Развод в 50. Ты притворялся моим

Глава 1

Пролог

Юлия

Оборачиваюсь, а из торта выбирается человек… да не один.

И не два… а три!

Мой рот широко открывается, и я вскрикиваю.

Перевожу взгляд со сцены на мужа.

Он бледнеет и становится посмертной маской самого себя.

Тем временем, пока публика находится в замешательстве, из торта выбирается молодая красивая женщина с копной густых светлых волос.

На незнакомке алое шелковое платье-сорочка, обтягивающая большой беременный живот и упругую грудь.

Прежде, чем вылезти из сладкой ловушки самой, беременная выталкивает наружу маленькую девочку со светлыми кудряшками.

На девочке алое платье, точь-в-точь как на матери.

Я уже сделала для себя вывод, что это дочь и мать.

По обезумевшему взгляду мужа уверена в одном - он не заказывал этот сюрприз!

Похоже, его заказала, именно эта блондинка, очень даже фертильная и плодовитая.

Стискивая зубы, заставляю себя на виду у восьми десятков гостей и десятка официантов подойти к благоверному…

***

За полчаса до катастрофы

Юлия

В ладонях тает декабрьский снег. Мы стоим с девчонками на улице у ресторана, где отмечаем мой юбилей.

Болтаем, заодно остываем после горячих танцев.

- Ты слышала, Дима -муж Алены изменил ей! -болтает без умолку Вера, моя близкая подруга по поселку. Где у нас дом, который мы строили с мужем более десяти лет.

- Какой ужас! -искренне переживаю за Аленку, ей также как нам полтинник, и она -наша общая подруга.

Несчастье у нас одно на всех -пятьдесят лет и наступающие на пятки безжалостные временные изменения, которые то и дело норовят вылезти то на лице лишней морщинкой, то хуже того, болячкой в теле. Но мы с девочками не унываем, живем, делимся советами, рецептами. Дружим, одним словом. Скрашиваем досуг друг друга. Ведь каждая из нас в свое время выбрала дом, а не работу.

Вера и Алена -домохозяйки по призванию, а я по пенсионному удостоверению… в тридцать три года стала пенсионеркой. Как балерина начала исполнять сольные партии в восемнадцать, выработав пятнадцать лет стажа вышла досрочно, и занялась детьми.

- Бедная Алена только недавно перенесла операцию на желчном пузыре.

Всё смеялась, показывала огромный шрам, обмазанный зеленкой на животе, и худела, сидя на специальной диете. Скинула прилично -килограмм десять. Мы с Верой радовались за нее всей душою.

И вот нате вам -очередной зигзаг в ее жизни. Димка -пятидесятилетний мальчик не выдержал перемен в доме, и изменил.

Кобель немытый!

На улицу выглядывает мой любимый муж Прохор. Ветер треплет его модную прическу, но он не обращает внимания.

- Девочки, все ждут вас. Сейчас выступление стриптизеров! Специально для вас заказали!

- Для нас? -хохочет Вера.

- Милый, иди-ка сюда, - зову любимого мужа в наш девчачий круг.

Выскакивает, храбрится. На благоверном нет верхней одежды, только пиджак от темно-синего делового костюма из дорогой шерсти и под ним тонкая светлая рубашка, которую я собственноручно выбирала для этого праздника.

- Радость моя, как ты относишься к измене? -спрашиваю я.

- Не понял? -смотрит на меня теплыми карими глазами, берет аккуратно за руку. -Юлёк, не пугай. Тридцать лет брака за плечами, ты чего удумала? Свободные отношения захотела? На молодого жеребца потянуло?

- Чего? -ошалело гляжу на него. -Откуда такие познания про свободные отношения.

- Так Димка сказал. То есть, Дмитрий Игоревич, - быстро поправляется.

Я же радуюсь тому, что Димка этот не осмелился с молодой пассией заявиться на наш общий праздник. Иначе, пришлось бы нам его выгонять. Некрасиво получилось бы и неудобно.

Мы с Верой замираем на секунду, у нас будто слова застревают в горле.

Первой приходит в себя Вера, встает на защиту обиженной подруги.

- Вот козел -Дима! Изменник адов. Предал жену и семью, а всем друзьям рассказывает, что жена позволила ему иметь свободные отношения. Ага! С черта - два! Еще бы отъезд Алены обосновал гостевыми отношениями. Кобелина.

- Гостевым браком, - поправляет ее кто-то из девочек нашей компании.

Я же продолжаю внимательно смотреть на супруга, мне очень интересно его мнение.

- Ну так, Прохор Дмитриевич, как вы относитесь к тому, что мужья начинают изменять женам, прожив с ними тридцать лет?

Улыбается виновато. Явно не понимает, почему должен оправдываться за собрата.

А вот должен!

Мы же девочки стоим друг за друга. Пускай и они мучаются.

- Козлик он, чего говорить еще. Залез в трусы к молодой статистке.

- Нет, она вроде как его помощницей была, в два раза младше, чем он.

Глава 2

Юлия

Возвращаемся в банкетный зал, где собрались наши близкие – друзья, родня. Всего восемьдесят человек.

Мы с мужем Прохором Архиповым готовились к этому празднику почти год!

Год приготовлений не прошел для меня даром.

Я похудела и приобрела вновь девичьи формы, привела в порядок лицо. Теперь оно у меня гладкое, такое же как в тридцать. Огромные карие глаза с золотистыми искорками блестят как тогда.

Я перестала носить длинные русые волосы, все равно они поредели настолько, что стало стыдно за свой мышиный хвостик.

Теперь у меня короткая моднявая прическа и ярко-рыжий цвет волос.

Утром, когда подхожу к зеркалу, у меня больше нет претензий к своей внешности.

Слава Богу, у мужа никогда не было. Он любил меня всегда безоговорочно.

Дарил огромные букеты роз даже тогда, когда его зарплаты едва хватало на еду и оплату коммунальных услуг.

У Архипова даже шутка такая есть:

- Я стал богатым вынужденно. Мне вечно не хватало денег на букеты для Юляшки, поэтому приходилось крутиться-вертеться, зарабатывать.

