Развод. У мужа другая семья

Глава 1

Алёна

- Завтра я иду на подсадку эмбриона.

- Нет! Даже речи не может быть об этом.

Поправляю на себе серое домашнее платье, с тоской смотрю в темное окно. На улице льет дождь и капли воды стекают по стеклу снаружи.

- Звонили из клиники. Сказали, что ты приказал утилизировать эмбрионы. Те самые… Это правда? Мне нужен хотя бы один из них.

Муж недовольно щурится.

- Мы сотни раз обсуждали это. Ты молодая, тебе двадцать пять, еще родишь сама. Не стоит больше прибегать к процедуре ЭКО. Говорят, после нее могут быть осложнения, как у тебя, так и у ребенка. А мне нужен здоровый наследник, - отвечает супруг.

Сегодня я так долго ждала мужа из очередной командировки в Питер, что сейчас просто не понимаю его равнодушия.

Он разворачивается и идет вглубь квартиры. А я остаюсь на месте, глядя на то, как высокая широкоплечая фигура Невского удаляется от меня.

- Демид, мы должны срочно поговорить, - кричу ему в спину.

- Алёна, мать твою! – рявкает любимый. – Время час ночи, почему ты не спишь? Я только зашел в дом, хочу раздеться, принять душ, а ты ко мне с разговорами.

Невский нервно развязывает узел галстука на ходу, срывает его с себя так резко, словно тот его душит.

- Ненавижу галстуки! – нервно бросает он. – Когда-нибудь они меня задушат или я соберу их и сожгу. К чертовой матери!

- Мы должны поговорить! – настаиваю на своём.

- Могу я принять душ? Или хотя бы переодеться, - Демид разворачивается и недовольно смотрит на меня.

- Завтра я иду на подсадку, – упрямо твержу.

- Я уже сказал, нет.

Под ногами путается кот Тимофей.

- Дай нам поговорить! – показываю коту на дверь, но он лишь одаривает меня снисходительным взглядом.

- Не кричи на него, – говорит спокойно Демид, снимая пиджак и бросая мне его в руки. – Сдашь завтра в химчистку.

- Конечно, я сдам пиджак в химчистку и накормлю кота! Для этого же я выучилась на теле-радио-ведущую. Для этого стала домохозяйкой, - бубню себе под нос, негромко, чтобы уставший супруг не услышал.

Муж злой как черт направляется в ванную комнату, раскинувшуюся на первом этаже дома, и я упрямо иду следом за ним.

Дем резко останавливается перед дверью и глядит на меня в упор.

- В туалет могу сходить?

- Конечно, - выдыхаю тяжело и отхожу в сторону.

Я понимаю мужа, ему также как мне двадцать пять, но в отличие от меня он вынужден день и ночь работать, пока я остаюсь дома. Ведь он должен поднимать компанию.

Нервно тереблю волосы, закусываю прядкой волос и переглядываюсь с котом, который также как я караулит хозяина у двери.

- Кыш! – шиплю на него.

- Ш-ш-ш! – оскаливается Тим и сверкает желтыми глазищами.

Через пару минут из дверей ванной комнаты выходит супруг. Ворот светлой рубашки расстегнут на три пуговицы, русые волосы взъерошены. Разглядываю четкий контур любимого лица, волевой подбородок.

Мне всё в нём нравится.

На мгновение возникает безумное желание прижаться к мужу, ощутить его колючую щетину, обвить его крепкую шею руками, вдохнуть его мужской запах.

Но каменное напряженное лицо Дема не позволяет мне расслабиться.

- Ты обувь не снял, - говорю очень тихо, показывая на темные ботинки супруга.

- Ты же мне голову с порога заморочила, – ругается он, направляясь обратно в холл.

- Так что? – спрашиваю осторожно.

- Что «что»?! – бурчит Демид.

- Иду на подсадку. Завтра...

***

- Алена, ты не сделаешь этого! – холодно произносит муж.

Растерянно хлопаю глазами.

Пытаюсь его обнять. Он недовольно отводит мои руки и начинает снимать обувь у порога.

- Почему? Мы же оба хотели малыша.

Демид вскидывает голову, смотрит на меня в упор.

- Что ты сказала? - голос его хрипит.

Синие глаза темнеют, в них штормит.

- Или малышку, - тихо шепчу пересохшими губами и делаю шаг назад. Пытаюсь зацепиться руками за ледяную стену.

- Нет, сейчас не время. У меня очень много работы. И тебе не мешало бы вернуться в компанию, – глухо произносит он, как приговор. – Иначе в «Доброе утро» придется искать новую ведущую.

В шоке смотрю на его лицо, но на нем непроницаемая маска. Не могу поверить, что он так сказал.

Демид, какое «Доброе утро»? Я говорю тебе о нашем ребенке.

Я ведь даже скандал не устраиваю.

Если бы сегодня врач не перепутала номера и не позвонила на домашний, я бы не узнала, что ты принял решение об утилизации.

Один.

Без меня.

Я ждала мужа с работы весь день с нетерпением, думала мой мозг не выдержит – взорвется.

А что Демид?

Ведет себя как чурбан бесчувственный. Делает вид, будто, я хочу чего-то запредельного.

Стоит передо мной так близко, что можно протянуть руку, коснуться его коротко стриженных волос, провести рукой по колючей щетине на лице. Но мне кажется, что он далеко и между нами глухая стена, которую ничем теперь не пробить.

Глава 2

Алёна

- Ты что несешь? – супруг явно злится, бросает тщетные поиски чего-нибудь съедобного, и вцепляется в меня взглядом. – Алён, посмотри во что ты превратилась? Приведи себя в порядок. Оденься нормально. Вернись на работу. Мне уже стыдно с тобой в люди выходить. И это Алёна Невская – одна из самых видных красавиц Москвы. Мисс Москва. Серьёзно?

- О какой красоте ты говоришь, Демид? Разве я имею на это право?

- Имеешь. Мать твою! И я имею право на свою жизнь. Не надо закапывать нас живьем в землю.

- Что такое ты говоришь. Разве я желаю тебе зла? – слёзы текут из глаз бесконечным потоком.

- Ты же знаешь, я не люблю женских слёз и истерик. На дух не переношу, – назидательно произносит он.

Делает шаг ко мне, а я стою возле стены, готовая просочиться сквозь неё, лишь бы не слышать его.

- Женских слёз? – переспрашиваю я.

Невский, это не слёзы, это цунами, которое топит меня изнутри.

Рушится мой мир, падает и разбивается вдребезги. Его осколки больно ранят сердце.

– Так, всё ясно, - хрипловатый баритон Демида безумно раздражает. Придётся заказывать еду на дом. Кому сказать, засмеют. Жена – домохозяйка, а ужина нет. У нормальных мужиков бабы по три блюда готовят к ужину.

Он всё ещё про еду. Как он может! Говорить такие банальные слова в решающий момент.

Ему наплевать. Что же теперь делать? В голове шумит.

Закрываю лицо руками. Мне невыносимо смотреть на предателя.

Зря я затеяла этот разговор! Нужно было решать вопрос самой, молча.

Демид делает ещё один шаг ко мне. Аккуратно, чтобы не сделать мне больно, отнимает мои руки от лица.

Но меня всё равно потряхивает от его прикосновений. Меня прошивает словно электрическим током.

- Алёна, мы уже всё решили. Не надо к этому возвращаться вновь и вновь, - назидательно говорит он. – Мы ещё молодые, успеем родить.

Какой же он… Предатель!

Резко вырываюсь из его рук.

- Это ты так решил! – смотрю на него исподлобья.

- У тебя есть любимая работа, смысл жизни. Даже этот дивный кот есть у тебя, - бросаю взгляд на черного наглого Тимофея. - А у меня нет ничего!

- Алёнка, не говори ерунды, – устало выдыхает супруг и трёт руками лицо. – У тебя есть я, родители, брат, племянники, наша с тобой компания.

