"Я ненавижу тебя!" Дилогия 3 и 4 книги

Книга третья. (Аннотация + 1 глава)

Я ненавижу тебя! Книга третья

Аннотация:

Продолжение серии "Я ненавижу тебя!". Книга третья.

Интерпретация сказок: "Аленький цветочек" и "Золушка" в современном антураже.
История сложных взаимоотношений трех пар продолжается.
Маша и Влад, какое будущее ждет их впереди? Сможет ли Маша вернуть свою прошлую жизнь - любимого мужа и дочь? Или же ее второе "я", так и не позволит ей это сделать? И как будет дальше вести себя Влад, если он уже понял, что женщина, так сильно похожая на его детскую "любовь", не просто жена врага и предателя, а нечто большее?
Геля и Михен. Эта парочка попала в непростую ситуацию. Геля прикована к кровати, как минимум на целый месяц по вине Михена, и полностью зависима от него. Что ждет их дальше? Как они будут сосуществовать вместе? И есть ли у них совместное будущее, или это просто роковой случай, и надеется на нечто большее, не имеет смысла?
Лина и Герман. Они совершенно не подходят друг другу. У них разные жизненные цели и планы. Но жизнь сводит их вместе в совершенно неожиданный момент. Что ждет этих двоих? И есть ли у них общее будущее?

Предупреждения: Осторожно! Сцены насилия и жестокости! Нецензурная лексика! Подавление личности, унижение, откровенные сцены секса, строго 18+

1 глава

Геля очнулась оттого, что какой-то рой пчел настойчиво жужжал у нее под ухом. Это жужжание было таким противным и надоедливым, что волей-неволей ей приходилось пробуждаться. Геле так и хотелось махнуть рукой, чтобы разогнать этих насекомых, что вздумали устроить у ее уха тусовку, но конечности почему-то не слушались ее. Оцепенение после сна было слишком сильным, и у нее даже голос подать не получалось, не то, что руками пошевелить.

А жужжание в ее голове постепенно начало трансформироваться в шипение.

«Наверное, это еще сон», - вяло подумала Геля и постаралась опять уснуть.

Но шипение стало превращаться в гул, а гул - в отдельные слова.

«Ангелина просыпайтес-с-с-сь", - наконец-то смогла расшифровать она это шипение, но проснуться, все равно, не получалось.

Голос становился все громче, и отчетливее.

«Ангелина вам нельзя спать, иначе вы можете никогда не проснуться, - увещевал он, - ну же, Геля, просыпайтесь».

Поняв, что голос мужской, да еще и не знакомый, Геля резко попыталась открыть глаза, и сесть, но чьи-то руки не позволили ей двигаться, а в глаза, словно песка насыпали.

- Успокойтесь, Ангелина, вам нельзя вставать, ваша нога на вытяжке, - сообщил ей голос, а тяжелая рука мужчины, лежащая на груди, так и не давала сесть.

Геля слабыми руками потерла глаза и проморгавшись, увидела незнакомца в белом врачебном костюме и синей шапочке.

- Кто вы, - попыталась спросить она, но вместо вопроса из ее рта послышались лишь сиплые звуки.

Голова нещадно болела и даже кружилась, в глазах всё двоилось и прыгало, и Геля никак не могла рассмотреть расплывающиеся черты лица мужчины и вообще вспомнить - кто он такой.

- Моё имя Виталий Дмитриевич, я оперировал вашу ногу, у вас сложный перелом лодыжки со смещением и вывихом, - он махнул рукой куда-то в сторону, и Геля перевела взгляд туда, куда указал ей Виталий Дмитриевич. Чтобы понять что там, ей пришлось приподняться на локтях, и как только изображение перестало двоиться и прыгать в ее глазах, и Геля смогла рассмотреть, куда же это указал ей мужчина, то сразу же мысленно выматерилась, так как голос ещё не слушался её.

Её нога была в подвешенном состоянии на какой-то непонятной конструкции, с гирьками, а прямо из её кожи, измазанной зеленкой, торчали спицы.

