Развод. Проблема опера Баева

Глава 1

Мы с Эрнестом наконец-то купили квартиру. Нашу. Собственную. До сих пор не верится, что это произошло. Полгода назад я только мечтала, листала каталоги с идеями интерьера, а теперь стояла в огромном мебельном магазине и выбирала кухню.

— Главное, чтобы было удобно и функционально, — повторяла я, обводя взглядом выставочные образцы. Мне нравились светлые оттенки, теплые, уютные, без лишнего пафоса.

Но не успела я показать Эрнесту свой вариант, как сзади раздался голос подруги:

— Фу, ну что за деревенщина? Агния, серьезно? Это же прошлый век. Сейчас в моде оливковый цвет. И столешница обязательно из камня. Посмотри вот сюда!

Я сжала губы. Да, зря я взяла с собой Людку. Она давно работала дизайнером, и мне казалось, что её советы помогут. Но сейчас мне больше хотелось зажмуриться и сделать вид, что я здесь вообще ни при чем.

Эрнест подошёл ближе к предложенному варианту, потрогал столешницу, задумчиво кивнул:

— Ну да, выглядит стильно. Современно.

— Я же говорила! — Люда довольно улыбнулась и тут же увлекла его к следующему стенду. — А вот тут посмотри, встроенная техника, да ещё и с подсветкой. Обалденно!

Я осталась стоять на месте. Точно так же я стояла в стороне, когда мы выбирали цвет стен, потом ламинат, и кровать в спальню тоже. Ощущение, что на ней спать собиралась не я, а Люда! Ну бесит же!

Всё, что нравилось мне, отметалось с фразами «слишком просто», «некрасиво», «не модно». И каждый раз Эрнест соглашался с Людой. Он вообще соглашался с Людой чаще, чем со мной. Хотя вообще-то я была его женой!

Меня это начинало бесить.

— Эрнест, а тебе вообще нравится? — наконец спросила я, когда он в очередной раз кивнул, разглядывая какую-то ультрасовременную кухню с глянцевыми фасадами. — Ты представляешь, как мы будем в этом жить? Или тебе главное, чтобы Люда одобрила? Фасады чёрные сам мыть будешь? Или Люда будет приезжать помогать?

Муж нахмурился, бросил взгляд на подругу, но она уже делала вид, что не при делах и вообще обиделась на мои резкие слова.

— Я просто считаю, что стоит прислушиваться к мнению специалиста, — ответил он, пожав плечами.

— Отлично. Тогда, может, пусть специалист и живёт с тобой вместо меня? — я улыбнулась, но чувствовала, как закипает злость. В конце концов, это была наша кухня. И мне в ней готовить, а не Людке.

Но она снова встряла:

— Агния, не психуй. Просто ты иногда слишком… старомодно мыслишь. А мне хочется, чтобы у вас было круто! Чтобы заходишь — и «вау!». Чтобы все завидовали.

Я посмотрела на неё и поняла, что мы совершенно по-разному видели уют. И что, похоже, у меня не только квартира новая, но и друзей пора менять. Людка была моей лучшей подругой, но сейчас такое ощущение, что они с моим мужем сговорились.

— Мне нужно подумать и ещё немного посмотреть каталоги. Сегодня заказывать не будем, — с этими словами я развернулась и вышла из магазина.

Ноги сами несли меня вперёд, лишь бы подальше от этого вечного «она лучше разбирается», «доверься Людке».

Почему, если что-то выбирала я, это обязательно нужно было подвергнуть сомнению?

Обида на мужа просачивалась внутрь и расползалась. Мы с ним были в браке четыре года. И всё было хорошо, но вот в последнее время казалось, что над каждым моим решением он насмехался. Не относился ко мне серьёзно.

— Агния, подожди! — позади раздался голос Эрнеста. Он догнал меня, аккуратно взял за руку. — Милая, ну ты чего?

Я остановилась, скрестила руки на груди, пытаясь успокоиться.

— Ну, Люда же права, — продолжил он. — Ты же сама её пригласила и хотела совета. Она лучше нас во всём разбирается.

Я устало вздохнула. Конечно, лучше нас. Лучше меня. Потому что если что-то выбирала я, это сразу не годилось.

— Сделаем паузу, — сказала я наконец. — Кухню чуть позже закажем.

Эрнест посмотрел на меня, явно раздумывая, стоит ли спорить, но потом кивнул. А я развернулась и пошла к машине, пытаясь справиться с ощущением, что меня держат за дуру.

Глава 2

Меня уже тошнило от стен съемной квартиры. Я мечтала скорее переехать в нашу, свою. Где все было бы новое, выбранное мной, а не оставшееся от прежних хозяев.

Ремонт закончился, технику купили, почти всю мебель тоже. Осталась только эта чертова кухня.

Под заказ будут делать минимум месяц. А мне хотелось поскорее. Если затянем с выбором то еще минимум два месяца мне придется торчать здесь. Пялится на эти осточертевшие обои в цветочек!

Нет. Я не собиралась так долго ждать.

Я выдвинула ящик письменного стола, достала свою банковскую карточку. Было ли это правильно? Но сейчас я была слишком взвинчена, чтобы думать о чем-то еще. Люда с мужем испортили мне все настроение.

Я вдохнула, заглянула в кухню. Эрнест сидел за ноутбуком, полностью погруженный в игру.

— Мне нужно по делам, — бросила я.

— Угу, — рассеянно отозвался он, даже не отрываясь от экрана.

Я схватила ключи и вышла. Нет, сегодня я не собиралась спорить. Не хотела снова слушать Людку. Эрнесту это не понравится, но знаете что? Это я заработала на эту кухню! Значит, и выбирать ее буду я! Может быть, это было эгоистично, но сейчас мне было слишком плевать на чье-либо мнение.

