Развод в 45. Мы больше не семья

Глава 1

— Куда это ты собралась? — Заметив слишком откровенный наряд дочери, встаю из-за стола, иду к ней.

Она притворяется глухой. Обижена на меня, конечно, хотя не понимает, что я злюсь не просто так.

Дети выросли, но стали эгоистами. Считают, что в этом жестоком мире могут самостоятельно справиться с проблемами, что порой сваливаются на плечи в самый неожиданный момент. Только до них не доходит, что пока родители за спиной — все будет хорошо. И что ни мать, ни отец, не станут запрещать ребенку то, что идет ему на пользу. А если идут против, значит, есть на это весомые причины.

— Мам, я давно взрослая, — обуваясь, бросает дочь, не глядя на меня. — Между прочим, совершеннолетняя! И могу делать все, что захочу.

— Это не так. Мне сорок шесть, дочка и я до сих пор слушаюсь своих родителей. Если они мне что-то запрещают, я учитываю их мнение.

Алина усмехается. Выпрямляется и с усмешкой смотрит мне в глаза. Будто я только что сказала глупость.

— Ну, это ты. И этот путь выбрала ты, а не я. Извини, но я такой быть не хочу. Послушной куколкой, у которой нет собственного мнения.

От наглости дочери я теряю дар речи. Столько лет я была хорошей мамой — и вот, буквально пару месяцев стала врагом своим детям. Муж, который раньше поддерживал меня, встал на их сторону и не понимает, что я хочу для своих детишек лишь лучшего. То ли сын с дочкой в чем-то его убедили, то ли ещё что… Не пойму.

— А давай-ка ты не будешь перегибать, Алина? — строго говорю я. — Да, ты взрослая совершеннолетняя девушка, но ведешь себя ужасно. Как малолетка. Прекрати на меня дуться, дочка. Я не хочу тебе зла. Напротив: хочу, чтобы ты не осталась с разбитым сердцем.

— Я тебя умоляю… — Она складывает руки в умоляющем жесте. — Хватит придумывать то, чего нет. Мама, я хочу быть с тобой вежливой и мягкой, но ты выводишь меня из себя. В последний раз повторяю: Коля не такой, каким ты его описываешь! И будь уверена, он не оставит меня на полпути! Ясно тебе? Вбей это себе в голову! А если действительно хочешь, чтобы я была счастлива, оставь меня в покое. Оставь НАС в покое! Хватит мешать нам жить!

Прикрыв глаза, я глубоко вздыхаю. Боже, почему дети считают, что я хочу им зла? Видит бог, если моя мама советует мне чего-либо не делать, я с ней сразу же соглашаюсь. Потому что прекрасно понимаю:плохого она не не пожелает. И она всегда оказывается права.

А мои идут против меня. Сын мягче, конечно, но дочь в последнее время вообще не слушается. Хотя буквально в прошлом году они мне не перечили. А вот причин таких резких изменений я не знаю.

— Послушай, Лин… — Я подхожу к дочери и беру ее лицо в ладони, заглядываю в глаза. Говорю тихо, но стараюсь быть максимально убедительной: — Я же говорю: о нем мне сказали плохие вещи. Те, кто знают того Колю много лет. Алиночка, доченька, его из-за вредных веществ даже за решетку сажали. И за ограбление. Неужели тебе нужен такой мужчина?

У самой ком в горле встаёт.

— А ты бы поверила, если бы про папу гадости говорили?

— Смотря что, Алина.

— Например, что он вор и наркоман!

— Нет, не поверила бы.

— Вот видишь! А я почему-то должна тебе поверить и расстаться со своим парнем, которого очень люблю! Почему? Потому что ты его недолюбливаешь и хочешь, чтобы мы разошлись? Нет, мама! Этого не будет! Я с Колей никогда не расстанусь, что бы ты ни делала!

Дочь резко отстраняется от меня. Взяв сумку и ветровку, выходит из дома. Я иду за ней, потому что меня задели ее слова. Хочу донести до нее истину, но она настроена категорически.

— Да что с тобой не так? — Вцепившись за ее руку, дергаю на себя. Повышаю голос. — Что с тобой не так, Алина?! Я твоя мать, а не уличная девка, с которой можно разговаривать в таком тоне! С воим отцом мы знакомы двадцать шесть лет! А ты того парня всего-то пару месяцев знаешь! Зачем мне вмешиваться в твою жизнь, если парень действительно хороший, скажи? Я пытаюсь как лучше! Хочу, чтобы ты поняла, что он тебе не пара! Но ты ведёшь себя как легкомысленная особа, которая… Которая…

Замолкаю, потому что на языке вертятся нехорошие слова. Это мое третье предупреждение, и каждый раз Алина упирается, защищая его. Но в этот раз я не позволю. Понадобится — запру в комнате и не разрешу выходить. И в университет не пойдет! Даже машину отберу, которую купила ей на восемнадцатилетие.

— Ну! Договаривай!

— Не вынуждай меня, Алина. Не выводи на эмоции. Я тебе плохого не желаю — сто раз тебе это говорила.

— Ну да, ну да… — Она кривит рот. — Ты никому зла не хочешь. Вся такая хорошая, просто ангел! А мы все плохие, да! Слепые и не видим, кто стоит перед нами. А ты все знаешь! Обо всем на свете в курсе! Передай тому человеку, кто про Колю гадости говорил, что не получится нас рассорить! И ты тоже не добьешься своего, ясно?!

Развернувшись, дочь быстро идет к машине. Садится за руль и выезжает из двора. Я же стою на месте до тех пор, пока массивные ворота снова не закрываются.

Мне плохо. Так плохо, как не было никогда. Не думала, что дочь вот так вот со мной обойдется. Я всегда делала все, что она хотела. В итоге воспитала не так… Зажралась, да, как бы ужасно это ни звучало.

Возвращаюсь в дом, дрожа от злости и холода, хотя погода нормальная. Сына дома нет. Но сейчас только обед, а он появляется поздно. У меня же сегодня выходной.

Набираю номер мужа. Отвечает он не сразу.

— Ириш… Что-то важное? У меня встреча.

— Какая? Ты ничего такого не говорил. И вроде обещал пораньше вернуться.

— Да? Обещал?

Он издевается, что ли? Буквально утром дал слово, что к шести будет дома. Думала, приготовлю его любимые блюда и мы поужинаем наедине.

Глава 2

Жму на газ до пола, выезжаю. Меня трясет всю дорогу до ресторана, где я оказываюсь спустя двадцать минут. На всякий случай звоню сестре. Уточняю, там ли ещё муж и дочь, и Карина подтверждает, что они не спешат уходит.

Муж, с которым я в браке двадцать пять лет, предал меня. Он же буквально час назад сказал, что у него дела! Работы много, ага. Вот так вот соврал и даже глазом не моргнул. Хотя я считала его самым честным мужчиной на свете. Ведь между нами никогда не было лжи.

Сразу же вспоминаются слова дочери. Поверила бы я, узнав, что папа вор и наркоман? Нет, никогда не в жизни. А в то, что у него завелась молодая любовница, — тем более. Потому что это какой-то бред.

Но я видела фото собственными глазами. Если та девушка не любовница… то какого черта мой муж так смотрел на нее? Ещё и руку на плечо положил… С простой знакомой, даже подругой, так себя не ведут. В его взгляде читался восторг!

Мне нужно увидеть все вживую. Осознать, что это конец. Наших отношений. Нашего брака.

А, может… как бывает обычно в фильмах или книгах… я все не так поняла? И это не то, о чем я подумала…

Даже не знаю, как отреагирую.

Паркую автомобиль и, стуча каблуками, иду в ресторан. Сестру я вижу не сразу, зато мужа с той девушкой — да. За дальним окном у окна. Дочь сидит спиной, слушая девицу, на плече которой до сих пор лежит рука моего мужа и слегка поглаживает кожу пальцами…

Боже… Хороший пример для Алины, да…

Сидеть перед дочерью и флиртовать, лапать другую. А дочь тоже хороша. Неужели ее ничего не смущает? Неужели ей нравится, что ее отец наставляет мне рога?

Иду в их сторону, но сразу же вижу Карину. Помещение разделяет стена из живых растений. Карина со своей подругой сидит по ту сторону. И да, Алексей их точно не видит. Зато сестра умудрилась его заметить.

— Мне нужно к ним…

— Ириш! — Сестра обнимает меня, прижимает к себе. — Тут полно народу. Я не хочу, чтобы ты унижалась.

— Хочешь, чтобы я глаза закрыла? Карин, это неправильно. Они потом упираться будут и говорить, что это неправда. Выставят меня дурой. Я потом ничего не смогу доказать. Даже если покажу им фотографию, которую ты послала, они скажут, что я не так поняла… Так нельзя!

— Я тебя прекрасно понимаю, но… родная… — Сестра сглатывает. — По-любому выставят дурой. Ну или Алексей скажет, что устал от тебя или что-то в таком роде. Лучше уж дома это обсудить, чем в людном месте.

— А я не буду повышать голос. Я спокойно…

— Ир, ты от злости трясешься. Вся бледная. Ощущение, что вот-вот в обморок упадешь. Не надо, пожалуйста…

— Нет, Ир. Надо.

Да, я чувствую слабость. Руки дрожат, как и все тело. В голове каша.

Моя жизнь в мгновение ока перевернулась с ног на голову. Вот только что все было хорошо, а через секунду больше нет той счастливой семьи. Пусть Алексей говорит что угодно, но я не дура, чтобы глотать его враньё. Ведь понятно, что та девица — его любовница. Без сомнений. Факт.

Слабо было сказать это мне в лицо? Лучше бы сел и поговорил со мной… Признался бы, что любовь исчезла и чувств не осталось. Возможно, тогда я бы отреагировала спокойно и дала нам время… А если бы ничего не изменилось, без лишних слов дала бы и развод.

Но он решил покончить с нашим браком вот в таком виде. Так унизительно, чтобы не осталось ни одного шанса на примирение. Ну и пусть. Он свой выбор сделал. Ведь сам жалеть будет…

Отхожу от сестры. В несколько шагов оказываюсь у стола, за которым сидят моя дочь, муж и левая девица. Первым меня замечает супруг. Он удивляется и резко поднимается на ноги. Дочь лениво оборачивается, но молчит. Дешёвка сидит и даже не двигается. Гордо вздернув подбородок, смотрит на меня в упор. Такая довольная вся, будто вовсе не она ломает чужую жизнь.

Охотница на богатых мужиков, не иначе. Явно из тех, кто умеет высасывать из своей жертвы все, что захочет.

— Занят, говоришь? Полно работы?

— Ир, это…

— Не то, что я подумала? Да, я уже поняла. Леш, не думаешь, что ты не в том возрасте, в котором нужно лгать на каждом шагу? Слабо было сразу в лицо сказать, что больше не любишь? Что тебя интересуют более молодые и… легкодоступные?

— Вообще-то, Эвелина не такая, — фыркает дочь. — Ты о ней ложного мнения, мама. Ты вообще не разбираешься в людях. Постоянно всех в чем-то обвиняешь, хотя сама не цветочек…

— Заткнись, — перебиваю дочь. — Алексей, ты-то почему не торопишься объясниться?

— А почему я, собственно, должен перед тобой отчитываться? Ну устал я от тебя, Ирина. Может, хватит уже искать вокруг виноватых? Виновата во всем именно ты. Была бы хорошей, ничего бы не изменилось.

Тяну стул на себя, сажусь. Складываю на столе руки и, подавшись вперёд, говорю с улыбкой, хоть и натянутой:

— Я была плохой, потому что ухаживала за вами? А ещё хуже стала, когда перестала поддерживать выбор дочери и сына? Да, Лёш? И… что же я такого сделала, что ты решил с такой девушкой встречаться, а? Сколько ей лет? Ровесница Алины?

Девице лет двадцать пять. И ее ничуть не смущает то, что перед ней сидит жена мужчины, к которому она чуть ли не в рот лезла. Выражение лица каменное, ни капли волнения.

— Это тебя не касается. — Муж тоже опускается на стул и откидывается на спинку. Снова кладет руку на плечо девицы. Не теряя ни секунды, она придвигается к нему и довольно мурлычет.

— Боже… Омерзительно. Считаешь, это в порядке вещей? Алексей, я сегодня же позвоню своему адвокату. Мы разводимся.

— Конечно, можешь съезжать в любой момент. Всё-таки дом мой. Иди куда хочешь.

Я поднимаюсь. Ноги ватные. Хоть и я веду себя спокойно, но в душе такой раздрай, что хочется умереть.

Глава 3

Напоследок смотрю на дочь. Потому что на то это и безусловная любовь.

Ты любишь своего ребенка. Отдаешь себя, посвящаешь ему долгие годы. С браком то же самое, но… сердце может выдержать разрыв. Смотря на свою девочку, я понимаю, что нож, который она вонзила в меня, невозможно вытащить. Он навсегда останется там.

Хочу своим взглядом рассказать ей, как больно ее маме. Как меня ранило именно ее предательство. И надеюсь, что она это видит. А потом разворачиваюсь, чтобы уйти.

Достаточно и с них, и с меня…

Казалось, что упаду, сделав шаг, но передо мной вырастает стена в виде сестры.

Карина обхватывает меня за плечи и улыбается сквозь слезы. Мы слишком близки, чтобы не знать цену любви и семьи.

Затем она переводит яростный взгляд мне за спину, свысока оглядывая тех, кто сидит за столом.

— Знаешь, я некоторых мужчин называю мужчинами, а других — мужчинками. В первой категории те, кого уважают, потому что они умеют быть сильными, умеют отвечать за свои поступки. А во второй — козлята и скоты, трусливые ничтожества. ы струсил и не смог сказать жене в лицо, что разлюбил. Что хочешь развода.

Карина заканчивает речь, от которой даже я улыбаюсь.

— Тетя! — подскакивает внезапно дочь.

Алина делает вперед шаг и выставляет руки для объятий, но сестра отстраняется и не позволяет даже дотронуться до себя.

Что сын, что дочь души в ней не чают. Да и Каринка их просто обожает. Для нее сейчас это такое же предательство, как и для меня. У меня кровоточит душа, у нее так же.

