднимаясь на лапы.

Сцепив руки на груди, девушка хмурив брови, исподлобья глядела на птицу. Тот в свою очередь наконец чувствуя опору под лапами, смиренно приблизился к девушке, преданно глядя в глаза. Закатив глаза, она небрежно бросила:

— Берилл, ты опять следил за мной?

В ответ на её негодование, евразийский филин одним взмахом своих широких крыльев оказался прямо перед её лицом и уткнулся ей в шею своим пушистым лобиком. Она сцепила руки в замок и тот покорно опустился на них, не отлипая от своей хозяйки. Она усмехнулась и буркнув себе под нос что-то вроде: «ну ты и приставучий филин у меня», всё же обняла его, чувствуя его тепло и тихое гудение. Отметив про себя, что её сердцебиение вернулось в привычный ритм, девушка освободив филина от объятий, продолжила свой путь дальше.

Берилл летел рядом с ней. Он был невероятно предан своей хозяйке и понимал её на уровне человека, исполняя все её приказы и просьбы беспрекословно.

Пробежавшись глазами по ровному почерку, наша героиня прикинула все варианты, где мог быть её муженёк. Остановшись на библиотеке, она стремглав помчалась туда, метая искры и молнии на своём пути.

От столь быстрого шага полы её платья развевались от ветра, раскрывая все прелести её тела наружу. Мию это никак не заботило. Она была большой любительницей откровенных нарядов, позволяя себе всё, чего только её душа пожелает.

Летевший рядом филин угукнул ей что-то в ответ, видя, в каком настроении пребывала его хозяйка. Ван Арт между делом поблагодарила его за то, что он перехватил письмо и попросила впредь сидеть в её покоях, либо же охотиться за пределами поместья. Ей было не по нраву, когда его видели другие. На что филин лишь понимающе кивнул своим клювом.

Оказавшись у дверей библиотеки, девушка бросила в Берилла свой красноречивый взгляд и тот мигом улетел.

Резко распахнув двери помещения, Мия властно подошла к периллам, и увидев внизу спокойно сидящего Виктора, читающего книгу, нервно выдохнула, и её голос прозвучал, словно натянутая стрела лука, готовая в любой момент с силой попасть по своей мишени:

— Виктор, я везде ищу тебя, а ты тут книжки читаешь, — она вальяжно спускалась по лестнице, придерживая платье, чтоб не мешало. Мужчина же сохранял внешнее спокойствие, ощутив присутствие своей жены ещё за несколько минут до того, как она в своей излюбленной манере ворвалась к нему, накидываясь с возмущениями.

Виктор был высоким, темноглазым мужчиной с чёрными, как смоль, короткими волосами, аккуратно уложенными в подходящую ему лёгкую причёску. Стиль его одежды был строго деловым, что даже находясь дома, он был в костюме: его серая атласная рубашка была растёгнута на две верхних пуговицы, пиджак покоился рядом на кресле. После тяжёлого дня, Ван-Арт чувствовал себя вымотанным и решил расслабиться в любимой и тихой библиотеке, читая стихи поэтов девятнадцатого века. Некоторые из них он знал наизусть, и часто посвящал их своей супруге, которая находила это романтичным.

— Вероятно, случилось что-то серьёзное, раз ты в таком расположении духа, — заметил вампир, и подойдя к супруге, нежно поцеловал тыльную сторону её руки. Этот жест действовал на девушку успокаивающе и спустя несколько секунд она холодно произнесла:

— Ты прав. На этот раз не привычная нам стычка «сов» и «бродяг», но ещё и тот факт, что здесь замешан клан «Носферату», — она протянула мужу письмо, в котором один из князей оповещал о том, что рядом с их землями произошло серьёзное побоище, задев даже смертных, что влекло за собой новые проблемы.

Узнав об этом, Виктор нахмурил брови, перебирая в голове варианты того, почему этот клан вообще вышел из тени. Ведь они являлись самыми чудовищными и безжалостными по натуре своей из всех существующих вампирских кланов. И только кретин мог нанести им урон, зная, что после этого живым уже не останется. Или не кретин, а тот, кому понадобились силы тысячелетних вампиров во использование своих гнустных целей. Всё это выглядело в большей мере странно. Он задумчиво произнёс, потирая переносицу:

— Я даже спрашивать не буду, каким образом ты добыла эту информацию, — зная, на что была способна его жена, он не был удивлен происходящему, — Нужно связаться с тем князем и если потребуется, предоставить ему помощь, — оценив негодующий взгляд супруги, он устало добавил, — Мия, сейчас это первоочерёдное дело. И если ситуация усугубиться, то созовём совет.