Сегодня я наконец сделаю то, что хочу.

Я выбежала из дома. Чертова машина снова была в ремонте. А свою Эрнест не разрешал мне брать. Два раза за последний год я ее стукнула — и теперь он считал, что это слишком рискованно.

— Моя машина дорогая, — однажды сказал он. — А ремонт влетит в копеечку. Мы и так не всегда укладываемся в бюджет. Так что не смей больше брать ее. Твоя попроще, специально же такую купили, чтобы ты опыта набралась, прежде чем на хорошую тачку пересядешь.

Он работал в айти-компании и зарабатывал больше, чем среднестатистический мужчина. Но и запросы у него были большие. Дизайнерский портфель для документов и ноута, чтобы не стыдно было в офис ходить. Часы, которые стоили как две его месячные зарплаты… Неудивительно, что все вокруг давно обзавелись собственным жильем, а мы только вот сейчас смогли себе это позволить. И то потому, что я продала старенькую однушку, доставшуюся мне в наследство от бабушки.

Я же работала в цветочном магазине. Флористика была моим призванием. Я любила цветы, любила их сочетать, подбирать букеты, видеть радость на лицах покупателей. Деньги были не такими большими, но хватило даже на то, чтобы накопить на квартиру.

Я шла быстро, почти не разбирая дороги. В голове шумели гнев, раздражение, обида. Мысли путались, ноги сами несли меня вперед.

Резкий звук клаксона вырвал меня из оцепенения.

Я вздрогнула.

Только сейчас заметила, что вышла прямо на дорогу, даже не взглянув на светофор.

Резкий визг тормозов. Сердце ухнуло вниз.

Я дернулась назад, но было поздно. Машина остановилась в паре сантиметров от меня.

Господи, еще бы чуть-чуть — и меня размазало бы по этой самой дороге! Вот и купила кухню, Агния!

Я не удержалась, запнулась о бордюр и упала, больно ударившись коленом и ладонью об асфальт.

Острая боль разрезала кожу. Горячая, резкая, обжигающая.

В глазах защипало от слез. Адреналин хлестал по венам, дыхание сбилось.

Громко хлопнула дверца машины.

Люди начали суетиться вокруг. Кто-то с осуждением посмотрел на меня. Ну конечно, виновата-то я.

Я подняла голову… и замерла.

Из автомобиля вышел мужчина — высокий, крепкий.

В берцах и черной куртке.

Он шел ко мне уверенно, с тяжелым взглядом, в котором читалось откровенное раздражение. Челюсти были сжаты, руки стиснуты в кулаки.

— Ты вообще смотришь, куда идешь?! — его голос был низкий, хриплый, пропитанный злостью.

И от этого мне стало еще страшнее.

Я попыталась подняться, но ладонь вспыхнула болью. Я опустила взгляд… кровь.

— Черт, — выдохнула и вжалась в асфальт, ожидая, что он сейчас накричит еще сильнее. Ведь это все была моя вина.

Я медленно подняла взгляд… и встретилась с его глазами. Черными, как бездна. В них плескалось раздражение и что-то еще. Что-то, от чего по спине пробежал холодок.

Он выглядел угрожающе. Высокий. Мощный. С грубыми чертами лица.

Легко можно было представить его в криминальном фильме в роли главаря банды.

— Вставай, — коротко бросил он, голос был глухой, отрывистый. — Отвезу тебя в медпункт.

Я замерла.

— Нет, — резко выдохнула.

С ним? В одну машину? Ни за что.

— Все в порядке. Не нужно.

Мужчина хмыкнул.

— Ты истекаешь кровью и говоришь, что в порядке? — усмехнулся он, глядя на меня. — Не выдумывай. Садись в машину.

Я мотнула головой, но он, похоже, решил, что мое мнение ничего не значило.

Одним резким рывком он поднял меня с земли, словно я ничего не весила. Я только и успела пискнуть от неожиданности.

Глава 3

Машина мягко тронулась с места, и я вжалась в кресло, глядя в лобовое стекло. Салон был просторный, новый.

Дорогая кожа, стильный минимализм, никаких дешевых деталей. Машина мощная, роскошная, такая, что, наверное, стоила почти столько же, сколько наша квартира.

Внутри стояла тишина, если не считать моих собственных мыслей, которые метались в панике.

Мужчина молча достал из бардачка упаковку влажных салфеток и протянул мне.

— Вытри кровь, испачкала даже куртку свою, — бросил он, не глядя.

Куртка? Черт! Моя дорогущая белая курточка с мехом! Как же так? Смогут ли в химчистке оттереть кровь?

Я замешкалась, но взяла салфетки. Осторожно провела по ладони, стискивая зубы, чтобы не зашипеть от боли. Жгло адски, но показывать слабость я не собиралась.

— Больно? — спросил он неожиданно.

— Нет, — выпалила я, вскинув подбородок. — Если хотите, можете оставить меня где-нибудь на обочине, дальше сама справлюсь. Это я виновата в аварии, вам не стоит так переживать. Я не собираюсь подавать на вас в суд или что-то типа этого…

Мужчина хмыкнул.

Я отвела взгляд в окно, но глаза вдруг наполнились слезами. Дурацкая ситуация, дурацкие нервы! Я резко выдохнула, чтобы справиться с эмоциями, и снова посмотрела на него. В этот момент он немного поменял позу, и край его куртки приподнялся.

Сердце ухнуло в пятки.

На ремне висела кобура с пистолетом.

Божечки!

Ну точно бандит!