— Не смей даже прикасаться ко мне или говорить. Предательница. Сидишь тут с этим отребьем и в глаза матери такие вещи говоришь, соплячка. Унижаешь свою мать, мою сестру, и надеешься на обнимашки? Твоя мама не заслуживает такого обращения. Предатели бессовестные. Хотя нет, это вы ее не заслуживаете. Прыгает она мне тут.

От слов сестры мне становится еще больней, еще обидней. Сердце сжимается.

— Тетя! — визжит Алина. — Ты не понимаешь. Мама сама виновата!

Я разворачиваюсь и недоуменно смотрю на эту неблагодарную.

— Она не хочет, чтобы я была счастлива. Почему папа на моей стороне? Если бы мой парень и правда был плохим, папа первый запретил бы нам встречаться. А он поддержал. А мама чушь всякую про него говорит, достала уже.

— Вы меня, конечно, извините, — внезапно подает голос любовница, — но я и подумать не могла, что с моим появлением разыграется такая драма. Я была уверена, что дети согласны с выбором их отца, а семья находится на грани развода. Потому и приняла ухаживания Алексея. Не стала отталкивать.

Хочу ответить, но мое запястье сжимает сестра и выступает вперед.

— Ты вообще заткнись, — категорично говорит Карина. — Он женат! Ты можешь сколько угодно думать про грани развода, но он женат. Этот свин не потрудился даже расстаться с законной супругой, а ты там, видите ли, думала и приняла. Ухаживания нужны? Пусть разведется для начала. Пока у него есть этот вонючий штамп в паспорте, он под запретом, поняла?

— Ой, Карина, — тянет муж нарочито уставшим голосом. — Развели тут сыр-бор. Да разведемся мы.

Слежу за эмоциями каждого, и даже становится легче. Мои родные люди на моих глазах опускаются все ниже. Останется просто забыть их и залечить раны, что образовало предательство.

Тем не менее муж продолжает:

— У нас и так все к этому шло. Сплошное непонимание в последнее время.

Мои брови взлетают так, что, кажется, скоро коснутся линии роста волос, настолько я удивлена его словами.

— Леш, ты вообще о чем? — говорю нетвердым голосом. — Какое еще непонимание? В чем оно проявлялось-то? Не припомню ни единого случая, чтобы мы с тобой в последнее время ссорились или спорили.

— Ой, Ир, — отмахивается он. — Хватит тут роль играть и притворяться. Мы оба знаем правду.

Я усмехаюсь, прекрасно понимая, что сейчас он просто выгораживает себя. Кто же захочет упасть носом грязь перед молодой любовницей? Вдруг она разглядит настоящее нутро?

Качаю головой.

— Что ж, я поняла тебя и оспаривать твою позицию не имею желания. Мы разводимся. И когда начнешь сожалеть и захочешь попросить прощения, просто помни, что я не прощу. Ни слов, ни унижения, через которое ты заставил меня пройти. Никакого пути назад после твоего озарения не будет. Нашего брака и семьи нет. Ты обесценил все, что создавалось двадцать пять лет. И твои дети, увидев твои поступки, когда-нибудь поступят с тобой так же. — Я указываю на дочь, которая внезапно притихла.

Хоть я и знаю, что сын, скорее всего, поддержит отца, но надеюсь, все же не так прямо и зло, как делает сейчас дочь.

После моих слов Алина закатывает глаза и встает.

— Ой, да хватит уже, мам. Опять ты начинаешь.

— Ты права, солнышко, — специально называю дочь словом, которым называла ее всю жизнь с момента появления на свет. — Живите как хотите.

Повернувшись, иду к выходу из ресторана.

— Посмешище, — говорит сестра. — Неблагодарная дочь, променявшая мать на какого-то ублюдка. И изменщик и трус, который на старости лет начал волочиться за шлюшками. Слава богу, Ира избавилась от вас. Жаль только, что не без потерь и боли. И знаешь, может, твоя любовница и айс в постели, но как женщина и мать она полное ничтожество. Приползешь на коленях просить прощения, Леша. Но я лучше переломаю тебе все кости, но не пущу на порог.

— Тетя, — пытается вставить слово Алина.

— Тебя это тоже касается. Вон твоя семья, напротив. А не я и твоя мать.

Сестра догоняет меня вместе с Таней, которая с таким же шоком наблюдала за ситуацией.

Я оглядываю ресторан и понимаю, что свидетелей больше, чем мне казалось. Но увы… это реальность. Жизнь, где предают дети и мужья. Где обесценивается материнская любовь и супружеская верность. Где клятвы в угоду похоти и трусости превращают в пыль. Где невозможно устоять перед соблазнами. Жизнь, где люди боятся быть честными и иметь отвагу признать свои слабости.

Глава 4

Первый порыв — закричать, что это вовсе не фигня. Это предательство, причем даже не двойное, а тройное, судя по тому, что сын тоже принял сторону отца. Я искренне ждала от него поддержки. Однако сегодняшний день не перестает удивлять. Бьёт, бьёт, и бьёт. Да так сильно, что дышать трудно.

Хочу высказать все это, но появляется сестра.

— Здравствуй, Андрей. Как ты?

Они обнимаются. Карина маленькая, хрупкая, а Андрей — высокий и широкоплечий.

— Тёть… Какими судьбами?

— Да вот, приехала родной город навестить и с вами встретиться. Ну и твоего отца в ресторане с любовницей застала.

Андрей отводит взгляд. Он знал.

— Может, вы просто ошиблись? — неуверенно бросает сын. — Мне кажется, зря драматизируете. Отец быстро устанет от нее и вернётся.

— От нее быстро устанет? Андрей, прекрати притворяться. Я тебя слишком хорошо знаю, чтобы не понимать, что творится у тебя внутри. Ты ничуть не удивлен. То есть если и удивлен, то исключительно тем, что правда выплыла на поверхность. Ещё больнее оттого, что мои дети…

Всё-таки голос срывается. А из глаз текут слезы. Взяв себя в руки, продолжаю:

— В такой сложный момент мои дети должны быть моей опорой. Но… он мне изменял, а вы это знали и закрывали на измену глаза. Что Алина, что ты… Даже если вы на стороне отца, хотя бы добивать меня не нужно! Я думала, что воспитываю нормальных детей, однако жизнь доказала, как я ошибалась. Я вырастила зверей. Бесчувственных зверей, которым наплевать на то, что ощущает их мать. Ладно, не умру. Выживу. Но вас в моей жизни точно не будет.

— Постой, мам, ну что ты кипишуешь? Да, я узнал… вот на днях буквально. И нет, я не то чтобы поддерживаю отца, но… — Сын снова опускает глаза. Выдыхает, дотрагиваясь до моего лица большим пальцем. — Пожалеет и вернётся.

Ирина наблюдает за нами.

— И ты думаешь, я прощу предателя? — искренне не понимаю я.

Они что, меня за дуру держат? Муж будет шляться по ресторанам с другими бабами, спать с ними, унижать меня перед ними, заявляя, что мы давно не в ладах и он по-любому хотел развестись, а я терпеть?

— Мы же семья, мам. — Андрей опять вздыхает.

Уверена: он все понимает, но пытается как-то на меня подействовать. Ведёт себя крайне странно. Вроде как поддержать хочет, но в то же время не может откровенно сказать, что поступок отца ему не нравится.

— Были. — Иду к лестнице.

— Ир, мне помочь?

— Я сама, не переживай.

Я, как дизайнер интерьеров с двадцатипятилетним стажем, каждую деталь в этом доме выбирала и заказывала сама. Все в этом огромном особняке — мой выбор. Я вложила в него душу, все делала от чистого сердце. Здесь море ценных статуэток и сувениров. Картин, которые я заказывала из разных стран…

Поднимаясь по лестнице, невольно касаюсь перил. Их я искала две недели. Все хотела что-то необычное, а в итоге сама нарисовала проект.

Сейчас же на душе так тяжело… на плечах будто камень.

Этот дом кажется мне таким… чужим, что ли… Аж стены давят. Все здесь напоминает наш брак. Да, он не был идеальным, но мы никогда не переходили границ. Да, порой ссорились, как обычно бывает во всех семьях. Порой не разговаривали друг с другом. Но… Я не ожидала такого удара в спину.

Захожу в спальню, оглядываю ее. Мебель, которая казалась мне неповторимой, теперь кажется такой дешевой… Кровать, которую мы делили с Лёшей… от нее вообще тошнит.

Достаю чемодан и впихиваю туда все самое важное. У меня очень много вещей, за раз все не увезти. Да, я бы могла отсудить этот дом. Хотя бы половину… Но желания нет. Зачем? Мне достаточно того, что у меня есть. Я не из простой семьи, но всегда зарабатывала своим трудом. Училась за свой счёт, с умом подходила к каждому шагу. Никогда не делала неверный выбор.

А теперь мне кажется, что вся моя жизнь — как раз-таки неверный выбор. Считаю себя слепой. Как я не подозревала? Как я не увидела изменений в муже?

Да их вроде бы и не было…

Или он достаточно давно изменяет и просто привык вести себя непринужденно, научился играть идеально?

Выдохнув, цепляюсь взглядом за рамку на тумбе. Наша с Алексеем свадебная фотография. А рамку я делала на заказ… Из Штатов привозили.

Я так ценила семью… Детей, мужа. А они наплевали на мои чувства. А как вспомню слова Алины, так вообще будто невидимые руки на шее появляются и душат.

Это какой-то ужасный сон. Предательство — очень болезненная штука. Получить удар так резко, в самый неожиданный момент…

Вот дура. А я ужин хотела приготовить, с мужем наедине остаться. Он же, черт его дери, сказал, что у него полно работы, и пригласил любовницу в ресторан.

Усмехаюсь зло. Ирина, ты такая слепая… Всегда поражалась тому, как женщина не видит, что у мужа появилась другая и он сам давно не тот, каким был раньше. А сейчас почувствовала это на собственной шкуре. Если супруг притворяется и профессионально лжет, то ни черта ты не заподозришь.

Бросив чемодан на пол, беру спортивную сумку. Туда отправляю все свои ювелирные украшения и документы. Снова застываю, видя в шкафчике фотоальбом. Там детские фотографии Алины и Андрея.

Беру и, дрожащими пальцами пролистав пару страниц, выдыхаю. Дышу часто, тяжело. На глазах слезы, которые я еле сдерживаю.

Надо быть сильной. Да, предали все. Все, кого я люблю, ценю и ради кого тружусь почти без выходных. Но такова жизнь… от нее можно ожидать всего.

Они сделали свой выбор. Теперь моя очередь.

Не думая ни секунды, альбом тоже впихиваю в сумку и опять оглядываюсь. Ничего не забыла? Хочу забрать все важное. А за одеждой вернусь, если найду в себе силы.

Глава 5

Меня воротит от этой картины, поэтому я стараюсь открыто на них не смотреть. Но встаю полубоком, чтобы по возможности видеть всю эту неожиданную компанию. Однако застывший рядом со мной сын настораживает. Его устремленный в их сторону взгляд кажется мне странным и потерянным.

Через секунду Андрей начинает говорить, и я решаю, что все это мне почудилось.

— Отец, какого фига? Ты че творишь-то? Еще и ее сюда притащил… Как ты можешь? Это не только твой дом, но и наш с мамой. Не хватало, чтобы ты творил тут все что заблагорассудится! Влюбился? Да пожалуйста. Делай что хочешь там, — он указывает на дверь. — Но здесь — семья.

Судорожно вдыхаю ставший ядовитым кислород и радуюсь, что Леше не видно моего лица. Я сейчас уязвима. То меня бьют в спину, то защищают…

А мне не хочется, чтобы он видел мою уязвимость. Меня застали врасплох, и необходимо время, чтобы осознать: я потеряла свою семью.

— Мама такого унижения не заслужила! Что ты делаешь? — продолжает сын, словно услышав мои мысли. Словно говорит мне напрямую: «Мама, я с тобой».

Слава богу, моя опора крепка.

Именно я поддержала Андрея, когда он решил начать свой бизнес. Я сказала ему, что он справится, в то время как Алексей всеми силами убивал в нем уверенность. И я горжусь сыном. Надеюсь, бывший муж н не станет вставлять палки в колеса своему ребенку из-за того, что тот встал на мою сторону. Хотя я и не могу рассчитывать на адекватность Леши: он просто опьянен своей новой пассией. Боюсь, тут недалеко и до клиники.

Молчание мужа настораживает. Наконец он прокашливается, привлекая внимание. Привычно засовывает одну руку в карман, а второй придерживает девицу, будто она упадет или сгинет внезапно.

— А я смотрю, кто-то здесь забывается? Этот дом — мой.

Вовсе нет! Хочу ему возразить, но с этим справляется и Андрей:

— Этот дом ты не покупал, отец. Он строился с нуля, и это наполовину заслуга мамы. Не надо тянуть одеяло на себя. О чем ты вообще?

Позади Леши появляется Алина. Она закатывает глаза, убирая телефон в сумочку. Бросает ее на кресло и деловито садится на боковушку.

— Ой, Андрей, давай без этого, а? Наша мамочка тут прибедняется не просто так. Настраивает нас друг против друга. Ты вот из-за дома с папой ругаешься, а у нее по-любому полно квартир. Просто от злости и машину мою забирает, и квартиру, от которой позволяла брать ключи. Как мелочно, — кривится дочь.

От дичайшего удивления я открываю рот.

— Ах ты мерзавка малолетняя! — кричит Карина.

— А ты вообще заткнись, дура, — тоже затыкает сестру Андрей. — Я с отцом говорю, а не с тобой.

— Это ты рот закрой, сопляк! — грубо басит Леша, и сын вздрагивает, как и все мы. — Карина, ты вообще не лезь не в свое дело. А ты, пацан, думай, прежде чем рот открывать. Собираешься поддержать мать? Вперед! — Муж дергает головой в сторону двери. — Только подумай для начала, не ошибся ли ты.

Его слова звучат как угроза, и думаю, что я правильно поняла намек.

Зло затапливает нутро. Но не имею понятия, что между ними могло произойти и когда. Решаю оставить разговор и вопросы на потом.

Мое внимание привлекает эта девка.

Стоит тихо, просто как сторонний наблюдатель. Только не все так просто. Каждый раз, когда Леша затыкает рот кому-то из нас, ее проклятые глаза загораются извращенным блеском.

