Ребенок от бывшего

Глава 1

— Что случилось? У нас какой-то праздник? Почему Зоя Леонидовна помчала с доставкой из ресторана? — застываю посреди коридора со шваброй в руках, когда мимо меня промчала главврач и громко хлопнула дверью ординаторской.

— А ты не слышала что ли? — зевает Марина, она сегодня в ночную работала, сейчас ее смена закончилась и она засобиралась домой. — Шишку какую-то столичную привезли к нам в отделение.

— Откуда у нас в глуши взяться шишке столичной? — спрашиваю и кладу руку на живот, когда чувствую как малышка пинается внутри.

Еще немного и я смогу увидеть ее, подержать на руках. Даже не верится. До сих пор не могу осознать, что скоро стану матерью.

— Так в ДТП на трассе попал, тачка перевернулась, но мужику повезло. В рубашке родился. Вот на скорой его к нам и привезли. Теперь главврач вокруг него вьется и глаз не спускает.

— А, она же пыталась нам денег из бюджета на ремонт выбить, но отказали, — догадываюсь я.

— Ты такая наивная, Машка. Зоя Леонидовна у нас незамужняя женщина, которая не прочь не только богатого мужика закадрить, но и уехать с ним в столицу, — качает головой Марина.

— Не выдумывай, — смеюсь. — Романов что ли перечитала?

— Да я правду говорю. Ты бы тоже себе мужика присмотрела. За тобой столько пациентов бегало, специально тут сидели дольше, чем положено.

— Боюсь, мой живот уже всех распугал, Марин.

— Ты в декрет-то когда? — Марина сразу же становится серьезной. — Ты бы не перенапрягалась так. Все-таки срок уже не маленький, — встревоженно разглядывает меня и я понимаю, что она права. Но что я могу поделать?

— Еще две недели и смогу оформить декретный отпуск. Так что не переживай за меня.

Марина кивает.

— Ладно, побежала я домой. Держись тут.

Марина уходит, а я продолжаю мыть пол в коридоре. Санитарка — не работа моей мечты. Совсем не то, к чему я стремилась. И платят чертовски мало. Но выбора особого у меня сейчас нет.

— Простите, у вас не найдется зарядки для телефона?

Я вздрагиваю от голоса мужчины и замираю на месте со шваброй в руках.

Мне, наверное, показалось.

Максима просто не может быть здесь.

— Эй, глухая что ли?

Снова этот голос. Пронзает до глубины души и вызывает вибрацию во всем теле.

Я не знаю что делать. Если я буду игнорировать, он же просто уйдет, правда?

— Зарядка говорю есть? — уже более раздраженно.

Он касается моего плеча, чтобы привлечь мое внимание, а я чувствую как начинаю задыхаться.

Теперь ясно что за «столичная шишка» к нам в отделение залетела.

Почему судьба нас снова вместе сводит? Почему сейчас, когда мои чувства к нему наконец-то притупились и я заставила себя жить дальше без него?

Я медленно поворачиваюсь, и моё сердце на мгновение замирает. Передо мной стоит Максим, в больничной пижаме, слегка взъерошенный, с гипсом на руке, с перемотанной головой. Его лицо выражает удивление.

Я так давно его не видела, что его вид вызывает внутри меня нарастающую боль.

Мне кажется, что в этот момент время вокруг нас словно останавливается. Мы смотрим друг другу в глаза и, о боже, как сильно я по нему скучала. Скучала, несмотря на то, что он бросил меня. Бросил, не попрощавшись, ничего не объяснив. Бросил, не зная о том, что я беременна. От него. Меня такая тоска берет, но вместе с тем и злость.

Я должна ненавидеть его, а не таять от его присутствия.

Он внимательно рассматривает меня и опускает взгляд ниже. На выпирающий живот.

— Маша? — его удивление сменяется шоком, он делает шаг ко мне, его глаза расширяются. — Ты беременна? Какого черта?

Конечно же он не дурак, легко сложить один плюс один, чтобы понять, что ребенок его.

Это приводит меня в чувство. Страх расползается по венам, я понимаю, что в его силах сделать с нашими судьбами все, что ему вздумается. Даже забрать ребенка.

Поэтому я собираю в кулак всю свою силу воли и невозмутимость, чтобы ровным холодным тоном сказать:

— А что тебя удивляет, Максим? Ты думал, что я буду страдать по тебе еще несколько лет? Ну, прости, что так быстро залетела от другого и вышла замуж.

Я поднимаю перед собой правую руку, как бы демонстрируя кольцо на безымянном пальце, которого на самом деле нет.

— Черт, — хмурюсь, — снова кольцо на умывальнике в уборной забыла. Если тебе что-то нужно, обращайся непосредственно к главврачу.

В его глазах вспыхнула злость, но и в тоже время я замечаю в его взгляде недоверие. Он неотрывно смотрит на меня. Не верит? Я бы тоже не поверила.

— Ой, Максим Николаевич, зачем же вы встали? Вам ведь отдыхать после таких травм нужно! — меня спасает Зоя Леонидовна.

Она подбегает к Алмазову и хватает его за руку, заглядывает в глаза, убеждая, что позаботится о нем и достанет все что ему нужно.

Глава 2

Максим

Я сижу в машине и все внутри разрывает на части.

Я хочу увидеть ее.

Снова.

Беременная она выглядит такой нежной и привлекательной.

Она до сих пор перед глазами. Длинные ресницы, пухлые губы, округлившийся животик.

Беременность ей идет.

Неужели и в самом деле замуж выскочила? Когда успела? За кого?

Хочется сейчас же узнать его адрес и придушить сученыша. За то что посмел прикоснуться к ней, за то, что ребенка ей сделал.

Блять, мне стоит успокоиться.

Прямо сейчас.

Рука под гипсом чешется и мне хочется содрать его к чертовой матери. А еще попросить водителя повернуть обратно. Поваляться в больничке с месяц, чтобы ее каждый день видеть.

— Максим Николаевич, мне показалось, или я видел в больнице ту девушку, за которой приглядывал полгода назад по вашей просьбе? — у Никиты сегодня, похоже, недержание. Обычно без надобности рот не открывает. — Я имею ввиду беременную санитарку.

— Тебе показалось, — раздраженно произношу я, а уже через минуту отдаю приказ. — Найди мне о ней все что можно. Что делала последние полгода, за кого замуж выскочила, какой срок беременности. Найди мне копию ее медкарты.

У меня есть смутное подозрение, что не все здесь чисто. Маша была девственницей, когда я ее впервые взял. Не могла она сразу же побежать к другому мужику.

Если беременна от меня и скрывала это — прикончу. Ладно, сначала верну ее, обниму, потом прикончу.

От мысли о том, что это может быть мой ребенок прихожу в восторг. Наверное, мне стоило надавить на нее, чтобы правду рассказала, но не смог. Ей нельзя нервничать, а еще я чертовски облажался и провинился перед ней.

Это сложно будет исправить.

Действовать стоит осторожно и неторопясь.

Телефон начинает вибрировать в кармане, я раздражённо вынимаю его и вижу имя своей бывшей жены на экране. Вита. Скидываю вызов, не собираюсь больше с ней иметь дело.

Я не прощу ей того, что она сделала. Ни ей, ни Оле. Я уже мог стать дедом. В тридцать девять лет такая себе перспектива, конечно, но я уже спал и видел как держу крошечного внука или внучку на руках, как выбираю игрушки.

Но что сделала моя дочь и ебнутая бывшая жена?

Аборт.

На поздних сроках.

Я думал, что прикончу их обеих, когда узнал об этом.

И очень пожалел, что позволил Оле улететь к матери.

Думал, что это пойдет ей на пользу. Все же Вита женщина, она пережила почти тоже, что и наша дочь. Только у Виты был я, а у Оли — никого, кроме нас. Родить в двадцать без мужа — это не преступление и не конец света. Так думал я, но мы с Витой разошлись во мнениях.

Она вдолбила Оле в голову, что ребенок испортит ей жизнь. Что нормальный мужик не женится на ней с ребенком от другого. Что у нее столько перспектив в будущем, а рождение ребенка все перечеркнет.

В общем, не знаю что она ей еще там наплела и как уговорила на это — но в итоге ребенка не будет. Зато будут последствия после аборта на тринадцатой неделе беременности.

Две безмозглые курицы.

Теперь пусть гребутся, как хотят.

Если злость к Оле уже остыла, то Вите я никогда не смогу простить то, что она сделала это с нашей дочерью. Я заблокировал все ее карты. Продал недвижимость, которой она пользовалась заграницей. Теперь она живет на съемной квартире в Германии и тянет деньги у меня через Олю, которая осталась с ней.

— Все эти женщины — одно сплошное разочарование, — бормочу я себе под нос. Никита бросает на меня короткий взгляд в зеркало заднего вида, но ничего не говорит. И правильно делает.

Мы едем дальше, и я погружаюсь в свои мысли. Машина плавно катится по дороге, но в моей голове настоящая каша. Маша. Беременная. Возможно, от другого. Но если от меня... Нужно срочно всё выяснить.

Я давно уже осознал, что это была огромная ошибка отпустить ее тогда. Повестись на все эти истерики дочери и свои убеждения, что я не для нее. А теперь, возможно, поздно…

— Никита, не тормози у дома. Сразу в офис поедем, — командую я.

Он молча кивает. Всё равно мне сейчас не до отдыха. Нужно разобраться со всем дерьмом, что навалилось на меня в последнее время.

Телефон снова звонит.

В этот раз Оля.

Я верчу его в здоровой руке, думая принять вызов или нет.

Не лучшее время она выбрала для звонка.

Я сейчас на грани срыва.