— Что ж, твои действия вполне обоснованы, — безразлично ответила та, зная, на каких струнах нервов нужно было играть, чтобы распалить "любимого" супруга.

Подойдя к стеллажу с книгами, она телекинезом задела одну книгу, тем самым сбросив её на пол, и кокетливо ойкнув о том, какая она такая неосторожная, принялась её поднимать, выпячивая свои идеально округлые ягодицы. Дешёвый приём, ничего не скажешь, но Виктор реагировал на него, как бык на красную ткань. И даже сейчас он не заставил себя долго ждать. Мгновенно оказавшись рядом с супругой, он с лёгким применением силы развернул её за талию к себе:

— Мия, чего ты добиваешься? — совладав с собой, спросил вампир, поглаживая по спине девушку. Он чувствовал, что новость из письма не является полной причиной её резкой смене настроения.

— Ты совсем не уделяешь мне внимания в последнее время, — беспринципно цокнула темноволосая, грозно уставившись на мужа, продолжая испытывать его терпение.

— Это потому что у меня слишком много обязанностей в последнее время, — последние два слова он выделил особенно красноречиво. Он был очень уставшим, и совсем не желал выслушивать нотации своей жены. Но резко произошло то, чего он никак не ожидал.

— Хорошо, я поняла. Как найдётся время для меня, свяжись со мной через Маргарет, — в её голосе послышалась сталь, она грубо оттолкнула вампира от себя, и даже не взглянув в его сторону, словно он пустое место, уверенно вышла из библиотеки.

Виктор несколько раз чертыхнулся, прежде чем погнатся за Мией, что делала вид, будто не замечала его. Она ненавидела, когда для неё не оставалось времени. Но обожала закатывать такие концерты. Её внутренний демон просто ликовал! И это ещё после того, как она помогала ему в этих самых делах! Ведь как только он стал Князем, так его внимание с временем для неё уменьшились в несколько раз! Возмущение захлестнуло в ней новой волной и следующий разговор с мужем состоялся уже на повышенных тонах и разбитой посуде и окнам, куда она и улетела, в одной из гостевых комнат. А также испуганным вскриком их служанок, которые были очень боязливы до таких моментов.

◇ ◇ ◇

Наконец оказавшись в своей комнате, Мия облегчённо выдохнула. Она закрыла дверь и опиралась на неё, медленно вдыхая и выдыхая. Такие незамысловатые дыхательные упражнения помогали ей скорее прийти в себя. Спустя некоторое время стало чуточку легче, уже не трясло после перебранки с Виктором, накатила долгожданная усталость; но в голове то и дело крутились одни и те же мысли по поводу кланов вампиров. Обречённо вздохнув, девушка присела на край своей большой кровати, озадаченно массируя виски.

Вентру являлся кланом аристократов и прирожденных властителей. Его выходцам предначертаны места Князей. Вентру одновременно и старомодны, и современны. Они лучшие политики и дипломаты, умеющие не только улаживать споры между Совами и Бродягами, но и решать сложные вопросы с кланом Носферату, которые выше общевампирских канонов и ценят честь и достоинство собственного клана.

Самый изящный клан Тореадоры - это поэты, художники, музыканты, все те, кто связывает свою вечную жизнь с искусством. Что бы ни делали Тореадоры, они делают это страстно и всепоглощающе. Но у медали есть и обратная сторона - любовь Тореадоров к искусству так велика, что может привести к дегенерации, сумашествию, одержимости.

Совы - это сильный и злобный клан, наследники древнего могущества, которое в настоящее время не способны удержать по причине дурного характера. Совы сейчас - это беспредельщики, преступники, контролирующие сомнительный бизнес на улицах. Совы - это террористы, анархисты, признающие только страх физической расправы. Совы, вопреки Маскараду, не останавливаются перед убийством смертных. Кроме того, стоит Князю, особенно если он не из клана Сов, выказать слабость, как в результате интриги, сплетенной Совами, Князь теряет не только власть, но часто и жизнь.

Извечные враги Сов - Бродяги, от открытых стычек с которыми их удерживает лишь уважение к Князю. Причина войны Бродяг и Сов проста: и те, и другие отличные воины, но, если у Сов злоба исходит из идеи беспредельной анархии, то у Бродяг злоба происходит из их животной сущности. Они часто путешествуют в одиночку. В компании себе подобных и любят рассказывать истории, забывая о времени.