Мерзавка.

— Папа! — орет сын, выходя из себя и, кажется срываясь уже окончательно. — Да подумай же ты, что творишь! Это точка невозврата, ты что, не понимаешь? Когда поймешь, что натворил, уже ничего не сможешь вернуть. Никто не будет слушать твои просьбы о прощении. Это же не игрушки, не руби с плеча. Я в свои двадцать три никогда бы до такого не опустился. Даже если бы хотел сделать своей девушке больно. Это не по-мужски, отец. И уж тем более не для мужика под пятьдесят.

Он вздыхает так, словно запыхался, а я не могу не восхищаться тем, насколько силен мой сын. Противостоять отцу способен не каждый.

— Блин, тебе полтос, папа. Ты гонишь, что ли? Да пофиг, делай со мной что хочешь. Мне наплевать. Но маму опускать не надо. Мы не твои марионетки.

Леша выходит из себя. Он краснеет и надвигается на Андрея, брызжа слюной.

— Ты вообще кто такой, чтобы так со мной говорить? Я тебя своими руками удавлю, щенок!

Он заносит руку, чтобы ударить Андрея, но я встаю перед сыном и заслоняю его собой.

— А ну не смей! — кричу на него в ответ и толкаю, упираясь руками в его грудь.

— Какой же ты идиот, Леша! Матерь божья, ты просто кретин! Как ты смеешь так себя вести? Мужик, твою… — Карина окончательно выходит из себя.

— Только попробуй прикоснуться к моему ребенку, подлец! Разрушил брак, так возомнил тут себя мужиком? Это сейчас ценится у таких девиц как она? Руку поднять на своего ребенка? Обматерить и развалить семью? — Я смотрю ему за спину. — Интересно даже, что случится, когда он найдет кого-то поинтересней, а ты станешь не нужна.

Она закатывает глаза. Алина хлопает в ладоши, но мне просто наплевать. Я продолжаю:

— А ты, Алексей, имей смелость меня выслушать! Безжалостно рушишь построенное, а выслушать не хватает выдержки? Говоришь всем, что у нас был дерьмовый брак? Ложь! Долгое время все было идеально! Да, по-своему, с проблемами, но идеально для нас. Двадцать пять, мать его, лет! А ты тут кричишь, какой ты бедный и несчастный.

Указываю на сына, на него и дочь, сидящую на том же месте.

— Вся семья — руины, Леша. Ты разрушил все за один день.

— Господи! — Он остервенело трет лицо и рычит: — Ты кто вообще такая, чтобы что-то мне говорить, Ира? Ты, — тычет в меня пальцем, — будешь указывать мне? Я тебя не люблю, ты что, не поняла? Уже давно не люблю. Более того: ты мне противна. И ты, и твое высокомерие. Ты раздражаешь и бесишь. Находиться рядом с тобой — гребаная пытка. Да кто вообще способен тебя вытерпеть? Разве что этот маменькин сынок.

Он улыбается.

— Твое эго раздулось на весь этот дом, а ты и не заметила. Только и слышно: «Я вся такая классная», «Я такая успешная, посмотрите». Словно ты мужик, а не женщина.

Глава 6

За руль я опять не сажусь. Карина не позволяет. Более того, запрещает что-либо говорить, ссылаясь на то, что мне нужно остыть. Переспать со всей этой ситуацией и только потом решить, как быть дальше. А пока я на эмоциях, могу нести что угодно. И злиться. Но нервы же не железные. Рано или поздно сдадут.

Прижавшись лбом к прохладному стеклу, наблюдаю за дорогой. Я попросила отвезти меня в квартиру, которая находится неподалеку от офиса. Случайно купила ее три года назад. И да, там тоже все сделано с нуля. Все выбирала я. Но на ночь никогда не оставалась.

Сейчас меня действительно бомбит. Я не понимаю, почему Леша так резко изменился. Ведь между нами действительно не было разногласий. Ну, легкие ссоры случаются во всех семьях… Однако такие громкие слова насчёт того, что мы постоянно не в ладах… Своим заявлением муж вверг меня в шок.

Но, наверное, это хорошо. Потому что после его слов назад дороги нет. Я его не прощу. Было бы гораздо сложнее, если бы он сначала изменил, а потом пожалел. В таком случае он не отстал бы от меня. А сейчас… он сделал выбор. И он категоричен. Не изменится больше. Как и мое решение.

Почувствовав вибрацию телефона, достаю его из кармана. Видя на экране фотографию отца, я впервые хочу вырубить мобильный. Разговаривать нет ни желания, ни сил. Но я беру трубку. Зная характер отца, он всех на ноги поднимет, пока я ему не отвечу.

— Алло.

— Привет, дочка. Как ты? — слышу усталый голос.

— Хорошо, — вру. — А у тебя как? Опять работал?

— Совсем немного, — хрипло смеётся он. — Я вчера Андрею позвонил, попросил приехать. Помощь была нужна. Он до полуночи у нас был. Надеюсь Алексей его не отругал? А то внук пожаловался. Сказал, что вы его «прессуете».

— Пап, а как быть? Закрыть глаза на то, что он днями не появляется дома?

— Он взрослый мужчина. Не надо видеть в нем ребенка, Ириша. У него может быть личная жизнь.

— Так пусть он нам об этом скажет. Что живет с девушкой, например. И мы от него отстанем.

До ужаса раздражаюсь. Чувствую, как сердце сжимается, будто в тисках. Дышать становится тяжелее. Опускаю стекло, позволяя свежему воздуху бить в лицо.

— Я поговорю с ним, — со смешком говорит папа. — По другому поводу звонил на самом деле… Помнишь я говорил, что мой друг скоро приезжает из Америки? Так вот, он приехал. Дом купил за городом. Хороший дизайнер нужен. Ты в деле?

Первый порыв — отказать. Но я понимаю, что если не работа, то я просто свихнусь. А так есть шанс хоть немного отвлечься. Понимаю, что слова детей никогда не забудутся. Даже если я полностью включусь в какой-либо проект. Они меня убили.

— Конечно, пап. Только в ближайшие несколько дней у меня плотный график. В среду пусть приходят в офис, что-нибудь придумаем.

— Отлично. Капризничать точно не будет.

— Я люблю капризных, пап. Не переживай. Не первый год замужем, как говорится, — вылетает изо рта, и я сразу же неосознанно закатываю глаза. Усмехаюсь зло.

Не первый год, ага. Больше двадцати лет. А измену мужа так и не заметила. От него однозначно могло пахнуть женскими духами, хоть какие-то следы на одежде должны были оставаться… Но я была как слепая. Ничего не видела, полностью ему доверившись. И действительно не поверила бы никому, услышав, что Леша меня обманывает. Содержит другую. Но сестра открыла мне глаза.

Карина сжимает мою свободную руку, остановившись на светофоре. Повернув голову, ловлю ее сочувственный взгляд. Не переживай, Карин. Я справлюсь.

— Тогда договорились.

— До встречи, пап. И… береги себя.

Уже хочу отключиться, но папа зовёт меня:

— Ириш…

— Да, папуль?

— Не нравится мне твой голос. С тобой все в порядке?

— Конечно. Все хорошо. А насчёт голоса… Ну, твой мне тоже не нравится, — смеюсь, но это нервное.

— Алина так и не рассталась с тем сопляком? — неожиданно спрашивает отец.

Откашливаюсь, поперхнувшись воздухом. Отец продолжает:

— Он ей не пара. Если вляпается в какое-нибудь дерьмо и потащит за собой Линку, то и ваша с Алексеем репутация пойдет коту под хвост. Ты же понимаешь, Ириш? Я попытался с ней связаться, но она даже трубку не берет. Я уже спать нормально не могу, всю ночь о ней думаю. Приходится ночами торчать в кабинете, чтобы твою мать не разбудить. А она ворчит, когда застаёт меня там.

— Папуль, — вздыхаю, не зная, что ответить. — Я тебя умоляю… Не думай об Алине. Я… что-нибудь сделаю. Но она верит ему, а меня даже не слушает. Не пойму, что случилось с моими детьми. Они будто стали совсем другими.

— И Андрей? Что с ним не так? Мы поговорили, все хорошо было. Правда, настроение у него было странное… Но в итоге мы хорошо сработались. Не думал, что у него тоже есть проблемы.

— Да их и нет… Ты же знаешь, что мы пытаемся контролировать детей. Иногда получается слишком жёстко, и им это не нравится. Все, пап, ты там не переживай. Все будет хорошо, обещаю. Мне пора. Работать надо…

Вру. Конечно же вру, лишь бы закончить разговор и не ляпнуть ничего лишнего.

— Хорошо, дочь. Обнимаю.

Отключаюсь и прячу телефон в карман, ощущая, как по щекам текут слезы. Сдерживаться нет больше сил. Я плачу. Карина молчит. Не трогает меня и не заводит разговор, за что я ей безумно благодарна.

В квартире сразу иду в ванную. Умываюсь, понимая, что надо срочно обратиться в клининговую компанию и воспользоваться ее услугами.

— Тут нужна хорошая уборка. — Карина цокает языком. — Когда ты сюда приезжала в последний раз?

— Не помню уже. — Ищу свой телефон. — Надо связаться с адвокатом. Тянуть смысла нет, да я и не хочу. Развод неизбежен. Ни видеть, ни слышать Алексея нет желания. Поставим точку в наших отношениях, и пусть катится к черту. Вытворяет со своей любовницей что хочет. Я так поняла, ему не стыдно выходить с ней в люди. То есть он не намерен скрывать свои новые отношения. Наставил мне рога,сволочь…

Глава 7

Сестра сбрасывает звонок моего сына и откидывает телефон. Злая. А меня отпустило. Какое-то странное состояние. Словно внутри что-то перегорело и требует починки.

— Не нервничай, — говорю Карине. Выудив из чемодана темно-синюю шифоновую блузку, быстро переодеваюсь.

Хоть эта встреча и деловая, Олег Викторович почти член семьи, а мне не хочется снова заниматься макияжем.

Надев куртку, проверяю содержимое сумочки, чтобы ничего не забыть, и ухожу как раз в тот момент, когда приезжает клининг.

Чувствуя себя неловко, останавливаюсь перед Кариной, но она лишь улыбается.

— Я справлюсь, а ты не задерживайся, — говорит вдогонку сестра, тут же распоряжаясь, где и что необходимо сделать.

Сев в машину, еду в одно приватное кафе. Оно часто используется для конфиденциальных разговоров за обедами или ужинами. Сюда я пригласила и адвоката.

Войдя в зал, я занимаю кабинку. Делаю заказ и жду.

Адвокат появляется довольно быстро. Он выглядит бледным, но в остальном все как всегда: неизменный костюм и привычный глазу золотой зажим для галстука.

— Еще раз добрый вечер. Простите, что попросила о встрече так поздно.

— Все в порядке, Ирина.

— Чай с лимоном. — Я наполняю вторую чашку и придвигаю ближе к нему.

— То что надо для прохладного вечера.

Он по-доброму улыбается, отпивает немного из чашки и, сложив руки перед собой, дает понять, что готов слушать.

— Не буду ходить вокруг да около. Как я уже сказала — дело личное.

Он кивает.

— Мне нужно, чтобы вы подготовили документы на развод.

Олег Викторович хмурится, затем вытаскивает из портфеля записную книжку и ручку и быстро что-то записывает.

— Я так понимаю, мы оформляем ваш развод с Алексеем?

— Верно.

Вслух подтверждаю слова о крахе семьи, и становится дурно. Половина жизни, списанная за ненадобностью. Ты даже ставишь собственную подпись, соглашаясь на такой исход.

В первую очередь это жестоко, а уже потом больно.

— Знаете, какой вопрос я задаю первым уже много лет подряд?

— Не уверена, что у меня имеется правильный ответ.

Он улыбается и кивает.

— Вам я такой не задавал, так как не было случая. Сегодня это изменится. Я не хочу лезть к вам в душу, но все же. Вы уверены?

Мне не приходится раздумывать над ответом. Наверное, в любой другой ситуации я тысячу раз спросила бы себя: «А ты уверена, Ира?». Но не в данный момент.

— Уверена, Олег Викторович.

— Я вас понял. — Он снова что-то отмечает в блокноте. — Тогда следующий вопрос — раздел имущества. Как мы поступим? Что принадлежит только ему, а что — только вам?

— У меня две квартиры и свой офис. У мужа несколько квартир, дом и сеть магазинов.

— Если вы будете поделите имущество, то вы выиграете довольно много, понимаете?

— Нет, — тут же отвечаю. — Каждому достается лишь то, что принадлежит ему. Никакого раздела. Мне просто хочется скорее разойтись и покончить с этим. Мне достаточно того, что есть у меня.

Адвоката удивляет моя категоричность. Он закашливается и, кажется, становится бледнее.

— Олег Викторович, нужно было сказать, что вы болеете. Зачем промолчали?

— Ну-ну, все в порядке. Не беспокойтесь. Однако… — Он прикрывает рот платком и снова кашляет. — Однако недавно в город приехал мой сын. Он тоже адвокат, и я бы порекомендовал его в качестве адвоката по вашему делу.

Такого поворота мне бы не хотелось.

— Простите, но я ведь его совсем не знаю… Разумеется, ваш опыт не сравнится ни с чьим другим, потому я и пришла к вам. Да и годы совместной работы дают особую гарантию на успех. Мне не хотелось бы доверяться кому-то еще, пусть и вашему сыну.

— Не стоит так думать, — отвечает он с улыбкой. — Не стал бы я советовать адвоката без опыта. Тем более сына. У меня ведь тоже репутация.

Конечно, сомневаться в его словах я не могу. Требовательностью он напоминает мне моего отца. Тот тоже никому не давал поблажек. Неважно, дочь или сотрудник. Берешься за дело — будь любезен выполнить.

— Опыта у него достаточно, поверьте, Ирина. Мне ли не знать. Бывал свидетелем дел, которые, казалось, и не вытянуть, а тут — раз! — и выигрыш.

На самом деле выбора у меня нет. Олег Викторович болен, искать другого адвоката нет смысла. Да и… верю я его словам.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Давайте я с ним встречусь, познакомлюсь, а там уже все обсудим с ним лично.

