Алекс
— Мужчина, вы по записи? — кричит мне вслед администратор клиники.
Да, не записан. Да, мне стыдно такое афишировать и уж тем более действовать официально, разглашая все свои данные. Но лишь в этой клинике есть человек, которому я могу довериться на сто процентов.
— У меня личное, — фыркаю, не оборачиваясь. Шаг не замедляю. Мало ли что можно ждать от этих девушек, сидящих на ресепшене.
Поднимаюсь по лестнице на нужный этаж. Захожу в отделение репродуктологии, где в основном в коридоре сидят либо женщины, либо пары.
Только я один наверняка вызываю подозрения у окружающих.
Мне кажется, или действительно все оборачиваются и провожают меня взглядами. Не думаю, что это связано с моей красотой.
Нахожу нужный кабинет, на двери которого гордо красуется табличка «Гинеколог-репродуктолог Савельева Екатерина Сергеевна».
Стучу и, не дождавшись ответа, дёргаю за ручку. Уверенным шагом вваливаюсь внутрь.
Катя и ещё двое в её кабинете кидают удивлённый и слегка шокированный взгляд в мою сторону. По губам читаю, как Савельева шепчет «выйди».
Послушно киваю и незамедлительно выполняю её просьбу. Выхожу обратно в улей с пчёлами, которые жужжат вокруг меня, одновременно изучая.
— Вам на какое время назначено? — интересуется рядом сидящая возле кабинета беременная женщина, пискнув противным голосом.
— Я по личному вопросу, — поправляю галстук. Даже боюсь взглянуть на неё.
— Мы тут все по личному, — присоединяется ещё одна дама, указывая на свой живот.
Невольно опускаю взгляд и округляю глаза, не сумев сдержать эмоций.
— Ого, он огромный! — восклицаю, разглядывая живот девушки.
У меня сестра двойней была беременна, и то, помнится мне, у неё живот меньше был. А тут! Сколько там детей внутри? Бедная женщина.
— Лапин, — слышу голос Кати, когда дверь открывается и из кабинета выходит заплаканная женщина и мужчина, держащий её за руку.
— Извините, это она меня, — подмигнув дамочкам, шагаю в кабинет, громко хлопнув дверью изнутри.
Да, может, и некрасиво с моей стороны. Но у меня крайне важное дело, которое не терпит отлагательств.
— Привет, Савельева, — усаживаюсь на стул напротив неё. — Мне нужно…
— Вот даже в этом вы похожи! — перебивает злым и недовольным рыком. — Ведёшь себя так же нагло, как и твоя сестра, — недовольно кидает. — Только вот Вика — моя лучшая подруга и ей можно. А ты не смей! — машет пальцем, как ребёнку.
Материнство её окончательно свело с ума.
— Понял, — коротко отвечаю. Мне от Кати нужна помощь, так что ругаться и противоречить ей — себе хуже. — Екатерина, как ты? Что нового? Как твой сын? — улыбнувшись, расспрашиваю.
Алекс
Мне на самом деле интересно, как у Кати жизнь складывается, но просто я привык вначале решать дела, а всё остальное потом. Женский пол чаще всего этого не понимает, поэтому иногда приходится играть по их правилам.
— Лапин, тебе бы поучиться манерам у правильных людей, — сверля меня взглядом, скрещивает перед собой руки.
— И кто же эти правильные люди? — корпусом ближе двигаюсь к столу.
— Я, например, — улыбнувшись в тридцать два зуба, поправляет причёску. Есть. Контакт налажен. Теперь, когда Савельева растаяла, можно и поговорить. — Ладно, выкладывай, зачем пришёл?
— Кать, дело чрезвычайной важности! Мне нужен ребёнок. Я понял, что готов стать отцом, — уверенно заявляю.
— Что? — округлив глаза, смотрит на меня так, будто призрака увидела. — Ты готов? — застывает.
— Да! Ты, наверное, от меня такого не ожидала. Но я подумал и решил, что пора.
