Развод с ледяным драконом. Гостиница беременной попаданки

Глава 1

— Анара, нам нужно серьезно поговорить.

Голос мужа режет воздух — низкий, тяжелый, пускающий дрожь по телу.

Бокал он отставляет в сторону, а пальцы его руки застывают в странном, напряженном жесте.

Я поднимаю глаза от тарелки, и привычный уют нашей столовой вдруг кажется чужим.

Широкие окна скрыты под тяжелыми бордовыми шторами, огонь камина отбрасывает колеблющиеся отблески на серебряную посуду.

На стенах — канделябры, в них коптят свечи, тени дрожат, будто отзываются на слова хозяина замка.

Слуги стоят поодаль, неподвижные и бесшумные, как статуи, но я чувствую — они тоже уловили перемену в воздухе.

Дейран почти не притронулся к еде.

Весь вечер он только хмурился, вертел бокал в пальцах и будто мысленно разговаривал сам с собой.

Я ждала, когда он заговорит.

И вот — настал момент.

Сердце уходит в пятки. Я знаю, что он собирается сказать.

Последние месяцы он стал другим: холоднее, отстраненнее. Все чаще задерживался, и всякий раз, когда я осторожно спрашивала, отвечал туманно: «Дела».

Но я не глупа. Я знала, что это значит. Частые визиты в храм, уклонение от разговоров… он нашел себе другую женщину и теперь вымаливает грехи у драконьего бога.

Наверняка так и есть.

Мне горько и обидно. Двадцать два года рядом, столько пройдено вместе.

Я любила его и верила, что он — моя стена, моя опора, мой дракон, который всегда защитит. И вот теперь…

Я смотрю на него — высокого, широкоплечего, с мощной фигурой воина, выточенной годами боевых походов. Его волосы темные, почти черные, но в них серебрятся тонкие пряди, что только придают ему благородства. Лицо суровое, красивое, словно высеченное из камня.

Когда он поднимает взгляд, в глубине карих глаз вспыхивает ледяная синева — так всегда бывает, когда в нем шевелится дракон.

И от этого взгляда мне становится еще хуже.

Потому что он не смотрит прямо на меня. Смотрит мимо. Будто я уже не его жена, будто мы чужие друг другу люди.

Сердце обрывается.

— Моему роду нужен наследник. Мальчик, — произносит Дейран так, будто ставит точку в приговоре. Голос его гулкий, холодный, и каждое слово падает на сердце камнем. — Ты дала мне двух прекрасных дочерей, Анара. Но магия рода передается только сыну. А у нас его нет.

Я застываю, не в силах поверить в услышанное.

Сначала в голове пустота, но потом мысль вспыхивает, как нож в темноте.

Любовница.

Все это время… именно поэтому он задерживался, избегал разговоров, холодел с каждым днем.

Конечно. Она беременна.

1.1

Горечь поднимается изнутри, обжигает горло. Я не узнаю свой голос — он срывается и звучит резко, почти чуждо:

— Так вот в чем дело… Ты хочешь познакомить меня с ней? Со своей новой пассией?

Его брови мгновенно хмурятся, лицо темнеет, и в глазах на миг вспыхивает та самая ледяная синева.

— Не говори глупостей. У меня нет любовницы, — он почти рычит, и слуги у стены, кажется, перестают дышать. — Я бы никогда так не поступил с тобой.

Я моргаю, сбитая с толку, и тут же хватаюсь за край стола, словно он удержит меня от падения. Сердце бешено колотится — не любовница? Тогда что?..

Дейран откидывается в кресле, тяжело выдыхает и наконец раскрывает карты:

— Я посещал храм богов. Активировал алтарь поиска. Истинная пара у меня уже есть — ты, Анара. Но у каждого дракона есть другие пары. Женщины, способные принять семя дракона и родить от него. Я нашел ту, что подойдет. И намерен сделать ее своей женой… на время.

Слова не доходят до меня сразу. Звучат глухо, как сквозь воду.

Он сказал — «нашел ту, что подойдет».

Он сказал — «способна родить от дракона».

Я смеюсь. Нервно, отчаянно, с хрипотцой, будто смеется не моя душа, а кто-то другой во мне.

— Значит, любовницы нет, — выдыхаю, качая головой. — Но ты нашел другую женщину… Чтобы она стала твоей женой и родила от тебя?

Мой смех тут же обрывается, а руки сами сжимаются в кулаки.

— Но вот проблема, милый, у тебя уже есть жена. Есть дети, после рождения которых, помнится, ты уверял, что их пол совершенно не важен. Тебе не нужен был наследник много лет, но что же изменилось сейчас?

— Мы проведем развод, — как ни в чем не бывало продолжает он. — По бумагам. Чтобы я смог заключить другой союз, а рожденный мальчик официально был моим сыном. Но ты все так же останешься моей женой. Когда Ленора родит, все вернется на круги своя. Все будет, как прежде. А моего сына… ты вырастишь, как родного.