- Ерунды?! Ты залечил душевные раны тем, что спрятался в работе. Мать твою, кота завёл, чтобы унять душевную боль, – сдуваю упавшие прядки волос со лба. – А мне просто говоришь: иди работай и успокойся! Кто ты после этого? Предатель!

Муж качает головой, и я вижу, что он едва сдерживается, чтобы не сорваться, и не наговорить мне лишнего.

Круто развернувшись, выбегаю из кухни.

Это слишком даже для него!

Медленно поднимаюсь на второй этаж.

Этого не может быть! Когда муж стал таким?

Голова раскалывается от мыслей. Что же теперь делать?

- Алёна, еду привезли, - супруг заходит в нашу спальню спустя сорок минут. – Идём, покушаем, - смотрит на меня ласково.

Я лежу на кровати, смотрю на него, не реагирую.

Демид подходит, поднимает меня на руки, и несёт на кухню. Тимофей бежит рядом с нами и меня подмывает показать ему язык, типа «я победила». К сожалению, супруг не поймет того, что я соревнуюсь с котом за внимание хозяина дома. Приходится сдерживаться.

После вкусного ужина, мою посуду, после Демид отправляет меня из кухни.

- Иди спать! – говорит спокойно.

- А ты? – пересилив себя, спрашиваю я.

- Посижу, поработаю. Завтра у меня важный день.

Ухожу в спальню. Не спится. Ворочаюсь в кровати до утра. Демид так и не приходит спать. К утру я полна решимости, обиды и злости. И в какой-то момент перестаю бороться со сном, засыпаю.

Просыпаюсь от того, что древесный терпкий парфюм супруга заполняет комнату. На губах ощущаю влажный поцелуй. Спустя мгновение тянусь как кошка, обвиваю шею супруга, в ответ целую его. Тут же тёплые губы обхватывают моё ушко, а горячий язык проходится по мочке.

Слышу напутствие на день:

- Алёнушка, будь хорошей девочкой. И подумай над тем, чтобы вернуться на работу. И выброси глупости из головы.

Для него это «глупости»?! А для меня это моя жизнь.

Слышу, как от дома отъезжает автомобиль Невского, резко встаю с кровати, стремительно хватаю часы и гляжу на циферблат.

Семь-тридцать.

Стрелки часов неумолимо бегут вперед, и я осознаю, что сегодня должна сделать свой выбор.

Сердце ускоряет обороты.

- Если сделаешь – разрушишь наши отношения! - стучат набатом в голове слова Демида.

И тут же они замещаются, словно бегущей горящей строкой в сознании:

Глава 3 Визуал

1. Семья Невских проживает в Мск

Демид Невский 30 лет - бизнесмен, Медиабизнес, владелец телеканала

Алёна Невская 30 лет - домохозяйка, по образованию телеведущая, бывшая мисс Москва, дочь Маши Угрюмой. Безумно любит дочурку.

Ариша - дочь 4 года, забавная, сладкая булочка, почемучка, модница, танцует хип-хоп, очень любит папу и маму.

Аришка 4 года

***

Алёна, здесь ей 24

Машенька 3 года

**

2. Ника и Платон

Ника - 30 лет, любовница, светская львица, живет в Питере, телеведущая. Грезит переехать в Мск, мечтает выйти замуж за хозяина телеканала...

Платон - 6 лет, сын Невского, умный мальчишка, защитник мамы.

Глава 4

Спустя пять лет

Демид

- Демид, вылетаешь? – щебечет по телефону Ника – моя самая большая ошибка.

- Нет, - говорю, сохраняя деланное спокойствие. – У меня другие планы.

- Что значит, другие планы? – Вероника повышает на меня голос. – Как ты смеешь? Я уже выслала пригласительные всей родне, пригласила на торжество друзей, родителей. Купила себе шикарное бордовое платье в пол, заказала ресторан.

- Я не могу! – цежу сквозь зубы.

- Если ты не прилетишь и расстроишь Платона, - шипит Ника, - то пеняй на себя! Я позвоню ей! Или найду сыну другого отца, посговорчивее, помоложе и побогаче!

Вероника снова угрожает. Кажется, сотый раз за неделю и тысячный за месяц.

- Ты не посмеешь позвонить моей жене! Мать твою! И не посмеешь искать для сына другого отца, – срываюсь на ор. – Я содержу тебя, Платона и всю твою многочисленную родню. Какие претензии ко мне?

- Не ори на меня! - парирует Ника.

Заставляю себя успокоиться, но не потому, что боюсь эту женщину, а потому что, хочу принимать решения хладнокровно. К сожалению, с каждым днем становится всё труднее делать это.

Я запутался. Окончательно и бесповоротно.

Проблемы в личной жизни давят на меня и влияют на всю мою жизнь. Вчера в тренажерном я переоценил себя и потянул мышцы, когда тягал железо. А два дня назад подписал невыгодный контракт.

Дело – дрянь!

Теряю хватку из-за разбалансировки всего организма.

А еще Алена абсолютно отстранилась от дел, спряталась дома за воспитанием четырехлетней дочки Ариши. И никакие уговоры не действуют на супругу, она не хочет выходить на работу. А я не доверяю чужим людям и делаю всё сам. В результате я напрягся основательно. Не физически, на мне можно тонны воды возить, а морально.

Шантажи Вероники вымотали меня вконец, а подзарядиться энергетически негде, жена закрыта от меня наглухо.

Даже кот Тим Тимыч меня предал. Чертяка переметнулся на сторону жены и дочки, как только почувствовал, что со мной происходит что-то неладное. Будто понял, что я предал их. Изменил.

Как же хочется разорвать этот чертов узел!

Уже пару раз чуть не раскрылся жене.

Так хотелось рассказать ей правду, чтобы снять с себя груз, перевешать на ее хрупкие плечи.

Но прихожу домой, смотрю в любимые серые глаза Аленки и… меняю свое решение. Понимаю – она не вывезет.

Когда-то в самом начале наших отношений, когда нам было всего восемнадцать, Аленка сказала, что не простит предательства. Уйдет.

Вот я и поставлен в такую ситуацию, что не могу признаться ей. Не уверен в адекватной реакции жены.

Она точно подаст на развод.

Если она уйдет – мне не жить без нее. Ведь я так сильно ее люблю.

- Успокойся, Ника, - возвращаюсь к разговору. - Проведи праздник без меня. У меня дочь приболела, - вру, сплевывая через плечо. – Я должен остаться дома. Иначе Алена заподозрит неладное.

- Подумаешь заболела! У нее есть мать и няня, и помощница по дому, которая может подменить мать у постели, при чем здесь ты? На черта ты там сдался? Будешь сидеть рядом со спящей дочерью, пока твой сын будет один на празднике! Как он будет смотреть в глаза друзьям? Что ответит на вопрос «Где твой отец?» Ты не посмеешь оставить нашего мальчика без подарка. И меня! Ты купил мне подарок на шестилетие сына? А моей маме?! – требует нагло и бесцеремонно.

- Копец! Ника, ты о чем? – шиплю в трубку. В голове и на языке одни маты, но я сдерживаюсь.

– Я сказал тебе, что дочь приболела, а ты о подарках. Сто раз объяснял, что не могу тратить огромные деньги на твое содержание. Почему я должен дарить подарки твоим родителям? За то, что они родили тебя, а ты в свою очередь, родила мне сына? Это нечестно по отношению к Алене и моей семье. Я трачу на вас в три раза больше, чем на жену, а у нас общий бюджет. Если Алена вернется наконец к работе и займется ведением семейного бюджета, она будет крайне удивлена тем, что супружеский общий счет опустошен, в компании грандиозные проблемы. Я уже не знаю, как покрыть дыру в бюджете! А если она узнает, что я помог твоей матери купить квартиру, оставив ее брата Лёху без поддержки в трудный момент, она посчитает это предательством. А у меня реально не было тогда денег из-за твоей семейки! Больше так не может продолжаться. Я всё расскажу супруге сегодня же!