Носферату - страшный, древний клан вампиров. Только совершенно безумные смертные становятся Носферату. У этих вампиров острые уши, чудовищное лицо и они полностью лысые. Сотни лет, проведенные в катакомбах и канализации, обезобразили их, но в душе они не такие злобные, как могут показаться. Однако еще никто, будь то смертный или вампир, оскорбивший Носферату, не ушел от страшного возмездия. Если сделать зло одному Носферату, то весь клан объявляет обидчику войну.

Есть ещё конечно клан Тремеров, Малкавиан, Кайтифов и других. Но их сотни лет никто не видел. Либо они отлично скрываются, что неудивительно, либо их попросту пока нет в живых, что маловероятно.

Повторяя это себе словно мантру, Мия бездумно подошла к своему холсту. Его белый цвет стал раздражать её до такой степени, что вампирша подлетела к полке со своими красками, и схватив банку алой из них, грубо открыла крышку и с размаху вылила её на холст.

Полупустая банка с неприятным звуком упала на пол, остатки краски продолжали разливаться по прекрасному мрамору. С холста также стекала краска. Неотрывно глядя на это, зрачки Мии начинали расширятся, её дыхание участилось, а тело, если судить по человеческим меркам, горело. Но ладони девушки неизменно оставались холодными, что уже не вызывало того диссонанса, что был раньше.

"Ты ещё помнишь меня?..."

Прилетев на место вовремя, они ещё раз осмотрелись, чтобы удостовериться в благополучной обстановке. Она вполне соответствовала ожиданию вампирши.

Бериллу я велела находиться неподалёку. Так как зная, что он где-то рядом, я чувствовала себя гораздо спокойнее.

Заброшенная часовня начала разваливаться уже давно - подпорка, которую к ней приставили, уже сама выглядела довольно ненадёжно и вся покрылась лишайниками от времени. Всю её покрывали мелкие и более крупные трещинки, которые не вызывали никакого доверия, но заметив стоящего у входа знакомого мужчину, моё сердце ухнуло куда-то в самый низ.

Ещё идя к нему на встречу, я радостно подметила, что он был без маски и добродушно улыбался мне. Но ноги мои всё равно подкашивались и я упорно сохраняла свою внешнюю сдержанность, как мне и подобает.

— Доброго времени суток, Мия. Очень признателен, что вы всё же пришли, — казалось, не прошло и несколько десятков лет, как его тягучий бархатный голос совсем не изменился, а стал ещё более приятен слуху. Но меня огорчило его обращение ко мне на "вы". Неужели, мы настолько чужие, или он просто соблюдает положенный этикет?

За эти несколько секунд я успела рассмотреть его от и до. Его светло-русые волосы были также до плеч, некогда светло-голубые глаза сменились на более тёмный оттенок. Чёткий и рельефный профиль всё также придавал ему шарма, как и его чуть пухлые губы, растянутые в улыбке. Мне всегда нравились его подчёркнутые скулы и ровный нос. Была в этом какая-то изюминка. На нём была белая рубашка с широкими рукавами, тёмно-бежевая жилетка, в тон брюки, и скромная чёрная накидка с капюшоном. Будто похожая с моей. А может и показалось.

— Приветствую вас, Вильям, — вежливо улыбаюсь, внешне прибывая в самой расположительной для разговора форме, хоть внутри и творилось невесть что.

Ладно, давай на "вы", посмотрим, что из этого получится.

Он с манерами швейцара услужливо открыл мне дверь, широким жестом приглашая внутрь. Наблюдая за ним, я всё ещё не верила, что мы встретились при таких странных обстоятельствах, и честно, была даже благодарна за это.

Оказавшись в некогда маленьком зале для служения и молитвы, я невольно вспомнила городишко Сентфор. А именно водонапорную башню, где я во время каникул на учёбе весело проводила время с друзьями.

Лишь на долю секунды предавшись этим счастливым воспоминаниям, я мечтательно осмотрела всё вокруг: рисунки над алтарём сохранились отлично, правда цвета на них сильно потускнели. Дождевая вода просачивалась внутрь, и потому вся она изнутри была покрыта зелёным и чёрным налётом от расплодившихся здесь водорослей, плесени и грибков. Внутри часовни так же появились большие трещины, в основном вдоль задней стены, что указывает на серьезные структурные проблемы.