— И? — единственное, что удаётся ей сказать, потому что она вся мигом побелела, и её прекрасное личико превратилось в гримасу ужаса. — Откуда ты узнал? — спрашивает еле слышно, взяв со своего стола фотографию Майкла. Это её годовалый сынишка. Прелесть, а не мальчонка.
— Ты о чём? — уточняю, взглянув на неё странно. — Давай потом об этом. В общем, мне нужен ребёнок! И я вспомнил про тебя. Да, ты в шоке! Я бы сам пару лет назад от себя такое не ожидал бы услышать. Но время пришло. Настал мой час, — объясняю.
— Твой час, говоришь? — с поникшим настроением повторяет, ещё раз взглянув на фотографию её сына в своих руках.
Кате, наверное, такое слышать от мужчины не очень приятно. Ведь сама она родила ребёнка, а её избранник кинул их и сбежал.
Козёл.
— Ну так что? Я получу своего сына? — уточняю у неё, когда её молчание начинает меня напрягать.
Екатерина
Вспомнил, что ли? Сына он захотел? А где ты был раньше?
— Не получишь, — фыркаю, открыв нижний ящик моего рабочего стола для того, чтобы спрятать фотографию Майкла. Моего сына, которого я никому не отдам.
— Кать, ты чего? Ты моя единственная надежда, — просит о невозможном.
Ему кажется, что это так просто? Забрать сына, о котором он раньше даже и не знал?
Стоп!
А кто ему рассказал? Откуда Алекс узнал о существовании Майкла?
— Ты же стольким людям помогаешь сделать семью полноценной. В чём проблема помочь и мне? — продолжает.
— И тем самым лишить меня семьи? — злюсь на наглость, что исходит из его уст.
— Подожди, — останавливает мой гнев. — Ты уверена, что мы говорим об одном и том же? — задаёт вопрос, который вызывает у меня недоумение.
— Тогда объясни, потому что я уже ничего не понимаю, — хвастаюсь руками за голову, которая резко начала болеть. У меня такое бывает от стресса.
Не могу понять, Алекс пришёл ко мне как к специалисту в области репродуктологии или как Кате Савельевой, матери его ребёнка, о существовании которого ему неведомо?
— Я хочу ребёнка! В первую очередь мне нужен профессионал своего дела, которого я вижу в тебе. И конфиденциальность! — заключает.
— Ты хочешь ребёнка? — переспрашиваю Лапина.
— Савельева, я тебе это пытаюсь объяснить в течение последних нескольких минут. Твои беременные дамочки, которые ждут, пока я выйду, сожрут меня с потрохами из-за того, что так долго у тебя сижу. Тем более ещё и без записи, — указывает на дверь.
С этим Лапиным я даже забыла о том, что у меня сегодня приём. Всегда он так. Дурманит мою голову, а когда прихожу в себя, понимаю, что время, которое провела с ним, пролетает настолько быстро, что теряются минуты, часы, дни.
— У меня приём! — от нервов начинаю перебирать медицинские карты сегодняшних пациентов. — Освобожусь часа через полтора. Если тебе действительно нужно то, за чем ты пришёл…
— Твоя помощь, — перебивает.
— Да! Я помогу, но только после того, как приму всех пациентов. А сейчас прошу меня извинить. Я работаю, — указываю рукой на дверь с просьбой покинуть мой кабинет.
Я не знаю человека более нетерпеливого, которому нужно сразу всё здесь и сейчас, чем Алекс. Он ненавидит ждать.
Поэтому я не знаю и даже не догадываюсь, куда пойдёт Лапин и хватит ли ему сил и терпения прожить эти полтора часа в ожидании.
Даже не удивлюсь, если он захотел ребёнка по пути на работу и, резко изменив маршрут, приехал ко мне.