- Ангелина, вся эта конструкция нужна для того, чтобы ваш перелом сросся правильно, и в будущем у вас не было проблем с ходьбой, - тут же начал объяснять ей хирург, увидев напуганный взгляд девушки. – Но вы не переживайте, вам повезло, у нас отличное оборудование, да и у меня большой опыт в таких переломах, и я могу вам ручаться, что если вы будете соблюдать все мои предписания, то мы сможем вас поставить на ноги уже через два месяца. Ну а потом, я посоветую вам отличный восстановительный центр, там, в течение месяца вас избавят от хромоты….

Геля больше не смогла рассматривать эту конструкцию, а голос врача опять начал трансформироваться в какой-то неясный гул. Она пока ещё плохо могла соображать. И даже толком не поняла, о каких двух месяцах шла речь. И единственное, что сейчас её беспокоило, так это собственные физиологические потребности. Ей элементарно хотелось в туалет и ещё пить, так как во рту была настоящая пустыня Сахара.

Виталий Дмитриевич понял, что Геля его уже не слушает и, кажется, опять собралась уснуть, а это категорически было запрещено после наркоза, и он вновь начал её будить и легонько трясти за плечо.

- Пить, - только и смогла прокаркать Геля, не открывая глаз, - и в туалет, - шёпотом добавила она.

- Конечно, всё сейчас будет, - ответил ей Виталий Дмитриевич и, встав со стула, направился к двери, - только много воды вам нельзя, так, чуть губы и рот смочить, но постарайтесь не глотать, иначе вас вырвет. Анечка! – крикнул он в открытую дверь и опять вернулся к Геле, - сейчас медсестра принесёт вам воды и поможет сходить в туалет. Как только вам станет легче, я вас навещу, и отвечу на любые ваши вопросы, касаемо вашей ноги. Но глаза лучше держать открытыми, - добавил он.

И Геле пришлось открыть глаза, хотя спать все ещё хотелось очень сильно.

- Не переживайте, через три - четыре часа я разрешу вам поспать, но сейчас пока нельзя этого делать.

Геле понадобился целый час, чтобы заставить свой организм справить малую нужду в таком неудобном положении. Ещё и медсестра, та самая Аня, заглядывающая каждые пятнадцать минут, только усложняла эту не легкую задачу, не давая ей толком расслабиться. Геля и не подозревала, что настолько сложно подавить рефлексы, привитые с детства. О том, что она будет делать, когда захочет сходить не по малой, а по большой нужде, Геля старалась не думать. А ещё она так до сих пор и не поняла, как относится к своей травме и о том, что сказал ей врач.

Книга третья. 2 глава

Сказать, что Михен устал за сегодняшнюю ночь, значит и близко не подойти к значению этого слова.

Он и не подозревал, что так сложно договориться о лечении чужого ребенка, и сколько нужно задействовать связей в нашей стране матушке, чтобы на него не смотрели врачи, как на преступника. И даже слова Веры Сергеевны, женщины, что приглядывала за девочкой Гели, все равно их не утешали.

«Друг семьи, что это за звание такое?» - недовольно кривила губы главврач в детской больнице, куда на скорой помощи увезли девочку, и откуда Михен пытался забрать ее и перевести в платную больницу.

Мало того, что добиться встречи с этой женщиной было целым делом, так как она находилась дома и мирно отдыхала, так потом еще и битый час объяснять, кто он такой и почему требует, чтобы ребенка, у которого нет с ним родства, нужно переводить в другую больницу. Что уж говорить о том, что в платной детской больнице ему предстоял не менее тяжелый разговор с главврачом, и даже деньги и положение Михена не бралось в счет того, что ребенок был чужой!

И Михену ничего не оставалось делать, как поднимать с постели министра здравоохранения, и только лишь после его звонка, что одному, что другому главному врачу больниц, он все же смог, добиться того, чтобы на вертолете девочку перевезли в нормальную больницу - в более лучшие, по мнению Михена, условия.

Естественно, после всей этой беготни и мороки, к утру мужчина готов был волком выть. Он в жизни так еще не напрягался и не уставал скорее морально, чем физически, как этой ночью. Даже во времена своей разбитной юности, когда дед лишил его наследства, он и то, так сильно не переживал.