— Не пожалеете, Ира, мое вам слово.

Дальше мы недолго обсуждаем короткий план. Я записываю данные его сына в свою записную книжку, и на этом мы заканчиваем встречу.

Выйдя на улицу, я решаю прогуляться, оставив сумочку в машине. Да и ноги сами несут пройтись по городу.

Глава 8

Смутно помню вчерашний день. Выпила обезболивающее, чтобы головная боль утихла, но не тут-то было. Нервы ни к черту. В итоге уснула ближе к утру, но сон продлился всего пару часов: надо было ехать на работу. Быстро собравшись, я вышла из дома. Как доехала, сама не знаю.

Сижу в кресле в своем кабинете, обдумываю слова мужа и детей. Не могу сконцентрироваться на делах, которые нуждаются в срочном решении. В голове раздрай, семья вдребезги. Нас больше нет.

Дочь, которая выбрала не того человека…

Сын, который, казалось бы, понял меня и нашел верный путь… А в последний момент передумал…

И муж, который нашел себе молоденькую и считает, что жизнь только начинается.

Но он не понимает одну элементарную вещь: я без него не пропаду. Поднимусь на ноги, начну все заново. Несмотря ни на что! Я смогу выдержать все удары судьбы. И когда-нибудь дети обязательно меня поймут. Вопрос времени. Поймут и вернутся.

Однако боюсь, будет поздно. Они убили во мне веру. Показали свой эгоизм. Оказывается, дети тоже выбирают лишь то, что им выгодно. Несмотря на материнскую любовь.

А та девица… Как добьется своего, так пошлет Алексея на все четыре стороны. Я в этом даже не сомневаюсь. Она тоже ведь не просто так в него вцепилась. У каждого своя цель. И достигнув ее, мы расслабляемся. Так же будет и с той дешевкой.

Короткий стук в дверь, и в кабинет заходит моя секретарша. Окинув меня изучающим взглядом, выдыхает. Она работает со мной много лет, поэтому всегда по выражению моего лица понимает, если что-то не так. В детали я не вдавалась, но коротко бросила ей, что развожусь. Вот и смотрит на меня с сочувствием.

— Адвокат пришел, — сообщает тихо. — Впустить?

— Олег Викторович? Он же болел…

— Нет, Сергей Олегович.

Понятно. Тот самый сын, о котором говорил мой юрист.

— Конечно. Пусть заходит.

Сейчас передо мной стоит мужчина примерно сорока пяти лет, в черном костюме, высокий, спортивного телосложения. Вид крайне деловой. Я бы даже сказала, он на что-то зол.

— Здравствуйте, Сергей Олегович. Рада вас видеть. Присаживайтесь.

— Спасибо, — сухо отвечает он и опускается в кресло напротив.

— Ощущение, будто вы приехали сюда нехотя, — не в силах контролировать эмоции, говорю я.

Если ему не по душе мое дело, лучше разобраться с этим прямо сейчас. Ибо с таким настроем мы вряд ли найдем общий язык. А опытных адвокатов очень много, хотя я бы не хотела, чтобы моим разводом занимался кто-то со стороны. Надеялась на Олега Викторовича, который совсем некстати заболел.

— Нет, ничего подобного. Но я и правда менее приветлив, чем мой отец. Давайте перейдем к делу? Чем больше я буду знать, тем качественнее будет моя работа.

— Мне нужно получить развод, — коротко и ясно говорю я. — Чем раньше, тем лучше.

— Причина?

— Измена мужа. Дети на его стороне и полностью поддерживают выбор отца.

Адвокат даже бровью не ведёт. Будто таких дел у него каждый божий день.

— Понял. Сколько лет брака? И… насчет имущества…

— Более двадцати лет. Не идеальные отношения, но и не ссорились каждый божий день. Мне казалось… что мы нормальная семья. А имущество… У меня есть все, что надо. В деньгах мужа я не нуждаюсь.

Он поднимает голову и смотрит на меня, как на дуру.

— Отец сказал, что вам выгодно разделить имущество. Но вы отказываетесь. Впервые за столько лет работы вижу такую женщину. Неужели не хочется отомстить? Или забрать то, что вы заслужили?

— Хочется скорее развестись и забыть о нем. Сейчас наш брак будто клеймо на коже. Насчёт мести… Карма его по-любому настигнет, дело времени. Нервы мне гораздо дороже. И чувства тоже. Поэтому… Давайте уже не будем тянуть кота за известное место.

Он откидывается на спинку кресла и, склонив голову набок, смотрит на меня. От его пристального взгляда мне становится не по себе.

— Давайте договоримся. Вы даёте мне три дня. Я проведу свое расследование. Разузнаю все что можно о вашем муже, о его любовнице и о его планах на будущее. Спустя столько лет брака на такую подлость пойдет не каждый. Хочу знать все. А потом поделюсь информацией с вами и мы решим, хотите вы разделить имущество или нет. Не перебивайте, пожалуйста. — Поняв, что я хочу возмутиться, он выставляет руку. — Подобное я предлагаю не каждому. Отец много о вас говорил. И не только вчера. Меня в этой стране практически не поймать, я работаю с иностранцами. Но о вас наслышан. Отец сказал, что вы ему дороги. И потому я хочу выиграть это дело. Да так, чтобы вы были в максимальном выигрыше. Вы не глупая женщина, Ирина, и сами понимаете, что ваше решение мне сейчас выгоднее. Гораздо легче всего лишь подписать документы о разглашении брака. Я думаю, ваш муж сделает это без всяких раздумий. Тем более вы от него ничего не хотите. Это крайне приятные для него вести. Но я никогда не ищу лёгких путей. Поэтому доверьтесь моему опыту. К тому же меня сильно интересует то, почему ваши дети приняли сторону предателя.

Он говорит разумные вещи, но я не уверена, что мне надо втягиваться в это дело… Я хочу поскорее избавиться от Алексея, а не разговаривать с ним каждый божий день. Казалось, обсуждать нам нечего, но вчера он звонил мне несколько раз. Хотел встретиться. Но зачем я ему?

Едва вспоминаю о нем, как телефон на столе подаёт признаки жизни. Взглянув на экран, закатываю глаза… Алексей, кто же ещё…

Меня прямо разрывает на части, когда я о нем слышу. Правильно говорит этот Сергей Олегович… Спустя столько лет брака не каждый сделает такую подлость. Я и не думала, что мой муж на такое способен. Но он сделал все возможное, чтобы навсегда уничтожить наш брак. Обратного пути, естественно, нет.

Глава 9

Когда с губ срываются эти слова, я касаюсь двумя пальцами переносицы. Сжимаю ее, слегка поглаживаю место между бровями. Ужасно болит голова. Чувствую, как пульсирует боль, а рабочий день в разгаре. Внутри так много эмоций и чувств, что я не могу сразу определить, что из них важнее.

Зачем я вообще оставила вызов на громкой связи? Зачем слушала этот бред?

А Алексей и рад наговорить гадостей. Каков идиот, ну правда.

Любовник?

Что за бред он нес? Сколько можно!

Ну изменил — так уходи, не держит ведь никто. К чему пустые обвинения? Причем такие нелепые и фальшивые.

«Боже», — усмехаюсь мысленно.

Если разобрать весь наш брак по кирпичику, можно легко понять, кто из нас был верен до конца. Я ни разу не давала даже повода думать обо мне в таком ключе. Я презираю флирт, презираю выход за рамки. Я отдаю столько же, сколько хочу получить взамен. Мне всегда казалось, что именно это Леша уважал во мне в первую очередь.

Я не думала о других мужчинах, и мне это не было интересно.

А теперь, выслушиваю обвинения, еще и от кого? От самого изменника! Интересно, говорил ли он серьезно? Или просто пытался меня оскорбить? Привнести в мои мысли хаос?

Другими словами: верил ли он сам в то, о чем говорил? Хотел обидеть или и правда нашелся человек, который заставил его думать именно так? Леша всегда мыслил крайне рационально. Но тогда его мозг не был отравлен всей этой любовной чушью.

Это выматывает. Я эмоциональный человек, факт. Люблю вкладывать эмоции в то, чем занимаюсь. И, видимо отдаю их тоже слишком много.

Хотела же закончить миром. Даже несмотря на его свинский поступок. Но нет, теперь точно никакого соглашения.

Исподлобья смотрю на мужчину напротив.

Надеюсь, Олег Викторович не приукрашивал заслуги своего сына. Я знаю своего мужа. Он пойдет на все, чтобы не оставить мне ни копейки. И мне понадобится опытный и умный адвокат, чтобы сразиться с моим мужем.

На самом деле за слова и поведение Алексея мне перед Сергеем Олеговичем стыдно. Но я пытаюсь проглотить это все. Переварить.

Глубоко дышу. А потом слышу, что адвокат поднимается с места.

— Простите, — киваю, чувствуя себя лучше и благодаря его за спокойное ожидание.

— Успокойтесь, Ирина, — отвечает он и быстро выходит из кабинета.

Я открываю рот, чтобы извиниться, запротестовать и попросить вернуться, но слышу, как он просит для меня воды.

— Ладно, — бормочу себе под нос.

Сергей Олегович возвращается на свое место. Через секунду входит Лена и ставит перед нами по стакану воды, обеспокоенно глядя на меня.

— Все в порядке?

— Да, конечно. Спасибо.

Делая глоток, смотрю на Сергея Олеговича. Сталкиваюсь с ним взглядом, когда он делает то же самое.

Чувствуя неловкость, отвожу глаза и отодвигаю стакан.

— Все, что он сказал, — бред, — считаю себя обязанной внести ясность.

Он молча кивает.

— От плана я не отказываюсь, как и сказала ранее. Но сначала я подожду вашу информацию. Слишком многое сложилось в его пользу. У меня появились важные вопросы. К примеру, почему дети так поступили? С чего Алексей так уверен, что я ему изменила?

— Можете положиться на меня, Ирина. — Он наклоняется к столу и кладет на него руки. — Я представляю, что мой отец мог сказать обо мне. И понимаю, что вы готовы разделить сказанное на два. Но поверьте: руки у меня длинные. Есть инструменты давления на таких, как ваш муж, и нужный опыт. Отец посоветовал обратиться ко мне не просто так.

Адвокат просит меня записать номер телефона мужа, имя и адрес дома с офисом. Когда я продвигаю к нему листок, он кладет его во внутренний карман пиджака, поднимается и, попрощавшись, идет к двери.

Открыв створку, он почему-то медлит, а потом разворачивается и говорит:

— Прежде всего, давайте перейдем на «ты».

Киваю, соглашаясь.

— Так будет проще во всем, — поясняет он. — У меня есть твой номер телефона. Полагаю, если понадобится уточняющая информация, я могу тебе позвонить или написать в любое время?

— Конечно.

— Тогда на сегодня точно все. И мой совет — не переживай и держи эмоции под контролем. Всего доброго.

— И тебе, — отвечаю, немного удивляясь его «совету», когда он уже фактически скрылся за дверью.

Некоторое время думаю о разводе, и это нервирует. Я не могу позволить себе такие вещи. Раньше мне казалось, что я умею четко разделять “внутреннюю” себя на деловую женщину в офисе и жену и мать — дома. Умела, пока не пошатнулась одна из основ, составляющих мою личность.

К обеду приезжает сестра. Я слышу ее задолго до того, как она вваливается в кабинет.

— Не злись. — Карина выставляет руку и проходит к столу. — Я переживала за тебя. Мало кому удается работать, когда кругом такой бардак.

Усмехаюсь, оставляя в покое документы.

— Ты прав. У меня просто все валится из рук. Ненавижу быть такой.

— Знаю. Но и отдыхать ты тоже не захочешь.

— Не захочу.

— Поэтому тебе придется взять себя в руки.

— Дело именно в этом, Карин. Я вроде не так чтобы расклеилась, но все равно ничего не выходит.

— Мне ли не знать, что происходит с людьми после того, как их в пропасть толкают близкие люди?

Грустно смотрю на сестру, но вижу лишь улыбку.

— Не хочу, чтобы ты переживала из-за тех, кто этого недостоин.

— Я встречалась с адвокатом.

— А вот это по-настоящему хорошие новости. Что в итоге решили?

— Решили, что Леша мудак. И что я заберу все, что причитается мне по закону.

Сестра смотрит, выпучив глаза, затем, начинает громко смеяться и хлопать в ладоши.

— Ну ничего себе! Кто этот мужчина, сумевший тебя переубедить? Я хочу его поблагодарить.

— Поверь, — усмехаюсь, — он в этом решении виновен лишь наполовину. Ты еще не все знаешь.

— Правда?

— Мне позвонил Леша и обвинил в измене.

— Какой измене? Той самой? — Сестра шокированно смотрит на меня.

Глава 10

Что бы ни делала моя дочь, как бы она ни поступила со мной… Что бы ни говорила… Я всё-таки мать. А матери всегда идут до последнего, лишь бы вернуть ребенка на верный путь.

Да, знаю, что ублюдок прав. Мне никто не поверит. Но все же я выполнила свой долг. Хоть как-то попыталась защитить ее. Хотя мне заткнули рот и поставили на место.

Я этого не заслужила. Я вообще ничего такого не заслужила. Всю жизнь делала все, чего хотели дети и муж. Крайне редко им перечила или отказывала. Но теперь понимаю: зря. Они не стоят того, что я дала им за двадцать с лишним лет. Не стоят моих попыток быть идеальной матерью и женой. Да, я старалась. Но почему моя забота и доброта вернулись мне таким образом?

Алина никогда не будет счастлива. Моя дочь — слепая дурочка. Не видит, что ее используют. Как и я не видела очевидных вещей. Столько лет в браке, и ни разу не заподозрила Алексея в измене. Верила безоговорочно и не ожидала удара в спину.

Ладно он… Но дети? Как они могли?

— Ты же понимаешь, что я тебя уничтожу? — бросаю, глядя на самодовольную ухмылку этого кретина.

— Да тебя саму уже уничтожили, — ржет он, направляясь к своей машине. Останавливается у двери и лениво бросает: — Дело времени. Скоро вообще клянчить на жизнь будете.

Будете… это же не обо мне? Он ко мне на «ты» обращается. Невоспитанный ублюдок. Он говорит о нас. О нашей семье. У него есть цель, и пока он ее не достигнет, не оставит нас в покое.

