Равноценный обмен

Глава 1 ШКОЛА ГОРНИЧНЫХ

Было скучно. Хотару уже второй день, как уехал. Уехал он, по правде сказать, совсем ненадолго: приятная древесно-рождённая пара пригласила артиста дать ряд выступлений на праздновании их двадцатипятилетнего юбилея совместной жизни. Светлячок почёл за честь порадовать своим ракуго супругов Итина́си, особенно, если учесть, что Тисовый клан имел в Аратаку определённый, немалый вес. Итинаси прислали магомобиль, и Хотару отбыл в имение «Полуденные тисы», где и намечалось грандиозное торжество, которое должно было продлиться дня три-четыре.

В доме травников на улице Одуванчиков стало заметно тише. Нэкоми злилась на Светлячка из-за того, что после ужина в ресторане он появился дома только наутро, а потом стал пропадать где-то вечерами (где-то! Понятно, где: увивался возле большого бюста и красного платья!). Злилась, хотя и твёрдо решила для себя, что в дальнейшем не видит никаких иных перспектив для их общения, кроме сугубо деловых. «Агентство частных расследований и ракуго» и ничего более. Очень даже хорошо, что супруги Итинаси, оказавшиеся моложавой и подтянутой парой, пригласили его на юбилей. Никто не мелькает перед глазами, не пристаёт с умными разговорами, да и готовить нужно куда меньше. Одни сплошные выгоды кругом.

Эти практичные рассуждения были прерваны визитом покупателя, Нэко сидела в лавке. Сезон дождей – цуё, благополучно завершился, отгремев напоследок «беспрецедентной» (по словам местной газеты) грозой, во время которой молния ударила во двор одного жителя предместья и убила его корову. Установилась привычная июльская жара.

Женщина в старомодной шляпке подслеповато щурилась после яркого полуденного солнца, в некоторой беспомощности оглядываясь по сторонам.

— Я в аптеке Мори, — произнесла она. И было не совсем понятно, утверждает она это или же уточняет.

— Да, — встрепенулась травница, — вы зашли в аптеку Мори, чем могу помочь.

Глаза женщины привыкли к полумраку, и она огляделась по сторонам.

— Странно, — сказала она, — по отличным отзывам знакомых я ожидала большего.

Дама покачала головой. Она была высокой, сухопарой и сильно пожилой, но при этом очень прямо держала спину и высоко поднимала голову. Но даже это не спасало: скошенный подбородок практически сразу переходил в шею, создавая впечатление черепахи, вылезшей, наконец-то, из своего панциря. Облик довершали невыразительные черты лица, аккуратно подкрашенные брови, седые же волосы, едва видные из-под странной серой шляпки со свисающими вниз полями. Первое, что приходило в голову при взгляде на этот оригинальный головной убор, так это сходство с абажуром.

— Вы тут когда-нибудь вообще убираетесь? – вопросила пришедшая, брезгливо проведя пальцем в белой перчатке по прилавку.

— Убираемся, — начала злиться Нэко, — вы из Королевской инспекции по чистоте? – с ядовитой вежливостью поинтересовалась девушка, — пробы брать будете?

— Не пытайтесь острить, милочка, это совсем не к лицу молодой, незамужней девице, — ответила посетительница, надела очки, что болтались у неё на шнурке, и оглядела травницу, словно та сама была выставленным на витрине товаром, — скромность – главное украшение женщины. Где господин Мори? У меня важный вопрос, который я не намерена обсуждать с наёмной продавщицей, не способной даже произвести ежедневную уборку должным образом.

Взор незнакомки вперился в блеснувшую в косом луче солнца паутину в углу с таким отвращением, словно она увидела нечто очень гадкое.

Неэкоми не без некоторого удовольствия сообщила, что господин Мори отбыл по делам и появится не ранее вечера, так что Черепахе (так она про себя окрестила неприятную особу) придётся либо довольствоваться обществом госпожи Мори-младшей (на этих словах она поклонилась, но совсем слегка, демонстрируя лишь малую толику уважения) или же отправиться в другие лавки и аптеки Аратаку.

— Ты – травница? – спросила женщина и вторично оглядела Нэкоми, уже с сомнением.

— Представьте себе.