Я сглотнула, напряженно вцепившись в колени.

А вдруг он вовсе не в медпункт меня вез?

Вдруг я его разозлила, и он решил… того… прикончить меня где-нибудь за городом?!

Я украдкой посмотрела на него.

Опасный. В этом не было сомнений. Хмурый, с резкими, грубыми чертами лица, словно выточенными из камня. На щеке тонкий шрам, едва заметный, но он делал его еще более суровым.

Но, черт возьми, он был красив.

Именно той хищной, жесткой красотой, от которой внутри все сжималось. Он определенно был старше меня. Лет на десять, не меньше. Аккуратная щетина, ухоженные волосы. Явно недавно посещал барбершоп.

Он выглядел расслабленным, управлял машиной уверенно, небрежно. Будто вся эта ситуация его ничуть не напрягала.

Кто он вообще такой?

Я отвела взгляд, уставившись в окно. Внутри все переворачивалось.

Но тут я заметила знакомое здание.

Городская больница.

Я моргнула, не веря глазам. И сразу же почувствовала, как напряжение, которое держало меня все это время, начало отпускать.

Ох, меня не прикончат в лесочке. Какое счастье!

— Вот и приехали, — сухо сказал он, паркуясь у входа.

Я метнулась к ремню безопасности, торопливо его отстегнула.

— Спасибо, — быстро пробормотала и, не оглядываясь, выскочила из машины.

Бежать.

Главное — бежать отсюда как можно быстрее.

***

Я вернулась домой уже затемно, с перебинтованной рукой. Ладонь все еще саднила, но в целом ничего страшного. Главное — я была дома.

Сбросила обувь, прошла в кухню… и замерла.

На столе стоял огромный шикарный букет моих любимых цветов.

Я моргнула, растерянно сделала шаг ближе.

В этот момент сзади меня обняли. Теплые, сильные руки. Знакомые. Родные.

— Прости, — тихо сказал Эрнест, утыкаясь губами в мои волосы. — Ты была права. Я вел себя как мудак. Мне жаль, что я тебя обидел.

Я прикусила губу.

Чувство вины больно кольнуло.

Он вот цветы мне купил, мои любимые. Извинялся. А я тем временем собиралась втайне от него заказать кухню. Еще и злилась на него так, что хотелось взять сковороду и нанести удар по голове.

Я развернулась к нему. Он сразу же чмокнул меня в лоб, чуть улыбнулся.

— Спасибо, — выдохнула я.

И вдруг — озарение.

— А давай прямо сейчас поедем и выберем кухню? Вместе! — выпалила я, заглядывая ему в глаза. — И пусть она будет любого цвета, хоть зеленая в крапинку!

Эрнест фыркнул.

— Уже поздно.

— До закрытия магазина еще два часа! — не сдавалась я, хватая его за руку. — Ну, поехали.

Он тяжело вздохнул, но в глазах мелькнула теплая искра.

— Ладно, черт с тобой, поехали.

В итоге день закончился прекрасно. Мы выбрали кухню. Ту самую, нашу. И неважно, какого она цвета.

А потом наслаждались друг другом в нашей постели, забывая о кухнях, ссорах и обидах.

Глава 4

Вчера мы наконец-то переехали в нашу квартиру. Мы устроили небольшое новоселье, пригласили самых близких, и я до сих пор не могла поверить, что это правда. Все было именно так, как я хотела.

Гостям понравилось. Даже больше, чем я ожидала. Только Людка крутила носом.

— Ну зря вы меня не послушали, — заявила она, презрительно разглядывая нашу новую кухню. — Оливковый — благородный цвет, он сейчас в тренде. Вам бы он больше подошел.

Я закатила глаза. Конечно, ей виднее. Как же без ее экспертного мнения. Но я не стала спорить. Мне нравилось то, что мы выбрали. И главное — Эрнест был доволен.

На следующий день я снова оказалась в магазине, работала над очередным букетом. Пионы. Нежные, воздушные, с бархатистыми лепестками. Перебирая цветы, формируя композицию, мысленно возвращалась в нашу квартиру. Там было уютно. По-настоящему.

Дверной колокольчик звякнул, но я не сразу подняла голову.

А когда подняла — у меня перехватило дыхание.

На пороге стоял он. Тот самый мужчина, который едва не сбил меня своей машиной несколько недель назад.

Сердце гулко стукнуло в груди.

Черт.

Я вжалась в стойку, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Как он меня нашел?! Он пришел за мной? Вычислил, где я работаю? Чего он хочет?

Но он даже не смотрел на меня. Будто я ему была абсолютно неинтересна.

Его взгляд равнодушно скользнул по магазину, по цветам в вазах, даже на светильник на потолке взглянул, а уже потом перевел взгляд на меня.

— Какие цветы обычно нравятся женщинам? — спросил он спокойно, без эмоций.

Я сглотнула, пытаясь прийти в себя. Что вообще происходит? Кажется, он меня не узнал. Значит, он пришел не по мою душу?

Ну, конечно, прошло ведь три недели. Мы виделись от силы минут десять, да и в тот момент я больше напоминала испуганного котенка, чем человека, которого можно запомнить.

Но тогда почему меня всю затрясло?

Я глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Сегодня он выглядел иначе. Черный строгий костюм, длинное пальто. Уже не бандит, а кто-то… представительный.

Он смотрел на меня внимательно, с выражением легкого нетерпения.

— Так меня обслужат сегодня здесь? — спросил он, его голос был низкий, с легкой хрипотцой.

Я вздрогнула и поспешно кивнула.

— Конечно-конечно! — засуетилась, схватила перчатки. — По какому поводу цветы? Кому?