Друзья смеются, а я понимаю, что в этой шутке есть доля правды.

Гости аплодируют, и мы занимаем свои места.

В помещении пахнет желанием женщин увидеть чудо, и страх мужчин – разглядеть в глазах своих жен то, что они давно не видели – вожделение.

- Как думаешь стриптизеры – пожарные или полицейские?

- Ну Вера, ну скажешь! – смеюсь я. – Какую нормальную женщину возбуждают полицейские? Я их боюсь, от них жди беды.

- А кто тебя возбуждает? – подруга смеется.

- Мой любимый муж! – говорю я, утаивая от подруг, что у нас с мужем в постели давно всё по графику, давно всё выверено до мелочей.

Мы как работу исполняем. На отлично, с похвалой, бонусами.

И когда я предлагаю ему что-нибудь придумать, он называет меня в шутку падшей женщиной и уходит от ответственности, сбегая в очередную командировку.

Музыка набирает обороты и на сцену вывозят… торт.

Большой, четырехъярусный.

Ошеломленно гляжу на мужа, его друзья и мои подруги также.

Прохор пожимает плечами.

В его глазах ужас – что-то идет не по плану.

Не знаю почему, но мне его жалко.

Встаю с места, чтобы подойти и успокоить, сказать, что приму любой подарок.

На моем тонком загорелом запястье красуется браслет из белого золота с бриллиантами, который мне подарил муж утром, едва проснулись со словами:

- Милая, дорогая, ты как эти бриллианты. Жизнь тебя шлифует как не ограненный алмаз, а ты становишься всё лучше, всё многограннее.

Утром его слова мне показались нормальными, но сейчас закрались сомнения. Они прозвучали как заученная речь, и это я поняла только сейчас.

Делаю шаг к мужу, и в этот момент зал ахает…

Оборачиваюсь, а из торта вылезает человек… да не один.

Даже не два, а три.

Мой рот широко открывается, и я вскрикиваю.

Перевожу взгляд со сцены на мужа.

Он бледнеет и становится посмертной маской самого себя.

Тем временем, пока публика находится в замешательстве, из торта выбирается молодая красивая женщина с копной густых светлых волос.

На незнакомке алое шелковое платье-сорочка, обтягивающая большой беременный живот и упругую грудь.

Прежде, чем вылезти из сладкой ловушки самой, беременная выталкивает наружу маленькую девочку со светлыми кудряшками.

На девочке алое платье, точь-в-точь как на матери.

Я уже сделала для себя вывод, что это дочь и мать.

По обезумевшему взгляду мужа уверена в одном - он не заказывал этот сюрприз!

Похоже, его заказала, именно эта блондинка, очень даже фертильная и плодовитая.

Стискивая зубы, заставляю себя на виду у восьмидесяти гостей и десятка официантов подойти к благоверному…

В зале стоит оглушающая тишина, даже музыку кто-то распорядился выключить, чтобы было лучше слышно наши разборки.

Сердце мое стучит как ненормальное.

В голове не утихает бред: - всё кончено, это по твою душу.

А душу пронзает холодным предчувствием.

- Кто это? – показываю на сцену.

Блондинка на сцене машет рукой, и ей выносят микрофон.

Серьезно?..

Мы с мужем организовывали год праздник, а кто-то пришел и командует на нем? Как так вышло, что кто-то нарушил регламент продуманного до мелочей праздника.

- Ты их знаешь? – хватаю мужа за руку.

- Здравствуйте, дорогие гости, - слышу у себя за спиной. – Меня зовут Влада, а это Виталина… Архипова, - молодая женщина ставит микрофон перед ртом малышки, губки-бантики алые разъезжаются в улыбке, и кроха визжит на весь зал:

Глава 3

Юлия

Я взлетаю на сцену как ведьма на метле, хотя краем зрения вижу, что меня поднимают двое крепких мужчин – охранников.

Через мгновение оказываюсь перед лицом женщины и девочки.

- Тетя ведьма! - бормочет маленькая блондинка с кудряшками, а потом она подходит и бьет меня кулачком по бедру.

Радуюсь, что в ее руках нет вилки – эта бы всадила, не раздумывая, так много злости в ее глазах.

- Зачем вы здесь? – спрашиваю дрожащим голосом. – Решили прославиться за счет нашей семьи? - говорю, но сама не верю в сказанное.

Чуйка подсказывает, что этой женщине и девочке нужны не слава и деньги, а сразу всё – мой муж!

- Отдай нам папу, ведьма, - слышу жалобный голосок Виталины. – Ты его не отпускаешь. Мучаешь! Котлетами рыбными травишь…

- Мучаю? Травлю?

- Ты рыжая ведьма – приворожила моего папочку, - пищит беспощадная малышка с потемневшими от гнева глазами.

- Приворожила? – оглядываюсь, смотрю на замеревший зал.

О боги!

- Вы думаете, это спектакль, да?! – кричу в зал, зачем-то театрально взмахивая руками, как умирающий лебедь.

Проносится шепот, но все продолжают снимать.

Единственные нарушители «порядка» – мои подруги и дочь, они бегают между столиками и уговаривают гостей прекратить съемку. Но поступаю по-дружески лишь единицы.

В наше время ради удачного кадра люди готовы упасть со скалы, стоя на краю, не то что, такая мелочь, как предать доверие дальней знакомой, - думаю с грустью, понимая насколько тщетны усилия Веры, Наты.

Оборачиваюсь, провожу рукой по шелковистым волосам девочки, и она смотрит на меня карими глазами моего мужа, куксит губки.

- Отдай нам папу. Ты уже старая, а ему нужна моя красивая мама! Твои дети выросли, а мы с братиком маленькие. Нам папа нужен.

Ты нехорошая. У детей папу отобрала!

- Деточка, твой папа – сам себе хозяин. Так что не жди чуда от меня, обращайся к папе! – говорю едва слышно. Надо же что-то сказать.

Эти две актрисы готовились к сегодняшней постановке, а я нет. И слов своих не знаю.

- Ты отдаешь нам его? – спрашивает смущенно беременная женщина грудным голосом. И я заставляю себя поднять глаза и взглянуть на нее.

В зале становится непростительно тихо.