И наконец в этой полной тишине взгляд падает на лестницу, ведущую на второй этаж. Не успела я и слова произнести, как мужчина опередил меня:

— Позвольте сделать вам комплимент. Вы всё также прекрасно выглядите, госпожа, — он пылко подошёл ко мне и на мгновение, его будто что-то остановило внутри, наши взгляды встретились и говорили больше любых слов. Я увидела сожаление, которое он вновь скрыл за любезностью. В моём взгляде я надеюсь, он увидел мою искреннюю радость от нашей встречи, но сердце всё равно сжималось, наполняясь горечью от связывающих нас воспоминаний, которые я с силой отгоняю прочь. Мои попытки убежать от самой себя мало когда могли увенчаться успехом.

Он поцеловал мне тихо руку, и только слепой мог не заметить, сколько нежности он вложил в этот почти невесомый поцелуй, будто с опаской прикасаясь к моей руке своим горячим дыханием, и я отчётливо понимала, что он сдерживает себя по отношению ко мне. От этого становилось ещё больнее.

"И расстались вновь на много лет,

Но кричала, словно неизбежность

Рана та, больней которой нет -

Вечная друг другу принадлежность..."

В моей голове пронеслись последние строки стихотворения, над которыми я плакала несколько лет назад. Ничто не делает больно так, как реальность.

В последнее время я слишком много думаю и потому очень обрадовалась, когда Вильям указал мне на витиеватую лестницу, ведущую на второй этаж. Мы молча с ним поднимались по хлипким ступенькам. Я держалась за перила и старалась не зацепиться за торчащие гвозди из стен подолом своего платья. Но всё же, мне всегда нравилось это место и в нём ничего не изменилось: вокруг всё также сыро, с потолка медленно капает дождевая вода, со стороны крыши грянул гром, это значит, что снова пойдёт дождь. В этом году довольно дождливо, но почему-то мне стало это нравится. Я нашла в этом своё успокоение.

В комнатке второго этажа было заметно чище, нежели на первом. Вероятно Вильям постарался, что не могло меня не радовать. На деревянном столе стояла открытая бутылка вина, два бокала и подсвечник с двумя свечами. Кажется, ароматическими.

Вот чего-то подобного я от него и ожидала. Заметив мою маленькую ухмылку, он предложил мне выпить, и конечно же я согласилась. Вино разлилось по бокалам, он галантно пододвинул мне стул, тем самым помогая сесть, оказавшись за столом друг напротив друга, я задала вопрос, который мучил меня всё это время. Так что же именно случилось в мире грёз, и к чему такая срочность?

Без лишних предисловий он нетерпеливо выпалил:

— Джон пропал, — он осушил свой бокал залпом. Со звоном поставил его на стол, и было заметно, как его руки чуть подрагивают.

Только не это...

Следом я точно также расправилась со своим бокалом, чувствуя, как страх постепенно зарождается во мне, выбираясь из недр моей силы. С этим срочно нужно было что-то делать!

— Насколько давно он пропал? И чем это чревато для нас?

Боже, зачем я задала последний вопрос, сама ведь знаю на него ответ, но так боюсь услышать это от него..

— Его нет уже два месяца, я послал на его поиски несколько групп, возглавляемых моими людьми. Желаемого результата пока нет, но есть зацепка, — заметив интерес в моих глазах, он продолжил, — возможно он находиться в мире людей, — сухо предположил он, потирая подбородок.

— Но что могло понадобиться ему там? — я серьёзно задумалась над этим вопросом, перебирая в голове всевозможные варианты. Но я не понимала, для чего ему было пропадать бесследно, никого не предупредив? Это было совсем не в его характере. Может с ним всё-таки что-то случилось?

— Что или кто.. — он медленно продолжил мою мысль, смотря на свечи. И затем его будто что-то осенило, и собираясь с мыслями, он молча подлил нам ещё вина и также медленно проговорил, будто смакуя на вкус каждое своё слово:

— В последнее время мы с ним меньше поддерживали связь. Я был слишком занят в людском мире, но к нему я наведывался. Хотя знаешь... — в его взгляде читалось неподдельное волнение и от этого у меня кровь стыла в жилах. Он начал перечислять, сразу же избавляясь от самой первой мысли,— Академия, наше сообщество, с даты нашего выпуска прошло несколько десятков лет, ты хорошо помнишь последние события?