— Алло?

— Если я звоню, то это наверное, что-то срочное? Ты так не считаешь, Максим? Или тебе уже плевать на собственную дочь? — вместо голоса дочери слышу истерику Виты.

— Я кладу трубку, Вита, — произношу холодно. Но отключиться не успеваю.

— Погоди, Алмазов. Оля заболела, — я слышу всхлип.

Глава 3

Две недели спустя

Маша

Дом человека, который назвал себя моим отцом, похож на особняк из фильма. Почти такой же как у семьи Алмазовых. Не думала, что он настолько богат.

Я здесь третий раз.

Первые два его жена и дочери еще как-то пытались скрыть свою неприязнь под фальшивыми улыбками, но в этот раз не пропускают удобного случая, чтобы задеть меня.

— Когда должна родится малышка? — спрашивает Игорь Вениаминович. Назвать отцом его даже мысленно язык не поворачивается.

Мы сидим за накрытым столом. На обед подали несколько изысканных блюд. Позолоченные вилки, дорогой фарфор, вазы с цветочными композициями — уверенна, Вера Андреевна решила покичиться состоянием их семьи и показать, что я далека от их уровня.

Обстановка за столом напряженная. Мои сестры и их мать постоянно переглядываются. Пялятся на меня, а я на них в ответ.

— Срок поставили на пятнадцатое-восемнадцатое августа. Так что уже немного осталось, — по привычке поглаживаю свой живот и на лице растягивается улыбка.

— Я думал, что первого внука мне подарит Софи, — он переводит взгляд на старшую дочь. — Но ей уже тридцать, а она все в девках ходит, — недовольно произносит он.

— Игорь, ну что ты опять начинаешь? Ты же знаешь сколько времени Софи потратила на то, чтобы получить должное образование. Гарвард, практика в одной из лучших компаний мира, она очень целеустремленная девочка и на парней у нее не было времени.

Перевести это можно так: эта беременная девка за столом — необразованная деревенщина, решившая родить при первом возможном случае, а вот моя девочка — настоящий алмаз. Только и делала, что покоряла лучшие ВУЗы мира.

— К тому же, она очень переборчива в парнях. Это очень важно встретить достойного и надежного человека, который будет соответствовать её уровню, — продолжает Вера Андреевна, бросая на меня презрительный взгляд.

— Папа, сейчас общество совершенно другое. Для женщины главное в жизни — это карьера и саморазвитие, а не рождение детей в юном возрасте, — улыбаясь произносит Софи.

Игорь Вениаминович, как истинный мужчина, совершено не понимает этих завуалированных намеков.

Я сжимаю вилку в руке, стараясь сохранить самообладание. Их подлость и высокомерие пробуждают во мне желание вскочить и уйти, но я сдерживаюсь ради себя.

Я должна наладить контакт с Багровым, чтобы не перебиваться подработками. Я хочу дать своей дочери все самое лучшее. И ее дед может в этом помочь. Необязательно ладить с его семьей, необязательно видится с ним часто, нужно просто немного потерпеть.

— У всех разные взгляды на жизнь, — говорю я, стараясь сохранить спокойствие в голосе. — Я всегда мечтала о семье. Для меня это на первом месте.

— Конечно, каждому своё, — усмехается Вера Андреевна.

Софи и младшая дочь, Марина, переглядываются и хихикают, явно наслаждаясь ситуацией. Мне становится не по себе, но я стараюсь не показывать своих чувств.

— Раз уж речь зашла о семье и детях, я хочу познакомить тебя, Софи, с одним человеком. Он сын моего давнего знакомого. Хороший, умный парень. И очень перспективный.

— Не нужно этого сводничества, пап. К тому же, есть мужчина, которым я уже заинтересованна, — она подмигивает и вытирает губы белоснежной салфеткой.

— Я его знаю? — Игорь Вениаминович в мгновенье становится серьезным.

— Возможно, — Софи держит загадочность до конца. — Он немного старше меня, очень успешен и богат. Он входит в список миллионеров страны. Я считаю, что гены решают все. От такого мужчины должен родится прекрасный ребенок.

Вера Андреевна кивает, соглашаясь с дочерью, и переводит разговор обратно на меня.

— Маша, а как у тебя с финансами? — спрашивает она, на первый взгляд сочувственно, но я чувствую, что она хочет меня унизить. — Ведь одной растить ребенка не просто. У тебя есть работа? Я так поняла, отец ребенка женится на тебе не собирается, но хоть алименты платить будет?

— Вера, прекрати, — шипит на нее Игорь Вениаминович, понимая, насколько это для меня больная тема.

— Я ушла в декретный отпуск, — отвечаю я, стараясь не выдавать своих эмоций. Чувствую, как мои щеки начинают гореть от их язвительных комментариев.

Хотелось бы мне сказать, что отец моего ребенка тоже успешный мужчина. И миллионер вообще-то. Но не могу, несмотря на то, что это правда.

Несмотря на мои опасения и страх, что он все узнает и вернется — Максим снова исчез. Я пришла на следующий день на работу с колотящимся сердцем, а он уже уехал. Растворился, словно его и не было.

Еще несколько дней я была безумно напряжена. Ждала его возвращения. Ведь не мог он так просто уйти, правда? Подозревая, что ребенок его.

Но нет. Ничего не произошло.

Тут в разговор снова вступает Игорь Вениаминович.

— Я собираюсь представить всем Машу на своем юбилее.

За столом сразу же повисает тишина. Марина, Софи и Вера Андреевна переглядываются. Во взгляде — недовольство и паника.

— Игорь, ты не можешь так поступить! Ты хочешь меня опозорить, сообщив всем о своем романе на стороне? Знаешь сколько сил мне потребовалось, чтобы пережить это все и забыть? Я простила тебя, но этого не смогу простить!

Глава 4

Максим

Когда мы подъезжаем к больнице, я быстро выхожу из машины и направляюсь внутрь. Вита встречает меня в коридоре, её лицо заплакано и бледно. Как впрочем и всю последнюю неделю. Такое ощущение, что мысленно она уже хоронит дочь.

— Где она? — спрашиваю я, подходя ближе.

— В палате, — тихо отвечает она, указывая в сторону. — Она сегодня очень слаба, Максим. Но её моральное состояние ещё хуже.

Я киваю и направляюсь к палате. Войдя внутрь, вижу Олю, лежащую на кровати. Она выглядит хрупкой и беззащитной. Мой взгляд цепляется за её побледневшее лицо и опустившиеся плечи. Она так похудела.

Оля поднимает на меня глаза, и в них я вижу страх.

— Папа… привет, — её голос дрожит.

Я подхожу к ней, беру её за руку и сажусь рядом.

— Всё будет хорошо, Оля. Прогнозы очень оптимистичны, к счастью, болезнь выявили вовремя, так что не волнуйся. Отдыхай и набирайся сил, — произношу я, стараясь придать своему голосу уверенность.

Она кивает, и я вижу, как слёзы скатываются по её щекам. Моя дочь нуждается во мне сейчас больше, чем когда-либо. И я сделаю всё возможное, чтобы помочь ей пройти через это.

Когда Оля засыпает, я осторожно выхожу из палаты, чтобы не разбудить её. Вита ждёт меня в коридоре.

— Нам назначена встреча с доктором, — тихо говорю я, и она кивает.

Мы идём по коридору к кабинету врача. Вита идёт рядом со мной, её руки дрожат. Я не прикасаюсь к ней, не пытаюсь хоть как-то её успокоить.

Мне дочь важна, а не состояние ее матери.

Мы заходим в кабинет, где нас встречает доктор и переводчик.

— Добрый день, — говорит он, приглашая нас сесть. — Я понимаю, что вы очень обеспокоены. Все анализы уже готовы, прогнозы неплохие, — начинает он.

Я чувствую себя беспомощным. В моих руках власть, деньги, связи, но все это оказывается бесполезным. Я никак не могу помочь своей дочери.

— Доктор, мы хотим знать, есть ли методы лечения, которые более эффективны, чем химиотерапия, — говорю я, стараясь держать голос ровным. — Наша дочь слишком молода, чтобы проходить через всё это. Деньги не проблема.

Доктор вздыхает и кивает.

— Понимаю вашу обеспокоенность. Химиотерапия — это стандартный метод лечения, но мы также рассматриваем возможность трансплантации костного мозга. Это может быть более эффективным в долгосрочной перспективе, особенно для молодых пациентов.

— Трансплантация костного мозга? — Вита качает головой, слёзы снова начинают катиться по её щекам. — Мы готовы! Мы заплатим сколько нужно! — эмоционально вскрикивает она и хватает меня за руку, словно я могу отказать.

— У Ольги есть брат или сестра? Вероятность совместимости наиболее высокая у братьев и сестёр, — объясняет доктор.

— Ольга единственный ребенок в семье, — говорит Вита дрожащим голосом.

— Тогда поиск донора может занять время.

Я закрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Задумываюсь.

— Доктор, может ли донором стать ребенок? В смысле, младенец. И может ли это подождать несколько месяцев? — спрашиваю я, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

Медкарта Маши была у меня уже на следующий день. Если бы в тот момент я был в стране, я бы сразу к ней помчал. Потому что срок прямое доказательство того, что ребенок мой. И, да, ни за кого замуж она не выходила. Маленькая лгунья.

Хочется наорать на нее за то, что скрыла от меня свою беременность, но и в тоже время расцеловать. Что сберегла ребенка, не сдалась, не испугалась. Не наделала глупостей.

Никогда не думал о втором ребёнке, но сейчас… Это приводит в восторг и пугает одновременно. Я к их с Машей ногам мир готов положить.

