Реки Млечного пути

1.1. Баллада о Дитя Звезды

Я давно не видел здесь таких звезд. Кто вы?

Нет, я не прогоняю вас… Присядьте, устройтесь поудобнее – эта лодка плывет неспешно, но куда торопиться, если время ползет медленнее, чем в реальном мире?.. Чувствуете, как неспешно скользят волны? Прошу сохранить терпение – дорога может быть долгой. Мой господин спит, сраженный заклятием Верховной Звезды… представляете, нынче Звездам нельзя испытывать малейшие чувства сопереживания! Впрочем, я лишь глупое создание искаженной реальности – куда мне до гениальности Верхушек… А Млечный Путь бесконечен, наша дорога будет долгой… До тех пор, пока вы не решите сойти с лодки, разумеется.

Зовите меня Лодочником. Мое настоящее имя в эту минуту не играет абсолютно никакой роли – понимаю, что это может быть непривычно, ведь вы, существа, привыкли привязывать вещам наименования… Что ж, пусть я буду привязан к лодке…

Воды Млечного Пути содержат в себе множество историй, но не каждый может их прочесть. Хотите услышать парочку? Разумеется, только чтобы не слышать того, как я бессмысленно рассуждаю о смысле жизни… Секунду, мне стоит зачерпнуть воды… Вот так. Вы устроились поудобнее? Тогда сегодня воды поведают нам о Дитя Звезд…

…Дитя, рожденное Звездой Верховной, удостоилось чести проявить себя – спустившись в нежном паланкине на землю враждующую. Ей был уготован указ: вернуть здесь жизнь мирную. Люди зачастую не ценят того, что имеют, не ценят жизнь – решив, что будет лучше решить все проблемы насилием и кровью, они принялись уничтожать друг друга, погружая дома в землю, а людьми украшая колы и петли. Дитя Звезд, обладая нежной неокрепшей душой, был сущностью ранимой – не ожидал он того, что люди, по чьему подобию он был создан, окажутся такими устрашающими. Не ожидал он видеть столько крови…

. . . ох, вам удобно? Простите за тряску – моему господину снится кошмар, воды бунтуют.

Дитя Звезд решил, что должен помочь каждому – стараясь игнорировал свой страх, он протягивал руку каждому нуждающемуся, веселил каждого опечаленного, кормил каждого голодного. И люди тянулись к нему – молились, просили, старались делать подношения. Вот только что-то в душе юного Дитя не понимало смысла таких «подачек» - да и я его прекрасно понимаю… Знали бы вы, сколько существ приходило делать подношения моему господину. Бедный, он так смущался. Что ж до истории, мм…

Молодые души просят перемен, просят спокойствия – один из летчиков мечтал о мирной жизни где-то на маяке, погрузив свои руки в создание картин. Если память меня не подводит, то звали его Марком… сослуживцы коверкали имя его, называя Маком в честь цветка, но мальчишку это совершенно не обижало. В маках было что-то, что тянуло его – наверное, это была любовь с первого взгляда. Звездное Дитя столкнулся с ним тогда, когда бедняга-летчик собирался съесть оставшийся кусок хлеба, спрятавшись в окопе – но, увидев подростка, еще совсем босого, отдал хлеб ему. У Марка была действительно большая и теплая душа.

С того момента завязалась их дружба. Дитя Звезд был добр к Марку, а Марк был добр к Дитя Звезд. Много воды утекло с тех пор: был и голод, и обстрелы, и руку бедный летчик потерял… Как и все, Марк видел в Дитя спасение, то, что поможет миру их избавиться от войн и страданий – бедный, бедный юноша, как же он заблуждался!..

Война не щадит никого. Жестока, ужасна, она отнимает у людей последний кусок хлеба, измываясь над ним и втаптывая его в грязь… Представьте себе, как Дитя Звезд с каждым днем разочаровывался в людях все больше. Казалось, что невозможно найти решения их проблеме, казалось, что их вовсе невозможно остановить – сколько бы Дитя не пытался, люди лишь отворачивались от него, прогоняя и не давая крова над головой.