Все замерли, ожидая моего ответа.

- Я…

- Мама, нет! Молчи! – слышу крик Наташи. Через мгновение дочь взлетает на сцену и отодвигает меня в сторону. – Не-ет! Не отдает! Но…

Вижу, что дочь замерла, склонила голову набок, смотрит пронзительно на маленькую девочку.

- О боги! – шепчет дочь.

- Наташ, что?..

- Малышка – копия нашей Алисы! Она – действительно его дочь!

Трясу головой, вглядываюсь в девочку Виталинку, нагло позирующую перед камерами.

Но это невозможно!!!

Трясу головой. Затем круто поворачиваюсь, убегаю прочь, закрываюсь в дамской комнате.

Новый год – время чудес! Или ужасов?

Как дочь любовницы мужа может быть похожа на мою внучку?

Меня всю трясет. Руки дрожат, когда я подношу их к лицу, чтобы ополоснуть его ледяной водой.

Дело в том, что наша дочь - Наташа – удочеренная девочка.

Конечно, она об этом не знает, и никогда не узнает! Как какая-то разгульная женщина родила ее и подбросила на крыльцо нашей дачи ночью. Двадцать пять лет назад.

Но сейчас это прошлое нагоняет меня.

Дочь мужа похожа на внучку.

Я растерянна. В моей бедной голове каша и неразбериха.

Но хуже всего пронзающая мое нутро – боль.

Муж опозорил меня, но это не самое страшное.

Я сама стояла там как дурында перед этой маленькой девочкой, отчитывающей меня, и не смогла проявить благородства – отдать ей ее любимого папу.

Знаю, завтра женщины всей страны разделся на два лагеря – одни будут говорить – держи свое, не отдавай. Другие – да пошли ты этого престарелого кобеля на три веселые буквы, пускай катится в другую семью. Такой кобель тебе не нужен!

Как же так?..

Ведь у него уже есть семья, двое прекрасных детей, внучка, - возражаю сама себе. Чего ему не хватало?

Седина в бороду, бес в ребро. Захотелось клубнички? В сорок пять лет завалил двадцатилетнюю девчонку, чтобы насладиться ее молодостью.

Мерзость.

- Отдай, - бормочу себе невнятно. – Тебе «такое» не надо.

Черти спрятавшиеся в душе еще в молодые годы теперь выбираются на поверхность, танцуют ламбаду на пепелище моей любви и семьи, упиваются моим горем, трындят:

- Мы тебе говорили, не верь мужику! А ты – люблю – не могу. Ну теперь расхлебывай! Рогатая!

Глава 4 Визуал

Три грации, три подруги - гг Юлия Истомина -Архипова

Юлия в 50, Юляшка в 25

Глава 5 Визуал 2

Мужчины, окружающие Юлию

Егор

Глава 6 Визуал 3

Второстепенные важные герои

Глава 7

Юлия

Подруги собирают многочисленные подарки, подаренные нам гостями.

Затем мы с Верой и ее мужем садимся в машину, уезжаем в наш поселок.

Только я не спешу к себе в дом.

Впервые в жизни не хочу в гнездышко, в которое вложила душу и деньги мужа. Раньше я считала, что его деньги – это наши общие, но теперь понимаю, что жестоко ошибалась.

Я дрожала всем телом.

- Ты замерзла? Печку включить?

- Нет, нет, мне внутри холодно. У меня будто лед внутри. Я как Снегурочка сейчас.

Подруга берет меня за руку, тяжело выдыхает, а у ее мужа на лице появляется отстраненное выражение.

Понимаю Федора. Он не хочет быть замешан в грядущем скандале. Одновременно, мне и Алене изменили стареющие мужья. Как минимум, у нас возникали вопросы к Феде…

Мы же все эти годы гуляли в одних и тех компаниях, и, как так вышло, что Федя не заметил чего-то, не услышал… или он всё это время был в курсе происходящего и молчал?!

Заметив мой прилипчивый взгляд, он хрипло произнес:

- Приехали.

Я попыталась привести свои мысли в порядок, но у меня ничего не вышло. Вера взяла ситуацию в свои руки.

- Пускай подарки пока в машине остаются, утром выгрузим у твоего дома.

Киваю.

Мы выходим из машины рядом с домом Веры, и я вздрагиваю, потому что мне кажется, что на втором этаже моего дома, что раскинулся напротив, через дорогу, зажегся свет в окне.

Вера касается меня, и я громко вскрикиваю от неожиданности.

- Ты чего? Это всего лишь я.

Да. Всего лишь добрая и верная подруга, не бросившая в беде, а не сын, не дочь, не муж.

Меня лихорадило и ком стоял в горле, одновременно.

Я смотрела в темное звездное небо и молилась, чтобы этот день оказался сном. Хотелось верить, что проснусь, и вторая семья мужа окажется вымыслом.

- Она похожа на твою дочь и внучку, - выдохнул Федор, подходя ко мне.

- Вот зачем ты? – зашипела на него Вера, но было уже поздно, его слова заменили мне щипок, я очнулась и поняла, что всё было на самом деле.

Звезды серебрились в лунном свете – там наверху, а здесь внизу – все мои мечты разбились вдребезги.

Подруга и соседка в одном лице – Вера - прошептала:

- Мы с этим справимся. Знаешь… - слезы хлынули по ее щекам. – Мне страшно больно, что Алена сбежала и я не могу помочь ей.

Я крепко вцепилась в подругу.

- Надо найти и ее.

- У меня есть подозрение, где она может быть. Завтра поедем на турбазу в Подмосковье. Она любила это место.

- Не понял? – загундел Федя. – Я не могу поехать. У меня планы.

- Я не желала испортить ваши планы, - затараторила я. – Не хочу быть навязчивой. Сама доеду.

- Ну уж нет! – Вера замотала головой. – Поеду с тобой!

- Как же я? Кто мне завтрак будет готовить? – вопросил отчаянно Федя, делая отчаянную попытку остановить супругу.

- Ты взрослый мальчик, справишься.

Мы вошли в дом, и в этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось «Любимый муж».

И я чуть не захлебнулась от боли.