— Посмотрим, — усмехаюсь. Я первая сажусь за руль. Завожу двигатель и с визгом шин трогаюсь с места.

По дороге звоню Карине.

Сестра отвечает на мой звонок сразу же:

— Родная, слушаю, говори?

— Мне надо вернуться в тот дом. Я там ноутбук оставила. Его необходимо забрать. И другие вещи тоже. Поедешь со мной? Пожалуйста? Не хочу их видеть, но другого выхода нет… С тобой я буду увереннее.

На самом деле я не боюсь увидеть ни Алексея, ни его девицу. Вообще плевать. Но есть еще дети. И вот конфликтовать с ними я не хочу совершенно.

— Ты же уже в дороге?

— Да.

— Жди у торгового центра, если еще не проехала. Я буду через двадцать минут.

— Хорошо, буду ждать.

Через несколько минут я останавливаю машину в договоренном месте и жду Карину. Она опаздывает, но не критично.

— Так… Извини. Авто на парковку надо было…

— Я того ублюдка видела, Карин, — перебиваю сестру.

— Кого? Алексея?

— Нет, — усмехаюсь, чувствуя, как на глазах выступают слезы. — Николая. Парня Алины.

— Так… ты чего плачешь? Гадостей наговорил, что ли?

— Он с другой целовался… Алину только использует, я уверена. Он ее без всего оставит, а потом выкинет. Да и вообще… Таким тоном разговаривал, будто уже все спланировал…

— Господи, — вздыхает сестра. — И ты жалеешь Алину? Да пусть разочек как надо вляпается! Тогда поймет, что ты пыталась ее уберечь!

— Кариш… Я так же думала. Думала, что не буду лезть. Но как ту сволочь с другой увидела… Как поняла, что Алина просто игрушка в его руках… Так бомбануло. Не смогла контролировать эмоции. Она может быть неблагодарной, но я мать! И материнское сердце при любом раскладе хочет для ребенка лучшего! Хочет защитить! Не дать в обиду!

Карина цокает языком, а потом понимающе кивает.

— Но доказать ты все равно ничего не сможешь, — тихо произносит она. — Так что смысла ей что-либо говорить нет.

— А я и не собиралась. И так опустилась ниже некуда, когда с тем идиотом пыталась говорить. Он мне угрожал, представляешь? Сказал, что в итоге я ни с чем останусь. Точнее, мы…

— Ну, мы посмотрим, кто что в итоге получит.

— Я так и сказала…

— Принципы бумеранга никто не отменял.

Голова кругом. Сама не знаю, как доезжаю до дома, где провела столько лет своей жизни. Души в близких не чаяла. Любила, заботилась о них. А потом меня выставили за дверь, как какой-то мусор, который начал мешаться под ногами.

Охрана не препятствует. Заезжаю во двор, но покидать салон автомобиля не решаюсь. Сижу за рулём, оглядываю двор. Карина дёргает меня за руку. Дескать, чего застыла.

Посмотрев на нее, киваю. А потом, глубоко выдохнув, выхожу. В лицо ударяет холодный ветер, в носу щиплет.

— Послушай меня, сестрёнка. Просто смирись с тем, что семьи больше нет. И чем больше ты будешь гнуть голову, тем хуже себе сделаешь. Да, знаю, что больно. Но ты должна… Нет, ты обязана показать себя сильной, пусть на душе и скребут кошки. Они не должны радоваться! Тем более та девица! Пусть они думают, что тебе и без них хорошо. Тогда они расстроятся, что в итоге не добились своего. Ты же меня понимаешь?

— Я тебя прекрасно понимаю. — Смотрю по сторонам. Меня тут не было от силы два дня, но ощущение, будто что-то сильно изменилось. — Мне выть хочется, но они не узнают, что на самом деле творится у меня внутри. Машины Алексея нет. Надеюсь, ни он, ни его шлюха не успели вернуться. Так будет легче все забрать.

— Давай тогда… Пошли.

Охрана нас впустила, но входную дверь дома, которая оказалась запертой, нам открывать не спешат.

— Вот сволочь! Свет-то горит! Значит, внутри кто-то есть!

Карина снова и снова нажимает на звонок, но ноль реакции.

— Абсурд… — рычу от злости.

Распахиваются массивные ворота. За ними видна машина сына. Андрей выходит из автомобиля и, заметив нас, широкими шагами идет в нашу сторону.

— Мама…

— Мама, ага, — усмехаюсь. Меня выворачивает наизнанку от обиды и злости. — Не могу зайти в дом, над уютом которого столько лет сама работала. Справедливо, да?

Глава 11

Потрясающее зрелище. Приятно смотреть на своего пока еще мужа и видеть, как он ломается. И это определенно ломка, внутренний конфликт.

Он злится и ненавидит меня за то, каким тоном я с ним говорю. Даже мое бесстрашие его раздражает. А я действительно не боюсь. И никогда не боялась. Просто у нас не было ситуаций, в которых кто-то должен был показывать силу. Мы всегда были командой. Во всяком случае, так думала я.

Однако его слова, сказанные в самый первый наш разговор, подтвердили, что он боролся с собой уже давно.

Так странно… Самый близкий человек… муж… Вместо радости за твои успехи, вместо счастья и гордости лелеет нелепую обиду, зависть и презрение.

Я этого не ожидала. Просто не могла предугадать подобное. Ни в одном из худших сценариев нашей жизни.

Пока Леша раздумывает над ответом, я планирую проскочить мимо него. Но они с этой девкой заняли весь проход. Поэтому я буду вынуждена соприкоснуться с кем-то из них. К тому же я не решусь пройти так близко от мужчины, который сейчас прожигает меня ненавидящим взглядом.

Такие взгляды пугали меня, только когда я была студенткой. Несмотря на то, что мой отец был строг в воспитании, мы с Кариной буквально купались в родительской любви. Наверное, папа и научил меня быть стойкой с такими агрессивными людьми, живущими яростью и злостью. И все же я мыслю рационально. Сейчас Леша показывает мне свои неизвестные стороны. А как оказалось, способен он на многое.

— Так ты, значит, серьезно говоришь, Ирина? — усмехается он, осознав, что я выстроила дальнейший план действий, от которого не планирую отступать.

— Что ничего не подпишу? — произношу нейтральным тоном. — Поверь, я такими словами не разбрасываюсь. И о том, чтобы я ни на что не претендовала, ты тоже можешь забыть.

— Ты сейчас же подпишешь чертовы бумаги!

Его злой голос пробуждает внутри ураган эмоций, осознание того, к чему мы пришли. Несмотря на то, что сейчас это спектакль для одного зрителя, я понимаю, что мне наплевать. Словно кто-то внутри перерезал нить, что нас связывала, и у меня нет чувств к бывшему мужу.

Мне не жаль. Я не испытываю ничего. Меня бесит то, что он пытается унизить перед этой стервой, но в остальном я просто смотрю на постороннего человека — и все. Даже не больно оттого, что у него есть другая.

Именно это осознание позволяет выдохнуть и улыбнуться.

— Слушай… Хоть глотку рви, хоть делай что пожелаешь, — это бессмысленно, Алексей. Я не подпишу ни одной бумажки. Можешь угрожать, но я свое слово сказала. Адвокат подготовит документы со всеми требованиями и разделом имущества по закону, тогда и поговорим по существу. Так что не трать время на свои бессмысленные крики. Мне это неинтересно.

— Ты что, правда думаешь, что все будет по-твоему? — Его смех проносится по пространству внезапно притихшего дома. Дома, который стал проходным двором, хотя раньше являлся очагом нашей семьи. — Ты не выйдешь отсюда, пока не поставишь свои подписи, Ирина! — Он протягивает руку и щелкает внутренним замком.

— Да неужели? А по-моему, самое время позвонить в полицию. Так как в доме, который является собственностью моей семьи, где прописана я и мои дети, торчат двое посторонних людей. Одна из которых — воровка, и другая, очевидно, тоже. — Я окидываю насмешливым взглядом эту идиотку, уверенную в том, что сорвала куш в виде крутого мужика. — А еще дверь заперли и меня не выпускают. Думаю, этого достаточно, чтобы органы правопорядка приехали и убедились во всем сами. Возможно, я случайно расскажу о твоем агрессивном поведении и упомяну, что мне стало страшно. — Я широко улыбаюсь.

Любовница Алексея сжимает его локоть. Он смотрит на нее, а я улавливаю единственное слово, сказанное шепотом: «Успокойся». Мысленно смеюсь, так как он и правда на время затыкается.

— Я привел их сюда! У тебя не получится на них заявить!

— Да? Тогда кто они такие, чтобы не впускать меня в мой же дом?

— Это мой, сука, дом! — орет он, краснея. — Это я его покупал!

Мое спокойствие его задевает, а мне даже весело.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. К чему этот крик? Мы знаем на чьей стороне будет правда и суд, твой ор ничему не поможет, Леша. Лучше возьмись за ум и прекрати повышать на меня голос. Я не твой ребенок, не подчиненная и не твоя женщина, чтобы ты на меня вот так гавкал.

Сбоку слышится смешок сына, который перебивает смех моей сестры.

Леша поджимает губы. Его злость буквально заполоняет пространство. Он порывается снова что-то сказать, но молчит, возможно, попросту не находя слов.

— Кстати, с тем, что дом превращается в помойку, я почти смирилась. Можешь поселить здесь хоть все семейство этих оборванок, — киваю в сторону тетки, что одета в обноски, в отличие от племянницы, — но имей в виду: если из этого дома пропадет хоть что-то, что я покупала… хоть какая-то мелочь… пеняй на себя. На память я никогда не жаловалась и помню абсолютно все! Я заберу все свое по-любому — дело времени. Но если эти бабы с загребущими лапами что-то положат в свой карман, суд примет это во внимание. Обязательно примет.

Разумеется, мне теперь плевать на вещи, которые раньше были милы сердцу. Лишнее напоминание о боли, которую я неожиданно быстро для себя поборола. Но муж сам вынудил меня поступить так. Значит, пусть готовится и к закономерным последствиям.

Глава 12

Я смотрю на адвоката, не зная, как отреагировать на его новость. Алексей встречался с еще какой-то бабой? Боже… У меня скоро истерика будет. Нет, я не расстроена, мне просто в каком-то смысле жаль и его, и ту Эвочку.

Идиотизм.

Мое веселье отходит на второй план, вместо этого внутри начинает полыхать злость. Неужели он после своих шлюх приходил ко мне? Ложился со мной в одну постель и — более того! — трогал меня?!

Фу. От одной мысли к горлу подкатывает тошнота. Меня начинает колотить. Пальцы, которыми я держу ручку, дрожат. Откидываюсь на спинку кресла и, запрокинув голову, прикрываю глаза.

Когда Алексей стал таким? Почему я ослепла? С каких пор он начал ходить налево? А если это длится годы? Что тогда?

— Что у тебя в голове? — проникает в сознание голос Сергея.

— Думаю… как давно это происходит? — шепчу, не узнавая свой голос. — Нет, я не расстроена. Ни капли. Да, к такому исходу готова не была, однако развод — меньшее, что меня сейчас волнует. Я больше хочу, чтобы дети взялись за ум. Ну и… Хочу знать, сколько времени я хожу с рогами и ни о чем не догадываюсь…

— Около пяти месяцев.

Я вздрагиваю от слов адвоката. Выпрямившись, смотрю ему в глаза. Он не сводит с меня пристального взгляда.

Выдохнув, я сглатываю. Качаю головой. Да, Алексей был хорошим мужем. До недавних пор. Проявлял заботу. Мы часто ездили на различные мероприятия. И он всегда предупреждал меня заранее. А пару месяцев назад начал ходить один. Я ещё тогда должна была догадаться, однако ничего не заподозрила. И совершенно не думала, что он может меня предать.

А теперь муж перестал адекватно мыслить. И я задумалась над тем, как сильно в нем ошиблась… Он обманывал не только меня, но и детей. Хорошо к ним относился, а сейчас держит Андрея на коротком поводке.

— Мне нужно знать, нет ли проблем у сына. Недавно он начал свой бизнес. Работал усердно. И мне почему-то кажется, что Алексей его шантажирует. Сын изначально был на моей стороне, а потом резко согласился со своим отцом.

— Попытаюсь разузнать. Что насчёт дочери?

— Все еще встречается с тем отморозком. Он ей не пара. Совсем. И… Сергей, я знаю… умом понимаю, что должна оставить ее в покое, ведь она сделала свой выбор. При всем моем желании достучаться до нее, открыть ей глаза я так и не смогла. Алина считает, что я просто недолюбливаю ее парня и поэтому хочу, чтобы они расстались. Но это совсем не так…

— Скоро все узнает. Об этом не переживай. О той паре я кое-что разузнал. — Сергей смотрит на наручные часы. — И да, я тебя прекрасно понимаю. Я бы хотел, чтобы каждая мать думала о своем ребенке, несмотря ни на что.

Адвокат мрачнеет, опускает глаза. А потом усмехается своим мыслям.

— Что такое? Личная жизнь не айс?

— Не айс, — подтверждает он. Достает телефон и печатает сообщение. Потом кому-то звонит: — Ник, пробей этого парня. И если что-то найдешь, сразу сообщи. Хочу знать все.

Слушает несколько секунд и отключается.

Я же говорю:

— Мне тревожно за детей. Муж меня не интересует. Вчера он пытался заставить меня подписать документы о расторжении брака. Требовал, чтобы я от всего отказалась. Но после его унизительных слов и поступков… Я ничего ему не отдам. Буду бороться до последнего, пока он с голой задницей не останется. Сергей… Если честно, я бы не решилась на такое, не будь тебя. И да, я доверяю тебе, поэтому иду напролом, несмотря ни на что. Надеюсь, ты не оставишь меня на полпути. Найти адвоката будет несложно, но довериться кому-либо другому — да…

Адвокат улыбается, обнажая ряд белоснежных зубов. И если до этого я смотрела на него как просто на своего юриста, то сейчас мне очень интересна его личная жизнь.

Его телефон снова подаёт признаки жизни. Сергей принимает звонок, не успев ответить мне.

— Да, родная.

Не знаю, с кем он разговаривает, но его глаза начинают сверкать.