Разговор с Машей пришлось отложить из-за состоянии Оли. Разберусь здесь со всем и к ней рвану.

Доктор смотрит на меня с удивлением.

— Донорами костного мозга становятся с восемнадцати лет. Но… Я полагаю, ребенок еще не родился?

Киваю, подтверждая.

— Что? — раздается возмущенное со стороны. — Алмазов, ты что на стороне ребенка сделал?

Кажется, моя бывшая жена совершенно забыла о том, что она бывшая.

Я поворачиваю голову к ней, окидываю ее мрачным взглядом.

— Тебе какая нахер разница, Вита? Ты сейчас молится должна, чтобы этот ребенок помог выздороветь нашей дочери.

Я взрываюсь. Замечаю как переглядываются переводчик и доктор.

Уже спокойней, но с нажимом говорю Вите:

— Прекрати истерить, ты всего лишь бывшая жена и тебя не должна интересовать моя личная жизнь. Твой долг сейчас — позаботится о своей дочери. И не так, как ты делаешь это обычно.

Потом возвращаю внимание доктору, прошу:

— Продолжайте. Какие у нас есть варианты?

— Можно взять стволовые клетки из пуповинной крови. И параллельно искать донора костного мозга. Возможно вы или ваша жена подойдете. Шанс всегда есть. Мы должны проработать все возможные варианты в короткое время.

Глава 5

Максим

Результаты анализов у нас на руках уже через два дня.

Ни я, ни Вита не можем стать донором для нашей дочери.

Я очень злюсь.

Чувство беспомощности высасывает из меня последние силы.

Несколько раз изо всей силы бью кулаком по стене в номере отеля.

Хочется напиться. Напиться и забыться. Но я не имею право на это. Не тогда, когда моя дочь лежит в больнице с ужасным диагнозом.

Я блять готова все отдать, лишь бы ей не пришлось через это проходить. Я бы с ней местами поменялся. Но это невозможно. Я могу лишь со стороны наблюдать за этим всем.

На пять у нас назначена еще одна встреча с ее лечащим врачом.

Здесь лучшие технологии. Лучшие специалисты. Мне не стоит так беспокоиться, но не могу заставить себя успокоиться. Я блять даже есть спокойно не могу. Как представлю свою девочку в больничной палате, кусок в горло не лезет.

Вита уже под кабинетом доктора. Она рядом с Олей проводит почти все время. В этом упрекнуть ее не могу.

— Он уже пришел? — спрашиваю, останавливаясь рядом с ней.

— Нет, — качает головой, на меня смотрит недовольно, но лишних вопросов не задает. — Сказали подождать минут пятнадцать.

— Хорошо, — опускаюсь на кресло для посетителей, достаю телефон.

Мои люди присматривают за Машей, каждый день отправляют мне отчеты. Где была, что делала, с кем контактировала.

Я удивлен, что она общается со своим отцом. Понятия не имею, как она о нем узнала. Потому что я абсолютно точно уверен, что она даже не собиралась его искать.

Неужели у Багрова спустя столько лет проявился отцовский инстинкт?

Пробегаюсь взглядом по файлу и блокирую телефон.

Доктор появляется ровно через пятнадцать минут и приглашает нас пройти в его кабинет. Мы с Витой устраиваемся в креслах напротив его стола. Я чувствую, как напряжение в комнате нарастает, и понимаю, что от этой встречи зависит будущее нашей дочери.

— Добрый день, — начинает доктор, открывая папку с анализами. — Мы получили результаты всех тестов. К сожалению, ни вы, ни Вита не можете стать донорами костного мозга для Ольги.

Я чувствую, как гнев и беспомощность накрывают меня волной. Я сцепляю руки в замок, стараясь удержать себя в руках.

— Какие наши дальнейшие действия? — спрашиваю я, голос дрожит от напряжения.

Доктор вздыхает и кладет папку на стол.

— Мы начнем искать совместимого донора среди добровольцев, но это может занять много времени. Более эффективным и быстрым будет вариант трансплантации стволовых клеток из пуповинной крови. Это даст нам больше шансов на успешное лечение. Будем надеяться, что они подойдут.

— Хорошо, тогда так и сделаем.

— Вы должны договориться со специализирующейся на этом компании о заборе пуповинной крови при родах.

— Сделаем, — киваю, внимательно слушая его.

— Не получится, — раздается сдавленное рядом.

Я поворачиваю голову к Вите.

— Что не получится? — хмурюсь, не понимая о чем она.

Вита выглядит подавленной. Еще более убитой горем, чем до этого. Словно шансов на спасения дочери не осталось.

— Со стволовыми клетками не получится, — повторяет, прочищая горло, смотрит на меня огромными глазами.

— Ты не поняла, что доктор сказал? Попросить переводчика перевести еще раз? -- тяжело взыхаю.

— Не в этом дело, Максим, — она отвечает резко и раздраженно, словно я ее сейчас оскорбил.

— Тогда в чем дело, Вита? Только не нужно втирать о том, что ты не хочешь, чтобы неизвестный ребенок стал донором, — я тоже завожусь, мне достаточно ее вчерашней истерики.

Я блять просто хочу спокойствия. Но в ответ получаю вынос мозга.

Вита молчит. Смотрит на меня и молчит. Это сейчас вина в ее взгляде проскользнула? Или страх?

— Максим, ничего не получится, потому что Оля может быть не твоей дочерью, — из ее глаз брызгают слезы, она громко и некрасиво вхлипывает и прикрывает лицо ладонями.

Я несколько раз моргаю, до меня сейчас плохо доходит информация.

— Что ты только что сказала? — произношу так тихо, что не уверен услышала ли она.

Вита громко рыдает.

— Повтори еще раз! — вскрикиваю, а потом резко поднимаюсь со своего места, хватаю ее за руку и силком выволакиваю из кабинета, оставив там пораженного и ничего не понимающего доктора.

Я нахожу первое попавшееся пустое помещение и заталкиваю туда бывшую жену.

Закрываю за нами дверь.

Она стоит посреди палаты, ее грудь вздымается часто-часто, на лице отражается полное поражение.

Я наступаю на нее, она делает шаг назад и еще один. Пока не упирается спиной в стену.

— Повтори еще раз, что ты сказала. Мне кажется, я не расслышал, — говорю я, чувствуя, как гнев разрывает меня изнутри.

Глава 6

Маша

— С Днем рождения, — протягиваю подарочную коробку Игорю Вениаминовичу. Сложно выбрать подарок тому, кто ни в чем не нуждается.

— Спасибо, Машенька. Я очень рад, что ты пришла. Пойдем, представлю тебя нескольким людям, — он касается моей руки, приглашая меня пройти, но я остаюсь на месте, вежливо улыбаясь.

— Да я как-то не расположена к разговорам сегодня. Малышка весь день активничает, я всего на несколько минут заглянула.

На самом деле заглянула я сюда чисто из вежливости.

Ну, и чтобы побесить Веру Андреевну. Мое присутствие должно напрячь ее. И весь вечер вместо того, чтобы отдыхать и веселиться, она будет думать о том, лишь бы никто не узнал о моем происхождении.

— Тогда иди к фуршетному столу, пополни свои силы, — кивает Багров и отпускает меня.

Я иду к фуршетному столу, разглядывая декор и людей. Этот праздник обошелся моему отцу в целое состояние.

Гостей много, все одеты с иголочки, обстановка роскошная.

Подхожу к столу, беру стакан сока и крупную виноградинку, разглядывая лица людей вокруг.

— Маша, ты пришла, — внезапно слышу голос за спиной и оборачиваюсь. Передо мной стоит Вера Андреевна, её лицо напряжено, но она старается улыбаться.

— Да, не могла пропустить такое важное событие, — отвечаю я, стараясь выглядеть невозмутимо.

— Как мило с твоей стороны, — её голос наполнен скрытым сарказмом. — Но, знаешь, ты могла бы выбрать что-то более… подходящее для такого мероприятия.

Я опускаю взгляд на своё платье. Простое, но элегантное, оно идеально подходит для беременной женщины.

— Мне кажется, оно вполне уместно, — отвечаю я, стараясь не поддаваться на её провокацию.

— Конечно, ты права, — Вера Андреевна кивает, но в её глазах читается недовольство. — Просто… на таких мероприятиях принято придерживаться определенного дресс-кода.

— Я учту это на будущее, — улыбаюсь я, чувствуя, как внутри закипает злость.

И эту женщину предпочел Багров моей матери?

В последнюю нашу встречу я спросила у него, что произошло между ним и моей мамой. К сожалению, кроме него, никто не может рассказать мне правду.

Оказалось, что Багров был на грани развода со своей женой. Именно тогда он и познакомился с моей мамой. Их роман длился где-то полгода, прежде чем мать забеременела, а мой так называемый отец в это же время решил вернуться к жене.

Игорь Вениаминович избегал неудобных ему вопросов и отвечал расплывчато. Это все, что мне удалось узнать. Но я уверенна, правда гораздо сложнее. Между ними определенно произошло намного больше, чем мне позволено узнать.

— Надеюсь, что да, — Вера Андреевна кивает и делает шаг назад, чтобы уйти.

Но прежде чем она успевает это сделать, к нам подходит человек, которого я здесь никак не ожидала встретить.

Максим.

Он смотрит на меня, я — на него.

Сердце болезненно сжимается, а дыхание учащается, как и каждый раз, стоит мне его увидеть.

Что он здесь делает?

Почему мы опять сталкиваемся?

Я резко отворачиваюсь от него.

Стою, словно дурочка и пялюсь в стену. В одной руке сок, в другой — недоеденная тарталетка.