***

Юлия

- Как ты смеешь звонить мне, кобель?! – произнесла я в трубку телефона, запинаясь и дрожа.

Вера мотала головой и руками как ветряная мельница, «уговаривая» не отвечать, но я не выдержала, потому что внутри меня бушевал яркий огонь.

- Вели ему собрать вещи и уйти из дома немедленно, -подсказывает подруга.

- Чему она тебя учит? Почему науськивает? – рявкает благоверный-неверный муж. – Я же всё слышу. Если бы не слышал, то догадался бы, зная твою подругу.

Я не отваживаюсь сказать мужу по телефону, чтобы он собирал вещи. Не угрожаю, что приду и соберу сама.

Верусик таращит на меня большие глаза и осыпает виртуальными упреками.

- Немедленно тащи свою задницу домой! – рычит муж. – Не хватало еще чтобы старые бездельницы – маразматички командовали тебе, что делать. Засоряли мозг!

Вот значит, что он думает обо мне и моих подругах.

Что мы в пятьдесят «старые бездельницы-маразматички»?..

Какой ужас. Интересно, Федор считает также? Они ведь крутятся с Прошей в одной компании, обсуждают всё подряд. Зная природу мужчин, уверена, что нам кости перемыли давным-давно.

Архипов сейчас ведет себя как разъяренный зверь, запертый в клетке. Если бы его воля, он бы всех разорвал, но ему явно что-то нужно.

Он пытается сохранить лицо и о чем-то договориться?

- Я не приду до утра, - говорю звучно.

Бросаю трубку.

- Какой же он козел! – кричит Вера. – Я его поила-кормила, а он меня маразматичкой обозвал?!

Глава 8

Юлия

Подхожу к дому, вижу, что свет горит везде, где только можно – на первом этаже, на втором.

Ему мало света?

Хочет видеть, где живет?

Или он приехал, чтобы собрать вещи, и укатить в закат к своей даме сердца и маленьким детям?

Гадать не представляется возможным, потому что на улице очень холодно. Да и времени в обрез. Я же сама сбила с толку Веру, сказав, что выезжаем «прямо сейчас».

Не хочу заходить в дом и встречаться с мужем. Но хоть тресни, а надо.

Открываю своим ключом, переступаю через порог, тут же встречаюсь с благоверным.

Архипов стоит напротив меня, в домашнем теплом костюме – состоящем из джемпера и брюк спортивных. В руках у него тарелка с клубникой в шоколаде.

Серьезно? На сладенькое потянуло?

Или он свою молодую жену к нам привез?

Почему нет? Ничему не удивлюсь.

- Ты один? – спрашиваю на полном серьезе.

- Нет, - отвечает равнодушно и безучастно смотрит на меня. – Где твои подарки?

- В гараже у Веры…

- Ну да, судя по всему, там им самое место.

- Да, - отвечаю невпопад.

Слышу в гостиной приглушенный шепот.

Руки моментально сжимаются в кулаки. Каким же надо быть гадом, чтобы притащить в дом шлюху свою.

Понимаю, что мужу фиолетово на мои личные переживания, сбрасываю обувь, направляюсь в сторону гостиной.

- Ты поздороваться? – спрашивает меня дерзко.

Хмурюсь.

Какой же это прогнивший мир!

Прохор даже не думает извиняться, издевается!

С каждым шагом напряжение нарастает.

Шорох в гостиной всё явственнее.

Шелест одежды, стук посуды, звуки, шаркающих по полу ног.

Приглушенный шепот.

Резко распахиваю дверь и ахаю, увидев перед собой своих родителей.

- Мама! Папа! – бросаюсь к дивану, за которым они сидят.

Маме семьдесят, папе семьдесят три. Живут в поселке под Питером. Почти не выезжают из дома. Как им удалось добраться до нас, ума не приложу.

- Сюрприз! – хвастается своим действительно ценным подарком муж, и ставит поднос с ягодами на стол.

- Доченька, - мама пытается встать с дивана, но я знаю, что с ее радикулитом и больными ногами, это сложная затея, пытаюсь ее остановить жестом. – Как так вышло, что вы с Прошей разминулись? – Бросает на меня полный тревоги взгляд.

Задумчиво смотрю на мужа.

Какой же он мерзавец!

Подозревал, что что-то может пойти не так на юбилее, и предусмотрительно пригласил моих родителей – в качестве тяжелой артиллерии против меня же?

Ему было плевать, что мама и папа уже тяжело переносят дорогу, он заставил их преодолеть сотни километров только для того, чтобы обезопасить себя?

Проклятая безысходность душит меня.

Как мне встать и уйти сейчас?

Смотрю на упыря, празднующего победу, стеклянным взглядом.

Мое желание совершить побег рассыпается в прах.

Архипов обыграл меня.

Но зачем ему это?

Зачем ему держать меня подле себя, когда у него есть молодка и малыши.

Не хватает сил вызвать его на разговор и спросить.

Он играет перед моими родителями семьянина, а они ему верят.

Не хочу стать той, кто разрушит веру мамы и папы в мою семью. Мама без того страшно переживала всегда за меня и мои проблемы с деторождением.

- Дочка, как юбилей прошел?

- Замечательно! – отвечаю с сарказмом, предназначенным для ушей мужа. – Была шикарная театральная постановка, мне ее подарил Проша. И я даже приняла в ней участие.

Смотрю (не)благоверному прямо в его бесстыжие глаза.

Ощущаю горький приторный привкус измены и предательства.

Меня убивает сейчас не это, а то, что Прохор продолжает вести себя как мразь, при этом использует моих родителей и их доверие ему.

Гадство.

От бессилия вцепляюсь ногтями в ладони, раскачиваюсь как маятник.

Ощущаю, как по щеке бежит обжигающая слеза.

Внушаю себе, что всё это нереально…

***

Юлия

- Юлечка, - мама смотрит на меня долго и пристально. – А подарки где?

Прикусываю губу, думая, как ответить, чтобы родительница точно не решила, что у меня с мужем большие проблемы.

Драматичные отношения – это не про нас – мы никогда с Прохором не ругались, жили спокойно, бытовые и личные вопросы решали мирным путем.

