Рэд флаг по соседству

Глава 1

Лика

– В мужской измене всегда виновата женщина!

Я кладу вилку на край тарелки и смотрю на мужчину напротив, приподняв аккуратно оформленную карандашом бровь.

Кажется, Эммануил не шутит. Метнув в меня громкой фразой, без спешки режет свой стейк. Его пухлые губы при этом изгибает самодовольная улыбка.

– В каком смысле? – Я уже понимаю, что вечер потерял любой смысл, но по дурацкой привычке даю человеку шанс.

Конечно же, зря.

– Да в самом прямом! Женщина перестаёт ухаживать за собой, уделять внимание мужу, и вот результат. – Отложив приборы, Эммануил разводит руками и по-барски откидывается на спинку стула.

Визуально он очень вписывается в выбранное для нашего первого (спойлер: и единственного) свидания место: немного старомодный ресторан с пошарпанным интерьером.

Сам Эммануил – вполне импозантный мужчина в слегка затертом костюме. Если не быть придирчивой, он может даже кому-то понравиться. Только я больше внимания обращаю на пожелтевший воротник рубашки и слишком высокие виски, чтобы относить это к признаку выдающегося интеллекта. Особенно с учетом того, как трогательно он пытается скрыть свое раннее облысение отпущенной челкой.

В общем, из аристократичности в этом мужчине исключительно плешивость. Ну и гонор.

А я никак не могу отделаться от повторяющегося в голове вопроса: что ты, блин, тут делаешь, Лика?

– Мужчина – не собака, Анжелика. Ему нужна ласка. Если он не получает её дома, пойдёт искать в другом месте.

Я делаю глоток не лучшего в моей жизни вина.

Интересно, когда именно в нашей переписке он решил, что я подойду для этой лекции? И как вытянется его лицо, если признаюсь, что причиной моего развода с мужем стала как раз его измена. В которой, как теперь стало ясно, виновата я.

– Ты хочешь сказать, что если женщина рожает ребёнка и временно не может прыгать вокруг мужа, то он имеет право сходить налево?

Эммануил пожимает плечами, возвращаясь к стейку:

– Жизнь так устроена, Лика. Мы, мужчины, существа простые. Нам нужна еда, секс и комфорт. Если чего-то из этого не хватает, восполняем баланс, как можем.

Чтобы не плеснуть вином в зарвавшегося собеседника, медленно киваю.

Теория, без преувеличения, шикарная.

Интересно, а когда полгода назад я застала на супружеской кровати мужа с любовницей, он тоже искал баланс? Только чего же я не додавала?

– Ну хорошо. А если женщина изменяет? В этом виноват ее мужчина?

Эммануил смеётся, отмахиваясь от моих, вероятно, глупых на его вкус вопросов.

– Нет, конечно. Женщины изменяют не из-за нехватки внимания, они ищут выгоду. Всегда. Либо хотят выбить из мужчины побольше деньжат, либо уже нашли нового и старого надо скинуть, как отработанный материал. Почти все вы, Лика, тарелочницы.

Мои брови ползут вверх. А свидание с властелином дебильных теорий Эммануилом стремительно взлетает в моем немаленьком рейтинге провалов на первое место.

Три месяца после измены мужа я провалялась в слезах. Прерывалась только на то, чтобы собрать вещи, найти квартиру и съехать. Мучил один единственный вопрос: за что? Почему он даже не боролся? Не оправдывался? Не пытался убедить меня, что совершил ошибку? И как мне жить дальше, если по ощущениям он умер, а меня разрывает между желанием оплакивать и вернуться.

После этого слезливо-ничтожного, но неизбежного периода наступил другой: я смогу. Сама. И лучше.

Чтобы поднять самооценку, я по совету подруг скачала Тиндер и начала ходить на свидания.

Но пока это скорее бьет по моей самооценке, а не повышает ее. Спасибо всяческим Эммануилам.

– Тарелочницы? – Переспрашиваю осторожно, но мужчина не видит в своих словах намека на проблему.

– Ну да. Тарелочницы. Глазами хлопаете. Виляете хвостами, оценивая, способен ли мужчина оплатить вашу тарелку. А как только ухаживания заканчиваются – начинается нытье.

Я медленно кладу салфетку с колен на стол. Наверное, мне достаточно.

Хороший вечер, отличный разговор. Но, пожалуй, намного лучше было бы остаться дома и пересмотреть любимый сериал.

– Но раз уж мы заговорили о еде, – продолжает он, – ты ведь попробовала всё, что я заказывал, Анжелика? Я забыл кошелек. На кредитке исчерпался лимит. Но мне кажется вполне логично будет, если за ужин заплатишь ты.

Я смотрю на Эммануила в ожидании улыбки. Но её нет. Всё серьёзно. Я не ослышалась.

Не отвечая, достаю из кошелька купюры, бросаю их на стол и встаю.

– Приятного вечера.

Дергаю и прячу за спину руку, за которую он пытается меня словить.

– А как же десерт, Анжелика? На что ты обиделась?! Я просто всегда говорю правду!

Его возмущение летит в спину, а я только и могу качать головой, разрываясь между желанием рассмеяться, расплакаться... И напиться.

Глава 2

Лика

В отличие от мужчин, винный магазин на первом этаже нового ЖК, в котором я удачно сняла квартиру, еще ни разу меня не подвел.

Я хватаю первую попавшуюся бутылку красного сухого, расплачиваюсь и выхожу.

Вечер кажется проклятым. Я долго не могла вызвать такси. Потом слушала неинтересный рассказ водителя, что таксует-то он просто для души, а так занимается большим строительным бизнесом и весь город бы снес, потому что строили его дураки! Первым он снес бы, конечно же, мой ЖК.

В это же время я отбивалась от тошнотворных сообщений Эммануила.

"Ты странная какая-то, если честно."

"Но ничего, я прощаю. Дашь номер карты? Переведу за еду, когда зарплата придет."

Я бросила его в черный список без сожаления.

Куда больше чувств, чем он, вызывают во мне сейчас ноющие ноги и пульсирующая в висках боль.

Сколько там психотерапевты дают на отвыкание от прошлой привычной жизни?

Мне в это время главное не спиться.

Красивая, но уже слегка помятая, захожу в подъезд и нажимаю кнопку вызова лифта.

Зайдя внутрь, вслепую жму на кнопку этажа и прислоняюсь к стенке кабины. Глаза слипаются, и дело уже не в тяжести накладных ресниц, а в тяжести принятия своей разрушенной реальности.