Мужчина на секунду замешкался, а потом спокойно произнес:

— В качестве извинения.

Я удивленно подняла на него глаза. Извинения? За что?

Но спрашивать не решилась. Не мое дело.

Быстро развернулась к холодильнику, где стояли свежие цветы, и начала собирать букет. Розы или лилии? Что-то классическое или современное? Если цветы в качестве извинения, лучше что-то нейтральное, элегантное.

Решила, что гортензии подойдут лучше всего. Молча работала, но чувствовала на себе его присутствие — тяжелое, давящее.

Мужчина больше ничего не говорил. Он просто стоял, засунув руки в карманы пальто, и смотрел куда-то в сторону, будто находился здесь телом, но мыслями был где-то далеко.

Когда букет был готов, я аккуратно перевязала его атласной лентой, вложила в упаковку и повернулась к нему:

— Готово.

Он, кажется, вернулся из своих раздумий, посмотрел на букет, затем достал из кармана бумажник и протянул мне купюру.

— Сдачи не надо.

Я даже не успела ответить. Он просто развернулся и уверенно направился к выходу.

Когда дверь за ним захлопнулась, я вдруг осознала, что сжала пальцы так крепко, что ногти врезались в ладонь.

Почему этот человек так на меня действовал?

Ладно, черт с ним. Не узнал — и хорошо!

На обед я выбралась ненадолго в ресторанчик в квартале от работы. Заказала кофе и легкий салат. Ела быстро, почти не смакуя, в голове все еще крутились утренние события.

Тот мужчина…

Я потрясла головой, отгоняя ненужные мысли. Он был клиентом, всего лишь клиентом. Я ему не интересна.

Допила кофе, торопливо направилась обратно к магазину.

И тут же остановилась.

Перед моим цветочным стояли машины полиции. Люди в форме, оцепление, красная лента.

Что, черт возьми, случилось за полчаса пока меня не было?

Я ускорила шаг, но меня тут же остановил один из полицейских.

— Простите, вы не можете пройти.

— Но… это мой магазин! — выпалила я, указывая пальцем на фасад здания.

Полицейский хмуро взглянул на меня.

— Сегодня он закрыт. Вам лучше пойти домой. В этом здании было задержание. Мы поймали опасного преступника.

Я замерла.

Глава 5

Я зашла в квартиру, устало захлопнула дверь и сбросила ботинки.

Куртку скинула почти машинально, еще в коридоре, но вдруг замерла.

В руках оказалась не та белая, красивая курточка, которую я недавно купила. Ее так и не удалось спасти после аварии. Теперь она валялась в пакете для утилизации, испорченная, испачканная.

На мне была старая, скучная черная куртка. Прошлогодняя. Та, что уже изрядно надоела.

Я вздохнула, потянулась, размышляя, чем бы заняться, раз у меня внезапно образовался выходной, когда взгляд случайно зацепился за обувь в прихожей.

Коричневые сапожки.

Женские.

Я слишком хорошо их знала. Это были сапожки Людки.

Что она тут делала?

Я не помнила, чтобы она говорила, что зайдет, да и Эрнест должен был быть на работе.

Я сглотнула, чувствуя легкий укол тревоги, но тут же отогнала его.

Возможно… Может, они что-то готовили? Завтра у нас с Эрнестом годовщина, прямо на День святого Валентина. Романтично, правда?

Вдруг он решил устроить мне сюрприз, а Людка ему помогала?

Я осторожно ступила вперед, прислушиваясь. В квартире было тихо. Но я не хотела портить возможный сюрприз, поэтому не подала голос.

Просто медленно, неслышно передвигалась по квартире, стараясь не выдать своего присутствия.

Я уже собиралась заглянуть в гостиную, но вдруг услышала звуки.

Странные, глухие шлепки и… стоны, которые во всей этой ситуации явно были неуместны.

Я замерла.

Сердце бешено заколотилось.

Нет.

Нет-нет-нет, это не могло быть тем, о чем я подумала!

Может, Людка просто упала? Да, точно! Она, наверное, поскользнулась и стонала от боли.

Я сделала шаг вперед, но ноги налились свинцом.

Холодный страх медленно оплетал меня, но я заставила себя двигаться.

Заставила сделать еще один шаг.

Кухня.

Шаг.

Дверь.

Шаг.

Я протянула руку, но пальцы вдруг стали ледяными. Я не хотела туда заходить. Но я уже знала, что именно сейчас происходило на моей кухне.

Я резко толкнула дверь и…

Мой мир рухнул.

На той самой столешнице, которую Людка забраковала, ее имел мой муж.

Эрнест.

МОЙ.

МУЖ.

Людка закинула голову назад, выгибаясь, ее стоны стали громче, а его руки держали ее крепко, властно. Он быстро врезался в нее раз за разом. Трахал так, как даже меня не трахал! У нас последние года два все было скучно и однообразно. Я сверху, он — снизу. Лежал и сопел. А с ней вот так!

Я не могла дышать.

Все перед глазами плыло.

Моя кожа стала ледяной, а сердце билось так громко, что казалось, еще немного, и разорвет мне грудную клетку.

Они не замечали меня. Я стояла в дверях, а они…

Я не знала, сколько прошло секунд. Может, вечность. А потом Людка открыла глаза и увидела меня.

В них — сначала удивление, а потом ужас.

Я видела, как ее губы приоткрылись. Она хотела что-то сказать, но из ее горла вырывались лишь стоны, потому что Эрнест продолжал методично вбиваться в нее своим членом.

— Эрнест, стой. Стой… Агния…

Все как в замедленной съемке.