Глава 9

Юлия

Муж щерится и скалится как зверь, а не человек, чем вводит меня в шок и злит, одновременно.

- Прохор, ты говори, да не заговаривайся! – отвечаю ему жестко. – Когда мы познакомились я была известной балериной, а ты начинающим предпринимателем, у которого амбиций было больше чем денег стократно. Думаешь, я не понимала, зачем нужна тебе? Ты дарил мне огромные букеты, купленные на последние свободные деньги, и я знала, что нужна тебе как известная личность, как балерина с именем.

Именно, поэтому не ответила сразу взаимностью, хотела убедиться, что любишь меня, а не шик и блеск.

Только, когда увидела в твоих глазах озорной блеск, когда услышала от общих друзей, как сильно ты страдал, когда я полгода провела в Китае на гастролях, поверила, что любишь по-настоящему меня.

- Вот видишь, вспомнила, что я бегал за тобой как собака за хозяином, - муж делает ко мне шаг, прижимает меня к стене.

Шепчет нежные слова, мягко скользит языком по моей шее, а меня ощущения такие, будто шершавый язык змеи нашел мою шею и подбирается к важной артерии, чтобы наполнить ее ядом.

- Значит, ты считаешь, что, женившись на мне, сделал мне одолжение? – отталкиваю его.

Кивает нагло.

- Да, я из-за тебя от десятка важных и дорогих контрактов отказалась. Сидела безвылазно в столице, поближе к муженьку.

- Сидела? – усмехается он. – Кто тебя в Большой театр устроил? Кому ты была нужна десятый лебедь в десятом ряду? После училища где ты служила? Правильно, в замшелом театре.

У меня глаз дергается.

- Ты сейчас на полном серьезе Мариинский театр назвал замшелым?

Кивает самодовольно, что удалось задеть меня за живое.

- Послушай, Проша. Без тебя я бы в жизни точно не пропала, а вот ты… стал бы ты тем, кем стал без меня? Это вопрос большой!

- Не называй меня Прошей. Бесит, - скалится супруг, снова наступая на меня.

- Тебя всё бесит, любое осложнение в быту и в семейной жизни дается тебе с трудом, - выдавливаю с болью.

- Кто бы говорил! – рявкает он мне в губы. – Я всё терпел. Долго, очень долго. Хотел, чтобы в доме было взаимопонимание. Никогда не хотел выяснять кто главный в доме. Я тебя любил…

- Любил… прозвучало печально. Давно разлюбил?

- Давно, - признается честно.

- Почему не развелся?..

- Сначала из-за детей, потом ты вышла на пенсию, стала уделять мне много свободного времени, и я вновь окунулся в страстные и изматывающие отношения с тобой. Я вновь обожал тебя. Дарил цветы и подарки, возил тебя на моря. Ты была счастлива, и я не хотел разрушать идиллию.

- Надо же, а когда мы возвращались с моря, ты спешил к своим шлюхам. И жаловался им и свои детям, что тебя к ним не отпускала жена. Бесчувственная, роковая, жестокая, неискренняя, помешанная на твоих деньгах.

- Твои слова не далеки от правды, - обрывает меня муж.

- Вот как?

Чувствую в его голосе холод и отчуждение.

Хищная улыбка трогает его губы.

- А что ты мне дала за всю жизнь? Юля?!

Ощущаю на себе весь негатив его натуры, какого не видела никогда. Даже не знала, что Архипов может сконцентрироваться на мне и стать энергетическим сгустком зла.

- Ни классного секса, ни денег… ни детей! Твои гребаные диеты и балет сделали тебя бесплодной!

А вот это был удар ниже пояса.

Нетактично даже с учетом всех обстоятельств.

Забываю, что мы не одни, когда мир сужается до боли внутри меня, той самой давно забытой – что я так и не смогла сама выносить и родить. Ни разу.

Звонкая пощечина прилетает Прохору от меня.

В следующее мгновение ловлю на себе пристальный взгляд мамы.

Захотелось вжать голову в плечи, чтобы не смотреть собственным страхам и унижениям в глаза.

- Мам, это не то что ты подумала. У нас все в полном порядке, - лепечу как школьница.

- А ну-ка, Юля, иди-ка ты к отцу! – обрывает она меня резко. – Я сама поговорю с ним.

- Мам, может, не нужно? - лепечу я.

Но мама выпроваживает меня жестким взглядом. Она у меня педагог со стажем. Хореограф.

- Ну вот, снова тебя кто-то защищает, а ты уходишь от ответственности, - звучит упрек от Архипова. – Всю жизнь катишься на чужих шеях, Юля. Муж деньги в дом несет, детей – другие женщины рожают. А что ты? Что ты принесла в этот мир! Живешь как паразит за чужой счет!

Меня будто ножом исполосовали.

Слезы градом летят по щекам.

Разве я виновата, что не родила? Я лечилась, и делала всё, что было в моих силах.

За что???

***

Юлия

- Я бы на твоем месте подал на развод, - сообщает мне отец, едва оказываюсь за столом рядом с ним.

- Что?.. – недоуменно гляжу на него.

Глава 10

Юлия

- Нас всё устраивает, - грохочет супруг.

А я смотрю на него и не вижу больше Прохора Архипова, за которого замуж выходила тридцать лет назад.

Огонек в его глазах по-прежнему ярко горит, но он теперь не про меня.

Передо мной чужой мужчина.

Ухоженный. Идеально выбритый. Пахнущий другой женщиной.

Абсолютно не мой человек.

- Послушай, муж. Не смей говорить подобные вещи моим родителям. Они гости в нашему доме, а ты как нерадивый хозяин заставляешь их слушать свои желчные речи.

- Пускай, слушают! У нас нет секретов от них. Мы же семья, - усмехается.

- Были семьей. Выйдем, - поднимаюсь, подхожу к мужу, беру его за руку, крепко сжимаю запястье. – Идем.

Он вглядывается в мое лицо, ищет следы слез, лыбу противную давит.

Но поднимается и выходит со мной из комнаты.

Я прикрываю дверь и тут же вцепляюсь в мужа ноготками, хватаю его за рубашку на груди.