Когда-то всё было иначе. С бывшим мужем мне было легко и волшебно.

Когда мы начали встречаться, мне было двадцать. Он красиво ухаживал, делал сюрпризы, смотрел так, что не приходилось ни в чём сомневаться. Я не искала в нём недостатки, но даже если бы пыталась – не нашла бы. К нему у меня была любовь. Настоящая. И вот теперь я стою в лифте с дешёвым вином в руках и почти в отчаянии думаю: неужели он был единственным, кого я смогла полюбить?

Лифт дёргается, створки разъезжаются. Я отталкиваюсь от задней стенки и прохожу мимо череды одинаковых дверей, считая их про себя. До сих пор не запомнила, какая моя. Надо будет купить номерок, но это уже завтра.

А пока достаю ключ, поворачиваю в замке и вхожу, испытывая огромное облегчение.

Сейчас я сниму с себя неуместный пафосный наряд, смою макияж, наполню ванну и утоплюсь. Но это план максимум. А по минимуму хотя бы наполню бокал вином и переключусь.

Шарю ладонью по стене и никак не найду в привычном месте выключатель. А в уши тем временем начинают врезаться громкие женские стоны.

Я смотрю вверх, но понимаю, что звук идет не оттуда. Надо мной живет знатный любитель разврата. Я ещё не видела соседа, но уже в курсе, что он страстно имеет любовницу или любовниц когда раз, когда два, а когда и три раза в неделю. Бывают, ночь напролет.

Из-за этих звуков временами я совсем не высыпаюсь, но сейчас шлепки тел друг о друга слышны слишком отчетливо. Чуть ли не сильнее по нервам бьет, как ножки стола скользят по полу. Этот звук просто омерзительный.

Я моргаю. Продолжаю пытаться найти этот чертов выключатель!

В голову лезут версии от забытого включенным телевизора до открытого окна, но нет.

К стонам добавляются голоса.

Женский – тянущийся, прерывистый. Она просит “ещё”... “И ещё”... “Да!”... “Да”... “Ма-а-а-а-акс!!!”.

И мужской – низкий, грубый, требовательный:

– Прогнись сильнее.

Я вздрагиваю, слыша звонкий шлепок, скорее всего, по женской ягодице.

Отмерев, начинаю двигаться вглубь квартиры и всматриваться.

На льющемся из окна свету различаю два силуэта на кухне. Голый мужчина стоит и держит женщину за бёдра, двигая тазом. Её ладони упираются в столешницу, спина выгибается, как он и просил.

У меня загораются уши и ускоряется сердце, но я продолжаю пялиться.

Наконец-то найдя на стене выключатель, щёлкаю им по инерции, хотя делать этого определенно не стоило бы.

Врезаюсь взглядом в мускулистые мужские ягодицы с характерными ямками, которые продолжают ритмично двигаться, вгоняя в неизвестную мне женщину член.

Только кроме женщины я не узнаю и свой интерьер...

Мне кажется, партнерша меня не замечает, а вот обладатель упругих ягодиц оглядывается.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга.

Передо мной высокий и подтянутый мужчина. Лицо с острыми скулами и выразительным подбородком. Светлые русые волосы лежат небрежно и покачиваются из-за сбившегося дыхания. Глаза – холодно-зелёные, пронзительные, как у хищника, изучающего добычу. Они становятся всё более трезвыми. И мне вдруг кажется, что он меня сейчас убьет.

В постыдную реальность возвращает резкий вскрик (это девица тоже меня увидела). Я силой отдираю себя от мужского лица, соскальзывая, как назло, обратно на подтянутые ягодицы.

Осознаю, что точно так же, как он не прекращает двигаться, я не могу прекратить пялиться на происходящее. Меня затягивает в эстетику хищных движений. Он делает с ней это очень… Красиво.

– Макс, это кто?! – произнесенное писклявым голосом отрезвляет. Я краснею хуже рака при варке. Запоздало отшатываюсь, пячусь через коридор и нащупываю дверь.

Глава 3

Лика

На то, чтобы отойти от позора, у меня уходит четыре дня.

Конечно, мне до сих пор стыдно, и каждый раз, выходя из квартиры, я опасаюсь случайно пересечься с тем самым соседом. Но бог меня, к счастью, милует.

И даже отсыпает немного бонусов. С тех пор я еще ни разу не слышала сопровождающих горячий соседский разврат звуков сверху. Ни страстных стонов, ни глухих ударов, ни ерзающих ножками по полу предметов. Искренне надеюсь, что я своим внезапным вторжением не уничтожила человеку либидо и не нанесла психологическую травму. Потому что, положа руку на сердце, я уверенно могу сказать: такой обязан трахаться! Благословляю.

Только если бы он делал это тише...

Ход моих мыслей кажется настолько нелепым, что я сама над собой смеюсь. Определилась бы, Лика, чего ты в этой жизни хочешь.

Сегодня суббота. У меня целый свободный день и после уборки я готовлю свой фирменный пирог. Тот самый, который когда-то был любимым у моего бывшего мужа. Нежное тесто, пропитанное сливочным кремом, с сочными яблочными дольками, корицей и карамельной корочкой.

Олег всегда шутил, что женился на мне только, чтобы этот пирог не достался другому мужику. Раньше мне было приятно слышать такие слова. Сейчас… Сейчас это кажется каким-то далёким и скорее горьким, чем смешным анекдотом.

Мешая тесто, я ловлю себя на мысли, что всё реже задумываюсь о прошлом. Конечно, щемящее чувство появляется, мне часто грустно и тошно, но хотя бы уже нет той боли, которую я боялась физически не пережить.

И даже то, что любовь к моему пирогу не помешала разрушить Олегу семью, сейчас вызывает горькую ухмылку, а не желание зарыться в подушку лицом и рыдать.

Достаю из духовки подрумянившийся пирог и довольно его осматриваю. Посыпаю через сито сахарной пудрой. Снимаю фартук и осматриваю себя в зеркале.

Я выгляжу прилично. И должна поступить как взрослый ответственный человек.

Сегодня мой пирог был приготовлен тоже для мужчины, но в нем нет ни намека на флирт или будущие планы.

Я отнесу его в качестве извинений за свою оплошность соседу сверху.

Вот такой будет жест доброй воли.

Я сняла эту квартиру на год, и намного логичней будет попытаться сохранить хотя бы нейтральные отношения, чем прятаться, как школьница.

Спустя десять минут, убедившись, что пирог достаточно остыл, я поднимаюсь этажом выше и звоню в дверь.