Лишь Мак был к нему также добр, как и раньше: постоянно позволял Дитя укрываться в своем доме, отдавал ему последнюю еду, лишь бы тот не был голоден, укрывал своей потрепанной, несколько раз заштопанной курткой… В холодные, долгие ночи, когда вокруг было спокойно, Марк учил дитя шить – зашивал перед ним проплешины на одежде, а Дитя повторял, учился, познавал новое. Здесь, с Марком, он не чувствовал себя брошенным – по его телу текло то самое прелестное чувство, которым так дорожит мой господин… Даже я сейчас позавидовал бы его умению любить.

Но люди продолжали убивать друг друга.

Дитя впадало во мрак с каждым днем все больше и больше. В душу его приходило осознание того, что более ничего сделать не получится – люди попросту не хотят быть услышанными, они погрязли в пучине раздора слишком крепко, и их не смог бы вытащить даже сам Сириус…

— Давай сегодня ты не полетишь? — вопросил однажды Дитя, смотря за тем, как Марк собирается в очередной полет. Дитя любил сидеть на крыле его самолета… беззаботно болтая ногами, он, кажется, забывал на время о том, ради чего был призван на эту землю. — Без тебя скучно! И холодно без куртки…

Но на сей раз Марк остался глух к его просьбе. Помнится мне, мальчишку сняли с крыла, укрыли курткой и отвели в безопасное место.

— Я скоро вернусь, обещаю, — в последний раз шепнул Марк, гладя Дитя по макушке. — Закончу со всем и вернусь, хорошо?

. . .

. . . извините, задумался. Вспоминать что-то через воды Млечного Пути больно – мой господин воспринимает все слишком близко к сердцу.

Марк не вернулся в тот день. Его самолет потерпел крушение — был подбит и взорвался при соприкосновении с землей. Дитя Звезд потерял единственный смысл своего пребывания на этой планете – потерял единственного человека, чье сердце не было очернено жаждой мести и убийств. Да, Марк и правда до конца своей жизни жил своей мечтой… Жил тем, что вдохновляло его, тем, что могло бы обеспечить Дитя лучшую жизнь. Это похвально.

1.2. История о двух кроликах

Я даже подумать не мог, что увижу вас так скоро. Конечно, для вас, может быть, время шло неспешно и вы успели сделать много дел, но вот я совсем забылся в этом потоке… Ах, да, сейчас остановлюсь, минутку.

Сегодня особенно тихо, вы не заметили? Обычно так случается, когда господину ничего не снится – такое бывает редко, ведь голова его постоянно полна старых воспоминаний и переживаний о совершенном, он просто не может дать ей отдохнуть. Сегодня будем разговаривать немного тише… не хочу потревожить его сон.

Вы сегодня еще ярче, чем прежде. Неужели случилось что-то хорошее? Ох, как я рад за вас! И мой господин был бы тоже несказанно рад… Ох, хах, не вертитесь около моих ушей! Они вам по нраву? Соглашусь, они похожи на кроличьи – но я не из рода кроликов. Я – нечто нематериальное вне территорий Млечного Пути… Воды моего господина способны на многое – создавать жизнь, дарить процветание, позволять усопшим вновь вдохнуть глоток воздуха… Легче перечислить то, на что мой господин не способен. Однако сейчас, пока он спит, воды текут сами, без его контроля, и влияние его на мир этот грешный слегка замылилось, не сверкает, как раньше. Мне остается лишь молиться, чтобы Сириус был мягок с ним и позволил ему выйти из этого порочного круга.

Что до кроликов? Ох, бедные, бедные создания… ранее и по сей день – любимые лакомства Коллапсара… Только не говорите мне, что вам незнакомо это имя. Я начинаю вам завидовать.