- У-у! Тигрица?.. Устроим ночь разврата?

- А ты еще можешь? Специальных средств нет, - подначиваю его.

- Ну да, ты меня не возбуждаешь…

- Вот и здорово. Значит, наедине поешь как соловей. Если ты не готов избавиться от старой несексуальной жены, что я сделаю это за тебя! Самоустранюсь, предварительно подав заявление на развод.

У мужа челюсть падает, а после он краснеет, и захлопывает рот.

Я же продолжаю:

- Утром отвезу родителей на вокзал, проеду с ними до Питера, до дома провожу. А когда вернусь, перед тем, как поехать к девчонкам в дом отдыха, заеду, подам заявление на развод. Через ЗАГС развестись не получится, придется через суд.

- Зачем суд? У нас нет ни общих детей, ни общего имущества, - бесчеловечными словами бьет меня муж.

Но я не реагирую.

Не дам ему сделать из меня жертву.

- По документам дети – наши – родные. Так что не мели чушь! Не устраивай откровенный фарс. – Превращаюсь в каменную статую.

Муж хмыкает и тут же краснеет снова, закипая от ярости.

Я бы не его месте проверила сосуды, так и до инсульта не далеко!

- Сейчас у меня выборы на носу. Так что ты, Юлечка, не можешь подать на развод. Иначе…

- Иначе?.. – левая бровь ползет на лоб и глаз начинает дергаться.

- … я расскажу сыну и дочери о том, что ты их неродная мать!

Слова мужа шокируют меня.

- Что значит «я им не родная»? А ты?

- А я их родной отец! – прибивает меня словами к месту (не) благоверный.

Ошеломленно стекаю по стенке на пол.

Как так???

Дочь нам подбросили, а сыночка родила суррогатная мать, которую нашел Прохор.

Господи!

Всё было подстроено им.

- Ты изменял мне всю жизнь? – доходит до меня истина, и я очумело хлопаю глазами.

- Я делал это ради нашей семьи! – говорит бессовестный и смотрит на меня угрожающе.

- Ты лез в трусы к другим женщинам ради нашей семьи?.. – я готова потерять сознание от ужаса и мерзости.

- Да! – отвечает с гордостью. – Я делал это ради нас, тебя и себя. И сейчас ты обязана оплатить мне той же монетой – преданностью!

- Преданностью???

Я по-прежнему сижу на полу на пятой точке, а муж стоит, нависает надо мной.

- Я мог развестись с тобой и жениться на нормальной, а я остался жить с тобой, - муж оскалился на меня.

- На нормальной?!

- Ну ты поняла, я про то, что ты не родила…

У меня складывается ощущение, что Прохор решил меня травмировать, добить и сломать сегодня, чтобы я уже никогда не оклемалась и не почувствовала себя человеком.

Как он может?

Он же знает, помнит, чего нам стоил тот факт, что я так и не родила. Для меня это была трагедия. Если бы не приемные дети, я бы морально не выжила.

Так бы и ощущала себя женщиной с браком.

Вот и сейчас муж снова сковырнул мой панцирь, который мне удалось отрастить и ищет ту самую черную дыру. Хочет оживить адскую боль в ее глубине, чтобы она засосала меня в паутину пустоты.

Правильно говорят, что самую сильную боль могут причинить близкие, потому что они знают о нас всё.

Так вышло и в моем случае.

- Пойми, Юляшка. Сейчас у меня сложная ситуация – выборы. В меня уже вложили немерено денег. Весь этот банкет и шумиха с юбилеем были для пиара.

- Твоя новая жена пришла ради пиара? – тереблю платье на груди.

Неужели сын был прав?

- Да, они должны были показать всем, что я еще «ого-го». Молодой конь, перед которым не может устоять сочная молодуха. И рожать детей еще могу!

Глава 11

Юлия

Утро бывает разным, но сегодняшнее по-особенному ценное для меня, потому что я за ночь передумала миллион дум, и созрела для новой жизни.

Список дел на ближайшую неделю в моей голове выглядит как-то так: отвезти родителей в Питер на Сапсане, вернуться в столицу, подать заявление о разводе, забрать машину со стоянки, заправить ее. По пути за город заехать к дочери, подарить внучке подарок, поцеловать ее в любимую теплую макушку.

Завести с дочерью разговор о приемных детях, гипотетический. Узнать, как она относится к данному вопросу.

Попрощаться.

По дороге из города заехать в магазин, набрать всякой всячины, добраться до подруг засветло.

Зрение в последнее время стало падать, ночью ни черта не вижу дорогу. Опасно ехать туда, где дорогу не знаешь.

В целом, план у меня замечательный, и я намерена следовать ему строго и неукоснительно.

Вот только в мои планы совсем не входит муж.

Я забыла о нем за ночь. Взяла и вычеркнула из сердца, из памяти.

Дело вовсе не в реванше униженной жены, феи на пенсии, которая игнорирует супругу, дело в том, что я мне так легче – забраться в кокон и забыться, укутавшись другими заботами.

Вот организуем с девчонками что-то типа клуба обманутых жен, отправим бумеранг (не)благоверным, а там глядишь, и замутим что-нибудь стоящее.

Не страдать же из-за этих иродов, не закапывать себя в пятьдется лет под грудой страданий.

Приняв душ, одев синие дорожный брючный теплый костюм из шерсти, я посмотрела на себя в зеркало.

Прическа у меня короткая, требует постоянной укладки.

Но не сегодня, - сказала я, причесавшись пятерней.

На ресницы нанесла немного черной туши, так пару мазков на каждый глаз, на губы – блеск розовый.

Морщинки под глазами замазала всем, что нашла в косметичке. Вышло неплохо.

Спустя пять минут я уже будила родителей, а еще через пять минут стояла у плиты – готовила завтрак на троих.

Поэтому, когда в кухню-столовую вошел муж, призванный ароматами, исходящими от омлета с беконом и зеленью, он очень удивился тому факту, что тарелок только три, а четвертое – его место пустовало. Ни чашки, ни тарелки.

Мама с папой опустили глаза в свои тарелки и продолжили поглощать завтрак, я же дерзко глянула на изменника и предателя.