Настраивалась долго, но всё равно волнуюсь. Перетаптываюсь с ноги на ногу и блуждаю взглядом по темной графитовой двери.

Сначала слышу шорохи. Вроде бы действительно не школьница, но сердце всё равно ускоряется. Потом – щелчки.

Дверь открывается наружу, я отступаю.

На пороге появляется он. Максим.

Во-первых, он в одежде, что не может не радовать. Это домашние серые штаны и темная синяя футболка. Она натягивается на мужской груди, на которую я зачем-то пялюсь. Даю себе мысленный подзатыльник и поднимаюсь к глазам.

Во-вторых, радушием мой сосед что-то не отличается: взгляд хмурый, рука в оборонительной позе на косяке.

– Добрый день.

Здороваюсь и «наслаждаюсь» тишиной.

Конечно, он меня узнал.

Я даю себе команду смотреть исключительно соседу в лицо. Но это не спасает от того, что перед глазами вспышками оживает сцена той ночи. Я помню, как двигалось его тело, как напрягались мышцы, как одна рука удерживала бедро женщины, а вторая держала за шею, выгибая партнершу навстречу. Я помню его взгляд – сосредоточенный, раскалённый желанием…

Щёки начинают гореть. Я резко выдыхаю, стряхивая липкие пошлые мысли. Повторяю:

– Добрый день. Я… – кашляю, подбирая нужные слова. – Хотела извиниться за неловкую ситуацию. Я виновата. Просто живу здесь недавно и никак не могу привыкнуть, что все двери одинаковые. Ещё и номерки почти никто не вешает…

Максим склоняет голову набок, изучая меня. Я пытаюсь улыбнуться. Он – нет.

Под его взглядом я чувствую себя некомфортно. А еще мне обидно, что он даже ни разу не глянул на пирог, от которого, на самом-то деле, исходит просто крышесносный яблочно-коричный аромат. У самой слюнки текут. А у моего соседа, кажется, нет.

– Если я правильно понял, – сейчас его голос звучит намного спокойней и без тех властных ноток, которые гнали мурашки даже по моей коже, а не только девушки, которую он... М-м-м... Трахал. – Ты перепутала не квартиру, а этаж. Возможно, вопрос не в номерках, а в бутылке, которую держала в руках.

Его слова звучат, как пощёчина.

Во-первых, мы не переходили на ты. Во-вторых... Понятия не имею, что во-вторых.

Я теряюсь.

Краснею, хлопаю ртом, не сразу находя, что ответить. Вспыхиваю не только от негодования, но и от того, насколько этот укол оказывается неожиданным.

Хочется ответить язвительную глупость, но я беру себя в руки. Добрососедство, Лика.

Добро, мать его, соседство! Даже с мудаками.

Глава 4

Лика

Разрабатывать рекламные стратегии для многомиллионных компаний проще, чем найти нормального мужчину для свидания.

Это официальный инсайт сегодняшнего дня.

Я сжимаю руль и тяжело вздыхаю, пробираясь через вечерние пробки. День в офисе получился насыщенным. Нет, я люблю свою работу: креатив, но в то же время цифры, слоганы, но и жесткая структура – всё четко, со сроками, дедлайнами и понятными последствиями. Без эмоциональных всплесков и неожиданностей. Почти всегда.

Сегодня я официально могу собой гордиться: за пятнадцать минут разобрала на кирпичики причины провала прошлой кампании и набросала идеи для новой, чем спасла проект от срыва.

Но Вселенная любит баланс. Поэтому дальше, по ошибке, вместо скопированного из соцсети текста я отправила в рабочий чат список своих ближайших покупок. Так сотрудники компании узнали, что мне срочно нужны маслины без косточек, новый сатисфаер и таблетки от головной боли. Спасибо, бомбочки для ванны, туалетная бумага и бутылка вина к тому времени из списка были уже вычеркнуты.

Финансовый отдел рыдал от смеха, отдел кадров краснел, а босс ответил сдержанным «Обратите внимание, коллеги, на пункт три, он нам всем может пригодиться».

Это, конечно, стыдно, но коллектив у нас молодой и прогрессивный, а таблетки от головной боли не повредят никогда.

Тем более, после эксцесса с соседом даже стыдно мне уже не так, чтобы очень. Кстати, ночные стонущие приключения моего дорогого соседушки возобновились. Травма длилась неделю и вот он снова в большом спорте: громко жарит курочек.

Говорю без намека на пренебрежение, а может быть даже с легкой завистью. Потому что в моей жизни секса не было уже полгода. И это удручает.

Но пока я всё еще в дороге, а мысли скачут от работы к Эммануилу. Он снова объявился. Чудо человек! Заблокирован везде, но упорства не теряет. Купил новый номер, написал пару сообщений, снова улетел в бан. Сегодня утром был третий заход. Должна признать, он определенно целеустремленный. Но лучше тратил бы свой пыл на стирку пожелтевших воротничков или втирание в голову масла с перцем.

И вроде бы ситуация забавная, но мне к вечеру уже не смешно. Может предложить ему оплатить еще один стейк, чтобы отвалил? На эту жертву я готова.

От мыслей о раздражающем типе отвлекаюсь на радио. Ведущий бодрым голосом советует всем офисным работникам отправиться на выходные в небольшое путешествие, чтобы развеяться. Когда я была замужем за Олегом, мы много путешествовали. Могли уехать на выходные спонтанно. Милан. Барселона. Вена. Прага. Ницца. Всё это было словно в прошлой жизни.

Проезжаю шлагбаум ЖК и спускаясь на подземную парковку. В голове прокручиваю содержимое холодильника и думаю, что приготовить на ужин, но настрой провести вечер рутинно и по-хорошему скучно резко сбивается, когда я вижу, что моё парковочное место занято.

На нем стоит абсолютно неожиданная машина. Шикарный Астон Мартин – матовый серый, стильный, дорогущий, будто прямо из рекламного ролика, который я мечтала бы срежиссировать.

Машина, на которую хочется смотреть и вздыхать.

Но только не тогда, когда она стоит на месте моей более скромной крошки БМВ.

За рулём, судя по всему, сидит хозяин этого произведения искусства. Через секунду дверь открывается, и мужчина выходит наружу.

Сегодня на нём тёмные брюки, простая, но явно дорогая футболка. Идеально чистые светлые тряпичные летние туфли.

И всё в нем прекрасно, только он оглядывается и я узнаю в нем своего соседа Максима.