— Максим, какая неожиданность! Не думала, что у вас будет время прийти к нам, — Вера Андреевна расплывается в реверансах перед Алмазовым. — Вы уже видели моего мужа?

— Нет, я заскочил всего на несколько минут. Поздравлю именинника и уйду.

Я чувствую его взгляд на себе. Между лопатками жжет, доказывая мое предположение.

— Тогда я просто обязана позаботится о вас этим вечером. Пойдемте, найдем моего мужа.

Боковым зрением замечаю, как Вера Андреевна хватает Максима за руку и уводит. Прежде чем раствориться в толпе, Максим оборачивается и мы встречаемся взглядами. Клянусь, его выражение лица выглядит так многообещающе, что мне становится не по-себе.

Он все знает, — догадываюсь я.

Он точно знает, что я соврала о своем замужестве и о том, кто именно отец ребенка.

Я с трудом глотаю комок в горле, чувствуя, как нервное напряжение охватывает меня с головы до пят.

Поправляю платье, пытаясь привести мысли в порядок. Почему я вообще пришла сюда? Чтобы доказать что-то Вере Андреевне? Себе? Отцу? Теперь это не имеет значения. Весь вечер пойдет к черту из-за одного взгляда, одной встречи.

Я отхожу к окну, стараясь держаться подальше от толпы. Хочется выдохнуть, но внутри все еще горит огонь беспокойства.

Мне бы уйти, но вместо этого, словно мазохистка, я слежу за Алмазовым.

Вот он подходит к имениннику и даже с такого расстояния я могу различить, что Багров не очень-то и рад ему.

Его здесь не ждали?

Интересно…

Но в следующую минуту к ним сквозь толпу гостей прорывается Софи. В элегантном белоснежном платье, она выглядит безупречно. Её длинные волосы собраны в изящную прическу, а лицо светится от улыбки.

Глава 7

Лицо Софи скривило так, словно она съела лимон.

Она открывает и закрывает рот, не в силах выдавить из себя ни слова. Ее подруги тоже шокировано смотрят на нас.

Не могу сказать, что не наслаждаюсь этим зрелищем.

Я уверена, он сделал это специально. Для меня. Но это настораживает. А еще я безумно боюсь остаться с ним наедине. Он столько боли мне причинил. Нам не о чем больше разговаривать.

Он умеет лишь приказывать и подчинять. Но никак не прислушиваться и идти на уступки.

— Хорошего вечера, дамы, мы уже пойдем, — улыбается он вежливо и подталкивает меня к выходу.

Я сглатываю. На негнущихся ногах иду вперед. Молчу. Максим тоже. Мы пересекаем банкетный зал ни с кем не прощаясь. Я вцепилась в сумочку, как в спасательный круг. Ничего и никого вокруг не замечаю. Всем своим естеством чувствую лишь мужчину рядом со собой.

Машина уже ждет у входа. За ней еще один тонированный внедорожник с охраной Алмазова.

Максим открывает дверь, помогает мне сесть внутрь. Салон автомобиля роскошный, сиденья из чёрной кожи, мягкие и удобные. Я сажусь, стараясь не думать о том, как близко он ко мне находится.

Он занимает место рядом, запах его одеколона мгновенно наполняет пространство. Этот знакомый аромат вызывает у меня смешанные чувства — воспоминания, нежность и боль.

Максим дает команду водителя и машина срывается с места.

Мы сидим в тишине. Максим кажется сосредоточенным, взгляд устремлен вперёд, но я чувствую его напряжение. Сама я тоже напряжена, не зная, куда мы едем и зачем я здесь.

Сцепляю пальцы в замок, безумно нервничаю и прикусываю губу.

— Куда мы едем? — наконец спрашиваю я, стараясь придать своему голосу спокойствие.

— Нам нужно поговорить, — отвечает он напряженно, постукивая пальцами по подлокотнику сделанного из темного дерева, что разделяет нас.

От его слов по телу пробегает дрожь, а тревога усиливается.

— О чём? — произношу я, чувствуя, как в горле пересохло.

Максим поворачивается ко мне, его взгляд пронизывает меня насквозь. В его глазах я вижу решимость и что-то ещё, неуловимое, но знакомое.

— Когда ты собиралась сказать, что я стану отцом?

Жесткий взгляд спускается с моего лица на округлившийся живот. Я инстинктивно прикрываю его рукой и отодвигаюсь к окну.

— Ты отказался от нас, Максим. Откупился конвертом с деньгами. Я ничего тебе не должна... — Хочу выглядеть в его глазах храброй и сильной, хотя сама вся трясусь. Малыш, будто чувствуя отца, отбивает внутри чечетку. Во мне бьется сразу два взбесившихся сердца.

— Я не отказывался от своего ребенка, Мария. Ты хотела его скрыть и об этом мы еще обязательно поговорим позже, а пока — начинай принимать новую реальность, в которой я буду постоянно присутствовать.

Мои руки начинают дрожать ещё сильнее. Его слова пронизывают меня насквозь, каждый мускул напрягается. Он был прав насчёт одного: я пыталась скрыть правду. Но не для того, чтобы манипулировать им, а чтобы защитить себя и своего ребёнка. От боли, которую способен причинить он и его семья.

— Я не хочу, чтобы ты вмешивался в нашу жизнь, — произношу я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Ты причинил мне слишком много боли, Максим. Я не хочу повторения этого кошмара. Ты меня бросил. Ты не интересовался мной! Ты эгоистичный подонок! — не выдерживаю и срываюсь.

— Это не обсуждается, — его голос становится твёрже. — Ты моя, и наш ребёнок тоже. Я не позволю тебе держать меня в стороне. Поняла?

В голове вспыхивают образы прошлого: его слова, его прикосновения, наша близость и последующие страдания. Я смотрю на него и вижу того же человека, который был моим всем, и того, кто разрушил весь мой мир.

— Я не могу... — шепчу я, не в силах выдержать его взгляд.

— Можешь и будешь, — его голос звучит решительно. Он принял решение за меня. Я никогда не выигрывала в спорах с ним. Мне никогда не хватало твердости и смелости противостоять ему по-настоящему.

Мы продолжаем ехать в тишине, и я пытаюсь осознать его слова. Что это значит для меня, для моего ребёнка? Смогу ли я довериться ему снова? Смогу ли простить?

Я прихожу в себя только тогда, когда машина замирает посреди двора и водитель глушит мотор.

— Почему мы здесь? — спрашиваю взволнованно, смотря на дом Алмазова.

— Я привез тебя в свой дом. Что здесь непонятного? — спрашивает Максим уже спокойным тоном. Он тяжело вздыхает и открывает дверь со своей стороны, чтобы выйти.

— Но Оля… Максим.. — начинаю я паниковать, оглядываясь по сторонам.

Если Оля меня здесь увидит — будет очередной скандал. А мне этого не нужно.

— Оля здесь больше не живет, — холодно произносит он и покидает салон.

Мне сразу же становится дышать легче. Но ненадолго. Он открывает дверцу с моей стороны и протягивает руку, предлагая помощь. Я игнорирую его. Выхожу из машины, замираю рядом. Чувствую себя безумно неловко здесь. И не к месту. Вообще не понимаю, что происходит и как получилось, что рядом сейчас Максим.

Глава 8

Я просыпаюсь словно от толчка. Чьи-то руки касаются меня. Я начинаю дышать часто-часто от страха. Не понимаю что происходит и где я.

Переворачиваюсь на спину и вскрикиваю, увидев мужчину, что нависает надо мной в темноте.

— Тише-тише, это я, — голос Максима проникает в сознание и я резко выдыхаю.

— Максим? Что ты здесь делаешь? Почему в моей постели? — спрашиваю испуганно, натягивая одеяло почти до подбородка.

Вспрыгнуть с кровати не получится, я слишком неповоротлива.

— Не смогу уснуть, когда ты так близко, — с грустью в голосе признается он, а потом бесцеремонно забирается под одеяло.

От такой наглости у меня на мгновенье даже дар речи пропадает.

— Раньше же как-то спал без меня! — нервно пищу, ощущая как покрываюсь мелкой дрожью, когда его рука ложится на мой округлый живот и начинает поглаживать.

— Тс-с-с, спи дальше, малыш, хорошо? — он ложится на подушку рядом с моей головой.

В комнате наступает тишина, в которой слишком отчетливо слышно мое учащенное дыхание.

— Максим, это неправильно, — пытаюсь возразить, но голос предательски дрожит. — Мы должны держать дистанцию. Мы...

— Мария, — перебивает он, его голос становится серьезным и тихим, — я понимаю, что ты злишься на меня. Но я не могу держаться на расстоянии, когда ты и наш ребенок так близко.

Его слова проникают в мое сознание, вызывая волну смешанных чувств. Он говорит, что ему нужно быть рядом, но не оставит ли снова при первой помехе у нас на пути?

— Я боюсь, Максим, — наконец признаюсь, моя голос ломается на последних словах. — Я боюсь снова остаться одна.

Он тихо вздыхает и сильнее прижимает меня к себе, его тепло и близость действуют как успокоительное.

— Спи и не думай о плохом. С сегодняшнего дня я позабочусь о вас.

Все слишком просто.

Чересчур.

Я пытаюсь расслабиться, но не могу.

Он так близко.

Его запах окутывает меня.

Если закрыть глаза, можно представить, что я перенеслась в прошлое. В уютную квартиру, где все было лишь для нас двоих.

Мы лежим в тишине, его рука всё ещё на моём животе, поглаживая его. Постепенно, несмотря на все тревоги, я начинаю чувствовать себя спокойнее. Его близость, его тепло... Может быть, действительно всё изменится?