- Милый, я не стала мучить тебя – накрывать. Зачем завтракать два раза – это же нагрузка для желудка, и фигуры. Ты же заботишься о своем внешнем виде. И я решила оказать тебе помощь. Ну ты понял, твой завтрак там, где твоя новая семья. Дочурка, наверняка, ждет папулю!

По мере того как я говорила и дерзко смотрела на мужа, он свирепел как бык на родео.

Его будто дразнили мои честно сказанные искренние слова.

- Зараза, ты еще пожалеешь о том, что не накормила меня в моем собственном доме!

- Да, локти буду кусать! – усмехнулась я невесело.

- Думаешь, не посмею наказать тебя? Испугаюсь твоих стариков?

- Иди уж отсюда! – голос поднял мой отец.

- Ага, детки маленькие тебя ждут, - прошептала подначивающим тоном мама.

- Ну и семейка! Еще интеллигентами прикидывались!

Муж поднимается к себе, а через десять мину выходит из дома в спортивном костюме, убегает на пробежку. Молодой козлик.

- Будешь воевать с ним? – интересуется батя.

- Не знаю пока. Есть два плана – отправить ему бумеранг и создать свое новое будущее. Сейчас мне как-то тошно от всей грязи, которая вылилась на меня.

- Доченька, лучше направь энергию на создание новой семьи, - говорит мама.

- Семьи? – округляю глаза.

- Ты уничтожила эмбрионы? – спрашивает глухо.

- Нет. Я до сих пор плачу за их хранение. Кстати, в прошлом году исполнилось восемнадцать лет. Всё, они уже не рабочие. Нужно позвонить в криобанк, заказать утилизацию. Спасибо, что напомнила, родная.

- Юленька, послушай. Я тут передачу смотрела, там женщина одна выносила и родила здоровую девочку после подсадки двадцатипятилетнего эмбриона.

- Это неправда! – повышаю голос. – Не вселяй в меня глупых надежд. У меня уже внучка, я сама бабушка! А в медицине используют эмбрионы лишь десятилетней давности, не старше. К тому же, - мой голос гаснет, - ты знаешь, что эмбрионы эти общие – с предателем! Ой, закончим эту тему. – Тянусь через стол, глажу маму по руке. – Поезд наш уйдет, если мы продолжим чаи гонять.

Поднимаемся, идем на выход, в гараж.

Едем на вокзал.

Глава 12

Юлия

Привожу родителей на железнодорожный вокзал.

Извиняюсь перед ними за мужа.

Отец гладит меня по руке, смотрит с тоской и печалью.

- Дорогая, не переживай. Ты же не виновата, что он изменник и предатель. Не выдержал испытание, посланное ему с небес. Сломался.

Смотрю на папу и внезапно меня будто черт дергает за язык, спрашиваю:

- Папа, если бы мама не смогла родить, ты бы изменил ей? Завел ребенка на стороне?

- Юля, помолчи. Что такое ты говоришь? – мама нервно смотрит на папу. – Если мужчина любит женщину по-настоящему, то он примет этот факт.

Да, неудачно мама меня успокоила.

С ее слов получается, что я все эти годы прожила не любимой женой, а самозванкой, и муж меня никогда не любил. Женился только из-за того, что Истомину Надежду – балерину, и ее мать - хореографа – знали и уважали.

Вот уж не думала, не гадала, что я – жена по расчету.

И не развелся со мной муженек по той же самой причине – меня уважали за мои былые заслуги.

- Я отвечу. А ты, мать, глупости говоришь! Я не слепой, видел, как Прохор смотрел на нашу Юленьку, когда познакомился с ней, он же по пятам за ней бегал как собачонка, каждое ее слово ловил, выполнял все желания.

- Пап, ты говоришь обо мне так, будто я ходила и всё вокруг своей короной сносила, требуя у мужа обхождения как с королевой.

- Дочка, я не то хотел сказать…

- Пап, а может, он мстил мне за то, что я в молодости не бегала за ним как приклеенная? Его новая пассия прибежала за ним аж на чужой праздник. А я… что я? Вела себя холодно, не ходила с ним на его дурацкие вечеринки, предпочитая проводить вечера у семейного очага. Может, вела себя не так, как он хотел.

- Может, он просто неблагодарный дурак? – папа подмигивает мне.

Показав билеты проводнице, мы проходим в вагон бизнес-класса. К сожалению, дешевых билетов я взять не смогла, пришлось «гулять на все».

К тому же места родителей далеко от моего. Они в середине вагона, я в конце.

- И всё-таки, Юлёк, я не ответил на твой вопрос, - папа раскладывает вещи на столике – очки, телефон, пока мама смотрит в окно, прощаясь со столицей.

- И не надо! – буркает она.

С ужасом осознаю, что даже спустя годы, мама боится ответа папы. Как так?

Неужели после пятидесяти лет, прожитых вместе, можно сомневаться в мужчине, когда вопрос встает о наследниках.

Или это общая черта всех женщин – сомневаться в себе в том случае, если не смогла родить. Тебе приходится жить с этим чувством неполноценности (навешанной на тебя обществом), ты ходишь в людях и тебе кажется, что на тебе невидимое клеймо-печать.

Тебя сначала природа забраковала, а потом люди. И самое страшное, когда среди этих самых бракователей – судей оказываются близкие тебе люди.

Тяжело выдыхаю. Я давно забыла думать об этом вопросе, в тот самый момент, когда в моей жизни появилась доченька, а после – сынок.

Но муж заставил меня снова почувствовать это…

Словами не могу передать ощущения, которые пришлось пережить, когда я узнала, что сама не смогу родить никогда.

На меня мир обрушился – не в переносном смысле, а в буквальном.

Я прожила свой ад.

И никто не имеет права упрекать меня в том, что я не такая как «все».

Но даже моя мама, да и любая другая женщина, обладающая эмпатией на генном уровне, хоть раз в жизни задавалась вопросом, что было бы с моей семьей, с любовью моего мужчины, с его преданностью мне, если бы я не дала ему наследника или наследницу?

- Юль, слышишь меня? – спрашивает папа, заметив мою задумчивость.

Киваю.