Я видела, как он резко замер, его пальцы сжались на Людкиной талии, а потом он медленно повернул голову и посмотрел на меня.

На свою жену.

А я и слова выдавить из себя не могла. Я все еще не могла осознать, что, черт возьми, происходило!

Людка дернулась, начала отталкивать Эрнеста. Она отчаянно пыталась натянуть на себя хоть что-то, чтобы прикрыть свою задницу.

— А-Агния… — заикалась она, хватая рубашку, но я даже не слышала ее голоса.

Я не слышала ничего.

Я смотрела на него. На своего мужа. Он тоже смотрел на меня.

И в его взгляде ни грамма сожаления. Ни капли вины. Только какое-то раздражение, будто это я помешала чему-то очень важному. Будто это я сейчас должна оправдываться, почему вдруг появилась в квартире.

— Что ты тут делаешь? — сказал он спокойно.

Спокойно.

Я рвалась изнутри, а он…

— Что… — я сама себя не узнала. Мой голос был осипший, слабый. Я сделала вдох, но он не прошел в легкие. — Что… я тут делаю?

Я сделала шаг назад. Еще один.

— Ты должна быть на работе, — хмурился он, надевая штаны.

Я не выдержала. Смех вырвался сам. Глухой, истеричный.

Глава 6

Я выхожу из кухни, врываюсь в спальню, дыхание сбивается, но я даже не пытаюсь успокоиться.

В шкафу стоит его чемодан. Тот самый, который он брал в командировки. Интересно, а командировки вообще были настоящими? Или он «командировался» в квартиру Людки?

Я резко вытягиваю чемодан, расстегиваю его и начинаю швырять туда его вещи.

Аккуратно сложенные рубашки, его дорогие брюки, футболки — все летит в хаотичном порядке.

С вешалок я срываю костюмы, не заботясь о том, помнутся они или нет. Хотя только позавчера отпарила каждый из них и развесила в шкафу.

— Агния, что ты делаешь? — голос Эрнеста звучит раздраженно.

Я не останавливаюсь.

Рубашки. Носки. Парфюм. Все в чемодан.

— Собираю твои вещи, — бросаю холодно.

— Ты рехнулась? — он заходит в комнату, подходит ближе. — Прекрати этот цирк.

Я резко оборачиваюсь, дыхание рваное, пальцы дрожат от напряжения.

— Убирайся из моей квартиры! — кричу я.

Эрнест прищуривается.

— Твоей? — он насмешливо усмехается. — Может, напомнишь, кто вообще купил эту квартиру? Это и мой дом. Я никуда не пойду.

Я чувствую, как внутри все закипает. Какое же он наглое дерьмо!

Я швыряю его ремень в чемодан и резко захлопываю его, глядя ему прямо в глаза.

— Почти все деньги были мои! — шиплю я, сжимая кулаки. — Мои, понимаешь? Я копила! Экономила! Я заплатила за этот чертов ремонт, мебель, технику! И кухню, на которой ты только что так яростно трахал Людку! А ты?

Я делаю шаг к нему и вонзаю палец в его грудь.

— Ты свои деньги спустил на машину! — выплевываю я. — На свою долбаную игрушку, на которой мне даже ездить нельзя!

Он стискивает челюсти, глаза сверкают злостью. А у меня наконец-то прорывается все, что так долго копилось внутри. Все недовольство на мужа. И наконец-то я могу произнести это вслух. Потому что уже ничего не изменится.

— Не веди себя как истеричка, Агния. Это твоя вина, что ты не умеешь нормально водить!

Мои пальцы сжимаются так сильно, что ногти больно врезаются в ладони. Как вообще с измены мы перескочили на ссору о вождении?

— И ты еще пытаешься меня обвинять?! — я кричу, потому что по-другому не могу. — Ты изменил мне на моей же кухне, а теперь требуешь, чтобы я тебя еще и пожалела?!

Эрнест тяжело дышит, но не уходит.

Я беру чемодан и толкаю его к двери.

— Собирайся. И убирайся к своей Людке.

Вдруг в дверном проеме появляется Людка. Спокойная, уверенная, немного грустинки в глазах, но она даже не пытается выглядеть виноватой.

— Нам всем нужно остыть, — говорит она тоном, будто она семейный психолог и призвана решать подобные конфликты.

Я медленно поворачиваю голову к ней, не веря своим ушам.

— Остыть? — повторяю я, чувствуя, как внутри закипает новая волна ярости. — Ты вообще что здесь делаешь? Выметайся вон!

Глаза Людки сверкают злостью, она даже руки скрещивает на груди, как будто ей есть что сказать.

— Тоже мне подруга называется! — мой голос звенит от гнева. — Как ты могла? За моей спиной?! Других мужиков в мире что ли не существует?!

Она закатывает глаза, как будто я не обвиняю ее в предательстве, а просто в том, что она забыла вернуть прийти на мой день рождения.

— Ой, Агния, да ты себя слышишь? — говорит она. — Ты же сама виновата! Не можешь удовлетворить мужа — так чья это проблема?

У меня перехватывает дыхание.

— Что?.. — шепчу я, но Людка не останавливается.

— Ты вообще должна быть мне благодарна, — добавляет она, приподняв бровь. — Хорошо хоть, что он завел роман со мной, а не с какой-нибудь левой бабой! По крайней мере, я его знаю и о тебе забочусь!

Меня просто выключает. Я не помню, как сокращаю расстояние между нами. Я не помню, как руки сами тянутся к ее волосам. Я просто чувствую вспышку бешенства, такую яркую, что перед глазами темнеет.

Я цепляюсь в ее чертовы рыжие локоны, дергаю, слышу, как она орет и пытается вырваться.

