Рана

Жанна лежала на жесткой постели в походном шатре. Ей казалось, что болит все ее тело, хоть рана была и неглубокой. Жанна Д’Арк — юная и красивая восемнадцатилетняя девушка из деревушки Домреми, призванная спасти народ Франции от захватчиков, снять осаду с Орлеана и короновать дофина в Реймсе. Жанна уверяла дофина Карла, что сделает его настоящим королем, правителем своей страны, что снимет осаду с Орлеана, ведь ее направляет сам Господь, она утверждала, что слышит голоса святых — святой Екатерины и архангела Михаила. «Какой вздор» — первая мысль, которая пришла Карлу в голову. Да, иногда ему все же приходили в голову какие-то мысли, но, по обыкновению Карл старался особо не беспокоиться понапрасну, проблем и так было немало, не было ни денег, ни настоящей короны, скоро он лишится и последнего военного оплота Франции — города Орлеана. Осада длилась уже не первый месяц, и командующий войском, двоюродный брат дофина — граф Жан де Дюнуа, которого называли Орлеанским бастардом, собирался сдать город. Это конец. Англичане захватят всю страну! Что будет с дофином? От него конечно избавятся, поэтому нужно бежать. Бежать в Испанию, вместе с любимой тещей Иоландой Арагонской, которая заменила Карлу мать, и всегда помогала мудрыми советами. Правда, его желание сбежать она не разделяла, и была убеждена, что нужно бороться за власть до конца. Но как? На что? Казна была пуста, армию содержать не на что. Разве что, снова попросить в долг у этого хитрого толстяка — архиепископа Шартрского? Он — Карл VII, сын короля, дофин, будущий король (а наступит ли это будущее?) просит в долг! Такого позора Франция, наверное еще не видела. И зачем он родился в королевской семье? Раз он даже не имеет возможности надеть на голову корону? Да, и саму корону проклятые англичане украли! Наверное лучше быть крестьянином, тогда хотя бы не нужно было бы думать о судьбе Франции! И вообще, пусть решает теща, она намного умнее, решительнее, сильнее. Не повезло с родителями, так повезло хотя бы с тещей, на нее всегда можно положиться. Иоланда Арагонская решила в пользу Жанны, аргументировав это тем, что в древнем пророчестве написано о чудесном спасении Франции Девой из Лотарингии, и это вполне могло бы воодушевить павших духом солдат — «Хуже не будет, Шарло»

Хуже уже было просто некуда. Дофин согласился на эту, как он сам считал, безумную авантюру. И будь что будет… Он дал Жанне войско, оруженосца, провожатых, и отправил в Орлеан. Военачальники, поначалу скептически отнесшиеся к появлению девицы в их рядах, поверили в нее, увидев ее храбрость и решительность. Но вместе с тем, Жанна излучала свет, в ее красивых карих глазах светились любовь и вера в победу. Удивительно было то, что Жанна вовсе не желала уничтожать своих врагов, она всеми силами старалась избежать кровопролития, написала англичанам несколько посланий с просьбами добровольно вернуться в Англию. Естественно, они не послушались ее, лишь посмеявшись над «французской шлюхой». Пришлось начать штурм неприступной крепости англичан — Турели. Штурм проходил успешно, казалось, что победа была близка, но английский лучник ранил Жанну в плечо арбалетным болтом. Почувствовав сильную острую боль, она потеряла сознание. «Неужели все кончено? Я ведь еще не исполнила волю Господню…» — промелькнуло в голове.

***

Жанна с трудом повернула голову на подушке, услышав, как кто-то вошел в походный шатер.

— Друг мой. — она слабо улыбнулась подошедшему к ее ложу очень красивому, высокому, молодому мужчине с черными волосами и выразительными темно-карими глазами. Это был Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Ре, граф де Бриен — командир военного ополчения Жанны.

— Как ты себя чувствуешь, Жаннет? — на красиво очерченных, тонких губах Жиля появилась ласковая улыбка. — Слава Господу, твоя рана неглубокая, врач достал стрелу и обработал рану. Но тебе нужен покой, ты должна отдохнуть.

— Мне лучше, Жиль. Все хорошо. Не волнуйся обо мне. Как проходит штурм? — Жанна попыталась чуть приподняться на постели, в глазах появилось беспокойство.

— Жанна, прошу тебя, не двигайся, полежи спокойно. — Жиль присел на краешек постели и осторожно взял Жанну за руку.

— Почему ты не отвечаешь мне? Что случилось? Скажи мне правду. — Жанна чуть нахмурила темные брови.

— Мы отступили. На этот раз нам не удалось взять Турель. Дюнуа приказал трубить отбой, он считает, что план атаки нужно продумать более тщательно. Может быть, он прав. Но тебе не о чем волноваться, Жаннет, мы возьмем Турель, я тебе это обещаю. Ты же веришь мне? — Жиль слегка сжал ее тонкие пальцы и улыбнулся.

— Я верю тебе, друг мой. Ведь ты первый поверил в меня, я всегда могу на тебя положиться. Прошу тебя, обещай, что вы снова пойдете в атаку, прошу тебя, Жиль. — Жанна чувствовала поддержку Жиля, она ощущала тепло его руки, и сама невольно переплела свои пальцы с его.

«Я могла бы вечно держать его за руку» — подумалось ей.

Странная мысль. Думать сейчас нужно совсем о другом. Им нужно взять Турель, освободить Орлеан. Ей непременно нужно встать и вести солдат в бой.

— Я должна скорее встать, Жиль. Мне некогда лежать, пока Турель не отбита, и Орлеан не освобожден.

— Конечно ты встанешь, ты скоро поправишься, но сейчас полежи и отдохни, наберись сил. Я обещал тебе, что мы пойдем в атаку, а ты обещай мне, что отдохнешь, и не будешь пока вставать. А не то, мне придется приковать тебя цепями к постели! — Жиль рассмеялся и подмигнул Жанне.

— Что ты такое говоришь, Жиль? — она покраснела и вырвала свою руку из его ладони. — Не шути так.

— Тогда обещай! — смущение Жанны показалось Жилю забавным, он опустил голову, пряча улыбку.

— Я обещаю, мой друг. Я отдохну и проведу ночь в покое.

— Тогда и я не буду больше утомлять тебя. Отдыхай, Жаннет. — он взял руку Жанны, поднес к губам, поцеловал и вышел из шатра.

Ей показалось, что этот поцелуй обжег ей кожу. Какое непривычное и странное ощущение. Приятное. Жанна поймала себя на мысли, что была бы не против, если бы он сделал так еще раз. Губы Жиля были красивы, наверняка ощущать жар его губ на своих губах еще приятнее. Жанна невольно подумала, о том, как же повезло жене Жиля — ведь она имеет право на поцелуи этих губ, тепло этих ладоней, близость этого тела…