Ленора…

Он уже знаком с ней.

А еще не зачатый наследник уже обретает в мыслях дракона плоть и кровь.

Я дергаюсь, словно от пощечины, и язвительность сама срывается с губ:

— Ах вот как? А куда ты денешь его мать, Дейран? Откупишься от нее? Или просто отнимешь ребенка, словно он вещь?

— Мне нужен сын, — резко обрывает он. Голос — хлесткий, беспощадный, а в глазах нет ни капли колебания. — Ты не можешь дать мне его. Я нашел решение.

Гнев вскипает во мне, и слова рвутся наружу, как горячая лава:

— Решение? Да это предательство, Дейран! Это измена не только телом — душой. Ты уничтожаешь нас. Все, что мы строили двадцать два года.

Он стиснул челюсти, и жилы натянулись на шее.

— Я не могу иначе, Анара. Я обязан.

Я вскидываюсь, чувствуя, как сердце рвется в клочья:

— Я не стерплю другую женщину. Просто не смогу!

И вдруг он срывается, больше не в силах сдерживаться. Повышает на меня голос.

— Роду нужен наследник, а ты уже стара и не сможешь его родить!

Эти слова пронзают меня насквозь. Лед и огонь смешиваются в груди, дыхание сбивается. Я будто перестаю слышать шум пламени в камине, завывание ветра за окном, тиканье настенных часов — все исчезает.

Остается лишь этот нож, вонзенный им в самое сердце.

Уже стара и не сможешь родить.

Уже стара в сорок два года.

Он не смягчает удара — напротив, его лицо каменеет еще сильнее.

— Тебе придется это принять. Другого выхода нет.

Я поднимаюсь, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Голос дрожит, но каждое слово — словно удар молота:

— Почему же? Есть еще один выход. Мы и правда разведемся. Но только по-настоящему!

Дейран и Анара

Милые читатели, рада вас приветствовать на страницах моей новой книги!

Предлагаю посмотреть, как выглядят наши герои:

Дейран

Анара

Дорогие мои, поддержите, пожалуйста, книгу 💘звездочками💘 и добавляйте ее в библиотеку, чтобы не потерять.

Приятного чтения!

Глава 2

— Развод… — все еще звенит в голове, словно удар колокола, и я почти физически ощущаю тяжесть этого слова.

Я иду прочь из столовой быстрым шагом, не оглядываясь.

Сердце колотится, дыхание сбивается.

Я знаю: если останусь — скажу что-то, чего уже не смогу взять обратно. Он был на пределе ярости, и я… я испугалась. Не его — нет, Дейран никогда не поднял бы на меня руку.

Я испугалась того, что мы оба можем окончательно разрушить все, что строили двадцать два года.

В спальне тихо, только огонь в камине потрескивает, и несколько свечей догорают в канделябрах. Тяжелый полог над кроватью, шелковые покрывала — все это будто чужое, далекое. Контраст с криками и обвинениями за ужином слишком резкий, и от этого боль становится только глубже.

Я сажусь за косметический столик. Прокручиваю на пальце кольцо — массивный золотой обруч с прозрачным, как капля льда, бриллиантом.

Символ брака.

Символ клятв, верности, жизни, прожитой вместе.

Сколько раз я любовалась им, вспоминая день, когда муж надел его мне на палец…

А теперь руки подрагивают, и блеск камня кажется холодным, как насмешка.

Я медленно снимаю кольцо. Кладу рядом со шкатулкой. Пустота, которую оставляет его отсутствие на пальце, обжигает сильнее, чем любая рана.

В зеркале — женщина. Не молодая, но и не старая. Я хорошо выгляжу.

Золотистые волосы аккуратно уложены, лицо ухожено, черты мягкие. Я знаю, что все еще красива. Но глаза… там усталость и боль.

Там обида и ощущение, что я стала ненужной.

Ему.

Миру.

Сама себе.

Я провожу пальцами по уголкам глаз — тонкие морщинки. Да, я уже не юная. Мне сорок два. Но разве это старость? Разве это много?

«Ты уже стара».

Он сказал это.

Мой Дейран, который всегда оберегал меня от боли, от жестоких слов.

Он, что всегда смотрел на меня как на сокровище, как на истинную пару.

А теперь — вот так.

Одно слово, и сердце колет болью, будто в него вонзили кинжал.

Я смотрю на свое отражение и впервые не узнаю себя. Словно в один вечер все, что я знала, все, во что верила, рухнуло.

Я глубоко вздыхаю, но воздуха не хватает. Мысли одна за другой колючими иголками пронзают сердце.

Да, он прав.