И стоило ему доехать даже не до дома, а до офиса, в котором он иногда ночевал, и наконец-то прилечь, на свой диван и прикрыть глаза, как ему позвонил Гелин хирург и рассказал, что теперь еще и вредный ежик устроила истерику и наговорила такого, что даже у Михена невольно глаз задергался от всей той информации, что вылил на него разъяренный мужчина.

- В общем, так, либо вы в течение часа приезжаете и уговариваете сами эту…, - мужчина сделал паузу, явно для того, чтобы успокоиться и не выругаться в голос, и продолжил:  - чтобы она дурью не маялась, либо я умываю руки и действительно назначаю ей операцию, накладываю гипс на ее ногу, и отправляю восвояси!

Последние слова он практически проорал в трубку и отключился.

Михен зашел в ванную комнату и помыл лицо холодной водой, чтобы хоть немного взбодриться и понять, что ему делать дальше. Уже узнав Гелин характер, он понял, что она не шутит, и слов своих на ветер не бросает. Но и позволить ей делать то, что она собралась сделать, он не может.

Блондин вздохнул и набрал номер телефона главврача больницы Лисовского – Владимира Павловича.

Спустя десять минут разговора, Владимир Павлович, вздохнув, согласился на его предложение, но сразу же предостерег:

- Мне кажется, что вы совершаете ошибку Михен Валерьевич, но я не вправе вам указывать, и постараюсь помочь всем, чем смогу. Людей я к вам в дом отправлю, только пусть их там кто-то встретит, думаю, на все про все, уйдет не меньше дня. Мы дадим снотворное Ангелине, чтобы она спокойно проспала всю дорогу, но я вас сразу предупреждаю, Михен Валерьевич, что лучше, если за этот месяц вы придете к взаимопониманию с ней … - Владимир Павлович сделал паузу и глубоко вздохнув, продолжил: - иначе сами же потом пожалеете.

- Их встретят, - жестко ответил Михен, так как чувствовал, что его силы уже на исходе и ему надо срочно прилечь хотя бы часа на два, - не переживайте, главное, чтобы ваши люди создали комфортные условия. И я надеюсь, что медперсонал вы тоже выделите?

- Конечно, - коротко ответил мужчина, - к вечеру, мы уже сможем ее перевезти. Всего доброго, Михен Валерьевич.

Стоило врачу покинуть палату, как Геля откинулась на подушку и закрыла глаза от слабости. Те скрытые резервы, что, заставляли ее держать голову прямо и говорить, явно истощились, и силы ее закончились.

Она и сама от себя не ожидала, что так агрессивно будет нападать на врача, и в душе ей стало даже стыдно от собственных слов, ведь наверняка перед ней отличный специалист, да и человек, по всей видимости, сам по себе хороший. Ведь она видела, какой он уставший, а все равно с таким спокойствием пытался ей все объяснить. И все его доводы были верными.

Но в то же время она понимала и другую сторону этой медали.

Инга… Она была совершенно одна, где-то там, среди незнакомых людей. А Геля, по себе знала, как это, в таком возрасте оказаться в больнице, а к тебе никто не ходит, и нет, поддержи близких…

Нет… Геля не могла этого допустить… Ее маленькая девочка не должна остаться одна, ведь если Геля ее потеряет, то и смысла в этой жизни больше не будет. Маленькая Инга – всегда была ее путевым светлячком, якорем за который она продолжала держаться в этом мире. Только ради нее Геля дышала, что-то делала, к чему-то стремилась. Ее собственная жизнь ей давно уже стала не важна.  И только лишь Инга помогала ей бороться и выживать.

Геля даже допустить мысли, что с ее ребенком, что-то может случиться, не могла.

И ее решение ей казалось верным.

А с ногой, она как-нибудь решит, позже… Ведь это же всего лишь кость. Инга же читала где-то, что кости ломают и потом их вновь сращивают, если перелом неправильно сросся. Так что, ничего страшного, если надо будет, то еще раз пойдет на операцию.

Через несколько минут в палату вошла медсестра.

- Врач велел вам передать, что ваша операция назначена на вечер, - улыбнулась девушка.

Геля мысленно успокоилась - скоро она увидит свою дочь.

День прошел в ожидании операции и блондина. И если с первой было решено, то с последним было ничего не понятно. Михен так и не появился. И Гелю почему-то эта ситуация очень сильно напрягала.