— Засыпай, малыш, — шепчет он снова, и его голос, мягкий и успокаивающий, проникает в мои сны, оставляя в душе проблеск надежды.

Я просыпаюсь, когда день уже в самом разгаре. Потягиваюсь, стараясь избавиться от остатков сна, и осматриваюсь. Постель рядом пустая. Максим уже ушел.

Это было странно. Все, что произошло вчера. Но я решаю не думать об этом много.

Сажусь на кровать, натягиваю халат и медленно выхожу из спальни. Дом Максима огромный, просторный, с высокими потолками и большими окнами, пропускающими много света. Я иду по коридору, заглядывая в комнаты. Гостиная, библиотека, кабинет. Везде царит порядок, всё выглядит как из журнала о дизайне интерьеров.

Я направляюсь к кухне, откуда доносятся аппетитные запахи. Я слишком часто здесь была раньше, чтобы не запомнить расположение комнат.

Захожу и вижу накрытый стол: свежие булочки, омлет, фрукты и чай. Всё выглядит так, словно кто-то ждал моего прихода.

— Доброе утро, — голос домработницы звучит настороженно. Она стоит у плиты, готовя что-то ещё. Её взгляд скользит по мне, оценивая, изучая.

Если она и удивлена моим положением, то не выдает этого. Лишь мельком бросает взгляд на мой живот.

— Доброе утро, — отвечаю я, стараясь улыбнуться. — Это вы всё приготовили?

— Да, — она кивает, но видно, что ей неуютно. — Максим Николаевич сказал, что вы останетесь на завтрак.

Я сажусь за стол, стараясь не обращать внимания на её настороженность. Но её присутствие делает меня нервной.

— Спасибо за завтрак. Вы очень любезны, — говорю я, надеясь разрядить напряжение.

Она лишь кивает и продолжает свои дела. Я начинаю есть, ощущая, как голод просыпается внутри меня. Вкус еды успокаивает, но мысли всё ещё запутаны.

Весь дом кажется слишком большим и пустым.

Интересно, где Оля? Почему они больше не живут вместе? Это из-за меня?

Поднимаю взгляд на домработницу, собираюсь спросить у нее, но сразу же отбрасываю эту идею.

Я понимаю, что Максим скорее всего ушел на работу и до вечера его не будет. Я не понимаю, что делать мне. Вчера он странно вел себя… Сначала был зол и решителен, потом мягок и нежен.

Мне сложно понять этого мужчину, но я не хочу врать себе, доказывая, что моей малышке не нужен отец.

Нужен. Очень даже.

У них с Олей такие хорошие отношения. Я всегда завидовала подруге. Мой отец даже знать меня не хотел. А у нее был такой прекрасный и заботливый папа. Теперь и у моего ребенка может быть такой же.

Глава 9

Максим возвращается поздно вечером. Я слышу как хлопнула входная дверь и спешу выйти в гостиную.

Я уже вся извелась.

Так и не решила что делать.

В доме кроме нас уже никого нет. Вся прислуга ушла.

Ужин на столе, все вымыто и блестит.

Максим снимает пиджак, развешивает его на спинку стула и наконец замечает меня. Его взгляд пронизывает меня насквозь, как всегда, вызывая бурю эмоций.

— Привет, — произносит он, устало улыбаясь.

— Привет, — отвечаю я, стараясь скрыть свою нервозность.

Нерешительно топчусь на месте, рассматриваю его, словно не видела долгое время.

— Как прошел день? — спрашиваю, чтобы сгладить возникшую неловкость между нами.

Максим никогда не был особо разговорчив, но сейчас в нем что-то изменилось. Я не могу сказать, что именно, но ощущение, что за это время и он пережил что-то очень плохое, что заставило его погрузиться в себя. Я не заметила этого сразу, но вот сейчас, когда он так смотрит на меня…

— Ничего интересного, — он вздыхает и подходит ближе. — У тебя все хорошо? Ты успокоилась? Охрана доложила мне, что не было предпринято ни одной попытки к бегству, — он выдавливает из себя улыбку, ведет себя со мной осторожно, словно боится спугнуть.

У меня создается ощущение, что я пугливый котенок, которого он привез в свой дом, а теперь боится что сбегу. Поэтому в доме закрыты все окна и двери. Коты всегда находят дорогу к дому, где бы они не были. Вот и он боится, что я вернусь к себе.

— Я... изучала дом, — признаюсь я, чувствуя себя неловко.

— Хорошо, — кивает он, смотря на меня с теплотой. — Ты уже поужинала?

— Нет, ждала тебя, — говорю, смутившись.

Максим улыбается, его взгляд становится мягче.

— Давай тогда поужинаем вместе, — предлагает он и я не спорю.

Рот наполняется слюной при мысли о еде. Я весь день была слишком подавлена и аппетита не было, а вот сейчас вернулся резко.

Мы садимся за стол, и я чувствую, как напряжение постепенно уходит. Максим ведёт себя спокойно и уверенно, его присутствие обволакивает меня, создавая иллюзию безопасности. Мы начинаем ужинать, и разговор течёт легко, как будто между нами нет никаких преград.

— Я смогу завтра поехать с тобой, чтобы забрать твои вещи. Ты же не собираешься возражать? — спрашивает он, разрезая мясо на тарелке. — Я не хочу тратить время на глупые уговоры, Маш.

— Багров собирался купить мне квартиру, — несмело произношу я, не смотря в глаза Максиму. — Я могла бы жить там.

— Исключено, — резко перебивает он. — Тебе от него ничего не нужно. Квартира у тебя уже есть. Если хочешь другую, я куплю тебе ее. Только выбери. Но я хочу чтобы ты жила со мной. Здесь. Хочу приходить после работы не в пустой дом. Я оформлю на тебя недвижимость, чтобы ты чувствовала себя уверенней и не думала, что в случае чего можешь оказаться на улице. Если тебе так будет спокойней, конечно.

— Это лишнее, Максим, — отвечаю я, стараясь не выдать своей неуверенности. — Но я не буду врать, мне сложно находится с тобой в одном доме. Не после того, что случилось между нами.

— Я понимаю, — кивает он. — И я уже обещал тебе, что постараюсь все исправить. Я уже не молод, Маша. И я в состоянии понять чего хочу и принять решение. Если я сказал, что хочу быть с тобой и нашим ребенком, значит, так и есть.

Мы продолжаем ужинать, обсуждать мелочи, избегая разговоров о будущем и о ребёнке. Но я чувствую, что этот момент неизбежно приближается.

После ужина Максим предлагает прогуляться по саду. Мы выходим на террасу, и прохладный вечерний воздух обдувает наши лица. Я иду рядом с ним, его рука легко касается моей спины, направляя меня.

— Это ведь девочка? Я видел твою медицинскую карту, — начинает он после долгого молчания.

— Да, — сдавленно произношу я.

— Я рад.

Я останавливаюсь, смотрю на него. Его глаза искренние, в них нет и тени лжи.

— Знаешь, Маш, жизнь очень странная штука. Мне понадобилось почти сорок лет, чтобы понять это, — внезапно произносит он и его слова пропитаны горечью. — Ты знала, что Оля была беременна?

Его вопрос шокирует.

Я моргаю несколько раз, пытаясь понять, не послышалось ли мне.

— Беременна? Наверное, это произошло после того как мы перестали общаться…

— Нет, — он качает головой. — Она была беременна уже когда мы летали в Италию все вместе.

— Что?

Я шокирована не менее, чем когда узнала о своей беременности. Почему Оля ничего мне не сказала? Тогда ведь мы еще были лучшими подругами. Почему скрывала от меня такое?

— То есть… то есть она уже родила? — мысленно делаю подсчеты. Получается, Максим дедушкой стал? Звучит немыслимо.

— Она сделала аборт, — мрачно заключает он, сверлит меня взглядом. И в его словах столько злости и разочарования заключено.

Воздух в одно мгновение выкачивается из легких.

Глава 10

Просыпаюсь рано утром слишком взволнованной.

Место рядом со мной пустое.

Это дает мне возможность расслабиться.

Я не могу сопротивляться сильному мужчине. Не могу приказать ему держаться от меня подальше, потому что он все равно сделает так, как хочется ему.

Но если выбирать между Алмазовым, который так жестоко обошелся со мной, но в то же время не сбегает от отвественности и не собирается бросать своего ребенка, и Багровым, чья семья меня ненавидит, а сам мужчина мне чужой, то, пожалуй, остаться с Максимом неплохой вариант.

И я безумно люблю его. Чувства никуда не делись. А тот факт, что я под сердцем его ребенка ношу, привязывает меня к нему еще больше.

Рада ли я что все так обернулось? Что он случайно нашел меня и пытается вернуть?

Скорее да, чем нет.

Но так страшно.

Страшно, что мои мечты всего лишь замки из песка, и он снова поступит со мной жестоко.

А еще больно от того, что у него были другие женщины.

Выбросить это из головы и забыть не получается. Слишком сильно я желаю, чтобы он был лишь моим. Слишком сильно я на нем зациклена.

Это потому что он мой первый мужчина? Это у все так?

Я поднимаюсь с кровати, и открываю дверь, ведущую в ванную комнату.

Тут же замираю.

Максим стоит перед зеркалом, вытираясь после душа. Капли воды стекают по идеально сложенному телу. Он бросает на меня взгляд, но делает вид, что ничего не происходит. Его уверенность и спокойствие раздражают и притягивают одновременно.

— Извини, я не знала, что ты здесь, — резко говорю я, чувствуя, как мои щеки заливает краска.

Максим лишь ухмыляется, продолжая свои действия.