— Ты тварь! — кричу я, захлебываясь в ярости.

Людка царапается, пытается вырваться, ударить меня, но мне все ни по чем.

Я слишком зла. Я хочу ее разорвать!

Эрнест бросается разнимать нас, но ничего не может поделать с двумя истеричными женщинами на тропе войны.

Мы катаемся по полу, хватаем друг друга за волосы, царапаемся, вопим, Людка орет, что я сумасшедшая, но я вообще-то здесь самая адекватная!

— Все, хватит, к черту! — слышу голос Эрнеста.

Он достает телефон из кармана, начинает что-то говорить в трубку.

— Алло, полиция? У нас тут… эээ… конфликт. Срочно пришлите наряд.

А потом громко кричит на всю квартиру:

Глава 7

Когда приехала полиция, картина была зрелищной, прямо как в лучших любовных драмах.

Людка сидела на полу, прижимая к носу полотенце, ее лицо было перекошено от боли. Рядом валялся выдранный клочок волос, а губы дрожали — то ли от злости, то ли от боли.

Я же стояла у окна, швыряя вещи Эрнеста вниз. Пиджак. Рубашки. Белье.

Чемодан уже лежал на асфальте, его дурацкие брендовые туфли валялись рядом.

Господи, что я творю?

Но мне было плевать.

Я не узнавала себя. Чувствовала, будто сошла с ума.

— Гражданочка, прекратите! — раздался чей-то раздраженный голос.

Я только усмехнулась. Захотела было еще что-нибудь швырнуть вниз, но меня резко схватили за руки.

— Так, успокоились! — кто-то дернул меня в сторону.

Полиция. Они действительно приехали на вызов Эрнеста.

Меня развернули лицом к офицеру, а другой уже что-то записывал в блокнот.

— Гражданка, вы понимаете, что устроили массовый дебош? — строго спросил один из них.

Я моргнула.

Масс… что?

Но когда услышала слова о хулиганстве и нападении, внутри все похолодело.

А как же Людка? То, что она своими выдающимися прелестями на моего мужа напала — никого не интересовало?!

Я даже открыла рот, чтобы сказать это, но меня уже паковали.

Металлические наручники щелкнули на запястьях, и меня повели к выходу.

Эрнест стоял рядом, скрестив руки на груди, и смотрел на меня с каким-то… презрением.

Людка всхлипывала.

Я шла между двух полицейских, а в голове крутилась только одна мысль: какого черта моя жизнь превратилась в этот кошмар?

***

Провести День святого Валентина в обезьяннике?

Нет, такого я точно не планировала.

У меня был совершенно другой сценарий.

Сначала ужин в хорошем ресторане — с шампанским, устрицами и свечами.

Потом опера — что-то красивое, торжественное, утонченное.

А в завершение вечера — долгая ночь любви.

Но вместо этого я сидела за решеткой, а в двух метрах от меня развалился пьяный мужик, который так громко храпел, что казалось, будто стены вибрируют.

Ну просто романтика мечты!

Я прикрыла глаза, пытаясь хоть как-то осознать, что, черт возьми, происходит с моей жизнью.

В камере воняло перегаром и чем-то затхлым, на полу была грязь, лавка оказалась жесткой, и на ней невозможно было устроиться удобно.

Я куталась в свою черную куртку, ощущая, как холодно и мерзко на душе.

Людка.

Господи, она наверняка сейчас с Эрнестом. Наверняка заняла мое место.

Может, они ужинали при свечах. Может, уже разлили шампанское в бокалы и смеялись надо мной.

А может… они уже в постели?

От этой мысли меня бросило в дрожь.

Я злилась, была взбешена, но при этом чувствовала жгучую боль где-то внутри.

Все, что у меня было, — разрушилось в один вечер. Все, чему я доверяла, оказалось ложью.

Я закрыла лицо руками, глубоко дыша. Сердце колотилось. Я понятия не имела, сколько мне еще тут сидеть. Это не я была виновата! Это их нужно было взять под арест!

Где-то за стеной кто-то орал, требовал звонка. Я зажмурилась, пытаясь не думать о том, как Людка сейчас уютно устроилась в моей постели с моим мужем.

Господи, за что мне все это?

Но вдруг металлическая дверь с лязгом распахнулась.

— Уточкина! — рявкнул полицейский. — На выход!

Я вздрогнула.

Уточкина — это я.

Я не успела даже спросить, что происходит, как меня уже вытолкнули в коридор.

Мои руки дрожали, когда меня вели по длинному коридору. Неужели меня отпускают? Но нет.

У одной из дверей мы остановились.

На табличке значилось:

«Оперуполномоченный Баев Бахтияр Султанович».

Я сглотнула.

Меня затолкнули внутрь, дверь с глухим стуком захлопнулась за спиной.

И в этот момент мир снова перевернулся.

Мужчина, стоящий рядом со столом, развернулся ко мне.

Я застыла.

Шок.

Сердце так резко ударило в груди, что у меня темнело в глазах.

Это был он.

Тот самый здоровяк, что едва не сбил меня машиной.

Я судорожно глотнула воздух.

Он опер?

Божечки, мне конец.

Глава 8

Баев пристально посмотрел на меня, потом медленно положил ладони на стол и слегка наклонился вперед.

— Вы хоть понимаете, что вам светит с такими обвинениями? — его голос звучал негромко, но угрожающе.

Я вскинула голову, сжала кулаки.

— Это все неправда! Какие еще обвинения вы хотите повесить на меня? Знаю я, как у вас это все работает! Видела в кино! — выпалила я. — И вообще — я здесь впервые!