Добрый, блин, вечер.

Мои губы сжимаются в тонкую линию.

Его хамство с пирогом я переварила очень условно. А теперь откровенно злюсь, потому что занять чужое место – это вопиющая наглость.

Максим пикает сигнализацией, собираясь уходить, но кто же его отпустит? Я выскакиваю из машины, рефлекторно схватив с собой стаканчик кофе, и, размахивая свободной рукой, приближаюсь к нарушителю.

– Добрый день, уважаемый сосед! – мой голос звучит нарочито вежливо, но внутри бурлит возмущение. – Это моё место. Не могли бы вы убрать отсюда свою машину?

Максим не отвечает сразу. Он даже не сразу тормозит. Оглянувшись, сначала осматривает меня с ног до головы – спокойно, оценивающе. Потом переводит взгляд на мою машину. А я вдруг вспоминаю, что на капоте у меня красуется маленькая мультяшная кошечка – наши дурацкие брачные игры с мужем, следы которых я всё забывала убрать. Чёрт.

Но это всё полбеды. А настоящая беда – это то, что оторвавшись от капота, живущий этажом выше рэд флаг переводит взгляд на мое лицо и холодно отвечает:

– Нет, не мог бы, – ему будто лень тратить на меня слова. – Я купил это место у владелицы.

Я моргаю. Что? Как это купил?!

Я сняла эту квартиру вместе с парковочным местом. И ежемесячно плачу за него ощутимую сумму. По своей наивности веря в недоразумение, мотаю головой и поясняю:

– Вы что-то путаете. Я сняла квартиру вместе с этим местом. – Тычу в Астон Мартин, но определенно не зажигаю в зеленых глазах ни намека на сомнение.

Глава 5

Лика

Я лежу на кровати, вперившись взглядом в потолок, и изо всех сил стараюсь абстрагироваться от звуков, доносящихся сверху.

Но получается так себе.

Женские стоны становятся громче и тягучее, разливаются по потолку, просачиваются сквозь стены и складываются в звуковую пытку.

Как я оказалась в порнографической дурке?

Беру с покрывала телефон и снова набираю хозяйку квартиры. Гудки. Гудки. Гудки. И ни черта.

Людмила Васильевна, мать вашу, возьмите вы трубку!

Но ответ мне не светит. Людмила укатила на Бали и забыла выключить режим «пошли все к черту».

Стоны сверху переходят в громкие вскрики. Я закатываю глаза и бросаю телефон обратно.

Полежав еще пару секунд, снова беру телефон и печатаю:

«Людмила, извините, что отвлекаю вас от поиска дзена, но мой вопрос не решен. Время на то, чтобы продать соседу сверху парковочное место, которое вы сдали мне вместе с квартирой, нашлось. Не могла бы я тоже получить долю своего внимания?».

Отправляю, даже не надеясь, что она прочитает быстро. Дай бог, дня через два.

А пока я делаю глубокий вдох... И наслаждаюсь внезапной тишиной.

Боюсь только, это ненадолго.

Сегодня у Максима голосистая посетительница. Я даже как-то со страхом думаю о времени, когда начну различать их по голосам. Он же наверняка с кем-то повторяет. Или всё же нет?

Жмурюсь. Думаю не о том.

А оравшая наверху девушка вздыхает сладко и довольно. Я закатываю глаза ещё сильнее. Чувствую себя блюдущей мораль подъезда бабкой. А хотелось бы, может, быть бабкой блядущей. Но...

Снова беру телефон и захожу в чат дома.

Сегодня он был особенно активным.

В ЖК отключили воду, и это стало причиной для психологического триллера “вспомнить все обиды”. Телефон пиликал, не переставая, весь день. И пока не было воды. И когда ее дали. Я пролистываю сообщения. Нахожу момент, когда в разговор включилась и я, и... Максим. Только я – на стороне нормальных людей, которые требовали срочно вызвать аварийку, а он – в числе равнодушных похуистов, отмахивающихся притворно-спокойным: "Воду включат, не кипишуйте".

Каким же удовольствием было лайкать сообщения его оппонентов. Я даже не смогла удержаться от того, чтобы добавить своё:

«ЖК премиум-класса, соседи – не очень. Кто-то решает проблему, кто-то делает вид, что её нет. Видимо, если что-то не касается личного комфорта успевшего покупаться до отключения соседа, можно спокойно продолжать смотреть на мир сверху вниз».

Я знаю, что мои намеки совсем не тонкие, но к черту! Зато собрала рекордное количество лайков.

А через полчаса в чат пришло сообщение от Максима:

«Прошу прощения, а кто добавил в чат съемщика? Здесь вообще-то владельцы».

И это было унизительно.

Меня трясло, когда я раз за разом перечитывала вроде бы спокойные, но такие высокомерные фразы!

Я чуть не вскочила и не помчалась наверх, чтобы в лицо объяснить, что арендаторы тоже люди, и что, если он думает, будто его вечно запотевшие от страсти окна делают его выше всех, то он… Не прав.

Но вместо этого я просто зашла в гугл и немного о нем разузнала.

Максим Соколов, 33 года. Занимается девелопментом. Получил блестящее образование. Учился заграницей. Успешный, востребованный, явно хорошо зарабатывающий. И, тем не менее, никакого уважения он у меня не вызывает.

Сверху снова раздаются стоны. Ещё громче. Я откладываю телефон и прячу лицо в руках. Я уже и не знаю – они меня бесят или я завидую?

Знаю одно – мне тоже, блин, хочется!

Но не с кем-попало.

Пытаюсь вспомнить, когда в моей жизни был последний секс. Веду обратный отсчет... И хочется плакать.

Олег всегда был роскошным любовником. Моим первым и единственным мужчиной. Многому учил. Совершенствовался и помогал совершенствоваться мне. Я думала, мы идеально совпадали во всем включая секс. Но сейчас меня разрывает из-за противоречий, потому что хотеть предателя – это слишком, но и не хотеть секса вообще я не могу.

Поэтому Тиндер.

Открываю приложение и начинаю листать профили. Пролистываю одного мужчину за другим, пока внезапно не натыкаюсь на фото, от которого меня пробирает током.

Добрый вечер, Максим. А вот и вы.

На фото он. Серьезное лицо. Немного небрежно лежащие волосы. Хищный взгляд, который я помню слишком хорошо.

Не стоит этого делать, но открываю профиль, чувствуя себя воришкой.