— Всё в порядке, Маша. Мы ведь видели друг друга в более откровенном виде, правда? Так к чему эти смущения? В конце концов у нас скоро будет ребенок, — его слова заставляющая мое сердце биться быстрее.

Я спешно закрываю дверь, но перед глазами всё еще стоит его образ. Идеальное тело, мускулы, которые двигаются под кожей... между ног становится слишком горячо. Чёртовы гормоны, они снова заставляют меня терять контроль.

Я прислоняюсь к двери, пытаясь успокоиться. Мысленно уговариваю себя не поддаваться эмоциям, но тело предательски реагирует на каждую мысль о нем. Невозможно игнорировать те чувства, что бушуют внутри.

Максим появляется через несколько минут, уже одетый. Его волосы всё ещё влажные, но это не уменьшает его привлекательности. Он останавливается рядом со мной, обволакивая меня ароматом его геля для душа.

Я сглатываю, поднимаю на него взгляд.

— Сколько тебе времени нужно, чтобы собраться? — спрашивает он, застегивая пуговицы белоснежной рубашки.

— Час? — то ли спрашиваю, то ли утверждаю. — Вообще-то, тебе не обязательно ехать туда. Я могу и сама справиться. Водитель поможет спустить вещи. Там всего чемодан наберется. Я ведь теперь ни во что не влажу, — нервно смеюсь я.

На самом деле я не очень хочу, чтобы Максим видел как я жила. Между нами настоящая пропасть. У него множество элитной недвижимости как в стране, так и за границей, у меня же старенькая двушка в двухэтажном доме с протекающей крышей.

Не знаю почему мне вдруг стыдно перед ним становится. Он ведь и так знает, что у меня денег нет. Я хваталась за все подработки подряд, пока он в приказном тоне не запретил мне этого делать и не окружил заботой и роскошью.

Максим смотрит на меня внимательно, его взгляд становится серьёзным.

— Нет, Маша, я поеду с тобой. У нас после есть ещё несколько важных дел.

— Какие дела? — спрашиваю я, чувствуя, как напрягаюсь от его слов.

Он не отвечает, его взгляд становится ещё более настойчивым.

— Ты всё узнаешь позже. Сейчас просто соберись и давай позавтракаем. Домработница должна была уже накрыть на стол, — смотрит на часы на запястье.

Я киваю, стараясь скрыть свою тревогу.

Максим выходит из комнаты, я замираю перед гардеробом. Здесь всего парочка вещей для меня. Максим привез меня к себе в платье, поэтому на следующий день позаботился, чтобы мне доставилиснесколько свободных футболок, джинсы для беременных и сарафан. Остальное сказал заказать мне, но я не решилась вот так сразу тратить его деньги и пользоваться положением.

Да и не до этого было.

Завтракаем быстро. Не верится, что всего лишь прошлой осенью мы были здесь с Олей. Точно так же сидели за столом, а я пялилась на любовницу Максима и безумно ревновала. Потому что она могла получить то, чего не могла я.

Интересно, она еще работает у него?

С ней он трахался?

Как давно у них был последний раз?

Делал ли он это, пока был со мной? Я ведь видела его несколько раз с другими женщинами, но он заверял меня, что кроме меня у него никого нет.

Вдруг это все тоже было ложью?

— Что случилось? Не вкусно? — участливо спрашивает Максим, замечая мое перекошенное от гнева лицо и то, что круассан с шоколадом оказался снова на тарелке.

Глава 11

— Максим я не уверена, — даю заднюю, когда черный лимузин замирает перед входом.

— В чем именно? — спрашивает, поворачиваясь ко мне.

Берет меня за руку.

Сегодня он слишком много прикасался ко мне.

А я слишком много нервничала.

Так и родить можно.

— В том, что мне стоит идти с тобой. А вдруг Оля узнает? — начинаю паниковать. Воздуха катастрофически не хватает, несмотря на то, что кондиционирование внутри работает на всю.

— Не говори глупостей, Маша. Оля и так знает.

— Ты прекрасно понял, что именно я имела ввиду, — хмурюсь и в который раз поправляю прическу.

— Успокойся, Маша. Ты прекрасна. На самом деле я очень устал. Я хочу наконец-то жить так, как нравится мне, не заботясь ни о чьем мнении и не пытаясь угодить то дочери, то бывшей жене. Я постоянно делал то, что лучше для других и никогда не заботился о своих желаниях и интересах. Мне почти сорок, я достиг огромных высот, но счастливым я чувствую себя только с тобой. Просто расслабься и проведи этот вечер рядом со мной, пожалуйста. Давай, нам нужно выходить, — дверь лимузина открывается и Алмазов появляется на публике первым.

Никто не ожидает, что он прийдет с женщиной. Да еще и глубоко беременной. Когда мы идем сквозь нарядную толпу, я чувствую, что мы собрали на себе все взгляды.

Максим держит меня за руку, уверенно ведя куда-то. Сдержанно здоровается с людьми кивком головы.

Я стараюсь не отставать, чувствуя, как напряжение нарастает с каждым шагом. Вокруг нас светские львицы и бизнесмены, обсуждающие последние новости, но все они замолкают, когда видят нас. Взгляды, полные любопытства.

— Смотри, это же Максим Алмазов, губернатор! — шепчет кто-то за спиной.

— Кто эта женщина с ним? — спрашивает другой голос.

— Похоже, она беременна, — шепчет кто-то еще.

Максим словно не замечает ни одного из этих комментариев. Он улыбается, кивает знакомым и продолжает вести меня вперед. Я же пытаюсь скрыть свою нервозность, но каждое слово, каждое движение словно впиваются в меня, заставляя чувствовать себя не на своем месте.

Он представляет меня как мать его будущего ребенка. Словно хочет, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что беременна я и в самом деле от него.

Мы останавливаемся у бара, и Максим заказывает безалкогольный коктейль для меня.

— Попробуй, это должно тебя успокоить, — говорит он, подавая мне бокал.

Я делаю глоток и чувствую, как сладкий вкус успокаивает нервы. Вокруг нас продолжается вечер, музыка играет, люди танцуют и смеются. Но все мои мысли сосредоточены на Максиме и на том, что происходит сейчас.

— Максим Николаевич, вы умеете производить фурор, — раздается громкое рядом с нами.

К нам подходит мужчина, явно моложе Максима. Рассматривает меня с интересом, и когда взгляд натыкается на живот, в его глазах читается удивление.

— Тебя стоит поздравить с пополнением в семье? — спрашивает незнакомец.

— Рано еще, — усмехается в ответ Максим. — Это Руслан Вольцев. А это Мария, — представляет нас друг другу.

— Просто Мария? — с интересом переспрашивает Руслан, протягивая руку для рукопожатия.

Я неловко улыбаюсь и пожимаю его руку. Его взгляд слишком долго задерживается на мне, и я чувствую себя неловко.

— Да, просто Мария, — отвечаю, стараясь держать голос спокойным.

— Рад познакомиться, Мария. Вы сегодня выглядите великолепно, — говорит Руслан, не скрывая любопытства. — Чем вы занимаетесь?

— Готовлюсь стать матерью, — после короткой паузы отвечаю я.

Это вызывает ответную улыбку у Руслана. Он не выглядит плохим человеком и интерес его скорее искренний, а не для того, чтобы сплетни разносить.

— Хороший ответ. Восхищаюсь вами, Мария. Не каждая женщина решилась бы бросить модельную карьеру и родить ребенка. Даже если отцом будет губернатор области.

— Я медсестра, а не модель, — хмурюсь, поглядывая на Максима. У него был роман с моделью, а теперь его друзья думают, что я - это она?

— Медсестра? — брови Вольцева ползут вверх. — Надо и себе лечь в больничку что ли.

— У тебя свадьба скоро, Руслан, а ты на чужих женщин заглядываешься, — холодно произносит Максим, и притягивает меня ближе к себе, словно боится, что его знакомый может попытаться соблазнить беременную меня.

— Присмотрел что-то на аукционе? — Руслан становится серьезным, резко меняет тему, прячет руки в карманы, рассматривает других гостей.

— Нет, я просто внес благотворительный взнос на счет фонда, не хочу участвовать в этой показухе. Мы здесь ненадолго.

— Ясно. Хороший повод заявить о своих отношениях.

Максим кивает, явно соглашаясь с Вольцевым.

— В нашу сторону идет Багров. Со своей дочкой, — говорит Руслан, словно предупреждает Максима, и я сразу же вся напрягаюсь. — Вот кто сегодня будет разочарован. Или мне не стоило этого говорить? — наигранно хмурится он. Ему, кажется, доставляет удовольствие подшучивать над Максимом.

Глава 12

Машина уже ждет. Я выдыхаю только когда мы отъезжаем от ресторана. Напряжение спадает. Все не так плохо. Наши с Максимом пальцы все еще переплетены и никто из нас не решается забрать руку первым.

— Ох, — вырывается у меня громкое в какой-то момент и я накрываю живот ладонью.

— Что такое? Тебе плохо? Попросить водителя повернуть машину в сторону клиники? — встревоженно спрашивает Максим.

— Нет-нет, — улыбаюсь я, — она просто так сильно бьется, щекотно безумно.

Весь вечер малышка была спокойной, а сейчас разбушевалась, словно решила в футбол сыграть.

У Максим взгляд мгновенно меняется, он смотрит на мой живот, потом спрашивает:

— Можно?

Я киваю. И он притрагивается к моему животу.

— Вот тут, чувствуешь? — направляю его.

Максим осторожно кладет руку, его пальцы слегка дрожат. Малышка тут же отвечает новым толчком, словно приветствует своего отца.

— Чувствую, — говорит он, его голос дрожит от эмоций. — Невероятно.