— Конечно. Завтра же? Окей, договорились. Не скучай.

Мне кажется, он разговаривает с женщиной.

Смотрю на часы. Пора заказать обед. Я ужасно голодна. В последнее время было не до еды, пора восстанавливаться. Я должна быть сильной, чтобы до конца стоять на ногах и не сломаться. Удары со стороны Алексея будут мощными.

— Кажется, мы думаем об одном и том же, — убрав мобильный, говорит адвокат. — Может, пойдем в ресторан? Я тоже голоден и ужасно хочу есть. Как раз успею получить информацию об Андрее. Как вышлют, поделюсь с тобой. Тут недалеко есть одно хорошее заведение. Что скажешь?

Подумав, я киваю.

— Хорошо.

— Только я сегодня на такси.

— Не проблема. — Я улыбаюсь, поднимаясь с места.

Уже через пятнадцать минут мы оказываемся в ресторане. Да, хорошее место. Но, как назло, недалеко не только от моего офиса. Компания Алексея находится в десяти минутах езды отсюда. Более того, мы с Алиной были здесь несколько раз. Даже ее совершеннолетие здесь отмечали. Правда, в банкетном зале.

— Что-то не так? — заметив мою задумчивость, интересуется Сергей.

— Все хорошо.

Сделав заказ, я всё-таки рассказываю ему о том, почему мне не по себе.

— Она моя дочь. Да, может, глупая… Слепая. Не видит очевидных вещей. Тот парень с ней ради денег. Пока Алексей ее спонсирует, тот урод от Алины не отстанет. Более того, сейчас он играет роль хорошего отца. Будет поддерживать ее до конца, чтобы в суде ничего лишнего про него не сказала. Думаю, сейчас ему вообще плевать на детей. Лишь бы свое вернуть и от меня избавиться. Точнее, от проблем, которые я пообещала ему создать.

— Правильно делает, что боится. Он просто знает, кто твой адвокат.

Глава 13

Медленно убираю руку с ладони Сергея. Да, именно это должно было произойти между мной и мужем. То, о чем говорит Алина. Разумеется, я устроила бы допрос, чтобы прояснить детали, но он должен был честно признаться в том, что разлюбил.

И любовь порой заканчивается. Не каждая длится всю жизнь, как в романах. По крайней мере, с этим можно смириться. И принять можно. Но когда тебе в лицо тычут грязным бельем — это другое. Это обнуляет абсолютно все и не оставляет выбора, кроме как вырвать из его лап все, чем он дорожит.

Мы нажили достаточно, поэтому делить придется многое. Но все наши труды — это будущее наших детей. Я была убеждена в том, что мы оба двигаемся в одном направлении.

Приди он с повинной, мы бы все сделали мирно. Без скандалов, которые я ненавижу. Не стала бы я держаться за мужчину, который меня не любит и видит свое будущее с другой.

Он должен был подумать об этом. Он, а не я или наши дети. Тем более если хочешь развода и адекватного раздела имущества, а не судебных разборок. Тогда ты не обманываешь, не ведешь себя как скотина, и потом не отшвыриваешь годы брака, как ненужное дерьмо.

К сожалению, Алексей сделал иной выбор.

Дочь мыслит верно. Жаль только, что в своем глазу бревна заметить не может, а в моем разглядела соринку.

Я не пойманная с поличным преступница, и потому спокойно смотрю на Алину. Не дергаюсь, хотя внутри все зудит от злости на ее поведение. Здесь все знают правду, и она у каждого своя. Моей дочери удобно верить отцу. Возможно, учитывая ее возраст, она кажется себе правой, но это не отменяет ее слепоты. Хотя о чем это я? Не мне ли на протяжении пяти месяцев изменяли?

Отбросив ненужные сейчас мысли, я спокойно встаю и оказываюсь рядом с дочерью.

— Не неси чушь, Алина. А лучше иди мимо и занимайся своими делами, не влезая в мои. У меня серьезная встреча.

Мой строгий голос предельно тих, потому что мне не нужен очередной цирк в публичном месте. Достаточно того, что случилось в прошлый раз, когда я своими глазами увидела измену.

Однако, смотря в загоревшиеся весельем глаза дочери, понимаю, что я одна так считаю. Ей как раз необходима публичность и скандал.

— Да ладно? — тянет она в своей любимой интонации. — Это как, мам, — не лезть? Вы тут такие милые сидите, за ручки держитесь... Я вас даже сфоткала на самом интересном моменте с этим… — Она кивает в сторону Сергея.

Я понимаю намек дочери. Объективно Сергей выглядит лучше Леши. Он выше, мужественней, красивей. Его атлетичность видна даже сквозь неизменные костюмы.

Стыдясь слов Алины, я мельком смотрю на него. Однако он спокойно ест и даже не смотрит в ее сторону. Равнодушен к ее словам. Хорошо, что он не влезает в наш разговор. Боюсь, иначе дело дошло бы до битья посуды.

— Итак… Ты сказала все, что хотела? Мне наплевать, что ты там для себя решила на наш счет. Лучше бы следила за своим парнем, а не за матерью. А теперь развернулась и пошла вон отсюда. Хватит позориться.

Алина переводит брезгливый взгляд с меня на Сергея и обратно, прежде чем заявить:

— Мам, просто для понимания: я буду на стороне папы, а не твоей. Потому что он тоже на моей стороне, в отличие от тебя.

От нее разит высокомерием, когда тычет острым ноготком в меня, добавляя жестов в свои бессмысленные слова.

— Ирина, — подает голос Сергей, кивая на мою тарелку, — думаю, твоя еда уже остыла, самое время поужинать. Не обращай внимания на птичий щебет.

Уголок моих губ приподнимается, а дочь выходит из себя и начинает говорить еще громче и визгливей.

— Это я-то птица? — усмехается. — Ты кто вообще такой, чтобы подслушивать и вмешиваться в наш разговор и семейные отношения?! Идите оба к черту, ясно? Что мать, что ты… Хотя о чем это я? Раз ты с ней связался, значит, такой же легкомысленный как она! — Дочь кривит лицо.

Однако в этот момент Сергей резко встает и, схватив Алину за плечо, встряхивает. А потом тихо говорит ей прямо в лицо:

— Приди в себя. Перед тобой мать. А если и говорить о легкомысленных людях, то это явно не Ира. Это ты и твой отец. — Он отталкивает от себя очумевшую Алину и жестко договаривает: — Или ты идешь отсюда, или пеняй на себя. Я тебе не Ирина.

На этом он садится за стол.

Смотрю на дочь, которая все еще стоит на своем месте. Я готовлюсь к любому ее выпаду, но Алина просто посылает нас обоих и показывает средний палец, прежде чем уйти.

— Боже… — Я прикрываю глаза.

Опускаюсь на стул. Мне неловко, но я проглатываю это чувство. Я не сделала ничего такого, чтобы сейчас ощущать стыд.

— Прости, — начинает Сергей. — Я не хотел вмешиваться, но она бы не ушла отсюда просто так.

Продолжать трапезу нет никакого желания, но я ем, потому что знаю: в следующий раз доберусь до еды нескоро. Не хочу перебиваться кофе весь остаток дня.

Разговор сходит на нет. Только факты, только по делу. Голова забита разводом, открывшимися обстоятельствами о муже и прочим. Пока Сергей просит у официанта счет, я допиваю морс. Потом звонит отец. Решаю поговорить с ним потом и сбрасываю, но это же мой папа. Слишком настойчивый, он звонит снова.

— Да, пап, — усмехаюсь.

— Чего сбросила?

— Забыла, что тебя этим не проймешь и ты продолжишь звонить.

Сергей внимательно наблюдает за мной, будто ждет какого-то намека по делу, и я отрицательно мотаю головой, намекая, что это другое.

— Я и говорю, зачем сбрасывать, если знаешь, — продолжает отец.

— Я на встрече.

— Наслышан уже про твои «встречи», — отвечает он немного резко, выделяя последнее слово.

Я настороженно прислушиваюсь к его голосу и понимаю, что он не в настроении.

Глава 14

Сердце колотится как бешеное. Не верится, что этот бред происходит со мной. Мужчина, который обвинял меня, исчезает так же внезапно, как и появился. Закрыв лицо ладонями, я мелко дрожу.

Боже, да что же творится в моей жизни, а? Когда эта черная полоса наконец исчезнет? Я так устала…

— Ты в порядке?

— Да…

— Садись в машину. Я куплю воды. — Сергей кивает в сторону небольшого магазина. — Тебя пытались подставить, Ирина. Не более. Успокойся. Никого ты не сбила, не покалечила. Не стоит так себя накручивать.

— Впервые в моей жизни происходит такой треш, — тихо отзываюсь я. — Сначала семья, а потом это… — Развожу руками и горько усмехаясь. — Ощущение, будто весь мир отвернулся от меня.

— Точно не весь мир. — Губы адвоката изгибаются в полуулыбке. — Я тут, на твоей стороне. И более того: считаю, что Алексей ещё пожалеет. Но будет поздно. Надеюсь, после всего, что случилось, ты не станешь думать о том, чтобы простить его?

— Нет! — Я часто мотаю головой. — Конечно нет. С ним покончено.

Мы едем в мой офис. Отдаю адвокату флешку от видеорегистратора, потому что Сергей говорит, что сам со всем разберётся и выберет оттуда все нужное.

Наверное, в каком-то смысле этого слова я должна поблагодарить того чокнутого мужика, который бросился под колеса моей машины? Иначе я не вспомнила бы о тех кадрах, где ухажер дочери целовался с другой девушкой, так еще и меня обзывал.

Какой бы Алина ни была, я считаю себя обязанной открыть ей глаза. Нет, не прощу. Никогда. Лишь докажу свою правоту и поставлю ее на место. А потом… потом перестану о ней думать. Всё-таки свой выбор она сделала. И он не в мою пользу.

— До встречи, Ирина, — допив кофе, прощается со мной Сергей.

Я же залипаю на сообщении, которое пришло мне на мэйл. От Алексея.

— Да блин!

— Что такое?

Я поворачиваю к нему ноутбук. Там открыта та самая фотография, о которой говорила Алина. Она сфотографировала нас в ресторане и отправила фото своему отцу. Теперь Алексей мне угрожает.

— В суде эти снимки будут против тебя? С какой стати? — усмехается адвокат. — Не волнуйся, я найду более удачные файлы. А пока пусть наезжает как хочет. Не реагируй. Беси его своим спокойствием и самоуверенностью. Окей?

Сергей встаёт. Прячет телефон во внутреннем кармане пиджака.

— Спасибо. И за помощь, и за моральную поддержку, Сергей. — Я поднимаюсь следом и протягиваю ему ладонь, которую он сразу же сжимает.

— Не за что, Ирина. Рад помочь.

Ближе к вечеру еду домой. Карина уже приготовила ужин, за что я ей безумно благодарна. Даже накрыла стол. Приняв душ, я присоединяюсь к ней и рассказываю все, что сегодня произошло.

Она удивляется и обзывает Алексея всеми некрасивыми словами, что знает.

Раньше я бы такое не приняла. Чтобы кто-то моего мужа оскорблял… ну, или просто нехорошее слово про него сказал…

А сейчас мне на него плевать. Он показал себя с такой стороны, что я его просто возненавидела. Несмотря на два десятка лет в браке и то, что у нас два взрослых ребенка, я за все эти годы не рассмотрела его истинное лицо. И ни в коем случае не стану общаться с ним после расторжения брака. Даже ради Алины с Андреем. Более того, я и дочку вычеркнула из своего сердца.

На следующий день время на работе совсем не идёт. Собираюсь на обед, но слышу стук в дверь. Ко мне заходит та самая девушка, о которой говорил мой отец. Удивленно проверяю блокнот. Хочу убедиться, что я не пропустила назначенную встречу. Но нет. Никаких встреч с этой клиенткой сегодня нет.

Она улыбается. Я бы даже сказала, сияет от счастья.

— Здравствуйте, Ирина.

— Добрый день, Мирослава. Рада вас снова видеть.

— А я вас. — Она протягивает мне руку. Я пожимаю ее ладонь. — Ваша помощница сказала, что после обеда у вас будет несколько свободных часов. Вот я и прилетела… несмотря на запись. Скажите, мы можем поехать в мой дом? Пожалуйста! — Она складывает руки в умоляющем жесте и так смотрит, что невозможно не улыбнуться. — Мне прямо о-очень необходимо. Я хочу как можно быстрее решить вопрос с домом и переехать.

— Ну поехали. — Не в силах отказать ей, встаю. Беру свою сумку, телефон и ключи от автомобиля.

— Я вас сама подвезу. И обратно тоже, не волнуйтесь.

— Замечательно.

Дом, о котором говорит Мирослава, находится довольно далеко от центра города. Но место удачное. И дизайн снаружи очень цепляющий.

Мы заходим, и Мира начинает говорить так быстро, что я едва успеваю записать сказанное в блокнот. Горит желанием скорее все обустроить. Столько идей, будто она месяцами не спала и копалась в интернете.

— Тут однозначно кухня. Я с тобой соглашусь. Но… Ты уверена, что на втором этаже хочешь вторую?

— Плохо будет?

— Не то чтобы плохо, но…

— Согласна, не самая удачная идея. Но порой просыпаешься ночью и хочешь перекусить, а на первый этаж спускаться лень.

Девушка громко смеется, вызывая у меня улыбку. Веселая, счастливая, умная. Ее настроение передается и мне.

— Насчёт гостиной…

— Можно? — раздается мужской голос.

Обернувшись, вижу Сергея.

У меня чуть челюсть не отпадает, когда он подходит к девушке, которая больше годится ему в дочери, и, обняв за талию, нежно целует в щеку. Они смотрят друг на друга с такой любовью...

Боже… да что же с этими мужиками происходит? То Алексей с той… которая младше его как минимум на двадцать лет. То адвокат, которого я считала очень умным человеком… восхищалась им.

Все настроение летит к черту.

— Какая встреча! — усмехаюсь, пытаясь подавить раздражение.

На его лице — ноль удивления.

— Здравствуй, Ирина. Мира… Как идут дела? — Он с неким обожанием заглядывает в глаза девушки.