Драконы всегда ставили наследников-мальчиков превыше всего. Магию рода может унаследовать только сын. Это закон крови, древний, как сами драконы. И Дейран — военачальник, правая рука императора, его долг — продолжить род сильнейших, привести в этот мир еще одного ледяного дракона, которых практически не осталось в империи.

Но ранее его действительно не волновал этот вопрос.

И разве это облегчает боль?

2.1

Я родила ему двух дочерей. Две прекрасные девочки — мои крылья, моя гордость.

Лайла — умница, красавица, уже месяц как замужняя женщина, ее глаза сияют счастьем, и я радуюсь вместе с ней.

Делия — упрямая, живая, учится в академии, мечтает о подвигах и дерзко спорит с отцом.

Разве этого мало?

Разве они — не доказательство моей любви, моего предназначения, как истинной пары?

Я закрываю глаза.

Перед внутренним взором снова — тот день, который я старалась не вспоминать.

Семь лет назад. Долгожданная третья беременность.

Сколько надежд, сколько молитв…

А потом — тьма.

Крик, боль, кровь.

Холодная пустота внутри и тишина, такая громкая, что я хотела сойти с ума.

То было самое страшное испытание в моей жизни. Я думала, что больше не встану.

Но я встала. Ради дочерей. Ради него.

И больше… не получилось. Ни разу. Будто тело предало меня, лишив самого ценного.

Именно тогда Дейран сказал, что ему не важно, будет ли у нас мальчик.

Сказал, что он уже дважды отец — и это для него счастье.

Что магию рода уже передал его старший брат — у того есть взрослый сын, этого для долга перед драконьими богами достаточно.

А теперь он — мой муж, моя опора — самыми холодными словами припомнил мне мою боль. Напомнил то, что я всеми силами старалась забыть.

Я сжимаю руки на коленях так сильно, что ногти впиваются в кожу. Боль телесная хоть немного оттесняет душевную. Но в груди все равно пустота — подобна зияющей ране.

Дверь распахивается так резко, что я едва не смахиваю шкатулку со стола.

Вскакиваю на ноги, сердце болезненно екает.

В проеме — он.

Дейран.

Высокий, широкие плечи практически заполняют дверной проем. От его присутствия воздух становится плотнее, тяжелее.

Шаги уверенные, гулкие — словно удары.

И этот взгляд… напряженный, цепкий. В глубине карих глаз проскальзывает ледяная вспышка, дракон внутри рвется наружу.

Я вздрагиваю: совсем недавно он повышал на меня голос. Никогда прежде такого не было.

Больно смотреть на него. Слишком больно.

Но голос его сейчас звучит иначе — мягче, глубже. В нем нет того гнева, что прожег меня за ужином.

— Настоящего развода я тебе не дам, — говорит он низко, — Ты моя жена. Я люблю тебя, Анара. Но долг перед родом… он выше. Ледяных драконов осталось слишком мало. Наша магия уникальна, ее не повторить. Император ждет от нас наследника. Сына.

Император.

Вот оно.

Правитель в очередной раз вмешивается в судьбы своих подчиненных.

Каждое слово Дейрана вымерено, выточено. Он словно убеждает не только меня, но и самого себя.

— Я не разлюбил тебя, — добавляет он, делая шаг ближе. — Ты все еще моя истинная пара.

Я замираю, сжимаю пальцы в кулаки. Слова ласкают слух, но внутри лишь горечь. Я слышу признание, но оно разбивается на мелкие осколки.

— Тогда зачем нужна другая? — резко бросаю я, даже не узнавая собственного голоса.

В нем злость, боль и отчаянное желание вернуть прежнего мужа, который смотрел только на меня.

И тут же понимаю — прозвучало это жалко.

Эгоистично.

Я закрыла глаза на его долг, на судьбу рода, и требую лишь одного: быть у него единственной.

Но я ничего не могу поделать. Я глуха к его оправданиям.

Боль сильнее разума.

— Ради сына, — отвечает он, и в этих трех словах звучит ледяная решимость.

Я будто спотыкаюсь об эту фразу.

Ради сына. Ради наследника.

А я тогда ради чего?

Ради кого я жила двадцать два года, ради чего рвала душу, рожала, теряла, снова вставала на ноги?

— Ты не понимаешь! — мой голос срывается. — Это не долг, это предательство! Ты разрушаешь нас, нашу семью!

— Я пытаюсь ее сохранить, — парирует он жестко, и шаг за шагом сокращает расстояние.

— Сохранить? — я отступаю, пока не чувствую спиной холодную стену. — Каким образом? Приведя в наш дом другую женщину? Думаешь, я смогу это вынести?

Ледяные искры в его глазах вспыхивают все ярче. Лорд-дракон, командир, привыкший ломать сопротивление, стоит передо мной — и давит одной своей решимостью.

— Ты слишком много видишь в этом личного, — бросает он.