— Хорошо, — кисло согласилась Черепаха, — я слишком устала, и на улице слишком жарко, чтобы я могла сподвигнуться искать иные аптекарские лавки, — она вздохнула, — придётся воспользоваться тем, что предоставила судьба. Я – Мадо́ко Хику́са, — она сделала паузу, явно рассчитывая, что её имя произведёт впечатление на собеседницу, однако ж, для травницы оно ровным счётом ничего не означало, и женщина была вынуждена пояснить, — учредитель и бессменная директриса учебного заведения школа горничных «Благородный цветок».

Последовал повторный вопросительный взгляд. Об этой школе Нэкоми слышала и на этот раз кивнула.

— Моему попечению вверены несколько десятков девушек, которые готовятся стать первоклассными горничными, — продолжала Черепаха с достоинством, — и одной из них потребовалось лекарство.

— Давайте рецепт или записку от врача, — сказала Нэко, она обрадовалась, что, наконец-то можно перейти к делу, а не выслушивать сентенции, сильно смахивающие на рекламу своего учебного заведения.

— Видите ли, уважаемая госпожа Мори-младшая, — женщина сняла очки, — болезнь моей ученицы не того свойства, чтобы обращаться за помощью и консультацией доктора. Тем более, что все доктора в Аратаку мужеского полу! – она нахмурила брови, словно до глубины души была задета подобным неравенством, — а пользовать мужчине незамужнюю и абсолютно невинную девицу я позволить просто не могу. Сие не в моих принципах.

Глава 2 СПРОСИТЕ ЛЮБУЮ ДЕВУШКУ

Как и обещал старший следователь Саядо, по дороге в коррехидорию он заскочил на улицу Одуванчиков и вручил Нэкоми два солидных документа с подписями, а также государственными и личными печатями. Гербовая бумага традиционным тиснением в виде листьев королевского клёна удостоверяла, что мэрия города Аратаку поручает госпоже Нэкоми Мори провести короткий курс лекций в школе горничных. Второй документ, подписанный коррехидором старой столицы, содержал предписание усилить профилактику несчастных случаев в учебном заведении для девочек «Благородный цветок» и оказывать всестороннее содействие госпоже Мори, которая и станет проводить эту самую профилактику.

— С такими бумагами Черепаха против тебя даже пикнуть не посмеет, — заверил Дэва, — но ты и сама не дрейфь: чуть что не так, бери горлом, тычь в нос подписями и печатями, обещай тут же отзвониться мэру.

— Я же его не знаю, — возразила травница, — да и беспокоить из-за всякой ерунды занятого человека не удобно.

— Что по-настоящему неудобно, так это исподнее на голову надевать, — криво усмехнувшись, возразил подполковник, — для начала, они не знают, насколько близко ты знакома с начальством и потом, никто не призывает тебя осуществлять свои угрозы. Поверь моему многолетнему опыту: довольно будет упоминания начальства в тоне, будто ты ногой открываешь двери их кабинетов. Сговорчивость собеседника возрастает прямо на глазах.

— А что с Лалой Ногучи?

— Всё обычно, — пожал плечами Дэва, — родных и близких у неё нет, девушка – круглая сирота. Труп выдали директрисе, церемония похорон за счёт Кленовой короны, то есть налогоплательщиков. Вот и всё. Я позвонил Черепахе, предупредил, что ты с завтрашнего дня приступаешь. Тебе ведь нужно сначала придумать, о чём станешь с ними говорить.

Некоми кивнула. Конечно, она хорошо училась и в школе, и колледже, но просто так читать лекции нескольким десяткам девушек она готова не была.

Дэва сказал, сколько ей за это заплатят, выдал аванс «на подобающие одёжки» и отбыл восвояси.

Вечером вернулся Хотару. Довольный, с огромным букетом белых хризантем (от благодарных зрителей), утомлённый и счастливый. Нэко не могла не отметить, что вид этого красавца более не вызывает у неё щемящего чувства на сердце. Она с прохладцей поздоровалась, дежурно выразила радость по поводу успешно завершившегося выступления и, сославшись на необходимость закончить работу, ушла к себе. Услышала за спиной вопрос артиста, чем так сильно занята Кошенция и ответ деда, что они с Дэвой затеяли какое-то расследование. На возмущённый возглас Светлячка: «Без меня!?» она прошептала себе под нос: «Представьте себе, господин артист, без вас!»