- Я бы никогда не бросил маму и не изменил ей, если бы она не смогла родить. Суррогатного материнства пятьдесят лет назад не существовало, как и этого вашего ЭКО. Зато всегда можно было усыновить или удочерить ребеночка. Так бы я поступил.

Мама прыскает в кулак, и я замечаю, что ее глаза лучатся от счастья.

- Как же я рада, что вы у меня есть. Что вы приехали. Жаль, что уезжать пришлось слишком быстро, но мне нужно к девчонкам. Я сейчас не хочу оставаться с ним… и вас обременять своими проблемами не желаю.

- Ну да, создайте там Клуб обманутых жен!

- Обязательно, пап, - жму ему руку. – Вы пока располагайтесь, как поезд тронется, я вернусь к вам. Попытаюсь договориться с вашими соседями, может поменяются местами со мной. Нужно обозначить присутствие на своем месте.

Продвигаюсь по проходу осторожно, чтобы не задеть кого женской сумкой, болтающейся на моем плече, пассажиры уже заняли свои места.

Подхожу к своему месту, и с удивлением обнаруживаю, что оно занято большой сумкой, хозяин которой что-то строчит в ноутбуке.

- Кхм! – прокашливаюсь, чтобы меня заметили.

Но мужчина приятной наружности обращает на меня ноль внимания.

Глава 13

Егор

- Ты единственный, кто свободен и не обременен обязательствами, - заявил напарник, названивая мне с утра пораньше.

- Я тебя не понимаю. Но подозреваю, - усмехнулся я.

- Правильно делаешь, - хохотнул Иван. - У нас контракт срывается, менеджер, который его вел приболел, начальница его укатила в отпуск в Тайланд, другие менеджеры заняты. Остаемся лишь я и ты. Меня жена запрягла – я должен лететь сегодня в Екатеринбург к дочери.

- Поэтому я еду куда… и когда?.. – спрашиваю спокойно.

- Сегодня же ты выезжаешь в Питер. Билет я тебе купил.

- Ты издеваешься? Меня дети ждут в доме отдыха. Я обещал!

- Ты – отец выходного дня. Дети уже не маленькие, объяснишь, что тебе нужно зарабатывать им на алименты, потому что у их матери зверский аппетит, а у детей много хотелок, и папа должен много работать.

- Не знаю, как сказать Лене, что не повезу ее сегодня в дом отдыха.

- Послушай, ты задержишься всего на пару дней. Ничего страшного. Зато контракт будет нас кормить ближайший год.

- Хорошо. Билет на почту скинь.

- Уже.

- А контракт где?

- Курьер сейчас подвезет.

- Понял. Принял.

Отключаюсь, чешу затылок.

Ну почему так? Когда я работал топ-менеджером на чужого дядю – всё время был кому-то чего-то должен и не управлял своей жизнью. Сейчас я работаю на себя, и всё равно всё по-прежнему зыбко и вечно выходит ситуация из-под контроля.

У нас фармацевтический бизнес, мы дистрибьюторы, закупаем препараты оптом, выигрываем тендеры и поставляем препараты в клиники.

Компания небольшая, всего сорок человек, но спрос на лекарства крови растет, и мы растем, чтобы предложение наше и цена соответствовали рынку.

Бывшая жена Катя приезжает ровно через десять минут после курьера, и тут же набрасывается на меня.

- Куда ты собрался? Егор! Разве мы не договаривались, что ты поедешь с детьми в дом отдыха сегодня, а я с мужем завтра.

- Ну извини.

- Я твои «ну извини» десять лет слушала, никакой ответственности за детей, за свои поступки.

- Мама, не пили папу! – за меня заступается дочь Лена. Из-за ее спины выглядывает сын Лев. Дети-подростки – двойняшки.

Сын – копия матери, глядит на меня с безразличием, и мне не по себе от этого. Он же последние годы только и слышит от матери о моей безответственности и безнадежности.

Неужели Катя не понимает, что делает этим только хуже всем.

- Пап, а ты вообще поедешь с нами в дом отдыха, как обещал? Или как всегда, займешься работой?

Хмыкаю, услышав из уст дочки слова ее матери.

- Я обязательно к вам приеду через два дня! С подарками! – сверлю взглядом бывшую.

- Кстати, - Катя смотрит на меня предвзято. - Федор подарил двойняшкам новые ноутбуки и планшеты. Что подаришь ты?

Ну вот, как всегда, Катюха мстит, стравливает меня с Федором. Заставляет нас мериться кошельками, доказывать любовь к детям.

Зараза режет по-живому!

Душу щемит, но я не унываю.

Дочь просила айфон последней модели, а сын – сходить с ним на какой-то матч. Айфон купить легче, чем выкроить время, которым не обладаешь. Поэтому я взял два айфона. Лев обидится, но я попробую ему объяснить, что вынужден работать не нормированно, потому что это мой бизнес. И мне не хочется быть жестким – увольнять сотрудников, не пускать на больничные или в отпуск.

Я добрый.

Поэтому по жизни страдаю от несправедливости и людей, принимающих мою доброту за глупость.

Вот стану злым и алчным с Нового года. Улыбка трогает мое лицо.

- Егор, чего лыбишься?

...

- Мужчина, вы долго будете улыбаться? Или дадите мне сесть на мое место?!

Прихожу в себя, гляжу на красивую женщину с модной короткой стрижкой и яркими волосами.

Рыжая.

Она как солнышко в этом вагоне.

Яркая. С красивыми теплыми глазами, немного озабоченными и грустными. Бездонными и завораживающими.

На вид лет сорок. Почти как я. Мне тридцать семь.

Не знаю зачем это делаю, но оцениваю женщину.

Изящная и гибкая. Соблазнительная фигура. Миловидное лицо.

Отводит глаза, явно не хочет встречаться со мной взглядом.

- Простите, - освобождаю ей место.

***

Егор

Рыженькая с огромными карими глазами достает очки с модной оправой, выуживает из дамской сумочки айпад, и что-то начинает усердно читать, едва поезд срывается с места.

- Погода сегодня прекрасная, не правда ли, - закрываю ноутбук, убираю его в сумку.