Имя: Максим, 33

О себе: В разводе. Не разговорчивый

Рост: 186 см

Работа: Девелопмент

Хобби: Машины

Глава 6

Лика

Я лениво перелистываю страницы финального драфта маркетинговой стратегии для нашего клиента, машинально делая последние пометки. День проходит спокойно, и я уже мысленно выбираю, чем себя порадовать за пережитый трудовой четверг – бокалом вина или пирожным шу из любимой кондитерской.

Когда мы жили с Олегом, часто после работы выбирались поужинать в рестораны. Домой приезжали поздно. Успевали и пообщаться, и вкусно поесть, и устать. Теперь же большинство моих вечеров скучно проходит в съемной квартире.

Правда и цена позднего возвращения домой теперь высока. Я продолжаю попытки связаться с собственницей квартиры и воюю с недоговороспособным соседом за парковочное место подручными средствами.

Как говорили в мое детство: кто первый встал – того и тапки. Последние три дня тапки были мои. Не хочется прерывать эту победную эстафету.

Я просто приезжаю домой раньше, ставлю свою крошку на спорное место и с чувством отмщения за незаслуженно мудацкое к себе поведение поднимаюсь на свой этаж.

В открытые конфликты многоуважаемый ебарь-Максим со мной не вступал. Машину не царапал. Даже записок не оставлял.

Мы вообще в эти дни с ним не виделись. И звуки сверху не разносились. Надеюсь, перерыв не связан с понижением функциональности роскошного члена, который давно пора внести в перечень чудес света, ну или хотя бы дать медаль за трудоспособность и выносливость.

Мои уплывающие всё дальше не в ту сторону мысли прерывает громкий стук в дверь и дернутая вниз ручка.

Кабинет заполняет басовитый голос начальника:

– Анжелика, ко мне зайдёшь?

Он говорит это в своём привычном стиле: дружелюбно, но без намёка на возможность отказать. Я киваю, откладываю документы и направляюсь за ним.

Вадим Юрьевич – один из тех начальников, с которыми приятно работать. Харизматичный, деловой, но не зануда. Пятидесяти лет, ухоженный, энергичный. С ним можно и обсудить проекты, и обменяться парой шуточек. Только придя на работу в агентство, я жутко его боялась. Говоря честно, тогда я боялась почти всего. Но семь лет работы, пройденные вместе сложные проекты и череда заслуженных повышений довели наши отношения почти до дружеских.

– Садись, Лика, – он жестом указывает на кресло напротив. Я только лениво плюхаюсь, как он отрезвляет меня неожиданным: – Через двадцать минут у нас важная встреча. Очень важная, Лика. Если мы заключим этот контракт, сможем расширить отдел. Ты же давно хотела взять еще двух человек? У нас есть шанс это сделать…

Обилие информации заставляет нахмуриться. Пытаюсь понять, о какой встрече речь, но Вадим Юрьевич даже не думает тормозить.

– Так как ты у нас лучший специалист…

Меня, с одной стороны, распирает гордость, а с другой… Так что за встреча?

– А что за клиент, Вадим Юрьевич? Надо же было подготовиться. Я не в курсе...

– Тебе не надо готовиться, Анжелика. – Он от моего замечания легкомысленно отмахивается. – Ты всегда очаровательна. И твои рекламные импровизации – отдельная тема. А встречу мы согласовали вчера поздно вечером, – виновато разводит руками. – Девелоперская компания ищет агентство для рекламной кампании нового жилого комплекса. Бюджет – космос. Но они хотят лучших. Мы лучших им и дадим.

– Лучших, но не подготовленных. – Вадим Юрьевич закатывает глаза в ответ на мое замечание, а я в свою очередь слегка улыбаюсь.

– Лучших, Лика, то есть тебя.

Улыбаюсь шире, качая головой.

Получай свои комплименты, Лика… И ебись с девелоперами, как хочешь.

Но свой сарказм я оставляю при себе. Как бы там ни было, крупный клиент – это всегда отличная новость.

– Кстати, представлять их будет один молодой и очень харизматичный мужчина. А так как ты у нас дама свободная, да и парень там не промах…

Забота начальника о моем личном благополучии одновременно трогает и задевает. Я старалась не нести на работу подробности своего развода. Зачем-то хотела быть сильной и не ударять в грязь лицом. Но однажды вечером, когда на меня в очередной раз накатило унизительное желание всё довыяснить, а Олег привычно уже даже трубку не взял, Вадим Юрьевич услышал как я вою в своем кабинете.

Мы в тот вечер вдвоем выпили бутылку подарочного виски. Я излила ему душу. И пусть после довольно долго в глаза смотреть было стыдно, мне стало легче.

Но это было давно, сейчас я отмахиваюсь.

– Работа – это работа, Вадим Юрьевич. Я постараюсь добыть нам немного денег без соблазнения.

– Ну, как знаешь, – Начальник ухмыляется и поднимается. Смотрит на часы и, обойдя свой кабинет обратно до двери, открывает ее: – Ладно, идём. Пора показывать, почему мы лучшие.

Видимо, про двадцать минут он приукрасил, потому что прошло от силы пять.

Мы направляемся в переговорную. Я настраиваюсь на рабочий лад, но, переступая порог, напрочь забываю, что собиралась сказать, потому что за столом сидит мой сосед.

Многоуважаемый молчун-Максим.

Он лениво скролит пальцем по планшету, а когда поднимает голову и замечает меня, его брови чуть приподнимаются.

Глава 7

Лика

Вадим Юрьевич через кнопку заказывает для нас кофе, а Максим, тем временем, снова «дарит» свое драгоценное внимание мне, опуская взгляд всё ниже и ниже, неторопливо оценивая мой силуэт.

Я автоматически дёргаю вниз юбку, пытаясь натянуть её на колено. Но это бесполезно. Слишком короткая. Просто до появления этого человека мне казалось, она выглядит прилично, а теперь профессиональный казановий взгляд выжигает мои обтянутые капроном коленки.

Прячу их за столом, делая решительные шаги ближе.

– Анжелика – наш ведущий специалист, – бодро объявляет начальник, не замечая напряжения в воздухе. – Если кто-то и справится с вашей задачей эффективно, Максим, так это Лика.

Максим усмехается едва заметно, но достаточно, чтобы устроить мне внутренний незаметный атомный взрыв.

Слишком много скепсиса зашито во вздернутых вверх уголках губ.

Но я знаю, как его потушить. Размазать. Уничтожить.

– Очень рада встрече, Максим, – протягиваю соседу руку и смотрю в глаза. Сознательно не вру про радость знакомства.