Но оставить Хотару за бортом событий не получилось. На следующее утро он нарочно поднялся пораньше и присоединился к травнице, когда та в белой блузке и тёмно-синей шёлковой юбке наслаждалась завтраком в одиночестве.

— Куда это, интересно, ты так вырядилась? – артист бесцеремонно вылил в свою чашку остатки кофе, — тебе совершенно не идёт западный стиль.

— Это по работе, — коротко ответила травница, она решила не посвящать Светлячка в их с Дэвой дела, посему произнесла фразу тоном, пресекающим любые дальнейшие обсуждения.

Только с артистом трюк не сработал. Вопрос за вопросом, слово за слово, и от дежурной информации о том, что мэрия поручила ей прочитать несколько лекций для девушек в закрытой женской школе, Хотару выудил из собеседницы практически всю историю, включая позавчерашний приход Черепахи и результаты вскрытия.

«Нет, господин Тэндо, вы ошиблись, — с грустью подумала Нэко о приезжавшем контрразведчике, пока Хотару выдвигал версии причин фатальной кровопотери одна фантастичнее другой, — сильно просчитались, полагая меня пригодной к работе в вашем ведомстве. Пара улыбок, доверительно-покровительственный тон, и я выложила этому носителю модных бакенбард всё».

Хотару заявил, что он тоже в деле, поскольку является партнёром и соучредителем их «Агентства частных расследований и ракуго».

— Дело не нашего агентства, — возразила травница, — Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя поручила мне просветительскую миссию в школе горничных. Своё участие вам придётся утрясать с Дэвой.

— Мне послышалось или же в твоём голосе действительно прозвучала несвойственная ранее теплота при произнесении этого мужского имени? – вскинул бровь артист, — не подполковник, не старший следователь, даже не господин Саядо, а просто Дэва – дружески с нотками интимности! И не говори мне потом, что я тебя не предупреждал.

— Даже отдалённо не понимаю, что вы имеете ввиду, — Нэко поднялась из-за стола и с независимым видом вымыла свою чашку, — И, вообще, вы кто? Мой отец, брат, сват, чтобы позволять себе подобные предупреждения! Коррехидория мне платит, я работаю. Пока вы развлекались, я спокойно обходилась без ваших неуместных наставлений.

— Между прочим, то, что ты обывательски называешь развлечением, на деле является работой, требующих немалых эмоциональных и физических сил!

— Ага, ага, — травница скептически поглядела на мешки под глазами Светлячка, — как наследственный апотекарий я усматриваю на вашем лице следы не тяжёлой работы, требующей немалых физических и моральных усилий, — передразнила она собеседника, — а наблюдаю следы обильных возлияний, компульсивного переедания, оно в просторечье именуется обжорством; и, возможно, иных увеселений, упоминать вслух о коих не позволяет моё девичье целомудрие.

Глава 3 ЛУЧШИЙ ЭКЗОРЦИСТ АРАТАКУ

Хотя, в школе горничных «Благородный цветок» у Нэкоми было всего-то одно занятие, освободилась она лишь часам к двум по полудню, да ещё по дороге домой пересеклась с Тайко. Естественно, подруга принялась пенять на то, что травница её совершенно забыла, даже не позвонила ни разу! В качестве компенсации потребовала немедленного похода по Торговому кварталу с обязательным заходом в гости. Ни доводы о проводимом расследовании, ни попытка отговориться завтрашними занятиями с девочками из закрытой школы не возымели действия.

В итоге домой Нэко вернулась, когда уже последние лучи заходящего солнца окрасили фасад их дома в нежно-оранжевый цвет. Лавку дед успел закрыть, на двери красовалась табличка, которую травница собственноручно изготовила ещё в школьные годы, предлагавшая позвонить дважды в дверной колокольчик в случае, если кому-то в срочном порядке понадобились услуги аптекаря.

Со стороны кухни слышались возбуждённые мужские голоса. Травница разулась, пристроила на вешалку свою сумку и пошла внутрь дома.