— Классно! Мне нравится работать с Ириной. Думаю, отлично сработаемся! Через пару месяцев дом будет выглядеть так, как я даже и не мечтала!

— Ирина талантлива, я же говорил. — Сергей переводит на меня проницательный взгляд.

Глава 15

Стоит Сергею припарковать автомобиль во дворе моих родителей, я сразу выхожу. Последние полчаса поездки были неловкими. Я так и не нашлась с ответом после его реплики про Лешу. Поэтому помимо гнетущего молчания на меня давило чувство стыда.

Сейчас я понимаю, насколько глупой была моя реакция. Если разобраться, я не сравнивала их нарочно. Я просто не смогла скрыть свое отношение к подобному выбору. Признаю, что мнение было ошибочным и поспешным, однако мы в этом разобрались. Мне должно было полегчать, но, к сожалению, этого не произошло.

Так при чем тут сравнение? Если на то пошло, мне на самом деле плевать. Сергей взрослый человек. Вот и все.

С заднего двора слышится шум. Сергей, тут же указывает в ту сторону. Я даже среагировать не успеваю.

— Пойдем. Думаю твой отец на улице, — звучит почти как приказ и немного сбивает с толку.

К тому же я понимаю, что он тут ориентируется. И, судя по свободному передвижению, бывал тут не раз. На задний двор можно попасть только обогнув дом по левой стороне. И он это знает. Но я пока не поняла, как к этому отношусь.

Свернув за угол, мы застаем папу у кирпичного мангала, который он строил сам и очень этим гордится. Мы с Кариной были ответственными за кирпичи и приносили их по одному.

— Какие люди! — улыбается папа, заметив Сергея.

Приобнявшись, они хлопают друг друга по спине. И я вдруг задаюсь вопросом: «Как давно они знакомы?»

— Здравствуйте, — по-доброму здоровается Сергей с моим отцом и отходит, наблюдая уже за нашими с папой объятиями.

— Привет, дочь.

Целуя меня в щеку, папа тихо говорит:

— Рад видеть.

— Чем занимаешься? — Я заглядываю через его плечо, где все готово к розжигу.

— Да вот, решил устроить обед на гриле. Вы двое приглашены, — указывает он на нас с Сергеем.

— А мама где?

— Мама скоро будет. Сказала, что хочет после бани заехать с подругой на фермерский рынок.

Он мягко подталкивает нас в сторону двери, и мы входим в дом. На улице прохладно. Говорить на серьезные темы, стуча зубами, — не лучший вариант. Хотя папа очень любит кушать на веранде или в беседке у самого мангала. Думаю, его сдерживает тот факт, что мама этого не одобряет. И чтобы не оставлять ее одну в огромной столовой, он со своей тарелкой бредет к ней. Но утренний ритуал кофе на свежем воздухе неизменен. Когда я полюбила кофе, моей первой мыслью было именно то, что теперь и я — часть ритуала.

Расположившись в гостиной, папа, не удержавшись, кивает на Сергея:

— С таким адвокатом любое дело, считай, в кармане. Не пропадешь. Так что рассказывай как есть.

Учитывая, что папа знает многие детали, мне остается объединить информацию и склеить недостающими фактами. Поэтому выходит коротко и по делу.

— У Леши есть любовницы. Одна из них сейчас живет в нашем доме. Дочь за них обоих, ты уже знаешь почему. — Он кивает, внимательно слушая. — Сын пока на своей волне. То туда, то сюда. Алексей держит его контрактом, связанным с бизнесом, вот Андрей и не может решиться. Загвоздка заключается в разводе: изначально я хотела уйти без дележки, а теперь желаю забрать все, что принадлежит мне по закону. С чем, разумеется, не согласен муж.

По мере изложения ситуации папа становится все мрачнее. А когда я заканчиваю, витиевато ругается и какое-то время сидит, задумчиво глядя в пространство.

— На самом деле у меня есть план, — привлекает к себе внимание Сергей. — И если мы все сделаем правильно, то в итоге выиграем. Судя по тому, что он предлагал мне деньги, у него тоже есть мозги. И как подсказывает практика, все свое имущество он переведет на Эвелину, чтобы при разводе Ирина ни на что не рассчитывала.

Злость пробирает от одной лишь мысли, что человек способен на подобную авантюру.

— Да как можно быть таким идиотом? — взрываюсь от банального непонимания того, чем руководствуется Алексей. — Она же его использует, неужели непонятно? Она заберет все себе и свалит от него куда подальше. И это меня он боится? Думает, это я оставлю его с голым задом, чтобы отомстить? Я — зло, она — святая? Так выходит? Бог мой! — Я как оголенный провод, разрядами реагирующий на имя мужа или просто упоминание о нем.

Сергей усмехается в ответ на мой небольшой срыв. Но я правда не понимаю этого человека и его намеренной слепоты.

— Успокойся, Ирин. Я знаю, что делаю, поверь. И сделаю все, чтобы выиграла ты. А не он и уж тем более не продажная девка, которая только недавно развелась.

Я чувствую, как мои глаза округляются и становятся больше.

— Судя по ее досье, выходить замуж она любит. Несмотря на юный возраст, она трижды была в браке. Третий как раз недавно закончился.

Если я злюсь от глупости, которую совершает муж, то папа сидит чернее тучи. Видимо, от всего услышанного в целом. И мне становится страшно. Главное, чтобы его удар не хватил.

— Так, — наконец говорит он. — Ира, сказала, что у него есть женщины. Сколько их вообще?

Я открываю рот и с намеком смотрю на Сергея. Он может рассказать лучше меня и без лишних эмоций.

Но он и сам берет слово.

Глава 16

Я верю в сына, каким бы странным это ни казалось. И уверена, что он остался в том доме не только из-за того проекта, но и для того, чтобы вывести на чистую воду Алексея и ту девицу.

Оглядев Андрея, понимаю, что он похудел. То ли из-за постоянной работы, то ли нервы…

Он садится рядом со мной, закидывает руку за мою спину и стискивает плечо. Потом прижимает к себе и снова целует в щеку.

— Я подслушал разговор отца и той твари. Она ему на мозги капает, чтобы все на нее переписал. Типа потом, когда ты, мам, с ним разведешься, она все вернет обратно. Но только тупой не поймет, что на самом деле у нее в голове. Она не глупая, конечно. Знает, в кого вцепиться. А отец… Как бы это хреново ни звучало, оказался настоящим лохом. Хотя раньше вроде казался адекватным. Или просто не показывал себя с такой стороны… Вроде как успешный бизнесмен, а такое вытворять… Кризис среднего возраста, наверное.

— Дом он переписать на нее не сможет. А вот бизнес, который не относится к Ирине — запросто, — комментирует Сергей. — Что касается твоего отца, Андрей. Сейчас он зол на Иру. И вполне может на эмоциях сделать что угодно. Даже перегнуть. Тем более… Он понимает, что я не стану играть против твоей матери.

Юрист переводит на меня взгляд. В его глазах я вижу что-то такое, что… Восхищение, что ли…

Отец усмехается.

— Я тебя в тот же день собственноручно закопаю, Сережа. Ты же это прекрасно знаешь. В порошок сотру. Не то, что сдать… Ты даже проиграть это дело не можешь!

Адвокат издает хриплый смешок.Андрей, убрав руку с моего плеча, тянется в карман своих джинсов.

— Кстати, вот что я сфоткал сегодня. Буквально пару часов назад.

Он протягивает телефон Сергею.

Тот берет и явно увеличивает картинку, проведя двумя пальцами по экрану.

— Понятно… Ирина, он претендует на все, кроме квартиры, в которой ты сейчас живешь, и твоего офиса…

Я напрягаюсь всем телом. Подаюсь вперед.

— В смысле? У меня ещё квартира есть, которую я сама покупала… Он и ее хочет? Совсем охренел? — Моему возмущению нет предела.

Мне действительно было плевать на все. Я ничего не хотела. Но Алексей перешёл все границы дозволенного. Ему нет прощения. Я пойду до конца, что бы там ни произошло! И заберу то, что по праву должно принадлежать мне. Он сам напросился, унизив меня и растоптав все мои чувства. Наплевав на все наши воспоминания, на все хорошее, что между нами было.

Все это до сих пор не укладывается в голове. Случившееся — как настоящая буря. Вот было все хорошо, а пришла она — и не осталось ничего. Все снесло штормом.

А насчёт чувств…

Я вообще не уверена, что они были. Да, мне больно оттого, как муж поступил. Что он променял меня на какую-то сучку. Что он плюнул на наш брак. Да мы с ним больше двадцати лет вместе, черт побери!

Но горечи потери нет. Есть Алекей в моей жизни или нет — мне безразлично. Мне и без него хорошо.

Разве так бывает, когда любишь? Сильно сомневаюсь.

— Так и есть, — отвечает Сергей.

Отец, резко поднявшись на ноги начинает мерить шагами гостиную.

— Вообще страх потерял, сучара. Я же его прикончу. Неужели он думает, что после всех этих выкрутасов как ни в чем не бывало продолжит бизнес? О семье не подумал, это мы поняли. Ладно ему плевать на жену, которая от него никогда ничего не требовала и изначально занималась своим бизнесом… Но дети! Их будущее! А как же репутация? Ведь он прекрасно меня знает. И то, что я это дело просто так не оставлю…

Отец багровеет от злости. Вижу, как напрягаются его плечи, как дрожит рука, которой он машет в воздухе.

— Папуль, успокойся.

— Как успокоиться, Ирин? Как? Сволочь! Совесть потерял! Знай я, что Алексей станет таким ублюдком, в жизни не позволил бы тебе выйти за него! Он тебя недостоин!

Андрей трёт лицо ладонью.

Сергей встаёт, подходит к отцу и, положив руку на его плечо, говорит с улыбкой:

— Чего мы так нервы себе портим, а? Конечно, просто так я это дело не оставлю. Не нужно себя накручивать, окей?

Мысленно благодарю Сергея за то, что он способен успокоить моего отца. Честно говоря, я боюсь за него. И так проблемы с сердцем. А если ещё и давление подскочит, вообще без врачей не обойдется.

Мой телефон подаёт признаки жизни. Опустив на него взгляд, вижу на экране имя Алексея. Андрей тоже замечает, что-то бубнит себе под нос и закатывает глаза.

Хочу включить громкую связь и принять звонок, но одергиваю себя. Я помню, что муж сказал в прошлый раз. Было очень неловко перед Сергеем.

Отец по выражению моего лица понимает, кто звонит.

— Ответь, Ирина. Мне очень интересно, что он скажет.

— А мне противно, — цежу я, но звонок принимаю. — Слушаю тебя, Алексей.

Андрей отнимает телефон, сам включает громкую и ставит его на письменный стол напротив дивана.

— Ну здравствуй, женушка, — тянет муж. Его голос полон насмешки. — Как ты там? Сердце не прихватило ещё?

— А должно было? Из-за того, что я от такого ублюдка избавилась?

Мне кажется, все застывают. Алексей на той стороне тоже молчит. Несколько пар глаз смотрят на меня в упор.

Потом муж берет себя в руки и продолжает:

— Что лишишься всего. Думала, будешь роман крутить с тем недоадвокатом, а я — тихо наблюдать за вами? Все доказательства твоей неверности у меня в руках. И я все представлю суду.

— И доказательства моей неверности каким-то образом помогут тебе забрать у меня то, во что ты совершенно не вкладывался? То, что я покупала на свои деньги, работая как проклятая?

— Ой, вот только не начинай ныть, а? Папаша твой поспонсирует. Снова купишь себе и дом, и квартиру в центре города. И любой бизнес построишь…

— В этом даже не сомневайся. Что с помощью отца, что без нее — у меня все будет хорошо. Я же своим трудом и умом всего добиваюсь. А не как ты… Шантажом, манипуляциями, мошенничеством… Еще и какими-то идиотскими «доказательствами» мне угрожаешь. Делай все, что хочешь, Леша. Но ты не получишь от меня ни гроша. Более того: теперь я заберу себе всё, хотя изначально у меня даже мысли такой не было.

Глава 17

Назначенная дата суда — следующий понедельник.

Не скажу, что время пролетело быстро. На самом деле мне казалось, что это длится месяцы или даже годы. А еще я никогда не работала с таким усердием.

Но сейчас, несмотря на близкий суд, мое внимание сосредоточено на другом важном событии, гораздо более важном. Сегодня день рождения мамы. День, когда я не хочу думать ни о чем другом. Вспоминаю момент, когда она узнала о происходящем в моей семье, и перед глазами сразу встает ее лицо. Ее боль и обиду за меня я прочувствовала, как свою собственную.

Поэтому мне хочется, чтобы сегодня все было идеально.

Сегодня у меня короткий рабочий день. И по пути к родителям я планирую заехать к Сергею. Мама отказалась от ужина в ресторане, а у Миры в голове появилась идея, которую она хочет скорее мне изложить.

Подъехав к дому, где полным ходом идет ремонт, я осматриваю его и захожу внутрь. Дочь Сергея как раз выходит в будущую гостиную и быстро идет ко мне.

— Еще раз извините, что влезла в ваши планы, — торопливо говорит она.

— Все в порядке, мне было по пути.

— Отлично. Итак, я хочу кое-что обсудить.

— Слушаю.

Она ведет меня через будущую столовую в кухню и останавливается. Делает театральную паузу и разводит руками, словно охватывая комнату.

— Хочу сделать открытое пространство “кухня-гостиная”! — буквально огорошивает своей идеей.

— Открытое? — спрашиваю недоверчиво. — Ты же понимаешь, что придется убрать эту стену, — указываю на правую часть кухни, где раньше планировалась стойка для завтрака. Из кварца, как и вся столешница П-образного гарнитура.

— Ну, я думаю, что строители с этим справятся. Или нет?

— Справятся, конечно, это несложно. Тем более стена не несущая. Но что делать со столовой?

— А… ее я не учла… — Она виновато пожимает плечами. — Но можно и оставить. Я не против.

— Мира, вторую стену тоже придется убрать, — поясняю я. — Это шестьдесят квадратов, которые будут казаться пустыми. У тебя же не лофт в индустриальном стиле, а шикарный особняк. Гостиная со вторым светом и набором мебели, который ты выбрала, идеальна. Если мы уберем обе стены, первый этаж превратится в теннисный корт.