Перед глазами моментально возникает любимое лицо жены. Серые как туман глаза, чуть пухлые губы. Мысленно касаюсь бархатной кожи.

Алёна…

В душе проносится ураган.

Вместе мы уже двенадцать лет и пережили многое. Чувства и эмоции, которые я испытываю к жене тут же закручивают меня в воронку, внутри которой я испытываю бурные эмоции...

***

- Слушай, Демид! – Ника напоминает о себе. - Ты ведь не нужен ей давно! Она бросила тебя фактически. Вы живете под одной крышей, на этом всё. Кроме её кровинушки Аришки ей никто не нужен. А ты так, приложение, пахарь. Кто-то же должен исполнять все хотелки ее дочери. Тебя лишь используют! А ты отказываешься понимать, что ты – лишнее звено.

Глава 5

Алёна

Мама звонит после обеда, как обычно. Это ее рутинный моцион – позвонить дочери по Вайберу, чтобы увидеть и услышать сладкую булочку Аришку.

- Да, мам, - отвечаю сразу обреченным голосом. – Только не спрашивай, удалось ли мне поговорить с Демидом начистоту.

- Я не за этим звоню, - в голосе мамы звучит обида. – Не намерена тебя утомлять, не хочешь сесть с родным мужем и обсудить семейную жизнь, твои дела. Ты уже взрослая, знаешь, что делать. Внучку могу увидеть?

Червоточина внутри меня снова зудит и подсказывает, что я обижаю маму.

Мама хочет помочь мне, но не может напрямую сказать, что жутко переживает за Демида. Но я-то знаю, как сильно она любит зятя и беспокоится из-за частых мелких ссор в нашем доме.

Няня с дочкой заходят в комнату, и я радуюсь, что могу отделаться от неприятного разговора.

Моя Ариша – четырехлетняя красавица дарит мне полуулыбку. Эта улыбка яснее слов говорит мне, что дочка полностью проснулась, поела, сыта и здорова, и готова к встрече с любимой мамой, с которой она проведет весь день вплоть до самой ночи, когда ее глазенки закроются сонно, она зевнет и засопит у мамы на ручках.

- Мам, скажи Арише «привет» и договорим завтра? Я очень занята.

- Привет, мое сокровище! – улыбается мама, глядя на внучку, глаза мамы светятся, она тает от умиления и любви.

- Привет, бабуля, а папа с мамой снова ссорились.

Я начинаю нервничать, но остановить дочь уже не получается.

- Папа думает, мама – ведьма. А мама – «холошая»!

Вашу Машу! Она же сейчас сдает меня с потрохами.

Отодвигаю трубку от лица дочери.

- Всё, мам, мне пора!

- Детка, почему Демид тебя «ведьмой» назвал? Снова недомолвки и недопонимания?

- Ма-ма, не начинай. Ариша неправильно всё поняла. У нас с Демом была ролевая игра… - шепчу, понимая, что дочь как губка впитает новое слово, и того гляди начнет рассказывать посторонним о наших ролевых играх.

- Милая, - мама тяжело вздыхает. – Я как раз хотела поговорить с тобой о дочери и о Демиде. Он звонил мне… Так больше не может продолжаться.

- Мам… - прерываю её, не желая обсуждать неприятную тему. Я не в настроении.

- Ален! Я не хочу, чтобы ты плакала, когда он уйдет! Понимаешь? – голос мамы срывается, она плачет. – С его уходом ты осознаешь, как много потеряла. Ну что тебе стоит сесть и обсудить с Демидом все накопленные проблемы?

- Проблемы? О чем ты. Он не захотел, чтобы я сделала ЭКО, а когда узнал, что я сделала, на неделю ушёл из дома. А потом вернулся как ни в чём не бывало и запретил обсуждать эту тему. Я не понимаю, почему ты на его стороне, ведь я твоя дочь. – говорю с обидой и отключаюсь.

Уйдёт?

Куда Дёма может уйти от меня?

От своей родной дочери?

Беру доченьку на руки, целую в лобик и в ужасе отстраняюсь от нее.

- Рая! У нее горячий лоб, - обращаюсь к няне.

- Не может быть!

- Может! – говорю встревожено, пугая дочку.

Арина смотрит на меня огромные синими глазищами, такими же умными, как у ее отца.

Рая стремительно протягивает руку ко лбу моей дочери, трогает.

- Действительно горячий… Я не понимаю, как так случилось. Всё было нормально. Клянусь, - женщина опускает лицо, и я понимаю, что ей тяжело. Её недосмотр. - Вы меня уволите? Пожалуйста, не увольняйте, мне очень нужна эта работа.

Дрожащими руками отдаю ей дочь, сама же набираю семейного доктора.

- Лев Соломонович, срочно приезжайте к нам! Арина заболела, у нее жар.

Доктор приезжает спустя тридцать минут, осматривает дочь и сообщает.

- Алена, Арина абсолютно здорова и никакой температуры нет. Я померил. Успокойтесь, вам показалось.

Показалось? Что со мной…

Может, прав Демид, что я постоянно перестраховываюсь по поводу дочери.

- Алёна… - обращается ко мне доктор с седой бородкой, глядит внимательно. – Нужно изменить образ жизни. Вы заточили себя в четырех стенах, никуда не выходите. Девочка ваша ничего не видит, кроме этого дома, где всё чисто и стерильно. Вам надо на волю… Обеим. Отдайте малышку в детский сад, а сами отправляйтесь на работу.

Перевожу на мужчину испуганный взгляд, будто он сказал что-то запредельное.

Думала моя суперопека дочери защищает ее от всех невзгод мира, а с его слов выходит, что я не даю ей самостоятельности, не пускаю познавать мир!

В моих глазах набухают слезы.

Жгучие они текут по щекам…

Четыре года я не позволяла себе плакать. А сейчас меня прорывает. Кладу голову на плечо доктора и долго не могу остановиться…

Наконец, чувствую, что выплакалась.

Резко останавливается поток слез. Я всхлипываю в последний раз, вытираю пальцами мокрое лицо.

Глава 6

Алёна

Нет, с этим покончено навсегда.

Надо жить!

Наношу легкий макияж, но передумав, усиливаю эффект, делаю его ярче. В завершение наношу на пухлые губы розовый блеск, но меняю решение, крашу красной помадой и облизываю.

Ощущаю поцелуи возлюбленного на своих губах, и мечтаю, чтобы поскорее случилась ночь…

Ещё долго стою перед большим зеркалом, изучаю фигуру.

Мне тридцать, я – рожавшая женщина, мать. Но фигура по-прежнему сохраняет стройность, благодаря йоге и пробежкам вокруг дома. Вкупе с аппетитными женскими формами – грудью второго размера, округлыми бёдрами - плоский живот смотрится круто. Конечно, растяжки есть, но не так заметны.

И эту красоту я прятала за бесформенными платьями?

Улыбаюсь себе.

Надеваю шикарное летнее платье сиреневого цвета. Поправляю на шее золотую цепочку с кулоном в виде объемного сердца, которое муж подарил мне на годовщину. Я ещё ни разу не надевала при нем кулон. Ноги обуваю в туфли на высоком каблуке.

Снова гляжу в зеркало и отправляю своему отражению лучи одобрения. Чтобы я не думала о своей внешности, какие изъяны бы не искала, точно знаю, что Дёма видит во мне красивую женщину.

Но он давно не видел меня такой!

Будет несказанно рад…

Арина! Осознаю, что впервые за четыре года я оставила дочку днём на десять минут. А если быть точной, смотрю на часы, то я не видела ребёнка два с половиной часа.

Очень сильно хочу прекратить копаться в себе, изучая внешность и настройки, считая это чем-то недопустимым, тем из-за чего я теряю драгоценное время. Лучше пойти в детскую, поиграть с дочуркой.

Делаю над собой усилие – не иду, вместо этого сажусь у окна на кухне, жду приезда супруга.