Коллапсар – не его настоящее имя. Сам он молчалив, никогда не проронит ни слова, не свяжет предложения, поэтому существа дали ему имя сами – назвали Черной Дырой, В Которой Все Исчезает. Он не имеет разума – лишь хладнокровное желание поедать все, что окажется на его пути. У него нет определенного пути, нет маршрута – он лишь расширяется, заполняя галактики собой, уничтожая их одну за одной… Вы спросите меня, неужели из пасти Коллапсара нельзя выбраться? А я отвечу вам, что и на это в воспоминаниях господина есть маленькая история…

В созвездии Зайца родились два крольчонка – одна была прекрасна, как светлый одуванчик, лучезарна, как яркие лучики солнца, а второй был мудр, знал многие тайны и был прекрасным защитником своей глупенькой сестры. Но жизнь распорядилась так, что именно его сестра, пытаясь угнаться за мудростью брата, скопила Божественный Потенциал намного быстрее его – и обрела божественный дар, поклявшись посвятить всю жизнь защите своего поселения. И звали их Арнеб и Нихал.

Кролики – создания трудолюбивые… помнится мне, однажды, что какой-то кролик, попавший в Млечный Путь случайно, помог мне починить сломанную лодку… У него были очень умелые руки и большое желание помогать. Вот и Арнеб, пылая страстной душой, возжелала добиться всего, чего кролики ранее не умели – вместе с Нихалом, она создала станцию, бороздящую космос в поисках пострадавших. Леча потерянных странников, кролики принялись попутно изучать звезды и магию, узнавать, как использовать ее в своих целях… Так и появились их пасхальные яйца – чудесные рукотворные произведения искусства, внутри которых чего только ни было: создания техники, медицинские препараты… В общем, все на любую ситуацию в жизни. Таким образом Арнеб хотела скрасить любое негативное событие в чужих жизнях, пряча всю истину современного мира в яркую оболочку пасхального яйца. Ох, пригнитесь – это туннель воя Морали и Самоотверженности… Ох-х, бедный, бедный мой господин…

Станция путешествовала по многим местам в космосе, была во многих созвездиях – и однажды, близ созвездия Дракона, Нихал заметил, как нечто темное образовывается на горизонте, заслоняя собой весь путь. Кроличья делегация только-только подобрала раненых в бою космических солдат, потому не могли свернуть с дороги – не было времени на перестройку маршрута. Вот только чем ближе они подплывали к черному объекту, тем холоднее становилось на станции – и чьи-то черные лапы внезапно схватили маленький кораблик кроликов прежде, чем Нихал успел отреагировать и развернуть судно.

Вы, конечно же, можете возразить, что катастрофы можно было избежать, но я прошу вас иметь терпение… Это еще не конец истории.

Коллапсар почувствовал плоть – он слеп, но обоняние у него чудесное. А кролики пахнут вкусно и сладко, как долгожданный десерт после рабочего дня – вот и он захотел отобедать изысками. В считанные секунды темная материя приобрела человеческий вид – огромный титан-человек, крепко держа в руке маленькую станцию кроликов, встряхнул ее, наслаждаясь криками испуганных существ. Корабль все больше и больше затягивался в его руку – ведь все тело Коллапсара было бездонной дырой, из которой не было выхода. Нихал постарался вывести станцию из ловушки, надавив что есть силы на газ, но ничего не произошло – корабль беспомощно встрял в саму смерть.

Встряхнув станцию вновь, Коллапсар вытряхнул со станции несколько крольчат, и… Боже… Вы слышите плач по стенам туннеля? Это мой хозяин… Простите, давайте помолчим пару минут – до конца туннеля осталось совсем немного, а мое сердце вот-вот разорвется от его стонов боли.

…о чем я говорил? Ах, да… Коллапсар поедал кроликов, как маленькие конфеты: проглатывая их, не жуя, он старался вытряхнуть со станции побольше живности, надеясь, что она останется его бесконечным источником еды. Арнеб, совершенно разбитая такой трагедией, цеплялась хоть за кого-то, пытаясь его спасти, но у нее было мало божественных сил, и перед Коллапсаром она бы не смогла выстоять в одиночку. Тогда Нихал, решив пожертвовать собой, совершил, по моему мнению, самый страшный и дурной поступок… он прыгнул прямо на лапищу Коллапсара, которая держала станцию, и, увязнув в его теле, нанес по нему сокрушительный удар.