Хотя и от встречи радости тоже не испытываю, но глазами заверяю: это формальность.

Он смотрит в ответ так же вежливо-прохладно. Сжимает мои пальцы и несколько раз покачивает.

Сложно не реагировать на это как на маленькую победу. И не злиться на себя за то, что я сама себе устраиваю эмоциональные качели с малознакомым трахальщиком.

– Если вы не против, у меня мало времени и я хотел бы сразу перейти к обсуждению организационных моментов. Мы заказали наработку стратегий у нескольких агентств. Хотим выбрать драфт, который подойдет нам максимально по ценностям и визиям. И потом уже работать с одним.

Мне сложно сдержаться и не уходить в сарказм, но его любовь сравнивать наработки нескольких… М-м-м… Агентств прослеживается как тренд по жизни.

Молчу.

– Речь идёт о масштабной рекламной кампании нового жилого комплекса. Нас интересует нестандартный подход. Не просто наружная реклама и соцсети, это мы можем сделать сами. А мощное вовлечение аудитории через интерактивные платформы. У вас есть идеи?

На меня устремляется сразу два взгляда. Я понимаю, что мой сосед знает намного больше двух слов и даже способен на диалог. Жаль только, не со мной.

С другой стороны… Мне тоже приятно будет его удивить.

Зачем-то прокашлявшись, я придаю своему голосу уверенности и начинаю говорить.

Идеи у нас, конечно же, есть. Я рассказываю о возможностях геймификации. О том, как можно сделать процесс выбора квартиры захватывающим опытом, чтобы клиент буквально «прожил» жизнь в новом ЖК ещё до покупки. Прошелся по квартире. Покатался на качели. Проехался на самокате по однотонной тротуарной плитке. Потрогал воду в фонтане и выгулял собаку по аккуратному газону парка.

Максим слушает внимательно, пару раз уточняет детали. Когда я перечисляю примеры успешных кейсов, не выражает скепсиса.

Тем не менее, я всё равно чувствую себя, как на экзамене. Одно неверное слово, способное выдать во мне не такого уж и профи, – и сразу конец. Я знаю.

Когда увлеченно рассказываю про перспективы интерактивных методов для крупных покупок и почему этим невыгодно заморачиваться для шоколадок, памперсов и книг, ловлю на себе внимательный-внимательный взгляд.

Максим слушает, склонив голову. И я понятия не имею: он сейчас казнит меня за трижды занятое парковочное место или примеряет к своей столешнице.

Но когда думаю о втором, чувствую легкий дискомфорт в животе, от которого пытаюсь избавиться, перекинув ногу на ногу.

В итоге, глянув на часы, Максим перебивает меня на полуслове. Резко встает и сообщает моему начальнику:

– Мне нравится этот подход. Нам нужно за две недели сделать драфт. Успеете?

У меня не спрашивает ни один мужчина, ни второй.

Радостный Вадим Юрьевич уверено заверяет:

– Конечно! Лика отложит все дела и займется вашим проектом.

– Может даже на работе придется задерживаться. Анжелика, вы к этому готовы? – Гад-Соколов спрашивает, поворачивая голову ко мне. И я снова замечаю в глазах иронию. А еще отлично ловлю двойной смысл.

Я-то готова, но если я буду задерживаться на работе, то один ужасный человек будет занимать мое парковочное место каждый божий день!

У меня от возмущения дрожат ноздри. Он загоняет меня в глухой угол, мягко и впервые вежливо при этом улыбаясь. Вот… Хитрый, подлый лис!

– Я никогда не боялась задержаться на работе. Тем более, что клиенты, устанавливая сжатые сроки, с радостью платят мне за переработки.

– С огромной радостью, Анжелика. Вы даже не представляете, с какой.

Я еле держусь, чтобы не фыркнуть в ответ на его слова.

Максим пожимает руку моему начальнику. Обойдя стол, просто кивает мне и собирается выйти, но я окликаю его довольно громким:

– Максим! – Он тормозит и смотрит, приподняв бровь.

Глава 8

Лика

Я сижу за столом в спальне, уткнувшись взглядом в монитор, и вычитываю драфт будущей рекламной кампании. Уставшие глаза отказываются фокусироваться, буквы скачут, картинки рябят, мысли вязнут, но я упрямо перечитываю одно и то же предложение, проверяя, не потеряла ли смысл между строк и не вылезла ли где-то в презентации лишняя точка.

Голова гудит от усталости, а спина затекла от долгого сидения. Я выпрямляюсь, разминаю плечи, тру глаза, но это мало помогает.

Скорее всего, мой слабохарактерный поступок достоин только осуждения, но я взялась за проект Максима Соколова, наверняка подарив его и без того раздутому самомнению еще парочку баллов.

Моя ставка с обменом услугами не сыграла. Он ещё более упертый и наглый, чем я могла подумать.

Но и подвести работодателя я тоже не могла.

В итоге всё сложилось лучшим образом для него и унизительным для меня.

Он продолжает парковать свой Астон Мартин на нашем парковочном месте, а я отчаянно ебусь с его проектом.

Но драфт почти закончен. Завтра промежуточная встреча.

Я вложила в эту работу массу энергии, задвинув остальные проекты на второй план, и теперь мне хочется сделать всё идеально. Даже если глаза слезятся от перенапряжения, а организм умоляет лечь спать, я должна доделать.

В последние дни я настолько уставала, что мне было всё равно – трахался ли кто-то у меня над головой или нет. Я поздно приезжала из офиса и садилась работать.

Возможно, засыпала раньше начала «порно-представления». Возможно, у господина девелопера затянувшийся антракт между театральными половыми актами.

Но факт в том, что я успела привыкнуть к тишине. А сегодня удача меня покинула.

Я не сразу понимаю, что происходит. Чувство такое, будто в комнате включили неуловимый раздражающий фоновый шум, а потом до меня доходит: сверху снова разворачивается сцена восемнадцать плюс.

Я зло стискиваю зубы. Четкий ритм ударов предмета о стену становится быстрее.

Где-то там, за потолком, раздаются стоны. Громкие, театральные, такие, будто происходящее наверху — эпизод из бюджетного фильма для взрослых.

Почему он так любит стонущих?

– Какого черта именно сегодня, – шиплю я в пустоту. Подрагивающими пальцами достаю из чехла наушники и вставляю в уши.

Пробую сосредоточиться. Снова утыкаюсь в текст, но через пару минут понимаю, что читаю одно и то же предложение десятый раз и даже жду, когда именно сквозь мой дорогостоящий шумодав пробьется очередной женский вскрик.