Сегодня пятничный вечер и Демид должен приехать пораньше. Знаю точно, что сотрудники давно сбежали в соседний с офисом клуб. Значит, Невскому некого дрючить, а так не интересно.

- Дёма, ты где? – спрашиваю у пустоты спустя час.

Кот, безмятежно лежащий на подоконнике рядом с моими фиалками в горшках лениво приоткрывает янтарный глаз и смотрит на меня снисходительно.

Тимофею уже шесть лет. Он по-прежнему хорош и дерзок, точь-в-точь как его хозяин. Разница лишь в том, что кот стал относиться ко мне как к данности, не шипит на меня.

Наконец, ворота разъезжаются и черный блестящий в свете фонарей джип с хищной мордой въезжает на территорию дома. Авто премиум класса, такое же лощеное, дорогое и шикарное, как его хозяин.

Не удерживаюсь на месте, подскакиваю, бегу в гараж.

Я так сильно хочу увидеть мужа. Безумно соскучилась по нему, а ещё хочу обрадовать – пускай он поскорее увидит, какой красивой я стала.

Спустя две минуты сбегаю по ступенькам в гараж.

Высокая широкоплечая фигура Невского стоит у багажника авто. Демид вскидывается, заслышав цокот каблучков, поднимает на меня удивленные глаза.

- Куда намылилась?

- К тебе.

- Ко мне?.. – синие глаза мужа пробегают по моей фигуре, останавливаются на лице. Ошеломлённо расширяются, глядя на мои яркие вульгарные губы.

- Я ждала тебя, чтобы вместе провести время. Вдвоём. Только я и ты. Заказала столик в ресторане, - переминаюсь с ноги на ногу, чувствую дискомфорт под изучающим взглядом супруга.

- Извини, Алёна. Не получится. Я приехал за вещами, меня ждут в Питерском офисе, - отвечает жестко и смотрит прищурившись. – Рано утром переговоры. Вечером приглашен к сотруднику на банкет.

- Я могу поехать с тобой! – выпаливаю быстро.

- Ты? Вместе с Ариной? Дети не приглашены на праздник.

- Нет. Я оставлю её дома, - отвечаю абсолютно спокойно.

Супруг ошарашено смотрит на меня. Ведь я ни разу за четыре года не расставалась с дочерью больше, чем на десять минут.

Понимаю по его взгляду – он не верит мне.

Не просто не верит, а не хочет брать с собой.

В груди больно царапает…

Хочется кричать во весь голос. Но звуки застыли глубоко во мне.

Я растеряна, не понимаю, что происходит.

Разве не этого преображения Демид ждал от меня?

Холодные глаза мужа пробегают по моему лицу фигуре, наконец его ладонь ложится на мою талию, и муж целует меня в ключицу.

Неожиданно Дем отстраняется от меня, будто, что-то вспоминает.

- Ты же сказала, чтобы я быстрее приезжал, у дочери температура. Ты нарочно оторвала меня от дел?

- Нет, я действительно считала, что у нее температура, - торопливо оправдываюсь я.

Чувствую свою вину, ведь с дочерью действительно всё в порядке.

- Я хотела встретить тебя красивой, - виновато улыбаясь, пытаюсь поменять тему.

И муж снова обращает на меня внимание, склонив голову, он холодно смотрит на меня. Неожиданно уголки его губ вздрагивают, словно Демид прячет усмешку.

Глава 7

Демид

- Алена, я так сильно люблю тебя! И никогда не собирался изменять! –стучит набатом в голове. – Почему все пошло не так…

У меня есть принципы, и верность жене входила в моё видение мира с молодости. Так жили мои родители, их родители, и я не хотел изменять семейному девизу «любовь идёт об руку с верностью».

Смотрю пристально на жену.

Алёна поднимает высоко подбородок, выдыхает тяжело и снова уточняет:

- Ты уверен, что тебе надо ехать именно сегодня? Я заказала ресторан, и мы проведем время вдвоем. Я и ты.

Серьёзно?

После четырёх лет косых взглядов в мою сторону, я должен вот так с бухты-барахты поверить, что всё изменилось?

- Алёна, мой отъезд не обсуждается, - говорю холодно, скрывая бурю, бушующую в душе. – Меня ждут в Питере сотрудники, я наличку должен им подвезти. Еще там у меня переговоры. Клиент сложный, хочу вести его сам, чтобы наверняка. И у Ники Лисицыной праздник – сыну шесть лет.

- Ника Лисицына – это телеведущая с питерского канала? – спрашивает Алена и заглядывает мне в лицо, дотошно изучает мою реакцию.

- Да, - отвечаю кратко. – Я заскочу туда, только подарок передам и всё.

- Ника, - Алёна не оставляет тему. – Она жена вашего оператора Игоря?

- Жена? Да так, встречаются, - нахожу быстрое определение отношениям, которых фактически не существует. Ника действительно встречается с оператором, он влюблен в неё по уши, а она создает видимость романтических отношений для остальных, чтобы верили в их роман.

Для алиби.

Хотя, я был бы не против, если бы она вышла за него замуж. Хорошая из них получится пара, и достойный отчим для моего сына. Жаль Ника этого не видит. Для неё существую только я, мой московский телеканал и переезд ко мне в столицу.

Она не хочет услышать меня и понять, что такой расклад невозможен.

Алёна задумчиво хмурится, кусает губы и на мгновение вижу в ее глазах беспомощность и тоску. Снова эти эмоции, которые не дают мне расслабиться.

Куда пропали задорные искорки в серых любимых глазах, которые я увидел пять минут назад?

Это было всего лишь притворство?!

Снова этот взгляд, заставляющий чувствовать себя последним гадом.

Воздух сгущается вокруг нас, и я ощущаю тишину кожей. Покрываюсь мурашами.

- У меня нет времени, должен успеть на Сапсан, - отрубаю себе путь к отступлению и слабости.

Прохожу мимо жены, поднимаюсь в спальню, быстро собираю дорожную сумку, не забываю бросить в неё подарок сыну. Проходя мимо детской комнаты, слышу звонкий голос Ариши.

Господи!

У них даже голоса похожи – как колокольчики.

Голос Машеньки снова звенит в ушах…

Захожу в комнату с розовыми обоями, и дочь, сидящая на мягком бежевом ковре на полу, тут же поднимается на прямые маленькие ножки в розовых колготочках, и бежит ко мне.

На дочке ярко-розовое модное платьице, а на светлой головке завитушки и пара заколочек с розовыми блестящими камнями.

- Модница моя!

Бросаю сумку на пол и поднимаю дочь на руки, целую ее жадно в тёплые щечки, она же в ответ щебечет, рассказывая, как провела день, показывает на Тимофея, спящего в кроватке для кукол. И я понимаю суть проблемы с полуслова – борзый кот занял место куклы, и Ариша не может справиться с ним. Боится его когтей.

- Я привезу тебе новые магнитики. Не скучай.

Опускаю дочь на пол, в одну руку беру черную кожаную сумку, в другую - черного кота, выхожу из комнаты.

- Ш-ш-ш, - шипит на меня Тимыч, когда я сбрасываю его как балласт у его лежанки на первом этаже. – Ты мне ещё помяучь! - рычу на него.

Спустя две минуты сбегаю по ступенькам и скрываюсь в гараже. Сажусь за руль внедорожника и стремительно выезжаю из гаража. Хочется поскорее уехать из дома, чтобы не встречаться больше с женой.

Чтобы не чувствовать себя монстром.

Спустя час уже сажусь в Сапсан на Ленинградском вокзале, еду в Питер, где меня ждёт сын.

Мужик, сидящий рядом, что-то всё время бормочет, вызывая у меня раздражение, и я прикрываю глаза, чтобы полностью отключиться от действительности.

Едва поезд начинает движение, как мои мысли начинают усиленно работать вместе со звуком колёс.