Неужели я попала в ту самую схему, где какое-то нерешенное дело вещают на невинного человека? Заставляют под давлением подписать его чистосердечное признание и садят за решетку. Я такое по телевизору видела!

Он внимательно смотрел на меня. Не поверил.

Я нервно облизала губы.

— Мы с вами виделись в магазине, — быстро заговорила я, понимая, что если не объяснюсь сейчас, потом будет поздно. — Я продавщица в цветочном. Вы приходили за цветами. Поэтому я и кажусь вам знакомой.

Его бровь чуть дернулась, но лицо осталось непроницаемым.

— А до этого… — я запнулась, но все же решилась сказать. — Вы меня сбили на пешеходном переходе!

В его глазах мелькнуло узнавание.

На мгновение он даже потерял свою обычную холодность, но тут же снова собрался.

Я сглотнула, чувствуя, как в глазах жгли слезы.

— Я всего лишь оттаскала любовницу мужа за волосы, клянусь! — мой голос дрожал, но я не могла остановиться. — Причем тут тюрьма?! Какое еще нападение?!

Меня вдруг пронзила новая волна эмоций, и я больше не выдержала.

Разорвалась.

Все, что копилось во мне весь этот день, выплеснулось наружу.

— Мы столько лет вместе! — бормотала я вслух, но уже не обращала внимания, слушал он меня или нет.

Я его не видела.

Передо мной вспышками проходили кадры моей жизни.

— Я его любила! — прошептала я, и голос сломался. — Я же думала, что мы семья…

Мои плечи начали дрожать, но я уже не могла себя контролировать. Я не выдержала. Рыдания сорвались с губ, и я не смогла их остановить.

— Людка была моей лучшей подругой! — я задыхалась от слез. — Еще с университета! Как она могла?!

Я зажала рот ладонью, но тело содрогалось от боли.

В комнате повисла гробовая тишина.

Я знала, что выглядела жалко.

Я знала, что уже не могла держать фасад сильной женщины.

Но мне было все равно.

Потому что все внутри меня оборвалось.

Пусть этот мужчина думает обо мне все, что угодно!

Глава 9

Я медленно поднялся со своего места, не сводя взгляда с нее. Голос у нее уже был сорван, плечи дрожали, глаза мокрые от слез. И, черт возьми, у меня не было привычки возиться с ревущими бабами, но почему-то сейчас…

Я открыл шкафчик, достал бутылку коньяка.

Хорошая. Дорогая.

Держал для особого случая.

Но, похоже, ей сейчас нужнее.

Плеснул в одноразовый стакан, поставил перед ней.

— Пей.

Она подняла на меня глаза — огромные, голубые.

Блин, а она красивая.

Длинные волосы, светлая кожа, пухлые губы.

В другой ситуации я бы уже попробовал подцепить ее, потому что слишком хорошо знаю, как такие женщины смотрятся подо мной — растрепанные, в слезах, но совсем от другого.

Я усмехнулся.

На недельку-две я бы задержался рядом с ней.

Да, я не из тех, кто заводит отношения надолго, но эта… Эта, пожалуй, стоила пары недель.

Но я просто наблюдал за ней и молился, чтобы этот пиздец быстрее закончился.

Она запрокинула голову, залпом выпила коньяк, закашлялась, скривилась.

Я покачал головой.

— Ты хоть пить умеешь?

Она не ответила. Пальцы сжимали стакан так, будто он был ее единственной опорой. Я пристально смотрел на нее, пока она выдыхала, растирала пальцами виски.

— Ладно, хватит реветь, — спокойно сказал я, садясь обратно за стол. — Успокойся и расскажи все нормально. Без соплей и истерики.

Она вскинула на меня взгляд.

— Потому что то, что ты мне тут заливаешь, как-то не очень совпадает с показаниями… — я щелкнул папкой, вытаскивая протокол. — Некой Красильниковой Людмилы Олеговны… Это пострадавшая сторона.

Я сделал паузу, хмыкнув.

— И Уточкина… Господи, что за фамилия такая? Эрнеста Николаевича. А это свидетель.

Агния вдруг неловко шевельнулась, будто хотела что-то сказать, но боялась.

— Я тоже Уточкина, — несмело выдала она.

Я моргнул, потом усмехнулся.

— Похоже, пора менять и мужика, и фамилию.

Она вдруг посмотрела на меня, чуть склонила голову и…

— Мне ваша нравится, — неожиданно сказала.

Я замер.

Смотрел на нее внимательно.

Она все еще выглядела подавленной, но в глазах что-то мелькнуло. Это был… намек? Или она просто ляпнула, не подумав?

Я не мог понять.

Она сделала вид, что ничего особенного не сказала, но я уже зацепился за эту фразу. Почему-то из ее уст она звучала особенно интересно.

В дверь заглянул Роман, стукнул кулаком по косяку.

— Баев, слушай, я это… Можешь меня пораньше отпустить? — спросил он, почесав затылок. — Завтра же День святого Валентина, жена опять гудеть будет, что работа-работа, а я все дома не появляюсь.

Я фыркнул.

— Да весь участок уже смылся, ты последний, — лениво отозвался я, откидываясь в кресле. — Кроме меня.

Напарник понимающе ухмыльнулся.

— Ну да, ты-то у нас жениться не спешишь.

— Вот поэтому и не женюсь, — пожал я плечами. — Спокойствие дороже.

Он засмеялся, махнул рукой и ушел, а я снова оказался наедине с Агнией. Агния. Имя-то какое. Не часто встретишь.

Она уже выглядела иначе. Похоже, либо успокоилась, либо коньяк подействовал.

Щеки раскраснелись, глаза заблестели, но теперь в них не было той пустой безнадежности, что была, когда она ревела.