Буду рада вашей поддержке. Комментируйте, ставьте звёздочку. Вам не сложно, а мне приятно)
Екатерина
В мой кабинет заходит пациент за пациентом. Каждая со своими проблемами, переживаниями о своём малыше, что носит под своим сердцем. Только вот ни одна из них даже представить не может, какая у меня проблема и насколько сильно я переживаю. Нет, даже не переживаю, а злюсь. Злюсь, что Алекс Лапин приехал ко мне лишь потому, что я ему нужна как специалист. Даже не как подруга или человек, с кем можно поговорить за чашкой кофе. А как врач, в котором он сейчас нуждается.
В последний раз я видела Лапина больше полугода назад, на дне рождения двойняшек. Я пришла на этот праздник со своей крохой, а он со своей новой фифой.
Кстати, нужно поинтересоваться, почему он пришёл ко мне один? Если у него с его мочалкой модельной внешности есть проблемы, они должны присутствовать оба на приёме.
— Можно? — опять слышу знакомый голос.
Поднимаю голову и вижу Алекса. Высокого, статного красавца, по которому до сих пор сохну. Потому что дура. Самая настоящая дура. Вместо того чтобы строить свою личную жизнь, я ударилась в работу, в сына, и никак не могу забыть того, кто сделал мне больно.
— Заходи, — кидаю усталым голосом.
Лапин усаживается на стул, что напротив и протягивает мне стакан ароматного кофе из нашего кафе с первого этажа. Там самый вкусный кофе, который я когда-либо пила. Если бы люди знали, что в кафе при клинике делают лучший кофе на земле, нам пришлось бы усиливать охрану.
— Твой любимый, — улыбнувшись, произносит.
— Что? — поднимаю взгляд на Алекса. — Откуда ты знаешь? — отпиваю глоток горячего напитка.
— Я многое о тебе знаю, Екатерина Савельева, — подмигивает.
— Ой, ну всё! Не подлизывайся, — открываю новый файл на рабочем компьютере для того, чтобы внести все необходимые данные новых пациентов.
— Стоп! Не нужно ничего вносить, — мужчина останавливает меня, когда замечает, что я начинаю что-то печатать. — Для меня важна конфиденциальность, поэтому никакого личного дела и прочего.
— Какое, к чёрту, личное дело, Лапин? Ты не в полицейском участке, а в клинике. Для того чтобы начать работать, мне необходимо собрать анамнез.
— Тогда от руки на листке.
— Я тебе гарантирую конфиденциальность, а ты не мешай мне работать. Данные на моём компьютере вижу только я. Они все под паролем. Никто никогда ничего не узнает, — успокаиваю льва, который вмиг превратился в беззащитного котёнка.
Вот я и нашла слабое место Алекса Лапина. Я всегда знала, что он закрытый, неразговорчивый и скрытный во всём. Но чтобы настолько! Для меня это новость номер один, которая в дальнейшем может сыграть мне на руку.
Пусть попахивает подлостью, но у меня тоже есть тайны, о которых никто не должен узнать. И если этот мужчина будет претендовать на моё, я ударю по его слабому месту. Так что я бы на его месте мне так сильно не доверяла.
— Ладно! Только смотри, всё должно остаться в этом кабинете.
— Как всегда, — киваю, вспомнив, как я проворачивала дела с его младшей сестрой. Помнится, она ко мне завалилась точно так же. Ей нужен ребёнок здесь и сейчас, никто не должен знать, и всё в этом духе.
Первый вопрос, который больше хочется задать из любопытства, а не потому, что он входит в необходимые вопросы анамнеза, — это почему он пришёл один.
— Теперь я всегда один, — кидает, отчего тело покрывается мурашками. Ну вот что за реакция? — Ну, вернее, если всё получится, то у меня будет семья. Пусть неполноценная, но самая счастливая.
— Так, стоп! Ты хочешь ребёнка, но подходящей кандидатуры на роль матери у тебя нет? — недоумеваю.
— Именно! Это и есть моя проблема. Но мать нам и не нужна.
— А ты знаешь, как дети делаются?
— Савельева! Не начинай. Если бы было всё так просто, думаешь, я к тебе пришёл бы? Я хочу сына. И я один. Твоя задача мне помочь.
— Как?
— Нахимичь!