Перед глазами по-прежнему стоит стройный образ жены – ее красивое лицо, любимые глаза, сексуальная фигура.

Алёна… Алёна… Алёна.

Как же сильно мы любили друг друга всего каких-то двенадцать лет назад.

Оба были уверены, что ничто не разрушит наши отношения и чувства.

Но мы были молоды и сильно ошиблись.

Перед глазами всплывает один и тот же злополучный предмет… самокат.

И наша жизнь рушится и летит в бездну!

Я снова погружаюсь в прошлое восьмилетней давности и галстук сдавливает мне шею.

Глава 8

Демид

Судорожно сглатываю…

Ариша родилась копией Маши. Красавица в маму, умница в папу, единственное отличие девочек в том, что у Маши глаза серые, а у Арины – синие. Мои по цвету, но по выразительности такие же как у мамы.

То, чего я так боялся, случилось – вторая дочь родилась точной копией первой.

Будучи здоровыми, мы пошли на ЭКО в восемнадцать, чтобы мой дядя поверил в меня, в нашу семью. Ребёнок был условием для того, чтобы одолжить мне – восемнадцатилетнему юнцу – крупную сумму денег. Дядя требовал доказательств нашей взрослости.

Мы были не готовы к детям, но мы ошибались!

С первого дня беременности включились в отцовство и материнство.

Когда родилась Машуня, сразу поняли какой подарок получили, души в дочери не чаяли. Жена училась, я работал, но при этом каждую минуту свободного времени проводили с дочкой

Маше было три, когда она умерла. Её сбил самокат…

Это была случайность. Страшный несчастный случай.

Но смерть трёхлетней дочери разрушила наши отношения с женой.

Умница, папина дочка. Смелая. Сильная. Она ушла из этого мира также быстро и неожиданно как пришла в него.

Я помню тот страшный день до мельчайших подробностей.

Приехал с работы пораньше, Алёна занималась работой на удалёнке, Маша играла с няней во дворе.

- Ты лучший муж, - прощебетала жена. – Сама себе завидую, что ты у меня есть!

Я протянул любимой букет из двадцати одной красной розы.

Она протянула руку, и укололась об острые шипы.

Мы стояли там, и смотрели как багровая струйка крови стекает с тонкого пальца.

А потом вбежала няня Аля с криком:

- Маша не дышит. Там так много крови. Она выбежала на улицу из ворот, и её сбил парень на самокате. Он уехал…

- Каком самокате? Как она могла выбежать из ворот? Ты что-то путаешь, - дрожащим голосом произнесла Алёна. – Ты закрыл ворота? А калитку? – обратилась жена ко мне.

- Я… ворота точно закрыл, а калитку не проверил… Я ее не открывал. Не помню точно, - только и смог выдавить я.

Букет выскальзывает из моих рук, летит на пол и алые розы рассыпаются вокруг моих ног.

На пол с грохотом летит ваза.

Сердце так громко стучит и подскакивает, что я плохо осознаю действительность.

Выбегаем из двора на улицу, где уже собрались соседи.

На асфальте лежит неподвижно Машенька.

- Она ударилась головой… - лепечет няня. – Не знаю, как это получилось я только на звонок ответила, на секунду отвернулась, а она уже выбежала, и лежит… Я не знала, что калитка открыта.

Алёна долго сидит около дочери на холодном асфальте. Я стою рядом. Мы в шоке. Мы не понимаем ничего.

Нас будто переместили в другую реальность… где больше нет нашей Маши.

Даже когда приезжает полиция, скорая, Алёна продолжает сидеть неподвижно.

Сжимаю жену крепче, говорю что-то насчет того, что она справится, но по выражению ее глаз понимаю – нет.

Не вывезет.

Также как я.

Алёна отказывается принимать правду, что нашей малышки больше нет. Мой мозг тоже отказывается, но я видел собственными глазами трагедию. Этого не забыть.

Жена смотрит на меня серыми блестящими от слез глазами, в них застыли ужас и боль.

Сглатываю свою боль.

- Зачем? – выдыхает Алёна. – Мы же обсуждали с тобой. Я же просила тебя сто раз проверять калитку и ворота. – Маша такая побегушка, она же бегает везде…

- Я видел, что калитка заперта. Точно помню, когда заезжал, она была заперта! Клянусь тебе.

- Уже не важно, - глухо звучит голос Алёны. – Ты не проверил…

Смотрю на Алю с ужасом, она отчаянно мотает головой:

- Я не подходила к калитке. Значит, это вы! – обвиняюще показывает на меня.

И Алёне достаточно обвинения няни, чтобы заклеймить меня.

Протягиваю руки, чтобы взять руки любимой жены в свои, но она переплетает пальцы в замок, чтобы я не смог.

Мы так и не поняли, кто оставил калитку открытой в тот день – Алёна, я или няня. Но тяжкое бремя вины и обвинения пало на меня. И этого было не исправить.

С этого страшного дня наша жизнь сильно изменилась.

Нет, мы не расстались, потому что безумно любили друг друга.

Мы были двумя половинками одного целого, и знали это. Расставание было невозможным. К сожалению, рядом нам тоже было сложно.

Жена больше никогда не винила меня за непроверенную калитку, но это делал я сам. И её туманный серый взгляд. Тоскливый, смотрящий в глубину меня.

Этот молчаливый укор был хуже сотни слов и обвинений.

Я спрятался в работе, а жена – в горе, закрывшись дома. Одна, наедине с воспоминаниями.

Глава 9

Алёна

Всю ночь не сплю, ворочаюсь с боку на бок, думаю о том, почему муж выбрал не меня…

Мы женаты уже двенадцать лет, но чувства в нашем браке не угасли. По-прежнему горят ярким пламенем.

Но с ними явно что-то не так!

Потому что больно и обидно.

В сексе у нас всё прекрасно, хоть и ровно.

Относительно быта мы почти не спорим – для разрешения конфликтов есть Рая и Марьяша. В принципе, мужу фиолетово, что где стоит, какой ремонт сделан в комнатах, какая в них мебель.

Демид только сам обустраивал рабочий кабинет. И занимается аквариумами, которых у нас в доме три.

По воспитанию дочери у нас нет противоречий. Нет потому, что Невский устранился от процесса воспитания дочки. Чувство вины за Машу и страх сделать что-то не так заставили его отойти в сторону… или моя излишняя опека оттолкнула его, не дав ему стать полноценно папой дочки.

Он безумно её любит. Боготворит.

Но часто ему не нравится то, как я поступаю в отношении малышки. Ничего не говоря, он лишь бросает косые взгляды.

Раз в пару месяцев предлагает мне переехать из детской к нему в супружескую спальню.

Но это невозможно. Я могу только вместе с дочкой, а она просыпается иногда ночью, спит не всегда спокойно. А мужу нужно высыпаться, у него тяжелая работа.

За тяжелыми думами проходит ночь. Едва солнце просыпается, как я принимаю решение.

- Сегодня же перееду к мужу. Утром скажу Рае, чтобы убрали мою кровать из детской!

Он уехал, у него работа. Не принял мое приглашение провести вместе вечер, и я его понимаю. Он обижен на меня.

Но в понедельник я снова сделаю ему сюрприз – встречу его с работы шикарным ужином и в красивом белье.

А потом скажу, что теперь я сплю только в его постели.

С нежностью мысленно утыкаюсь носом в грудь любимого мужчины.

Как же мне его не хватает!

Невыспавшаяся и расстроенная утром захожу на кухню. Смотрю на неприглядную картину, интересуюсь:

- Какого лешего происходит?

Никто не отвечает. И я делаю шаг вперёд, чтобы лучше разглядеть.

На широком подоконнике разместился полукруглый аквариум литра на четыре. В прозрачной воде плавают золотистые рыбки. Но покой им только снится, потому что Ариша и Тимофей устроили им настоящий террор.

Дочь забралась на стул. Тим Тимыч на подоконник. Чтобы было удобнее шалить.