Мы сидим в тишине, наслаждаясь этим моментом. Я вижу, как Максим смягчается, его суровое лицо озаряется нежностью и заботой. Малышка продолжает двигаться, и каждый её толчок наполняет нас радостью.

— Это так удивительно, — шепчет он, не отрывая взгляда от моего живота.

— Кажется, она знает, что ты здесь, — улыбаюсь я, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза от этого момента. Потому что еще месяц назад о таком даже мечтать не могла. И так страшно, что эта реальность ненастоящая. А моя собственная выдуманная вселенная.

Максим наклоняется, чтобы поцеловать меня.

В этот раз я не противлюсь. Позволяю ему.

Его губы мягко касаются моих, и я отвечаю на его поцелуй, чувствуя, как всё вокруг исчезает.

Его руки скользят по моим плечам, обнимают крепче.
Я вся дрожу, ощущая его близость.

Где-то за перегородкой находится водитель. Но это не имеет значение.

— Маша... — шепчет он, перерыв поцелуй. — Хочу тебя пиздец. Я блять взорвусь, если тебя не трахну. — Его дыхание горячее и прерывистое.

Он говорит грубости, но они мне нравятся.

— Максим, — только и успеваю сказать, прежде чем он снова накрывает мои губы своими.

Наши тела тесно прижимаются друг к другу.

Его ладонь уверенно ложится на мою грудь, которая знатно увеличилась из-за беременности.

Вторая рука Максима ложится на бедро, и я чувствую, как жар охватывает всё тело.

Каждое его прикосновение — словно искра, разжигающая огонь внутри.

— Ты такая красивая, — хрипло шепчет он мне на ухо, заставляя меня застонать от удовольствия. — Весь вечер взгляд от тебя отвести не могу. Удивительно, что никто не заметил как тесно у меня было в штанах.

Я отвечаю на его слова поцелуем, чувствуя, как наши желания переплетаются.

Его пальцы осторожно скользят под платье, поднимаясь всё выше.

Я замираю от этого касания, закрываю глаза, отдаваясь ощущениям.

Его руки мягкие, но настойчивые.

В машине становится жарко.

Воздух наэлектризован нашими эмоциями.

Я чувствую, как его желание становится всё более явным.

Максим отрывается от моих губ, его взгляд становится серьёзным.

— Приехали, Маш.

Я не могу сдержать разочарованный стон.

Не сговариваясь, мы поднимаемся в его спальню.

В комнате полумрак, только свет луны освещает наши силуэты.

Максим аккуратно закрывает дверь, и мы стоим друг перед другом.

Наши взгляды пересекаются. Взрыв эмоций, страсти и желания.

— Тебе же можно, или?.. — он обрывает вопрос на полуслове и опускает взгляд на мой живот.

— Можно, — отчего-то смущаюсь в эту секунду. Даже больше, чем когда раскрывалась перед Максимом впервые.

Он мгновенно делает шаг ко мне. Его руки скользят по моим плечам, аккуратно стягивают лямки платья.

— Молния сзади, — говорю с придыханием.

Я вздыхаю, чувствую, как он тянет вниз молнию на моей спине. А потом я остаюсь без платья.

Мои пальцы дрожат, я начинаю снимать с него рубашку.

Пуговицы одна за другой поддаются, открывая его мускулистую грудь. Максим тянется ко мне, его губы снова находят мои.

Поцелуй глубокий, страстный. Я чувствую, как его руки скользят по моей спине, расстегивая бюстгальтер.

Ткань падает на пол, и он обнимает меня крепче.

Мои руки касаются его обнаженной кожи, и я наслаждаюсь каждым мгновением этого близкого контакта.

Максим нежно опускает меня на кровать.

Его губы скользят по моей шее, спускаются ниже.

Глава 13

— Что ты делаешь? — без стука заглядываю в кабинет Максима и он резко прячет в выдвижной ящик какой-то конверт.

Выравнивается в кресле, но я вижу, что он очень напряжен.

— Только что закончил с работой. Почему не спишь? — спрашивает и тянет меня к себе на колени.

Целует в шею, от чего у меня мурашки по всему телу ползут.

— Слишком много мыслей, — отвечаю, опираясь на его грудь. — И тебя не хватает.

Не вру. Две недели прошло с того времени, как я переехала к Алмазову. И когда он вот так допоздна засиживается в своем кабинете, я не могу уснуть. Словно если его нет в постели рядом, он внезапно исчезнуть может.

Максим улыбается, его пальцы мягко проводят по моим волосам.

— Тебе нужно больше отдыхать, — говорит он тихо, его голос звучит успокаивающе.

Я киваю, чувствуя его тепло и заботу.

— Когда у тебя следующее плановое УЗИ? — спрашивает он, его взгляд становится серьёзным. — Я хочу пойти с тобой.

— Через неделю, — отвечаю я, удивлённая его желанием. — Но ты уверен, что сможешь найти время? Тебя почти нет дома.

— Конечно. Я и так слишком многое пропустил.

Его слова заставляют меня улыбнуться. Я чувствую, как напряжение постепенно уходит. Мы сидим так некоторое время, наслаждаясь тишиной и близостью друг друга.

— Ты сегодня напряженный и взволнованный, — отстраняюсь немного от него, чтобы посмотреть ему в глаза. — У тебя какие-то проблемы?

Взгляд падает на верхний ящик стола, где он спрятал конверт.

— Не совсем. Просто есть одна вещь, которая меня беспокоит, и я никак не могу решить хочу знать правду или нет. Чтобы выбрала ты? — склоняет голову на бок, словно и правда спрашивает моего совета.

— Я? М-м-м, не знаю. Это зависит от того, о чем эта правда.

— Допустим… — Он замолкает на мгновенье, задумывается. — Допустим, ты недавно узнала кто твой биологический отец. Ты жалеешь об этом или нет?

Я моргаю несколько раз. Я думала об этом много. Но так ни к чему не пришла. Потому что мне всегда было интересно кем был мой отец, но точно так же я желала бы ничего не знать о нем.

— Слишком сложно, — смеюсь я. — Начинаю понимать почему ты здесь сидишь в полутьме и одиночестве.

Он щелкает меня по носу.

— Пойдем спать. Уже почти полночь.

Я киваю, следуя за ним. Я снимаю халат и ныряю под одеяло, Максим ложится рядом. Его руки обнимают меня, его тепло окутывает, и я наконец-то начинаю чувствовать, как усталость берет верх и проваливаюсь в сон.

***

Когда просыпаюсь, место рядом уже остыло. Я даже не знаю, когда Максим проснулся. Зато рядом с кроватью стоит ваза с цветами. Я улыбаюсь. У нас уже весь дом уставлен цветами.

Максим, оказывается, очень романтичный мужчина. Хотя, если так подумать, раньше когда он из командировок возвращался, всегда мне что-то привозил. И букеты огромные дарил. Кто-то из его людей следили за тем, чтобы каждую неделю мне привозили продукты. Он и раньше был заботлив, просто не был по-настоящему моим.

Я позволяю себе понежится в постели подольше.

Домработница уже пылесосит в коридоре.

Такая жизнь для меня непривычна. Я чувствую себя неловко, когда прохожу мимо прислуги, или сажусь за уже накрытый другими людьми стол.

На экране телефона высвечивается имя Багров.

Мы с ним не разговаривали с того благотворительного вечера. Хоть мы и видимся иногда, мы не стали ближе. Он чувствует мою отстранённость, обиду, поэтому между нами часто возникает неловкость. Без причины он не звонит, о жизни мы почти не разговариваем.

— Алло? — после того как взвесить все «за» и «против» все же принимаю вызов.

— Привет, Машенька. Не разбудил?

— Нет.

— Я чего звоню. Мне тут квартирку хорошую подыскали. С видом на парк. В самом центре. Не хочешь сегодня приехать? Посмотрим ее и если тебе все понравится, я распоряжусь чтобы готовили документы на покупку.

Я на мгновенье теряюсь.

В последнее время все вокруг внезапно решили одарить меня недвижимостью. Хоть Багров и говорил об этом заранее, меня все равно приводит его предложение в ступор.

— Не думаю, что это хорошая идея… — начинаю я с сомнениями. Стоит ли принимать от мужчины, который называется моим отцом такие подарки? Не предаст ли это память о моей матери?

— Подумай хорошенько, Машенька, — его «Машенька» немного режет слух. — У меня пока не предвидятся внуки, поэтому я хотел бы оставить своей первой внучке что-то. Не отказывайся. Это ведь хорошо, если у тебя будет своя квартира в случае чего.

Я тяжело вздыхаю.

— Я тебе в прошлом задолжал, Маша. Я уже старый, сердце подводит, я хотел бы сделать хоть что-то хорошее для тебя.

— Хорошо, я приеду, — сдаюсь почему-то. Багров сейчас во мне вызывает жалость. Мне достаточно было несколько раз приехать к нему домой, чтобы понять, что и жена, и дети в нем лишь кошелек видят. Он к Вере Андреевне чувств не испытывает тоже.

Глава 14

Мне приходится соврать Багрову, что у меня появились срочные дела и попросить перенести встречу.

Потому что настроения никакого нет.

Хотя, наверное, стоило бы уйти из этого душного дома.

Почему я нигде не могу найти себя место? Все чужое, не мое. Ощущение, что в этом мире нет мне месте.

Максим возвращается, хмурый и задумчивый.

— Я хочу поменять мебель в спальне, — первое что выпаливаю, как только он входит в гостиную.

— Мебель в спальне? Ну, я не против, но с чего вдруг? Ты ведь детской комнатой сейчас занимаешься. Дизайнер что-то толковое предложил?