Теперь она смотрела на меня, но уже без страха.

И вдруг выдала:

— А я думала, вы бандит.

Я поднял бровь.

Она пожала плечами, не отводя взгляда.

— А вы, оказывается, полицейский.

Я усмехнулся.

— Разочарована?

Она посмотрела на меня чуть дольше, чем нужно, потом медленно покачала головой.

— Даже не знаю.

И, черт возьми, я вдруг понял, что она мне интересна.

Я снова откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и оценивающе посмотрел на нее.

— Давай сделаем так, — лениво бросил я, стягивая со стола заявление. — Я разорву эту бумажку, и будем считать, что ничего не было.

Ее глаза расширились, будто я только что предложил ей украсть государственные секреты.

— Правда? — шепнула она, будто боялась поверить в чудо, что только что произошло.

Я усмехнулся, но не ответил. Просто взял заявление, медленно разорвал его на две части, потом на четыре и бросил в корзину. Вообще-то так не положено, но в ее случае…

Глава 10

Голова у меня уже раскалывалась.

Она сидела в кресле напротив, пьяная в стельку, и безостановочно жаловалась.

— Этот мудак… — невнятно бормотала она, размахивая руками. — Какого хрена, скажи мне, какого хрена я потратила на него столько лет?!

Я молчал, слушая.

— И Людка эта… Сучка! — она взмахнула стаканом, чуть не разлив коньяк на мои документы. — Я ж ее на свадьбу свидетельницей позвала, ты понимаешь?! А она прямо на моей кухне перед ним ноги раздвинула!

Я тяжело вздохнул, потирая переносицу.

Да я понял, Агния. Ты ВОСЕМЬ раз уже это сказала.

Но она не замолкала.

— А еще эта чертова машина!

Я поднял голову. Это уже было что-то новенькое.

— Какая машина? — спросил я, пряча подальше документы.

— Да его эта, новая! — горячилась она, снова налила себе и выпила залпом. — Ты понимаешь, он на нее все свои сбережения потратил и даже со мной не посоветовался! Пока я вкалывала и копила на квартиру, он пошел и купил себе машину! Гребаный эгоист!

Я смотрел на нее устало.

Пьяненькая, румяная, волосы растрепанные, глаза блестели.

Тяжелый случай.

И тут у меня сорвалось.

— Ну хочешь, поедем, я на стреме постою, пока ты ее бить будешь? — вдруг сказал я.

Агния замерла, моргнула.

А я только сейчас осознал, что ляпнул.

Господи.

Я ведь защитник правопорядка!

Но поезд уже ушел.

— У меня где-то в вещдоках бита валяется, — добавил я, будто совсем рехнулся. — Тебе тогда полегчает?

Она выпучила глаза.

Мы смотрели друг на друга.

Тишина.

Она сглотнула, а потом тихо спросила:

— А так можно?..

Вообще-то нельзя. Вообще не понимал, какого черта это ляпнул и где были мои мозги, но через час мы уже стояли у ее дома.

Должно быть, я рехнулся.

Агния уверенно шла впереди, слегка пошатываясь от выпитого. У нее в руке была бутылка, которую она прихватила из участка, не желая с ней расставаться.

Я молча шел за ней, сжимая в руке биту, которую откопал у себя в вещдоках.

Полный абсурд.

Я, оперативник с пятнадцатилетним стажем, с битой в руках помогал женщине расправляться с имуществом ее мужа.

Но как только Агния остановилась и наклонилась, чтобы получше рассмотреть колеса, я поймал себя на мысли, что смотрю не на машину.

Ее платье задралось, обнажив стройные ноги.

А задница…

Хороша, черт побери.

Я скривил губы, отвел взгляд, но тут же поймал себя на том, что снова смотрел на нее.

Ну что за чертовщина?

— Вот эта, — заявила она, указывая пальцем на машину.

Модель совсем свежая, прошлого года. Эрнест явно не экономил, когда ее покупал.

— Это точно его машина? — хрипло спросил я, стараясь отогнать лишние мысли.

Агния обернулась через плечо, все еще с тем же румянцем на щеках и блеском в глазах.

— Уверена. Я что, свою машину не могу узнать?

Я хмыкнул и повернул биту в руках, прикидывая, как это вообще сейчас будет выглядеть.

Точно рехнулся.

Как только Агния нанесла первый удар, машина взвыла сигнализацией.

На всю улицу.

Но это ее не остановило.

Она орала что-то невнятное про Эрнеста, про его машину, про все, что ей надоело в жизни, и махала битой так, будто делала это каждый день.

Удар. Еще удар.

Я наблюдал, как боковое зеркало с грохотом отлетело в сторону.

Ладно. Пора тормозить эту дамочку. Еще немного, и я вместе с ней отправлюсь не домой, а в соседнюю камеру, только уже в роли подозреваемого. Наверняка кто-то из соседей уже вызвал наряд.

Я подскочил, перехватил ее за запястье, выдернул биту из рук и оттащил от машины.

— Хватит, все, успокойся! — резко сказал я, сдерживая ее очередную попытку вырваться.

— Я еще хочу! — выпалила она, но силы у нее явно были на исходе.

— Достаточно! — отрезал я, глядя в ее горящие глаза. — Теперь надо валить, пока не приехали мои коллеги.

Она замерла, тяжело дышала, потом кивнула.

Мы срывались с места, мчались к моей машине, стоящей за углом. Забрались внутрь, захлопнули двери. Только тогда я выдохнул.

И вдруг она начала смеяться. Громко, искренне, с каким-то облегчением.

Я не удержался и тоже улыбнулся.