Заслышав мои шаги, кот поднимает на меня наглую усатую морду и смотрит ярко-желтыми дерзкими глазищами. Арина вовсе не реагирует.

Я же шокировано наблюдаю за двумя лапками – детской и кошачьей, бултыхающимися в аквариуме, как половниками в супе.

Делаю еще один шаг и хватаю дочку за худенькие плечики. Как только она скашивает на меня глаза, и я вижу ее хитрую мордашку, спрашиваю:

- Ариш, а что это вы тут делаете?

- Рыбов ловим, не видишь, что ли? – отвечает дерзко.

- Зачем? – интересуюсь я.

- Ну ты даешь! – дочка удивленно округляет синие как море глазищи. – Не знаешь? «Зелание» загадать.

- Эм, - протягиваю руки и вытаскиваю две лапки из аквариума, в котором мечутся потревоженные рыбы. – Есть и другие способы получить желаемое. – Как он здесь оказался? – спрашиваю, обращаясь к няне, показывая на бокал-аквариум.

- Демид прислал рыбок с курьером рано утром. Я не успела в большой аквариум переместить рыб. Простите, Алёна Мироновна.

- Рая, я прощаю в очередной раз. Но вы знаете, как я щепетильно отношусь к любым мелочам и недоделкам. Ко всему, что косвенно или напрямую касается, или может коснуться Ариши… её здоровья.

- Конечно, конечно, - Рая бросает стопку детских выглаженных вещей на стул и бежит ко мне, забирает у меня из рук аквариум.

- Ну воть! – недовольно пищит дочь. – Я «зелание» не успела загадать!

- Какое желание? Скажи. Я прикинусь золотой рыбкой и исполню любое. Я же мама, это моя обязанность! - нежно улыбаюсь наследнице, но она явно не в духе.

- Ты не «мозесь»! – злится дочка и в ее глазах вспыхивает недобрый огонёк.

- Я всё могу! – спорю с ней.

- Папу дай! – требует она в ответ.

Меня будто током бьёт от её слов.

Она права – этого я ей дать не могу.

- Ариша, - нервно сглатываю, беря дочь за хрупкий локоток. – Послушай меня.

Супится, складывает бровки домиком. Явно не намерена вникать в мои оправдания.

- Нашему папе приходится много работать, чтобы мы с тобой и наш кот хорошо жили. Понимаешь?

Дочь залезает ногами на стул, подпрыгивает на нем высоко, умилительно визжит:

- Хочу папу!!!

А потом мой ангелочек превращается в дьяволенка – громко плачет и кричит так, что становится тревожно за неё и за себя.

Глава 10

Алёна

- Отпусти Демида ко мне в Питер. Я его настоящая жена. Ему интересно с нашим сыном проводить время. А со мной – хорошо в постели. А ты давно устарела.

Сердце замирает на мгновение.

- Вы ошиблись! – выпаливаю я хрипло, мгновенно теряя голос. Отшвыриваю телефон в сторону, и смотрю на него так, будто его только что держал прокаженный.

Какой-то бред!

Хватаюсь за голову руками.

Мало ли Демидов Невских на свете, у которых жену зовут Алёна. Наверное, найдётся с десяток...

Делаю шаг. Второй. Понимаю, что меня мутит и голова кружится.

Хватаюсь за столешницу.

- Нет мне не показалось!

Я уже слышала этот женский голос…

Тогда муж сказал, что в час ночи звонил новый юрист с работы, и в питерском офисе ЧП, и он должен немедленно выехать туда.

Так он и поступил.

Схожу с ума от ревности.

Дурёха я. На черта ему лететь в два часа ночи в другой город, если у него есть сотрудники?

Почему это не пришло мне в голову?

Неужели, женщина по телефону не солгала мне?

Впиваюсь глазами в хрустальный кувшин. Наливаю себе воды. Сжимаю тонированный стакан с прохладной водой в руке.

- Я даже не спросила, как её зовут…

Сердце глухо стучит в груди, больно ударяясь о грудную клетку. Прижимаю правую ладонь к сердцу, пытаюсь унять боль.

- Не может быть… – шепчу беззвучно одними губами.

Прежде чем принять решение «правда» или «ложь», набираю мужа на телефоне. Лучше спросить у него напрямую, чему гадать. Дёмочка клялся всегда быть честным со мной.

Он не мог поступить со мной так.

Звоню мужу. Он сбрасывает мои звонки. Пишу сообщения. Не читает.

- Где муж, когда надо поговорить?

Не верить же мне посторонней женщине. Может это розыгрыш, развод? Зачем? Чтобы сделать больно?

Но у меня нет врагов. Сижу дома, никого не трогаю.

Не верю. Не хочу верить.

Демид слишком сильно меня любит. Он не позволит бы себе измену. Никогда!

Двенадцать лет. Общий успешный медиа бизнес. Одно на двоих прошлое – неоднозначное, сложное, тем и ценнее. Драгоценная дочь. Дом – полная чаша.

Конечно, я не идеальная жена, но это и не нужно, когда есть химия, любовь, одна жизнь на двоих, одно дыхание на двоих.

В чём-то я даже могу назвать себя удобной женой. Не несу бред, не пристаю к мужу с разговорами, не транжирю деньги, ничего не прошу для себя, не кушаю мозги.

В сексе я отличная любовница. Именно такая, о которой грезят многие мужчины. Но получает лишь один. Любимый.

Возможно, я снова беременна – грудь увеличилась, я стала больше есть, живот приобрел недвусмысленную округлость. И у Демида появится долгожданный наследник. Мальчик.

До сегодняшнего дня я не задумывалась об изменениях в фигуре, потому что никаких других признаков не было – грудь не болела, не тошнило.

Теперь же я понимаю, нужно срочно посетить клинику.

Подхожу к широкому кухонному подоконнику с цветами, беру планшет. Провожу пальцем по экрану и загорается табло поиска в Яндекс браузере.

Набираю «Демид Невский Москва Санкт-Петербург телепродюсер… - на мгновение палец зависает над экраном, но делаю над собой усилие и заканчиваю фразу: - …личная жизнь дети любовницы».

Точка. Ставлю её мысленно.

Черту пока не подвожу. Вдруг еще всё обойдется.

На кухню забегает Ариша с радостными воплями:

- «Лыбки». «Аквалиум». Мамуля, идём! – тянет меня за руку.

Но я как статуя неподвижная. Лишь моргаю глазами, разглядываю свою красавицу – на ней ярко-красное платье, в тон ему пиджачок. Волосы собраны в два хвоста и подколоты аккуратно. Через плечо свисает красная кожаная сумка. На ногах красные кожаные туфельки в тон. Модница моя. Глажу дочку по спине.

- Рая… Марьяша… - обращаюсь к женщинам, возникшим в широком дверном проёме. – Сейчас звонила женщина из Питера. Она сказала, что она «его» жена… и у них есть сын. Что вы об этом знаете?

Мои глаза полны отчаянья, и мне не надо объяснять о ком я сейчас говорю срывающимся голосом.

- Вы ничего такого не замечали за «ним»? – с трудом заканчиваю фразу.

От моего взгляда женщины тушуются, отводят глаза.

Я поджимаю губы, понимая, что попала в точку. Все всё видели. Все, но не я.

- Видели, значит? - повышаю голос, чувствуя, как меня накрывает отчаяньем.

Сочувственно смотрят на меня.

С противной этой жалостью.

Ненавижу этот взгляд! Мне уже приходилось с ним жить раньше. И меня от него тошнит. Потому что, когда так смотрят, это значит, конец. Самое страшное, непоправимое уже случилось, и ты не сможешь ничего исправить.

Глава 11

Алена

Ариша прыгает вокруг нас, ладошками шлёпает меня по ногам, и недоуменно хлопает большими синими глазищами с длинными черными ресничками. Кроха понимает, что я не переоделась, а значит, не готова к празднику жизни.