— Личного? Это моя жизнь, мой брак, мои кости и кровь! — я уже почти кричу, голос дрожит, но я не отступаю.

Он нависает надо мной, дыхание обжигает.

— Дейран… — выдыхаю я, срываясь. — Если пойдешь на то, что запланировал, я не останусь.

И в этот миг его терпение лопается.

Он словно зверь, сорвавшийся с цепи, резко наклоняется, с силой сгребает меня в охапку и прижимает к себе.

Губы накрывают мои — грубо, жадно, властно.

2.2

Я сдавленно мычу, протестуя, упираюсь в его грудь ладонями, но он лишь сильнее вжимает мое тело в свое.

Этот поцелуй — не просьба, не ласка. Это утверждение его власти надо мной.

Это ярость и отчаяние, стиснутые в одно порывистое движение.

Сначала я бьюсь в его объятиях, будто пойманная птица. Сердце колотится так, что я слышу стук в висках. Кулаки слабо ударяют в его грудь — там, где каменная броня мышц и упрямства.

Он не отступает.

Его губы жгут мои — дыхание горячее, требовательное.

На секунду короткий полу вдох свободы, и я хватаюсь за него, как за соломинку.

— Отпусти… — вырывается у меня приглушенно.

Тело напряжено, злость кипит в венах, но вместе с ней поднимается и то, что я пытаюсь задавить, затолкать подальше.

Любовь.

Такая безмерная, что от нее дыхание перехватывает.

За годы брака она не раз помогала мне оправиться от жестоких ударов судьбы, пережить самые страшные дни. Любовь согревала изнутри, уверяла, что я не одна, что нужна, любима, незаменима.

Что с этим мужчиной я в горе и радости, в богатстве и бедности.

Что рядом с ним мне ничего не страшно.

Но именно любовь в этот раз беспощадно жалит мое сердце. Потому что больнее всего ранят именно любимые.

Ведь кому, как не им знать, куда бить.

Дейран отпускает мои пылающие губы и опускается жадными поцелуями по шее.

И я вдруг понимаю: это — последняя ночь.

Он не отступит от своей затеи, он приведет в дом другую. И тогда все рухнет окончательно. Потому что я не вынесу этого, не смирюсь.

Но… это завтра.

А сегодня… сегодня он все еще только мой.

Что-то ломается внутри, и я перестаю сопротивляться. Слезы — горячие, соленые — стекают по щекам.

Дейран возвращается к моим губам, и я отвечаю на его поцелуй.

Я сама впиваюсь в него, будто в живительный источник.

Он мое спасение и гибель одновременно.

Муж рычит низко, глухо, словно зверь, теряющий остатки контроля. Толкает меня к кровати, и я падаю на мягкий матрас, распахнув руки, как перед падением в бездну.

Подол юбки задирается, холодный воздух касается кожи — и тут же сменяется жаром мужских ладоней.

Он не раздевает меня полностью, не дает времени подумать.

Все происходит стремительно, жестко.

Его страсть обрушивается на меня ураганом. Я вижу вспышки синего огня в его глазах и вдыхаю полной грудью запах этого пламени.

Запах знойного лета, раскаленной пустыни и горячих от солнца камней. Он плавит меня изнутри, не оставляя ни единого промежутка твердости.

Каждое прикосновение прожигает насквозь, а затем раскачивает и швыряет с головой в бушующее море чувств.

Я задыхаюсь — от переизбытка эмоций, от боли, от желания.

От прощания.

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем я наконец прихожу в себя.

Лежу, не двигаясь, пока дыхание постепенно выравнивается. В груди пустота, будто из меня вырвали что-то жизненно важное, и осталась только горечь. Покрывало скомкано, волосы прилипли к влажным вискам, а сердце стучит гулко и неровно.

Мы не произносим ни слова.

Дейран встает первым.

Его шаги уверенные, тяжелые.

На мгновение он задерживается у двери, поправляет одежду, бросает на меня быстрый взгляд — и я понимаю: он думает, что я сдалась. Приняла его условия и затею.

Дверь закрывается.

Я остаюсь одна.

Поднимаюсь, сажусь на край кровати, обхватываю плечи руками.

Комната тиха, лишь свечи догорают, да тени ползут по стенам.

И в этой тишине взгляд снова падает на кольцо. Оно все так же лежит рядом со шкатулкой, ненужное и брошенное. Огранка бриллианта улавливает огонек свечи и вспыхивает пламенем — таким ярким, что глаза режет.

Я не тянусь к нему, чтобы поднять со столика и надеть.

Я только смотрю.

И все яснее понимаю: какими бы словами Дейран ни пытался меня убедить — в душе я уже все решила.

Взрыв прогремел, наш брак стремительно рушится, и обратного пути у этого процесса, увы, нет.