Максим, какого черта?!

Я откидываюсь на спинку стула, вдыхаю, выдыхаю. Наушники в ушах начинают мешать. Зло отбрасываю их и беру в руки телефон.

Захожу в чат дома, пролистываю вверх, пока не нахожу его сообщение.

В общении с соседями он гость редкий. Но когда включается – ведет себя одинаково. Возвышается над процессами и максимально сдержан.

А я хочу его прибить.

Перейдя в личку без приглашения, пишу: «Привет, я сегодня оставила машину в двадцати минутах от ЖК и перла ноутбук на плече, потому что ты припарковал символ своих комплексов на моем месте. И вообще я тут работаю над твоим проектом и только сношательств над головой мне не хватало!!!»

Читаю свой крик души… И не отправляю.

Не хочу звучать истерично. Надо спокойнее. Надо быть взрослой, уравновешенной женщиной, которая не пишет сообщений на эмоциях.

Ты пережила развод, Лика. И соседа своего тоже переживешь.

Раздуваю ноздри и вчитываюсь в текст на экране ноутбука. Но моя мантра не помогает, потому что сверху по-прежнему доносится тупой, ритмичный стук.

Пытаюсь продышаться, расслабиться. Но у них там только разгорается. И, имея некоторый опыт сожительства с мужчиной этажом выше, надеяться на скорый фин не приходится.

Я стискиваю зубы, пальцы летают по клавиатуре.

«Максим, не мог бы ты трахать свою гостью потише? Я работаю. Соседка снизу».

Отправляю и жду.

Какое-то время ничего не происходит. Я перехожу в новое агрегатное состояние: раскаленной злости и угрожающего спокойствия. Возможно, именно в таком состоянии убивают. Но грохот резко прекращается. Становится подозрительно тихо.

Я смотрю на телефон – галочки под моим сообщением стали зелеными. Он прочитал.

Откидываюсь на спинку кресла и потираю веки. Может этот человек наконец-то осознает, что мир не крутится вокруг его секса? Может я хотя бы сегодня спокойно поработаю?

Наверху слышатся шаги. Потом смех. Голоса. Разговоры. Неспешные, насмешливые, словно они обсуждают что-то беззаботное. И меня совсем не должно интересовать, что. Точно так же как в голове не должны рисоваться картинки их голого диалога где-то на кухне со стаканами холодной воды с лимоном в руках.

Я трясу головой, залпом осушаю чашку с подостывшим кофе и возвращаюсь к работе.

Будь хорошим заказчиком, Максим. Посади девушку в такси и пообещай дотрахать в другой день, пожалуйста.

Глава 9

Лика

Всё и все готовы к презентации. Я стою у доски проектора и нервно тру пульт с кнопкой переключения слайдов.

Это далеко не первая моя презентация в жизни. И клиенты встречались покрупней, но от нервов отделаться всё равно сложно.

В переговорной тепло, но мне кажется, что воздух слишком плотный.

Я обвожу взглядом свою будущую аудиторию, которая состоит из Вадима Юрьевича, парочки моих коллег и представителей заказчика, среди которых снова есть Максим.

Его мне, по идее, морозить бы, но я спотыкаюсь взглядом и задерживаюсь дольше, чем на остальных. Он сидит прямо напротив, спиной к окну, скрестив руки на груди, и почти не моргает. Не сказать, что он раздевает меня взглядом, но из-за неопределенности его поведения мне только хуже.

Что не так, уважаемый сосед? Я сегодня даже юбку надела длиннее. Специально, чтобы не беспокоить вас своими ногами.

Из-за ночной выходки с его номером мне вот сейчас немного неловко, но я напоминаю себе, что имею дело с беспринципной сволочью и, прокашлявшись, спрашиваю бодрым голосом:

– Начинаем?

Вадим Юрьевич кивает, я жму на пульт и на проекторе появляется обложка моей презентации.

Я говорю уверенно, чётко и без запинок. Заготовленный текст отскакивает от зубов.

Мне иногда даже хочется глянуть на горе-соседа и самодовольно вздернуть бровь. Мол, твои акробатические представления со звуковыми спецэффектами не могут помешать настоящему профи.

То есть, мне.

Но это всё лишнее (как и уточнение о том, что член у Максима отстой). Это настолько неправда, что приписку я убрала вчера же, но в остальном имя контакта оставила. Ночью занимаюсь чушью, а теперь рассказываю о продуманной до мелочей стратегии, объясняю, как собираюсь задействовать интерактивные платформы, какие механики привлечения аудитории планирую использовать, почему именно этот подход кажется мне самым эффективным.

Вижу, как Вадим Юрьевич раздувается от гордости. Он буквально светится, кивает в такт моим словам, объясняя что-то сидящей рядом женщине.

Кроме прочего, я идеально вписываюсь в тайминг и когда приходит время для вопросов, ловлю кураж.

Первым начинает говорить один из сотрудников Максима: мужчина в строгом костюме и с жестковатым выражением лица.

– Анжелика, а насколько гибка ваша концепция? Если, допустим, мы захотим интегрировать не только визуальный интерактив, но и голосовые помощники?

Я киваю:

– Вполне гибка. Мы можем… – И начинаю объяснять вещи, которые мне кажутся очевидными, но у кого-то всё же вызывают вопросы.

Другой коллега Максима, женщина лет сорока, с прищуром и скрещенными на груди руками, включается:

– Хорошо, но как мы можем контролировать вовлечённость аудитории? Какие метрики будете отслеживать?

Я ловлю себя на том, что распрямляю спину, а голос становится твёрже. Я чувствую себя не просто рыбой в воде, а властительницей морей и может даже небольшого океана.

– Используем многоканальный анализ данных... — И трещу не хуже, чем делала бы по бумажке.

Вадим Юрьевич раздувается от гордости, слыша как ловко я даю деликатный отпор скептикам. Он бросает на меня взгляды в духе «Вот наша звезда!» и даже показывает пальцы вверх.

Сидевшая всё это время рядом с моим шефом женщина не унимается. Если не ошибаюсь, она занимает из всех самую низкую должность, но выражает самый сильный скепсис. Максим, тем временем, в диалог не вступает. Молчит и смотрит на меня от окна. Ну что ж… Так, наверное, даже лучше.

– Насколько реалистичны ваши прогнозы вовлечённости, Анжелика? Есть ли кейсы, доказывающие успешность таких механик именно в девелопменте?