— Нет. Я просто вдруг поняла, что в нашей постели спало как минимум две женщины, — произношу раздраженно.

— О каких еще женщинах речь? — усмехается Алмазов. Замечает, что я не притронулась к букету цветов, снова на меня взгляд переводит.

— Вита. И та женщина, не помню даже ее имени. Ты привел ее в этот дом, когда я ночевала здесь. Ты ведь знаешь о чем я.

О, конечно он знает. Такое сложно забыть. Я вышла попить воды, а она как раз отсасывала ему в этой самой гостиной. А потом они переместились в его спальню.

Максим кривится. Словно это воспоминание ему не нравится. Хотя вообще-то в тот момент именно ему было приятно. А вот мне — не очень.

— Черт, Маш, ты же знаешь, что сейчас кроме тебя у меня нет никаких женщин. И они мне не нужны. Да, у меня в прошлом было много разных связей, но это все прошлое. Понимаешь? Не думай об этом, хорошо?

Я киваю. Хотя не думать об этом сложно.

— Так что с кроватью? Мы поменяем ее? — спрашиваю холодно.

Макс кивает.

— Если ты настаиваешь, то конечно. Попрошу кого-то заняться этим. Вообще у нас сегодня столик в одном прекрасном месте зарезервирован. Я приехал пораньше, чтобы забрать тебя. Так что давай не будем о неприятном, — просит, смотря мне в глаза.

Он выглядит искренне, но у меня внутри уже проросло зерно недоверия.

— Я не очень себя чувствую. Давай перенесем, хорошо? Пойду полежу, — разворачиваюсь, чтобы уйти, но Макс хватает меня за руку.

— Давай ты отдохнешь немного, а потом поедем? Времени еще полно. Я на семь зарезервировал.

— Максим, я не голодна. И очень устала. Мне скоро рожать, я так растолстела, что едва передвигаюсь. Не хочу никуда сегодня, — стою на своем.

— Черт, да что ж за день сегодня? Все через задницу! — почему-то злится Максим. Трет переносицу. Он какой-то нервный и дёрганный. — Ладно, я хотел сделать это как-то романтично, но, похоже, романтика это вообще не мое.

Его рука скользит в карман пиджака и он достает оттуда бархатную коробочку.

Максим открывает бархатную коробочку, внутри которой блестит кольцо. Сердце на мгновение останавливается, когда я вижу его. Он делает шаг ко мне, его взгляд мягкий, но в то же время решительный.

— Маша, — начинает он, голос тихий, но уверенный. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Официально.

Я молчу, мои мысли как будто застыли, и я не могу ничего сказать. Он подходит ближе, берёт мою руку, собирается надеть кольцо на палец, но внезапно внутри меня что-то щёлкает.

— Ты думаешь, я не знаю, зачем ты все это делаешь? — вырывается у меня. Слова выходят резче, чем я ожидала.

Я вырываю руку, хватаю кольцо и, не задумываясь, бросаю его обратно в Максима. Оно падает на пол, отскакивает и катится куда-то в угол комнаты. Взгляд Максима полон удивления и непонимания.

— Ты что делаешь? — спрашивает.

— Ты делаешь это не из любви, — произношу, моя грудь тяжело вздымается от переполняющих эмоций. — Ты делаешь это из-за Оли, я права? Я знаю, что Оля больна. И знаю, что стволовые клетки из пуповинной крови моего ребенка могут ей помочь. Не стоило так далеко заходить, сказал бы сразу, я бы не возражала.

Максим смотрит на меня, его лицо теперь напряжено, губы сжаты в тонкую линию. Он выглядит так, будто мои слова ударили его прямо в сердце, но я не могу остановиться.

— Я не собираюсь выходить замуж только потому, что ты боишься за жизнь Оли, — продолжаю я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.

Тишина нависает над нами, напряжённая и тяжёлая. Мы стоим друг напротив друга, словно два противника, готовые к последнему бою. Я не знаю, чего ожидать от Максима, но я чувствую, что больше не могу сдерживать свои эмоции.

Лицо Максима внезапно искажается от гнева. Он хватает меня за предплечье и практически тащит за собой.

Его пальцы сжимаются так сильно, что мне становится больно. Его глаза пылают гневом, и я вижу, как напряжение на его лице растет с каждой секундой.

Он заталкивает меня в свой кабинет. Захлопывает дверь с такой силой, что я удивляюсь как она не отлетела.

Таким злым я его еще не видела. Он меня пугает.

Максим ищет что-то в бумагах на столе. Потом выдвигает ящик за ящиком. Резко выдыхает и усмехается. Возвращается ко мне и вкладывает мне в руку конверт.

Я растерянно смотрю на него.

Глава 15

Стою в аэропорту и ничего не могу с собой поделать. Слезы собираются в глазах, когда смотрю на Максима.

Он уезжает максимум на дней десять, но меня просто накрыло. Ощущение, что навсегда.

— Не появись без меня, — Максим гладит мой живот, обращается к малышке. — Приеду, придумаем наконец-то ей имя.

Киваю. Прикусываю губу, пытаюсь выдавить из себя улыбку.

Я стою, наблюдая, как Максим исчезает в аэропорту после регистрации на рейс. В груди растёт тяжесть, будто кто-то камнем придавил сердце. Он уезжает всего на десять дней, но мне кажется, что это целая вечность.

— Всё будет хорошо, — шепчу я себе, стараясь верить собственным словам. Но даже эти попытки не могут заглушить тоскливое ощущение.

Один из охранников, видя моё состояние, подходит ближе, стараясь быть тактичным, насколько это возможно.

— Можем уже ехать, Мария? — его голос звучит тихо и осторожно.

— Ещё минутку, — отвечаю я, не отводя взгляда от дверей, за которыми Максим уже давно исчез.

Понимая, что дальше тянуть уже нельзя, я делаю глубокий вдох, пытаясь справиться с подступающими слезами, и выхожу из аэропорта. Внутри всё ещё остаётся ощущение пустоты, которое никак не заполняется.

Я слишком эмоциональна. А еще очень переживаю за Олю, но поднимать эту тему при Максиме так и не решилась.

Когда я сажусь в машину, охранник закрывает дверь за мной. Машина плавно трогается с места.

Снаружи мелькают пейзажи города, но я не могу сосредоточиться ни на чём. Машина катится по улицам, а я сижу, сжимая в руках телефон. Хоть и знаю, что звонить ему сейчас бессмысленно. Он уже, наверное, в самолете и отключил телефон.

В доме тихо. Я замечаю нашу новую домработницу, которую Максим нанял на днях, чтобы она помогала мне, потому что Ольга Ивановна уже в возрасте и не успевает со всем справляться.

— Можете мне чаю принести? Я буду в детской комнате, — прошу и та кивает, послушно уходя в кухню.

Толкаю дверь детской и в груди расцветает новый порыв нежности.

На днях здесь закончили ремонт, привезли новую мебель. Все такое милое и очаровательное. Еще немного и в этой крошечной кроватке будет спать наша дочь.

На полу несколько пакетов с одеждой для младенцев. Я решаю разложить это все.

— Вот ваш чай, — заходит с подносом Диана.

Она где-то моего возраста. Милая и вежливая девушка.

— Спасибо. Поставь на столик, пожалуйста.

Делаю несколько глотков и продолжаю заниматься своими делами.

Убиваю время как могу. Даже решаюсь связаться с Багровым и договориться о встрече. Я рассказала Максиму о предложении отца, ему оно не понравилось, но он не возражал.

Так проходит несколько дней. Созвоны с Максимом по вечерам, переписка днем. И все вроде хорошо, но посреди одной из ночей я внезапно начинаю чувствовать усиливающую боль внизу живота.

Первая мысль — это схватки. А дальше — страх!

Нет, только не сейчас, Максима нет рядом, я совсем одна. Что мне делать?

Прислушиваюсь к своему состоянию, пишу гинекологу, который ведет мою беременность. Та говорит не паниковать, брать сумку и ехать в роддом.

Мне приходится пойди в домик охраны, чтобы попросить кого-то отвезти меня в роддом.

Мужчины сразу переполошились. Забегали, засуетились. В их глаза читается страх побольше моего. Словно это им сейчас предстоит рожать.

— Черт, — новая схватка слишком болезненна. Разве должно все происходить настолько быстро?

Я устраиваюсь на заднем сиденье машины, поглаживаю свой живот, прошу малышку немного потерпеть.

Добираемся в рекордные сроки до роддома. Сегодня не смена врача, с котором мы договаривались о родах. И к моему ужасу, он сейчас за городом и не успеет приехать. Но меня успокаивают, говорят, что у них все профессионалы своего дела.

А дальше как тумане.

Слишком больно и страшно.

Меня подключают к какому-то аппарату, а потом сразу же ведут в родовую.

Я молюсь, чтобы все прошло хорошо. Меня трясет от страха. Не каждый день такое случается. А еще по напряженным лицам персонала, понимаю что что-то не так.

Мне что-то колют. Что-то говорят.

Перед глазами туман, в ушах шум, я тужусь, и вот наконец-то я слышу крик своей малышки.

— Дайте… дайте мне посмотреть на нее, — произношу едва слышно, сил вообще нет. Сердце бьется словно сумасшедшее. Это последнее что помню, перед тем как провалиться в темноту.

Пробуждение оказывается долгим и тяжелым. Перед глазами все расплывается и мне с трудом удается сфокусироваться на белом потолке.

Уже светло.

Проходит несколько секунд, прежде чем я понимаю где я и что произошло.

Резко поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь взглядом на мужскую фигуру.

— Максим? — внутри все заполняется радостным трепетом, несмотря на то, что все тело болит.