Академия. Место, которое я так любила всем сердцем и точно также ненавидела. Место, при воспоминании о котором меня всегда будет трясти. Ненавижу.

— Только не говори об этом. Нет. — я криво улыбнулась, не желая верить в тот ужас, что мог только начинаться. Как же всё циклично, аж бесит. — Мы думаем об одном и том же, верно? — наши взгляды встретились и я поняла, что так оно и было. — Ну конечно всё повторяется, — я всплеснула руками, поднявшись из-за стола и допила вино, звонко вернув бокал на место. — Сначала Джон пропал, потом убийства, массовый страх по всему городу, а что дальше? Опять смерти, да? — во мне говорила злость. Почему опять всё с самого начала? Почему именно тогда, когда я стала приближаться к своей цели ещё больше? Это карма у меня такая или что?

— Мия, прошу тебя, не трать свои нервы понапрасну, — ласково произнёс он, приближаясь ко мне. — Хоть догадка о проклятье и имеет место быть, она не подтверждена, — он пытался меня успокоить. Догорела одна свеча, пошёл дождь.

— Ошибаешься. Как бы мне не хотелось думать об этом, но это правда, — я рассказала ему о недавнем побоище во всех подробностях.

Он внимательно выслушал меня и ещё с минуту переваривал услышанное мной, прежде чем вынести неутешительный вердикт:

— Тогда всё сходиться.

Я вновь ощутила, как у меня земля уходит из-под ног. Я понимаю, что сейчас нужно во что бы то ни стало что-то предпринимать. Решительность разобраться во всём граничила с беспокойством за происходящее во мне.

— Мы должны это остановить. Ты ведь помнишь, что мы дали кровный обет? — он вопросительно взглянул на меня. Неужели он считает, что я откажусь?

— Да, я помню. Своими силами я обязана им. И не отрекусь от решения происходящего, — глухо произнесла я, собственноручно подписав себе смертный приговор. Кажется, в этот раз смерть точно меня не обойдёт.

Догорела вторая свеча, стало темно. Внезапно мне стало душно и я спешно вышла на маленький балкончик, с жадностью вдыхая в себя свежий воздух. Дождь постепенно становился меньше и сейчас просто моросил. Становилось светлее. Ночь отступала.

Я присела прямо на грязный решётчатый пол в то место, где не было перил. Свесила ноги, бездумно глядя на небо. Голова гудела от мыслей, что казалось разорвут её в клочья. Это было невыносимо. По телу пробежался озноб, но мне было не до него.

Вильям присел рядом со мной. Возникшее молчание между нами не было напряжённым. Нам всё также было, о чём помолчать. Сама того не осознавая, я положила свою голову на его плечо, совсем как раньше, когда мы вместе учились. Удивительно, но от этого я почувствовала некое облегчение, будто находясь в безопасности.

Он раскрыл свою правую ладонь и протянул её мне. Я неловко вложила свою ладонь в его. Он сжал её, я сделала то же самое. Одновременно мы произнесли:

— Вильям...

— Мия...

Наши взгляды снова встретились. И я уже сбилась со счёта, который это раз. Казалось, что пелена наших образов спала с нас в одночасье. Я увидела перед собой всё того же отважного юношу, который не даст в обиду. Он же увидел перед собой всю ту же Мию, которая готова идти в самое пекло ради спасения тех, кто ей дорог.

Предательский ком собрался в горле, предостерегая меня о настигающих слезах. Нет, я не могла заплакать. Только не сейчас. Только не при нём. И всё равно, сколько раз в прошлом я плакала у него на плече. Я взрослая женщина, я столько всего прошла, что сейчас, когда предстоит собрать всю свою волю в кулак, я не могу вот так взять и разреветься, как школьница какая-то.

Мы посидели так ещё некоторое время, пока не начинало светать. А я совсем потеряла счёт времени. Но оно так часто напоминает нам, что мы ограничены в нём. Даже бессмертность не спасает. Мы договорились встретиться в главной библиотеке города чтобы найти то, что может дать нам ответы.

От лица Человека в маске.

Хоть мы и сдержанно попрощались, я уловил её взгляд, такой знакомый, такой родной...от которого сердце сжимается. Не хочу ворошить прошлое, зачем снова перебирать то, что ты не в силах изменить? Чтобы сделать больно самому себе? Ах да, совсем забыл, что я и садист и мазохист в одном лице. Я усмехнулся самому себе, медленно перебирая ногами, даже не смотря на дорогу.