– Конечно. Мы анализировали схожие проекты, в которых вовлечение выросло на 40%, а скорость принятия решения о покупке сократилась на 25%.

Женщина не сдается. Мне даже кажется, что она сознательно забрасывает меня лишними вопросами, чтобы потом протолкнуть кого-то другого. Возможно, своих. А может быть таким образом она выслуживается перед вышестоящими мужчинами. Скрещивает руки на груди и продолжает:

— Хорошо, но где гарантии, что такое новаторство принесет нам желаемый результат?

Вопрос, честно говоря, тупейший. Потому что гарантировать продажу их квартир я, конечно же, но могу. Но спокойно отвечаю, объясняя про трекинг взаимодействий, аналитику поведения пользователей, ретаргетинг и возможные корректировки стратегии в процессе.

Когда мне кажется, что допрос с пристрастием почти закончен, взгляды всех присутствующих в переговорной разом обращаются в сторону моего соседа и по совместительству потенциального наемщика. Максиму для этого достаточно просто сменить позу. Поправить галстук и сесть ровнее.

Я начинаю незаметно переступать с ноги на ногу, потому что на высоких шпильках долго стоять не слишком-то удобно, а еще потому что чем ближе вердикт – тем ощутимей я волнуюсь.

Максим всё так же смотрит на меня. Я – в ответ. И пытаюсь игнорировать желание разглядывать его внимательней. В моей голове – разрыв шаблона. По ночам он развязный казанова. Днями – жесткий профи. Об этом знают все присутствующие или только я?

Глава 10

Лика

Чтобы закрепить удачную сделку и обсудить нюансы дальнейшего взаимодействия, Вадим Юрьевич приглашает всех в соседнюю переговорную на маленький фуршет. Там уже накрыт стол закусками и расставлены напитки. Играет легкая музыка.

Подозреваю, что если бы сделка сорвалась из-за моих косяков, за всю эту роскошь платила бы я. И ела бы тоже в одно провинившееся лицо. Но мне повезло.

Мы с Максимом пожимаем друг другу руки, будто ничего не было: ни ночной перепалки, ни раздражения, ни напряжения. Чистый бизнес.

Я не верю его прохладному:

– Ты молодец.

Он наверняка считывает очень искреннее: «да пошел ты», в деликатном:

– Спасибо за внимание к моей работе.

И расходимся в разные стороны стола, чтобы больше не пересекаться.

Мой начальник в восторге от клиента. И, особенно, от Соколова. Тот тоже ведет себя вполне дружелюбно. Улыбается шуткам. В ответ шутит вполне деликатно. Умеет быть адекватным человеком.

А я слишком устала, чтобы продолжать играть на этом празднике жизни заметную роль.

Сливаюсь с креслом и без спешки потягиваю безалкогольное игристое, стараясь выдерживать приличные интервалы между взглядами в сторону Соколова.

Сейчас мне уже даже немного стыдно за то, что поделилась контактом «Женатого жадного ебаря» с неограниченным перечнем лиц. Думаю, что надо будет переименовать. Но не сегодня.

Сегодня я заслужила отдых, пенную ванну, настоящее вино и тишину над головой.

Наш маленький корпоратив длится два бесконечных часа и, возможно, длился бы дольше, но у всех на вечер запланированы встречи и дела.

Я задерживаюсь, чтобы зайти в кабинет за ноутбуком, и когда подхожу в лифтам, рядом с ними стоит один единственный человек. Максим.

Он смотрит в телефон и сжимает пальцами новехонький кожаный портфель.

Не могу не признать, что классический костюм идет ему не меньше, чем абсолютная нагота.

Лифт пищит и я нагло ступаю в кабину раньше соседа.

Он провожает меня неправдоподобно равнодушным взглядом, но не желает хорошей дороги, а заходит следом.

Отворачивается и снова утыкается в телефон.

А во мне разгорается невысказанное раздражение.

– Ты в курсе, что ведущим беспорядочные половые связи людям надо раз в полгода сдавать анализы? – медленно и даже тягуче проговариваю слова, невинно глядя перед собой.

Максим так же медленно поворачивает голову и смотрит на меня с явным скепсисом.

– Спасибо за заботу. Я теперь, видимо, должен предупредить, что у давно не траханых баб портится характер и это видно.

Моя попытка его подколоть быстро превращается в собственное унижение.

От возмущения у меня вспыхивают щеки. Я становлюсь ровнее и сверлю затылок злым взглядом.

– Ты теперь должен учесть, что твои развлечения мешают другим людям. В частности, работать. А если бы у меня был ребенок? Я должна была бы каждый вечер ему объяснять, что этажом выше дядя не убивает тётю, а делает ей хорошо-хорошо?

Моя злость его, кажется, забавляет. И это злит еще сильнее.

У вновь оглянувшегося Максима подрагивают уголки губ и поблескивают глаза.

А у меня раздуваются ноздри и дрожат пальцы.

Он дает себе несколько секунд на то, чтобы внутренне просмеяться, а потом со щелчком блокирует телефон, прячет его в карман и разворачивается лицом ко мне.

– Но у тебя нет детей, Анжелика. Зато есть скверный характер и ужасные манеры.

Из его уст это звучит еще обидней, чем могло бы.

– Я просто хочу, чтобы ты учитывал мои интересы, как своей соседки.

Мы молчим и смотрим друг другу в глаза, пока лифт несет нас вниз.

Что будет дальше – я тоже примерно знаю. Гонка до одного и того же ЖК и новая стычка уже на парковке. Я так и не дозвонилась до хозяйки квартиры. А он так и не считает нужным хотя бы чередоваться.

Но если нормальный человек нашел бы в себе силы хотя бы улыбку выдавить, Максим становится всё более безразличным, а вместе с писком лифта чеканит:

– Прости, но нет. Сначала научись адекватно просить, а потом приходи и проси.

Он разворачивается и выходит. Я знаю, что должна сдержаться, но кричу вслед:

– Да ты долбаный самодур! Тебя надо в энциклопедию для девочек засунуть с заголовком: «на таких не ведитесь»!

Максим, конечно же, никак не реагирует. Игнорирует мою истерику, легкой походкой направляясь по своим делам.

И я бы продолжала дышать огнем. Может быть даже крикнула что-то еще, но спесь с меня слетает моментально, как только я вижу быстро идущего навстречу мужчину.

Другого.

Когда-то я думала, что единственного.

Из-за волнения у меня плывет перед глазами. Но это правда Олег. Мой бывший муж.