Я понимаю, дочь хочет играть, но я не настроена сейчас на детские игры, потому что играю во взрослые. В жестокие. Правила к которым установил мой муж.

- Как зовут его женщину? – спрашиваю жёстко.

Снова опускают глаза в пол.

- Если скажете, не уволю, - выдыхаю с трудом. – Промолчите… - можете вещи собирать.

- Ника Лисицына. Питерская телезвезда, - отвечает Рая. – «Он» однажды телефон оставил на кухонном столе, я взяла, чтобы отдать ему, а там эсэмэска прилетела.

Нервно сглатываю. И снова хватаюсь за столешницу, потому что накрывает и меня покачивает.

Одно дело предполагать, и другое – знать точное имя соперницы.

- Почему мне не сказали?!

- Разве мы могли? - с обидой спрашивает Рая.

- А трепаться за моей спиной о его похождениях могли? Это нормально?! – мой голос вздрагивает, но я его контролирую, и даже улыбаюсь, чтобы ввести дочку в заблуждение.

Она у меня как флюгер, улавливает любые интонации в голосе. Настораживается сразу, капризничает, если я неспокойна.

- Вы его боитесь?

- Несправедливое обвинение, - защищается Марьяша, и из уголка ее глаз вытекают одинокие слезинки. – Мы за вас боялись. За Аришку переживали. Вы же нам как родные!

Марьяна и Рая – родные сестры, переехали из другой страны, живут и работают у нас уже четыре года. Мы действительно «породнились» с ними.

Поэтому их «предательство» обидно вдвойне.

Я будто просыпаюсь от сна, в котором жила с того момента, когда Демид забыл проверить чертову калитку.

Как же долго я спала…

Из глаз бесконечным потоком бегут слёзы. Выжигают мою душу. Сжигают лицо.

- Мамуля? – Ариша обнимает меня за ноги. – Идём?

Делаю над собой титаническое усилие, шепчу:

- Рая, Марьяна, возьмите Арину, и езжайте в «Океанариум». Покажите нашей Бусинке как выглядит мир больших хищных рыб. А мне привезите побольше фотографий и видео.

- Отпускаете дочку одну? Не едете с нами? – переспрашивает няня, не веря своим ушам.

- Не одну - с вами. Я же могу вам доверять? - отвечаю спокойно. Но звучит, как издёвка после того, как вылезла тайна, которую женщины скрывали от меня.

Не усугубляя конфликт, Рая подхватывает Аришу, пока она не очухалась и не поняла, что я не еду, и поспешно покидает комнату.

- Алёна Мироновна, вы уверены, что остаться одной – лучшее решение. В этой ситуации…

- О боги! – вскрикиваю я. - Я – взрослая женщина. Сумею позаботиться о себе. Езжайте уже. На представление с дельфинами опоздаете.

- Хорошо, - Марьяна ретируется спиной к двери, и спустя мгновение исчезает, оставляя меня абсолютно одну.

За спиной слышу грохот, оборачиваюсь… - Тимофей собственной персоной. Скалится, щурится своими желтыми.

Но я не обращаю на Тимофея внимания, знаю, что его это бесит. В принципе, в этом и состоит моя цель. Сейчас для меня Тимыч олицетворение своего хозяина, которого в данный момент я… я…

Не могу даже слов подобрать, чтобы описать, что чувствую.

- Айпад! – бросаюсь к планшету, брошенному на подоконнике. Смотрю, что нашлось по поисковому запросу.

Удивляет, как много строк вылезло с надписями «тайная жизнь Невского», «скрытная», «вторая», «нелегальная», «другая».

Руки дрожат, когда я нажимаю на картинки по своему запросу.

Меня перебрасывает на вкладку с фотографиями, описывающими весь путь в личной жизни Демида Невского.

- Серьёзно?

Сотни фотографий светленького блондинистого мальца в обнимку с отцом, или идущего за руку с известным папой. И абсолютно на всех фото рядом с мальчиками женщина. Красивая. Лощеная. Ухоженная.

Надписи под фотографиями гласят «Демид Невский и его другая семья», «Демид и Платон Невские, Ника Лисицына».

Громко звонит мобильный телефон. По рингтону входящего определяю – звонок от мужа.

Делаю над собой усилие и отвечаю на звонок.

- Алёнушка, ты звонила?

- Да.

- Что-то срочное? У меня переговоры. И я очень тороплюсь, потому что сотрудники уже ждут на корпоративе.

- Сотрудники?! – вспыхиваю я. – Давно ты меня за дуру держишь?

- Алёна…

- Помолчи. Дай хоть слово сказать. Я столько лет молчала…

- Не понимаю, - злится Невский. – Ты отрываешь меня от работы.

- Ласкаться с любовницей и играть роль настоящего отца незаконорожденному сыну на глазах у всего бомонда Питера ты называешь переговорами и работой?

Глава 12

Алена

Слезы выжигают изнутри. Страх сковывает тело.

Что происходит?

Слёзы бы давно высохли, если бы не было так страшно. Но это уже невозможно!

Сползаю по стенке на пол. Сажусь и с ужасом смотрю на расползающее гранатовое пятно.

Боже! За что мне все это?

Предательство. Ложь.

Каждый день он смотрел в мои глаза и лгал… лгал.

Больше я ему не верю.

Муж мне изменяет. У него другая семья, другая женщина.

Другой ребенок.

Сын.

А я родила дочь. Получается, он хотел только сына. А мы ему с дочерью были не нужны.

Слезы не высыхают. Они, не останавливаясь, льются из моих глаз, текут по лицу, стекают на подбородок.

Липкая красная субстанция бежит по внутренним бедрам.

Сердце громко бьется, и его удары врезаются в мой мозг, словно молот бьет по наковальне.

Замираю на мгновение. Считаю до трех.

- Демид!!!

Выдыхаю адскую боль.

Беру телефон и набираю номер скорой.

- Алло! Девушка, у меня открылось кровотечение…

- Вы беременна?

- Я не знаю… Пожалуйста приезжайте скорей!

Я беременна?! - стучит в моей голове.

- Диктуйте адрес…

Вдыхаю полной грудью. Стараюсь надышаться перед важным разговором.

Набираю адвоката.

- Лев Евгеньевич, я хочу обсудить развод… Не сегодня. Сообщу дату, - отключаюсь, оставляя его в раздумьях.

- Демид!!!

Стоп.

Надо успокоиться.

Кладу руку на живот. Глажу.

Главное сейчас не кричать, не плакать, а разобраться тихо по-семейному.

Не позволю Лисицыной устроить мне скандальный развод.

Поднимаюсь и делаю шаг к столу. Наливаю воду, жадно пью.

Руки так сильно дрожат, что не удается допить.

Бокал выскальзывает из рук, падает, разбивается вдребезги.

Смотрю отстраненно на осколки, разлетевшиеся по паркету…

- Так же разбился, как и моя семейная жизнь, - машинально касаюсь живота.

Вокруг меня битое стекло, и мне страшно за ребенка, о котором до сегодняшнего дня я не знала.

Обхожу осторожно осколки на полу, иду в холл.

Звонят в калитку.

Смотрю в домофон, открываю.

Силы меня покидают… Сползаю на банкетку. Прислоняюсь к холодной стене.

Мой взгляд падает на пятно, ползущее, как кровавая паутина по платью…

-Грязь. Сплошная грязь, - шепчу я, пытаясь ладонью оттереть кровь.

Она только больше размазывается… пугает безумно.

- Я не знаю, кто ты – дочка или сыночек, но я прошу тебя останься со мной! - шепчу ребенку, который так внезапно ворвался в мою жизнь.

Прижимаю крепко руки к груди.

- Я тебя умоляю, - только останься со мной…

Дверь открывается, входят люди в медицинских костюмах.

- Алена Невская?

Киваю.

Ловлю на себе скорбный взгляд врача.