Вскоре оказался в каком-то заброшенном парке. Совсем забыл этот город. Сентфор мне больше по душе. Там куда спокойнее. И больнее одновременно. Но с годами эта боль стала уже чем-то настолько обыденным, что воспринимаешь её за должное. Так я и живу. Нужно потом позвонить Жоззи, узнать, как там мой цирк уродов, не загнулся ли без меня? Сейчас бы найти какую-нибудь прогнившую человеческую душу, забрать мученика к себе, и как следует насладиться его страданиями, криками, мольбами о пощаде. О мой Бог, как же это меня успокаивает!

Мужчина остановился. Вдохнул полной грудью. Из сжатых до побелевших костяшек пальцев заискрился фиолетовый огонь. На улице никого не было в столь ранний час, а значит, никто не увидел, как из рук демона разрастался огонь, приобретая уже чёрный окрас. Из его груди доносился грубый рык, сдерживаемых эмоций, которые проснулись спустя столько лет и лишили его покоя.

Еле-как сдержав самого себя спустя некоторое время, Вильям остался недоволен собой из-за этого резкого всплеска. Он всколыхнул его настолько, что казалось, будто его похоронили и воскресили в один день одновременно, но перед этим жесточайшим образом расправились с его физической оболочкой.

Он вышел из парка, направляясь сам не зная куда, решив ещё немного проветриться. Он даже забыл, каково это, гулять ранним утром, пока большинство людей ещё спит в своих высоких панельках, и когда птицы летают прямо над головой, щебеча что-то на своём. Ему было отрадно наблюдать, как сама природа просыпалась от короткого сна, наполняясь энергией от солнца, что уже взошло на свой пост. Утренний туман рассеивался, и идя по неизвестной дороге, усеянной красивыми деревьями и растениями, демон невольно залюбовался ими.

Внезапно он услышал шорох, и резко обернувшись, увидел неподалёку шагающую парочку, парень держа девушку за руку, поцеловал её в макушку, а она в свою очередь улыбалась ему и целовала в ответ. Было удивительно встретить их так рано, хотя может они шли с вечеринки, или у них тайное свидание, кто знает. У молодых свои причуды. Мне нужно было пройти мимо, но я решил ещё немного понаблюдать за ними.

Эти двое о чём-то весело щебетали, а затем юноша резко подхватил свою спутницу на руки и с легкостью закружил её под её звонкий смех. А опустив её на землю, он стал кружить её в импровизированном вальсе. С её лица не спадала улыбка, а он всё крепче прижимал её к себе, будто оберегая от этого мира. А может быть, это она являлась его миром?...

В любом случае взаимодействие этих двух вызвало во мне приятное наваждение. Держась за голову, я присел прямо под деревом, и облокотившись на него, кое-что вспомнил...

♤ ♤ ♤

Ежегодный бал в Золотой Академии заставлял понервничать многих: от мала до велика, от модницы до мозга костей, которая не может подобрать подходящий наряд, до того, кто не умеет танцевать, или кому казалось бы всё равно на это празднество. Но каждый раз в сердце любого это событие оставляет след. И конечно с разным окрасом эмоций.

Так произошло и с нашим героем. Лучшая подруга Вильяма, Мия, больше известная как самая популярная девушка Академии и сущая стерва, изъявила своё желание танцевать с ним, а не с Ван-Артом, который равносильно ей являлся самым популярным парнем Академии. По слухам они поссорились, но нашему герою это было не важно, он никогда не лез в их взаимоотношения, если Мия сама не просила у него совета.

Они договорились заниматься в библиотеке вечером до отбоя. Сегодня их очередная встреча. Светловолосый как обычно приходил немного раньше, и сейчас он, сидя за фортепиано, подбирал знакомую мелодию вальса. Из его размышлений его оторвала ворвавшаяся в комнату Мия. Её щёки были румяными, волосы были слегка взъерошены, а значит она наверное со всех ног бежала к нему, и её маленькое опоздание только вызвало у него улыбку. Он невольно вспомнил, как ещё вчера она надрала зад одной вампирше, что по глупости своей пролила на наряд "королевы" сок. Позже она со своей свитой ещё немного поиздевалась над очередной жертвой. В её глазах плясали черти, на лице дьявольская улыбка в шикарном сочетании с откровенным нарядом, что ещё больше добавляло ей дерзости. А сейчас он видел её совершенно другой. Такой невинной и простой, что само по себе не могло не удивлять.