За круглым кухонным столом шла игра. Дед едва удерживал в руках по меньшей мере шестую часть колоды, что-то прикидывал, бормотал и переставлял карты сообразно какому-то внутреннему представлению о порядке. Светлячок сидел, элегантно развалясь на стуле с засученными рукавами рубашки (Нэко подумалось, что Хотару заставили это сделать, так как о его особом таланте «помогать богине удачи» она была наслышана). В руках артиста были три или четыре карты, собранные в аккуратную, тоненькую пачечку. Старший следователь (кому ж ещё-то участвовать в подобном времяпрепровождении!), напротив, производил напряжённое и собранное впечатление. Сколько у него было в распоряжении карт, травница определить не смогла, так как он держал свои карты на столе, прикрыв ладонью. Четвёртого участника игры у них не было, возле пустого табурета на столе лежали какие-то карты: баш на баш рубашками вверх и вниз.

— А, наконец-то явилась наша учительница, — обрадовался дед, — как прошёл первый день расскажешь после. Видишь, мы тут немного заняты.

— Вижу, — усмехнулась Нэко и отошла к окну.

— Ну как, господа, — поинтересовался Хотару, — гото-овы вскрыться?

Он специально растянул слог, и Нэко знала, что так при чтении ракуго передают речь аристократов и злодеев. Не иначе, как артист был абсолютно уверен в своей победе.

— Подайте мне ещё одну, — потребовал Широ, протягивая свободную руку.

— Куда же ещё! – воскликнул Дэва, — довольно набирать, мы с вами и так на волоске от провала. Меньше сбросите, больше проиграете!

— Но, у меня практически три выигрышных комбинации наметились. Да, что там наметились! Они почти что собраны, — дед для выразительности показал всем три пальца, — вероятность получить одну их недостающих для этого карт утраивается. Так что, будьте покойны, господин подполковник, я знаю, что делаю!

Дэва пожал плечами:

— Как угодно, я вскрываюсь!

И он выложил на стол девятки:

— Сет, — прокомментировал он свой ход.

— Вот, Широ, извольте получить то, что требуете, — улыбнулся Светлячок и метнул карту в сторону аптекаря, — теперь болвану, — следующая карта изящно легла в кучку, заменяющую недостающего игрока, — поглядим, что тут у него набралось?

Он протянул руку, сгрёб карты и принялся их перебирать.

— Удача сегодня, как говориться, не на его стороне, — покачал головой Хотару, а Дэва пробормотал себе под нос: «Кто бы сомневался!», — наш незнакомец может похвастаться лишь двумя парами! Увы, господин Болван, — он поклонился в сторону несуществующего игрока, — позиция ваша, конечно, не самая низшая, но и удачной её назвать язык не поворачивается. Широ?

Дед лихорадочно пытался пристроить выпавшую ему карту хоть куда-то, но тщетно. Все блистательные позиции выстраивались лишь в его голове. В реальности у него на руках была куча карт, которые никак не желали складываться в нужном порядке.

— Что, ещё? Или же закончим партию?

— После вас! – Широ сделал таинственное лицо, видимо считая, что его наивный блеф сработает.

— Готово, — Хотару жестом фокусника по одному разложил четыре короля, — каре!

— Вот сволочь! – в сердцах воскликнул Дэва и бросил на стол оставшиеся карты.

— Не забудь добавить, что дуракам везёт, — услужливо подсказал Светлячок, — а вы, господин аптекарь, чем ответите?

— Я в пролёте, — вздохнул дед Широ, пригладив волосы на лысеющей макушке, — у меня только пара.

Он открылся и положил оставшиеся карты на стол.

— Не правда, — возразил Хотару, — у вас, дядька Широ, стрит! Уберите одну девятку и выньте-ка из своей кучи десятку кубков, валета (лучше алых сердец). Это три. Я наблюдаю самый уголок восьмёрки, что скромно прячется за спинами своих товарок, и семёрку треф.

— Они же все разных мастей! – воскликнул Широ, — ерунда какая-то!

— Это в «Ба́ка-ба́каши» важна одинаковая масть, — бросил Дэва, — для стрита без разницы, лишь бы четыре карты шли подряд, я ж вам все комбинации покера назвал и показал!

— Извиняйте, Дэва, у меня половина покерных премудростей не уложилась в голове. Вот и перепутал стрит с этим, как его там? Где все карты должны быть одинаковой масти?