Горестно на душе. В ушах шумит:

- Демид, я тебе отомщу. За Машу… за Аришку… за себя. За нашего малыша, который хотел прийти в этот мир… Но ты и ему пытаешься помешать! Я тебе никогда не прощу…

Проваливаюсь в темноту.

***

Демид

- Алёна… Алёна… Ты всё не так поняла, - призываю жену ответить. Бросаю уничтожающий взгляд на бывшую любовницу. - Ника, что ты натворила?! - ору на неё. – Ах ты лживая…

Вовремя затыкаюсь. Ловлю на себе десятки взглядов гостей, в том числе собственного сына Платона.

Мой мальчик стоит вдалеке, в толпе детей, но я кожей чувствую, что он смотрит на нас.

Становится неприятно, что Платон стал свидетелем сцены бурных разборок на собственном празднике.

- Какая же ты тварь! – шиплю я, сбрасывая руку Ники со своей руки. Иду вперед, не разбирая дороги.

Неважно куда, главное, подальше отсюда.

На мобильном набираю супругу, она не отвечает. Тут же звоню Рае.

- Ты где? – рявкаю в трубку, едва слышу приглушенный голос няни.

- Мы с Ариной и Марьяной на шоу в Океанариуме, - отвечает она.

- С Алёной что-то случилось. Я сейчас охрану посёлка наберу, но вы всё же домой езжайте… Стоп. Как так вышло, что Аришка с вами, а Алёны нет?

До меня доходит, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

- Здесь много всего произошло. Алёна Мироновна сегодня кровать свою разрешила убрать из детской, к вам хотела переехать… и Арину впервые отпустила одну из дома… а ещё… сегодня она узнала о том, что у вас есть любовница и сын, - добивает меня Рая.

- Уже знаю, - буркаю грубо. – Не лезьте не в свои дела. Езжайте домой, – говорю глухим упавшим голосом.

- Хорошо, - трубка отключается.

А я набираю охрану посёлка и узнаю, что жену увезли на скорой в Москву.

Не могу дышать. Воздуха катастрофически не хватает. Рву галстук правой рукой, расстегиваю рывком верхние пуговицы светлой рубашки.

Сердце бешено стучит, выламывая грудную клетку.

Су..!

Как так вышло?

Я объявил Нике, что мы расстаёмся сегодня.

Именно сегодня Алёна узнаёт о ней и о Платоне…

Снова набираю домашних девчонок – Раю и Марьяну – по очереди. Никто из них не берёт трубку, не отвечает. Лишь длинные гудки мне в «награду».

Тру пятерней лицо, возвращаюсь к дому. К сожалению, чтобы забрать вещи, нужно пройти мимо гостей, не напугав сына и не испортив ему праздник.

Хотя, о чем это я?

Всё уже испорчено. Сломано.

Глава 13

Демид

- Зятёк, ты куда? – интересуется мать Ники. Её грузная фигура полностью заполняет дверной проём, мешает мне покинуть дом.

Лариса Игнатьевна – красивая, холеная, лоснящаяся от хорошей жизни женщина. Всё свободное время проводит в СПА и в тренажёрных залах. Правда, глядя на неё, кажется, что в ресторанах.

Синее, обтягивающее все складочки платье, вызывает отвращение и раздражение.

Женщина расставляет широко руки, и шипит как домашняя кошка на собственного нерадивого хозяина:

- Не пущу. Не позволю испортить внуку праздник!

От резких движений позвякивают массивные золотые цепи, браслеты, кольца в ушах.

- Немного не понял?

Я действительно шокирован, даже мой Тимофей не позволяет себе подобное общение со мной.

А эта женщина мне совсем никто. И меня уже достали её хотелки и бесконечные желания. По горло сыт ими!

Лариса Игнатьевна пробегается взглядом по моему озабоченному лицу, немного расхлябанному внешнему виду. Галстук-то я снял, и где-то бросил. Остается явно не довольна увиденным. Но мне по-барабану до её чаяний и оценок.

- Не посмеешь покинуть дом без моего позволения! – продолжает шипеть на меня.

- Я вам не зять, чтобы вы мне указывали! – огрызаюсь в ответ. Аккуратно беру ее за руку и отодвигаю в сторону. Молча удаляюсь.

- Как ты посмел трогать меня?! – визжит мне в спину. – Вот сообщу твоей жене… - упоминает вечную угрозу.

Но я не слушаю. Иду к дороге, где меня ждет машина.

- Дерьмо! – бью кулаком по багажнику, подъехавшего такси. – Открывай, давай! – наезжаю на водителя, попавшего под горячую руку. Багажник ползёт вверх.

Закинув вещи в его утробу, падаю на заднее сидение авто бизнес класса, и еду на железнодорожный вокзал, откуда через час отходит Сапсан в Москву.

Слава богам, удалось взять последний билет бизнес класса. За бешеные деньги конечно. Для моего бюджета сейчас это накладно, тем более, что я оформил эти дни командировкой. И отчет будет принимать наша бухгалтерша, а она вечно бухтит и требует писать служебную записку с обоснованием, на черта, я потратил лишние деньги, не запланированные бюджетом. Почему так много потратил на представительские расходы?..

Обалдеть!

Все бабы вокруг требуют отчёта.

Серьёзно?! С какого перепугу?

Единственная женщина, перед которой я хочу держать ответ, моя жена. Но ей пофигу, где я, что я…

Пытаюсь дозвониться до Алёны. Набираю её на мобильном. Снова и снова.

Ти-ши-на…

Копец!

Похоже, жена меня в черный список внесла!

Не к кому больше обратиться, кроме тёщи. Набираю её номер.

Мария отвечает быстро, но судя по голосу она уже в курсе происходящего, и совсем не рада моему звонку.

- Где ты, зятёк? Когда так нужен собственной жене?! – в голосе женщины нотки металла и пренебрежения, обиды и злости. Она будто проводит между нами красную линию или колючую проволоку натягивает.

- Уже еду, - цежу сквозь зубы. – По работе уезжал в Питер…

- Ой ли! – громко и зло вскрикивает мама Маша. – Оставь эту ложь для следующей жены! А нам голову больше не морочь.

- Мама…

- Я тебе больше не мама! – со злостью отвечает Маша. – Ты мою дочь до больничной койки довёл! Мы так не договаривались. Ты клялся мне и божился, что она больше слезинки не проронит по твоей вине. Что имеем в итог?..

- Я…

- Пожалуйста, не звони мне больше. Вычеркни мой номер из телефона.

Твою мать! Если Мария ставит на мне крест, значит, всё очень плохо. Надежда на лёгкое разрешение конфликта тает очень быстро.

Замолкаю.

Маша тоже молчит. Слышу, как тяжело она дышит в трубку. А потом начинает плакать. Тихо. Даже не плачет, а скулит.

Спустя минуту снова начинает говорить, и у меня сердце замирает от её слов и ледяного тона.

- Что теперь будет? Зятёк, меня из-за тебя тоже в черный список внесли. Дочь никогда мне не простит того, что я тебя поддерживала. Ты же мне обещал прекратить общение с этой дрянью! Ты же клялся. Говорил, что всё случайность! Я тебе помогла, дала совет. А теперь я для Алёны предательница!!! А ведь я так сильно её люблю. У меня сердце разрывается. Она сказала, чтобы я не смела к ней приезжать. Как так??? Как верить после этого таким как ты?! Ты обещал всё исправить. Помочь деньгами сыну, содержать его, но никак не жить на две семьи!

- Мария, я… не хотел вас подставлять. Я просто не смог… Ника угрожала, если брошу её, тогда не даст видеться с сыном.

- Замолчи. Я-я-я!.. Хватит якать. Не хочу тебя больше слушать.

Слышу громкие звуки возни, грохот… А потом раздаётся грозный рык мужа Марии:

- Пошёл вон из нашей семьи!!! Гадёныш. Предатель. Увижу… Поймаю… Придушу собственными руками. Срать, что внучку оставлю без отца. Лучше так, чем с таким. Не батя ты. Не папулик больше.