— Блин, почему я не подумала об этом?

— Послушай, мы можем сделать все, как ты сейчас описала. Это не проблема. Просто я хочу, чтобы ты понимала, к чему мы придем в итоге.

— Да уж, папа тоже сказал, что я придумала какую-то фигню. Хотя на самом деле даже не слушал меня. И сам не думает над домом, и помогать не торопится, потому что у него какое-то там важное дело.

Она недовольно поджимает губы, а я понимаю, что это, видимо, мое дело с разводом. Интересно, отвлечется ли он от дел, чтобы прийти на мамин день рождения?

— В любом случае вы правы.

Еще полчаса мы говорим о ремонте. Рассматриваем в каталоге фасады для гарнитура и останавливаемся на двух вариантах. Отправляю запрос на замер и уезжаю, попрощавшись с Мирой.

По дороге вспоминаю, что не купила цветы. В ожидании букета пишу Каринке, а то вдруг и она забыла. Но ее ответ приходит мгновенно.

«Я уже тут. И все подарила. Ты скоро?»

«Еду)», — печатаю быстрый ответ и убираю телефон.

Мама встречает меня у двери. Нарядная и такая же прекрасная, как всегда.

— С днем рождения, мамуль! — Обнимаю ее, чувствуя тепло в душе. Как всегда в ее объятиях. — Это тебе.

Она ставит цветы в вазу, и, открыв коробочку с подарком, улыбается.

— Очень красивые. Спасибо, дочка.

— К твоему ожерелью. — Я киваю на жемчужную нить на ее шее.

Мама любит жемчуг. Поэтому я купила ей серьги.

— Самое время их примерить. — Она уходит, а я иду в гостиную, где уже собрались друзья и родственники.

После череды объятий и приветствий сестра передает мне бокал шампанского и отводит в сторону.

— Как же я рада, что мама не отказалась от нанятых поваров и персонала для подачи! — Я с содроганием представляю хаос и адский труд, который мы бы с трудом пережили.

— Это точно, — усмехается сестра. — Слушай, во сколько у тебя суд? Хочу прийти.

— В следующий понедельник, в десять утра.

— Запомнила. А это, интересно, кто? — Карина мизинцем руки, в которой держит бокал,указывает в сторону входа.

Я оборачиваюсь и вижу Сергея с шикарным букетом цветов и небольшим подарочным пакетом. Он одет в классические брюки и черную рубашку. По пальцам можно посчитать дни, когда этот мужчина не носит пиджак.

И тут до меня доходит вопрос сестры. Даже не было случая, их представить друг другу. И необходимости, в принципе, тоже.

— Это мой адвокат.

— Он? — Она округляет глаза и смотрит на меня. — Погоди, так на той фотографии, что Алинка всем отправляла, был он?

— Ну там же он сидит спиной, лица не видно. Так что да.

Глава 18

Спустя полчаса встаю и иду к выходу. Нет сил терпеть шушуканье дочери и ее “безумно любимого” парня. Чувствую за спиной тяжёлые шаги, но не оборачиваюсь. Не хочу ни с кем разговаривать. Мне просто нужен воздух, которого в доме катастрофически мало.

Теплый ветер мгновенно обрушивается на меня. Волосы развеваются за спиной. Я закрываю глаза и подставляю ему лицо, дышу свежим воздухом. А потом медленно открываю глаза. Ночное небо ясное, звезды мерцают.

Настроение улучшается.

Ощутив легкое надавливание на плечи, оборачиваюсь. Сергей накидывает на меня свой пиджак, от которого так приятно пахнет: мужской парфюм, сочетающий свежесть, тепло и загадочность.

— Прохладно, — говорит адвокат.

— Спасибо.

Я снова запрокидываю голову, глядя на небо. Красивая картина.

Мысленно обещаю себе, что если дело с Алексеем хорошо закончится, как минимум на неделю улечу отсюда. Как можно дальше. На море, например… Отдохну…

Последние несколько недель голова разрывается от мыслей. Я не думала, что мы докатимся до такого. Что Алексей так сильно изменится. Будет унижать меня перед любовницей и считать врагом номер один.

Обидно. Знай я, что наша жизнь сложится так, не стала бы тратить на неблагодарного Алексея столько лет своей жизни. Лучшие годы…

— О чем задумалась? — проникает в сознание хриплый голос Сергея.

Поворачиваю голову, улыбаюсь, глядя на него. Сунув руки в карманы, он смотрит куда-то вдаль. А потом переводит взгляд на меня.

— Надо отдохнуть. Хочу уехать отсюда как можно дальше.

— Хорошая идея.

— Скажи… ты в разводе? — зачем-то лезу не в свое дело. Но хочется узнать о Сергее больше.

— Давно. Почти двадцать лет.

— Причина? Если не секрет, конечно.

Сергей усмехается. Его глаза недобро сверкают. В них появляется злость.

— Это было давно. Даже вспоминать не хочется.

— Твое право, — нехотя соглашаюсь я и отворачиваюсь.

Звездное небо так и притягивает мое внимание. Молчу, прислушиваясь к смеху, доносящемуся из дома. Андрей что-то рассказывает, веселит гостей.

— В какое-то время мы перестали ладить, — вдруг начинает Сергей. — Все пытался построить карьеру. Дома появлялся поздно. Совсем молодым был. Мало кто доверял мне свои дела. А она… Привыкла к комфорту, деньгам… Избалованная папина дочка. Я перестал ее устраивать. Мало зарабатывал.

— Но как же твой отец? Не помогал?

— Должен был? Нет. Я с шестнадцати лет отказался от его помощи.

Лишь киваю.

— Я уже жалею, что открыла эту тему.

— Почему? — Он издает хриплый смешок. — Не переживай, давно забыто все. В итоге она начала ссориться на пустом месте. Беременная была. На пятом месяце… Сказала, что нам необходимо развестись. Конечно, я был против. Все уговаривал ее не делать поспешных шагов. Обещал, что и работа у меня будет, и деньги. А она истерила… Не верила мне. И игнорировала все мои попытки сохранить брак. Я не хотел, чтобы Мира росла в неполноценной семье. Но несмотря на мои усилия… переубедить ее не смог.

— Но она всё-таки родила ребенка?

Сергей поворачивается. Я повторяю его действие, теперь мы стоим лицом друг к другу.

— Родила, конечно… Потому что я запретил ей делать аборт. Запер ее в доме, не выпускал.

Мои брови невольно взлетают.

— В смысле… запер?

— В буквальном смысле. Мне казалось, что это ее родители заставляют развестись со мной. Начал наблюдать. Входящие звонки, сообщения… Узнал, что она несколько месяцев встречается со своим бывшим.

— Боже… То есть…

— Да, изменяла, — продолжает за меня Сергей. — Начал разбираться. Ребенок был мой. Убивать его она не имела права. Да, запер, никто найти не мог. Родила… Ревела, что не хочет от меня уходить. Что хочет остаться. Со мной, малышом…

— У меня в голове не укладывается. Я, конечно, в чем-то тебя понимаю, но и как-то не верится, что ты все это сделал…

— На тот момент я думал, что прикончу ее. Я не знал, что у нее был роман до меня. И что она его не забыла.

— Ты… согласился жить с ней после рождения дочери?

— Да. Но лишь ради Миры. Тогда дела у меня уже шли хорошо. Няню нашел, домработницу… Но несмотря на это, Таня не смогла справиться с материнством. Спустя год сама отказалась от Мирославы. Дочка была беспокойной. Жену бесило, что она постоянно плачет и просится на руки. Мне кажется, ее бесило даже то, что дочь ее любит.

Сергей горько усмехается.

— Не понимаю, — хмурюсь, качая головой. — Как мать может отказаться от своего ребенка? А что теперь? Мира с матерью никак не пересекается?

— Ну почему же… Сейчас муж Татьяны не работает. Обанкротился, стал никем. Репутация коту под хвост. Вот уже два года. Мира пусть и скрывает от меня, но тайно помогает матери. Не понимает, что Татьяна рядом с ней не из-за безумной любви… Она пользуется ею.

— Получается, твоя бывшая жена живёт на твои деньги?

— Да.

— И у тебя после нее не было отношений?

— Нет. Зачем? Я не хотел, чтобы страдала психика дочери. Хотел, чтобы она выросла умной, сообразительной девочкой, а не истеричкой, как ее мать. Воспитывал дочь самым лучшим образом… Не думаю, что новая жена стала бы заботиться о моей дочери.

— Ты молодец. Очень хорошо ее воспитал. Отец-одиночка, еще и карьеру строил… Я тобой восхищена.

— Именно из-за жизненного опыта я понимаю, почему ты пытаешься открыть дочери глаза. Но бессмысленно, Ирина. Сейчас для тебя главное — развод. Раздел имущество. Потом… Потом при любом раскладе все будет твоим. Просто доверься мне.

Шумно сглотнув, я киваю. Сергей бросает взгляд на входную дверь дома и, схватив меня за руку, тянет в сторону. Мы прячемся за углом дома.

— Тихо.

— Что случилось? Кто там?

— Подожди секунду.

Это парень Алины. Он достает из кармана джинсов телефон, поворачивается к двери, чтобы убедиться, что за ней никого нет, и принимает звонок.

— Да! — отвечает грубо. — Я не могу сейчас говорить. Сама меня отправила в этот дурдом, а теперь то сообщения пишешь и требуешь срочного ответа, то названиваешь. Забыла, куда я припёрся?

Глава 19

«Бог мой, этот день наступил!» — Наверное, эту фразу я мысленно повторяю в сотый раз, начиная с двенадцати ночи.

Я и спать легла ближе к двум, но чувствую, что адреналин не даст быть сонливой в любом случае.

Надев подготовленный с вечера костюм темно-вишневого цвета, я спускаюсь к завтраку.

Сегодня я ночевала у родителей, чтобы с утра поехать в зал суда с отцом, сыном и адвокатом на двух машинах. Думаю, мама решит остаться дома. Да я и не хочу, чтобы она пропитывалась там гнилью мужчины, которого много раз звала сыном и считала лучшим мужем для своей дочери.

Когда я вхожу в гостиную, отец сидит в кресле и по привычке читает газету. Поразительно, но действительно есть привычки, которые не меняются с годами, как бы мир ни шел вперед.

— Доброе утро, папуль. — Я наклоняюсь и целую его в гладковыбритую щеку.

— Доброе, дочка. Готова?

— Ты же меня знаешь, — почти по-детски фыркаю в ответ на его вопрос, потому что хочу выглядеть уверенно. И для начала надо убедить в этом моих родных.

— Хорошо, — отвечает он, снова возвращаясь к новостям. — Потому что я слышал, как ты бродила по комнате полночи.

— Па-ап, — тяну я и, смеясь, ухожу на кухню.

Мама суетится у стола и совсем не замечает моего присутствия. Это выдает ее нервозность.

— Доброе утро, мамуль.

— Ох, Ира! — Она кладет ладонь на грудь. — Напугала. Доброе, дочка. Сейчас будет готово.

Я перевожу взгляд на омлет, творожную запеканку и блины, а еще множество закусок и горячие бутерброды.

— Ты встала в пять утра и приготовила все это? — Я вопросительно выгибаю бровь.

Она округляет глаза и говорит:

— Ничего такого, легкий завтрак.

— В пять тридцать, — отвечает за нее отец, останавливаясь позади меня.

— Сергей, — строго одергивает она.

— Думаю, женщины моей семьи не любят спать при стрессе.

— У меня нет стресса, — отвечаем с мамой в один голос, и кухня наполняется громким смехом.

Мы садимся за стол. Разговоры так или иначе сводятся к суду и его исходу.

— А Сергей? — спрашивает мама. — Где вы встретитесь?

— Вообще, он говорил, что приедет сюда. Да и Андрей должен скоро появиться.

Невольно бросаю взгляд на часы, которые висят между двух ромбовидных декоративных полок.

Восемь тридцать.

— Значит, приедут вместе, — подытоживает папа, допивая свой кофе.

А я чувствую, как начинают потеть ладони.

Уговорив маму оставить в покое посуду и помочь отцу завязать галстук, я сама ее мою. Мне просто необходимо чем-то себя занять. Срабатывает ровно на десять минут, пока я стою тут в резиновых перчатках и фартуке.

Входная дверь хлопает, и я с облегчением выдыхаю. Скинув перчатки, иду ко входу и наталкиваюсь на сына. Хоть я и рада ему, но ожидала увидеть Сергея.

— Привет, мам.

— Здравствуй, Андрюш.

Он обнимает меня и улыбается.

— Готова?

— Еще как. А ты… один?

— Да. Деда же повезу, а что?

— Сергей должен был уже подъехать.

— Время позволяет. Может, в пробку встал. Не волнуйся. Я сбежал по-быстрому и не поел, бабушка что-нибудь приготовила? Голоден как волк. — Он хлопает себя по животу, и я усмехаюсь, увлекая его за собой.

— Еще как. Пойдем.

Пока сын ест, я пишу Сергею сообщение, чтобы позвонил, но оно остается непрочитанным, сколько бы я ни смотрела статус.

Когда мама с отцом спускаются к нам, мое волнение переходит все границы и подступает к черте, за которой начинается паника.

— Ну и чего ты тут устроила?

— Что-то не так, пап, — говорю единственное, что могу произнести.

Суматошно проверяю сумочку, чтобы ничего не забыть. Наверное, это уже в третий раз.

— Ирина, это не тот человек, от которого стоит ждать подвоха. Если он взялся за дело, то сделает его идеально.

— О, правда? Тогда где он? Уже девять. В десять у нас суд.

— Значит он будет там, когда мы приедем. Собирайся давай и на выход. Любовь, — обращается к маме, — едешь?

— Останусь. Вдруг адвокат приедет сюда. Тогда я отправлю его следом за вами.

— Хорошо.

— Удачи! — Мама обнимает меня и улыбается, пока я надеваю пальто и выхожу вслед за сыном и отцом.

Подъехав к зданию суда, я очень надеюсь встретить Сергея на входе или же у зала заседаний. Однако его нет нигде.

Вытаскиваю телефон и набираю его снова. Но по-прежнему нет ответа.

— Какого черта творится? — не выдерживаю я и чувствую, как в животе все скручивается от нервов.